Четырёх маленьких жеребят...

1. Шрамобокая

- Она сделает всё что захочешь? Серьёзно?

- Ага. Вообще всё. Что угодно. Можешь поверить, мы это проверяли.

- Ух ты. А сколько просит?

- Нисколько! Это же красота просто! Она постоянно в своём переулке, живёт за счёт еды, которую народ ей подкидывает из жалости. Никогда не уходит, хотя её ничто не держит. Но когда к ней кто-нибудь близко подходит, она как бы... встаёт в позу. Машинально. Как будто того и ждала.

- Ох ё... слушай, а может... ей нужна помощь?

- У тебя доброе сердце, пацан.

- Спасибо, я...

- Уясни себе. Доброте в этом районе не место.

Где-то далеко в восточной части Кантерлота, вдали от роскоши королевского дворца и поместий богачей, было место под названием Аллея Мёртвого Груза. Название было неточным, в действительности она представляла собой несколько кварталов, а не просто одну аллею. Она располагалась особняком, словно рана на лице города - обветшалое скопище заброшенных зданий, грязных улиц и разбитых окон.

Когда Фонд Вишу было пятнадцать, он сбежал в Кантерлот. Он всегда думал, что заслуживает большего, чем семейная ферма в предместьях Хуфингтона. Его семья не была с этим согласна. Его мать плакала, его отец кричал, но Виш сохранил решимость.

Я вам всем покажу, провозгласил он. Я лучше этого места, лучше всех вас. В городе я смогу стать актёром, как я всегда мечтал. Я завоюю сцену.

В следующий раз, когда вы увидите моё имя, оно будет сиять огнями.

Той ночью Виш украл сколько-то денег из сёдельной сумки матери (ему было неприятно, но он знал, что станет достаточно богат, чтобы однажды возместить ей втройне) и ушёл из дома своей семьи во внешний мир. Часть денег ушла на железнодорожный билет. В один конец. На остальные, как он предполагал, он будет питаться, пока не станет звездой.

Деньги его матери закончились быстрее, чем за месяц. Он нашёл жильё в довольно хорошем районе, но каждый вызов на прослушивание заканчивался отказом. Работа официантом продлилась три месяца, пока хозяин не застукал его на воровстве денег из кассы. Виш умолял его, объяснял, что ему не хватает чаевых, чтобы покрыть арендную плату. Хозяин не проявил сочувствия.

Дальнейшее произошло быстро. Уведомление о выселении. Дверь захлопывается перед его лицом. Нищенство на улице.

И, в конце концов, это место.

Как и остальной Кантерлот, Аллея Мёртвого Груза возвышалась над Вишем, почти целиком его поглощая. Когда он жил в лучшей части города, ему это нравилось. Лес зданий казался полным бесконечных возможностей, это так сильно отличалось от высоких пустых небес его дома. Но Аллея Мёртвого Груза была иной. Её здания не сияли, как те, что в центре города, и яркие огни Кантерлота становились здесь тусклыми и безжизненными. Высящиеся здания скорее не приглашали в новый мир, а напоминали прутья тюремной камеры.

Здесь тоже жили пони. Они были грязными и измождёнными, но не это беспокоило в них Виша. Морщины на их лицах. Они выглядели неуместными. Слабые и пожилые не задерживались на Аллее слишком долго, и молодые пони, приходящие сюда, все казались старше своего возраста. Пони, которым едва стукнуло двадцать, несли в глазах и на лицах груз бесчисленных десятилетий. Даже здания, большинство из которых было построено относительно недавно, стояли без ремонта и гнили, словно растения, лишённые солнечного света.

В центре Кантерлота старинные замки и особняки сияли подобно солнцу. Там всё было старым, но выглядело новым.

Здесь всё было новым, но выглядело старым.

Виш провёл здесь две ночи, когда завёл своего первого друга. Им стал чёрно-белый пятнистый единорог по имени Домино. Пони был старше и хорошо одет для Аллеи. Виш спросил его, где он достал денег на одежду, но тот лишь рассмеялся.

И потом, чтобы отпраздновать их новую дружбу, он повёл Фонд Виша на встречу со Шрамобокой.

- Что это вообще за имя - Шрамобокая?

- Это не её настоящее имя. Мы просто так её зовём. На самом деле никто не знает, как её зовут по-настоящему. Помнишь, я сказал, она делает всё? Ну, по большей части это правда. Но двух вещей она не делает: не уходит из своего переулка и не называет своего имени.

- А почему она не уходит из своего переулка, всё-таки?

- Да не знаю. Один из моих пацанов думает, она просто сумасшедшая.

- Твоих пацанов? Других твоих друзей?

- Вроде того. О, во: мы на месте.

Домино указал в направлении особенно тёмного и пугающего переулка между старым жилым комплексом и продуктовым магазином, выглядящим так, словно он закрыт уже годы.

Домино хлопнул Фонд Виша копытом по заду.

- Ну, иди! - сказал он. - Слишком темно, не видно, но по звуку непохоже, чтобы она сейчас была ещё с кем-то. Ступай развлекись. Я постою на стрёме.

- Гм... я, в смысле... я никогда... ещё ни с кем не был...

- Ну так самое время начать, что скажешь? Время не ждёт, пацан. Не только на этом районе, это везде так. Теперь шевелись.

Фонд Виш опасливо пошёл в переулок. Он был достаточно узок, и крыши двух зданий закрывали дневной свет. Создаваемая ими тень скрыла Виша, как только он вошёл. Не зная, почему, он страшно занервничал.

- Э-э... привет? Тут есть кто-нибудь?

Нет ответа.

- Э-э... Шрамобокая? Так ведь они тебя зовут, правильно? Ты... не занята?

Виш вдруг сильно смутился. Он уже собрался было развернуться и уйти, когда услышал.

Это был тихий стук копыт по тротуару, неторопливый, но неуклонный. Кто-то шёл к нему. Как будто прихрамывая.

Из тени возникла фигура. Это был жеребёнок.

Её шёрстка была светло-серой, её грива, растущая будто неровными клочками, была мягкого серебряного оттенка. Виш мог бы назвать её гриву почти прекрасной, если бы она не была такой грязной. Маленькая кобылка не слишком хорошо выглядела. На спине у неё были синяки и, похоже, ей было трудно идти. Но не это поразило Виша более всего.

На её правом боку, прямо на кьютимарке, кобылка несла два шрама, складывавшиеся в X.

- Твоё имя... - сказал он. - Я... я даже и не думал, почему они тебя так зовут...

Кобылка подошла к Вишу и молча кивнула. Затем, без всякой прелюдии, она повернулась задом, раздвинула ляжки и подняла хвост.

- О... - сказал Виш. - Верно... но... в смысле... ты же совсем жеребёнок.

Серебряная кобылка повернула голову и посмотрела на Виша. Её выражение казалось почти безразличным. Её поза не изменилась.

- Это нехорошо... - сказал Виш. Ситуация в целом обеспокоила его. Но более всего его обеспокоила его собственная реакция. Он прежде не видел женского естества вблизи, и этот вид его взволновал больше, чем ему хотелось.

- ЭЙ, ШРАМОБОКАЯ! - прокричал Домино из-за переулка. - ОН ОДИН ИЗ МОИХ! ПУСТЬ ОН ХОРОШО ПРОВЕДЁТ ВРЕМЯ, ЛАДНО?

Серебряная кобылка кивнула и развернулась. Виш отшатнулся назад, споткнулся и упал на крестец. Это позволило кобылке рассмотреть его член, который уже вырос, несмотря на мысленные возражения Виша.

Кобылка бесцеремонно подошла к Вишу, оседлала его и разместилась прямо над его членом.

- Подожди... - сказал он. - Почему... почему ты это делаешь?..

Кобылка поколебалась. По-видимому, вопроса она ожидала в последнюю очередь. Через некоторое время она ответила.

- Потому что только в этом я хороша, - сказала она.

С этим кобылка опустилась на член Виша. Жеребец испустил короткий стон, когда кобылка принялась скакать на нём.

Он ещё никогда ничего подобного не ощущал. Узость, тепло. Он терял невинность с полной незнакомкой в грязном переулке, но в тот момент Виша это не волновало. И ещё кобылка была мокрой. Она тихо постанывала на пару с Вишем, прижимаясь к нему и ускоряя темп.

В кобылке что-то изменилось. Что-то в её глазах. Виш едва ли не чересчур отвлёкся на своё удовольствие, чтобы это заметить, но оно там было. Она наслаждалась, но не так, как он. Стоны кобылки становились всё более первобытными, более животными. Выглядело так, как будто она пытается деградировать, превратить себя во что-то меньшее, чем она есть.

Между стонами Виш слышал, как кобылка что-то шепчет. Было тяжело разобрать, но он умудрился.

- Заткнись... - сказала она.

- Мм... прости... - с неловкостью сказал Виш.

- Я не тебе! - сказала кобылка. Она увеличила скорость, и её стоны стали грубее и первобытнее.

Виш был недолог. Учитывая обстоятельства, он сам удивился тому, что продержался столько времени. Спустя пару минут он испустил громкий крик, заполняя кобылку семенем.

Её задача была выполнена, серая кобылка слезла с Виша и, без единого слова, направилась назад в переулок.

- Подожди! - сказал Виш. Кобылка остановилась.

- Я... это было... действительно хорошо... э-э... спасибо.

Кобылка кивнула и пошла дальше.

- Стой... м-м... - Виш встал на копыта и шагнул к ней. - Ты не хочешь пойти с нами? Домино говорит, он знает лёгкий способ добыть еду...

- Нет, спасибо, - сказала кобылка. - Я не могу отсюда уйти...

- Почему? - спросил Виш.

Кобылка посмотрела в небо. Было почти невозможно разглядеть его через крыши двух домов, оно было едва видимым.

- Я жду кое-кого, - сказала она. - Пока я остаюсь здесь, пони всегда знают, где меня найти. Если она придёт и спросит обо мне, они ей подскажут.

- Это было бы совсем ненадолго...

- Я не могу, - сказала серебряная кобылка. - Она может вернуться...

Виш вздохнул.

- Кого ты ждёшь?

- Кого-то особенного, - сказала она. Впервые Виш смог услышать эмоции в её голосе. - Кого-то, кого я не заслуживаю увидеть опять.

- Ох... - сказал Виш. - И как долго ты ждёшь?

- Около двух месяцев, - сказала она.

- И ты будешь ждать её, что бы ни случилось?

- Да, - сказала она.

- А когда, ты думаешь, она вернётся?

- ...Я не думаю, что она вообще когда-нибудь вернётся, - сказала серебряная кобылка, в отчаянии опуская голову. - Но это неважно. Как бы там ни было, я жду её.

Серебряная кобылка повернулась и пошла в тень. На этот раз Виш не попытался её остановить. Шрамобокая слишком сбивала с толку, и он не знал, как с ней быть. Когда она повернулась, он заметил, что на её левом боку нет шрама. Он впервые смог рассмотреть, что представляла собой её кьютимарка.

- Эй, - сказал он. - Почему ложка?

Кобылка помедлила на миг. Затем, не удостоив его ответом, она продолжила свой путь, пока тень полностью не скрыла её от взора.

Фонд Виш какое-то время стоял там, задумавшись, должен ли был он сказать что-то ещё. Но его мысли были быстро прерваны кричащим Домино:

- ЭЙ, ПАЦАН? ТЫ ЗАКОНЧИЛ? МНЕ ИДТИ ПОРА!

Виш стремительно выскочил из переулка. Домино оглядел его и улыбнулся.

- Ну и как она тебе? Та ещё штучка, ага?

- Да, хорошая... - сказал Виш. - Ты ведь уже был с ней, да?

- О да, кучу раз. Она довольно бодрая, ага? Обычно она ещё живее, но, похоже, её недавно отметелили.

- Я заметил синяки, - сказал Виш. - Зачем её кому-то бить? Она же никому ничего плохого не делает...

- Сразу видно, немного ты понимаешь, - сказал Домино. - Есть всего несколько способов заработать битов в этом районе, и все они не особо приятные. Большинство кобыл и кобылок тут ходят по улицам и развлекают пони, которые сюда приезжают из города, чтобы подыскать себе компанию. Не думаю, что им нравится, когда маленькая Шрамобокая отдаётся бесплатно. Так что время от времени они приходят и малость её колотят. Она никогда не сопротивляется и не пытается убежать, насколько я слышал.

- Бедная кобылка... - сказал Виш.

- Да ерунда. Они никогда ей сильно не вредят. Она же просто ребёнок, в конце концов. О, вспомнил, - сказал Домино, левитировав яблоко из своей сёдельной сумки. - ЭЙ, ШРАМОБОКАЯ! СПАСИБО, ЧТО ПОЗАБОТИЛАСЬ О МОЁМ НОВОМ ПАЦАНЕ!

Он деликатно бросил яблоко в переулок.

У поражённого Виша отвисла челюсть.

- У тебя было целое яблоко? И ты его просто отдал?

- Помнится, ты говорил, что хотел помочь ей, - сказал Домино.

- Да, но... я несколько дней не видел столько еды...

- Как и она, вероятно. Надо, чтобы маленькая чудачка была накормлена. Она многих моих пацанов делает счастливыми. Помогает им снять стресс. Идём со мной, я тебя с ними познакомлю у себя на месте. Там будет настоящая еда.

Домино направился по улице, и Виш быстро последовал за ним.

- Спасибо! - сказал Виш. - Чувак, я так рад идти с тобой!

- Да, и я! - сказал Домино. - Ты привлекательный пацан. Ты точно будешь популярен.

- Популярен? - спросил Виш.

- Тут такое дело, пацан, - сказал Домино. - Не все пони, которые сюда приходят, ищут кобыл, знаешь ли. А моя еда сама за себя не заплатит...

- Ох!.. ох... - сказал Виш, сообразив, о чём Домино его просит. Он остановился.

- Э, я упрашивать не стану, пацан, - сказал старший пони. - Никто тебе не мешает выживать самостоятельно. Свидимся.

Домино продолжал идти не оглядываясь.

Виш стоял и смотрел на город. Он казался более похожим на тюрьму, чем обычно.

Виш стиснул зубы и побежал за Домино.

Когда они не использовали её физически, обитатели Аллеи Мёртвого Груза, по негласному правилу, держались подальше от переулка Шрамобокой. О ней ходили слухи. Пони, проходившие ночью мимо её переулка, говорили, что она разговаривала сама с собой, когда думала, что рядом никого нет, и что её голос звучал гневно и обличительно.

Разлетелись слухи, что она сбежала из сумасшедшего дома или стала жертвой неумелого заклинания. Одна история утверждала, что она - беспризорное творение Дискорда, которое никуда не исчезло после его поражения, и перечёркнутая кьютимарка - всего лишь одна из его шуток, знак того, что она не настоящая пони.

Неделю спустя Фонд Виш шёл мимо её переулка, возвращаясь с места Домино. Он старался не думать о том, чем занимался этой ночью.

Впоследствии он провёл много времени, стараясь не думать.

Пройдя переулок, он услышал голос серебряной кобылки:

- Нет, я - нет! Я - НЕТ!

Никто не отвечал, но она продолжала:

- Заткнись! Заткнись! Ты всё портишь! Если бы я тебя не послушала, она бы не бросила меня здесь!

Она ни с кем не говорила, понял Виш. Она кричала на саму себя.

- Неправда! - сказала она. - Я не лучше этого! Перестань говорить, что я лучше! Я не лучше ничего! Я... я...

Виш слышал какое-то время тихие рыдания, а потом серебряная кобылка снова заговорила.

- Просто оставь меня в покое... просто оставь меня в покое, чтобы я смогла её вспомнить... пожалуйста... это всё, что у меня осталось...

Голос внезапно затих.

На какое-то мгновение Фонд Вишу захотелось пойти в переулок. Он хотел спросить серебряную кобылку, не нужна ли ей помощь, или ей просто нужен кто-то, с кем поговорить.

Но тут он вспомнил, что Домино может с ним сделать, если он опять поздно вернётся домой. И он выбежал из переулка без единой мысли.

Серебряная кобылка была предоставлена самой себе.

***

Двумя месяцами ранее Твайлайт Спаркл совершила странствие.

Последний раз, когда она взбиралась на этот скалистый пик, ныне известный как Гора Драконьего Дыма, с ней было пять друзей. На этот раз с ней был только один. А потом, когда она спускалась, она была одна.

Стинджайн, драконий посол в Эквестрии, предложил эту гору в качестве места встречи, потому что она была вдали от дорог, но всё же довольно близко к Понивиллю. Он не хотел привлекать внимания. Хотя гора и казалась крутой, подъём на неё, благодаря проторенным тропам, обычно занимал меньше двух часов. Поднимаясь, Твайлайт и Спайк весело болтали. Они не обсуждали ни предстоящую разлуку, ни обвинения в адрес Рарити, ни перспективу того, что Спайк может не вернуться назад.

Они разговаривали как двое друзей на пикнике, обсуждая мелочи и отпуская домашние шутки. Они предавались этому так безмятежно, но без всяких иллюзий: они знали, что реальность их настигнет очень скоро.

На вершине библиотекарь и её ассистент присели у входа в огромную пещеру. У них всё ещё оставалось немного времени до прибытия Стинджайна, который заберёт с собой Спайка, и они намеревались извлечь из этого как можно больше.

Лучшего места им было не найти. Пик был высочайшей вершиной в Вечнодиком регионе. Перед ними во всех направлениях протирались безбрежные земли Эквестрии.

- Так красиво... - сказал Спайк. - Когда ты в прошлый раз сюда поднималась с девчонками, у вас была возможность остановиться и посмотреть на всё это?

- Да нет, - сказала Твайлайт с усмешкой. - У нас было полно забот с этим спящим драконом.

- Не знаю, почему вы просто не попросили меня с ним поговорить, - сказал Спайк. - Мы бы нашли общий язык.

Твайлайт засмеялась.

- Да, это, похоже, мой просчёт. Но всё хорошо закончилось. Флаттершай в тот день действительно показала себя.

- Уверен, что да... - сказал Спайк с тоской. - Я по ней скучаю, Твайлайт.

- Я тоже, - сказала она. - Знаешь, я иногда всё ещё вижу её в городе. Она купит еды для своих животных, и мы скажем друг другу "привет". Но у нас больше нет... той искры, к которой мы привыкли. Она всегда была самой тихой из группы, и даже когда она не говорила, было видно, что ей с нами спокойно. Но теперь ей прямо неловко. Я пытаюсь завязать разговор, но это ни к чему не приводит.

Твайлайт вздохнула.

- Но хуже всего, что я не знаю, в чём причина. Нет, хуже всего то, что, как я думаю, у этого и нет какой-то особенной причины. Мы шестеро как будто... разошлись в стороны.

- Но Флаттершай всё ещё живёт в своём коттедже, верно? Что мешает тебе с ней увидеться?

- В общем, ничего. Собственно, я ходила, но у меня было такой чувство, будто я вторгаюсь. Она будет пытаться играть хорошую хозяйку, но всё равно будет убегать, чтобы покормить кого-то из своих животных или ещё что-нибудь. Теперь у неё там практически зоопарк.

- Какая досада... - сказал Спайк.

- И так с ними со всеми. Рэйнбоу Дэш так глубоко ушла в лётные тренировки и наставничество над Скуталу, что я её теперь едва вижу на земле. Семья Эпплджек умудрилась в конце концов купить всю эту новую землю для своей фермы, что для них хорошо, но означает так много работы, что я не вижу её месяцами. Пинки одна, с кем я сейчас хоть как-то поддерживаю отношения. И даже она стала менее... неуёмной.

Твайлайт испустила смешок.

- Может, ты могла бы попросить её помочь тебе с... с другим членом твоей группы... - тон Спайка, когда он это произнёс, как будто изменился. Мысли о Рарити всё ещё причиняли боль.

Твайлайт обняла его.

- Всё хорошо. Я с этим справлюсь, - сказала она. - По правде говоря, Пинки слишком дружелюбна, чтобы тут помочь. Думаю, для неё было бы очень тяжело повернуться против друга. Даже если он повернулся против всех нас.

- Наверное... - грустно сказал Спайк. - Я просто... хотел бы и я как-нибудь помочь. Чувствую, как будто бегу от сражения...

- Это не сражение, Спайк, - сказала Твайлайт. - И ты не бежишь. Но если ты хочешь помочь... в общем, есть одна вещь, о которой я хотела попросить тебя, пока Стинджайн не прибыл.

Спайк вытащил перо и пергамент.

- Один последний список? - спросил он, всегда охочий до помощи.

Твайлайт хихикнула и покачала головой.

- Нет, Спайк. Это нечто, что ты должен сделать, когда прибудешь на Красный Материк. Это... ну, это касается Принцессы.

Твайлайт отвернулась от Спайка и посмотрела на просторы перед ней.

- Я действительно хочу верить, что у неё была веская причина просить меня оставить Рарити в покое. Я хочу сказать, я выросла с верой, что Селестия всегда принимает наши нужды близко к сердцу. Но... может быть, это часть проблемы...

Спайк почесал голову.

- Не совсем понимаю, о чём ты, Твайлайт.

- Каждый пони в Эквестрии приучен так думать. Мы все неосознанно ей доверяем, полагаю. Даже после того, как она не приняла меня всерьёз, я всё ещё верю в неё. Или, может, я просто хочу в неё верить. Я на самом деле не знаю...

- Ну, может, у неё была веская причина, - сказал Спайк. - Как ведь вы, пони, говорите? "Селестии виднее"?

Твайлайт решила не обращать внимания на фразу Спайка "вы, пони". Были более насущные вопросы.

- Что ж, так и есть, Спайк. Селестию здесь уважают и обожают. Но меня беспокоит, не слишком ли мы, пони, настроены к ней, понимаешь? Мы можем быть слепы к её недостаткам, потому что так её любим... вот почему мне нужна твоя помощь.

- Что угодно, - сказал Спайк.

- Когда ты будешь на Красном Материке, спроси драконов, что им известно о Принцессе. Не только факты, но также их личные мнения о ней, и в целом об Эквестрии. Может, это ничего не даст, но мне интересно, не могут ли создания, выросшие не приученными почитать Принцессу, открыть нам что-то, чего мы не видим. Особенно драконы, выросшие в других землях. Бьюсь об заклад, они могут немало тебе рассказать, если ты попросишь.

- Может быть, - сказал Спайк. - А Принцесса правда так знаменита вне Эквестрии?

- Ну, она поднимает солнце для всех, не только для нас, - сказала Твайлайт. - Я полагаю, она, по крайней мере, довольно хорошо известна. Но всё равно, если услышишь что-нибудь интересное, обязательно напиши мне письмо, ладно? Этот твой зелёный пламень действительно пригодится!

- Хорошо, Твайлайт! Можешь на меня рассчитывать! - сказал Спайк, вытянувшись и отдав салют. Перспектива помочь другу немного его ободрила.

- Всегда знала, что могу, - сказала Твайлайт с улыбкой. - Конечно, у меня займёт какое-то время, чтобы написать ответ, но...

Единорожка была прервана внезапным жестоким порывом ветра, подувшего так сильно, что он заглушил её слова.

- Ух! Ветер тут гораздо крепче, чем я помню! - сказала она.

- Это не ветер, Твайлайт... - сказал Спайк, показывая направо от неё.

Единорожка повернула голову. Спайк был прав. Это был не ветер. Воздух приводила в бурное движение сила крыльев полностью выросшего дракона.

Стинджайн прибыл.

Когда посол приблизился к горе, Твайлайт пришлось постараться, чтобы удержаться на ногах. Тем не менее, Спайк, встречая его, стоял прямо. Несмотря на свой малый размер, он каким-то образом мог выдерживать эффекты от прибытия своего старшего соплеменника без всякой дрожи.

Огромный дракон сел на гору, и землю встряхнуло. Он, несомненно, был крупнейшим из всех, когда-либо виданных Спайком, даже включая тех, что он видел во время миграции. Его чешуя была глубокого красного цвета, а глаза - едва ли не ослепительно золотыми.

Спайк посмотрел на Стинджайна и как будто сразу понял, кем хочет быть.

- Здравствуй, детёныш, - сказал Стинджайн. Его голос сотрясал воздух, хотя нёс спокойный и тёплый тон. - Твои друзья мне много о тебе рассказывали. Если все эти истории правда, то я, безусловно, нахожусь в присутствии очень храброго юного дракона.

- Ох! - Спайк опешил. - Э-м... спасибо! Ух ты, вы такой, я хочу сказать, я не ожидал, что вы такой...

- Вы должны простить Спайка, - сказала Твайлайт. - Другие драконы, которых он встречал, были всего лишь подростками во время миграции.

- А, - сказал Стинджайн. - Да, мигрирующие стаи несколько больше... дебоширят, чем те из нас, кто живёт на Красном Материке. Я надеюсь, мы придёмся более по твоему вкусу, детёныш.

- Да, сир! Э, в смысле, надеюсь, что так! - сказал Спайк.

- Твайлайт Спаркл, - сказал Стинджайн. - Простите, но у меня немного времени. Полёт домой долог, и я должен быть там до восхода луны.

- Конечно, - сказала Твайлайт. - Спайк...

Маленький дракончик мрачно кивнул и подошёл к другу.

Он услышал знакомый свист телекинеза Твайлайт, когда из принесённой ими двоими на гору сумки вылетел какой-то предмет.

Полный печенья рюкзак пролетел по воздуху и опустился Спайку в руки.

- Тройное с арахисовым маслом, - сказала Твайлайт. - Твоё любимое. Я пыталась следовать твоему рецепту... и я, в общем, сделала всё правильно... ну, по крайней мере, вторую партию. Не будем обсуждать первую...

- О, так вот что за дым был прошлой ночью, - сказал Спайк. - Спасибо, Твайлайт.

- Говорят, там, куда ты отправляешься, по-настоящему жарко, так что держись, где попрохладнее, ладно? - сказала Твайлайт. Она говорила быстро, зная, что время не ждёт. - Ох, что я говорю, те же можешь купаться в лаве, конечно, тебе не обязательно быть там, где прохладно. И ещё, не позволяй никому задирать тебя, и не бойся писать, если тебе что-нибудь нужно, или если ты просто хочешь сказать "привет" или задать какой-нибудь во...

Рюкзак с печеньем упал на землю, когда Спайк обнял своего друга так крепко, как только мог.

- Я тебя люблю, Твайлайт, - сказал он. - И обещаю: пони или дракон, я однажды вернусь.

- Я знаю, что вернёшься, - сказала Твайлайт, стараясь улыбаться.

Она стояла и смотрела, как Спайк взбирается на огромную спину Стинджайна. Она продолжала смотреть, когда гигантский дракон опять поднялся в воздух. Она не двинулась с места до тех пор, пока от Стинджайна не осталось лишь крошечное пятнышко на горизонте.

- И я сделаю всё, что только смогу... - сказала Твайлайт, - ...чтобы Понивилль действительно был тем местом, куда стоит вернуться.

Она отвернулась от той стороны скалы, откуда открывался вид на лес, и повернулась к Понивиллю. Она едва могла различить бутик "Карусель".

- Больше никаких оправданий, Твайлайт, - сказала она. - Пришло время.

***

Сильвер Спун выбрала этот конкретный переулок не без причины. Он был не на виду, но не настолько, чтобы никто не знал, где она находится. С одной стороны он был закрыт зданием, так что можно было легко видеть других пони, входящих сюда. И, что важнее всего, переулок весь день был большей частью скрыт в тени. Он напоминал Сильвер её подвал. Она могла бродить в тени, никем не видимая. Стать ничем.

Её весьма привлекала идея быть ничем.

Но тихий голос в её голове решительно напоминал ей обо всём, чем она была.

Сегодня, как и в большинство ночей, она решала задачу о том, как его заткнуть. Но голос выигрывал, и у Сильвер больше не осталось сил с ним спорить. Вместо этого она пыталась его умолять.

- Просто оставь меня в покое... просто оставь меня в покое, чтобы я смогла её вспомнить... пожалуйста... это всё, что у меня осталось...

Произнеся это, Сильвер уголком глаза разглядела движение. Она повернула голову, чтобы увидеть Фонд Виша, замершего на входе в её переулок. И только тогда она поняла, что разговаривала сама с собой. Опять.

Она закрыла рот копытами. Её смущение почему-то лишь усилило голос.

Она смотрела на Виша из тени, пока тот не убежал. Сильвер вздохнула, обрадовавшись, что он не пошёл в переулок.

- Весело, - тихо сказала она. - Меня не волнует, что они видят мою пизду, трогают меня или делают мне больно... но как только я подумаю, что они увидят, как я говорю с собой, я совсем смущ...

Сильвер вздрогнула, осознав, что сказала это вслух. На этот раз голос ей даже не ответил.

Вдруг она почувствовала, что рядом кто-то есть. Не у входа в переулок, а прямо позади неё. Она подскочила и развернулась, испугавшись, кто бы это мог быть.

Там не было никого. Сильвер Спун была одна.

Может, они правы, подумала она. Может, я теряю рассудок.

Может, это уже ничего не значит.

Кобылка снова легла у одной из стен её переулка. Она закрыла глаза. Голос, хоть он и имел привычку её будить, в эту ночь проявил милосердие, и через несколько минут Сильвер уснула.

Вне переулка, почти за пределами поля зрения Сильвер, безмолвно стоял серый единорог. Его выражение было абсолютно нейтральным, несмотря на тот факт, что Сильвер только что его едва не увидела. Он поднял копыто и поправил очки. Они были круглыми и не отличались от той пары очков, которую изображала его кьютимарка.

Затем единорог закрыл глаза, и через секунду его уже не было.

Он был в маленькой роскошной комнате особняка на другом конце города. Комната была заполнена всевозможными книгами, многие из них - редкие первые издания признанной классики.

При появлении серого единорога обитатель комнаты читал на диване. Он как будто обрадовался вторжению.

- А, это ты, Гэйз. Так ты вернулся, - сказал Фансипантс. - Это значит то, что я думаю?

Серый единорог кивнул. Фансипантс улыбнулся.

- Так ты нашёл её.

2. Друг

- Да, конечно.

Твайлайт Спаркл отступила назад, словно ответ Рарити на её обвинения был физическим ударом.

С убытием Спайка Твайлайт наконец-то набралась мужества для противостояния Рарити в её собственном доме. Вечером, после возвращения Рарити из Кантерлота, Твайлайт ворвалась в её бутик - и обнаружила, что он пуст. Как и в тот ужасный день, когда она впервые подслушала Рарити с её сестрой, Твайлайт прошла в жилые помещения, по пути выкрикивая имя белой единорожки.

Она обнаружила Рарити бездельничающей в кресле в гостиной, рядом на полу Свити Белль с розовым карандашом трудилась над книжкой-раскраской.

- Тебе следовало стучать, дорогая, - сказала Рарити. Она выглядела слегка раздражённой, но не испуганной. - Чем обязана?

- Рарити, послушай... - Твайлайт колебалась. Рарити когда-то была для неё дорогим другом, и чувства было не так просто затушить. Лавандовая единорожка решила, что бессмысленно отрицать эти чувства. Она знала, что они могут попытаться удержать её, и знала, что бороться с ними будет тяжело.

Но вместо этого она могла просто говорить поверх них.

- Я знаю, что ты делаешь с твоей сестрой, - сказала она. Твайлайт говорила так громко и быстро, как только могла. Она должна была высказаться, прежде чем эмоции её остановят.

Свити уронила карандаш. Он посмотрела на Твайлайт, потом на свою бумагу. Затем она опять взяла карандаш, как будто решив игнорировать всё, что здесь происходит.

- Не пытайся лгать или выкручиваться! - продолжала Твайлайт. - Я слышала это... в твоём доме... так что я знаю! Я знаю, что ты издеваешься над Свити!

Вот. Она сказала это Рарити прямо в лицо. Не королевской страже. Не принцессам. Ей.

Слова Твайлайт обогнали вал противоречивых чувств, которые она сейчас испытывала. Неважно, что случится дальше, она уже не сможет взять их назад.

Рарити, тем не менее, выглядела ничуть не обеспокоенной. Она лишь посмотрела Твайлайт в глаза, улыбнулась и сказала:

- Да, конечно.

Твайлайт ожидала лжи, обмана, возможно, отчаянной попытки бежать. Она не ожидала одного лишь простого признания.

Увидев Твайлайт застигнутой врасплох, Рарити попробовала объяснить более детально.

- Это правда, Твайлайт. То, что ты тогда слышала, меня и мою сестру, было в точности тем, о чём ты подумала. Я делала это. Я наслаждалась этим. Собственно говоря, я вкушаю Свити Белль уже, о... как долго ты бы сказала, Свити?

- Сестра, пожалуйста, не вовлекай ме...

- Я задала тебе вопрос, дорогая. Иди сюда и ответь мне.

Свити неохотно встала и подошла к сестре.

- Думаю, уже около трёх лет... - сказала она. Она не смотрела ни на Твайлайт, ни на Рарити.

- Пожалуйста, дорогая, - сказала Рарити. - А теперь, ты хотела что-нибудь ещё?

Твайлайт была в шоке.

- К-как ты можешь так спокойно об этом...

- Я такова, дорогая, - сказала Рарити. - Я всегда была такой.

Картинки пробежали в голове Твайлайт, когда она полностью осознала смысл этих слов. Рарити. Её друг. Сшившая Твайлайт платье на её день рожденья. Пришедшая на её самую первую вечеринку. Помогавшая Твайлайт во время Зимней Уборки. Смеявшаяся с ней. Разговаривавшая с ней. Помогавшая Твайлайт впервые в жизни почувствовать себя среди своих...

Рарити. Её друг.

- Всегда была такой... - сказала Твайлайт, глядя под ноги. - Так... всё это время... вся наша дружба... была ложью?

- Ох, дорогая, ни в коей мере! - сказала Рарити, искренне огорчившись. - Модистка, которую ты встретила на празднике Летнего Солнцестояния, была подлинным товаром. Да, я была не чужда... моих личных безрассудств... но я держала мои шалости со Свити при себе. Я не позволяла двум жизням соприкасаться друг с другом. Это работало... какое-то время.

- Как можешь ты говорить о том, что с ней делала, так, как будто это ничего не значит? Да что с тобой случилось? - вопрошала Твайлайт.

Рарити отвернулась от Твайлайт.

- Ну, я полагаю, дорогая, случились мы. Мы шестеро, и все наши маленькие приключения. После авантюры Найтмер Мун, вторжения параспрайтов, того дела с Дискордом... мода стала казаться такой скучной. Тот прилив силы, который я ощущала, нося Элемент Гармонии... ну, думаю, его вполне хватило бы, чтобы заставить любого пони почувствовать себя более... дерзким.

- Не думаю, что ты одна это чувствовала, - сказала Твайлайт. - У меня есть теория...

- О, конечно, она у тебя есть, - сказала Рарити, закатив глаза.

- Это не шутка! - вскрикнула Твайлайт. - У меня уже давно есть теория, что жизнь в качестве Элемента Гармонии имеет свою цену. Когда я размышляю, как мы шестеро изменились за тот год, что провели вместе... как будто все наши личные черты стали... усиливаться. Пинки стала более маниакальной. Я стала более одержима порядком. И все мы стали более психически неуравновешенными. Я имею в виду, что я едва не сошла с ума, когда забыла отправить Принцессе письмо! Так что, я думаю... я надеялась, что...

- Ты надеялась, что сможешь обвинить в моём поведении Элементы? - сказала Рарити. - О, дорогая, это, говоря по правде, очень мило с твоей стороны. Если бы в жизни всё было так просто...

Твайлайт не могла выносить этот взгляд Рарити. Он был неотличим от того выражения сдержанного веселья, что было столь характерно для друга, которого она когда-то знала.

Но вот улыбка Рарити поблекла.

- По правде говоря, эта часть меня существовала задолго до обретения Элементов. Так что, боюсь, я не могу согласиться с твоими увлекательными гипотезами, дорогая. Не думаю, что Элементы изменили меня. Хотя должна признать, что я изменилась. Встречи с драконами, королевами чейнджлингов и духами хаоса не могут не возыметь воздействие на леди, в конце концов.

После того, как мы шестеро пережили наши маленькие приключения, я обнаружила, что стала гораздо более храброй. Более уверенной. И от этого грань между двумя сторонами моей жизни начала размываться. Я так долго изолировала мою истинную природу, но где-то внутри меня она просто... закричала. Она устала сидеть взаперти.

- И ты позволила этой стороне взять верх... - печально сказала Твайлайт.

- Я бы это так не называла, - сказала Рарити. - Случившееся было гораздо проще: я набралась смелости, чтобы наконец-то перестать притворяться. Так мало-помалу Рарити, которую ты знаешь, выцветала, пока от неё не осталась лишь маска. А потом я как-то раз... отбросила маску.

Свити Белль стояла рядом с сестрой, всё ещё глядя в сторону от них обеих.

Рарити снова улыбнулась, но на этот раз её улыбка была незнакома Твайлайт. Теперь на её лице была написана жестокость - та, которую Твайлайт и ожидала от неё раньше. Она не знала, зачем её ждала. Даже смотреть на это было больно.

- Итак, ещё раз, отвечая на твой вопрос, моя дорогая: конечно, я трогаю мою сестру. Посмотри, какой она прекрасный маленький ребёнок... как я могу её не трогать? И сегодня, когда ты уйдёшь... я опять буду её трогать.

Рарити смотрела Твайлайт прямо в глаза. Она не отводила от Твайлайт взгляда и поглаживала копытом Свити Белль по спине, лаская её, словно домашнее животное. Твайлайт глядела на это с ужасом, а копыто белой единорожки скользнуло вниз по спине кобылки и продолжало движение, пока не ушло под хвост, достигнув промежности. Свити всхлипнула и в унижении закрыла глаза.

- Ну? - спросила Рарити, по-прежнему улыбаясь Твайлайт. - Ты не собираешься меня остановить?

В юности Твайлайт Спаркл была весьма привередливой в том, что читала. Появления иных избитых фраз ей хватало, чтобы в расстройстве бросить книгу через всю комнату. Особенно её выводили из себя бессмысленные идиомы: летящее время, бегущий как ветер, разбитое сердце.

И всё же, в этом кое-что было. Этой ужасающей ночью Твайлайт Спаркл была вынуждена признать, что да, сердце действительно может разбиться. Для того, что она чувствовала в своей груди, не было другого термина.

Рог Твайлайт испустил фиолетовое свечение. Её глаза горели белым калением.

- Я могла бы остановить тебя прямо сейчас... - сказала Твайлайт. Её голос звучал как шёпот, но каким-то образом он заполнял всю комнату. - Ты знаешь, что у меня есть на это сила.

- Правда? - сказала Рарити. - А у тебя есть сила на то, чтобы самостоятельно остановить что-нибудь вроде Дискорда? Или Найтмер Мун? Или какая ещё катастрофа обрушится на наше маленькое королевство в следующий раз? Элементы не сработают, пока не собрались все шестеро. Ты это знаешь. Без Щедрости Элементы не более чем кучка камней.

- Я НАЙДУ КОГО-НИБУДЬ ЕЩЁ! - взревела Твайлайт. - У ТЕБЯ БОЛЬШЕ НЕТ ПРАВА НАЗЫВАТЬ СЕБЯ ОДНОЙ ИЗ НАС!

Комната затряслась. Свити Белль в страхе закрыла голову, но Рарити спокойно поднялась с кресла и медленно пошла к Твайлайт.

- О, но я одна из вас... - сказала Рарити. - Я видела Радужный Удар и получила свою кьютимарку, совсем как ты. Мы шестеро связаны, Твайлайт. Неважно, насколько мы друг другу нравимся. Вот почему Дискорд изменил наши личности, когда пытался обезвредить Элементы. Он мог бы просто внушить нам неприязнь друг к другу, но знал, что этого недостаточно. Всё, что имеет значение - это чтобы хоть какая-то черта той щедрой пони, которую ты знала, оставалась неизменной. И, учитывая то, что я годами играла с моей сестрой ещё до того, как узнала про Элементы, могу сказать, что это вполне вероятно.

Твайлайт сердито смотрела на неё. Самоуверенный тон Рарити был ей отвратителен. Она знала, что следует сделать.

- Ты ведь читала свитки, - сказала Рарити. - Ты знаешь, как работает эта магия. Шесть пони, только шесть в каждом поколении. Следующая группа не будет готова до тех пор, пока мы не состаримся. Прямо сейчас нет никого.

Твайлайт закрыла глаза. Заклинание готово к применению. Рарити прямо перед ней. Всё, что остаётся сделать - лишь подумать. И тогда всё закончится. Свити окажется в безопасности, как и все жеребята Понивилля.

Это будет мгновенно и безболезненно. Это будет намного лучше того, чего заслуживает Рарити.

Всего одна маленькая мысль...

- Уверяю тебя, дорогая, - сказала Рарити. - Есть лишь один способ меня остановить. Но мы обе знаем, что в тебе этого нет. И даже если есть, ты не станешь. Если ты убьёшь меня, этим ты обречёшь Эквестрию.

Рарити ухмыльнулась.

- Но пожалуйста, дерзай. Я, несомненно, и близко не имею той силы, чтобы тебя остановить. Если твоя мелкая нужда повергнуть меня значит для тебя больше, чем выживание всех пони, не стесняйся, выпусти своё заклинание.

Рарити смогла увидеть в чертах Твайлайт ползучее сомнение.

- И потом, - продолжала Рарити, - когда врата Тартара распахнутся, или нападут грифоны, или ещё какой катаклизм обрушится на нашу прекрасную землю, ты сможешь объяснить Принцессе Селестии, почему Элементы Гармонии не спасут нас в наш тёмный час. Уверена, она одобрит твои благородные деяния, даже если Эквестрия сгорит дотла.

- ТЫ ПРОСТО БЛЕФУЕШЬ! - голос Твайлайт неестественно звучал эхом в комнате. С её рога сыпались искры. - ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ЗНАТЬ НАВЕРНЯКА, ЧТО ЧТО-ТО ПОДОБНОЕ СЛУЧИТСЯ!

- Нет, не могу... - сказала Рарити. - Но не можешь и ты.

Белая единорожка самодовольно усмехнулась.

- Желаешь рискнуть?

Глаза Твайлайт открылись. Теперь они были ещё ярче: два крошечных солнца.

- ДА! - сказала она. - ТО, ЧТО ТЫ СДЕЛАЛА... БОЛЬ, КОТОРУЮ ТЫ ПРИЧИНИЛА... ЭТОМУ СЛЕДУЕТ ПОЛОЖИТЬ КОНЕЦ! ЛЮБЫМ СПОСОБОМ! И ЕСЛИ НЕТ ДРУГОГО ПУТИ ОСТАНОВИТЬ ТЕБЯ, ДА БУДЕТ ТАК!

- Но... - сказала Рарити с оттенком волнения в голосе. - Ты не убийца, Твайлайт.

- Я ТЕПЕРЬ УЖ ТОЧНО НЕ ЗНАЮ, ЧТО Я ТАКОЕ, - сказала Твайлайт. - НО Я ЗНАЮ, ЧТО ТЫ ТАКОЕ. РАНЬШЕ Я УЖЕ ВАЛИЛА ЧУДОВИЩ.

Теперь с рога Твайлайт срывались маленькие молнии.

Рарити осторожно отшагнула назад, хоть и знала, что нет никакой разницы. Её улыбка исчезла, когда она поняла, что просчиталась. Вместо того, чтобы напугать Твайлайт перспективой остаться в одиночестве, Рарити лишь ещё сильнее разъярила её.

По виду рога Твайлайт Рарити оценила, что у неё, возможно, осталось секунды три. Она закрыла глаза.

Прошло десять секунд, и она всё ещё была здесь.

Рарити заставила себя открыть глаза, страшась того, что может увидеть.

Перед ней Твайлайт Спаркл стояла в ошеломлении, её глаза нормальны, её рог быстро теряет свечение. Свити Белль в отчаянии держалась за переднюю ногу Твайлайт. Она дрожала.

- Стой... - сказала она. - Пожалуйста... пожалуйста, не вреди моей сестре...

Глаза Твайлайт широко раскрылись.

- Но... Свити... Я пытаюсь защитить те...

- Оставь её в покое! - закричала Свити. - Не смей... не смей вредить моей сестре... или... или я никогда тебя не прощу! Просто уйди!

Твайлайт стало дурно. Можно ли ощутить, что твоё сердце разбилось, дважды за одну ночь?

- Свити... - сказала она. - Ты не понимаешь. Я это делаю, чтобы помочь тебе...

Свити Белль отпустила ногу Твайлайт, но не ответила.

- Идём со мной, Свити... - сказала Твайлайт. - Давай найдём тебе более безопасное место...

Без единого слова маленькая кобылка развернулась и быстро пошла к сестре. Шаги Свити были вихляющими и осторожными. Но она не обернулась.

- Нет... - сказала Твайлайт. - Свити, она же опять будет тебя мучить!

- Я знаю, что ты просто хочешь помочь, мисс Твайлайт, - сказала Свити, встав рядом с сестрой. - Но она - моя семья.

- Но Свити...

- Я люблю её, - сказала Свити Белль. Её голос был ровным, но глаза как будто сдерживали слёзы.

- Так вот до чего ты докатилась, Твайлайт? - сказала Рарити. Её самоуверенный тон вернулся. Она не сводила с Твайлайт глаз. - Ты пришла ко мне домой, обвинила меня в самых омерзительных вещах, какие только можно вообразить, а затем попыталась лишить мою сестру её единственной семьи?

- Обвинила тебя? - изумлённо сказала Твайлайт. - Ты сама призналась!

- Разве? - сказала Рарити. - Что-то не припоминаю никаких признаний. А ты, Свити?

- Я... я ничего не слышала... - тихо сказала Свити, в отчаянии закусив губу.

- Что ж, похоже, моё слово против твоего, дорогая, - сказала Рарити. - И, насколько я понимаю, твоё слово не имеет того веса, каким раньше обладало в этом городе. Не думай, что я не знаю о других твоих попытках дискредитировать меня. Сначала ты попробовала привлечь местную стражу. Это ни к чему не привело.

Твайлайт кипела от злости.

- То, что у тебя есть влиятельные друзья, не означает, что ты неви...

- ПОТОМ ты обратилась лично к Селестии. И она сказала тебе оставить всё как есть.

- Я... я не знаю, почему Принцесса не послушала меня... но какой бы ни была причина, это не отменяет того факта, что я знаю, что ты сделала! Так не жалуйся на "обвинения", когда ты во всём призналась прямо передо мной!

- Ах, но это неважно, знаешь ли ты, что я сделала, - сказала Рарити. - Важно лишь то, кто ещё поверит. Ты пришла сюда, потому что ты себя не контролируешь. Потому что все твои подозрения, все твои параноидальные теории привели тебя к неадекватным поступкам. Ты вломилась в мой дом, пыталась убить меня, а потом попробовала похитить мою сестру.

- Всё было не так!

- Именно в это поверит королевская стража, - сказала Рарити. - Я ПРОСЛЕЖУ за этим, дорогая. Или ты можешь уйти без суеты прямо сейчас. Повернись, выйди за дверь, забудь свою кампанию по привлечению меня к правосудию. В следующий раз, когда понадобятся Элементы, я приду и сыграю мою роль. Покой Эквестрии будет сохранён, так тому и быть. Или ты можешь и дальше настаивать на своём, разрушить свою репутацию и стать деревенской дурочкой, которая всё пытается меня поймать. Так или иначе, я выигрываю.

Рарити повернулась и подошла к своему креслу. Она села и вновь взглянула Твайлайт в глаза.

- Тебе выбирать, дорогая.

- Ты... ты... - Твайлайт осеклась.

- Да, дорогая?

- Ты... ты была моим другом, - сказала Твайлайт. Весь прежний гнев ушёл из её голоса.

Выражение Рарити изменилось. Она такого не ожидала. Невольно она обнаружила, что ей стало тяжело смотреть на Твайлайт. Она отвернулась в сторону.

- Я была так счастлива тот последний год... - сказала Твайлайт, отворачиваясь от Рарити. - Я думала, что мы шестеро навсегда останемся друзьями... я думала... о, дорогая Селестия...

Какое-то время она собиралась с духом, прежде чем продолжить.

- Я подвела тебя, Рарити. Нам следовало вместе учиться тому, как стать лучше, и смотри! Смотри, чем ты стала... - рог Твайлайт опять засветился.

Лавандовая единорожка в последний раз посмотрела на своего бывшего друга и закрыла глаза. Затем с яркой фиолетовой вспышкой она исчезла. Последние слова, произнесённые ей перед исчезновением, эхом отразились в комнате:

- Я подвела вас обеих...

Маленькое чёрное пятнышко, прожжённое на ковре, отмечало то место, где она только что телепортировалась.

- Сестра, я... - начала Свити.

Рарити поднялась с кресла и смотрела туда, где только что стояла Твайлайт, с выражением печали на лице.

- Спасибо за то, что ты сегодня сделала, Свити Белль, - сказала она, не глядя на сестру. - Перед сном делай что хочешь. Не думаю, что этим вечером я буду в настроении заниматься тобой.

Свити посмотрела на сестру и молча кивнула. Потом взяла карандаш и раскраску и ушла к себе в комнату.

Пожалуйста, пожалуйста... - думала Свити. - Пусть Твайлайт заметит, что я сделала. От этого всё зависит...

Рарити какое-то время не шла спать. Вместо этого она стояла и смотрела на тёмное пятнышко на полу. Впервые с тех пор, как она начала своё нисхождение, она ощущала сожаление.

3. Письма

Поднявшись в свою комнату, Свити Белль оглянулась.

Они все пытаются забрать её... - подумала кобылка. - Сперва Фансипантс, теперь Твайлайт. Но я сегодня ей помогла. Она меня любит и знает, что может мне доверять.

Думаю, я могу это использовать.

В комнате Свити было большое зеркало, закреплённое на дальней стене прямо напротив двери. Свити не могла войти в комнату без того, чтобы поймать своё хотя бы мимолётное отражение.

Во многих случаях, особенно когда она проводила время с сестрой или с кем-то из её приятелей, Свити старалась избегать зеркала. Она распахивала дверь с закрытыми глазами и не открывала их до тех пор, пока не добиралась до кровати. Всё что угодно, лишь бы не глядеть на себя.

Сегодня, входя в комнату, она чувствовала стыд, какого не знала годы. Но она подошла прямо к зеркалу, не позволяя себе отворачиваться в сторону, как бы этого ни хотела.

Свити не мигая глядела на своё отражение. Ей нужно было запечатлеть образ у себя в памяти.

Потому что глядящая на неё пони была Свити Белль, а не Рарити.

- Я не такая, как она... - сказала Свити. - Я бы защитила её, даже если бы... даже если бы ничего не планировала...

Ей захотелось отвернуться, но она остановила себя.

- Сестра добра со мной только когда что-то планирует, так она может притупить мою бдительность. Но я всегда добра к ней! Так что тут нет ничего стыдного! Одно то, что мне понадобилось, чтобы она сейчас доверяла мне больше, чем всегда, не означает, что я... тут ничего стыдного!

Пони в зеркале не выглядела особенно убеждённой.

- Я не просто помогла ей выкрутиться! Я знаю, что должна остановить её, но не прямо сейчас! Теперь я должна её защищать! Если что-нибудь случится с сестрой до того, как Сильвер вернётся... я не знаю, что тогда будет с Сильвер. Не думаю, что так я её спасу. Она должна увидеть в сестре то, что она есть. Она должна оставить её по своему выбору.

Пони в зеркале продолжала безжалостно глядеть на неё.

- Всё нормально! Правда! Вот увидишь! Увидишь, что я сделала с Твайлайт! В любую минуту, как только она заметит, что я... ой нет! - тирада Свити резко прервалась, как только она поняла кое-что, о чём позабыла.

- Верно... Твайлайт телепортировалась... это могло его уничтожить... и неизвестно, когда я получу ещё один шанс!

Теперь пони в зеркале смотрела разгневанно.

- Поверить не могу, что не подумала об этом! Спайк говорил мне, что когда они с Твайлайт телепортировались, его обжигало... что, если оно сгорит, и Твайлайт его даже не увидит... АААА, планировать так ТРУДНО! Сестра намного лучше это умеет, чем я! Если бы только я была больше на неё похо...

Свити Белль оборвала себя на полуслове, ужаснувшись истинному смыслу того, что только что сказала.

Пони в зеркале теперь выглядела просто испуганной. Испуганной самой собой.

Свити на миг закрыла глаза. Она отступила на шаг назад и взглянула прямо в лицо своему отражению.

- Я всё делаю правильно, - решительно сказала она. - Я не как она. Я Свити Белль. И больше никто.

С этим она отвернулась от зеркала.

Хотя это было правдой: она просто-напросто не настолько хороша в составлении планов, как Рарити. Свити какое-то время обдумывала этот факт. Она никак не могла решить, нравится ей это или нет.

***

В Библиотеке Золотого Дуба на своём насесте отдыхала сова. Хотя уже потемнело, луна поднялась в небо ещё не так высоко, как предпочитал Совелий, когда отправлялся на охоту. Между охотами в его распоряжении был тёплый дом, удобный насест и заботливая хозяйка, часто гладившая его по голове и ухаживавшая за ним.

Совелий открыл один глаз. Что-то изменилось в воздухе. Если бы Совелий обрёл способность говорить, то описал бы это как нечто странное, но не необычное. И хотя он вполне привык к этому феномену, сколько бы раз это ни происходило, оно никогда не ощущалось иначе, чем что-то странное.

Воздух искривлялся. Еле слышный шум внешнего мира, который птица постоянно улавливала, вдруг исчез. Всё вокруг - воздух, звуки, сам мир - слегка исказилось. Вся странность сходилась к одной точке прямо посреди библиотеки.

Маленький уголок вселенной завязался узлом, потому что кто-то его попросил.

В библиотеке такое происходило постоянно, но, так или иначе, только Совелий мог ощущать работу самых тонких сил. Пони иногда удивлялись, но, по-видимому, никогда не отмечали странность. Они никогда не воспринимали мир так, как мог он.

Сова расправила крылья и взлетела прямо вверх, поднявшись под самый потолок. Он знал, что сейчас случится.

Искажение произвело пульсацию, словно удар сердца, но только один раз. Потом оно взорвалось яркой лиловой вспышкой, и там, где до этого ничего не было, теперь была пони.

Совелий вернулся на свой насест. Странность в воздухе ушла. Мир снова стал понятен.

Но Твайлайт Спаркл не была доступна роскошь столь несложного ума. Для неё мир лишился смысла пару минут назад.

- ...я подвела вас обеих, - сказала она, как будто адресуясь к тому, кого здесь не было.

И тут она рухнула на пол и зарыдала.

- Зачем она ей ПОМОГАЕТ? - ревела Твайлайт. - Почему она её защищает после того, что она...

Голос Твайлайт затих, и она поднялась на ноги, тихо плача.

Даже если бы она ему рассказала, Совелий не смог бы полностью понять, что гнетёт его хозяйку. Но для него это не имело значения. Имело значение лишь то, что его друг несчастен. Совелий слетел вниз и приземлился рядом с ней. Он отвернулся и издал короткое сочувственное уханье.

Твайлайт посмотрела на него и сумела слегка улыбнуться. Она протянула копыто и начала гладить его по голове.

- Ох, Совелий... - сказала она. - Я так рада, что ты ещё здесь. Спайк ушёл... и я потеряла Рарити... и... я думаю, я могу потерять и Принцессу... я просто... не знаю, куда мне теперь идти...

Вдруг Совелий расправил крылья, вынудив Твайлайт убрать копыто от его головы. Однако, вместо того, чтобы взлететь, он подпрыгнул к Твайлайт и принялся аккуратно поклёвывать её живот.

- Ааа! Что же ты делаешь... - Твайлайт посмотрела на сову и увидела, как он пытается оторвать маленький клочок бумаги, прилипший к её животу. Твайлайт деликатно отогнала его копытом и сняла бумажку самостоятельно.

Если бы здесь была Флаттершай, она, вероятно, отметила бы, что сова, будучи от природы дальнозоркой, увидела ярко-жёлтую бумажку как цветное пятно на фиолетовой шёрстке Твайлайт и перепутала его с едой. Были времена, когда Флаттершай приходила в библиотеку едва ли не каждый день, чтобы поиграть с Совелием.

И сова, и хозяйка оба горячо скучали по тем дням.

Твайлайт пристально изучила бумагу. Она была сильно опалена и выглядела как клочок большого листа. На одной стороне было что-то написано, хотя Твайлайт не могла ничего разобрать в тусклом свете. С другой стороны, похоже, было немного клея на самом верху.

- Она прилипла ко мне, когда я телепортировалась? - спросила Твайлайт у совы, и та вернула непонимающий взгляд. - Это объясняет, почему она обгорела... телепортация может так сделать. Но как она вообще оказалась на мне...

Твайлайт подошла к настольной лампе, чтобы получше рассмотреть бумагу.

- То есть, стикер? Откуда мог взяться стикер на моём живо... - монолог Твайлайт оборвался, как только свет пролился на листок. Она ахнула.

Было написано розовым карандашом.

- Свити Белль... - сказала Твайлайт. - Когда она схватила меня за ногу, она, должно быть... о, Селестия, если её сестра увидела, что она сделала...

Твайлайт потрясла головой, решив об этом не думать. Вместо этого она изучила листок внимательнее. Он был очевидно написан в спешке, и розовый карандаш не был хорошо виден на ярко-жёлтой бумаге. И всё же она могла различить остатки того, что должно было быть большим сообщением:

ТЕРЛОТЕ

АЕТ ТЫ

ОЖЕ!

- Кантерлоте... ает ты?.. - сказала Твайлайт. - Это ведь не всё. И то, что осталось, не имеет смысла... другие слова, должно быть, сгорели...

Твайлайт смотрела на листок и чувствовала себя раздавленной.

- Это был её план... стикер с надписью розовым карандашом. Даже после всего этого... она всё ещё ребёнок...

Твайлайт прижала листок к сердцу и поборола желание снова заплакать.

- Бедная, храбрая, маленькая кобылка... - сказала Твайлайт. - Я не могу подвести тебя опять.

Твайлайт Спаркл не спала в ту ночь. На следующий день библиотека рано закрылась. На входной двери была вывешена надпись: "Извините! Мы занимаемся перестановкой книг с целью лучшего обслуживания!"

Но Твайлайт не было в библиотеке. У неё был свой план.

***

Дома?

Нет, не дома. Это был всего лишь сон. Она всё ещё в Галерее. Почему её щека болит?

Твист открыла глаза и подняла голову. Прежде чем она смогла соображать, копыто снова ударило её по щеке. Над ней стоял улыбающийся чёрный жеребец.

Она провела свою первую ночь в Галерее рядом с Авророй. Твист удивительно хорошо спалось этой ночью. Присутствие нового друга внушало ей чувство безопасности.

Теперь это чувство ушло.

- Что... - сказала потерявшая ориентировку Твист, когда её грубо поднял телекинез единорога. - П-подождите! Стойте! На помощь! Аврора, помоги! Меня кто-то схватил!

Аврора, спавшая рядом с Твист, грустно покачала головой. Её обречённый взгляд говорил за неё.

Прости. Я не могу помочь тебе.

Теперь это твоя жизнь.

- Пожалуйста, - сказала Твист уводящему её от Авроры жеребцу. - Пожалуйста, я только проснулась...

- Я знаю, - сказал жеребец. - Мой друг хотел тебе присунуть, пока ты спишь, но монетка выпала не в его пользу.

- Ваш... друг?

Твист огляделась и увидела другого жеребца, оранжевого, стоящего рядом с поднятой горизонтальной металлической перекладиной, привинченной к полу. Она была шириной с грудь Твист и доходила жеребцу до шеи. С перекладины свисали три кожаных ремня.

Твист нагнули под перекладину, раздвинув её ноги в стороны. Оранжевый жеребец затянул на ней ремни: один удерживал её шею, заставляя её смотреть вперёд перед собой, два других удерживали её тело на месте.

Твист сопротивлялась, но это было бесполезно. Ремни были достаточно прочными, чтобы удержать взрослого земного пони, не говоря уж о кобылке.

Твист не могла оглянуться, но почувствовала, как её хвост был неспешно поднят.

- Добро пожаловать в Галерею, свежее мясо, - сказал голос позади неё. - Мой дружбан и я - мы типа лично обламываем новичков. Одна из льгот здешней охраны. Радуешь нас - получаешь сегодня еду. Всё просто, ага?

- Кстати, об этом... - сказал оранжевый жеребец, встав так, что его член оказался прямо перед лицом Твист. - Рот открой, шлюха.

Твист подумала о сопротивлении. Она не могла остановить другого жеребца, но она, по крайней мере, могла держать рот закрытым. Или даже откусить жеребцу член, когда он будет у неё во рту. Она могла бы им показать. Она могла бы нанести первый удар по своим врагам прямо здесь и сейчас.

Но эта мысль немедленно ретировалась, как только Твист вспомнила всё, через что прошла предыдущей ночью. Она так утомилась, и так много, так много пони уже изнасиловало её...

Что изменят ещё два? В чём смысл борьбы с ними?

Твист открыла рот. В одну секунду жеребец впихнул ей весь свой член целиком, заставив её поперхнуться. В тот же самый момент его друг засадил Твист во влагалище.

Ум Твист помчался вперёд. История. Ей нужна история. Какая-нибудь фантазия, чтобы в неё убежать. Что-нибудь. Любое место, кроме этого.

На ум ничего не приходило. Между двумя жеребцами, после шока внезапного пробуждения всего несколькими минутами раньше она едва могла думать.

Но постепенно её мысли сошлись на одном ужасающем вопросе:

Что, если я больше не могу воображать?

Что, если они нашли способ отнять у меня и это?

- Ууууух! - стонал жеребец, использующий рот Твист. - Смотри на меня, блядь. Смотри жеребцу в глаза, когда он тебя ебёт, ясно?

Твист сделала, как ей сказали. Путы не давали ей повернуть голову, но она могла чуть поднять её вверх.

Без очков она не очень хорошо видела лицо жеребца. Она сочла это за благо.

- О-о-о, вы только посмотрите... - сказал оранжевый жеребец, глядя Твист в глаза. - Только новенькие на меня так смотрят. Столько страха, столько неуверенности. Большинство здесь на меня смотрит просто со скукой. Ничего не осталось в глазах. Но с вами, новенькими жеребятами, всё по-другому...

Он принялся совершать толчки в полную силу, заставив Твист издавать захлёбывающиеся звуки...

- В тебе ещё столько осталось... страха и надежды, и радости, и грусти... и я посмотрю... как всё это превратится в ничто...

Жеребец громко застонал и кончил Твист в рот. Его семя брызнуло ей глубоко в горло, и мгновение спустя он вынул.

После этого он ничего не сказал Твист. Он просто развернулся и ушёл. По его мнению, она больше не стоила внимания. Кобылка проглотила его семя, испугавшись того, что могло произойти, если бы она повиновалась своему первому позыву и выплюнула.

Другой жеребец не закончил. На самом деле, он только ускорял темп.

- Твою мать, ты такая узкая! - сказал он. - Даже для нового дара. Они обычно хорошо тебя разрыхлят перед тем, как ты попадёшь сюда.

Он засмеялся.

- Но похоже, что ты исключение. Не понимаю, как мелкая уродливая чудачка вроде тебя вообще могла быть выбрана. Что, другие кандидаты были калеки или что?

Твист всхлипнула. Она не хотела выслушивать то, что говорил жеребец. Она не хотела здесь быть.

Она больше не хотела быть Твист.

Отчаявшись в мысленном бегстве, Твист зашептала мантру, хорошо ей служившую в течение всего Собрания.

- Далеко... - сказала она под нос. - Далеко далеко дале...

- ЗАТКНИСЬ НАХ! - взревел жеребец. - Никто не разрешал тебе говорить!

- А что это меняет? - вдруг выкрикнула Твист. Она удивилась своему вызывающему поведению. - Я не могу помешать тебе трогать меня... я не могу помешать тебе оскорблять меня... можешь ты мне хоть это оставить? Одну эту мелочь?

- Думаешь, можешь на меня огрызаться, шлюха? - проорал жеребец. Он вытянул свободное копыто и закрыл им рот Твист. Исполнившись новообретённой решимости, кобылка стала кричать через копыто.

Крики как будто ещё сильнее его возбудили. Он изменил темп, задвигавшись в ней даже ещё суровее. Затем, с яростным криком, он кончил во влагалище Твист.

Потом, переведя дух, он убрал копыто со рта Твист, вынул и пошёл прочь, оставив её привязанной к перекладине.

- Подожди! - сказала она. - Я же не могу двигаться!

Жеребец остановился, оглянулся на Твист и улыбнулся.

- Я знаю, - сказал он.

Он осмотрелся. Большая часть Галереи уже проснулась благодаря крикам Твист, но многие всё ещё пытались спать. Охранник ухмыльнулся.

- А НУ ЖИВЕЕ, МЕЛКОЕ ВЫ ГОВНО! - заорал он, и некоторые галерейные жеребята принялись вставать. - Поднимайтесь и тащите ваши задницы в ванные! О, и я хочу, чтобы вы все поприветствовали наш последний экспонат!

Он указал на закрывшую глаза Твист.

- Она выставлена до тех пор, пока я не захочу её освободить. Тот, кто попадётся на воровстве её еды или помощи ей, проведёт неделю в виде статуи. Всё ясно?

Твист услышала ворчание согласия, а затем топот множества копыт, уходящих из комнаты.

Потом она ничего не услышала.

Твист открыла глаза. Сперва она подумала, что нигде не видит ни пони.

Затем она поняла, что была неправа. На границе поля зрения она увидела ту же кобылку, что и прошлой ночью. Целиком привязанную к столбу с надписью "Мучь меня".

Они оставили её так на всю ночь.

Ум Твист заработал. Как долго эта кобылка тут привязана? Что, если они её навсегда так оставят?

- Вот что он имел в виду под "проведёшь неделю в виде статуи".

Голос принадлежал жеребёнку. Он звучал довольно знакомо, но Твист не могла его припомнить.

Твист попробовала повернуться, но ремни не двигались с места. Голос звучал прямо позади неё.

- Ты смотрела на Кранберри, да? Она там уже пять дней. Ещё два, и её отпустят. Конечно, после того, как она столько простояла на одном месте, её ноги не сразу восстановятся. Некоторые пони никогда не оправляются от обездвиживания. У неё не просто повязка на глазах, знаешь. Она наложили на неё заклинание глухоты. Она ничего не слышит. Всё, что она может - ощущать, что они с ней делают.

- З... зачем? - спросила Твист.

- Она новенькая. Предпоследний новенький жеребёнок, после тебя. И ей показывают. Ни один, кто провёл там больше, чем пару дней, не попытается поднять бунт. Тупая сука всё "ой, нас же больше, чем их! Мы можем завалить охрану! Вперёд, ребята, свобода!" Полная идиотка.

Твист нахмурилась. Ей не нравился этот жеребёнок.

- Но она была права, - сказала Твист. - Здесь же больше жеребят, чем штражников, правильно? Почему мы не сопротивляемся?

Жеребёнок засмеялся.

- Во-первых, какой смысл? Мы же в ста футах под землёй, помнишь? И единственный способ выйти - телепортация, а никто из нас не может пользоваться магией. Единороги тут или слишком маленькие, или никогда не имели возможности научиться. Так в чём смысл выламываться отсюда? Мы бы просто застряли во внешних помещениях. О, чувак, мы попали в ловушку в другой комнате! Как весело!

- Мы могли бы хоть попытаться... - сказала Твист, но её голосу недоставало решимости.

- Нет, мы не могли бы, - сказал жеребёнок. - Потому что если ты сопротивляешься, ты закончишь как Кранберри вон там. И охранники тут все бывшие Королевские Гвардейцы. Охуенно сильные в ударных заклинаниях. У одного достаточно огневой мощи, чтобы разом уложить десяток нас, если надо. Большинство из них выгнали по обвинениям в коррупции, или их просто переманил Фанси, предложив работу. Для определённого сорта пони она даёт кое-какие бонусы. Но, я думаю, ты уже поняла, хе?

- Тут нет ничего смешного! - сказала Твист. - Как ты можешь смеяться над этим? Разве они не издевались и над тобой?

- О, кучу раз, - сказал жеребёнок. - И я могу или смеяться над этим, или плакать над этим, как ты и твоя подруга Аврора. Давай посмотрим, какой же вариант лучше? Ох, верно, тот, когда я не веду себя как грустный маленький слабак. Наверное, я буду придерживаться его.

Произнося это, жеребёнок вошёл в поле зрения Твист. Она узнала в нём саркастического синего пегаса из прошлой ночи.

- Парашют! - воскликнула Твист.

- Меня зовут Перегрин, - сказал он, насупившись. - Ох ё, ты такая тупая! Зачем бы пегасу понадобился парашют?

- Если он не умеет летать, - рефлекторно ответила Твист.

Перегрин посмотрел сердито.

- О, ты думаешь, это смешно? Думаешь, можешь смеяться надо мной, потому что я никогда не учился?

Его самодовольный, расслабленный тон немедленно испарился. Твист задрожала. Он выглядел так, как будто собирался ударить её.

- Я был совсем маленьким, когда они сунули меня сюда! - сказал он. - Думаешь, это шутка? Ты, сучка!

- Что? Нет! Я не знала...

- Не прикидывайся дурой! Все пегасы здесь на цепях! Все, кроме меня! Не прикидывайся, что ты не заметила!

- Я правда не заметила! - сказала Твист, а Перегрин снова ушёл из поля зрения. - Слушай, я знаю, что я тебе не нравлюсь, но почему бы нам не попробовать поладить? Тут внизу нам нужно как можно больше друзей!

Твист ахнула, почувствовав, как копыто грубо прошло по её боку.

- Тут нет никаких друзей, идиотка, - сказал Перегрин. - Всё, что здесь происходит - это одни пони мучают других. Позволь я покажу тебе...

Твист почувствовала, как её хвост был вздёрнут вверх.

- Стой! - закричала она. - Я позову охрану!

- Ты действительно думаешь, что их это волнует? Они тебя ненавидят! - сказал Перегрин. Твист поморщилась, ощутив его член, трущийся о её промежность.

- С другой стороны, знаешь, что сегодня со мной будет? - сказал Перегрин. - Та же херня, что и в любой день. Кто-нибудь заставит меня с ним заниматься. Они будут ебать меня, мучить меня, а потом просто выбросят. И знаешь, почему?

- Остановись... пожалуйста, остановись... - всхлипнула Твист.

- Только послушай себя. Упрашиваешь меня. Вот то же самое говно! ВОТ почему! - сказал Перегрин и вошёл в Твист. Кобылка закричала.

- Потому что они сильные, а мы слабые. Но не прямо сейчас, о нет. Прямо сейчас сильный тут я. Чувствуешь это, нет? Меня, наполняющего тебя? Меня, использующего тебя? Я здесь главный! Я! И больше никто не может меня заставить! Не сейчас!

Твист ощутила что-то у себя на спине. Капельки влаги падали на неё откуда-то сверху.

- Прямо сейчас я тот, кто сильный! - сказал он. Его голос надломился. - Я не слабый! Я не чья-то игрушка! Прямо сейчас я главный! Слышишь меня, Твист?

Голос Перегрина дрожал. Твист попробовала сосредоточиться на этом; это помогало ей игнорировать всё остальное, что сейчас происходило.

- Ты слышишь меня? - сказал он. - Кто теперь главный, Твист? Кто сильный? Кто?

Голос Перегрина больше не звучал воодушевлённо. Он звучал отчаянно.

Твист почувствовала ещё больше капелек на спине. Она знала, что происходит.

Она почти пожалела его. Но не совсем.

- Кто тут сильный? ОТВЕЧАЙ МНЕ! - заорал Перегрин.

- Никто из нас, - сказала Твист. - Никто из нас.

Перегрин замедлился.

- Может... - сказала Твист, собравшись с мыслями. - Может, тебе следует перестать прикидываться, что тебе не больно? Думаю, я понимаю. Я тоже прошто хочу убежать... я хочу делать вид, что я не здесь. Вот это меня и ослабляет. И ты... думаю, что ты тоже делаешь вид...

Многое приходило Твист на ум, пока она говорила. По её ощущению, она говорила непреднамеренно, её голос лишь озвучивал её мысли.

- Может, вместо того, чтобы смеяться над другими пони или издеваться над ними, тебе следует просто признать это. Быть способным признать, что тебе грустно, или что ты испуган... может, именно это и значит быть сильным.

Теперь Перегрин был совершенно недвижим.

Он вышел из Твист и, обойдя её, встал перед ней. Он поднёс своё лицо к её лицу, так, что между ними остался какой-то дюйм. Он опять всхлипнул.

- Только попробуй кому-нибудь об этом сказать, поняла? Или я... я тебя отпизжу... - сказал он. - Блядь. Наверно, сейчас моя рожа такая смешная.

- У меня дальнозоркость, - сказала Твист. - Я её не вижу.

- Без разницы, - сказал он. - Я лучше пойду в ванные, пока они не заметили, что меня нет. И я сказал! Только попробуй кому-нибудь рассказать, слышишь?

Он ушёл, оставив Твист по-прежнему связанной.

В Галерее было утро. Вскоре Красные Двери откроются, и любой член или гость Круга будет волен войти. Твист располагалась так, что она окажется одной из первых вещей, которые они увидят.

Кобылка закрыла глаза.

Она была в море, на красивом корабле, исследующая земли, не отмеченные на картах, далеко, далеко от Кантерлота.

Твист улыбнулась.

Они всё-таки не смогли это отнять.

***

Холм Спайка, как Твайлайт его называла, открывал превосходный вид на школу. До своего убытия юный дракончик часто сидел там в конце школьного дня, ожидая звонка и прихода Твист.

Теперь Спайк уехал, а Твист не появлялась несколько дней. Но цель ожидавшей на холме Твайлайт была та же, что и у Спайка: она ждала кобылку.

Она сотворила простое заклинание для усиления слуха, что позволило бы ей услышать всё, сказанное рядом со школой. Это ощущалось как некоторое вторжение, но Твайлайт посчитала его необходимым злом.

Звонок прозвенел, и Свити Белль была в числе первых вышедших из школы. Твайлайт встала. Это был её шанс. Она перехватит Свити на пути домой и прямо расспросит её о письме, прежде чем Рарити...

"...Рарити?"

Рарити шла следом за сестрой и бодро улыбалась, беседуя с Черили.

Твайлайт была ошеломлена. Зачем ей понадобилось явиться сегодня? Свити обычно шла домой одна, поскольку бутик был ещё открыт после окончания уроков. И почему сёдельная сумка Рарити полна книг?

- ...ну, я думаю, здесь есть все материалы, которые вам нужны, - сказала Черили Рарити. - Вы точно не передумаете? У меня ещё ни один ученик не переходил на домашнее обучение. Боюсь, Свити будет скучать по своим друзьям...

- О, пожалуйста, не беспокойтесь, Черили, - сказала Рарити. - Это лишь временно, пока всё не устаканится с моей работой.

- Это, должно быть, очень волнующе - путешествовать по всей Эквестрии для продвижения своей новой линии одежды! Уверена, для маленькой Свити Белль это будет лучшим временем в жизни, - сказала Черили, нежно погладив кобылку по голове. - Только не забывай заниматься, хорошо?

- Не забуду... - тихо сказала Свити.

- Что ж, теперь мы это уладили, - сказала Рарити. - Идём, Свити. Нам надо... паковать вещи.

Рарити уходила. Но Свити задержалась, всего на мгновение, и посмотрела на свою учительницу.

- Прощайте, мисс Черили, - сказала она. - Спасибо, что так хорошо меня учили.

Черили улыбнулась.

- Ох, Свити, не прощайся. Я знаю, это выглядит как конец мира, но ты и оглянуться не успеешь, как вернёшься.

- Да... - сказала Свити. - Конечно...

Кобылка повернулась и неторопливо пошла следом за сестрой.

Твайлайт от разочарования пнула землю. Не было никакой возможности расспросить Свити о записке, пока её сестра здесь. Возможно, если она попробует как-нибудь отвлечь Рарити... может быть, тогда она сможет... что это за запах?

Сера. В воздухе из ниоткуда запахло серой. Но было что-то ещё. Не запах или ещё что-нибудь, что можно было бы воспринять обычными чувствами. В воздухе было нечто, что внутренне могло ощущаться любым пони, но быть ясно распознанным - лишь единорогом.

Магия. Воздух был полон магии. И она нарастала вокруг Твайлайт.

Перед глазами Твайлайт с неба обрушился светло-коричневый хвост дыма с оттенком зелёного пламени.

Дым и пламя закрутились вихрем, слившись в короткой яркой вспышке света. Твайлайт рефлекторно закрыла глаза.

Когда она их открыла, перед её копытами лежал маленький свиток. И Черили, всё ещё стоящая рядом со школой, глядела прямо на неё.

- ТВАЙЛАЙТ! ПРИВЕТ! - крикнула она. - А что это была за вспышка? Практикуешься в магии?

Твайлайт быстро огляделась в поисках Рарити, но её нигде не было видно. Вспышка, привлёкшая внимание Черили, вероятно, заставила её убежать, подхватив и Свити.

Твайлайт взглянула на свиток.

Ох, Спайк, подумала она. Почему же именно сейчас?

Она вздохнула и отправила свиток в сёдельную сумку для последующего изучения. Затем ради соблюдения приличий она побежала вниз по холму, чтобы поприветствовать Черили.

Она старалась улыбаться.

Первое письмо напомнило Твайлайт то письмо, которое она написала родителям в её первый день в Школе для Одарённых Единорогов. Это была типичная для первого-дня-в-лагере мольба об избавлении: Спайк писал о тоске по дому, жаловался на то, что нервничает среди драконов, и умолял о спасении со всей страстью захваченного в плен. Твайлайт знала, что всё это не может быть настолько серьёзно, насколько воображал её друг, но часть её порывалась броситься туда, чтобы "спасти" его. Что угодно, лишь бы вернуть его назад.

Второе письмо пришло на следующий день. Его настроение было чуть приподнятым. Спайк всё ещё нервничал и не был уверен, хочет ли остаться, но упоминал, что немного расслабился, поговорив с другими молодыми драконами.

Третье письмо пришло через два дня. Это был главным образом отчёт о походе Спайка с однокашниками на вершину вулкана.

Четвёртое письмо не приходило пять дней. Пятое потребовало недели. С каждым письмом Спайк казался всё более счастливым и чувствующим себя дома.

И с каждым письмом гордость Твайлайт достижениями её друга постепенно вытеснялась глубоким ощущением потери.

Спустя три недели с его ухода Твайлайт написала Спайку в первый раз. Она рассказала ему всё: о противостоянии с Рарити, о её неудавшейся попытке перехватить Свити возле школы (хотя Твайлайт опустила тот факт, что письмо Спайка раскрыло её присутствие) и о том, что после этого бутик "Карусель" был закрыт, и ни Рарити, ни Свити Белль в Понивилле больше не видели.

Также она поделилась и хорошими новостями. Она рассказала Спайку о достигнутом прогрессе в создании заклинания, которое восстановило бы записку Свити. Она рассказала ему о том, как Пинки Пай успешно одарила Лиру и Бон Бон жеребятами-близнецами, и какая это была радость - помогать другу в трудное время.

Письмо было не особенно длинным, но Твайлайт потратила часы на его составление, переписывая пассажи снова и снова. Оно должно было быть совершенным. Письмо много для неё значило. Оно было чем-то большим, чем просто возможностью поговорить со старым другом. Оно было жизненно важным.

- Красный Материк? - сказала Дёрпи, когда Твайлайт отдала ей письмо. Её глаза на миг сфокусировались на письме, а затем вернулись в своё естественное положение. - Это же реально экстра-сверх-ДАЛЕКО! Сооооооооовсем не мой маршрут! Я думаю, есть пегасы, с которыми можно отправить туда письмо, но ой, доставка же займёт четыре или пять недель!

- Неважно, сколько займёт доставка, сколько бы ни было, письмо должно дойти, - отвечала Твайлайт. - Дёрпи, письмо действительно важное.

- Не волнуйтесь, мисс Твайлайт! - сказала Дёрпи, весело отдав салют и сунув письмо в почтовую сумку. - Королевская Почтовая Служба Эквестрии никогда не подводит!

Улетая, Дёрпи опрокинула почтовый ящик Твайлайт.

Путешествие письма на Красный Материк прошло без происшествий. Оно побывало в копытах двадцати разных пегасов из почтовых отделений от Понивилля до западного побережья Эквестрии, прежде чем отправилось за море, в древнюю землю драконов.

К тому моменту, как Спайк получил письмо Твайлайт, он не видел своего друга уже два месяца.

И пока письмо шло к нему, далеко в Кантерлоте начали расползаться слухи о странной маленькой кобылке, поселившейся в одном из самых негостеприимных закоулков Аллеи Мёртвого Груза.

Довольно скоро новость о Шрамобокой минула больше пони, чем могло бы надеяться письмо Твайлайт.

Одного из этих пони звали Гэйз.

***

На Аллее Мёртвого Груза был обычный ветреный вечер. Узкий переулок Сильвер Спун давал убежище от ветра, но газету, которую она использовала в качестве одеяла, давно унесло.

Сегодня голос молчал, и никто не приходил в переулок использовать её. Сильвер думала, что должна бы быть благодарна за передышку. Вместо этого она ощущала одиночество. Кобылка старалась уснуть, дрожа под холодным ветром.

И потом ветер ушёл. И с ним холод. И твёрдая земля вдруг стала такой мягкой, словно кровать...

Сильвер почувствовала одеяло на спине. Оно нежно укутывало её, давая ей ощущение комфорта, которого она не помнила уже месяцы.

Какой прекрасный сон, подумала она.

И тут она почувствовала копыто, поглаживающее её гриву. Похоже, кто-то всё-таки пришёл в её переулок. Неохотно Сильвер начала открывать глаза.

Кто бы это ни был, я обслужу его быстро, подумала она. Может, после этого я смогу вернуться в сон...

Но это был не сон. Сильвер полностью открыла глаза. Всё ещё было тепло.

Она находилась в помещении, лежащая на прекрасной кровати с розовыми шёлковыми простынями и тюлевыми занавесками. Она была в большой комнате, заполненной куклами и игрушками. Даже её собственная комната в особняке семьи Сильверов бледнела в сравнении с этой.

От такой комнаты была бы в восторге всякая маленькая кобылка.

Тут Сильвер испытала лёгкое озарение. Какая-то часть её удивилась, когда она вспомнила, что она всё ещё ребёнок.

Сильвер была так ошеломлена комнатой, что на мгновение забыла о копыте на своей гриве. Но потом оно двинулось снова, на этот раз нежно погладив её бок.

Она подняла голову. Фансипантс встретился с ней взглядом и улыбнулся.

- Добро пожаловать домой, - сказал он.

4. Спальни

Пипсквик ненавидел ночь.

Его беспокоила не темнота. В сущности, он был из тех, кто любит темноту. Он находил её приятной. То, как всё исчезает во тьме, его почему-то забавляло. Было немного потешно знать, что мир исчез и вернётся на следующее утро.

Он не боялся темноты. Он боялся ночи. Именно тогда она приходила за ним.

"Но она не вернётся... - шептал себе Пип, лёжа в кровати без сна. - Она обещала. Раз я никому не рассказал, она оставит меня в покое..."

Пип старался не обращать внимания на то обстоятельство, что она лгала ему прежде.

Вернувшись домой после Собрания, Пип несколько дней наслаждался мирным покоем. Он был дома с матерью, и жизнь снова имела смысл.

Потом начались сны.

Они всегда были о Собрании. В некоторых он снова переживал то, что с ним делали. Иногда это происходило со странными вариациями, когда пони, которых он знал в реальной жизни, которые никогда не были на Собрании, становились членами Круга и жёстко ему засаживали.

В других осуществлялись необыкновенные, невероятные сценарии. Один, самый частый, начинался с того, что Пипа преследовало множество взрослых пони с выражением маниакального возбуждения на лицах. Иногда они быстро ловили его, и сон на этом кончался.

Но иногда - нет, и преследование длилось как будто часами. Обычно пони ловили его в бесконечном коридоре, который с каждым шагом становился всё уже. В итоге Пип понимал, что в коридоре не хватило бы места для его преследователей. Это всегда случалось, когда он оглядывался назад и видел, как пони слились в одну устрашающую, пульсирующую массу плоти, копыт и половых органов, выкрикивающую ему непристойности и издающую дикие звуки, как если бы они находились на полпути между оргазмом и криком боли. Потом сами стены коридора превращались в плоть, шепчущую ему, как красив он, как желанен он и каким юным и созревшим выглядит его тело. Потом он чувствовал, как они трогают его, держат его, засовывают что-то в его тело, пока сам Пип не начинал деформироваться и искажаться от боли, его тело теряло всю свою связность и превращалось в гротескное чудовище.

Сон всегда завершался одинаково: ужасающим моментом осознания, когда Пип с помощью действия, всегда имевшего во сне чёткий смысл, смотрел сверху на своё тело, видел массу плоти и понимал, что больше не может отличить одно от другого.

Здесь сон заканчивался, и Пип просыпался весь в поту.

Пип спал всего час или два каждую ночь - просто спал. Но кошмары были виновны в этом лишь отчасти. Ночь сама по себе пугала его. Ум Пипа воспринимал каждый скрип в доме и каждый свист ветра за окном как недвусмысленный знак того, что она пришла за ним. Снова пришла забрать его. Связать его, мучить его, насиловать его, заставить его испытывать страх и стыд...

Пип услышал шум снаружи и подавил крик.

Тяжело дыша, маленький жеребёнок принялся раскачиваться в кровати взад-вперёд, бормоча себе под нос:

"Это не Рарити... это не Собрание... со мной ничего не случилось... я нормальный жеребёнок... ничего не случилось..."

Каждую ночь Пип мог в конце концов уснуть одним-единственным способом - запретив себе воспоминания.

И каждую ночь, когда он в конце концов засыпал, воспоминания опять заявляли о себе.

Когда-то Пип любил ночь.

***

- ...Я вас не боюсь.

По реакции Фанси Сильвер Спун поняла, что он ей верит. Сильвер испытала приступ гордости. Она всегда была превосходной лгуньей.

- Что ж, я надеялся, что нет, - мягко сказал Фансипантс. - Я определённо не имею намерения причинить тебе вред, моя дорогая. Другие захотели бы заставить тебя страдать за то, что случилось на Собрании, но не я. Я бы никогда не осмелился повредить произведение искусства.

- Другие?.. - спросила Сильвер. И тут её мысли прыгнули назад во времени. Назад, в ночь Собрания. Она вспомнила выражение лица Мисс Рарити в тот момент, когда садилась в экипаж, везущий их домой. Сильвер никогда раньше не видела такого взгляда. В тот момент она не знала, что он значит, но теперь, два месяца спустя, она окончательно всё поняла.

Рарити была напугана.

- Вы имеете в виду Мисс Рарити, не так ли? - сказала Сильвер. - Что вы...

- Тссс... - сказал Фанси, деликатно прикрывая рот Сильвер копытом. - Забудь Рарити. Теперь я рядом. Ты в безопасности.

- Но... - Сильвер осеклась, когда Фанси заключил её в объятия. Застигнутая врасплох, серая кобылка машинально обняла его в ответ.

Ей было противно это признавать, но снова обнять кого-то было приятно.

- Она больше не причинит тебе вреда, мой извращённый ангелочек, - сказал он. - Теперь ты со мной. И, похоже, я успел как раз вовремя. Смотри, что этот мир с тобой сделал.

- Почему... почему вы так добры ко мне? - сказала Сильвер. Она была непривычна к доброму отношению к ней и всегда ощущала его чем-то слегка неправильным. Но Фансипантс был последним пони в Эквестрии, от которого она этого ожидала.

- Ну, а почему бы и нет, моя дорогая? - спросил Фанси самым обыденным тоном, какой только можно вообразить.

Сильвер отпустила Фансипантса.

- Я... навредила вам, - сказала она.

- Нонсенс, дорогая моя. Кобылка в твоём положении не могла нести ответственность за свои поступки. Я видел такое прежде, знаешь ли: член Круга выбирает нового жеребёнка в качестве игрушки и полностью подавляет волю ребёнка своей. Нет, я совершенно уверен, что вина лежит на твоей хозяйке.

Фанси ухмыльнулся.

- Ох, прости: твоей бывшей хозяйке. Судя по тому состоянию, в котором я тебя нашёл, можно сделать вывод, что Рарити покинула тебя. После всей той самоотверженной любви, которую ты ей показала. Скверное поведение с её стороны, разве ты не согласишься?

Сильвер задумалась. К чему ведёт Фанси? Она всегда считала, что он сделает с ней нечто ужасное, если встретит её снова. Но, с другой стороны, он продемонстрировал огромное расположение к ней на Собрании. Оно всё ещё осталось, или это какая-то уловка?

Неважно. Это твой шанс.

Нет. Зачем голос? Почему сейчас?

Кем ты хочешь быть?

Вопрос застиг Сильвер врасплох. Голос уже как-то задавал этот вопрос раньше.

- Я думала, что люблю её, - сказала Сильвер Фанси, - и я действительно любила. Но она просто выбросила меня прочь, как будто я ничто. Она возненавидела меня за то, что я сделала, хотя она велела мне присматривать за её сестрой!

- Ох, бедненькая ты моя, дорогая, - сказал Фанси. - Так вот что произошло?

Сильвер кивнула.

- Мне жаль, что я вас ударила, правда! Но Рарити велела мне защищать Свити, несмотря ни на что. И... и я бы никогда не нарушила приказ моей хозяйки. Так всё и произошло. Мне так жаль!

- Взгляни на меня, Сильвер, - сказал Фанси. - Ты помнишь, как я выглядел, когда ты в последний раз смотрела на меня?

Сильвер помнила травмированное лицо, лишившееся зуба и с залитым кровью глазом. Хотя теперь Фанси выглядел в точности так, как и перед тем, как она ударила его. Даже зуб был на месте.

- Помню, - сказала она. - Как вам это удалось?

- Я знаком с лучшим хирургом Эквестрии. Впрочем, думаю, она и над тобой поработала, - сказал он с усмешкой.

- О, так это Триаж сделала для вас? Очень впечатляющая работа!

- О нет, она просто направила меня к пони, специализирующимся в косметической хирургии. Сказала, что она слишком занята, но она была в отпуске, так что не представляю, почему. Хотя она немного высокомерна, да. Думаю, она считает пластическую хирургию ниже своего достоинства.

Сильвер постаралась не реагировать на абсурдность обвинения Фанси в высокомерии кого-то ещё.

- Я хочу сказать, дорогая Сильвер Спун, что ты не нанесла продолжительного ущерба. В отличие от действий Рарити, его оказалось легко исправить. Кроме того, ты лишь верно следовала повелениям. Замечательная черта для любого жеребёнка.

- Спасибо, - сказала она. - Погодите, что вы имеете в виду под действиями Рарити?

- Ты повредила моему телу, а она повредила моей репутации. Это не так просто исправить, - сказал Фанси, и с каждым словом его интонация становилась всё менее жизнерадостной. - Рарити унизила меня перед лицом моего Круга. Это нельзя так оставить. Вот почему я спас тебя.

- Спасли... меня? - спросила Сильвер. Ей не понравилось, куда всё идёт.

- Ты входила в группку Рарити. Я хотел, чтобы ты оказалась в безопасности, прежде чем моё возмездие начнётся. Важно, чтобы ты была здесь, Сильвер Спун. Я хочу, чтобы ты увидела, насколько на самом деле слаба и жалка твоя бывшая хозяйка.

Глаз Фанси сверкнул.

- Ты увидишь, как она пресмыкается перед моими копытами, Сильвер. Обещаю тебе это. Вот почему я искал тебя. Так ты будешь в безопасности. Так ты будешь свидетелем. У меня были друзья в поезде Рарити до Понивилля, готовые умыкнуть тебя и обеспечить тебе безопасность. Но тебя на нём не оказалось. И тогда я начал розыск. Я ждал всё это время, прежде чем ударить по ней, лишь для того, чтобы ты оказалась здесь и увидела, что я с ней сделаю.

Фансипантс сел прямо перед Сильвер и пристально посмотрел ей в глаза.

- Пойми, Сильвер: отныне Рарити уже ничто не спасёт. Она всем послужит примером. Я собираюсь разоблачить её, унизить её и погубить её. От неё не останется и следа.

Сильвер хотела отвернуться от Фанси, но не осмелилась.

- Так что если в тебе осталось хоть какое-то чувство привязанности к пони, что столь бессердечно бросила тебя, я предлагаю тебе от него избавиться. У тебя два варианта, дорогая моя: быть моей пленницей или быть моей гостьей. В любом случае, ты моя.

Сильвер Спун мгновение колебалась.

Затем она поднялась на ноги и поцеловала Фанси в рот.

Старший жеребец был на миг удивлён, но вскоре с огромным энтузиазмом принялся возвращать поцелуй. Язык Фанси проник в открытый рот Сильвер, смешался с её языком, и старший пони издал тихий стон.

Она прервала поцелуй и заглянула Фанси в глаза.

- Я думала, что Мисс Рарити любит меня, - сказал она. - Она говорила, что я всегда буду ей принадлежать. Но она выкинула меня... просто бросила меня в том ужасном месте, словно я мусор. Но потом появились вы... и, хотя я навредила вам... вы спасли меня.

- Не думай об этом, моя дорогая, - сказал Фанси. Поцелуй как будто преобразил его. Его напряжённость ушла, сменившись умиротворением.

- Нет! Это не мелочь! Я бы умерла там, если бы не вы! - сказала Сильвер, обнимая Фанси. - Меня не волнует, что вы сделаете с Рарити, - сказала она. - Вы только... позвольте мне остаться с вами...

Фанси поцеловал Сильвер Спун в макушку. Сильвер поразилась тому, каким курьёзно отцовским показался этот жест.

- Ты сделала правильный выбор, Сильвер Спун, - сказал Фансипантс. - Я всегда знал, что ты его сделаешь.

- Я так сожалею, что ударила вас, сир Фансипантс... - сказала она, отказываясь его отпускать.

- Всё прощено, - сказал он. - И в моих устах это безусловно редкие слова.

Он усмехнулся.

- Могу я спросить у вас кое о чём? - сказала Сильвер. - Что вы собираетесь с ней сделать?

- Не беспокойся об этом, моя дорогая, - сказал Фанси, бережно выпуская её из объятий. Он встал с кровати. - Когда придёт время, она прибудет к нам. И я уже привёл колёса в движение. Как только мы обнаружили тебя, я посадил моего соратника на поезд до Понивилля. И я отправил экстренное письмо определённым влиятельным особам... о, прости, дорогая, все эти взрослые разговоры тебя, должно быть, ужасно утомляют.

- О нет! - сказала Сильвер с некоторой настойчивостью. - Я нахожу их весьма захватывающими! Пожалуйста, продолжайте!

- Всё в порядке, дорогая, - сказал Фанси, нежно похлопывая Сильвер по голове. - Больше не нужно беспокоиться по её поводу. Кроме того, я не сомневаюсь, что ты проголодалась. Когда ты в последний раз пристойно ела?

Сильвер замерла. Она не решалась сказать, что для неё "еда" состояла из того, чем Рарити и Свити Белль пренебрегли предыдущим вечером. Также она решила не упоминать, что это её вполне удовлетворяло. Жизнь на объедках со стола её хозяйки давала кобылке необъяснимое, тёплое ощущение довольства, чувство, что она находится на своём правильном месте.

Фанси в ответ на молчание Сильвер поднял бровь.

- О дорогая, так давно, да? - сказал он. - Ну, не волнуйся. Сегодня ты отобедаешь самыми изысканными деликатесами из всех известных. Я проинструктировал моих поваров приготовить нам пир. Он ещё не будет готов в ближайшие пару часов, так что если ты желаешь тем временем...

- В общем, я всё ещё очень усталая... - сказала она. - Могу я поспать до того, как ужин будет готов?

- Ну конечно, - сказал Фанси. - В любом случае, у меня есть кое-какие дела, которыми нужно заняться. Я пришлю кого-нибудь за тобой за час до ужина; так что у тебя будет довольно времени на то, чтобы принять ванну и смыть уличную грязь. Надеюсь, кровать удобна?

- Мягчайшая из всех, что я знала, - сказала Сильвер.

- Для тебя только лучшее, моя дорогая. Но я надеюсь, у нас будет шанс посетить мою спальню этим вечером.

Он улыбнулся.

- О лучшем и не мечтала, - сказала Сильвер.

- Ох! Совсем позабыл: если тебе нужно что-нибудь, всё что угодно, просто позвони в этот колокольчик на твоей тумбочке. Слуга поспешит незамедлительно. С этого дня, дорогая моя, всякое твоё желание будет исполнено.

Сильвер кивнула, и Фанси направился к двери. Перед тем, как её открыть, он задержался и оглянулся на неё.

- Добро пожаловать в новую жизнь, ангел мой, - сказал он.

Сильвер лучезарно улыбнулась, и Фанси вышел из комнаты.

Лишь только дверь закрылась за ним, Сильвер испустила раздражённый вздох.

Той ночью, когда Сильвер получила свою кьютимарку, мать дала ей один совет. Быть светской кобылой, сказала она, это одна часть манер на две части лицемерия. Это значит разговаривать задушевно, даже с симпатией, с лично неприятными пони высокого статуса и большого состояния.

"На светских вечерах ты будешь в окружении пони, которых никогда не захотела бы знать, но которые стоят того, чтобы их знать. Не из-за того, кто они, а из-за того, что у них есть и что они могут сделать для тебя."

Обычно мать Сильвер не была такой мудрой, но временами проявляла себя.

"Это игра, Сильвер Спун, - сказала она. - И первое правило: не имеет значения, нравится ли тебе пони, с которым ты говоришь. Важно лишь то, чтобы он в это поверил."

Сильвер была очень хороша в этой игре.

Тем не менее, она была близка к провалу. Каждая новая минута с Фанси была невыносимее предыдущей. Поцелуи её не беспокоили. Она делала это с бесчисленными взрослыми жеребцами.

Но когда он принялся говорить об ожидающей её роскоши, болтать о её "новой жизни", Сильвер стало дурно. Её не прельщала перспектива жить в огромном особняке, быть опекаемой слугами и избалованной как принцесса. Она прожила так большую часть жизни, и это не оставило другого чувства, кроме пустоты.

Она ощущала глубокий дискомфорт от перспективы давать распоряжения слугам. Идея о возвышении над кем-то была для неё почти противоестественной.

"Моё место внизу, - прошептала она. - Ниже всех, но, в первую очередь, ниже вас. Служить, тосковать, страдать. Ради вас."

Она крепко обхватила себя передними ногами.

"Мисс Рарити... - сказала она. - Мне так жаль... Я не имела в виду того, что о вас сказала..."

Она говорила как богохульник, читающий молитву раскаяния.

"У меня нет к вам ненависти... я не могу вас ненавидеть... мне просто нужно, чтобы Фанси мне доверял... простите..."

"Если вы в беде, я буду на вашей стороне... - продолжала Сильвер. - Я как-нибудь выберусь отсюда. Я найду способ... и тогда мы вместе сокрушим ублюдка Фансипантса!"

Сильвер помедлила на секунду, чтобы в полном объёме осознать то, что сейчас говорила. Это было хорошо и правильно - хотеть помочь Рарити в её борьбе. Но у неё не было ни малейшего представления, как за это взяться.

Она села на кровать, глядя на бесчисленные игрушки в её комнате.

"Игрушки... Я была её сломанной игрушкой... - шептала Сильвер. - Мисс Рарити, пожалуйста, позвольте мне снова стать вашей... позвольте мне быть вашей игрушкой..."

Ты спасла жизнь её сестре.

"Заткнись... - сказала Сильвер. - Сейчас мне нужно мыслить ясно..."

Ты спасла жизнь её сестре, и за это она отвергла тебя. Почему ты тоскуешь по такой, как она? Ты...

"Хватит..."

Ты...

"Хватит, я знаю, что ты собираешься сказать, и это враньё..."

Ты лучше этого...

"Нет! Я хочу увидеть её снова!"

Ты лучше этого...

"Я не лучше! Я просто собственность Мисс Рарити! Прекрати говорить, что я..."

ТЫ ЛУЧШЕ ЭТОГО!

Голова Сильвер затряслась. Раньше голос никогда не кричал. Но было что-то в его крике. В нём был знакомый, пронзительный тон.

Сильвер не переставала спрашивать себя, чей голос обосновался в её голове. Она давно осознала, что этот голос не то же самое, что её обычный внутренний монолог. Он звучал иначе. Это был голос юной кобылки, но не её.

Но когда голос закричал на неё, всё сложилось.

"Это ты... - сказала Сильвер. - Ну конечно. Конечно, голос звучит как твой... что-то в моём разуме... пыталось напомнить мне..."

Непрошеные слёзы начали падать на простынь.

"Напомнить мне о тебе... напомнить мне, что я тебе сделала..."

Лицо Сильвер скривилось.

"Но разве ты не видишь? Вот почему я не лучше ничего..."

Сильвер Спун снова взглянула на игрушки. Особенно на две куклы, каждая сидела со своей стороны маленького деревянного столика копытной работы. Перед каждой стояла крошечная пластмассовая чайная чашка.

"Вот почему я заслуживаю того, чтобы быть брошенной Мисс Рарити. Это справедливо..."

Обе куклы изображали маленьких кобылок. Они выглядели так, словно они лучшие подруги.

"...потому что я бросила её."

***

ТУК-ТУК.

- Душенька! Ты не пойдёшь сегодня в школу?

- НЕТ! Оставь меня в покое, папа!

- Куколка, я знаю, что ты ещё не свыклась с этим. Но ты скучаешь по ней ужасно сильно...

- МЫ С СИЛЬВЕР СПУН ПРЯМО СЕЙЧАС ИГРАЕМ! УХОДИ!

- Вы... что?

- ТЫ СЛЫШАЛ! ОСТАВЬ НАС В ПОКОЕ!

- ...Хорошо, душенька. Ве... веселись с подругой.

Филти Рич медленно пошёл прочь от запертой двери комнаты своей дочери. Он шёл низко повесив голову.

Недавнее ухудшение состояния его дочери стало популярной темой разговоров среди элиты Понивилля. Внешне в них звучали лишь сочувствие, забота и надежда на быстрое выздоровление. Но Филти Рич был не дурак. Лично он хорошо видел, что высшее общество Понивилля не могло бы быть более взбудоражено его несчастьем. Многие из них годами ждали, чтобы увидеть столь низкое падение некогда непогрешимой семьи Рич.

Рич пришёл на кухню, где его жена готовила завтрак. Краун Джюел приготовила три места, как делала всегда.

- Как думаешь, сегодня она выйдет из комнаты? - спросила она с надеждой. - Она так давно не выходила... и я приготовила её любимое! Клубничные вафли... ты не мог бы сходить и сказать ей, что я приготовила ва...

- ОНА НЕ ВЫЙДЕТ ИЗ КОМНАТЫ ЗА КАКИМИ-ТО СРАНЫМИ ВАФЛЯМИ! - вскрикнул Рич.

Краун Джюел в шоке попятилась. Филти Рич был известен как безжалостный делец, но прежде он никогда не повышал голоса на члена своей семьи.

- Ох... ох, Селестия, клянусь, я не хотел... о, дорогая, прости... - сказал Рич. - Я... я просто... всё плохо, Джюел. Я думаю... думаю, ей становится хуже.

Краун Джюел не сразу смогла ответить.

- Что ты имеешь в виду под "хуже"?

Богатейший пони в Понивилле посмотрел на жену с выражением абсолютной беспомощности на лице.

- Она моя маленькая девочка, и я теряю её прямо на глазах... - сказал он. - Дорогая... она думает, что Сильвер Спун всё ещё жива.

5. Правосудие

- Думаю, на этот раз у меня получится, Совелий.

Сова с любопытством смотрела, как хозяйка концентрирует свою магию на маленьком предмете. Она была одержима им и беспокойна уже несколько недель. Хотя Совелий не был способен понять, что Твайлайт делает, одно он понимал хорошо: этот предмет ему не нравился. Чем бы он ни был, он целиком захватил его хозяйку. Она целыми часами бомбардировала его одним заклинанием за другим, а затем кричала в раздражении, когда её усилия не вызывали в предмете никаких видимых изменений.

Совелий уже видел, как его хозяйка бывала чем-то одержима. Однажды она провела целую неделю без сна, записывая всё подряд, пока её грива постепенно становилась всё более взъерошенной, и ещё она каким-то образом заполучила повязку на глаз. Ещё был инцидент с потерянным свитком, когда она весь дом перевернула вверх дном, чтобы потом, через несколько часов, вспомнить, что позаимствовала его другу.

Как помнила сова, это была белая единорожка с фиолетовой гривой. Почему её больше нигде не видно?

Твайлайт улыбнулась Совелию, когда он сел на свой насест и внимательно на неё посмотрел.

- Хороший мальчик, - сказала она. - Спасибо, что меня поддерживаешь.

Она опять взглянула на бумажку. Та лежала на столе, ожидая очередной попытки её восстановить.

Твайлайт не видела Рарити и Свити Белль с того дня на холме. Если белая единорожка действительно намеревалась отправиться в "модный тур по Эквестрии", можно было с уверенностью утверждать, что поездка провалилась. Насколько Твайлайт могла судить, Рарити с сестрой вернулись домой и оставались там. Бутик "Карусель" в тот день закрылся и больше не открывался. Двери были заперты наглухо, и на здание были наложены какие-то чары, сопротивляющиеся попыткам Твайлайт телепортироваться внутрь.

Рарити после этого видели в городе только в очень редких случаях, когда она отправлялась на рынок за едой. Она отклоняла попытки других пони с ней поговорить. Вопросы о том, когда бутик откроется, игнорировались. По дошедшим до Твайлайт слухам, единственной удостоившейся ответа пони была Черили. Когда учительница спросила, скоро ли следует ожидать возвращения Свити Белль в школу, Рарити сказала, что Свити "очень больна и нуждается в домашнем покое".

Твайлайт содрогнулась от мысли, что Свити заперта в доме со своей сестрой. Но она сопротивлялась искушению порассуждать о причинах внезапного превращения Рарити в отшельницу. Не имеет значения. Важна только записка. Свити сильно рисковала, чтобы передать её ей. Нужно узнать, что она хотела сказать.

Два месяца назад Твайлайт Спаркл взялась за свои небрежные попытки реконструировать записку. Она и не представляла, что это может быть так трудно - восстановить сожжённый листок бумаги. Заклинание исправления ни к чему не привело. Пробовать восстановить послание по уцелевшему фрагменту оказалось бессмысленным.

Но сегодня Твайлайт ощутила надежду. Она была уверена, что эта попытка - совсем другое дело.

Она не в первый раз себе это говорила.

- Это заклинание моей собственной разработки! - азартно сказала она сове. - Оно совмещает принцип путешествия во времени, к которому я уже как-то прибегала, с локальным магическим полем. Гляди, пони может вернуться во времени лишь один раз в жизни, так что у меня не получится просто вернуться назад и прочесть записку Свити, но что, если я обращу время только для записки? Собственно говоря, сможет ли она вернуться во времени до того момента, как была сожжена?

Совелий поднял голову. Для него всё, что сказала Твайлайт, было сплошной тарабарщиной. Но было приятно слышать её воодушевление.

- Так что я создала здесь изолирующее поле. Внутри данного объёма время идёт назад. Это ни на что не повлияет, кроме записки. Видишь, как она плавает на месте? Это магическая изоляция! Я первая освоила эту технику в Школе Селестии!

Твайлайт позволила себе немного погордиться достижением и потом похлопала сову по голове.

- Хотя я не знаю, сколько это займёт. Может быть, час, может, несколько дней. Но как только процесс завершится, записка снова будет целой! Но... из-за того, что здесь участвует темпоральная энергия, по выполнении заклинания будет небольшая... ударная волна, - она потёрла копытом затылок. - Вероятно, она не устроит в библиотеке большого беспорядка, но для твоей собственной безопасности, Совелий, я думаю, будет лучше, если ты где-нибудь погуляешь денёк, хорошо? Не хотела бы, чтобы тебя поранило...

Твайлайт протянула переднее копыто, и сова, хорошо изучившая язык тела своей хозяйки, спрыгнула с насеста и аккуратно уцепилась когтями за ногу Твайлайт. Пони вышла за дверь и выпустила Совелия - он полетел к лесу. Он вернётся к утру, как был приучен, а понивилльская популяция мышей к тому времени наверняка понесёт урон.

- Какая милая птичка! - прозвучал голос, и Твайлайт повернула голову, чтобы увидеть подходящую к библиотеке единорожку.

- О! Спасибо! - сказала Твайлайт. - Но, боюсь, библиотека сегодня рано закрывается. У меня очень деликатный магический эксперимент, который займёт несколько часов, так что...

