Семёныч аккуратно сложил билет по линии отрыва, провёл по сгибу ногтём, бережно отделил часть А и положил её во внутренний карман пиджака. Части Б и В, не разъединяя, как и полагалось по инструкции, он опустил в ящик "Спортлото", висящий на стене, и, убедившись, что бумага ни за что не зацепилась и надежно находится внутри, повернулся и пошёл к выходу из почты.
- Всё играешь, - дружелюбно проконстатировала сотрудница почты Зинаида из-за перегородки, отделявшей служебное пространство учреждения. - Ежели все деньги, которые ты уже профуфукал на билеты, вместе собрать, но, наверно, телевизор можно было бы купить.
- Телевизор у меня уже есть, - улыбнувшись, ответил Семёныч, вышел на улицу, скользнул взглядом по выцветшему плакату "Пятилетку в четыре года!" и закурил. Над деревней висело полуденное июльское солнце. На улице почти никого не было, большинство жителей были на работе, а те, кто не работал, сидели по избам, спасаясь от зноя. Несколько кур деловито искали что-то на пыльной обочине у забора, из-за которого вяло тявкала собака.
Семёныч - по паспорту Николай Семёнович Рожков - неторопливо пошёл к дому на окраине деревни, в котором он родился и прожил всю свою почти семидесятилетнюю жизнь. В этой избе баюкала его мать, качая люльку, подвешенную к потолку, отсюда он бегал в школу, построенную ещё в первые послереволюционные годы, и потом ходил на работу в МТС трактористом. Из этого дома проводили его на фронт в 41-м. Он прошёл почти всю войну сначала пехотинцем, а потом танкистом - сказалось тракторная квалификация. В начале 45-ого был тяжело ранен. Пока мотался по госпиталям, война кончилась. Подлечили Семёныча хорошо, почти без последствий, если не считать едва заметной хромоты на левую ногу. Вернулся домой, позвякивая наградами на выцветшей гимнастёрке. Хромота не помешала вернуться на прежнюю работу. Война сильно поубавила мужчин в деревне и председатель колхоза с энтузиазмом вернул Семёныча за руль трактора. Он же помог подремонтировать дом, который изрядно обветшал без присмотра - в 42-м мать Семёныча неожиданно умерла от сердечного приступа, и смотреть за домом было некому, отец бросил их семью через пару лет после рождения сына и давно сгинул где-то без следа.
Вскоре фронтовик-тракторист встретил и полюбил русокосую девушку Татьяну из соседнего села. Через полгода сыграли свадьбу, молодая жена переехала в дом к мужу и оказалась замечательной хозяйкой. Варила Николаю вкусные борщи, усердно драила пол в доме, привела в образцовый порядок огород, который было пришёл в упадок. И, самое главное, крепко и нежно любила своего Коленьку.
Через год с небольшим родила Татьяна мужу очаровательную девочку Аннушку, крепкую и весёлую. Дочка быстро росла, радовала родителей живостью ума и добрым нравом. Время летело, не успели оглянуться, Аня пошла в первый класс, училась с удовольствием и с гордостью показывала родителям дневник почти с круглыми пятерками. Поскольку девочка подросла. Татьяна устроилась на работу, Николай вскоре стал бригадиром. Материально жить стало полегче... И тут грянул гром. Пьяный водитель на грузовике на огромной скорости не вписался в поворот и насмерть сбил Татьяну, шедшую по обочине. На поминках Николай сидел молча, смотрел в пол и только время от времени гладил по голове мало что понимавшую дочку. Вечером, уложив Аннушку спать, он сел на стул и впервые за свою взрослую жизнь заплакал.
Похоронив жену, Николай всю силу нерастраченной любви обратил на Аннушку. Делал с ней уроки, покупал подарки, старался одеть подрастающую девочку получше и даже, скопив денег, свозил её в Евпаторию на целые двадцать четыре дня в настоящий дом отдыха. Дочка продолжала учиться хорошо, помогала отцу по хозяйству, но как-то быстро привыкла, что в их небольшой семье она - главная, что её желания всегда выполняются и практически ни в чём отказа она иметь не может. Нет, она совсем не была излишне требовательной и не ставила перед отцом неразрешимые задачи. Просто окружённая безграничной любовью и лаской Николая Аня, сама не осознавая этого, утвердилась в мысли, что чем-то - умом ли, хорошей учёбой или усердной работой по дому - она заслужила право иметь решающий голос в домашних делах и вообще что она лучше своих сверстниц и подруг.
