- А теперь пей, - Шприц сунул в руки Юрке, огромную дымящуюся кружку, - не спеша, маленькими глотками.
Юрка хлебнул осторожно, и горло обожгло острым - запах кофе с бренди ударил в нос. В углу, на стуле, закашлялся Леха, получивший свою порцию из термоса Эммы. Сама Эмма уже куда-то умчалась - переполох в школе был нешуточным. Впрочем, об этом он знал только со слов Эммы, которая залетала пару раз в медчасть, где доктор колдовал над Юркой.
- Нда, Грачев, - Шприц тоже плеснул себе из термоса, - какая-то карма у тебя неприятная, постоянно у меня встречаемся, хорошо хоть цел почти, да и порез неглубокий...
- Он не Грачев, он Вольский, - равнодушно сказал Леха, глядя в свою чашку.
Доктор шумно прихлебнул напитка и сказал, ни к кому не обращаясь:
- Да, все верно... Вольский.
То ли от бренди, то ли от пережитого у Юрки слегка шумело в голове. Все происходящее казалось нереальным, почти сном. И как иногда бывает во сне, все было неважно - усталость притупляла чувства. Поэтому Юрка не сразу понял, зачем доктор идет к сейфу и что он там делает. Лишь когда тот вернулся со знакомым прибором и карточкой ключа догадался.
- Ногу, - лаконично скомандовал Шприц.
Тихий щелчок и едва заметная тяжесть на ноге исчезла. Браслет воспитанника был снят. Юрка зачем-то пошевелил пальцами ноги, привыкая к новому ощущению - за эти месяцы браслет стал почти частью Юрки, и сейчас пришло глупое чувство, как будто он потерял что-то. Мгновение спустя до него дошло - действительно потерял. Почти три месяца жизни, новых знакомых и... друга.
- А мне тоже снимете? - вроде как пошутил Леха.
Юрку царапнуло по сердцу, в голосе Лешки было что-то заставляющее сжаться от стыда, очередной раз ощутить себя предателем. Кажется, Шприц тоже почувствовал это, потому что ответил серьезно и спокойно:
- Извини, Алексей, не в этот раз. Но однажды сниму и с тебя.
Лешка только фыркнул в стакан презрительно. Юрка поморщился - намятые бока все-таки изрядно болели, да и горло царапать начинало. А еще мучил главный вопрос, конечно, не стоило бы спрашивать при Лехе, но Юрка подумал, что раз браслет снят, то это может означать, что его отсюда могут увезти совсем скоро. Поэтому он все же спросил:
- Отто Карлович, а что теперь будет с ребятами?
- Карцер, что ж еще? - мрачно изрек пророчество Леха.
- Да нет, - вздохнул доктор, - похоже, в этот раз все серьезнее. Да и обстановка у вас нездоровая какая-то.
- И что это значит? - уточнил Юрка, жалея, что напиток в кружке окончился.
- Видимо, экипаж-тринадцать будет расформирован и переведен в другие интернаты, решение примет педагогический совет, - отозвался доктор.
- А можно этого избежать? - торопливо спросил Юрка, - я же сам на крышу полез...
- И бил ты себя тоже сам? И часы Федюнину подарил сам? - хмыкнул доктор
- Никто меня не бил, часы забыл на тумбочке, а на крышу полез бессознательно, потому что лунатил, - быстро произнес Юрка, взглянув на доктора, - Это моя версия и я буду ее придерживаться.
- А от тебя, Юра, уже может просто ничего не зависеть, - пожал плечами Шприц.
Кажется, он хотел еще что-то добавить, но короткая трель звонка прервала их. Доктор взял трубку фона, висящего на стене кабинета.
- Шпренцель, - коротко сказал он, - Да, Эмма... Да. Соединяйте. Да. Медик. Нет. В порядке.
Обернувшись, Шприц позвал:
- Юра, подойди к фону.
Юрка быстро встал, но его шатнуло, ноги тоже были будто ватные.
"Хорошее же у Эммы кофе", - подумалось ему, но он быстро справился с собой.
Трубка еще хранила тепло доктора, когда Юрка поднес ее к уху и ответил коротко:
- Слушаю.
- Юра? - он с удивлением узнал голос отца, - Ты как там?
- Хорошо, папа! - машинально ответил он.
- С тобой все в порядке? - в голосе отца было что-то непривычное, отличное от его обычного спокойного тона.
- В полном, - заверил отца Юрка.