- Правда? О, как увлекательно! Какого рода эксперимент? - спросила единорожка. Это была кобыла лет на десять старше Твайлайт, чёрная как смоль и с удивительно материнской улыбкой.

- О, ничего особенного, - сказала Твайлайт. - Просто одно маленькое заклинание времени...

- Временная магия? Не оценивайте себя так низко, дорогая! Это весьма сложно, особенно для пони вашего возраста. Даже некоторые матриархи моей семьи никогда не имели в этом хорошего навыка.

- Вашей семьи? - спросила Твайлайт. Она вдруг почувствовала, что должна была бы знать, кто эта пони.

- Ох, простите, дорогая. Где же мои манеры? - сказала единорожка. - Меня зовут Индиго Дрим.

Твайлайт радостно ахнула.

- Индиго Дрим? Из династии кантерлотских магов Дрим? - лавандовая единорожка была сама не своя от волнения. - В школе я написала статью о вашей семье для курса Великие Формы Заклятий! Ваши предки изобрели заклинание Приведения-в-Жизнь и большинство его разновидностей! Ваша прапрабабушка совершила переворот в преподавании магии жеребятам!

Индиго испустила маленький сдержанный смешок.

- Да, у моей семьи всегда были... особые отношения с жеребятами.

- Поверить не могу, что вы в Понивилле! Вы настолько важная, и богатая, и могущественная... погодите, зачем вы в Понивилле?

- Что ж, я искала вас, Твайлайт Спаркл, - сказала Индиго. - Думаю, вам нужна моя помощь.

***

- Теперь осталось недолго, - сказал Фансипантс. Он левитировал бокал бренди к губам, глядя в огромное окно своего кабинета, открывавшее великолепный вид на Кантерлот. - Гэйз, ты послал ей сигнал действовать, верно?

Серый пони кивнул. Сильвер Спун стояла рядом с Фансипантсом, стараясь не смотреть на Гэйза. Что-то в нём её пугало.

Возможно, его постоянное молчание. Возможно, полная безэмоциональность на лице. Возможно, то, как он исчезал и появлялся без обычной вспышки света, сопутствующей телепортации единорога. Она спросила Фанси о Гэйзе вскоре после встречи с ним, но удостоилась лишь такого описания: "Он мои глаза".

Сильвер чувствовала, как эти глаза смотрят на неё, и ей это не нравилось. Ей было интересно, не раскусил ли он её? Мог ли он слышать, как она говорила с собой? Как далеко заходила его способность прятаться? Мог ли он следить за ней в комнате, когда она думала, что та пуста?

Сильвер быстро встряхнула головой, как если бы сушила гриву после ванной. Это была её маленькая привычка, помогавшая упорядочить мысли.

- Сильвер? С тобой всё хорошо, ангел мой? - спросил Фанси.

- Я в порядке, сир Фансипантс, - сказала она. - Я просто... взволнована, полагаю. Жду не дождусь узнать, что вы собираетесь сделать с Ми... гм, с Рарити.

Фанси улыбнулся.

- О, ты довольно скоро всё узнаешь. Конечно, всё, что произойдёт сегодня, лишь первый залп. Я совершенно уверен, что она его переживёт, хотя и не останется невредимой. И вот тогда... я и нанесу удар. В её самое слабое место.

- А что за друга вы послали в Понивилль?

- Лояльного члена Круга, который задолжал мне услугу, - сказал Фанси. - Обычно я не послал бы кого-то столь высокого положения, но мне не каждый день доводится впечатлить лучшую ученицу Принцессы.

Сильвер посмотрела на Фанси.

- Вы имеете в виду Твайлайт Спаркл?

Любой в Понивилле знал это имя.

- Я слышал из надёжных источников, что неосмотрительность Рарити вызвала у неё интерес. Похоже, она предпринимала множество попыток обратиться к местной страже. Всё тихо замяли, разумеется, но существуют способы довести до меня такую информацию.

Вот оно.

Голос Даймонд снова говорил в её голове. Первым позывом Сильвер Спун было ответить, но она вовремя себя на этом поймала. Последнее, что ей было нужно - чтобы Гэйз и Фанси сочли её сумасшедшей. Вместо этого она просто позволила голосу говорить.

Ты уже решала, кем ты хочешь быть. Что ты выбрала? Ты выбрала спасти Свити Белль. Ты выбрала рискнуть собой, чтобы помочь другой пони. Этим ты хочешь быть? Или ты просто хочешь снова стать рабой Рарити?

Сильвер не могла ответить. Но ответ уже был готов в её уме.

Теперь кое-кому ещё нужна помощь. И Твайлайт может быть ключом к её спасению. К спасению их всех.

Фанси продолжал говорить, но голос в голове Сильвер заглушал его речь. Сильвер была скорее рада, что ей не приходилось выслушивать его болтовню. Тем не менее, она сочла благоразумным смотреть на него с выражением внимания и время от времени кивать, изображая увлечённость.

Найди Твайлайт Спаркл, и сможешь спасти их всех. Но сперва тебе ещё кое-что нужно сделать.

Сильвер знала, о чём говорил голос. Но она старалась, чтобы её тело не выдало её взволнованности. Гэйз всё ещё смотрел.

- Полчетвёртого, - сказал Фанси, взглянув на старинные часы, стоящие рядом с его столом. - Она должна была войти в контакт пару минут назад.

- Так что случится теперь? - спросила Сильвер.

- Теперь Твайлайт Спаркл получит всё, на что она надеялась, - сказал Фанси. - Как и я.

***

- Мне нужна ваша помощь? - спросила Твайлайт. - Гм, не совсем понимаю. Вас послала Принцесса? Эквестрия снова в опасности?

Твайлайт подумала о своих друзьях и нахмурилась.

- Потому что прямо сейчас Элементы Гармонии не совсем, м-м... не так просто собрать... Я смогу, вероятно, только Смех привести в короткий срок... - она нервно ёрзала копытами.

- О, всё хорошо, дорогуша, - сказала Индиго, - я пришла увидеть вас, а не Элементы. Мне нужно поговорить с вами о вашей подруге Рарити.

- Р... Рарити? - спросила Твайлайт. Может ли эта пони знать?..

- Моя семья много занимается благотворительностью, - сказала Индиго. - Одна из наших организаций - это сеть, которая оказывает помощь в случаях пропажи или похищения жеребят...

Твайлайт вздрогнула.

- Это... это ведь не связано со Свити Белль, не так ли? - сказала она, боясь подумать, до чего ещё Рарити могла дойти.

Индиго покачала головой. Теперь её улыбка пропала.

- Я говорю о ваших сообщениях Королевской Страже, конечно же, - сказала она. - Но, я боюсь, всё зашло гораздо дальше того, что Рарити делала со своей сестрой. Честно говоря, это лишь один из множества тревожащих случаев, с которыми я столкнулась. Вот почему я проделала сюда путь из Кантерлота, чтобы лично этим заняться.

Твайлайт ахнула.

- Вы... прибыли из Кантерлота?..

- Ну конечно, дорогая, - сказала она. - Что тут удивительного?

- Записка, - прошептала Твайлайт. Сохранившийся текст записки вспыхнул в её уме:

ТЕРЛОТЕ

АЕТ ТЫ

ОЖЕ!

- В Кантерлоте... приезжает... ты... - шептала она. - Свити, должно быть, имела в виду, что кто-то приедет из Кантерлота, чтобы помочь мне!

- О чём вы, дорогуша? - спросила Индиго.

- Ни о чём! - сказала Твайлайт. - Мисс Индиго... я в вашем распоряжении. Говорите, что вам нужно.

- Мне нужно ваше свидетельство, дорогая, - сказала она. - Я под впечатлением от того, как много ваше слово значит в этом городе.

- Я думаю... - сказала Твайлайт. - Индиго... насколько всё серьёзно? Что ждёт Рарити?

Губы Индиго изобразили тончайший намёк на улыбку.

- Правосудие, - сказала она.

***

Бутик "Карусель" был крепостью.

Каждое утро Рарити подкрепляла защитное заклинание, наложенное ей, чтобы воспрепятствовать телепортации Твайлайт. Она не имела достаточных навыков, чтобы создать физический барьер, но блокировать магией магию было относительно просто. Следом она проверяла замки на окнах и дверях.

Если ей не предстоял поход на рынок, она появлялась из своего дома лишь один раз в день, всегда на рассвете, до того, как кто-нибудь сможет её увидеть. Она подходила к почтовому ящику, вынимала письма и клала на их место исходящую почту.

Её Комната Вдохновения оставалась неиспользованной. Свёртки ткани и незаконченные платья лежали под двухмесячным слоем пыли. Временами, проходя мимо комнаты, Рарити заглядывала внутрь и испытывала чувство ностальгии, которое, впрочем, быстро рассеивалось. Она больше не нуждалась в фасаде.

Этим утром, как и всегда, она отнесла почту в свой кабинет, села за письменный стол и принялась за чтение. После этого она провела бы несколько часов, трудясь над ответной корреспонденцией, тщательно переписывая каждое письмо, пока бы не удостоверилась, что оно звучит как следует. Затем она занималась бы домашним обучением Свити Белль, прежде чем отправиться с ней в спальню.

Белая единорожка частично завершила первый проект своего второго письма за этот день, когда услышала звук четырёх маленьких копыт, спускающихся по лестнице.

- Свити Белль, - сказала Рарити, не отрываясь от работы. - Ты опять поздно встала.

- Знаю, знаю, прости... - сонно сказала Свити. - Кому ты пишешь?

- Как я тебе уже сто раз говорила, когда ты спрашивала, - сказала Рарити, - я забочусь о нашем будущем.

Свити подошла к сестре.

- Да, и что это значит? Кому пойдут эти письма?

- Союзникам, - сказала Рарити.

- О, - сказала Свити. - Знаешь, сестра, это было уже давно. Может, Фанси забыл про тебя. Может, нам больше не нужно так прятаться...

- Фансипантс не стал бы богатейшим пони Эквестрии, если бы забывал своих врагов, - сказала Рарити. - Мы не прячемся. Мы готовимся. В конце Собрания я сказала Фансипантсу, что я не сбегу. И я не сбегу.

Рарити посмотрела на сестру с выражением решимости.

- Я знаю, что тебе нелегко, Свити Белль. Но мне нужно, чтобы ты была терпеливой. Бегство из Понивилля преждевременно нас разоблачило бы. И мне нужно, чтобы ты была на моей стороне. Мне нужно, чтобы ты была в безопасности. Осталось недолго.

- Ты правда так думаешь? - спросила Свити, взволнованная перспективой снова получить возможность выходить наружу.

- Да. И когда придёт время, мне нужно, чтобы ты следовала всем моим инструкциям. Знаю, ты не одобряешь всё, что я делаю, Свити, но это вопрос выживания нас обеих. Я должна знать, последуешь ли ты за мной.

Свити кивнула.

- Не волнуйся, сестра. Можешь на меня положиться.

Рарити улыбнулась.

- Судя по тому, что мне сообщают союзники, Фанси скоро сделает ход, - сказала она. - Если он его сделает прямо сейчас, всё было зря. Но если он замешкается всего на пару дней, то всё уже будет готово. Тогда мы сможем выйти.

- Ты имеешь в виду, я смогу вернуться в школу? - спросила Свити, сияя.

Рарити покачала головой.

- Прости, Свити Белль, но не всё так просто. Мы с тобой переросли этот захолустный маленький город. Скоро мы пойдём вперёд.

- Вот... вот как? - удручённо спросила Свити. - Но... мои друзья... сестра, пожалуйста... я так по ним скучаю...

В первые дни начавшегося отшельничества Рарити Эпплблум и Скуталу ежедневно приходили к дверям бутика и громко спрашивали, не выйдет ли сегодня Свити Белль играть. Всякий раз Рарити отсылала их прочь - лишь за тем, чтобы они вернулись на следующий день.

Это достигло апогея одним пасмурным днём, когда две кобылки несколько часов барабанили в дверь, крича во весь голос, что они не уйдут, пока не увидят своего друга.

Но Свити Белль так и не вышла. Она даже не слышала, как друзья её зовут. Она была в темнице, привязанная к стулу. В тот день сестра связала её не с сексуальными целями. Она сделала это, чтобы не пустить её к друзьям.

После этого кобылки перестали приходить. Это случилось за неделю до того, как Свити соизволила снова разговаривать с сестрой.

- С твоими друзьями всё будет в порядке, - сказала Рарити. - Оставь им их маленькие жизни. Ты в них не нуждаешься.

- Нет, нуждаюсь! - запротестовала Свити. - Я люблю их! Сестра, пожалуйста, дай мне их увидеть всего один раз!

- Риск того не стоит, - сказала Рарити. - Кроме того, мне нужно, чтобы ты порвала с прошлым. Ты не можешь позволить себе оглядываться.

- Но... - запнулась Свити. - Дружба важна. Ты всегда так говорила...

- Дружба... - сказала Рарити. Она посмотрела через комнату на выжженное пятно на полу.

Белая единорожка закрыла глаза и какое-то время молчала. Потом она их открыла, и в её взгляде была решительность.

- Дружба... имеет свои преимущества, - сказала она. Её голос слегка дрожал.

- Но в конечном счёте она не имеет значения, - сказала Рарити. Она встала с кресла и приблизилась к сестре. - Я в конце концов поняла, что важны всего две вещи.

Она провела копытом по спине сестры, от хвоста и до головы. Другое копыто она поднесла под подбородок Свити и аккуратно подняла его, так, чтобы кобылка смотрела прямо на Рарити.

- Первое - это удовольствие, - сказала Рарити и глубоко поцеловала сестру в рот.

- И второе, - сказала Рарити, закончив поцелуй, - семья.

Свити всхлипнула.

- В нормальных семьях так не делают... - сказала она.

- Конечно, нет. Большинство пони боятся следовать своим желаниям... - сказала Рарити. - Но мы с тобой другие. Боль, которую мы вынесли, и вещи, которые мы видели - разве они не сделали нас сильнее?

- Но я тебя не хочу... - сказала Свити.

- Не хочешь? - сказала Рарити. - Я слышала стоны, которые ты время от времени испускаешь, когда я тобой занимаюсь. Оргазмы, которые ты пытаешься скрыть от меня. Они нечасты, но когда они случаются, я замечаю. И я упиваюсь ими, сестрёнка. Ты выдаёшь такую восхитительную музыку, когда кончаешь для меня.

Свити отвернулась от Рарити.

- Это потому что иногда... иногда ты не делаешь мне больно. Иногда ты просто... нежная... и... иногда я думаю, что устала бороться с тобой.

Свити заметила изменения в поведении сестры в последние два месяца. Она стала менее садистической в отношении неё и более любящей. Она всё ещё использовала Свити практически ежедневно, но её увлечённость болью, по-видимому, снизилась. Как если бы Рарити пыталась подкупить Свити странного сорта добротой.

В течение этих двух месяцев Рарити не была ни с одной другой кобылкой. Бремя утоления её потребностей пало исключительно на Свити. Хотя, в некотором смысле, кобылка это приветствовала. По крайней мере, Рарити не мучила никого другого.

Именно это, а не лояльность её сестре, не давало Свити бежать. Она знала, что в результате сестра просто найдёт другую кобылку. И она не смогла бы вынести мысль, что её слабость причинила боль кому-то другому. Только не снова.

Свити плюхнулась на пол.

- Просто потому что я наслаждаюсь этим... немного... иногда... но это не значит, что я хочу заниматься этим с тобой! Это ненормально! Ты это знаешь! Я просто... иногда мне нужно почувствовать себя хорошо...

- И я делаю тебе хорошо, разве нет? - сказала Рарити, нежно положив копыто на талию Свити и подталкивая её. Свити не оказала сопротивления и вскоре лежала на спине.

- Кто угодно сделает мне хорошо вот так... трогая меня вот так... - сказала Свити, всё ещё избегая зрительного контакта с Рарити.

- Ох, не говори ерунды... - ответила Рарити. - Ты же знаешь, между нами гораздо большее, чем это. Эмоциональная интенсивность нашей связи. Любовь, которую мы испытываем друг к другу, несмотря на все наши маленькие... разногласия. Не говори мне, что это ничего не меняет, Свити Белль.

- Сестра, я не хочу об этом говорить...

Рарити поцеловала сестру в живот. Свити изогнулась.

- Тебе нужно это услышать, сестра, - сказала Рарити. - Важно, чтобы ты понимала. Мы с тобой связаны больше чем кровью. Нас объединяет общая боль. Боль, которую наш отец причинил мне. Боль, которую я причиняю тебе. Знаю, ты это ненавидишь. Знаю, ты обижаешься на меня за это. Но это необходимо. Боль открыла мне глаза на то, каков мир на самом деле. И она привела меня к открытию величайшего наслаждения из всех, известных пони.

Рарити двинулась вниз, целуя Свити Белль и приближаясь к её промежности. Одновременно старшая единорожка принялась потирать собственную.

- Однажды ты тоже это поймёшь, сестрёнка: абсолютное наслаждение от насилия над маленьким жеребёнком. Цена, которую мы платим за знание этого экстаза - то, что мы сами должны испытать эту боль. Это мой дар тебе, моя единственная любовь.

- Но я его не хочу... - сказала Свити. Она была близка к слезам. - Я не хочу быть как ты. Я хочу быть нормальной...

- Мы лучше, чем нормальные, - сказала Рарити. - Мы оставили позади тупую, заурядную жизнь других пони. Я знаю, что сейчас тебе страшно и больно, моя любовь. Но потерпи немного. Однажды эта боль изменит тебя, как она изменила меня. Тогда ты поймёшь, Свити Белль. Ты придёшь к пониманию удовольствия, которое я тебе предлагаю.

Рарити достигла влагалища Свити и медленно, глубоко провела по нему языком. Маленькая кобылка тихо пискнула.

- Ох же! - сказала Рарити. - Ты довольно мокрая сегодня...

- Заткнись... - сказала Свити. - Я это не люблю... Я никогда это не полюблю...

- Всё хорошо, моя дорогая, всё хорошо... - сказала Рарити. - Не торопись. Однажды ты будешь готова принять мой дар. На первый взгляд, всё случится едва заметно. Ты начнёшь смотреть на жеребят по-другому. Ты ощутишь голод, экзальтированную потребность. И тогда я помогу тебе утолить её. Мы найдём какую-нибудь милую, прекрасную кобылку... или жеребёнка, если захочешь... и сделаем её нашей. Мы с тобой вместе уничтожим её невинность и будем заниматься любовью под её крики.

Рарити вскрикнула и стала тереть пизду быстрее.

- Да! - крикнула она. - Это будет так чудесно... мы будем ломать их вместе... ты и я... мы будем делать им больно! О Свити, мы будем делать им ТАК больно!

Свити неторопливо отодвинулась, пока её сестра лежала на полу, в агонии оргазма.

Она подождала, пока дыхание Рарити замедлится, прежде чем ответить.

- Пожалуйста, сестра... - сказала она. - Я никому не хочу делать больно...

- Как и я когда-то, - сказала Рарити. - Но это было очень давно.

Две сестры какое-то время сидели молча, потом Рарити встала и машинально вернулась за письменный стол.

- Твои уроки начнутся через полчаса, - сказала она. - Приготовь перо и пергамент.

Свити захотела сказать что-нибудь. Множество яростных возражений, обвинений и выражений неповиновения заполнили её ум, но каждое из них как будто исчезало прямо перед тем, как его озвучить.

В конце концов она сдалась.

- Хорошо, сестра, - это было всё, что она сказала.

Свити пошла в свою комнату. Рарити макнула перо в чернильницу, готовясь продолжить переписку.

Ни одна из них не успела осознать, что произошло дальше. Всё случилось очень быстро.

Чернильница упала со стола, разлив чернила по полу. Мгновением раньше Рарити смахнула её, испуганная голосом из-за входной двери.

Затем раздался настойчивый стук, и голос повторил то, что сказал:

- КОРОЛЕВСКАЯ СТРАЖА! ОТКРОЙТЕ!

Рарити была недвижима.

- Нет... - сказала она. - Мне было нужно всего несколько дней...

- Сестра? Сестра, что происходит?.. - сказала Свити, подбегая к сестре.

- ОТКРОЙТЕ ДВЕРЬ, ИЛИ МЫ ЕЁ СЛОМАЕМ!

Рарити задрожала.

Сёстры услышали громкий треск: звук копыт, бьющих во входную дверь их дома.

Свити посмотрела на сестру, замершую с выражением ужаса на лице.

Всё-таки это случилось, поняла Свити. Всё-таки они пришли остановить её.

Тогда почему мне так страшно? - подумала Свити. - Разве не этого я хотела?

ТРЕСК. Дверь звучала так, словно поддаётся. Ещё один удар сломал бы её.

Рарити закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Она перестала дрожать.

Потом она повернулась к сестре.

- Я люблю тебя, Свити Белль, - сказала она.

Всякое внешнее выражение её страха исчезло. Рарити на миг заглянула в зеркало и поправила гриву копытом.

Затем белая единорожка направилась к двери.

Последний удар разнёс дверь в щепки. Королевские гвардейцы вступили в дом.

За ними Рарити смогла увидеть Твайлайт Спаркл и Индиго Дрим.

Рарити испытала вспышку гнева. Фанси послал члена Круга. Просто чтобы она знала, кто за этим стоит.

Внешне, тем не менее, она была само благородное спокойствие. В её уме звучал придуманный ею девиз:

Я встречу свой конец так же, как и жила: элегантно и грациозно. И когда я уйду, пусть скажут: "Она шла на эшафот с высоко поднятой головой".

- Добро пожаловать в моё заведение, господа, - сказала она, обращаясь прямо к гвардейцам. - Чем обязана удовольствием?

- Рарити, - сказал гвардеец, - властью, данной мне Её Королевским Высочеством, я объявляю, что вы обвиняетесь в убийстве первой степени.

Рарити подняла бровь. Это было единственным внешним выражением шока, который она испытала.

- В убийстве? - спросила она. Она взглянула на Твайлайт.

- Рарити, - сказала Твайлайт. Она чуть не плакала. - Даже после всего этого я не думала, что ты способна...

Твайлайт отвернулась.

- Простите, Индиго! - сказала она. - Сейчас я не могу на неё смотреть...

- Тссс, всё в порядке, дорогая, - сказала Индиго, похлопывая Твайлайт по голове. - Мне всего лишь нужно ваше свидетельство. Вам не нужно её видеть, если вы не хотите.

Твайлайт хотела ответить, но обнаружила, что не может говорить. Она лишь кивнула.

- Думаю, здесь какая-то ошибка, - сказала Рарити. - Я не убийца.

- ХВАТИТ ВРАТЬ! - закричала Твайлайт, всё ещё не глядя на Рарити. - ВСЁ, ЧТО ТЫ ДЕЛАЛА - ТОЛЬКО ВРАЛА МНЕ!

- Твайлайт, дорогая... - сказала Рарити, всё ещё силясь сохранить свою маску уверенности. - Если ты впустишь эмоции, тебе станет легче...

Твайлайт повернула голову.

- Хватит валять дурака! Мы знаем! Мы всё знаем! - орала она. - Мне стыдно, что я когда-то звала тебя своим другом. Ты омерзительна!

- У тебя истерика, дорогая, - сказала Рарити. - Прямо сейчас. Обвинить меня в убийстве? Отличная идея.

Теперь Индиго посмотрела на Рарити.

- Ты можешь перестать разыгрывать дурочку, Рарити, - сказала она. - У нас более чем достаточно доказательств. Восемь месяцев назад ты одурачила этот город, заставив его думать, что это был несчастный случай в Вечнодиком Лесу. Но там никогда не бывало несчастных случаев, не так ли?

Рарити ничего не сказала, ответив лёгкой ухмылкой. Это было сообщение. Оно означало, что она не заказывала Индиго это представление.

Индиго Дрим ответила тем же. Её послание тоже было ясным: представление не для тебя.

Вокруг ног Рарити возникло магическое поле, стянув все четыре вместе. Она рухнула на пол.

- Вы арестованы, Рарити, - сказал главный из гвардейцев. - По обвинению в убийстве Сильвер Спун.

6. Заключённые

Понивилльская тюрьма находилась на окраине города, рядом с одной из границ Вечнодикого Леса. У сооружения не было собственного названия; местные, когда говорили о нём, называли его просто "тюрьмой". Это было не случайно: мэр предпочитала, чтобы здание не привлекало к себе внимания. В редких случаях, когда совершались громкие преступления, граждане рады были знать, что тюрьма готова принять виновного. В остальное время она была достаточно далеко, чтобы о ней можно было легко забыть.

Тюрьма не была большой. В этом никогда не было нужды. Преступления в Понивилле не являлись широко распространённой проблемой. Изредка кто-нибудь рисовал граффити или разбрасывал мусор, или с прилавка могли стянуть грушу или две. Серьёзные преступления были редкими. О случаях насилия почти не слышали.

Убийства в Понивилле не регистрировали уже пятьдесят лет. Последний такой случай стал местной легендой.

Жеребец по имени Бампер Кроп работал в поле на местной ферме. Он проработал там всю жизнь. Другой работник пошутил насчёт его трат. Бампер Кроп ударил его. Тот упал на землю.

Бампер Кроп продолжил бить его.

Убийца и жертва не были особенно близки, но они годами работали бок о бок. Для них не было ничего необычного в весёлом переругивании во время работы. В сущности, в тот день вообще не было ничего необычного - до самого момента удара.

Никто так до конца и не понял, почему Бампер Кроп сделал это. На суде он ничего не объяснил. Он признал себя виновным и смиренно принял свою судьбу.

Это пошло легенде лишь на пользу. Некоторые пони считали, что они подрались из-за кобылы. Другие пони думали, что жертва годами втайне издевалась над убийцей. "Что-то там было", - говорили они.

Самая популярная теория, тем не менее, утверждала, что для преступления не было никаких рациональных причин. Жеребец просто решил, в какой-то скоротечный и ужасный миг, забрать жизнь своего коллеги. Потому что он это мог.

Редакция популярной газеты того времени подытожила общественное мнение. "Было бы ошибкой пытаться поместить деяние Бампер Кропа в тот или иной рациональный контекст, - писала она. - Зло не прислушивается к доводам. Зло просто существует."

Как только Рарити прошла ворота Понивилльской тюрьмы, она обнаружила себя любопытствующей, что газеты могли бы сказать о ней.

Никто не заговорил с Рарити, когда её вели в камеру. Тюремщики не были привычными к преступлениям такого уровня. Они и не знали, что с ней делать.

Со своей стороны, Рарити оставалась безмолвной. Она решила сохранить тот вид молчаливого достоинства, с которым покинула свой дом. На долгом пути к тюрьме её ножные оковы были заменены на магическую привязь. Она не пыталась сопротивляться.

Её провели по длинному тёмному коридору. В конце оказалась дверь - по-видимому, стальная. В ней не было проёмов, чтобы выглянуть наружу, не считая небольшой прорези для подачи лотков с едой. Рарити вошла в дверь с таким видом, как если бы её приглашали в чей-то дом. В её походке не было нерешительности.

Она оказалась в маленькой белой комнате. В ней было единственное зарешёченное окно, слишком высоко, чтобы выглянуть. С потолка свисала лампа. С одной стороны у стены стояла койка. С противоположной стороны обнаружился стульчак. Помимо этого, в комнате больше ничего не было.

Рарити оглядела свой новый дом и затем повернулась к тюремщику. В конце концов, впервые с того времени, как её вывели из её бутика, она заговорила.

- Когда я смогу увидеть сестру?

Она не удостоилась ответа. Тюремщик без единого слова закрыл дверь. Рарити услышала ряд задвигающихся засовов, и потом ничего.

Она была абсолютно одна - возможно, более одна, чем когда-либо в жизни. Больше не было необходимости притворяться.

И тут Рарити рухнула на пол и неудержимо затряслась.

Вторая часть её заново переписанного девиза звучала в её голове:

Пусть скажут: "Она шла на эшафот с высоко поднятой головой". Носи маску до последнего вздоха.

Ни за что не давай им удовольствия увидеть, как тебе страшно.

Она не знала, как долго оставалась на полу. Но когда ноги вновь обрели силу её поднять, она встала и увидела, что уже вечер. Маленький луч солнечного света, приходящий через окно, почти исчез.

Раньше Рарити удивлялась, зачем кому-то вообще могло понадобиться устраивать окно, если оно всё равно слишком высоко, чтобы большинство пони могли в него выглянуть. Теперь она поняла.

Окно было маленькой милостью. Оно было единственной вещью, с помощью которой она могла вести счёт времени.

Единорожка принялась расхаживать. Она ничего не могла поделать. Больше ничего не оставалось, это был единственный способ сбросить нервное напряжение. Она обнаружила, что ходит взад-вперёд, словно зверь в клетке.

Её ум заполняли вопросы, ни на один из которых у неё не было надежды ответить.

Когда мне будут предъявлены официальные обвинения? Останусь ли я здесь до того момента, как предстану перед судом? Какого рода свидетельства против меня у них могут быть в наличии? Могут ли вообще меня обвинить, если нет тела? Что за услуги Фанси пообещал за то, что меня вот так обвинят? Что будет с моей сестрой? Оно того сто...

Последний вопрос промелькнул в её уме как остальные, но в какой-то момент решил задержаться. Он засел посреди мыслей Рарити, отказываясь уходить.

Оно того стоило?

- Я... - Рарити осеклась, удивившись тому, что произнесла это вслух. Но, с другой стороны, а почему нет? Что-то должно нарушить эту невыносимую тишину.

Она какое-то время обдумывала вопрос, прежде чем предложить ответ:

- Я не смогла бы жить иначе. Только не после того, что со мной сделали, когда я была совсем кобылкой. Не с моими желаниями, не с моим голодом. Это не просто страсть. Мне нужны жеребята.

Рарити прекратила ходить. Она уставилась на стену перед ней. Глядеть на неё было не хуже, чем на любую другую.

- Как может кто-то просить пони оставить страсть всей его жизни? Как могу я оставить мою жизнь неудовлетворённой, незаполненной? Если бы другие пони только знали то изысканное удовольствие, которое мне приносят жеребята, они бы никогда не осудили меня. Они бы присоединились ко мне. Но никто другой не достоин такого удовольствия. Никто, кроме...

Рарити остановила себя, прежде чем произнести имя, но было слишком поздно.

Образ сестры возник в уме Рарити. Свити Белль радостно ей улыбалась.

И тогда вопрос снова повис в воздухе.

Оно того стоило?

Тут Рарити услышала голос, такой ясный, что он казался почти настоящим:

"Сестра... ещё не поздно остановиться."

Свити сказала это в утро перед Собранием.

- Ты всегда была такой мудрой для твоего возраста, моя любовь, - сказала Рарити в воздух.

Она смотрела на стену.

- Им было так трудно повесить здесь зеркало? - сказала она. - Я не поправляла мою гриву несколько часов. Должно быть, я выгляжу ужасно...

Вопрос остался в её уме. Его нельзя было развеять, просто сменив тему.

- Я не собираюсь оправдываться за то, что я есть, - сказала она. - Я не выбирала быть измученной этими позывами. Разве волк выбирает кормиться кроликами? Конечно, нет. Но коль скоро он должен, почему бы ему не наслаждаться своей едой?

Кролики.

Рарити вспомнила кролика, пойманного в магический пузырь. Она помнила, как он смотрел на неё в последний момент перед тем, как у него кончился воздух.

В её уме кроличьи глаза всё ещё глядели на неё. Они когда-нибудь перестанут?

И потом, в один миг, образ изменился. Это всё ещё было воспоминание. Глаза остались на месте. Но теперь они принадлежали Свити Белль.

Рарити потрясла головой.

- Неправда... - сказала она. - Это не то же самое. Я люблю её. Однажды она поймёт. Почему я должна была причинять ей боль. Она не как кролик. Это был глупый детский садизм. Свити и я... мы связаны...

В уме Рарити два глаза всё ещё смотрели на неё. Она больше не могла различить, принадлежат ли они кролику или её сестре. А вопрос всё оставался.

Рарити опустилась на пол, обхватив голову копытами.

- Прекрати... - сказала она. - Не смотри. Прекрати, Сви...

БАМ БАМ БАМ БАМ

Рарити повернулась в направлении звука. Он исходил от металлической двери. Кто-то стучал.

Внезапная оторопь от присутствия рядом ещё одного живого существа заставила образы в её уме исчезнуть.

- ТЫ ПРОСНУЛАСЬ? - заорал голос с той стороны.

- Э... да! Да, проснулась! - Рарити постаралась собраться, насколько могла.

- Время еды, - сказал голос. Прорезь в двери открылась, и внутрь скользнул поддон с едой. Рарити взяла поддон и поставила его на пол.

- Сунь поддон назад в щель, когда закончишь, - сказал голос.

Она услышала звук удаляющихся копыт.

- Подождите! - крикнула Рарити. Копыта остановились.

- Что?

- Что будет с моей сестрой? Когда я смогу её увидеть?

Голос усмехнулся.

- Леди, ввиду того, в чём вас обвиняют, вы правда думаете, что мы позволим вам быть рядом с маленькой кобылкой?

Внезапно Рарити показалось, что камера стала намного меньше.

- Вы... вы не можете так сделать! Вы приведёте её сюда, блядь! ВЫ ПРИВЕДЁТЕ ЕЁ СЮДА! - кричала она. - Я ИМЕЮ ПРАВО УВИДЕТЬ МОЮ СЕСТРУ! НЕ СМЕЙТЕ ЗАБИРАТЬ ЕЁ ОТ МЕНЯ!

Она снова услышала удаляющиеся копыта.

- СТОЙТЕ! НЕ ДЕЛАЙТЕ ТАК! Я УЖЕ ПОТЕРЯЛА ОСТАЛЬНЫХ! НО НЕ ЕЁ! ПОЖАЛУЙСТА, НЕ ЕЁ!

Рарити замолчала, надеясь на ответ. Но не услышала ничего.

Она была одна.

Единорожка повесила голову.

- Не её... - тихо произнесла она.

Рарити стояла с закрытыми глазами, казалось, несколько часов. Камера была целиком и полностью поглощена тишиной, пока единорожка обдумывала вопрос.

В конце концов Рарити отвернулась от двери. Она медленно подошла к маленькому окну, луч лунного света упал на её лицо. И тогда она нарушила тишину.

- Нет, - сказала она. - Нет, не стоило.

***

Сильвер Спун была горда собой. Для неё это было необычно, но она чувствовала, что заслужила привилегию.

Когда Фансипантс сказал, что Рарити арестована, она ни единым намёком не выдала гнева, который испытывала. Вместо этого она подскочила и поцеловала жеребца в губы. Как она знала, эта тактика доказала свою успешность в деле отвлечения его внимания, когда ей требовалось скрыть своё эмоциональное состояние.

Когда Фанси продолжил, сообщив ей, что Рарити обвиняется в убийстве Сильвер же, кобылка расхохоталась. Ей показалось, что именно такой реакции Фанси и ждал, и он выглядел довольным. Это было за пару минут до того, как она попросила её извинить и вышла под предлогом того, что ей нужно посетить уборную.

Всё это было полнейшей ложью. У кобылки заболело в желудке.

В туалете она быстро, но страстно попросила у Мисс Рарити прощения. Её не волновало, что хозяйка не сможет её услышать. Сильвер волновало лишь то, чтобы быть хорошей рабыней.

"Знаю, вы отреклись от меня, но я никогда не буду вам неверна, Мисс Рарити, - шептала она. - Я нашла способ освободить вас. И тогда вы возьмёте меня назад. Тогда я снова смогу вам принадлежать..."

Кем ты хочешь быть?

С того момента, как она отметила его сходство с Даймонд Тиарой, Сильвер стала уделять больше внимания своему внутреннему голосу. Но это не значило, что она полностью с ним соглашалась.

"Ты меня об этом уже спрашивала. Полагаю, на самом деле ты спрашивала, хочу ли я вернуться к Мисс Рарити, или хочу ли я помочь другим пони, как я помогла Свити Белль, - сказала Сильвер. - Что ж, мой ответ: и то, и другое."

Сильвер посмотрела в зеркало и повернула кран над раковиной.

"Я собираюсь быть с Мисс Рарити, - сказала она. - Но это не значит, что я не могу помочь другим пони."

Приятно было спасти Свити Белль, не так ли? Это было хорошее чувство.

"Да. Да, было, - сказала она. - Я... мне нравится помогать, знаешь ли. Как я привыкла помогать Даймонд. Как я помогала Мисс Рарити. И да, как я помогла Свити. Мне нравится помогать другим пони. Делать их счастливыми. Когда я это делаю, я чувствую..."

Сильвер подставила копыта под струю холодной воды и плеснула себе на лицо.

"Я чувствую, что я что-то значу", - сказала она.

"Я поступила с Даймонд неправильно, - продолжала Сильвер. - Я не заслуживаю вернуться к Мисс Рарити, пока это не исправлю. И здесь есть ещё одна пони, о которой я забыла. Думаю, я смогу спасти и её."

Ты окажешься в опасности.

Голос не отговаривал. Он словно испытывал решимость Сильвер.

"Да, окажусь, - сказала Сильвер. - Но это то, кем я хочу быть."

Дни Сильвер в особняке Фанси начали входить в своего рода рутину. Утром она просыпалась в постели Фанси. Обычно к этому времени его уже не было - он ушёл по требованию своих всевозможных дел. Хотя теоретически у Сильвер была своя комната, на практике она никогда не проводила там много времени. Ей не нравилось, как она выглядит. Она была слишком знакомой, слишком напоминала её старый дом. И Сильвер ненавидела куклы. Она не выносила, что они как будто смотрят на неё, когда она заходит в комнату. Их выражение никогда не менялось, и они всегда смотрели на неё с пристальным вниманием. Они слишком напоминали Гэйза.

Она могла видеть Фанси в различное время в течение всего дня. Как правило, появлялся слуга и сообщал, что её просят присутствовать. У этих случаев имелся определённый ритм: она болтала с Фанси, шутила, немного флиртовала. Обычно днём у него не было на неё слишком много времени, и это полностью устраивало Сильвер.

Ночи она проводила в постели Фанси. Это была самая важная часть её выступления. Она надеялась, что пока он будет удовлетворён и радостен, его бдительность останется притуплённой. К счастью, за последнюю пару месяцев Сильвер усовершенствовала свой талант удовлетворения жеребцов, и для неё Фанси был лишь ещё одним жеребцом, ничем не отличающимся от безымянных бродяг, которых она обслуживала в бытность свою на Аллее.

Фанси всего один раз полюбопытствовал, чем Сильвер занималась в течение дня, когда его не было рядом. Сильвер на миг замешкалась, маскируя своё удивление притворным кашлем. Он выиграл ей достаточно времени для сочинения ответа.

- Я люблю читать, - сказала она. Это было довольно близко к правде.

Особняк Фанси мог похвастаться как минимум двумя обширными библиотеками. Любая из них своими размерами заставила бы понивилльскую Библиотеку Золотого Дуба сгореть со стыда. Они располагались в противоположных крыльях особняка.

Восточная библиотека была посвящена художественной литературе. Она вся была заполнена великими литературными произведениями Эквестрии, со специальными местами, отведёнными под редкие первые издания, за которыми охотился Фанси. Сильвер не провела там особо много времени. Там не оказалось того, что ей было нужно.

Западная библиотека была для документальной литературы. В отличие от своего двойника, заставленного исключительно книгами, эта библиотека была заполнена свитками.

В первую очередь библиотека была посвящена изучению магии. В чём и состояла надежда Сильвер.

"Всё, что мне нужно сделать - найти его, - сказала она, впервые войдя в библиотеку. - Просто найти одно маленькое заклинание, и единорог его сотворит. И тогда я смогу спасти её, и одновременно обрушить это место Фанси на голову."

Три дня она проводила всё своё свободное время, углубившись в книги и свитки. На четвёртый день она наконец-то нашла то, что искала.

Она была так взволнована, что не заметила серого единорога, смотревшего на неё с другой стороны комнаты.

Полчаса спустя Сильвер, вчитывавшаяся в магическую теорию, услышала голос, тихо шепчущий ей в ухо.

- Ах, так вот что ты делаешь, пока я работаю.

Сильвер взвизгнула от испуга и рефлекторно захлопнула книгу.

Фанси поднял бровь.

- Я доставил тебе неудобство, дорогая? - спросил он.

- О, нет, сир Фансипантс! Конечно, нет! Я просто... простите, я полагаю, я всё ещё слишком нервная после жизни на Аллее. Я должна была всё время быть бдительной, знаете... там нельзя было понять, зачем к тебе подкрадываются... Мне просто повезло, что вы за мной пришли!

Сильвер не знала, насколько убедительно это прозвучало.

Фанси похлопал по обложке книги, которую читала Сильвер.

- Книга по магической теории, м? - сказал он. - Необычный материал для чтения земной пони...

Сильвер нервозно хихикнула.

- Да, гм, я всегда была, э-э, очарована единорогами и их магией. Хоть я сама и не могу её творить, читать о ней так интересно! Понивилль город земных пони, так что там было особенно нечего почитать по этому предмету, но здесь...

Сильвер отложила книгу в сторону. Самое время попробовать лесть.

- ...здесь эта великолепная библиотека! Пожалуй, самая большая из всех, что я видела. Должно быть, вам пришлось потратить всю вашу жизнь, чтобы её собрать!

К большому облегчению Сильвер, Фанси улыбнулся.

- Ох, моя дорогая, ты и НЕ представляешь! - сказал он с таким энтузиазмом, что Сильвер опешила. - Некоторые из этих томов датируются временами до основания Эквестрии! Вот, например...

Рог Фанси засветился, и лежавшая на ближайшей тумбе книга подлетела к Сильвер и зависла перед ней.

- Можешь ли поверить, что эта книга некогда находилась в главной библиотеке давно потерянной Кристальной Империи? Я получил её от профессора древней истории в Кантерлотском Университете. Он с трудом с ней расстался, разумеется, но он был должен мне одолжение. А вот здесь у меня есть...

Сильвер тихо вздохнула и мысленно выключила Фанси звук, пока он лепетал.

Она потрогала копытом свиток, который прятала под столом, просто чтобы убедиться, что он всё ещё здесь. Она мысленно поблагодарила Принцесс, что Фанси его не видел. Если бы увидел, то, скорее всего, он бы немедленно распознал её лживость.

- ...но, конечно, герцогиня была более чем счастлива отдать мне этот том, когда я показал ей имеющиеся у меня фото с ней и с... Я ведь не утомил тебя, ангел мой?

- Ничуть! - на голубом глазу врала Сильвер. - Продолжайте!

- Я бы с радостью, - ответил Фанси. - Но моё время ограничено. На самом деле я пришёл поискать заклинание, которое требуется моему партнёру по бизнесу.

Поблизости из ячейки вылетел свиток и опустился на стол.

- Вот и оно. Ну, что ж, я надеюсь, изучение магии единорогов доставляет тебе удовольствие, моя дорогая. Возможно, вскоре я предприму ответный жест и почитаю о выращивании моркови, - ухмыльнулся Фанси.

Шутка юмора. Пленительно, - подумала Сильвер. Она ответила мучительно вынужденным смехом.

Когда Фанси отправился на выход, Сильвер вновь потрогала спрятанный свиток копытом.

Чего ты ждёшь? У тебя есть то, что тебе нужно. Спроси его!

Сильвер кивнула. Чем скорее она это сделает, тем лучше.

- Сир Фансипантс, подождите!

Фанси остановился и оглянулся.

- М-м, по правде говоря, когда я наслаждаюсь чтением, я весьма... скучаю по вам, пока вы заняты, - сказала Сильвер.

- И я скучаю по тебе, дорогая моя. Но мне не представляется слишком правильным приводить кобылку на мои различные встречи. Ты понимаешь.

- О, ну конечно. Но я имела в виду не это. Я хотела сказать, что скучаю по вам... физически, - сказала Сильвер. Теперь Фанси был весь внимание.

- Я сдерживаюсь весь день, сир Фансипантс... - сказала Сильвер, слегка замедлив речь, так, чтобы она звучала чуть соблазнительнее. - Вы назвали меня ненасытной, и это правда. Мне нужно всё время...

- Сильвер, пожалуйста... - сказал Фанси, он выглядел довольно взволнованным. - Меня ждут важные клиенты...

- О, я понимаю, что вы заняты, - сказала Сильвер. - Просто сейчас я так возбуждена, что, боюсь, не дотерплю до ночи. И насколько я знаю, вы не собираетесь меня с кем-то делить, верно?

- С точностью до наоборот, - сказал Фанси. - И я настаиваю на этом. Я нахожу, что моногамия болезненно скучна. Но большинство жеребят твоего возраста до сих пор наивно цепляется за идею "единственной настоящей любви" и тому подобную чепуху. Но у тебя ведь никогда не было таких заблуждений, не так ли, моя дорогая? Ты хотя бы знаешь, со сколькими пони ты была?

- Нет, - ответ Сильвер был правдив. Она ощутила странное смущение. - Я так давно потеряла счёт...

- Что за прелестная шлюшка, - сказал Фанси с тоном глубокого восхищения. Он подошёл к Сильвер и принялся её целовать, но потом опомнился и заставил себя отступить.

- Нам следует продолжить это позже, ночью, - сказал он. - Но пожалуйста, не отказывай себе ни в никаких удовольствиях, если я по случаю оказался занят. Так о чём ты хотела меня спросить?

- Помните, вы сказали, что для меня открыт весь особняк?

- Да?

- Относится ли это к Галерее? - с улыбкой спросила Сильвер.

7. Галерея

- А, Твенти. Хорошо, что ты показался.

- Простите. Я не собирался пропускать нашу последнюю встречу. Временами бывает трудно уйти.

- Побереги извинения. Переходи к отчёту. Она пострадала?

- Нет. По всем свидетельствам, она не оказала никакого сопротивления. В Понивилльской тюрьме она в безопасности.

- Хорошо. Значит, расширение Круга сдержано.

- Ваше высочество, если позволите... почему её безопасность для вас так важна?

- Щедрость, Твенти. Носители Элементов - самые важные из всех смертных пони. Ты это знаешь.

- Но после того, что она сделала, как Элемент может сохраниться за ней?

- Элементы проблемная вещь. Как только искра выпущена, она остаётся связанной с данным пони всю жизнь. Когда-нибудь Элемент выберет нового хозяина, но даже тогда прежний будет носить слабый отблеск той силы. Как бы ни было мне отвратительно это признавать, но мы нуждаемся в ней, по крайней мере, сейчас. Пройдёт ещё тридцать или сорок лет, прежде чем Элементы смогут перейти к следующим носителям.

- А что случится, когда они перейдут, ваше высочество?

- Тогда я тихо приговорю Рарити к смерти за её преступления. Её крах был слишком публичен. Он плохо на мне отражается. Чем скорее она уйдёт, тем лучше.

- Не могу представить, что кто-то может связать вас с...

- Арест Рарити этим утром на первой полосе "Кантерлотского Курьера", Твенти. Они выбрали её фото со свадьбы Каденс. На нём я говорю с ней. Это первое, что увидят сегодня мои подданные, когда проснутся, Твенти. Фото их Принцессы, болтающей с обвиняемой в детоубийстве.

- Общественность непостоянна. Они скоро забудут.

- Да, они забудут.

Рог Принцессы Селестии на миг вспыхнул. Это был свет солнца.

- Но я - нет.

***

Время в Галерее остановилось.

Здесь не было окон, чтобы отмечать переход дня в ночь, и не было часов или календарей. Теоретически, для жеребёнка единственным средством узнать, сколько прошло дней, был подсчёт того, сколько раз охранники выкрикнули "Отбой" и приказали всем отправляться спать.

На практике, тем не менее, отбой не обязательно был связан с ночью. В часы пик охранники могли не объявлять отбоя много часов после положенного времени. В этих случаях отбой не наступал до тех пор, пока не бывал удовлетворён последний клиент.

В результате, после месяца, проведённого в Галерее, средний жеребёнок полностью терял счёт времени. Твист не оказалась исключением.

Она больше не считала, сколько дней прошло. Это было бессмысленно. Здесь тёк длинный, непрерывный поток времени. События смешивались в её памяти, между ними были слишком маленькие расхождения, чтобы их различать. Она спала. В итоге её что-нибудь будило: обычно охранник, но иногда клиент, решивший пристать к ней спящей, и она, проснувшись, обнаруживала себя в половом акте с незнакомцем. В других случаях она просыпалась, принимала ванну, ела и была готова к дневным клиентам. Хотя иные члены Круга приходили в Галерею ежедневно, они были далеко не единственными посетителями. Каждому из них было позволено приглашать гостей, и в некоторых случаях единственный член Круга мог привести с собой целую толпу пони. Иногда через Галерею проходили сотни клиентов в один день.

Твист была одной из наименее пользующихся спросом кобылок. Её привычка ускользать в фантазии, пока клиенты её используют, оказалась непопулярной. Популярными жеребятами, заметила Твист, были те, кто реагирует сильнее всего. Те, кто всегда плакали, кричали или умоляли. Видимо, клиенты любили, когда их умоляют.

Но было несколько жеребят, идущих в совершенно противоположном направлении - бросающихся навстречу клиентам и открыто просящих, чтобы их использовали. На третий день в Галерее Твист наблюдала за ярко-жёлтой земной пони примерно её возраста. Её кьютимарка изображала несколько нот. Кобылка постоянно выглядела взъерошенной, её грива была в полном беспорядке, её тело покрывали ушибы. Твист заметила, что у неё странная, исступлённая манера разговора. Она говорила слишком быстро и излишне громко.

- Это Хэппи Тьюн, - сказала ей Аврора. - Одна из упорышей.

- Упорышей? - спросила Твист.

- Прямо сейчас их довольно мало, но раньше было намного больше. Я в своё время немало их повидала, - сказала Аврора. - Они жеребята, которые зашли за край. Они начали наслаждаться тем, что клиенты с ними делают. Сильно. Почти до зависимости. Большинство из нас склонны их избегать. Так проще. Они все говорят только о сексе, и если ты слишком близко подойдёшь к ним после отбоя, они, возможно, изнасилуют тебя.

Твист с неловкостью смотрела, как Хэппи Тьюн подпрыгнула и побежала приветствовать клиента, который только зашёл в Галерею. Когда приходил клиент, жеребята инстинктивно пытались минимизировать своё присутствие. Им было запрещено прятаться, так что они старались не встречаться с клиентом взглядом или тихо уходили в другое место. Что угодно, лишь бы их не выбрали.

Хэппи Тьюн, тем не менее, подчёркивала своё присутствие как только могла. Она улыбнулась, когда успешно перехватила клиента, и заговорила с ним всё тем же странно-сумасбродным голосом.

- Привет! - сказала она. - Ищете жеребёнка? Потому что я сделаю всё, что хотите. Всё что хотите! Я не буду вам сопротивляться, как остальные. Я буду вашей шлюхой. Хотите меня? Бьюсь об заклад, что да.

Прежде чем клиент смог ответить, Тьюн нагнулась и провела копытом по его члену.

- О, мне нравится ваш член. Он выглядит таким жестоким. Некоторые члены такие длинные, но про них нельзя сказать, что они причиняют боль, знаете? Ваш не такой. Он хороший и толстый. От толстых больнее всего. Вам нравится делать кобылкам больно, нравится ведь? Я вижу. Хотите сделать больно мне? Никто уже давно не делал мне по-настоящему больно. Но вы выглядите злым. Будете злым со мной, ладно? Будьте безжалостным.

Жеребец стоял в оцепенении, а маленькая кобылка вытянула оба передних копыта и держала его за голову, впившись в него глазами.

- Пожалуйста, пустите мне кровь, - сказала она.

- Я меня на уме уже кое-кто есть, - сказал жеребец. Он отодвинул её и пошёл дальше.

- Кто это? - закричала Тьюн ему в спину. - Я клянусь, что она и близко не такая распутная, какой могу быть я! Пожалуйста, позвольте мне вас почувствовать! Я хочу вас почувствовать! Вернитесь...

- ХВАТИТ! - крикнул охранник через всю комнату. - Клиент сделал выбор.

- Да, сир, - сказала Тьюн с удручённым видом. Она вернулась на кушетку, на которой до этого сидела.

- Почему она... так себя ведёт? - спросила Твист.

- Не знаю, - сказала Аврора. - Печальнее всего то, что когда она только попала сюда, она была реально тихой и стеснительной. Большинство упорышей с этого начинает. Никто не знает, что заставляет их измениться. Хотя у меня есть мысль.

- Есть? - сказала Твист, продолжая смотреть на Хэппи Тьюн. Теперь кобылка открыто мастурбировала.

- Они делают это практически постоянно, - сказала Аврора. - Но вот моя мысль: я видела здесь жеребят, которые через какое-то время просто отключаются. Они перестают что-то чувствовать, просто отсоединяются от себя. Я думаю, что упорыши наоборот. Они все в чувствах. Ты слышала, что она сказала: "Я хочу вас почувствовать". Думаю, ей всё равно, что чувствовать - боль, удовольствие или что-то ещё.

Аврора вздохнула.

- Думаю, они боятся онеметь, - сказала она.

- Да, но она практически прощила, чтобы её били... - сказала Твист. - Я ни разу не видела что-то похо...

И вдруг ум Твист настигло понимание. Она тихо ахнула.

- Что такое? - сказала Аврора.

- Она напомнила мне кое-кого, - сказала Твист. - Кое-кого дома...

- Правда? - спросила Аврора. - И снаружи тоже есть такие пони?

- Я вштречала только одну, - сказала Твист.

- Твоя подруга?

- Нет... или может быть, я не уверена, - сказала Твист. - Я обычно ненавидела её, но в последний раз, когда я её видела, она сделала кое-что по-наштоящему храброе... так что я теперь не знаю, что о ней думать. Но перед этим она была как Хэппи Тьюн. Она была на Шобрании, и я шлышала её пару раз. Она всё время просила, чтобы её били и трахали, и...

Твист покачала головой.

- Я просто не понимаю... - сказала она. - Я ничего не понимаю...

- Ну, она не здесь, так что, может быть, у неё есть шанс. Может быть, ей помогут, - сказала Аврора.

- Не думаю, что она хочет, чтобы ей помогли, - сказала Твист. - Может быть... эй, ты сказала, что раньше здесь было намного больше упорышей, так? Что с ними произошло? Им стало лучше?

Аврора прикрыла глаза.

- Мне что-то не спалось всю ночь, - сказала она. - Думаю, пойду маленько вздремну...

- Нет, подожди, пожалуйшта, не игнорируй меня, - сказала Твист. - Просто скажи мне. Что случилось с упорышами, которые тут были?

Аврора снова вздохнула. Твист заметила, что она часто так делает.

- Некоторые упорыши хотят секса, но большинство из них - боли, - сказала она. - Они ищут самых больших садистов из постоянных клиентов и бросаются на них. И иногда... иногда... всё заходит слишком далеко...

- ...ой, - сказала Твист.

- Прости, - сказала Аврора. - Я не хотела тебе говорить. Особенно после того, что ты сказала о своей подруге.

Твист ничего не ответила. Она опять посмотрела на Хэппи Тьюн. По-видимому, кобылка достигла оргазма и теперь лежала на кушетке в полудрёме.

Не зная, что делать, Твист легла рядом с Авророй, прижавшись к ней. Старшая кобылка улыбнулась.

- Ты, - произнёс грубый голос. - Идём со мной.

Твист огляделась. На неё смотрел немолодой жеребец.

- Пошевеливайся, - сказал он. - Мои друзья ждут тебя в соседней комнате.

Твист поднялась на копыта.

- Да, сир...

- Не ты! - сказал он. - Там твой друг. Старый друг. Нам надоели неловкие детки. Сегодня мы порадуем себя опытной шлюхой.

Аврора встала и пошла к жеребцу.

- Подожди! - крикнула Твист. - Я... можно я сначала спрошу у неё кое-что?

- Быстро, - сказал жеребец.

- Аврора, ты сказала, что большинство здешних жеребят постепенно становятся пустыми и бесчувственными, да? Я не хочу так закончить...

- Твист...

- Так... можешь ты мне сказать... как ты это делаешь? Как ты избегаешь онемения?

Аврора на миг отвернулась от Твист. Когда она снова на неё взглянула, она ласково улыбалась.

- Ох, Твист, - сказала она. - Ты такая милая кобылка.

Твист и Аврора больше не обсуждали эту тему. Через неделю в Галерее Твист разработала систему: ночью она выдумывала истории, иногда с помощью Авроры. Она рассказывала начало истории, но намеренно оставляла конец неопределённым. Она заставляла себя не думать об нём, держа финал в секрете, даже от себя самой.

Когда её выбирал один из клиентов, она возвращалась к истории. Закрывала глаза и воображала. Пусть боль и унижение проходят сквозь неё. Неважно. Она в другом месте.

Это не всегда работало. Некоторые клиенты требовали от неё полного внимания. Они велели ей грязно выражаться или выполнять весьма специфический набор заданий. Твист быстро уяснила, что ускользание в фантазии во время таких занятий может иметь болезненные последствия.

Но были и другие занятия, когда всё, что от неё требовалось - лежать на кровати с раздвинутыми ногами, пока бесчисленные клиенты проделывали в ней свой путь. И в такие моменты она была свободна. Большую часть времени клиенты даже не хотели слышать её слова или видеть её реакцию. Им было нужно всего лишь тело.

Ну и берите его. Имейте моё тело, - думала Твист. - Но вы никогда не получите мой разум.

После отбоя Твист обычно подходила к Авроре, чтобы немного с ней поболтать перед сном. Твист быстро научилась, что вопрос "Как прошёл день?" в Галерее под запретом. Он не имел смысла: ответ всегда был одинаков.

Вместо него Аврора всегда приветствовала Твист вопросом: "Ты закончила историю?"

Когда ответ был "нет", они размышляли об идеях для новых историй.

Когда ответ был "да", Твист шептала окончание истории своему другу. Аврора отходила ко сну с образами героических приключений в далёких землях, пробегающими в её голове.

И хотя Аврора всегда засыпала до конца истории, Твист обязательно её заканчивала. Она ведь не просто сочиняла их для Авроры.

Так прошёл месяц, хоть Твист этого и не заметила.

Аврора с нетерпением ждала прихода Твист каждую ночь. Поначалу энтузиазм Твист в рассказывании историй был почти сверхъестественным. Она жестикулировала копытами, изображала голоса персонажей и иной раз говорила так громко, что ненароком будила других жеребят.

Аврора наблюдала, как с течением времени стиль рассказов Твист менялся. Как он из восторженного становился апатичным, механистическим. Твист всё меньше жестикулировала. Меньше шутила. Ускоряла концовку.

Аврора знала, что происходит.

Одной холодной ночью в Галерее Твист вернулась к Авроре странно неуклюжей походкой.

- Ты хромаешь? - спросила Аврора.

- Ничего, - сказала она. - Думаю, ничего не сломано. Заживёт.

- Ох... - сказала Аврора. - Так... ты закончила историю?

- Какую историю? - спросила Твист.

Аврора опять вздохнула, но этот вздох звучал иначе. Как будто она несколько недель держала его при себе. Как если бы она знала, что однажды он может ей понадобиться.

- Ох! - сказала Твист. - Ох, ишторию... нет, нет, я не закончила. М-м... думаю, сегодня мне не хочется придумывать новую, хорошо? Я... я просто так устала... - её голос звучал необычно ровно.

Аврора закрыла глаза. Жест выглядел целиком отрепетированным. Её лицо чуть дёрнулось, как будто бы она что-то удерживала в себе.

- Всё в порядке, Твист... - сказала она. - Просто... иди сюда и помоги мне согреться, ладно?

- Ладно... - сказала Твист.

Они улеглись в объятиях, и Твист быстро уснула.

Аврора подождала, чтобы увериться, что Твист спит, и заговорила со своим другом.

- Я знала, что это начнётся раньше или позже... - сказала она. - Но не волнуйся. Я запомню тебя такой. Даже после того, как это место заберёт у тебя всё. Когда ты станешь пустой, я буду помнить, кем ты была. Вот что я здесь делаю. Я помню тех, кого мы потеряли.

Аврора оглядела комнату, увидев множество спящих жеребят. Когда-то она многих из них так хорошо знала. Теперь она не знала никого из них.

- Я не забуду... твои истории, твою доброту, твой оптимизм... на самом деле они не исчезнут. Я сохраню их в себе. Я сохраню их в безопасности, - она поцеловала Твист в лоб. - Я обещаю.

***

Сильвер Спун материализовалась у входа в Галерею. На шее у неё было золотое ожерелье с ключом. Прежде чем перенести её, Фанси её предостерёг, чтобы она ни при каких обстоятельствах его не снимала.

- Жеребята не слишком часто посещают Галерею, особенно без сопровождения взрослых, - сказал он. - Ключ говорит охране, что ты клиент, а не обитатель. Не беспокойся, на него наложены чары, так что ни один другой жеребёнок не сможет его надеть. Иначе бы они смогли выйти под видом клиентов. Несколько лет назад мы выучили этот тяжёлый урок. Наш первый и последний побег.

- Кто-то сбежал из Галереи? - спросила Сильвер - возможно, слишком оживлённо.

- О, в итоге мы его выследили, - ответил Фанси. - Естественно, мы сделали его примером для других. Не желаешь ли узнать, что мы с ним сделали?

Сильвер отказалась.

Теперь она стояла перед входом в Галерею. Охранник, заметив её ожерелье, улыбнулся ей.

- Добро пожаловать в Галерею, мадам, - сказал он. - Что вам нравится?

Сильвер почувствовала себя чудовищно неловко.

- Ох! Э-э, ну, мне бы понравилось... э-э... - запнулась Сильвер. Она не любила отдавать распоряжения, особенно в сексуальном контексте.

Но она не могла остановиться, когда зашла так далеко. Она глубоко вдохнула и сказала.

- Мне бы в приватную комнату, - сказала она.

- Приватные комнаты в конце. Идёмте со мной, - сказал охранник, проводя Сильвер в Галерею.

Запах секса тотчас ударил ей в ноздри. Затем звуки. Едва войдя в двери, она увидела, как слева от неё, на большой кровати жеребец содомирует юного жеребёнка. Жеребёнок издавал что-то среднее между стоном и плачем.

- Тебе нравится, да? - говорил жеребец. - Нравится быть моим пидорком? Скажи это.

- Аааа... да. Да, мне нравится... - ответ жеребёнка звучал не слишком убедительно.

Но, всё же, это единственное взаимодействие не могло быть причиной такого запаха. Он присутствовал здесь потому, что открытый секс происходил здесь постоянно. Сильвер это сразу поняла: это место было пронизано духом возбуждения. Обитатели, вероятно, принюхались к нему, но Сильвер - нет.

Она огляделась. Прикованных к стенам жеребят насиловали взрослые пони. Немного дальше она увидела ярко-жёлтую кобылку с нотами на кьютимарке, которую трахал жеребец с массивным членом. Он был в кобылке лишь на треть длины, но та подначивала:

- Ещё! Пожалуйста! Дайте мне всё! - кричала она.

- Ты уверена? - спросил он. - Я был со взрослыми кобылами, которые не могли принять его целиком.

- Делайте это, - сказала она. - Порвите меня.

Жеребец вошёл в неё полностью. Она закричала.

Сильвер стояла, восхищённая жаждой кобылки к страданию.

Какая-то её часть ревновала.

"Это было так давно, - прошептала она. - Мне так долго не делали по-настоящему больно..."

Копыто Сильвер потянулось к её промежности...

У тебя нет на это времени. Вспомни план.

Сильвер яростно встряхнула головой.

"Ты права, - шепнула она. - Давай оставаться сосредоточенными."

- Ага, эта охоча до наказаний, ну разве нет? - сказал охранник. - Если хотите её, он, вероятно, позволит вам присоединиться. Или можете подождать, пока он закончит, хотя она, наверно, будет после этого адски уделана.

Крики кобылки превращались в бессвязные животные стоны. Среди них Сильвер различила одно слово: "Сильнее".

- Хм, нет... идёмте дальше, - сказала Сильвер. - Здесь уже есть одна кобылка, которую я хочу.

Они пошли дальше, но на какой-то миг Сильвер не смогла удержаться и обернулась посмотреть на сцену в последний раз.

Кобылка, по-видимому, уже вырубилась. Её партнёра это, похоже, не заботило. Собственно, он ускорял темп.

Сильвер повернулась к охраннику и обнаружила, что тот почти скрылся из виду. Она поспешила за ним.

Когда они оказались в следующей комнате, Сильвер услышала голос кобылы, отсчитывающей назад. Она осмотрелась и увидела поблизости кровать, на которой розовой единорожке лизала маленькая кобылка. Жеребёнок, на вид того же возраста и цвета, что и кобылка, стоял в стороне с выражением озабоченности на лице. Вопреки себе, Сильвер остановилась посмотреть.

- Ох, как хорошо. Прямо пимпочку. Сейчас не так быстро. Вот. Ооох! Вот так! - говорила кобыла. - Ты ведь можешь это сделать, маленькая ты шлюшка. Восемь... семь... шесть...

Кобылка протянула копыто и начала было потирать клитор кобылы, но та его оттолкнула.

- Помни правила, - сказала кобыла. - Никаких копыт. Только твой милый язычок. Пять... четыре...

- Может, я помогу? - предложил жеребёнок слегка отчаянно.

- Ты заткнись, - сказала кобыла. - Три... два... ооох! Один... ииииииииии... время вышло!

Кобылка подняла голову от промежности кобылы.

- Но... вы ведь были действительно близко, разве нет? Ещё немного, и я обязательно сделаю, чтобы вы кончили! Пожалуйста...

- О, ты безусловно была очень близко, - сказала кобыла. - Но не таким было наше соглашение, не таким ведь? У тебя было время, пока я не отсчитаю от ста до одного, чтобы дать мне кончить. Но ты не дала мне кончить. И теперь... ты будешь наказана.

Теперь всё внимание Сильвер было направлено на кобылу.

"Она прекрасна..." - сказала Сильвер.

- Нет, пожалуйста! - сказала кобылка. - Мой брат... он всё, что у меня есть...

- Это правда? - сказала кобыла. - Вы ведь близнецы, я права?

- Да... - сказала кобылка. - Нас поместили сюда вместе. Он присматривает за мной. Заботится обо мне, когда мне плохо. Я себя чувствую в безопасности рядом с ним... пожалуйста, не забирайте это у меня...

- Должно быть что-то ещё, что мы можем сделать! - предложил жеребёнок. - Я уверен, мы можем о чём-то договориться. Я мог бы...

- Уложи её, - сказала кобыла жеребёнку.

- Не заставляйте меня это делать...

- Уложи её. Сейчас же.

Жеребёнок посмотрел на свою сестру.

- Я люблю тебя, - сказал он. - Прости.

Он сделал, как ему сказали.

Кобыла, смеясь, засветила рогом, и вокруг вялого пениса жеребёнка возникло магическое поле. Он немедленно встал.

- Он не упадёт, пока ты не кончишь, - сказала кобыла. - Ты знаешь, что делать.

- Она моя сестра! Не заставляйте меня...

- Сейчас же, - сказала кобыла.

Жеребёнок закрыл глаза и вошёл в свою сестру. Кобылка тихо заплакала.

Сильвер Спун едва следила за их совокуплением. Её глаза вцепились в кобылу, которая сидела сзади и мастурбировала, глядя на сцену перед собой.

"Она такая жестокая... - шептала Сильвер. - Такая порочная и извращённая..."

На этот раз Сильвер не смогла сдержаться. Она начала трогать себя на виду у розовой единорожки. Кобыла, заметив это, посмотрела на Сильвер и подмигнула ей. Сильвер покраснела.

- Наслаждаешься зрелищем? - спросила кобыла.

- О, мм... полагаю... - сказала Сильвер.

- Звучит не слишком уверенно, - ответила кобыла.

- Простите... - сказала Сильвер. На миг она удивилась, почему извиняется. - Вы просто... напомнили мне кое-кого особенного для меня.

- О? - сказала кобыла. - У тебя хороший вкус, дитя.

Она вновь обратила внимание на совокупляющихся близнецов.

- Быстрее, - сказала она жеребёнку. - Заставь её почувствовать.

Она улыбнулась кобылке.

- Этого ты и хотела, не так ли, блядь? Хотела ощутить стручок старшего брата в себе, хотела ведь?

Кобылка не ответила. Она лишь рыдала.

Это хреново. Нам надо идти.

"Заткнись", - прошептала Сильвер.

Сильвер оставалась на месте и наблюдала всю сцену, открыто потирая себя, пока охранник стоял в стороне.

У жеребёнка это заняло необычно много времени, но когда он в конце концов кончил в свою сестру, кобыла принялась его подкалывать.

- Ну разве было не весело? - сказала она двум униженным близнецам. - Вам обоим сколько, около тринадцати? Может, я вернусь сюда через пару месяцев и посмотрю, не растёт ли в ней маленькое отродье инцеста. Это будет нечто, разве нет?

Смеясь, кобыла слезла с кровати и пошагала прочь.

Жеребёнок говорил с сестрой, не глядя на неё.

- Ну ладно, - сказал он. - Идём в ванные. Я тебя отмою.

Кобылка не отвечала.

- Или, если хочешь, пойдём поищем, где бы прилечь... Я мог бы вздремнуть...

- ...пожалуйста, уйди, - сказала кобылка.

- Что? Но...

- Просто уйди, - сказала она. - Оставь меня одну...

- Ты же знаешь, я этого не хотел! - сказал жеребёнок. - Я ненавижу это! Ты же знаешь!

- Я знаю, - сказала кобылка. - Но я не могу... пожалуйста. Пожалуйста, просто уйди.

Жеребёнок затрясся, медленно вставая с кровати. Сильвер посчитала, что увидела достаточно.

- Идёмте дальше, - сказала она охраннику.

- Да, мэм, - ответил он. - Приватные комнаты прямо впереди.

Пока они шли, Сильвер слегка отставала.

"Как она ломала этих жеребят, - сказала Сильвер. - Так прекрасно. Так похоже на неё..."

Вот так ты стараешься стать лучше.

Сильвер на миг остановилась, чтобы обдумать обвинения голоса.

"...стараюсь, - сказала Сильвер. - Клянусь, стараюсь. Просто... я тоскую по ней."

Как ты можешь стать лучше, если ты всё время возвращаешься к ней? Если ты всё ещё кончаешь, глядя на мучения других жеребят? Ты действительно думаешь, что то, что ты собираешься сделать, это отменит?

"Когда я увижу её снова, я это выясню, - сказала Сильвер. - Прямо сейчас я должна придерживаться плана."

- Мы пришли, - сказал охранник.

Перед Сильвер был ряд богато украшенных дверей. Охранник отворил дверь, за которой открылась роскошная комната, с огромной кроватью, зеркалами и платяным шкафом с множеством различных нарядов. Также там имелся комод с ящиками, полными плетей, верёвок, дилдо и других игрушек.

- Вы на месте, - сказал охранник. - Здесь полная приватность. Никаких табу, никаких ограничений.

- Точно как я и хотела, - сказала Сильвер.

- А теперь не хотите ли послать меня за жеребёнком? Вы сказали, у вас есть кто-то на уме, верно?

- Да, - сказала Сильвер. - Её зовут Твист.

***

- Твенти? Ты здесь?

- Я здесь.

- Ах! Ты напугал меня.

- Прошу прощения.

- Забудь. У меня не так много времени, пока меня не хватятся. Что с Кругом?

- Боюсь, новости нехорошие. Там... усиливается бурление. Боюсь, ваши подозрения подтверждаются. Скоро четверо сделают свой ход.

- Четверо? Я думала, их было трое.

- Как и я, пока один из моих коллег не проинформировал меня о перехваченном им письме. Из Понивилля.

- ...нет.

- Боюсь, что так. Содержание было слишком расплывчатым, чтобы что-то можно было вменить. Но имеет значение то, кто послал его. Это Рари...

- Не произноси её имя. Мне уже делается дурно, когда я слышу об этой гадине.

- Как пожелаете.

- Коль скоро речь зашла о Понивилле... была ли у тебя возможность уделить внимание тому... другому делу?

- Да. Я связывался со своим источником в Понивилле этим утром.

- И?

- Жеребёнку... нехорошо. Я опасаюсь за его психическое состояние, если всё так и будет продолжаться.

- ...понимаю. Тогда, возможно, для меня наконец-то пришло время действовать.

- Как пожелаете. Но пожалуйста, будьте осторожны. Вы не можете позволить себе вызвать подозрения, ваше высочество.

- Не беспокойся, Твенти. Насколько я усматриваю, Селестия не представляет, что я с тобою встречаюсь.

- Хорошо. Тогда я желаю вам удачи в вашем предприятии, Великая Принцесса Ночи.

- Спасибо, Твенти. Ты свободен.

Принцесса Луна стояла одна во дворе замка. Она посмотрела на его высочайшую башню, где спала её сестра.

- Даже если баланс должен быть сохранён, - сказала она, - это не значит, что я буду просто стоять и смотреть, как они страдают.

Луна расправила крылья и начала подниматься в ночное небо.

- Однажды твоя принцесса подвела тебя, маленький, - сказала она. - Больше никогда.

8. Планы

Аврора больше не спрашивала об историях.

Она понадеялась, что та первая ночь была случайностью. Когда Твист взглянула на неё, с пустыми глазами и усталая, и сказала "Какую историю?", Аврора сопротивлялась стремлению полностью упасть духом. Ещё оставался шанс, что это не та поворотная точка, которой она боялась. Возможно, Твист и правда просто устала после особенно трудной сессии, и следующей ночью она вернётся к нормальному состоянию. Даже когда Аврора шептала обещание своему спящему другу, какая-то её часть продолжала надеяться, что ей никогда не придётся его сдержать.

Но следующей ночью было ещё хуже. Этим вечером Твист освободилась первой. Когда Аврора вернулась назад в уголок, который они предпочитали, то поприветствовала Твист обычным вопросом.

- Ты закончила историю?

Твист посмотрела на неё со смесью раздражения и изнурения.

- Нет никакой истории, чтобы её закончить, Аврора, - сказала она. - Давай просто шпать.

Этой ночью, лёжа без сна, Аврора поняла, что игнорирует очевидные признаки деградации Твист. Она должна была их заметить, когда Твист прекратила говорить о своём друге-драконе. Когда-то это было постоянной темой разговоров и, что ещё важнее, источником надежды.

Потом Твист перестала вспоминать о нём. В конце концов она от одного упоминания о Спайке стала взъерошиваться.

- Как думаешь, что сейчас делает Спайк? - как-то спросила Аврора Твист, самым обнадёживающим тоном, на который только была способна.

- Не знаю, - сказала Твист. - И никогда не узнаю. Как и он никогда не узнает, что случилось со мной.

Весь остаток дня Твист молчала.

С тех пор ни Аврора, ни Твист не упоминали о Спайке.

Аврора была на своём месте, когда заметила серебряную кобылку. Это был не первый случай, когда кобылка приходила в Галерею одна, но подобное событие было довольно редким. Когда такое происходило, это обычно была Шэмрок Дрим и её брат с сестрой, ищущие кого-нибудь, кто бы присоединился к их играм.

Аврора всегда находила детей Дрим крайне отталкивающими. Они слишком напоминали ей упорышей, но, по мнению Авроры, были гораздо ничтожнее. У упорышей, по крайней мере, было оправдание. Многие из них провели годы в неволе, прежде чем окончательно потерять рассудок. Дримы были другими: они были свободны. В отличие от Авроры, они могли стать теми, кем захотят. И они выбрали не отличаться от самых душевнобольных обитателей Галереи.

Аврора старалась не испытывать ненависти к большинству клиентов. Не потому, что они заслуживали прощения, а просто потому, что это было пустой тратой сил. Пони из семьи Дрим были исключением. Она презирала их и не особенно это скрывала, даже в тех случаях, когда они выбирали её в качестве партнёра. Её открытое презрение каким-то образом возбуждало Дримов даже ещё больше.

Аврора пронаблюдала за серебряной кобылкой, когда она вошла, и поначалу отнесла её к созданиям, сделанным из того же теста, что и дети Дрим. Когда серебряная кобылка задержалась на своём пути в приватные комнаты, чтобы посмотреть на последний флирт Хэппи Тьюн с саморазрушением, это как будто дало Авроре достаточно подтверждений. Она видела, как кобылка трогала себя, когда Тьюн кричала. Но она также отметила колебания в поведении кобылки, а затем, к своему вящему удивлению, Аврора увидела, как серебряная кобылка оторвалась от представления со странной решимостью.

После этого Аврора и не знала, что думать о серебряной кобылке. Что за пони приходит в Галерею только для того, чтобы бороться с собственным возбуждением? Она получает удовольствие от самоограничения? Где-то в глубине души Аврора чувствовала, что не всё так просто.

Когда кобылка свернула в следующую комнату, Аврора, всего на секунду, увидела очень необычную вещь: у кобылки было как будто две разных кьютимарки. Та, что была на правом боку, заметно отличалась от той, что на левом. Или, во всяком случае, Аврора подумала, что увидела именно это в тот краткий миг, когда бросила взгляд.

Когда кобылка скрылась из вида, Аврора улыбнулась себе. Впервые за очень долгое время в Галерее появился клиент, о котором можно было бы поговорить.

Твист лежала на боку, тяжело дыша. Она испытывала отвращение.

Последний из восьми жеребцов, только что закончивший с ней, нашёл забавным, как и остальные, эякулировать ей на живот и потом размазать продукт по всему её телу. Теперь шёрстка Твист была липкой и спутавшейся, и, когда она попыталась встать, оказалось, что к кровати прилипли клочки меха. Она застонала и заставила себя подняться, тихо попискивая от боли, а несколько маленьких клочков оторвались и остались на кровати.

В комнате было зеркало. Твист посмотрела на отразившуюся в стекле истерзанную кобылку и ничего не почувствовала.

В дверь постучали. Твист не удосужилась ответить. Она знала, что охранник всё равно сможет вломиться в любой момент. Стук был из вежливости к клиентам, а не жеребятам.

- Тебя требуют в комна... ох, ё! Последние ребята точно тебя попортили, ну разве нет?

- Полагаю, - механически ответила Твист.

- Ладно, твой следующий клиент - маленькая леди, и я не сомневаюсь, что ей не нравится, когда её жеребята липкие и гадкие. Иди в ванные, помойся, потом следуй в комнату восемь. У тебя десять минут.

- Да, сир, - сказала Твист. Она вышла из комнаты и направилась к ванным.

Она умудрилась дойти до комнаты восемь, уложившись в отведённое ей время. Её шёрстка была всё ещё немного мокрой, и ванна сделала потерянные клочки ещё более заметными. Но с этим ничего было не поделать. Твист постучала в дверь.

- Войдите, - сказал голос.

Твист открыла дверь и вошла в комнату. Она была почти идентична той, в которой Твист была только что, но здесь был всего один посетитель.

На кровати сидела Сильвер Спун.

Внезапно, впервые за очень долгое время, Твист что-то почувствовала. Она ужаснулась.

- Нет... - сказала она. - Нет, нет, нет!

- Твист... - начала Сильвер.

Дверь уже закрылась за Твист. Она потянулась к ручке.

- Ты же знаешь, что это не сработает, - мягко сказала Сильвер. - Дверь заперта, и единственный ключ у меня. Но всё хорошо. Я здесь не для того, чтобы...

- ЗАТКНИСЬ! - сказала Твист. - Просто заткнись! Это по твоей вине я здесь! Твоей и Рарити! Вы лгали мне! Вы обманули меня и бросили меня здесь гнить! Не приближайшя ко мне!

Сильвер опешила. В последний раз, когда кобылка с ней говорила, она относилась к ней как к другу, несмотря на то, что они находились глубоко в недрах внешних помещений, в ожидании попадания на Собрание. Но, поняла Сильвер, с тех пор прошли месяцы, и у Твист, пока она терпела издевательства в Галерее, было много времени, чтобы исполниться гневом на Сильвер и Рарити.

- Мне очень жаль, что ты через это прошла, правда! - сказала Сильвер. - Послушай, я хочу это исправить...

Твист закрыла уши копытами.

- НЕТ! Я НЕ СЛУШАЮ! Я видела, что ты делала на Собрании! Тебе нравилось то, что с тобой делали! Ты хотела этого! Ты должна быть здесь, а не я!

- Может быть, должна, - сказала Сильвер. - Я заслуживаю этого больше, чем ты...

- Она здесь, да? Рарити где-то прячется! Она снова собирается мучить меня!

- Твист, нет...

- Всё равно, я не боюсь вас обеих! - кричала Твист. - Меня не волнует, что охранники сделают со мной, но если она снова попробует меня тронуть, я... я не позволю! Я буду сопротивляться! Рарити больше не причинит мне вреда!

- Нет, не причинит, - сказала Сильвер.

- Н-ну и отлично! - сказала Твист, слегка сбитая с толку согласием Сильвер. - Так скажи ей, чтобы она убиралась отсюда и больше мне не надоеда...

- Мисс Рарити в тюрьме, Твист.

Твист ненадолго замолчала, как если бы ей нужно было время, чтобы обработать новую информацию.

- Ты врёшь, - сказала она.

- Нет, не вру, - сказала Сильвер. - Она в тюрьме, и это моя вина.

Поза Твист стала чуть расслабленнее.

- Твоя вина?

- Твист, какое моё последнее действие ты помнишь?

- Ты... ты...

Твист вспомнила не сразу. Мысленно она дотянулась через непостижимо огромное расстояние назад, к событиям своей прошлой жизни.

- Ты ударила Фансипантса. Потому что он собирался навредить Свити...

- Да, я ударила, - сказала Сильвер. - И вот так Фансипантс ей ответил. Помнишь, вы все думали, что я мертва? Ну вот, Фанси подделал какие-то улики или ещё что-то, и теперь она в тюрьме за убийство меня.

- Что? - сказала Твист. - Но это не имеет никакого смысла! Ты же можешь выйти и показать им, что ты жива!

- Нет, не могу, - сказала Сильвер. - Теперь я живу с Фансипантсом. В его особняке. С той разницей, что мне не позволено уходить, и едва ли кто-нибудь увидит меня там. Он заставил меня сидеть и смотреть, как он разрушает жизнь Мисс Рарити.

- Хотела бы я поменяться с тобой местами, - сказала Твист. - Мне бы понравилось на это смотреть.

- Полагаю, я не могу винить тебя за то, что ты чувствуешь, - сказала Сильвер. - Я не буду просить прощения за неё, но, как бы то ни было: прости меня за то, что случилось с тобой.

Твист покачала головой.

- Извинения на самом деле ничего тут не изменят, - сказала она. - М... но всё равно, шпасибо.

- Не за что... - сказала Сильвер.

Две кобылки какое-то время сидели в молчании, не зная, что сказать друг другу.

- Ну... - в конце концов сказала Твист. - М-м... так почему же Фанси озаботился тем, чтобы обвинить Рарити в чём-то, чего она не делала? Я думаю, есть куча всего, в чём её можно обвинить.

- Я его как-то спросила об этом, - сказала Сильвер. - Он сказал, что это не просто заключение её в тюрьму. Это что-то вроде послания.

- Пошлания?

- Мисс Рарити знает, что Фансипантс не стал бы пытаться так сделать, если бы оставался хоть один шанс, что я могу оказаться в живых. И если это случилось, то одно из двух: или я действительно мертва, или я на его стороне. Делая это, он сообщает ей: "Я отнял у тебя Сильвер Спун. Я победил."

- Ух ты, - сказала Твист. - Нет, я реально не понимаю взрослых...

Сильвер улыбнулась.

- Я вообще не думаю, что понимаю других пони, - сказала она. - Может быть, поэтому я любила служить Мисс Рарити. Это было так просто. Всё имело смысл.

Твист сердито взглянула на Сильвер.

- Ну, тебе это было дейштвительно приятно, полагаю. Но тем пони, которые от тебя пострадали, не так весело.

- Знаю, - сказала Сильвер, глядя в сторону. - Я правда пытаюсь измениться, Твист. Я хочу компенсировать всё то, что я тебе сделала.

- Как я узнаю, что ты не врёшь мне шнова? - спросила Твист.

Сильвер прищурилась.

- Потому что я могла бы стоять на месте, Твист. Я могла бы стоять на месте и позволить Фанси душить Свити Белль. Но я не позволила. Я помогла ей.

Твист опустила голову. Она выглядела пристыженной.

- Я хотела помочь ей, - сказала она. - Честно, я хотела! Но там был единорог... он угрожал мне...

- Я не пытаюсь тебя ни в чём обвинить, - сказала Сильвер. - Но мне нужно, чтобы ты мне поверила. Спасение Свити мне показалось правильным. Оно как будто помогло мне понять кое-что. То, что я должна тебе. Когда ты мне рассказала, что мисс Черили сказала в мою память, это мне многое открыло. Думаю, вот почему я это делаю.

- Делаешь что, собственно? - спросила Твист.

- Вытаскиваю тебя отсюда, - ответила Сильвер. - Всех вас.

***

Солнце и луна трижды сменили друг друга, пока Рарити сидела в камере.

За это время она стала буквально одержима переходом дня в ночь. Она всё смотрела на приходящий из маленького окна луч света и пыталась определить текущее время по яркости солнца или луны. Она отмечала самые мизерные изменения в световых узорах. Ни одно пробегающее облачко не избегало её внимания.

Приходящий из окна свет был единственным, что менялось в комнате. И единственным свидетельством того, что мир снаружи ещё существует.

Помимо кормёжки два раза в день, ничто не ломало монотонность её заключения. Она пробовала бежать в фантазии или проводить время в наслаждениях воспоминаниями о прошлых шалостях с каким-нибудь прекрасным плачущим жеребёнком. Но Рарити быстро выяснила, что не может забыться в мыслях. Каждый раз, как только она пыталась, она вспоминала Свити Белль.

Тюремщик сказал, что ей запрещено видеть сестру. Но, возможно, думала Рарити, если Свити будет настаивать, если она станет умолять, то ей позволят увидеть Рарити один последний раз.

- Всего один раз, - она обнаружила себя шепчущей в пустой комнате. - Пожалуйста, дайте мне сказать ей, как сильно я её люблю... дайте мне помочь ей понять...

В дверь сильно забарабанили. Рарити взвизгнула от удивления.

- Надеюсь, ты тихая, потому что я захожу, - ответил голос тюремщика.

Послышался звук нескольких отодвигающихся засовов, а потом дверь в камеру Рарити открылась.

- У тебя посетитель, - сказал тюремщик. - Идём со мной. Попытаешься сбежать или выкинешь ещё что-нибудь умное - потеряешь право принимать посетителей. Навсегда. Всё ясно?

- Спасибо, - прошептала Рарити, обращаясь не к тюремщику.

- Чего?

- Ничего. Ведите, начальник. Я не доставлю вам проблем.

Следуя за тюремщиком, Рарити пыталась - в основном, успешно - скрыть своё головокружение.

Её привели в маленькую комнату, в которой размещался столик с двумя стульями по обеим сторонам. На противоположной стороне комнаты была дверь.

- Садишься здесь и ждёшь, - сказал тюремщик. - Между тобой и другой стороной стола магическое поле, так что ты не сможешь прикоснуться к посетителю, а он не сможет прикоснуться к тебе. Но всё равно, если засуетишься или ещё что сделаешь, то пожалеешь.

- Я поняла, - сказала Рарити, усаживаясь на стул.

- Хорошо, - сказал тюремщик. - У вас двадцать минут. Твой посетитель просил о конфиденциальности, но я буду прямо за дверью, и она сможет позвать меня в любой момент, так что следи за собой.

Рарити кивнула.

- Теперь можете войти! - прокричал тюремщик в направлении дальней двери. Как только он вышел из комнаты, дверь скрипнула, открываясь.

Это была не Свити Белль.

***

- Свиток? Это твой план? - спросила Твист. Кобылки вдвоём сидели на кровати, и Сильвер только что вытащила свиток из своей сумки. На нём были строки странных рун, на языке, которого Твист никогда ещё не видела. - В этих буквах нет никакого смысла!

- Потому что это не буквы. Это маленькие концентрированные знаки магии, описанной в свитке. Так магия записывается. Для нас они не имеют никакого смысла, но если единорог подходящего уровня их увидит, они как-то подскажут ему, и он будет знать, что делать.

Твист озадаченно посмотрела на Сильвер.

- Я думала, они нужны, чтобы всё было менее непонятным, - сказала она.

- Дело в том, что я исследовала печать, которую Фанси наложил на это место. Ну ты знаешь, ту, что мешает телепортации, - сказала Сильвер. - Здесь заклинание, которое её ломает.

- Ты можешь... сломать её? - сказала Твист. Она протянула копыто и коснулась свитка, пощупав его, как будто чтобы убедиться, что он реален. - Хочешь сказать, отсюда на самом деле есть выход?

- Это будет непросто, - сказала Сильвер. - Но, может быть...

- Нет, - сказала Твист. - Я больше не могу иметь дела с "может быть". Я думала, что я, может быть, смогу пойти домой после Собрания, но я не смогла. Я думала, что Спайк, может быть, придёт шпасти меня, но он не пришёл. Больше никаких "может быть".

Твист подтолкнула свиток к Сильвер Спун.

- Да или нет: мы можем выбраться отсюда?

- Твист, я не могу этого обеща...

- Мне нужно это услышать хоть от кого-нибудь, - сказала Твист. - Никто мне не верил, когда я говорила, что мы сможем выбраться. Пожалуйста.

Сильвер подняла свиток и положила его в копыто Твист.

- Да, Твист. Вы можете выбраться отсюда.

- Спасибо, - сказала Твист. Она закрыла глаза и улыбнулась.

- Могут какие-нибудь единороги здесь использовать магию?

- Шомневаюсь, - сказала Твист. - Хотя самая старшая кобылка здесь - единорог. Мы с ней подруги. Может, она сумеет научиться?

- Я стащила ещё один свиток по базовым магическим техникам, - сказала Сильвер, вынимая его из сумки. - Он должен помочь. Взлом печати - магия не самого высокого уровня. Если она знает основы, она должна суметь.

- Ты стащила его? - переспросила Твист. - Откуда?

- Из библиотеки Фанси, - сказала Сильвер.

Кровь прилила к лицу Твист. Она бросила свиток на кровать.

- Тебе нужно отнести его назад... - сказала Твист. - Тебе нужно забыть свой план...

- Твист?

- Я вщё ещё вижу это временами... - сказала Твист. Она дрожала. - Иногда во шне я вижу, как Фансипантс душит Свити. То, как она хрипела, как металась... и выражение его лица. Я всё пытаюсь выбросить его из головы, но оно постоянно возвращается. Он был в бешенстве, но в самом конце, прямо перед тем, как ты его ударила... Сильвер, он улыбался. Ему это нравилось.

Твист закрыла лицо копытами.

- Ему нравилось смотреть, как она умирает... - сказала она.

Сильвер придвинулась к Твист, но Твист рефлекторно отпрянула.

- Всё, что она сделала - плюнула на него! - сказала Твист. - Но ты обокрала его! Ты пытаешься опустошить его Галерею! Если он узнает - как думаешь, что он с тобой сделает?

На какое-то время в комнате повисла абсолютная тишина.

- Я стараюсь не думать об этом, - сказала Сильвер.

- Даже поверить не могу, - сказала Твист. - Ты так рискуешь, просто из-за меня...

- Я тоже не могу поверить, - сказала Сильвер. Она подняла свиток и положила его обратно в копыто Твист. - Но это то, что я хочу сделать. Кроме того, что бы Фанси со мной ни сделал, это не будет настолько же плохо, как сидеть здесь взаперти так долго.

- Наверное, - сказала Твист. - Но я вот о чём, у тебя есть какой-нибудь план побега? Скажем, есть ли в особняке Фанси лазы или подземный туннель, в смысле, конечно же, не из тех, в которых мы находимся, и ещё, как взлом печати может быть таким простым, то есть, если он такой простой, не думаешь ли ты, что к настоящему времени от Фанси уже сбегали, и...

- Твист, - сказала Сильвер. - Ты болтаешь.

- Ой, - сказала Твист. - Прощти.

- Да ладно! - сказала Сильвер. - Ты не была бы Твист, если бы время от времени не болтала. И это хорошо, знаешь? Это просто отлично - увидеть, что ты всё ещё ты, даже после всего этого.

Твист отвернулась от Сильвер и посмотрела в зеркало, висящее над кроватью.

- Вот ты где, - прошептала она, улыбаясь. - Пожалуйста, больше не уходи...

Сильвер притворилась, что не заметила.

- Отвечу на твой вопрос, - сказала Сильвер. - Причина, по которой Фанси сделал взлом печати таким лёгким, в том, что для взлома нужно быть рядом. В общем, у каждой печати есть центральная точка, совпадающая с точкой, в которой это заклинание было наложено. Нужно коснуться этой точки при сотворении заклинания взлома, или оно не сработает.

- В этом-то вся сложность, да?

Сильвер кивнула.

- Помнишь огромную фреску на потолке во внешнем зале? Справа от центра двое, жеребёнок и кобылка, и вместе они держат огромный кубок вина.

- О, так значит, она магическая! - сказала Твист. - Я думала, это всё абстракция и искусство. Изображение гедонизма, например, или ещё что-нибудь.

- Ну вот, там и находится центральная точка. Если единорог прикоснётся к ней, сотворяя заклинание, печать будет сломана.

- Хм, но ведь потолок шверхвысокий! Где-то сотня копыт, по крайней мере.

- Вероятно, не настолько высокий, - сказала Сильвер. - Но всё равно, в Галерее ведь есть пегасы, верно? Один из них мог бы поднять туда единорога.

- Ох... нам нужен пегас, - сказала Твист. - Наверное, ты не заметила.

- Не заметила что?

- Они держат пегасов на цепях, - сказала Твист. - Наверное, поэтому.

- И их никогда не отпускают, даже когда они с клиентом?

- Нечасто, - сказала Твист. - Большинство клиентов любит, когда они на цепях.

- Понятно... - сказала Сильвер. - Всё-таки, я не учла, что они приковали всех пегасов.

Твист вздохнула.

- Не всех. Есть один, который никогда не учился летать, и они его не приковывают.

- О. Ну, может быть, он сможет научиться? Меня понадобится время, чтобы найти кого-нибудь, кто сможет всех вас отсюда телепортировать. Вы друзья с этим пегасом?

- Я... - Твист закусила губу. - Я его знаю. Я... попробую с ним поговорить.

Вдруг ей стало немного дурно.

- Хорошо, - сказала Сильвер. - Возьми свитки. Спрячь их где-нибудь. Вам нужно практиковаться в магии и полёте по ночам, например. Фанси узнает, что печать сломана, так что нам надо правильно выбрать время. Когда я приведу сюда Твайлайт, я как-нибудь дам вам знать, и мы сможем...

- Подожди, Твайлайт Спаркл? Она придёт?

- Я не знаю других пони, которые умеют телепортироваться, - сказала Сильвер. - По крайней мере, из тех, кто захотел бы помочь.

- Как ты собираешься привести её сюда? Как ты собираешься выйти из особняка Фанси? Как ты собираешься дать нам сигнал без того, чтобы быть рашкрытой?

- На самом деле, я так далеко не заглядывала, - сказала Сильвер, почёсывая копытом затылок. - Я, как бы, хватаюсь за шансы, когда они появляются.

- Ну, у Дэринг Ду это, по-моему, всегда шрабатывало, - сказала Твист. - Не считая той книги, где тот майор обернул её находчивость против неё и заставил её упасть в смертоносный... извини, наверное, теперь это уже неважно.

- Ну, по сравнению с Дэринг Ду, здесь пони поплоше, - сказала Сильвер. - Спрячь свитки где-нибудь в надёжном месте. А я постараюсь всё уладить, хорошо?

Твист кивнула.

- Ладно, - сказала Сильвер. - Мне уже надо идти. Фанси терпеть не может, когда я опаздываю к ужи...

- НЕТ! Ты... подожди, хорошо?

Твист подскочила к Сильвер и обняла её.

- Пожалуйста... если ты уйдёшь, мне придётся выйти отсюда. А если я выйду отсюда, то я снова стану галерейной кобылкой, - сказала она. - Здесь, с тобой, я чувствую себя в безопасности. Здесь я просто Твист.

Сильвер села. Она не обняла её в ответ.

- М-м... значит ли это, что мы друзья? - спросила Сильвер.

- А ты не знаешь? - спросила Твист.

- На самом деле, я не слишком хороша в том, чтобы заводить друзей, - сказала Сильвер. - Это так забавно; я без проблем могу часами говорить со взрослыми светскими пони, но с другими жеребятами...

- У тебя на самом деле никогда не было друзей, на считая Даймонд Тиары, да?

- Не было, - сказала Сильвер. - Наверное, я не слишком сильно старалась стать кому-нибудь другом, хотя, старалась ли вообще?

- Ну, теперь-то ты сильно постаралась, - сказала Твист. - Да, Шильвер Шпун. Ты мой друг.

- Спасибо, - сказала Сильвер. Она улыбнулась и наконец тоже обняла Твист.

Две кобылки какое-то время болтали. Сильвер стремилась не поднимать тяжёлых тем. Не упоминать о Рарити и текущих событиях в Понивилле. Вместо этого они говорили о книгах, моде, музыке и других мелочах. Сильвер даже подавляла желание спросить Твист о Даймонд Тиаре. Галерея была упомянута единственный раз, когда Сильвер спросила о жёлтой кобылке с нотами на кьютимарке. Твист с некоторым беспокойством отметила, что Сильвер, похоже, проявляет необычное любопытство насчёт упорышей.

Их разговор был в конечном итоге прерван стуком в дверь.

- С вами всё в порядке, мисс Сильвер? - произнёс голос охранника. - Вы провели там почти четыре часа.

- О, я в порядке! - крикнула Сильвер в ответ. - Я уже, гм, заканчиваю! Спасибо!

Она послушала удаляющийся звук шагов охранника и потом заговорила снова.

- Мне нужно идти, - сказала она. - Если прошло столько времени, Фанси начнёт меня искать в любой момент.

- Всё хорошо. Спасибо, что была здесь так долго, - сказала Твист. - Это было замечательно. Впервые за год я действительно почувствовала себя в безопасности.

Сильвер моргнула.

- За год?

- Да, - сказала Твист. - Ну, с тех пор, как они сунули меня в Галерею.

- Твист, - сказала Сильвер. - Прошло только два месяца.

- Это не смешно, Сильвер, - сказала Твист.

Сильвер тихо покачала головой. Её выражение сказало Твист, что она не шутит.

- Но, но этого не может быть... - Твист осеклась. - Но это же было так долго! Я ведь всегда думала... это потому что тут нельзя определить время суток, и я просто... я всегда думала, что с тех пор прошло по крайней мере столько...

Твист снова обняла Сильвер.

- Это же... я же... - сказала Твист. - Я же чувствую себя такой старой...

Твист начала тихо плакать, а Сильвер держала её в объятиях.

В пекло его, подумала Сильвер. Я могу и пропустить ужин на этот раз.

***

Завтрак в доме Рич стал гнетуще мрачным занятием. К большой досаде её мужа, Краун Джюел всегда настаивала, чтобы Ричи каждое утро завтракали за столом, "как семья".

Впоследствии это свелось к тому, как Филти хватал немного тостов и овса, стараясь не смотреть на еду, которую его жена приготовила для Даймонд Тиары.

Каждое утро она готовила дочери на завтрак какое-нибудь новое особенное блюдо. Никогда не простое зерно или тосты. Это были фруктовые вафли с сиропом внутри или тосты с корицей редкого сорта, который рос только в Вечнодиком Лесу. "Для нашей Даймонд только лучшее, - говорила она. - Когда она выйдет из комнаты, я хочу, чтобы её ждал лучший завтрак в Эквестрии."

Всякий день к обеду еда оставалась на тарелке нетронутой. После полудня Краун Джюел бесцеремонно выбрасывала её и принималась готовить ужин. Теперь Даймонд ела всего один раз в день, к вечеру, и делала это лишь в том случае, если слуга приносил еду к её комнате, ставил её рядом с дверью, стучал и уходил. К утру у двери Даймонд Тиары обнаруживалась совершенно чистая тарелка.

Этим утром Краун Джюел готовила завтрак для дочери из овса.

- Но не одного овса! - жизнерадостно сообщила она мужу. - Я смешала редкие виды тростникового сахара. Мне его привезли прямо из...

- Дорогая, - устало сказал Филти Рич. - Пожалуйста, ты можешь просто...

Жена посмотрела на него с отчаянием в глазах.

- Продолжай, - сказал Филти после секундного колебания. - Расскажи мне ещё про овёс.

- Ну, овёс, который я использую, из Троттердама, а сахар...

Её голос оборвался, как только она услышала шаги маленьких копыт, идущих на кухню.

Они с мужем оба отлично знали, кому они принадлежат.

Даймонд Тиара вошла на кухню.

Она выглядела безукоризненно.

У кобылки в комнате была собственная ванная, но Филти был уверен, что не слышал льющейся воды неделями. И всё же она была здесь, его маленькая принцесса, выглядящая так безупречно, как будто никогда и не запиралась у себя.

Его Тиара сияла, словно целиком обновлённая.

- Прости, папа, но я их все разбила, - сказала она. - Я разбила каждое зеркало в моей комнате. Просто я казалась себе такой уродиной.

- Ох, душенька, - сказал Филти, который едва мог пошевелиться. - Не говори так. Ты прекраснейшая кобылка в этом городе.

- Нет, - сказала она. - Я плохая. Я самовлюблённая. Я измывалась над кобылками, которые никогда не делали мне ничего плохого. Так что да, я уродина. Но знаешь что? Есть кое-кто ещё уродливее меня.

Даймонд подняла номер "Понивилльского Экспресса" и указала на заголовок на первой полосе. Рядом было изображение Рарити.

- Кто-то сунул его мне под дверь. Уже три дня, как она арестована.

Краун Джюел нервно смотрела в пол.

- Её действительно больше нет, так? Сильвер Спун действительно мертва. Из-за неё.

Растерявшись, Филти кивнул.

- Я думала, что заплачу, - сказала Даймонд. - Я ждала, что заплачу. Ждала три дня. Но я не заплакала. Я почти ничего не чувствую.

Она бросила газету на пол.

- Так что этим утром я встала и позвала прислугу. Я сказала ей, чтобы она меня вымыла. Сделала, чтобы я снова выглядела симпатичной. Конечно, я не такая. Но я могу как-то так выглядеть, и этого достаточно.

- Значит ли это, что ты возвращаешься в школу? - спросила Краун Джюел.

- Ещё нет, - сказала Даймонд. - Сначала мне надо её увидеть. Папа, устрой это, чего бы оно ни стоило.

- Душенька, - сказал Филти. - Я сомневаюсь, что это хорошая иде...

- Тогда я могу вернуться в свою комнату, папа, - сказала Даймонд. - В смысле, раз ты считаешь, что я не готова выйти и говорить с другими пони.

- Это ведь не просто пони вроде тех, о которых ты говоришь, моя хорошая...

- Нет, не просто, - сказала Даймонд Тиара. Она говорила со спокойной решимостью. - Это пони, убившая моего лучшего друга. Мне нужно её увидеть. Сегодня.

- Ну, сегодня может быть невозможно, - сказал Филти. Он не так себе представлял воссоединение с дочерью. - У меня есть приятели в отделении, и я слежу за Рарити. Сильвер была другом семьи, так что это меньшее, что я мог бы сделать. Но Рарити позволен всего один посетитель в день, и два уже записано.

- Тогда запиши меня на третий день, - рассердилась Даймонд. - Я не могу вернуться в школу, пока не поговорю с ней.

- Ради солнца, ЗАЧЕМ? - спросила Краун Джюел так громко, что испугала мужа. - Почему ты хочешь говорить с этим чудовищем?

Даймонд отвернулась.

- Я всего лишь хочу узнать, почему. Почему она забрала у меня Сильвер Спун, - сказала она. - Вот и всё.

- Я буду у себя в комнате, - сказала Даймонд.

Она пошла, но потом остановилась.

- Ох, и мама? Папа? - сказала она, на миг обернувшись. - Я правда скучала по вам.

Больше не сказав ни единого слова, Даймонд Тиара вышла из кухни, оставив там своих ошеломлённых родителей.

Она не прикоснулась к завтраку.

***

Рарити проделала выдающуюся работу, чтобы скрыть своё удивление.

Она надеялась, что посетителем окажется Свити Белль, но, когда дверь открылась, она увидела силуэт взрослой пони. Она этого наполовину ожидала. В конце концов, они сказали, что хотят держать Свити подальше от неё.

Но чего уж она не ожидала, так это визита той пони, что сейчас стояла по другую сторону стола. Если совсем честно, то Рарити не ожидала, что вообще её когда-нибудь увидит.

Рарити посмотрела на посетителя со своим отработанным выражением самоуверенного превосходства.

Посетитель вернул взгляд, полный абсолютного презрения.

Хорошо, подумала Рарити. По крайней мере, мы понимаем друг друга.

Другая пони села на стул и сняла шляпу.

- Здорово, Рарити, - сказала Эпплджек. - Нам надо б с тобой поболтать.

9. Посетители

Рарити считала, что уже видела разгневанную Эпплджек.

Это не было обычным явлением, но случалось. Хоть она, по сравнению со своими друзьями, последней теряла голову в критические моменты, оранжевая пони иногда показывала себя. Но даже тогда проявления её гнева были, как правило, быстрыми и решительными. Она высказывала острое словцо или два в адрес предмета её раздражения (чаще всего, про себя) и на том заканчивала. Она не бывала расстроенной дольше, чем ей было нужно. Она видела в этом растрату сил.

Когда в тот день Эпплджек села напротив неё, Рарити была поражена пониманием, что ещё ни разу не видела Эпплджек по-настоящему разгневанной.

Ярость в глазах земной пони была очевидной. И всё же Эпплджек вела себя спокойно, уравновешенно. Даже её приветствие прозвучало необычно ровно.

Это, поняла Рарити, и есть истинное лицо гнева Эпплджек. Ей не надо было кричать, бросаться оскорблениями или позволять эмоциям взять над собой верх. Нет, всё было ещё хуже. Эпплджек полностью себя контролировала. Излучаемая ей холодная ярость концентрировала её эмоции вместо того, чтобы их усиливать.

Что бы ни собиралась Эпплджек ей сказать или сделать, это не имело ничего общего с безрассудством или смятением эмоционального всплеска. Оно было обдуманным, точным и прямым.

Но какое-то время Эпплджек просто глядела на неё.

- Ну что же, - сказала Рарити, отчаянно пытаясь разрушить гнетущую тишину. - Полагаю, ты что-то хочешь сказать.

- С первого класса, - сказала Эпплджек. - Вот как давно я тебя знаю. С первого класса. Ну да, мы не были так уж близки до того последнего года, но я помню, как тебя встретила в первый день в школе. Я тя посчитала шибко жеманной. Держалась на расстоянии. Мы с тобой пошли в разные классы, ну и ладно. Но ты всегда была там. День за днём, год за годом. С твоими платьями и твоей модой, и твоими цветными камнями. Ты производила впечатление, вот что я скажу.

- Ну, - сказала Рарити, - полагаю, это приятно слышать. Леди всегда должна стремиться выделиться.

- Дело в том, что после стольких лет начинаешь думать, что ты кого-то знаешь. Я тя знала почти всю мою жизнь. Называла моим другом. Это не то слово, которым я легко бросаюсь, - сказала Эпплджек. - А щас мне интересно, было ли правдой хоть что-то из того, что я про тебя якобы знала. Я всё время себя спрашиваю, была ли та пони, которую я встретила в первый день в школе, вообще реальной. Или это был ещё один спектакль.

- Эпплджек...

- Как далеко заходит ложь, Рарити? - сказала Эпплджек. - Была ты хоть когда-нибудь той пони, за которую себя выдавала?

Рарити ненадолго замолчала.

- Я тоже помню, как встретила тебя в первом классе, - сказала она. - Помню, я подумала, что твоя шляпа слишком велика для тебя.

- Это шляпа моего отца, - ответила Эпплджек. - Он был хорошим жеребцом. Лучшим. Всегда присматривал за роднёй. Всегда адски заботился, чтобы никто не обидел его семью.

Эпплджек помолчала, пристально глядя на Рарити.

- Но ты же не можешь ничего про это знать, откуда тебе? - сказала она. Её голос сочился ядом.

Рарити бросила на Эпплджек оскорблённый взгляд.

- Я не знаю, на что ты намека...

- Заткнись, блядь, - сказала Эпплджек. - Теперь бесполезно лгать. Свити Белль сделала заявление страже. Каждый в Понивилле знает, что ты ей сделала.

- На минуточку, - сказала Рарити. - Ты уверена, что Свити Белль действительно...

Рарити замолчала, когда Эпплджек ударила копытом по столу. Звук ломающегося дерева эхом прокатился по маленькой комнате.

- Все эти годы, - сказала Эпплджек. - Все эти, сука, годы! Ты была моим другом. Свити с моей младшей сестрой были лучшими подругами. И я не замечала. Какого хрена я не замечала? Я пускала тебя в мой дом. Я даже оставляла тебя наедине с Эпплблум! И теперь я... я...

