Аркадий Трофимович - сосед погибшей балерины Елены Борисовой, судья в отставке. 62 года
Ираида Васильевна - подруга и компаньонка Елены Борисовой. 76 лет
Нина Петровна - дочь Елены Борисовой . 56 лет
Андрей - журналист. 27 лет
Семен Львович - директор театрального музея. 53 года
Эвелина - сотрудница музея. 25 лет
Нотариус - женщина неопределенного возраста.
ДЕЙСТВИЕ 1
Старинная дача в хвойном лесу выстроена по склону небольшого холма на высоком каменном цоколе, верхняя часть из мореного дуба украшена искусной деревянной резьбой. В цоколе размещены подсобные помещения, кладовая. Деревянная дверь кладовой распахнута. Крутая каменная лестница с деревянными перилами ведет на широкую веранду. Около крыльца стоит мотоцикл, на руле висит шлем. Ираида Васильевна, седая сухопарая женщина, накрывает мотоцикл кухонной клеенкой. Огибая заросли туи, появляется Аркадий Трофимович. Он одет в темный костюм, на лице озабоченность. Ираида Васильевна его не замечает.
Аркадий Трофимович (обнимая старушку за плечи) :
- Дорогая Ираида Васильевна. Только вчера приехал из Риги и узнал страшную новость. Какая потеря! Бедная, бедная Елена Всеволодовна!
Женщина вздрагивает от неожиданности, но узнав говорившего, радостно вскрикивает и благодарно похлопывает по обнимавшим ее рукам.
Ираида Васильевна:
- Здравствуй, Аркаша. Рада твоему приезду. Ты посвежел, помолодел. Я ждала тебя.
Аркадий Трофимович:
- А что это у вас за мотоцикл, Ираида Васильевна?
Ираида Васильевна (возвращаясь к своему занятию):
- Это Андрюшин. Ты, кажется, встречался с Андреем у нас? Хотя, нет, ты не мог. Лялечка познакомилась с ним полгода назад на творческом вечере в театре. Ты тогда уже был у детей в Риге. Андрюша часто приезжает к нам и очень помогает. В доме всегда нужны надежные мужские руки. Мне кажется, собирается дождь, я нашла только старую клеенку, чтобы накрыть его мотоцикл. Андрюша пошел на дорогу, чтобы встретить гостей.
Аркадий Трофимович (подозрительно):
- А чем занимается этот ваш Андрюша?
Ираида Васильевна:
- Он журналист, пишет о балете. В каком-то интернет - издательстве, я в этом ничего не понимаю.
Аркадий Трофимович (меняя тон):
- Что же случилось с Еленой Всеволодовной?
Ираида Васильевна (поворачивается к нему и говорит подчеркнуто медленно, чтобы собеседник мог осознать сказанное):
- Я думаю, ее убили!
Аркадий Трофимович (потрясенно):
- Что вы такое говорите, Ираида Васильевна! Разве у Елены Всеволодовны были враги? Разве кто-то мог желать ей смерти?
Ираида Васильевна:
- Не представляйся наивным, Аркаша. У всех нас есть враги и вполне возможно, кто-то ждет не дождется нашей смерти. Я очень ждала тебя, надеюсь, ты в этом разберешься. Для меня решающее именно твое мнение. Уверена, ты мне не откажешь.
Аркадий Трофимович (вздохнув):
- Что ж, дорогая Ираида Васильевна, тогда изложите, пожалуйста, факты. Из чего вы сделали такие печальные выводы?
Ираида Васильевна:
- Во-первых, это таджики. Недавно у них появился бригадир, все зовут его для простоты Миша, хотя на самом деле имя у него другое, не русское. Мы с Лялей ходили гулять к озеру и увидели, как таджики рубят вековые сосны на участке покойного Улановского. Ты ведь помнишь эту историю, его опрометчивую женитьбу после смерти жены. Он оставил по завещанию дачу и квартиру молодой жене в обход родных детей и не прожил с ней и года, как скоропостижно скончался, жена тут же вышла за своего давнего приятеля и теперь перестраивает дачу на свой лад. Ляля позвонила в полицию. Там составили протокол на незаконную вырубку и направили дело в суд. А этот Миша имел наглость придти к Ляле и просить забрать заявление, она отказалась. Тогда он сбросил маску услужливого работяги и стал грозить Лялечке. Что, мол, две старые кошелки, живете на отшибе, на помощь вам никто не придет. Было очень неприятно, но тут уж мы и вовсе не могли уступить.
