Торговец книгами и писчебумажными принадлежностями Василий Беликов сидел за столом в своей конторе и хмуро смотрел в окно. За стеклом на ветке тополя, который буквально за ночь покрылся зеленой дымкой молодой листвы, расположилась стая скворцов и нагло глядела прямо в глаза Василию Андреевичу.
Наконец молодому купцу надоела эта зрительная дуэль, он круто повернулся и достал из верхнего ящика стола стопку открыток с городскими видами. Несколько минут он внимательно рассматривал их, затем перетасовал, словно карточную колоду, и положил обратно в стол.
"Все, решительно все, что есть интересного в Клину я сфотографировал" - горько подумал Василий Андреевич, встал и подошел к огромной карте Российской империи, целиком занимавшей одну из стен конторы. Его взгляд долго блуждал по окрестностям Москвы, пока не остановился в одной точке.
- Семен! - громко крикнул он.
Дверь тут же отворилась, и в конторское помещение ввалился двухметровый детинушка лет двадцати с нечесаной рыжей шевелюрой и улыбкой во все лицо. Он подпер косяк и почесал огромной лапой затылок, ожидая указаний.
Беликов уставился на своего приказчика. Кто бы мог подумать, что за этой нелепой внешностью скрывается помощник, которому цены нет. К тому же умнейший и начитанный парень.
- Как у нас дела? - спросил Василий Андреевич, придумывая, как бы похитрее подойти к главному делу.
- Замечательно! Вчера ухватил в Москве новый роман Артура Конан Дойла про огромную собаку. Его только-только перевели на наш язык. Успел даже анонс по городу дать. Так сегодня от покупателей отбоя нет. Да и ваши открытки с удовольствием раскупают.
Василий Андреевич анекдота не знал и поморщился. Жениться в ближайшие его планы не входило.
- Успеется еще. Скажи-ка лучше, бывал ли ты в Твери?
- Множество раз. Преотличный старинный город. Съездить хотите? Скатайтесь обязательно, там и пофотографировать есть чего. За магазин не беспокойтесь, справимся.
- А где бы там остановиться?
- Ну, позвольте, Василь Андреич. А как же рекомендации господина Пушкина, - тут Семен прокашлялся и запел басом:
- У Гольяни или Кальони
закажи себе в Твери
с пармезаном макарони,
да яичницу свари.
Отсмеявшись, приказчик уже совершенно серьезно продолжил:
- Очень приличная гостиница. Уж не знаю, как там яичницу варят, но находится она в центре города на улице Скорбящинской. Там и берут недорого, да и кормят неплохо.
***
Неделю спустя поутру Василий Андреевич нежился на майском солнышке, сидя в плетеном кресле на открытой террасе гостиницы Гальяни. Рядом на столике лежала газета "Тверские Ведомости". Тут же испускала аромат чашка кофею, а в пепельнице дымилась папироса "Каиръ" высшего сорта. Дело, за которым торговец приехал в город на Волге, было блестяще закончено. С тверским головой Шишкиным достигнута договоренность об открытии книжной лавки в Заволжье, а на камеру фирмы "Spitzer" сделаны и даже уже проявлены сорок шикарных пронумерованных и подписанных фотографий Твери. В скором времени, выпущенные в виде открыток, они наверняка вызовут настоящий ажиотаж среди горожан.
Беликов сделал большой глоток кофе, затянулся папиросой и взял, наконец, в руки газету. На первой полосе была напечатана фотография очень красивой женщины, при виде которой Василий Андреевич вздрогнул и напрягся. Броский заголовок гласил: "Зловещее убийство в центре Твери раскрыто! Подробности на 3-й странице". Мужчина быстро перевернул лист и впился глазами в текст заметки:
"Вчера утром на улице Трехсвятской в парикмахерской Федора Закарецкого было обнаружено окровавленное тело владельца. Труп известного на всю Тверь цирюльника нашел мещанин Гурин, который в тот день оказался первым посетителем. Г-н Гурин рассказал нам, что дверь в парикмахерскую оказалась открытой. Войдя внутрь, он был шокирован увиденным зрелищем. Закарецкий лежал посреди салона в огромной луже крови, в груди у него зияла рана, а рядом валялся кухонный нож, которым домохозяйки обычно разделывают рыбу.