Эпплджек отвернулась к стене.

- Солнце, мне плохо, даже когда я просто смотрю на тебя.

Услышав эти слова, Рарити была ошеломлена весьма необычным ощущением.

Она часто предполагала, что рано или поздно её деятельность будет раскрыта. Про себя она представляла, как это может произойти. Она будет твердить свою мантру, высоко подняв голову. Она встретит своих обвинителей лицом к лицу и посмеётся над ними, дразня их отсутствием раскаяния.

В её фантазиях её никогда не ловили до завершения обучения Свити Белль. Её сестра отказалась бы свидетельствовать против неё, к изумлению всего города. Сценарий иногда завершался освобождением Рарити. Затем они со Свити Белль вместе покинули бы Понивилль и путешествовали бы по всей Эквестрии в поисках новых жеребят для насилия. Они всегда были вместе, неразлучной парой, поощряющими друг друга к погружению в самые глубокие бездны извращения. Рарити не могла сосчитать, сколько раз под эту фантазию доводила себя до оргазма.

В других случаях она воображала, что молчание Свити не спасло её, и Рарити осталась за решёткой. Но Свити Белль продолжила бы её благое дело, охотясь на жеребят по всей Эквестрии и отнимая их невинность во имя своей несчастной сестры. Время от времени Свити посещала бы Рарити в тюрьме и шептала бы ей на ухо истории о своих извращениях. И этого бы хватало, чтобы поддерживать Рарити все оставшиеся ей дни.

Но то были фантазии.

Рарити ощутила, что целый мир обрушился на неё, когда она осознала слова Эпплджек. Она не ощутила ни гордости, ни чувства превосходства. Она даже не рассердилась на предательство Свити.

Она смотрела в лицо своему старому другу и не чувствовала ничего, кроме стыда.

- Так или иначе, - сказала Рарити, - я никогда не прикасалась к Эпплблум.

Эпплджек вновь посмотрела на Рарити.

- Больше не смей произносить её имя, - сказала она. - Мне невыносима сама мысль, что ты могла о ней думать. И ты, наверно, думала, так ведь? Про себя ты, вероятно, думала о том, чтобы... АААА!

Эпплджек схватила шляпу и бросила её через комнату.

- Охранник мне сказал, что нас разделяет магический барьер, - сказала Эпплджек. - К счастью для тебя.

- Я правда никогда не прикасалась к ней, Эпплджек, - сказала Рарити. - Я даже воздерживалась от того, чтобы... думать... о твоей сестре.

- И какого хера я должна в это верить? - сказала Эпплджек.

- Потому что Свити Белль меня попросила этого не делать, - ответила Рарити. - Это был её день рождения в прошлом году. Ты помнишь вечеринку. Я, как всегда, пообещала подарить ей нечто экстравагантное, но она попросила ничего ей не дарить. Вместо этого она отвела меня в сторонку и попросила дать ей обещание. Она сказала, что всё, чего она хочет на день рождения...

У Рарити при мысли о сестре чуть дрогнул голос. Она собралась с духом и продолжила.

- Всё, чего она хотела - чтобы я пообещала, что не прикоснусь к её друзьям... - сказала она. - К твоей сестре и Скуталу. Она сказала, что быть Меткоискателем - это то, чем она занимается, чтобы отвлечь себя. Она боялась потерять это убежище. Место, где она могла забыть...

Рарити закрыла лицо и заплакала.

- Место, где она могла забыть обо мне...

Эпплджек медленно поднялась со стула. Она прошла в угол, где приземлилась её шляпа, подобрала её и вернулась на место.

- Сейчас? - сказала она. - Сейчас тебе плохо из-за неё? Почему тебе не было из-за неё плохо все эти годы, которые ты издевалась над ней? Почему ты тогда о ней не плакала, а? ПОЧЕМУ ТОГДА ТЕБЕ НА НЕЁ БЫЛО НАПЛЕВАТЬ?

- ДА КАК ТЫ СМЕЕШЬ? - Рарити встала и ударила обоими передними копытами по столу, удивив в процессе как себя, так и Эпплджек. - Возможно, я была сурова с моей сестрой, но не смей подразумевать, что я о ней не заботилась! На свете нет пони, кого бы я любила хотя бы частично так же сильно, как люблю её. Да, я причиняла ей боль. Но всегда с целью, со смыслом. Однажды она бы поняла. Она стала бы лучше благодаря этому. Так что не смей тут сидеть и меня осуждать!

- Лучше благодаря этому? - воскликнула Эпплджек. - Ты понимаешь, что ты поехавшая уже?!

Стыд Рарити ушёл не полностью. Но она решила не давать Эпплджек удовольствия его видеть. Она вытерла всё ещё текущие слёзы и приняла отрепетированное выражение превосходства.

- Я и не ждала, что ты поймёшь, - сказала она. - В конце концов, тут ведь ничего общего с яблоками, родео и копанием в грязи.

- Давай, насмехайся, - сказала Эпплджек. - Чё, думаешь, я к этому не привыкла? Пони смеялись надо мной с тех пор, как я была ещё жеребёнком. Называли меня неотёсанной и тупой деревенщиной. Я к этому привыкла. Это из-за говора. Но, сука, мой говор хотя б настоящий! Никто в твоей семье даже не говорит так, как ты! Я помню, ты в один год уезжала летом на каникулы, а когда вернулась, осенью уже говорила так понтово. Думаешь, хоть кого-то одурачила? Думаешь, мы не поняли, что это сраная показуха?

Эпплджек покачала головой.

- Твою мать, Рарити, - сказала она. - В тебе есть хоть что-то настоящее?

Рарити позволила вопросу какое-то время висеть в воздухе. Потом она его отклонила.

- Как остальные? - спросила она.

- А ты, ёпт, как думаешь? - сказала Эпплджек. - Дэш оставила на двери записку: "Улетела в Клаудсдейл". Я прям не знаю, вернётся ли она вообще. Флаттершай всё обвиняет себя. Она всё время говорит, что должна была что-то заметить, какой-то мелкий признак. Бедная девочка всегда себя винит за всё. Я к ней хожу каждый день, пытаюсь её успокоить. Это непросто.

- Понимаю... - сказала Рарити. Она обнаружила, что избегает взгляда Эпплджек. - А Пинки?

- Точно. Пинки, - сказала Эпплджек. Она сняла шляпу и потянулась внутрь. К внутренней стороне был прикреплён запечатанный конверт. Эпплджек вытащила его и положила на стол.

На лицевой стороне конверта, написанные неаккуратным детским почерком, были слова: "МОЕМУ ДРУГУ".

- Она хотела передать его тебе, - сказала Эпплджек. - Её волосы были совсем прямыми, когда она мне его отдавала. Она была реально тихая. Даже не знала, что эта девочка может быть тихой.

- Что же, полагаю, я должна поблагодарить тебя за то, что передаёшь его мне, - сказала Рарити.

- Я делаю это для Пинки, а не для тебя, - сказала Эпплджек.

- Ну что ж, тогда ты доставила послание, - сказала Рарити. - Есть ли ещё какая-нибудь причина, по которой ты находишься здесь?

Эпплджек закрыла глаза и тяжело выдохнула. Когда она снова их открыла, они глядели удивительно спокойно.

- Сомневаюсь, что могу тебе поверить про твоё обещание Свити не трогать мою сестру. Но это неважно. Я знаю, она бы мне сказала, если б что-нибудь было, - сказала Эпплджек. - Вот что я на самом деле хотела сказать. Все последние дни я всё думаю про то, каким безопасным мне казался этот город. Бабуля говорит, что у нас в округе не было серьёзных преступлений уже давным-давно. Ни одного, после Бампер Кропа. Ну и я почитала о нём. И могу сказать, что он меня напугал.

- Да, это было довольно ужасающее преступление, - сказала Рарити.

- Он меня напугал не этим, - сказала Эпплджек. - Я испугалась того, насколько сильно им заинтересовалась. Не тем, что его привело к убийству. Нет смысла про это думать. Но у меня сильные ноги, как у него. И я всё думаю, каково это - отнять жизнь другого пони этими самыми ногами? Тупо бить и бить, пока бить станет некого. Не знаю. И хочу никогда не узнать. Но вопрос всё крутится у меня в голове. И вот в чём штука, Рарити: каждый раз, когда я об этом думаю, я представляю тебя.

Рарити внезапно почувствовала, как вокруг её рога выступил пот.

- Я знаю, я иногда могу быть резкой. Но я никогда никого не хотела обидеть, - сказала Эпплджек. - Кроме тебя. Я хочу сделать тебе больно.

- Н-но ты не можешь, - нервно сказала Рарити. - Барьер...

- Даже если бы его тут не было, я бы этого не сделала, - сказала Эпплджек. - Ты никому не сможешь навредить, пока заперта здесь. Так что нет смысла это делать. Хотя, так я говорю самой себе.

Но я буду оберегать моих родных, Рарити. Я буду защищать пони, которых люблю. Так вот что я тебе пришла сказать: есть шанс, что ты всё-таки сможешь отбиться от обвинений. Отлично. Если закон постановит, что ты должна быть свободна, я не буду протестовать. Но если твоё копыто когда-нибудь ступит из этой тюрьмы, ты должна держаться подальше от моего города, слышишь меня? Не волнуйся, куда тебе идти. Беги и не оглядывайся.

Потому что я правда не хочу знать, что чувствовал Бампер Кроп, когда он сделал то, что сделал. Но если я ещё хоть раз увижу твою рожу в Понивилле, обещаю, я это узнаю.

Рарити затряслась.

- Меня не волнует, если это будет значить, что я закончу брошенной сюда, - сказала Эпплджек. - Моя младшая сестра будет спать спокойно по ночам. Ты поняла?

Рарити чувствовала себя парализованной. Как бы сильно она ни старалась, она не могла открыть рот, чтобы ответить.

- ТЫ ПОНЯЛА? - повторила Эпплджек.

С огромным усилием Рарити кивнула.

- Отлично, - сказала Эпплджек, вставая и поднимая шляпу. - Тогда мы закончили.

Она повернулась и пошла к двери.

- С-стой! - сказала Рарити.

Эпплджек остановилась, но не обернулась.

- Ты была хорошим другом, Эпплджек, - сказала Рарити. - Спасибо.

Эпплджек не сказала ничего. Она открыла дверь и вышла.

В воздухе возникло слабое мерцание, показывающее, что барьер снят. Рарити потянулась через стол за письмом.

- Я его заберу, - произнёс голос позади неё. Тюремщик подхватил конверт, прежде чем Рарити смогла ответить.

- Вся корреспонденция заключённых должна проверяться. Безопасность, знаешь ли.

- Н-ну конечно, - сказала Рарити.

- Если всё чисто, ты получишь его послезавтра - если только следующий посетитель не принесёт тебе ещё письмо, - сказал тюремщик.

- У меня ещё посетитель?

- Ещё два. По одному в день. Ну, няша, разве ты не популярна? - сказал тюремщик с усмешкой.

- Кто они? - сказала Рарити. - Мне позволено узнать?

Тюремщик рассмеялся громче.

- О, не волнуйся, - сказал он. - Я не буду портить сюрприз.

***

В маленьком, но роскошном кабинете где-то в Кантерлоте три пони сидели за круглым столом. Триаж, первый хирург Эквестрии, положила газету на стол перед двумя своими компаньонами.

- Видите последнее? - сказала Триаж. - Свити Белль сделала заявление. Теперь нет способа вытащить Рарити.

- Тогда переходим к плану Б, - сказал Хойти Тойти. - Это наша единственная возможность.

- Блядская потеря времени. Она никогда на это не согласится, - ответила Сапфир Шорз. - Слушайте, я хочу опустить этого говнюка Фансипантса так же, как и любой из вас, но Рарити же ясно выразилась в своих письмах к нам. Если её поймают, мы должны найти способ позаботиться о Свити, а не пытаться спасти её.

- Потому что Рарити мыслила слишком мелко, - сказала Триаж. - К тому же, она не знает другую часть последних новостей о Свити Белль. О том, чтобы о ней позаботиться, теперь не может быть и речи.

- Тут ты права, - сказала Сапфир. - Так что, переходим к плану Б, вопреки желанию Рарити? Она этому не обрадуется.

- О, пусть она жалуется, - сказал Хойти. - Мы всё ещё можем уговорить её на наш вариант. Факт остаётся фактом - она единственная, кто сможет объединить остальных. Мы нуждаемся в ней.

- Хуй с ним, делаем по-твоему, - сказала Сапфир. - Но всё ещё остаётся маленький такой вопрос - как мы вытащим её с кичи?

- Сделаем это по-тихому, - сказала Триаж. - Я наняла профессионала. Специалиста по магии. Вероятно, лучшего, - она повернулась к открытой двери поблизости. - Теперь можете войти!

Ответа не последовало.

- Я говорю, теперь можете во...

В воздухе раздался громкий хлопок, и из двери вырвалось облако синего дыма. Газ заполнил комнату, и трое пони закашляли.

Триаж, от чада закрыв глаза, пошла открывать ближайшее окно. Спустя пару минут обитатели комнаты снова смогли друг друга видеть.

И тогда они заметили, что теперь в комнате присутствует четвёртая пони.

- Это что ещё за хуйня? - вскрикнула Сапфир, не обращая внимания на боль в глотке. - Какой долбоёб взрывает дымовую бомбу в маленькой комнате с закрытыми окнами?

- Хммм, - сказала четвёртая пони, высоко задрав нос. - Великая и Могучая Трикси не сможет помочь, если никто из вас не способен оценить её великолепного появления.

***

- О моё солнце, Рарити, - сказала Индиго Дрим, садясь с посетительской стороны стола. - Ты выглядишь ужасно.

- Мне плохо спалось ночью, - сказала Рарити.

- О? Не отягощены ли мы грузом совести? - нараспев спросила Индиго.

- Пожалуйста, - фыркнула Рарити. - За кого ты меня принимаешь?

- Честно? Я принимаю тебя за неграмотную деревенщину, которая слишком далеко шагнула за свои пределы, - сказала Индиго. - Я всегда говорила, что было ошибкой приглашать в Круг кого-то извне Кантерлота. Признаю, ты привела на Собрание милого жеребёнка, но, я думаю, ты согласишься, что завершение вечера весьма надёжно доказывает мою правоту.

Несколькими минутами ранее Рарити была рада увидеть входящую в дверь Индиго Дрим. В отличие от Эпплджек, это была пони, которую она никогда не принимала за друга. Индиго не могла задеть её чувства. И спустя минуту разговора или две стало ясно, что Индиго пришла поиздеваться.

Рарити наслаждалась возможностью излить своё раздражение на Индиго. Прошло слишком много времени с тех пор, как она последний раз занималась изящным искусством вербальной борьбы.

Вот так сражаются леди, подумала она. Игра началась.

- А я вот подумала, что ты устроила мой арест исключительно потому, что ты - бесхребетная служанка Фанси, - сказала Рарити. - Приятно видеть, что сказочная династия Дрим наконец-то лишилась остатков своей автономии. Уверена, что твои дети однажды станут хорошими магами, если перестанут слишком подолгу пердолить друг друга перед тем, как взяться за книгу.

Она откинулась на стуле, ожидая ответа Индиго.

Индиго усмехнулась.

- Великими магами рождаются, а не становятся, дорогая. Как только мои прекрасные дети пришли в мир, они уже обладали большими магическими способностями, чем большинство единорогов получит за всю жизнь обучения.

Улыбка Рарити стала шире. Она точно знала, как ответить на этот выстрел.

- Правда? Не поэтому ли лучшая ученица Принцессы - одержимая учёбой единорожка? - сказала она. - Было ли время, когда звание личной ученицы Принцессы перепадало кому-нибудь в вашем роду? Некоторые могут подумать, что ваше семейство вырождается...

Выражение Индиго подсказало Рарити, что она попала в цель.

Но нахмуренный вид её противника через несколько секунд превратился в самодовольную улыбку.

- Ах, да, Твайлайт Спаркл. Что за глупая маленькая единорожка, - сказала она. - Безусловно, начитанная, но бедная девочка наивна и чрезмерно всем доверяет. Понимаю, почему Селестия предпочла её. Она всему верит.

Рарити подняла бровь. К чему ведёт Индиго?

- Я сказала ей, что Свити Белль "травмирована" после ареста. И не позволяла быть рядом с девочкой. Мне посчастливилось, с тех пор Свити кричит "Она невиновна, Сильвер Спун жива!" при каждом удобном случае.

После упоминания о её сестре Рарити закончила игру. Индиго здесь не для того, чтобы просто позлорадствовать.

- Я знала. Свити не делала заявления, не так ли? - сказала Рарити.

- По закону несовершеннолетние должны делать свои заявления только письменно. Чтобы подтвердить свою личность и всё такое. И я достаточно знаю о твоих неблагоразумных поступках, чтобы написать заслуживающее доверия заявление самостоятельно. Как ты можешь вообразить, почерк малолетней весьма легко подделать, - сказала Индиго. - Всё, что Свити пытается сделать всё это время - это выйти наружу, так что она могла бы сказать страже, что ты никого не убивала. Поэтому я держу её под домашним арестом в твоём доме. "Для её же блага", конечно. Твоя легковерная пурпурная подруга очень влиятельна в этом городе. Я сказала ей, что я эксперт в подобных делах. Пара её слов - и стража вручила мне все виды власти.

Рарити закрыла глаза. Всё-таки она меня не предавала, подумала она. О Свити, любовь моя, спасибо.

- Ты выглядишь довольно спокойно, - сказала Индиго. - Ты не слышала, что я тебе только что сказала?

- Я всё слышала, - сказала Рарити. Игра продолжалась.

- Так что, могу я предположить, что Сильвер Спун у Фанси? - спросила Рарити. - Сомневаюсь, что он настолько глуп, чтобы подделать доказательства моей вины в её смерти, если только он не уверен, что она не объявится.

- Да, она в его особняке. Он относится к ней как к маленькой принцессе. Это довольно тупо.

- Разумеется, он знает, что Сильвер положила глаз только на меня, - сказала Рарити. - Он не может на самом деле думать, что она ему лояльна.

- Я говорила ему это множество раз, моя дорогая, но он просто не хочет слушать. Он совершенно сражён маленькой самоненавистной тварью, - Индиго закатила глаза. - Жеребцы.

- Что ж, Фанси получил свой должок, но, я надеюсь, ты понимаешь, что ты не можешь заставлять мою сестру молчать вечно, - сказала Рарити. Пришло время нанести решающий удар. - Если ты не планируешь поселиться здесь в Понивилле, тебе в конце концов придётся отдать мою бедную дорогую сестру на попечение кому-то ещё, и тогда она придёт сюда со своим свидетельством, и меня освободят. Откровенно говоря, весь этот план мести довольно плохо продуман, ты не находишь?

Индиго закрыло рот копытом и фыркнула.

- О да, - сказала она. - Ты... ты и правда прижала нас к стене, дорогая!

Улыбка Рарити испарилась, когда Индиго взорвалась смехом. Через какое-то время она снова смогла говорить.

- Прости! Хе-хе-хе, прости! Оооххх, как грубо с моей стороны прийти сюда и смеяться тебе в лицо! - сказала она. - Но ты и правда тупая, разве нет? Ты действительно думала, что посадка тебя в тюрьму - это последний пункт схемки Фанси?

- К чему конкретно ты клонишь, дорогая? - спросила Рарити, стараясь удержать интонацию своего голоса.

- Помнишь, я сказала Твайлайт, что мне нужно её свидетельство, так? - сказала Индиго. - Ты, наверное, думала, что я имею в виду суд над тобой, не так ли, ты, тупая деревенская жлобиха?

- Твой голос начинает действовать мне на нервы, Индиго, - сказала Рарити. - Ближе к делу.

- Мы настроили против тебя весь этот город, так что тебя наверняка обвинят даже без свидетельства, - сказала Индиго. - Всё, что мне было нужно от Твайлайт - её свидетельство на слушаниях по удочерению.

Рарити почувствовала, что её кровь обратилась в лёд.

- Удочерению?

- О солнце, да, - сказала Индиго. - Они прошли прямо сегодня. Ускоренные из-за особых обстоятельств. Твайлайт любезно поручилась за меня, почтенного эксперта в помощи детям. Так что теперь уже около часа я официальный опекун Свити Белль.

Стул Рарити рухнул на пол, когда она подскочила на копыта.

- Правильно, дорогая, - сказала Индиго. - Это месть Фанси. Теперь Свити Белль наша. После того, как я выйду отсюда, мы с ней сядем на поезд до Кантерлота. Моим детям так не терпится её увидеть. Безусловно, её магия столь ущербна, что ей никогда и близко не стать хоть в чём-то им равной, так что дети думают относиться к ней как к чему-то среднему между рабом и домашним животным. И само собой разумеется, дорогая, что ты больше никогда не увидишь свою сестру.

Рарити подняла правое копыто и послала его в направлении Индиго. Оно отскочило от барьера, всего в дюймах от лица Индиго.

- Ненависть, ненависть, - сказала Индиго. - Ох, и конечно, раньше или позже дядюшка Свити Фансипантс нанесёт ей визит. Я уверена, он ждёт не дождётся взыскать с неё плату за неприятности, доставленные ему на Собрании.

Перед мысленным взором Рарити возник образ Свити Белль, содрогавшейся, хватавшей ртом воздух, пока Фансипантс смотрел на неё, улыбаясь.

Рарити закричала.

- Я убью тебя... Я УБЬЮ ТЕБЯ!

Оно заколотила копытами по барьеру. Это было всё равно, что бить по бетону. Но её не заботило.

- НЕ СМЕЙ НАКЛАДЫВАТЬ КОПЫТА НА МОЮ СЕСТРУ! - кричала она, её копыта закровоточили. - Я ТЕБЯ УНИЧТОЖУ, СЛЫШИШЬ МЕНЯ? Я ВЫЙДУ ОТСЮДА, Я НАЙДУ ФАНСИ И Я СОЖГУ ЕГО ОСОБНЯК ДОТЛА С ВАМИ ОБОИМИ ВНУТРИ!

- Ой, охрана, помогите! - закричала Индиго самым убедительным голосом "дамочки в беде". - Детоубийца сошла со своего недалёкого ума!

Тюремщики ворвались в комнату из-за двери позади Рарити. Одним быстрым движением они схватили её, прижав к полу.

- ПУСТИТЕ, ПУСТИТЕ! - кричала Рарити и беспомощно билась на полу, а тюремщики сковывали её копыта. - У этой суки моя сестра! Не позволяйте ей уйти!

- Не волнуйся, Рарити, - сказала Индиго на пути к двери. - Я попрощаюсь с твоей сестрой за тебя.

Она открыла дверь и оглянулась на Рарити.

- Конец игры, - сказала она. Выйдя из комнаты, она захлопнула за собой дверь.

Крики Рарити больше не были слышны, когда Индиго вышла в комнату ожидания. Здесь на маленьком стуле сидела Свити Белль, глядя в направлении комнаты для посещений.

- С моей сестрой всё хорошо? - спросила Свити.

- Это неважно, - ответила Индиго. - Она больше не твоя сестра.

10. Могущество

Триаж была не самой общительной пони.

Иногда она открывалась, и она, несомненно, знала о том, как важно бывает завязать правильные отношения, но в основном она предпочитала одиночество дружбе и хорошую книгу разговору. Она поглощала книги по анатомии и медицине, и эти знания, наряду с необычайной точностью её единорожьего телекинеза, заработали ей славу лучшего хирурга Эквестрии. Снова и снова она совершала невероятное, успешно проводя операции, которые другим пони представлялись невозможными. Она выполнила первую успешную пересадку рога в истории Эквестрии и совершила прорыв в мышечной терапии, позволивший с рождения парализованным пони впервые начать ходить. Она была блестящей, знаменитой, успешной и, более всего, чрезвычайно скрытной.

Триаж никогда не была застенчивой - черта, которую она замечала во многих других пони, предпочитавших уединение. Её навыки общения были более чем достаточными, и это сочеталось с её естественно приятной внешностью: её шёрстка носила особенно милый оттенок осеннего золота, подходящий к её бурой гриве, всегда коротко стриженой, и её кьютимарке - красному Кадуцею. Эти черты делали её социальную жизнь - как бы немного её ни было - относительно безоблачной. Она не находила общество окружающих дискомфортным; она просто не нуждалась в нём. Неважно, насколько интересны были другие пони, она никогда ещё не встречала никого, чей ум мог бы сравниться с её. Когда бы она ни решалась послушать кого-нибудь другого, она всегда оставалась разочарованной. Зачем снисходить до разговоров с другими, рассуждала она, если она и так обладает самым блестящим умом в Эквестрии? Её собственные мысли составляли ей лучшую компанию.

Триаж всегда любила детей. Их юность означала, что ей не надо смотреть на них сверху вниз из-за их очевидного недостатка интеллекта. Не их вина, что они такие глупые существа. У взрослых пони нет оправданий, но детей можно простить. Когда она была среди них, она не чувствовала досады, как это бывало в случае взрослых.

Когда новости сообщили, что Триаж перешла в крупнейший педиатрический госпиталь Кантерлота, чтобы заниматься исключительно больными жеребятами, большинство пони сочло это признаком её доброго характера. Газеты пели ей хвалу, особенно когда стало известно, что она пошла на сильнейшее урезание зарплаты ради возможности работать с детьми.

Несмотря на свою нелюбовь к общественным почестям, Триаж, по настоянию госпиталя, согласилась на редкое появление на публике, приняв почётную степень от Школы Селестии для Одарённых Единорогов.

Степень была ей вручена лучшей ученицей школы, кобылкой по имени Твайлайт Спаркл.

Скрепя сердце, Триаж заставила себя немного подшутить над девочкой. "Как мне говорили, ты собираешься идти осенью в Королевский Университет. Успею ли я убедить тебя забыть о нём и поступать в медицинскую школу?" Толпа засмеялась.

Фиолетовая кобылка покраснела и ответила, что её сердце принадлежит Королевскому Университету. Когда она объявила о своём намерении стать личной ученицей Принцессы - честь, которой удостаивается лишь одна пони в каждом поколении, - толпа вежливо поаплодировала.

Благослови её наивное сердечко, подумала Триаж. Её фамилия не Дрим, и она всё ещё думает, что у неё есть шанс.

Триаж не любила внимания, но понимала, что оно в порядке вещей. Для обыкновенного наблюдателя решение Триаж отказаться от миллионов битов, чтобы сосредоточиться на лечении жеребят, было почти героизмом.

У Триаж были свои мотивы.

Да, она любила детей. Но особенно она любила, когда они тихие. И более того - когда они не двигаются.

Триаж нервничала, когда впервые делала это. У кобылки было редкое заболевание крови. Внешне она выглядела совершенно здоровой. Она ничего не заподозрила, когда Триаж заперла дверь в свой кабинет, как только она вошла. Также она ни на что не жаловалась, когда Триаж её обследовала. Её мать сказала ей, что всё в порядке, если доктор попросит её показать те части её тела. Даже если потрогает их. Она просто делает свою работу. Это нормально.

Кобылка не пожаловалась и тогда, когда Триаж стала творить заклинание анестезии и велела считать в обратном порядке от десяти. Счёт никогда не становился меньше семи.

Триаж любила тихих детей. И сейчас у неё были средства добиться от них тишины.

Спустя час ни одна часть тела кобылки не осталась необследованной. Триаж дивилась тому, насколько беззащитной была бессознательная кобылка: всего лишь маленькая дышащая кукла, неспособная сопротивляться её поползновениям, или кричать, когда Триаж насиловала её, или плакать, когда она забрала её девственность. Триаж наконец-то нашла идеального сексуального партнёра: того, кто не прерывает её блестящие мысли. Растлевая поникшее тело кобылки, Триаж испытала сильнейший оргазм в её жизни.

"Похоже, то, что я сказала директору госпиталя, всё-таки было правдой, - сказала она себе. - Педиатрия действительно моё призвание."

По истечении часа она с особой тщательностью вытерла все следы крови с нижних частей кобылки и дождалась, когда она проснётся.

- У анестезии есть побочные эффекты. Ты можешь чувствовать боль в средней части твоего тела, - сказала она своей пациентке. - Это нормально.

В течение следующего года Триаж усыпила и употребила сотни жеребят одним и тем же манером. Она быстро открыла превосходство мальчиков: некоторые средства, введённые сразу после усыпления, приводили их в возбуждение за считанные минуты, и ей нравилось садиться сверху и двигаться на бессознательном жеребёнке до завершения, ощущать, как его семя наполняет её, и знать, что он навсегда останется в неведении об обстоятельствах его первого оргазма.

Но и кобылки были не без своих очарований: их тела были такими мягкими, и она всегда входила в особый трепет, предвкушая, как отнимет невинность у доверчивой юной леди. И насколько Триаж могла сказать, никто в госпитале и понятия не имел, чем она занимается.

И однажды она допустила ошибку.

Было хорошо известным фактом, что земные пони лучше сопротивляются магии, чем две других расы. Всякий врач-единорог отлично знал, что для достижения того же эффекта от медицинских заклинаний в случае земного пони необходимо другое, несколько более сильное колдовство. Применённые на пегаса или единорога, эти заклинания могли причинить вред, но на земном пони они работали точно как следует.

В госпиталях Кантерлота было не слишком много пациентов-земных пони. Это была естественная ошибка.

Кобылке-земной пони было, как всегда, велено считать от десяти. Триаж, как всегда, сотворила заклинание для усыпления её на час. Но она забыла сотворить вариант для земных пони.

Кобылка проснулась через двадцать минут и закричала. Она оказалась достаточно громкой, чтобы её услышали в коридоре.

Госпиталь решил держать инцидент в тайне, пока всё не будет полностью расследовано. Журналистам сказали, что Триаж "решила уйти в короткий отпуск".

Впервые за всю жизнь Триаж не хотелось быть одной.

Был холодный зимний вечер через неделю после инцидента. Триаж сидела в своём кабинете, пытаясь читать. Это было бесполезно. Она не могла достаточно сконцентрироваться, чтобы усваивать слова. Ничем было не заглушить её мысли, снова и снова повторявшие одно и то же:

Все узнают. Все. Никого не будет волновать, чего ты достигла. Жизни, которые ты спасла, открытия, которые ты сделала - всё забудется. Тебя бросят в тюрьму, заклеймят извращенцем и насильником. Так тебя и запомнят.

- Какой пиздец, - громко сказала она. - Какой, сука, пиздец.

- Это представляется довольно несправедливым, не так ли?

Триаж резко обернулась. Кто-то был в её кабинете.

Перед ней стояли два единорога. Один был серый, он носил круглые очки и абсолютно бесстрастное выражение лица. Другого, белого жеребца с голубой гривой, Триаж узнала благодаря его известности.

- Я вас знаю. Вы Фансипантс, - сказала она. - Не подумала бы, что такому богатому пони понадобилось озадачиваться взломом с проникновением. Какого хрена вы делаете в моём доме?

- Можете поблагодарить за это Гэйза, - сказал он. Серый жеребец коротко кивнул. - Недавно он поступил ко мне на службу. Совершенно незаметный компаньон. Но, пожалуйста, не пугайтесь. Я здесь, чтобы помочь.

- Зачем бы мне понадобилась ваша помощь? - сказала Триаж с усмешкой. - В госпитале и так полно медсестёр.

- Мне говорили, - сказал Фанси. - Хотя, насколько я слышал, они собираются сократить одного доктора. Причём по весьма особой причине. Из-за некоторой... нескромности в отношении юных жеребят, я полагаю?

Хотя она знала, что это с медицинской точки зрения невозможно, Триаж почувствовала, что её сердце встало как вкопанное.

- Понятия не имею, о чём вы г-говорите, - произнесла она, спотыкаясь на словах.

- О, вы хотите сказать, что не насиловали маленькую кобылку в вашем кабинете? - сказал Фанси. - Ясно. Возможно, вы были изнурены другими детьми, над которыми надругались за последний год. Как там их звали? Давайте поглядим, это были Коттон Блоссом, Ивнинг Стар, Пич Фазз... о, мне, право, нравится последнее имя... хмм, уверен, что было больше, но имена ускользают от меня. Может быть, Гэйз слетает назад ко мне и принесёт копию документа?

Триаж в ужасе широко раскрыла глаза.

- Есть документ?

- О да! Хранящийся в вашем госпитале, собственно говоря. Начальство какое-то время назад было предупреждено о вашем маленьком хобби, но оно смотрело в сторону. В конце концов, вы были лучшей. Пока вы держали всё в тишине, ваши начальники считали это справедливой платой за вашу гениальность.

Но эта последняя кобылка оказалась не слишком тихой, не так ли? Так что, боюсь, ваши работодатели всерьёз рассматривают ваше сокращение. И информирование властей о вашем маленьком фетише, конечно же.

- Но... откуда вы всё это знаете? - спросила Триаж.

- Моя дорогая, прошу вас. Вы хотя бы себе представляете, сколько я пожертвовал госпиталю за годы? Там есть целое крыло, названное в мою честь. Они лояльны мне куда больше, чем могли бы быть вам.

Завтра состоится встреча совета попечителей. Вы будете первой темой обсуждения. Будут дебаты и дискуссии, все довольно бессмысленные. И когда они завершат своё представленьице, они сделают то, что элита Кантерлота всегда делает в минуту нужды: они посмотрят на меня, прося наставления. Всё, что мне нужно сделать - сказать им одно слово, и они забудут об этом небольшом инциденте, тихо заплатят родителям кобылки и восстановят вас в должности, как будто ничего и не было.

- Или, - сказал Фанси, подавив смешок, - я могу сказать им бросить вас на съедение волкам.

Триаж склонила голову.

- Что вам нужно?

- Вы проницательная девочка. Я сделал хороший выбор, - сказал Фанси. - Видите ли, у меня есть частный клуб для пони, которые, скажем так, ценят юное тело. Конечно, вступить смогут лишь самые лучшие и самые яркие жители Кантерлота. Я бы не сошёлся с кем-то другим. Если вы присоединитесь, то сможете баловать вашу извращённость всем, чем вам нравится. Вы получите полную поддержку и защиту от богатейших пони, с самыми большими связями среди всех ныне живущих. И взамен я попрошу всего одну маленькую вещь.

Фансипантс подошёл к Триаж и наклонился к более низкорослой пони, пока его лицо не оказалось в каких-то сантиметрах от её лица.

- Солидарности, - сказал он. - И неколебимой лояльности. Время от времени вас будут просить сделать для меня кое-что. Вы это сделаете, не задавая вопросов. В ответ вы будете иметь моё доброе расположение, и я даже добьюсь от госпиталя, чтобы они установили в вашем кабинете звуконепроницаемые стены. На всякий случай.

Он подмигнул и выпрямился.

- А другие члены вашего маленького клуба, - сказала Триаж, - у них похожие соглашения с вами?

- Мисс Триаж, прошу вас, - сказал Фанси с усмешкой. - Это прозвучало столь бестактно. Я всего лишь помогаю некоторым моим друзьям, разделяющим со мной мои интересы. И если вдруг у меня есть схожие документы на них на всех - ну, и что же тут плохого? Разве это ненормально - присматривать за своими друзьями?

- Даже не знаю, - сказала Триаж. - У меня нет друзей.

- Ну что ж, позвольте мне стать первым, - сказал Фанси. - То есть, если мы пришли к соглашению.

Триаж вздохнула.

- Хорошо, - сказала Триаж. - Я не в восторге от того, чтобы тусоваться с кучей богатых пони, но это лучше тюрьмы. Полагаю, мне повезло, что вы, ребята, принимаете соискателей, - сказала она, нервно посмеиваясь.

- Более повезло, чем вы думаете, - сказал Фанси. - До прошлой недели у нас не было вакансий. К счастью для вас, один жеребец выбыл из рядов. Боюсь, прямо сейчас он ждёт суда за некие воистину ужасные и безнравственные преступления.

- Вот как? - сказала Триаж. - Я думала, вы говорили, что клуб защищает своих членов. Что он сделал?

- Он сказал мне "нет", - ответил Фанси. - Имейте это в виду, хорошо?

***

С тех пор прошло пять лет, и вот Триаж опять сидела в своём кабинете, чувствуя себя крайне раздражённой.

Сейчас она пересматривала одно из своих самых заветных убеждений: старую аксиому, гласящую, что "Ад - это другие".

Проведя день с Трикси в качестве её гостьи, она внесла поправку: "Ад - это двое самовлюблённых пони, живущих под одной крышей".

Триаж была удобна её поглощённость собой. Она никого не беспокоила и, в ответ, они тоже оставляли её наедине со своим блистательным я. Трикси, с другой стороны, ощущала потребность постоянно всем напоминать прямо в ухо о том, насколько она великая.

- ...И с того дня пони Хуфкайдо проводят ежегодный фестиваль в честь Трикси, - сказала она, завершая историю, начатую три часа назад. - В память о том, как я спасла их от ужасного Кракена, терзавшего их прекрасный остров.

- Захватывающе, - безразличным тоном сказала Триаж. - Знаете, география всегда была одним из моих любимых предметов, но я не припомню, чтобы вообще когда-нибудь слышала об острове с таким названием. Где, вы говорите, он находится?

- М-м... ну... Великая и Могучая Трикси поклялась, что никогда не откроет его расположения! - отвечала Трикси. - Местные, э-э, жители предпочитают уединение! Да, и Трикси уважает их традиции.

- Как благородно с вашей стороны, - сказала Триаж, закатывая глаза. Затем она взглянула на стенные часы. - Уже полдень. Другие, должно быть, уже здесь.

- Будем надеяться, они оправились от вчерашнего, - сказала Трикси. - Ничего удивительного, что им пришлось рано уйти. Многих пони легко ошеломляет, когда они впервые оказываются в бесподобном присутствии Великой и Могучей Трикси!

- Думаю, их уход был больше связан с вашей дымовой бомбой, от которой они чуть не задохнулись до смерти, - сказала Триаж.

- Можно не упоминать эту сраную бомбу опять? - сказала Сапфир Шорз, входя в комнату. - У меня в горле всё ещё першит, а у меня завтра выступление!

- И славный бордовый костюм, который я любил носить, теперь испорчен сажей! - сказал Хойти Тойти, входя следом за ней. - Твоему единорогу, Триаж, было бы неплохо оказаться настолько же хорошей, насколько она утверждает.

- Хммм! - сказала Трикси, пока двое опоздавших рассаживались по своим местам. - Трикси не "её единорог". Трикси принадлежит миру! И мир, в свою очередь, благодарен за такой дар ему, как Трикси! Вот почему добрые жители Папуа - Новой Гвишлеи проводят каждое лето в вырезании огромного деревянного идола, схожего с Трикси, который затем сжигается в конце каждого года в ознаменование того факта, что ни одно произведение искусства никогда не сможет даже БЛИЗКО ухватить сияние Великой и...

- Папуа-Новой-чего? - спросила Сапфир у остальных, пока Трикси вещала. - Вы вообще слышали про такое место? - Два её компаньона покачали головами.

- Послушайте, Трикси, - сказала Триаж, и, к её удивлению, голубая единорожка послушалась. - Теперь, когда мы все в сборе, и нам не грозит опасность погибнуть от вдыхания дыма, я наконец-то скажу вам, для чего я вас наняла. Видите ли, мне нужен высокопрофессиональный единорог с особым талантом, основанным на магии.

- Вы сделали мудрый выбор, - сказала Трикси. - Нет такого магического достижения, которое было бы не по силам Трикси!

- Рада слышать, - сказала Триаж. - Так вот, план включает в себя заклинание телепортации.

- Ой! - сказала Трикси, вдруг показавшись немного озадаченной. - Ну, конечно, Трикси могла бы легко выполнить заклинание телепортации, если бы когда-нибудь снизошла до изучения такого глупого, приземлённого заклинания! Но Трикси предпочитает более... оригинальные способы появления!

- Мы знаем, - сказала Сапфир.

- Триаж! - воскликнул Хойти Тойти. - Ты не подумала спросить у неё, может ли она телепортироваться, до того, как нанять её?

- Неважно, может она или нет, - сказала Триаж. - Всё, что нам нужно - единорог с большим количеством магической энергии. Я могла бы сама всё сделать, но я на самом нижнем краю шкалы. Артефакт будет запитан её магией и сделает остальное. С другой стороны, даже если она и может телепортироваться, она не сумеет переместиться из Кантерлота в Понивилль и обратно за счёт своей собственной силы. Это магия уровня аликорна. Сомневаюсь, что хоть одна смертная пони сможет.

- Минуточку, - сказала Трикси. - Что за артефакт?

Рог Триаж засветился, и бронзовый амулет, до того лежавший на полке неподалёку, поплыл к ним. В его середине был светло-голубой камень, светящийся пульсирующим подобно сердцебиению светом. Камень был огранён в форме звезды.

- Это Амулет Искателя, - сказала Триаж. - Непросто было его найти. Он позволяет носителю телепортироваться в местоположение любого выбранного пони, где бы в Эквестрии тот ни находился. Загвоздка в том, что вы пробудете там только минуту, а потом автоматически перенесётесь назад в стартовую точку. Вы - и тот, кто к вам прикоснулся.

- Мы покажем вам фотографию, - сказал Хойти Тойти. Он залез в карман плаща и вынул газетную вырезку. - Вы сконцентрируетесь на кобыле с этого изображения. Амулет сделает остальное. Вы перенесёте её сюда.

Трикси взглянула на фото.

- Я её знаю! - сказала она. - Это одна из подруг Твайлайт Спаркл. Она была там, смеющаяся над Трикси, когда Урса... гм, то есть, скажем так, Трикси не уверена, что её заботит этот единорог.

- Мы платим вам не за то, чтобы она вам нравилась, - сказала Сапфир. - Мы вам платим за то, чтобы вы её спасли. У нас большие планы на эту девочку. Так что просто занимайтесь своим делом и держите свои сраные мнения при себе, ясно?

- Трикси сомневается, что ей по нраву ваш тон. Собственно, Трикси начинает думать, что вся эта сделка была ошибкой! Только вообразите, величайший единорог из всех живущих опускается до помощи группе мещан, даже не способных оценить замечательного появле...

- О, СОЛНЦА РАДИ! - воскликнула Триаж. - Я УСТАЛА от вашего хвастовства, ваших выдуманных историй и вашей идиотской манеры говорить о себе в третьем лице! Во-первых, мне уже достаточно плохо от того, что я вынуждена мириться с присутствием в своём доме других пони, но вы! Вы - самая большая жопоболь из всех, что я встречала!

Триаж сделала паузу, чтобы собраться, и затем продолжила. Её тон стал заметно спокойнее, но ничуть не менее суровым.

- Мы - члены Круга. Мы - элита из элит. В этой комнате сконцентрировано больше денег и влияния, чем вы смогли бы получить за десятки жизней, - сказала Триаж. - Так берите ёбаный амулет, смотрите на фото и делайте, что вам сказали.

Если даже Трикси и встревожил взрыв Триаж, она этого не показала. Она сохраняла всё то же высокомерное выражение, что и всегда. Но она не стала продолжать сопротивление.

- Отлично, ваши условия приемлемы, - сказала она. - Но давайте закончим всё быстро, хорошо? Трикси вечно не везёт с амулетами.

***

- После вчерашнего представления тебе повезло, что тебе ещё разрешают принимать посетителей, - сказал тюремщик Рарити, когда она села за стол в комнате посетителей. - Ещё подумай о том, что тебе повезло, что ты не сломала себе обе передних ноги, когда стала вот так вот долбить барьер.

Рарити посмотрела на свои передние копыта, оба были туго перевязаны.

- О да, - скучно сказала она. - Я чувствую, что мне очень повезло.

- Чуть не забыл, - сказал тюремщик. Он вынул конверт и бросил его на стол перед Рарити. - Начальник сказал, что можешь его забрать.

- Спасибо, - сказала Рарити. В её голосе звучала пустота.

Она левитировала белый конверт, на котором неаккуратным почерком, безошибочно принадлежащим Пинки Пай, по-прежнему было написано: "МОЕМУ ДРУГУ". Она заметила, что письмо больше не запечатано.

- Даже после всего этого она всё ещё называет меня "другом"... - тихо произнесла Рарити. - Благослови её Селестия.

- От Пинки Пай, да? Она милая девочка, - сказал тюремщик. - Даже не знаю, почему она захотела тусоваться с кем-то вроде тебя.

- Тусоваться? - сказала Рарити. - Начальник, мой сегодняшний посетитель - Пинки Пай?

- Всё, что я слышал - это что розовую земную пони проверяют у входа перед тем, как впустить. Ты знаешь ещё кого-нибудь, кто подходит под это описание?

- Не могу назвать ни одной, которая озаботилась бы визитом, - сказала Рарити. - В таком случае, я воздержусь от того, чтобы открыть письмо, пока я в её присутствии. Зная её, могу предположить, что она, вероятно, захочет прочесть его мне.

- Как хочешь, - сказал тюремщик. - Пока ты не кидаешься на нас, как в прошлый раз, меня мало волнует, что ты делаешь.

Прежде чем Рарити смогла ответить, дверь на противоположной стороне заскрипела и стала медленно открываться.

- Пинки?

Розовая земная пони, вошедшая в комнату, не могла бы вести себя более по-другому, чем Пинки Пай. Приближаясь к Рарити, Даймонд Тиара несла выражение мрачной решимости.

- ...Ох, вы, должно быть, ШУТИТЕ надо мной, - сказала Рарити.

Тюремщик рассмеялся.

- ЧТО именно так смешно? - спросила Даймонд у тюремщика настолько резким тоном, что он мгновенно перестал смеяться. - Вы знаете, что эта кобыла сделала, не так ли? Убийство - это для вас весело?

Смущённый тюремщик неловко покашлял и вышел из комнаты.

- Я не в настроении для этого, - сказала Рарити. Она поднялась со стула, как только Даймонд села на свой.

- Сядь, - сказала Даймонд. - Я проделала долгий пусть, чтобы поговорить с тобой.

- Я не обязана с тобой разговаривать, девочка, - сказала Рарити. - Посещение закончено.

Рарити отвернулась от Даймонд и направилась к двери на своей стороне комнаты - лишь для того, чтобы обнаружить, что она заперта.

- Охрана! - закричала она. - Охрана!

- Мой папа со здешним начальником друзья, - сказала Даймонд. - Он попросил его об одолжении. Дверь не откроется, пока я не выйду. А я не выйду, пока не скажу то, что пришла сказать!

Рарити повернулась к Даймонд Тиаре. Она позволила себе мельчайший намёк на ухмылку.

- Правда, дорогая? - сказала она и вернулась на свой стул. - Ты так отчаянно хочешь вновь пережить нашу маленькую встречу, после стольких месяцев?

Даймонд Тиара посмотрела на Рарити самым пристальным взглядом, на какой только была способна.

- Я тебя не боюсь, - сказала она.

- А это правда? - сказала Рарити. - Что же, это, определённо, изменилось с нашей последней встречи. Я вспоминаю великий страх в твоём голосе в тот день. Весь этот плач и мольбы... могу сказать, это было необычайно удовлетворяюще.

- З... заткнись... - сказала Даймонд.

- Знаешь, что самое интересное было в том, что я делала с тобой в тот день? - сказала Рарити, на её лице медленно появлялась улыбка. - Я даже не получала удовольствия. В сексуальном аспекте, я имею в виду. Ты совершенно не смогла меня возбудить. Я заметила тебя давно, разумеется, но ты никогда не подходила к моим стандартам. В конце концов, в тебе нет невинности, не так ли? Ничего прекрасного, чтобы его разрушить. Просто самовлюблённая избалованная паршивка.

Даймонд чуть опустила голову.

- Я знаю... - сказала она. - Я знаю, идёт? Я знаю, что я ужасная пони. Что бы ты ни пыталась мне сейчас доказать, я это уже поняла.

- Доказать? О, дорогая, неужели ты действительно думаешь, что меня заботит, чему ты там учишься на своём опыте? - сказала Рарити. - Всё, что я делала тогда, было не ради тебя. Всё было ради Свити Белль. Ты заставила мою сестру плакать, и я заставила тебя страдать. И могу сказать, что этот аспект нашей встречи ДОСТАВИЛ мне удовольствие. Твои слёзы, твои крики, твои мольбы...

Рарити испустила тихий стон - в основном, напоказ.

Даймонд отвернулась на миг и содрогнулась. Потом она вновь посмотрела на Рарити.

- Ты права, - сказала она. - Это не для меня. Это для неё.

Рарити подняла бровь.

- Для кого?

- Сильвер Спун, - сказала Даймонд. - Я хочу потолковать с тобой о ней. Я хочу...

Даймонд замолчала на мгновение. Рарити решила её не прерывать.

- ...Я всего лишь хочу знать, зачем ты убила её.

Рарити ощутила лёгкое удивление. После встречи с Индиго все её мысли были так сосредоточены на Свити Белль, что она и забыла, что для большей части мира Сильвер Спун мертва.

- Вероятно, ты видела, как она глумится над Свити, - сказала Даймонд. - Ну, ты должна знать, что она делала такие вещи только потому, что я её просила. Вот такая она была: она делала всё, что я ей скажу. Я знаю, что это звучит странно, но когда ей управляли, она делалась по-настоящему счастливой. Как будто она была...

- Бесхребетной маленькой прилипалой, страшащейся самостоятельно принять хоть какое-то решение? - сказала Рарити. - О, поверь мне, дорогая, я знаю всё о Сильвер Спун.

- Не смей о ней так говорить! - сказала Даймонд. - Можешь ты, в конце концов, уважительно к ней отнестись хотя бы теперь, когда её нет? Или ты не можешь дать мне так много?

- Не вижу причин, почему я вообще должна тебе хоть что-то давать, - сказала Рарити, откидываясь на стуле.

- Значит, я была права... - сказала Даймонд. - Ты уже знала, что Сильвер просто следует моим указаниям. Ты сделала это не из-за неё, не так ли? Из-за меня...

Голос Даймонд задрожал.

- Ты убила её, чтобы наказать меня.

Кобылка закрыла глаза. На деревянный стол начали падать слёзы.

- Это я виновата... я виновата, что её нет... Она никогда никому не делала зла. По крайней мере, если только я её не просила, - сказала Даймонд, стараясь сохранить хладнокровие. - Она была милой, и она была доброй, и она была единственной кобылкой на свете, которая хотела быть рядом со мной! Иногда она приходила ко мне домой и просто лежала рядом со мной, и я могла бы сказать, что больше ей ничего не было нужно для счастья. И она покупала мне маленькие подарки, вообще без причины, и если мне было грустно, она никогда не уходила, пока я не обрадуюсь, и я могла говорить с ней обо всём, и она, и она была, она была...

Даймонд Тиара не могла больше говорить. Слова у неё иссякли. В её уме остался лишь образ её потерянного друга.

Она положила передние ноги на стол, зарылась в них головой и завыла.

Через какое-то время вой перешёл в громкие захлёбывающиеся рыдания. Потрясённая Рарити смотрела, как внешняя сторона гордой кобылки обрушилась прямо перед ней.

Рарити обнаружила, что её презрение к Даймонд Тиаре полностью испарилось. К своему огромному удивлению, она чувствовала лишь жалость.

- Даймонд... - сказала Рарити. Но кобылка, как видно, не слушала.

Несколько минут спустя рыдания пошли на спад, пока Даймонд Тиара, наконец, не утихла.

Она посмотрела на Рарити и заговорила снова.

- Это меня ты должна была убить, - сказала она. - Сильвер была лучшей пони, чем я когда-нибудь буду.

- Она была... очень... хорошей пони, безусловно, - сказала Рарити. - Может быть, она была слабой, но её верность не имела себе равных. Возможно, я никогда её должным образом не ценила...

- Ты её едва знала, - сказала Даймонд. - У тебя никогда не было возможности узнать, какой замечательной она была. И теперь уже никто не узнает.

Даймонд встала со стула.

- Я просто хотела тебе сказать, как много она для меня значила, - сказала Даймонд. - Вот почему я пришла. Так что, может, ты поймёшь, какой особенной она была... вот и всё.

Даймонд повернулась и пошла на выход.

- Она жива, - сказала Рарити.

Даймонд резко затормозила.

- Нет, - сказала она. - Даже не смей...

- Я не убивала твоего друга, Даймонд, - сказала Рарити. - Правда в том, что она жила со мно...

- НЕТ! - сказала Даймонд, подбегая к столу. - ПРЕКРАТИ! Ты недостаточно боли мне причинила?

- Я не лгу, - сказала Рарити.

- Ты знаешь, что я делала с тех пор, как потеряла её? Ничего! Всё, что я делала - сидела одна в своей комнате, месяцами, представляя, что она здесь! Я убедила себя, что она не умерла! Клянусь, я иногда даже думала, что слышу её голос! Ты знаешь, сколько мне потребовалось, чтобы принять истину? Принять, что её нет?

- Но это не так. В тот день, когда я причинила тебе боль...

- Ты выиграла, идёт? Ты выиграла! - заорала Даймонд. - Я жалкая, я себя ненавижу, и я знаю, что у меня больше не будет такого друга, как она, потому что я его не заслуживаю! Идёт? Так перестань! Пожалуйста, пожалуйста, просто перестань!

Кобылка рухнула на пол.

- Потому что если ты продолжишь говорить мне, что она жива, я начну в это верить... - сказала она. - Пожалуйста, я знаю, что ты меня ненавидишь, но сделай это для неё, хорошо? Просто пусть она покоится с миром...

- Даймонд...

- Умоляю тебя! - закричала Даймонд.

- Я... - сказала Рарити, не зная, что говорить дальше. - Я не...

Рарити закрыла глаза, взяв паузу на то, чтобы подумать, что теперь сказать. И тут она ощутила это. Лёгкое движение в воздухе комнаты. Оно было слабым, но для единорога отлично узнаваемым.

Она открыла глаза и увидела, что письмо Пинки Пай висит в воздухе.

Но не только письмо. Лёгкие предметы в комнате следовали его примеру. Брошенная на пол ручка плавала в нескольких дюймах над ним. Как и блокнот рядом с ней.

Даймонд ничего не замечала, пока тиара не поднялась с её головы.

- Ч-что происходит? - сказала Даймонд. - Что ты делаешь?

- Я ничего не делаю, - сказала Рарити. - Но я кое-что чувствую. К этой комнате приложена очень большая магическая сила.

- Ну так прекрати это! - сказала Даймонд. - Ты единорог или нет?

- Боюсь, мои магические способности довольно низкого уровня, - сказала Рарити. - Что-то подобное далеко за пределом моих возможностей.

- НЕ ТОЛЬКО ТВОИХ! - прогремел в воздухе голос. - Нет в Эквестрии единорога, который сравнился бы с Великой и Могучей...

Ослепительная вспышка света - и рядом с Даймонд Тиарой внезапно встала голубая единорожка.

- Трикси! - выдохнула Рарити.

- Да-да, привет, - сказала Трикси. Камень, который она носила на шее, сиял так ярко, что на неё трудно было смотреть. - Трикси огорчена, видя, что ты опять выкрасила свою гриву в синий цвет. Тебе больше идёт зелёный.

- Какого хрена ты здесь делаешь? - сказала Рарити.

- Потише. Трикси пришла вытащить тебя отсюда, - ответила незваная гостья. Она пошла к Рарити, но была остановлена магическим барьером.

- Хмм! Такие вещи - просто детская игрушка в сравнении с блистательностью Трикси! - сказала голубая единорожка. Она испустила из рога пучок света, который столкнулся с барьером. Раздался звук разбивающегося стекла, и через миг Рарити почувствовала, что барьер пропал.

- Ну ладно, у нас не слишком много времени, - сказала Трикси, грубо обхватывая Рарити шею. - Может, секунд десять, не больше, и нас тут нет. Не отпускай Трикси, понятно?

Рарити почти машинально подхватила письмо Пинки.

- ОХРАНА! Она пытается сбежать! - вскричала Даймонд Тиара. И только тогда Трикси её заметила.

- О! - сказала Трикси. - Они позволили тебе держать тут жеребёнка? Трикси не представляет, и почему в тюрьмах Понивилля такие вольности!

- Прекрати! - сказала Даймонд, подбегая к Трикси и хватая её за ногу. - Она никуда не пойдёт!

- Отпусти, ребёнок! - сказала Трикси. - Амулет не рассчитан на перемещение более чем двух пони! Никто не знает, что может...

Из амулета стали извергаться случайные выбросы энергии.

- Видишь? - сказала Трикси. - Камень теперь нестабилен! Ты всё портишь! УЙДИ!

- НЕТ! - сказала Даймонд. - Рарити отняла у меня моего друга! Она никуда отсюда не уйдёт! Никогда!

Затем - яркая вспышка света.

- Прошло больше минуты, - сказал Хойти Тойти. - Говорил вам, что мы не должны ей доверять. Бьюсь об заклад, она взяла амулет, оставила Рарити за решёткой и теперь ищет ломбард, как и было сказано.

- Не имеет значения, - сказала Триаж. - Амулет всё равно телепортируется назад через минуту, с ней или без неё. Поверьте, теперь в любую секунду мы...

Её прервало взрывом.

- Рарити? С тобой всё в порядке?

Рарити открыла глаза. Она смогла различить стоящие перед ней размытые фигуры.

- К... кто? - сонно сказала она.

- Тише. Ты среди друзей, - сказала фигура. - Что-то перегрузило амулет Трикси. Он, блядь, чуть не разнёс половину комнаты. Вы трое все прибыли без сознания. Это было несколько часов назад.

Рарити неуклюже поднялась на копыта. Её зрение начало фокусироваться.

- Где я? - спросила она.

- В доме в Кантерлоте, - ответила фигура. - Там, куда ты слала письма последние два месяца. Говорила тебе, я чту наше соглашение. Сука, я даже не прикасалась к розовой мелкой, на тот случай, если ты захочешь её первой.

Рарити огляделась. Её зрение почти вернулось. В одном из углов комнаты она увидела лежащую на полу Даймонд Тиару.

- Позволь сказать тебе, она страшно заманчива, - сказала фигура. - Не каждый день маленькая бессознательная кобылка доставляется мне прямо на порог.

- Триаж... - сказала Рарити. - Это не наше соглашение. Ты должна была помочь Свити Белль. Теперь, благодаря твоей неосмотрительности, она в когтях суки Индиго.

- Соглашение изменилось, дорогая, - сказала Сапфир Шорз, входя в поле зрения Рарити и занимая место справа от Триаж. - Теперь у нас новый план, и он целиком зависит от тебя.

- Но нет нужды беспокоиться, - сказал Хойти Тойти, вставая слева от Триаж. - Если он сработает, спасти твою сестру будет проще простого.

- И как же именно план зависит от меня? - спросила Рарити. Она отступила назад, потеряла равновесие и упала на пол.

Триаж улыбнулась и протянула копыто, чтобы помочь ей подняться.

- Рарити, дорогая моя, - сказала Триаж. - Как ты смотришь на то, чтобы стать новым лидером Круга?

11. Герой

Рарити не приняла протянутого копыта Триаж. Она какое-то мгновение обдумывала то, что ей только что сказали, и затем поднялась самостоятельно. Сделав это, она скривилась: опереться на больные передние копыта было не лучшей идеей.

- Посмотрите на неё. Встаёт на повреждённые копыта. Ни от кого не принимает подачек. До чего охеренный образ, - сказала Сапфир Шорз. - Видишь, Хойти? Говорила же тебе, она идеальна.

- Полагаю, да. Она определённо производит большое впечатление. Для кобылы, - сказал Хойти.

- Вы перестанете говорить обо мне так, как будто я не стою прямо перед вами? - сказала Рарити. - Триаж, я ценю то, что ты спасла меня, но сейчас я не в настроении для шуток.

- Это не шутка, Рарити, - сказала Триаж. - В этом вся причина, почему я продолжала переписываться с тобой, почему согласилась помочь тебе и твоей сестре...

- ...в чём провалилась, - сказала Рарити.

- Игра только началась, дорогуша, - сказала Сапфир. В её голосе звучал тот мелодичный тон, который она использовала на выступлениях. - Не волнуйся, мы вернём твою девочку.

Рарити скучно и скептически посмотрела на Сапфир. Это было целиком противоположно её реакции, когда она и поп-дива встретились впервые.

- Что ж, полагаю, ничего удивительного, что ты здесь. Свити упоминала, что ты угрожала Фансипантсу прямо в лицо, когда он забрал её у тебя на Собрании.

- Ну вот видишь! Говорю тебе, я на твоей стороне.

- Она также упоминала, как ты назвала меня... как же она выразилась? "Чмошная фанатка"? - сказала Рарити. - Нет, правда, Сапфир, это крайне любопытно, что ты оскорбила Фанси прямо в лицо, но ругательства в мой адрес можешь метать только за моей спиной. Можно подумать, ты едва ли не напугана в присутствии истинной леди.

- Ты блядь шутишь, что ли? - сказала Сапфир. Её голос вернулся к своему естественному невыразительному, слегка хриплому тону. - Ты УПАЛА В ОБМОРОК, когда впервые меня встретила! Просто от разговора со мной!

- Ты была клиентом, дорогая. Любой хороший лавочник знает, что ключ к повторному посещению - лесть.

Хойти Тойти шлёпнул себя по лбу.

- Как вы думаете, не стоит ли вернуться к нашей теме? Леди?

Две кобылы проигнорировали его.

- Ты серьёзно собираешься стоять здесь, - сказала Сапфир, - и ждать, что я поверю, что ты только прикидывалась впечатлённой? Пожалуйста. Мы обе знаем, что ты действительно грохнулась в обморок, когда Пони Поп-музыки вошла в твой маленький жалкий...

- И ПОКА НЕ ЗАБЫЛА, - сказала Рарити, повышая голос, чтобы перекричать Сапфир. - Больше даже думать не смей о своём мерзком сортирном фетише в отношении моей сестры. Хвала небесам, Фанси тогда тебя остановил. Подумать только! Так угрожать здоровью Свити Белль!

- Ооо, думаешь, ты знаешь мои фетиши, да? - сказала Сапфир.

- Дорогая, прошу тебя, я знаю всё о твоей любви к публичному испражнению, - сказала Рарити. - Я слышала твой последний альбом.

Триаж хихикнула. Без этого в комнате на миг повисла бы мёртвая тишина.

- Почему, ты, надменная сучка... - сказала Сапфир. - Неплохо!

Она расхохоталась и похлопала Рарити по спине так сильно, что та опять упала.

- Что я тебе говорю? Дерзкая и остроумная! Она будет лучшим оратором, о котором мы могли бы мечтать!

- Ах. "Оратором", - сказала Рарити. - Так вы намереваетесь раскрыться. Хотите сделать меня подставным лицом.

- Не совсем, - сказала Триаж. - Давайте-ка где-нибудь присядем. Нам нужно о многом поговорить.

Она вновь протянула копыто в помощь Рарити. На этот раз та приняла его.

Четверо расселись за ближайшим столом, только слегка опалённым взрывом. Был подан чай, и потекла лёгкая беседа. Сапфир шутила о своём презрении к собственной музыке ("Это мусорная трескотня без души, но именно она делает деньги. А художественная целостность ни хера меня не одевает в меха и бриллианты."), Хойти обсуждал грядущую весеннюю моду ("неописуемо ужасную"), Триаж едва вставляла слово.

Всё это время Рарити оглядывалась. Трикси и Даймонд Тиара пока не шевелились. По какой-то причине она чувствовала себя неловко, глядя на них, лежащих здесь.

- Итак, - в конце концов сказала Рарити, прерывая тираду Хойти о плиссированных брюках. - Насчёт вашего предложения сделать меня подставным лицом.

- Всё немного сложнее, - сказала Триаж. - Официально ты будешь за главную. В реальности ты разделишь власть с нами троими. Поровну. У тебя нет наших денег и влияния, а у нас нет твоего обаяния. Это компромисс. Только ты сможешь собрать достаточно других членов Круга, чтобы свергнуть Фанси, но только мы достаточно могущественны, чтобы после его свержения удержать Круг от распада.

- Не совсем понимаю, - сказала Рарити. - Почему вам нужна я в качестве лица вашего восстания?

- Ты ведь шутишь, да? - сказала Сапфир. - Весь Круг видел, как твоя маленькая рабыня ударила Фанси в лицо. Знаешь, как много из них мечтало сделать что-то такое? Но ни у кого не было яиц. Пока не появилась ты.

- Сильвер Спун действовала против моей воли, - сказала Рарити. - У меня не было намерения предавать Фанси. Когда ты впервые мне написала, Триаж, я согласилась принять участие в вашем маленьком перевороте только ради самозащиты.

- Серьёзно? - сказала Триаж. - Не думала, что Сильвер Спун вообще МОЖЕТ действовать против указаний. Последний раз, когда я её видела, она просила меня её калечить, просто чтобы тебя впечатлить.

- Вряд ли это имеет значение, - сказал Хойти. - Никому не нужно знать правду. Когда твой жеребёнок ударил Фанси, по крайней мере половина Круга приветствовала тебя про себя. Разумеется, они танцевали свой маленький танец и прикидывались, что разъярены. Осторожности не бывает слишком много. И с тех пор слухи только множились. Они говорят, что Фанси боится тебя. Поэтому он и закрыл тебя и украл твою любимую кобылку. Сильвер Спун у него, ты знаешь. Он всем её показывает. Как будто ему хочется постоянно всем напоминать о своей победе.

- Я и не представляла, что у Фанси такая оппозиция, - сказала Рарити. - Пока он не обернулся против меня, я определённо с ним не ссорилась. В конце концов, он лично выбрал меня, чтобы я стала первым членом Круга родом не из Кантерлота.

- И как ты думаешь, почему он это сделал? - сказала Триаж. - Ты и правда не представляешь, что такое Круг на самом деле, не так ли?

- Фанси любит коллекционировать, - сказал Хойти. - Ты видела его коллекции: картины, жеребята, книги. И мы. Вот к чему всё это. Фансипантс думает, что он центр Кантерлота. И он утверждается в этом положении, прибирая к копытам остальную элиту города. Он выясняет наши уязвимые места, у одного за другим. Он приходит к нам, демонстрирует свои свидетельства и обещает хранить их в тайне, пока мы состоим в его клубе и выполняем все его прихоти.

- Клуб позволяет ему поддерживать тесные связи, и, я думаю, он действительно наслаждается нашей компанией. Но, в конечном итоге, Круг Фанси - просто шантаж и кидалово, - сказала Триаж. - Он помог тебе сфальсифицировать смерть Сильвер Спун несколько месяцев назад, верно? Это дало ему власть над тобой. Конкретные улики, которые он мог бы использовать, чтобы навредить тебе. Думаешь, было просто случайным совпадением, что вскоре после этого он пригласил тебя присоединиться к Кругу?

Рарити смотрела в пол.

- Я всегда думала, что он впечатлён мной... - сказала она. - Он помогал мне в стольких вещах...

- И каждую можно вменить в вину, не сомневаюсь, - сказал Хойти. - Всякий раз, когда ты думала, что он помогает тебе, он в действительности натачивал оружие, чтобы использовать его для контроля над тобой. И то же самое с нами со всеми.

- Всё равно это не имеет смысла, - сказала Рарити. - Зачем всё-таки просить меня присоединиться? Может быть, я и разделяю ваши... интересы... но я едва ли из богатой и влиятельной элиты.

- Ох, ну это просто, - сказала Сапфир. - Кто те две пони в Эквестрии, которыми Фанси даже надеяться не смеет управлять?

Ум Рарити метнулся назад, к её первой встрече с Фансипантсом. К тому, как он воспринимал её как неотёсанную простачку, пока она не проговорилась, что остановится в замке. К тому внезапному глубокому интересу в его голосе, когда он произнёс: "Вы... знаете Принцессу?"

- Селестия и Луна, - сказала Рарити. Всё начало становиться на места.

- Именно, - сказала Триаж. - А к кому обратится Великая Принцесса, когда ей потребуется помощь? Шесть избранных пони, одной из которых оказалась ты. Селестия не просто доверяет тебе, она нуждается в тебе. И Фансипантс увидел способ это использовать. Возможность тебя шантажировать могла быть его самым ценным приобретением из всех. Он собирался получить контроль над Носителем Элемента. А через тебя - над Принцессой.

- Вот почему ты нам нужна, - сказала Сапфир. - Из-за всего связанного с Элементом Гармонии и заварухи на Собрании многие члены Круга считают тебя кем-то вроде героя. Если мы провозгласим тебя новым лидером, мы можем выиграть их поддержку. Они его боятся, но восхищаются тобой больше.

Герой.

Ей не нравилось это слово. Оно влекло слишком много воспоминаний.

- Когда мы возьмём власть, - сказал Хойти, - всё изменится. Круг станет прибежищем для таких пони, как мы. Любовью к жеребятам будут гордиться, как это всегда должно было быть. Мы расширим Круг за границы Кантерлота. Триаж знает нескольких пони из секс-индустрии, и они планируют основать Галереи во всех главных городах Эквестрии. В каждой будут сотни жеребят. И, конечно, как лидер, ты сможешь пользоваться ими как тебе заблагорассудится. Насиловать их, делать им больно, ломать их, что угодно. Там всегда будут ещё. Не говори мне, что это тебя не заводит.

Они... восхищаются мной...

Хойти продолжал говорить, но Рарити не слушала. Она вся была в прошлом. Мысли её вернулись в дни после того, как она с её друзьями низвергли Найтмер Мун. Был парад и празднование. Частично для Луны, но больше для них шестерых. Она стояла на сцене, а бессмертная Принцесса собственной персоной высказалась о великодушии Рарити и назвала её примером для всей Эквестрии.

Она помахала толпе, она улыбнулась, и она никогда не чувствовала себя большей мошенницей.

Она могла видеть в толпе свою сестру. Та была в числе тех немногих зрителей, что не приветствовали новых героев Понивилля с таким низкопоклонством. Вместо этого Свити Белль смотрела на Рарити строгим, пристальным взглядом.

"Они думают, ты герой, - говорило её выражение. - Но мне лучше знать."

В толпе были и другие жеребята. Те, с которыми Рарити бывала раньше. Они не носили то же суровое выражение, что и Свити Белль. Они выглядели сконфуженными и преданными.

Там, среди бела дня, стояло чудовище, причинившее им столько страданий. И в его честь устроен парад.

Рарити пыталась игнорировать их. Она пыталась смотреть только на улыбающиеся лица остальной толпы. Но вместо этого произошло нечто противоположное. Её ум отсеял всех пони, кроме этих нескольких несчастных жеребят. Она не могла сосредоточиться ни на ком другом.

В отчаянии Рарити отвернулась от толпы, повернувшись к своим новым друзьям.

Твайлайт стояла рядом с Селестией, сияя гордостью. Эпплджек держала в копыте шляпу, махая толпе.

Пинки Пай маниакально прыгала вверх-вниз, улыбающаяся, смеющаяся и выкрикивавшая имена пони из толпы. Кажется, она знала всех.

Флаттершай кротко махала толпе, время от времени прячась за Луной. И Рэйнбоу Дэш - она летала над самой толпой, подзадоривая её и подначивая скандировать её имя.

Они были удивительными, каждая из них. Шесть совершенно разных пони, как-то собравшихся вместе, чтобы изгнать вечную ночь. И она была в их рядах. Рарити, несмотря на всё, что она сделала, была одним из героев Эквестрии.

Она так отчаянно хотела жить этим титулом. Жить своими друзьями. Этим прекрасным летним днём она так отчаянно хотела измениться к лучшему. Стать достойной дара.

И всё же, тогда в этой толпе она увидела кобылку, поймавшую её взгляд. Она постаралась проигнорировать её. Притвориться, что она её не заметила. Кобылка была красивой, юной и, отметила Рарити, совсем одной. По-видимому, её родители не слишком хорошо за ней присматривали. Возможно, после парада получится улизнуть, и...

Нет. Это проверка, подумала она. Я буду её игнорировать. Она никто. Просто ещё одно лицо в толпе.

Она вновь посмотрела на друзей, и этот взгляд дал ей силу сопротивляться её основному инстинкту.

"Элемент Щедрости, - прошептала она себе. - Я буду достойна."

И какое-то время она была.

Проходили месяцы. Рарити успешно вела свою внутреннюю борьбу. Каким-то образом ей даже удавалось сопротивляться постоянному искушению, происходящему от жизни вместе со Свити Белль.

Это было одним особенным вечером через два месяца после парада, который всё никак не выходил у Рарити из головы. Всё это время она не пыталась тронуть Свити. Её сестра ни разу не поднимала тему, и Рарити была тому рада. Этим совершенно обычным вечером они обе сидели дома. Рарити работала над платьем для клиента, когда бросила взгляд на часы и, как обычно, сказала сестре, что время идти в кровать.

- Ладно, - сказала Свити, собрала свои вещи и направилась к лестнице. Прямо перед ней она остановилась и оглянулась на Рарити.

- Сестра? - сказала она.

- Ммм? - сказала Рарити, не отрываясь от работы.

- Ты очень тяжело боролась с собой последние два месяца. Я вижу. Спасибо, - сказала Свити. - Я правда горжусь тобой.

Рарити уронила ножницы, ошарашенная, а её сестра направилась вверх по лестнице.

Как-то она умудрилась не закричать.

Прошёл ещё месяц. Свити с двумя другими кобылками основала новый клуб. Она проводила вне дома большую часть дня, возвращаясь лишь к ночи, когда их дневная "кампания" подходила к концу. Рарити была за это благодарна. Чем меньше она была рядом со Свити, тем меньше ей приходилось подавлять свои желания.

Тремя неделями позже это случилось. Рарити была в подавленном настроении. В городе кипели страсти по поводу будущей модельной карьеры Флаттершай, а Рарити, которая делала для неё платья, никто не замечал. Она была на прогулке, пытаясь успокоиться, но тут кто-то врезался в неё.

Это была она. Кобылка с парада. Та, красивая. И опять её родителей нигде не было видно.

- Ух ты! Я вас знаю! - сказала кобылка. - Вы подруга Флаттершай!

- М-м... да, полагаю, так и есть, - сказала Рарити.

- А она с вами зависает? Если я буду зависать с вами, я смогу её увидеть? - спросила кобылка.

В лучший день Рарити, возможно, сказала бы кобылке "нет" и ушла. В лучший день все её нехорошие мысли насчёт кобылки могли бы быть пересилены мысленными образами её друзей. Эти образы, особенно образ Флаттершай, в тот момент, похоже, не сработали. Возможно, они могли бы, в лучший день.

Но у Рарити был плохой день.

В ретроспективе, её вновь заставила пасть такая, казалось бы, вздорная мелочь. Спор о модной фотографии. Такой тривиальный, такой пустячный. И ещё Рарити впоследствии поняла, почему это сработало так хорошо. Когда происходили важные и волнующие события, она заботилась о том, чтобы прилагать дополнительные усилия для избегания соблазнов. Сегодня ты уязвима, твердила она себе. Сосредоточься на работе. Погуляй в одиночестве. Пусть Свити переночует у Эпплблум.

Но были и мелкие, незначительные, пустяковые разочарования - по-настоящему опасные. Потому что она не ожидала, что они повлияют на неё так сильно, как они это сделали. Она и не замечала, как они пробирались в её сердце и подтачивали её душевное состояние, пока не стало слишком поздно. Пока её не переполнил стресс, и единственной приносящей облегчение мыслью стала мысль о жеребёнке.

Дальнейшее случилось почти машинально. Она пригласила кобылку домой, пообещав, что Флаттершай скоро придёт. Она провела доверчивого жеребёнка в комнату. Она заперла дверь.

До этого момента она не ощущала стыда. А потом она позволила своим мыслям прогнать это чувство.

Элемент Щедрости, - думала она. - Они зовут меня героем. И я герой, разве нет? Эта кобылка жива лишь потому, что мы с друзьями вернули солнце. Почему жизнь героя должна состоять из сплошных самоограничений? Почему его должны игнорировать? Разумеется, я чего-то заслуживаю. Какого-то маленького удовлетворения за службу этой земле. Я это заслужила, разве нет?

Её не слишком убеждала эта аргументация.

Но один взгляд на плачущую, трепещущую кобылку, лежащую рядом с ней на кровати - и больше её ничто не волновало.

Рарити протянулась к жеребёнку и нежно поцеловала её в шею. Кобылка в ужасе зарыдала.

- Пожалуйста... пожалуйста, отпустите меня домой... - всхлипывала она.

- Всему своё время, дорогая, - отвечала Рарити. - Но сперва давай сделаем этот день запоминающимся, почему бы и нет?

Следующей ночью Рарити опять использовала Свити Белль. Она заставила её надеть глазную повязку.

Рарити не хотелось смотреть ей в глаза.

Несмотря на своё падение, она продолжала гордиться тем, что является Носителем Элемента. И более того, она по-настоящему любила своих друзей, с которыми разделяла эту честь. Будучи в их присутствии, она почти полностью подавляла свои желания. Она почти что чувствовала себя другой пони. Лучшей пони.

В конце концов ум Рарити показал ей последний образ. Выражение лица Эпплджек, когда она отвернулась и пошла на выход из комнаты посетителей.

Рарити выскользнула в настоящее и посмотрела через стол на троих заговорщиков.

- Хорошо, думаю, мы полностью прояснили нашу позицию, - сказала Триаж. - Ну, Рарити? Ты возглавишь Круг?

Я была Элементом Щедрости. Я была любима и почитаема. И я была другом пятерых самых храбрых и самых замечательных кобыл из всех, что я знала.

И опять она увидела Эпплджек, отворачивающуюся от неё и уходящую.

А теперь - чем я стала?

Рарити закрыла глаза: непрошенные воспоминания продолжались. На неё смотрела Сильвер Спун, с лицом в синяках, с идущей изо рта кровью. Она улыбалась.

- Сделайте мне ещё больнее, Мисс Рарити, - сказала она. - Не останавливайтесь, пока от меня ничего не останется.

Образ перетёк в лицо её сестры.

- Я правда горжусь тобой, - сказала Свити Белль.

И вдруг, почти сразу, Свити с повязкой на глазах закричала ей в лицо:

- Я ДУМАЛА, ЧТО В КОНЦЕ КОНЦОВ МОГУ ТЕБЕ ВЕРИТЬ!

Воспоминания шли потоком. Она не могла их остановить.

- ...посвящается этот витраж их победе, дабы их героизм перед лицом пройдохи Дискорда помнили всегда...

- Отпустите меня! Обещаю, я не скажу родителям! Пожалуйста! Мне больно!

- Объявляю мою первую пижамную вечеринку успешной!

- Любое наказание, которое сочтёте справедливым, я приму его! Но не отсылайте меня от вас!

- Сестра... Ещё не поздно остановиться.

Рарити открыла глаза.

Она могла бы поклясться, что на какую-то секунду увидела улыбающиеся лица своих пятерых друзей, смотрящих на неё. Но миг прошёл, и пять фигур исчезли. На их месте было три нераскаявшихся истязателя жеребят. И они хотели, чтобы она вела их.

- Чего ждём? - сказала Сапфир. - Думаешь, теперь ты для нас слишком хороша?

В её памяти хлопнула дверь. Эпплджек вышла из комнаты.

- Я знаю, что я такое, - сказала Рарити. - Да. Я поведу вас.

***

- Я всего лишь хотела, чтобы у меня был шанс попрощаться.

Твайлайт Спаркл занималась в библиотеке, Совелий сидел на своём насесте поблизости. Лавандовая единорожка испускала непрерывный поток болтовни, как обычно делала в ходе своих занятий. Её слова были, на первый взгляд, адресованы сове, но предназначались прежде всего ей самой. С тех пор, как Спайк уехал, она обнаружила, что разговор с собой помогает ей сосредоточиться. Иначе её мысли были склонны растекаться и становились неорганизованными. Селестия спаси.

Но её болтовня отличалась от того, как она обычно говорила. В её словах не было энергии, за ними не было настоящего движения. Из её интонации Совелий мог предположить, что его хозяйка потеряла что-то очень ценное для неё.

- Я не понимаю, почему Индиго должна была уехать так быстро... - сказала Твайлайт. - То есть, я знаю, она хотела вернуться домой к своим детям, но, думаю, она могла бы, по крайней мере, позволить мне попрощаться со Свити.

Твайлайт вздохнула.

- Я провела месяцы, пытаясь помочь бедному жеребёнку. Я просто хотела однажды увидеть её счастливой. Это ведь не так много? Я просто...

Книга, которую держала Твайлайт, упала на пол. В ней больше не было ничего интересного.

- Думаю, я просто хотела увидеть, как из всего этого выйдет что-то хорошее. Как глупо с моей стороны, ну разве нет? - сказала она сове. - Кобылка погибла. Как вообще может у чего-то подобного быть светлая сторона?

Она подошла к Совелию и нежно погладила его по голове.

- Должна ли я к ней сходить, Совелий? Не думаю, что буду чувствовать себя хорошо, пока я этого не сделаю. Пока не скажу ей, как мне жаль, что я не смогла помочь ей... - Твайлайт посмотрела через окно на ближайший холм.

- Флаттершай там была в другой день. Она говорит, что все приносят ей цветы, - сказала Твайлайт. - Она говорит, что Сильвер Спун, должно быть, счастлива, лёжа в такой прекрасной могиле.

Совелий не обратил внимания. Он почувствовал что-то рядом со своим насестом и стремительно взмыл под самый потолок.

Мгновением позже Твайлайт тоже это почувствовала. Из её рога вылетали маленькие искры, и она поняла, что происходит.

- О нет! Я и не думала... Совелий, скорее вылетай из дома, пока...

Громкий взрыв сотряс библиотеку.

К приятному удивлению Твайлайт, её кабинет был почти совсем не повреждён. Она на всякий случай установила барьер, но выпущенная заклинанием магическая энергия оказалась почти неопасной. Было много шума, но немного влияния на физический мир. Несколько книг слетело с полок. Твайлайт левитировала их на место и подошла к столу.

Там светилась фиолетовым светом записка Свити Белль - в конце концов, полностью восстановленная.

- Наконец-то! - сказала Твайлайт. - Полагаю, теперь она мне уже не нужна, чтобы помочь Свити Белль, но успешное выполнение заклинания локального обращения времени - это то, чем можно гордиться! Клянусь, я напишу статью об этом!

Совелий слетел с потолка, уверенный, что кризис миновал.

- Я почти забыла про неё, - сказала Твайлайт, взяв записку и начиная читать. - О, она длиннее, чем я ожидала. Полагаю, только первые три строки были достаточно длинными, чтобы достичь края бумаги, и это единственная часть, которая пережила теле...

Твайлайт не смогла закончить предложение. Какое-то время она вообще не могла говорить.

Её глаза пробегали по небрежно написанным строчкам снова и снова, как если бы она хотела удостовериться, что они реальны.

- О моё солнце... - сказала она. - Это... этого не может быть...

На листе розовым карандашом было написано:

СИЛЬВЕР СПУН НА АЛЛЕЕ М. Г. ТВИСТ У ФАНСИ В КАНТЕРЛОТЕ

ЕЁ ДЕРЖАТ ПОД ЗЕМЛЁЙ. ТОЛЬКО ТЕЛЕПОРТАЦИЯ РАБОТАЕТ ТЫ

ОДНА СМОЖЕШЬ К НИМ ПОПАСТЬ. ПОМОГИ И СИЛЬВЕР ТОЖЕ!

ОНА СПАСЛА МЕНЯ. ОНА ГЕРОЙ. НО ОЧЕНЬ БОЛЬНАЯ.

ОНА ПОВРЕДИЛАСЬ УМОМ. ЕЙ ОЧЕНЬ НУЖНА ПОМОЩЬ.

НЕ ВОЛНУЙСЯ ОБО МНЕ. СПАСИ МОИХ ДРУЗЕЙ.

- Это невозможно... - сказала Твайлайт, она едва шептала. - Она говорит, что Сильвер Спун жива... но каким образом...

Имя вспыхнуло в уме Твайлайт.

Индиго Дрим.

Она появилась из ниоткуда. Вручила всё, что Твайлайт требовалось для разоблачения Рарити, прямо ей в копыта. Она была не из их города, но почему-то имела больше улик против Рарити, чем местная стража когда-либо собирала. Именно она связала смерть Сильвер Спун с Рарити. И потом, как только Рарити угодила за решётку, она сделала всё, что в её власти, чтобы не дать Твайлайт увидеться со Свити Белль.

- Потому что она знала... - сказала Твайлайт. - Она знала, что Свити сказала бы мне, что это ложь...

Совелий взгромоздился на спину своей хозяйки. Он не понимал. Почему она кричит?

- Я была такая ДУРА! - орала она. - Всё это время я так хотела поймать Рарити, что не обращала внимания на то, что происходило прямо у меня под носом! КОНЕЧНО, Индиго - это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Конечно! Появиться из Кантерлота со всем, что мне было только нужно для...

Твайлайт снова посмотрела на листок.

- Кантерлот, - сказала она. - Что бы ни происходило, всё ведёт в Кантерлот.

Она подбежала к шкафу, левитировала сёдельную сумку с крючка.

- Совелий, я должна идти. Сейчас, - сказала она. - Нет времени искать остальных. Кто знает, во что Индиго может втянуть Свити...

Прежде чем левитировать листок в сумку, она в последний раз бросила взгляд на нижнюю строчку.

- Не волнуйся обо мне. Спаси моих друзей, - громко прочла она. - Ты столько страдала, и ты всё ещё сначала думаешь о своих друзьях. Твоя сестра могла бы многому у тебя научиться, Свити, - сказала Твайлайт.

Она открыла окно и жестом пригласила Совелия улетать.

- Похоже, несколько дней тебе придётся самому о себе заботиться, дружище, - сказала она. - Не знаю, как долго я буду...

- ТВАЙЛАЙТ СПАРКЛ! В СВОЁМ ЛИ ТЫ ЖИЛИЩЕ?

Голос, приходящий от входной двери, звучал неестественным эхом. По поводу его обладателя не могло быть сомнений.

- Принцесса?

Прежде чем Твайлайт смогла подойти к двери, та с силой распахнулась. Принцесса Луна вступила внутрь.

- Ваше высочество! - сказала Твайлайт, бросаясь к Луне. - Что привело вас сюда?

- Необходима твоя помощь, - сказала Луна. - Срочно.

Когда она прошла дальше в комнату, Твайлайт обнаружила, что она не одна.

Пипсквик лежал на спине, крепко спящий.

- Сон ребёнка неестественен, - сказала Луна. - Я явилась в Понивилль, чтобы дать ему успокоение после его недавних испытаний.

- Отнесите его на мою кровать, - сказала Твайлайт, указывая в направлении комнаты. - Но погодите, что за "испытания"?

- Всё будет объяснено. Но сначала я должна спасти жеребёнка, - сказала Луна. - Когда я нашла его, он не спал несколько дней. Его мать говорит, что он страдает от самых ужасных кошмаров. Я мельком заглянула в них. И теперь очень боюсь за душевное здоровье сего жеребёнка.

Они прошли в комнату Твайлайт, и Луна осторожно уложила Пипа на матрас. Он не шевельнулся.

- Я наложила на него заклинание сна и принесла его сюда, с разрешения матери, конечно. Теперь я войду в его сны и попытаюсь освободить его.

- Я не понимаю, - сказала Твайлайт. - Что вам нужно от меня?

- Этот кошмар самый устрашающий из всех, с которыми я имела дело с тех пор, как вернулась из изгнания, - сказала Луна. - Проникновение в сны несёт определённый риск. Противостоя кошмару такой силы, я часто ищу помощи могущественного единорога. В качестве меры предосторожности. Пока я в его сне, моё тело будет стоять бездеятельно и неподвижно. Но в том случае, если моё тело упадёт на пол, нужно будет разорвать заклинание сна и немедленно разбудить ребёнка.

- Стойте, что это значит, если ваше тело упадёт?

- Это будет значить, что кошмар поглотил меня, - сказала Луна. - Это значит, что я умерла.

12. Тропа

Здесь не было Эквестрии.

Здесь не было друзей, к которым можно обратиться за советом, не было дома, по которому можно скучать. В здешнем мире не было ни покатых холмов, ни озёр, ни океанов. Здесь не было солнца. Здесь не было луны.

Здесь был только Лес.

Жеребёнок не думал, что у Леса есть особое название. Зачем бы оно ему? Здесь нет других лесов. Здесь нет других мест. Мир был Лесом, а Лес был миром.

Жеребёнок не знал точно, но, насколько понимал, он всегда был в этом лесу. Когда-то - мог он лишь предполагать - он возник из небытия в этом месте. И с тех пор оставался здесь - где же ещё?

Ему недоставало воображения, чтобы представить другое место, помимо Леса. Но он всё равно старался изо всех сил.

Потому что Лес был страшным местом.

В Лесу не росли деревья. В нём росли пони. Они поднимались из земли - бесконечное, бесчисленное множество, все размером и формой с огромный дуб. Но это были не отдельные пони.

Нет, из земли вырастали искажённые структуры, составленные из десятков живых пони, чьи тела срастались друг с другом. Пони были неразрывно связаны своими гениталиями. Каждая структура, мимо которой проходил жеребёнок, состояла из множества корчащихся, стонущих пони, соединённых друг с другом под немыслимыми углами, их тела были искривлены и деформированы. У одних были вывернутые хребты, у других - лишние конечности. Внешнему наблюдателю они все показались бы пребывающими в экстазе.

Они кричали в неизбывном блаженстве, бесконечно двигались друг в друге с такой яростной силой, что, казалось, пытались оторвать свои тела от других.

Пронаблюдав какое-то время за структурой, жеребёнок приходил к выводу, что пони пытаются бежать. С помощью своих неистовых фрикций они надеялись каким-то образом оторваться от тел своих компаньонов и заполучить свободу. Но само это занятие приносило им безмерное физическое наслаждение, так что они оставались пойманными в ловушку, навеки зажатыми между желанием побега и жаждой удовлетворения.

Жеребёнок видел это в их глазах. Несмотря на испытываемое ими наслаждение, каждый пони пребывал в состоянии постоянного страха. Возможно, поэтому стоны в лесу звучали как-то неправильно, словно музыка, исполняемая на сломанных инструментах.

Время от времени один из пони замечал жеребёнка.

Они поворачивали глаза (часто это было единственной частью тела, которую они могли повернуть в его направлении) и глядели на него. И если у них по случаю имелся рот, они заговаривали с ним и всегда говорили одно и то же.

- Добро пожаловать на наше Собрание, Пип. Не желаешь ли присоединиться к нам? - говорили они. - Ты плохой жеребёнок, Пип. Чрезвычайно. Мы видели, что ты делал. Нет прощения тем вещам, что ты делал. Нет пути назад. Ты совсем как мы. Ты омерзителен.

Жеребёнок откуда-то знал, что каждый пони в Лесу был когда-то таким, как он. Они были свободными, самостоятельно управляющими своими телами и умами. Но потом один из Лесных Пони спрашивал, не хотят ли они присоединиться. И они присоединялись.

Одно прикосновение. Всё, что от жеребёнка требовалось - прикоснуться к одному из Лесных Пони, и он стал бы как они. Его тело тогда бы искривилось и перекрутилось, его кости выдались под случайными углами, и он был бы поднят вверх, чтобы присоединиться к Лесным Пони. Его тело подсоединилось бы к тому, что когда-то было кобылой. И здесь он бы и оставался, всё время, вечно запертый в состоянии физического удовольствия и ментального ужаса.

Жеребёнок знал, что лучше не прикасаться к Лесным Пони. Кроме того, ему надо было идти.

Он точно не знал, зачем идёт и куда. Собственно, он не знал, когда начал идти, и НАЧИНАЛ ли вообще. Может быть, у его пути не было начала. Может, он просто был всегда.

Всё, что он знал - у него нет выбора. Он должен идти по этой тропе, пока не дойдёт до конца. И он просто шёл. Жеребёнок чувствовал, что в конце его ждёт что-то ещё более ужасное, чем Лесные Пони, способное причинить ему ещё больше страданий. Но, несмотря на это знание, жеребёнок продолжал идти по тропе.

Ничто не могло его остановить. Жеребёнок знал это, потому что пытался остановиться уже много раз.

Сейчас тропа была виднее, чем обычно. Что-то подсвечивало дорогу, ведя жеребёнка вперёд к его пункту назначения. Он подивился этому. Что бы могло принести свет в Лес?

Он посмотрел вверх и увидел луну. Он немедленно понял, что это называется "луной", хотя в небе прежде не было ни одного объекта, с тех самых пор, как начался его путь (если он вообще когда-нибудь начался).

Что за странный объект. Он чувствовал, что знает его довольно хорошо, хотя ещё ни разу его не рассматривал. Почему он появился так внезапно? И почему сейчас?

"Должно быть, я почти дошёл", - решил жеребёнок.

Он сосредоточился на новой аномалии, и она помогла ему не обращать внимания на стоны, крики, аритмичные корчи повсюду вокруг него.

Он пошёл дальше. Он не знал, как долго он шёл под освещавшей его путь луной. В Лесу ничего не менялось, так что измерять время было невозможно и бессмысленно. Жеребёнок шёл дальше.

Лес начал становиться гуще. Структуры из лесных пони становились всё более многочисленными и громкими. Из какофонии стонов медленно возникала одна общая фраза, которую каждый Лесной Пони принимался выкрикивать своим искажённым, скрипучим и хаотично меняющим тон голосом.

- Присоединяйся к нашему Собранию, Пип! Мы знаем, что ты сделал! Ты совсем как мы!

Жеребёнок старался не обращать на них внимания. Эта новая перемена означала, что он приближается. Осталось немного. Ещё немного, и он, наконец, узнает свою судьбу...

И тут он услышал звук, которого никогда ещё не слышал.

Это был звук поднимаемой земли. Жеребёнок оглянулся.

Они шли.

Каким-то образом уродливые творения, росшие повсюду вокруг, теперь двигались. Они шли к нему на ногах, составленных из десятков пони, конечности и придатки тянулись к нему.

Им было нужно лишь одно прикосновение.

Первой мыслью жеребёнка было бежать. Но вместо этого он быстро огляделся. Они уже окружили его. Будь он менее напуган, он мог бы посмеяться над своим первоначальным стремлением.

Как можно убежать от деревьев, если ты в лесу?

Лесные Пони больше не выкрикивали имя жеребёнка. Теперь они издавали, совершенно в унисон, единственный невнятный хрип чистой похоти.

Жеребёнок пал ничком на землю, закрыл уши. Лесные Пони были теперь в каких-то дюймах от него.

Жеребёнок посмотрел через них на луну. Он желал взглянуть на что-нибудь прекрасное в последний миг своей нетронутости.

Луна засветилась ярче. Так ослепительно. Её размер тоже увеличивался, пока она не стала похожа на миниатюрное солнце.

Солнце? Откуда я знаю это слово?

Лесные Пони тоже это заметили. Они замолчали, все разом, а те, что имели глаза, обратили их на луну.

И затем луна пропала.

Весь свет просто исчез. Не осталось даже самой малой полоски света, позволявшего жеребёнку что-то видеть в Лесу (он никогда не мог понять, откуда он исходит, и никогда не интересовался). Жеребёнка поглотила абсолютная тьма. И тогда он услышал её голос.

- Не бойся, маленький, ибо ты защищён ночью.

И тут тьма ушла, отброшенная, словно была вещью. Луна засияла снова, и рядом с жеребёнком стояла прекрасная тёмно-синяя кобыла. Она нежно улыбалась ему.

- Теперь ты в безопасности, дитя, но я не могу сказать, как надолго.

Жеребёнок обнаружил, что впервые за всё время Лес исчез. Он стоял на пустом открытом поле, на котором ничего не было видно, кроме тропы.

Жеребёнок открыл рот, но не смог произнести ни слова. Со значительным усилием он издал гортанный шум.

- Не можешь говорить? - спросила кобыла.

Жеребёнок прокашлялся и понял, что может.

- Я не знал, что могу говорить, - сказал жеребёнок. - Мне это никогда не было нужно. Раньше было не с кем говорить.

- Ах, понимаю, - сказала кобыла. - Ты, несомненно, глубоко погружён в свой кошмар, маленький. Похоже, ты потерял свою истинную память.

- Мою что? - сказал жеребёнок. - Что такое память?

Лишь только он задал вопрос, как откуда-то узнал ответ. Жеребёнок поднял бровь. Что за странная штука. Что хорошего в памяти, когда не существует ничего, кроме Леса, и всё, что требуется делать - идти по тропе?

Но сейчас здесь не было леса. И сейчас здесь была другая пони, у которой были собственные чувства, и которая не хотела сделать ему плохо.

Мир изменился.

- Выслушай меня, дитя, - сказала кобыла. - Ты здесь потому, что кто-то мучил тебя. Жестокая, ужасная пони отняла у тебя что-то драгоценное, и твой ум не может отпустить эту боль. Мерзости, что ты видел в Лесу - порождения твоего собственного ума. Они существуют потому, что ты не можешь противостоять своему страху. Ты понимаешь?

Так много новых идей! Жеребёнок покачал головой.

- Ясно, - сказала кобыла. - На каком-то уровне ты меня понимаешь, я знаю. Но мы во сне, а во снах действуют особые правила. Если ты желаешь избавиться от этого кошмара, Пипсквик, ты должен пройти путь до конца. Ты должен встретиться с ней.

- С ней?

- С источником твоей боли. С причиной твоих кошмаров. Посмотри ей в лицо, и ты сможешь уйти. Ты наконец-то станешь свободен. Так мы побеждаем наши кошмары, маленький. Встречая свой страх лицом к лицу.

Жеребёнок посмотрел вниз на тропу. Дорога, когда-то казавшаяся бесконечной, теперь выглядела очень короткой. Он видел конец пути прямо перед собой.

- Кто ты? - спросил жеребёнок. Может, у неё есть имя. Он никогда не представлял, что у других пони могут быть имена.

- Я Принцесса Луна, - сказала кобыла. - И ты мой очень дорогой друг, хотя ты, возможно, этого не понимаешь. Я здесь, чтобы проводить тебя. Я могу держать кошмар на расстоянии какое-то время, но только ты можешь его закончить. Теперь иди, маленький. Встреть её.

И, во вспышке озарения, жеребёнок внезапно вспомнил, кто она.

- Я... не знаю, смогу ли я, - сказал жеребёнок. - Потому что это случилось из-за того, что я такой ужасный жеребёнок. Не знаю, смогу ли я посмотреть ей в лицо.

- Ты не плохой жеребёнок, Пип, - сказала Принцесса Луна. - Неважно, что она тебе говорила, неважно, что она заставляла тебя делать, это не твоя вина.

Жеребёнок повернулся к тропе.

- Вы неправы, - сказал жеребёнок. - Она не заставляла меня ничего делать. Это был мой выбор. Это всё по моей вине.

- Встреть её, - сказала Луна. - Тогда, надеюсь, ты поймёшь.

Жеребёнок молча пошёл вперёд. Принцесса безмолвно следовала за ним, пока они не достигли конца тропы.

На расстоянии ничего не было видно, пока они не дошли до конца. Но в тот момент, когда жеребёнок достиг конца пути, он обнаружил стоящую там - и всегда стоявшую - хижину.

Внутри был свет. Из дымохода валили клубы чёрного дыма.

- Она внутри, да? - спросил жеребёнок.

- Я не знаю. Это не мой сон, - сказала Луна. - Но если ты чувствуешь, что она внутри, она может быть там. Будь сильным, юноша, и действуй без страха. Лишь встреча с Рарити лицом к лицу освободит тебя от этих кошмаров.

Жеребёнок с недоумением посмотрел на Луну.

- Рарити? - сказал он. - Эта пони - не Рарити.

- Что? - сказала Луна. - Но она была из тех пони, что мучили тебя...

- Да, была, - сказал жеребёнок. - Но это не из-за неё я плохой жеребёнок. Мне понадобилось много времени, чтобы это понять, но ничто из того, что она заставляла меня делать, не было по моей вине. Это было по её вине. А я такой ужасный из-за того...

Жеребёнок подошёл к хижине и открыл дверь.

- ...что сделал ей.

Пип вошёл в хижину, и Луна за ним.

Внутри был город.

Жеребёнок знал это место. Он знал Принцессу, и он знал себя. Шаг через порог заставил его полностью вспомнить, кто он такой. Его звали Пипсквик. И он был ужасным жеребёнком.

Луна узнала город, но едва-едва. Он был похож на современный Кантерлот, только искажённый. Все здания были идентичными, отделёнными друг от друга равными интервалами, и они как будто вечно росли вверх, поднимаясь далеко за облака. Там не было деревьев, домов или дорог. Только тротуар, окружённый ряд за рядом бесконечными одинаковыми зданиями.

В городе было лишь три пони. Луна, Пип и третья, лежащая на тротуаре перед ними. Она выглядела покрытой изморозью, словно брошенный в снегу труп.

И, конечно, как только Луна заметила это, город замело метелью.

Ветер дул люто, но беззвучно. Снег валил без конца, но не скапливался. Но холод оставался. Луна чувствовала его - самый глубокий и безжалостный холод из всех, что она знала.

- Она дрожит, - сказала Твайлайт Спаркл на третьем часу своего бдения. - Почему она дрожит?

Луна посмотрела на пони, лежащую на тротуаре. Она была совершенно тихой, и изморозь покрывала большую часть её тела, так что трудно было различить цвет её шёрстки. Но изморозь не скрывала её кьютимарки. На ней было безошибочно узнаваемое изображение серебряной ложечки.

- Она умерла, - сказал Пип. - Из-за меня.

Луна посмотрела на лицо мёртвой кобылки. Оно определённо выглядело осунувшимся и пустым, как у трупа. За исключением глаза. Один глаз, не покрытый изморозью, глядел на Пипа, и, хотя он был неподвижен, обе пони откуда-то знали, что он их видит.

Пип отвернулся от него.

- Пойдёмте, Принцесса, - сказал Пип. - Мне не нравится, как она на меня смотрит.

За Луной город замерцал и медленно растворился. На его месте взору открылся Лес. Он полностью восстановился и казался огромнее, чем всегда. Но метель продолжалась, и холод стал даже ещё ожесточённее.

Лесные Пони уже двигались к ним.

- Нет... - прошептала Луна. - Дитя! Пожалуйста, ты должен посмотреть ей в лицо! Встреть свой страх и победи его! Это единственный способ!

Пип посмотрел обратно на Сильвер Спун. Её глаз по-прежнему глядел прямо на него.

- Я... я не могу... - заколебался Пип.

- ПОСЛУШАЙ МЕНЯ! - закричала Луна, пока Лесные Пони продолжали своё медленное продвижение. - Не ты ли, дитя, преподал мне урок насчёт страха? Не твоя ли простая мудрость позволила понять что-то новое Принцессе, живущей бесчисленные столетия? Ты можешь это сделать, Пипсквик! Пожалуйста!

- Я не знаю, как! - закричал Пип.

- Просто поговори с ней, - сказала Луна. - Ты поймёшь, что сказать.

Рог Луны засветился, снова погрузив Лес в лунный свет.

- Я буду удерживать их столько, сколько смогу, - сказала Луна. - Поговори с ней, дитя. Я знаю, что ты можешь. Даже самый устрашающий кошмар ничто перед таким храбрым жеребёнком, как ты.

- Х... храбрым? - сказал Пип.

- Удачи, - сказала Луна. С этим она побежала в кружащийся снег навстречу Лесным Пони, её рог сиял ярче, чем всегда.

Принцесса произнесла заклятие на давно мёртвом языке, из её рога вырвался луч, ударил в одного из Лесных Пони и заставил его исчезнуть, как и других, которые с ним соприкоснулись.

- Это лишь задержит их ненадолго, пока они не восстановятся, - сказала она. - Поспеши!

Пип заставил себя посмотреть прямо в глаз Сильвер Спун. Он чувствовал, что его взгляд словно сверлит его.

- Прости, - сказал он.

Невдалеке он слышал, как Лесные Пони всё приближаются, и Принцесса выкрикивает заклятья на непонятном ему языке. Он постарался отключиться от этого.

- Когда я вернулся домой, я забыл про тебя, - сказал Пип. - Мне всё время снились кошмары про Собрание и Рарити. Они были страшные, но потом стали проходить. В смысле, я знаю, что то, что я делал - это не по моей вине. Я знаю, это она заставляла меня. Но то, что я сделал тебе, нельзя простить.

Глаз всё смотрел.

- Я видел, как он душил Свити Белль. Я был прямо перед кушеткой, - сказал Пип. - Я мог что-нибудь сделать. Я мог подбежать и ударить его, как сделала ты.

Вдруг глаз как будто дёрнулся.

- Я хотел помочь, правда хотел! Но мне... мне было страшно. Так что я просто закрыл глаза. Я закрыл глаза и старался думать о чём-нибудь другом, пока он убивал её! - сказал Пип. - Луна сказала, что я храбрый, но это ты храбрая.

Поблизости Луна направила выброс магии ещё на одну группу Лесных Пони. Они больше не стонали и не говорили. Они безостановочно кричали. По-видимому, теперь их единственной целью было схватить Луну и сделать одной из них.

Магия едва их сдерживала. Каждое уничтоженное Луной чудовище восстанавливалось за секунды. Она знала, что осталось немного времени до того, как они возьмут над ней верх.

В библиотеке тело Принцессы Луны слегка закачалось. Словно ей было трудно стоять на ногах. Твайлайт беспомощно смотрела на Принцессу, а потом перевела взгляд на спящего Пипсквика.

Его губы шевелились.

- Если бы я помог Свити Белль, всё было бы по-другому, - сказал Пип. - Рарити не рассердилась бы на тебя. Она не столкнула бы тебя на этот тротуар. И даже если бы она так сделала, я мог бы остановить её!

Пип задрожал.

- Я был ПРЯМО ТАМ! Я был прямо в экипаже! Я мог остановить её! Но я даже не попробовал! Всё, о чём я думал - вернуться домой! Я дал ей тебя выбросить!

Глаз моргнул. Пип был слишком расстроен, чтобы заметить.

- Потом я услышал, что у Рарити проблемы из-за того, что убила тебя, - сказал Пип. - В новостях не было про то, как точно она это сделала. Но я знаю. Я спрашивал маму про Аллею Мёртвого Груза. Она сказала, что это ужасное место, где жеребёнку нечего делать. Она сказала, что там по ночам совсем холодно, и ни у кого нет дома, чтобы туда прийти...

Пип услышал скрип.

- Так ты и умерла, да? Совсем одна, замёрзла насмерть. Из-за меня, - сказал Пип. - Потому что я трус...

Пип протянулся и коснулся холодного тела кобылки.

- Прости... - сказал Пип. - Прости, я такой плохой жеребёнок...

Скрип стал громче, и вдруг Пип понял, что это такое: звук ломающегося льда.

Мёртвая пони протянула к нему копыто. Пип принял его без колебаний.

- Пип, всё в порядке, - сказал голос Сильвер Спун, хотя её рот не двигался. - Я знаю, что тебе было страшно. Всем нам. Не твоя вина, что Рарити делала со мной эти ужасные вещи.

Прямо позади Пипа из-под земли вырос огромный Лесной Пони. Луна побежала ему навстречу. Он улыбнулся ей множеством ртов.

Она выпустила в него луч. Он не оказал эффекта.

- Но я всё равно не помог тебе, когда тебе было надо, - сказал Пип. - Это было трусливо...

- Может быть, - сказал голос Сильвер Спун. - Но то, что ты делаешь прямо сейчас, невероятно храбро. Ты прошёл через Лес, держался тропы, отважился войти в Пустой Город, и всё для того, чтобы попросить у меня прощения.

Глаз всё смотрел прямо на Пипа. Но он больше не боялся этого взгляда.

- Раньше я была с тобой жестокой. Но ты сегодня показал мне столько доброты. Только по-настоящему хороший пони способен на такое. Так что всё в порядке, Пип, - сказал голос Сильвер Спун. - Я прощаю тебя.

Огромный Лесной Пони схватил Принцессу Луну.

Кровь Твайлайт похолодела, когда принцесса, стоящая рядом с её кроватью на трясущихся ногах, начала кричать.

- Я прощаю тебя, так пожалуйста... - сказал голос Сильвер Спун, - прости себя.

- Я... - сказал Пип. - Я не знаю, смогу ли я...

- Просто ответь мне, и ответь честно, - сказал голос Сильвер Спун. - Кто ты и что ты?

- Я... - сказал Пип. - Я Пипсквик. Я из Троттингема, но переехал в Понивилль. Когда-то я хотел стать пиратом. А что насчёт того, что я такое, то я...

Пип закрыл глаза и улыбнулся. Он понял.

- Я хороший жеребёнок, - сказал он. - Может, не самый лучший, может, не самый храбрый. Но я забочусь о моих друзьях и никого не обижаю. Так что со мной всё в порядке...

Он повернулся и увидел гигантского Лесного Пони. Принцесса Луна была поймана за туловище и беспрерывно стонала. Пип не испугался.