- Хорошо, - теперь голос папы зазвучал как обычно сухо, - через час я буду у вас, жди. А пока передай трубку капитану.
Юрка растерялся на секунду, не поняв где ему взять капитана. Подумалось даже, что отец обозвал капитаном Адмирала. Потом дошло, и Юрка протянул трубку доктору:
- Вас.
Хотел было снова сесть на койку, но передумал и сел за стол, напротив Лехи, который меланхолично возил пустую кружку по столу. Спустя пару минут к ним подошел доктор.
- Молодые люди, мне нужно будет по делам отойти, надеюсь никаких глупостей в мое отсутствие не будет? - поинтересовался он.
- Не беспокойтесь, драться не станем, - хмыкнул Лешка иронично.
А Юрка промолчал. У него оставался всего час до возвращения отца, а значит всего час этой жизни. Впереди дорога, дом, наверное, Корпус...
Щелкнула дверь, закрывшись за доком, и их с Лешкой накрыла тишиной. Почти как на крыше, только было тепло, а вместо воя ветра едва слышно царапали стекло дождинки. Юрка хотел было что-то сказать, но опять не нашел нужных слов. Лешка первым нарушил молчание и, не глядя на Юрку, спросил:
- Отец звонил?
- Да, - проглотив комок, в горле сказал Юрик.
- Волнуется? - со странной интонацией в голосе поинтересовался Леха.
- Наверно, - ответил Юрка.
Лешка все так же не смотрел на Юрку, что-то выискивая на безупречно-белом столе перед собой. А Юрка почувствовал, что наступает пресловутый момент истины. Показалось, что если не сейчас, то потом уже никогда не удастся сказать Лехе того, что хочется. Но сначала нужно было задать вопрос, который мучил Юрку. Вернее, он знал Лешкин ответ, но... Зачем-то ему хотелось услышать слова друга.
- Лех, ты считаешь меня сволочью? - тихо спросил Юрка.
Леха хмыкнул и оторвал взгляд от поверхности стола.
- Кого тебя? - переспросил он, - Какого тебя?
- Лех... - начал было Юрка, но замолчал, прерванный жестом Лешки.
- Погоди, дай сказать, - одернул тот Юрку, - Друг у меня... был. Юркой Грачевым звали - хороший парень, смелый, сын генерала, которого уланы убили. Мы с ним турнир дурацкий выиграли. В побег уйти пытались. Вот только... друг этот виртуальным оказался. Придуманным.
Леха сдул капельку пота со лба и закончил грустно:
- Не было никогда Юрки Грачева. Пропал он. Остался какой-то Вольский. Совсем другой парень, незнакомый. А как к нему относиться, я не знаю. Даже имени его не знаю. А знаю другое, три месяца этот кто-то следил за мной, обманывал, притворялся... Понимаешь?
Юрка понимал, что молчать нельзя и врать сейчас тоже нельзя.
- У этих ребят много общего, Леха, - спокойно ответил он.
- Имя, например? - Леха усмехнулся горько.
Юрке показалось, что тот сейчас расплачется, но Леха только шмыгнул носом и отвернулся.
- Леш, я тебе вот что скажу, - Юрка сглотнул комок в горле, но решил идти до конца.
- Когда я согласился на это задание, то думал, что это будет легко. Я думал, что встречу кого-то, ну вроде Федюни, расспрошу аккуратно о чем надо и забуду. Но... это оказался ты. И знаешь Леха, я чертовски пожалел, что мы с тобой не встретились раньше, в той, другой жизни, где мне не надо было бы притворяться другим человеком.
Лешка задумчиво посмотрел на Юрку. И тот закончил:
- Потому что ты, Леха, друг, о котором можно было только мечтать. Понимаю, что это звучит глупо, но... Да, я писал наши разговоры, так надо было. Но вот все остальное... Оно по-настоящему было. По-честному... - Юрке казалось, что его слова звучат жалко и неубедительно.
Но он никак не мог подобрать других слов. Правильных.
- Угу, еще скажи, что ты побег по-настоящему готовил, - неискренне хохотнул Леха, - предварительно предупредив кровососов?
Юрка почувствовал, как вспыхнули щеки, стало обидно, но он ответил:
- Абсолютно по-настоящему, Леха. Я знаю, что ты не поверишь мне, но я обещал, что вытащу тебя отсюда? И я вытащу. Постараюсь!
- И как? - иронично искривил бровь Леха, - Похитишь?
Юрка отвел глаза.