Г-н Гурин немедленно известил об убийстве околоточного надзирателя Карпова - знаменитого полицейского сыщика, который тут же приступил к расследованию. Впрочем, в этот раз докопаться до истины для Петра Ивановича не составило большого труда. Убийцей оказалась гражданка Семенова Ольга Станиславовна, по слухам, любовница Закарецкого и супруга нотариуса Семенова, у которого контора на Судебной площади.
При попытке задержания, г-жа Семенова попыталась выброситься со второго этажа доходного дома на Набережной Волги, но была удержана прибывшим по адресу городовым. Г-н Семенов уже дал показания против супруги, и показал, что около полуночи она ушла из дома в расстроенных чувствах, взявши зачем-то кухонный нож. Время смерти парикмахера Закарецкого, по заключению судебного медика, как раз и приходится где-то на час ночи 16 мая.
Главной же уликой против г-жи Семеновой стало новомодное исследование отпечатков пальцевых узоров, обнаруженных на рукоятке ножа. Этот способ уличения преступников называется дактилоскопия. Он был введен в Российской империи несколько месяцев назад, тогда как многими европейскими странами используется еще с прошлого века. Как бы то не было, уже ко вчерашнему вечеру было установлено, что отпечатки пальцев на рукоятке ножа, вне всякого сомнения, принадлежат именно Ольге Семеновой. Дамочка же продолжает упорно молчать, но теперь, пожалуй, ей точно не отвертеться от каторги".
Не допивши кофе с папиросой, Василий Андреевич бросился к себе в номер. Спустя час он был уже на приеме у полицейского надзирателя Карпова, который как раз собирался в ближайший трактир отобедать, но не успел.
- Вот! - торжественно воскликнул Беликов, ворвавшись в кабинет чиновника и хлопнув ему на стол свежеотпечатанную фотографию.
- Что это?! - в испуге воскликнул полицейский, явно подозревая в книготорговце душевнобольного.
- Доказательство невиновности Ольги Семеновой! Видите ли, я увлекаюсь фотографией городских пейзажей. Такие снимки лучше всего делать ранним утром, когда на улицах мало прохожих. Вчера около семи утра я фотографировал улицу Трехсвятскую в районе парикмахерской. Так вот, в это самое время к этой самой парикмахерской подошла госпожа Семенова, которая была совершенно спокойна. Да вот, посмотрите, она попала на снимок. Скажите мне, зачем ей нужно было утром возвращаться к цирюльнику, ежели он убит около часу ночи? Уж не верите ли вы в теорию, что убийцы всегда возвращаются к месту преступления?
Теперь умудренный жизнью Петр Иванович Карпов уже не подозревал в посетителе сумасшедшего. Нет, здесь что-то иное. Надзиратель взял в руки фотографию и стал ее внимательно рассматривать. На снимке действительно была изображена улица Трехсвятская, парикмахерская и гражданка в которой четко угадывалась фигура и одежда Ольги Семеновой. Карпов разладил свои шикарные усы, чуть прищурился и спросил:
- А кто вы собственно такой?
- Беликов Василий Андреевич. Книготорговец и фотограф из Клина. Намедни встречался с вашим городским головой Шишкиным. Он дозволил мне открыть магазин в Твери.
Упоминание градоначальника произвело впечатление на Карпова. Он понял, что обед на какое-то время откладывается, а значит, в трактире может закончиться и любимое пиво от "Тверской Баварии". Надзиратель поморщился:
- А кем гражданке Семеновой приходитесь?
- Да никем! Даже не знакомы-с. Просто свидетель происшествия.
- Что ж, извольте вам тогда версию. В запале убийства гражданка Семенова обронила нож, а утром, спохватившись, побежала его забрать. Вот тут-то вы ее и сфотографировали.