Аня училась в девятом классе, когда в их деревню приехали на картошку студенты из областного центра. Второкурсник Валентин выделялся из них высоким ростом, широкой улыбкой и тем, что задушевно пел под гитару песни про любовь, костёр и мужскую дружбу. Молодые люди приглянулись друг другу, после отъезда студентов стали переписываться. Валентин убедил Аню поступать в его институт, она усердно готовилась к экзаменам и, успешно сдав их, стала студенткой. Николай проводил дочь в город со смешанными чувствами. Ему было грустно, даже тоскливо, что его любимая девочка уезжала и он больше не будет видеть её каждый день, выполнять её необременительные прихоти и капризы, целовать на ночь. Но при этом, конечно, он был рад и очень горд, что умница Аннушка поступила в институт получать высшее образование и начинает новую интересную жизнь.
Для Николая не стало сюрпризом, когда через некоторое время Аня написала ему, что она переехала жить к Валентину и что они решили пожениться. Его немного задело, что дочка не посоветовалась с ним перед принятием такого важного решения. Но Валентин ему в целом нравился и он, как говорится, благословил Аннушку на брак. Свадьбу сыграли в городе, куда Николай добирался сначала на автобусе, потом ещё часов пять на поезде. Среди гостей были в основном друзья молодых из института. Николай познакомился с родителями Валентина. Его покоробило, что держались они с ним чуть свысока, мол, мы городские, но виду не подал, не желая ссориться с новыми родственниками.
Вернувшись в опустевший дом, Николай старался забыть свои печали, выкладываясь на работе. Начал благоустраивать избу хотя в этом не было особой практической нужды, расширил огород, взял у соседей симпатичного щенка, которому дал непритязательную кличку Дружок и, продержав, пока тот не окреп, положенное время внутри, разместил в будке на дворе.
Дел и на работе и дома хватало, но грусть, перешедшая в постоянную тихую тоску, не оставляла Николая. После гибели Татьяны, отдав всего себя дочери, он и думать не хотел о том, чтобы найти себе новую спутницу жизни. Он был уверен, что Аннушка не примет новую женщину, мачеху, и поэтому даже не пытался завести с кем-то из односельчанок отношения, могущие привести к женитьбе, хотя мужчиной он был вполне привлекательным и, если бы хотел, то смог бы без особого труда устроить личную жизнь. Был он ещё относительно молод, гормоны, конечно, поигрывали и мимолётные встречи случались. Но ничего долговременного не получилось, поскольку в глубине души Николай и сам не хотел этого.
Сейчас когда дочка повзрослела и, более того, уехала, Николай мог бы попробовать найти кого-то. Но одиноких женщин, подходящих на возможную роль жены, Николай вокруг не видел, да и где-то глубоко в сердце по-прежнему чувствовал, что не сможет счастливо жить с кем-то, предавая, как ему казалось, светлую память о Татьяне.
Через пару лет дочка радостно сообщила ему, что в её семье ожидается прибавление. Через некоторое время родилась девочка, которую родители в честь бабушки назвали Таней. Когда Николай приехал посмотреть внучку, тот чуть не задохнулся от нежности и счастья - в девочке явственно виделись черты бабушки: такие же ямочки на щеках, разрез глаз и характерная манера улыбаться. Переночевав у молодых родителей, Николай заторопился назад. Было совершенно ясно, что в крохотной двухкомнатной квартирке его присутствие создавало очевидные проблемы. Сфотографировавшись с внучкой, он возвращался домой в плацкартном вагоне, бережно перебирая в памяти всё недолгие часы общения с маленькой Танечкой и дочерью.
Вернувшись, Николай зажил прежней жизнью, работал, смотрел телевизор, читал книжки из местной библиотеки. Пришло время уходить, как говорится, на заслуженный отдых. Председатель колхоза сказал прочувственные, как ему казалось, слова, вручил Николаю почётную грамоту под аплодисменты присутствовавших на церемонии работавших под началом Николая трактористов и других приглашенных. Вечером новоиспечённый пенсионер крепко выпил с друзьями, хоть и не был большим любителем этого занятия.
Проснувшись на следующее утро, Николай с удивлением осознал, что спешить совершенно некуда, можно и в постели поваляться, и чай выпить не торопясь, и дневные передачи по телевизору посмотреть. Началась новая жизнь, к которой Николай, как оказалось, был совсем не готов. Наличие огромного количества свободного времени оказалось проблемой, с которой он не знал, как справиться. Николай стал часто наведываться на свою старую работу, где бывшие коллеги всегда встречали его с уважением и дружелюбно, но и с лёгким скрытым недоумением - чего, мол, повадился, отработал своё, так отдыхай и наслаждайся жизнью. Домашние и огородные дела, конечно, занимали какое-то время особенно летом, а вот зимой свободного времени было просто невпроворот.