Аркадий Трофимович (осторожно):
- По закону ему грозит лишь штраф, даже максимальная сумма которого не является чрезмерной для бригадира строителей. Тем более, оплатить его, скорее всего, придется не ему, а заказчику. Не очень убедительный мотив для убийства.
Ираида Васильевна (согласно кивая):
- Возможно. Но его могли использовать другие, видя его неприязнь к Лене.
Аркадий Трофимович:
- Кто эти другие?
Ираида Васильевна:
- Ах, дорогой мой! Ну, откуда же мне знать? Я и хочу, чтобы ты в этом разобрался.
Аркадий Трофимович:
- А как умерла Елена Всеволодовна?
Ираида Васильевна:
- Вот это как раз самое подозрительное. Она упала с лестницы (показывает на площадку перед крыльцом). Перелом шейных позвонков.
Аркадий Трофимович:
- Вы сами видели, как она падала.
Ираида Васильевна:
- Да, нет же, нет. Господи, никто этого не видел. Я даже не слышала шума от падения, она была такая легкая, а я прилегла в дальней комнате и задремала.
Аркадий Трофимович:
- А кто ее обнаружил?
Ираида Васильевна:
- Андрей. Он приехал вечером и увидел Леночку, лежащую около крыльца. Он же вызвал врачей и полицию. Сказали, Леночка была мертва уже несколько часов. Ах, не могу простить себе, что уснула! Врачи сказали, смерть была мгновенной, но я почему-то уверена, что при мне ничего такого не могло бы произойти. В какое страшное время мы живем!
Аркадий Трофимович:
- Ныне не совершается ничего такого, что не совершалось вчера. Не надо себя винить. Ну, как вы могли предотвратить трагедию?
Ираида Васильевна (рукой подзывая Аркадия Трофимовича подойти к крыльцу и указывая на низ верхних стоек крыльца).
- Видишь эти гвоздики? Я не обращала на них внимания, но, кажется, их тут раньше не было. Боже мой! Ведь, если на них натянуть веревку или леску, то человек непременно споткнется и упадет, причем, головой вниз. Я же говорила тебе, Аркаша, это убийство!
Аркадий Трофимович внимательно рассматривает гвоздики с обеих сторон, обходит крыльцо, заглядывает в кладовую.
Аркадий Трофимович:
- Ну-ну, гвозди уже изрядно проржавели, похоже, их вбили много лет назад, теряюсь в догадках зачем. Вы говорили о них полиции?
Ираида Васильевна (с досадой):
- Конечно, говорила, все я говорила. На вызов приехал участковый, выполнил самые формальные действия, акт составил, тело отправил в морг. Мои подозрения не стал даже комментировать.
Аркадий Трофимович:
- Раз уж у вас закрались такие мысли, думаю, вы посмотрели ее вещи? Ничего не пропало?
Ираида Васильевна:
- Все на месте, даже ее украшения. А ведь среди них много ценных.
Аркадий Трофимович:
- Участкового можно понять. Если ограбление исключается, то все выглядит как банальный несчастный случай. Трудно представить себе причины, по которым кто-либо желал смерти Елене Всеволодовне. Она часто говорила, что после ее кончины дом должен перейти театральному музею, где вы останетесь распорядителем. Таким образом, корыстный мотив тоже не просматривается. Она была народной артисткой, выдающейся балериной. Последние годы жила довольно уединенно, культурные мероприятия посещала редко. Голубушка Ираида Васильевна, право, не понимаю, чем могу вам помочь.
Ираида Васильевна:
- Аркаша, я все же хочу попросить тебя присутствовать на встрече с нотариусом. Андрей пошел встречать директора театрального музея, он должен привезти из города нотариуса для оформления наследства. Они должные вот-вот подъехать, пойду, открою калитку. (Уходит за заросли туи).