- ВЫ СЛЫШИТЕ МЕНЯ? - закричал он Лесу. - Вы не можете мне навредить! Потому что вы неправильные, а я не как вы. Принцесса сказала, что вы сделаны из моего страха. Так вот, я больше не боюсь!

Когда Пип закончил говорить, Леса больше не было.

Он опять посмотрел на тело Сильвер Спун.

Её глаз был закрыт.

- ААААА!

Луна закричала и подпрыгнула на копытах, испугав Твайлайт. Она огляделась. Она вернулась в библиотеку Твайлайт. Та была залита солнечным светом.

- Сколько?.. - запнулась Принцесса.

- Уже почти полдень, - сказала Твайлайт. - Я уже начинала по-настоящему беспокоиться. Вы упали и...

- Что? Это невозможно! - сказала Луна. - Если я упала, находясь в чужом сне, то это значит, что мой дух поглощён. Но я ещё жива. Как такое возможно?

- Полагаю, это потому, что вы не были во сне Пипа, когда это случилось, - сказала Твайлайт.

- Ты имеешь в виду...

- ПРИНЦЕССА! Вы проснулись!

Маленький улыбающийся жеребёнок вбежал в комнату и обнял Луну за переднюю ногу. Принцесса обняла его в ответ другой. Это было так хорошо - что-то чувствовать и знать, что это реально.

- Он проснулся прямо перед тем, как вы упали, - сказала Твайлайт. - Думаю, вы просто утомились.

- Безусловно, так, Твайлайт Спаркл. Вещи, что я видела в уме этого жеребёнка... - Луна потрясла головой. - Не желаю о них вспоминать. Но я желаю сказать вот что: Пип, я в огромном долгу перед тобой.

- Мной? - сказал Пип. - Принцесса, о чём вы?

- После ночи Собрания я уверила себя, что я провалилась, - сказала Луна. - Я думала, что я никчёмная, и не видела способа защитить тебя, сохранив баланс Эквестрии. Так что я ушла в тень, велела агентам собирать информацию, но запретила им действовать. Как и ты, маленький, я была напугана. Но твоя отвага указала мне верный путь.

Луна склонилась перед юным жеребёнком.

- Это действительно честь для меня, что в числе моих подданных есть ты, маленький.

Пип покраснел.

- Ох, ну Принцесса, вы меня просто смущаете! - сказал он, хихикая.

- Так, я полагаю, ты теперь чувствуешь себя лучше, ага, Пип? - спросила Твайлайт.

- Лучше себя не чувствовал уже давным-давно, - сказал Пип. - Наверно, теперь я, в конце концов, смогу спать по ночам. Особенно после того, как ты сказала мне, что Сильвер Спун всё-таки не умерла.

- А, - сказала Луна. - Так ты уже это знаешь. Скажи мне, Твайлайт Спаркл, как ты пришла к этому знанию?

- Свити Белль оставила мне сообщение. Я его расшифровала только прошлой ночью. Я сказала Пипу о Сильвер, пока вы спали, - сказала Твайлайт, повернувшись к Луне. - Теперь, когда он в безопасности, он может пойти к властям и рассказать им, что он знает о Рарити.

- Н-нет, я не могу! - сказал Пип. - Потому что... ну, я не могу сказать, почему, но я не могу! Я, наверно, уже сказал слишком много!

- Ах, ты говоришь о заклятии Рарити, - сказала Луна. - Не волнуйся, дитя. Я ощутила его, как только увидела тебя прошлой ночью. Его оказалось очень просто снять, пока ты спал.

Пип вздохнул с облегчением.

- Это правда приятно слышать, - сказал он. - Теперь я могу рассказать страже, что случилось.

- На самом деле, - сказала Луна, - будет благоразумным с твоей стороны воздержаться от этого, пока не придёт время. У пони, занимающего верхушку Круга, много друзей в этом городе. Если ты будешь свидетельствовать, он узнает, что кто-то в Понивилле прознал о нём, и защитит себя надлежащим образом. Если ты всё ещё намереваешься отправиться в Кантерлот, Твайлайт Спаркл, ты не можешь позволить себе растерять элемент неожиданности.

- Круг? Что за Круг? - сказала Твайлайт с заметным озлоблением. - Я всё время слышу про какое-то Собрание и происходящие в Кантерлоте отвратительные вещи, а в самом начале записки говорится, что Сильвер жива, а Твист заперта в особняке! Принцесса, что вообще происходит в Эквестрии эти последние месяцы?

Луна мягко улыбнулась.

- Идём, Твайлайт Спаркл, помоги мне отвести этого храброго маленького жеребёнка домой, - сказала она. - Это будет долгая прогулка, и нам многое нужно обсудить.

Как только она вышла на прохладный осенний воздух, Твайлайт осознала, что это, должно быть, один из прекраснейших дней, виденных ей за последнее время. Пип бежал впереди, с нетерпением желая вернуться домой, а две кобылы немного отставали от него, вовлечённые в разговор.

- Всё это куда глубже, чем просто Рарити, не так ли? - сказала Твайлайт.

- Позволь мне спросить тебя кое о чём, Твайлайт Спаркл: ты любишь мою сестру?

Вопрос застал Твайлайт врасплох.

- Да! Конечно, да! Каждый пони в Эквестрии любит и почитает Правящих Сестёр!

- Да, но большинство пони в Эквестрии никогда нас не встречали. То, что они любят - идеал, представление о нас в их умах. Они ничего не знают о Принцессах, которых, как утверждают, они обожают. Они видят лишь мудрые, бессмертные образцы добродетели. Они не видят ничего из нашего внутреннего уродства.

Твайлайт опешила. Слова Луны звучали почти как кощунство.

- Но ты другая, - продолжала Луна. - Ты знаешь мою сестру как наставника и друга. Как пони.

- Да, - сказала Твайлайт. - И я люблю её. И всё остальное.

- Понимаю, - сказала Луна. - И я люблю её. Так, что невозможно выразить.

Луна тяжело вздохнула.

- Если моя сестра права, путь, на который ты ступаешь, вполне может уничтожить Эквестрию. Я всем сердцем надеюсь, что она ошибается.

Слушай хорошенько, Твайлайт Спаркл, и я расскажу тебе о принадлежащей моей сестре теории баланса и о том, что она делает, чтобы его поддерживать, - сказала Луна. - И я молюсь, чтобы после того, что я расскажу, ты ещё могла найти в себе любовь к ней.

13. Пробуждение

В Галерее было время отбоя. Но Твист не спалось.

Она уже несколько дней прятала полученные от Сильвер Спун свитки от глаз охраны. Это было непросто. Хотела бы она сказать, что её смущало то, что ей приходилось делать время от времени, чтобы скрыть свитки от чужих взглядов. Но правда состояла в том, что это было малейшим из унижений, перенесённых ей в этом месте. Она давно оставила позади всякий стыд.

Аврора согласилась с планом сразу же. Перспектива едва ли не вскружила ей голову, весьма сильно изменив её обычно тихое поведение. Когда Твист выразила своё удивление переменой в характере Авроры, та ответила: "Я просто так рада видеть, что ты снова ведёшь себя как ты".

Дни шли, и прогресс в магических тренировках Авроры был довольно плавным. В нормальных обстоятельствах единорог сперва изучал основы: заставлял свой рог светиться, затем левитировал одиночный лёгкий предмет, затем несколько предметов, и так далее. Так можно было убедиться, что юный единорог овладел основными техниками, прежде чем приступать к серьёзным заклинаниям. Сила неопытных единорогов была текучей, и её первоначальное применение могло сосредоточить её в одном конкретном направлении на всю последующую жизнь. Если единорог начинал сразу со специфических заклятий, то рисковал закончить сверхспециализацией в одной узкой области, что могло бы сильно усложнить ему жизнь, если бы оказалось, что его особый талант лежит за пределами данной области.

Ничто из этого не беспокоило Аврору. Она давным-давно оставила поиски своего особого таланта.

Вместо этого она делала в точности противоположное тому, что требовалось от начинающего заниматься магией: она практиковалась в одном и только одном заклинании.

Каждую ночь они с Твист дожидались, пока остальные жеребята уснут, и тогда уединялись в укромном уголке Галереи. Здесь Твист стояла на стрёме, а Аврора пыталась, снова и снова, вызвать маленький выброс магии, отмечающий успешное сотворение заклинания взлома барьера.

- Знаешь, что труднее всего? - сказала Аврора ночью, после того, как сумела сотворить не больше, чем пару маленьких искр, уже в десятый раз. - Я даже не могу понять, правильно ли я делаю. Даже если я произведу выброс энергии, я не смогу его испытать на настоящем барьере. До тех пор, пока Перегрин меня не поднимет.

- Ох... верно, - сказала Твист.

- Ты просила его помочь, да?

Отвечая, Твист немного съёжилась.

- Нет... ещё нет. Я сделаю это завтра, ладно? Обещаю.

- Ты это говорила прошлой ночью, - сказала Аврора. - Слушай, я с удовольствием схожу с тобой, если он тебя пугает. Ничего страшного.

Твист вздохнула.

- Не в этом дело... - сказала она. - Пошле того... что с ним случилось, он меня избегает. Он не будет со мной говорить, и если я подойду, он убежит. Думаю, он боится, что я буду смеяться над тем, как он заплакал.

Аврора свернула магический свиток.

- Ну, ты ведь знаешь, когда он не может убежать? - сказала она. - Когда он спит. Идём.

Она мягко пошла в общее помещение, где обычно спал Перегрин.

- А если, - зашептала Твист, осторожно следуя за ней, - а если он заорёт, когда мы его разбудим? А если он позовёт охрану?

- Тогда мы навсегда застрянем здесь, - сказала Аврора. - Как если бы мы ничего не делали.

Аврора пошла дальше, и Твист, не имея выбора, последовала за ней, стараясь поспеть за неожиданно быстрым шагом Авроры и ступать как можно более беззвучно. Хотя в Галерее по ночам было темно, в ней всегда хватало слабого освещения, чтобы жеребята могли по ней ходить, если им понадобится.

Аврора обнаружила Перегрина спящим на кровати, которую он делил с пятью другими жеребятами. Ночью кровати становились ценным товаром, и одному жеребёнку редко удавалось преуспеть в том, чтобы занять одну из них исключительно для себя. Споры вокруг кроватей иногда перерастали в насилие; увидев подобный диспут на свою вторую ночь в Галерее, Твист решила, что предпочитает спать на полу.

Аврора, с решимостью, которую Твист нашла бы восхитительной, если бы не нервничала так, подошла к спящему Перегрину и похлопала его копытом.

- Подъём!

Перегрин что-то промямлил и медленно открыл глаза.

- Отъебись, Аврора, - сказал он и снова их закрыл. - Прямо посреди ночи...

- Мне надо с тобой поговорить, - сказала она, тряся его копытом. Перегрин лягнул в её направлении ногой, даже не удосужившись для этого открыть глаза.

- Слушай, сука, - сказал он, всё ещё невнятно, - если тебе нужна эта кровать, приходи утром. Мы найдём хорошее тихое место, я тебя нагну и покажу тебе, что настоящий жеребец может сде...

Голос Перегрина оборвался. Аврора зажала ему рот копытом. Затем она наклонилась, схватила его гриву зубами и потащила его за волосы с кровати.

Твист ахнула, когда приглушённый крик Перегрина прокатился по Галерее. Она увидела, как некоторые жеребята зашевелились. К её облегчению, большинство из них всего лишь перевернулись на другой бок и вернулись ко сну. В Галерее по ночам случалось спонтанное сексуальное насилие, чаще всего со стороны особо ретивых упорышей. Большинство обитателей Галереи научились его игнорировать. Вмешиваться было чревато.

Что касается охраны, то они шагнули вперёд, но потом вернулись на свой пост у входных дверей. Их не слишком интересовало, чем жеребята занимаются по ночам, пока никто никого серьёзно не поранил или не попытался сбежать.

Аврора продолжала его тащить, пока Перегрин не оказался стянут с кровати и не упал на твёрдый пол. Всё так же держа копыто прижатым к его рту, она зашептала ему в ухо.

- Идём с нами. Держи рот закрытым, и я тебе обещаю, что не пожалеешь. А если думаешь заорать, то пожалеешь. Ты ведь не хочешь рассердить меня ещё сильнее, чем я уже сердита.

Перегрин слегка кивнул, и Аврора убрала копыто с его рта. Она пошла вперёд, и Твист последовала сразу за ней - большей частью, для того, чтобы не быть слишком близко к Перегрину. Она оглядывалась каждые несколько секунд, чтобы убедиться, что он всё ещё идёт за ними.

- Аврора, - прошептала Твист. - Когда ты так сделала... в смысле... ты всегда была такой хорошей...

- Ты не проживёшь десять лет в месте вроде этого, будучи хорошей, - скучным голосом сказала Аврора. - Я хорошая с тобой, потому что ты этого заслуживаешь. Он - нет.

Три жеребёнка прошли в уединённый уголок Галереи, где Твист и Аврора обычно спали. Твист быстро проверила и убедилась, что свитки всё ещё там, где они их оставили, спрятанные под несколькими подушками.

- Прежде чем мы начнём, - сказала Аврора, когда трое сели. - Перегрин, ты обидел моего друга. Извинись. Сейчас.

Твист отвернулась от них обоих.

- Нам точно нужно об этом говорить? - сказала она. - Для меня это не так важно...

- Ну, это важно для меня, - сказала Аврора. - То, что ты сделал Твист, Перегрин, было отвратительно. Ты извинишься.

- Я ни перед кем не извиняюсь, - сказал Перегрин, откидывая гриву назад. - К тому же не похоже, чтобы после этого в ней не побывала ещё сотня жеребцов.

Твист посмотрела под ноги.

- Пожалуйста, перестаньте... - сказала она. - Я не хочу об этом говорить...

- Видишь? - сказал Перегрин. - С ней всё хорошо.

Твист нахмурилась.

- Я не сказала, что со мной всё хорошо. Я сказала, что не хочу это обшуждать. Просто забудьте об этом, оба.

- С другой стороны, - сказал Перегрин, ухмыльнувшись, - вряд ли это такое уж важное событие, когда ты ебёшь шлюху.

Аврора собиралась что-то сказать, но, прежде чем смогла, Твист вскочила на копыта. Она молча подошла к Перегрину и какое-то мгновение смотрела ему в глаза.

Потом, без единого слова, она ударила его по лицу.

Шокированный Перегрин упал на спину. На миг он запаниковал, но потом сообразил, что испытывает куда меньше боли, чем это должно было быть от удара земной пони. Твист значительно себя сдержала, у неё не было желания использовать свою силу, чтобы нанести ему серьёзный ущерб.

Это другое, понял Перегрин. Она сделала заявление.

Не успел Перегрин подняться на копыта, как Твист подскочила к нему и прижала его к полу. В её глазах были слёзы.

- Здесь никто не шлюха! - сказала она чуть громче, чем было бы желательно. - Никого из нас не спрашивают! Никто из нас не хочет, чтобы к нему так относились! Мы все просто дети, ты, тупой идиот!

Она отпустила Перегрина и повернулась к Авроре. Старшая пони нежно обняла свою подругу.

- Мы все просто дети... - повторила Твист. - И во всём мире у нас никого нет, кроме друг друга.

Перегрин медленно поднялся. Его щека кровоточила, но рана, по-видимому, была не слишком глубокой.

Он медленно подошёл к Твист и Авроре, которые обе приняли настороженные позы.

В ответ на это Перегрин сел прямо перед ними.

- Прости, - сказал он. - Прости за то, что я тебе сделал, Твист. Я просто... я просто хотел почувствовать себя сильным, да? Я хотел почувствовать могущество. У пегаса, который даже не умеет летать, не так много возможностей для этого.

- Хватит давить на жалость, - сказала Аврора. - Ничто не извиняет того, что ты сделал Твист.

- Ох, ну ладно тебе, - сказал Перегрин. - Думаешь, ей недостаточно извинений?

- Ты сказал, что хотел почувствовать могущество? - сказала Твист. - И насколько могущественным ты себя чувствовал, когда начал плакать?

- Заткнись! - сказал пристыженный Перегрин. - Я сказал, что прошу прощения, чего ещё тебе надо?

- О, так тебе стыдно плакать, но не стыдно издеваться над моими дру...

Тирада Авроры прервалась, когда Твист деликатно прикрыла ей рот копытом.

- Я долго тебя боялась, Перегрин, - сказала Твист. - Но ты на самом деле не такой уж штрашный, да? Ты просто жеребёнок, который хочет летать.

Твист залезла под подушки и вытащила свитки.

- Ну что ж, я тоже хочу, чтобы ты летал. У нас с Авророй есть план. И только ты сможешь нам помочь. Так что ты будешь учиться летать. И мы будем помогать.

Перегрин усмехнулся.

- Вы обе земельные пони, - сказал он. - Что вы можете знать о полёте?

- Я шмотрела, как мои друзья Рамбл и Физервейт тренируются на переменах в школе, - сказала Твист. - Они объяснили мне основы, и ещё я читала об этом. Так что, по крайней мере, в теории, я знаю. И нам всё равно от тебя не нужны крутые трюки и всё такое. Просто поднимись к потолку.

- Мы практикуемся во время отбоя. В ванных, потому что там никто не спит, - сказала Аврора. - Там не так много места, но там довольно высокий потолок.

- По-вашему, я никогда об этом не думал? - сказал Перегрин. - Но в чём смысл? Даже если бы я умел летать, я всё равно не смогу никуда отсюда выйти. И если они узнают, что я умею летать, они просто прикуют меня, как остальных.

- Ты ошибаешься, - сказала Твист. - Если это сработает, мы шможем бежать.

Перегрин подавил смех.

- О солнце, так вот о чём речь? Ещё один недоделанный план побега? Вы хоть представляете, сколько их я уже слышал?

- Намного меньше, чем я, - сказала Аврора. - Но этот другой. У Твист есть друг, который живёт в особняке на поверхности. Вот откуда у неё свитки. Теперь мы не одни. Есть свободные пони, которые работают над нашим освобождением. Нам нужно просто выполнить нашу часть.

- И, кроме того, - добавила Твист, - если ты нам не поможешь, то все узнают, как ты плакал, когда ты...

Она затихла. Её уверенность начала убывать.

- Отлично, - сказал Перегрин. - Тогда мы начнём завтра?

- Нет, мы начнём сегодня, - сказала Аврора. - Прямо сейчас.

Она поднялась.

- Я занимаюсь магией в ванных, и там мы сможем объяснить план поподробнее. Я устала шептаться.

Аврора пошла к ванным. Твист подхватила свитки и направилась за ней.

- Подожди, - сказал Перегрин, следуя прямо за Твист. - Я сказал, что прошу прощения, так...

- Так что? - сказала Твист.

- Так... ты простила меня, да?

Твист встала как вкопанная. Она уронила свитки и повернулась к Перегрину.

- Ты хоть представляешь, как я боялась? - сказала она. - Меня забрали из дома. От моих друзей. Я всё время слышала, что не увижу их шнова. Но знаешь, что я подумала, когда проснулась тем утром?

- Что?

- Я подумала: "По крайней мере, другие здешние жеребята поймут. По крайней мере, я могу им доверять."

- Ох... - сказал Перегрин. - Ну, в смысле, ты на самом деле не можешь доверять любому зде...

- Просто заткнись, - сказала Твист. - Ты нам помогаешь, потому что ты нам нужен, а не потому что ты нам нравишься.

Твист подняла свитки, повернулась и пошла к ванным.

***

Сильвер Спун смотрела в потолок, разглядывая узоры.

Это был придуманный ей для самой себя ритуал, когда она просыпалась в своей постели, а не у Фанси. Такие случаи были редкими, но не неслыханно.

В первые пару раз, когда это случилось, Сильвер совершила ошибку, позволив глазам сфокусироваться, когда она смотрела прямо вперёд. Куда бы она ни смотрела, она всегда бы встретилась взглядом с безжизненными глазами одной из бесчисленных фарфоровых кукол, расставленных по всей комнате. Из просто пошлых они постепенно превращались в заметно тревожащих.

Сильвер могла бы поклясться, что их стало больше с тех пор, как она впервые здесь очутилась. Она предположила, что Фансипантс, однажды неверно истолковав её желания, возможно, время от времени таскает сюда новых кукол. Она проверила эту теорию однажды утром, сказав ему "Спасибо за подарок", как только его увидела. Он лишь улыбнулся.

Сильвер не могла по утрам первым делом встречаться с куклами, так что она обычно глядела в потолок минут пять или около того. Потолок в одной этой комнате выглядел так, словно стоил больше, чем дом у большинства пони. На нём были вырезаны затейливые вихрящиеся узоры копытной работы, подчёркиваемые блёстками золота. Узоры были случайными, и ни один не совпадал с другим.

Сильвер обнаружила, что ей становится легче собраться с духом, когда она начинает день с рассматривания этих узоров. Прозанимавшись этим достаточно долго, она могла встать, не пугаясь кукол.

Или, во всяком случае, раньше так было. Позже оказалось, что ей становится всё труднее и труднее не обращать на них внимания. Неважно, как долго она глядела вверх, она всегда расстраивалась, когда садилась на кровати и ловила первый отблеск кукол.

Сильвер Спун расстраивало не то, как куклы смотрят. Не то, как широко они улыбаются без причины или как навсегда замерли в одних и тех же безжизненных позах.

А то, как идеально они выглядят.

Грива каждой куклы была безукоризненно уложена, с каждым волоском на своём месте. Их шёрстка была безупречной, их платья превосходно им подходили. Даже их зубы были однородно белыми.

Сильвер подобное совершенство глубоко беспокоило. Кукла должна быть имитацией жизни, но реальная жизнь не похожа на это. У реальных кобылок есть недостатки; их грива бывает в беспорядке, и они иной раз рвут платья. Они не улыбаются всё время, а если они улыбаются, их зубы не бывают настолько белыми.

Как если бы куклы зашли дальше простой имитации жизни и пытались создать свой собственный фарфоровый мир. Мир, где не существовало бы недостатков, где печаль и несовершенство были бы неизвестны и невозможны.

Мир без боли.

Сильвер Спун никогда не знала, что значит быть кобылкой, чья шёрстка столь безупречна, чья грива столь тщательно уложена и прекрасна. Даже в Даймонд Тиаре не было такого совершенства.

И всё же мало-помалу она замечала те же самые черты каждый раз, как проходила мимо зеркала. Особенно мимо того огромного, что царило над одной из сторон её комнаты.

Грива Сильвер уже почти отросла. Она больше не была исхудалой, спасибо дорогим блюдам. Полученные ей на Собрании раны, за исключением шрама на кьютимарке, полностью зажили.

Часть её скучала по ним. Часть её жаждала новых.

Сильвер старалась изо всех сил, но могла найти лишь пару недостатков в кобылке, глядящей на неё из зеркала, особенно когда шрам не виден под таким углом. Её грива взъерошена, но скоро прибудет профессиональный стилист, чтобы это исправить, как это происходит каждым утром - и тогда иллюзия будет полной.

"Любимая куколка Фанси... - прошептала она, положив копыто на зеркало. - Которая всегда улыбается и не чувствует боль."

Боль. Слово повисло в воздухе.

Ты не выглядела так хорошо уже больше полугода, - произнёс голос, прерывая мысли Сильвер. - Ты снова красива, Сильвер. Радуйся.

Она пыталась. Но Сильвер Спун настолько привыкла быть покрытой ссадинами и синяками, что с трудом могла понять, кто та идеальная кобылка, что смотрит на неё.

Не такой ли ты хочешь быть? - спросил голос.

"Я не знаю", - сказала Сильвер.

Этот вопрос вернулся к Сильвер минувшим вечером. Фанси - возможно, ощутив её тревогу - не взял её в постель на ночь. Когда она проснулась в своей комнате, мысль всё ещё крутилась в её уме.

- Кем я хочу быть? - спросила она вслух.

- О чём ты, дорогая?

Сильвер повернула голову и поняла, что в комнате не одна. Фансипантс, улыбаясь, стоял в дверях.

- С-сир Фансипантс! - сказала она. - Что за, гм, приятная неожиданность!

- Боюсь, сегодня у меня не так много времени, чтобы поиграть с тобой, моя дорогая, - сказал Фанси. - Произошло нечто довольно экстренное. Я ждал, что подобное может в конце концов случиться, но не так скоро.

Фанси левитировал к Сильвер Спун газету. Когда она прочла заголовок, её сердце пропустило удар:

Сильвер Спун потребовалось собрать всю себя, чтобы удержаться от радостного крика. Вместо него она позволила себе лишь маленьких вздох и равнодушное "О нет!".

- Да, похоже, у твоей бывшей хозяйки больше ресурсов, чем я относил на её счёт, - сказал Фанси.

- Ну да, она... - Сильвер сделала паузу, чтобы тщательно взвесить слова. Она не могла рисковать, позволяя себе говорить о Рарити слишком хвалебно. - Она... изворотливая.

- Разумеется, - сказал Фанси. - Я предупреждал Индиго не насмехаться лично над ней из опасения, что может произойти что-то подобное, но она не смогла устоять. И теперь у нас проблема. Я не могу позволить ей бежать на свободу. Только не с тем, что она знает о Круге. Вот почему мне нужна твоя помощь.

- М-моя помощь? - Сильвер не понравилось, куда всё идёт.

- Ты принадлежала ей некоторое время, - сказал Фанси. - Как ты думаешь, куда бы Рарити направилась в первую очередь, обретя свободу? Попыталась бы она сначала вернуть свою сестру? Или она пришла бы сюда, чтобы забрать тебя?

Сильвер отвратительно было это признавать, но она знала ответ. Рарити ставила Свити Белль выше всего остального. Сильвер была бы далеко на втором месте, если бы Рарити вообще озаботилась её поисками.

Скажи ему! - произнёс голос. - Скажи ему, что Рарити пошла бы к Индиго и попыталась спасти Свити! Они смогут схватить её, если подготовятся. Ты знаешь, что это будет правильно. Она заслуживает того, чтобы сгнить в тюрьме за то, что она сделала тебе и твоим друзьям.

- Ну, Сильвер? - сказал Фанси нетерпеливо. - Какие-нибудь идеи?

Если ты что-нибудь не скажешь, он заподозрит тебя в нелояльности. Рарити выбросила тебя. Она мучила Твист и Свити. Разве ты их сейчас не считаешь друзьями?

- Считаю... - прошептала Сильвер, едва издав звук.

Так скажи ему! Не рискуй своей жизнью из-за кого-то вроде неё. Она этого не заслуживает. Она не заслуживает ТЕБЯ.

- Ты что-то сказала, Сильвер Спун? - спросил Фанси.

- Да... - сказала Сильвер. - Думаю, я знаю, что она сделает дальше...

Скажи это. Она пойдёт домой к Индиго...

- Она не будет пытаться спасти кого-то из нас. Она попытается исчезнуть, - сказала Сильвер. Она старалась держать свой голос как можно ровнее, что требовало значительных усилий. - Она направится подальше от Понивилля и Кантерлота, в какой-нибудь большой город, где попытается раствориться в толпе. Она часто говорила об этом. Она говорила: "Если меня когда-нибудь схватят, вы двое будете предоставлены сами себе".

- Как это ужасно, - сказал Фанси, - думать, что она могла тебя покинуть столь бессердечно.

- Да-а... - сказала Сильвер. Воспоминание о долгом падении из экипажа всё ещё было свежим. Она заставила себя не чувствовать комок в горле.

- Так что моё предположение, что она отправится куда-нибудь в Мэйнхэттен или Троттердам, - сказала Сильвер. - Вам не следует беспокоиться о появлении её прямо здесь.

- Гмм. Это делает поиск гораздо более трудным, - сказал Фанси. - Похоже, у меня будет долгий день. Сильвер, сегодня вечером убедись, что не опаздываешь к ужину. Я поделюсь с тобой новой информацией в это время. Может быть, мне снова понадобится твой совет.

- Конечно, сир Фансипинтс, - сказала Сильвер, поклонившись, когда он повернулся и пошёл к двери её спальни.

Фанси остановился у двери, обернулся и сказал:

- О! И я надеюсь, тебе понравилась новая подруга для Бернадетт.

- Для кого? - спросила Сильвер, но пока она это говорила, стало ясно, что он имел в виду. Он подразумевал одну из кукол. Должно быть, он купил фигурку ей для компании.

- О да! - сказала Сильвер. - Она такая милая! Какой прекрасный сюрприз! Особенно мне нравится, какая безупречная у неё шёрстка!

Сильвер понятия не имела, которая из кукол Бернадетт.

- Я рад, что она тебе понравилась, - сказал Фанси. - Увидимся на ужине, моя дорогая.

С этим он вышел, закрыв за собой дверь.

Сильвер испустила тяжёлый вздох и рухнула на кровать. Конкретно это представление оказалось выматывающим.

"Дорогая... - сказала Сильвер. - Сомневаюсь, что Мисс Рарити когда-нибудь меня так называла. Она говорила это всем, даже полным незнакомцам, но не мне..."

Сильвер подняла газету, её глаза пробегали заголовок снова и снова. Она даже поймала себя на том, что протянула копыто и трогает имя своей хозяйки.

"Вы такая блистательная, Мисс Рарити. Мне следовало бы знать, что они не смогут удерживать вас так долго..."

Ты её защищаешь. Почему бы тебе...

"Заткнись! - сказала Сильвер. - Просто дай мне порадоваться, что она свободна..."

Она не придёт, чтобы забрать тебя. Она отреклась от тебя. И это к лучшему. Когда ты поможешь Твист бежать, ты должна пойти домой. Возвращайся к своей старой жизни.

Сильвер села, глядя в зеркало.

"Моя старая жизнь... - сказала она. - Где я могла быть светской пони. Где я могла быть всегда безупречной и прелестной."

Она видела множество кукольных глаз, глядящих на неё из зеркала.

Это так плохо? Ты не хочешь снова быть нормальной?

"Я никогда не была нор..."

Ты не хочешь снова увидеть меня?

"Меня"? Голос прежде никогда не говорил о себе в первом лице. Внезапно Сильвер почувствовала, что сходит с ума.

"Ты не она. То, что ты говоришь как она, не значит, что ты Даймонд Тиара", - сказала Сильвер.

Голос не ответил.

"И... - сказала Сильвер. - Когда-нибудь я увижу её снова. Знаю, что увижу. Но прямо сейчас..."

Она опять посмотрела в зеркало. Смотреть на собственное отражение становилось так же тяжело, как на кукол.

"Прямо сейчас мне надо почувствовать кое-что другое", - сказала Сильвер. Она спрыгнула с кровати и, не удосуживаясь подождать своего стилиста, вышла из комнаты и пошла по коридору, пока не увидела ближайшего слугу-единорога.

- Галерея, пожалуйста, - сказала она. - И у меня есть особые инструкции. Мне нужно, чтобы я была телепортирована оттуда автоматически через три часа. Вы ведь можете так сделать, верно?

Слуга кивнул.

- Это простая модификация заклинания. В общем, когда я сотворю заклинание, я наложу на него таймер. Через три часа вы автоматически вернётесь сюда. Но зачем вам для этого нужен я? Вы можете попросить любого охранника в Галерее телепортировать вас обратно, когда вам будет удобно.

- Я не обязана отвечать на этот вопрос, - отрезала Сильвер. - Теперь делайте вашу работу.

Слуга поворчал, но прилежно сотворил заклинание. Сильвер оказалась у входа в Галерею, прямо перед охранником. Он улыбнулся ей и дал ожерелье с ключом, отмечающее её как клиента.

- На этот раз мне не нужно ваше сопровождение, - сказала она ему. - Позвольте, я просто поброжу самостоятельно.

- Как пожелаете, мисс, - сказал охранник, с поклоном открывая дверь.

Сильвер вошла в Галерею. Было ещё рано, поэтому на глаза попадалось мало клиентов. Большинство жеребят болтали или нервно сидели на разнообразных кушетках и кроватях. Сильвер осмотрела комнату и заметила Твист рядом с выглядящей старше единорожкой. Они крепко спали в углу.

Это было только к лучшему. Сильвер на этот раз пришла сюда не для того, чтобы увидеться с Твист.

"Зачем я здесь?" - прошептала она про себя.

Она бродила повсюду, игнорируя взгляды различных жеребят, которых, казалось, возмущала идея клиента-жеребёнка.

Вскоре Сильвер Спун заметила пони, которую искала, хотя до этого момента она и не представляла, что ищет её.

На солидных размеров диване ярко-жёлтая кобылка с нотами на кьютимарке тёрла себе промежность. Её глаза были закрыты, и на лице у неё была широкая улыбка. Сильвер сразу её узнала как кобылку, за которой наблюдала в один из своих предшествующих визитов, подзадоривавшую крупного жеребца, бывшего слишком большим для неё.

Она вспомнила крики кобылки и то, как они превосходно балансировали между удовольствием и болью.

Сильвер жалела её. Сильвер завидовала ей.

Без единого слова Сильвер забралась на диван и поцеловала кобылку в губы. Кобылка что-то радостно проворковала и вернула поцелуй, обхватив голову Сильвер передними ногами и всунув свой язык в открытый рот Сильвер Спун. Её глаза всё так же были закрыты.

- Я не знаю, кто ты, - сказала жёлтая кобылка, окончив поцелуй. - И мне всё равно. Трахни меня.

Сильвер почувствовала накат эйфории. В просьбе кобылки была такая простота. И такой голод. В её памяти вспыхнули бессчётные анонимные свидания, которыми она наслаждалась в пору своей службы у Мисс Рарити. Её никогда не заботило, кто её партнёр. Жеребец или кобыла, взрослый или ребёнок. Она отдавалась всем, потому что так хотела Мисс Рарити.

В конце концов, всё вернулось на круги своя. Сильвер удивилась тому факту, что Рарити - даже при том, что она не видела её уже несколько месяцев - имеет над ней власть. С тех пор, как Сильвер прочла газетный заголовок, Рарити не покидала её мыслей. С тех пор, как Сильвер узнала, что Рарити на свободе, всё, чего она хотела - ощутить, что она снова принадлежит ей.

С копыта Сильвер, потирающего внутреннюю часть бёдер кобылки, уже капали её соки.

- Ты такая мокрая, - сказала Сильвер. - Ты только что с кем-то была?

- О неееееет, - сказала кобылка. - Меня не трахали с прошлой ночи. Но я всегда такая мокрая. Мамочка говорит, что у хорошей шлюшки пизда всегда славная и влажная.

- Мамочка? - спросила Сильвер, гладя копытом внешние губы кобылки. - Расскажи мне больше. Расскажи мне всё о себе.

- Меня зовут Хэппи Тьюн, - сказала кобылка. - Когда я была маленькая, моя мамочка часто трогала меня так, вот как ты сейчас. И было очень больно, я плакала, потому что была бесполезной маленькой плаксой. Но мамочка говорила, что я должна держать себя мокрой для её друзей. У мамочки было много друзей.

- О да, - сказала Сильвер. Она принялась тереть собственную промежность свободным копытом. - Твоя мать была злой с тобой? Она использовала тебя? Она делала тебе больно?

- А-гааааа, - сказала Хэппи Тьюн. - Я должна была делать всё, что мамочка говорит, иначе она сердилась. Потом однажды она по-настоящему рассердилась и продала меня мистеру Фанси. И я всё плакала и плакала. Годами. Но я больше не плачу. Я просто трахаюсь целый день! Я трахаюсь, и я кончаю, и я испытываю боль, и я кровоточу, и это так здорово...

Сильвер отметила, что голос кобылки был необычно нестабильным. Он случайным образом менял высоту и странно вздрагивал, когда она говорила "мамочка".

Эта кобылка больная, сказал голос. Оставь её, Сильвер.

- Нет, - сказала она.

- Нет? - ответила Хэппи Тьюн. - Ну же, пожалуйста! Мне это нужно! Твоё копыто на моей пизде так приятно, не останавливайся! Ты мой первый клиент за весь день...

- Клиент... - сказала Сильвер. - Скажи мне, клиенты злы с тобой? Они заставляют тебя делать мерзкие вещи? Они делают тебе больно?

- Всё время! - радостно ответила кобылка. - Злые ищут меня, потому что знают, что я это вынесу. А ты тоже злой клиент?

Сильвер потянулась к своему ожерелью.

Остановись. Не делай этого. Ты была так близка к тому, чтобы стать лучше. Стой!

"Я не буду его куклой, - ответила Сильвер. - Я не буду прелестной. Я не буду идеальной."

Она сняла ожерелье и бросила его в сторону.

- Я не клиент, Хэппи, - сказала она. - На следующие три часа я галерейная кобылка, совсем как ты.

С этим Сильвер всунула копыто во влагалище Хэппи Тьюн, введя его так глубоко, как могла. Шокированная кобылка вскрикнула.

- АААА! Ооох... оооооох! - сказала она. - Ох как больно! Делай мне больно!

Сильвер улыбнулась.

- Я сделаю, но когда закончу, ты поможешь мне найти клиента, - сказала она. - Кого-нибудь злого.

***

Рарити стояла над Даймонд Тиарой, которая всё лежала на полу в кабинете Триаж. Это длилось уже целые сутки, но кобылка так и не двинулась с места.

Трикси очнулась ночью и вступила с Триаж в перепалку, в ходе которой угрожала превратить копыта хирурга в арбузы, если она не заплатит Трикси за вызволение Рарити из тюряги. В конце концов Трикси отказалась от гонорара в обмен на то, что Триаж спишет с неё крупный долг, наложенный на Трикси за разрушение Амулета Искателя. Слова Триаж "за всю жизнь не расплатишься", по-видимому, немного мотивировали Трикси, и спустя ещё одну сизую дымовую бомбу она исчезла.

И в течение всего этого эпизода Даймонд Тиара всё лежала.

Было уже утро, и Рарити насладилась лучшим за несколько недель ночным сном в гостевой комнате Триаж. Гостевая комната была огромной и прекрасной; она могла похвастаться встроенным шкафом, ванной и даже собственным маленьким камином. Тем не менее, Рарити с некоторой надменностью отметила, что комната была ужасно пыльной.

- Ну да, - сказала Триаж. - Это же гостевая комната. А ты ведь знаешь, что я ненавижу больше всего? Гостей.

Рарити посмотрела с недоумением, на что Триаж пожала плечами.

- Получила её вместе с домом, - сказала она. - Конечно, тебе здесь рады. Но я стану намного счастливее, если ты будешь держаться незаметно. Мне и так уже плохо оттого, что будущей ночью сюда явится половина Круга. Да, и сделай что-нибудь со своим прицепом. У меня всё закрыто, так что она не сбежит, но я не хочу, чтобы она тут шлялась.

Как и подозревала Рарити, "прицеп" оказался точно там же, где она его оставила.

- Можешь больше не прикидываться, что ты без сознания, - сказала Рарити. - Хозяйка этого дома врач. Ты никого не обманешь.

Даймонд Тиара перекатилась через спину и уставилась на Рарити.

- Как ты узнала? - спросила она.

- Я не знала, - сказала Рарити. - У меня была только догадка. Спасибо, что подтвердила её.

Даймонд в раздражении застонала.

Рарити повернулась и пошла назад в свою комнату.

- Стой! - сказала Даймонд. - Ты... что ты собираешься со мной делать?

- Не волнуйся, дорогая. Я говорила тебе, что не нахожу тебя хоть сколько-нибудь привлекательной, - сказала Рарити. - А остальные уже ушли. Хотя этим вечером здесь будет довольно много из нас, так что, полагаю, тебе лучше подыскать хорошее место, чтобы спрятаться.

- Из "вас"? - вопросила Даймонд. - Кого "вас"?

- Из Круга, - ответила Рарити. - Группы, к которой я принадлежу.

- О, - сказала Даймонд. - Я думала, твоя группа называется "Элементы Гармонии".

Рарити как будто немного поморщилась от этих слов. Даймонд хмыкнула.

- Эти пони больше не хотят иметь со мной никакого дела, - сказала Рарити. - И с полным основанием. Я сделала свой выбор.

Рарити вышла из комнаты, оставив Даймонд одну в том, что осталось от кабинета Триаж.

Правильно, подумала Рарити, вернувшись в гостевую комнату. Было глупо с моей стороны считать, что можно идти обеими дорогами. Так я могла бы быть чем-то вроде героя и по-прежнему вести предпочитаемую мною жизнь. Пусть мои бывшие друзья живут как хотят. Я заберу мою сестру, и мы обе будем жить жизнью ничем не сдержанного наслаждения.

Войдя в комнату, она заметила конверт на столике рядом с камином. Он лежал на видном месте, словно в ответ на её мысли.

- А, - сказала она, - я и забыла, что забрала его с собой вчера.

Всё это время он избегала письма. После порицаний Эпплджек ещё одно гневное прощание от бывшего друга было последним, в чём нуждалась Рарити.

Но этим утром она вновь почувствовала решимость. В конце концов, это было всего лишь письмо.

Рарити вытащила бумагу из конверта, развернула её и отметила, что она была сложена неровно и в слишком многих местах.

"Пинки", - сказала Рарити. Невольно она хихикнула.

Расправив эти многочисленные изгибы насколько можно, она принялась читать письмо:

МОЕМУ ДРУГУ

ДОРОГАЯ РАРИТИ,

Привет. Я точно не знаю, как начать это письмо. Я собиралась положить в конверт немного конфет, но Эпплджек сказала, что в тюрьме тебе конфеты нельзя. По-моему, так нечестно. Я в том смысле, что ты не можешь их получить даже на день рожденья? Я знаю, что дня рождения у тебя не будет в ближайшие сто шестьдесят четыре дня, но мы всегда можем отпраздновать раньше, так ведь?

Так ведь?

Ладно, прости, мне надо сосредоточиться. Для меня это трудно, но я должна сказать тебе что-то супер важное, и это как-то трудно написать.

И вот эта супер важная вещь, вот она:

Вернись, Рарити.

Пожалуйста, просто вернись.

Я не имею в виду "убеги из тюрьмы и иди домой" или вроде того. Я имею в виду, ВЕРНИСЬ. Потому что я всё время слышу про эти ужасные вещи, которые, как они говорят, ты делала, и всё, что я могу думать: "Это не мой друг. Это не может быть моя благородная, грациозная, супер-изысканная подруга Рарити. Это кто-то другой. А моя подруга, которую я люблю так так ТАК сильно, она просто куда-то ушла."

Не знаю, куда. Но бьюсь об заклад, ты знаешь.

Бьюсь об заклад, ты точно знаешь, где она.

Так где бы она ни была, верни её назад. Пожалуйста?

Я скучаю по ней... я скучаю по ТЕБЕ... так сильно.

Я скучаю по тому, как ты постоянно суетилась над своими платьями, и как ты всё время говорила "дорогая". Я скучаю по тому, как ты всегда пила свой дневной чай вполне определённым способом. Я скучаю по обнимашкам с тобой. Я скучаю по ощущению твоего тела напротив меня. Я скучаю по тому, какая ты была милая, и как ты всё бросала, чтобы и Я тоже почувствовала себя милой.

Всё это такие мелочи, и я по ним так сильно скучаю! И всё равно ни одна из них не сравнится с такой большой, БОЛЬШУЩЕЙ вещью, как то, как сильно я скучаю по тому, чтобы просто быть твоим другом.

Эпплджек говорит, что я не должна это чувствовать. Она говорит, что если бы у меня была младшая сестра, то я бы поняла и сердилась бы, как она.

Но я не сержусь. Мне просто грустно. Может, я ДОЛЖНА сердиться, но...

но я всё ещё так сильно тебя люблю...

Вот почему я не могу прийти к тебе и сказать эти слова лично. Потому что если я увижу тебя... другую тебя, не ту пони, по которой я скучаю... Я не думаю, что перенесу это.

Я знаю, что ты просто болеешь, и, может быть, чтобы выздороветь, тебе нужен друг рядом. Но я не могу быть таким другом. Я хочу хочу ХОЧУ им быть, но я просто не могу. От одной мысли о том, чтобы быть рядом с тобой, я прямо сейчас хочу плакать. И ведь не это я должна чувствовать, когда думаю о тебе! Это противоположно тому, что я должна чувствовать!

Ну так я какое-то время побуду от тебя подальше, ладно? Только до тех пор, пока тебе не станет лучше. Только до тех пор, пока ты не вернёшься.

И когда ты вернёшься, пожалуйста, приходи ко мне, ладно? Не бойся и не стыдись. Я буду знать, что это ты, настоящая ты. И я обниму тебя, и приглашу тебя домой, и потом закачу самую грандиознейшую и самую наикрутейшую приветственную вечеринку, какую только видел Понивилль!

Не могу обещать, что другие захотят прийти... собственно, я точно уверена, что они не захотят. Но всё нормально! Мы отпразднуем вместе, только ты и я. Это будет самая лучшая вечеринка из всех, просто потому, что ты будешь на ней.

Просто потому, что ты вернулась.

Пожалуйста, Рарити. Я знаю, что ты это можешь. Я знаю, что ты можешь выздороветь.

И когда ты выздоровеешь, даже если весь мир против тебя, даже если никто другой тебя не простит...

...я прощу.

Пинки-обещание.

Люблю,

Пинки

Рарити потребовалось около получаса, чтобы прочесть письмо. Ей постоянно приходилось прерываться, чтобы успокоить себя, а слова Пинки будили воспоминания, отброшенные давным-давно.

Но полностью сломалась Рарити вовсе не тогда, когда дочитала письмо до конца. А когда поняла, что это были, вероятно, последние слова, которые она когда-либо получит от своего друга.

Она рухнула на кровать и зарыдала.

Через пару минут она услышала стук в дверь.

- ЧТО? - рявкнула она.

- Полегче! - донёсся из-за двери голос Триаж. - Когда будешь готова - я оставила для тебя несколько платьев в жилой комнате. Можешь свободно выбрать любое, смешивай и сочетай, как хочешь. Этой ночью ты должна выглядеть отлично, половина Круга придёт посмотреть на нового претендента на трон.

- Я буду готова, - сказала Рарити. - А теперь оставь меня.

- Кобыла мне по душе, - сказала Триаж. Рарити услышала удаляющийся стук копыт.

Она села и посмотрела на лежащее на полу письмо.

Оно было написано розовым карандашом. Совсем как её сестра любила.

- То есть всё, что я должна сделать - вернуться домой и сыграть хорошую, и я получу вечеринку и прощение, - сказала Рарити. - Ох, Пинки, дорогая... даже ты не можешь думать, что всё на самом деле может быть так просто.

Рарити подняла письмо. Она в последний раз проглядела последнее слово над подписью:

Люблю

- Если я вернусь к тебе, я получу пожизненное заключение и одиночество, - сказала Рарити. - Но если я останусь с Кругом, я могу получить свободу. И снова увидеть мою сестру.

Рарити подошла к камину.

- Прости, Пинки. Но передо мной лежит только один путь... - сказала она.

Рарити поцеловала имя внизу листа. Затем она закрыла глаза и бросила письмо в огонь.

- Прощай, мой друг.

14. Верность

Принцесса Луна говорила с Твайлайт Спаркл.

Она рассказала ей о Селестии.

Она рассказала ей о Круге, о Собраниях и о тысячелетнем плане Селестии по их сохранению.

Она рассказала Твайлайт, как лично видела Рарити, ведущую Свити Белль, Пипсквика, Сильвер Спун и Твист к месту последнего Собрания.

Она рассказала ей, что Твист так никогда и не вышла наружу.

Твайлайт Спаркл не произносила ни слова. Она не задавала вопросов, не отпускала замечаний. Она была безмолвна как камень.

Внутри Твайлайт что-то умирало.

Когда Принцесса закончила, Твайлайт ничего не сказала. Она развернулась и молча пошла в свою библиотеку.

Твайлайт вошла в свой кабинет. Стены здесь украшали бесчисленные награды, медали и дипломы за научные достижения.

На них на всех было имя Твайлайт. И ещё одно.

Доска почёта Школы Селестии для Одарённых Единорогов

Особая Грамота Селестии за Выдающееся Магическое Мастерство

Сим Принцесса Селестия чествует Твайлайт Спаркл за доблестную победу над тираном Дискордом, на сей двадцать четвёртый день...

Твайлайт закричала.

Мощный выброс магической энергии вырвался из её рога. Реликвии по всей стене дёрнулись и яростно были сброшены на пол. Рамки сломались, награды и медали разломились пополам. Луна в ужасе наблюдала, как собранные за всю жизнь почести были уничтожены в один миг.

Для неосведомлённого зрителя это выглядело бы едва ли не беспричинным.

Ни звука не было слышно в библиотеке, кроме тяжёлого дыхания Твайлайт. Луна подошла к ней, осторожно переступая через разбитое стекло. Твайлайт всё смотрела на стену.

- Верная ученица Селестии, - сказала Твайлайт безучастно. - Избранная протеже Селестии. Получившая полную стипендию в Школе Селестии... Принадлежащая Селестии. Вот чем я всегда была.

Луна мысленно поискала, что можно сказать. Она не нашла ничего.

- Селестия лгала нам всем, - сказала Твайлайт, эмоции понемногу проскальзывали назад в её голос. - Она не просто позволила всем этим ужасным вещам происходить с жеребятами - она им способствовала.

Твайлайт обернулась на Луну.

- До этого дня всё, чего я хотела - просто быть как она.

- Ох, Твайлайт... - сказала Луна.

- Всю мою жизнь, - сказала Твайлайт. - Чтение и учёба. Избегание друзей, собственная запущенность... всё ради возможности стать ближе к этому всему. К тому, чтобы быть её "верной ученицей".

Её слова сочились ядом.

- Всё это время, вся эта работа, которую я выполняла, всё, чем я была... - сказала Твайлайт. - И ради чего это всё?

- У меня нет на это ответа, - сказала Луна. - Но, как бы там ни было, я всё ещё верю в мою сестру.

- Так вы думаете, что она права?

- Нет, - сказала Луна. - Какое-то время я пыталась заставить себя поверить, что она права, но после того, что я увидела в разуме Пипсквика, я поняла, что больше не могу себя обманывать. Но одно то, что моя сестра неправа, не означает, что она плохая пони. Она считает, что всё делает правильно.

- Вы сказали, что, должно быть, уже множество жеребят стало жертвами этого Круга, верно? Десятки.

- Скорее, сотни, - сказала Луна. Она вздрогнула, говоря это.

- Я собираюсь их найти, - сказала Твайлайт. - И когда я это сделаю, я хочу, чтобы Селестия встретилась с ними. Я хочу, чтобы она посмотрела им в глаза, поговорила с ними о том, что они вынесли. И после этого хотела бы я от неё услышать, что она всё делала правильно.

Твайлайт вышла из кабинета, не обращая внимания на беспорядок на полу. Она решительно проскакала к лестнице, ведущей на балкон.

- Мне нужен воздух, - сказала она.

***

Сильвер Спун потеряла счёт тому, как долго находилась в Галерее.

К этому времени она была использована четырьмя жеребцами и тремя кобылами. Её били, пинали, плевали на неё и всякий раз оставляли лежать на полу как выброшенный мусор.

Хэппи Тьюн всё это время была рядом, помогая ей подыскивать самых садистических клиентов, и потом приводила их к ней.

Сейчас Сильвер осмотрелась с пола и увидела внушительного вида жеребца, глядящего на неё.

- Ооо, я этого знаю. Ты должна его выебать. Он забаааавный, - сказала лежащая рядом с ней Хэппи.

Сильвер посмотрела на жеребца, он в ответ надменно улыбнулся.

- Чего тебе, шлюха?

Сильвер уже чувствовала себя оприходованной. Но что-то этого было недостаточно.

- Ломайте меня полностью, - сказала она.

В ответ на её просьбу жеребец, немолодой светло-коричневый единорог, левитировал её за гриву, подняв с пола. Сильвер вскрикнула, когда её волосам внезапно пришлось принять на себя полный вес её тела.

Сильвер обнаружила, что восхищена его садизмом.

Учитывая его относительно большой возраст, для неё было неудивительно, что он несёт в себе эту злую черту. Многие из немолодых компаньонов Мисс Рарити были такими: они повидали и проделали уже всё, и единственным оставшимся им сексуальным приключением была крайняя жестокость. Они вовсю пользовались тем, что Рарити открыто разрешала им истязать свою сломанную игрушку.

- Никаких постоянных шрамов. Искалеченная рабыня вряд ли будет мне полезна, - говорила им Рарити. - Не считая этого, можете делать ей больно как пожелаете.

Жеребец оставил Сильвер висеть в воздухе, пока не дошёл до ближайшей кровати и не опрокинулся на неё на спину.

Затем он левитировал Сильвер к себе и стал тереть её парящее тело о член. Судя по его твёрдости, она предположила, что её боль, несомненно, сильно его возбудила. Обмен был равным.

- Больно? - шепнул он, дроча Сильвер. Для подчёркивания он дёрнул её за волосы.

- Да... - сказала она.

- Хочешь, чтобы я остановился? - прошептал он. - Хочешь, чтобы боль ушла?

- Неважно, чего я хочу, - ответила Сильвер, не обдумывая ответ ни мгновения. - Делайте мне больно, если хотите. Или не делайте. Просто используйте меня. Я ваша шлюха.

Она не говорила этого взрослым уже месяцы. Это было волнительно.

Почему сейчас я чувствую такое освобождение? - подумала Сильвер про себя. - Почему, прося кого-нибудь выбирать за меня, я начинаю чувствовать себя свободной?

Она почти ожидала, что голос ответит, но он молчал.

- О, так ты одна из этих, ага? - сказал жеребец. - Просто расслабишься и позволишь мне всё сделать?

Жеребец приподнялся и чуть присел, так, что мог смотреть Сильвер в глаза. Затем он сильно ударил её по лицу.

- Блядь, скучно. Никакого веселья, когда жеребята не сопротивляются.

- Нет, подождите! - сказала Сильвер, удивившись своему безрассудству. - Я буду сопротивляться, если хотите. Я буду бороться изо всех сил...

Она не привыкла сопротивляться, даже играючи. Произнесённые слова прозвучали неискренне.

- Мне не надо изображать драку, сука, - сказал жеребец разгневанным голосом. - И мне нахуй не надо согласного жеребёнка. Мне надо что-то сломать.

Пока Сильвер продолжала болтаться в воздухе, подвешенная за волосы, жеребец протянулся к своему члену и принялся размазывать предэякулят по всему стволу. Сильвер почувствовала, как её хвост был вздёрнут в сторону, и она оказалась расположена так, что её зад оказался точно над членом жеребца.

- Но есть идея, - сказал он, глядя Сильвер прямо в глаза. - Давай проверим твою решимость.

Он отпустил волосы Сильвер, одновременно насаживая её на член.

Она вскрикнула, когда член жеребца растянул её задний проход. Жопа Сильвер была использована уже неисчислимое количество раз, но редко её партнёр был столь неистовым. Жеребец не давал ей спуску, и нанесённой им смазки было удручающе мало. Он пытался войти в неё так глубоко, как только мог в одном толчке. Он кряхтел, пытаясь прижать Сильвер ещё ниже. Его член не был особенно большим, но тот безжалостный способ, которым он трахал её, причинял Сильвер больше боли, чем она ожидала.

- Ну и как тебе? - сказал жеребец. - Всё ещё этого хочешь? Всё ещё хочешь, чтобы я тебя "ломал"?

- Да, делайте мне больно, - бездумно пробормотала Сильвер. Она быстро сообразила, что это был неверный ответ.

- Ебаная блядь! - воскликнул жеребец, плюнув на Сильвер. - Ладно, зайдём немного дальше.

Вонзив член в задницу Сильвер, жеребец полностью сел и обхватил левым копытом её шею. В тот же самый момент его рог засветился, и два маленьких отсвета магической энергии возникли вокруг ноздрей Сильвер, закрыв их. Затем он протянул правое копыто и зажал ей рот.

Сильвер не сразу поняла, что он делает. А когда поняла, попыталась закричать.

Она не могла дышать.

- Теперь ты не такая согласная, а, маленькая тупая пизда? - сказал жеребец, продолжая двигаться в ней.

Ужасный образ вспыхнул в уме Сильвер.

Свити Белль.

Голос произнёс её имя вместо Сильвер.

Фанси мог бы её убить, если бы тебя там не было. Если бы ты не пыталась стать лучше. Видишь, что случается, когда ты сбиваешься с пути? Видишь, что случается, когда ты меня не слушаешь?

Было что-то странно знакомое в том, чтобы слышать этот голос, бранящий её за то, что она не следует инструкциям. С каждым днём голос становился всё более похожим на Даймонд Тиару.

Приглушённые крики Сильвер игнорировались обитателями Галереи. Взывающий к помощи жеребёнок был здесь почти ежедневным явлением. Большинство пони просто не слушали.

Сильвер умудрилась повернуть голову настолько, чтобы краем глаза увидеть Хэппи Тьюн. Кобылка издавала животные стоны, а две кобылы трахали её страпонами. Если она и могла видеть, что происходит с Сильвер, её это точно не заботило.

Конечно, её не заботит. Её ничто не заботит. Смотри, какие пустые у неё глаза. Послушай, как дрожит её голос. Там ничего нет. Кем бы она ни была, пони в ней умерла давным-давно. Всё, что осталось - безумная саморазрушающаяся оболочка.

Неудивительно, что ты как она. Она целиком такая, какой Рарити хотела тебя видеть.

Сильвер потрясла головой. Она точно не знала, к жеребцу обращён этот жест или к голосу. Ей было трудно соображать. Она забилась в отчаянии. Её зрение всё мутнело...

- Вот это правильно, борись со мной. Не играя, а по-настоящему. Борись за свою жизнь, пизда, - сказал жеребец. - Блядь, твоя жопа слишком широкая для жеребёнка, хотя похуй. Будет ништяк, когда у тебя начнутся спазмы.

Сильвер начала дико лягаться, отчаянно крича во весь дух. Комната погружалась во тьму...

- Да, это лучшая часть, - прошептал жеребец, ускоряя темп. - Ты ведь больше не можешь соображать, да? Даже ничего не чувствуешь. Кроме страха. Тебе это нравится, шлюха? Всё ещё хочешь этого? ХОЧЕШЬ?

Жеребец закричал в оргазме, а мир Сильвер в тот же миг полностью почернел.

***

Твайлайт Спаркл стояла на балконе своей библиотеки, созерцая виды солнечного осеннего дня. Пони радостно прогуливались по улицам Понивилля, щеголяя шарфами и шляпами, что защищали их от осенних ветров. Твайлайт узнала не один шарф работы Рарити. Было что-то в их дизайне, что-то общее в цветастой вышивке, что делало их хорошо узнаваемыми. Вероятно, пони купили у Рарити эти шарфы ещё годы назад, задолго до того, как правда о ней раскрылась. Наверное, они забыли, откуда у них эти шарфы.

- Её присутствие будет здесь ощущаться постоянно, не так ли? - сказала Твайлайт. Она отвернулась от города и посмотрела на запад, в сторону Белохвостого Леса.

Небо было совершенно чистым, а деревья давно лишились листьев. Они стоически ожидали прихода зимы, их голые ветви выступали в случайных направлениях, словно трещины на стеклянном фасаде.

Прекрасный ли это день? Твайлайт больше не могла определить.

- Всё выглядит таким фальшивым, - сказала она.

- Что ты имеешь в виду? - сказала Принцесса Луна, стоящая внутри библиотеки у двери на балкон.

- Я выросла в вере, что Принцесса Селестия любит всех и каждого пони в Эквестрии, - сказала Твайлайт. - И эта любовь - основание для дружбы, которая нас всех объединяет.

- Она любит всех вас, - сказала Луна. - Никто не знает этого лучше, чем я.

Твайлайт повернулась к Принцессе.

- Как вы можете так говорить? - сказала она. - Вы правда думаете, что она любит этих жеребят? Стоя безучастно и позволяя им страдать?

- Думаю, - сказала Луна. - Ты должна понять, мы с сестрой смотрим на эту землю совсем иначе, чем ты. Там, где ты видишь город, мы видим точку на карте. Где ты видишь близкого друга, мы видим одного пони из миллионов. Не то чтобы мы не любили их и не заботились о них как личностях, но...

Луна покачала головой.

- Я сомневаюсь, что смогу это описать... точный масштаб того, как мы видим мир... представь, Твайлайт Спаркл, что я великан, стоящий на земле. Каждый мой шаг может уничтожить лес или создать прекрасную долину, которую пони смогут назвать домом. Единственный взмах моего крыла создаст прохладный освежающий бриз - или вызовет ураган. Мои слёзы могут стать дождём, который напитает поля, - или затопят целые города, - сказала Луна. - Вот тот ужасный масштаб, в котором мы с сестрой живём. Я чувствую, что какую бы вещь ни сделала - сколь угодно маленькую, - это повлияет на тысячи жизней.

- И в этом масштабе разрушение жизней нескольких жеребят не кажется чем-то особо значительным, понимаю, - сказала Твайлайт.

- Ты не поняла, - сказала Луна. - Этот масштаб не даёт прав. Он ужасает. Потому что мы с моей сестрой действительно любим всех и каждого пони. Но мы не можем позволить себе думать о них так же, как все остальные. Только не при том, что наш выбор влияет на столь многое. Иногда мы должны пожертвовать несколькими, чтобы спасти бесчисленное множество всех остальных. И это разрывает наши сердца, Твайлайт Спаркл. Всё время.

- Принцесса, - сказала Твайлайт. - Вы правы. Я не могу смотреть на Эквестрию в том же масштабе, что и вы. И не хочу. Ни за что, если это означает повернуться спиной к страданиям детей.

Принцесса улыбнулась.

- Хотела бы я уметь смотреть на всё так, как ты, - сказала она. - Но, с этой точки зрения, подобное мне не по силам. Я пыталась представить себе то, как на всё смотрит обычный пони, но обнаружила, что это для меня почти невозможно. Особенно после того, как Селестия рассказала мне о балансе...

- Я не считаю, что баланс существует, - сказала Твайлайт. - Принцесса нашла это в книге по философии. За этим нет никакой науки, никакой описанной магической силы.

- Тогда как ты объяснишь события вроде внезапного восстания Дискорда? - сказала Луна. - Или моих собственных... ошибок?

- Я НЕ ЗНАЮ, ИДЁТ? - воскликнула Твайлайт. - Вам тысячи лет! Я просто смертный единорог! До чего же всё безнадёжно, если вы спрашиваете у меня совета?!

Луна выглядела удивлённой.

- Простите, ваше высочество, - сказала Твайлайт. - Мне сейчас трудно сохранять хладнокровие. Ничто больше не кажется настоящим...

- Я понимаю, что ты чувствуешь, Твайлайт Спаркл, - сказала Принцесса Луна. - Когда моя сестра впервые поведала мне правду, я чувствовала себя такой же растерянной.

Луна вышла за дверь и присоединилась к Твайлайт на балконе.

- Это весьма странно, - продолжала Принцесса. - После того, как она рассказала мне о Круге, о балансе, о том, что она сделала, я обнаружила себя глядящей в нарисованное небо нашего с сестрой Пристанища. Оно зачаровано так, что постоянно движется и меняется, но всегда изображает сумерки. Но это, конечно, просто картина. Даже не реалистичная. Облака скользят по небу сами по себе, никакие пегасы их не двигают. Что за курьёзная вещь.

Твайлайт смотрела вдаль. Но Луна видела, что она слушает.

- После моего возвращения я провела под нарисованным небом столько времени, что свыклась с ним больше, чем с реальной вещью, - сказала Луна. - В ночь Собрания, после того, как я поговорила с сестрой, я посмотрела на небо ещё раз. Оно было ярко-золотым и невыразимо прекрасным. Хотя, глядя на него, я ощущала лишь пустоту. Я говорила себе: "Это только картина. Тусклая имитация." Я всё время это знала, конечно. Но только тогда я впервые это почувствовала.

Принцесса положила копыто на плечо Твайлайт.

- Но это небо настоящее, Твайлайт Спаркл. Пусть ты больше не веришь в мою сестру, но она не может создавать небо в одиночку. Разве не пегасы разгоняют облака, позволяя её солнцу сиять? Разве не земные пони сажают деревья и злаки, позволяя её солнцу питать жизнь?

Твайлайт медленно кивнула.

- Ты меня спросила, для кого же ты тогда так тяжело трудилась, если не для моей сестры? Оглядись ещё раз.

Твайлайт посмотрела вниз на прохожих. Динки Хувз радостно бежала бок о бок с матерью. На них налетел порыв ветра, и Дёрпи инстинктивно прикрыла дочь крылом. У настолько слабого ветра не было никакого шанса навредить её дочери, и пегаска должна была это понимать без раздумий. Но для Дёрпи это было неважно.

Динки, без сомнений, тоже это понимала. И всё же она счастливо улыбнулась под крылом матери, защищённая от холода.

- Я... - сказала Твайлайт. - Я понимаю...

Она подошла к Принцессе.

- Это никогда не было ради неё, так? Это было ради них. Их всех. И я их не подведу, - сказала Твайлайт с новой решимостью в голосе.

- Рада это слышать, - сказала Луна. - А теперь, пока у меня ещё есть время, я должна спросить тебя: ты помнишь, что я тебе говорила о Твенти?

- Не беспокойтесь, - сказала Твайлайт. - Если я встречу его, то в подходящее время передам ему ваше сообщение. Но я всё ещё не понимаю, почему вы не можете передать его лично? Разве вы не отправитесь в Кантерлот со мной?

Луна покачала головой.

- Не думаю, что у меня здесь осталось много времени, Твайлайт Спаркл. Моя сестра несомненно на пути в Понивилль, чтобы заключить меня под стражу.

- Что? - сказала Твайлайт. - Почему?

- Потому что я её попросила, - сказала Луна. - Когда она впервые рассказала мне о балансе, я была не уверена, что смогу сохранить секрет, даже когда от моего молчания зависят бесчисленные жизни. Я себе не доверяла и поэтому попросила её сотворить Связанный Обет. И запереть меня в Пристанище, если я его нарушу.

- Связанный Обет? - сказала Твайлайт. - Но это значит...

- Да. С того момента, как я начала говорить с тобой, она знает, что я нарушила слово. Она единственная пони, достаточно сильная, чтобы наложить заклятия, которые я не смогу снять. Она видит во мне опасность для Эквестрии. И, возможно, она права. Но когда я увидела, как страдает Пипсквик, я поняла, что больше не могу молчать.

- Должно же быть что-то, что мы можем сделать! Вы можете спрятаться от неё, так? Сразиться с ней?

- Я не могу скрыться от Селестии, как и она от меня. Мы обе навечно связаны. И да, я могу сразиться с ней. Но это было бы опрометчиво. Скажи мне, тебе знакомо место, известное под названием Ужасный Каньон?

Твайлайт кивнула.

- Когда-то там была прекрасная прерия, - сказала Луна. - Тысячу лет назад мы с Селестией сражались там, не сдерживая себя. Мы пробыли там десять минут. Столько потребовалось, чтобы создать самый большой разлом на земле. Представь себе, что мы сражались бы в Понивилле. Как бы выглядел этот милый город после того, как мы закончим?

- Но вы можете просто...

- Вот и всё, Твайлайт Спаркл, - сказала Луна. - Она здесь.

Твайлайт посмотрела вверх.

Солнце закрыла тень.

- ПРИНЦЕССА! - закричала Твайлайт в небо, прикрывая глаза. - Спускайтесь! Мне нужно с вами поговорить!

Тень не двинулась.

Принцесса Луна распахнула крылья.

- Помни, Твайлайт Спаркл. Ты должна сделать выбор. Я знаю, ты не веришь в баланс, но подумай о том, что поставлено на карту, если ты не права. Ты можешь пожертвовать миллионами жизней, чтобы спасти несколько сотен. И всё же ты видишь Эквестрию так, как я не могу. Поэтому совершенно правильно, что выбор лежит на тебе.

- Но если вы верите в баланс, зачем вы рассказали мне всё это? - сказала Твайлайт.

- Потому что есть возможность, что мы с сестрой ошибаемся, и после уничтожения Круга Эквестрия не будет обречена. А если мы правы, то, возможно, так тому и быть, - сказала Луна. - Возможно, земля, позволяющая совершаться такому злу, не заслуживает права на существование.

Луна полетела к солнцу.

- Удачи, Твайлайт Спаркл! - крикнула она, поднимаясь. - Я знаю, ты сделаешь правильный выбор!

Луна соединилась с тенью на солнце. Через миг она исчезла. Но тень осталась.

И тогда Твайлайт услышала голос. Хоть он и звучал так, словно гремел с небес, Твайлайт каким-то образом знала, что только она слышит его.

- Я НАДЕЮСЬ, СО ВРЕМЕНЕМ ТЫ ОБРАЗУМИШЬСЯ, МОЯ ВЕРНАЯ УЧЕНИЦА, - произнёс голос. - ИЗ УВАЖЕНИЯ К ТЕБЕ Я НЕ ВСТАНУ У ТЕБЯ НА ПУТИ, ЕСЛИ НЕ БУДУ ВЫНУЖДЕНА. СТУПАЙ И ВЕРНИ ДВУХ ЖЕРЕБЯТ, КОТОРЫХ ТЫ ИЩЕЩЬ, ДОМОЙ.

Твайлайт хотела крикнуть в ответ. Она хотела сказать Принцессе, чтобы она больше никогда не называла её "верной ученицей". Но она оказалась парализована. Она не могла сказать, была это магия Селестии или просто страх.

- ПОЖАЛУЙСТА, ТВАЙЛАЙТ, НЕ ЗАСТАВЛЯЙ МЕНЯ ОСТАНАВЛИВАТЬ ТЕБЯ.

В голосе Селестии была печаль.

Мгновение спустя Твайлайт снова смогла двигаться. Тень на солнце исчезла.

Она взглянула на город внизу. Никто не смотрел на небо. То, что только что произошло, предназначалось для глаз одной Твайлайт.

Она ещё раз пробежалась взглядом по городу. На городской площади стояла статуя Принцессы Селестии.

- Должна ли я сказать им? - поинтересовалась она вслух. - Они имеют право знать правду...

Она услышала свист поезда вдали.

- Позже, - сказала она.

Она вернулась в библиотеку, достала свою сёдельную сумку, проверила, что письмо Свити Белль всё ещё внутри. Не было причин считать, что оно могло пропасть, но она хотела быть уверена.

- Твист... Сильвер Спун... Свити... - прошептала она. - Держитесь. Я иду.

Она левитировала сумку себе на спину.

- Я собираюсь со всем этим покончить.

15. Заявление сделано

Я всё провалила. Опять.

Я уже как будто в тысячный раз вспоминаю ту ночь, когда Твайлайт пришла к нам домой. Это была спокойная ночь. Моя сестра не докучала мне, и у меня было немного домашней работы. Так что я рисовала. Я даже помню картинку. Это был парусник в океане.

Я нарисовала океан розовым. Я люблю розовый.

Вот что я делала, когда пришла Твайлайт. Пока они с сестрой ругались, я осмотрела комнату.

После Собрания я всё думала, что я прямо гениальная планировщица. Я думала, что могу перехитрить сестру, хотя она всем этим занималась ещё до моего рождения. Но когда я на деле села разрабатывать мой план, я не смогла придумать ничего лучше, чем "позвать Твайлайт на помощь".

Может, я была слишком напугана тем, что становлюсь похожей на Рарити. Может, у меня просто плохо всё это получается. Не знаю. Но когда Твайлайт появилась у нас дома, план внезапно вспыхнул у меня в голове. Сестра иногда использует стикеры во время работы. Чтобы отмечать вещи, наверное. Они были прямо там на столе рядом.

Моя мысль была в том, чтобы обнять Твайлайт, когда она соберётся уходить, и прилепить записку ей на спину. Но потом Твайлайт разозлилась. И прежде чем я смогла это осознать, я уже защищала мою сестру от пони, которая пришла, чтобы спасти меня от неё.

В то время я не думала об этом. Я просто это сделала. Это ведь нормально, да? Хотеть защитить того, кого ты любишь?

Я совсем не помню, как прилепила записку к Твайлайт. Я помню, как её увидела сразу после этого, и помню, что подумала "когда же я это сделала?". Наверное, это было как-то машинально.

Как бы там ни было, когда Твайлайт ушла с запиской, я, похоже, стала ей немного одержима. Рарити держала меня взаперти следующие два месяца, так что я ни разу не видела Твайлайт, пока не пришли арестовывать мою сестру. Но я о ней думала. Всё время.

Я всё время думала: "Она идёт спасать моих друзей. Я теперь в любой день могу узнать. Сильвер вернётся назад, или придёт стража."

Я всё время пыталась убедить себя, что я не предаю мою сестру. Что я не похожа на Рарити, интригующую у пони за спинами. Нет, я всё время говорила себе, что спасаю её. Если Твист расскажет страже, что случилось, и они придут и арестуют мою сестру, она в конце концов получит помощь, в которой нуждается. Я могла бы получить шанс на нормальную жизнь, и однажды, когда сестре станет лучше, её выпустят из тюрьмы.

Я закончила тем, что шептала одни и те же слова каждую ночь перед сном:

"Ты не как она. Ты всё делаешь правильно."

И однажды раздался стук в дверь.

Я никогда не забуду, как моя сестра вела себя в тот день. Я думала, что она будет напугана, или что попытается бежать. И на какой-то миг было похоже, что так и случится. Но она успокоила себя, и потом она не дрогнула, даже когда стражники сломали дверь. Даже когда увидела там Твайлайт и Индиго.

Даже когда стражник произнёс слово "убийство".

Вот когда я поняла, что всё провалила. Если бы Твайлайт получила записку, она бы знала, что Сильвер Спун жива.

Всё моё будущее зависело от маленького клочка бумаги. Но бумага может сгореть.

Когда они арестовали мою сестру, я закричала. Я пыталась сказать им, что это ошибка. Я помню, я всё кричала: "ОНА ЖИВА! ОНА ЖИВА!"

Индиго просто сказала, что я лгу, чтобы выгородить сестру, и стража поверила ей. Один из них так и сказал: "Конечно, мы не собираемся верить ей на слово. Она всего лишь жеребёнок."

Я захотела не быть жеребёнком. Я захотела пропустить всё детство. Просто проснуться утром взрослой кобылой. Тогда бы моя сестра больше не захотела меня трогать. Тогда бы взрослые принимали меня всерьёз. Они бы не могли так легко меня пересилить. Я бы не чувствовала себя такой беспомощной всё время.

Мне так надоело быть жеребёнком. Мне так надоело быть слабой.

Мне так надоело всё проваливать.

День за днём я пробовала поговорить с Твайлайт, но Индиго никогда не подпускала меня близко. Она запирала меня в моей комнате всякий раз, как Твайлайт приходила. "Для твоего же блага", - говорила она. Я кричала во весь голос, но даже когда Твайлайт была в соседней комнате, она никогда не отвечала. Индиго сказала, что использует какое-то заклинание, чтобы мой голос не доходил.

Я так старалась привлечь её внимание. Но теперь мне интересно, если бы даже она меня услышала, отнеслась бы она ко мне серьёзно? Поверила бы она мне? Или просто проигнорировала, потому что я "всего лишь жеребёнок"?

Может быть, она всё-таки получила мою записку. Может, она бросила один взгляд на розовый карандаш и неровный почерк и выбросила её в мусор.

Иначе почему она не пришла меня спасти, когда Индиго сказала, что меня забирает? Иначе почему никто не остановил её?

Теперь, когда я думаю о моей сестре, мне так неловко.

Она так меня мучила; она может быть такой злой и жестокой. Но теперь я больше её не увижу, и одна мысль об этом разбивает мне сердце.

У меня заняло много времени, чтобы выяснить, почему я всё ещё её так люблю, несмотря ни на что. Но, думаю, я всё-таки это поняла.

Даже когда моя сестра делала мне больно и заставляла меня плакать, даже когда она лгала мне и дурачила меня, даже при всём наихудшем она смотрела на меня как на кого-то особенного. Она слушала меня, и даже когда она намеревалась поступить наоборот, мои слова всегда на неё влияли. Они имели значение. Я имела значение.

Для неё я никогда не была "всего лишь жеребёнком".

Если я ещё когда-нибудь увижу мою сестру, я не знаю, что ей скажу. Я не знаю, что буду чувствовать, и захочу ли я, чтобы она держалась от меня подальше.

Но я знаю, что скажу ей, что я по ней скучала. И что я люблю её. И что я желаю, чтобы мы с ней могли быть вместе - по-нормальному, как это должно быть между сёстрами.

Если бы она могла мне это пообещать, и если бы для меня был способ узнать, без всяких сомнений, что она говорит честно - тогда бы я простила всё, что она сделала. Я бы ни разу об этом не упомянула. И я бы никому не позволила забрать её от меня.

Интересно, не делают ли меня такие мысли слабой?

Или они делают меня сильной?

Я сижу в экипаже рядом с Индиго Дрим, и нас везут в поместье семьи Дрим. Оно не как дом Фанси, весь сияющий и новый, построенный, чтобы производить впечатление. Это старый замок в предместьях Кантерлота. Индиго говорит, что замок был там ещё до Восстания Луны. Она говорит, что её предки построили его подальше от города, потому что её семья любит уединение.

- Не то чтобы нам не нравилось путаться с низшими единорогами, - говорит Индиго. - Но, в конце концов... мы нуждаемся лишь друг в друге.

Она потирает свою щёлку, говоря это. Прямо передо мной.

В экипаже нас только двое, и за последнюю пару часов Индиго трижды довела себя до оргазма - каждый раз рассказывая мне о своих детях.

Что меня на самом деле беспокоит - она даже не говорит ничего сексуального. Она рассказывает мне, как Шэмрок только что научилась заклятию мнимых крыльев, или как Вермиллион занимается магией иллюзий. Не считая того обстоятельства, что она трогает себя прямо передо мной, её рассказ звучит почти как, ну, обычный рассказ матери. То, что мне незнакомо.

Индиго не слишком похожа на мою сестру. То есть она, очевидно, любит жеребят, но за всё это время она ни разу не попыталась меня потрогать. Вместо этого она сидит здесь, показывает мне себя, разговаривая со мной так мило и приятно.

После того, как я узнала, кто она такая на самом деле и как подставила мою сестру, я думала, что она бросит притворяться. Веди себя со мной плохо, как другие жеребятолюбы. Не то чтобы я этого хотела. Просто так я, по крайней мере, буду знать, что от меня требуется.

И если я сыграю свою роль, мне не сделают слишком больно.

Но здесь что-то новое. Она во всём так легкомысленна. Она всё смотрит мне в глаза, играя с собой. Я не произнесла ни слова с тех пор, как мы сели в экипаж, но она говорит не останавливаясь. И не прекращает глядеть на меня.

Думаю, она пугает меня больше, чем моя сестра.

Во всяком случае, с Рарити всегда ясно, что она будет делать дальше. Потому что она обычно берёт силой. Это больно, и я это ненавижу, но это хотя бы прямо. Но я не знаю, чего Индиго от меня хочет. И это меня парализует.

Я надеюсь, что она просто странная, ей нравится трогать себя передо мной, и дальше этого не зайдёт. Не думаю, что видела её на Собрании с другими жеребятами, помимо её детей. Может, я её в этом смысле не интересую.

Экипаж останавливается. Мы у входа в замок.

Я слышу, как головной извозчик себя отцепляет. Как только он это делает, выражение Индиго меняется. Она смотрит на меня с раздражением.

- Ну, - говорит она, когда извозчик открывает дверь. - Полагаю, сейчас нам следует проинструктировать тебя по поводу того, что тебе уготовано.

Вот оно. Она хочет, чтобы я сделала первый шаг.

Подумать только, я на самом деле думала, что она может оставить меня в покое.

Но взрослые никогда не оставляют меня в покое. Не этот сорт взрослых. Они лишь используют меня. Они хватают меня, обездвиживают, убеждаются, что я не могу сопротивляться. Потом они используют меня как хотят и оставляют следующему взрослому.

Следуя за Индиго в замок и слыша, как входная дверь закрывается за мной, я уже понимаю, что сейчас будет. Она следует той же схеме, только действует по-другому.

Теперь та часть, где она убеждается, что я не могу сопротивляться.

- Чуть-чуть подожди, и встретишь моих дорогих детей! - говорит она. Её голос теперь звучит настолько жизнерадостнее, чем минутой раньше. Он звучит едва ли не как музыка. - Им до смерти хочется тебя увидеть.

Мы идём по огромному каменному коридору. Здесь повсюду картины с единорогами, совершающими удивительные магические подвиги, вроде укрощения драконов, сноса гор и тому подобного. Наверное, это предки Индиго.

В коридоре темно, но вдоль стены идёт ряд факелов. Как только мы подходим к одному из них, он сам по себе вспыхивает. Я оборачиваюсь и вижу, что часть коридора, которую мы прошли, уже опять тёмная.

Потом я понимаю, что это одно и то же пламя. Оно прыгает с одного факела на другой, следуя за Индиго, куда бы она ни направилась.

Она сотворила это, когда мы вошли? Или так было здесь раньше?

Я думаю спросить об этом, но решаю, что не стоит. Не думаю, что смогу это как-то использовать. Моя сестра никогда не была хороша в магии, а я едва заставляю парить карандаш.

Вместо этого я решаю попробовать быть такой же непринуждённой, как она. Может, она этого хочет.

- Так, э, ваши дети взволнованы оттого, что получат новую сестру? - спрашиваю я.

- Сестру? - со смехом говорит Индиго. - Ох, крошка, кто навёл тебя на такие мысли? Ты не будешь их сестрой.

- Не буду?

- Ну конечно, нет! Семья Дрим - самая могущественная династия в Эквестрии. А судя по тому, что я видела, вы с сестрой обладаете совершенно жалкими магическими способностями. Ты честно думаешь, что я уроню достоинство нашего имени, позволив тебе его принять?

Я рада тому имени, которое у меня есть сейчас, думаю я.

- Нет, сладкая, из моих наблюдений ясно, что твои способности смехотворно ничтожны. Ты, говоря откровенно, уровнем ниже нас. И так ты и будешь жить.

Вдруг я чувствую что-то вокруг моей шеи. После Собрания я терпеть не могу, когда у меня что-то на шее. Не знаю, что пугает меня больше.

Но через секунду я понимаю, что меня ничто не душит и не жмёт мне горло. Оно определённо висит посвободнее. Но нет сомнения, что висит.

Это ошейник. И на нём маленькая бирка с надписью: "Свити Белль".

Я чувствую рывок за шею. Ошейник светится, и из рога Индиго исходит тонкая нить света. Мой поводок.

- Дети умоляли меня завести домашнего питомца, - сказала она. - И я пообещала им сюрприз, когда вернусь домой из Понивилля. Единорог с твоими жалкими способностями выглядит подходящим решением. Примерно такой же полезный, как собака, но способный за собой убирать.

Видимо, просто быть жеребёнком недостаточно. Она хочет опустить меня ещё ниже.

- Вы... вы не можете так сделать! - выпаливаю я. - Вы сказали, что собираетесь позаботиться обо мне! Твайлайт вам поверила! А моя се...

Внезапно у меня пропадает голос. Индиго улыбается, а её рог сияет чуть ярче.

- Ох, сладкая, - говорит она. - Все знают, что домашние питомцы не могут разговаривать.

Я хочу кричать. Я хочу заорать на неё, заорать на весь мир, и попросить его - велеть ему - прекратить. Прекратить унижать меня. Прекратить искать новые способы отнять у меня достоинство. Просто прекратить.

Пожалуйста.

- Теперь идём, - говорит она, тяня меня за поводок. - Мы не должны заставлять твоих новых хозяев ждать.

Я не двигаюсь.

- Дорогая, ты очень плохой питомец, - говорит Индиго. Теперь её голос звучит низко. - Ты последуешь за мной, как тебе велели.

Я по-прежнему стою. С меня хватит.

- Иди сюда, Свити Белль, - говорит она. - Сейчас же.

Она принимается тянуть за поводок, пытаясь тащить меня вперёд. Я тяну назад, стоя на месте.

Меня душит. Я изо всех сил стараюсь не обращать внимания. Не могу позволить ей увидеть меня напуганной.

Индиго вздыхает. Слишком громко, как будто наигранно.

- Очень хорошо, дорогуша. Давай по-плохому.

Она смотрит прямо на меня, и на секунду её глаза становятся чёрными.

Внезапно я падаю на пол. Боль пульсирует во всём моём теле. Она длится долю секунды, но она ужасна. Она не похожа на ту, когда меня стегали или били. Боль приходит изнутри меня. Как будто моё тело пытается разорваться надвое.

Я даже не могу кричать.

- Нравится? - говорит Индиго. - Я могу сделать так снова, знаешь ли, и когда захочу. И все мои дети могут. На этот раз оно длилось только секунду. Но мы можем сделать, чтобы это продолжалось столько, сколько захотим. Часы. Дни.

Я пытаюсь встать на ноги, но она сильно тянет за мой ошейник, из-за чего я теряю равновесие и падаю на пол.

- Также я могу увеличить интенсивность боли, - говорит она. - То, что ты только что испытала - это я была доброй. Но, я думаю, ты поймёшь, что обычно я не самая добрая пони. Ты поняла?

Я киваю.

- Хорошая девочка! - говорит она. Её голос опять звучит как музыка. - А теперь идём, милый щеночек. Познакомимся с семьёй.

Я иду за ней, след в след.

И про себя я думаю о той записке. Том маленьком клочке бумаги, на который у меня было столько надежд. Помню, как посмотрела на него, сразу как закончила писать, и подумала: "Как только Твайлайт найдёт Твист, та ей всё расскажет. Потом сестра получит помощь, которая ей нужна, а я найду новый дом. В конце концов я буду в безопасности. В конце концов я буду свободна."

И теперь Индиго Дрим тащит меня за шею в мой новый дом.

Прости, Твист. Прости, Сильвер.

Я опять всё провалила.

***

Я закрываю глаза и слушаю скрипы и треск горящего дерева. Я так люблю хороший огонь.

Ночь холодна, но камин достаточно большой, чтобы рассеивать тепло по всей моей столовой. Она смоделирована по образцу обеденной залы Галахада I, легендарного грифоньего короля-поэта. Его вкус в искусстве и архитектуре был безупречен и продолжает восхищать утончённых пони даже сейчас, через шесть столетий после его смерти.

Его собственный народ не оценил его вкусы. Грифоны воинственный народ, и когда открылось, что их король утончённый любитель искусства, они не стали терять времени и, взяв штурмом его замок, оторвали ему конечности одну за другой. Печально.

Мои глаза всё ещё закрыты, когда я слышу характерный звук наполняющего бокал вина.

- Сегодняшний выбор - Ржаное белое, - информирует меня сомелье. - Этому особенному урожаю двести одиннадцать лет. Известно, что существует ещё только одна бутылка.

- Кому она принадлежит? - спрашиваю я.

- Вам, - отвечает он. Я улыбаюсь.

У меня есть огонь. У меня есть вино. Еда пока в пути.

Но мой ужин неполон. Нет моего компаньона.

- Где Сильвер Спун? - спрашиваю я ближайшего слугу.

- Не могу знать, сир, - отвечает он. - Я не видел её весь день.

Я качаю головой, улыбаясь. Я уверен, что моя потаскушка забылась в Галерее. Я нахожу весьма приятным наблюдать, как её юная энергия направляется по столь извращённому пути. И всё же, она пока ещё не пропускала ужин. Если это повторится, нам с ней придётся поговорить о приоритетах.

Я делаю глоток вина.

- И как оно вам? - спрашивает сомелье.

- Просто отвратительно, - отвечаю я. - Возьмите другую бутылку этих помоев и вышлите её принцу Блюбладу. Куда там Принцесса опять его изгнала?

- Ох! Ох, я ужасно сожалею, сир! Я думал, внесение разнообразия этим вечером вам может прийтись по вкусу, и я...

- Внимательнее, Винтаж! - говорю я. - Я спросил вас о Блюбладе!

- Ох, да, конечно. Официально, конечно, он не изгнан. Он "совершает посольство" в Великие Болота.

- Ах да, родина буйволов. Насколько я помню, она знавала и лучшие дни. Интересно, что же он мог такого сказать, чтобы настолько расстроить тётушку, что она отправила его туда, - ухмыляюсь я.

- Я ужасно сожалею по поводу вина, сир, - говорит Винтаж. - Я обещаю, что подобного больше не повторится, так пожалуйста...

Обморочная дрожь в его голосе очаровательно знакома. Я слышал её у стольких пони столько раз, и всегда по одной и той же причине: потому что я имею над ними власть, и они знают, что я собираюсь её использовать.

Я позволяю этому моменту длиться, сохраняя молчание в течение нескольких секунд. Я почти чувствую напряжённость, которую излучает Винтаж. Он считает, что я решаю его судьбу. В действительности я знал, что сделаю, ещё в тот момент, когда вино коснулось моих губ.

Но я не могу не потянуть удовольствие. Я не знаю, что повара приготовили сегодня на ужин, но, без сомнения, я упиваюсь этим моментом гораздо больше, чем любым деликатесом, который они смогли бы приготовить.

Я делаю глубокий вдох и затем сообщаю ему о моём решении.

- Всё в порядке, Винтаж, - говорю я. - Пожалуйста, расслабьтесь. Я не собираюсь наказывать вас за одну маленькую ошибку. Просто в будущем убедитесь, что уделяете моим вкусам большее внимание.

- Конечно, сир! Спасибо! Огромное вам спасибо! - говорит он и уносится прочь.

Винтаж работает на меня всего несколько недель, но до него, несомненно, дошли слухи о том, что происходит с доставившими мне неудовольствие слугами. Конечно, они увольняются, но останавливаться на этом было бы недостаточно. Поэтому я не премину шепнуть богатым семьям Кантерлота пару слов о том, что провинившийся слуга не должен быть нанят ни при каких обстоятельствах. Вскоре следуют разрушенная карьера и нищета.

Я делаю это не из озлобления или жестокости. Я делаю это, потому что должен поддерживать репутацию.

Реакция вроде той, что я увидел у Винтажа, не случайна. Мне потребовались годы, чтобы заработать эту дурную славу. Я известен как щедро награждающий моих слуг за успехи - и наказывающий их за провалы с равной суровостью. Поддержка этой репутации означает, что время от времени я должен быть милостивым.

Но когда я демонстрирую сдержанность, я обнаруживаю, что наслаждаюсь их благодарностью намного больше, чем их реакцией, когда я просто ломаю их. Я всегда могу распознать лёгкое изменение в поведении слуги после того, как простил его. Их наигранное низкопоклонство обращается в подлинную благодарность, иногда граничащую с благоговением.

Таким путём я заполнил мой дом легионом тихих почитателей, всецело признательных моей милости и состраданию. Завтра тон Винтажа, вне всяких сомнений, будет чуть более воодушевлённым. Могу сказать, что я уже получил ещё одного новообращённого.

Я заканчиваю моё вино. На самом деле оно весьма хорошее.

- Сир! - входит Постмарк, мой курьер, на вид он довольно измотан и тороплив. Его сопровождает Гэйз, идущий, как всегда, медленным, неспешным шагом, невосприимчивый к тому, что его окружает. Его выражение такое же бесстрастное, как всегда.

- Уверен, у вас имеется уважительная причина, чтобы прервать мой ужин? - говорю я.

Гэйз кивает и подходит к курьеру, который достаёт письмо.

- Две очень важных причины, сир. Первая касается этого письма. Оно только что пришло, сир. Оно от Триаж.

- О, так она всё-таки всплыла, да? Чего она хочет?

- Она... у неё Рарити, сир.

Рарити? А я-то думал, это будет скучный вечер.

- Похоже, что Рарити заранее заплатила волшебнику за то, чтобы он вытащил её из тюрьмы в том случае, если её всё-таки поймают, - говорит Постмарк. - Но к тому времени, как она сбежала, Свити Белль уже была у Индиго. Рарити показалась у Триаж дома несколько дней назад. Судя по письму, она тогда чуть не сошла с ума. Она пришла вымазанная грязью, и Триаж говорит, что она выглядела так, как будто не спала несколько дней.

Я сдерживаю смех. Я знал, что привязанность Рарити к сестре её слабое место, но я никогда и мечтать не мог, что это заведёт её в столь мрачные глубины.

- В письме говорится, что Рарити хочет предстать перед вами. Она утверждает, что хочет слушания её дела всем Кругом и примет любую форму правосудия, которому они её предадут. Всё, чего она хочет взамен - увидеть свою сестру один последний раз.

- Всем Кругом? Кляча немногого просит, разве нет? - говорю я.

- Она говорит, что приготовила вам дар в доказательство своих добрых намерений, - говорит курьер. - Новую кобылку для Галереи. Похоже, она похитила её перед тем, как покинула Понивилль.

- О, дар? Что же, она полна решимости, не правда ли? Полагаю, хотелось бы мне увидеть, какой размазнёй она стала. И представляю выражение её лица, когда она увидит меня с Сильвер Спун.

Я поворачиваюсь к Гэйзу.

- Несомненно, никто вне этой комнаты об этом не знает?

Он кивает. Надёжный, как всегда.

- Очень хорошо, - говорю я. - Пошлите ответ мисс Триаж. Сообщите ей, что Круг соберётся в моём поместье через неделю, считая от сегодняшней ночи. И я ожидаю, что там всему этому будет положен конец.

- Сию минуту, сир, - говорит он и бежит к двери. Прежде чем он уходит, у меня появляется мысль.

- Ах да! Она не упомянула имя кобылки, приносимой Рарити в дар?

- Даймонд Тиара, - отвечает посланник.

Имя звучит знакомо.

Посланник уходит, но Гэйз остаётся в комнате. Он левитирует из сёдельной сумки папку.

- А, конечно, вторая новость, - говорю я. Цифры на папке говорят мне, что она от Снэпшота, пони, которого я поставил присматривать за Кантерлотским вокзалом. После побега Рарити я нанял его делать фото пони, сходящих с ежедневного экспресса из Понивилля, просто на случай, что Рарити окажется на нём.

Но на фотографиях, которые мне показывает Гэйз, не Рарити. Снэпшот, должно быть, заснул на своём месте.

Или, возможно...

Я смотрю на Гэйза.

- Имеется ли хоть какой-нибудь признак того, что она осведомлена о том, что на самом деле происходит?

Гэйз качает головой.

- Гм. Может быть, она здесь, просто чтобы посетить Принцессу. Но всё же излишней осторожности не бывает.

Я бросаю фотографии на стол.

- Пошли телеграмму Индиго, - говорю я. - Скажи, что Твайлайт Спаркл прибыла в Кантерлот.

- Твайлайт Спаркл?

Я оборачиваюсь к двери. Ах, она здесь.

В дверях стоит мой извращённый ангел, маленькая Сильвер Спун.

Она выглядит совершенно ужасно. По-видимому, её били, и её прекрасная грива в чудовищном беспорядке.

- Вы сказали "Твайлайт Спаркл"? - говорит она.

- Не суть важно, - говорю я ей. - Сильвер, дорогая... где же ты была?

16. Голос

Сначала Сильвер не узнала звук, вернувший её назад в мир.

Он был ритмическим и сильным, словно сердцебиение, и пару секунд он был единственным, что она воспринимала. Он как будто становился громче, но оставался всё тем же.

Следующее, что она заметила - холод. Она чувствовала его лишь спиной. Звук становился отчётливее. Она попробовала пошевелить ногами, но даже если они и послушались, она этого не поняла. Её глаза медленно открылись, когда она их попросила, но это оказалось слабым утешением. Её поле зрения было сплошным мутным пятном.

Она опять закрыла глаза, игнорируя холод на спине. Она сосредоточилась на звуке. Теперь он звучал чуть более знакомо. Неосознанно она согласовала своё дыхание с его ритмом.

Короткие, глубокие вдохи, то быстрее, то медленнее. Темп всё меняется, но ритм остаётся. Откуда я его так хорошо знаю?

- Да!

Слово. Оно пришло с того же направления, что и ритмический звук. Нет... это часть звука. Девичий голос. Она узнала его. Хэппи Тьюн.

И внезапно то, что она считала одним звуком, распалось на множество.

Хэппи Тьюн ныла, ободрительно хныкала.

Её партнёр стонал.

Два бьющихся сердца.

Два пони, дышащих синхронно. Да, дыхание прежде всего. Вот что вернуло её назад.

И всё же, тем, что на деле создавало различие, что делало его очевидным для неё, был недостаток подлинного единства. Один из голосов был громче, одно тело - больше, одно дыхание - отчётливее и сильнее. Настолько, что угрожало заглушить звуки другой пони.

Конечно же, она знала эти звуки, этот ритм. Она знала его лучше, чем что бы то ни было.

Это был звук того, как взрослый занимается сексом с жеребёнком. И это происходило прямо рядом с ней.

Она снова попробовала пошевелить ногами. На этот раз она преуспела в том, чтобы поднять одну прямо вверх и с громким звуком уронить на твёрдый мраморный пол. Впервые за всё время здесь раздался звук, не связанный с происходящим рядом с ней совокуплением.

И после этого она вдруг начала различать звуки вокруг неё. Фоновый шум Галереи. Недалеко тихо плакал жеребёнок. Другой кричал. Она услышала звон цепей в том же направлении, откуда исходил крик. Потом крик прервался, и она услышала женский смех.

Холодно. Я лежу на спине.

- Да, сир. Вы можете делать со мной что хотите. Обещаю, что не буду шопротивляться.

Голос доносился издалека, но как-то он прошёл сквозь остальное бормотание. Он звучал грустно, безропотно, но узнаваемо.

- Твист! Помоги!

Сильвер выкрикнула имя шёпотом. Удели Хэппи Тьюн ему внимание, он даже для неё был бы едва различимым, не говоря о пони на расстоянии в полкомнаты. Сильвер что-то почувствовала в горле и закашлялась.

С огромным трудом она ухитрилась перевернуть своё тело на бок, но этого хватило, чтобы что-то выхаркнуть. Она легко поняла, что это.

Так-так-так. Посмотри-ка на себя. Настолько привыкла к вкусу жеребячьей спермы, что узнаёшь его и в наполовину бессознательном состоянии. Ты гордишься своими знаниями, Сильвер? Гордишься тем, чем ты стала?

"Не сейчас, - прошептала Сильвер. - Пожалуйста, не сейчас..."

Ответа не последовало. Голос смилостивился.

Сильвер открыла рот, чтобы ещё раз позвать Твист.

- Я сейчас тебя заполню, шлюха, - сказал мужской голос поблизости от Сильвер.

- Сделайте это! Сделайте меня вашей тряпкой для малафьи! - отвечала Хэппи Тьюн.

- Я... - прошептала Сильвер. - Я уже... это говорила...

Сильвер не могла вспомнить, кому она это говорила. Вполне возможно, она так никогда и не узнала его имени. Она опять услышала голос Твист. Но она не попыталась её позвать.

Не хочу, чтобы она увидела меня такой, подумала она.

Поблизости она услышала кричащего в оргазме жеребца. Затем, несколько секунд спустя, она услышала медленно удаляющийся стук копыт. Он закончил с Хэппи.

- Эээээй! - раздался голос Хэппи. - Ты проснулась! Можешь видеть?

Сильвер попробовала открыть глаза. В фокус пришло лицо Хэппи прямо над ней. Она улыбалась от уха до уха.

- Ох ё, тебе стоило это видеть, - сказала она. - Они насиловали тебя.

- Что? - сказала Сильвер, медленно садясь. - Кто?

- Не знаю, - сказала Хэппи. - Какие-то пони. Когда ты отключилась, этот пожилой мужик всё продолжал тебя трахать. Он был псих, ты вся обмякла, что-то шумела. Когда он ушёл, он просто бросил тебя на полу. Потом подошёл жеребец и трахнул тебя, пока ты была в отключке, а потом ещё несколько. И вроде бы одна кобыла использовала тебя жёёёёёстко. Точно не знаю, я тооооже развлекалась!

Сильвер посмотрела вниз и увидела семя, вытекающее из её влагалища. Она чувствовала себя плохо.

- Тот жеребец называл тебя "тряпичной куклой", потому что ты обмякла. Разве не забавно? Он сииииильно в тебя спустил, да. Он заставил меня попробовать напоследок. Сунул моё лицо прямо туда.

- Ты... ты тоже трогала меня, пока я была без сознания?

- Угу! - сказала Хэппи. - Никто уже меня не трааааахал, так что мне пришлось смотреть, как он прёт тебя! Он хлопал тебя по лицу, а ты только бурлила и хлюпала!

- Тебе... пришлось... - запнулась Сильвер. - Почему ты не попыталась его остановить?

Хэппи Тьюн приняла недоумённое выражение.

- О чём ты? - сказала она. - Разве ты этого не хотела? Разве ты не хотела, чтобы тебе было хорошо?

Голос Хэппи изменился. Странная речь нараспев и быстрая перемена тона исчезли. Она говорила как нормальная пони.

- Тебе это нравилось, разве нет? Я перед этим слышала, как ты кончаешь. Не прикидывайся не такой, - сказала она. - Не прикидывайся, что ты не как я.

Сильвер пыталась отползти на передних ногах, а Хэппи Тьюн шла рядом.

- Ты понимаешь. Я вижу. Из остальных никто не понимает. Даже другие упорыши. Но ты ведь это знаешь, да? Ничто другое не делает тебе хорошо. Только быть выебанной. Только быть использованной. Одно только это приятно, потому что мы для этого. И, и, и ещё кое-что.

- Хэппи, я просто хочу пойти...

- НЕТ! Слушай! Я слышала, что ты шептала про себя! Я тоже так раньше делала, но больше - нет.

Высота её голоса слегка изменилась.

- Это самое лучшее в том, когда тебя ебут, так ведь? - сказала она. - Это заставляет мысли уйти.

Сильвер Спун вспомнила, как вела себя на Собрании. Куда она зашла, лишь бы заставить голос замолчать.

- Ты знаешь, что я права! Не притворяйся! - сказала Хэппи. Её голос звучал испуганно. - Когда они используют нас, всё остальное уходит. Даже мы. И тогда мир совершенен.

- Я... - сказала Сильвер. - Я не хочу...

Вспышка света - и Хэппи Тьюн пропала.

Сильвер обнаружила себя смотрящей на того же самого слугу, что перенёс её в Галерею тремя часами ранее. Заклинание завершило цикл.

- Ну и ну, что за видок, - сказал слуга с ухмылкой. - Глаза у вас больше желудка, ага?

В старом доме Сильвер подобное замечание от слуги привело бы к немедленному увольнению. Даже здесь у Сильвер было достаточно влияния на Фанси, чтобы заставить слугу пожалеть, что он открыл рот.

Но Сильвер Спун в тот момент просто не придала этому значения. Она повернулась и пошла в свою комнату.

Она заперла за собой дверь и подошла к кровати. Несмотря на то, что она только что проснулась, она чувствовала себя измождённой. Все её существо велело ей рухнуть на кровать, но она сопротивлялась позыву.

Нет. Сперва прими ванну. Сейчас ты отвратительна.

Краем глаза она углядела зеркало, висящее перед кроватью. Вместо того, чтобы избегать взгляда в него, она повернулась к нему.

Клиенты не слишком любезно к ней отнеслись, пока она спала. На её груди и ногах были синяки, её грива была в полном беспорядке, а её шёрстка слипалась от засохшего семени.

И вот ты опять здесь. Так упорно "я становлюсь лучше", да? Так упорно ты работаешь над собой.

- Почему ты такая злая? - сказала Сильвер, всё ещё глядя в зеркало. - Ты должна помогать мне...

Я ничего не "должна", идиотка. Я здесь только потому, что ты не можешь вообще ничего делать без того, чтобы кто-то был с тобой злым.

- Это не так...

Ох, не так? Тогда почему ты так ненавидишь Фанси? Ну да, он плохой пони, но разве он хоть в чём-то хуже Рарити? Ты правда думаешь, что Рарити не занималась бы тем же самым, если бы у неё были его деньги и возможности?

- Прекрати говорить о ней так!

Я всего лишь говорю тебе правду, которую ты и сама знаешь. Вот в чём истинная причина того, что ты терпеть не можешь Фансипантса...

- Заткнись!

...в том, что он добр с тобой.

Сильвер обернулась. Куклы всё ещё были здесь, но они больше не казались глядящими на неё тем парализующим взглядом, как раньше. Раньше - Сильвер могла поклясться - они смотрели на неё, но теперь она обнаруживала в их глазах лишь то, чем они были на самом деле: фальшивые пустые шары, которые не видят ничего. Имитация глаз.

Куклы. Доказательство его щедрости к тебе. Его доброты. Может быть, он больной растлитель жеребят, но он любит тебя. И это больше, чем Мисс Рарити когда-нибудь делала.

Но слушай, ты, по крайней мере, больше не выглядишь как одна из этих кукол. Так вот он какой - способ себя уделать. Уважуха!

- Перестань! - сказала Сильвер. Она чуть не плакала. - Я знаю, что я обосралась, хорошо? Я так испугалась, когда он стал меня душить. И когда я очнулась, там была Хэппи Тьюн, и она сказала, что я прямо как она, и...

Так она была неправа?

- Я НЕ ЗНАЮ, ХОРОШО? Почему в последнее время ты меня постоянно оскорбляешь? Почему ты такая жестокая?

Потому что ты нуждаешься во мне! Потому что с тех пор, как Рарити сбежала из тюрьмы, ты продолжаешь надеяться, что она покажется и возьмёт тебя назад. Но тебе не надо возвращаться к ней! Тебе надо вернуться ко мне!

- Что за хрень ты несёшь... - Сильвер хлопнула себя копытом по лбу. - Я же говорила тебе, что ты не Даймонд Тиара!

Нет, не она. Я просто часть тебя, которая знает, что без неё ты никогда не выздоровеешь. Она необходима в твоей жизни, Сильвер Спун. Тебе нужно, чтобы она забрала тебя назад, чтобы главенствовала над тобой, чтобы удерживала от глупостей вроде этой.

Пока голос говорил, Сильвер продолжала смотреть на своё отражение. Но теперь она заметила нечто новое.

Её губы двигались. Она озвучивала слова голоса.

- О солнце... - сказала она. - Похоже, я...

Она повернулась и упала на кровать.

- Похоже, я начинаю разговаривать с зеркалами.

Мгновение спустя она спала.

***

Коридор был тускло освещён, что создавало странную, потустороннюю атмосферу. Фанси такое нравилось. Теми вечерами, когда у него не было гостей, он обычно распоряжался наполовину пригасить свет в помещениях для обеда и отдыха. В то же самое время все шторы и портьеры в доме открывались, позволяя изменчивому лунному свету добавить в доме яркости.

Сильвер шла по коридору, ещё полусонная. Она тихо проклинала горничную, забарабанившую в дверь и разбудившую её, хотя и понимала её намерение; если Сильвер не покажется к ужину, Фанси будет склонен выразить своё разочарование.

Обогнув угол, ведущий к кухне, она услышала голос своего покровителя. Он говорил тоном, обычно зарезервированным для финансовых дел. Странно, подумала Сильвер. Он никогда не говорит о бизнесе за обедом.

- ...пошли телеграмму Индиго, - говорил он. - Скажи, что Твайлайт Спаркл прибыла в Кантерлот.

- Твайлайт Спаркл? - рефлекторно сказала Сильвер. Она почти забыла это имя и то, как оно важно.

Фанси повернулся к Сильвер. Его выражение приятного удивления быстро растворилось. Он глядел на Сильвер с крайним любопытством. Вспомнив себя, Сильвер ляпнула первое, что пришло ей на ум.

- Вы сказали "Твайлайт Спаркл"? - спросила она.

- Не суть важно, - сказал Фанси. - Сильвер, дорогая... где же ты была?

- Ох... - сказала Сильвер. - Верно...

Тебе точно следовало принять ванну.

- Я ходила в Галерею, - сказала Сильвер. - И я, гм, потеряла мой ключ. Один из клиентов меня обидел. Я говорила ему, что не галерейная, но он мне не поверил.

Фанси поднял бровь. Он не выглядел убеждённым.

- Ты провела там массу времени, - сказал Фанси. - Ты знаешь, я не против того, что ты удовлетворяешь себя, моя дорогая, но настоящая юная леди старается избегать приобретения дурных привычек. И она определённо не явится на ужин, выглядя как использованная шлюха.

Сильвер посмотрела под ноги. Это было намеренно: она унижалась. Она не могла позволить себе лишиться расположения Фанси. Только не сейчас.

- Простите, сир Фансипантс, - сказала она. - В следующий раз я буду более аккуратной.

- Нет, не будешь, - сказал Фанси. - Потому что я воспрещаю тебе доступ в Галерею, по крайней мере, на следующую неделю. Через несколько дней у нас состоится очень важное мероприятие, и мне необходимо, чтобы ты выглядела отлично. Здесь будет весь Круг.

- Нет! В смысле, м-м, могу я вернуться туда всего на один раз? Я, м-м... забыла кое-что. Мой любимый аксессуар для гривы.

- Сильвер, дорогая, ты говоришь как зависимая. Ещё больше причин запретить тебе визиты в Галерею с этого момента.