Семёныч - односельчане стали называть Николая именно так вскоре после его ухода на пенсию - частенько рассматривал фотографии подраставшей внучки, которые ему изредка присылала Аня. Сама же дочка наведывалась к нему редко. И путь был неблизкий, и своих забот хватало. Семеныч первое время ждал приглашений от дочери приехать погостить и пообщаться с внучкой, но их не было, а сам он напрашиваться в гости не считал уместным, да и понимал, что его приезд создавал бы хозяевам чисто житейские неудобства.
Тоскливая грусть сверлила Семёныча всё острее, он гнал от себя растущую обиду на дочку, которой отдал всего себя после смерти матери и которая теперь очевидно не понимала, как важно для постаревшего отца её внимание и участие. Но будучи сильным человеком, он никак не показывал Ане своей обиды и в их теперь очень редкие встречи был по-прежнему весел и нежен в общении с дочерью. Лишь иногда, выходя по привычке покурить во двор, он гладил подбегавшего Дружка и, и глядя в его преданные собачьи глаза, говорил со вздохом: - Такие вот дела, брат...
* * *
Однажды Семёныч зашёл в библиотеку за очередной книгой и ему на глаза попала газета со статьёй о первом тираже лотереи "Спортлото". В ней сообщалось, что, купив билет за тридцать копеек и правильно угадав шесть из сорока девяти номеров, инженер-экономист из Москвы выиграла пять тысяч рублей. У Семёныча глаза на лоб полезли. Пять тысяч! По сравнению с его пенсией - бешеные деньги, машину купить можно! Вернувшись домой, Семёныч внимательно перечитал статью. Правила лотереи оказались очень простыми - покупаешь билет, состоящий из трёх частей. В первой, которую оставляешь себе, вписываешь шесть номеров. Те же номера зачёркиваешь крестиком в двух других частях и опускаешь их в специальный, типа почтового, ящик "Спортлото" за несколько дней до тиража. Всё! Результаты розыгрыша публикуются в прессе.
Семёныч никогда не был жаден до денег и их почти постоянный недостаток воспринимал как данность, не самую приятную, но неизбежную. И сейчас, узнав, что, оказывается, есть возможность в одночасье сказочно разбогатеть, он разволновался отнюдь не из-за забрезжившей перспективы стать состоятельным человеком. Он представил себе совсем другое - как он отправляет дочке телеграмму-молнию, мол, срочно приезжай. Встревоженная Аннушка вскакивает в поезд, мчится к отцовскую деревню, ожидая чего-то очень плохого, вбегает в избу, ища отца испуганными глазами, а он, и не давая ей опомниться, вручает дочке толстую пачку купюр в банковской упаковке (Семёныч видел такую упаковку по телевизору в фильме о спекулянтах) и, улыбаясь, говорит: - Вот тебе мой подарок, Анюта! Распоряжайся как хочешь. Например, машину с Валентином купите - будете меня по праздникам навещать.
Семёныч был уверен, что получив такой дар, дочка поймёт, как по-прежнему сильно её любит отец, увидит, что он уже стар и очень нуждается в её внимании, что многого ему не надо - вот, может, действительно, купить машину и приезжать к папке почаще. И внучке будет интересно с дедушкой общаться, ходить за грибами и на речку, играть с Дружком и есть вкусную клубнику с грядки. Или можно квартиру поменять на большую с доплатой. Будет, где деда разместить, когда приедет на внучку посмотреть. Так и скажет Аннушка с потеплевшими от благодарности глазами, мол, правда, пап, приезжай к нам теперь почаще, место спать тебя положить есть, а Танюшка ждёт не дождётся с тобой поиграть и пообщаться...
Идея выиграть в "Спортлото" овладела Семёнычем. Он был совсем не глуп и понимал, что шанс угадать шесть счастливых цифр крайне мал, но кто-то ведь выигрывает. И наверняка это такие же обычные люди, как и он, и имеющие такие же сомнения. Был у Семёныча и дополнительный аргумент. Побывав на войне, он перестал верить в бога, посчитав, что тот, если бы существовал, не мог допустить тех бесчинств зла и смерти, которым Семёныч стал свидетелем на фронте. Но бессознательная вера в высшую справедливость в Семёныче сохранилась. И он в глубине в душе тешил себя надеждой, что раз послала ему судьба чёрную беду в виде того случайного грузовика, убившего его незабвенную Танюшу, то почему бы той же судьбе по справедливости не послать ему удачу, чтобы на старости лет наслаждаться общением с самыми дорогими людьми на свете - дочкой и внучкой.