Аркадий Трофимович (ей вслед):
- Не волнуйтесь, Ираида Васильевна, я вас не оставлю. Можете на меня положиться.
Возвращается в кладовку и выносит оттуда удочку. Распрямляет леску, она совсем короткая, срезана с самого верха.
ДЕЙСТВИЕ 2
Дачная веранда. Широкие окна задрапированы светлыми портьерами, на стенах развешены фотографии, рисунки, картины со сценическими изображениями Елены Борисовой. На одной из стен огромное зеркало и балетная стойка. Диваны и кресла в чехлах, на большом овальном столе скатерть с кистями. Аркадий Трофимович медленно продвигается вдоль стен, разглядывая фотографии.
Через широкие двери входят Семен Львович и Эвелина. Ираида Васильевна встречает их в центре веранды. Директор театрального музея Семен Львович, с виду вполне преуспевающий чиновник, строгий костюм, стильная стрижка. Рядом с ним Эвелина, миловидная девушка в длинном кардигане и круглых очках. Они приветливо здороваются с Ираидой Васильевной, чувствуется, здесь не впервые.
Ираида Васильевна:
- Рада вновь вас видеть. Надеюсь, вы хорошо доехали?
Семен Львович:
- Спасибо. Мой дом неподалеку, а Эльвиру я встретил на станции.
Ираида Васильевна:
- Позвольте представить нашего с Леночкой соседа и старинного друга Аркадия Трофимовича. Он юрист и любезно согласился помочь мне с делами.
Мужчины пожимают руки, представляются. Эвелина вежливо кивает.
Ираида Васильевна:
- Аркадий Трофимович, Эвочка - главный музейный специалист по балету. Она все знает про Лену. Скажите, Семен Львович, а что нотариус, приедет?
Семен Львович:
- Она едет на своей машине, уже подъезжает, мы созванивались. Ваш молодой друг остался на повороте, он встретит.
Аркадий Трофимович:
- Может быть, воспользоваться паузой, и милая барышня согласится провести небольшую экскурсию?
Эвелина (с готовностью):
- Конечно. С удовольствием.
Отходят к стене с фотографиями, разговаривая между собой.
Эвелина:
- У Елены Всеволодовны вся жизнь была в балете. Это очень тяжелый труд, постоянные тренировки, репетиции, ограничения. Она была, что называется балериной от Бога. Посмотрите (указывает на фотографии), вот она в роли Одетты в "Лебедином озере" на выпуске из училища, а это - во время войны на сцене Новосибирского театра, где балетное училище было в эвакуации. А вот ее знаменитое фуэте в Дон-Кихоте на открытии международного фестиваля молодежи и студентов в Москве. Это было событие!
Семен Львович (Ираиде Васильевне):
- Этот дом - вполне готовая экспозиция музея. Мы ничего не будем менять, возможно, только усилим охрану. График посещений будет составлен с учетом ваших пожеланий.
Ираида Васильевна:
- Дом стоит на вневедомственной охране.
Семен Львович:
- Это упрощает дело, можно будет просто переоформить договор. А вот и нотариус!
Входят две немолодые женщины в сопровождении Андрея, высокого сутулого молодого человека в очках. Ираида Васильевна разглядывает женщин с тревогой, вопросительно оглядывается на семена Львовича. Тот успокоительно кивает, мол, сейчас разберемся. Андрей здоровается с Эвелиной, на них очки одинаковой формы. Молодые люди непроизвольно фыркают от смеха.
Семен Львович:
- Отлично, все в сборе. Предлагаю сразу приступить к официальной части. Полагаю, что это формальности, но как без них.
Проходит к столу, отодвигает стул, предлагая сесть нотариусу. Все тоже рассаживаются вокруг стола.
Нотариус :
- В моем распоряжении имеются следующие документы. Приказ Министерства культуры о принятии наследства народной артистки Борисовой Елены Всеволодовны в соответствии с неоднократно высказываемой устно волей покойной и заявление о принятии наследства дочерью Борисовой Елены Всеволодовны - Кириной Нины Петровны. Поскольку воля покойной о передаче имущества Министерству культуры не была зафиксирована письменно, приоритет имеет право дочери как наследницы первой очереди.
