Аннотация: Замок в осадном положении. Все воины погибли. Груз сотен жизней ложится на хрупкие плечи дочери королевы.
Стражи пали. Все до единого. Замок остался без защитников. Мать простирала руки мне вслед и кричала, чтобы я одумалась, но о чём было думать? О полусотне женщин, стариков и детей, сжавшихся от страха повсюду на лестницах, в проходах и даже на полу тронного зала? Об их погибших мужьях, отцах и сыновьях? О подмоге, до которой нам не дотянуть? Именно об этом я и думала, когда шла по коридорам замка, когда переступала через чьи-то ноги и полы юбок, когда ловила на себе тревожные запуганные взгляды, когда не обращала внимания на протянутые в мольбе руки.
Я была принцессой. И я знала, что делать. Если бы на вас лежали жизни полусотни людей, я уверена, вы сделали бы то же самое.
Отворив высокую дверь крипты, я на секунду задержала дыхание, прежде чем окунуться в каменную сырость подземелья. Я чувствовала себя механизмом, одним из тех, что делают в Столице - человекоподобные существа из глины и магии, всегда чётко выполняющие приказы, не мыслящие, не чувствующие. Такой была я в старой крипте. Подошла к статуе Воина, взяла меч, вот уже с десяток лет покоившийся на его руках, сжала острие в ладони и, дождавшись тёплого багрянца, прислонила порезанную ладонь к его груди, произнесла заклинание.
Камень потеплел. Пламя внутри разгорелось, словно в печи. Я убрала руку - на ладони затянувшийся шрам. Воин ожил: открыл красные от жара глаза, развёл руки, сошёл с постамента. Развернувшись, я поспешила прочь из крипты. Оживший истукан следовал за мной.
В голове жужжали сотни мыслей: остаться в замке, пусть воин сражается сам, спрятаться в подземелье или на крыше. Я до боли прикусила губу и сильнее сжала меч. Спина взмокла от жара, исходившего от истукана. Обратного пути нт. Я сама отрезала его, создав кровные узы с воином. Моя сила - его сила. Но, если погибнет он, погибну и я. С другой стороны, я неуязвима, пока он жив, поэтому было бы верхом трусости прятаться в замке, когда я могу помочь.
Мы поднялись на стену. Воин взял меня на руки и спрыгнул вниз. Посреди скал лежали тела погибших стражей, изувеченные, разодранные, некоторые с оторванными конечностями. Гроги, раздиравшие своих жертв, подняли головы. Я подавила омерзение. Ящероподобные, с чёрной склизкой кожей и продолговатой головой. Безглазые, но они чуяли запах, слышали дыхание и сердцебиение.
Воин опустил меня на землю и двинулся вперёд. Монстры, разевая пасти и тонко вскрикивая, словно птицы, побежали навстречу. Воин с размаху ударил подскочившего грога, расплющив его голову, словно тыкву. Тут же наскочил второй, третий... Из-за выступов скал выползали всё новые чудища, на полусогнутых тонких ногах, с разинутыми клыкастыми пастями, они замирали на секунду, словно принюхиваясь к смрадной духоте, и бросались вперёд. О каменного воина можно было только зубы обломать, так что, не переживая за него, я запрыгнула повыше, на дорогу, ведущую к мосту в замок, и насадила самого рьяного грога на меч.
Солнце клонилось к закату. Воин расшвыривал монстров, расплющивал о скалы, отрывал конечности и скопами сбрасывал с обрыва. "Только бы его не столкнули", - мелькнула мысль. Длинный меч радовался крови, я ощущала это по еле заметной дрожи в рукоятке. Он давно не сносил головы, давно не протыкал грудины и животы. А я давно не тренировалась, поэтому то и дело подпускала грогов ближе, чем следовало и они, улучив момент, оставляли длинные царапины на руках и спине, которые тут же затягивались.
Я бросила взгляд на горизонт. Солнце наполовину скрылось за скалами. Где же брат? Он должен уже приехать и привези инструмент. Когда грогов очень много, их можно уложить всего лишь одним звуком, звуком, ещё более тонким и неслышимым для человеческого уха, чем тот на котором они общаются. У человека от этого звука идёт кровь из ушей, но и только. Но головы монстров разлетаются на куски, когда Менестрель играет на ультраструме. Только солнце почти село, а брата всё ещё нет.
Слева послышался рокот и взвизгивания. Несколько грогов забрались на скалу и толкали огромный валун. А прямо под ним сражался воин.
-Нет! - я ринулась туда, но поздно. Камень размером с повозку рухнул вниз и придавил воина к земле. С диким неистовым визгом монстры бросились на воина, кусали, рвали, царапали, долбили камнями еле тлевшую голову.
Меч в руках показался невыносимо тяжёлым. Пальцы разжались. Я ухватилась за скалу, но не удержалась и сползла на землю. Дышать было тяжело, глаза закрывались. Словно огромная нечеловеческая сила придавливала меня к камням. Где же ты, брат?
Солнце заслонила тень. От неё несло, как от очистных ям. Грог приблизил продолговатую голову, и я увидела тоненькие ниточки алой слюны на длинных клыках. "Ну, всё. Конец", - подумала я. Грог взвизгнул, оскалился и ринулся на меня. Виски сдавило. Кровавые ошмётки брызнули во все стороны. На меня словно бочку крови вылили. Непослушными пальцами я вытирала с глаз кровь и сжимала голову. Ощущение было такое, что мозги сейчас разорвёт. Я клацнула челюстями и тихонько завыла от боли.
-Наира?
Давление исчезло. Виски отпустило, и на секунду я отключилась.
-Наира, ты в порядке?
Я приоткрыла глаза.
-Лотт, ты пришёл, - я попыталась улыбнуться.
Он поднял меня на руки. Легко, словно пушинку. С трудом удерживаясь в сознании, я видела кровавое месиво между скал и Менестреля с ультраинструмом, похожим на арфу. Несколько стражей, прибывших с братом, оттолкнули камень с воина. Последнее, что я видела - его тлеющие глаза. Два уголька смотрели на меня, словно заверяя, что всё в порядке, он продержался. А ведь и правда. Мы отстояли замок.
Я падала во тьму, улыбаясь от счастья и зная - я сделала всё, что могла. Не думая, проснусь ли вновь.
![[]](/img/t/taushan_a_m/grogi/w9cglb6ktzk.jpg)