Дело оставалось за "малым" - угадать шесть номеров. Сначала Семёныч внимательно следил за результатами и тиражей и, сравнивая их, пытался нащупать какую-то закономерность. Но закономерности не было. Номера выпадали совершенно неожиданные, иногда некоторые даже повторялись в соседних тиражах. Тогда, Семёныч собрался было использовать дни рождения - свой, дочки, внучки, покойной жены - но их не хватало, даже если добавить день рождения мужа дочери Валентина. Кроме того, в месяце, как известно, максимум 31 день, а в лотерее 49 номеров и при использовании дней рождений целых 18 номеров оставались даже теоретически неохваченными. Такой подход он отмёл как методологически порочный. Поразмыслив, Семёныч решил положиться на фортуну и бить лотерею её же оружием - провести собственный мини-тираж. Взяв лист бумаги, он вырезал 49 квадратиков, написал на них все 49 номеров, положил в целлофановый пакет, встряхнул, потом ещё перемешал рукой и, закрыв глаза, наугад вытащил из пакета шесть бумажек. Семёныч разложил квадратики на столе и удивился. Комбинация получилась какая-то странная: 1, 5, 15, 25, 35, 45. Первой реакцией Семёныча было повторить процедуру - уж больно каким-то аккуратным показался ему ряд смотревших на него чисел. Как такие могут выпасть в реальном тираже?! Но, поразмыслив, он решил, что повторный тираж нарушит чистоту избранного им подхода. Раз выбрал слепой случай эти номера, то так тому и быть, решил он и отправился на почту. Вдобавок он увидел в числах определённую логику и подумал что, возможно, в этом и есть перст судьбы.
- Один билет "Спортлото," - почти торжественно сказал он на почте Зинаиде, которая в ответ посмотрела на него с недоверием.
- Ты что это, Семёныч, неужто решил на старости лет разбогатеть?
Семёныч чуть смутился, но ответил твёрдо: - Не для себя стараюсь, дочке хочу помочь, у неё семья, им на ноги вставать надо.
- Да ради бога, - хихикнула Зинаида и протянула Семёнычу билет. Тот достал шариковую ручку и стал быстро отмечать крестиком номера.
- Ишь ты, даже не думаешь, а вдруг номера-то не те? - подначила Зинаида.
- Если в этот раз не те, в следующий раз будут те или через раз или через два раза, - отрезал Семёныч. - Я одни и те же номера буду использовать - рано или поздно выпадут, мне не к спеху. То есть не совсем не к спеху, - поправил он себя, - дочке хочется поскорей помочь, но как выиграю, так выиграю.
- Так ты задумал измором, стало быть, "Спортлото" взять, - Зинаида расхохоталась, - Ну, и что ж это за такие волшебные номера ты выбрал для своей осады?
- Я их не сам выбрал - на провидение положился, - ответил Семёныч и рассказал открывшей от удивления рот собеседнице о квадратиках, целлофановом пакете и "руке судьбы". - И получилась, Зина, интереснейшая комбинация. Первый номер - единица, один, стало быть. А это ведь, похоже, про меня. Как дочку проводил, остался я один одинёшенек, Дружок не в счёт. Ну, а в остальных пяти номерах все пятерки из таблицы собрались, то есть все числа от одного до сорока девяти, в которых пятёрки есть. Думаю, это тоже неспроста - выигрыш-то максимальный пять тысяч. Улавливаешь?
Зинаида посмотрела на Семёныча с недоверием: - Ты серьёзно что ль, Семёныч?
- Серьёзно, несерьёзно - жизнь покажет, - завершил беседу Семёныч, разъединил билет на две неравные части, меньшую положил в пиджачный карман, большую опустил в висевший на стене ящик "Спортлото" и гордо вышел на улицу.
Вернувшись с работы домой, Зинаида рассказала за ужином мужу Василию о "придури" Семёныча. - Представляешь, Вася, номерки из пакета с закрытыми глазами тащил! Единица - это я! А пятёрки - это, значит, высшие силы ему на выигрыш намекают! Ну, не козёл, а?
Василий, мрачноватый сутулый мужик, дожевал котлету: - Может, и козёл. А вдруг как выиграет? Ты тогда от зависти не удавишься?
- А чего мне давиться-то? - обиделась Зинаида. - Я за него и за Аньку только порадуюсь.
- А я вот точно удавлюсь, - без улыбки пошутил муж. - Компот давай.