- Я говорю правду! Пожалуйста, сир Фансипантс. Это подарок моей матери. Дайте мне сегодня всего десять минут, чтобы поискать его.

Фанси вздохнул.

- Я велю слугам сотворить заклинание временной телепортации. Ты с такими знакома?

- Я... слышала о них.

- У тебя будет десять минут. И больше тебе не предоставят. Ясно ли это?

- Да, сир. Спасибо.

Сильвер взглянула на Гэйза. Его выражение оставалось неизменным, но что-то в его позе сказало Сильвер, что снисходительность Фанси ему надоела.

- Честно говоря, дитя, - сказал Фанси, - временами ты способна быть такой несносной. Присаживайся.

Сильвер сделала, что её сказали, сев с противоположной стороны длинного стола, за которым они с Фанси принимали пищу.

- Так Твайлайт Спаркл в городе? - спросила севшая Сильвер, стараясь сделать свой тон как можно более обыденным.

- Ох, верно, она же из той же деревни, что и ты, - сказал Фанси. - Ты хорошо её знаешь? Индиго плотно имела с ней дело, но неохотно присылала отчёты.

Это твой шанс!

- О, я её очень хорошо знаю! - Сильвер врала и не краснела. Она говорила с Твайлайт лишь пару раз, и никогда подолгу. И всё же каждый в Понивилле знал её хотя бы по её репутации. - Я всё время ходила в её библиотеку. Она любила поговорить с гостями.

- Я всегда находил замечательным, что личная ученица Принцессы снизошла до работы в библиотеке в каком-то едва заметном на карте городе, - сказал Фанси. - Уверен, что так она обучается скромности, или что-то вроде. В общем, какая-то дружбомагическая ерунда, насколько я знаю Селестию.

- Гм, да, хотя она никогда не говорила о Принцессе, - сказала Сильвер. - Она говорила о книгах и тому подобном. Пожалуй, книги её самая любимая вещь на свете. Вот что можно сказать о Твайлайт: она очень и очень начитанна, но когда она вступает в отношения с другими пони, то она просто ужасна. У неё есть пять друзей - Носители Элементов, и её ассистент, но и всё.

- Ну, насколько я представляю, теперь количество её друзей уменьшилось до четырёх, - сказал Фанси. - Но всё это довольно интересно. Полагаю, это объясняет, почему Индиго так быстро завоевала её доверие. Твайлайт, должно быть, из доверчивых. Лишь это придаёт какой-то смысл тому факту, что Селестия может выбрать круглую дуру в качестве своей верной ученицы.

Сильвер увидела свой шанс.

- О да! Я множество раз заговаривала ей зубы, чтобы избежать сбора за просроченную книгу. Она всему верит, пока вы достаточно мило об этом говорите. Вас как будто беспокоит, что она направляется сюда?

- Я уверен в этом, - сказал Фанси. - Скорее всего, она прибыла на поиски Рарити. Судя по тому, что наша Индиго мне говорила, теперь она её ненавидит. Нет сомнений, что новости о том, что её бывшая подруга сбежала на свободу, приведут Твайлайт сюда.

Глаза Фанси округлились.

- С другой стороны... Гэйз, принц Блюблад был отправлен в "посольство" только вчера, верно?

Гэйз кивнул.

- Я предположил, что она наказала племянника за какой-то проступок, но... что, если она пытается защитить его? Что, если Твайлайт своего рода опытный разведчик?

- Сир Фансипантс! - сказала Сильвер. - Не думаете же вы, что Селестия знает о Круге!

Фанси откинулся на стуле и потёр виски копытами.

- Нет, нет, я просто становлюсь подозрительным. Если бы Принцесса хотела разоблачить меня, она не прислала бы единственного единорога. Она бы обрушила на меня всю мощь своей небесной ярости. Устроила бы из этого представление. Она бы привела Луну, Каденс и элитных гвардейцев на закуску, - сказал Фанси. - А поскольку мы в настоящий момент не посреди "Гибели богов", то я лишь могу предполагать, что всё в порядке. И всё же, если она станет ковыряться в Кантерлоте в поисках Рарити, наша дорогая мисс Спаркл может раскрыть некоторые вещи, которым лучше бы оставаться нераскрытыми. Мы не можем такого допустить.

Сделай что-нибудь. Он говорит о том, чтобы взять её...

- Давайте пригласим её сюда! - ляпнула Сильвер.

- Что?

Что?

- Твайлайт верит Индиго, так ведь? Что, если Индиго представит её вам, а вы пригласите её остаться здесь, пока она в городе? Тогда мы сможем постоянно водить её за нос; так мы будем уверены, что она ничего не разузнает...

- Спрятать на самом видном месте? - сказал Фанси. - Смелая идея. Что ты думаешь, Гэйз? Не заслуживает ли внимания план маленькой Сильвер?

Гэйз кивнул. Сильвер заметила, что он сделал это почти сразу, как был спрошен, с несвойственным ему энтузиазмом.

- Очень хорошо, - сказал Фанси. - Сильвер, дорогая моя, несмотря на твои периодические конфузы, ты никогда не устаёшь напоминать мне о том, отчего я столь высоко тебя ценю. Этим способом мы сможем следить за мисс Спаркл и будем уверены, что она под присмотром, пока Рарити не прибудет.

Сердце Сильвер пропустило удар. Она рефлекторно закрыла рот копытом.

- О, разве я тебе не говорил? - сказал Фанси с улыбкой. - Маленькое мероприятие, упомянутое мною ранее - это прощальная вечеринка для Рарити. Похоже, я всё-таки сломал её.

- Вы... что?

- Она согласилась принять правосудие Круга в обмен на то, чтобы ещё раз увидеть Свити Белль. Так что через семь дней Круг соберётся здесь, и мы устроим милый маленький открытый суд. И когда он окончится, Рарити станет превосходным примером того, что случается с членом Круга, который пытается бросить мне вызов.

Сразу за этим двое слуг вошли в комнату и принялись молча сервировать ужин.

- Ты нужна мне, чтобы занять Спаркл на время этих торжеств, - сказал Фанси. - Затем мы состряпаем какую-нибудь дикую историю о взломе с проникновением и позволим Спаркл забрать то, что осталось от её высокомерной суки-подруги. Правосудие Принцессы будет удовлетворено, как и моё.

- О... - сказала Сильвер. - Конечно...

- Великолепно. Я пошлю кого-нибудь, чтобы они отследили мисс Спаркл и сказали ей, что говорят от имени Индиго. Это без труда должно привести её сюда, - сказал Фанси. - Сильвер, дорогая, ты не собираешься есть свой ужин?

Сильвер посмотрела на приготовленные для неё изысканные блюда. Тремя днями ранее она упомянула перед Фансипантсом, что её любимая еда - жёлтые розы. Тогда Фанси заговорил - надолго - о редкой разновидности, которая растёт лишь на единственной горе в Мустангии. Фанси утверждал, что каждый год цветёт лишь дюжина. И здесь, на её тарелке, было шесть из них, безупречно приготовленных на ложе из дикого риса.

Сильвер чуть не стошнило.

***

Часом позже Сильвер следовала ко входу в Галерею. Она молчала. Но её мысли бежали без оглядки.

Мисс Рарити прибывает, - думала Сильвер. - Она идёт сюда! И они собираются убить её за то, что я сделала.

Неважно, - ответил голос. - У тебя есть шанс всех спасти! Рарити заслуживает всего, что бы с ней ни сделали! Всю ночь ты будешь наедине с Твайлайт! Вот тогда ты и сможешь всех спасти! Это твой единственный шанс!

Но... - отвечала Сильвер, споря сама с собой. - Я не могу взять и позволить Мисс Рарити умереть!

Ты просто хочешь к ней вернуться. Ты просто хочешь, чтобы она снова сломала тебя. Сделала тебя как Хэппи Тьюн.

ЗАТКНИСЬ! Я НЕ ХОЧУ БЫТЬ КАК...

- Вижу, вы вернулись.

Сильвер подняла глаза. Тот же самый слуга всё ещё был на посту.

- Сир Фансипантс дал мне ясные инструкции, - сказал он. - У вас десять минут.

- Хорошо, - сказала Сильвер. Рог слуги ярко засветился, и она оказалась во внешнем помещении Галереи.

- Уже почти отбой, мисс, - сказал охранник. - Но не стесняйтесь быть здесь столько, сколько хотите.

- Я ненадолго, - сказала Сильвер, охранник дал ей новое ожерелье, и она шагнула внутрь. - Мне нужна приватная комната, и приведите кобылку по имени Твист.

Охранник ухмыльнулся.

- Ваша любимая, ага? Да-а, эта чудачка звучит лучше всего, когда ты...

- Сейчас, пожалуйста, - сказала Сильвер. Охранник кивнул, зная своё место, и повёл Сильвер в комнату.

Что ты собираешься сказать Твист? Чтобы она расслабилась? Что помощь всё-таки не придёт, потому что маленькую Сильвер больше интересует быть выебанной Рарити, а не спасение друга?

"Заткнись, - прошептала Сильвер. - Я знаю, что делаю."

Она вошла в приватную комнату и села на кровать. Это заняло четыре минуты. Охранник оставил её одну и пошёл искать Твист.

Так всё-таки ты пытаешься спасти их всех. Хорошая девочка. В любом случае Рарити заслуживает смерти.

- Мисс Рарити не умрёт, - сказала Сильвер.

Так ты не собираешься спасти Твист? Или Хэппи? Или их всех?

- Тут нужно гораздо больше, чем просто я, чтобы спасти Хэппи Тьюн, - сказала Сильвер. - Но я собираюсь вытащить Твист и её друзей отсюда.

Не глупи! Ты не можешь спасти Рарити И жеребят! У тебя единственный шанс оказаться наедине с Твайлайт во время суда над Рарити!

- Перестань говорить мне о том, чего я не могу! - воскликнула Сильвер, вставая. Она не опасалась кричать на себя в звукоизолированной комнате.

- Прежде, на Собрании, ты помогла мне! Ты дала мне мужество, чтобы спасти Свити! Но теперь ты только и делаешь, что встаёшь у меня на пути! Оскорбляешь меня, вынуждаешь делать то, что ты хочешь! Всё, мне это надоело!

Но ты нуждаешься во мне... без меня ты...

- НЕТ! Больше нет, ёб твою мать! Ты часть меня! Ты меня не контролируешь! Это я тебя контролирую! И теперь я говорю тебе - НАХУЙ ЗАТКНИСЬ!

Голос не ответил.

- Я собираюсь спасти их всех, - сказала она. - Мисс Рарити, Твист... всех.

Ещё через четыре минуты дверь открылась, и внутрь ступила Твист. Она подождала, пока охранник закроет дверь, и тогда заговорила.

- Ох, отлично, я надеялась, что это ты! - сказала Твист, улыбаясь. - У наш неплохой прогресс! Перегрин пока не может летать, но прошлой ночью он...

- У меня мало времени, - сказала Сильвер, прерывая её. - Дверь останется незапертой, но оставайся тут ещё минут двадцать после того, как я исчезну. Иначе будет подозрительно.

- Хм, хорошо, - сказала Твист. - Но почему ты...

- Твист, как думаешь, ты сможешь взломать заклинание в следующее воскресенье?

- Нет... я даже не знаю, какой сейчас день недели, - сказала Твист, почёсывая загривок правым копытом.

- Ох, верно, прости. Сегодня воскресенье. И в следующее воскресенье ненадолго - думаю, на час, не больше - окажется, что Фанси и все его друзья заняты. Тогда я и собираюсь тебя вытащить. Ты должна быть готова к этому моменту.

- Неделя? - сказала Твист. - Ох, ну, Шильвер, я не знаю. То есть Аврора ещё не знает заклинания, но она довольно близка. А Перегрин даже не может оторваться от пола, не говоря уж о том, чтобы взлететь к самому потол...

Сильвер вдруг почувствовала слабый прилив энергии, как будто статическое электричество повсюду вокруг неё. Заклинание начинало действовать.

- Просто сделай! - сказала она. - Это наш последний шанс! И это последний раз, когда я смогла прийти сюда, теперь всё на тебе! Ты должна к вечеру воскре...

Твист в испуге отскочила назад, когда Сильвер исчезла в яркой вспышке света.

Твист молча подошла к кровати и раскидала простыни. Лучше пусть постель будет в беспорядке, решила она.

Закончив, она села на кровать.

- Семь дней... - сказала она.

17. Ошейник

- Иди сюда, щеночек!

На свой седьмой день в семье Дрим Свити Белль лежала на полу в углу огромной спальни, которую делили между собой трое детей Дрим. Перед ней были две чаши: одна наполненная водой, другая пустая. Первая чаша никогда не оставалась без воды; без сомнения, ещё одно проявление дримовской магии. Вторая наполнялась дважды в день: ранним днём и вечером.

Ей с самого начала не хотелось пользоваться второй чашей.

В первый день она была наполнена собачьей едой. Свити отказалась это есть, безмолвно качая головой. К удивлению Свити, Индиго не настаивала.

- Хорошо, щеночек, - сказала Индиго, мягко похлопывая Свити по голове. - Не ешь, если не хочешь.

Остаток дня Свити провела на цепи, подвешенной к металлическому крючку на стене. Час за часом никто не входил в комнату, а цепь была такой короткой, что она могла сделать лишь пару шагов в любом направлении.

К закату стало ясно, что другой еды для неё не будет. Тем не менее, Свити не сдалась.

Поздним вечером дети Дрим пришли в свою комнату с Индиго во главе. Жеребята гуськом проскакали внутрь и застыли, увидев Свити Белль.

- Мамочка! Ты принесла нам ПИТОМЦА! - радостно взвизгнула Шэмрок. Индиго улыбнулась дочери и потрепала ей гриву.

- Ну я же обещала, - ответила Индиго. - Иди сюда, мой цветочек.

Шэмрок глубоко поцеловала мать в губы. К потрясению Свити, поцелуй продолжался гораздо дольше, чем она ожидала, и обе пони тяжело дышали, пока их языки исследовали рты друг дружки.

Свити знала всё о семье Дрим и её сексуальных привычках. Она посетила достаточно Собраний, чтобы насмотреться на них. Но Собрания являлись средоточием чистого разврата, где секс был едва ли не вездесущим. Увидеть мать и дочь, занимающихся этим в собственном доме, да ещё с таким рвением, было совсем другим делом.

Свити Белль передёрнуло.

- Ох, как это мило, мамочка! - сказала Шэмрок. - Когда же я смогу поцеловать так же маленькую Дьюдроп?

- Терпение, душа моя! Твоей дочери всего пять недель отроду! - сказала Индиго. - Нельзя спешить с такими вещами. Я дам тебе знать, когда время придёт, но пройти должно ещё несколько лет.

У неё есть дочь? - подумала Свити. - Но ей же не больше четырнадцати! Да что такое с этими пони?

- Ох, я знаю, мама, я такая нетерпеливая, - сказала Шэмрок.

- Ну а тем временем, дорогая, почему бы не поразвлечься с твоим новеньким щенком? С ней не нужно себя сдерживать.

Шэмрок хихикнула, и три жеребёнка подбежали к Свити Белль.

- Все трое, развлекайтесь. Постарайтесь не сломать её, - сказала Индиго, уходя из комнаты.

Той ночью дети Дрим устроили для своего нового питомца "приветственную вечеринку". Каждый из них по очереди магически обездвижил её и воспользовался ей как хотел, а остальные тем временем смотрели. Шэмрок начала с того, что засунула копыто во влагалище Свити так глубоко, как смогла. Не имея возможности кричать, Свити металась, но это делало её невидимые путы только туже. Похоже, в этом и было намерение Шэмрок: показать Свити, что ей не спастись.

Следующим был Вермиллион. Юный жеребёнок засмеялся, когда проник в задний проход Свити, и принялся трахать её, а сёстры тем временем его подбадривали. В отличие от Шэмрок, говорившей с ней мелодическим, снисходительным тоном (по-видимому, позаимствованным у матери), Вермиллион был громок и злобно-саркастичен.

- Ты несколько груб, Вермиллион, - в какой-то момент сказала Шэмрок. - Сомневаюсь, что щеночек хочет, чтобы её трахали так жёстко. Ты спросил у неё разрешения?

- Не будь тупой, - отвечал Вермиллион. - Домашние животные не могут дать разрешения.

Свити надеялась, что слова Индиго о жизни в качестве домашнего животного были шуткой или мимолётной игрой. Но было похоже, что детям Дрим действительно был обещан домашний питомец-единорог, и они намеревались относиться к ней именно так. К тому времени, как Вермиллион эякулировал в зад Свити, кобылка беззвучно плакала.

- Она вся твоя, Первинкль, - сказала Шэмрок, отдавая Свити на милость младшей из сестёр Дрим. На вид она была на год моложе Свити, и её шёрстка была сиренево-голубой.

Первинкль Дрим подползла к тому месту их гигантской кровати, где лежала Свити.

- Привет, щеночек, - сказала она, улыбаясь. - Ложись-ка на спинку.

С выражением смирения на лице Свити подчинилась.

- Вот так. Бедный маленький щеночек, они были с тобой такие злые, - сказала Первинкль, нежно гладя гриву Свити Белль. Позади неё старшие брат и сестра лежали на кровати с выражением удовлетворения на лицах.

- Всё хорошо, я знаю, как вылечить щеночка, - сказала Первинкль, всё гладя Свити гриву. - Раздвинь-ка ножки.

Свити сделала что ей сказали, не зная, в каком направлении Первинкль собирается пойти. К её удивлению, кобылка нежно поцеловала Свити в губы и затем двинулась вниз, попутно целуя, пока не достигла её промежности.

- Ууу, а ты не слишком мокрая, - сказала она. - Шэмрок! Ты не должна трахать её копытом, когда она такая сухая! Ты сделаешь больно милому щеночку.

Шэмрок показала сестре язык, а Вермиллион ответил резким "хм!".

- Ну и ладно, - сказала младшая Дрим. - Я уверена, что могу сделать тебе хорошо и влажно. - С этим Первинкль медленно провела по половым губам Свити языком, заставив её содрогнуться.

- Всё в порядке, щеночек. Я просто хочу, чтобы тебе было хорошо. Я не настолько выросла, чтобы иметь детей, как моя сестра, так что я буду твоей мамочкой, ладно? Вот что моя мамочка делает мне, когда мне грустно...

Первинкль была исключительно нежной, когда раздвинула губы Свити копытами и принялась лизать область вокруг её клитора, никогда не касаясь его непосредственно.

Невольно Свити взяла передним копытом затылок Первинкль и потянула её голову себе к промежности.

- Ооо, щеночку нравится? - сказала Первинкль. - Ты уже такая мокрая...

Она двинулась чуть вниз, вводя язык в щель Свити.

Прошло уже очень много времени с тех пор, как Свити последний раз пробовали подобным образом. Ей стыдно было это признавать, но это напомнило ей сестру. Бывало, что Рарити откладывала в сторону инструменты подчинения и боли и просто занималась со Свити любовью при помощи своего языка, целиком сосредотачиваясь на удовольствии кобылки и ничего не прося взамен. Свити всегда ощущала крайний стыд от того, сколько наслаждения приносили такие занятия. Хотя она никогда не хотела, чтобы они заканчивались.

- Пери, ты нюня, - сказал Вермиллион. - Щенков дрессируют не так.

- Она и мой щенок тоже, и вы сказали, что моя очередь с ней играть, - сказала Первинкль, подняв голову от промежности Свити.

- Да ладно, Верм, ты же её знаешь, - сказала Шэмрок. - Она просто ищет оправдания, чтобы попробовать новую пиздёнку.

- Нет! - ответила Первинкль. - Но эта правда хороша. Думаю, она как я!

Она поднялась со своего места и взглянула Свити в глаза.

- Ты как я, правда, щеночек? И ты хочешь, чтобы я продолжала, правда?

Весь разум Свити велел ей не отвечать. Приятно или нет, дети Дрим её враги. Она не должна давать им ничего.

Но язык Первинкль был так приятен, и Свити уже так давно не получала наслаждения, делясь своим телом с другим пони.

Только на этот раз, думала она. Я не дам им забрать силой. Я сама им дам. Я покажу им, что я соглашаюсь, и это мой шанс на сотрудничество.

Только до тех пор, пока они не представляют, как сильно мне это нужно...

Свити Белль кивнула.

- Ууу, я тебя люблю, щеночек! - сказала Первинкль. - На, попробуй себя.

Первинкль придвинулась к голове Свити и стала целовать её в рот, просовывая язык как можно глубже. Свити удивилась, до чего много её пикантных соков у Первинкль на языке.

Первинкль прервала поцелуй и вернулась к промежности Свити. На этот раз, однако, она зашла дальше, копытами приподняв ляжки Свити с кровати и телекинетически убрав в сторону её хвост.

- Мой брат развёл тут ужасный беспорядок, - сказала Первинкль. - Я тебя всю вычищу.

Глаза Свити широко раскрылись, когда она ощутила, как мягкий язык Первинкль вошёл в её задний проход.

Первинкль стонала и лизала внутри Свити так глубоко, как могла, собирая свежую сперму своего брата и глотая её. Занимаясь этим, она тряхнула бёдрами в направлении брата с сестрой. Сигнал был недвусмысленный.

Мгновением позже Свити увидела, как Вермиллион приподнял свою младшую сестру и начал трахать её во влагалище, пока Первинкль глотала остатки его спермы.

- Ааах! Щеночек, ты когда-нибудь так ела сперму? Она на вкус такая горячая... о, Верм, быстрее!

Вермиллион повиновался, рьяно задвигавшись внутри сестры, а Шэмрок тем временем лежала на спине и, обозревая эту непристойную сцену, тёрла себе промежность.

Первинкль вновь обратила внимание на влагалище Свити, но теперь Вермиллион был главный, и его толчки погружали лицо его сестры в промежность Свити, заставляя её язык проникать ещё глубже.

Свити чувствовала язык Первинкль в себе, и ей нравилось, как он пробует всё вокруг, с жадностью поглощая её соки. Клитор Свити запульсировал, но у неё не было возможности попросить Первинкль уделить ему внимание.

К счастью, опытная кобылка сама давно это заметила. Её брат ускорял темп, и она взялась нежно поддразнивать клитор Свити лёгкими поцелуями и непрямыми полизываниями, пока, в конце концов, не взяла в рот окаймляющие его губы, насколько смогла, и принялась сосать.

Свити Белль задрожала. Хотя она не могла кричать, всем трём детям Дрим было ясно, что она кончает.

- Вот так, потаскуха, прямо в рот моей сестре... - сказал Вермиллион.

Первинкль собрала каждую каплю оргазма Свити, а потом радостно поцеловала её прямо в клитор.

- Ох, щеночек, ты такая вкусная! - сказала Перивинкль, поднимая голову с промежности Свити. - А теперь просто лежи и смотри.

Изумлённая, но странно покорная, Свити смотрела, как брат с сестрой совокупляются. Вермиллион продолжал выкрикивать лёгкие оскорбления, а Первинкль отвечала преимущественно стонами и просила его ускориться.

- Кончи в меня, Верм! Обрюхать меня! - закричала Первинкль, когда стало ясно, что её брат близок к завершению. Вермиллион, как по команде, закричал и заполнил влагалище сестры семенем.

- Не понимаю, почему ты всё время это говоришь, - сказала Шэмрок. - Вы оба слишком юные, чтобы иметь детей. И всё равно вы знаете правила насчёт кровосмешения. Если у вас будет жеребёнок, мама может просто отдать его в Галерею.

- Ну да, но Верм кончает каждый раз, как я это говорю, - сказала Первинкль; её брат тем временем вынул из неё, и между ним и сестрой повисла нить спермы. - Ты думаешь, что ты такааааая особенная, только потому, что у тебя есть ребёнок. Ну и что, мама говорит, что это долг Дримов - расширять ряды семьи, так что я тоже скоро собираюсь залететь! И у меня будут близнецы! И я буду лучшей мамочкой, чем ты! И меня не волнует, кто отец! Вот так!

Свити слышала всё это, но едва воспринимала. Её глаза были закрыты, и она не замечала мира вокруг неё, затерянная где-то между позором и удовлетворением.

- Всё равно, - сказала Первинкль. - Я выиграла пари, так что я буду хозяйкой щеночка, пока мама не возьмёт её на вечеринку в воскресенье.

Вечеринка? Что за вечеринка? Свити подняла голову с выражением любопытства на лице.

- О, так ты не знаешь? - сказала Первинкль Свити Белль. - Мы поспорили, кто первый заставить тебя кончить. Я говорила этим двоим, что быть хорошей сработает лучше, чем быть злой, но разве они слушали? Неееет, они думали, что всё знают. Так что я забираю щеночка, а вам двоим шиш с маслом!

- Мне всё равно, - сказал Вермиллион. - Я и не думал про пари.

- Я просто подумала, что она лучше отреагирует на издевательства. Она же к этому привыкла, - сказала Шэмрок, пожимая плечами. - Ну так вперёд. Наслаждайся своим питомцем.

Первинкль засияла и спрыгнула с кровати.

- Щеночек! - резко сказала она. - Ко мне!

Свити Белль, всё ещё остывая, помедлила.

Радостное выражение Первинкль испарилось, как только она увидела, что её команда не привлекла немедленного внимания. Она подошла к Свити и врезала ей по лицу.

Свити прижала копыто к щеке и посмотрела на Первинкль с выражением шока.

- Плохой щенок! Я сказала КО МНЕ! - сказала Первинкль. Свити Белль поняла. Она неохотно встала и последовала за хозяйкой к блюду с пищей.

Почему я постоянно совершаю одну и ту же ошибку? - думала Свити Белль. - Почему я постоянно доверяю пони, которые просто хотят поиздеваться надо мной?

Она старалась не думать о том, насколько ей знакомо это ощущение предательства.

- Ты не поела сегодня, - сказала Первинкль. - Это против правил! Щенки должны кушать, чтобы сохранить силу. Теперь ешь свою еду. Если ты всё съешь, мы, может быть, в ближайшие дни дадим тебе обычную еду. Немного хорошего сена, немного овса, может, цветок или два. Щеночку это нравится?

Свити кивнула.

- Хорошо. Теперь ешь. Я хочу, чтобы твоя тарелка была чистой!

Свити посмотрела на миску с влажной собачьей едой. Она понюхала, отпрянула и умоляюще посмотрела на Первинкль.

- Ууу, так ты правда не хочешь, да? - сказала Первинкль, гладя Свити гриву. - Что ж, ОЧЕНЬ ЖАЛЬ!

Сказав это, она положила оба передних копыта Свити на голову и с силой макнула её лицом в тарелку.

- Я сказала ешь это! - сказала Первинкль. - Ты съешь каждый ёбаный кусочек, нравится тебе или нет! Плохой щенок! Глупый щенок!

Свити пыталась сопротивляться, но то ли Первинкль была значительно сильнее её, то ли удерживала её магией. Так или иначе, у неё не было выбора.

Начав глотать собачью еду, Свити старалась не заплакать.

- Вот так лучше, - сказала Первинкль, прикрепляя цепь обратно к ошейнику Свити, так что она опять оказалась привязанной к стене. - Я собиралась ещё с тобой поиграть, но теперь ты будешь всю ночь сидеть в углу одна. Ты можешь смотреть, как мы играем, но даже думать не смей трогать себя, ты, тупая псина.

Первинкль прижимала Свити вниз, пока она не проглотила большую часть еды. Тогда она отпустила голову своего питомца и радостно поскакала к кровати.

- Ой, ну ты злая! - сказала Шэмрок со смехом. - Даже я не сунула бы её лицом в это.

- Вот поэтому ты никогда не будешь такой же хорошей мамочкой, как я, - сказала Первинкль. - Ты должна быть строгой с маленькими, иначе они ничему не научатся.

- Продолжай так говорить - и не получишь сегодня молочка, - сказала Шэмрок.

Первинкль внезапно приняла раскаивающийся вид.

- Прости, я не хотела тебя оскорбить. Я только хотела разок насладиться победой... - сказала она. - Ну пожалуйста? Я больше не могу без него уснуть...

- Ну не знаю... - сказала Шэмрок, раздвинула ноги и нажала на один из наполненных сосков, так что из него прыснуло немного молока. - В конце концов, это молоко на самом деле для Дьюдроп...

- Но она всегда немножко оставляет! Не будь жадиной! - сказала Первинкль. - ДАААЙ!

С этим она бросилась к сестре и припала к одному из её сосков. Шэмрок взвизгнула от удивления.

- Ты жадная сучка! Всегда хочешь что-то держать во рту, да? Я бы тебя лягнула, если бы ты так умело не высасывала мои соски досуха, - сказала Шэмрок. - Ооох, вот так. Кормилица для младшей сестры.

- Будешь продолжать - и Дьюдроп не получит ужина, - сказал Вермиллион.

- Ну и что, - сказала Шэмрок. - У нянек полный шкаф смеси. А! И вот что ещё, Первинкль. Тереби мне клитор, пока сосёшь...

Свити Белль смотрела, как Первинкль напилась молока сестры и после этого сразу же принялась делать минет брату. Несмотря на его настойчивые утверждения, что он "полностью выдохся", она не отпускала его, пока он не достиг своего третьего оргазма за ночь. Свити Белль сидела в углу и смотрела на всё это, отвратительный вкус собачьей еды всё ещё держался у неё во рту.

Семь долгих дней минуло в этом замке, и Свити быстро научилась, что единственный вариант для неё - оставаться послушной и понятливой. Первинкль сдержала обещание, и с каждым днём в её миске становилось всё больше нормальной еды - всё ещё смешанной с собачьей.

На третий день жизнь Свити Белль практически вошла в рутину. Днём она оставалась на цепи. Еду подавали ровно в полдень, а затем в шесть. Каждые несколько часов приходил слуга, который выводил её наружу. В первый раз она не поняла, зачем стоит во дворе с держащим её поводок дворецким. Она не понимала до второй прогулки, к началу которой отчаянно нуждалась в посещении ванной, - тогда до неё дошло.

Ответственный за прогулку пони всегда смотрел в сторону, когда Свити испражнялась на траву. Она была благодарна за это.

Один раз в день Индиго собственной персоной являлась в комнату и уводила Свити Белль на "прогулки". Эти были совсем другими: Свити Белль вели в помещения слуг, где кто-то из прислуги, вчера сделавший какую-то особенную работу, награждался одним часом с ней.

После двух таких "прогулок" Свити мысленно отметила, что Дримы, по-видимому, нанимают исключительно таких слуг, которые желают совершать половые акты с жеребятами. Принимая во внимание поведение детей, это имело смысл.

Вечером дети возвращались со своих занятий - они всегда входили в комнату гуськом, всегда были взволнованы, предвкушая новую игру со "щеночком". Первинкль руководила и, как оказалось, планировала для Свити что-то новое на каждую ночь. На четвёртую ночь она велела Свити "стоять", вынудив её оставаться совершенно неподвижной, пока они по очереди трахали её. Любое движение со стороны Свити наказывалось ударом хлыста по боку. Свити ненароком нарушила это правило десятки раз, и всё же в конце Первинкль выглядела довольной и даже пообещала Свити "особое обхождение" на ужин следующим вечером. "И никакой собачьей еды", - добавила она.

На пятую ночь Первинкль презентовала Свити миску, полную овса, который был едва виден под покрывающим его слоем белой жидкости.

- Каждый слуга добавил немного от себя в рецепт, - сказала Первинкль с улыбкой. - Ох, и я совсем забыла про секретный ингредиент!

Трое детей Дрим по очереди подошли к миске и помочились в неё, под смех Первинкль. Когда они закончили, миска была почти переполнена. Похоже, Дримы сегодня сдерживались весь день. Свити отпрянула от исходящего от миски запаха. Теперь её овёс был покрыт омерзительной бело-жёлтой смесью.

- Может, на этот раз ты последуешь моим командам лучше, а, щеночек? Ешь!

Свити потребовался почти час, но она умудрилась закончить своё блюдо, удержавшись от рвоты.

На следующий день Первинкль представила Свити миску с овсом и сеном, приправленными измельчёнными маргаритками. Свити задумчиво посмотрела на кобылку. Что она сделала здесь?

- Ешь, - отрезала Первинкль.

Свити трепетала, тянясь вниз и беря в рот первый кусочек.

Вкусно.

Здесь не было ничего необычного. Просто обычная простая еда, содержащая основные элементы рациона пони. Свити в жизни не пробовала ничего вкуснее. Она слопала всё со скоростью света.

- Ууу, щеночек это любит, любит ведь? - сказала Первинкль, похлопывая Свити по голове. - Знаешь, я думала, ты станешь сопротивляться, когда мы дали тебе еду прошлой ночью, но ты съела всё до последнего кусочка. Вот видишь! Разве не лучше повиноваться своим хозяевам?

Свити шаркнула копытами. Она не хотела давать Первинкль удовлетворение.

- Щеночек, - сказала Первинкль, её голос вдруг стал гораздо более грубым, - разве не лучше?

Свити кивнула. Какая-то её часть на самом деле этого не хотела. Это вышло почти автоматически.

- Хорошая шлюха, - сказала Первинкль. - Теперь иди в постель. Похоже, моя старшая сестра сегодня игривая!

Свити взглянула на постель. Шэмрок улыбнулась ей, левитируя дилдо с двумя концами, и потом помахала им в сторону Свити.

- Ты должна быть благодарна, щеночек, - сказала Первинкль. - Мама всегда говорит, что единороги, которые не умеют использовать магию, полностью никчёмны. Думаю, мы доказали, что она не права, ага?

***

К началу седьмого дня Свити Белль почти предвидела команды ещё до того, как их произносили. Она почти инстинктивно знала, когда время кормёжки, когда время прогулки и как быстрее всего довести каждого жеребёнка до оргазма.

Она знала, во что превращается. Но не представляла, как это прекратить.

Было около трёх часов седьмого дня, когда в комнату вошла Индиго. Было ещё рано для прогулки, но Свити понимала, что от неё ожидается. Она поднялась на копыта, тихо надеясь, что сегодняшний партнёр окажется не таким грубым, как предыдущий.

- Сегодня не будет прогулок, Свити Белль, - сказала Индиго. - Мы совершим визит к Фанси.

Свити поморщилась. Увидеть Фанси снова было последним, чего она хотела.

- Ох, не волнуйся, маленький нарциссик, это не он требует твоего присутствия, - сказала Индиго, снимая Свити с цепи. - Сегодня тебе не надо будет вести себя как домашнее животное. Собственно...

Рог Индиго засветился, и Свити ощутила в горле необычное тепло.

- Говори, щеночек, - сказала Индиго.

- Ааа! - закричала Свити. Это был первый звук, изданный ей за неделю.

- Мой голос! О моё солнце, мой голос! Большое спасибо! Без голоса я чувствовала себя такой... такой пустой! - говорила Свити. - Все всегда говорили, что у меня красивый голос. Моя сестра однажды сказала, что пение может оказаться моим особым талантом, и...

- Ах да, твоя сестра. Забавно, что ты её упоминаешь, - сказала Индиго. - Видишь ли, Свити Белль, сегодня ночью особый случай. Вообще говоря, нам сегодня даже не понадобится твоя цепь. Особенно если учесть то заклинание сна, которое я только что на тебя наложила и которое подействует в любую секунду.

- Заклинание сна? - сказала Свити. Вдруг она почувствовала себя ужасно сонной. - Зачем... вам понадобилось... так делать?

- Потому что если ты останешься в сознании, то, вероятно, устроишь сцену. Будешь мне сопротивляться на каждом шаге к поместью Фанси. Потому что я не собираюсь лгать тебе о том, что случится этой ночью. Нам важно, чтобы ты это увидела, в конце концов. Ты должна полностью осознать, что твоя старая жизнь окончена.

- Чтовы... имеетеввиду? - сказала Свити и рухнула на пол.

И хоть она не могла больше пошевелиться, где-то на задворках сознания Свити услышала ответ.

- Да, сегодня безусловно очень особенный вечер, - сказала Индиго. - Сегодня мы увидим, как твоя сестра умрёт.

18. Прелюдия к воскресному вечеру

СЕМЬ ДНЕЙ НАЗАД

Твайлайт Спаркл ещё никогда не испытывала меньше восторга от посещения Кантерлота.

Группа пони радостно выбежала из вагона, едва двери открылись. Твайлайт не удалось вовремя успеть на экспресс, так что её поезд сделал по пути несколько остановок. Пони из маленьких городков со всей центральной Эквестрии прибыли на нём в Кантерлот этим днём, и все они были исполнены улыбок и волнений.

Несмотря на то, что у Твайлайт с собой не было ничего, кроме её сёдельной сумки, она была в числе последних сошедших с поезда. Выходя, она обнаружила, что колеблется, собираясь ступить на платформу. Она не слишком понимала, зачем. Она предпринимала подобные поездки уже столько раз.

Осторожно ступив на платформу, она осознала источник своего беспокойства: земля ощущалась по-другому. Твайлайт была рациональной пони и понимала, что это бессмыслица. Платформа была той же, что и всегда. Но это не отменяло того факта, что она ощущалась как-то неправильно.

По пути с вокзала в город чувство странности сопровождало каждый её шаг. Вереница магазинов на ведущей к вокзалу улице выглядела обычно, как всегда, но Твайлайт чувствовала, что в них что-то неправильно. Был ли этот магазин всегда выкрашен в этот цвет? Всегда ли тот лавочник был пегасом? Она могла бы поспорить, что он был единорогом. Или ослом?

Ниже по дороге был магический магазин, где Твайлайт маленькой кобылкой проводила бесчисленные часы. Дом Незримого мадам Призм был местом, где Твайлайт приобрела свою первую книгу заклинаний. Она три месяца откладывала карманные деньги - лишь для того, чтобы обнаружить, что недооценила запрашиваемую цену и не имеет даже половины необходимых битов. Добрая старая кобыла, управлявшая магазином, всё равно продала книгу.

Магазин был у Твайлайт одним из любимейших мест на свете. Проходя мимо, она увидела мадам Призм, сидящую на веранде и наслаждающуюся своим чаем, как она всегда делала в это время дня. Она заметила Твайлайт и жизнерадостно ей помахала.

Твайлайт в ответ чуть встрепенулась. Жест испугал её.

Увидев недоумённое выражение на лице кобылы, Твайлайт улыбнулась и заставила себя помахать в ответ. Она чувствовала себя так, словно приветствует незнакомца.

Твайлайт выросла в Кантерлоте. До приезда в Понивилль она едва ли не каждый день своей жизни провела здесь. Она могла бы пройти здесь с завязанными глазами и не сбилась бы с пути.

Так почему же она чувствует, словно ещё никогда здесь не была?

Следуя по булыжной мостовой, она вдруг остановилась, когда путь ей пересёк жеребёнок. Маленькая кобылка бежала с выражением крайней неотложности.

Кровь Твайлайт похолодела. Что происходит? Почему эта кобылка бежит без присмотра? Кто-то гонится за ней? Могут это быть пони из Круга? Могу я что-нибудь сделать?

- Попалась!

Взрослая кобыла телепортировалась прямо перед бегущей кобылкой. Та встала как вкопанная, прежде чем врезалась в неё. Твайлайт ахнула, когда кобыла потянулась к жеребёнку. Твайлайт подняла копыто и приготовилась закричать.

- Что я говорила тебе о беготне, юная леди? - сказала кобыла и потрепала гриву кобылки.

- Прости, мам, - сказала кобылка, хихикая. Почему-то только тогда Твайлайт заметила, что у них обеих шёрстка одинакового цвета.

Кобыла улыбнулась.

- Всё хорошо, но лучше побереги эту энергию для занятий хуфболом! Идём, мы уже опаздываем...

Твайлайт так и стояла с раскрытым ртом. Вместо того, чтобы закричать, она зашептала.

- Не отходи от матери, - сказала она, зная, что кобылка не может её слышать. - Это большой и страшный город.

И тогда это случилось. Произнеся эти слова, Твайлайт точно поняла, что же здесь неправильно. Кантерлот, её родной город, не изменился. Он был тем же самым, что и всегда. Изменилось кое-что другое.

Она посмотрела на ближайший дорожный знак. Под названиями улиц была маленькая дощечка, какую можно было найти рядом с любым знаком в Кантерлоте. На ней было название города, год его основания и изображение Принцессы Селестии.

- Конечно, - с отвращением сказала Твайлайт. - Это её город.

Твайлайт уделила немного времени на то, чтобы оценить иронию своего прибытия сюда в воскресенье. Воскресенье было Днём Селестии, и все дощечки в городе носили исключительно её образ. На следующий день, который когда-то звался понидельником (название весьма быстро исказилось в сторону современного произношения, около тысячи лет назад), дощечки магическим образом менялись и несли уже изображение Луны. Эта традиция была стара как сам город, и даже во время тысячелетнего изгнания своей сестры Селестия отказалась её менять.

В остальные дни на дощечках был герб города, простая эмблема с лунно-солнечным шаром в центре. Снизу герба был короткий девиз, который в переводе со староэквестрийского гласил:

"БАЛАНС ВО ВСЁМ"

Ещё кобылкой Твайлайт любопытствовала, почему написано не "гармония", а "баланс".

Теперь она понимала.

***

- Заклинание готово, - сказал Фансипантс, откладывая свой гримуар. - Пожалуйста, шагни вперёд, Сильвер.

Сильвер Спун сделала, как сказали. Вокруг рога Фанси возникло необычное свечение. Она ещё никогда не видела у единорога такого свечения.

Фанси пробормотал пару незнакомых слов - и луч света вырвался из его рога и ударил Сильвер в грудь. Она ощутила странное тепло, растекающееся от точки удара, пока оно не охватило всё её тело. Через несколько секунд чувство тепла ушло.

Сильвер взглянула на свои копыта.

- Не думаю, что оно сработало, - сказала она. - Они выглядят точно такими же.

- Это потому что ты знаешь, кто ты, - сказал Фанси. - Заклинание работает с убеждениями. Мы с тобой знаем, что ты Сильвер Спун, и именно её мы и видим. Но если кто-то ещё, не знающий, что ты подверглась заклинанию, на тебя посмотрит, он увидит тот облик, который я для тебя выбрал. Взгляни-ка сама.

В поле зрения Сильвер вошла служанка, несущая маленькое орнаментированное зеркало в копыте. Она подняла его. Сильвер скривилась, увидев совершенно другую пони, смотрящую на неё в ответ.

- Видишь? Таким образом, когда Спаркл появится здесь, тебе не придётся объяснять тот неудобный факт, что ты не мертва. Когда она посмотрит на тебя, то увидит Джентль Степ, гостящую у меня племянницу, - сказал Фанси. Он заметил выражение Сильвер. - Что-то не так?

- Просто так удивительно увидеть лицо кого-то другого в зеркале! - ответила Сильвер. В действительности её обеспокоило не то, что лицо было другим, а то, как оно выглядело. Зеркало показало образ кобылки возрастом и ростом примерно с Сильвер, но со светло-серой шёрсткой и волнистой лазурной гривой.

О солнце, подумала Сильвер. Он превратил меня в женскую версию себя.

- Как ни печально, заклинание не может дать тебе облик единорога, во всяком случае, убедительный. Придание тебе фальшивого рога вызовет ненормальное мерцание иллюзии. Опытный маг вроде мисс Спаркл сможет посмотреть прямо сквозь неё. А теперь, запомни, - сказал Фанси. - Тебе следует вести себя с прибывшей мисс Спаркл со всей возможной утончённостью. Необходимо, чтобы она поверила, что ты действительно моя племянница. У меня имеется набор платьев для тебя, они лежат в твоей комнате. Носи какие тебе нравятся, но не ступай из комнаты без подобающего наряда, поняла?

Сильвер вздохнула. Она знала, к чему всё идёт.

- Поняла, - сказала она.

- Дальше, что касается поведения за столом, то, я думаю, лучше всего...

Сильвер подняла копыто.

- Сир Фансипантс, пожалуйста, - сказала она. - Если помните, представлять семью из высшего класса - мой особый талант. Если уж кто-то это и может, так это я.

Когда она это произносила, в её голосе звучала гордость. К её удивлению.

Фанси улыбнулся.

- Конечно, моя дорогая. Как грубо с моей стороны предполагать иное, - сказал он. - Теперь, я думаю, лучше будет для тебя чем-нибудь заняться. Мисс Спаркл прибудет в ближайшее время.

- Как вы можете знать, что ей даже негде переночевать? - спросила Сильвер.

- Я совершенно в этом уверен, - сказал Фанси. - Я удостоверился.

***

- Но я заказала комнату заранее! - кричала Твайлайт. Она почувствовала, что все остальные пони в фойе гостиницы смотрят на неё. Ей было всё равно.

- Простите, мисс Спаркл, - ответил клерк, - но здесь нет записи, что вы забронировали комнату. И, боюсь, у нас нет свободных мест на несколько ближайших дней.

- Это просто смешно, - сказала Твайлайт. - Я хочу поговорить с владельцем гостиницы!

- Это, должно быть, сир Фансипантс, - сказал клерк, указывая на портрет на дальней стене. - Но он занятой жеребец. Я могу позвать директора, если хотите?

"Фансипантс, - сказала Твайлайт про себя. - Это имя всегда поблизости..."

- При всём уважении, мисс Спаркл, разве вы не из этого города? Разве у вас нет родственников, у которых вы могли бы остановиться?

- Есть, но я не хочу вовлекать мою семью в, гм, важное дело, которым я здесь занимаюсь. Оно... очень деликатное.

- От имени Принцессы, да? - сказал клерк, чуть улыбнувшись. - Я прочёл всё о вас и о ваших друзьях, знаете. Вы прямо местный герой. Я честно желал бы предложить вам комнату, мисс Спаркл. Но мои копыта связаны.

Твайлайт глубоко вздохнула.

- Хорошо, - сказала она. - Я знаю, вы просто делаете свою работу. Но всё равно, спасибо.

Она повернулась и пошла к большим стеклянным дверям на входе в гостиницу. Снаружи уже десять минут стоял земной пони, время от времени искоса поглядывающий в направлении дверей, чтобы проверить местонахождение Твайлайт. Увидев, что она идёт на выход, пони вошёл в гостиницу и постарался, чтобы то, что произошло дальше, выглядело как можно более естественно.

- Простите, мисс! - сказал пони, врезавшись в Твайлайт с такой силой, что сбил единорожку с ног. - Я ужасно неуклюжий!

Он помог ей встать.

- Эй! А вы не Твайлайт Спаркл?

- Да, - сказала Твайлайт с более чем намёком на раздражение в голосе. - Мне говорили, что я теперь очень знаменита.

- Ох, я не мог об этом знать. Я совсем не читаю газет, - сказал пони. - Но мой босс прямо бредил вами на днях. Сказал, что вы были настоящим героем, когда помогли этой кобылке в Понивилле. Санни Белль, кажется?

У Твайлайт отвисла челюсть.

- ЧТО? Что вы знаете о Свити Белль? Вы знаете, где она? - сказала Твайлайт, вставая на дыбы.

- Тише, тише! - сказал пони. - Я ночной администратор этой гостиницы, вообще говоря. Мой босс, Фансипантс, друг Индиго Дрим. Она постоянно говорила о том, какую большую помощь вы ей оказали, когда она была в Понивилле.

- Извините, - сказала Твайлайт. - Мне нужно идти...

- Могу я хотя бы пожать ваше копыто? - спросил пони. - То, как вы помогли этой кобылке после того, что её сестра с ней сделала - это правда что-то особенное!

Твайлайт чуть улыбнулась и протянула копыто.

- Спасибо. Я... я изо всех сил старалась помочь ей...

- Ну, мой босс был определённо впечатлён. Он сказал, что если вы когда-нибудь будете в городе, то он с радостью пригласил бы вас как-нибудь на ужин. - Он хлопнул копытами, изображая, что его осенило. - Кстати, об этом - а вы сегодня уже ели? Клянусь, ему не терпится вас увидеть!

Твайлайт взглянула на портрет Фансипантса и вспомнила записку Свити о местонахождении Твист.

- Думаю, я также рада была бы с ним встретиться, - сказала Твайлайт. - Вы не могли бы меня ему представить?

***

Твайлайт была довольно юной, когда впервые шла через залы кантерлотского королевского дворца. Осматривая всё вокруг, от золотых скульптур до прекрасных фресок и огромных, бесконечных коридоров, она была совершенно уверена, что больше нигде не увидит подобного великолепия.

Она вспомнила об этом переживании, когда впервые вошла в поместье Фансипантса. Она никак не могла определить, оказалось ли её детское предположение верным или нет.

Особняк Фанси выглядел едва ли не как ответ на стиль дома Селестии. В противоположность белым и золотым мотивам дворца, в жилище Фанси доминировали строгие оттенки красного и коричневого. Освещение было приглушённым, и обстановка демонстрировала совсем другую философию. Дворец Селестии был заполнен потрясающими произведениями искусства, созданными исключительно для него. Многие из них были составными частями самого дворца; в колоннах и стенах были вырезаны статуи, в коридорах являли себя фрески и витражи.

Дом Фанси также был заполнен прекрасными произведениями искусства, но все они, насколько можно было видеть, были приобретены где-то ещё. Почти все они были на десятилетия, если не на столетия старше самого дома, и всякий по-настоящему образованный посетитель не мог бы этого не заметить. Как если бы Фансипантс хотел подчеркнуть своим гостям, что его особняк - не родной дом для его диковин.

Заявление Фанси становилось тем яснее Твайлайт, чем дольше она шла: он поставил монумент самому приобретению, овладению тем, что раньше принадлежало другим. Зачем создавать искусство, как бы спрашивало это место, если его можно просто купить?

Твайлайт не нравилось это место. Но она не знала, чувствует ли к нему большую неприязнь, чем к королевскому дворцу. По крайней мере, особняк Фанси был честен в своём высокомерии.

- Мисс Спаркл! - сказал Фанси, выходя из главного холла, чтобы поприветствовать гостью. - Для меня исключительная честь встретить вас, моя дорогая. Индиго столько о вас рассказывала!

- Да, - сказала Твайлайт, стараясь по-прежнему улыбаться, когда протягивала ему копыто. - Мне тоже довольно много о вас рассказывали.

ШЕСТЬ ДНЕЙ НАЗАД

Дорогая Принцесса Луна,

Я не знаю, когда смогу - и смогу ли вообще - отправить вам это письмо. Возможно, никогда. Но написание писем вашей сестре всегда помогало мне собраться с мыслями в непростое время, так что я собираюсь попробовать то же самое с вами. Отнеситесь к этому как к мгновенному снимку моих действий на данный момент. Полагаю, если вы когда-нибудь это и прочтёте, то это произойдёт много после того, как всё решится. Надеюсь, вы читаете это в счастливых обстоятельствах.

Фансипантс предложил мне остаться в его поместье на то время, пока я в Кантерлоте. Он постоянно говорит, что слышал от Индиго Дрим одни лишь горячие похвалы в мой адрес насчёт того, как мы "работали вместе" над арестом Рарити. Не знаю точно, кто из них лжёт, она ему или он мне, но я решила принять его предложение.

Я сказала Фанси, что приехала в город на поиски Рарити. Это во многом правда; я определённо высматриваю её. Но сейчас, когда я знаю, что она лишь один из разносчиков всеохватной болезни, я поняла, что не могу считать её поиски моим приоритетом.

Записка Свити Белль говорит, что Твист где-то в особняке. Если она права, то это значит, что Фанси связан с Кругом, о котором вы мне рассказали. Знаю, я просила вас не входить в детали, когда вы рассказывали мне про Круг - просто слышать о нём было больно, - но теперь я несколько сожалею, что не расспросила вас о подробностях. Впрочем, всё нормально. Если Твист здесь, я найду её. И это только начало.

Сильвер Спун и Свити Белль будут следующими. Я как-нибудь их спасу. И даже если это займёт у меня всю оставшуюся жизнь, я разоблачу Круг и обрушу его Селестии на голову.

Понимаю, сказать проще, чем сделать.

Сегодня я встретила племянницу Фанси. Её зовут Джентль Степ. Она очень учтивая, культурная и с хорошими манерами. Она земная пони, что крайне редкий случай для семей кантерлотской элиты. Она постоянно вьётся вокруг меня, хотя и поддерживает дистанцию. Не знаю, послал ли её Фанси шпионить за мной, или она просто любопытная кобылка.

Знаю, это прозвучит параноидально, но вы бы сами поняли, если бы увидели эту кобылку. В ней что-то есть. Трудно это описать, какая-то странная фальшивость во всём, что она делает. Оно как-то слишком уж совершенно, слишком изысканно. Как будто актриса играет роль. Уверена, у неё есть какой-то секрет.

И если её дядя действительно член Круга, я и думать боюсь, что это может быть.

И ещё для меня в поместье есть "экскурсовод". Фанси настоял, чтобы я, пока я здесь, обращалась к стоическому серому единорогу по имени Гэйз. Он ничего не говорит, но ему и не нужно. Его глаза говорят за него. И, вообще-то, он не особо приветствует моё присутствие в определённых частях особняка, вроде кабинета Фанси или некоторых отдалённых коридоров. Фанси говорит, что это "для моей же безопасности". Конечно.

Во избежание подозрений я все дневные часы провожу в Кантерлоте, пытаясь обнаружить Рарити. По вечерам я стараюсь отделаться от Гэйза и Джентль Степ и пытаюсь проникнуть в запретные части особняка.

Я намереваюсь сделать всё, что в моих силах, чтобы найти Рарити, но, по правде говоря, какая-то часть меня надеется, что я её больше никогда не увижу. Даже думать о ней так больно.

Если бы только я могла её ненавидеть, Принцесса.

Если бы только это было так просто. Если бы только я могла выбросить прочь все счастливые воспоминания и увидеть в ней всего лишь ещё одного врага, которого нужно сокрушить.

Но я не смогла это сделать в тот последний раз, когда видела её, и, если честно, не знаю, смогу ли, если ещё когда-нибудь её увижу.

Надеюсь, вы придадите мне храбрости сделать то, что должно, когда придёт время.

Спасибо за всё, что вы для меня сделали. Надеюсь, вы скоро освободитесь.

Ваша верная подданная,

Твайлайт Спаркл

PS: Перечитав всё это, я точно знаю, о чём вы сейчас думаете. Не беспокойтесь. Я дождусь подходящего момента.

ПЯТЬ ДНЕЙ НАЗАД

- Так больно видеть тебя такой, сестра.

Селестия вошла в Пристанище, как только её солнце достигло верхней кульминации. Она приходила сюда каждый день с начала заточения Луны.

Она нашла Луну на всё том же месте: сидящей посреди зала и смотрящей в фальшивое небо.

- Ты хотя бы представляешь, что ты наделала? - сказала Селестия. - Ты повернула мою возлюбленную ученицу против меня. Ты поставила под угрозу тяжёлую работу целых веков. Ты подвергла опасности всю Эквестрию.

Луна продолжала смотреть в небо.

- Пожалуйста... скажи мне что-нибудь, - сказала Селестия.

Луна не удостоила её ответом.

- Сестра, ты должна понимать: никто не страдал так, как я. Сидеть и смотреть, как эти чудовища истязают поколения жеребят... думаешь, мне не приходилось бессчётное число раз сдерживать себя от того, чтобы их остановить? Думаешь, мне не снятся кошмары о тех вещах, что я видела, которым я позволила произойти? Думаешь, мне хочется, чтобы всё было так?

Луна всё смотрела в небо.

- Луна, прошу тебя... - сказала Селестия. - Я рассказала тебя, зачем поддерживала баланс так долго. Я думала, что ты поняла. Это для того, чтобы защитить Эквестрию... и, прежде всего, чтобы защитить тебя.

- Я этого не стою, - сказала Луна. Она не обернулась.

- Сестра...

- Или выпусти меня, или оставь меня в покое, - сказала Луна.

Селестия, повесив голову, медленно направилась к дверям.

- Я люблю тебя, сестра... - сказала она, выходя из зала. - Надеюсь, когда-нибудь ты поймёшь.

Огромные двери синхронно захлопнулись, и Луна опять осталась одна.

- И я тебя люблю... - сказала она.

Небо блистало золотом.

ЧЕТЫРЕ ДНЯ НАЗАД

- Ешь, - сказала Рарити, левитировав к Даймонд Тиаре тарелку овсянки. Они вдвоём сидели на полу в отведённой для Рарити комнате особняка Триаж. Даймонд с момента прибытия в Кантерлот редко покидала комнату.

Кобылка насупилась и погрузилась в свою еду.

- И даже спасибо не скажет. Как невоспитанно, - сказала Рарити. - Честно говоря, не знаю, как Сильвер Спун тебя выносила. Её манеры всегда были настолько утончёнными.

- Это не смешно, - сказала Даймонд. - Хватит говорить о ней, как будто ты её знала.

- О, но я знала, дорогая, - сказала Рарити. - И это благодаря ей ты провела ту ночь в безопасности, запертой у меня в комнате, пока я возбуждала пол-Круга революционными речами. В конце концов, я ведь могла им сказать, где ты. Ты могла бы снискать для меня немного их благосклонности.

- О как? Так почему ты не сказала? Я тебе очевидно не нравлюсь, но ты приносишь мне еду, позволяешь мне спать на полу в твоей комнате и охраняешь меня от своих... друзей.

- Последнее не так уж сложно, - сказала Рарити. - Хойти тобой так и так не интересуется. Благодари свою счастливую звезду, что ты не жеребёнок. У Триаж есть множество ничего не подозревающих пациентов, которыми она занята. И я тебе уже говорила, что я не нахожу тебя хоть немного соблазнительной.

- Постараюсь пережить такое горе, - сказала Даймонд, закатив глаза.

- Остаётся Сапфир. Она действительно весьма заинтересована в том, чтобы провести с тобой время. Но я дала ей понять, что нам меньше всего нужно, чтобы наш дар Фанси вонял как нечищенный унитаз.

- Перестань загадки загадывать! - сказала Даймонд. - Про Фанси, про какие-то дары, про круги... это какая-то бессмыслица!

- Всё, что тебе нужно знать, - сказала Рарити, - это то, что через четыре дня тебя позовут ассистировать мне в маленькой постановке, которую я готовлю. Всё, что тебе нужно делать - помалкивать и повиноваться указаниям, которые тебе дают старшие. Сделай это для меня, и я позволю тебе снова увидеть твоего друга.

- Перестань лгать! - сказала Даймонд. - Перестань давать мне ложную надежду! Просто отпусти меня домой!

- Говорю же тебе...

- Знаешь, что я собиралась сделать после того, как посещу тебя в тюрьме? - сказала Даймонд. - Я собиралась сходить к ней... на её могилу. Я так долго к ней не приходила. Думаю, я боялась, что если я увижу её, то это станет реальным... всё это. И тогда я должна буду принять, что её на самом деле нет. Я была так близка к тому, чтобы наконец собраться с духом и сделать это! И тут ты, с твоими обещаниями, с твоей красивой ложью и твоими...

- Я не лгала тебе, - сказала Рарити. - Останки в могиле поддельные.

- ПОЧЕМУ БЛЯДЬ Я ДОЛЖНА ТЕБЕ ВЕРИТЬ? - закричала Даймонд. - Ты же самая ужасная пони из всех, что я встречала! Ладно, я плохо поступала с твоей сестрой! Я просто развлекалась! Но то, что ты сделала со мной в тот день... то, как ты меня трогала и пустила мне кровь... знаешь, сколько месяцев прошло, пока я не смогла посмотреть кому-нибудь в лицо? Знаешь, через сколько ушли кошмары?

- Успокойся, ребёнок, ты меня дурачишь своими...

- И ЗНАЕШЬ ЧТО? - воскликнула Даймонд. - Я бы тебе позволила снова это сделать! С радостью! Я бы позволила тебе делать это со мной столько раз, сколько захочешь, только оставь Сильвер в покое!

Даймонд упала к ножкам кровати и громко заплакала. Её продолжительные рыдания разносились из комнаты Рарити по всему коридору.

- Давай, выпусти это, - сказала Рарити. - Плачь столько, сколько нужно, чтобы это всё закончилось к воскресенью.

Она легонько похлопала Даймонд по спине.

- НЕ ПРИКАСАЙСЯ КО МНЕ, ТЫ... ТЫ, УРОДИНА, УБИЙЦА! - закричала Даймонд. - Ты омерзительна, я ненавижу тебя больше, чем...

Декламация Даймонд оборвалась, когда Рарити хлопнула её по щеке передним копытом.

Ярость кобылки вдруг обратилась в страх. Она засеменила копытами и попятилась назад.

Рарити медленно пошла на неё.

- Нет... стой! - сказала Даймонд. - Пожалуйста, не трожь меня!

- Давай кое-что проясним, ты, мелкая паршивка, - сказала Рарити. - Я не убийца. И я никогда тебе не лгала. Сильвер Спун жива. И по какой-то непостижимой причине она беспокоится о тебе. Почти так же сильно, как и обо мне. Это единственная причина, по которой я не отдала тебя Сапфир, чтобы она растлевала и унижала тебя так, как ты этого заслуживаешь.

- Неправда... - прошептала Даймонд. - Она никогда бы не стала беспокоиться о такой, как ты...

- О, но она беспокоится, - сказала Рарити. - Видишь ли, я поняла кое-что во время моего заключения. Я видела, как мой старинный и дорогой друг отвернулся от меня и сказал, что убьёт меня, если ещё хоть раз увидит. До этого момента я никогда по-настоящему не понимала, что значит быть одной.

Но когда ты пришла в комнату переговоров и заговорила о Сильвер, я кое-что поняла. В моей жизни был кое-кто, кто не демонстрировал мне ничего, кроме неколебимой лояльности. Кто-то, чья любовь ко мне превосходила всё, даже её собственную самоценность. Это была Сильвер Спун. Она была самой преданной пони из всех, что я знала, и я позорно принимала это как само собой разумеющееся.

- Она... - сказала Даймонд. - Она была предана мне...

- Времена меняются, дорогая, - сказала Рарити. - Так что, когда я возвышусь до лидерства в Круге, рядом будет Сильвер Спун, блаженно пресмыкающаяся перед моими копытами - на том самом месте, которому она принадлежит. Я по-глупому бросила её какое-то время назад, но я собираюсь вернуть её. И в знак моего раскаяния я позволю ей вновь тебя увидеть.

Даймонд Тиара ничего не сказала. Она отвернулась от Рарити, боясь даже рассматривать возможность того, что она говорит правду.

- И после вашего маленького воссоединения я дам ей решить твою судьбу. Ты можешь вернуться домой и больше никогда её не увидеть или остаться с нами и видеть её каждый день. Я готова терпеть твоё присутствие ради неё.

- Это... - осеклась Даймонд. - Это просто... невозможно...

- Да, перспектива того, что Сильвер будет решать твою судьбу, ощущается как-то шиворот-навыворот, воображаю, - сказала Рарити. - Предлагаю это принять, моя дорогая. Она лучше тебя. Всегда была. Во время её прошлого пребывания со мной я относилась к ней как к низшей из низших. Но когда я возглавлю Круг, эту позицию займёшь ты.

- Всё это ложь, - тихо сказала Даймонд. Всё её тело дрожало. - Она мертва. Всё это ложь... она мертва...

- Говори себе что хочешь, дорогая. Только помни о своей роли в воскресенье, - сказала Рарити. - Ну что ж, у Триаж всегда был специалист по хуфикюру, приходящий по средам, а лидер просто обязан выглядеть отлично, так что я ухожу на встречу с ней.

Она подошла к двери, открыла её и оглянулась на всё ещё съёжившуюся Даймонд.

- О, и давай-ка уясним для себя: ты единственный жеребёнок, с которым у меня был контакт с тех пор, как меня арестовали. Я могла бы поиметь тебя в любое время, как только захотела, но я так и не удосужилась наложить на тебя копыта, - сказала она. - Держи это на уме в следующий раз, как подумаешь, что это я здесь уродина.

Она закрыла дверь, оставив Даймонд одну. Кобылка дождалась, пока шаги Рарити не затихли вдалеке, и тогда сложила передние копыта и закрыла глаза.

"Благословенная Селестия, - молилась кобылка. - Пожалуйста, пусть это будет правдой..."

"Пожалуйста, пусть моя подруга будет жива..."

ТРИ ДНЯ НАЗАД

Тайные слова струились как вода изо рта Авроры. Она произносила их уже сотни раз. Но впервые они обрели для неё смысл.

Брызги искр из её рога словно подтвердили её надежды.

- Я сделала это! - сказала она. - Твист! Перегрин! Думаю, я поняла заклинание!

- ТСССС! - сказал Перегрин. - Если охрана нас услышит...

- Знаю, знаю, прости... - сказала Аврора.

- Мы продвигаемся, Аврора, - прошептала Твист. - Мы уже на полпути.

- Больше чем на полпути, - сказал Перегрин. - Я собираюсь сделать это сегодня. Я собираюсь взлететь.

Ванные Галереи плохо подходили для обучения полёту. Они были слишком маленькими, чтобы дать достаточно пространства для разбега, что было существенно для пегасов, ещё не научившихся взлетать с места. И более того, пол был скользким, что делало взлёт в лучшем случае неудобным.

Но ванные оказались единственным местом без охранников и спящих жеребят. Это всё, что у них было.

- Ладно, - сказала Твист. - Я проведу тебя по пунктам.

- Не говори мне, что делать, - сказал Перегрин. - Это я здесь пегас, а не ты.

- Это неважно! - сказала Твист. - Я видела, как юные пегасы учатся летать, а ты нет! Одно то, что у меня нет крыльев, не значит, что я не могу помочь! Как вщё время говорит Иноходий Мудрый в "Волшебниках Старой Эквестрии": "Знание - величайшее оружие!"

- Ты такая ботанша, - сказал Перегрин. Аврора закатила глаза, хотя её лёгкая улыбка подразумевала молчаливое согласие.

- Да, и эта ботанша собирается вытащить тебя отсюда, - сказала Твист. - Шаг первый! Прими стойку!

Перегрин заворчал, выпрямляясь.

- Шаг второй! Расправить крылья!

Перегрин подчинился.

- Шаг третий! Начинай махать!

- Мы так делали сто раз. Это никогда не работает... - сказал Перегрин. Несмотря на жалобы, он захлопал крыльями.

- Тебе просто нужна практика! - сказала Твист. - Шаг четвёртый! Беги!

Перегрин сорвался в галоп. Из-за малых размеров комнаты ему приходилось бегать по кругу для достижения нужной скорости, отчего взлетать было бы неудобно.

- Хорошо, теперь последний шаг! Набери нужную шкорость и оттолкнись от пола задними ногами!

Перегрин добежал полным галопом до стены, затем с неуклюжим заносом на мокром полу повернул, но сохранил равновесие. Он повторил это ещё дважды, пока не разогнался достаточно для попытки взлететь.

- Отрабатывай! - прошептала Твист, когда Перегрин оттолкнулся задними ногами.

Взлёт пегаса больше походил на неудачный прыжок, и вскоре он встретился лицом с полом, болезненно заскользил по нему и ударился в стену.

- Ооох, - сказала Аврора. - Это было плохо.

- Нет, не было! На этот раз он оторвался от пола на целых две секунды! Он становится всё лучше!

- Думаю, ты всё видишь, Твист, - сказала Аврора.

- Нет, она права! - сказал Перегрин. - Я бы уже взлетел, если бы у меня было чуть больше блядского разбега!

- Проблема не в разбеге, - сказала Аврора. - Дело в опыте. Большинство пегасов твоего возраста уже годами летают. Я уверена, твоим крыльям очень тяжело привыкнуть поднимать тебя, когда ты настолько тяжелее, чем должен был бы быть, когда тебе следовало начинать учиться ле...

- Заткнись! - сказал Перегрин. - Всё равно, сколько мне лет! Я могу это сделать! И вообще, кто ты такая, чтобы говорить о возрасте? Ты самая старшая пони во всей Галерее! И если ты думаешь, что я собираюсь стоять тут и выслушивать лекции от использованной старой шлюхи...

- ХВАТИТ! - рявкнула Твист.

Двое других пони застыли.

- Отлично, это ТОЧНО насторожило охрану, - сказала Аврора.

- И ладно. Нет смысла продолжать тренировки, если вы собираетесь так себя вести. Вы оба должны работать вместе, или не получится, помните? Вам не нужно быть лучшими друзьями, но хотя бы попытайтесь работать вместе! - сказала Твист и пошла на выход из ванных. Двое последовали за ней.

- Ну и почему тогда она так всё усложняет? - сказал Перегрин, нагнав Твист. Теперь они говорили шёпотом. - Почему она не проявит ко мне хоть немного сраного уважения?

- Потому что ты за всю свою жизнь никого не уважал, самолюбивый ты придурок! - огрызнулась Твист.

- О, ну это просто брехня! Теперь вы обе собираетесь наезжать на меня? Почему? - сказал Перегрин.

- Да, собираемся, - сказала Аврора. - Потому что это правда. Твист ты не нравишься, и знаешь что, Перегрин?

Она повернулась и посмотрела синему пегасу прямо в глаза.

- И мне ты тоже не нравишься. Но я верю в тебя.

С этим она повернулась и пошла дальше.

- Стой, ты правда? - сказал Перегрин.

- Да, - сказала Аврора. - Я верю, что ты поднимешь меня к этой печати, и мы выберемся отсюда. Я полностью в это верю.

- Ох, ух... спасибо, - сказал Перегрин. - А... почему ты думаешь, что я смогу?

- Потому что если ты не сможешь, мы застрянем в этом отвратном колодце на всю оставшуюся жизнь, - сказала Аврора. - И всё по твоей вине.

Перегрин остановился, кобылки продолжали идти.

- Спокойной ночи, Перегрин, - сказала Аврора.

Перегрин не спал в эту ночь.

ДВА ДНЯ НАЗАД

- Ты пропустил наши последние встречи, Твенти.

- Простите, ваше высочество. Я был недоступен в это время. Такова суть моей работы.

- Понятно. Но больше не позволяй такому случиться. У меня есть причина считать, что следующие дни будут иметь колоссальное значение.

- Да, я получил ваше сообщение о Твайлайт Спаркл. Я глубоко сожалею о вашей размолвке, ваше высочество. Конечно, я пригляжу за ней.

- Но ты её ещё не видел?

- ...нет, высочество. Никаких признаков.

- Странно. Я знаю, что она прибыла в Кантерлот несколько дней назад, но я потеряла её след вскоре после этого.

- Я постараюсь отследить её, ваше высочество. К слову об исчезновениях, ваша сестра не заболела? Луна как будто пропала у общества из виду в последние несколько дней.

- Это не твоя забота! Придерживайся темы, Твенти.

- Конечно, ваше высочество. Мои извинения. Я не отмечаю существенную активность Круга в последние несколько дней.

- Правда? Вообще ничего?

- Насколько я усматриваю, нет. Было небольшое волнение в связи с побегом Рарити, но с тех пор, похоже, всё успокоилось.

- И Круг ничего против неё не предпринял?

- ...Нет, ваше высочество. Они, по-видимому, ждут, что она предпримет, прежде чем вынести какое-то решение.

- Ясно. Значит, Фанси стал терпеливым. Как... не похоже на него.

- Возможно, последние события всё-таки взяли с него своё?

- Возможно. На этом всё. Как всегда, я не забываю твою службу Эквестрии. Теперь возвращайся на пост.

- Да, ваше высочество. Спасибо.

Пока Принцесса ещё не ушла, Твенти подумал, всего на секунду, что она могла бы придраться к отчёту. Но теперь он понял, что низко себя оценил.

Он всегда был превосходным лжецом.

ВЧЕРА

Восход в Багровых Горах нельзя было назвать иначе, чем великолепным.

Как только на землю прокрадывался солнечный свет, весь ландшафт медленно окрашивался в изумительные ярко-алые цвета.

Такого вида не было нигде в Эквестрии.

Два старых мудрых глаза наблюдали, как солнце поднимается над горизонтом, как делали уже тысячи раз. Его уши, всё ещё чуткие, несмотря на тысячелетия использования, услышали характерный звук двух приближающихся чешуйчатых лап.

- Доброе утро, Спайк, - сказал Стинджайн.

- Доброе утро, сир, - сказал Спайк.

Стинджайн сидел у подножия довольно большого холма. Прошлой ночью Спайк разбил лагерь на его вершине.

Стоя на верхушке, Спайк мог смотреть в глаза старому дракону, предоставляя Стинджайну сидеть внизу.

- Её солнце такое прекрасное, - сказал Стинджайн. - Что-что, а это не меняется.

- На самом деле вы ей не доверяете, да? - сказал Спайк. - В смысле, когда я писал Твайлайт, я упоминал, что вы думаете о Селестии, но я сомневаюсь, что это многое изменит. Твайлайт ей правда верна.

- Возможно, не изменит, - сказал Стинджайн. - Но, тем не менее, я хотел бы, чтобы твой друг знал, что я думаю. Селестия старше даже меня, но я прожил достаточно долго, чтобы знать её ещё в те времена, когда её власть была юной. Я видел, как она меняется со столетиями, от оптимистической к целеустремлённой, к упрямой, к одержимой. После восстания её сестры она высказывала мне такие безумные идеи, о балансе, который любой ценой будет поддерживать...

- Но, со всем уважением, сир, даже вы говорили, что баланс может быть реальным, - сказал Спайк.

- Да, детёныш. Но моё возражение касается того, насколько безжалостно она его поддерживает. Я не знаю сути её методов, но если моя теория верна...

Старый дракон поднялся на ноги, вызвав небольшое сотрясение почвы.

- Спайк, завтра мы с тобой прибудем в Эквестрию.

- Что? - сказал Спайк. - Я сделал что-то не так? Вы ведь не отсылаете меня, нет? Ладно вам, я ведь на самом деле уже привык здесь! Поэтому вы и попросили, чтобы я пошёл с вами в этот поход? Обещаю, я могу лучше!

- Успокойся, детёныш, - сказал Стинджайн. - Ты показал себя выдающимся учеником. Нет, мы возвращаемся в Эквестрию, чтобы выполнить обещание.

- Обещание?

- Века назад, ещё до восстания, сестра Селестии помогла мне в великой нужде. Я пообещал вернуть долг, и мы придумали метод, которым она могла бы предупредить меня, когда придёт время.

Прошлой ночью вокруг луны по достижении ей высшей точки возник голубой ореол. Это было лишь на миг, и тот, кто специально не отслеживал этого феномена, легко бы его пропустил. Это и было тем сигналом, что изобрели Принцесса Луна и я. Я ждал его больше тысячи лет.

- И что он означает? - сказал Спайк.

- Он означает, что очень скоро случится что-то великой важности, - сказал Стинджайн. - Он означает, что ей нужна моя помощь. Так что я отправляюсь в Эквестрию, а ты присоединишься ко мне.

- Так я снова увижу Твайлайт? - взволнованно сказал Спайк.

Стинджайн улыбнулся.

- Как только мы поможем Принцессе, я отнесу тебя в Понивилль. Уверен, Твайлайт Спаркл будет повержена в трепет тем, насколько ты продвинулся.

- Отлично! Не терпится увидеть её снова! - сказал Спайк, подпрыгивая в воздух. - Но слушайте, отсюда очень далеко, когда мы завтра туда прибудем, там будет ночь.

- Принцесса это знает. Она бы не позвала, если бы дело могло подождать, - сказал Стинджайн. - А теперь, пока мы не отправились, Спайк, не будешь ли ты так любезен отрыть нам немного завтрака? Месторождения минералов на этом холме особенно богаты.

- Одну секунду! - сказал Спайк, начиная копать.

- Правильный пацан, - сказал старый дракон. - Нельзя спасать королевство на пустой желудок!

СЕГОДНЯ

- Ты правда думаешь, что он сможет подняться прямо дотуда?

- Он должен, Аврора. Если только я не шбилась со счёта, время истекло. Шильвер вытащит нас этой ночью.

- Если мы будем готовы.

- Верно. Если мы будем готовы, мы освободимся этой ночью.

***

- Ты слишком этим наслаждаешься, Сапфир.

- Чем, связыванием тебя цепями, чтобы ты выглядела как наш пленник? Какого мне этим наслаждаться?

- Ты мятежница, дорогая. Постарайся не слишком наслаждаться собой. Это даже не настоящие цепи.

- До тех пор они будут как настоящие. Пока твоё розовое отродье не будет готово.

- О, не волнуйся. Даймонд Тиара может этого и не понимать, но она очень долго ждала этого вечера.

***

- Знаешь, дорогая моя, многие из членов Круга думают, что я невежественный дурак. Они думают, я не знаю, что они втайне испытывают ко мне отвращение, что выдумывают сложные схемы того, как меня подсидеть. Что ж, сегодня эти планы будут убиты прямо на корню, да? У нас будет милое маленькое судилище для нашей дорогой Рарити, после которого мои недоброжелатели смогут воочию увидеть, что именно происходит с теми, кто пытается покуситься на то, что по праву моё. Это будет знаменательный вечер! Не согласишься ли ты с этим, Сильвер?

- О да, сир Фансипантс. Сегодняшняя ночь будет определённо запоминающейся.

***

- Сегодня мы увидим, как твоя сестра умрёт.

Индиго Дрим улыбнулась, взгромоздив бессознательную Свити Белль себе на спину. Затем она позвала детей.

- Вы готовы, мои дорогуши? Они не начнут без нас, вы знаете.

Первинкль показалась из примерочной, на ней было вычурное белое платье.

- Вермиллион всё ещё выбирает себе бабочку. Но как закончит, мы все будем в сборе, - сказала она. - Ты выглядишь восхитительно, мам.

- О да, дорогуша, - сказала Индиго. - Прости, что ты лишилась своего щеночка так быстро.

- Всё нормально. Она уже начинала мне надоедать. Что сегодня с ней будет?

- Интереснее, что будет с Рарити. Последней вещью, которую она увидит, станет выражение лица её сестры, когда сир Фансипантс объявит Свити Белль собственностью Круга, - сказала Индиго.

- Собственность Круга? - сказала Первинкль. - Это значит...

- Точно то, что ты подумала, - сказала Индиго. - Рарити проведёт свои последние мгновения, зная, что её сестра будет гнить в Галерее весь остаток своей жалкой жизни.

***

Фансипантс стоял на балконе, глядя на закат. Изнутри донёсся перезвон часов. Он не помнил которые из них звучали именно так.

Как будто по команде появился слуга. Это был пони, которого Фанси нанял следить за дверями.

- Мы начинаем? - спросил Фанси с улыбкой.

- Похоже на то, сир, - ответил слуга. - Мисс Рарити прибыла.

Иногда по ночам я всё ещё вижу её. Я пыталась поговорить об этом с другими пони, но все они думают, что я имею в виду сны о ней. Что я во сне переживаю неприятные воспоминания. Хотела бы я, чтобы это было просто снами.

Потому что сон уходит, когда ты пробуждаешься. Ты можешь недолго его помнить, но вскоре реальность вымывает его из твоего сознания, и он уходит навсегда.

Но нет, когда я вижу её - это не сон. Это воспоминание, что приходит без предупреждения.

Это выражение её лица, так тяжело меня поразившее. То, как она смотрела на меня, умирая.

Та ночь изменила во мне что-то, чего я до сих пор до конца не понимаю. В некотором роде, это была самая важная ночь в моей жизни. Те из нас, кто был там, назвали её Ночью Разорванного Круга.

И я бы всё отдала, чтобы её забыть.

19. Семья

- Мисс Рарити прибыла.

- Отлично, она знает, как модно опаздывать, не правда ли? - сказал Фанси. - Я полагаю, большая часть Круга, должно быть, уже здесь.

- Они собрались в большом зале, согласно вашим указаниям, - сказал швейцар Фанси.

- Великолепно. Так устроим же нашим сотоварищам запоминающуюся ночь.

Сильвер Спун стояла рядом с Фанси на балконе. Она внимательно смотрела на закат, настолько, что слова швейцара целиком прошли мимо неё.

- Ты как будто что-то шепчешь, - сказал Фанси, заметив сосредоточенное выражение на лице Сильвер.

- Я считаю звёзды, - сказала Сильвер. Она не лгала. Небо позволяло ей сосредоточится на чём-то ещё, помимо предстоящей судьбы Рарити. - Это своего рода забава - смотреть, какие появляются первыми. Не думаю, что это всегда происходит в одном и том же порядке.

- Разумеется, - ответил Фанси. - Интересно, так происходит по случайности или намеренно, как часть благословенного порядка Селестии? - Имя Принцессы он произнёс с ехидством.

- Думаю, это не имеет значения, - сказала Сильвер. - Даже если Селестия всё и спланировала, всегда есть место случаю, знаете? У неё не всё под контролем.

Сильвер закрыла глаза и представила Хэппи Тьюн. Потом Рарити. И, наконец, себя.

- Никто не может держать всё под контролем. Не всё время, - сказала она. - Всегда есть превосходящая сила. Может быть, внешняя, может, внутри вас. Но она есть.

Она посмотрела на Фанси. Казалось, он был раздражён её словами.

- М-м, ну я так думаю, в общем, - сказала Сильвер, отведя глаза.

Как глупо! Я не могу себе позволить его расстраивать. Не сейчас!

- Интересный взгляд, моя дорогая, - сказал Фанси. - Но по-детски наивный.

Он повернулся и направился назад в особняк.

- Этой ночью я намереваюсь продемонстрировать всем и каждому, насколько полно я всё держу под контролем, - сказал Фанси. - А теперь, я полагаю, настало время тебе приняться за работу над своей частью плана.

Сильвер проскакала внутрь вслед за Фансипантсом.

- Конечно, - сказала она. - Но, гм, вы уверены, что именно я должна её отвлечь? Вы могли бы послать Гэйза или кого-нибудь из слуг...

- Привод Спаркл был твоей идеей, Сильвер, - сказал Фанси. - Тебе никогда не стать истинной леди, если ты не научишься принимать ответственность за свои решения. Ты должна занимать её, пока Круг не закончит. Я пошлю кого-нибудь сообщить тебе об этом, когда время придёт.

- Да, сир, - сказала Сильвер. - Что мне следует делать, чтобы её отвлечь?

- Честно говоря, меня это заботит меньше всего, - сказал Фанси. - Просто держи её подальше от большого зала.

- Конечно. Это точно станет проблемой, если она расскажет обо всём Принцессе, - сказала Сильвер.

- О, это маловероятно, - сказал Фанси. - Мисс Спаркл никогда бы не смогла сбежать из особняка, минув Гэйза и мою охрану. Но я предпочёл бы, чтобы мне не пришлось прикрывать исчезновение столь именитой пони. Это была бы просто чудовищная морока.

- Верно, - сказала Сильвер. - Не хотелось бы доставить вам неудобство.

Она постаралась, чтобы в её голосе не прозвучало сарказма.

- Хорошая девочка, - сказал Фанси. - Увидимся после встречи. Теперь беги в комнату Спаркл. Я уже слишком долго заставляю моих гостей ждать.

Сильвер - одетая в цветастое розовое платье в дополнение к её маскировке под Джентль Степ - сделала Фанси реверанс. В ответ он, как она отметила, немного просиял; он всегда так делал, когда она вела себя женственно. С этим она поскакала к комнате Твайлайт.

"Зачем я это сделала? - прошептала про себя идущая Сильвер. - Поверить не могу, что попросила его, чтобы Гэйз присмотрел за Твайлайт. Она ключ к спасению Твист. И сейчас лучшее время, когда другие отвлечены Мисс Рари..."

Ну конечно. Сильвер встала как вкопанная.

"...Мисс Рарити сама сможет о себе позаботиться, - сказала Сильвер. - Она не нуждается в моей помощи. А Твист - да."

Она пошла дальше, сворачивая к лестнице, ведущей к гостевым комнатам.

"Как только галерейные жеребята освободятся, я пойду в большой зал. Просто чтобы её проверить. С Мисс Рарити к этому времени всё будет хорошо."

Сильвер всё шла. Лестница казалась бесконечной.

"С ней всё будет хорошо, - твердила она себе. - Мисс Рарити сильная, она хитрая. У неё есть план. Знаю, что есть."

Она поднялась до конца лестницы. Дверь Твайлайт была всего в нескольких шагах.

Свист.

Сильвер померещилось, что она услышала что-то сзади, и она рефлекторно обернулась.

- Мисс Рарити?

Она была одна.

Сильвер громко выдохнула.

- С ней всё будет хорошо, - сказала Сильвер. - С ней всё будет хорошо!

- Здесь кто-то есть?

Дверь открылась, и из-за неё показалась Твайлайт Спаркл с выражением обеспокоенности на лице.

- О, Джентль Степ, это вы. Вы сейчас что-то говорили? Что-то вроде "с ней всё будет хорошо"?

- Я... да. Да, говорила.

- О ком вы говорили? Что-то не в порядке?

Сильвер Спун закрыла глаза. На миг она сосредоточилась на образе Рарити. Затем она отпустила его.

Она открыла глаза и посмотрела прямо на Твайлайт Спаркл. И, не позволяя себе задуматься, она заговорила.

- Да. Что-то сильно не в порядке, - сказала она. - Для начала, не существует такой пони, как Джентль Степ. Это иллюзия. Мы с вами уже встречались.

Твайлайт попятилась назад, когда эффект заклинания стал развеиваться перед ней. Образ благородной светло-серой кобылки размывался в её глазах, открывая за собой другую, более знакомую пони.

- Ты... ты же... о моё солнце... - осеклась Твайлайт, ненамеренно воззвав к Селестии. - Свити была права! Ты жива!

Твайлайт села на пол, а затем, к глубокому удивлению Сильвер, Твайлайт схватила кобылку и заключила в объятия.

- Ох как славно, ох как славно! - сказала Твайлайт, её голос дрожал от чувств. - Даже когда я прочла записку Свити, я всё сомневалась, что это правда. Но ты здесь! Ты жива!

Сильвер в смущении отстранила Твайлайт.

- Мисс Спаркл... с вами всё в порядке?

- В порядке ли я? - спросила Твайлайт, поднимаясь на копыта. - Я чувствую себя великолепно! Я приехала в Кантерлот, чтобы найти тебя и твоих друзей, но похоже, что это ты нашла меня! Ох, только подожди, пока в Понивилле об этом узнают! Мэр, наверное, устроит праздник или ещё что-то!

Сильвер моргнула. Такого она не ожидала.

- Праздник из-за меня? Но почему они... - сказала Сильвер. - Я не понимаю. Я никогда не была местным героем, как вы. Во мне не было ничего особенного. Всё, что я делала - задирала жеребят вокруг меня. Вы же с некоторыми из них были друзьями. Я даже позабавилась над вашим ассистентом пару раз. Я плохая...

Сильвер огляделась, пытаясь избежать зрительного контакта с Твайлайт.

- Я думала, большинство из вас рады, что меня нет...

- Сильвер, - сказала Твайлайт. - Я не буду отрицать, что ты могла быть довольно плохой, когда хотела. Но, знаешь... как бы это сказать... ты знаешь мою подругу Эпплджек?

- Только с чужих слов. Её сестра, гм, много о ней рассказывает.

Это была ложь. Сильвер однажды встречалась с Эпплджек. И это был не тот случай, которым она могла бы гордиться.

***

Пока Эпплблум не присоединилась к Меткоискателям, у ней было немного друзей. Это, вкупе с её говором и нехитрыми манерами, делали её лёгкой добычей. Как-то раз, подслушав, как Эпплблум рассказывала Твист о выступлении своей сестры на последнем родео, Даймонд с Сильвер выбежали и принялись громко начитывать сочинённый Сильвер стишок:

Тупорылка Эпплблум,

Ей мозги корова ест,

Со своей сестрой близка -

Там у них сплошной инцест!

Когда они в первый раз произнесли эту дразнилку, Эпплблум закричала, чтобы они заткнулись. Две кобылки только рассмеялись и принялись гоняться за ней по всему школьному двору, продолжая повторять стишок.

В конце концов разъярённая Эпплблум бросила в Даймонд Тиару ком земли. Он угодил ей прямо в глаз.

Филти Рич пришёл в школу в тот же день и затребовал разговора с Черили. Встреча продолжалась больше часа.

На следующий день Черили объявила, что Эпплблум на три дня отстраняется от школы в наказание за нападение на одноклассника. Поскольку Черили не смогла доказать, что Эпплблум была спровоцирована, Даймонд Тиара и Сильвер Спун не были наказаны.

В день, когда Эпплблум вернулась в школу, Сильвер пришла рано, без Даймонд Тиары. Так получилось, что Эпплблум тоже пришла рано. Сильвер заметила, что она идёт в школу прямо следом за ней.

Едва увидев Эпплблум, Сильвер швырнула в неё оскорбление. В этом не было настоящей злобы, она даже не задумалась. Это было машинально.

- ЭЙ, ЭППЛЧМО! - крикнула Сильвер. - И ЧЕМ ТЫ ЗАНИМАЛАСЬ, КОГДА ТОРЧАЛА ТРИ ДНЯ НА ФЕРМЕ? ТЫ УЧИЛА СВОЮ ТУПУЮ СЕСТРУ ЧИТАТЬ?

- Забавно, что ты об этом упоминаешь, - сказал голос позади Сильвер. - На сам деле я научила Эпплблум читать. Она знала алфавит в четырёхлетнем возрасте. Неплохо для тупой деревенщины-жертвы инцеста, чё ты скажешь?

Сильвер Спун обернулась.

На неё смотрела Эпплджек. Кобылка подумала бежать, но что-то во взгляде Эпплджек заставило её застыть на месте.

Там, в этих глазах, была едва сдерживаемая ярость.

- Ты одна из кобылок, которые расстроили мою сестру, дэ? - сказала Эпплджек. - Есть какая-то особенная причина, по которой ты так сделала? Она тебя оскорбила или чё? Или ты просто злобная маленькая тварь, которая любит портить жизнь другим жеребятам?

- Я... я не... - запнулась Сильвер. - Даймонд Тиара, она сказала, что это может быть весело...

- О, ты думаешь, это может быть весело! - сказала Эпплджек. Её голос стал заметно ниже. - Ты подумала, мучить кобылку, которая не сделала тебе ничё плохого, было бы ВЕСЕЛО! Вот так ты и поступаешь, няшка? Просто шатаешься вокруг и делаешь других пони несчастными, потому что не можешь придумать ничё лучше, чтоб провести время? Моя сестра пришла домой в слезах три дня назад! ДЛЯ ТЕБЯ ЭТО ЗВУЧИТ ВЕСЕЛО?

Сильвер открыла рот, но не нашла слов.

- Знаешь, если бы взрослые пони дразнили моего родича так, как ты, они бы ушли домой хромая и без половины зубов, - сказала Эпплджек. - И знаешь чё? Я думаю, я могу забыть, что ты ещё жеребёнок. Давай сделаем тебя примером. Пусть всякий знает, что случается, когда кто-то трогает мою семью.

Эпплджек пошла на Сильвер, которая всё стояла, парализованная страхом. Оранжевая кобыла подняла копыто.

Сильвер закрыла глаза и закричала.

- ПРОСТИТЕ! ПРОСТИТЕ! ПОЖАЛУЙСТА, НЕ...

Она почувствовала, как Эпплджек похлопывает её по голове.

Сильвер открыла глаза и увидела осклабившуюся на неё оранжевую кобылу.

- Ой, ну ладно тебе, няша. Ты правда подумала, что я бы ударила жеребёнка? - сказала она. - Чушь, я гораздо выше этого.

- Но... - сказала всё ещё напуганная Сильвер. - Но вы сказали, что сделали бы меня примером...

- Да, и чё? Я увидела беззащитную кобылку и захотела напугать её до усрачки, - сказала Эпплджек. - Я подумала, это может быть весело. А ты? Тебе щас весело?

Теперь страх Сильвер ушёл. Его место заняло чувство сильного стыда.

- Мне правда жаль, - сказала она. - То, что я сделала вашей сестре, было неправильно, и этому нет извинений.

- И ведь, сука, верно, нету, - сказала Эпплджек. - Теперь тащи свою жопу в школу, няша. И молись, чтоб у меня больше не было причины увидеться с тобой снова.

Сильвер сделала, что ей сказали, и помчалась в школу быстрее, чем когда-либо в жизни.

Хотела бы она сказать, что усвоила урок, и слова Эпплджек оказали должный эффект. Но в результате Даймонд и Сильвер просто поменяли цели. Они перестали дразнить Эпплблум и принялись вместо неё дразнить Физервейта, а жизнь шла своим чередом. Несколько месяцев спустя, после получения Даймонд Тиарой кьютимарки, дуэт вновь начал дразнить Эпплблум. К этому времени возмездие Эпплджек стало отдалённым воспоминанием, а отсутствие у Эпплблум кьютимарки делало её слишком заманчивой целью, чтобы можно было устоять.

Тем не менее, Эпплджек надолго произвела на Сильвер впечатление - пусть и не то, которое намеревалась.

На какое-то мгновение Сильвер действительно поверила, что Эпплджек собирается её избить. Мысль о том, чтобы быть избитой взрослым, ужаснула её. Но в смешении со страхом она приносила ощущение глубокого возбуждения. Сама возможность быть избитой отчего-то казалась волнующей.

Сильвер плохо понимала, что с этим делать.

Но какая-то часть её хотела снова это пережить.

***

Сильвер качала головой, а Твайлайт ей улыбалась.

- Не думаю, что я сильно нравлюсь Эпплджек, - сказала Сильвер. - Если кто-то и будет рад тому, что меня нет, так это точно она.

Твайлайт вдруг посмотрела очень грустно.

- Сильвер Спун, как ты можешь о себе такое говорить? - сказала она. - Я привела в пример Эпплджек, потому что это лучше всего бы объяснило, что все мы чувствовали. Я видела её на поминках по тебе. Она взяла шляпу в копыто и держала её перед лицом. Думаю, она не хотела, чтобы кто-нибудь увидел, как она плачет.

- Она плакала? Почему? Из всех пони она... - глухо сказала Сильвер.

- Эпплджек не та пони, что слишком часто показывает свои чувства, - сказала Твайлайт. - Я спросила её, почему поминки так сильно на неё повлияли? В конце концов, она тебя не знала.

- И что она сказала? - спросила Сильвер.

- Она сказала: "Конечно, мне грустно. Неважно, что она не была хорошей кобылкой. Она была из семьи."

- Но я не была! - сказала Сильвер громче, чем хотела. - Я не связана с Эпплами!

- И я тоже это подумала. Я сказала: "Эпплджек, как Сильвер Спун может быть частью твоей семьи?" Она ответила: "Она ведь из Понивилля, разве нет?"

Сильвер повернулась и посмотрела на Твайлайт, в итоге всё-таки сумев встретиться с её взглядом.

- И всё? - сказала Сильвер. - Только потому, что мы из одного города?

- Ты говоришь так, как будто это не имеет значения! - сказала Твайлайт. - Сильвер, я почти всю жизнь прожила в Кантерлоте. Но я ничего не понимала в дружбе, пока не приехала в Понивилль. В этом городе что-то есть. Такое тепло, такое ощущение дома всюду, куда бы ни направился. Только не говори мне, что ты этого не чувствовала. Пони, которых я едва знала, подходили ко мне, и мы болтали как старые друзья. Я видела, как весь город собирается вместе, когда замечает, что кому-то нужно помочь. Например, когда Твист пропала. Полагаю, ты об этом не знаешь. Мы думали, она сбежала. Это было месяцы назад, но пони всё ещё ищут её. Поисковые партии отправляются в лес, в овраги, куда угодно, почти каждый день. Без неё мы не те, и то же самое касается тебя. И когда мы подумали, что ты умерла...

Сильвер, на верхушке холма недалеко от моей библиотеки есть могила. На ней твоё имя. Там мы зарыли то, что приняли за твои останки. Хочешь узнать, что гласит эпитафия?

Сильвер в этом сомневалась. Но она кивнула, чувствуя, что Твайлайт хочет, чтобы она выслушала ответ.

- Понятия не имею, - сказала Твайлайт. - У меня ни разу не вышло прочесть эпитафию, потому что твоя могила всегда была в цветах. Их сотни. Пони приходят туда каждый день и оставляют их для тебя. Признаю, их стало поменьше по прошествии шести месяцев, но потом, когда мы узнали о Рарити, ну, потеря жеребёнка - это само по себе плохо. Но мы же думали, что ты была убита. Сомневаюсь, что город переживал такой удар за последние десятилетия.

Стали собираться толпы, из десятков пони. Огромные толпы, просто чтобы отнести цветы на могилу маленькой кобылки. Весь город скучает по тебе, Сильвер Спун.

Твайлайт Спаркл протянула копыто и улыбнулась.

- Идём, - сказала она. - Идём домой. Ты и я.

Сильвер, задрожав, подняла копыто. Но вместо того, чтобы коснуться копыта Твайлайт, она положила копыто себе на сердце.

- Но разве вы не ищете Ми... э, Рарити здесь в городе?

- Я ищу многих пони, - сказала Твайлайт. - Но сперва нужно вернуть тебя домой. Пусть все пони, которые скучают по тебе, наконец-то успокоятся.

- Но как они могут? Как они могут так сильно по мне скучать? Я же была ужасная! Я была злая и вредная со столькими жеребятами!

- Не буду отрицать, что ты была не слишком хорошей кобылкой, - сказала Твайлайт. - Но ты была одной из нас. Ты часть Понивилля. И без тебя наш город пустует. Я знаю, ты стала бы лучшей пони, если бы действительно этого захотела, Сильвер. И все мы с радостью бы тебе помогли. Ну так идём домой, хорошо? Сделай первый шаг.

- Лучшей пони... - повторила Сильвер.

Она подошла к Твайлайт и молча обняла её. Твайлайт почувствовала слёзы кобылки у себя на груди и нежно погладила ей гриву.

- Всё хорошо... - сказала она. - Теперь ты в безопасности. Всё будет хорошо. Я отведу тебя домой.

Сильвер осторожно отодвинулась от Твайлайт.

- Нет, - сказала Сильвер.

- Что? Но...

Сильвер утёрла слезу, почти улыбаясь.

- Большое спасибо, Твайлайт. Но я пока не могу пойти домой. Я здесь кое-что должна сделать, - сказала она. - И я собираюсь попросить вашей помощи.

- Сильвер, о чём ты говоришь?

- Просто следуйте за мной, хорошо? Если кто-нибудь спросит, я всё ещё Джентль Степ, - сказала Сильвер и побежала по коридору, Твайлайт бросилась за ней.

- Сильвер, что происходит? Что ты делаешь? - сказала Твайлайт.

Улыбка Сильвер стала шире.

- Я выполняю обещание! - сказала она.

***

Расставшись с Сильвер Спун, Фанси повернулся и направился по длинному коридору, ведущему к входным дверям. Он был на полпути, когда увидел Индиго Дрим, стоящую посреди зала. Похоже, она его ждала.

- Добрый вечер, Индиго, - сказал Фанси. - Почему же ты не в большом зале с остальными?

- Тяжело, дорогой. Блюблада нет, что делает меня на этот вечер твоим заместителем, - сказала Индиго. - Помнишь о нашей сделке? Продвижение на третье место в Круге и жеребёнок моим детям для игры в обмен на мою помощь в решении твоей понивилльской проблемы.

Фанси театрально ударил себя копытом по лбу.

- Конечно, миледи, конечно! Как беспечно с моей стороны было об этом забыть! Неделя выдалась такая утомительная! Не беспокойся, место за тобой. Сегодня ты войдёшь в зал по правое копыто от меня. И пьяная гарпия Вишинг Стар сможет заключить, что она разжалована.

Выражение Индиго смягчилось.

- Рада это слышать, - сказала она. - Думаю, Стар уже скушала четвёртую рюмку водки за этот вечер. Сомневаюсь, что она вообще заметит, что потеряла своё положение.

Фанси закатил глаза.

- Даже если и заметит, я уверен, что её неизбежная истерика окажется последним из достойных внимания событий этой ночи. Ну что ж, я ужасно опаздываю на приём мисс Рарити. Идём?

- Постой, - сказала Индиго. - Я никогда не докладывала тебе о том, что узнала в Понивилле.

- Это правда так важно? - сказал Фанси. - Мне известна суть вещей, а сейчас у нас действительно нет времени. Гости заждались.

- Пусть подождут. Ты должен это услышать, - сказала Индиго. - Сегодня произойдёт куда больше, чем ты представляешь, Фанси.

Фансипантс поднял бровь.

- Тебя обманули, - сказала Индиго. - Здесь сегодня пони, кому ты не должен был доверять.

20. Шах и мат

- Ну надо же, Рарити, - сказал Фансипантс. - Ты страшнее чёрта.

Рарити, стоящая у входа в особняк Фанси, в ответ сердито взглянула на него. На шее у неё был металлический ошейник, посаженный на массивную на вид цепь. Рядом с ней стояла Даймонд Тиара, носящая уменьшенную версию того же ошейника. Обе цепи магически удерживались Триаж, которая вышла вперёд и с почтением поклонилась Фанси.

- Мой вид не имеет значения, - сказала Рарити. - Ты получил мой дар и получил меня. Теперь отведи меня к моей сестре.

Индиго Дрим, стоящая рядом с Фанси, пренебрежительно усмехнулась.

- Скоро ты увидишь свою сестру, дорогая, - сказала она. - Но ещё остаётся такое маленькое дельце, как правосудие Круга. Как только мы вынесем приговор, у вас со Свити состоится слёзное воссоединение.

- Валяй, Индиго. Отпускай свои шуточки, - сказала Рарити. - Только такие бездумные, как ты, могут с такой лёгкостью относиться к связи между двумя членами семьи. Я прибыла сюда, готовая к смерти ради шанса увидеть мою сестру. А ты сделала бы это ради одного из своих отродий?

- Дримы ни за кого не отдают свою жизнь, дорогая. Мы заставляем других отдавать свои жизни за нас, - сказала Индиго. - Вот что происходит, когда твоя семья столь высоко ценна для Эквестрии. Хотя тебе не понять.

Пока две кобылы препирались, Фанси наклонился и заглянул в глаза сопровождающей Рарити кобылке. Она ответила решительным и пристальным взглядом.

- О, так ты уверенная кобылка, не так ли? Я вижу, - сказал Фанси. - Как твоё имя, маленькая?

- Моё имя, - ответила Даймонд Тиара, - слишком достойно для таких, как ты.

Даймонд как-то слышала, как её отец употребил эту фразу, когда один из перспективных деловых партнёров опоздал на встречу. Ей всегда хотелось самой её использовать.

Её удовлетворение было быстро прервано сильным рывком за ошейник, заставившим её свалиться на землю.

- Я ведь говорила тебе, как себя вести, блядь! Сожалею об этом, Фанси, - сказала Триаж. - Её зовут Даймонд Тиара. Она высокомерна как сука.

- О, это чудесно слышать! - сказал Фанси, опускаясь на колени, чтобы взглянуть кобылке в глаза. - Мне так нравится ломать волевых.

На этот раз Даймонд Тиара ничего не сказала.

Фанси хлопнул копытами и повёл компанию в большой зал, где уже собрался весь остальной Круг.

Помещение было огромным и чаще всего использовалось как бальный зал. Оно освещалось несколькими большими люстрами, испускавшими неугасимый свет свечей, отражавшийся в отделанных золотом стенах, что создавало сиятельную атмосферу, напоминающую о самом солнце. Сегодня на дальней стороне зала были водружены подмостки. Здесь предстояло быть месту суда над Рарити.

Лишь только Фанси вошёл - с Индиго справа от себя - собравшиеся члены Круга немедленно прекратили свои разговоры и повернулись, чтобы его поприветствовать. Он улыбался и кивал в ответ на любезности, сопровождавшие каждый его шаг. Позади него опускалась вуаль тишины - там шла Рарити. Большинство пони смотрели на неё с презрением или отворачивались из отвращения.

Рарити оглядела толпу. Многие пони очевидно симулировали отвращение. Некоторые рискнули слегка ей кивнуть.

Её союзники распределились по залу равномерно, так что не могли бы быть окружены в случае драки. Хорошо, подумала Рарити. Их больше, но внезапность на нашей стороне. Фанси не представляет, что готовится, и это решит дело.

Она отметила тот факт, что охрана в комнате плотнее, чем обычно. Охранники стояли вдоль стен, у большинства были пики и мечи. На первый взгляд, их было не меньше дюжины, и ещё оставалась возможность, что некоторые скрываются в толпе.

Рарити это ожидала. У Фанси был план на тот случай, если кто-то попытается бежать в последнюю минуту. Но неколебимые взгляды охранников всё-таки её нервировали.

Она не показала этого. Вместо этого она, следуя своему кредо, шла с высоко поднятой головой - несмотря на значительную трудность делать это в ошейнике.

Она шла не с видом пленника, но с обликом завоевателя.

- О моё солнце, - прошептала ей в ухо Индиго. - В тебе правда совсем не осталось стыда, да?

- Я леди, - ответила Рарити. - Я жила как леди. И я умру как леди.

Конечно, я умру, подумала она. Но не сегодня.

***

- Сильвер Спун, помедленнее!

В ответ на крик Твайлайт Сильвер резко затормозила. После нескольких минут бега Твайлайт была рада перевести дух. Но Сильвер выглядела рассерженной.

- Я же говорила вам, - сказала она, - называйте меня Джентль Степ! Вы хоть представляете, какие у нас будут проблемы, если хоть кто-нибудь узнает, что заклинание иллюзии сломано?

- Сильв... э, Джентль Степ, вокруг же никого нет, - сказала Твайлайт. - Что, в общем, странно. Всю неделю меня сопровождал этот тихий пони, следящий за тем, чтобы я не попала в неподобающие места, а теперь он исчез. И где все слуги? Что происходит?

Сильвер Спун вздохнула. Лучше быть прямолинейной, подумала она.

- Фансипантс лидер Круга, - сказала Сильвер. - Твист здесь, и вы мне нужны, чтобы её вытащить.

- Я знала это! - сказала Твайлайт удовлетворённым тоном. - Я знала, что Фанси с ними связан! Иначе почему он всю неделю так старался помешать моему расследованию?

Твайлайт в злобе начала размахивать копытами.

- Каждый раз, как я думала, что что-то нашла, выскакивал Гэйз с приглашением на чай или ещё чем-нибудь. И прежде чем я могла сказать "нет", он усвистывал меня своей странной телепортацией, и я оказывалась в саду или в гостиной, и Фанси часами ездил мне по ушам о том...

- Твайлайт!

- Верно! - сказала Твайлайт с решительным кивком. - Твист в одной из этих комнат? Он не причинил ей вреда, нет?

- Я, м-м... - сказала Сильвер, глядя в пол. - Твист... через многое прошла. И не только она. Следуйте за мной.

Сильвер Спун привела Твайлайт на маленькую пустую площадку рядом с жилыми помещениями. Здесь обычно запрашивали перемещения в Галерею, но сейчас служитель отсутствовал.

- Хорошо, так будет проще, - сказала Сильвер. Она повернулась к Твайлайт. - Твист держат под землёй. И ещё там другие жеребята. По крайней мере, сотня. Вы должны их всех вытащить. И сделать это быстро. Фанси сейчас занят, но я не знаю, как долго это продлится.

- Больше сотни жеребят? - сказала Твайлайт. Вдруг она как будто побледнела. - О нет... это и есть та комната, что использует Круг, да? Отсюда они отправляют жеребят в...

Голос Твайлайт затих. С её стороны доносилась лишь мелкая, почти болезненная дрожь.

- Фанси называет это Галереей, - сказала Сильвер. - Твист там уже месяцы.

- Галерея? - сказала Твайлайт. Её голос прозвучал как у пони, который только что попробовал что-то горькое. - Это для него какая-то шутка?

- Фанси любит собирать вещи, - несколько механически сказала Сильвер. - Давайте больше не будем об этом говорить, ладно?

- Но как они могут... - Твайлайт глубоко вздохнула. - Нет, ты права. Не будем заостряться на этом. Просто скажи, что я должна сделать.

Сильвер встала туда, где обычно стоял служитель.

- Галерея прямо под особняком. У неё нет входов и выходов. Вы должны телепортироваться прямо туда.

- Как глубоко?

- Он говорил, около сотни... футов? - Сильвер почесала затылок. - Я надеялась, вы знаете, что это значит.

- Древняя мера длины, используется, в основном, старыми драконьими стаями. Фанси любит такую архаику, чтобы повыпендриваться, - сказала Твайлайт. - Но, в общем, это где-то около сотни копыт.

- Но отсюда до Галереи сплошной твёрдый камень, - сказала Сильвер. - Мм... что будет, если вы просчитаетесь?

- У современных заклинаний телепортации есть встроенная защита от перемещения внутрь твёрдых объектов, - сказала Твайлайт. - Заклинание выдохнется до того, как я исчезну.

- Ладно, хорошо. Гм, слушайте, Твайлайт, - сказала Сильвер, шаркая копытом. - Когда вы перенесётесь туда, вы можете увидеть некоторые вещи... которые вам не понравятся. Галерея - очень... грубое место. И там вооружённая охрана. Простите, что прошу вас так рисковать собой. Вы были так добры ко мне...