Все изумлены.
Ираида Васильевна (потрясенно):
- Но у Елены Всеволодовны не было детей!
Нина Петровна:
- Откуда вам это известно, вы, что, свечку держали?
Семен Львович (укоризненно Нине Петровне):
- Ну, почему всегда нужно доводить до скандала!
Ираида Васильевна в смятении смотрит на Аркадия Трофимовича.
Аркадий Трофимович ( решительно, слегка откашлявшись):
- Вы не разъясните, на каком основании вы признали данную особу дочерью Елены Всеволодовны?
Нотариус:
- Пожалуйста. Вот копия свидетельства о рождении Кириной Нины Петровны и копия письма из родильного дома города Камышина, где указано, что 5 августа 1957 года Борисова Елена Всеволодовна 1930 года рождения родила девочку, от которой письменно отказалась по семейным обстоятельствам. Отца назвать Борисова отказалась. При удочерении девочке дали имя Кирина Нина Петровна. Вот ее паспорт. Даты рождения совпадают во всех документах. Этих документов вполне достаточно для оформления вступления Кириной в права на наследуемое имущество.
Ираида Васильевна ( в смятении):
- Я познакомилась с Леночкой позже, но я хорошо ее знала, она никогда бы не отказалась от своей дочери. Тут какая-то ошибка!
Нина Петровна:
- Что вы заладили ошибка - ошибка. Это вам документы, тут никаких ошибок нет, и не может быть.
Ираида Васильевна (Аркадию Трофимовичу):
- Это правда?
Аркадий Трофимович:
- Да. При лишении родителей родительских прав имущественные права ребенка сохраняются, в том числе право на наследство.
Ираида Васильевна (Нине Петровне):
- Но вы же не откажитесь передать дом и земельный участок музею? У Леночки была превосходная квартира, вам будет вполне достаточно.
Нина Петровна:
- Ну, что мне достаточно, что нет, это не вам решать. Мамаша бросила меня в роддоме, чего ради я должна церемониться с ее музеем. Здесь участок полтора гектара, можно разделить на два, нет, даже на три или четыре. На деньги от продажи участков можно навести здесь порядок, вырубить эти дурацкие сосны, сделать бассейн, теннисный корт, построить новый дом, не то, что ваше старье с ветхим хламом.
Андрей (кричит):
- Вы этого не сделаете!
Нина Петровна:
- А кто мне помешает? Ты, парень, фильтруй базар.
Андрей:
- Если вы это сделаете, я вас убью!
Нина Петровна:
-Ха-ха! Мальчик, ну, какое тебе дело до старушечьего хлама. Тебе-то тут точно ничего не обломится.
Аркадий ( обращаясь больше к Ираиде Васильевна и Эвелине):
- Моя мама рано умерла и меня вырастила бабушка. Жизнь у нее была тяжелая, но она всегда была счастливой женщиной, потому, что больше всего на свете любит балет и была страстной поклонницей Елены Всеволодовны. Она не пропускала спектаклей с ее участием, по возможности ездила за ней на гастроли, собирала все буклеты, афишки, вырезки из газет и журналом. Да у нее дома целый музей! Когда она узнала, что я познакомился с Еленой Всеволодовной, и она хочет передать свой загородный дом музею, она просила меня помогать ей, чем смогу. Самой ей уже тяжело, она не выходит из дома.
Нина Петровна (Андрею):
- Распустил сопли, смотреть противно. Ах, бабулечка! Ах, балет! Ах, ах, ах. Скажи спасибо, что я не хочу связываться с полицией, а то привлекла бы тебя за угрозу убийства. Свидетелей здесь достаточно.
Аркадий Трофимович:
- Что ж, если вы не хотите связываться с полицией, то у меня есть весьма выгодное для вас предложение. Вы рвете на мелкие части письмо из камышинского роддома и свидетельство о рождении, с копиями которых ознакомил нас нотариус, а я избавляю вас от общения с полицейскими.
Нина Петровна:
- Больше ничего не хотите?