Прошёл тираж. Семёныч с волнением ждал результатов. Выигравшая комбинация даже отдалённо не напоминала его номера. За несколько дней до следующего тиража он опять отправился на почту, купил билет, отметил те же номера и под насмешливым взглядом Зинаиды опустил части Б и В в ящик "Спортлото". Результат оказался таким же. Но Семёныч упрямо следовал взятому курсу. Он покупал несколько билетов, заполнял их дома и потом отправлял по одному к каждому тиражу. Однажды, когда нужно было на неделю уехать из деревни, Семёныч попросил Зинаиду опустить билет в ящик в указанный им день. Осень сменила лето, за ней наступила зима. Случались большие снегопады, почта работала с перебоями, и Семёныч изрядно нервничал, опасаясь, что отправленный им билет не успеет к тиражу. Но волновался он напрасно - даже если билет и не был доставлен вовремя, это не имело практического значения - заветная комбинация номеров всё равно не выпадала.
Отослав очередной билет, Семёныч вновь и вновь представлял себе тот день, когда обнимет вбежавшую в дом Аннушку и вручит ей выигранный приз. Или нет - он встретит её на улице у крыльца, чтобы ярко светило солнце, чтобы над ними переливалась сочная синь небес, и отдаст деньги прямо там на дворе под завистливыми взорами соседей и радостное гавканье Дружка. А, может, лучше самому приехать без предупреждения, сюрпризом, к Аннушке, позвонить в дверь её квартиры, и когда она удивлённо спросит, что случилось, папочка, сказать загадочно - вот, мол, решил тебе подарок сделать, вручить свёрток с деньгами, а потом уже за столом рассказать всё о своей победоносной затее. Или приехать и отдать свёрток внученьке и шепнуть ей чтоб пошла и отдала маме, что это ей подарок от папы...
Иногда из заветной комбинации выпадало несколько номеров, за которые Семёныч получал небольшие денежные призы. Они, конечно, не мешали и лишь подогревали его веру, что рано или поздно долгожданный тираж состоится и сбудется его мечта окунуться в сладкую волну дочерней благодарности и любви...
* * *
Семёныч подошёл к своему дому, погладил радостно заскулившего Дружка, осторожно - побаливала поясница - поднялся по ступенькам крыльца и вошёл внутрь. Он снял у входа обувь, одел тапки и прошёл в комнату. Включил телевизор, сел на диван. Показывали какой-то старый фильм. Семёныч задремал. Во сне ему опять привиделось, как он выигрывает пять тысяч, вручает их дочери, Аннушка бросается ему на шею, рядом хохочет внучка, подобревший зять бежит в магазин за шампанским... Он спал и улыбался во сне. Разбудил его луч заходящего солнца, стрельнувший в глаза через открытое окно. Семеныч ещё некоторое время посидел, не поднимая век, пытаясь продлить стремительно таявший сон. Потом встал, привычно приготовил себе яичницу, заварил чаю "со слоном" и взял с этажерки коробку с фотографиями. Он долго рассматривал снимки дочки, когда она была маленькой, сравнивал их с фотографиями внучки, потом вглядывался в немногие имевшиеся фото жены Татьяны и вновь радостно убеждался, что маленькая Танюшка, действительно, копия бабушки... Ещё один день, похожий на сотни таких же длинных дней, катился к горизонту вслед за давно севшим солнцем.
* * *
Зябким осенним утром соседей насторожил беспричинный лай Дружка. Пёс просто заливался протяжным воем. Выглянув в окно, соседи заметили, что в избе Семёныча горит свет. Почуяв неладное, соседи безрезультатно стучали в дверь и окна дома, потом позвали местного участкового. Дверь вскрыли. Убитый обширным инфарктом Семёныч сидел на стуле, опустив голову на грудь На полу лежали выпавшие из рук фотографии.
Сообщили дочери, которая приехала с мужем. Внучку оставили с родителями Валентина. Похоронили Семёныча рядом с женой на кладбище недалеко он околицы. На поминках вспомнили покойника добрыми словами. Анна с мужем забрала документы и какие-то мелочи, заперла дом и уехала, пообещав вернуться через месяц-два, чтобы разобраться с оставшимися вещами да и самим домом. Оставлять его не имело смысла - для того, чтобы служить дачей, он находился слишком далеко, а жить в нём постоянно никто не собирался.
* * *
На следующий день после поминок перебравший на них Василий, морщась от головной боли, курил в "удобстве" на дворе и просматривал газету. Сообщения об успехах в коммунистическом строительстве перемежались с репортажами о всё более погружающемся в кризис Западе и об очередной победе в битве за урожай. Просмотрев спортивные новости на последней странице, Василий собрался уже отложить газету, но его взгляд зацепился за заголовок "Тираж спортлото". Пробежав короткую заметку, Василий закашлялся дымом. Отбросив сигарету, он прочитал текст ещё и ещё раз и покрылся испариной. Выигрышными номерами были 1, 5, 15, 25, 35 и 45! Комбинация Семёныча!