- Сильвер Спун, - сказала Твайлайт. - На прошлой неделе я заставила бессмертную правительницу Эквестрии разгневаться на меня. Я расследовала культ злобных пони, которые не желают быть раскрытыми. И, как оказалось, я семь дней прожила рядом с его лидером.

- Так что я бы сказала, что волноваться о риске для меня немного поздно, - Твайлайт сумела слабо, но выразительно улыбнуться.

Сильвер улыбнулась в ответ.

- Это были довольно странные несколько месяцев, да уж, - сказала она. - Вы готовы?

- Больше, чем когда-нибудь буду, - сказала Твайлайт. - Пожелай мне удачи!

Твайлайт закрыла глаза. Рог единорожки засветился, и в воздухе послышался тихий потусторонний гул. Сильвер отступила.

И потом воздух вокруг Твайлайт вспыхнул.

Это было не похоже на ярко-лиловую вспышку, что обычно сопутствует телепортации. Это было громче, ярче и разрушительнее. Большое прожжённое пятно на ковре отметило место, где стояла Твайлайт. Единорожка лежала на полу, от её тела отходил слабый дымок.

- ТВАЙЛАЙТ! - закричала Сильвер, бросаясь к единорожке. - С вами всё в порядке? Что случилось?

- Какая-то магическая отдача, - сказала Твайлайт, пока Сильвер помогала ей подняться на копыта. - Я начала телепортироваться, но меня как будто что-то блокировало. Вроде контрзаклинания или, может, барьера...

Сильвер ощутила, словно весь мир обрушился под её копытами.

Мы были так близко...

- Сильвер? - сказала Твайлайт, заметив перемену в её настроении. - Что-то не так?

- Нет... - тихо сказала она. - Они не сделали это вовремя.

***

Фансипантс ухмыльнулся, взяв в копыто цепь Рарити, которую принял от поклонившейся ему Индиго. С резким и ненужным рывком он повёл Рарити и Даймонд Тиару к подмосткам на дальнем конце зала.

Он занял своё место посередине, с Индиго Дрим по правое копыто и с Рарити и её даром по левое. Бормотание толпы утихло, когда Индиго подняла копыто, призывая к порядку.

- Верные пони Круга! - сказал Фансипантс. - Искренне вас благодарю за то, что вы присоединились ко мне этим вечером. Хотел бы я, чтобы это произошло в более желательных обстоятельствах.

Он сверкнул глазами на Рарити, затем продолжил.

- Порядок основан на определённых принципах, - сказал Фанси. - Нас объединило признание простого факта: представители нашего общества зарекомендовали себя выше презренной толпы, и, таким образом, заслуживают определённого снисхождения. Мы признаём личное удовлетворение благородной и необходимой целью. Мы защищаем друг друга от любопытных глаз мира, объединяя нашу власть и силу, полученную нами тяжёлым трудом и жертвами.

Из толпы донеслось несколько возгласов согласия, хотя большинство из присутствующих здесь пони уже слышали от Фанси эту риторику. Рарити заметила, что трое детей Дрим, стоящие вместе в первых рядах, кажутся более впечатлёнными, чем кто-нибудь ещё.

Похоже, стайке избалованных тварей такая идеология кажется довольно привлекательной, подумала она про себя.

Она взглянула на Даймонд Тиару. Кобылка стояла прямо, с мужественным выражением на лице, не показывая ни следа страха или ещё какой-нибудь эмоции.

Похоже, она не представляла, как сильно трясутся её ноги.

- Но все эти идеалы стоят на непоколебимой лояльности любого и каждого члена Круга, - продолжал Фанси. - В обществе есть много таких, кто не одобрил бы наш образ жизни и мог бы причинить нам вред, если мы были бы раскрыты. Вот почему доверие имеет абсолютно первостепенное значение для нашего дальнейшего выживания. В прошлом были пони, предававшие наше доверие. Мы решали с ними вопрос, обычно с минимальной суетой. Но преступления единорога, стоящего сейчас перед вами, особенно одиозны.

Рарити вызывающе вздёрнула нос. В толпе заворчали.

- Поведение мисс Рарити на ежегодном Собрании выходит далеко за пределы простого неповиновения, - сказала Индиго, выступая вперёд. - Она не просто выразила неуважение к нашему благородному лидеру, она публично унизила его. По моему мнению, Рарити должна была быть исключена из Круга. Но сир Фансипантс решил проявить к ней милосердие. И теперь мы видим всю степень его благородства: вместо того, чтобы выбросить Рарити как грязь, которой она и является, Фанси пригласил её сегодня в свой дом и предоставил ей привилегию быть полностью выслушанной. В соответствие с практикой оригинального Круга, в таких случаях обвиняемому дозволяется изложить своё дело перед лицом собратьев, прежде чем лидер Круга и его заместитель вынесут приговор.

Индиго подошла к Даймонд Тиаре и начала неторопливо гладить ей гриву. Даймонд закрыла глаза и запричитала.

- В качестве жеста доброй воли она даже привела нам новую подружку. Вскоре вы все её узнаете, не сомневаюсь. А теперь традиция заставляет меня...

- Убери свои копыта от жеребёнка, Индиго.

Глаза Индиго сузились, когда Рарити вышла вперёд, настолько, насколько ей позволяла длина цепи.

- Ты забываешь про самую важную часть нашей сделки, - сказала Рарити. - Я желаю увидеть мою сестру. Если ей не причинили вреда, этот фарс может продолжаться. Если нет, Триаж заберёт Даймонд Тиару домой, и я больше не позволю тебе наслаждаться этим показушным судилищем ни единой секунды.

- Ты говоришь так, как будто у тебя есть выбор, моя сладкая. Как забавно, - сказала Индиго. Её рог засветился, и из центра толпы всплыла бессознательная Свити Белль.

- Мой друг о ней позаботился для меня. Не беспокойся, она в полном порядке, просто под заклинанием сна.

Рарити, полностью осознавая своё положение, изо всех сил старалась сохранить самообладание при взгляде на сестру. В целом, она преуспела.

"Любовь моя..." - прошептала она.

- Ты не собираешься с ней поздороваться? Я разбужу её для тебя, - сказала Индиго. Слабая вспышка света мелькнула перед лицом Свити, и глаза кобылки стали открываться.

- Чт? - сонно сказала Свити, пока её ум пытался справиться с тем фактом, что она пробудилась в воздухе. - Где...

- СВИТИ!

Рарити улыбнулась, протянув вперёд передние копыта, Свити медленно левитировала к ней.

- Сестра? - сказала Свити. - Что ты тут делаешь?

Пока она подлетала всё ближе и ближе к Рарити, ум Свити по кусочкам собирал понимание того, что сейчас происходит. Фансипантс здесь. И здесь так много пони. И Индиго, и Рарити в цепях...

Внезапно Свити вспомнила последнее, что слышала перед тем, как свалиться в сон.

"Сегодня мы увидим, как твоя сестра умрёт."

- СЕСТРА! - закричала Свити, тянясь к Рарити. - Беги! Они хотят у...

Потом Свити Белль исчезла во вспышке света.

***

- Я не понимаю, - сказал Перегрин, садясь рядом с Авророй и Твист. Трое сидели довольно далеко от входа в Галерею, на пределе слышимости охранника, смотревшего за дверями. - Ещё не отбой, но у нас не было клиентов уже несколько часов. Или кажется, что часов. Где все?

- Ты правда жалуешься на передышку? - сказала Аврора. - Что с тобой не так?

- Ой, подумал об этом на полсекунды! - сказал Перегрин чуть более возмущённо, чем собирался. - У нас никогда не бывает свободного дня, если только это не Собрание! Наверное, происходит что-то важное, раз никто не приходит.

- Он прав, - сказала Твист. - Может, показалась королевская стража, и весь Круг арештован!

- Что ж, хорошие новости, - сказала Аврора. - Не считая того, что королевские гвардейцы, вероятно, не знают, что мы здесь.

- Ох, да, - сказала Твист. - Ну, Шильвер Шпун сказала, что через неделю произойдёт что-то важное, и я точно уверена, что это было шемь дней назад.

- Знаю, знаю. Смотрите-ка, вы, девочки, говорили, что это наш последний шанс. И я старался как мог, не? Давление не помогает, - сказал Перегрин.

- Правда? А я довольно хорошо работаю под давлением, - сказала Аврора.

- Ребята, стойте, - сказала Твист. - Нам нужно просто пробраться во внешнее помещение и сделать нашу лучшую попытку, хорошо? Раз я не могу летать или использовать магию, может, я должна быть тем, кто отвлечёт охрану, пока вы двое...

Твист прервала яркая вспышка света на дальней стороне помещения. Все головы в Галерее повернулись к аномалии. Твист и её друзья были слишком далеко, чтобы увидеть, что именно произошло.

- Она здесь, - сказал охранник у дверей. - СЛУШАЙТЕ, ТВАРИ! ОСТАВАТЬСЯ НА СВОИХ МЕСТАХ, ЯСНО? ЧТО ПРОИСХОДИТ СНАРУЖИ, НЕ ВАША ЗАБОТА!

Двое охранников поскакало по направлению к вспышке, а Твист показалось, что она услышала крик кобылки.

- Новоприбывший? - сказала Аврора. - Странно. Они обычно вносят его через переднюю дверь. Откуда такая секретность?

- Сегодня всё страннее и страннее становится, - сказал Перегрин.

Аврора вздохнула.

- Бедный жеребёнок, - сказала она. - Может, позже мы сможем с ним поговорить? Успокоить его?

- Может, - сказала Твист. - Или, может, мы сможем вытащить его отсюда.

***

- ЧТО ВЫ С НЕЙ СДЕЛАЛИ? - закричала Рарити, яростно рвущаяся на цепях.

- С ней всё хорошо, - сказала Индиго. - Я просто отослала её в Галерею. Не моя идея, учти это, я хотела, чтобы она осталась здесь и засвидетельствовала твою судьбу.

Рарити в негодовании повернулась к Фанси.

- Это не входило в нашу сделку, ты, надутый сын шлюхи! - воскликнула она.

- Мисс Рарити! Что за выражения! - сказал он, ухмыляясь. - Думаю, пришло время научить тебя следить за языком. Индиго?

Рог Индиго вспыхнул. В следующий миг крик Рарити затих. Она продолжала биться и вызывающе топтать копытами, но цепи её держали.

- Обезвредьте мисс Триаж, будьте так добры.

Триаж, стоявшая у подножия сцены, попятилась от приближающегося к ней охранника.

- Фанси, какого хрена ты?..

Триаж услышала тихий свистящий звук и через мгновенье была схвачена сзади Гэйзом, который обездвижил её, а охранник прижал ей голову к полу.

- Мой дорогой друг Индиго поведала мне интересную историю, пока мы с ней шли на встречу с вами, - сказал Фансипантс. - Она рассказала, как навестила Рарити в тюрьме. Как Рарити впала в неконтролируемый гнев во время разговора с ней и поклялась - что там было, Индиго?

- Она сказала, что собирается убить меня, - сказала Индиго. - И затем пообещала, что вернёт свою сестру и спалит этот особняк дотла с Фансипантсом и мной внутри.

Фанси покачал головой с торжествующей улыбкой на губах.

- Нет, правда, дорогая моя, - сказал он, - неужели ты действительно думала, что твой маленький взрыв не дойдёт до меня?

Теперь толпа оставила своё почтительное молчание, и в зале монотонным гулом зазвучали взбешённые бормотания.

- И потом, цепи, - сказал Фанси. - Они подтвердили мои подозрения. Как только Триаж дёрнула за них, когда мы встретились у входа, я понял твоё истинное намерение.

- Я очень люблю играть с цепями, знаешь ли, - продолжал Фанси. - И нормальные так не звенят. Они магически ослаблены. Я узнал заклинание. Сейчас они прочны как сталь, но, как я представляю, они рассыплются в труху после произнесения тобой или Триаж правильной магической фразы. Какая досада, что мои охранники не позволяют ей говорить.

Обездвиженная Триаж лежала на полу, охранник прижимал копытом её голову, уткнув её лицом в ковёр, заглушающий её крики.

- Так что, боюсь, друзья мои, в связи с бесчестным поведением Рарити у нас сегодня не будет слушания, - сказал Фанси, снова обращаясь к толпе. Но теперь его интонация была более прямолинейной и гораздо менее бодрой. Он ударил копытом по полу, чтобы подчеркнуть этим сказанное. - Вместо этого вы все станете свидетелями того, как эта неблагодарная деревенская кляча поможет мне продемонстрировать, что же произойдёт с любым пони, поставившим под вопрос моё лидерство в этом Круге.

Рарити с отчаяньем глядела на толпу.

Хойти! Сапфир! Сделайте что-нибудь!

Осмотрев толпу, она увидела Хойти, пробирающегося к дверями и старающегося быть как можно менее заметным. Сапфир Шорз, между тем, старалась выглядеть настолько же разъярённой на Рарити, насколько и пони прямо вокруг неё. Она тоже поглядывала на дверь, по-видимому, ожидая удачного случая, чтобы сбежать.

Рарити скривилась. Что за трусы, подумала она.

Рог Фанси засветился тёмно-красным светом. В тот же миг тем же цветом засветился ошейник Рарити.

Фанси мощно дёрнул цепь, заставив Рарити упасть на пол. Потом он подошёл к ней, глядя ей прямо в глаза. Выражение Рарити было свирепым, но он смог разглядеть беспомощность в её глазах. Он упивался ей.

- Помнишь, я использовал эту штуку с твоей сестрой? - сказал Фанси, указывая на красное свечение вокруг ошейника Рарити. - Я полагаю, будет гораздо больнее, если я затяну этот ошейник вокруг твоей глотки.

Его рог вспыхнул, и ошейник слегка сжался. Рарити стала задыхаться.

- Я бы спросила, есть ли у тебя последние слова, - сказала Индиго. - Но, учитывая обстоятельства, это навеки останется тайной.

- И вот так круг смыкается вокруг тебя, - сказал Фанси, глядя, как ошейник медленно сжимается. - Шах и мат, моя дорогая.

21. Триумфатор

В большом зале воцарилась абсолютная тишина.

Каждый пони в комнате затаив дыхание смотрел, как Рарити борется за воздух. Фанси душил её гораздо дольше, чем ему требовалось. Было ясно, что он наслаждается собой.

Никого не удивило, когда Индиго Дрим нарушила тишину.

- Шах и мат? - сказала она. - О Фанси, яхонтовый мой, ты так склонен к драматизму!

- Ты винишь меня в этом? - отвечал Фанси. - Я так долго ждал этого вечера.

- Мы все ждали, дорогой, - сказала Индиго. - Жаль, что наша дорогая Рарити сейчас так тиха. Я рада была бы услышать, как она выдавит последние слова.

- Ладно, я думаю, хватит.

Фанси, Индиго и десятки членов Круга разом повернулись в направлении резкого, пронзительного голоса, прозвучавшего с дальней стороны сцены.

Там в одиночестве стояла Даймонд Тиара. Она улыбалась.

- Не то чтобы мне не нравилось, как Рарити трепыхается, - сказала она, - но вы оба зашли слишком далеко!

На полу ухмыльнулась Триаж. Никто не заметил.

- Ой как прелестно! - сказала Индиго. - К чему это ты, крошка?

- Ты что-то говорила о последних словах. Ну, в общем, Рарити сказала мне кое-что - она хотела, чтобы вы все это услышали, - сказала Даймонд. - Немного, но, наверное, это довольно важно.

Фанси кивнул с насмешливым выражением на лице.

- Поехали! - заорала Даймонд Тиара. - КРУГ РАЗОРВАН!

Из рогов Рарити и Триаж вырвался свет.

Фанси с недоумением попятился назад, когда цепь в его копыте растворилась у него на глазах. Ошейник Рарити исчез мгновением позже - вместе с её яростно-беспомощным видом. Его место заняло выражение чистой самоуверенности.

Затем Фанси услышал смех.

Вспышка достаточно отвлекла Гэйза, чтобы Триаж смогла поднять голову, и теперь единорожка вызывающе глядела на Фанси.

- На самом деле мы с Рарити улучшили это заклинание цепей, - сказала она. - Сделали так, что рвущая цепь фраза не обязательно должна быть произнесена заклинателем. Так что мы зачаровали кобылку, чтобы и она тоже могла сломать заклинание! И твоим самодовольным хуям так и не пришло в голову заткнуть маленькую розовую земную пони, да? Назови ЭТО шахом и матом, ты, мудила!

Фанси скривился на Триаж. Она ответила улыбкой.

- Я не боюсь, Фанси! Давай, пусть твои жлобы забьют меня насмерть, если ты так и планировал. Оно того стоит, чтобы просто увидеть выражения, которые сейчас на ваших рожах!

- Копейщики! - воскликнул Фанси. - Убейте эту крикливую суку!

- Крикливую суку? Спасибо, что напомнил! - сказала Триаж, и на губах Рарити появилась её жёлтая магическая аура.

- Ах, так намного лучше, - сказала Рарити, вернув себе способность говорить. Она бросила взгляд на толпу.

Хойти Тойти не покинул комнату. На самом деле он стоял перед дверями, не отрывая глаз от остальных.

Конечно, подумала Рарити. Хойти не убегал к дверям. Он охраняет их. Они не сдались.

День будет нашим.

- Друзья мои! - крикнула она со сцены. - Наше время пришло!

Рассвирепевший Фансипантс бросился на Рарити, намереваясь заткнуть её.

Он был остановлен метко брошенным бокалом, попавшим ему прямо в лоб. Встретившись с его рогом, бокал разлетелся вдребезги. Кровь и красное вино, смешиваясь, стекали по лицу Фанси.

- Вишинг Стар, - сказал Фанси, определив нападавшего. - Только ты можешь попасть так метко, будучи пьяной, спесивая ты корова.

- Ты думл, ты можешь так прсто взять и отдать суке Индиго мьё третье место? - последовал пьяный ответ Стар. - Хуй тебе! Мы все те побоку! И всегда были! Фпьрёд, ребята! Задайть ему!

Заговорщики посмотрели друг на друга.

Это был боевой клич не хуже прочих.

И в тот же миг все остатки спокойствия улетучились из большого зала. Пять пони, стоявшие в первом ряду толпы, бросились к сцене и прыгнули.

Индиго что-то прошептала про себя, и на долю секунды сцену окружил мерцающий тёмный барьер. Четверо из пони ударились о него и свалились на пол.

Но пятый, зелёный жеребец, был чуть быстрее прочих и достиг подмостков невредимым.

- Мисс Рарити! - крикнул он. - Бегите! Я займусь Фанси!

- Ох, правда? - сказал Фансипантс с насмешливым выражением на лице. - Гэйз!

Жеребец услышал свистящий звук позади него. Он почувствовал, как что-то ударило его по голове.

Гэйз повернулся к хозяину, а жеребец упал без сознания.

- Спасибо, Гэйз, - сказал Фанси. - Но этом всё.

Серый единорог поднял бровь.

- Мы с Индиго справимся, - сказал Фанси. - Ступай найди Сильвер Спун. Доставь её в безопасное место. Возможно, сейчас мне придётся наводить порядок.

Гэйз кивнул и в тот же миг исчез.

Фанси повернулся к Рарити.

- Как ты смеешь, - сказал он, не пытаясь сохранять своё обычное хладнокровие. - Я вытащил тебя из той кучи грязи, которую ты называешь деревней. Я дал тебе статус и иммунитет к закону. Я возвысил тебя до элиты элит!

Он поднял копыто, чтобы ударить Рарити.

- Ты неблагодарная...

Его копыто не достигло мишени. Светло-голубая аура окутала его ногу, когда рог Рарити ярко засиял.

- Ты думаешь, что "возвысил" меня? Я Элемент Гармонии, дорогой, - сказала Рарити, телекинетически выкручивая ногу Фанси и заставляя его кричать от боли. Рарити улыбалась.

- Ты должен быть благодарен, что я пожелала опуститься до тебя и твоей компании.

Рог Рарити вспыхнул ярче, чем Фанси когда-либо видел. В следующую секунду он почувствовал в своей ноге взрыв боли и рухнул на пол.

- Ох, дорогой, - сказала Рарити, беззаботно прохаживаясь по сцене. - Похоже, я что-то сломала.

Фанси попытался сотворить заклинание, но боль в ноге была такой сильной, что он не мог должным образом сосредоточиться. Вместо этого он сел, беспомощный и искалеченный, и смотрел развернувшийся перед ним спектакль.

Ему не понравилось то, что он увидел.

Его прекрасный бальный зал раздирала всеобщая драка. Союзники Рарити хорошо спланировали своё восстание. Большинство вооружённых охранников уже лежали без сознания, став жертвами усыпляющих заклинаний или метких ударов. Немногих оставшихся сильно превосходили числом. Присматривавший за Триаж охранник убежал, чтобы присоединиться к битве, и сейчас хирург улыбалась от уха до уха, выкрикивая непристойности в адрес пони, верных Фанси.

Посреди всего этого Рарити спустилась со сцены с флёром грациозности и изящества, словно была выше всего ею же спровоцированного хаоса. Она подняла копыто, и мятежники приветственно воскликнули.

В углу Фанси увидел Сапфир Шорз и двух охранников, лишившихся сознания от её копыт. Ещё двое дрались с ней, размахивая оружием. Она не казалась испуганной.

Сапфир была известна историей своей жизни так же, как и песнями. На её пути к славе газеты пересказывали снова и снова одну и ту же историю: сказку о бедной неблагополучной кобылке, родившейся и выросшей в убогой деревне, но с природным даром к пению. Они рассказывали о том, как она стала самой юной кобылкой из всех, когда-либо выигравших полную стипендию в Королевской Академии Танца Принцессы Каденс. Они рассказывали о непревзойдённой исполнительнице, разрабатывавшей собственные танцевальные номера и известной марафонскими репетициями, которые не заканчивались до тех пор, пока она не падала от усталости.

В одном текучем движении Сапфир уклонилась от копья охранника и ударила ему в голову молниеносным пинком. Второй охранник подошёл к ней с мечом. Она увернулась (собственно, это больше походило на пируэт) и подставила ему подножку. Охранник свалился на пол, где был быстро вырублен последним шагом танца Сапфир.

Земные пони, подумал Фанси. Я всегда их недооценивал.

Другая земная пони игнорировала битву, следуя к двери. Даймонд Тиара подошла к Хойти Тойти и требовательно топнула копытом.

- У нас была сделка! - сказала она. - Я спасла их, теперь отпустите меня!

- Ты уверена? - сказал Хойти. - Это довольно большой дом. Ты можешь тут потеряться.

- Я рискну, - сказала Даймонд. - Фансипантс только что назвал имя Сильвер Спун. Значит, она действительно здесь! Я должна найти её! Кроме того, ты обещал, что вы отпустите меня, если я скажу ваши дурацкие магические слова, так что ОТОЙДИ!

- Как знаешь, - сказал Хойти, открывая дверь. - Хотя я удивлён, что ты не хочешь постоять здесь и посмотреть на битву.

Даймонд Тиара на миг оглянулась на бальный зал.

- Вы все как Рарити, - сказала она, выходя за дверь. - Надеюсь, каждый из вас умрёт.

Недалеко Джет Сет и Аппер Краст стояли спина к спине, опасаясь возможного нападения.

- Можешь поверить в дерзость этой кобылы? - сказал Джет Сет. - Я не помню за Рарити ничего хорошего с того момента, как мы с ней встретились. Помнишь, дорогая? Как она сидела у кафе и разговаривала с кошкой. С КОШКОЙ! Что за некультурная деревенщина...

- Я знаю, дорогой, - ответила Аппер Краст. - Я же там была, помнишь?

- Да, да, помню, но сама мысль, что...

- АППЕР КРАСТ! Какого хрена ты делаешь? - заорала Триаж, пытающаяся не подпускать к себе разъярённого единорога своим любимым скальпелем. - Помоги мне!

- Слышала это, дорогая? - сказал Джет Сет. - Она хочет твоей помощи! Представь только, предатель просит тебя о помощи! Как она вообще может ожидать, что ты...

Джет Сет так и не получил возможности прийти к очевидному выводу, будучи нокаутирован стремительным ударом своей жены в затылок.

- Прости, что так вышло, дорогой, - сказала она. - Но я думаю, нам с тобой нужно подыскать себе других пони.

Всё рушилось у Фанси на глазах. Пользуясь внезапностью, сторонники Рарити быстро опустошали ряды тех, кто был лоялен Фанси.

Нет, ещё ничего не кончено, думал он. Гэйз должен скоро вернуться, а пока у меня есть Инди...

Минуточку.

Где, ко всем чертям, Индиго?

Среди развернувшегося по всему бальному залу хаотического насилия Фанси нигде не мог обнаружить Индиго.

- ИНДИГО! - закричал он. - Где ты, блядь?

Тут он заметил странное мерцание рядом с прятавшейся под столом Шэмрок Дрим. Затем с яркой вспышкой перед столом оказались Индиго и двое других её жеребят.

Заклинание невидимости, подумал Фанси. Что за трусость.

- Давай, дорогуша! Уходим отсюда! - сказала Индиго дочери. Шэмрок выскочила из укрытия и обняла мать.

Индиго повернулась к сцене.

- Прости, Фанси, но, как я сказала раньше, Дримы ни за кого не отдают свою жизнь.

Трое союзников Рарити кинулись на Индиго, пока она говорила.

- Если ты ухитришься это пережить, обязательно вспомни того, кто первым предупредил тебя о Рарити! - сказала Индиго. - Та!

Ещё одна вспышка - и семья Индиго исчезла, за миг до того, как трое заговорщиков добрались до неё.

Рарити, всё стоявшая перед сценой, словно генерал, командующий армией, подняла копыто.

- ПОНИ КРУГА! - сказала она. - Охрана Фанси без сознания. Его телохранитель исчез. Его заместитель бежала. Те из вас, кто продолжают сражаться за него - спросите себя: оно того стоит?

Она указала на Фансипантса.

- Он того стоит?

Пони, остававшиеся на стороне Фанси, один за другим стали поднимать передние копыта. Всё было кончено.

- Что ж, дорогой сир Фансипантс, верховный лидер Круга, - сказала Рарити, поворачиваясь к Фанси. - Не обсудим ли условия твоей отставки?

***

- ...бить тебя!

Последняя часть предупреждения Свити Белль утонула в шуме магической отдачи. Сестра исчезла перед глазами Свити, и вместо неё возникла огромная богато украшенная комната. Множество жеребят повернули головы и посмотрели прямо на неё.

- Галерея, - прошептала она.

Свити вспомнила одно особенно ужасное Собрание три года назад, когда Рарити наказала её за непослушание, бросив её в Галерее.

Она не возвращалась за ней три дня.

Одной из самых заветных надежд Свити было то, что она никогда не увидит Галерею снова.

За миг до того, как телепортация полностью завершилась, Свити осознала, что она всё ещё висит в воздухе. Она испустила крик, упав на мягкий матрас. С обеих сторон от него стояли два охранника.

- О, да. Особый гость, - сказал один из них. - Фанси сказал, ты прибываешь. На тебя есть планы, детка.

Свити услышала, как на другой стороне помещения ещё один охранник выкрикивал распоряжение:

- СЛУШАЙТЕ, ТВАРИ! ОСТАВАТЬСЯ НА СВОИХ МЕСТАХ, ЯСНО? ЧТО ПРОИСХОДИТ СНАРУЖИ, НЕ ВАША ЗАБОТА!

Сразу же в голову Свити пришло понимание.

Если я на самом деле в Галерее, то и она тоже должна быть здесь!

- ТВИ...

Копыто захлопнуло её рот прежде, чем она смогла закончить. Охранник медленно покачал головой, понять его было несложно.

- Пожалуйста... - сказала Свити охраннику. - Вы должны выпустить меня отсюда. Они собираются убить мою сестру...

- Твоя лучшая надежда - чтобы они не убили её слишком быстро, - сказал охранник. - Фанси распорядился сейчас держать тебя в безопасности. Рычаг влияния на твою сестру, надо думать. Но как только она умрёт, в тебе больше не будет ничего особенного.

Охранник наклонился близко к лицу Свити Белль. Она могла чувствовать запах его дыхания, когда он говорил.

- И я первый занял очередь, - сказал он.

Свити сжалась, трепеща.

- Не волнуйся, девочка, - сказал охранник. - Мы заставим тебя целиком забыть о твоей сестре-изменнице.

На другой стороне помещения Аврора смогла услышать смех двух охранников.

- Они смеются над этим жеребёнком! - сказала она. - Это чудовищно. Новичков обычно оставляют в покое на первую ночь здесь. Почему они не оставят её в покое?

- Да уж, если это худшее, что происходит с ним здесь, то ему сильно повезло, - сказал Перегрин.

- Почему ты так уверен, что это он? - сказала Аврора.

- Почему ты так уверена, что это она? - ответил Перегрин. - А, ну правильно. Ты ведь не можешь пожалеть никого, кто не девочка, да? Посмотри на себя. Играешь в воспитательницу всех кобылок, обнимаешься с ними и утираешь им слёзки, но если жеребёнок чувствует себя одиноким или напуганным, он сам по себе!

- Я сторонюсь тебя не потому, что ты жеребёнок! - сказала Аврора. - Я сторонюсь тебя, потому что ты жопа!

- Ради шолнца, ребята! - сказала Твист. - Можете вы, пожалуйшта, это бросить! Перегрин, уймись! И Аврора, ты не должна была так его называть!

- Как ты можешь его защищать? - сказала Аврора. - После того, что он тебе сделал!

- Я никого не защищаю, - сказала Твист. - Я просто не хочу, чтобы мы передрались, ясно? У нас в конце концов выдался день без клиентов. Мы собираемся шделать что-то по-настоящему опасное. Можем мы просто помириться, пожалуйста, хоть на пару минут?

Аврора услышала слабый звук рыданий кобылки на другой стороне комнаты. Но также она заметила, что охранники оставили её одну.

- Нет, мы не можем помириться, - сказала она. - Только не тогда, когда этой бедной маленькой кобылке так больно.

Она встала.

- Я пойду поговорю с ней.

У Перегрина отвисла челюсть.

- Но охрана сказала...

- Мне плевать, - сказала Аврора. С отважным видом она пошла к источнику звука.

- Аврора, стой! - сказала Твист. - Если ты попадёшься, они посадят тебя на цепь, и весь план рухнет!

Аврора остановилась.

- Десять лет, Твист. Десять лет моей жизни, проведённые здесь. Помнишь, ты однажды спросила меня, как я смогла не онеметь?

Она посмотрела на Твист и Перегрина.

- Никак. Единственное, что я могу чувствовать - гнев. Но когда я могу помочь кому-то другому, когда я могу сделать другого жеребёнка не таким напуганным, не таким пустым... - сказала Аврора. - Я чувствую это. На какой-то миг я становлюсь счастлива...

Она пошла к новоприбывшему.

- Эй, подожди! - сказала Твист, следуя за ней. - Если ты идёшь, то и я иду.

- Спасибо, Твист, - с улыбкой сказала Аврора. - Мы пойдём очень медленно, идёт? Просто для безопасности.

- Да как вам будет угодно. Наслаждайтесь разрушением плана, - сказал Перегрин.

- Делай что хочешь, - сказала Аврора, и они с Твист пошли прочь.

Перегрин наблюдал, как они уходят. Несколько секунд спустя он нахмурился.

- Блядь, - сказал он, встал и поскакал за ними.

***

У Триаж был синяк под глазом. Великолепный костюм Хойти от Кальвина Кольта представлял собой лохмотья. Даже Сапфир умудрилась заработать растяжение лодыжки во время особенно сложной демонстрации проворства.

Но это не имело значения. На лицах заговорщиков появились торжествующие улыбки, когда они увидели, как Рарити поднимается на сцену. На этот раз на ней не было цепей.

- Друзья мои, - сказала она, обращаясь к толпе - тому, что осталось. - Уже некоторое время ходят слухи, что я собираюсь узурпировать место Фансипантса и возглавить Круг. В свете событий этой ночи вы, вероятно, не удивитесь, узнав, что эти слухи правдивы.

Над толпой раздался добродушный смех.

- Но не беспокойтесь, потому что я не намереваюсь управлять Кругом так, как это делал Фансипантс. Больше не будет никаких схем дешёвого шантажа в интересах одного-единственного пони. Сегодня все материалы на вас, которые хранил Фансипантс, будут сожжены. Мой Круг будет принадлежать вам всем. Никакого компромата. Никакого устрашения. Мой Круг - наш Круг - будет служить единственному идеалу: удовольствию и той прекрасной, освободительной силе, которую оно приносит. Все мы потакали себе как члены этой организации. Но я обещаю вам, друзья мои, что это была лишь верхушка айсберга. В моих планах открыть вам, друзья мои, такие удовольствия и такой разврат, о которых вы и не мечтали как об осуществимых. Сеть Галерей по всей Эквестрии. Несказанная власть и влияние за границами Кантерлота. Всё будет нашим, друзья мои. Присоединяйтесь к нам - и позвольте нам взять вас с собой.

Те, кто сражался за Фанси - у меня нет к вам никакой неприязни. Отрекитесь от него сейчас - и можете остаться членами Круга на хорошем счету. Откажетесь - и можете уйти с моего благословения. И не будет никаких обвинений, никакой мелкой мести. Все мы здесь друзья.

Она подошла к Фансипантсу, который по-прежнему лежал на полу, придерживая свою сломанную ногу.

- Ну, большинство из нас, - сказала Рарити.

- И что же будет со мной? - сказал Фанси. - Полагаю, моя голова станет отличным краеугольным камнем в основании твоей маленькой империи.

- О, луны ради, Индиго была права. Ты слишком драматизируешь, - сказала Рарити. Толпа рассмеялась. - Нет, Фанси, дорогой, ничего такого. Как только ты поклянёшься оставить нас, я отправлю тебя в изгнание на всю жизнь. Видишь ли, есть один пони, на которого мы сохраним материалы, и это ты. Несколько членов Круга лично начали собирать на тебя досье годы назад, в надежде, что смогут отвести государственное обвинение в том случае, если попадутся. Мы с друзьями объединили эти документы. Там целая гора убийственных свидетельств, можно сказать.

- Понимаю, - сказал Фанси монотонным голосом. - Я сохраню ваши секреты.

- Хороший мальчик, - сказала Рарити. - Я даже позволю тебе сохранить галерейных жеребят на данный момент. До тех пор, пока не будет построена новая Галерея, конечно, после чего все они скопом будут переведены туда.

- Что? Ты собираешься ещё и забрать мои экспонаты? - сказала Фанси, в его голос снова вернулось чувство.

- Они никогда не были твоими, дорогой, - сказала Рарити. - Эти жеребята собственность Круга.

- Никогда не были моими? - воскликнул Фансипантс. - НИКОГДА НЕ БЫЛИ МОИМИ? Всё в этом особняке моё, тупая ты кляча! Думаешь, я позволю тебе отнять их у меня?

- Собственно говоря, да, я так думаю, - сказала Рарити. - И мы начнём с того, что ты вернёшь мою сестру назад.

- Ах, да... - сказал Фанси. Вдруг он улыбнулся, и его голос стал на октаву ниже. - Твоя сестра.

- Мне не нравится твой тон, - сказала Рарити с намёком на беспокойство в голосе.

Фанси закрыл глаза. Яркий свет вырвался из его рога и пульсировал, пока он говорил:

- ВНИМАНИЕ ВСЕМУ ПЕРСОНАЛУ: ЗАДЕЙСТВОВАТЬ ПРОТОКОЛ "ХУФБАЙН"!

Слова эхом прозвучали по всему особняку.

- Хуфбайн? - сказала Даймонд Тиара, пробираясь по запутанным коридорам. - Что это?

Где-то в особняке Сильвер Спун с недоумением повернулась к Твайлайт.

- Думаю, я уже слышала это имя, - сказала она. - Твайлайт, вы его знаете?

- Ну, это довольно необычное имя, - сказала Твайлайт сухим библиотекарским голосом. - Самый известный Хуфбайн, который приходит мне на ум, был доклассическим художником...

- Художником?.. - сказала Сильвер. Тогда она вспомнила.

- О моё солнце...

- Это имя... - сказала Рарити. - История, что ты мне рассказывал...

- Да, когда ты впервые попала в мой особняк, - сказал Фанси, улыбаясь. - История о том, как я приобрёл шедевр Хуфбайна, когда владевшая им галерея сказала, что я не могу его получить.

Рарити отступила назад.

- Нет...

Фансипантс, с окровавленным лицом, со сломанной ногой, улыбался до ушей.

- Видишь, я подготовил план годы назад. Просто на всякий случай. Всё, что требуется - небольшой механизм, встроенный в нужном месте, и несколько особых приказов моим охранникам. И моё сообщение всё запустило.

Никто не заберёт то, что принадлежит мне. Никто. Я уничтожу мои пожитки до того, как позволю кому-то ещё наложить на них копыто. Знаешь что, Рарити? Ты знала, как я горжусь моими коллекциями. Ты должна была это предвидеть.

- Рарити? - сказала Триаж. - О чём он говорит?

- Да, скажи им, Рарити, - сказал Фансипантс. - Скажи им, что случилось, когда управлявшие той галереей идиоты сказали, что я не могу иметь то, что хочу.

- Ты... - сказала Рарити, её глаза широко раскрылись в ужасе. - Ты сжёг галерею...

***

- Что за Хуфбайн? - спросила Твист, когда три жеребёнка шли к новичку.

- Вопрос получше, - сказал Перегрин. - Куда делась вся охрана? Как только мы услышали голос, они все отсюда телепортировались.

- Определённо что-то происходит, - сказала Аврора. Она на секунду остановилась и принюхалась. - Эй, а чем тут пахнет?

- Да, - сказал Перегрин, - пахнет...

- ...дымом...

22. Слом

- О моё солнце, - сказал Фансипантс, взирая на ошеломлённую толпу пони. - Вы все вдруг так затихли.

Как и прежде, тишину нарушила Вишинг Стар.

- Он... он сбирается сжечь нас всех! - закричала она, валясь на пол. - Не убьвай мня, Фанси, прсти за бокал!

- Пожалуйста, кто-нибудь, дайте ей чашку кофе или ещё что, - попросила Триаж. - И успокойтесь все! Он просто блефует! Он никак не сможет сжечь весь особняк нам назло.

- Конечно, нет, - сказал Фансипантс, мирно улыбаясь. - Тот же магический барьер, что мешает незваным гостям проникать в Галерею, не даст пламени подняться сюда. Мой предохранитель должен был уничтожить все свидетельства в случае рейда властей, но, полагаю, он столь же хорошо сработает и для наказания группы предателей вроде вас.

- Уничтожить свидетельства? - сказала Рарити. - Как долго это будет, пока...

- Пока все Галерея не сгорит дотла? О, пламя должно распространиться очень быстро. Полагаю, не больше двадцати минут. Максимум полчаса, - он содрогнулся. - Во всяком случае, для всех этих жеребят всё быстро закон...

Рарити закричала.

Звук был настолько лишён всякого достоинства, настолько контрастировал с тем высокомерным, изысканным образом, над которым Рарити работала всю жизнь, что едва ли не каждый пони в зале мгновенно забыл об угрозе Галерее со стороны Фанси. Несколько пони ахнули от потрясения. Даже наглая улыбка Фанси исчезла от этого утробного, первобытного крика.

Разъярённая Рарити набросилась на Фанси и, всё крича, ударила его в живот со всей силы. Его бывшие последователи увидели, как он пролетел через всю сцену.

- ТЫ ЧУДОВИЩЕ! ТЫ ОТВРАТИТЕЛЬНЫЙ, ПОГАНЫЙ... - кричала Рарити, подбегая к травмированному телу Фанси и вставая над ним.

Фанси хватался за грудь правым копытом, кривясь от боли.

- Моё ребро... - тихо произнёс он. - Думаю, ты сломала...

- ЗАТКНИСЬ! - рявкнула Рарити. - Верни мою сестру, Фанси. Верни её немедленно, или, клянусь Селестией, я убью тебя.

- О? - сказал Фанси. Он повернулся к толпе. - Смотрите, друзья мои! Вот великодушие вашего нового лидера!

- Это не шутка, ты, дегенерат, больной... ААА! - вскрикнула Рарити. - Как вообще можно было додуматься подвергнуть мою сестру такой опасности?

Тут Фанси засмеялся, но смех быстро перешёл в серию болезненных покашливаний. Хотя его улыбка вернулась.

- Дегенерат? Больной? Думаешь, ты можешь меня судить? - парировал он. - В Галерее заперты больше сотни жеребят. И когда я объявил о существовании моего маленького предохранителя, что ты потребовала? Не "Потуши огонь, Фанси" и не "Эвакуируй Галерею, Фанси". О нет. Пока Свити Белль в безопасности, все остальные тебя не волнуют, да?

Глаза Рарити широко раскрылись, когда до неё начал доходить смысл его слов.

- Предположим, я верну твою сестру, - продолжал Фанси. - И что ты сделаешь? Будешь стоять тут и обнимать её, шепча ей пустые обещания преданности, зная, что прямо под нами сотня жеребят горит заживо?

- Нет... - запнулась Рарити. - Свити... она другое...

- Почему? Потому что твоя любимая? Потому что ты любишь вкус её пизды больше, чем остальных? Так оно, самодовольная корова?

Теперь голос Фанси звучал тише. Он перестал обращаться к толпе и говорил только с Рарити.

- Ты ведёшь себя так, как будто чем-то лучше меня. Тебе хватает нахальства судить меня, но, в конце концов, ты не отличаешься. Как я послал Гэйза, чтобы защитить Сильвер Спун от огня, так и ты сейчас просишь особой защиты для своей сестры. А потом ты собираешься закрыть глаза на смертельную агонию сотни жеребят. Такой вот Элемент Гармонии.

Так что да, дорогая Рарити, возможно, я дегенерат. Возможно, я чудовище. Но различие - единственное различие - между мной и тобой в том, что я знаю, что я такое.

С некоторым трудом Фанси принял полулежачее положение на полу. Несмотря на раны, он выглядел довольно расслабленным.

- Ну а теперь, образец добродетели, - сказал он, - я не сомневаюсь, что ты собираешься забить израненного старого жеребца до смерти.

Рарити поникла головой.

- Я знаю... - сказала она. - Я знаю, что выбор, который я сделала, был, возможно... эгоистичным. Но Фанси, ты должен понять. Когда я смотрю на Свити Белль, я ощущаю такое умиротворение. Как будто она воплощает всё то, чем я могла бы быть. Такая невинная, такая добрая, полная надежд. Если бы я в её возрасте была такой же сильной, как она, возможно, я... возможно, меня бы сегодня здесь не было...

Я знаю, это эгоистично с моей стороны. Но без неё всё это, всё, чего я достигла, ничего не значит. Выпусти её, Фанси...

Рарити была в слезах.

- Пожалуйста...

Фанси улыбнулся.

- Умоляй меня, - сказал он.

- Что?

- Здесь и сейчас, перед лицом твоей новой паствы, - сказал Фанси, - склонись и умоляй меня.

Трепеща, Рарити посмотрела на толпу. Большинство было слишком далеко, чтобы слышать, что сказал Фанси.

Но Триаж, стоящая на сцене рядом с Рарити, слышала всё. И Рарити могла видеть, как она безмолвно, одними губами произнесла в её направлении три слова:

- Даже не смей.

- Думаю, пламя уже расползлось, - сказал Фанси. - Тик-так, моя дорогая.

Глаза Рарити метались туда-сюда между Фанси и Триаж.

Фанси было больнее, чем он показывал. Повреждённой ноге становилось хуже, было больно дышать.

Но один взгляд на Рарити уверил его в том, что ему сейчас гораздо комфортнее, чем ей.

***

"Хороший день? Нет, определённо не хороший, - сказала себе Свити Белль, в одиночестве лёжа на матрасе. - Плохой день? Нет... не похоже и на плохой день."

Где-то в сейфе для вещдоков в отделении понивилльской стражи лежала маленькая розовая книжка. Книжка была закрыта маленьким замком, давно сломанным усердными стражниками в поисках свидетельств против Рарити.

На обложке фломастером были нацарапаны слова:

СЕКРЕТНЫЙ ДНЕВНИК СВИТИ БЕЛЛЬ: НЕ ЧИТАТЬ!!!

В какой-то момент королевская стража понадеялась, что эта книжка станет краеугольным камнем в их деле против Рарити. Они были разочарованы.

Все записи в дневнике были примерно одинаковыми. Там была дата, несколько грубых рисунков на полях и краткое перечисление событий дня.

Каждая запись начиналась словами "хороший день" или "плохой день". Затем следовали короткие фразы вроде "Пошла нырять с Меткоискателями. Всё нет меток" или "Сегодня был тест в музыкальном классе. Высший балл!".

Имя Рарити никогда не упоминалось.

Следователи правильно предположили, что "хороший день" означал день, когда Свити не подвергалась тому или иному виду злоупотреблений. "Плохой день" означал противоположное.

Но не было никакой возможности обосновать это предположение в суде, и дневник был брошен в сейф вместе с различными случайными предметами с мест преступлений Рарити, также доказавшими свою бесполезность.

Никому не пришло в голову вернуть дневник Свити Белль, когда она покидала город.

Свити Белль продолжала вести дневник. С момента его потери она не пропустила ни одного дня. Теперь она вела его в уме.

Каждый день в какой-то момент она могла прошептать себе "плохой день", подводя короткий итог своим занятиям.

У неё больше не было хороших дней. Только не с тех пор, как Индиго забрала её.

Она не знала, зачем делает это. Она лишь знала, что сохранение дневника в голове приносит чувство безопасности. Словно ты дома.

Для Свити "дом" означал не тот дом, который она разделяла с Рарити в Понивилле. Он был где-то ещё. Место, куда она сможет пойти когда захочет, тёплое, удобное и безопасное.

Место, где Свити Белль никогда не была.

Но, учитывая то, что она увидела сестру, была помещена в Галерею и не была тронута за весь день, Свити не знала, как классифицировать дневные события.

- Не плохой, но на самом деле и не хороший... - сказала она себе. - Может быть...

- Эй! С тобой всё в порядке?

Свити повернулась и увидела незнакомую розовую единорожку с длинной белой гривой. Она охнула.

- К-кто ты? - сказала Свити, съёживаясь. - Не подходи ближе!

- Всё хорошо! - сказала единорожка, поднимая передние копыта. - Я друг! Меня зовут Аврора. Я просто хочу убедиться, что с тобой всё в порядке...

- Аврора, подожди! - раздался голос позади неё. - Ты шказала, мы пойдём медленно!

- Это было до того, как Перегрин почуял дым, - сказала единорожка. - Это, наверное, ерунда, но раз охранники всё равно ушли, нет причин чего-то ждать.

- Подожди, - произнесла Свити Белль, её поза вдруг стала увереннее. - Она только что сказала "шказала"?

Через миг в поле зрения появилась Твист.

- Ну ты не должна была так бросаться! - сказала Твист Авроре. - Я не такая быстрая, как ты...

Слова Твист повисли в воздухе, как только она увидела Свити Белль.

- О моё шолнце... - сказала Твист. - Свити Белль?

- Твист... - тихо сказала Свити, опуская голову. - О Селестия... ты ещё здесь...

- А где ещё мне быть? - сказала Твист, натягивая улыбку и подходя к Свити Белль.

- Нет, не делай этого! - сказала Свити, извиваясь на матрасе так, как если бы хотела заставить себя выглядеть как можно более маленькой. - Пожалуйста, не шути...

- Свити...

- Каждый день после Собрания я всё думала о тебе, - сказала Свити. - О том, как тебе, должно быть, страшно. Как тебе, должно быть, больно. Всё из-за меня. Всё из-за того, что я солгала тебе в тот день после школы.

Свити сидела лицом к Твист. Но её глаза были закрыты, словно она боялась взглянуть на неё.

- Твист, это всё моя вина! - сказала она. - Мне так, мне так жаль...

Внезапно Свити ощутила пару обхвативших её ног. На её спине были два копыта. Свити открыла глаза.

Твист обнимала её.

- Правда приятно тебя увидеть, Свити, - сказала она.

- Но... но... - запнулась Свити. - Ты же знаешь, что я тебе сделала!

- Перестань, - сказала Твист. - Никогда, слышишь, никогда не извиняйся за то, что она заставляла тебя делать.

- НО Я...

- Свити, ты должна прекратить так думать, ладно? Ты не могла это сделать со мной, - сказала Твист. - Ты не твоя сестра.

Услышав эти слова, Свити почувствовала, как будто огромный вес свалился с её спины.

Она упала в объятия Твист и обняла её в ответ.

- Спасибо, - тихо сказала она. - Большое спасибо...

- Не волнуйся, - сказала Твист, держа своего друга. - Мы все идём домой.

- Домой? - сказала Свити. Она покрутила слово в уме, потом решила, что не стоит изучать его дальше. Вместо этого она заменила его двумя словами.

- Хороший день, - сказала она, улыбаясь.

- Это что? - спросила Твист.

- Ничего особенного, - сказала Свити, отпуская её из объятий и утирая слёзы. - Кто твои друзья?

- Ох, верно! - сказала Твист. - Это Аврора. Она самая старшая кобылка здесь и самая хорошая!

Аврора пренебрежительно усмехнулась комплименту и улыбнулась Свити Белль.

- А это, - сказала Твист, указывая на синего пегаса, стоящего рядом с Авророй, - это Перегрин. Он...

Она замешкалась на миг, потом продолжила.

- Он поможет нам выбраться отсюда, - сказала она. - Уверена, он сможет.

Перегрин посмотрел в сторону, но улыбнулся.

- Погодите, вы знаете, как выбраться отсюда? - сказала Свити. - Но как? Аврора может телепортироваться?

- Нет, но в особняке есть кое-кто, кто может, - сказала Твист. - Или, по крайней мере, я на это надеюсь. Это сложно.

- Ну, и сейчас у нас блестящая возможность, - сказала Аврора. - Охранники ушли, и неизвестно, когда вернутся. Нам нужно пойти и попробовать взломать барьер, пока...

Сначала они услышали взрыв. Затем крик.

Он исходил из внутренних помещений, где были приватные комнаты. С их места никто из них не мог увидеть пламени, но это и не потребовалось. Густой чёрный дым, поваливший из дверей на дальней стороне комнаты, был достаточным свидетельством.

- О нет... - сказала Аврора. - Охранники не просто ушли. Они эвакуировались!

В следующее мгновение из дверей выбежало множество жеребят. У некоторых была подпалена грива, другие громко кашляли.

- Их слишком мало... - в ужасе сказала Твист. - Там было по меньшей мере вдвое больше жеребят!

Она отбежала, чтобы получше рассмотреть дверь, Аврора последовала за ней.

- Я не вижу огня! - сказала она. - Там так много дыма! Почему остальные не выходят?

- Этот дым убьёт тебя почти так же быстро, как и огонь, - сказала Аврора. - Нам нужно уйти во внешние помещения! Идём!

Свити и Перегрин присоединились к ним, и четыре жеребёнка побежали ко входу в Галерею.

Твист ненадолго отстала и оглянулась, чтобы бросить последний взгляд на заполнявшуюся дымом комнату. Она смогла услышать голоса по ту сторону дверей. В них звучал ужас.

- ТВИСТ! Солнца ради, БЕГИ!

Твист стиснула зубы и побежала на голос Авроры.

***

Рарити больше не могла держаться на ногах.

Она не устала. Ей не было больно. Но чтобы просто стоять прямо, ей требовались героические усилия.

Она с отчаянием посмотрела на Триаж. Хирург ответила холодным взглядом.

Она посмотрела на толпу. Все глаза глядели на неё.

В её разуме ревела одна-единственная мысль, вытеснившая всё остальное:

Чем дольше ты тянешь, тем скорее она погибнет.

Ноги Рарити поддались. Её шея словно приняла на себя вес в тысячу фунтов.

Она склонилась.

- Фанси, - сказала она, - я умо...

Прежде чем она закончила, Триаж захлопнула её рот копытом.

- Не будь тупой, - сказала она. - Фанси не смог бы вернуть твою сестру, даже если бы захотел.

Фансипантс вопросительно посмотрел на неё.

- Соображай, Рарити! - сказала Триаж. - Если бы он мог метнуться туда и забрать её, его бы здесь вообще не было! Он бы телепортировался отсюда сразу, как только битва закончилась! Посмотри на него. Он, скорее всего, не может достаточно сконцентрироваться для заклинания телепортации. Ему слишком больно!

Триаж убрала копыто со рта Рарити.

- Встань, - прошептала она. - Ты нас смущаешь.

Фанси усмехнулся, когда Рарити поднялась на копыта.

Рарити услышала гомон толпы. Прямо перед ней Сапфир и Хойти обеспокоенно перешёптывались.

- Ну что же, всё пошло не очень хорошо, не так ли? - сказал Фанси, улыбаясь. - Ты их теряешь, дорогая.

- Ух ты, - прошептала Сапфир Хойти. - Он ведь не сдаётся. Что он получит, опозорив Рарити?

- Мелкая месть, полагаю, - сказал Хойти. - Ему больше нет причины тратить столько времени... стой.

- Хойти?

- Тянет время... вот что он хочет... РАРИТИ!

Рарити и Фанси оба повернулись к Хойти.

- Он нас отвлекает! - крикнул Хойти. - Он просто выигрывает время, пока его слуга не вер...

Свист.

Как по вызову, на сцене внезапно возник Гэйз. Секундой после Хойти упал без сознания - как только серый единорог нанёс ему резкий удар по загривку.

Фанси испытал облегчение, но лишь на миг. Взглянув на Гэйза, он побледнел.

- Гэйз? - обеспокоенно спросил он.

Рарити немедленно заметила источник дискомфорта Фанси.

Перед ним стоял Гэйз, пони, известный своей дикой эффективностью и стоическим, бесчувственным обликом.

И он улыбался.

***

В Галерее был хаос.

Валивший из дальних комнат дым теперь открыл путь яростно бушующему пламени. Следуя к внешнему залу, Твист, Свити, Аврора и Перегрин обнаружили себя посреди толпы бегущих в панике жеребят.

- Они оставили нас умирать! - в истерике кричал один жеребёнок. - ОНИ ВСЕХ НАС ОСТАВИЛИ УМИРАТЬ!

Приблизившись к дверям во внешний зал, Аврора огляделась.

- Моё солнце, - сказала она. - Остался только он один...

- Кто только один? - спросил Перегрин.

- М, неважно, - сказала Аврора, избегая его взгляда.

- Твою мать, ты не можешь хоть сейчас быть со мной прямой? - сказал Перегрин. - О ком ты говорила, когда сказала "он"? И почему ты на меня не смотришь?..

Перегрин остановился.

Он стоял неподвижно, пока множество жеребят проносилось мимо него. Внезапно он понял замечание Авроры.

Мимо него не бежало пегасов. Ни единого.

Он обернулся на комнату позади, теперь поглощённую пламенем.

Цепи, подумал он. Они все были там на цепях. У них не было возможности уйти...

- АВРОРА!

Аврора была почти в дверях во внешний зал, но она оглянулась и посмотрела на Перегрина.

- Иди сюда, - сказал он.

- Ты спятил? - сказала она. - Уходи оттуда, пока пламя не расползлось!

- ИДИ. СЮДА, - сказал Перегрин. Он говорил с такой спокойной уверенностью, что Аврора была едва ли не вынуждена подчиниться. Она подошла к Перегрину.

- Садись мне на спину, - сказал он. - Делаем это сейчас. Ломаем барьер.

- Ты уверен? - сказала опешившая Аврора. - У тебя ещё не было успешных взлётов. И ты ещё должен нести меня, нагрузку!

- Я должен это сделать, - сказал Перегрин. - Ты сама говорила. Остался только я один.

Аврора мрачно кивнула и залезла Перегрину на спину.

- Держись, - сказал он. - Ох, и Аврора?

- Да?

- Прости. За всё.

Почему бы тебе не сказать это Твист? - подумала Аврора. Но она решила не озвучивать свои мысли.

- Хорошо, - сказала Аврора, обхватив передними ногами его шею. - Ты готов?

- Лететь? - ответил Перегрин. - Я был готов всю мою ебучую жизнь.

Сказав это, синий пегас сорвался в спринт. Позади него раздался небольшой взрыв, когда пламя начало распространяться по главному залу Галереи. Большинство жеребят к этому моменту уже были во внешнем зале, что давало Перегрину прямой разбег. Достигнув выхода, он замахал крыльями.

- Готовь своё заклинание, - сказал он. - Я вряд ли смогу сделать это дважды.

- Ты уверен, что сможешь это сделать хоть раз? - сказала Аврора.

- Я тебе уже говорил! - сказал Перегрин, выбегая во внешний зал. - Мне нужно было больше разбега!

Перегрин прыгнул.

Он не вернулся вниз.

У жеребёнка захватило дух, когда он понял, что летит. Обхватившая его шею Аврора испустила визг испуга.

- ДААААА! - закричал синий пегас, когда жеребята внизу посмотрели на него в удивлении. Он взглянул вниз и поймал взгляд Твист, в восторге подпрыгивающей вверх-вниз. Свити Белль рядом с ней выглядела восторженной, но удивлённой.

Фреска со связанным с ней барьером была прямо над Авророй и Перегрином.

- Мы сможем! - сказала Аврора. - Я приготовлю заклинание! Поднимайся!

- Не беспокойся! - сказал Перегрин. Он покачнулся и потерял немного высоты, когда говорил, но быстро её восстановил. - Я сделаю это!

Перегрин начал подниматься. Он был неуклюж и неумел, и не раз чуть не свалился вниз. Но на каждое потерянное им копыто высоты он поднимался на два. Теперь, когда он был в воздухе, достать до фрески уже не казалось вызовом; это казалось неизбежностью. Лететь было тяжело, но по ощущениям невероятно естественно.

"Я был предназначен подняться сюда, - прошептал он про себя. - Я был рождён для этого."

Поднявшись к потолку, Перегрин услышал загадочные слова, нашёптываемые ему в ухо, и ощутил странное тепло рядом с макушкой. Он предположил - правильно - что оно исходит от светящегося рога Авроры.

- Я сделала это! Заклинание сотворено! - сказала она. - Теперь только подними меня выше! Мне надо коснуться изображения кубка на потолке в ближайшую минуту, иначе заклинание рассеется!

- Знаю! Знаю! Расслабься! - сказал Перегрин. - Мы почти там.

На полу большинство жеребят смотрели прямо вверх. Многие из младших ещё ни разу не видели пегаса в полёте, и, в любом случае, лучше было смотреть на это, чем на всепожирающее пламя.

- Что они там делают? - спросила кобылка у Твист.

- Они дают нам шанс, - ответила та.

- Почти там... - сказал Перегрин, он стонал - его крылья начали уставать. - Ещё немного... ты можешь дотянуться?

- Может быть... - сказала Аврора. Она вытянула шею, но поднялась совсем немного. - Блядь! Подними меня выше! Ещё чуть-чуть!

- Я пытаюсь! - сказал Перегрин. - Держаться всё труднее!

Аврора взглянула вниз. Во внешний зал заструился дым.

- Нет времени! - сказала она. - Прости, Перегрин! Может быть немного больно!

Прежде чем Перегрин смог ответить, она подтянула задние ноги и поставила копыта на спину Перегрина. Затем с видом мрачной решимости она отпустила его шею и оттолкнулась задними ногами.

Перегрина отбросило вниз, но он сумел остаться на лету.

- О моя луна! - воскликнула Свити Белль. - Она прыгнула!

Жеребята разом ахнули, когда Аврора взвилась в воздух собственным усилием. Её подъём продолжался лишь секунду, но по её ощущению как будто проходили часы, пока её светящийся рог всё приближался к нарисованному на потолке кубку.

Затем, на кратчайший миг, они соприкоснулись.

И это было всё, что ей нужно.

***

- Просто поверить не могу, что это всё, что понадобилось, чтобы избавиться от него! - сказала Сильвер Твайлайт. - Как вы думаете, куда он пошёл?

- Если честно, сейчас меня это не заботит, - ответила Твайлайт. - Сейчас нам нужно найти другой путь в Гале... АААЙ!

Твайлайт схватилась за голову, как от внезапной боли.

- Твайлайт? С вами всё в порядке? Что это?

- Магическая отдача, - сказала она. - Только что поблизости произошло что-то большое. Вроде отмены мощного заклинания или...

- Барьер? - с надеждой спросила Сильвер.

- Может быть, - сказала Твайлайт, потирая виски. - Дай мне немного времени, пока боль уйдёт, и я ещё раз попробую телепортироваться.

***

Это случилось так быстро.

Перегрин увидел, как Аврора касается кубка. Он увидел, как свет распространился из её рога, создав яркую белую ауру, охватившую весь потолок. Это, понял он, и есть физическая форма барьера. С трепетом глядя вверх, он перелетел в такую позицию, чтобы поймать Аврору, когда она начнёт падать.

Потом барьер разрушился.

Раздался такой звук, словно сотня стеклянных окон разбилась одновременно, а затем пришла магическая ударная волна. Перегрина отбросило назад и ударило о стену. Ударная волна была невероятно мощной.

И Аврора была в самом центре этого.

Перегрину потребовалось время, чтобы прийти в чувство. Он получил сильный удар, но всё ещё был способен спланировать вниз - в основном, инстинктивно.

Опомнившись, он увидел маленький круг жеребят, собравшийся в центре комнаты. Он услышал голос Твист.

- ДАЙТЕ ЕЙ ВОЗДУХА!

Несколько жеребят отступили. И тогда Перегрин увидел это.

На полу была кровь.

- Аврора... - сказал он. - АВРОРА!

Он подбежал к группке жеребят, чтобы увидеть лежащую на полу Аврору. Твист сидела рядом, с головой Авроры на коленях.

Ноги Твист были в крови.

- Что случилось? - сказал Перегрин, протискиваясь сквозь толпу.

- Она... - сказала Свити Белль. - Когда барьер сломался, она упала вниз так быстро...

Глаза Авроры были закрыты. Она дышала слабо.

- Эй, это Перегрин? - сказала она. - Отличный полёт, дружок.

- Я не смог нас поднять достаточно высоко... - сказал Перегрин. - Это моя вина...

- Не глупи, - сказала Аврора. - Это я прыгнула. Но потом... я не помню, что было дальше. Думаю... думаю, я ударилась головой...

- Тссс, всё хорошо, - сказала Твист. - Ты это сделала. Ты сломала барьер.

- Правда? - сказала Аврора. Она улыбнулась. - Это... это хорошо...

Её голос затих.

- Аврора, ты меня слышишь? - отчаянно сказала Твист.

- Да, хотя немного смутно, - сказала она. Её голос звучал намного тише, чем обычно, а её слова были слегка невнятны. - Ты отошла?

Твист была в дюймах от лица Авроры.

- Я прямо тут, - сказала Твист. - Я прямо тут рядом с тобой, слышишь? Все мы тут.

Толпа ответила разом.

- Мы здесь, Аврора!

- Не бойся!

- Спасибо, что дала мне почувствовать, что мне здесь рады, когда я попала сюда...

- Спасибо, что таскала мне еду, когда я болел!

- Мы любим тебя!

Аврора хихикнула и широко улыбнулась.

- Ребята... - сказала она. - Рада помочь. Эй, Перегрин ещё здесь?

- Я здесь... - сказал Перегрин. - Я никуда не уходил!

- Хорошо, - сказала Аврора. - Прости, что я была с тобой такой жёсткой. Я знаю, ты делал какие-то плохие вещи, но ты не плохой жеребёнок. В глубине души. Я не могу говорить за Твист или кого-то ещё, но, как бы там ни было: я тебя прощаю.

Перегрин закрыл глаза.

- Спасибо, - прошептал он.

- Твист? - сказала Аврора. - Я... это место... Галерея...

- Да? - сказала Твист. - Что насчёт Галереи?

- Я не хочу умереть здесь.

Свити Белль закрыла лицо копытами.

- Я провела тут большую часть жизни, - сказала Аврора. - Я просто... я просто хочу ещё раз увидеть небо, Твист! Разве это так много?

- Аврора, всё хорошо! С тобой всё будет хорошо! - отчаянно сказала Твист.

- Когда я была маленькой, - сказала Аврора, - я выходила ночью, только чтобы посмотреть на звёзды. Я тебе рассказывала. Но иногда выходила луна, и она была такой яркой! Она всё небо заполняла светом. Вот тогда небо было прекраснее всего. Когда оно светилось совсем как луна...

- Я вижу, - сказала Твист, закрыв глаза. - Я вижу твоё небо, Аврора. Повсюду вокруг меня, сияет так ярко. Так красиво...

- Твист, когда выйдешь отсюда, посмотри на него за меня, ладно? - сказала Аврора. - Время от времени выходи и считай звёзды. Я всегда любила считать звёзды...

- Мы... мы можем это сделать прямо сейчас! - сказала Твист. - Ты была без сознания, Аврора, так долго, что всё пропустила! Нас спасли! Мы снаружи, и сейчас ночь! Тебе не нужно умирать в Галерее! Ты свободна! Все мы свободны!

Глаза Авроры оставались закрытыми. Но Твист заметила сочащиеся из них слёзы.

- Ох, Твист, - сказала она. - Ты великая рассказчица... и никудышная лгунья.

Твист закрыла глаза. Она больше не могла на это смотреть.

- Я... - осеклась Твист. - Я только хотела...

- Всё нормально, - сказала Аврора. - Я ценю твою попытку. И большое спасибо, что помогла мне увидеть небо...

- Небо! - сказала Твист. - Расскажи мне ещё о том, какое оно, когда луна по-настоящему яркая! Какой тогда у неба цвет, Аврора?

Её друг не отвечал.

- Аврора? Что это за цвет? Ты не собираешься мне сказать? Аврора?

Твист открыла глаза.

Глаза Авроры тоже были открыты. Они глядели прямо на Твист. И на одно мимолётное мгновение Твист показалось, что они её видят.

Но потом мгновение прошло.

Моя надежда в том, что, написав эти слова, я смогу в конце концов оставить в прошлом события той ужасной ночи.

Дело не в том, что я хотела бы забыть. Я ни за что бы не захотела забыть её.

Но, может быть, я смогу наконец-то выбросить эту ночь из мыслей. Может быть, я наконец-то смогу оставить её позади...

Я расскажу вам, что более всего преследует меня с той ночи. Не то, что она умерла, пока я её держала. Не хаос, охвативший особняк немного позже.

Это вопрос.

Он возник в тот последний ужасающий момент, когда я открыла глаза и увидела Аврору, глядящую прямо на меня. Я знала, просто заглянув в её глаза, что она ещё жива.

А потом, секундой позже, её не стало.

Ничто не изменилось в её облике. Но как-то я сумела это понять. Там было нечто, невидимое, но такое, чего нельзя было не заметить, и оно исчезло прямо передо мной, пока я глядела в глаза моего друга.

Я задалась вопросом, чем было это нечто. Но это не тот вопрос, что не отпускает меня с той ночи.

Это её взгляд на меня в последний момент.

Я поймала лишь отблеск его перед тем, как всё кончилось. Возможно, если бы мне удалось посмотреть дольше, пока её глаза ещё могли видеть, я смогла бы понять, чем был этот обращённый на меня взгляд.

Прежде я никогда не видела в её глазах такого взгляда. И до сего дня я не знаю, что он значит.

Но у меня есть теории.

Хотела бы я сказать, что она умерла удовлетворённой. В конце концов, она была среди друзей, открыто высказавших ей свою любовь. Я могу лишь надеяться, что уйду так же.

Но когда я думаю о том, как она смотрела на меня, я не могу заставить себя в это поверить.

Было похоже на то, как будто она умоляла меня. Как будто она хотела меня попросить о чём-то, но не могла найти слов.

И мне никогда не узнать, о чём.

23. Гэйз

Твист была парализована.

Она не могла двигаться. Она едва дышала. И хотя Авроры больше не было, она продолжала вглядываться в её пустые глаза, как будто что-то там искала.

На мгновение огонь, бушующий в соседней комнате, был целиком забыт. Ни единый жеребёнок не издал ни звука.

Затем, так деликатно, как только могла, Свити Белль протянулась и закрыла Авроре глаза.

Твист отреагировала на жест лёгким шоком, как если бы забыла, что в помещении есть и другие пони. Она взглянула на Свити.

- Это на самом деле? - тихо спросила она.

- Твист, - ответила Свити, - мне так жаль.

Твист посмотрела на Аврору.

- Всё, чего она хотела - выйти отсюда... - сказала Твист. Её голос быстро становился бессвязным. - Всё, чего она хотела - выйти отсюда! Всё, чего она хотела... всё, чего она...

Свити Белль обняла своего друга, и Твист обняла её в ответ, отчаянно желая ощутить тепло живой пони.

- Всё, чего она... всё, чего она... всё, чего она... - повторяла Твист, хотя теперь её слова едва можно было разобрать. - Она... она... она...

Свити обняла друга крепче, и Твист обмякла в её копытах. Она безудержно зарыдала.

Поблизости Перегрин сидел на полу спиной ко всей сцене.

- Просто чуть повыше, - шептал он. - Мне всего лишь надо было подняться чуть повыше.

***

ПЯТЬЮ МИНУТАМИ РАНЕЕ

Всё рушилось.

Сильвер Спун с отчаяньем смотрела на третью попытку Твайлайт пробиться через барьер. Как и прежде, заклинание телепортации отработало назад, вызвав маленький взрыв, заставивший лавандовую единорожку кувыркнуться на пол.

Твайлайт, с опалённой гривой, с покрытой сажей шёрсткой, скривилась, пытаясь подняться на непослушные ноги.

- Вам больно... - сказала Сильвер. - Твайлайт, простите! Это всё моя вина...

- Сильвер, не будь абсурдной, - отвечала Твайлайт. - Ты не просила Фанси устанавливать этот барьер.

- Ну, нет, - сказала Сильвер. - Но весь план по его снятию был моей идеей. Я поставила на то, что Твист и её друзья сломают его к этой ночи. Как будто они как-то могли это проделать на глазах всей охраны...

Сильвер села на пол, поверженная.

- Я просто захотела кому-то помочь. Чтобы исправить те ужасные вещи, которые я делала...

- Сильвер, одно то, что ты задирала своих одноклассников, не значит, что ты плохая пони. Все мы через это прошли.

Сильвер покачала головой.

Должна ли я рассказать ей? - подумала она. - Должна ли я рассказать ей, как я бросила Даймонд? Как я помогала Рарити?

Должна ли я рассказать ей, что я за пони на самом деле?

Забывшись в мыслях, Сильвер едва заметила то, что прозвучало как слабый порыв ветра на грани слышимости. Мигом позже её мысли разбежались. Она испустила испуганный возглас.

Пол удалялся от неё.

Через секунду Сильвер пришла в себя и поняла, что она висит в воздухе. Она взглянула на Твайлайт. Её рог не светился.

- Что происходит? - сказала Сильвер. Она огляделась и в полутёмном коридоре позади неё увидела крошечное пятно света.

- Кто там? Фанси? Мисс Рарити?

- "Мисс" Рарити? - сказала Твайлайт себе под нос. Затем она крикнула в направлении света. - Кто бы ты ни был, отпусти жеребёнка!

Ответа не последовало. Сильвер лихорадочно забарахталась, пытаясь приблизиться к полу. Её попытки привели к том, что она беспомощно завертелась в воздухе, уносимая от Твайлайт в тёмный коридор.

- Твайлайт! На помощь!

Твайлайт бросилась в коридор, её рог засветился.

- Я сказала ОТПУСТИ!

Маленький шар света вырвался из рога Твайлайт и взлетел вверх. Достигнув потолка, он вспыхнул, осветив всё вокруг.

Больше не было теней, где можно было бы спрятаться. Теперь Твайлайт могла ясно видеть серого единорога, левитировавшего Сильвер Спун. Как всегда, он носил бесстрастное стоическое выражение, хотя его глаза сузились, встретив взгляд Твайлайт.

- Гэйз, - сказала она. - Я не стану просить отпустить её ещё раз.

Как будто в ответ на блеф Твайлайт, серый единорог повернулся и пошёл по коридору с привязанной к его рогу Сильвер, словно с воздушным шариком на нитке.

- Стой! - сказала Твайлайт, обгоняя его и вставая у него на пути. - Это Фансипантс попросил тебя об этом, да? Почему ты всё ещё выполняешь его приказы?

Гэйз фыркнул в сторону Твайлайт. В следующий миг они с Сильвер исчезли.

Твайлайт в панике огляделась. Его нигде не было видно.

- ПРОКЛЯТЬЕ, ГЭЙЗ, ВЕРНИСЬ! - закричала она. - ТВОЯ МИССИЯ ЗАКОНЧЕНА! ОНА ОСВОБОДИЛА ТЕБЯ!

С тихим свистящим звуком Гэйз вновь появился перед Твайлайт. Сильвер Спун всё так же висела перед ним. Твайлайт могла бы поклясться, что на какой-то миг увидела моментальное изменение выражения его лица.

- Принцесса Луна рассказала мне о тебе. О твоём обете и обо всём, что тебе пришлось вынести. Она также передала сообщение для тебя, но сказала, что я могу его передать, только когда момент будет подходящий.

Гэйз поднял бровь.

- Ну, я не знаю, подходящий ли это момент, - продолжила Твайлайт. - Но я знаю, что не позволю тебе унести Сильвер Спун. Пришло время перестать служить этому омерзительному пони, который называет себя твоим хозяином.

Выражение лица Гэйза не изменилось. Но Твайлайт не могла не заметить, что в нём словно бы произошла какая-то перемена.

- Гэйз... - сказала Твайлайт. - Нет, это ведь не ты, так?

- Сир Твенти-Твенти, именем Луны, Великой Принцессы Луны, я ввожу Код Белый.

В тот же миг яркая вспышка магии окутала всё тело Гэйза. Твайлайт знала о магии достаточно, чтобы понять, что она сейчас не сотворила никакого заклинания. Она взломала его.

Сильвер Спун мягко опускалась на пол по мере того, как рог Гэйза угасал.

Серый единорог посмотрел на Твайлайт. Она ничего не могла с этим поделать, но почувствовала себя слегка ошеломлённой, увидев, как его вечное стоическое выражение тает у неё на глазах. Обычно излучаемая им безучастная бесстрастность ушла. Впервые Гэйз смотрел на неё как нормальный пони.

- Всё это проклятое время, - сказал он.

Занавески в коридоре шевельнуло коротким неестественным порывом ветра, когда Гэйз исчез.

- Что в... - сказала Сильвер. - Что всё это было?

- Я его освободила, - сказала Твайлайт. - Ты в порядке?

- Со мной всё хорошо. Просто поверить не могу, что это всё, что понадобилось, чтобы избавиться от него! - сказала Сильвер Твайлайт. - Как вы думаете, куда он пошёл?

- Если честно, сейчас меня это не заботит, - ответила Твайлайт. - Сейчас нам нужно найти другой путь в Гале... АААЙ!

Твайлайт схватилась за голову, как от внезапной боли.

- Твайлайт? С вами всё в порядке? Что это?

- Магическая отдача, - сказала она. - Только что поблизости произошло что-то большое. Вроде отмены мощного заклинания или...

- Барьер? - с надеждой спросила Сильвер.

- Может быть, - сказала Твайлайт, потирая виски. - Дай мне немного времени, пока боль уйдёт, и я ещё раз попробую телепортироваться.

***

Ты помнишь ведь, да? Ты отличался от других.

Ты понял это, как только тебя зачислили. То, как другие курсанты смотрели на тебя. То, как ты всегда казался чуть меньше других и чуть слабее.

В испытаниях на силу ты всегда оказывался самым последним. О, ты легко выполнял необходимый минимум, но потом, когда вывешивали баллы, твоё имя всегда было в самом низу.

Но на письменных экзаменах всё было наоборот. Первый из курса, каждый раз.

И она заметила.

В день выпуска, когда ты официально был зачислен в королевскую стражу, тебя отвели в сторону. "Принцесса отметила вас", - вот и всё, что тебе было сказано. Ты не был удивлён. Ты тоже заметил: то, как её глаза следили за тобой, когда ты поднялся, чтобы получить свой диплом. Они не следили так ни за одним другим выпускником.

Она отметила то, как ты продвинулся. Твою наблюдательность. Твою фотографическую память. Твоё безупречное зрение, подразумеваемое твоим именем.

Твенти-Твенти.

- Можете звать меня просто Твенти, - по привычке сказал ты ей. Ты немедленно пожалел о сказанном. Как ты мог говорить столь обыденным тоном с самой Принцессой Селестией?

Но Принцесса просто отшутилась.

- Я отметила твои таланты, сир Твенти, - сказала она тебе.

- "Сир"? - переспросил ты.

- Титул твой, если захочешь, - сказала она. - Скажи мне, ты когда-нибудь слышал о Безмолвном Рыцарстве?

Конечно, ты слышал. Это была известная легенда Академии Королевской Стражи: элитная тайная стража, работающая под глубоким прикрытием, её сотрудники подвергаются страшным испытаниям ради чести защищать Эквестрию.

- Они секретная часть королевской стражи. Более публичной, открытой страже нужны пони с сильными тренированными телами, - сказала тебе Принцесса. - Безмолвному Рыцарству нужны те, кто обладает острыми, способными умами. У тебя есть последнее. Я предложу тебе это один - и только один раз. Если ты откажешься, ты не понесёшь никакого наказания, и я не стану думать о тебе хуже. Быть Безмолвным Рыцарем - страшное бремя, сир Твенти.

Ты спросил её, почему. Слухи никогда не вдавались в детали.

- Безмолвное Рыцарство выполняет операции под глубоким прикрытием, - сказала Принцесса. - Твоей задачей будет проникнуть в выбранную мной группу, которая угрожает или может угрожать миру на нашей земле. Ты будешь докладывать мне о них, но ты никогда не станешь действовать против них без моего прямого указания. Под прикрытием ты будешь вести себя как член этой группы. Я хочу, чтобы ты полностью понимал, что это значит.

Селестия помрачнела.

- Ты никогда не станешь задавать вопросов или сопротивляться любым данным тебе приказам. Ты целиком включишься в их деятельность. Тебя могут просить совершать великое зло, мой рыцарь. И ты будешь его совершать.

- Я не понимаю, - сказал ты. - Как это пойдёт на пользу Эквестрии?

- Твенти, ты веришь в справедливость твоей Принцессы?

О да, ты ведь помнишь эту часть? Как ты тут же размяк перед её притягательностью. Как ты склонил голову в благоговении и стыде.

- Конечно, да, - сказал ты. - Полностью. Простите, ваше высочество.

Этого-то она на самом деле и хотела, не так ли? Не лояльности. Не умений. Покорности.

Ты должен был бы это распознать по тому, как она улыбнулась тебе в ответ. По снисходительному взгляду на тебя. Куда подевалась твоя наблюдательность?

К её чести, она тебя предупредила. Прежде чем ты согласился присоединиться, она спросила тебя ещё один раз, уверен ли ты. Она сказала, что задания под глубоким прикрытием могут длиться годы, и что члены Рыцарства никогда не удостоятся публичного чествования или признания за их работу.

Ты сказал, что тебя это не волнует. Ты сказал, что ты просто хочешь служить своей стране.

Ты помнишь обучение. Постижение искусства скрытной телепортации. Напряжённые магические тренировки, поднявшие твои способности до высших уровней, о которых ты и не мечтал.

И ты помнишь Код Чёрный.

- Только Великая Принцесса может ввести Код Чёрный, - объясняла Селестия. - С ним официально начинается твоё задание под глубоким прикрытием. Задание продолжается до тех пор, пока Великая Принцесса или кто-либо ей уполномоченный не введёт Код Белый, который отменит задание и позволит Рыцарю снять прикрытие.

Ты глупо хихикнул.

- А, так вот что такое Код Чёрный, - сказал ты. - Слухи в академии подразумевали, что это какое-то заклинание.

- Слухи были не слишком далеки от истины, - сказала Принцесса. - Твенти, в прошлом рыцари, отправляемые на твоё особое задание, с трудом могли вынести всю меру их долга. Пару поколений назад рыцарь, назначенный внедриться в Круг, сорвал прикрытие, оказавшись на своём первом Собрании. То, чему он стал свидетелем, вызвало у него такое отвращение, что он впал в ярость. Он был разоблачён, и я была вынуждена уничтожить группу на десятилетия раньше, чем планировалось.

Прежде ты никогда не слышал о Круге. Ты всегда предполагал, что тебя пошлют внедриться в какую-нибудь иностранную армию или группу приверженцев тёмной магии. Если бы только так и случилось.

- Видишь ли, Твенти, всегда есть рыцарь, внедрённый в Круг, так что я всегда информирована о том, что происходит в этой организации. Ты будешь моими глазами, и больше ничего. Ни при каких обстоятельствах ты не вмешаешься в деятельность группы и не попытаешься их остановить. Просто слишком многое поставлено на карту.

Принцесса вздохнула и посмотрела на тебя с выражением глубокой скорби. Ты помнишь это и сейчас, даже в гневе. Она действительно жалела тебя.

- Когда будет введён Код Чёрный, на тебя будут наложены определённые ограничения. Некоторые части твоей памяти будут блокированы. Не всё, но достаточно, чтобы ты мог сосредоточиться на твоей задаче. Ты будешь помнить задание, то, чему тебя научили, твоё имя и твою истинную цель. Всё остальное будет скрыто от твоего сознания. Мы обнаружили, что так Рыцарю проще принять его новую личность.

- Понимаю, - говоришь ты. У тебя возникают сомнения, но теперь уже слишком поздно отступать, не так ли? - Но если этот Круг настолько плох, насколько вы сказали, что помешает мне впасть в ярость от того, что я увижу, подобно тому рыцарю, которого вы упоминали? Как вы можете быть уверены, что я смогу контролировать мои чувства?

Рог Принцессы засветился. Она выглядела почти скорбящей, когда говорила это тебе.

- Тебе не потребуется контролировать твои чувства, - сказала она. - Потому что у тебя их не останется.

Ты сопротивлялся желанию отойти. Ты был испуган, но твоё чувство долга не позволило тебе сбежать.

Если бы только ты поддался страху.

Принцесса заговорила потусторонним голосом.

- Сир Твенти-Твенти, как Великая Принцесса Солнца и верховный правитель Эквестрии я ввожу Код Чёрный.

И потом ты ничего не почувствовал.

За пять лет - ничего. Тебя звали Гэйз. Ты нашёл способ поступить на службу к Фансипантсу. Ты потрудился над тем, чтобы стать его личным ассистентом и телохранителем. Безжалостным. Эффективным. Невыразительным. Бесстрастным. Даже когда созерцал всю глубину порочности твоего хозяина.

Ты помнишь Собрание, не так ли?

Ты видел, как Фанси душит расстроившего его жеребёнка, и ничего не чувствовал.

Ты видел грустных жеребят с мёртвыми глазами, над которыми совершали непристойные действия взрослые, которым было на них наплевать, и ничего не чувствовал.

Ты видел невинную кобылку из Понивилля, приговорённую к пожизненному страданию в Галерее, и ничего не чувствовал.

Все пять лет путешествия по миру Круга ты был совершенно безразличен к ужасам, созерцаемым тобой каждый день.

Конечно, у заклинания были уязвимости. Когда оно было сотворено, имелась лишь одна Великая Принцесса Эквестрии. Но когда Луна вернулась, их стало две. И над тобой у неё было столько же власти, сколько и у Селестии. Может быть, поэтому она не так давно начала с тобой контактировать. По секрету запрашивала доклады, так, чтобы Селестия не знала.

Тебе это нравилось, разве нет? Насколько тебе вообще что-то могло нравиться. Тебе нравилось действовать у Селестии за спиной - после того, что она с тобой сделала. И ты заметил, что чем больше рассказываешь Луне о Круге, тем более шокированной и рассерженной она становится. Это было бесконечно далеко от холодных и беспристрастных реакций Селестии.

Ты стал больше рисковать. Ты начал напрямую лгать Селестии во время твоих докладов, открывая правду лишь Луне. Пока ты не предпринимал прямых действий против Круга, ты был волен обманывать Селестию так, как хотел. Заклинание не принуждало к честности, только к верности. И ты был верен твоей принцессе. Луне.

Так ты чувствовал себя почти свободным.

Но ты всё-таки не думал, что твоё неповиновение к чему-то приведёт. Луна как будто полагалась в этих делах на свою сестру. Ты был уверен, что твоя служба будет продолжаться.

До неё. До Твайлайт Спаркл.

Как только ты увидел её, ты сразу её узнал, так ведь? Личная ученица Принцессы. Лидер Элементов Гармонии. И на какую-то секунду чувство пробралось в твой ум впервые за пять лет. Твой ум пронзила мысль:

Она здесь, чтобы освободить меня.

И в тот же миг она ушла, оставив по себе крошечную искру чувства. Когда первый день прошёл и Твайлайт так и не попыталась вступить с тобой в контакт, ты пришёл в выводу, что ошибся.

А потом она сделала это. Она ввела Код Белый.

И теперь ты это чувствуешь, не так ли, Твенти?

Весь гнев, всё отвращение, всю ненависть. Они никогда не уходили. Они просто блокировались. Они были здесь, всё время, гноящиеся в твоём уме.

Теперь ты помнишь, что должен был чувствовать на Собрании, потому что теперь ты это чувствуешь. Теперь ты всё это чувствуешь.

Пятилетнюю сумму эмоций. Твою реакцию на каждую извращённую игру, на каждый случай беспричинного издевательства над жеребёнком. На каждый акт злобы и жестокости, которому ты стал свидетелем. Ты всё это помнишь, не так ли?

Ты помнишь, Твенти?

Теперь ты чувствуешь?

***

- ДА! - воскликнул серый единорог. - ДА, Я ЧУВСТВУЮ!

- Я чувствую... - сказал он, тяжело задышав. Вдруг он ощутил, что выдохся. Он закрыл лицо копытами. - О солнце, я помню! Я всё чувствую... всё, что я делал.

Так больно, и я ничего не мог сделать! Никак не мог остановить их! Ничего не мог сделать...

Он поднял глаза. Он стоял перед входом в большой зал. Он не представлял, как здесь оказался.

Он убрал копыта от лица, и они открыли широкую улыбку.

- Но... - сказал он. - Теперь всё меняется.

Он засмеялся. Прежде он боялся, что забыл, как. Но теперь это виделось единственным, что он мог делать.

- Как бы я смог забыть? - сказал он. - Я теперь свободен! Я могу делать всё что хочу! Всё что угодно!

Мгновением позже Твенти стоял на сцене большого зала. Не задумываясь, он вырубил ближайшего к нему пони. Затем он повернулся и посмотрел на Фансипантса.

- Гэйз? - обеспокоенно спросил Фанси.

Улыбка Твенти стала шире.

- Привет, босс, - сказал он. - Есть минутка?

Тихий свистящий звук - и Гэйз с Фансипантсом оказались в парке у особняка. Фанси, хоть и раненый, ощутил мягкую свежеподстриженную траву и вздохнул с облегчением.

- О хвала небесам, - сказал Фанси. - Ты вытащил меня оттуда. Я знал, что могу на тебя положиться, Гэйз.

- Перестань называть меня так, - сказал серый единорог. Он всё ещё тяжело дышал. - Меня зовут Твенти. И я больше не выполняю твои приказы.

- О? Это весьма внезапно. Рарити и её друзья добрались до тебя, не так ли? - сказал Фанси, со всем старанием отползая от Твенти. - Ну, я не могу не уважать пони, заботящегося о своих насущных интересах. Без обид, Гэйз. Вытащи меня отсюда, и сколько бы они тебе ни пообещали, я заплачу тебе вдвойне.

- О, ты определённо заплатишь, - сказал Гэйз. Он исчез и тут же возник позади Фанси. Он наклонился и прошептал хозяину в ухо:

- Для начала, я хочу услышать, как ты кричишь.

Фанси замер.

- Гэйз, что ты собира-ААААААААА!

В один миг Гэйз вновь исчез, возник перед Фанси и сильно пнул его в грудь.

- Ты хватался за грудь, когда я появился. Кто-то поранил тебя там, да? - сказал он. - Может, они сломали ребро или два? Думаю, я могу это довершить.

- Ты... ты предатель... - сказал Фанси в мучительном кашле. - Я дал тебе всё. Я возвысил тебя от мелкого слуги до моего правого копыта. Что Рарити тебе пообещала, мерзавец? Оно стоит того, чтобы разрушить свою жизнь? Потому что я тебе обещаю, когда я отсюда выберусь, я выслежу каждого, кто тебе доро...

Резкий удар в подбородок оборвал речь Фанси. Улыбка Твенти пропала.

- Я не работаю на Рарити, идиот, - сказал Твенти. - Я Безмолвный Рыцарь.

Фанси выплюнул зуб.

- Что? - сказал он.

- Глубокое прикрытие. Агент короны, - сказал Твенти. - Кроме того, Принцесса Луна только что ввела Код Белый. А это означает две вещи. Во-первых, я полностью снимаю прикрытие. Во-вторых, я должен зачистить все концы. Ну то есть, скажем, избавиться от каждого, кому известна моя подлинная личность.

Твенти ухмыльнулся.

- Ой, - сказал он. - Кажется, я только что раскрыл мою подлинную личность?

- Нет... нет, ты не осмелишься! - Фанси повернулся и в отчаянии пополз от Гэйза. - Ты не можешь! Ты не можешь!

- Я не могу? - сказал Твенти. Он исчез, опять появившись перед Фанси.

- Ты королевский гвардеец! - сказал Фанси. - А я беззащитный раненый пожилой жеребец! Это будет актом хладнокровного убийства. Это будет против всего, за что стоит королевская стража!

- За что она стоит? - сказал Твенти, его улыбка растворялась в выражении ярости. - ЗА ЧТО ОНА СТОИТ?

Он снова исчез и появился позади Фанси, ударив немолодого жеребца в спину. Фанси закричал.

- Хочешь узнать, за что стоит королевская стража, сукин сын? - воскликнул Твенти. - Когда я был ребёнком, она значила для меня всё! Всё, чего я хотел в этой жизни - вступить в неё, служить! И когда я туда попал, Принцесса лично отвела меня в сторонку, и она... и она...

Расстроенный Твенти ещё раз ударил Фанси, заставив его перевернуться через спину.

- И она приказала мне стоять и смотреть, как вы разрушаете жизни сотен невинных жеребят, - сказал он. - Селестия знала обо всём, что делал Круг, Фанси! Она всегда знала! И не делала НИЧЕГО!

Глаза Фанси широко раскрылись от потрясения.

- Что? - сказал он. - Всё это время я думал, что ускользаю от неё, а она знала?

- Да-а, знала, - сказал Твенти. - И я не представляю, почему она ни разу ничего не предприняла против вас. Но, я полагаю, вот именно это и делает королевская стража. Она просто позволяет злу совершаться безнаказанно, потому что её королевское высочество это или не заботит, или она втайне кончает от этого. И я участвую в этом, Фанси! Я стоял! Я смотрел! Я позволял всему этому происходить! Потому что Я ИЗ ЁБАНОЙ КОРОЛЕВСКОЙ СТРАЖИ!

Твенти поднял копыто и положил его Фанси на горло. Он не надавил, позволяя Фанси дышать.

- Так что не поучай меня, за что стоит королевская стража, больное ты чудовище, - сказал Твенти. - Потому что я не знаю, стояла ли она за что-нибудь хоть когда-то.

Твенти глядел на Фанси, лежащего на земле под его копытом. Фанси увидел, как его разъярённое выражение смягчилось, и внезапно его вид стал почти безмятежным.

- Знаешь, кто мне нравился больше всего? - сказал Твенти. - Сестра Рарити. У этого ребёнка стальные яйца. Помнишь, что она тебе сделала на Собрании? То, что привело ко всему этому фиаско?

Прежде чем Фанси ответил, Твенти плюнул ему на лицо.

- Кобылка всё сделала правильно, - сказал он. - Это было за неё. За них всех.

Улыбка Твенти вернулась.

- Ох, как я мечтал об этом моменте, - сказал он. - Заклинание не давало мне действовать тебе во вред. Но оно не мешало мне желать. Я столько раз убивал тебя в моих мыслях.

Твенти усмехнулся себе.

- Поверь мне, по сравнению с придуманными мной сценариями, ты закончишь легко.

Фанси впился в Твенти глазами. Черты его лица исказились в выражении чистого гнева.

- Ты дорого за это заплатишь, - сказал Фанси. Его тон был почти истерическим. - Ты хоть представляешь, с кем имеешь дело? Представляешь, тупой правительственный отморозок? Меня не пугаешь ни ты, ни твоё жалкое хвастовство! Я управляю Кругом! Я управляю этим городом! Я - ЦЕНТР КАНТЕРЛ...

Без единого слова Твенти перенёс весь свой вес на правое переднее копыто. Он нажал.

Крики Фанси перешли во всхлипы. Их сопровождал полный боли утробный хрип.

Твенти мог продлить это. Он мог отпустить горло Фанси на время, достаточное, чтобы дать ему восстановить дыхание, а потом снова нажать. Именно так часто и происходило в его фантазиях. Он мог бы продолжать это часами, удерживая Фанси на грани смерти, пока наконец не дал бы ему задохнуться. И он бы наслаждался этим, безмерно.

Но сейчас, встретившись с реальностью, Твенти удивился, до чего скучно ему стало со старым жеребцом. Он уже побил его. Остальное, понял он, просто спектакль.

Твенти надавил на шею Фанси со всей силы, пока не услышал хруст.

Последним, что увидел Фансипантс, был его верный вассал, Гэйз, с безучастно-бесстрастным выражением лица.

Твенти убрал копыто с горла трупа.

- Пять лет, - сказал он. - Полагаю, реальность никогда не бывает настолько же хороша, как фантазии.

Он повернулся и пошёл прочь, но затем остановился.

- Нет, - сказал он. - Нет, я даже близко не кончил.

***

- Ладно, - сказала Твайлайт, поднявшись на копыта. - Думаю, я готова. Так сколько там жеребят?

- Около сотни, - сказала Сильвер. - Как много вы можете телепортировать за раз?

- Обычно одного или двух, но есть заклинания массовой телепортации, которые позволят перенести около сорока из них единовременно, - сказала Твайлайт. - Для их сотворения потребуется какое-то время, так что не беспокойся, если я не вернусь сразу.

- Хорошо, - улыбнулась Сильвер. - Спасибо, Твайлайт. Я знала, что вы пойдёте их спасать. Этим жеребятам так повезло, что вы здесь.

- Везение здесь ни при чём. Сильвер, если кто-нибудь сегодня будет спасён, это благодаря тебе, - сказала Твайлайт. - Ничто из этого не было бы возможным без придуманного тобой плана. Помни об этом, хорошо?

- Я... хорошо, - сказала Сильвер, слегка растерявшись от того, как быстро забыла про собственный вклад.

- Пожелай мне удачи! - сказала Твайлайт, её рог опять засветился. С яркой вспышкой она исчезла.

- Сработало... - сказала Сильвер, почти не веря. - Ох, спасибо луне, оно работает...

Она села на пол и засмеялась.

- Никогда бы не подумала... - сказала она, хихикая. - Поверить не могу, что это на самом деле сработало!

Теперь самая сложная часть, сказала она себе. Простите, Твайлайт. Но я должна увидеть её.

Она поднялась, приняв целеустремлённое выражение, и побежала к большому залу.

"Пожалуйста, будьте в порядке, - шептала Сильвер на бегу. - Мисс Рарити, пожалуйста, будьте живой!"

***

- Фанси бежал! Круг наш!

Приветственные возгласы вырвались у обитателей большого зала, хотя Рарити могла заметить, что кто-то в толпе просто подыгрывает. Неважно, подумала она. Если они боятся выделиться, их будет легко взять под контроль.

Триаж направилась к Хойти Тойти, а Рарити опять стояла на сцене.

- Пусть бежит, - сказала Рарити. - И да будет известно, что больше никогда интриган и трус вроде Фанси не возглавит Круг!

Толпа зааплодировала, но лишь на секунду. Потом, внезапно, все как один затихли.

В тот же миг Рарити ощутила позади короткий порыв ветра. Она знала, что это значит.

- Гэйз! - сказала она, оборачиваясь. Но его там не было.

Вместо него на сцене лежал труп Фанси. Несколько пони закричало.

- И снова привет.

Толпа рассыпалась в стороны, когда Твенти, вновь улыбаясь, появился посреди зала. Он повернулся к сцене и поднял копыто, указав на останки Фанси.

- Это один, - сказал он. - Кто хочет быть номером два?

24. Свобода

Свити Белль держала Твист сколько могла. Она не хотела её отпускать. Но больше не могла откладывать.

- Твист, нам нужно идти.

- НЕТ! Не оставляй меня! Пожалуйста, не оставляй!

- Я тебя не оставлю! Обещаю. Но нам нужно идти на другую сторону зала. Скоро сюда дойдёт огонь.

- Огонь?..

Твист отпустила Свити Белль впервые за время, казавшееся ей вечностью. Она посмотрела на дверь во внутренние помещения Галереи. Комната была целиком поглощена огнём.

Твист, парализованная, смотрела на огонь.

- Это... это будет больно? - сказала она.

- Твист, пожалуйста, ну беги! Все остальные уже собрались на другой стороне!

Свити отпустила Твист, вызвав у своей подруги крик ужаса.

- НЕТ СВИТИ ПОЖАЛУЙСТА НЕ ОТПУСКАЙ!

- Возьми моё копыто, ладно? Мы вместе пойдём на другую сторону. Это даст нам ещё несколько минут. Может быть, Сильвер Спун сможет прислать помощь.

Твист нерешительно кивнула и коснулась копыта Свити. Кобылка побежала в дальний угол зала. Но потом она почувствовала, как копыто Твист выскользнуло из её копыта.

Она обернулась, чтобы увидеть Твист, бегущую к облаку дыма, уже поглотившему часть помещения.

- ТВИСТ! Что ты делаешь? Вернись!

- Я ДОЛЖНА СПАСТИ ЕЁ! - закричала Твист. Тогда Свити поняла, что Твист бежит к телу Авроры. Прежде чем она смогла позвать своего друга, Твист пропала в облаке дыма.

Несколько ужасающих секунд Свити смотрела на облако, не зная, что ей делать.

- Пожалуйста... - сказала она, зная, что никто её не слышит. - Пожалуйста, не она, только не она...

Мгновение спустя она услышала кашель.

Твист возникла из дыма, она кряхтела, её шёрстка почернела от копоти. На её спине лежала пони. Это была не Аврора.

Хэппи Тьюн, ошеломлённая, но живая, скатилась со спины Твист, когда та приблизилась к Свити Белль.

- ТВИСТ! - сказала Свити, вновь обнимая своего друга. - Ох, слава небесам! Ты напугала меня!

Твист прокашлялась и ухитрилась улыбнуться.

- Я подумала, ты пошла за телом Авроры... - сказала Свити. - Как ты вообще узнала, что эта кобылка там?

- Я не знала, - сказала Твист. - Я собиралась пойти за Авророй. Я подумала, что хотя бы так она получит шанс выйти отсюда, знаешь? Но потом я увидела лежащую рядом с ней Хэппи. Я не смогла бы унести их двоих.

- И ты предпочла живую пони мёртвой, - сказала Свити.

- Я ничего не выбирала, - сказала Твист, тряся головой. - Я просто сделала. Кроме того, Авроры там уже нет.

Твист на миг обернулась. Она увидела, что пламя уже добралось до места, где лежало тело Авроры.

- Аврора больше не в Галерее.

Твист села и какое-то мгновение смотрела на огонь. Но только мгновение. Потом она повернулась к Хэппи Тьюн.

Жёлтая кобылка, всё лежащая на полу, тихо закашляла.

- Милые огоньки, - прошептала Хэппи. - Вы их не видите? Отнесите меня назад... я хочу посмотреть на милые огоньки...

- Нет, Хэппи, - сказала Твист. - Ты останешься здесь с нами, хорошо?

- Но Галерея! - сказала Хэппи Тьюн. - Она пропала! Мне надо вернуться в Галерею. Там меня ждут пони. Чтобы потрогать меня и поиграть со мной. Не заставляйте их ждать. Они нужны мне... мне нужно их почувствовать...

Она перевернулась на бок.

- Все клиенты ушли. Я им больше не нравлюсь? - сказала она. - Обещаю, я буду лучше стараться их удовлетворить! Всё, что они хотят. Скажите им, я всё сделаю! Скажите им, ладно?

- Всё хорошо, Хэппи, - нежно сказала Твист. - Тебе больше не нужно делать эти вещи...

- Неееееет нет нет нет нет! - закричала Хэппи Тьюн, пряча лицо в копытах. - Но мне нужно! Мне нужно! Если я не буду удовлетворять взрослых, как я узнаю, что я хорошая? Если я не дам им кончить, в чём тогда я хорошая?

Они мне нужны! Они мне нужны прямо сейчас! Моё тело чувствует себя таким пустым! Твист, пожалуйста, верни меня к ним!

Она съёжилась на полу и заплакала.

- Верните меня назад... - сказала Хэппи. - Она сделает мне больно, если я их не удовлетворю...

- Моё солнце... - прошептала Свити Белль. - Что с ней случилось?

- С ней случилось это место, - печально сказала Твист.

Теперь огонь быстро распространялся. Свити подняла поникшую Хэппи Тьюн, и они направились за Твист в дальний угол.

Твист заставила себя улыбнуться и посмотрела на Свити Белль.

- Будет не так уж плохо умереть здесь, - сказала она. - По крайней мере, я увижу, как это ужасное место сгорит.

Свити вдруг остановилась. Её глаза широко раскрылись.

- Свити?

- Я... что-то чувствую... - сказала Свити. - Что-то идёт.

У других единорогов в зале было то же выражение. В воздухе ощущалась могучая магия.

Воздух начал сыпать фиолетовыми искрами. Мгновение спустя - вспышка света. Собравшиеся жеребята ахнули.

Появившаяся перед ними пони имела вид спокойной решимости. Хоть прямо перед ней и бушевал ад, она не вздрогнула и не выразила никаких признаков страха. Она повернулась и хладнокровно встала лицом к пламени.

Некоторые из недавних обитателей Галереи узнали эту пони. Кто-то мечтал встретиться с ней или вырасти похожим на неё. Победительница Дискорда. Избавительница Лунной Принцессы. Верная ученица.

Твайлайт Спаркл, Элемент Магии.

Они увидели, как её рог испустил фиолетовый свет, и между внешним залом и пламенем вырос сплошной барьер.

- О моё солнце, - прошептал Перегрин. - Она отгоняет огонь назад.

Барьер был прозрачным, так что жеребята могли видеть, как пламя продолжает бушевать, но не распространяется. Ещё один всплеск магии из рога Твайлайт заставил остающийся снаружи барьера дым полностью исчезнуть.

Лавандовая единорожка отвернулась от проделанной ей работы и обратилась к толпе жеребят. На её губах была мягкая улыбка.

- Больше нечего бояться, - сказала она. - Я пришла забрать всех вас домой.

***

Аппер Краст была не из числа любителей тихой жизни.

Ей представлялось, что нет никакого смысла иметь богатство, если ты не можешь им похвастать. Она уже давно заключила, что тихая скромная жизнь - прибежище тех, кому не по карману жить экстравагантно. Она была знаменита в кантерлотском обществе благодаря своим декадентским вечеринкам, на которых постоянно делала такие заявления или появлялась в таких нарядах, которые захватывали всё внимание публики. Куда бы она ни направлялась, что бы она ни делала, она ставила себе задачу выделиться и убедиться, что всяк присутствующий уйдёт домой с её именем на устах.

Сегодняшней ночью Аппер Краст обнаружила себя делающей всё возможное, чтобы смешаться с толпой.

Когда перед ними появился Гэйз, показывающий на труп Фанси словно на трофей, Аппер Краст сразу поняла, что он на этом не остановится. Она оказалась стоящей прямо слева от серого единорога, когда он возник, и когда он начал говорить, она стала медленно отступать назад, опустив голову, чтобы выглядеть ниже, и стараясь исчезнуть в расступившейся с его появлением толпе.

- Кто хочет быть номером два?

Аппер Краст непроизвольно всхлипнула.

Уши Гэйза дёрнулись на звук.

- О, привет, - сказал он, поворачиваясь к ней. - А я тебя помню.

Аппер Краст продолжала отступать. В нормальных обстоятельствах, если бы ей угрожали, она не дала бы слабину и ответила саркастической насмешкой или, в крайнем случае: "Да ты хоть знаешь, кто я?" Но ей ещё никогда не угрожали вот так.

- Я был там в ночь Собрания, знаешь ли. Фанси должен был убедиться, что я всё осмотрел. Часть моей работы. И я видел тебя, - сказал серый единорог. - Как ты унизила бедную кобылку в очках. Ты помнишь? Она тебя спросила, почему ты плюнула на неё. И помнишь, что ты сказала?

- Я... - сказала Аппер Краст, стараясь смотреть куда угодно, только не на её обвинителя. - Я не помню...

- А я помню, - сказал серый единорог. - Ты сказала, что сделала это, цитирую: "Потому что никто здесь меня не остановит". Я не забываю такие вещи, видишь ли. Фотографическая память. Помогает мне в работе. Полагаю, я должен был ощутить гнев, услышав это. Но не ощутил. Однако я ощущаю его сейчас. И печаль, и какое-то головокружение, и даже немножко страх. Прямо сейчас я чувствую ТАК МНОГО! А что насчёт тебя? Что ты чувствуешь?

Аппер Краст, всё пятясь, зашевелила губами, но слова не шли.

- Прости, что? - сказал Гэйз. - Тебе придётся высказаться!

- Я... - голос Аппер Краст сорвался. Рафинированная, самоуверенная светская кобыла рухнула на пол и заплакала. - ПОЖАЛУЙСТА, НЕ УБИВАЙ МЕНЯ! ПРОСТИ! ПРОСТИ!

- Тссссс, всё хорошо, всё хорошо, - сказал Гэйз. - Всё будет хорошо. Я просто хочу исправить одну маленькую ошибочку, которую ты допустила, и всё.

- О... о чём ты говоришь?

- Когда ты сказала, что там нет никого, кто мог бы тебя остановить, - сказал он. - Ты забыла кое-кого.

- Пожалуйста! Отпусти меня! - рыдала Аппер Краст. - Я даже не заметила, что ты там!

- Ох, нет, я не имел в виду себя, - сказал он. - Я говорил о тебе. Ты могла бы остановить себя и не причинять ей вреда. Ты могла бы выказать ей немного доброты, или хотя бы оставить её в покое. Но ты так не поступила. Ты сделала свой выбор.

- Это правда. Я сделала, - сказала Аппер Краст. - Я сделала ужасный выбор. Но ты не должен быть похожим на меня! Ты всё ещё можешь принять правильное решение! Если убить меня, это не отменит того, что я сделала!

Гэйз секунду помолчал. Затем нахмурился и грустно кивнул.

- Ты права, - сказал он.

Гэйз исчез с глаз Аппер Краст.

Аппер Краст с облегчением вздохнула. Но потом она почувствовала пару копыт, обхвативших её шею. Она услышала начало щелчка.

- Ну что ж. Предположим, у меня столь же плохо с самоконтролем, как и у тебя, - сказал Твенти лежащему на полу телу Аппер Краст. Он усмехнулся себе.

- БЕГИТЕ! ОН ПСИХ! - заорала Вишинг Стар и, спотыкаясь, понеслась к дверям зала. Её крик вывел из ступора нескольких её товарищей, и они вместе побежали к дверям.

- Вы трусы! - крикнула со сцены Сапфир Шорз. - Просто бросьтесь на него! Он один, а нас пятьдесят!

Её слова заглушил панический крик толпы членов Круга, когда они побежали к дверям. Гэйз, со своей стороны, не стал их преследовать. Вместо этого он обратил внимание на пони, стоящих на сцене.

- Да ты прямо орган, Сапфир, - сказал он. - Как насчёт того, чтобы стать номером три?

Сапфир топнула правым передним копытом и впилась глазами в единорога. Она изо всех сил старалась скрыть своё растяжение.

- Думаешь, я боюсь сраного дворецкого? Иди и возьми меня, Гэйз! - сказала она.

Гэйз усмехнулся и появился перед Сапфир, молниеносно ударив её в желудок, прежде чем она смогла отреагировать.

- МЕНЯ ЗОВУТ... - сказал он, ударяя Сапфир по лицу, - ...ТВЕНТИ!

Последним тяжёлым ударом он сбросил Сапфир со сцены. Она приземлилась на ковёр, раненая, но живая.

Твенти повернулся, чтобы прыгнуть за ней. Но прежде чем он это сделал, он почувствовал, как его шеи коснулось что-то маленькое и острое. Краем глаза Твенти увидел Триаж, её рог светился.

- То, что ты сейчас почувствовал - это мой любимый скальпель, - сказала Триаж. - И на тот случай, если ты не знаешь свою анатомию, он приставлен к одной из твоих основных артерий. Мне нужно сделать только один маленький разрез - и ты истечёшь кровью за секунды.

- Я могу просто телепортироваться, - сказал Твенти.