- Только от тебя уже может просто ничего не зависеть, Вольский, - передразнил Леха слова Шприца.
Они вновь замолчали. Время текло медленно. Юрка сидел, опершись о стол, смотрел в темное окно, ему было больно, стыдно и грустно. Он глупо и бездарно провалил задание и... потерял Леху. И теперь, сколько он не думал, как исправить ситуацию, ничего не мог придумать. За этими мыслями Юрка почти отключился от происходящего, поэтому, когда на плечо легла тяжелая рука, он вздрогнул от неожиданности.
- Отто Карлович, - вскинулся Юра и замер...
Рядом с ним стоял отец. Капельки дождя и подтаявшего снега блестели на черной коже плаща, тускло сиял орел на кокарде фуражки.
- Здравствуй, Юра, - тихо сказал Вольский-старший.
В кабинете Адмирала, куда они перебазировались из медпункта, было сумрачно и сонно. Лишь ритмично стучали настольные часы, безразлично отстукивая секунды. У Юрки слипались глаза - сказывался стресс, усталость и бессонная ночь. Однако ему еще предстоял серьезный, судя по всему, разговор с отцом. Юрке было стыдно за свой провал. Он поленился, он сглупил, и оправдания у него не было... Не дожидаясь, пока отец обрушится на него, он первым сказал:
- Я виноват, я провалил задание...
И удивленно уставился на улыбнувшегося отца.
- Юра, не надо ложной скромности, ладно? - голос Вольского-старшего был совсем не сердитым, - Ты сорвал покушение, продержался тут три месяца, получил важнейшую информацию. Я горжусь тобой, сын.
Юрка непонимающе смотрел отцу в глаза - тот не шутил.
- Скорее, это мы едва не провалили операцию, - вздохнул отец, - типичная недооценка противника... И агента просмотрели, и, вообще... Никто не думал, что ты продержишься так долго. Так что не переживай, а докладывай.
И Юрка, стараясь говорить коротко и четко, изложил событие последних дней. Против ожидания отец никак не отреагировал на рассказ о его промахе, когда он не заметил слежки, только помрачнел, когда Юрка рассказал, как лез в окно и ждал на крыше.
- А последнюю флеху я передал доктору, втихую, - закончил Юрка.
- Он ее уже отдал, - кивнул отец, - она немножко пострадала, но спецы ее восстановят, не переживай.
- Я и не переживаю, - пожал плечами Юрка, и закончил - за это...
- За остальное тоже не переживай, - улыбнулся отец, - ты молодец. Все уже позади. И скоро домой.
- Когда? - устало спросил Юрка.
- Сейчас поговорим с твоим другом и поедем. Позови его, пожалуйста, - попросил отец.
Юрка поднялся и подошел к дверям директорского кабинета. Лешка ждал в коридоре вместе с доктором.
- Лех, зайди, пожалуйста, - попросил он.
- Присаживайтесь, Алексей, - вежливо пригласил отец вошедшего мальчишку.
Подождав, пока они устроятся, Вольский сказал серьезно:
- С Юрой у нас еще будет время поговорить подробнее, а вот с тобой, Алексей я хочу поговорить сейчас.
Он снял очки и внимательно поглядел на мальчишек.
- Сначала я хотел бы извиниться перед тобой, Алеша, от лица Управления. Мы не досмотрели, хотя знали, что тебе угрожает опасность. Лично я тоже приношу свои извинения, мне казалось, что интернат достаточно защищенное место, да и Юра согласился побыть здесь, чтобы обеспечить твою безопасность. Собственно, благодаря ему, мы тут сейчас и беседуем.
Юрка с легкой растерянностью слушал эту речь. Отец говорил убедительно и Юра даже засомневался, может, действительно он не знал чего-то? И на самом деле цели операции отличались от тех, которые изложили ему.
Лешка же скептически улыбался и молчал. Юрке подумалось, что вряд ли тому можно что-то объяснить сейчас. Леха элементарно не верил ни единому слову тех, кого считал своими врагами.
- Понимаю, что ты вряд ли поверишь мне на слово, по каким-то причинам ты веришь нашим врагам, тем людям, которые обманули и погубили твоих родителей, и едва не убили тебя самого, - спокойно продолжил отец, - в общем, лучше ознакомься.
Он развернул стоящий перед ним ноут к Лешке. Юрка тоже уставился на экран, было чертовски любопытно, чем отец хочет удивить Фомичева.
Красотку он узнал не сразу - помятая женщина с серым лицом и потухшими глазами.