Первым поползновением Василия было бежать к жене, чтобы сообщить ей эту сногсшибательную новость. Он уже потянулся к ручке двери, но вдруг замер и снова закурил. В его разом переставшей болеть голове шла напряжённая работа. Так, билет Семёныча выиграл, но Семёныча вчера похоронили. Получить выигрыш он не сможет. Знает ли кто-нибудь ещё о выигрышной комбинации? Вряд ли. Семёныч, немного стесняясь своей затеи, о ней среди односельчан не распространялся. Дочке он хотел сделать сюрприз, значит, она тоже не в курсе. Зинаида, наверно, помнит комбинацию, но она никогда в прошлом не следила за конкретными результатами тиражей. Стало быть, скорее всего, только он, Василий, знает о выигрышном билете! Где билет? Видимо, лежит где-то дома у Семёныча. Если забрать его, то ведь это пять тысяч рублей! Пять тысяч!!! Выигрыш можно будет получить через какое-то время, по правилам это разрешается сделать чуть ли не в течение года. Про семёновическую лотерейную затею, если кто и знал, то уже забудут, да и сам Василий в конце концов мог купить билет и выиграть. Стало быть, надо срочно найти билет! Но как проникнуть в дом? Дочка Семёныча заперла его перед отъездом. Не вскрывать же дверь - можно попасться...
Василий вернулся домой, отдышался и вышел на разведку. Неторопливо проходя мимо дома Семёныча, он стал внимательно осматривать все окна и, дойдя до последнего на боковой стороне, чуть не вскрикнул от радости. Даже с улицы было видно, что окно не было прикрыто плотно. Василий поспешил в деревенский магазинчик, по традиции называвшийся местными жителями "сельпо" и торговавший, наряду с продуктами, всякими мелочами, и купил две батарейки. Вернувшись домой, он вставил их в фонарик и убедился, что тот работает.
К вечеру Зинаида пришла с работы, они поужинали, посмотрели телевизор и около одиннадцати улеглись спать. Василий дождался пока дыхание жены стало глубоким и ровным, тихо встал с постели и вышел на улицу. Шёл мелкий дождь, небо было плотно закрыто облаками, Луны не было и в помине. - Хорошо, - подумал Василий и быстро, вдоль заборов, чтоб не привлекать внимания, хотя на улице и так никого не было, добрался до дома Семёныча. Он знал, что после смерти хозяина Дружка забрал один из односельчан и поэтому спокойно отворил калитку и вошёл во двор.
Окно, которое он приметил днём, действительно, оказалось незапертым. Василий легко открыл его и, оглянувшись по сторонам, влез внутрь дома. Он закрыл окно, включил фонарь и начал поиски. Сначала он осмотрел очевидные места - письменный стол, комод, книжный шкаф. Билета не было. Тогда он обшарил одежду на вешалке при входе и в шкафу. Безрезультатно. Переведя дух, Василий начал обыскивать всё, что находилось в доме, благо был он небольшой. Он заглядывал на все полки, смотрел под кроватью, обследовал все щели в полу, даже залез в погреб и на чердак. Билета нигде не было. Василий мысленно матюгнулся, вылез на улицу через то же окно, плотно прикрыл его и отправился назад.
Дождь перестал, редкие капли падали с веток на землю. Не переставая ломать голову о том, где же может находиться заветные билет, Василий вернулся домой, тихо разделся и лег в кровать рядом с безмятежно сопящей супругой. Он и сам попытался заснуть, но ненайденный билет не давал ему успокоиться. Куда же мог задевать его Семёныч? Не с собой же в могилу взял... И вдруг его осенило! Конечно, именно в могилу! Последние годы Семёныч практически всегда ходил в одном и том же пиджаке, стареньком, зеленоватом, купленном чуть ли не на пятидесятилетие. В нём он и билеты покупал, кладя их во внутренний карман. В нём его и похоронили. Стало быть, и лежит выигрышный билет там же в кармане пиджака на похороненном Семёныче. Никто просто не удосужился проверить карман, да и бумажка невелика, могли не заметить, если и проверяли... Точно, билет там! Но что теперь делать? Вот уж действительно задачка как в поговорке - достать из-под земли. Василий проворочался почти до утра, но, засыпая в пятом часу, понял - решение есть и оно одно единственное.