- Мне никогда не давались заклинания телепортации, - сказала Триаж. - Но не из-за недостатка тренировок. Если я правильно помню, ты автоматически переносишь с собой всё, чего касаешься. Ну а мой скальпель касается тебя. Он отправится туда, куда и ты. И ещё, если я услышу хоть что-то, похожее на свист, я сделаю разрез.

- Я просто уйду из твоего радиуса. Ты никогда не сможешь порезать меня достаточно быстро, - сказал Твенти.

- Чувак, я величайший хирург из ныне живущих, - парировала Триаж. Она агрессивно скалилась. - Уверен, что хочешь рискнуть?

Твенти вздохнул и испустил короткий смешок.

- Похоже, ты поймала меня с поличным, - сказал он. - Эй, а это не тот скальпель, которым ты изуродовала бедную серебряную кобылку?

- Всегда ношу его с собой. Он приносит удачу. Но не волнуйся, - сказала Триаж с ухмылкой. - Я его потом стерилизовала.

- Достаточно, - сказала Рарити. - Твоё маленькое буйство закончено, Гэйз. Или Твенти, или как там тебя звать. Большинство Круга бежало отсюда. Думаю, кто-то из них на какое-то время задержится в особняке, чтобы позаимствовать какие-то пожитки Фанси, но это неважно. Что бы ты ни собирался сделать, ты провалился.

- Ты, - сказал Твенти, глядя Рарити в глаза. - После Фанси ты худшая из них всех. То, как ты свела с ума эту серебряную кобылку, заставив её по-настоящему просить об издевательствах. Это одна из самых печальных вещей, что я видел. И поверь мне, эти слова кое-что значат.

- Преданность Сильвер Спун безусловно примечательна, - сказала Рарити.

- И сейчас, бьюсь об заклад, ты намереваешься пойти отыскать её в особняке, потом свалить с ней отсюда и окончательно разрушить ей жизнь, не так ли? Ты омерзительная, больная...

- САПФИР! ХОЙТИ! Уходите. И заберите с собой остальных, - сказала Рарити, не обрывая зрительного контакта с Твенти. - Триаж. Держи скальпель на нём.

Сапфир с заметным трудом поднялась на копыта.

- Ты нас отсылаешь? Какого хера? А если он сбежит?

- Тогда он умрёт, - сказала Триаж, потыкав шею Твенти скальпелем в подтверждение. - Но серьёзно, Рарити, почему бы тебе...

- Вы сделали меня лидером. Это ничего не значит, если вы не собираетесь выполнять мои приказы, - сказала Рарити. - Уверяю вас, я делаю это во благо Круга. Теперь идите.

Хойти, пришедший в сознание только несколько минут назад, был не в состоянии спорить. Он без слов пошёл к дверям.

- Лучше бы тебе знать, что ты делаешь, Рарити, - сказала Сапфир и поковыляла прочь, сопровождаемая несколькими членами Круга, остававшимися в помещении.

Рарити взглянула Твенти прямо в глаза.

- Теперь только мы трое, - сказала она. - Вот моё предложение. Ты сказал, что хочешь моей смерти. Насколько сильно ты этого хочешь, Твенти?

- Довольно шуток. Заканчивай это к хуям, - сказал он. - Перережь мне горло. Я не боюсь смерти.

- Не боишься? - сказала Рарити. - Интересно. Потому что, говоря откровенно, я - боюсь.

- По правде говоря, смерть меня довольно сильно пугает, Твенти, - сказала Рарити. - В жизни есть столько чудесных наслаждений, столько вещей, приносящих удовольствие и удовлетворение. Не могу себе вообразить, как оставлю всё это. И хотя я не уверена в существовании загробной жизни, я не испытываю иллюзий насчёт того, что меня там ждёт, если она есть. Священные песнопения весьма недвусмысленно говорят о том, что произойдёт с душой пони, совершавшей проступки вроде моих.

Я хочу, чтобы ты это знал. Я хочу, чтобы ты знал, что если ты убьёшь меня, я не умру легко. Моя жизнь завершится абсолютным ужасом.

Триаж бросила на Рарити озадаченный взгляд. Та не обратила внимания. Она продолжала говорить с Твенти совершенно спокойным, размеренным тоном.

- Я говорю тебя это, потому что меня впечатлило то, что ты хочешь заставить меня страдать. Я хочу, чтобы ты знал, каким глубоким будет моё страдание, если я умру от твоих копыт.

- Почему? - сказал Твенти.

- Потому что это подсластит моё предложение, - сказала она. - Спаси мою сестру, Твенти. Иди в Галерею, прямо сейчас, и спаси её от огня. Пожалуйста. Сделай это для меня, и я позволю тебе убить меня.

- ЧТО? - сказала Триаж. - Ты совсем ебанулась?

- Смерть будет даром в сравнении с жизнью без неё, - сказала Рарити. - Всё, чего я прошу - чтобы ты её спас. Чтобы ты дал мне десять минут, чтобы попрощаться с ней. И чтобы ты убедился, что она и Сильвер Спун благополучно вернулись в Понивилль. Сделай это, и я велю Триаж убрать скальпель. Я не окажу сопротивления. Откажись - и я прикажу ей убить тебя.

- Откуда ты можешь знать, что я не убью вас обеих, как только она уберёт скальпель? - сказал Твенти.

- Потому что ты Безмолвный Рыцарь, - сказала Рарити.

Твенти стиснул зубы.

- Как ты...

- Нельзя быть другом Твайлайт Спаркл и не изучить всевозможные тёмные предания Эквестрии, - сказала Рарити. - Я поняла это сразу, как только ты сбросил маску. Ты всё это время был под глубоким прикрытием. Неудивительно, что твой разум в таком состоянии.

- И Принцесса не возьмёт кого попало в Безмолвные Рыцари, - продолжала Рарити. - Если она выбрала тебя, это значит, что ты благородный жеребец. Который верит в справедливость и истину. Который никогда не нарушит обета, даже данного отвратительной ему пони.

- Кроме того, - заключила Рарити, - если ты откажешься, ты существенно поспособствуешь тому, что невинный жеребёнок погибнет от огня. Это то, чего ты хочешь, Твенти? Стоять и ничего не делать, пока дети страдают, опять?

Твенти не отрывал взгляда от Рарити. Ей потребовалось собрать всю свою волю, чтобы не отвернуться. Она ещё никогда не видела в глазах пони столько ненависти.

- Хорошо, - сказал он. - Я спасу твою сестру.

- Спасибо, - сказала Рарити. - Триаж, опусти скальпель.

- Нет! Блядь, нет! - сказала Триаж. - Я заметила, что твоя маленькая сделка не включает пункта о безопасности Круга. Как только он покончит с тобой, он придёт за нами!

- Это печально, но в первую очередь я забочусь о своей семье, - сказала Рарити.

- Ты двуличная сука! - сказала Триаж. - Мы спасли тебя из тюрьмы! Мы дали тебе всю эту силу! Я думала, ты понимаешь, что такое верность, Рарити. Я думала, ты знаешь, кто твои друзья.

- Это удивительно - такую ясность испытываешь, когда твоя жизнь подошла к концу, - тихо сказала Рарити. - Поверь мне, Триаж, я точно знаю, кто мои друзья.

Мысленно она увидела поглощаемый огнём конверт со словом "Люблю", написанным ярко-розовым.

Триаж посмотрела на Рарити, закипая.

- Я не позволю тебе это сделать! - сказала она. - Я просто убью его здесь и сей...

Воспользовавшись тем, что Триаж отвлеклась, Твенти исчез.

- БЛЯ! - завопила Триаж. - Смотри, что ты наделала! Не могу поверить, что ты всех нас продала!

- Успокойся, Триаж, - сказала Рарити. - У меня не было намерения позволить этому маньяку причинить вред мне или любому другому члену Круга.

Триаж моргнула.

- Тогда к чему всё это?

- К тому, чтобы вернуть мою сестру, - сказала Рарити. Она подняла копыто и указала на один из столов в зале, который не был перевёрнут во время потасовки. - Я хочу, чтобы ты спряталась там. Держи скальпель наготове. Как только я убежусь, что Свити в безопасности, и Твенти вернётся убить меня, выполни своё обещание и перережь идиоту глотку.

Триаж вздохнула.

- Я должна была знать, что у тебя есть что-то на уме. Но я сомневаюсь, что мне ещё раз удастся к нему подкрасться, - сказала она. - Ты идёшь на огромный риск, Рарити.

- Не имею ничего против того, чтобы поставить мою жизнь под угрозу, если ситуация того требует, - сказала Рарити как ни в чём не бывало. - Но не её. Только не её.

***

Где-то в недрах особняка Фанси, в невзрачном месте в конце коридора, затрясся стол. Со стола упала ваза и разбилась. Ближайшая картина упала со стены, её едва ли не бесценная рама от удара разлетелась надвое.

Заклинание массовой телепортации дестабилизировало всё вокруг.

Яркая вспышка света - и в помещении возникло сорок жеребят во главе с Твайлайт Спаркл.

В первое мгновение никто не произнёс ни слова.

Потом зелёная кобылка с недоверием посмотрела на самый прекрасный вид из всех, что когда-нибудь знала.

- Окно, - сказала она. - Окно! Смотрите, ребята! Можно увидеть так много...

Она затряслась.

- Шесть лет внизу... я забыла... - сказала она. - Я забыла, как это выглядит...

- Что выглядит? - спросила Твайлайт.

- Мир, - сказала кобылка, плача от радости.

Внезапно все жеребята разом побежали к ближайшему окну. К счастью, оно было огромным, позволяющим каждому выглянуть наружу.

- Дерево! О моё солнце, дерево!

- Это не кролик пробежал по газону? Он такой милый!

- На луне больше нет лица Найтмер Мун! Когда это случилось?

Твайлайт сияла, наблюдая, как жеребята радостно болтают о нескончаемых чудесах за окном. Она никогда не видела более счастливой группы детей.

Твист обняла Твайлайт.

- Огромное спасибо, мишш Твайлайт, - сказала она. - Вы с Сильвер Спун наштоящие герои.

Твайлайт зарделась.

- Перестань, - сказала она. - Кстати о Сильвер Спун, где она? Я попросила её подождать.

- Может, в туалете или ещё где-нибудь? - пожала плечами Твист.

- Полагаю. Ну ладно, я лучше вернусь вниз и перенесу Свити Белль и остальных. Сорок пони за одну телепортацию - это больше, чем я когда-либо перемещала, но если я соберусь, то, думаю, смогу перенести оставшихся за один раз. Присмотри за этой группой, пока я не вернусь, хорошо?

- Конечно, мисс Твайлайт, - сказала Твист. Твайлайт подмигнула ей и исчезла во вспышке света.

Твист медленно подошла к окну и посмотрела вверх.

- Одна... две... три...

- Что ты делаешь, Твист? - спросил Перегрин.

- Считаю звёзды, - сказала она.

- ...ох, - сказал Перегрин грустно. - М... могу я помочь?

- Думаю, ей бы это понравилось, - сказала Твист.

Два жеребёнка посмотрели на мерцающий свет в небесах и принялись их считать одну за другой.

***

Настроение во внешнем зале было значительно ярче, когда Твайлайт появилась вновь.

- Всем внимание! - сказала она. - Простите, что заставляю вас ждать!

- Не волнуйся, Твайлайт, - сказала Свити Белль. - Это, на самом деле, забавно! Мы видели, как огонь погас сам по себе!

Разумеется, по ту сторону барьера огонь ничего не оставил после себя. Теперь там были лишь обугленные руины Галереи.

- А всё-таки, почему он погас? - спросила кобылка.

- Барьер, который я создала, был герметичным, - сказала Твайлайт своим привычным премудро-библиотекарским голосом. - Как только огонь сжёг весь остающийся кислород, ему ничего не оставалось, кроме как погаснуть.

Остающиеся жеребята собрались вокруг Твайлайт в группу, как сделала первая партия. Один из них взвалил себе на спину Хэппи Тьюн: она больше не сопротивлялась, лишь тихо лежала на боку.

- Все готовы? - сказала Твайлайт. - Давайте покинем это ужасное место.

Вспышка света, сопроводившая прибытие Твайлайт в особняк, была даже ярче предыдущей. Но эта группа жеребят не могла повести себя слишком отлично от предыдущей. Увидев их друзей, столпившихся вокруг окна, они приветственно вскрикнули, и воздух наполнился восторженной болтовнёй.

Сквозь гомон было невозможно расслышать тихий свист ветра.

- Свити! Свити! - сказала Твист, подбегая к толпе. - Ты видела, как огонь погаш?

Она оглядела толпу, но Свити Белль нигде не было видно.

- Свити? Твайлайт, вы не забыли Свити Белль?

- О чём ты говоришь? - сказала Твайлайт. - Свити была прямо рядом со мной, когда мы телепортировались. Я сотворила заклинание специально так, чтобы забрать с собой каждого пони в помещении. Свити должна была прибыть с нами.

- Ну, а теперь её здесь нет, - сказала Твист. - Куда она могла пойти?

***

Триаж лежала спрятавшись под столом. Скатерть была намеренно подтянута с одной стороны, чтобы скрыть её от взгляда.

Рарити знала, что она там. Но во всех своих намерениях и устремлениях Рарити была в большом зале совсем одна.

Она была бы рада передышке, если бы не невыносимость ожидания.

- Вернись ко мне, любовь моя, - шептала она. - Пожалуйста, пожалуйста, окажись в безопасности.

Она услышала, как заскрипела дверь, медленно открываясь.

Под столом Триаж приготовила скальпель и приподняла скатерть, чтобы убедиться, что Твенти вернулся.

Но вошедшим в помещение пони оказался не Твенти. Это был жеребёнок. Триаж её не узнала.

- Кто ты? - спросила Рарити, когда маленькая белая кобылка вошла в комнату.

- Мисс Рарити? - спросила кобылка. - Вы помните меня?

У Рарити перехватило дыхание, когда магическая иллюзия Фанси растворилась у неё на глазах. Узнавание ломало заклинание. И не было другой кобылки, которая произносила бы имя Рарити с таким благоговением.

- Сильвер Спун, - сказала Рарити.

- Наконец-то... - сказала серебряная кобылка. - Я всё-таки вас нашла.

25. Потускневшее серебро

Я не знала, чего мне ждать, когда стояла перед дверью в большой зал.

Я боялась, что уже слишком поздно. Что, открыв дверь, я встречусь взглядом с Фансипантсом, триумфально стоящим на сцене с мёртвой Мисс Рарити в его копытах. На пути сюда этот сценарий крутился в моём уме, как бы я ни пыталась от него избавиться.

Каждый пони в зале повернулся бы и посмотрел на меня. И тогда сам Фанси заглянул бы мне прямо в глаза, улыбнулся бы и сказал: "Теперь ты моя навеки".

Но если бы я не опоздала? Что тогда?

С чего я взяла, что смогла бы повлиять на исход плана Фанси? Если бы я вошла до казни Мисс Рарити, что бы я смогла сделать? Опять ударить его в лицо? Тогда бы я оказалась следующей за ней.

Когда-то я фантазировала об этом. Однажды как-то раз я наслаждалась мыслью о смерти рядом с Мисс Рарити - или, ещё лучше, смерти за неё.

Я не горжусь этим, но я помню день, через месяц после начала моей жизни с ней или около того, когда я убежала в заднюю комнату недостаточно быстро, и Мисс Рарити испугалась, что покупательница могла меня заметить. Потом оказалось, что она отвлеклась на платье недалеко от входа и всё-таки меня не заметила. Но Мисс Рарити всё равно решила, что меня за это следует наказать.

Я помню, как была привязана за передние копыта и слегка поднята над землёй, так что мои задние ноги беспомощно болтались в воздухе, пока она секла меня.

Я помню плеть. Она выбрала ту, что с колючками, которую даже я боялась.

Я помню кровь. Я точно уверена, что один раз отключилась - чтобы быть ударенной по лицу и закричать, пока полностью не пришла в сознание.

Я помню Свити Белль, сидящую в углу темницы. Сестра заставила её смотреть.

- Ты хоть представляешь, что бы было, если бы она тебя увидела? - кричала Мисс Рарити и секла меня. - Ты хочешь увидеть, как моя жизнь будет сломана? Ты хочешь увидеть мою смерть?

- НЕТ! - кричала я, искренне ужасаясь мысли о гибели Мисс Рарити. И тогда, бездумно, я сделала заявление.

- Я бы попросила их убить меня вместо вас.

Это заставило мою хозяйку остановиться. Я не впервые предлагала отдать за неё мою жизнь. Но в тот раз я сказала это с такой спокойной решимостью, что, похоже, из-за этого Мисс Рарити стала почти сентиментальной.

- Ты ведь понимаешь, что это не имело бы никакого смысла, не так ли? - сказала она. - Смертные приговоры не взаимозаменяемы. В случае чего они бы увидели в твоей попыточке самопожертвования лишнее свидетельство моих преступлений.

- Вообрази, что бы они сказали! - говорила она. Она поднесла копыто ко лбу и приняла театрально-обморочную позу, произнося язвительным голосом:

- "О дорогая, посмотри, как глубоко повреждён разум этой маленькой кобылки! Подумать только, она предлагает отдать жизнь за того, кто истязал её! Воистину, Рарити злодейка из злодеев, преступница из преступников!"

Тогда я закрыла глаза и отвернулась от неё, стараясь скрыть написанный на моём лице стыд.

- Простите, - сказала я. - Я только хотела помочь...

Я говорила так, как если бы изображённый Рарити сценарий уже стал реальностью.

К моему удивлению, следующим, что я почувствовала, был не удар кнута моей хозяйки, а небесное ощущение её прекрасного, изящно полированного копыта, нежно теребящего мою гриву.

- Ну, если они и придут к такому выводу, - сказала Рарити, - то потому, что не знают тебя так, как я. Они бы просто не поняли, что ты уже была маленькой сломанной пропащей кобылкой, когда я тебя встретила.

Она бесцеремонно протянулась и отпустила мои путы, заставив меня свалиться на пол. Моё лицо окунулось в лужицу моей собственной крови.

- Пожалуй, я могу оценить твой жест, каким бы тупым он ни был, - сказала Рарити, поворачиваясь и уходя из комнаты. - Иди в свой подвал, Сильвер Спун. Сегодня ты не ешь.

Я сумела дойти до моей комнаты, всё ещё испытывая боль, всё ещё кровоточа.

Я была счастлива.

Она похвалила меня. Как и всегда, её добрые слова были скрыты за оскорблениями и жестокостью, но для меня даже малейшая похвала от Мисс Рарити была драгоценным даром.

Той ночью я лежала в своей постели и фантазировала, как отдам жизнь за Мисс Рарити.

Там был палач. Он поднимал топор. Я подбегала в последнюю секунду и умоляла его убить меня вместо неё. В моей фантазии Мисс Рарити ничего не говорила. Она ни протестовала против моего плана, ни одобряла его. Она вообще не показала эмоций по поводу перспективы моей смерти.

В конце концов палач соглашался. Я клала голову на плаху. Топор падал.

В моей фантазии стоическое выражение Мисс Рарити было последним, что я видела.

И потом, когда дело было сделано, я представляла, как её лицо выдавало мельчайший намёк на эмоцию, и ничего больше. Ни слёзы по мне не было пролито. Ни слова благодарности не было произнесено.

Благодарностью для меня было само знание того, что Мисс Рарити будет жить, и никчёмная маленькая кобылка, когда-то подобранная ей, наконец-то сделала что-то стоящее.

Я не раз возвращалась к этой фантазии за те месяцы, что жила с Мисс Рарити. Я обнаружила, что она помогает мне заснуть.

Сейчас я в памяти возвращаюсь к тому времени, и мне делается дурно. Как я могла так себя ненавидеть? Как могла я пасть так низко?

Хотелось бы мне думать, что сейчас я стала лучше. Всё то, что я пережила за последние месяцы, помогло мне уйти из-под её контроля.

И всё же я здесь, у дверей в большой зал. Собираюсь рискнуть моей жизнью, чтобы спасти Мисс Рарити.

Время ещё есть. Всё, что я должна сделать - уйти. Мне нужно лишь подумать о том, кто та пони, стоящая по ту сторону дверей. В тот последний раз, когда я её видела, она просто ударила меня в живот и выбросила на улицу. Она назвала меня живым мусором.

Так почему же я так хочу её увидеть?

Я поднимаю копыто, чтобы открыть дверь.

***

У меня страннейшее чувство, что я уже была в этом коридоре.

Ну да, ещё бы! Та картина на стене с пони в старомодной одежде... Я её проходила три или четыре раза! Или, может, это была другая картина с пони в старомодной одежде? Здесь половина картин выглядят как эта.

Ухх, ненавижу этот дурацкий особняк! Обстановка такая старая и уродливая, и он такой большой! Я думала, мой дом огромный. Ну, в смысле, ДА, он огромный. Папочка проследил за тем, чтобы у семьи Рич был самый большой особняк в Понивилле. Но я уверена, что он бы три раза поместился в особняке Фанси! Зачем вообще ему столько места? Что за показуха!

Мне отвратительно это признавать, но я заблудилась. Наверное, я хожу кругами, но откуда мне знать, со всеми этими идиотскими картинами, которые все как одна, не говоря уж о тупых статуях и...

Минуту.

Я узнаю статую в конце коридора. Это одна из как-их-там... Сержант Тайфун? Адмирал Циклон? Кто бы знал. Я вроде слышала о ней в школе, но я точно уверена, что мы с Сильвер Спун в тот день обменивались записками, так что я не помню тонкостей урока.

Сильвер Спун...

Она всегда делала одно и то же, когда писала мне записку. Рисовала внизу сердечко с "СС". Каждый раз. Как будто я не знаю, от кого они, ага?

Она была такая глупая. Постоянно сопровождала меня повсюду. Всегда так старалась меня порадовать и убедиться, что я счастлива. Как тогда я забыла мой завтрак, а она ускользнула из класса и сбегала ко мне домой, чтобы его принести. В тот день был такой дождь, и когда она вернулась, она вся была в грязи. Грива вся растрёпана. И она полностью провалилась в попытке вернуться на своё место так, чтобы мисс Черили не заметила.

Но она принесла мне мой завтрак, и на нём не было ни капли грязи. Когда она отдавала его мне, она вся сияла. Я ещё не видела её счастливее. Даже несмотря на то, что она выглядела как неряха, а мисс Черили была в ярости и заставила её оставаться после уроков всю неделю. Её не волновало. Вообще, сейчас, когда я оглядываюсь назад, мне становится интересно, а не сделало ли это её даже счастливее. Она всё время говорила, как тяжело это было, как она поскользнулась и упала в лужу, как мисс Черили заставила её взять метлу и подмести полы после школы.

Сперва я подумала, что она ищет сочувствия, но она казалась слишком радостной для этого. Как бы странно это ни звучало, но больше походило на то, что она была счастлива, что её наказали за помощь мне. Как будто немного страдания придало этому больше смысла.

Я подождала её в последний день её наказания, и мы вместе пошли домой. Я понимала, что это меньшее, что я могу сделать. Я никогда по-настоящему её не благодарила. И не думаю, что она ожидала от меня иного.

- Ну, в общем, мне жаль, что тебя наказали, - сказала я, когда мы возвращались домой.

- Да всё в порядке! - сказала она. - Я правда рада, что меня наказали вместо тебя.

Я просто не поняла. Это было так странно - какой благодарной она выглядела, когда я создала ей проблемы.

Но это была Сильвер Спун. Всегда желающая мне помочь. Всегда готовая - даже жаждущая - бросить свои дела, чтобы оказать мне малейшую услугу. И никогда, никогда не просящая ничего, кроме моей компании.

Такая странная кобылка.

Такой удивительный, добрый друг.

Намного лучший, чем я заслуживаю.

Когда я её найду, я поговорю с ней. Я скажу ей, как она на самом деле много для меня значит. Но сперва я скажу ей кое-что, чего я почти никогда не говорила ей раньше.

Я скажу ей "Спасибо".

Ну так вот, да, я говорила о статуе Командора Цунами. Она была главой пегасов в спектакле на Вечер Согревающего Очага, думаю. Никогда этим не интересовалась. Но дело в том, что у статуи нет левого крыла. Похоже, что откол зачистили. Я помню, что видела это, сразу, как только вышла из большого зала, и подумала, как глупо держать тут сломанную статую. На ней есть табличка (на хрена вешать таблички на свои собственные вещи? Фансипантс идиот!), на которой написано "единственная сохранившаяся скульптура командующей, сделанная при её жизни". (А она может считаться "сохранившейся", если потеряла крыло?)

Но смысл в том, что я уже видела эту статую прежде, как только вышла из большого зала. Если она здесь, то я близка к тому, откуда начала.

Должна ли я вернуться в зал? Это единственное место в этом дурацком особняке, которое лезет мне на глаза.

Может, моё желание исполнилось. Может, они все друг друга поубивали.

Или, может, сторона Рарити победила. Они обещали, что оставят меня в покое, если я сыграю свою роль. А если я спрошу у кого-нибудь из них, где Сильвер Спун, может, они захотят помочь мне её найти.

Или, может, сторона Фанси победила, и если я туда войду, они...

Нет, не буду об этом думать. Я просто подойду и просуну туда мою голову. Если окажется, что всё плохо, я убегу. Всё будет нормально, пока я хорошо и тих...

- СВИТИ БЕЕЕЕЕЕЕЕЛЬ!

О, солнца ради! Кто орёт?

- СВИТИ БЕЕЕЕЕЛЬ! КУДА ТЫ УШЛА?

Голос ближе. И он как будто принадлежит кобылке... но не Сильвер Спун. Я бы её узнала. Но тогда кому могло понадобиться звать Свити Белль? Кто ещё из Понивилля может быть здесь?

- ШВИТИ БЕЛЛЬ!

Минуточку. Я знаю этот голос. Больше никто не произносит "Свити Белль" через "ш".

- ШИЛЬВЕР ШПУУУУУН!

Что?

Я срываюсь в галоп и несусь в направлении голоса. Она недалеко.

- ДА ЛАДНО ВАМ, ГДЕ ВЫ? ВЫ НЕ ХОТИТЕ ДОМОЙ? ШИЛЬВЕР ШПУН! С ТОБОЙ ВСЁ В ПОРЯ...ААААААХ!

Твист орёт, когда я прижимаю её к полу и затыкаю ей рот копытом. Я это делаю не в первый раз.

- Заткнись! - говорю я. - В этом доме есть действительно ужасные пони! Ты ведь не хочешь, чтобы они узнали, где ты!

- Всё в порядке, - говорит Твист, дотягиваясь до своих очков, лежащих рядом с ней на полу. - Если возникнут проблемы, я вернусь к Твайлайт. Она меня защитит.

- Твайлайт? - восклицаю я. - Подожди, есть хоть кто-нибудь из Понивилля, кто не здесь?

- О, ты знаешь Твайлайт? - говорит она, надевая очки. - Ну, я полагаю, она знаменита и... ОМОЁСОЛНЦЕ! ДАЙМОНД ТИАРА!

Я ожидаю, что Твист отпрыгнет или попытается убежать. Так она обычно делает, когда видит меня. Она всегда была из тех кобылок в классе, кого легче всего дразнить. Она смешно говорит, у неё эти гигантские очки, этот большой нос; можно много над чем поработать. Думаю, она меня ненавидит, но я не испытываю ненависти к ней. Просто она лёгкая мишень, вот и всё.

Так что можете себе представить моё удивление, когда Твист меня обнимает.

- ТАК ПРИЯТНО ТЕБЯ ВИДЕТЬ! - говорит она с намного большим чувством, чем я когда-нибудь от неё слышала. - О моё солнце, ты выглядишь великолепно! В смысле, ты всегда выглядишь великолепно, твоя грива такая прелестная, и мне нравится цвет твоей шёрстки, держу пари, требуется много усилий, чтобы выглядеть так, я, пожалуй, всегда завидовала тому, как ты выглядишь, но всё в порядке, потому что сейчас я просто рада тебя видеть! Привет!

Я не знаю, что мне сейчас делать. Я осторожно обнимаю Твист в ответ, слегка похлопывая по спине, чтобы всё это не выглядело так странно.

Затем я отталкиваю её так аккуратно, как только могу - и всё-таки не очень аккуратно. Но она вроде бы не возражает.

- Твист, с тобой, это, всё хорошо? Обычно ты так себя не ведёшь рядом со мной, - говорю я. - И вообще, куда ты, ко всем чертям, подевалась? Я слышала, ты пропала.

- Ты "слышала"? - говорит Твист. - Значит, ты не заметила... о нет, ты так и не вернулась в школу, да?

Я отворачиваюсь. Вот ей обязательно было об этом упоминать, а?

- Нет, не вернулась, - говорю я. - Ну, я думаю, в данный момент это не так важно. Я бы просто не ходила туда год или около того. Уверена, никто в нашем классе по мне не скучал.

- Неправда! - говорит Твист. - Многие скучали по тебе. Мы каждый день говорили о том, как сильно хотим, чтобы ты вернулась...

Я чуть усмехаюсь.

- Твист, - говорю я, - ты никудышная лгунья.

Вдруг Твист выглядит отстранённой.

- Да, - отвечает она. - Ты не первая пони, кто мне сегодня это говорит.

- Я знаю, что большинство жеребят не любят меня, - говорю я. - Это нормально. Не похоже, чтобы я давала им причину меня любить.

- Ну, я так не думаю, - говорит Твист. - В смысле, мы правда жалели тебя. Из-за того, как ты сломалась, потеряв друга, и всё такое. Но я полагаю, на самом деле... гм, ну знаешь...

- Вы все надеялись, что я не вернусь, - говорю я. Тяжело произносить эти слова, но я знаю, что это правда. И я только себя могу винить. - Всё нормально, Твист. Это то, что я получила от того, что была со всеми вами такой плохой...

Я трясу головой. Так тяжело об этом говорить! В смысле, Твист всё равно ведь чудо в перьях, так что говорить с ней и так тяжело, но, опять-таки, я ведь, похоже, ни разу по-настоящему и не пробовала. То есть, когда это случалось, я никогда по-настоящему не разговаривала с Твист. Я смеялась над ней. Я её обзывала. Я доводила её до слёз.

Но я никогда не тратила время на то, чтобы просто с ней поговорить. Я никогда по-настоящему не относилась к ней, как к приятельнице.

И когда я понимаю это, я ничего не могу с собой поделать и задаю ей вопрос, который меня всё время беспокоит:

- Почему ты так рада меня видеть?

Твист просто смеётся. И таким спокойным смехом, что он тоже какой-то странный. Я не привыкла видеть её такой.

Обычно, когда она смотрит на меня, в её глазах страх.

Но сегодня она выглядит реально умиротворённой. Чем она вообще занималась все эти месяцы?

- Я просто рада видеть знакомое лицо, вот и всё, - говорит Твист. - Думаю, приятно увидеть кого-нибудь из Понивилля после всего этого.

- Да, наверно, - говорю я. - Я просто не привыкла, что ты... ну, не боишься меня.

Твист слегка смеётся. Её смех звучит невесело.

- Я больше не боюсь тебя, Даймонд Тиара, - говорит она. - Знаешь, все эти плохие вещи, которые ты мне делала - теперь они кажутся просто глупыми. Я всегда считала, что ты самая злая и жестокая пони в мире. Ох, я была неправа.

- О чём ты говоришь? - спрашиваю я. - Где ты, ко всем чертям, была?

- Ко всем чертям? - говорит она всё с той же странно-спокойной улыбкой. - Что-то вроде того, ага.

Она выглядит так, как будто смотрит куда-то с расстояния в миллион миль.

Ну, такого ещё не бывало. Я привыкла, что Твист меня боится. Но сегодня отчего-то всё наоборот.

- Так, э-э, ты ищешь Сильвер Спун? - говорю я в надежде сменить тему. - Я тоже её ищу. Я только что собиралась проверить большой зал.

- О, отлично! - говорит она. - Фансипантс показывал нам большой зал, когда я в первый раз здесь оказалась. Там неплохо было бы поискать. Могу я пойти с тобой?

- Конечно, - говорю я. Хоть мне от неё немного жутко, хорошо, когда есть, с кем поговорить. Одиночество в этом особняке куда страшнее Твист. - Мы найдём Сильвер Спун, чего бы это нам ни стоило.

- Надеюсь, что так, - говорит Твист. - Я так хочу поблагодарить её.

- Вот как? - говорю я, не уделяя этому слишком много внимания. - И за что?

- Она спасла мне жизнь, - говорит Твист. - Они с Твайлайт всех нас спасли.

Я останавливаюсь.

- Ладно, - говорю я. - Наверное, лучше бы ты объяснила, какого хрена тут творится.

***

Это не то, чего я ожидала.

Роскошного зала, полного богатых извращённых пони, нет и в помине. Здесь сплошной беспорядок. Столы перевёрнуты. Произведения искусства лежат на полу разбитые и разломанные. Кажется, я вижу пятно крови. И зуб. Здесь была драка. Большая.

Из-за чего следующее, что я вижу, внушает мне ещё больше благоговения, чем обычно. Я смотрю на подмостки в дальнем конце зала.

Там, одна, одиноким триумфатором, стоит Мисс Рарити.

Я в жизни не видела чего-то прекраснее.

На какой-то миг я парализована. Я не ожидала увидеть её такой. Стоящей в одиночестве, победительно, над всеми остальными пони. Особенно надо мной.

И вдруг я сразу вспоминаю, почему в неё влюбилась.

Она бросает на меня любопытствующий взгляд.

- Кто ты? - спрашивает она.

Нет... неужели это было так давно? Она даже не узнаёт меня?

Когда я принадлежала ей, я была готова страдать за неё. Быть битой, сломанной и использованной. Я была готова отдать за неё жизнь. И только одну мысль я никогда не смогла бы вынести: о том, чтобы быть забытой.

Или это ещё одна из её хитростей? Не притворяется ли она, зная, что так вернёт меня к себе? Потому что если да, то это работает.

- Мисс Рарити? - говорю я немного отчаянно. - Вы помните меня?

Я ощущаю тепло вокруг моего тела и понимаю мою ошибку. Заклинание. Ну конечно. Она не узнала меня, потому что я всё ещё выгляжу как Джентль Степ. Я совсем про это забыла.

Но ошеломлённое выражение её лица говорит мне о том, что она посмотрела сквозь иллюзию.

- Сильвер Спун, - говорит она.

Такая нежность в её голосе. Я часто её слышала, но редко в мой адрес.

- Наконец-то, - говорю я. - Я всё-таки вас нашла.

Она выглядит совсем не так, как в тот раз, когда я последний раз её видела. Усталость в её улыбке, закалённый взгляд. Прошло всего пара месяцев, но она выглядит старше, хоть и не менее прекрасной. Это тюрьма так сильно на неё подействовала?

- Иди сюда, Сильвер, - говорит она. Я инстинктивно повинуюсь. В моём действии нет раздумья, нет нерешительности. Даже спустя столько времени её голос вынуждает меня к полному послушанию. Я не сразу замечаю, что я сейчас делаю.

Я останавливаюсь. Я пытаюсь напомнить себе, что это та самая пони, что бросила меня умирать на улицах Аллеи Мёртвого Груза. Я не могу позволить себе так легко повестись. Больше никогда. Я так далеко ушла с тех пор, как принадлежала ей.

Её реакция на моё сопротивление удивляет меня. Ей едва ли не больно.

- Мисс Рарити, с вами всё в порядке? - говорю я. - Вы выглядите совсем измотанной.

- У меня была очень длинная ночь, моя дорогая, - говорит она. - Так много произошло с тех пор, как я последний раз тебя видела. И посмотри на себя! Моё солнце, ты так прекрасна этим вечером!

И вот оно. Самая редкая вещь в мире: искренний комплимент от Мисс Рарити, без причины. Высказанный даром, когда я не проливала пота и крови ради него.

Последняя вещь, которую я от неё ожидала. Но часть меня желала её больше всего на свете.

Я обнаруживаю, что снова бездумно иду к ней.

Её рог начинает светиться, и я ощущаю то же тепло вокруг моего тела.

- Вот так мы сделаем, - говорит Мисс Рарити. - Я взяла на себя смелость убрать тот фальшивый образ, что был наложен на тебя. Если я и знаю какую-то область магии, так это сотворение иллюзий. И, к тому же, мир должен видеть тебя такой, какова ты на самом деле, Сильвер Спун.

Она садится на сцену, почти соблазнительно.

- Знаешь, как давно я не была с жеребёнком? Ни разу с тех пор, как меня бросили в тюрьму, - говорит она. - Это жжёт меня изнутри, Сильвер Спун. Моя нужда не была сильнее многие годы. Я провела последнюю неделю в поместье Триаж, в основном, одна. Там был жеребёнок, но он не стоил моего внимания. Так что я проводила время в моём воображении. Это было совсем не то, но оно достаточно надёжно держало мои позывы в узде. И знаешь, кого я представляла, когда была одна?

Это требует у меня всей моей воли, но я останавливаюсь.

- Свити Белль? - спрашиваю я.

- Да, конечно, мою дорогую сестру, - говорит она. - Но также я думала и о тебе. Не просто о твоём теле и всех тех чудесных жестокостях, которым я его подвергала. Не просто о твоих мягких губках и ненасытном язычке. Нет, моя дорогая, я думала о твоей верности. Столь абсолютной, столь непоколебимой. О твоей полнейшей, бесконечной преданности. Прежде я её не ценила, но...

Она вздыхает и смотрит в сторону от меня с печальным выражением.

- С тех пор, как мы последний раз виделись, я потеряла довольно много друзей, - говорит она. - Пони, кто столько для меня значил, чья дружба изменила мою жизнь. В глубине души я знала, что придёт день, когда обе стороны моей жизни вступят в конфликт. Я так любила моих друзей, но знала, что они никогда бы не приняли меня. Никогда, если бы по-настоящему меня знали.

- Но ты, - говорит она, вновь глядя на меня, - ты принимала меня целиком и полностью. Из всех остальных пони - я знаю - только тебе я могу доверять. И я принимала это как само собой разумеющееся. Я бросила тебя в порыве глупого гнева.

- Прости, Сильвер Спун, - говорит она. Она протягивает передние копыта, как будто обнимает меня издалека. - Вернись ко мне. Пожалуйста.

Перед тем, как открыть дверь в большой зал, я пообещала себе, что если Мисс Рарити в порядке, я не уступлю ни одному её требованию. Я не паду назад, к своим старым привычкам. Я должна сопротивляться ей. Я должна быть свободна в выборе того, чего хочу для себя - без неё, смущающей мой ум.

Так что я была готова. Я была готова к дразнящей жестокости Мисс Рарити. Я была готова к оскорблениям, позору, насмешкам. Я была готова к её приказаниям.

Я не была готова к любви. Она была последним, что я от неё ожидала. Она была тем, чего я хотела больше всего.

И я совершенно бессильна ей сопротивляться.

Я больше не иду к ней. Я бегу. Я обнаруживаю, что мне не хватает голоса в моей голове, который всё время говорил, что я лучше этого, который пытался не давать мне уступить ей.

Но сейчас голос молчит. Из какой бы части меня он ни исходил, она недостаточно сильна.

Я запрыгиваю на сцену и заключаю Мисс Рарити в объятия. Она крепко обнимает меня и принимается страстно целовать.

Мне девять лет. Взрослый запускает язык мне в рот, и я приветствую это. Я слышу, как она тяжело дышит в настойчивом, хищном желании, и я приветствую это.

Я рисую в своём воображении будущее, где я опять становлюсь рабыней. Где я отбрасываю всё, над чем работала все эти месяцы, весь достигнутый мною прогресс. Где я опускаю себя до повреждённой умом, как Хэппи Тьюн.

Это пугает меня, но лишь на миг. Потом я ловлю отблеск её прекрасных глаз - и я приветствую это.

- Свити Белль скоро будет здесь, - говорит она, пока я целую ей шею. - Затем мне нужно будет уладить некоторые неприятные дела. Когда всё закончится, мы втроём покинем это место и вместе найдём себе новый дом, и я никогда не спущу с вас глаз. Моя любимая сестра и моя прекрасная шлюшка. Мои навсегда.

Я могу остановить это прямо сейчас. Я могу вырваться из её захвата. Я могу убежать. Я могу найти Твайлайт и вернуться домой. Мне больше не нужно так жить!

Я смотрю на Мисс Рарити. Она выглядит озабоченной. Может быть, она заметила мои колебания.

- Сильвер, пожалуйста, - говорит она. - Ты нужна мне.

И эти три чудесных коротких слова всё решают.

- Да, - говорю я, прижимаясь к её прекрасной шее. - Сделайте меня снова вашей, Мисс Рарити.

Я закрываю глаза. Я чувствую своё падение, и мне всё равно.

- КАКОГО ЭТО ХЕРА ТЫ ДЕЛАЕШЬ?

Мои глаза резко открываются. Голос? Он вернулся?

- О, ты вернулась, - слышу я Мисс Рарити. - Я бы была тебе благодарна, если бы ты сбавила громкость.

Стойте... Мисс Рарити тоже может слышать голос?

- ОТОЙДИ ОТ НЕЁ, ТЫ, УРОДЛИВАЯ СТАРАЯ КЛЯЧА!

Нет.

Это не голос.

Это на самом деле она.

Я поворачиваю голову, всё ещё обнимая Мисс Рарити.

И я вижу Даймонд Тиару, несущуюся к сцене. Никогда не видела её такой разъярённой.

- СИЛЬВЕР! - кричит она. - Я ЗДЕСЬ, ЧТОБЫ СПАСТИ ТЕБЯ!

26. Красный

- Твенти! Доклад!

Нет! Не сейчас!

Я просто проигнорирую. Может, она подумает, что я занят и...

- ТВЕНТИ! ДОКЛАД!

Проклятье. Деваться некуда.

- Я здесь, ваше высочество.

- Твоё состояние?

- На данный момент не о чем докладывать, Принцесса.

- Правда? В каком состоянии Фансипантс? Галерея?

- Фансипантс спит. Завтра в восемь утра у него встреча, и поэтому он лёг спать рано. В Галерее сегодня отмечена минимальная активность. Насколько я усматриваю, в Галерее был обычный день. Круг затих.

- Я вижу. А что с Рарити? С Твайлайт Спаркл?

- Простите, Принцесса, но я не способен определить местонахождение обеих.

- И ты знаешь приказ, если столкнёшься с любой из них?

- Я должен задержать их, не причиняя вреда, и немедленно уведомить вас. Не беспокойтесь, ваше высочество. Я знаю свой долг.

- ...знаешь, да?

Этот тон. Она знает!

Твенти стоял в свободной спальне, одной из множества гостевых комнат особняка, которые сейчас не использовались. В углу сидела Свити Белль, ничего не понимающая и напуганная.

Мгновением раньше она была в Галерее, и Твайлайт как раз собиралась их всех телепортировать. Затем она оказалась здесь, одна в запертой комнате. Вскоре к ней присоединился странный единорог, который носил ту же кьютимарку, что и помощник Фанси Гэйз, но был совсем не тем пони.

Во-первых, его шёрстка была не того цвета.

Во-вторых, Гэйз никогда не говорил. Но этот пони сейчас как будто разговаривал сам с собой.

Или, возможно, это какая-то магия? Его рог светился всё время, пока он говорил. Он говорил с кем-то ещё?

Или он просто сумасшедший?

Свити Белль решила не говорить ничего. Привлечь внимание этого пони казалось плохой идеей.

Несмотря на всё то, что Свити перенесла за свою юную жизнь, она с трудом могла припомнить пони, который пугал бы её больше, чем тот, на которого она сейчас смотрела.

Было что-то в том, как он говорил. Во всех его движениях, резких, быстрых и обдуманных. Он не выглядел садистом, как члены Круга. Он не выглядел властным, как её сестра.

Он выглядел исключительно и глубоко разгневанным.

Так что Свити забилась в угол комнаты, чтобы быть так далеко от него, как только можно. Она задрожала.

- Так ты говоришь, что знаешь свой долг, безмолвный рыцарь? Ты в этом уверен?

- Конечно, ваше высочество! Как вы можете сомневаться во мне после стольких лет? Разве я не служил вам преданно?

- Да, служил, Твенти. Пять лет ты поддерживал превосходное прикрытие. Сомневаюсь, что Фанси хоть что-нибудь заподозрил.

- Определённо нет, высочество!

- Я полагаю, он был весьма удивлён, когда ты убивал его.

Нет. Нет!

- Думаешь, я идиотка, Твенти? Разве ты не знаешь, как работает это заклинание? Оно позволяет тебе только слышать меня, когда мы разговариваем телепатически, но я могу и слышать, и видеть тебя. И, я думаю, ты согласишься, что ты своим видом точно не походишь на пони, который преданно поддерживает прикрытие.

- Я... я...

- Скольких из них ты убил, Твенти? Сколько осталось? Ответь мне честно, и я обвиню тебя лишь в халатности, а не в государственной измене.

- Почему... какое имеет значение, сколько их осталось?

- Я должна знать, достаточно ли их осталось для спасения этого Круга. Или мне придётся запустить цикл с начала и взяться за поиск пони, который мог бы основать новый Круг.

Свити Белль подскочила, когда странный пони в ярости топнул копытом. Что его рассердило?

- Основать НОВЫЙ? - крикнул он в воздух. - НОВЫЙ? Нового НЕ БУДЕТ! Слышите меня, вы, самоуверенная тиранша? Потому что я выслежу их всех до последнего! И потом я приду за вами!

Свити закрыла глаза и зажала уши.

Твенти ненадолго замолчал, услышав голос кобылки, тихо поющей про себя.

- Тише, нам уже давно пора ложиться спать...

Твенти глубоко вздохнул.

- Ваше высочество, - сказал он спокойно. - Я прямо сейчас в комнате с жеребёнком-единорогом. За мои годы здесь я видел, как её насиловали, пытали, били и оскорбляли. И она лишь одна из сотен. Мне пришлось смотреть на страдания их всех, не имея возможности что-то сделать.

Скажите мне, Принцесса. Что вы видите? Вы видите хоть что-нибудь, кроме сверкающего тронного зала? Из вашей башни, так высоко над всеми нами? Вы хоть знаете, что мы там?

Нет ответа.

- Не смейте сейчас меня избегать, Селестия, - сказал Твенти. - Ответьте мне: что вы видите?

- Я вижу мирную землю, - ответила Селестия. - Землю, которая остаётся мирной только потому, что несчастное меньшинство страдает на благо бесчисленных остальных. Это трагично, но так устроен наш мир.

- Забавно, что страдать всегда должен кто-то другой, - сказал Твенти.

- Довольно. Я не нуждаюсь в одобрении моих действий от предателя, - сказала Селестия. - Только Великая Принцесса может освободить тебя от обета. Что означает, что Луна повернулась против меня. Опять.

Из того, как Селестия произнесла "опять", Твенти понял, что ей больно. Он улыбнулся.

- Это дело не должно стать достоянием публики, - сказала Селестия. - Ради её же блага, Эквестрия не должна знать о Круге. Так что я иду к тебе, Твенти. Скоро я буду у особняка. В признание твоей верной службы тебе будет предоставлено пятнадцать минут на то, чтобы покинуть особняк и сдаться. Сделаешь это, и я явлю милосердие. Но если ты не предстанешь передо мной по истечении срока, я пойду внутрь за тобой. И тебя ждёт та же участь, что и всех предателей.

- Я не предатель, - сказал Твенти. - Если я погибну, я погибну как верный рыцарь Принцессы Луны.

- Мы с Луной на одной стороне, - сказала Селестия. - И всегда были. Она просто... запуталась в том, что необходимо для поддержания баланса. Делай свой выбор, Твенти. По большому счёту, он мало что значит.

Сегодня или через несколько десятилетий тебя не станет. Но мы с сестрой останемся. И всегда будем.

Твенти улыбнулся.

- Если я чему-то сегодня и научился, Принцесса, так это тому, что всему приходит конец, - сказал он. - Скоро увидите.

Свити Белль в девятый раз повторяла свою любимую колыбельную, когда почувствовала копыто, деликатно коснувшееся её. Она открыла глаза и увидела странного пони, смотрящего на неё. Его рог больше не светился. Хоть он и старался улыбаться ей, он выглядел ещё яростнее, чем раньше.

- Эй, кобылочка. Прости, если напугал тебя, - сказал он. - Как насчёт того, чтобы пойти к твоей сестре?

***

Она держала свои крылья сложенными с тех пор, как сестра заперла её. Само их наличие казалось жестокой шуткой.

На дальней стороне, за вечным садом, иллюзорным небом и композицией великолепных скульптур, Пристанище Сестёр могло похвастать роскошным балконом, размещённым в высочайшей точке королевского дворца.

Балкон выходил на запад, в другую сторону от Кантерлота, и открывавшийся с него вид был по меньшей мере необыкновенным; даже сейчас, после стольких столетий её жизни, он привлекал Луну так, как могли очень немногие виды. Когда она сидела на балконе, каждое дерево в Белохвостом Лесу, каждая вершина Единорожьего Хребта, каждое блестящее озеро и плодородная долина западной Эквестрии открывались ей.

Это было более чем прекрасно. Вид наполнял Луну глубоким, почти материнским чувством гордости.

Теперь это чувство ушло.

Ночами, когда она бывала особенно горда, Луна, опьянённая видом с балкона, выпрыгивала, раскрывала крылья и взмывала в озарённое лунным светом небо, чтобы поближе увидеть красоту взращённой ей и её сестрой земли.

Но сейчас этот вид казался жестокой насмешкой, томительным образом места, которое можно лишь видеть, но не коснуться. Вокруг балкона был невидимый барьер, гарантирующий, что ни один пони, за исключением Селестии и Луны, не поставит на него копыто.

Хоть барьер и был создан, чтобы помешать вторжению извне, Селестии потребовалось всего несколько тайных слов для модификации заклинания, чтобы удержать Луну внутри.

Принцесса ночи не могла спрыгнуть с балкона. Она не могла покинуть Пристанище. Прекрасная земля Эквестрии была закрыта для неё.

И поэтому она держала крылья сложенными.

Вместо этого она сидела и смотрела мимо земли на ночное небо. Её никогда не утомляла его красота, и ей было интересно, в минуты слабости, не сделается ли она в результате самовлюблённой.

Селестия приходила её проведать каждый день. Она проводила целые часы, умоляя Луну, упрашивая отказаться от разоблачения Круга. Она говорила - подолгу - о балансе, о высшем благе, о жертве.

Луна всё это уже слышала раньше. И всякий раз, когда она опять это выслушивала, она всё больше и больше думала о Пипе. Об ужасных образах, которым он давал битву в своём разуме ночь за ночью. Об увиденной в тот день в глазах Твайлайт решимости, даже несмотря на её конфликт лично с Селестией.

И этих мыслей хватало, чтобы пересилить всё, что говорила Селестия.

В позапрошлую ночь Луна приняла решение.

В прошлую ночь она послала сигнал.

В эту ночь она ждала.

Она сидела на балконе, глядя на свою луну. В это время ночи она нависала над Пристанищем, огромная серебряная сфера, окрашивающая всё вокруг своим светом.

Луна на миг закрыла глаза.

Когда она их открыла, на луне было тёмное пятно. Что-то огромное находилось в ночном воздухе.

И оно летело прямо к ней.

К тому времени, как Луна поняла, что это, оно почти закрыло лунный свет своими гигантскими размерами.

Это был дракон.

Он приблизился, и взмахи его крыльев посылали сильные порывы ветра в направлении Луны. Принцесса устояла на месте.

Хотя большинство испугалось бы присутствия Стинджайна, ночная принцесса была другим делом. У неё не было причин бояться старого друга.

- Слава небесам, ты получил мой сигнал, - сказала Луна. - Стинджайн, мне нужна твоя помощь.

Древний дракон открыл рот, чтобы заговорить. Луна ожидала услышать тот оглушительно-спокойный голос, который она помнила по давно минувшим столетиям.

Вместо этого она услышала пронзительный восторженный крик, едва различимый сквозь шум крыльев Стинджайна.

- ПРИВЕТ, ПРИНЦЕССА ЛУНА! - кричал Спайк, взгромоздившись на верхушку Стинджайновой головы. Одной лапой он держался за рог своего учителя, который был больше самого Спайка. Другой лапой Спайк махал.

- ДАВНО НЕ ВИДЕЛИСЬ, АГА? - орал Спайк. - КАК ВЫ ПОЖИВАЛИ ПОСЛЕ СВАДЬБЫ?

Луна ласково усмехнулась.

- Приятно тебя видеть, юноша! - сказала она. - Не представляю, откуда вы со Стинджайном можете быть знакомы!

- Он недавно поступил под мою опеку, - сказал Стинджайн. - Парень показал себя отличным юным драконом.

Спайк лучился откровенной гордостью.

- Но мы можем поговорить об этом позже, - сказал старый дракон. - Принцесса, ты призвала меня, и я, как и обещал, прибыл. Чего ты желаешь от меня?

- Освободи меня, - сказала Луна. - Одна моя магия не может разрушить барьер. Но если мы вместе...

- Так это заклинание, которое даже ты не можешь сломать? - сказал Стинджайн. - Я и не знал, что есть пони, способные на такую магию.

- Кроме одной, - сказала Луна с печалью в голосе.

- Понимаю... - сказал Стинджайн. - Со всем уважением, Принцесса, но последний раз, когда твоя сестра заперла тебя, ты чуть не уничтожила мир. Если она заперла тебя в этой башне, разумно будет заключить, что она делает это на благо Эквестрии. Ошибаюсь ли я?

Луна бесстрашно посмотрела дракону в глаза. Они были ярко-золотыми, и каждый достаточно большой, чтобы отразить всё её тело.

- У нас с сестрой... этические разногласия, - сказала она. - Я желаю освободиться, чтобы сделать то, что, по моему мнению, будет правильно.

- А что "по твоему мнению" правильно? - сказал Стинджайн. - Любопытный выбор слов. Значит, ты не уверена, что твой путь правилен.

- ЭТО НЕ ТВОЯ ЗАБОТА! - заорала Луна, увидев в драконьих глазах, как её собственные черты исказил гнев. - За тобой долг. Права я или нет, я взываю к нему. Если твоя честь чего-нибудь стоит, ты выпустишь меня.

Старый дракон испустил утробное рычание. Спайка оно, похоже, обеспокоило, но Луна его узнала: это был звук возражения.

- Это моя забота, если это повлияет на жизнь тех, кто приносит в наш мир солнце и луну, - сказал он. - Но ты права: я пообещал услугу, и я чту мои обещания.

- Ну что ж, - сказала Луна. - Тогда начнём?

Лунная принцесса закрыла глаза, из её рога полилось тёмно-фиолетовое свечение.

Спайк в тихом благоговении смотрел, как принцессу окружил плотный и подвижный кусок ночного неба. Он рос, пока весь балкон не оказался погружён во тьму. В этот момент поле энергии начало содрогаться.

- Она достигла её предела, - сказал Стинджайн. - Теперь смотри внимательно, парень. Через три или четыре тысячелетия ты тоже сможешь так сделать.

Золотые глаза великого дракона вспыхнули ярко-белым, и создаваемый его крыльями ветер немедленно затих. Крылья Стинджайна остановили движение, хотя он не падал.

И потом Спайк увидел, как его учитель засветился неземной белой энергией.

С силой, которой, казалось, хватило бы, чтобы снести всю башню, Стинджайн вдохнул.

Затем он открыл рот, и из него вырвался свет.

Это было похоже на то, как если бы он дохнул огнём, но не было ни пламени, ни жара. Изливающаяся изо рта Стинджайна сила была чем-то гораздо более опасным и удивительным.

Он дохнул магией.

Белый свет встретился с чёрной энергией Луны и исчез при этом столкновении, как будто был поглощён. Стинджайн закрыл рот.

Мгновением позже купол чёрной энергии треснул и пропал, со звуком сотен одновременно разбившихся окон.

Принцессу Луну опять можно было увидеть на балконе, её глаза всё ещё были закрыты, свечение её рога медленно угасало.

- Это... было... - осёкся Спайк.

- Все мы пропускаем магию через наши тела, - сказал Стинджайн. - Единороги через рог. Пегасы через крылья. Земные пони через ноги. А драконы... через лёгкие.

- Потрясающе, - сказал Спайк. Он положил лапу на грудь и понял, что его сердце сильно бьётся. - Вы правда думаете, что я когда-то так смогу?

- Ты уже можешь! - весело сказал Стинджайн. - Как, по-твоему, ты посылал все эти свитки Селестии всё это время? Это не огонь твоего дыхания, детёныш. Огонь не переносит бумагу, он сжигает её!

Старый дракон от души рассмеялся.

Спайк ощутил головокружение, когда осознал слова своего учителя.

Так я уже на моём пути, подумал он. Твайлайт будет так гордиться...

И тут юный дракон вдруг негромко воскликнул.

- Осолнце! Твайлайт! Принцесса, вы не знаете, где она? Не знаете, с ней всё в порядке?

- С ней всё хорошо, - сказала Луна. - Совсем недавно верный мне рыцарь связался со мной с помощью переговорного заклинания. Он сказал, что Твайлайт Спаркл передала ему сообщение от моего имени.

Луна запрыгнула на ограждение балкона и расправила крылья. В этом действии ощущалась не просто свобода. В нём ощущалась дерзость.

- Теперь я собираюсь увидеть их обоих и предложить мою помощь в том, чтобы положить конец ужасной ошибке моей сестры, - сказала она. - Вы оба можете отправиться со мной, если хотите.

- Ещё бы! - сказал Спайк. - Если Твайлайт нужна помощь, то я буду там!

В подтверждение он потряс кулаком в воздухе, изобразив неумелый левый хук.

- В настоящее время это кажется внутренним делом Эквестрии и, потому, не моей заботой, - сказал Стинджайн. - И всё же я присоединюсь к вам, как независимый наблюдатель. И чтобы составить компанию пацану, конечно.

- Конечно, - сказала Луна с лукавой улыбкой. Она хорошо знала старого дракона; он никогда не мог сопротивляться желанию совать свой нос куда ни попадя. - К счастью, мы следуем в крупнейшее поместье в Кантерлоте. Свободной земли там должно быть достаточно, чтобы ты мог сесть без больших проблем.

С этим Луна прыгнула с балкона и поднялась в воздух. Стинджайн со Спайком на голове последовал за ней.

- Я лишь надеюсь, что моё возмещение долга не станет тем, о чём мне придётся пожалеть, Принцесса, - сказал старый дракон. - Я не знаю точно, что происходит, но молюсь, что ты поступаешь правильно.

- Как и я, - сказала Луна, и они втроём полетели к городу.

***

- Я ЗДЕСЬ, ЧТОБЫ СПАСТИ ТЕБЯ!

На лице Рарити едва отобразилась эмоция, когда Даймонд Тиара понеслась на неё. Лицо кобылки, напротив, было перекошено гневом.

Приблизившись к сцене, Даймонд прыгнула - чтобы обнаружить себя телекинетически подвешенной в воздухе.

- Опять ты, - сказала Рарити, удерживая кобылку висящей над полом. - Думала, я отпустила тебя. Что такое, тебе нужны деньги на поезд до Понивилля?

Даймонд Тиара не сопротивлялась телекинезу Рарити. Вместо этого она полностью расслабилась.

- Сильвер Спун, - сказала она подруге, - что ты делаешь?

Даймонд заметила это только после того, как прыгнула. То, как Сильвер почти инстинктивно обняла Рарити, когда Даймонд приблизилась.

Как если бы она была напугана Даймонд.

- Что ты сделала с моим другом, Рарити? - требовательно заявила Даймонд, хотя её голос звучал больше испуганно, чем гневно. - Ты подействовала на неё заклинанием? Поэтому она тебя обнимает?

Рарити положила копыто на затылок Сильвер, прижав её к себе ещё ближе. Она улыбнулась Даймонд.

- Бедная ты ничего не соображающая негодница, - сказала Рарити. - Ты действительно не понимаешь, что происходит, да? После всего этого времени...

- Я знаю! - возразила Даймонд. - Твист мне всё рассказала и про твой Круг, и про Галерею, и про то, что все богатые пони в Кантерлоте извращенцы вроде тебя. И она сказала, что сейчас придёт Твайлайт Спаркл, и тебя закроют, как ты того заслуживаешь! Ты вернёшься в тюрьму и останешься там навсегда!

При упоминании Твайлайт уши Рарити слегка дёрнулись. Даймонд не заметила.

- Это неважно, что ты знаешь, дорогая, - сказала Рарити. - Круг Кантерлота закончился, но я не сомневаюсь, что смогу основать новый где-нибудь ещё. Сейчас мне доставят Свити Белль, и когда она прибудет, мы с ней и Сильвер уйдём. Но, пожалуйста, не волнуйся. Ты и прячущееся за дверью ничтожество можете быть свободны, если хотите.

Рарити кивнула в направлении входа в зал, и торчащая из него голова Твист быстро скрылась.

Рарити прервала заклинание, заставив Даймонд упасть на пол. К их обоюдному удивлению, кобылка приземлилась на все четыре ноги. Она воспользовалась возможностью, чтобы неторопливо подняться на сцену.

- Я не уйду без моего друга, - сказала Даймонд.

- Ох, дорогая. Вижу, Твист не рассказала тебе совсем всё, - сказала Рарити. - Сильвер, дорогая, я думаю, лучше ты ей расскажешь.

Сильвер, уткнувшаяся лицом в грудь Рарити, покачала головой.

- Нет, - тихо сказала она. - Пожалуйста, не заставляйте меня смотреть на неё, Мисс Рарити...

- Сильвер Спун, - сказала Рарити. - Я отдала приказ. Поговори с ней.

Медленно, почти испуганно Сильвер Спун повернулась к своей старой подруге в первый раз едва ли не за год.

Заглянув Даймонд в глаза, она заплакала.

- Сильвер? - сказала Даймонд. - Всё в порядке! Это я. Твой друг...

Сильвер потрясла головой.

- Нет, - сказала она. - Я не заслуживаю называться твоим другом...

- Не будь глупой, - сказала Даймонд, подходя и утирая ей одну из слезинок копытом. Она изобразила нежную улыбку, того сорта, каким улыбалась, лишь когда они были наедине. - Это не твоя вина, что Рарити тебя похитила. Что бы она ни заставляла тебя делать, здесь нечего стыдиться...

- ОНА НИЧЕГО НЕ ЗАСТАВЛЯЛА МЕНЯ ДЕЛАТЬ! - воскликнула Сильвер Спун, удивив как себя, так и Даймонд. - Я... я попросила об этом, - сказала она и снова отвернулась от своей подруги.

- В тот день, когда Мисс Рарити причинила тебе боль, я пошла в её магазин, - сказала Сильвер.

- Да, я видела твою записку, - сказала Даймонд. - Ты, вероятно, просто должна была позвать стражу или ещё что. Но то, что ты не позвала, не означает, что ты попросила быть похищенной!

- Но я ПОПРОСИЛА! - воскликнула Сильвер раздражённым голосом. - Я пошла туда, готовая вступить с ней в конфликт, это правда! Но когда я увидела её, и как она со мной говорила, и что она со мной делала... Даймонд, прости... Я влюбилась в неё, Даймонд. Я просила её, чтобы она это со мной делала.

Абсолютная тишина повисла в большом зале на мгновение, показавшееся вечностью.

Потом Сильвер Спун заставила себя повернуться и посмотреть на Даймонд. На лице розовой кобылки была написана глубокая ярость. Но она смотрела не на Сильвер Спун.

- Ты чудовище, - сказала она Рарити. - Что ты с ней сделала? Что ты сделала, чтобы она говорила всю эту ложь?

Даймонд вновь протянула переднюю ногу к лицу Сильвер и стала нежно гладить ей щёку.

Сильвер Спун ответила тем, что отстранила её.

- Уходи, Даймонд, - сказала она. - Просто уходи. Я бросила тебя, когда ты больше всего во мне нуждалась. Я ужасный друг, разве ты не видишь? Ты можешь быть лучше меня...

- Это не так...

- НУ ИДИ! - вскрикнула Сильвер. - Я не хочу, чтобы ты видела меня такой...

- Да, дорогая, почему ты не убегаешь? - сказала Рарити. - Сильвер не похожа на большинство кобылок. Ей нужен кто-то, кто ограничивал бы её. Владел ей. Ей нужна я.

И вообще, ты правда думаешь, что она была рада быть другом школьной хулиганки? Сильвер Спун любит испытывать боль, а не причинять её. Даже если она и водилась с тобой, она никогда не была счастлива. Так, как счастлива со мной.

Снова посмотрев на Сильвер Спун, Даймонд Тиара поборола слёзы.

- Сильвер... пожалуйста... - сказала она. - Просто отойди от неё...

- Не могу, Даймонд, - печально сказала Сильвер Спун. - Я недостаточно сильна. Уходи. Иди домой и найди друга, который тебя заслуживает.

Даймонд Тиара медленно отвернулась от Сильвер Спун.

- Знаешь, это взаимно, - сказала она. - Я никогда тебя не заслуживала.

Она стала уходить.

- Даймонд! - позвала её Сильвер. - Ну ты теперь знаешь, мне не нравилось быть хулиганкой. Но мне нравилось быть твоим другом. Спасибо, что имела дело с кем-то, таким никчёмным и слабым, как я...

Даймонд нахмурилась от этих слов и остановилась.

- Говорю же тебе, Сильвер, ты не слабая! Ты просто...

- ПЕРЕШТАНЬТЕ! ХВАТИТ!

Голос, раздавшийся из-за Даймонд Тиары, был совершенно узнаваем.

На нетвёрдых ногах Твист медленно, но настойчиво шла к сцене.

- Так, - сказала Рарити. - Мы всё-таки перестали прятаться, да? Ты тоже хочешь попробовать меня поругать?

- Мне плевать на тебя, - сказала Твист. - Ты всего лишь ещё один член Круга. Ты хоть знаешь, сколько пони вроде тебя я видела с Собрания? Сейчас я от тебя почти зеваю.

- Какие громкие слова, - сказала Рарити с ухмылкой. - Приятно видеть, что Галерея сделала тебя хоть немного жёстче.

- Тебе виднее. Я не собираюсь орать на тебя, - сказала Твист. - Я здесь, чтобы поговорить с ней.

Она подняла копыто и показала на Сильвер Спун.

- Сильвер Спун, - сказала она. - Ты полная идиотка.

Сильвер посмотрела на Твист с недоумением. Она была последней пони, от которой Сильвер ждала оскорблений.

- Эй! - сказала Даймонд. - То, что она задирала тебя, не значит, что я позволю тебе её обзывать!

- Думаешь, меня это заботит? - сказала Твист. - Сильвер Спун, через что тебе пришлось пройти, чтобы найти в себе добро? Ты первая пони, кого-то вытащившая из Галереи! Ты, девятилетняя кобылка. Ты выжила на Алее Мёртвого Груза. Ты перехитрила Фансипантса. Ты придумала план. И ты спасла мне жизнь! Ты спасла всех нас! Ты герой, дура! Разве ты не знаешь, что происходит с героем в конце истории?

- Твист, - сказала Даймонд, - это не один из твоих приключенческих романчиков. Это реальная жи...

- Я ГОВОРЮ, ДАЙМОНД! - рявкнула Твист, и Даймонд Тиара попятилась.

- В конце истории герою устраивают пир, большой пир в её честь. Или она выходит замуж за спасённого ей принца. Или она получает, не знаю, сундук с сокровищами и всё такое. Но что важнее всего, она РЕШАЕТ СВОИ БЛЯДСКИЕ ПРОБЛЕМЫ!

Твист топнула для подчёркивания.

- Прямо сейчас здесь десятки жеребят, обязанных тебе жизнью, и где их герой в момент своего триумфа? Она обнимается с самой омерзительной пони из всех, что я встречала, ноя о том, как она недоштаточно хороша, чтобы заслужить счастливый конец.

- Твист... - сказала Сильвер Спун. Её голос дрожал от неуверенности. - Спасибо за эти слова, правда, но я...

Сильвер посмотрела на Рарити.

- Может быть, я и сделала много хорошего... - сказала она. - Но я не герой.

Твист вздохнула и покачала головой.

- Может, нет, - сказала она. - Но одно про тебя я знаю точно: ты лучше этого.

До сего дня я не могу до конца понять, что произошло дальше.

Взгляд, которым на меня посмотрела Сильвер Спун, был едва ли не потусторонним. Каким-то образом последние мои три слова как будто что-то переключили в её голове и дали сказанному мной до неё дойти.

Я спрашивала у неё об этом впоследствии, но она никогда до конца не объясняла. Всё, что она мне говорила: "Я слышала эти слова прежде, но ни разу от того, кто мне небезразличен".

Я точно знаю лишь то, что в следующий момент Сильвер Спун взглянула на Рарити. Она глядела ей в глаза, казалось, целую вечность. Но её выражение было каким-то другим. В нём не было благоговения, зачарованности, преклонения, как прежде. Просто кобылка смотрела на кобылу.

Потом, медленно, но решительно, она отпустила Рарити и стала спускаться со сцены.

- Сильвер Спун! Ты думаешь, что ты делаешь? - закричала Рарити ей вслед. - Вернись сюда сейчас же!

Она не сказала ничего. Она лишь покачала головой и продолжила идти.

Рарити не могла этого видеть, но я по выражению лица Сильвер Спун поняла, что это простое действие стоит ей огромного труда. Ей требовались все её силы, чтобы сойти со сцены и отойти от Рарити.

Я буду презирать Рарити всю мою жизнь. Но той ночью, когда Сильвер Спун уходила от неё, на её лице было такое глубокое горе, что я на какую-то секунду буквально пожалела её.

Потом я вспомнила, кто эта кобыла, и вся моя жалость пропала.

Сильвер Спун подошла к Даймонд Тиаре и обняла её.

- Всё хорошо, - сказала Даймонд. - Что бы ты ни сделала, я тебя прощу. Идём домой вместе, ладно? И всё будет как в старые времена.

Но Сильвер разорвала объятие и покачала головой. И она прошла мимо Даймонд Тиары, направляясь к дверям.

- Сильвер! - крикнула Рарити. - Вернись немедленно. Я знаю, это для тебя эмоциональный момент, но подумай, что ты делаешь. Ты не сможешь без меня. Ты знаешь, что не сможешь. Столько месяцев самостоятельной жизни, и ты всё равно вернулась ко мне. Ты знаешь, что я нужна тебе, дитя.

Сильвер остановилась. Она застыла на месте и медленно повернула голову к Рарити.

- Так-то лучше, - сказала Рарити.

- Сильвер, не слушай её! - сказала я. - После всего, что ты совершила - ты правда думаешь, что тебе нужен хозяин?

Сильвер Спун посмотрела на меня. Она посмотрела на Даймонд Тиару, потом посмотрела на Рарити. В конце концов она повернулась ко мне и дала ответ на мой вопрос.

Я не поняла, чему тогда стала свидетелем. Что это, должно быть, и был тот момент, когда вся жизнь Сильвер Спун изменилась.

И я не поняла, как такое грандиозное изменение может прийти в форме одного короткого слова.

- Да, - сказала Сильвер Спун.

Рарити улыбнулась.

- Видите? Она сама это сказала. Ей нужен хозяин.

Сильвер Спун посмотрела на Рарити с умиротворённой улыбкой на губах.

- Конечно, нужен, Мисс Рарити. А всем нам?

Она нервно рассмеялась.

- Конечно, мне нужен хозяин. Но ошибка, которую я совершала всё время, в том, что я это поручала кому-то другому. Так что простите, Мисс Рарити, но я больше вам не принадлежу. И то же относится и к тебе, Даймонд.

С этого момента я сама буду себе хозяйкой.

Сильвер Спун повернулась к Даймонд Тиаре.

- Но Даймонд, - сказала она. - Я буду рада по-прежнему быть твоим другом. То есть, если ты меня примешь.

Даймонд, больше не боровшаяся со слезами, молча кивнула. На ней была улыбка, но дрожащая, как будто она в любой миг могла сорваться в плач.

- Спасибо, Твист, - сказала Сильвер. - То, что ты сказала, действительно заставило меня задуматься. Обо всём, что я сделала, о том, что Твайлайт мне сказала и... ну... спасибо.

Сильвер Спун обняла Твист, которая воспользовалась возможностью, чтобы бросить на Рарити издевательский взгляд.

Кобыла замерла на сцене, силясь сдержать чувства.

- Сильвер, ты совершаешь ошибку! - сказала она. - Вернись сюда! Я нужна тебе!

- Мисс Рарити, - сказала Сильвер, выпуская Твист из объятий. - Я никогда ещё вас такой не видела. В вашем голосе столько... отчаяния. Столько одиночества.

Сейчас, думаю, это я вам нужна.

Она подошла к сцене, но сохранила дистанцию.

- Простите, Мисс Рарити. Мне приходится держаться изо всех сил, чтобы не подняться туда и не быть с вами снова. Но я этого не сделаю. Думаю, я не могу больше вас видеть. Мы с вами делаем друг другу только хуже, знаете?

- Сильвер... - сказала Рарити. - Моя сломанная игрушка... пожалуйста, вернись ко мне...

- Я сломана, Мисс Рарити. Мы обе, - сказала Сильвер. - Но... может быть, пришло время постараться исправиться.

Сильвер закрыла глаза, нежно улыбаясь.

- Думаю, теперь я поняла, Мисс Рарити. Почему я так вас люблю. Думаю, вы помогли мне понять себя. Думаю, мы обе во многом похожи. Наша немощь. Мы всё время пытаемся остановиться, пытаемся стать лучше, но не можем. Когда мы рядом друг с другом, мы всё глубже отдаёмся нашим дурным привычкам. Вы с вашими жеребятами. Я с моей болью. Вот почему мы стали так близки. Вот почему мы были настолько вредны друг для друга. Потому что когда мы вместе... мы просто ничего не можем с собой поделать.

Сильвер Спун открыла глаза.

- А теперь я лучше пойду отсюда, пока не начала менять моё мнение, - сказала она. - Прощайте, Мисс Рарити.

Она сделала своей бывшей хозяйке короткий реверанс, в основном, по привычке.

- Может, теперь пойдём домой? - сказала Твист. - Мы вчетвером, вместе?

- Вчетвером? - ответила Даймонд. - Я не пойду с этой кобылой.

- Не с ней, - сказала Твист. Она указала на двери.

Свити Белль стояла рядом с ними, улыбаясь.

- Она как-то просто появилась там с минуту назад, - сказала Твист. - Я пыталась привлечь твоё внимание, но вы с Рарити были так заняты привлечением внимания Сильвер...

- СВИТИ БЕЛЛЬ! - хором крикнули Сильвер Спун и Рарити, и обе помчались к маленькой белой кобылке. Сильвер добежала первой и обняла её.

- Я слышала, что ты говорила, - сказала ей Свити. - Я так горжусь тобой, Сильвер.

- Спасибо. Но не отпускай меня, хорошо? - прошептала Сильвер. - Я знаю, Мисс Рарити прямо за мной, и... это правда трудно - не обернуться и не обнять её, знаешь?

- Понимаю, - тихо ответила Свити. - Иногда я тоже хотела бы её не любить.

Рарити подошла к сестре с выражением тихой радости на лице.

- Свити, - сказала она. - Любовь моя. Хвала солнцу, с тобой всё в порядке. Я боялась, что действительно всё потеряла...

- Я... скучала по тебе, сестра, - сказала Свити. - Но нам нужно уходить отсюда. Сейчас.

- Мы не можем, - ответила Рарити. - Мне нужно здесь дождаться одного пони. Он будет опасен, если позволить ему свободно разгуливать. У меня есть друг, лежащий тут начеку, который им займётся, когда он появится.

Рарити вздохнула.

- Не сомневаюсь, её весьма забавляет развернувшаяся здесь драма.

- На это нет времени! - сказала Свити, отпуская Сильвер и подскакивая к Рарити. - Ты будешь в опасности, если останешься здесь! Идёт красный единорог! Он сказал, что собирается убить тебя!

- Красный? - сказала Рарити. - Свити, дорогая, а ты уверена...

Раздался тихий свистящий звук.

И в тот же миг двери в большой зал захлопнулись.

- Что происходит? - закричала Даймонд Тиара, пытаясь открыть двери. - Они не поддаются!

- Не волнуйся, кобылочка, - сказал красный пони, появившийся посреди зала. - Я здесь не для того, чтобы причинить вред тебе.

- Твенти... - в ужасе прошептала Рарити. - Что, во имя неба...

Безмолвный рыцарь стоял перед ними, улыбаясь. Рарити сразу поняла, почему Свити так его назвала.

Он был весь в крови.

- Ты... ты сказал, что у меня есть десять минут с моей сестрой, - запнулась Рарити.

Твенти медленно направился к Рарити.

- Планы изменились, - сказал он. - У меня осталось немного времени. Но, думаю, я попробую выяснить, как много погани из Круга я смогу уестествить до истечения срока. Так что мы должны сделать это быстро...

- ТРИАЖ! - крикнула Рарити. - ДАВАЙ!

Ответа не последовало.

- Т... Триаж?

- Ох, верно, совсем забыл, - сказал Твенти, левитируя в поле зрения Рарити скальпель. - Угадаешь, как я его заполучил?

- Нет... ты не мог...

- Твоя подруга Индиго не единственная, кто может становиться невидимым, знаешь ли, - сказал Твенти. - Я был тут всё время, пока вы с хирургом готовили свой маленький план. Ты честно думала, что сможешь меня перехитрить, да?

Рог Твенти засветился, и скрывавшая Триаж скатерть слетела. Даймонд Тиара вскрикнула.

Мёртвая Триаж лежала на полу. Её рот был широко открыт, как если бы она пыталась позвать на помощь.

- Я сделал это сразу после того, как она заняла позицию, - сказал Твенти. - Ты ведь даже не слышала щелчка, так? Но должен сказать, тот маленький урок анатомии, что она мне преподала, об артериях, пришёлся весьма кстати. Гораздо больше удовлетворения, чем от ломания шей.

Он ухмыльнулся.

- Хотя понадобилось немного проб и ошибок, чтобы научиться делать это правильно. Ты, вероятно, заметила, но я навёл ужасный беспорядок.

Твенти исчез и мгновенье спустя появился прямо перед Рарити. Он сильно ударил её по ноге, заставив свалиться на пол.

Рарити в ужасе смотрела на возвышающегося над ней красного единорога.

- Не волнуйтесь, дети, я позабочусь, чтобы вы выбрались отсюда благополучно. Хотя на минутку вы, можете быть, захотите закрыть глаза, - сказал Твенти жеребятам. - Это будет не слишком приятно.

27. Рассвет

За последние пару месяцев Твист научилась понимать жестокость.

Она видела так много пони, раскрывавшихся в причинении страданий другим. Для них Галерея не была местом сексуального освобождения. Секс для них был лишь ещё одной формой насилия, ещё одним способом причинения боли.

Через какое-то время ей стало просто отличить жестоких клиентов от тех, кто пришли только ради секса. Это была определённая внешность, определённое поведение, которое они демонстрировали, готовясь заняться своим ремеслом. Это был блеск в глазах, особое понижение голоса, то, как искривлялись их губы в улыбке.

Она сомневалась, что смогла бы выразить это словами. На каждый жеребёнок в Галерее знал это выражение. Каждый из них боялся его.

К глубокому удивлению Твист, у красного единорога не было этого выражения на лице.

Она предположила, что пони, убивший столь многих, кого не заботило даже то, что его шёрстка окрашена кровью его жертв, должен быть просто ещё одним садистом. Но в Твенти не было ничего подобного. Когда он заносил скальпель над Рарити, в его глазах было спокойствие, почти пустота. Его улыбка пропала. Когда он готовился прервать жизнь Рарити, на его лице было выражение странной скуки.

Он выглядел так, как будто чего-то ждал.

Облик Рарити был диаметрально противоположным. Она была в ужасе. В следующую секунду лезвие рассечёт её горло, и она умрёт в страхе и агонии.

Твист тоже была напугана. Она не хотела увидеть смерть ещё одной пони. Только не опять. Больше никогда в жизни.

Но как только лицо Авроры снова вспыхнуло в её уме, её озарило понимание:

Аврора умерла в Галерее не случайно. Её туда бросили.

Рарити в страхе захныкала...

Аврору бросил туда кто-то вроде неё.

Вдруг вид Рарити, брошенной на милость Твенти, перестал беспокоить Твист почти столь же абсолютно, как беспокоил мгновением раньше.

Вдруг она поняла этих жестоких пони ещё лучше.

Как только это до неё дошло, она закрыла глаза.

Я не буду смотреть, подумала она. Я её ненавижу, но ни один пони не заслуживает смерти. Я не позволю этому месту меня изменить. Я не буду смотреть!

- СТОП!

Твист открыла глаза.

У Сильвер Спун со щеки капала кровь. На скальпеле Твенти была маленькая красная капелька.

Кобылка стояла между ним и Рарити.

- Стойте... пожалуйста... - сказала Сильвер. - Не причиняйте вреда Ми... не причиняйте вреда Рарити.

- Сильвер... - сказала Рарити. - Я знала, что могу на тебя рассчитывать.

- Пожалуйста, не надо мне это говорить, - сказала Сильвер. - То, что я не хочу вашей смерти, не отменит того, что я сказала раньше.

- И всё же, - сказала Рарити, - я тронута тем, как далеко ты ради меня заходишь.

- Ну, я... то есть... - запнулась Сильвер. - Когда вы оставили меня, Свити Белль кричала из экипажа, что она всегда будет моим другом. В то время я не поняла, как много это для меня значит. Но её слова с тех пор оставались со мной. Они помогали мне пережить трудные времена.

Сильвер встала на задние ноги спиной к Рарити. Затем она вытянула передние ноги, намереваясь закрыть Рарити, насколько можно.

Она улыбнулась Свити.

- Я не могу просто стоять и позволить моему другу потерять единственную сестру, - сказала она.

Сильвер не могла этого видеть, но взгляд, которым Рарити посмотрела на Свити, сказал последней, что она и близко не купилась на объяснение Сильвер.

Твенти яростно встряхнул головой.

- Нет, всё это неправильно! - сказал он. - Как ты можешь защищать кого-то вроде неё? Ты жеребёнок! Она - одна из них! Я делаю это, чтобы защитить пони вроде тебя, разве ты не понимаешь?

- Нет, - сказала Сильвер. - Убийствами никого не защитить. Пожалуйста, остановитесь, ладно? Больше никто не должен пострадать.

- Это смешно, - сказал Твенти. - Я могу просто телепортироваться тебе за спину. Она умрёт прежде, чем ты сможешь обернуться.

- Тогда почему вы так не сделали? - сказала Твист. - Почему вы не сделали это сразу после того, как она стала её защищать? Зачем вы вообще объясняете ей, что хотите сделать?

Твенти ухмыльнулся Твист. Кобылка не пошевелилась.

- В вас этого нет, - сказала она. - Вы не как члены Круга. Вы не хотите, чтобы какой-нибудь жеребёнок пострадал.

- Конечно, нет! - воскликнул Твенти. - Почему, по-твоему, я это делаю?

- Все эти пони, которых вы убили, были одни, ага? - продолжала Твист. - Вы ещё никого не убивали перед лицом жеребёнка.

Сильвер прищурилась и сдвинулась так, что её спина коснулась Рарити.

- Вы можете убить Рарити, - сказала она. - Но мы это увидим. Все мы четверо увидим, как кобыла умрёт. Вы этого хотите?

- Ты не понимаешь! - сказал Твенти, схватившись за голову свободным копытом. - Это мой долг. Я рыцарь Луны! Если я позволю этому чудовищу спастись, я подведу Принцессу. Я не могу...

Твенти закрыл глаза и глубоко вздохнул.

- Я теряю время, - сказал он. - Я просто телепортирую отсюда Рарити вместе с собой. Тогда вы ничего не увидите, и я послужу моей принцессе. Да. Просто и справедливо, как и надлежит рыцарю Эквестрии.

Сильвер повернулась и обхватила Рарити. Но она продолжала смотреть на Твенти.

- Тогда вам придётся забрать и меня, - сказала она. - И я не отвернусь.

Твенти топнул копытом.

- Отлично, - сказал он. - Тогда смотри.

Он исчез и тут же возник с другого бока Рарити. Он поднял скальпель.

Рарити тихо всхлипнула.

- Этого хотела бы ваша Принцесса? - отчаянно крикнула Сильвер. - Так вы ей служите? Убивая кобыл на глазах у детей?

Вопреки себе, Рарити не могла отвести взгляда от скальпеля. Её глаза в ужасе наблюдали, как он парил в воздухе в дюймах от её лица.

Твенти мог бы полоснуть скальпелем в любой момент, когда бы ни захотел.

И он всё ещё этого не сделал.

Рарити умудрилась отвести взгляд от скальпеля и всмотреться в лицо Твенти.

На нём была написана глубокая неуверенность.

Сильвер проняла его. Рарити постаралась не улыбнуться.

- Я понимаю, что вы чувствуете, - сказала Сильвер. - Мы с вами во многом похожи. Нам обоим просто хочется следовать за кем-то лучшим, чем мы. Кем-то обожаемым. Нам просто хочется услышать от неё, что она гордится нами, что мы хорошо для неё поработали.

Даймонд Тиара посмотрела себе под копыта.

Она так же чувствовала себя и со мной? - подумала она.

- И иногда это прекрасно, - продолжила Сильвер. - Служба - это, может быть, замечательно, но она также может стать и ловушкой. Она может превратить нас в тех, кем мы никогда не хотели быть. Иногда нужно просто перестать. Просто нужно остановиться.

Рарити увидела, как скальпель дрогнул в воздухе.

- Просто перестаньте, - сказала Сильвер Спун. Она бросила взгляд на Свити Белль, которая глядела на сестру, дрожа от страха. - Из-за Рарити плакало уже достаточно жеребят. Пожалуйста, не добавляйте ещё двух.

Рарити увидела, как скальпель упал на пол.

- Ты... - сказал Твенти. - Ты думаешь, ей будет за меня стыдно?

Прежде чем Сильвер смогла ответить, он исчез. Телепортация произошла со вспышкой света, без его обычной деликатности.

- Забавно, - сказала Сильвер. Она отпустила Рарити, но повернулась к ней. - Он обычно не так ярко покидает помещение.

- Возможно, он решил, что это больше не стоит усилий, - сказала Рарити. Теперь она наконец-то позволила себе улыбку.

Только представь себе, подумала она. Меньше года назад эта кобылка была согласна жить в грязном подвале и ждать, пока я не уничтожу её ради моего развлечения. А сейчас она освободила похищенных детей и лицом к лицу встретилась с королевским рыцарем, не дрогнув.

Однажды в мой сад забрёл маленький кролик. Я поиграла с ним, а потом выбросила его.

А теперь вместо него вернулся лев.

- Сильвер Спун, - сказала Рарити, нежно поглаживая гриву кобылки. - Большое тебе спасибо. Я более чем горда тобой. Я у тебя в долгу.

Сильвер быстро отвернулась от Рарити.

- Я... я же вам говорила, - сказала она. - Я сделала это ради Свити, а не вас.

Свити увидела, как Сильвер борется со слезами.

***

Мир был теперь настолько больше.

Галерея не была особенно просторным местом. В ней было несколько больших открытых помещений, ванные, несколько туалетов и приватные комнаты, резервируемые для уважаемых клиентов. Но сам по себе это был крошечный мир, в лучшем случае тесный и перенаселённый.

Перегрин провёл там полжизни.

Лишь теперь, после окончательного освобождения, он понял, насколько маленьким был его мир. До сих пор он и не представлял, до какой степени был заперт.

Безусловно, Галерея была ужасным местом, но в ней была и странно-комфортная предсказуемость. Он знал каждый уголок своего мира. Каждый его дюйм, от наиболее мягких кушеток до лучших мест для прятанья, был близко ему знаком. У него не было там самостоятельности, конечно, и он не заглядывал в будущее дальше коротких моментов отдыха между периодами унижения и боли. Но он хотя бы знал своё окружение. Он хотя бы знал, чего ждать.

А теперь всё изменилось.

Когда Твайлайт Спаркл вела группу жеребят по длинным извилистым коридорам особняка Фанси, Перегрин чувствовал себя целиком переполненным. Она старалась этого не показывать, но Перегрин замечал, что Твайлайт понятия не имеет, куда идти. Они заблудились.

В Галерее Перегрин и думать забыл, что это возможно - заблудиться.

Огромность этого нового мира страшила его. Один особняк был в несколько раз больше и сложнее, чем Галерея. Он и подумать не мог, что будет, когда они выйдут наружу.

Сперва это было так комфортно. Выглянуть в окно, считать звёзды вместе с Твист. Ощущалась свобода. Ощущалась правильность.

Но тут пропала Свити Белль, сразу, как появилась. Твист ушла её искать, пообещав, что встретится с ними позже.

А что, если нет? Особняк был такой большой, а мир ещё больше. Как два пони могут надеяться найти друг друга в таких просторах?

Перегрин подумал взлететь над группой, чтобы получить лучший обзор. Возможно, мир не покажется таким большим с высоты.

Или, может, он покажется ещё больше.

Во второй раз в жизни Перегрин расправил крылья и полетел. Поднявшись над толпой жеребят, он не ощутил никакого восторга, как это было во время первого полёта. И мир не показался больше или меньше.

Его друзья просто удалились.

Теперь, когда он не был переполнен эмоциями от полёта, ум Перегрина сосредоточился на его физическом ощущении. Скорость, с которой он махал крыльями. Движение воздуха, когда он поднимался.

И ещё было ощущение, которого он не испытывал, но которое, тем не менее, его разум напомнил ему: вес Авроры на его спине. Он ещё не взлетал ненагруженным. Перегрин и не заметил, как в этом полёте поднялся выше, чем в первый раз. Без другого пони на спине он в конце концов мог исследовать весь свой потенциал.

Но он скучал по этому весу. И он хотел его вернуть.

- Прости, - прошептал он. - Прости, что не смог подняться достаточно высоко.

Под ним Твайлайт Спаркл постоянно оглядывалась на ватагу пони, чтобы убедиться, что никто не потерялся по пути.

- Думаю, выход в той стороне, - объявила она, не в первый раз. - Меня вообще-то не пускали в эту часть особняка раньше, так что мне трудно ориентироваться. Но не волнуйтесь, я...

- РАССВЕТ!

Твайлайт обернулась и увидела, как множество жеребят отбежали от группы и приникли к окнам. Было нетрудно понять, почему.

Была ещё ночь. Но снаружи сияло как на заре.

- Какого хрена? - сказал Перегрин, приземляясь рядом с Твайлайт. - Ты же говорила, что сейчас почти полночь.

- Это так, - сказала Твайлайт.

- Тогда откуда этот свет? - ответил Перегрин. - Что это значит?

- Это значит, что она здесь, - сказала Твайлайт. - И она сердится.

Глядя на полуночный рассвет, Твайлайт вспомнила слова древнего гимна Эквестрии:

Да будет наша страна процветать от мудрости нашей Принцессы, древней, как звёзды.

Да будет наш народ ликовать от любви нашей Принцессы, безбрежной, как небо.

Да будут наши враги трепетать от ярости нашей Принцессы, горячей, как солнце.

***

Несколькими минутами раньше Селестия стояла в парке поместья, глядя на особняк. Она стояла там уже пятнадцать минут, мысленно отсчитывая секунды.

Она прошептала имя, и, со вспышкой света, перед ней возник пони, которому оно принадлежало.

- Твенти-Твенти, - сказала Селестия, - твоё время вышло.

Твенти не поклонился. Он стоял перед Селестией, и в его облике не было ни благоговения, ни почтительности к его правительнице. В нём был гнев.

- Селестия, - сказал он.

- Я дала тебе шанс, Твенти, - сказала она. - У тебя была возможность сдаться. Хотя по постыдному состоянии твоей шёрстки я вижу, что ты вместо этого решил использовать последние минуты, чтобы усугубить свою измену.

- Здесь не я изменник, - ответил Твенти. - Это не я последнюю тысячу лет заставлял жеребят страдать.

- Я не втянусь с тобой в мелкий спор, - сказала Селестия. - Ты больше не рыцарь Эквестрии. Ты обычный убийца.

- Мой окончательный счёт - десять, если вам это интересно, - сказал Твенти. - Я надеялся убить по крайней мере вдвое больше ваших друзей из Круга. Ирония судьбы, что поделаешь.

- Эти извращенцы мне не друзья, - сказала Селестия, медленно подходя к Твенти. - Никто не ненавидит их сильнее меня. Но они служат цели. Они необходимое зло.

- Зло никогда не бывает необходимым, - сказал Твенти. Его взгляд был решителен.

- Что за наивное дитя, - сказала Селестия с жалостью. - Но, в конце концов, я полагаю, вы все такие.

Твенти пришлось закрыть глаза, когда из рога Селестии полился свет солнца.

Это началось.

- С Первого Дня земля Эквестрии для своего выживания нуждалась в шести элементах. Мы не сможем выжить, если каждый пони не примет эти принципы близко к сердцу. Твои действия сегодня расцениваются как отречение от элемента Верности, - этим словам Селестии были уже века, и она задумалась над тем, что произносила их слишком много раз. - Ты стоишь перед своей Принцессой как предатель своих обетов и своей страны. Кара может быть лишь одна.

Твенти почувствовал, как копыто Селестии коснулось его лба. Оно не ощущалось горячим, но он знал, что это изменится.

- Прежде чем я исполню твоё наказание, желаешь ли ты что-то сказать?

- Когда увидите вашу сестру, - сказал Твенти, - передайте ей, что я надеюсь, что хорошо ей служил. Передайте ей, что я лишь хотел, чтобы она мной гордилась.

По традиции, сообщение должно было быть передано сразу, как только изменник закончит своё последнее высказывание. Селестия никогда не нарушала обычай.

Но, в конце концов, она сама начала эту традицию. Она могла бы её сломать, если пожелает.

- Я передам ей. Даю слово, - сказала она. - Всё это... было ради неё, да?

- Да, - сказал Твенти. - Я сделал это ради неё.

- Как и я, - сказала Селестия.

Её копыто начало становиться всё горячее. Её рог сиял всё ярче.

И через секунду два маленьких солнца загорелись в глазах Селестии.

- Почему снаружи так ярко? - сказала Твист, выглядывая из окна большого зала. - Как будто солнце взошло.

- Оно взошло, - сказала Рарити. - Свити, нам нужно уходить прямо сейчас. Свет может означать только одно.

- Сестра, - сказала Свити, нервно шаркая копытом. - Я не знаю, должна ли я с тобой идти...

- Мы не можем себе позволить колебания, Свити. Я всё ещё беглянка, а ты всё ещё законный член семьи Дрим, - сказала Рарити. - Если мы сейчас не сбежим, ни одна из нас никогда не получит свободы.

Свободы? - подумала Свити. - Я не была свободной за всю мою жизнь.

Она стояла не месте с выражением непокорности.

- Сестра, - мягко сказала Рарити. - Единственное, благодаря чему я смогла вытерпеть последние недели - это мысль о воссоединении с тобой. Без тебя у меня ничего не останется. Пожалуйста, не оставляй меня. Не сейчас...

- Сестра, я люблю тебя. Ты знаешь... - сказала Свити. - Но...

Свет.

Каждый пони в большом зале увидел, как бесподобный, ослепительный свет изошёл ниоткуда и поглотил их. В коридоре особняка Твайлайт попыталась закричать, когда тот же свет поглотил её.

- Её нет! - закричали жеребята, когда образ Твайлайт вспыхнул и исчез у них на глазах.

Но она была не единственная.

Свет померк, Перегрин моргнул и сориентировался. Под его копытами было что-то мокрое и мягкое. Он посмотрел вниз.

Трава.

В первый раз за годы он оказался снаружи.

Он глубоко вдохнул. Воздух был странным на вкус. Или он всегда был таким?

- Что вы сделали?

Он услышал голос Твайлайт и посмотрел вверх.

Но на глаза ему попалась не Твайлайт.

Перед ним была Принцесса Селестия собственной персоной. Она стояла рядом с дымящейся кучкой пепла.

Излучаемый её рогом свет быстро угасал, и фальшивый день скоро превратился обратно в ночь.

- Твайлайт, ты забыла о манерах? - сказала Селестия, игнорируя Перегрина. - Ты в присутствии королевской особы.

О чём она? - подумал Перегрин. - Она хочет, чтобы ей поклонились или... О МОЁ СОЛНЦЕ, Я НЕ КЛАНЯЮСЬ!

Перегрин припал к земле, так низко, как только мог. Через пару секунд он опасливо посмотрел вверх.

Твайлайт всё не кланялась.

Но пять других пони это делали.

Одна из них была Твист. Другая была серебряной кобылкой с ложкой на кьютимарке. Это, понял Перегрин, должно быть, Сильвер Спун, незримый организатор побега. Приятно было узнать, что она реальна. В худшие моменты какая-то часть Перегрина беспокоилась, что Твист её выдумала.

Третьей была Свити Белль. Он не узнал четвёртую. Она тоже королевских кровей? На её кьютимарке было что-то вроде короны.

Тут он увидел бывшую с ними кобылу. Белую единорожку с тремя голубыми бриллиантами на кьютимарке.

Твист много раз говорила о ней Перегрину, и всегда полным яда голосом.

Так это Рарити, подумал он. Она не кажется такой пугающей, какой её изображала Твист.

- Принцесса, что это значит? - сказала Твайлайт. - Почему вы собрали здесь нас семерых?

- Семерых? - сказала Селестия. Тут, впервые, она посмотрела на Перегрина. - Ах, конечно. Я собиралась телепортировать сюда только тебя и Рарити, но такие дальнодействующие заклинания могут быть неточными. Они нередко захватывают и других пони, оказавшихся поблизости.

- Меня уже заебало случайно телепортироваться вместе с этой кобылой, - сказала Даймонд Тиара, с ненавистью глядя на Рарити.

- Что ж, Принцесса, мне жаль, что говорить это приходится мне, - сказала Твайлайт, - но ваш бесценный Круг потерял всех своих рабов. Я уже опустошила Галерею.

- Вижу, - сказала Селестия. - Мне жаль, что ты не понимаешь причины, Твайлайт. Я перенесла тебя сюда, чтобы в последний раз попытаться помочь тебе увидеть смысл.

- А что же я? - сказала Рарити. - Зачем я здесь? Вы хотите опять меня посадить?

- Я думала о твоём заключении во вторую очередь, - сказала Селестия. - Мысль пришла мне в голову только этим вечером: что, если Круг возглавит пони, с которым я смогу общаться напрямую? Пони, уже знакомый со мной? И который может быть брошен в тюрьму до конца своих дней в случае, если он когда-нибудь нарушит мой приказ?

Глаза Твайлайт в ужасе раскрылись.

- Вы хотите сказать, что собираетесь дать ей...

- Тише, - сказала Селестия. - Ты всё ещё можешь послужить своей стране, Рарити. Тебе не обязательно пришёл конец.

Рарити стояла и смотрела на Принцессу.

- Я не понимаю... - сказала она. - Почему вы хотите помочь Кругу?

- НИ СЛОВА БОЛЬШЕ, ЧУДОВИЩЕ.

Громкий узнаваемый голос прозвучал над парком особняка. Каждый пони повернулся к небу на звук.

- Что... как она это сделала? - спросила Сильвер Спун.

- Это называется Королевский Голос Кантерлота, - сказала Рарити.

Листья неестественно вспорхнули над их головами и закружились в воздухе. Что-то создавало могучий ветер.

Перегрин был первым, кто увидел силуэт, поднявшийся над высочайшими зданиями города.

- О моё солнце... она не врала... - прошептал он про себя. - Твист действительно дружила с драконом...

Пони стояли без слов, пока Стинджайн подлетал к парку особняка.

И вместе с ним навстречу Селестии с ужасающей скоростью летела Принцесса Ночи.

28. Сёстры

Когда Рарити впервые увидела Принцессу Луну, она постаралась скрыть своё разочарование.

Это было после Найтмер Мун, Вечнодикого Леса, вызовов, искры. Рарити достаточно хорошо знала легенду о Сёстрах, чтобы понимать, что Найтмер Мун и Луна не могут быть сочтены одной пони; какое бы искажение ни овладело Луной, оно превратило её, телом и душой, в новое создание. И всё же, хоть она и боялась Найтмер Мун и рада была содействовать её низвержению, Рарити почувствовала странное уважение к появившемуся перед ней той ночью чёрному аликорну. Она как будто гордилась своим искажением. Она провозгласила своё намерение установить вечную ночь без малейшего стыда и нерешительности. Её не заботило, что другие подумают о её ужасных деяниях. Перед её силой они были беспомощными, и их мнения не имели значения.

Рарити завидовала этой силе.

Она так долго прятала своё истинное утро, позволяя знать его лишь себе самой и своим всевозможным жертвам. Живя двойной жизнью, она стала изворотливой. Но это её раздражало. Как она хотела иметь силу и гордость, чтобы громким голосом объявить миру о своей порочности. Как она мечтала рассмеяться, как Найтмер Мун, на отвращение и гнев, которые охватили бы лица всех пони, услышавших её заявление.

Но она понимала, что это невозможно. Даже если бы у неё была сила одной из Правящих Сестёр, она понимала, что ни за что не вынесла бы чувство, что предала пони, которых знала как своих друзей. Ещё до того, как Твайлайт Спаркл соединила их шестерых в дружбе, она завела слишком много драгоценных для неё отношений в Понивилле. Она жила в постоянном страхе, что они узнают о её тайной жизни, и она знала, что вся сила мира не сможет умерить её боли от созерцания того, как её друзья отворачиваются от неё.

В такие моменты она в мыслях возвращалась в жеребячество. В тот грязный болезненный сад, где не росло ничего здорового. И она вспоминала одинокую несчастную кобылку, смотревшую на луну и желавшую быть такой же холодной и пустой, как она.

В этом, решила Рарити, и состоит источник силы Найтмер Мун: она была одинока. Никто не любил её, и она никого не любила. И поэтому она могла обречь весь мир на вечную ночь и возможную гибель - и не думать об этом. В её одиночестве была абсолютная свобода.

Но Рарити давно оставила желание отбросить все свои чувства. Она стала ценить дружбу; причём настолько, что в ночь, когда встретила Найтмер Мун, она стала одним из её образчиков.

А потом она увидела Луну.

Там, среди осколков мрамора, калачиком свернулась Лунная Принцесса, которой Рарити так долго восхищалась. В ней не было никакого величия и силы, которые Рарити воображала себе жеребёнком. Как Найтмер Мун она славилась победой над Селестией. Теперь же она плакала перед сестрой и просила прощения. Теперь она показалась Рарити такой маленькой, такой слабой.

Та ли это Принцесса, которой она так долго восторгалась? Чьему одиночеству завидовала? Действительно ли это Луна?

Хотя она давным-давно оставила свою детскую философию, Рарити ничего не могла с собой поделать, но какой-то своей частью чувствовала глубокое разочарование при взгляде на Лунную Принцессу.

Пожалуй, верно говорят, подумала она про себя. Никогда не встречайте своих героев.

Рарити не видела Луну до королевской свадьбы, но даже тогда едва уделила ей внимание. После вторжения чейнджлингов она большую часть банкета провела в расспросах Фансипантса, нет ли вакансий в его внутреннем Круге. Жеребец ответил положительно.

Сейчас, годы спустя после того первого столкновения, Рарити снова лицом к лицу встретилась с Принцессой Луной.

Принцесса изменилась.

Её волосы, которые Рарити запомнила как простую фиолетовую гриву, теперь были колыхающимся маревом магических звёзд. Она выросла, размах её крыльев увеличился, и Рарити ощутила могучую магическую силу, исходящую от Луны, когда она летела к своей сестре. Её глаза были чернильно-чёрными и источали потустороннюю тьму.

Рарити в ужасе замерла, когда неожиданно исполнилась мечта её детства: увидеть Ночную Принцессу во всей её славе.

Луна посмотрела на Рарити и вернула ей взгляд, исполненный чистого презрения.

За Луной летел самый огромный дракон из всех, что Рарити видела. Он зашёл на посадку, а Луна продолжала лететь к Селестии.

- Стинджайн, - сказала Селестия. Она произнесла имя необычайно уважительным тоном.

Когда дракон сел, земля задрожала. Её сотрясение сбило Рарити с ног.

Прежде чем она смогла подняться, тёмно-синее копыто ударило землю в дюймах от её лица.

Принцесса Луна стояла перед Рарити, выражение её лица излучало ненависть. Кровь Рарити застыла в жилах, когда она поняла, что Луна летела не к сестре. Она летела к ней.

- Не вставай, - сказала Луна. - Если ты ценишь свою безопасность, оставайся в грязи, как и положено гадинам вроде тебя.

Рарити ещё ни разу не видела лунную принцессу в гневе, даже когда встретилась с Найтмер Мун. Её гнев словно облаком клубился вокруг неё, он был почти осязаем. Рарити обнаружила, что дрожит от голоса Луны.

- Д-да... - сказала она почти непроизвольно. Она не попыталась встать.

Луна отвернула от неё голову в жесте чистого отвращения.

- Твайлайт Спаркл, - сказала она, обращаясь к фиолетовой единорожке. - Как я понимаю, ты доставила моё сообщение?

- Да, ваше высочество, - сказала Твайлайт с уважительным поклоном. - Я освободила вашего рыцаря. Но как только я это сделала, он исчез. С тех пор я его не видела.

- Э-мм, ваше... ваше высо... чество?

Нервничающая Сильвер Спун приблизилась к Луне. Она ещё никогда не была в присутствии королевской особы и, при всех своих манерах, точно не знала, как следует обращаться к одному из правителей Эквестрии.

Так что она поклонилась так низко, как могла. К настоящему моменту жест был ей хорошо знаком. Он успокоил её.

- Я видела сира Твенти всего пару минут назад, ваше высочество, - сказала Сильвер Спун, кланяясь. - С ним... не очень хорошо.

- Дитя... - сказала Луна в тихом ошеломлении. - Что они сделали с твоим боком?

Сильвер почти забыла, что шрам по-прежнему с ней.

- Сейчас это неважно, ваше высочество, - сказала Сильвер. Она удивилась тому, как прямо говорит с Принцессой, но ей не хотелось обсуждать с Луной свои прошлые ошибки. - Я видела, как Твайлайт освободила сира Твенти. Потом я увидела его немного позже и... вы должны остановить его, Принцесса.

Сильвер поднялась. Она решила, что следует говорить с Луной как можно откровеннее.

- Твенти сошёл с ума. Он вооружён и убивает членов Круга направо и налево. Знаю, вы наверняка ненавидите Круг, но вы, вероятно, не можете потворствовать...

- Твенти мёртв.

Голос Селестии не прервал Сильвер. Он заглушил её. Властности в этом голосе хватило, чтобы отнять у Сильвер всю её прежнюю решимость. Но также в нём было и кое-что ещё: гнев. Сильвер стала медленно пятиться.

- Сестра, - сказала Луна, наконец-то заметив кучку пепла рядом с Селестией. - Пожалуйста, скажи мне, что ты не...

- Он был предателем, Луна. Угрозой для Эквестрии. Или ты собираешься оправдывать его волну убийств?

Луна покачала головой.

- Нет, - сказала она. - Эти пони должны быть пойманы, арестованы и брошены гнить в темницу. Напротив, сир Твенти оказал им слишком много милосердия.

Селестия вздохнула.

- Ох, сестра. Ты всё ещё сбита с толку. Ты не понимаешь, что я делаю это, чтобы защитить тебя? Чтобы защитить всех нас?

- А кто защитит их? - сказала Луна, указывая на пятерых жеребят, которые теперь стояли вместе в парке особняка. - Что за Принцесса оставляет своих самых беззащитных подданных?

- Я думала, ты поверила в Баланс, Луна, - сказала Селестия, медленно подходя к сестре. - Я думала, ты поняла необходимость жертвы.

- Ты говоришь мне о жертве, сестра, - сказала Луна, - хотя, как видно, никогда не желала принести в жертву себя, не так ли? Это всегда кто-то другой. Отправила меня в заключение. Послала этих жеребят на страдания. Но только не ты, не так ли, Селестия?

- ДУМАЕШЬ, Я НЕ ЗАНЯЛА БЫ ТВОЁ МЕСТО? - закричала Селестия, её голос внезапно захлебнулся эмоциями. - Думаешь, я с радостью не провела бы тысячу лет взаперти, если бы это значило, что ты будешь свободна? Думаешь, я не проводила каждый день твоего изгнания в мечтах о том, чтобы это я подверглась искажению?

Лунная принцесса посмотрела сестре в глаза. Она нежно подняла копыто и убрала в сторону пару волос Селестии. Это был жест любви.

- О моя дорогая сестра, - сказала Луна, - боюсь, твоя мечта сбылась.

Селестия печально опустила голову.

- Я всё делаю правильно, - сказала она. - Однажды ты увидишь...