- Чушь! Что ж, вы думаете, что она только к утру хватилась отсутствия ножа? Это какой же невнимательной надо быть! К семи часам на улицах уже все-таки довольно много людей. Она не могла не понимать, что риск быть замеченной слишком велик. Очевидно же, что она зачем-то шла к Закарецкому, полагая, что тот жив. Но в парикмахерской увидела его труп с воткнутым в грудь ножом и решила его выдернуть, видимо, не соображая, что делает. Потом испугалась, что ее могут заподозрить в убийстве, бросила нож и убежала. Отсюда отпечатки. Даму надо отпускать!
- Экий вы быстрый, однако. Почему же она сама того не скажет?
- Понятно же, что мужа выгораживает, который из ревности убил соперника, а теперь оговаривает свою супругу.
- Ну, это вряд ли. Вениамин Захарович Семенов человек в нашем городе известный и глубоко уважаемый. Он лет на тридцать старше своей супруги и на убийство совершенно не способный. Хотя...
- Что хотя?!
- Да что ж вы так нервничаете-то? Уж не влюбились ли?
- Увольте...
- Хотя, первая его супруга погибла при весьма схожих обстоятельствах лет семь назад. Ее труп нашли за Московской заставой. Грешили на грабителей. Меж тем, по городу прошел слушок, что женщина собралась оставить мужа и уйти в монастырь, поскольку Вениамин Захарович оказался, как бы это помягче... неравнодушен к своему двоюродному племяннику. М-да. Интересная получается петрушка. А давайте-ка, молодой человек, поступим таким образом. Вы подходите ко мне вечером, как закончится присутствие. А я к тому времени чего-нибудь придумаю.
***
В четверть восьмого вечера компания из трех человек отправилась пешком из полицейского околотка на Набережную реки Волги, где в доме N9 проживали супруги Семеновы. По дороге, которая заняла минут десять, Карпов скрупулезно разъяснял Василию Андреевичу и молодому городовому план, который придумал за день. Те согласно кивали.
Набережная Волги являла собой сплошную фасаду каменных двухэтажных домов XVIII века, словно сошедших с петербургских открыток. На всю округу пахло сиренью, а где-то в ее кустах заливался песней соловей. Идиллию майского вечера нарушала лишь площадная ругань баржевых грузчиков, затеявших на Казенной пристани спор по пьяному делу.
Компания зашла в подъезд, где Карпов и городовой притаились под лестницей, а Беликов поднялся на второй этаж и позвонил в квартиру. Вскоре послышались шаркающие шаги, дверь отворилась и явила щуплого старичка в старом халате под которым виднелись седые волосики на впалой груди.
"Экий сморчок, - подумал Василий Андреевич. - И чего она в нем нашла?"
- Вениамин Захарович Семенов?
- Да-с. С кем честь имею? - ответил сморчок, вытесняя Беликова на лестничную площадку и закрывая за собой дверь.
Это как нельзя лучше совпадало с планом, который придумал Карпов.
- Василий Беликов, фотограф из Клина. Видите ли, я приехал в Тверь, чтобы фотографировать городские пейзажи. Намедни я стал свидетелем очень интересной истории. Позавчера вечером мне не спалось. Решил я прогуляться по улицам города, чтобы подыскать подходящее место для съемки. И, представьте себе, забрел на Трехсвятскую. И что же, вы думаете, я там увидел?
- Что же?
- Вас, батенька. Я увидел, как вы около часу ночи крались в парикмахерскую, в которой, несмотря на позднее время, горел свет. Признаться, меня это заинтересовало. Спустя несколько минут вы, Вениамин Захарович, выскочили оттуда, как ошпаренный, и бросились бежать. На следующий день я открываю газету и вижу, что в этой самой парикмахерской убит цирюльник. А обвиняется в этом злодействе его любовница и ваша, дорогой мой человек, супруга против которой вы свидетельствуете. Время убийства, кстати, точь-в-точь совпадает с вашим-с посещением. Это вы убили цирюльника и подкинули нож с отпечатками вашей супруги. Что скажете?
- Что вы хотите?
- Денег. Человек вы не бедный и, скажем, пять тысяч рублей меня вполне бы устроили.
- Погодите минутку, - наконец сказал он, и исчез в квартире.
