Аннотация: Казалось бы, что сложного - нарисовать свой родной город, живешь в котором сколько себя помнишь...
Последний штрих.
Да, последний. Криста говорит это себе уже третью неделю подряд. Сегодня все идеально, разве что подправить вот тут чуть-чуть... Нет-нет, всё! Работа завершена, хоть сейчас на стену вешай.
А следующим утром думаешь - какой кошмар, нельзя это показывать людям. И так каждый раз.
Казалось бы, что сложного - нарисовать свой родной город, живешь в котором сколько себя помнишь. Проще простого. Вот только Криста не любит легких вещей, а потому рисует город не такой, какой он есть, а такой, каким он должен быть. В её мыслях. Такой, какой она хочет. И это совсем-совсем не просто. Ведь девушка, несмотря на то, что художница, совершенно не умеет мечтать. Друзья называют ее подход прагматичным и рациональным, и в своих картинах она пытается отразить то, каким должен быть мир, если бы люди стали хоть чуть-чуть умнее и менее эгоистичными.
В этом городе вредная соседка - милейшая бабушка, зовущая на чай с пряниками каждую субботу и иногда по вторникам. Она не смотрит свои глупые сериалы, а если и смотрит, не говорит об этом - знает, что Криста не любит телевизор. Вечно пьяный механик со второго этажа не гробит свою жизнь алкоголем, а является владельцем скромной, но такой любимой автомастерской недалеко от дома, дело всей его жизни. И его жена осталась с ним, а не сбежала к соседу с пятого.
В этом городе, как бы смешно это ни звучало, ровные, гладкие дороги. Не надо смотреть под ноги и уворачиваться от ям и грязи, катаясь на роликах. И люди не шипят гневно сквозь зубы, когда Криста проезжает мимо, торопясь на учёбу.
В этом городе есть трехэтажный магазин, где перед Новым город наряжают просто огромную елку, почти как в фильме, и, самое главное, настоящую, сшибающую всех с ног своим праздничным хвойным запахом.
В этом мире не спиливают тополя - ведь здесь не жгут пух и никто не страдает аллергией.
В этом мире, в конце концов, её тут зовут не Кристой - ну что за странная мода давать детям вычурные имена? - а всего лишь Кристиной.
Этот мир был слишком идеальным и слишком ненастоящим. Он никак не получался у Кристы. Какие бы красивые дома она не нарисовала и как бы не играло солнце в листьях, неуловимое чувство искусственности не давало художнице закончить картину. Она в раздражении бросила кисточку на пол, мельком отметив, что там еще с прошлого раза остались пятна от краски - надо бы убрать, а то родители опять накричат - и, повесив рюкзак на одно плечо, направилась в институт.
Вредная соседка, каждый раз придумывающая все новые и новые обвинения в ее адрес, на этот раз промолчала, казалось, даже вовсе не замечая Кристу. Повеселев, девушка вышла из подъезда и направилась вдоль дома, отмечая непривычно чистый воздух и шелест листьев вместо шуршания автомобильных шин. И тут ее сбил с ног тот самый сосед с пятого этажа - и прошел мимо, не извинившись, хотя всегда был весьма интеллигентным человеком, несмотря на то, что увел чужую жену. Пробормотав под нос ругательства, Криста поднялась с новенького, черного, словно вчера уложенного асфальта. Рассеченный от неаккуратного падения локоть ныл, но времени возвращаться домой за бинтом не было и Криcта махнула рукой на рану. Чай, не в первый раз, а вот опаздывать на занятия нежелательно.
Но придти вовремя все же не удалось. Ее не пропустили аж на двух пешеходных переходах! Да, там не было светофоров, но была зебра - и водители просто обязаны были ее пропустить! Но они все ехали и ехали, словно Криста не стояла на обочине, готовая в любую минуту сигануть под колеса. В какой-то момент у нее даже родилась подобная мысль, но тут к противоположной стороне дороге подошли люди, перед которыми все машины мгновенно остановились. Со вторым переходом было проще, так как находился он недалеко от института и через него постоянно пробегали студенты в обе стороны. Кто-то, как и Криста, торопился на занятия, кто-то бежал в находившееся неподалеку общежитие за забытыми вещами, а кто-то слинял с пар. И зачем только приходили?
В самом заведении странности продолжались. Попросив разрешения зайти в аудиторию и не дождавшись ответа, девушка прошмыгнула на привычное место. Похоже, ее никто так и не заметил. Затем славившийся отличной памятью преподаватель французского языка не вызвал Кристу отвечать, несмотря на то, что грозился сделать это на прошлой паре. Раньше он всегда выполнял свои обещания. И не придрался в очередной раз к ее произношению, когда девушка попрощалась на французском в конце занятия. А директор, обожающий своих студенток - но только в юбке, и лучше выше колена - ни слова ни сказал по поводу джинсов, хотя в прошлый раз это послужило лекцией на весь перерыв.
И, стыдно сказать, когда Криста в растерянности и непонимании происходящего уединилась в туалете, к ней ломились, не обращая внимания на крики и предупреждения, что тут, вообще-то, уже есть люди. Когда же она вышла и возмутилась подобному отношению, ее проигнорировали. В очередной раз.
По возвращению домой родители не обратили на дочь никакого внимания, промолчали по поводу беспорядка в комнате и краски на полу, и это было весьма непривычно и очень, очень одиноко. Никогда еще девушка не ощущала себя настолько пустым местом. Ее не радовали ни внезапно обросшие тополя, ни новая дорога, ни взявшийся из ниоткуда торговый центр. В огромном, почти бесконечном мире Кристы не было места для его создательницы. Ночью, накрывшись одеялом, Криста пожелала, чтобы бы этот странный день оказался лишь сном.
На следующий день все вернулась на круги своя. Пьяный механик заплетающимся языком пел серенады своей жене, надеясь на ее возвращение в родные пенаты. Преподаватель французского вызвал Кристу и до конца пары пытался научить ее правильному произношению. Друзья, как и раньше, подкалывали художницу по поводу джинсов и предлагали мини-юбку, уверяя, что с такими ногами директор хлопнется в обморок. Не уточняя, правда, от счастья или от ужаса. И, замечая, как окружающие люди относятся к ней, пусть и не всегда доброжелательно, Криста поняла, чего не хватает в картине идеального мира.
Людей.
Ведь мир рисует не один человек.
***
Вскоре вредная соседка позвала ее на чай с пряниками.