Аркадий Трофимович:
- Хочу. Хочу, чтобы, уходя отсюда, вы прихватили милейшего Семена Львовича. Не могу знать, кем он вам приходится, но подозреваю, что это ваш многострадальный супруг. Ему я предлагаю написать заявление об увольнении по собственному желанию.
Нина Петровна:
- Вы что, обалдели?
Аркадий Трофимович:
- Отнюдь. От кого еще вы могли узнать размеры участка Елены Всеволодовны, о планах по организации музея и о возможности разделения участка. Познакомившись с вашей своеобразной манерой разговаривать, можно не удивляться, как это раздражает вашего супруга. "Ну, почему ВСЕГДА нужно доводить до скандала!" - сказал он вам, по сценарию незнакомой женщине. Он прекрасно знал, что вы всегда так разговариваете.
Нина Петровна:
- И это все? Не густо. У вас небогатое воображение.
Аркадий Трофимович:
- Давайте попробуем немного добавить воображения. Семен Львович приезжает на дачу Елены Всеволодовны, незамеченный подходит к дому - это не трудно, дом утопает в зелени. Дверь кладовой открыта, как и сегодня. Он часто бывал здесь раньше и прекрасно знает уклад дома. В кладовой он срезает леску от удочки, которая стоит в углу с незапамятных времен, оставленная кем-то из рыбаков и никому не нужная. Нож для этого в кладовой имеется. Семен Львович натягивает леску на гвоздики над верхней ступенькой. А может быть, он просто положил удочку так, чтобы грузило зацепилось за один гвоздь, а другой стороной удочка прижимала леску, и срезал леску уже потом, когда его затея удалась. Живет он неподалеку, поэтому мог спокойно уехать домой. Возможно, он даже позвонил из дома, и ему никто не ответил. Тогда он едет на дачу еще раз. Увидев, что его затея удалась, он срезает леску и ставит удочку на место. Ему повезло, Елену Всеволодовну еще не обнаружили, и он мог спокойно уехать.
Семен Львович:
- Все это чудовищный бред и клевета. Вы еще за это ответите. У вас нет ни одного факта!
Аркадий Трофимович:
- А вот тут вы ошибаетесь. Один факт у меня есть. И он решающий. Вам, как директору театрального музея стыдно было допустить такой промах.
Семен Львович:
- О чем вы говорите?
Аркадий Трофимович (подходя к фотографии со сценой из балета Дон-Кихот):
- Обратите внимание на эту фотографию. Елена Борисова исполняет одну из сложнейших балетных партий - 32 фуэте с высоко поднятой ногой на открытии международного фестиваля молодежи и студентов летом 1957 года. В конце июля, если не ошибаюсь. За неделю до рождения Кириной Нины Петровны. Тогда, когда, по вашему мнению, она должна была находиться на девятом месяце беременности.
Около злополучного крыльца стоят, прощаясь Ираида Васильевна, Аркадий Трофимович, Андрей и Эвелина.
Андрей (Эвелине):
- Я могу вас подвести. Поедете?
Эвелина:
- Только если мы перейдем на "ты".
Андрей смеется и, обнимая Эвелину за плечи, ведет ее к мотоциклу.
Ираида Васильевна:
- Обещанный дождь так и не пошел.
Андрей (оборачиваясь, будто вспомнил важное):
- Спасибо вам, Аркадий Трофимович. Не представляю, чтобы мы без вас делали. А все оказалось так очевидно, даже стыдно, что сами не заметили.
Аркадий Трофимович:
- Из-за мотоцикла я сначала чуть не заподозрил вас, Андрей. Он дает маневренность, не лишнюю в таком деле, как убийство. Прикинул вас на роль сына дражайшей мадам Кириной, никак не сходилось. Версия про мужа была тоже пальцем в небо, но оказалась прямым попаданием. Хорошей вам дороги.
Андрей и Эвелина уезжают.
Ираида Васильевна:
- Аркаша, ты был великолепен! Жаль только, что убийца и мошенник не понесет никакого наказания. Ты ведь сказал, что не станешь обращаться в полицию.
Аркадий Трофимович (поднимая бровь):
- Но это не значит, что я не могу рассказать эту историю своим друзьям. А мой лучший друг - городской прокурор. Предоставим это решать ему.