Вскоре дверь отворилась. Семенов был теперь полностью одетый, а в руках у него сверкнул сталью револьвер, нацеленный прямо в грудь Василию Андреевичу.
- Рассказывали ли вы об этом еще кому-нибудь?
- Нет, - голос Беликова задрожал. - Но я оставил письмо в гостинице, где подробно описал цель своего к вам визита.
- Идем в гостиницу. И без глупостей. Вы, наверное, не знаете, но до того, как стать нотариусом, я служил казначеем лейб-гвардии Московского полка, принимал участие в последней турецкой войне и прекрасно стреляю даже из кармана сюртука.
Фотограф и нотариус спустились вниз. Но стоило им выйти на улицу, как на Семенова сзади набросились Карпов с городовым и скрутили ему руки.
- Дело сделано. Мы всё прекрасно слышали! - торжественно произнес Карпов. - Теперь вы, Вениамин Захарович, у нас в кармане. Сейчас вас препроводят в околоток. А вы, Василь Андреич, ступайте к себе в гостиницу. Спасибо, что помогли изобличить истинного преступника. Нынче уже поздно, а поутру приходите к тюрьме. Я дам указание отпустить Ольгу Станиславовну, да и о вас ей словечко замолвлю.
***
Василию Андреевичу было одновременно грустно и радостно. Последние два часа, проведенные в обществе Ольги Станиславовны, перевернули жизнь клинского книготорговца.
- Дорогая Ольга Станиславовна, теперь мне надо уехать, но я обязательно вскоре вернусь. Я даже думаю, что останусь жить в Твери. Открою магазинчик, куплю дом. Могу ли я рассчитывать, что вновь увижу вас?
- Как вы могли подумать по иному, Василий Андреевич?! Вы столько сделали для меня. Да если бы не вы, я, наверное, сгнила бы на каторге!
Локон черных волос выбился из-под ее шляпки и развевался на теплом майском ветру. В уголках глаз скопились слезинки. Молодая женщина робко улыбнулась и взяла своего спасителя за руку.
- Мы обязательно с вами должны увидеться. Я буду очень ждать. Знайте, в Твери у вас есть преданный друг, на которого вы можете всегда положиться.
Раздался паровозный гудок. Поезд из Петербурга в Москву прибывал к тверскому железнодорожному вокзалу.
- Уже очень скоро я вернусь, Ольга Станиславовна. Да вот, возьмите-ка открыточку на память. Ведь именно она вас и спасла. И позвольте поцеловать вашу ручку.
Беликов нагнулся и хотел было уже приложиться к руке дамы, но та его опередила, поцеловала в щеку и зарделась. Смутился и Василий Андреевич, хотя ему было чертовски приятно.
Тем временем поезд подошел к перрону. Пришло время садиться в вагон. Уже сидя на своем месте, Беликов махал рукой Ольге, а она махала ему в ответ. Паровоз дал гудок и тронулся. Фотограф откинулся на спинку, закрыл глаза и предался мечтам о скорой встрече.
***
Поздним вечером того же дня в старом домике на Птюшкином болоте, что на самой западной окраине Твери собрались несколько членов боевой дружины эсеров. Тут были супруги Зильберберги, рабочий Варламов с Морозовской мануфактуры и полный мужчина в котелке и клетчатом пиджаке - делегат из столицы. Ровно в десять в дверь постучали условным стуком. Рабочий Варламов осторожно отодвинул занавеску и кивнул. Нора Зильберберг бросилась отворять дверь.
- Оленька, дорогая моя, читали в газетах про вашего мужа. Рассказывайте же скорее, - она обняла гостью, усаживая ее на кушетку.
- Слава богу, все закончилось... - начала было рассказ Ольга Станиславовна, но в этот самый момент стекло в окне с грохотом разлетелось на осколки, и на пол упал булыжник.
- Всем выходить с поднятыми руками иначе следом полетит бомба! Дом оцеплен! - раздался приказ, подкрепленный крепким русским словцом.
***
"Директору Департамента полиции МВД Российской империи Э.И. Вуичу от начальника сыскной полиции Тверской губернии Пиотровского М.Ф. Докладная записка.