На следующее утро он встал позднее обычного, благо был в отпуске, но всё рано не выспавшись - сказалась почти бессонная ночь. Зинаида уже ушла на работу. Василий позавтракал без всякого аппетита, закурил и ещё раз в деталях обдумал свой план. Днём он прогулялся на кладбище, до которого было пятнадцать минут хода, вернулся домой и снова мысленно просчитал свои действия от начала до конца. Потом сходил в сарай, убедился, что лопата там, и поставил её ближе к двери, там же положил монтировку.
Вечером, как обычно, поужинали с женой, посмотрели телевизор, поговорили не о чём, легли спать. Василий напряжённо ждал, когда жена заснёт, но она, как назло, долго ворочалась, вздыхала. Василий сам задремал, но услышав, что наконец Зинаида задышала глубоко и перестала шевелиться, осторожно вылез из-под одеяла. Быстро одевшись, он взял фонарь и выскользнул на двор. Забрав в сарае лопату и монтировку, Василий быстро зашагал в сторону кладбища. На сей раз небо было совершенно чистое, в нём висели, переливаясь, гирлянды звёзд. Луна ярко освещала дорогу, но свет её имел, как показалось Василию, необычно красноватый и поэтому чуть зловещий оттенок. Василий поёжился и пошёл ещё быстрее.
* * *
Кладбище встретило его полной тишиной, ветра не было совсем, редкие деревья стояли неподвижно как будто сделанные из камня. Василий нашёл могилу Семёныча, положил рядом монтировку и фонарь, в котором не было нужды из-за яркого лунного света, взял в руки лопату, перекрестился и начал копать. Не успевшая слежаться земля поддавалась легко. Василий углубился где-то на полметра и вдруг услышал прямо за спиной какой-то звук. Похолодев, он медленно обернулся и от ужаса выронил лопату: из темноты прямо на него в упор не мигая смотрели два больших красновато-желтых глаза. Не отрывая от них взгляда, Василий сделал шаг назад, оступился и упал на спину в полураскопанную им могилу. Глаза, по-прежнему не мигая, плавно скользнули влево и вдруг необъяснимо резко опустившись вниз, двинулись на Василия, как будто их владелец упал на землю и быстро, но неслышно пополз в его сторону. Василий в панике взмахнул руками и через мгновение понял, что обладатель страшных глаз всего лишь здоровенная кошка, сидевшая на ограде соседней могилы и потом спрыгнувшая с неё. - Кыш отсюда, - выдавил из себя Василий и дрожащими пальцами зажёг сигарету. Немного успокоившись, он опять взялся за лопату.
Скоро лопата упёрлась в крышку гроба. Василий быстро очистил от земли всю её поверхность, опять перекрестился, взял монтировку и с её помощью легко открыл гроб.
Луна была почти в зените. Её матовый свет, проникая в разрытую могилу, освещал лицо Семёныча, чудесным образом ещё совсем не тронутое тлением. Казалось, что Семёныч просто спит, причём а неровном лунном свете Василию почудилось, что ресницы покойника чуть-чуть подрагивают, как будто он исподтишка наблюдает за гробокопателем. Василий потянулся к боковому карману пиджака Семёныча, но тот вдруг крепко схватил его за руку и, не открывая глаз, хрипло спросил: "Тебе чего, Вася?" Василий заорал во всю мощь своих прокуренных лёгких и рванулся назад, но Семёныч держал его мёртвой хваткой. Василий ещё раз рванулся изо всех сил и... проснулся.
Встревоженная Зинаида трясла его за плечо: - Вася, что с тобой? Что ты кричишь? Всё ещё потрясённый Василий спустил ноги с кровати и смахнул со лба градом катившийся с него пот. Его бил озноб, пальцы ходили ходуном. Немного придя в себя, он выложил Зинаиде всё: как заметил в газете выигравшую комбинацию Семёныча, как тщетно обыскал его дом в поисках билета, как понял, что покойника похоронили с билетом в кармане, как решил добыть билет, раскопав могилу, как, перенервничав, заснул и что увидел в кладбищенском сне-кошмаре.
Зинаида слушала мужа молча, не перебивая, только глаза всё расширялись, а когда он закончил, заговорила злым шепотом: - Ну, что ты за человек, Вася? Как тебе такое могло вообще в голову взбрести? В чужой дом залез, могилу раскапывать собрался. Ты совсем свихнулся, что ли? - голос Зинаиды окреп. - Ты в тюрьму захотел из-за каких-то денег? И, даже если бы всё с рук сошло, неужели ты думаешь, что деньги, у покойника отобранные, тебе б счастье принесли? Где газета с результатами тиража? Дай сюда...
* * *
На следующее утро Зинаида позвонила Анне по телефону, номер которого та на всякий случай оставила перед возвращением домой. Умолчав о похождениях незадачливого супруга, она подробно рассказала о лотерейной затее Семёныча и об итогах последнего тиража. - В общем, Анюта, лежат где-то в доме твоего отца билет на пять тыщ рублей. Приезжай, давай, не искушай судьбу, - подвела итог Зинаида.