- За что вы ее так? - хрипло спросил Леха.
- Слушай, - отрезал Вольский старший.
Следующие полчаса они слушали. Кто-то вне кадра холодным голосом задавал вопросы, Красотка устало отвечала, не поднимая на зрителей глаз. Лешка сидел, не отрываясь от экрана.
- ...в случае невозможности захвата, уничтожить Фомичева, - донеслось с экрана, Юрка заметил, как Лешка закусил губу.
Когда фильм кончился, Лешка первым нарушил молчание:
- Зачем вы мне это показали?
Отец устало помассировал переносицу:
- Понимаешь, Алексей, нам нужно вместе подумать о твоем будущем, Империя не бросает своих граждан в беде, и я хотел бы узнать твое мнение, как ты относишься к программе защиты свидетелей?
Лешка подумал минуту, потом спросил осторожно и будто бы невпопад:
- А мои родственники за границей тоже из... этих?
Отец сказал спокойно:
- Мы пока не знаем этого, в любом случае за границей твою безопасность обеспечить будет сложно.
- И что? Мне прятаться всю жизнь? - впервые поднял глаза Лешка.
Офицер выдержал взгляд и ответил:
- Нет, но придется подождать какое-то время, мы работаем над тем, чтобы понять, зачем ты им так нужен живым и почему устраиваешь их мертвым. Но уже ясно, что без твоей помощи, эту задачу не решить. Добровольной помощи, Леша. Юра говорил, что тебе трудно здесь в интернате. Есть альтернативный вариант. Мы могли бы устроить тебя в приемную семью, но под другим именем и биографией. Ты бы хотел этого?
Леха закусил губу и отвернулся к окну, за которым начиналось пасмурное тяжелое утро. На щеке предательски блестела мокрая дорожка.
- Нет, - хрипло ответил, наконец, Лешка, - если для того чтобы остаться Алексеем Фомичевым надо выдержать несколько лет чертовых "Лужаек", я это сделаю. Но... спасибо за предложение, - закончил фразу уже прежний, ироничный и колючий Леха и снова отвернулся.
Мобиль ждал их у дверей школы - приземистый, похожий на черного жука. На белом, выпавшем за ночь снегу, он казался уродливой черной кляксой.
Отец, не оглядываясь зашагал к машине, а Юрка обернулся к Лехе, тот стоял рядом с Отто Карловичем щурясь от яркого света. Юрка протянул Лехе руку и сказал:
- Я тебе напишу.
Лешка криво улыбнулся, пожимая ладонь:
- Тут письма читают, сам знаешь...
- Значит, будем писать открытые письма, Леха, как на форуме.
- Тоже вариант, - будто через силу ответил Лешка.
В глазах Лехи отражались маленькие солнца. Юрка разжал пальцы и, не оглядываясь, пошел к мобилю. Снег хрустел под подошвами интернатских кроссовок, будто сама школа скрипуче прощалась с ним.
- Юрка! - неожиданно окликнул его Лешка.
Юрка обернулся.
- Ты спросил тогда, - начал было Леха и замолчал.
Юрка вопросительно глядел на друга.
- В общем... Я тебя сволочью не считаю, - выдавил тот из себя.
- Я уже знаю... Спасибо, Леха! - Юрка попытался улыбнуться.
С души неожиданно словно свалился тяжеленный камень. Не говоря больше ни слова, он вскинул руку в прощальном салюте.
Мотор мобиля заработал практически бесшумно, салон окутал теплом, закрывшаяся дверца отрезала Юрку от прошлой жизни. Он возвращался домой. Вот только, казалось Юрке, что возвращается из "Лужаек" не прежний Юрка, а какой-то совсем другой парень. А еще у Юрки крепло важное решение... Все то время, что отец говорил с Лехой, Юрка думал об этом. Сейчас он поглядел на аккуратно подстриженный затылок водителя за прозрачной перегородкой отделяющей салон и понял, что пора.
- Папа, у тебя есть мамин номер? - решительно спросил Юрка.
- Есть, - после короткой паузы ответил отец.
- Можно я позвоню? - слова давались с трудом, но внутри уже крепло ощущение свободы.
Отец, достал мобильник, протянул его Юрке.
- Простил? - тихо спросил он.
- А ты? - не глядя на отца, поинтересовался Юрка.
- Давно простил, - последовал спокойный ответ, - я ведь любил твою маму.
- Ну вот и я... тоже учусь... прощать, - Юрка раскрыл фон.