Ваше превосходительство, докладываю, что приказ найти и арестовать организаторов убийства Тверского губернатора П. А. Слепцова, совершенного 25 марта с.г., исполнен.
Особо в поимке организаторов сего злодеяния отличился околоточный надзиратель Карпов П.И. Он поручил своему тайному агенту парикмахеру Закарецкому вступить в связь с некоей Семеновой О.С., подозревая ее в связи с мятежниками. Через г-жу Семенову надзиратель Карпов предполагал выйти на руководство боевой дружины социалистов-революционеров, которое, вне всякого сомнения, и организовало убийство губернатора.
Однако, г-жа Семенова быстро раскусила намерения Закарецкого и зарезала его ножом, чему есть неопровержимые доказательства. Казалось бы, что дело уже провалено. В руках полиции оказалась только дама, подозреваемая в убийстве. На допросе с пристрастием она не произнесла ни слова. Не вызывает сомнения, что и впоследствии она не выдала бы своих товарищей по партии. Но тут в дело вмешался счастливый случай.
На следующий день после убийства Закарецкого к надзирателю Карпову явился некий гражданин, представившийся книготорговцем и фотографом Беликовым из Клина. Он заявил, что располагает сведениями о невиновности Семеновой. Доказательством этим, якобы, является фотография, сделанная Беликовым. На ней видно, что Семенова идет в парикмахерскую спустя несколько часов после убийства.
Петр Карпов сообразил, что Семенова на самом деле возвращалась в парикмахерскую за ножом, который стал бы неопровержимой уликой против нее. Однако ж, увидев фотографа, она побоялась пойти к телу Закарецкого и вернулась домой ни с чем. Беликов же об этом не знал или же специально хотел пустить следствие по ложному следу, чтобы освободить свою соучастницу. Как бы то ни было, у полицейского надзирателя родился план, который был в последствии блестяще реализован.
Карпов отправил Беликова в гостиницу, наказав явиться в околоток вечером. За те несколько часов, что имелись в распоряжении, мы провели огромную работу. В первую очередь установили за фотографом слежку, а затем связались по телеграфу с полицейским ведомством Клина. Там сообщили, что В.А. Беликов действительно держит магазин писчебумажных и книжных принадлежностей, человеком считается добропорядочным, в связях с революционерами не замечен. Тогда мы предположили, что действует Беликов по собственной глупости.
После этого Карпов встретился с нотариусом В.З. Семеновым и уговорил его участвовать в полицейской операции по задержанию опасных преступников. Нотариусу надо было разыграть роль истинного убийцы Закарецкого. Кстати, еще в разговоре с Беликовым, Карпов намекнул, что г-н Семенов мог быть причастен к убийству первой супруги, так как является любителем мальчиков. Что, конечно же, неправда.
Мы предполагали, что сразу после освобождения из тюрьмы г-жа Семенова пожелает связаться со своими товарищами и, таким образом, выведет нас на их след. Нотариус, будучи в прошлом человеком военным, согласился сыграть отведенную ему роль, хотя в прошлом, видимо, испытывал к супруге чувства. Однако ж, смириться с тем, что она оказалась убийцей и мятежницей не смог.
Вечером 17 мая Карпов и Беликов в сопровождении городового отправились домой к Семенову, где разыграли сценку задержания нотариуса по подозрению в убийстве Закарецкого. Наутро сообщение об этом задержании было размещено во всех газетах Твери, а гражданка Семенова освобождена из-под стражи.
Как мы и предполагали, г-жа Семенова провела пару часов с Беликовым, а вечером, соблюдая предосторожности, отправилась на конспиративный адрес. Там она встретилась с давно нами разыскиваемыми супругами Зильберберг, боевиком из дружины эсэров Варламовым, а также гражданином, при котором имелось оружие.
Уже сегодня Варламов признался, что именно их дружина готовила покушение на губернатора П.А.Слепцова, а задержанный вместе с ними гражданин является эмиссаром Евно Азефа - известного руководителя боевой организации эсеров.
Ходатайствую перед Вами о поощрении надзирателя П.И. Карпова денежной премией и дальнейшим продвижением по службе.