Анна с мужем прибыли в тот же вечер, открыли дом и почти до полуночи обыскивали его, но безрезультатно. Утром, позавтракав наспех захваченными с собой из города продуктами, они продолжили поиски вместе с вызвавшейся помочь Зинаидой. Билета нигде не было. И тут Зинаида довольно искусно разыграла зловещую догадку: - Всё понятно, - вскрикнула она, - папа твой все последние годы ходил в своём любимом зелёном пиджаке. И похоронили его в нём. Ты карманы пиджака перед похоронами проверила?
- Нет, - растерянно ответила Анна и, всё поняв, опустилась на стул, - ты хочешь сказать, что билет в пиджаке, в котором папу похоронили?
- Точно там, - уверенно ответила Зинаида, - я сама видела, что он всегда билет во внутренний карман пиджака клал.
- Что же теперь делать? - потерянно спросила Анна. Все молчали. Наконец Валентин, чуть смущённо, сказал: - Вообще-то, даже по законодательству эксгумация в определённых случаях допускается...
- Так это что же, могилу раскапывать? - прошептала Анна. - Как же можно идти на такое...
- Анечка, разговор идёт о пяти тысячах, - ринулась в бой Зинаида. - Об огромных деньгах, которые твой родной отец мечтал выиграть, чтобы помочь тебе и твоей семье прочнее встать на ноги. Да вот, горе такое, нескольких дней не дожил до того, чтоб вручить их тебе собственноручно. Так что ж, этим - твоим! - деньгам сгнить теперь в земле?! Я уверена, что сам Семёныч очень бы от этого огорчился.
- Мне кажется, Зина права, - мягко подхватил Валентин. - Мы ведь не втихую это сделаем, обратимся к местным властям, объясним ситуацию... Деньги ведь действительно большие, Танюшке совсем не помешала бы своя комната.
Последний аргумент "добил" Анну.
Отправились втроём к председателю колхоза, у которого чуть челюсть не отвалилась от оторопи после выслушанного. Но он категорически отказался дать добро, заявив, что некомпетентен и что это дело милиции. Пошли к участковому. Тот оказался крепким орешком, изумления не показал, быстро вник в суть дела и начал рассуждать о том, что эксгумация - дело серьезное, надо писать заявление соответствующим областным властям, что он готов помочь оставить необходимую бумагу, но решение вопроса, конечно, займёт определённое время... Валентин вышел с ним покурить, почтительно взял под руку и уважительно заметил: - Но ведь это в общем-то не эксгумация в истинном смысле слова. Мы ведь Николая Семёныча даже из гроба вынимать не будем. Просто откопаем, вынем билет из кармана, и сразу закопаем. И, показывая, как быстро всё это будет происходить, Валентин элегантно положил в карман собеседника бумажку в фиолетовых тонах с профилем вождя и надписью 25 рублей. Цвет купюры переубедил блюстителя закона. - Пожалуй, Вы правы, - сказал он, - В самом деле, тело ведь гроб не покинет. Только, знаете, давайте всё это сделаем сегодня же и без ненужной афиши, чтобы не допустить кривотолков и слухов.
Валентин без труда разыскал лопату на участке Семёныча. Зинаида привела со второй лопатой и монтировкой Василия, который согласился помочь, но держался напряжённо и всю дорогу на кладбище курил. Сдвинув в сторону завядшие цветы, мужчины принялись за работу. Когда одна из лопат стукнула по крышке гроба, Василий быстро вылез наверх и отошёл от края ямы.
Валентин закончил копать, приподнял крышку и подал её Василию. В могиле остался открытый гроб и склонившийся над ним Валентин. Он медленно и осторожно взялся за лацкан зеленоватого пиджака, чуть приподнял его и второй рукой вынул что-то из внутреннего кармана. - Есть? - прошептала Зинаида. Валентин вылез из ямы и протянул жене билет, на котором наискосок под эмблемой "Спортлото" в правом нижнем углу знакомым твёрдым почерком Семёныча были написаны номера 1, 5, 15, 25, 35, 45...
Анна взяла билет нетвёрдой рукой и вдруг заметила, что бумага была сложена. Она развернула её и увидела билет целиком, все три части. В частях Б и В номера, как и полагалось по правилам, были отмечены крестиком. Анна повернулась к Зинаиде, которая, взглянув на билет, всё поняла: - Господи! Да он же билет-то не отправил! Наверно, забыл просто, старым ведь уже был...