- Я так не считаю, сестра, - сказала Луна. - Ты сказала, что понимаешь, через что прошли эти жеребята ради сохранения твоего баланса. Ты сказала, что молча почтишь их жертву. Но ты по-настоящему не понимаешь их боли. Как её понимаю я. Ты не видела их кошмаров.

Луна отвернулась от сестры и подошла к Рарити, всё ещё съёжившейся на траве. Свити Белль опасливо подбежала к своей сестре, просительно глядя на Луну.

- После того, как ты заперла меня в пристанище, я проводила ночи, путешествуя по снам этих жеребят, - сказала Луна. - Я делала всё, что могла, чтобы умерить их боль, но, в конце концов, всё было бесполезно. Просыпаясь, они снова оказывались в Галерее Круга. Возвращаясь в кошмар, в который я не могла войти.

Луна подошла к Свити Белль.

- И твои сны я тоже видела, маленькая. Я полагаю, что понимаю тебя лучше всех.

- Меня? - сказала Свити. - Но... вы Принцесса...

- Да, - сказала Луна. - Но я тоже младшая сестра пони, совершавшей мерзейшие деяния. Пони, чьи дела отвращают меня до глубины души. Пони, которую я, несмотря ни на что, люблю всем сердцем.

Свити Белль посмотрела под ноги.

- Ох, - сказала она. - Думаю, я понимаю, о чём вы...

Позади них Селестия опустила голову.

- Даже сейчас ты инстинктивно защищаешь эту тварь, которая не может называться твоей сестрой, - сказала Луна Свити. - Моё сердце разбивается, когда я вижу это, но я так хорошо понимаю это побуждение.

- Довольно.

Её голос был едва слышим, но Луна, тем не менее, заметила, как возражение Рарити последовало вместе с её отказом подчиняться угрозе Принцессы, и она поднялась на копыта.

- Да как ты смеешь, - сказала Рарити, глядя принцессе в лицо. - Можешь меня оскорблять, если хочешь. Можешь меня осуждать, если это по тебе. Но не смей опошлять нашу связь со Свити Белль! Я называю её своей сестрой, потому что я и есть её сестра. Потому что наши чувства друг к другу превосходят все наши мелкие разногласия. В конце концов мы со Свити всегда будем заодно. Потому что мы сёстры. И ничто этого не изменит.

Луна ухмыльнулась Рарити, но не ответила. Вместо этого она обратилась к Свити Белль.

- Свити, это так? Ты любишь Рарити? Отвечай правдиво, дитя.

- Да, - сказала Свити слабым голосом. - Да, я люблю её.

Рарити обняла сестру.

- Видишь, Луна? - сказала Рарити. - Лучше бы тебе не умалять ценности семьи.

Луна фыркнула.

- Я не только заглядывала в кошмары этих жеребят, Рарити, - сказала она. - Я видела и их хорошие сны. Свити Белль, могу я рассказать Рарити о твоём самом счастливом сне? Который снится тебе снова и снова?

Глаза Свити широко распахнулись.

- Нет! - сказала она. - То есть, пожалуйста, не рассказывайте ей, ваше высочество! Это просто сон, он ничего не значит...

- Свити, - сказала Рарити, - о чём ты говоришь?

- Ни о чём! - сказала Свити Белль. - Ни о чём, сестра, правда...

- Луна, - сказала Рарити, - скажи мне.

Луна не помнила, когда последний раз пони из простонародья так с ней говорил.

- Детали снов всегда различаются, - сказала Луна. - В одних ты однажды просто исчезаешь. В других ты умираешь в результате какого-нибудь несчастного случая. Часто Свити просто находит в себе храбрость однажды выйти из твоего магазина и никогда не возвращаться. Но все эти сны проистекают из одного основного желания, Рарити. Они всё говорят о главной мечте твоей сестры: она желала бы не любить тебя.

От этих слов вся уверенность Рарити исчезла. Гордость, принятая ей поза непокорности словно испарились. Ноги Рарити затряслись, едва смогли удерживать её вес, как только слова Луны, дойдя до неё, нанесли свой удар.

Она посмотрела на Свити, которая отвернулась от неё. Но её выражение всё говорило за себя. Оно говорило, что слова Луны были правдой.

- Свити, - сказала Рарити, её голос дрогнул. - Пожалуйста, только не ты...

Голос Свити был тих, когда она ответила. Её слова никому ничего не сказали, кроме Рарити.

- Я всё время думала, что смогу исправить тебя, - сказала она. - Я думала, что смогу сделать тебя лучше. Но на самом деле ты ведь никогда не хотела стать лучше, так? Это не просто болезнь. Тебе нравится быть такой.

Рарити протянулась, чтобы коснуться гривы сестры, но Свити отступила от неё.

- Я просто хочу освободиться, сестра, - сказала Свити. - Но я не могу. Не могу, пока я тебя люблю.

Рарити упала на землю.

В её падении не было умысла, не было момента осознания. Это произошло так, как если бы её сердце вдруг остановилось. Затем, после мгновения тихого лежания на земле, она закрыла лицо и зарыдала.

Свити Белль инстинктивно протянулась, чтобы утешить сестру. Но тут она ощутила копыто на плече, удержавшее её.

- Не делай этого, - сказала Даймонд Тиара. - Сила теперь за тобой. Не упускай её.

- Но меня не волнует сила, - сказала Свити. - Я только... посмотри на неё, Даймонд. Ей больно...

- Это хорошо, - сказала Даймонд Тиара.

- Мисс Рарити... - прошептала Сильвер. - Простите...

Она не знала, почему это сказала.

- Прости, Свити Белль, - сказала Луна. - Но я чувствовала, что ей необходимо знать.

- Всё в порядке, - сказала Свити. - Не думаю, что когда-нибудь смогла бы сама это сказать. Я просто не могу видеть её такой...

- О, солнца ради! - сказала Даймонд Тиара. - Сколько раз она видела тебя такой? Сколько раз она бросала тебя плачущую и страдающую, а? Она тогда хоть копыто поднимала, чтобы тебе помочь? Или она просто стояла и кончала от того, как тебе больно? И после всего этого ты её ещё жалеешь? Ты жалкая половая тряпка! Да что с тобой не так?

- С ней всё так! - прервала Сильвер Спун. - Оставь её в покое, Даймонд!

- Нет, она должна это услышать! - сказала Даймонд Тиара. - Она просто приглашает, чтобы над ней издевались, пока остаётся такой слабой маленькой...

Тирада Даймонд оборвалась от данной Сильвер пощёчины.

- Даймонд, - сказала она повелительным тоном. - Прекрати.

Даймонд Тиара с недоумением посмотрела на Сильвер, потирая место ушиба.

- П-прости... - сказала Сильвер.

Даймонд улыбнулась.

- Ух ты, - сказала она. - Не думала, что в тебе это есть.

- Свити имеет право пожалеть сестру, - сказала Сильвер. - А ты быковала.

- Это правда тебя расстраивает, да? - сказала Даймонд. - Ты действительно изменилась.

Даймонд похлопала Свити Белль по плечу.

- Прости, Свити, - сказала она.

Свити ничего не сказала, только кивнула. Она опять взглянула на сестру. Та по-прежнему плакала.

Селестия глядела на сцену с царственной отстранённостью. Лишь когда Луна вновь посмотрела на неё, она позволила себе проявить хоть какие-то эмоции.

- Ну так что же, Луна, ты разделяешь чувства этой кобылки? - спросила Селестия. - Хотела бы ты не любить меня?

Её тон не был обвинительным. Он был почти умоляющим.

- Хотела бы я... - сказала Луна. - Хотела бы я, чтобы ты остановилась, сестра. Вот и всё. Пусть это будет последний Круг. Пусть всё закончится этой ночью.

- Луна, баланс...

- О, да хватит вашего блядского баланса, Принцесса!

Твайлайт Спаркл подошла к Селестии, вся кипя от гнева.

- Я прочла сотни книг по магии. Я училась у вас почти десять лет, - сказала она. - И за всё это время я ни разу не видела ни одного упоминания об этом вашем балансе. Кажется странным, не правда ли? Такая могущественная волшебная сила, которую вы, как утверждаете, открыли тысячелетие назад, и не упомянута ни в каких эквестрийских магических текстах?

- Я узнала о балансе из книги по философии, - сказала Селестия. - Но это не делает его менее реальным.

- Да-да, рассказывайте, - сказала Твайлайт. - Но я была здесь, в особняке Фанси, неделю, Селестия. У него огромная библиотека. Одна из самых впечатляющих, что я видела, собственно. И Фанси постарался ограничить мои перемещения. Так что я делала то, что всегда делаю, когда меня ставят в угол: я училась.

Твайлайт бесстрашно подошла к своей бывшей наставнице. В её голосе звучало обвинение.

- За последнюю неделю я прочла больше книг по философии, чем большинство пони читают за всю жизнь, - сказала она. - И знаете, что я узнала о балансе, Принцесса?

- Это неважно, - сказала Селестия. - Я...

- Ничего, - сказала Твайлайт. - Я не узнала о балансе абсолютно ничего. Ни в одной из этих книг ничего не говорится о вашей любимой теории, Селестия. Знаете, что я думаю? Я думаю, что потеря сестры ужаснула вас. Не только потому, что вам пришлось отправить в заключение кого-то, кого вы любите, но и потому, что это означает, что всемогущая Принцесса Селестия далеко не так хорошо контролирует Эквестрию, как она привыкла думать. Вы всё ещё в воле случая. И тогда вы убедили себя, что это был не случай.

- Это абсурд, - сказала Селестия. - Двойственность мира самоочевидна. Луна и я. Гармония и Дискорд...

- Воображаемые модели, наложенные на случайные события, - сказала Твайлайт. - Вы придумали собственную философию и, в вашем горе, убедили себя, что она пришла откуда-то извне. Нет никакого баланса, Принцесса. И никогда не было. Были лишь вы, одинокая и испуганная. Пытающаяся навязать свою волю вселенной, переставшей иметь смысл.

Селестия закрыла глаза.

- А ты, Луна? - сказала она, не глядя на сестру. - Ты согласна с Твайлайт?

- Твайлайт Спаркл храбрая, мудрая и поистине необыкновенная пони, - сказала Луна. - Но она не прожила столько, сколько мы. Она не видела рождения Эквестрии и после её гибели долго не проживёт. Твои знания ни с чьими не могут сравниться, сестра. Если ты говоришь, что баланс есть, то, может быть, так оно и есть.

Селестия улыбнулась.

- Но даже если баланс существует, - сказала Луна, - это ничего не меняет.

Грива Луны стала темнеть.

- Если жертва должна быть принесена, то мы с тобою должны быть теми, кто её принесёт, - сказала она. - Прежде я потакала твоему самолюбию из страха потерять тебя. Теперь я вижу, какая это была чудовищная ошибка. Страдания, причинению которых ты потворствовала, неисчислимы, сестра. Это должно закончиться. Сегодня.

- А что, если наших страданий будет недостаточно? - спросила Селестия, цвет её гривы начал меняться, становясь всё более близким подобием цвета солнца. - Что, если уничтожение Круга означает падение всей Эквестрии?

- ТАК ПУСТЬ ОНА ПАДЁТ! - закричала Луна, распахнув крылья. - Страна, которая заставляет своих детей так страдать, не имеет права на существование!

- Ты не понимаешь, Луна? - сказала Селестия, расправляя свои крылья в ответ. - Я сделала это, чтобы мы могли быть вместе! Ты действительно хочешь потерять меня?

- Селестия... - сказала Луна, её рог засветился. - Боюсь, я уже.

Выброс магической энергии вырвался из рога Луны, ударив Селестию в грудь. От столкновения по всему поместью прокатилась ударная волна, сбившая Твайлайт с ног.

Когда дым рассеялся, Селестия по-прежнему стояла, с маленькой подпалиной на груди.

- Новое восстание, - грустно сказала Селестия. - Не делай этого, Луна. Ты слабее, чем была тогда. А я стала только сильнее.

Луна не ответила, но вместо этого взмыла в воздух с невероятной скоростью. Селестия последовала за ней, послав луч солнечной энергии по своей уходившей сестре. Луна уклонилась и ответила собственным залпом, который прошёл мимо Селестии и ударил в землю с силой небольшого взрыва.

- Что происходит? - сказал Перегрин. - Я не понял... почему Принцесса Селестия хочет помочь Кругу?

- Я всё объясню, когда это закончится! - сказала Твайлайт, добавив про себя: "В предположении, что останется хоть кто-то, кому это можно будет объяснить..."

- Какого хера они делают? - сказала Даймонд Тиара. - Они не понимают, что мы тут внизу? Твайлайт! Ты же маг, да? Останови их!

- Моя магия и близко не сравнится с их, - сказала Твайлайт. - Здесь нет никого, кто мог бы остановить этих двух.

- Может быть, - сказала Твист. - Или, может, мы все кое-кого забыли!

С этим она отделилась от группы и побежала через парк, направляясь прямо к Стинджайну.

- Твист! Что ты делаешь? Вернись, так я смогу безопасно нас телепортировать! - кричала Твайлайт.

Твист проигнорировала её, заорав в сторону огромного дракона.

- ЭЙ! ЭЙ, ДРАКОН!!

Стинджайн был размером в сто раз больше Твист. И всё же он опустил голову и без колебаний уделил кобылке внимание.

- Да, маленькая? - сказал он беззаботно. - Чем могу помочь?

- Чем вы можете помочь... ВЫ МОЖЕТЕ НЕ ДАТЬ ПРИНЦЕССАМ ПОУБИВАТЬ ДРУГ ДРУГА, ДЛЯ НАЧАЛА! - прокричала Твист, когда ещё один магический удар сотряс землю. - Вы самый большой дракон из всех, что я видела! Не говорите мне, что не можете их хотя бы притормозить!

- Я обещал не вмешиваться в дела Эквестрии, - сказал Стинджайн. - Этот вопрос сёстры должны решить сами.

- Так вы просто собираетесь позволить им взорвать нас всех? - сказала Твист. - Ну, это просто шупер!

- Стой... - сказал тонкий голос с макушки драконьей головы. - Ты сейчас сказала "шупер"?

Твист подпрыгнула.

- Аааа! Ваш рог говорит! Я и не знала, что драконы так умеют!

- О моё солнце! - сказал голос, и Твист увидела маленькую фиолетовую фигурку, выглянувшую из-за рога великого дракона. - Твист, это ты?

Было что-то в том, как он назвал её имя. Сперва она не узнала голос, но его тон, когда он произносил её имя, вдруг встряхнул память маленькой кобылки. Он напомнил тысячу совместных закатов и обмен бессчётными шутками на маленьком холме рядом со школой. Услышав его, говорящего её имя, Твист поняла, что её предсказание в конце концов сбылось.

Её друг-дракон пришёл спасти её.

- Спайк? - сказала она, вне себя от радости. - Это ты?

***

Когда я впервые уничтожила что-то невинное, мне было семь лет.

Это было так давно.

Я едва осознаю, что происходит вокруг меня. Я слышу что-то похожее на выкрикиваемые заклинания, взрывы, крики о помощи. Возможно, принцессы сражаются. Возможно, нас всех поглотит их ярость.

У меня нет причин волноваться.

Я потеряла их всех. Моих друзей. Сильвер Спун. А теперь даже мою возлюбленную сестру. Я всегда твердила себе, что смогу выжить, через что бы этот мир меня ни провёл. Любое осуждение. Любое преследование. С гордо поднятой головой я рассмеюсь в лицо моим обвинителям.

Потому что у меня была она. И я думала, что всегда будет.

Сейчас я лежу в грязи, выдохшаяся в плаче. Никто не придёт утешить меня в моём отчаянии. Даже она. И я наконец-то понимаю, что моё самое заветное желание исполнилось.

Я сделала Свити Белль похожей на меня.

Когда я была в её возрасте, я глядела на луну и мечтала быть пустой, лишённой способности чувствовать любовь или боль.

Сегодня управляющая луной принцесса сказала мне, что моя сестра мечтает не о чём ином, как о потере способности любить меня.

И я вижу мой путь, лежащий передо мной. Мой первый взгляд на сестру, рождённую матерью, уже потерявшей стремление заботиться о нас обеих. То, как мои родители, надломленные и озлобленные годами взаимного презрения, просто тихо угасали, как делают некоторые пони, пока сама воля к жизни не оказалась за пределом их сил. На похоронах моей матери кто-то заметил, что в этом есть нечто романтичное - в том, что она умерла всего через несколько месяцев после него.

Я сопротивлялась желанию рассмеяться. Моих родителей прикончило взаимное ослабление, полное отсутствие желания жить. Там не было никакой любви. Было одно истощение.

И так Свити Белль стала моей.

Я помню, как впервые посмотрела на неё с желанием. Ложь, которую повторяла себе, пытаясь убедить себя, что всё нормально, что я не сделала ничего неправильного. Что я только смотрела.

Я помню, как впервые утолила желание. Я помню, как она сопротивлялась, как кричала. Помню выражение её лица, говорившее, как её предали.

Я столько раз его видела за эти годы.

Я помню других жеребят. С лицами приходит так мало имён. Я никогда не интересовалась, какие у них имена, как они живут. Это лишь всё усложняло.

И я помню Сильвер Спун. То, как она целиком отдала себя мне на милость. То, как я ответила на её преданность, почти уничтожив её.

И я была способна делать это, всё это, потому что в какой-то степени я преуспела. Я научилась отключать свои эмоции.

Не полностью, не настолько, чтобы дойти до бесчувствия. Не настолько, чтобы перестать любить Свити Белль. Но достаточно, чтобы я могла смотреть в глаза испуганному, страдающему жеребёнку и не испытывать ничего, кроме похоти.

Всё это началось, когда я смотрела на луну и клялась лишить себя чувств.

И сейчас моя сестра дала ту же клятву. Я наставила её на тот же путь.

И лишь теперь, когда я успешно вылепила из неё реплику юной себя, я осознаю весь абсолютный ужас того, что сделала.

Я не просто потеряла любовь Свити Белль. Нет, хуже.

Я направила другого пони по моей дороге. По дороге моего отца.

Свити... любовь моя...

Что я с тобой сделала?

Я слышу громкое буханье и чувствую, как что-то горячее внезапно ударяет о землю рядом со мной. Рефлекторно я открываю глаза.

Это Луна. Принцесса, когда-то почитаемая мной. Принцесса, заставившая меня понять, чем я стала и чем становится Свити.

Она, похоже, упала с неба.

Она лежит на боку, от её тела поднимается дым. Она тяжело дышит и пытается встать на копыта.

Теперь я понимаю, что должна сделать.

Луна усмехается мне, когда я начинаю вставать.

Я смотрю через парк и вижу, как приземляется Селестия и идёт к нам.

Я вспоминаю, что этой ночью она сделала мне предложение.

Настало время дать ей мой ответ.

***

С заметным трудом Луне удалось встать. Магическая молния ударила сильнее, чем она ожидала, но падение причинило больше вреда, чем сама атака. И всё же было ясно, что Селестия по-прежнему сильнее её.

Принцесса нахмурилась и пошла к Селестии. Но Рарити тоже направилась к ней, и гораздо более быстрым темпом.

Селестия увидела, как губы Рарити зашевелились, когда она проходила мимо лунной принцессы, и глаза Луны широко распахнулись в потрясении.

Рарити, самоуверенно улыбаясь, подошла к Селестии и коротко ей поклонилась.

- Я обдумала предложение, которое вы мне сделали, Принцесса, - сказала Рарити. - И мне представляется, что это именно то, что мне нужно в данный момент моей жизни. Перемена. Начало с чистого листа. Шанс перечеркнуть прошлое с позиции силы и безопасности.

- Переходи к сути, Рарити, - сказала Селестия. - Сейчас я занята делами гораздо более важными, чем ты.

- Я готова стать лидером вашего нового Круга, Принцесса, - сказала Рарити, на этот раз кланяясь куда ниже. - Я обещаю служить вам верно и никогда не поставлю под сомнение ваш мудрый суд.

- Печально, что ты единственный Носитель Элемента, на которого я могу рассчитывать, - сказала Селестия. - Очень хорошо, Рарити. Когда это закончится, Круг будет воссоздан с тобой в качестве его центра.

- Чудесно, - сказала Рарити. - А взамен я попрошу одну мелочь.

Селестия подняла бровь.

- И что же?

- Вашу любовь, - сказала Рарити. Внезапно её глаза стали ярко-зелёными. - Подарите мне свою любовь, Принцесса!

Селестия увидела, как образ Рарити исчез во вспышке зелёного света. На её месте стояла Кризалис, Королева Чейнджлингов.

- ОДНАЖДЫ Я ПОБЕДИЛА ТЕБЯ, СЕЛЕСТИЯ! - проревела она. - И НА ЭТОТ РАЗ ЗДЕСЬ НЕТ КОРОЛЕВСКОЙ ЧЕТЫ, ЧТОБЫ СПАСТИ ТЕБЯ! ТВОЁ КОРОЛЕВСТВО ТЕПЕРЬ МОЁ!

Селестия глядела на это без всякого впечатления.

- Рарити, - сказала она. - Насколько я, по-твоему, глупа?

Рог Селестии засветился ярко-жёлтым. И в тот же миг странное тёмно-синее свечение, похожее на ореол, возникло вокруг её головы.

- Ты действительно думала, что мне неизвестно о твоих навыках в заклинаниях иллюзий? - усмехнулась Селестия. - Я тебя умоляю, Рарити, это было основой твоих модных показов с тех самых пор, как вы с друзьями это использовали, чтобы одержать победу над Хойти Тойти. И даже если бы я про это не знала, я могу видеть сквозь такие непрочные иллюзии, как твои, без малейшего усилия. Какого хрена ты пыталась сделать, глупая извращенка?

Рог Селестии запульсировал золотым светом. Образ Кризалис исчез и открыл съёжившуюся за ним Рарити. Аура вокруг головы Селестии потемнела.

- Ты отвратительное похабное мелкое насекомое! - сказала Селестия. - Я предлагала тебе второй шанс, и ты бросила его мне в лицо? Что ж, отлично. Ты сделала свой выбор.

Рог Селестии опять засветился, вспыхнув пламенно-красным сиянием. Рарити непокорно стояла.

Луч ярко-красной энергии вырвался из рога Селестии, ударив прямо в Рарити.

Она закричала, когда магическая энергия пронзила её тело, словно красная молния. Через мгновение она молча рухнула на землю.

- СЕСТРА!

Свити Белль вмиг подбежала к Рарити, на её лице было выражение абсолютного ужаса. Сильвер Спун последовала за ней, выглядя столь же напуганной.

- О, пожалуйста, нет, нет, НЕТ! - кричала Свити, качая голову сестры в объятиях. - Сестра, не оставляй меня! Я люблю тебя! Прости за то, что я сказала!

- Но ты всё-таки... имела в виду это, не так ли? - ответил слабый голос. Глаза Рарити медленно открывались, и когда они сфокусировались, она увидела Свити Белль, улыбающуюся в облегчении.

- Так прекрасно... - сказала она, прокашлявшись. - Свити Белль... помни это. То, что ты чувствуешь прямо сейчас. Держись этого. Той доброты, того сострадания, той любви, что ты испытываешь к пони, недостойной ничего из этого. Не запрещай себе эти чувства, моя дорогая. Не отпускай их. Не ради меня. Я этого не заслуживаю. Делай так, чтобы спасти себя...

- Спасти себя? - сказала Свити. - От чего?

Рарити протянулась и нежно погладила Свити Белль по щеке. На этот раз кобылка не сопротивлялась.

- От моей жалкой жизни... - ответила Рарити.

Сильвер Спун посмотрела на Селестию. Её передёрнуло гневом.

- Как вы могли так с ней поступить? - сказала она. - Она никогда не была вам угрозой!

- С ней всё будет хорошо, - сказала Селестия. Тёмно-синее свечение вокруг её головы теперь пульсировало. - Заклинание причиняет боль и выводит противника из строя. Оно не убьёт её и не нанесёт ущерба. Но некоторое время ей будет очень больно. Это воздаяние за попытку причинить мне вред.

Услышав эти слова, Рарити засмеялась тихим горловым смехом.

- Причинить вам вред? - сказала она. - Ох, ваше высочество, боюсь, вы ошибаетесь. У меня не было намерения причинять вам вред.

В глазах Селестии внезапно помутнело, но она смогла разглядеть улыбку, просачивающуюся сквозь лицо Рарити.

- Но если ты не пыталась напасть на меня, - сказала Селестия, её ноги ослабли, - то что...

Тут тёмно-синее свечение исчезло, и Селестия упала на землю.

Принцесса Луна стояла за Селестией, её рог сиял тем же синим цветом.

- Она собиралась просто отвлечь тебя, сестра, - сказала она. - И она хорошо отработала.

- Что случилось? - спросила Твайлайт, подбегая к Луне с Даймонд Тиарой и Перегрином на хвосте. - Я видела, как Принцесса как будто потеряла сознание...

- Когда Рарити проходила мимо меня минуту назад, она шепнула мне кое-что на ухо, - сказала Луна. - Она сказала: "Я выиграю тебе время для одного удачного выстрела. Не упусти момент."

- Сестра... - сказала Свити Белль. - Ты позволила ей напасть на тебя нарочно...

- Я должна была что-то сделать, Свити. Она собиралась вернуть Круг... - тихо сказала Рарити. - Она бы сделала мир безопасным для пони вроде меня...

- Перестань, - сказала Свити. - Прекрати говорить о себе так! Ты только что помогла победить Селестию!

- Селестия пока ещё не побеждена, - сказала Луна. - Заклинание, которым я подействовала на сестру - это заклинание сна. Его сотворение требует необычно много времени; не было возможности его закончить, если бы Рарити не отвлекла её внимание.

- А на сколько она заснула? - спросила Твайлайт.

- Заклинание разработано для того, чтобы погрузить обычного пони в сон на три дня, - сказала Луна. - Но моя сестра не обычная пони. Она должна проснуться меньше, чем через пять минут.

- То есть? Тогда в чём смысл? - сказала Даймонд Тиара. - Рарити подстрелили, так что вы с ней можете попить кофейку?

- Она спит, дитя, - сказала Луна, её глаза вспыхнули и превратились в тёмные провалы без зрачков. - А всё, что спит, видит сны.

Глаза Селестии открылись - они были такими же тёмными, как и у Луны.

- Она просыпается! - воскликнула Сильвер Спун.

- Нет, - сказала Твайлайт. - Я уже видела, как Луна так делала. Она вошла в сон Селестии. Где у Луны будет преимущество.

Твайлайт села на траву рядом с неподвижным телом Луны.

- Теперь мы можем только ждать, - сказала она.

***

Принцесса Селестия обнаружила себя идущей по огромному помещению без окон, уставленному кушетками и кроватями. На стене были разнообразные верёвки, ремни и предметы, сконструированные, по-видимому, для причинения боли. В помещении не было других пони, и всё же место источало ощущение глубокой и абсолютной муки.

- Что это за место? - спросила она вслух, несмотря на своё одиночество.

- Это Галерея, сестра моя, - отвечал знакомый голос. - Я подумала, что для нас это достаточно подходящая обстановка. На самом деле ты её ни разу не видела, да?

- Конечно, нет. Зачем бы мне посещать столь устрашающее место? - ответила Селестия.

- Да, конечно, как глупо с моей стороны, - сказал голос Луны. - Ты никогда не пачкала копыта, действительно приходя сюда, не так ли? Нет никакого смысла наблюдать последствия своего собственного плана, верно?

- Последствия в том, что в Эквестрии мир! - выкрикнула Селестия. - Я знаю, что ты сделала, сестра. Это заклинание сна продействует минуту или две. Луна, мне надоели твои игры!

- ИГРЫ? - воскликнул голос, и по Галерее вдруг прошла трещина, как будто ткань самого мира порвалась на части. Принцесса Луна вошла в Галерею сквозь разрыв, кипя от гнева. - Это не игра, сестра! И не бухгалтерская книга, где добрые и злые дела пытаются свести к равновесию. Это жизни, с которыми ты играешь! Жизни наших подданных!

- И я защищаю эти жизни! - воскликнула Селестия в ответ. - Сохраняя баланс, я спасаю нас всех! Я спасаю тебя!

- Я не желаю быть спасённой! Только не ценой стольких страданий!

- Не говори мне о страданиях! - кричала Селестия. - Пока ты спала, я провела в одиночестве тысячу лет! Отчаянно пытаясь завязать отношения с пони, которые угасали и умирали у меня на глазах, как подёнки! Думаешь, я не страдала? Думаешь, мне не было больно?

- Не так, как им, - сказала Луна. - Никто в Эквестрии не понимает боль так, как жеребята, занимавшие эту комнату. Но ты просто не можешь им посочувствовать, не так ли? В конце концов, они увянут и умрут довольно скоро, так ведь? Как подёнки. Таковы для тебя все твои подданные, сестра?

Селестия избегала взгляда Луны.

- Мне жалко этих жеребят. Конечно, жалко. Но, в конечном итоге, превыше всего то, чтобы мы оставались вместе. И чтобы Эквестрия была сохранена, - тут Селестия посмотрела на Луну, улыбаясь. - Я не знаю, что ты думала сделать, приведя меня сюда. Я смогла почувствовать заклинание, когда отключилась. Мы говорили по меньшей мере четыре минуты. Теперь я могу проснуться в любой момент.

- Сестра, - сказала Луна, - мы говорили меньше одной секунды.

Ночная принцесса пошла к Селестии. С каждым шагом она становилась всё больше. Или это Селестия уменьшалась?

- Есть две вещи по поводу снов, которые ты должна знать, Селестия, - сказала Луна. - Во-первых, во сне наше чувство времени ничего не значит. Здесь я могу сделать оставшиеся несколько минут подобными векам.

- Луна, каков бы ни был твой план, он не имеет смысла, - сказала Селестия. - Это не реально. Ты никому не можешь по-настоящему навредить во сне.

- Вторая вещь, которую ты должна знать, - ответствовала Луна, медленно приближаясь к Селестии, - это то, что сон может быть оружием более опасным, чем острейший меч.

Луна топнула копытом, и Галерея разбилась, как будто была создана из стекла. Трещины прошли по поверхности всего мира.

- Для начала я скажу тебе, что я поняла страдания жеребят, которых здесь держали. Можешь вспомнить, почему?

- Потому что... потому что ты посещала их ночные кошмары, - ответила Селестия, вдруг ощутив сильный испуг.

- Я не просто посещала их, сестра. Я собирала их, - Луна подняла копыто, и над ним возник большой чёрный шар. Он издавал звук криков сотни детей.

Луна взглянула в глаза Селестии, и на какую-то секунду Селестия могла бы поклясться, что перед ней стоит Найтмер Мун.

- За неделю я прошла через сны каждого жеребёнка в Галерее, и, уходя, я забирала каждый сон с собой. Семьсот кошмаров.

Шар стал расти.

- Это моё последнее оружие против тебя, Селестия. Я переживала эти сны по одному, как зритель. Ты переживёшь их все одновременно, как участник. Ты почувствуешь то же самое, что эти жеребята. Страх, стыд, безнадёжность. Всё это. Одновременно.

Луна грустно закрыла глаза.

- И тогда, в конце концов, ты, возможно, поймёшь страдания, которые причинила.

Селестия покачала головой.

- Ты не можешь... - сказала она. - Я твоя сестра!

- И я люблю тебя, - сказала Луна. - Всем сердцем. Пожалуйста, Селестия, сдавайся. Не заставляй меня использовать это. Поклянись, что уничтожишь этот Круг и никогда не создашь новый. Я не хочу увидеть воплощение моего величайшего кошмара.

- Твоего величайшего кошмара? - спросила Селестия.

- Увидеть, что тебе больно, - ответила Луна. - Сестра... пожалуйста... просто сдайся...

Селестия нахмурилась.

- А если я сдамся, и в результате Эквестрия падёт?

- Тогда она падёт, - сказала Луна. - Возможно, на её месте родится новая земля. Лучшая земля.

- А если я сдамся, и все наши подданные до последнего погибнут, потому что баланс был нарушен?

- Наши подданные сильнее, чем ты о них думаешь, - сказала Луна. - Но всё проходит в своё время.

- А если я сдамся, - сказала Селестия, - и мы с тобой будем навечно разделены?

- Тогда я всегда буду помнить тебя, - сказала Луна. - И никогда не забуду, что моя сестра сделала верный выб...

- НЕТ! - закричала Селестия. - Я не могу себе позволить остаться без тебя! Какой бы ни была цена! Я не позволю. Я... я не могу...

Чёрный шар парил над копытом Луны, становясь всё больше и больше.

- Сестра, умоляю тебя! - сказала Луна. - Пожалуйста, образумься! Не вынуждай меня делать это!

- Однажды ты поймёшь, - сказала Селестия. - Ты увидишь, что я была права.

- Тогда у меня нет выбора, - скорбно сказала Луна.

Шар был теперь настолько огромным, что уже переполнял комнату. Разбитая Галерея ломалась дальше, и её куски стали исчезать в небытии.

Луна вздрогнула, легко щёлкнув копытом, и шар поплыл к Селестии.

Он приближался, и с ним исходящие из него звуки. Крики, плач, испуганные мольбы и садистический смех взрослых. Селестия смогла разобрать несколько фраз.

Только не снова, только не снова...

Просто хочу домой...

Не могу двигаться, не могу дышать, почему я не могу дышать?

Отпустите отпустите отпустите отпустите отпусти

- Я люблю тебя, сестра, - сказала Луна, и слёзы покатились по её щекам. - Надеюсь, когда-нибудь ты сможешь меня простить.

Голоса становились громче.

Он не остановит кровотечение, он никогда не остановит кровотечение

Не туда! Пожалуйста, не туда! Это больно! Это больно!

Никогда не выберусь. Я никогда не выберусь.

Утонул, утонул навсегда...

Они нашли нож. Думал, я его спрятал, но они нашли нож и забрали его. Они не дадут мне даже умереть.

СЕЛЕСТИЯ!

Когда шар оказался почти над ней, он назвал её имя голосом жеребёнка. У Селестии перехватило дыхание.

Селестия! - повторил он.

Я была хорошей! Я молилась тебе каждое утро, как мне говорили в школе...

Почему ты не пришла и не спасла меня?

Мгновением позже шар соприкоснулся с солнечной принцессой, и семь сотен кошмаров вошли в её ум одновременно.

***

В парке особняка исходящий из глаз Селестии свет внезапно стал из чернильно-чёрного ослепительно белым.

Затем она закричала.

Твайлайт и остальные в ужасе отступили от яростно бившейся на земле Селестии. Ни единого слова не сорвалось с её губ. Только сплошной долгий крик агонии.

В тот же самый момент Луна отшатнулась и упала на землю, вновь обретя контроль над собственным телом.

- Принцесса, - испуганно сказала Твайлайт, - что вы сделали?

- То, что должна была, Твайлайт Спаркл, - сказала Луна, пока Твайлайт помогала ей встать. - Я показала моей сестре, что на самом деле означает поддержка Круга.

Крики продолжались лишь минуту, и конвульсии прекратились вскоре после них.

Когда они закончились, Принцесса Селестия беспомощно лежала на земле, испуская лишь тихие жалобные хныканья.

- Моя дорогая, ненаглядная сестра, - сказала Луна. - Смотри, во что мы превратились.

Луна повернулась и обратилась к собравшимся перед ней пони.

- Всё закончилось, - сказала она.

- Так... - сказала Твайлайт. - Что будет теперь?

- Теперь моя сестра возьмёт продолжительный отпуск, чтобы отдохнуть от власти, - сказала Луна. - С твоей помощью, Твайлайт Спаркл, я, должно быть, сумею создать достаточно мощное заклинание, чтобы запереть мою сестру в Пристанище.

- Как надолго? - спросила Твайлайт.

- Не знаю, - ответила Луна. - Но, во всяком случае, достаточно надолго, чтобы ни одному ныне живущему смертному пони не пришлось задаваться вопросами о дальнейшей судьбе моей сестры.

Тон Луны был суровым и решительным. Твайлайт не стала расспрашивать о Селестии дальше.

- Эй, её губы шевелятся, - сказал Перегрин, показывая на Селестию. - Она пытается что-то сказать?

Он наклонился, чтобы услышать, как Селестия шепчет быстрым голосом:

Будь хорошей. Улыбайся. Будь радостной. Улыбайся, и они сделают тебе не так больно. Будь радостной, и они не будут бить тебя. Скажи им, что хочешь этого, и они не будут такими злыми. Будь хорошей. Будь милой. Лги им. Лги, улыбаясь. Лги, говоря "да". Будь хорошей, и будет не так больно. Лги. Лги, или будет больно. Лги, и будет больно. Всегда бывает больно. Всегда бывает больно!

- Какого хрена? - сказал Перегрин, отворачиваясь от Селестии. - Это не её голос!

- То, что ты слышишь - послеэффект. Остаток от снов, - сказала Луна. - Сейчас её покидают кошмары, но некоторые из них просачиваются в реальность на краткий миг перед тем, как исчезнуть. Не обращай внимания, дитя. Эффект скоро рассеется.

Перегрин подумал, что узнал голос, но не был уверен. Он снова наклонился, поглощённый любопытством.

Перегрин. Стой.

На этот раз голос был другим, но его обладатель узнавался сразу.

Перегрин, пожалуйшта, нет...

Перегрин какой-то миг был в недоумении. Почему он снился Твист? Почему она говорила ему "нет"? В следующий миг он осознал ответ.

- О нет... - тихо сказал он.

Перегрин, пожалуйста, просто отстань от меня. Перестань меня трогать! Пожалуйста, не надо больше! Это больно! Не надо! Не надо больше!

Перегрин схватился за виски копытами и задрожал.

Недалеко, в тени огромного старого дракона Спайк и Твист обнимали друг друга.

- Поверить не могу... Никогда не думал, что ещё раз увижу тебя... - сказал Спайк. - Они все говорили, что ты сбежала... Я боялся, что с тобой будет как с Сильвер Спун...

- А как-то так и было! - прощебетала Твист. - Она тоже была жива всё это время!

Спайк моргнул.

- Серьёзно? - сказал он.

- Ага! - ответила Твист. - Я попала в одно по-настоящему нехорошее мешто... мы обе... но мы обе вырвались на свободу! И она даже помогла мне бежать!

- Звучит так, как будто ты через многое прошла, - сказал Спайк. - Ну, если тебе когда-нибудь понадобится сочувственное ухо - я твой дракон!

Твист хихикнула и положила голову Спайку на плечо.

- Чертовски верно, ты мой дракон, - сказала она.

- ТВИСТ!

Твист и Спайк выпустили друг друга из объятий, когда перед ними оказался Перегрин. У него был совершенно жалкий вид, и его глаза были красными от слёз.

- Перегрин? - сказала Твист. - С тобой всё в поря...

- ПРОСТИ! - закричал Перегрин, закрывая лицо копытами. - Твист, я просто... я просто был таким плохим с тобой и таким тупым, и я хотел почувствовать себя большим и сильным и прицепился к новой девочке, и я... я ужасный... я провёл тебя через ад, и я ужасный...

Он убрал копыта от лица, но по-прежнему смотрел в землю.

- Тому, что я сделал... нет прощения. Никакого. Знаю, я помог вам с побегом и всё такое, но это ничего не значит. Я просто... я так ненавидел это место, и я так боялся всё время. Я так устал чувствовать себя беспомощным, и я выбрал кого-то, кого посчитал слабым...

Он яростно потряс головой и вытер ещё несколько слезинок.

- Нет. Нет прощения, - сказал он. - Я просто пришёл сказать, что мне так жаль, Твист. Мне так жаль, что я тебе сделал...

- Я никогда больше тебя не побеспокою, - сказал он. - Прощай... - Он повернулся и стал уходить.

Прежде чем он смог отойти, он почувствовал копыто, деликатно опустившееся ему на спину. Он остановился и обернулся.

Твист улыбалась.

- Спайк, это Перегрин, - сказала она. - Мой друг.

Услышав эти слова, Перегрин опять захлебнулся в плаче.

Но на этот раз кто-то его держал.

- Большинству из этих жеребят нужно найти жильё, - сказала Твайлайт Луне, когда они смотрели на выходящих из особняка галерейных жеребят, ведомых Даймонд Тиарой, которая была послана их собрать. - У некоторых из них, вероятно, есть семьи, куда они могут вернуться, но у многих - нет. И примем во внимание, что некоторые из жеребят были проданы в Галерею их же опекунами...

- О жеребятах позаботятся, - сказала Луна. - Я пригляжу за этим. Также я гарантирую, что каждый член Круга до последнего будет выслежен и брошен в тюрьму на весь остаток его дешёвой жизни.

- Каждый? - спросила Свити Белль, всё ещё обнимая сестру. Рарити изнемогала. - Вы собираетесь посадить их всех? Даже того, кто помог вам остановить вашу сестру?

- То, что Рарити сегодня сделала, было храбро, возможно даже, благородно, - признала Луна. - Но это не отменяет всего совершённого ей зла.

- Вот как? - сказала Свити Белль, повышая голос. - Она отказалась от лёгкой жизни в качестве лидера нового Круга Селестии, рискнула жизнью, чтобы спасти вас, и вы собираетесь просто бросить её в тюрьму?

- Дитя...

- Селестия бы победила, если бы не Рарити! Вы ей должны!

- ДОЛЖНА ЕЙ? - воскликнула Луна. - Эта грязная презренная насильница должна быть счастлива, что я не...

- ПРЕКРАТИТЕ, ОБЕ! - воскликнула Сильвер Спун, достаточно громко, чтобы и Свити, и Луна обе немедленно обернулись на неё. - Здесь сегодня недостаточно было битв? Ну надо же!

Сильвер повернулась к Луне.

- Принцесса, я лучше кого бы то ни было знаю, что Мис... что Рарити - пони, делавшая ужасающие, непростительные вещи. Но если я сегодня чему-нибудь и научилась, так это тому, что пони может измениться, если она действительно этого хочет. Шесть месяцев назад я и мечтать не могла стоять перед Рарити так, как я стояла сегодня. Я и представить себе не могла, что однажды Твист станет такой храброй и решительной. И Рарити...

Она посмотрела на свою бывшую хозяйку, теперь словно уснувшую, и улыбнулась.

- Рарити навлекла на себя ярость самой опасной пони из живущих, просто чтобы дать вам шанс её остановить. Сегодня она помогла спасти Эквестрию. Вы должны ей, Принцесса. Если не за это, то за доказательство того, что любой пони может измениться, если он на самом деле этого хочет. Может быть, даже ваша сестра.

Луна вздохнула.

- Твои слова мудры, дитя, - сказала она. - Но что я, по-твоему, должна сделать? Я не могу просто позволить ей шастать на свободе.

- Изгоните её, - сказала Твайлайт Спаркл, подходя к Свити и грустно глядя на Рарити. - Навсегда изгоните её из Эквестрии. Я читала об этой практике. Селестия ввела её шестьсот лет назад, когда...

- Остановите... меня...

Рарити раскашлялась - усилия, требовавшиеся ей, чтобы говорить, взяли своё. Хоть её голос был тих и слаб, он заставил Твайлайт замолчать и привлёк внимание остальных.

- Я слишком хорошо себя знаю... - сказала она. - Если вы изгоните меня, я просто найду жеребят где-нибудь ещё... неважно, как сильно я буду пытаться, рано или поздно я поддамся искушению...

Я хочу остановиться... но не думаю, что смогу.

- Рарити... - сказала Твайлайт.

- Надеюсь, вы простите мне вторжение, - произнёс из-за Луны грохочущий голос, - но если кобыла должна быть изгнана, это выводит её за границы внутренних дел Эквестрии. Что означает, что я свободен предложить мою экспертизу.

Там стоял Стинджайн, старающийся прижиматься к земле как можно ниже, чтобы сохранить зрительный контакт с пони.

- Ничего не мог поделать, но я расслышал твои слова, Рарити, - сказал он. - Ты правда хочешь остановиться?

- Да... - сказала она. - Ради неё... да...

Она улыбнулась Свити Белль, ответившей тем же.

- И что ты желаешь отдать взамен? - спросил он.

- Всё, что нужно... - сказала Рарити. - Всё... что угодно...

- Очень хорошо, - сказал Стинджайн.

- Что ты имеешь в виду, Стинджайн? - спросила Луна.

- Просто я полагаю, что у меня есть решение проблемы Рарити, ваше высочество, - сказал он. - Есть способ, которым мы в конце концов сможем это закончить.

И тут дракон принялся объяснять. Пока он говорил, Рарити тихо кивала головой, соглашаясь на каждое предложенное ей условие. Твайлайт смотрела на свою бывшую наставницу и ощущала странную смесь жалости и отвращения. Сильвер Спун глядела с трепетом, вновь изумлённая Рарити, но на этот раз по совсем другой причине.

На лужайке недалеко Спайк, Перегрин и Твист вместе лежали на спине, считая звёзды.

А Свити Белль со слезами на глазах слушала дракона и обнимала свою сестру изо всех сил.

Она не обнимет её снова очень долгое время.

Оглядываясь назад, я полагаю, что я никогда не была особенно общительной пони.

Я была кобылкой, которая обычно шла домой одна в конце школьного дня. Я скрывалась в моей комнате и читала. Иногда Эпплблум уговаривала меня выйти поиграть, но если ни у одной из нас не было большой драмы, мы никогда не проводили слишком много времени вместе. В той школе у меня не было близких друзей. И я не представляла, как их завести.

Полагаю, я подхожу под стереотип. Я была неуклюжа. Мои волосы были слишком всклокочены. Я была шепелява. Обычная история. Девочка, которая думает, что она уродлива, и потому прячется от остального мира.

Но, по правде говоря, я не особенно возражала. Я любила быть одной. У меня были мои книги. Я проводила долгие счастливые часы на кухне, делая новые конфеты, которые лишь я смогу попробовать.

И у меня был холм.

Когда я стала приходить на холм рядом со школой, это была причуда. Мне просто не захотелось идти в тот день домой, так что я поднялась на верхушку и смотрела, как пегасы разгоняют облака, готовя звёздный и лунный вечер. Я стояла и смотрела на закат, заворожённая его красотой. Я не пошла домой, пока не появились звёзды.

На следующий день я опять пришла на холм. Но теперь там был кто-то ещё.

Все в городе знали Спайка, конечно. Он стал небольшой сенсацией, когда впервые прибыл - когда было покончено с безумием Найтмер Мун. Едва ли хоть кто-то в Понивилле видел дракона раньше, даже маленького и дружелюбного. Спайк и по улице пройти не мог без следующих за ним по пятам пони, представляющихся ему и задающих всевозможные вопросы.

Он был противоположностью меня: он был необычайно популярен. И он терпеть этого не мог.

В сущности, есть разница между тем, чтобы быть популярным и иметь много друзей. Большинство пони не относились к Спайку как к другу или даже приятелю. Они относились к нему как к диковинке. Не считая Твайлайт и её друзей, больше никто не уделил время, чтобы узнать, каков Спайк на самом деле.

Но потом его обнаружила я - лежащего на траве на вершине холма, смотрящего на закат. Конечно, я знала, кто он, но только понаслышке. И, как это обычно случается, когда я встречаю кого-то незнакомого, я и понятия не имела, что сказать.

Так что я просто сказала: "Привет. Могу я присесть рядом с тобой?"

Он коротко кивнул, и я села.

И мы не говорили ничего, довольно долго. Я чувствовала себя по-настоящему неловко, но позже он сказал, что посчитал это довольно расслабляющим. Он редко встречал пони, не засыпающего его вопросами на первой же встрече.

В конце концов он сам поставил вопрос: "Ты не собираешься меня о чём-нибудь спросить?" - сказал он. Его голос звучал немного раздосадованно.

Я не знала, что ответить. Его раздражает, что я его ни о чём не спросила? Или его раздражало бы, если бы я спрашивала? Я была растеряна. Но была одна (и, сказать по правде, всего одна) социальная хитрость, усвоенная мной за минувшие годы: не бывает ситуации настолько напряжённой, чтобы её нельзя было исправить с помощью домашней конфеты.

- Ладно, вот мой вопрос, - сказала я, - хочешь лакричную палочку?

Я вынула одну из сумки и с улыбкой протянула ему перед лицом. Какое-то время он глядел на меня с удивлением, затем взял палочку и съел.

- Я Спайк, - сказал он, впервые улыбнувшись.

- Привет! - бодро сказала я. Мне понадобилось ещё двадцать минут, чтобы осознать, что я не назвала ему своё имя.

Это стало началом чего-то уникального. Спайк рассказал, что иногда приходит на этот холм, и здесь он может побыть один. Я сказала ему, что всё знаю о том, как быть одной. Мы оба были по-своему изгнанниками, и это стало плодородной почвой для дружбы. Мы приходили на холм почти каждый вечер, говорили о том, как провели день, смеялись. Иногда я приносила конфеты. Иногда он приносил печенье.

Однажды, когда мы разговаривали на холме, у нас возникла идея отправить меня к Рарити за макияжем.

Пока я была в Галерее, я старалась забыть о холме.

Через какое-то время думать о нём стало слишком больно. Думать о холме, думать о Спайке, и о моих маме и папе, и о Понивилле, и о мисс Черили, и о моих книгах, и о моих конфетах, и о звёздах... всё это ощущалось так, словно я вспоминаю кого-то умершего. Потому что я была уверена, что больше никогда их не увижу. Так что я пыталась забыть. Забыть Понивилль, забыть моих друзей, забыть себя.

И у меня почти получилось.

Но несколько очень дорогих друзей вытащили меня из пропасти. Друзей, рискнувших всем, чтобы помочь нам выбраться.

Я помню, как лежала на мягкой прохладной траве с Перегрином и Спайком в ночь падения Круга. Я могла слышать, как поблизости Стинджайн и Луна обсуждают судьбу Рарити, но я постаралась от этого отключиться. Рарити была достаточно далеко от меня. Я не могла позволить ей занять собой этот момент.

Моё возвращение в Понивилль воплотило в себе всё, чего, я надеялась, не будет. Сильвер Спун, Свити Белль, Даймонд Тиара и я удостоились специального торжества по случаю возвращения домой, которое устроила Мэр. В конце концов, весь город думал, что я сбежала или погибла, но вот я здесь, живая и здоровая, вместе с другими пропавшими кобылками. Толпа скандировала наши имена. Даймонд это, похоже, нравилось. Остальные просто хотели домой.

Но вернуться домой и вернуться в норму - разные вещи. Внезапно я стала диковинкой, пони, которую все засыпали вопросами. Обычно они были тактичными и избегали любого упоминания о Галерее, но я видела, что каждый хочет спросить.

Я вернулась домой, чтобы стать любимой интермедией Понивилля.

Единственным местом, где я чувствовала себя комфортно, был мой холм. Мы со Спайком по-прежнему встречались там каждый вечер. Это было достаточно далеко от центра города, так что мы обычно были одни.

Долгое время он был единственным, кому я могла рассказать о Галерее. Возвращаясь к этим дням, я всё думаю, какое огромное бремя я взвалила ему на плечи. Я провела так много ночей, плача ему в плечо, когда излагала пережитые мной кошмары.

Но он никогда не просил меня остановиться. Он никогда не пытался передать меня кому-нибудь другому, кто стал бы меня выслушивать. Он не делал ничего, помимо поддержки меня.

Стоит ли удивляться, что я его люблю?

Я написала мою первую книгу, когда мне было тринадцать. Я всегда любила рассказывать истории, и однажды я решила, что я могу изложить одну из них и на бумаге.

Я сомневалась, что меня бы опубликовали, если бы не моя дурная слава, но, похоже, пони искренне понравилась моя книга. Это был приключенческий роман для юных пони, о кобылке, нашедшей потерянную корону грифоньей королевы и решившей предпринять опасное путешествие в Королевство Грифонов, чтобы вернуть корону полноправному владельцу.

Но мой первоначальный набросок был о далёкой земле, где жеребята были порабощены злыми взрослыми, и четыре отважных кобылки объединились, чтобы их спасти.

Я написала почти сто страниц, пока до меня не дошло.

И тогда я взяла рукопись и сожгла её.

Моя книга стала хитом, и последовали продолжения, все о героине по имени Шиммеринг Аврора, кобылке, которая постоянно исследует далёкие земли и попадает в опасные ситуации.

Мои читатели часто замечают, что моя героиня никогда не проводит много времени в помещениях. Она почти всегда на воздухе, бегущая свободно и наслаждающаяся всем, что природа может ей предложить. Один из моих фирменных знаков - то, что каждая книга кончается одинаково: Шиммеринг Аврора вспоминает пережитое приключение, счастливо глядя в серебряное небо.

Есть причина тому, что я так пишу.

Благодаря продажам книг мне удалось скопить достаточно денег, чтобы купить этот холм. Земля принадлежала семье Сильвер, но они предложили мне отличную сделку. Теперь там стоит домик. Мы со Спайком построили его вместе, с небольшой помощью (ну хорошо, с огромной помощью) Эпплблум. Он маленький, но в нём есть всё, что нам нужно, включая большие, широкие окна, открывающиеся на прекрасный горизонт.

Мы не пропустили ни одного заката за много лет.

Финал. Четыре маленьких пони

Твист села на стул и вздохнула. Книга была почти готова, и она написала достаточно их, чтобы знать, что будет дальше: то странное смешение гордости и чувства потери, что продлится несколько дней по окончании проекта.

- Твист? - спросил Спайк, входя в комнату со свежей чашкой чая на подносе. - Ты уверена, что не хочешь мне это надиктовать. Ты знаешь, я быстрее работаю пером, чем ты.

Твист засмеялась.

- Ох, Спайк, - сказала она. - К этому моменту ты уже должен бы знать ответ.

Она подчеркнула своё заявление, поцеловав дракона в щёку. Для этого ей пришлось присесть; теперь она была полностью выросшей кобылой, а Спайк лишь слегка подрос с тех пор, как они впервые встретились. Ментально они были равны, но физически Спайк, скорее всего, так и останется подростком, когда Твист уже состарится и поседеет.

- А ты уверена, что твой издатель на это пойдёт? - спросил Спайк, вручая Твист её чай. - Я имею в виду, мемуары о Галерее - это довольно тяжёлый материал. И ещё, я думал, что ты не хотела быть известной из-за этого.

- Я и не хочу, - сказала Твист, отпивая чай. - Но ещё никто не рассказал всей истории целиком. Прошло восемь лет, и все знают о Круге из слухов. Пора это изменить. Пони должны узнать, через что прошли мы четверо. Я, Сильвер, Даймонд и Свити.

- А что насчёт Пипа? - спросил Спайк.

- Он единственный, кто попросил, чтобы я его не включала, - сказала Твист. - Я пару раз упоминала жеребёнка на Собрании, но не назвала его имя.

- Ну, если он так хочет, - сказал Спайк. - Но откуда ты можешь знать, что у тебя не будет проблем. Ты обещала Принцессе Луне...

- Когда я ей обещала, что ничего не расскажу о Селестии, это было потому, что я думала, что она сама собирается рассказать обо всём миру, - сказала Твист с оттенком горечи в голосе. - И что она сделала вместо этого? Она прождала месяц, пока всё не утихнет, и потом объявила, что Селестия "взяла отпуск в связи со стрессом от слишком долгого правления в одиночестве". Вот и всё. Пони просто покивали головами, проглотили, что Селестия на каникулах или вроде того, и вернулись к своим делам.

- Да-а, это было довольно разочаровывающе. Но я где-то понимаю, почему она так сделала. Твист, пони верят в Селестию, - сказал Спайк. - Если они узнают правду...

- Да, да. Идея, что Селестия важнее, чем сами пони. Эквестрии не выжить без образца перед глазами, бла-бла-бла. Ты не первый, с кем я это обсуждаю, Спайк. Мой редактор...

- Которая была в полном ужасе, когда последний раз приходила...

- Пусть её! - сказала Твист, повысив голос. - Когда я возобновила мой контракт, в нём было сказано, что от меня требуется документальная книга на любую тему по моему выбору. Я упустила немало битов, чтобы включить этот пункт. Эта книга будет напечатана, Спайк.

- Знаю, знаю, - сказал Спайк, нежно обнимая Твист. - Я не пытаюсь спорить; я просто волнуюсь, что у тебя могут быть неприятности от Принцессы, когда это уйдёт на публику...

- Сказать честно, Спайк? Я сомневаюсь, что большинство пони мне поверят. Я просто кондитер, который пишет книги в свободное время. Она - бессмертная Принцесса Солнца. Почти все будут на её стороне, и многие, вероятно, возненавидят меня за то, что я написала.

- И это тебя не беспокоит?

Твист улыбнулась.

- Я никогда по-настоящему не вписывалась в общество. Зачем начинать сейчас?

Спайк обнял её.

- Делай то, что считаешь правильным, Твист, - сказал он. - Ты знаешь, я всегда тебя поддержу, как бы там ни было.

- Знаю, - счастливо сказала она. - И слушай, я всегда хотела посетить драконьи земли. Может, не Красный Материк, а те места, где климат более дружественный к пони. Я подумала, что после того, как книга выйдет, мы могли бы уехать туда на какое-то время. Просто пока все не успокоятся. Ты снова сможешь увидеть Стинджайна. Меня всегда удивляло, как он так легко позволил тебе бросить обучение.

- Я его не бросил, просто отложил, - сказал Спайк. - Стинджайн увидел, как мы с тобой счастливы вместе, и сказал, что я должен удержать это на какое-то время. Пока ты ещё жи...

Он захлопнул рукой рот.

- Ой, нет! Я не это имел в виду! Прости, Твист, я только процитировал, что он сказал, честно! Иногда он бывает таким тупым...

Твист засмеялась.

- Всё в порядке, Спайк, правда. Нельзя встречаться с драконом и не думать о таких вещах. А теперь шгинь, я должна закончить страницу, пока солнце не пошло на закат. Ты знаешь, какой завтра день, и я хочу поговорить с Сильвер и Свити, пока они не убудут.

Спайк рассыпался смехом.

- Ты сказала "шгинь"! Ох, уже столько лет прошло с тех пор, как ты перестала шепелявить! Это точно возвращает меня в прошлое!

- УЙДИ, ТЫ! - вскрикнула Твист с улыбкой на лице. В довесок она бросила в дракона подушкой. Всё ещё смеющийся Спайк ретировался, оставив кобылу наедине со своими мыслями.

Со вторым счастливым вздохом Твист макнула перо в чернильницу и начала писать:

Иногда пони спрашивают меня, разве это не тоскливо - быть влюблённой в дракона? В конце концов, замечают они, он проживёт, вероятно, ещё сотни или тысячи лет. Я, если повезёт, дотяну до ста. Почему мне не хочется кого-нибудь, более похожего на меня, спрашивают они. Разве ты не хочешь быть с тем, с кем можно вместе состариться?

Может быть, это немного самонадеянно с моей стороны, но вот что я им скажу:

Где-то на вершине горы, далеко-далеко отсюда, через тысячи лет после сегодняшнего дня, когда от всех нас останется лишь память, могучий пурпурно-зелёный дракон будет смотреть, как его дети вылупляются из яиц. И он будет рассказывать этим детёнышам истории о своей долгой-долгой жизни. И одна из них будет о его первой любви, о пони из места, называвшегося Эквестрией. И он расскажет детёнышам о сладостях, которые она делала, об историях, которые она извлекала из воздуха. Он расскажет о боли, которую она вынесла, о друге, которого она потеряла, и о том, как она восторжествовала в конце.

И потом, спустя бессчётные эпохи, эти маленькие детёныши, уже совсем выросшие, расскажут своим детям о пони, которую любил их отец. Пони, которую отец всё ещё любит.

И так я буду жить вечно.

***

Кантерлот не изменился. Во всяком случае, не внешне.

Прошли уже годы с тех пор, как Твайлайт Спаркл посещала королевский дворец, и, к её удивлению, он выглядел почти тем же.

Возвышающиеся древние колонны выглядели почти новыми - результат чар, наложенных на них столетия назад одной из правящих сестёр. Твайлайт не могла вспомнить, какой.

Убранство по-прежнему следовало вездесущей теме солнца и луны, всегда появляющихся вместе и никогда не затмевающих друг друга.

Она вспомнила, как спросила об этом, когда впервые попала во дворец ещё кобылкой. Её проводник ответил, как ни в чём не бывало, что "её высочество считает, что следует подчеркнуть баланс между ночью и днём".

Витражи вдоль дворцовых стен по-прежнему рассказывали о героических деяниях Селестии, Луны и, в двух случаях, Твайлайт и её друзей. Здесь Твайлайт впервые заметила существенное изменение.

"Её нет", - прошептала Твайлайт про себя.

На витражах, изображавших победы над Найтмер Мун и Дискордом, было только пять пони. Изображения Рарити нигде было не найти.

- Я подумала, что лучше её удалить, - донёсся голос сзади. Твайлайт сразу узнала Луну. - Ты и твои друзья герои. Вы не заслуживаете того, чтобы ассоциироваться с такой, как Рарити. Я не позволю памяти о вас быть запятнанной её присутствием.

- Памяти о нас? - сказала Твайлайт, оборачиваясь, чтобы поприветствовать правительницу Эквестрии. - Вы говорите так, как будто нас уже нет, Принцесса.

- Прости меня, Твайлайт Спаркл, - сказала Луна. - Когда живёшь так долго, как я, становится трудно не приобрести долговременный взгляд на вещи. Я пыталась умерить эту мою склонность в последнее время. Очевидно, мне следовало лучше стараться.

- Я понимаю ваши соображения, но я всё же сомневаюсь, что соглашусь с тем, что вы здесь сделали, - сказала Твайлайт. - Рарити была одной из нас. Никто из нас не сумел выяснить правду о ней, пока не стало слишком поздно. Не должно ли это быть отражено? Кроме того, все знают, что есть шесть Элементов Гармонии. Будущие поколения не поинтересуются, почему здесь только пять пони?

- Конечно, нет, - сказала Луна. - Станет общеизвестно, что Твайлайт Спаркл, один из самых образцовых единорогов всех времён, обладала одновременно элементами Магии и Щедрости. Шестого носителя не было.

- Значит, вот как? Вы просто вычеркнете память о ней из истории? - возмущённо спросила Твайлайт.

- Ты бы предпочла, чтобы её почитали наряду с остальными из вас? - спросила Луна.

- Нет, но... - Твайлайт покачала головой. - Это просто... неправильно. Вы лгали обществу о Селестии, теперь вы лжёте о Рарити.

- А если бы я всё это не придумала, время и потомки сделали бы это за меня, - сказала Луна. - В конце концов, всё это история, Твайлайт Спаркл. Рассказы, которые лишь смутно напоминают правду, населённые едва узнаваемыми карикатурами на давно умерших пони. Я просто проследила, чтобы история выбрала правильный путь.

Принцесса направилась по коридору, и Твайлайт последовала за ней.

- Даже если так, я не знаю... - Твайлайт замолчала, не понимая, почему возражает на исключение Рарити.

- Ты ставишь под сомнение моё обязательство искупить ошибки сестры?

- Вовсе нет! - сказала Твайлайт. - Я была там, когда вы открыли новый дом для галерейных жеребят и других пострадавших. Я знаю, как тяжело вы работали, чтобы поймать оставшихся членов Круга...

- Работа, которая, к моему разочарованию, всё ещё продолжается, - сказала Луна, качая головой. - Из сорока выживших той ночью шестеро ещё на свободе.

- Включая...

- Нет, я не посчитала Рарити. Она... особый случай.

- Ну, члены Круга были могущественными пони с большими связями, и достаточно умные из них должны были понимать, что рано или поздно их раскроют, - сказала Твайлайт. - Я уверена, что у большинства из них были готовы планы побега и места, где спрятаться. Неудивительно, что вам пришлось так долго их выслеживать.

- Я знаю, Твайлайт Спаркл. Но после восьми лет мне больно думать, что я всё ещё не преуспела в уничтожении Круга.

- Мы давно уничтожили Круг, Принцесса, - сказала Твайлайт. - Всё, что осталось - несколько жалких издёрганных беглецов, пытающихся спастись от неизбежного. Не сомневаюсь, что ваши гвардейцы скоро их поймают.

- Надеюсь, ты права, - сказала Луна. - Но моё время ограничено, так что если ты позволишь, я покажу тебе зал совета...

Аристократически выглядящий пожилой пони ухмыльнулся в сторону Твайлайт, когда проходил мимо них по коридору. Твайлайт посмотрела на него, и он вернул косой взгляд.

- Боюсь, тебе придётся к этому привыкнуть, - сказала Луна. - Среди аристократии Кантерлота всё ещё много пони, находящих идею королевского совета кощунственной. Эквестрия была абсолютной монархией с самого начала; им трудно принять идею совета представителей, обладающего силой, равной моей.

- Но совет был вашей идеей, Принцесса, - сказала Твайлайт. - Если они так уважают трон, почему им этого недостаточно?

- Они уважают Селестию, - сказала Луна. - Иногда, когда они думают, что я их не слышу, они называют меня "сестрой Принцессы".

- Это ужасно! - ответила Твайлайт. - Если бы они только знали...

- Но они не знают, и не узнают, - сказала Луна. - Эквестрии нужны мифы. Ей нужна удобная ложь о правителе, который любит и защищает каждого пони. Я не могу быть таким правителем, не для этого поколения. Не до тех пор, пока я ещё известна как Найтмер Мун. Селестия ещё может принести этому миру сколько-то добра, хотя бы в качестве символа.

Луна вздохнула.

- И, к тому же, - сказала она, - они не знают её так, как я. Они не знают, какой доброй и любящей она может быть, даже при всём совершённом ею зле...

- Кстати, о Селестии... - сказала Твайлайт. - Простите, Принцесса, но я должна напомнить, что у нас было соглашение.

Луна вздохнула.

- Я понимаю. Но сперва я должна тебя спросить: почему ты в конце концов согласилась на место в совете? Тебя четыре раза выбирали пони из Вечнодикого региона, и три раза ты отказывалась. Что изменилось на этот раз?

- Ох, ну, ничего особенного, просто я... - Твайлайт покраснела. - Мою дочь приняли в Академию.

- Правда? Я не слышала, - сказала Луна. - Значит, Свити Белль поступила на университетский курс Академии Каденс для Одарённых Единорогов.

- Я рада, что вы её переименовали, - сказала Твайлайт. - Сомневаюсь, что в противном случае Свити согласилась бы её посещать.

- У меня нет намерения изменить лицо Эквестрии только потому, что я временно единоличный правитель, - сказала Луна. - Но да, это было бы... бестактно - оставить имя моей сестры в названии учреждения, где собрано столько жеребят.

Последовал момент неловкого молчания, когда обе пони отвернулись друг от друга, не зная, что им сказать дальше. Решив, что достаточно, Луна попробовала слегка изменить тему.

- Ты должна гордиться! Свити поступает на ту же программу, что и ты. Она действительно пошла по стопам матери!

Твайлайт облегчённо рассмеялась.

- Знаете, ей всё ещё иногда бывает трудно называть меня матерью. Так было ещё с тех пор, как я её удочерила. Она обычно зовёт меня Твайлайт.

- Жаль это слышать, - сказала Луна. - Но я уверена, что она любит тебя всё так же.

- О, я знаю, что да, - ответила Твайлайт. - Не в этом дело, это просто... очень долго в её жизни не было никого, к кому бы она могла обратиться как к члену семьи. Никого, кроме сестры. Полагаю, отсюда её трудности...

- А. Что ж, это совершенно понятно, - сказала Луна. - Связь между сёстрами может быть... довольно болезненной, временами.

- К слову, об этом... Принцесса, я правда должна настаивать, - сказала Твайлайт, её тон стал серьёзным. - Если вы не уважите мою просьбу, я не смогу с чистой совестью сидеть в вашем совете.

- Это было бы потерей для всех нас, - сказала Луна. - Очень хорошо, Твайлайт Спаркл. Как и обещала, я покажу тебе, что стало с моей сестрой. Но не забывай о своей части соглашения.

- Конечно, - сказала Твайлайт. - Я не расскажу ни единой душе, пока жива. Даю слово.

- Отлично, - сказала Луна. Последовала фиолетовая вспышка.

Твайлайт оказалась в огромной прекрасной спальне. Комнату, большую по размерам, чем дома большинства пони, занимала большая кровать, украшенная копытно вырезанными изображениями великих деяний царственных сестёр. Ряд тонированных окон был расположен так, чтобы отбрасывать на кровать радугу, когда снаружи солнечно.

На кровати лежала Принцесса Селестия, забывшись во сне.

- Вы здесь её держите? В спальне? - спросила Твайлайт.

- Здесь её тело, - сказала Луна. - Но Селестия не здесь. Подойди поближе, Твайлайт Спаркл.

Твайлайт осторожно подошла к кровати, опасаясь разбудить Принцессу. Она была в дюймах от её лица, когда заметила это.

Селестия плакала.

Слёзы катились из закрытых глаз бывшей правительницы, сопровождаясь тихими нежными всхлипами. Затем Твайлайт услышала, как голосом, звучащим совсем юно, Селестия сказала: "Пожалуйста. Больше не надо. Остановитесь..."

- Что происходит? - спросила Твайлайт. - Вы сказали, что она пришла в себя, увидев все эти кошмары...

- Это так, - сказала Луна. - Прошли недели, но она в конце концов проснулась. И когда она проснулась, оказалось, что она... изменилась. Она ужаснулась тому, что увидела. И она спросила, не лгала ли я ей, правда ли это была всего лишь неделя кошмаров. Потому что для неё они длились как целая жизнь.

И тогда она осознала, что никогда не представляла, на что на самом деле похожа жизнь в Галерее. Она осознала, что стала слишком отстранённой, слишком нечувствительной к боли своих подданных. Она решила, что хочет научиться смирению. Она не имела ни малейшего понятия о всей степени того горя, в которое ввергла этих жеребят.

Так что она попросила меня помочь ей понять.

- Нет, всё в порядке, вы можете это сделать, - прошептала Селестия. - Пожалуйста, больше не бейте меня...

- Принцесса, - сказала Твайлайт, - Селестии снится, что она в Галерее?

- Не совсем, - сказала Луна. - Она считает себя обычной кобылкой, живущей в эпоху моего восстания. Её выкрали из дома члены оригинального Круга. У их версии Галереи не было ни продуманного названия, ни роскошной архитектуры. Это была просто грязная безымянная тюрьма, где жеребят держали взаперти как животных и выпускали, лишь когда взрослый желал помучить одного из них. В этом сне она провела там каждую минуту каждого дня всех прошедших восьми лет. Время течёт в этом сне с той же скоростью, что и в реальности. Она пережила каждый ужасный момент восьми лет жизни этой кобылки. И она будет продолжать до тех пор, пока не переживёт свою смерть.

- Её... смерть? - спросила Твайлайт дрожащим голосом.

- Согласно моим исследованиям, среднестатистический раб Круга этого периода не доживал до десятилетнего возраста, - сказала Луна. - Оригинальный Круг был более жесток, чем группа Фанси. Более склонен к насилию и пыткам. Когда раб слишком вырастал, чтобы их развлекать, они устраивали игру из прерывания его жизни.

Твайлайт внезапно стало дурно. Рядом с ней Селестия тихо хныкала, как от боли.

- Так они собираются убить её? Тогда что будет с Селестией? - спросила Твайлайт. - Ваша сестра просила об этом?

- Для меня это было непросто, - сказала Луна лишённым эмоций голосом. - Но, возможно, это было необходимо.

- И когда она умрёт во сне, что случится дальше? Селестия проснётся?

- Нет, - сказала Луна. - Тогда она проживёт новую жизнь как пленник второго Круга. Потом - третьего. И так далее. Видишь ли, каждый несколько отличался от других. Селестия не поймёт всю меру содеянного ей, пока не познает всё это на собственном опыте.

В каждом случае она проживёт обычную жизнь раба Круга того периода. Она в раннем возрасте лишится дома и семьи, она станет собственностью Круга, и, в итоге, она умрёт от их копыт. Каждый день она будет молить Принцессу Селестию об избавлении. И ни в один день оно не придёт.

- Сколько? - спросила Твайлайт почти шёпотом. - Сколько всего было Кругов?

- Группа Фансипантса была десятой, - ответила Луна. - Не волнуйся, Твайлайт Спаркл. Моя сестра не проснётся в течение твоего времени в этом мире.

Твайлайт посмотрела обратно на Селестию. Теперь она затихла, но слёзы продолжали течь из её глаз.

Так и выглядит справедливость? - спросила себя Твайлайт.

- Страдание порождает страдание, - сказала Луна, глядя мимо Твайлайт с отстранённым выражением на лице. - По крайней мере, хоть в этом есть баланс.

Она повернулась к Твайлайт.

- Что ж, Твайлайт Спаркл. Я показала тебе, что стало с моей сестрой. А теперь давай поспешим. Мой приветственный ужин в честь тебя и твоих коллег по совету уже скоро начинается.

- Я... думаю, я потеряла аппетит, - сказала Твайлайт. - Лучше я пойду в свою комнату, если это ничего.

- Разумеется. Когда мы вернёмся в залы дворца, я отряжу кого-нибудь, кто проводит тебя в твои новые покои.

- Хорошо... - сказала Твайлайт, подходя к Луне.

- Нет! НЕТ! - вскрикнула Селестия. - Не бросай меня!

- Принцесса? - сказала Твайлайт.

- Не уходи! Ты ещё меня не покормила! Ты обещала, что я сегодня смогу поесть, если не буду сопротивляться! Пожалуйста! Я всё сделаю!

- Луна... - спросила Твайлайт. - Селестия правда вас попросила с ней это сделать?

- Как я и сказала, Твайлайт Спаркл, - строго ответила Луна.

- ПОЖАЛУЙСТА, Я ТАКАЯ ГОЛОДНАЯ! НЕ УХОДИ! - кричала Селестия и билась в кровати во сне. Но было похоже, что нечто её удерживает.

Селестия снова дёрнулась, на этот раз молча, и Твайлайт смогла расслышать, как под простынями что-то звенит.

Цепи.

Вспышка фиолетового света - и Твайлайт с Луной вновь оказались в дворцовых залах.

- Я верю, что ты не забудешь свой обет, - сказала Луна. - Никто не должен об этом знать.

Луна отвернулась от Твайлайт. Единорожка не могла сказать точно, но ей показалось, что она услышала всхлип.

- Принцесса, - сказала Твайлайт, прикладывая копыто к груди, чтобы успокоиться. - После того, что вы показали мне, вы действительно думаете, что я смогу работать с вами на совете?

- Твайлайт Спаркл, цель совета не в том, чтобы работать со мной. Она в том, чтобы держать меня в узде, - ответила Луна. - Ваша задача в том, чтобы распознать тот момент, когда я попытаюсь переступить мои границы, и удержать меня от этого. Если то, что ты узнала, вызвало у тебя недоверие ко мне, я это только приветствую. Я единоличная правительница Эквестрии, какой однажды была моя сестра. Но, благодаря тебе и другим членам совета, у меня есть то, чего никогда не было у Селестии: у меня есть кто-то, кто меня остановит.

Луна повернулась и направилась в сторону обеденного зала. Твайлайт не последовала за ней.

- Увидимся завтра на первом заседании, Твайлайт Спаркл, - сказала Луна. - Приятных снов.

Твайлайт Спаркл не спалось той ночью.

***

Солнечный свет засиял над океаном, на миг придав воде такой вид, как будто она была покрыта сверкающими бриллиантами.

Кобыла мечтательно вздохнула. В прежние дни она так любила камни. Но она давно перестала носить тиару. Это было непрофессионально.

Даймонд Тиара стояла на палубе своей частной яхты, глядя, как на горизонте появляется Подковья Бухта. Позади неё стояла серая кобыла. Она носила большие очки и, делая заметки в блокнот, убрала от лица косу.

- Мы причалим через час или около того, - сказала она. - После этого мы сядем на поезд из Балтимейра до Понивилля, который доставит нас в ваше фамильное поместье к...

- Хорошо, Гарнет, хорошо, - сказала Даймонд Тиара. - Тебе не нужно рассказывать мне про каждую мелочь, знаешь ли.

От критики Гарнет сжалась.

- Простите... - сказала она. - Я лишь хотела всё для вас организовать.

- Охх, ты такая озабоченная, - сказала Даймонд. - Просто скажи, успеем ли мы к приёму.

Гарнет нервно пролистала блокнот.

- Ммм... нет. Простите, но ваша утренняя встреча в девять оказала эффект домино на план всего дня. Благотворительный приём заканчивается в десять, а наш поезд прибудет не раньше одиннадцати тридцати.

- ТВОЮ МАТЬ! - сказала Даймонд, топнув копытом. - Этот идиот поставщик! Кем он себя возомнил, чтобы опоздать на встречу с новым финансовым директором Барнъярд Баргайнс Анлимитед? Запиши, Гарнет: мы больше не имеем с ним дел!

- Мм, но это на самом деле не ваша прерогатива, мисс Тиара, гм, мэм... - застенчиво сказала Гарнет. - Ваш отец, э, то есть, генеральный директор особенно подчеркнул, что этот поставщик нам нужен, если мы будем расширять нашу сеть на серединнозападные территории. Вы не можете разорвать с ним контракт без утверждения генерального директора.

Даймонд Тиара вздохнула.

- Я обсужу это с папочкой, когда буду дома, - сказала она. - Я иду в мою каюту, Гарнет. Не беспокой меня, пока мы не придём в порт.

С этим она прошагала мимо неё и направилась внутрь яхты.

- Гм, мэм? Простите, но сегодня вы не сможете увидеть Сильвер Спун...

- Что-что? - сказала Даймонд, резко оборачиваясь.

- В смысле, вы ведь поэтому хотели попасть на приём, верно? Чтобы увидеть её? Вы всё время говорите, как скучаете по ней. Но вы пробудете в Понивилле несколько дней, и я уверена, что вы сможете провести с ней время завтра...

- Ты просто не понимаешь, Гарнет, - грустно сказала Даймонд Тиара и пошла дальше. - Завтра особенный день. Там будет лишь одна пони, которую она захочет увидеть...

Даймонд Тиара вошла в каюту, захлопнула за собой дверь и заперла её.

Быстро оглядевшись, большей частью по привычке, она выдвинула ящик и взяла оттуда книгу.

Это был фотоальбом в кожаном переплёте, с золотым тиснением в виде кьютимарки Даймонд на обложке. Она открыла его и посмотрела на первое фото.

Оно изображало двух кобылок, розовую и серебряную, на четвёртом дне рождения первой. Розовая кобылка только что получила новую прекрасную тиару, подарок от отца, и пыталась в первый раз её надеть. Серебряная кобылка смотрела на подругу с трепетом.

На последующих страницах было множество других фото, всегда с двумя кобылками вместе. На одной серебряная кобылка показывала свою новую кьютимарку, а её подруга смотрела на неё с оттенком зависти на лице. Следующая изображала розовую кобылку, демонстрирующую свою собственную кьютимарку несколькими неделями позже. Её подруга казалась вне себя от счастья.

Следующие фото. Они изображали обычные дни в школе, празднования дней рождения, чаепития и разные особенные дни. И всегда они две были вместе.

Затем Даймонд Тиара перелистнула на пустую страницу. Она оставила её намеренно.

На следующей странице была газетная фотография с ней, Сильвер Спун, Свити Белль и Твист, чествуемыми мэром Понивилля. Даймонд обнимала Сильвер, держась за неё как за что-то драгоценное.

Это было последнее фото в альбоме, включающее Даймонд Тиару.

Фотографии на следующих страницах были менее приватными. Большинство из них было из газет и журналов. Одна была вырезана из благотворительного листка. Некоторые были сделаны самой Даймонд. Упорядоченные хронологически, они показывали, как из маленькой серебряной кобылки выросла милая, утончённая юная кобыла, понивилльская знаменитость. Здесь были десятки фото, и все изображали Сильвер Спун. На взгляд Даймонд, каждое было прекраснее предыдущего.

Она залезла в ящик и вытащила листок с ещё одним изображением Сильвер Спун. Как всегда, она выглядела блистательно в своём наряде. Как всегда, она выбрала платье, открывающее её кьютимарку, и сфотографировалась так, чтобы шрам на её боку весь был на виду.

- Какая храбрая, гордая кобыла, - сказала Даймонд. Она вложила листок в альбом, мысленно наказав себе позже вклеить его как положено.

- Когда-нибудь... - сказала она. - Когда-нибудь ты снова станешь моей...

Она посмотрела на кобылу на фотографии и поняла, что оговорилась.

- Нет, - сказала она. - Я стану твоей.

***

Свити Белль не привыкла к пустоте в доме.

Библиотека Золотого Дуба редко бывала полностью свободной. Это оказалось одной из тех вещей, к которым проще всего было привыкнуть, когда она поселилась у Твайлайт столько лет назад. Твайлайт обычно бродила туда-сюда, расставляла книги или что-то изучала. Спайк где-то подметал. Совелий летал, ухал и время от времени опрокидывал вещи. И всегда было так много посетителей. Пони приходили и брали книги. Твист забегала повидаться со Спайком и Свити, как Сильвер Спун и меткоискатели.

Иногда заходила поболтать Эпплджек. Флаттершай останавливалась на чай. Пинки Пай могла ворваться и устроить внезапную вечеринку без причины. Рэйнбоу Дэш периодически влетала в окно.

Было приятно видеть, что друзья Твайлайт вновь стали собираться вместе. Они никогда не стали так близки, как в старые дни, но не были и отдалены друг от друга, как раньше.

Они никогда не говорили о сестре Свити. По крайней мере, в её присутствии.

Когда Свити Белль стала жить с Твайлайт, ей потребовалось много времени, чтобы научиться чувствовать себя в безопасности по ночам. В её первую ночь здесь Твайлайт вошла в её комнату, чтобы прочитать ей сказку перед сном, и Свити закричала.

- Моя сестра обычно заходила ко мне в комнату... - всё, что она сказала в перерывах между рыданиями и неуклюжими извинениями.

Прошли месяцы, прежде чем Свити стало совсем удобно в её новом доме. Твайлайт старалась предоставить ей пространство и позволить ей жить в собственном темпе. Она предположила - неверно - что Свити неловко в её присутствии.

На самом деле Свити Белль просто училась ощущать себя в безопасности. Это было новое странное чувство, и она ему не доверяла.

Но ритм жизни в библиотеке очень способствовал. Друзей Твайлайт как будто постоянно затягивало в новые кризисы и приключения, и новая дочь Твайлайт всегда находила смысл в них вовлечься.

Ещё были Меткоискатели. Свити немного боялась заговорить с ними после возвращения. Ей не помогло и то, что они почти с ней не разговаривали в её первые дни у Твайлайт.

В конце концов через три дня Свити собралась с духом и пришла на ферму "Сладкое яблочко", где обнаружила Скуталу и Эпплблум, возящихся с чем-то в сарае.

- О, привет, Свити Белль, - сказала Скуталу, как если бы ничего не изменилось. - Что случилось?

- М, слушайте... - сказала Свити, неосознанно выводя круги на траве своим левым передним копытом. - Я полагаю, вы знаете, что происходило между мной и моей сестрой... в смысле, весь город знает...

Две её подруги молча кивнули.

- Просто... я надеюсь, вы не избегаете меня из-за того, что думаете, что я обижена на вас, потому что вы не помогли мне с сестрой или ещё что. И я надеюсь, вы не думаете, что вы плохие друзья, потому что не заметили, что происходит. Я НЕ ХОТЕЛА, чтобы вы заметили. Я держала всё в секрете от вас, потому что... м-м...

- Потому что не хотела навредить сестре, да? - сказала Эпплблум. - Потому что, хоть она и вредила тебе, ты ничего не могла с собой поделать и всё равно любила её...

- Я... да... - сказала Свити. - Как ты узнала?

- Ну, когда я услышала новости, я подумала, каково это - быть вот так испуганной собственной сестрой. Ну и я поняла, что если б даже Эпплджек сделала мне что-то по-настоящему плохое, я, думаю, не перестала б её любить. Никогда. Ну и я прикинула, что у тебя, наверно, то же самое.

- О... так вы, девочки, знаете, что я не сержусь на вас? - сказала Свити.

- Конечно! - сказала Скуталу.

- Тогда... почему вы не говорили со мной?

- Потому что у нас сюрприз для тебя, глупая! - ответила Скуталу. - Сначала мы хотели закончить постройку!

- Постройку чего?

- Трапеции! - триумфально воскликнула Эпплблум.

Свити Белль моргнула.

- Тра... пеции?

Эпплблум и Скуталу посмотрели друг на друга с понимающими улыбками.

- МЕТКОИСКАТЕЛИ-АКРОБАТЫ! - проорали они хором. - УРА!

Затем они подскочили к Свити и обняли её так крепко, как только могли.

И тогда Свити Белль в конце концов поняла, что вернулась домой.

Меткоискание заняло большую часть следующего года. Эпплблум первой получила метку, когда трио согласилось помочь Эпплджек построить новый курятник. Скуталу вскоре последовала за ней, выполнив особенно сложный прыжок на скутере, который привёл к сломанной задней ноге. Слова "СТОИЛО ТОГО!" были гордо написаны на её гипсе.

Свити Белль присоединилась к ним через несколько месяцев, когда согласилась спеть на вечеринке семьи Спун, отмечающей годовщину освобождения Галереи.

Она пела дуэтом с кобылкой по имени Хэппи Тьюн, которая провела последний год на усиленном лечении в Доме Принцессы Луны для Жеребят, Пострадавших от Насилия.

Ни одна из кобылок не закончила песню. Партнёрша Свити сломалась и заплакала на середине исполнения.

- Я не могу это делать... мне нехорошо, - сказала Хэппи. - Они хотят, чтобы я притворялась, но я не хочу. Я не могу перестать об этом думать. Я просто хочу вернуться туда, и пусть они используют меня, пока от меня ничего не останется... Я никогда не буду в порядке... никогда...

- Никто из нас не в порядке, - прошептала Свити Белль, крепко обнимая Хэппи Тьюн на глазах множества обеспокоенных пони. - Все мы так или иначе пострадали. Но нам всем становится лучше. Нам всем обязательно станет лучше...

Она нежно запела Хэппи Тьюн на ухо, и рог Свити Белль впервые засветился.

Хэппи Тьюн погрузилась в спокойный сон, а на боку Свити Белль появился знак колокольчика в форме сердца.

После выступления Твайлайт забивала Свити голову рассказами о том, как учёные давно подозревали, что между магией и музыкой есть какая-то связь, но до сих пор не видели этому убедительного доказательства.

Свити была слишком занята, прыгая вверх-вниз в ликовании, чтобы слушать.

- МЕТКОИСКАНИЕ ЗАВЕРШЕНО! - снова и снова скандировала она с двумя друзьями. - МЕТКОИСКАНИЕ ЗАВЕРШЕНО!

С течением лет в библиотеке становилось тише.

Спайк ушёл первым, когда они с Твист решили построить себе дом. Он часто приходил, но это было совсем не то - больше не было звуков того, как он протирает пыль и расставляет книги.

Друзья Твайлайт продолжали заглядывать, но их жизни становились всё менее бурными и непредсказуемыми: проходили годы, и они остепенялись. Даже частота вечеринок Пинки Пай стала снижаться - после того, как она однажды вошла в библиотеку, опять беременная, и радостно воскликнула: "А ЭТОТ ЗАДЕРЖАЛСЯ!"

А потом, наконец, пришло письмо о зачислении.

- В признание вашего выдающегося эссе о магической теории музыки, - прочла Твайлайт вслух, - вы удостоены полной стипендии в Академии Каденс для Одарённых Единорогов! Пожалуйста, отправьте... пожалуйста, отпра...

Твайлайт не смогла закончить. Вместо этого она положила письмо и посмотрела Свити Белль в глаза.

- Это величайший момент в моей жизни, - сказала она, и её глаза наполнились слезами.

- Ты ведь шутишь, да? - ответила Свити. - Ты же Элемент Магии! Ты раза три спасала Эквестрию! Тебя чествовали в Кантерлоте, и...

- А сегодня моя дочь собирается в университет, - сказала Твайлайт, взмахивая передними ногами. - Я так тебя люблю, Свити Белль.

- Я тебя тоже... мама.

В конце концов слово показалось подходящим.

Теперь в библиотеке было тихо. Твайлайт её покинула, чтобы заняться новой работой в Кантерлоте. Совелия приютила Флаттершай, взволнованная тем, что теперь у неё ещё один питомец. Через два дня Равен, отставной помощник Принцессы, займёт место понивилльского библиотекаря.

Размышляя о последней ночи в своём доме, Свити была поражена тем, что она ощущалась совсем иначе, чем тот день, когда она смотрела, как сносят бутик "Карусель". Что она впервые увидела в доме место, куда можно вернуться, а не откуда можно бежать. Лёжа на своей кровати в последний раз, Свити свернула уведомление о зачислении и поместила его в свою сёдельную сумку, насвистывая короткую мелодию для фокусировки телекинеза.

"Жду не дождусь, когда она это увидит, - сказала она себе. - Надеюсь, она будет мной гордиться..."

Свити Белль погасила свет и погрузилась в глубокий безмятежный сон.

Она совсем забыла, какой редкостью он когда-то был.

***

Я вхожу в зал, и все головы поворачиваются в моём направлении. Все пони прекращают заниматься своими делами и приветствуют меня ритмичным топотом копыт. Я сегодня хозяйка, и такой сорт приветствий ожидаем. Но в нём есть и нечто большее. В их выражениях лиц искреннее восхищение. Подлинное уважение и сердечность.

Я не просто искушённая светская пони. Я местная девочка, сделавшая добро. Герой, освободивший Галерею. Жертва, возвысившаяся над своим мучителем.

Я кобылка, которая вернулась из мёртвых.

Честно говоря, всё это весьма смущает. Я успешно устраиваю светские вечера. В этом я хороша, и я действительно вполне наслаждаюсь этими днями.

Но что меня достаёт - так это низкопоклонство. Когда к тебе относятся как к герою или, того хуже, образцу для подражания. Когда ты знаменита, словно возвысилась над всеми.

Но я не такова.

Иногда мне хочется просто схватить ближайшего пони и закричать: "ХВАТИТ СМОТРЕТЬ НА МЕНЯ! ВИДИШЬ ЭТОТ ШРАМ? Я ПОПРОСИЛА О НЁМ! Я НЕ ГЕРОЙ, Я ВСЕГО ЛИШЬ ПОНИ, КОТОРАЯ С ТРУДОМ УДЕРЖИВАЕТСЯ ОТ ТОГО, ЧТОБЫ РАЗРУШИТЬ СОБСТВЕННУЮ ЖИЗНЬ!"

Но когда в тебе видят героя - это хорошо для дела. А дело - это то, что заставляет меня идти дальше. То, что придаёт всему этому смысл.

Я поднимаю копыто и обращаюсь к толпе. Они немедленно умолкают.

- Хочу поблагодарить вас за то, что вы пришли этим вечером, - говорю я. - К сожалению, сир Перегрин не может быть сегодня с нами, как это изначально планировалось. Сейчас, когда мы с вами говорим, он находится на задании, защищая эквестрийских жеребят от злоупотреблений. Давайте поаплодируем ему и всем храбрым сотрудникам Особой Стражи Луны!

Обширные аплодисменты. На этот раз они хотя бы не для меня.

Затем я произношу свою обычную речь о том, как важно нам сегодня быть щедрыми, как даже Принцесса Луна не может всё делать в одиночку, как каждый из нас должен сыграть свою маленькую роль в том, чтобы ни один жеребёнок никогда не пострадал так, как это было со мной и моими друзьями. Я замечаю, что, хотя большинство выживших пленников Галереи уже выросли, многие из них всё ещё пытаются справиться со своими эмоциональными проблемами, и они заслуживают лучшего ухода из возможных. Я упоминаю, что Дом Луны - убежище для всех пострадавших жеребят, не только жертв Круга, и как печально, что новые жеребята прибывают туда каждый день.

Чеки выписаны, фото сделаны. Мэр Бон Бон получает ряд положительных откликов, заявив, что пожертвует оставшиеся от её кампании средства, и снимается со мной, трясущей её копыто. В кадр не попадают её сыновья-близнецы, светло-розовые жеребята, разливающие виноградный сок по моим новым скатертям.

Когда мэр Мэр ушла в отставку год назад, некоторые утверждали, что я должна выставить свою кандидатуру.

Я и подумать не могла о чём-то более ужасающем.

Я уже решила, что это будет мой последний сбор средств в Понивилле. Через месяц я буду в Мэйнхэттене, где меня ждут новый дом и чистый старт. Я всё ещё буду частью светского общества, но я начну снизу.

Не то чтобы я не любила этот город. Но здесь я всегда буду героем, примером, на который смотрят снизу вверх. А это не я.

Я смотрю через зал и вижу тёмно-оранжевую кобылу с ярко-красными волосами. Она понимающе улыбается мне, поднимает бровь. Некоторое время мы глядим друг на друга.

У нас не любовь. Но она знает, как со мной обращаться. И я знаю, как ей служить.

Она всегда здесь, на этих приёмах, ждущая меня. Когда гости уйдут, и мы останемся одни, она сорвёт с меня моё дорогое платье, испортив его навсегда. Она будет связывать меня, бить меня, использовать моё тело, а потом велит мне упасть перед ней ниц и слизывать грязь с её копыт. И я буду наслаждаться каждым мгновением этого.

В эти моменты, в моменты, когда я могу служить другой пони, отдавая ей всю себя, я ощущаю себя наиболее живой.

Раньше такой была вся моя жизнь. Но теперь я понимаю, что так не может продолжаться. Так что я убираю эту часть себя подальше, выпуская её на волю только в подходящее время.

Моя новая партнёрша знает, как быть напористой. Она знает, как мной управлять.

Но что важнее всего: она знает, когда остановиться.

С этим у меня всегда проблемы. С ограничениями. Не то чтобы я себя не контролировала - с тех пор прошло уже много времени, - но всё-таки безопаснее, когда рядом есть кто-то ещё, кто удержит тебя от того, чтобы зайти слишком далеко.

В обычных обстоятельствах я провела бы с ней ночь. Но не сегодня.

Потому что сегодня, хоть я и вращалась на благотворительном приёме, обмениваясь копытопожатиями и смеясь шуткам, у меня на уме лишь одна пони. И когда я думаю о ней, ко мне возвращаются все старые чувства. Незащищённость, страх, ощущение никчёмности. Я знаю, что уже давно от неё свободна. Я знаю, что она больше мной не управляет.

Но есть часть меня, которая никогда не уйдёт из-под власти Мисс Рарити. И мысли о ней выводят эту часть на первый план, напоминая мне о том, насколько я всё ещё повреждена.

Так что на этот раз я отошлю мою любовницу домой и лягу спать одна. Я буду гордиться сделанным мною сегодня, чтобы помочь уберечь жеребят от того, через что прошла я.

Всё в порядке, говорю я себе.

Это всего на один день.

Весна пришла в Понивилль лишь пару недель назад. Следуя к городской площади, я поражаюсь тому, как ярко всё вокруг зазеленело. Трава, ещё сырая от короткого весеннего дождя, так приятна под моими копытами.

Забавно, какие вещи я замечаю в дни вроде этого. Словно мои чувства переполнены, словно моё тело сверх-чутко.

Потому что сегодня я навещу кого-то очень важного для меня.

Минуя маленький холм, я останавливаюсь, чтобы разглядеть камень, который давно зарос высокой травой и плющом. Если бы я оборвала растения, то увидела бы моё собственное имя, выбитое на камне. Когда-то это была моя могила.

Теперь никто сюда не приходит, конечно. Но иногда, когда на меня находит настроение, я останавливаюсь здесь и какое-то время её созерцаю. Может быть, я и не умерла, но я определённо чувствую, что оставила какую-то часть себя в подвале под магазином Рарити.

Я киваю надгробью, словно между нами есть некое взаимопонимание, и ухожу. Не хочу опоздать.

- ОПА, ОПА!

Хоть я и не узнаю голос позади, я и так знаю, кто это. Лишь одна пони может приветствовать меня так.

- Сахарная жопа! - отвечаю я. Даймонд Тиара бежит ко мне и заключает меня в объятия. Мы больше не те лучшие подруги, которыми когда-то были, но всегда так приятно её видеть.

Она счастливо вздыхает, обнимая меня.

- Я, сука, так по тебе соскучилась, - говорит она. Она лобызает мне шею, прежде чем отпустить. С её стороны это довольно заносчиво, но я не возражаю. Если кто-то и заслужил право, так это она.

Хотела бы я разделить её чувства. Хотела бы я всё ещё чувствовать это к ней. Но что-то во мне изменилось с тех пор. Не то чтобы я не хотела служить другой пони и следовать за ней. Просто это не может быть она. Я никогда бы не сказала об этом Даймонд, но у них с Рарити есть одно важное общее свойство: они обе будят во мне всё самое худшее.

Даже сегодня мне так легко вернуться к плохим привычкам, когда я рядом с ней. Мы идём по улице, Даймонд проходит мимо Снипса и, как будто по привычке, бросает в него завуалированное оскорбление.

- Привет, Снипс! - говорит она. - Вижу, ты слез с диеты! Молодец! Полнота - это просто состояние ума, верно?

Я должна удерживать себя от смеха. Он напрашивается даже не потому, что я считаю, что это смешно. Это, в сущности, рефлекс.

Вместо этого я бросаю на Даймонд суровый взгляд, и она тут же падает духом.

Я решаю немного поговорить. Мы обсуждаем деловые предприятия Даймонд Тиары, её путешествия по Эквестрии, её новую помощницу (которую она описывает как "даже ещё более некомпетентную, чем предыдущие три").

Вскоре мы на городской площади. Твист машет нам с ближайшей скамейки. К нашему удивлению, рядом сидит знакомая розовая пони.

- Эй, вы, двое! - говорит Пинки Пай. - Я тааааак рада, что поймала вас, девочки! Я совсем забыла, что сегодня особенный день Рарити! На самом деле вы должны были установить его на день её рождения, так бы я никогда не забыла! Ой, вы не поверите, я ведь забыла про него в прошлом году, то есть, если бы я не успела сюда вовремя, то мне бы пришлось ждать целый ГОД, пока я не смогу послать ей новое сообщение!

Она вытаскивает письмо из сумки и даёт его мне.

- Это просто записка, где я говорю, что я люблю её и скучаю по ней, и хочу, чтобы она знала, что к этому году все наши друзья вместе! Ох, и обязательно расскажи ей про Смайл! Она ещё не родилась, когда я последний раз ей писала! Ну, я написала и о ней, но и ты тоже должна рассказать! Смайл чудесная, то есть, посмотри на неё, она же самая прекрасная пони на всём свете!

На копытах у Твист, в настроении, которое может быть описано лишь как полная противоположность темперамента её матери, безмятежно сидит Сассафрас Смайл, дочь Пинки Пай. Светло-розовая земная пони крепко спит.

Я не знаю, смогу ли рассказать Рарити о новом жеребёнке в городе, но я обещаю сказать ей, что Пинки счастлива. Она благодарит меня, потом, тихо качая дочь, уходит. Редко можно видеть не подпрыгивающую Пинки, но когда она со Смайл, она само воплощение материнской заботы.

- Так Свити ещё не вернулась? - спрашиваю я Твист.

- Ещё нет, - отвечает она. - Но она надолго не задержится. Уже почти два...

Справа от меня лежащие на площади листья начинают кружиться в вихре, и через миг яркая вспышка являет стоящую перед нами Свити Белль с амулетом в форме дракона на шее.

Я подбегаю и обнимаю моего дорогого друга. Даймонд неловко покашливает.

- Как она? - спрашиваю я.

- Делает то, что от неё и ожидалось, - говорит Свити. - Впрочем, а почему ты спрашиваешь? Ты увидишь её через минуту, глупышка.

Я смеюсь. Я склонна забывать даже элементарную логику, когда дело касается Рарити.

- Даймонд, Твист, я должна поблагодарить вас обеих, - говорю я. - Я знаю, вы не любите Рарити и имеете на это полное право. Если уж на то пошло, мы со Свити, вероятно, слишком всепрощающи. Но это на самом деле много значит, что вы приходите сюда каждый год, чтобы увидеть нас.

- Я здесь, просто чтобы поддержать тебя, - говорит Даймонд. - Ты всегда такая расчувствованная, когда возвращаешься.

- И я рада, что у меня есть ты, чтобы поддержать меня, - говорю я ей с улыбкой.

- Прежде чем ты уйдёшь, я должна вам всем кое-что показать, - говорит Твист. - Помните, я спросила у вас у всех разрешения, чтобы написать книгу о том, через что мы прошли?

Твист тянется под скамейку и вытаскивает оттуда рюкзак. Она открывает его и показывает рукопись, аккуратно уложенную внутри.

- Я закончила её прошлой ночью, - говорит она. - Я хотела, чтобы вы трое были первыми пони, которые её увидят.

На первой странице большими каллиграфическими буквами написано:

- Ты замужем за этим названием? - спрашивает Даймонд, глядя вопросительно.

- Ты поймёшь, когда прочтёшь, - говорит Твист, слегка раздражённая. - Я разделила главы между четырьмя точками зрения, чтобы читатель смог составить полную картину...

- Потому что мне всегда нравилось название "Испорченный бриллиант", - прерывает Даймонд.

Я хлопаю Даймонд по спине и бросаю на неё взгляд, который означает "Ты опять начинаешь?".

- Ой, гм... прости, Твист, - говорит Даймонд с заметной искренностью.

- Мне нравится название, - говорит Свити. - Всё ощущается по-другому, когда мы вместе. Все эмоции усиливаются, знаете? Хорошие и плохие.

- Ну, мы через многое прошли вместе, - говорит Твист. - Думаю, это естественно.

Амулет на шее Свити Белль вспыхивает магическим светом, и я понимаю, что пришло время. Свити улыбается и отдаёт его мне.

- Хотите что-нибудь ей передать? - спрашиваю я Даймонд и Твист.

- Ни хера, - говорит Даймонд Тиара.

- А ты, Твист? Помнишь, о чём она хотела тебя спросить в прошлом году?

- Ну да, помню. Скажи ей... - говорит Твист. - Скажи ей, что я не готова её простить. Но когда-нибудь... может быть.

Я киваю и улыбаюсь моим друзьям, надевая амулет на шею.

Через миг я исчезаю.

***

У драконов есть ритуал.

Он древний и трудный, предназначенный для того, чтобы помочь юным драконам, которым угрожает опасность превращения из-за алчности. Почти каждый дракон его проходит в какой-то момент жизни. Как мне говорили, Спайк, похоже, одно из немногих исключений. Он спас себя от алчности иначе. С помощью пони, которую когда-то любил.

Этой пони была Мисс Рарити.

Я материализуюсь в том же самом месте, что и в прошлом году, и за год до того. Я на маленьком участке травы на каменистой вершине горы. Отсюда не открывается никакого вида: ни неба, чтобы поднять к нему взгляд, ни земли, чтобы посмотреть на неё сверху. Со всех сторон гора окружена совершенно непроницаемым туманом. Лишь этот небольшой участок чист, но если я выйду за него, я, скорее всего, оступлюсь с горы и разобьюсь насмерть. Стинджайн несколько раз предупреждал меня не входить в туман.

Как считается, я где-то на Красном Материке, но я не могу этого определить. На этой высоте температура достаточно низка, чтобы пони мог тут выжить.

Амулет на моей шее перестал светиться, но я знаю, что уже пошёл обратный отсчёт. У меня здесь шесть часов.

Я поворачиваюсь спиной к туману и иду к маленькому домику, единственному признаку жизни на этой пустой вершине. В нём живёт единственный обитатель горы.

Драконий ритуал не предназначался для пони. Он должен был очистить молодого дракона от привязанности к материальным вещам с помощью изоляции от внешнего мира. Его оставляли на вершине горы вроде этой. Ему предоставлялись лишь предметы первой необходимости: еда, вода, укрытие.

И он оставался там, чтобы размышлять о природе окружающего мира и медленно разрывать свои связи со всем материальным.

Обычно драконы остаются на горе десятилетия, часто даже дольше, чем живут пони. Каждые пять лет их навещает старейшина и решает, достойны ли они освобождения.

Ветра, дующие в тумане, настолько неестественно сильны, что даже крылатый дракон, скорее всего, не справится с ними и гибельно ударится о вершину горы, если попытается бежать. Телепортация - единственный способ попасть на гору и покинуть её. А для драконов телепортация возможна лишь с помощью определённых зачарованных камней.

Стинджайн думал, что этот ритуал, возможно, исцелит и Рарити. Он рассуждал, что она тоже превратилась в чудовище от неистового желания. Что, возможно, долгая отгороженность от мира даст ей внутреннее сосредоточение и умственный покой, чтобы в конце концов одолеть свои страсти.

Так что той ужасной ночью восемь лет назад Рарити согласилась пройти ритуал. Стинджайн предупреждал её, что, быть может, она умрёт, прежде чем он завершится, и что, в лучшем случае, она вернётся старой и седой в мир, который разительно изменился за время её отсутствия. Принцесса Луна дала понять, что даже если она когда-нибудь и вернётся, в Эквестрии ей не будут рады.

Но Мисс Рарити всё же согласилась. Не могу сказать, действительно ли она доверилась ритуалу, или она просто увидела в нём лучшую альтернативу по сравнению с пожизненным заключением в темнице.

Но, по крайней мере, здесь у неё появился шанс на покой.

Стинджайн оказал Рарити пару маленьких милостей: вместе с дневной нормой пищи и воды, магически доставляемой ей каждое утро, ей было позволено заказывать некоторые вещи. Бумагу и перья. Иголки и нитки. Простые ткани. "Чтобы сохранить её рассудок живым", - объяснил Стинджайн.

Но что более важно, Стинджайн позволил Рарити выбрать двух пони, которые могли бы посещать её каждый год, после того, как она шесть лет проведёт в одиночестве.

Она не колебалась в выборе.

И ежегодно, в день, когда Рарити отправилась в своё изгнание, амулет, который Стинджайн дал Свити и мне, начинает светиться. И когда это случается, каждая из нас получает возможность провести с Рарити шесть часов на туманной горной вершине. Шесть часов - и она снова в одиночестве на следующий год своей жизни.

Я спросила Стинджайна, почему Рарити должна ждать шесть лет, прежде чем мы сможем её навестить. Он усмехнулся и сказал: "Потому что мы пытаемся держать её подальше от жеребят. Так что нам следует подождать, пока вас нельзя будет так квалифицировать."

Я просила Мисс Рарити передумать. Я просила её выбрать Пинки или другую взрослую пони, чтобы она не осталась в одиночестве так надолго.

Она улыбнулась и ответила просто. "Это можете быть только вы две. В мире нет никого, кого бы я любила больше."

В последний раз, когда Мисс Рарити видела меня жеребёнком, я плакала и звала её, а Стинджайн поднял её и уносил вдаль. Свити Белль, благослови её Луна, держала меня изо всех сил.

Войдя в домик, я замечаю разбросанные повсюду клочки бумаги. На некоторых рисунки, в основном, новых дизайнов одежды, но на каких-то простые изображения пони в различных основных позах. Когда я впервые здесь оказалась, я заметила несколько явных изображений жеребят, но теперь их, кажется, уже нет. Надеюсь, это хороший знак.

На ближайшем столе огромная пачка бумаги. В заголовке верхнего листа написано "журнал" и стоит сегодняшняя дата. Интересно, что бы она могла о себе писать?

Дальше я вижу всевозможные платья и костюмы, все упорядоченно и тщательно развешаны. Большинство очень простые, сделанные из минимума материалов, но в их простоте есть тот поистине примечательный блеск.

Я сдвигаю несколько низко висящих платьев копытом - и тогда вижу её. Она сидит на единственном в доме стуле, окружённая прекрасными платьями, которых на ней никто и никогда не увидит.

Рарити оборачивается и смотрит на меня с улыбкой такой искренней, такой чистой приязни, что я ничего не могу поделать и внутри слегка таю.

Хоть я и слишком взрослая для неё, чтобы она чувствовала ко мне влечение другого сорта, и хоть я уже давно переросла своё бестолковое влечение к ней, но взгляд на неё каким-то образом будит старые чувства.

Возможно, она не заслуживает этого краткого мига сопереживания. Возможно, за то, что она сделала, у неё нет права на общение со своей сестрой и своим самым преданным другом.

Но когда я уйду, ей не с кем будет перемолвиться словом, не с кем поделиться. На весь следующий год для неё в целом мире не будет друга.

Я гляжу на её всё ещё прекрасное лицо и вижу ужасный отпечаток, наложенный на неё одиночеством. Он в каждой её морщинке. И теперь настолько больше морщинок, чем в прошлый раз.

Она встаёт со стула, нежно улыбается и подходит ко мне.

Я и не знаю, что мне делать. Когда я вижу её снова после всего прошедшего времени, я всегда становлюсь такой чувствительной, такой маленькой. Как будто и не было всех этих лет, и я всё ещё глупый маленький ребёнок, что однажды зашёл в её бутик и попросил сделать больно.

Я чувствую, что сейчас брошусь в её объятия, но прежде чем я это делаю, она, зарыдав, падает в мои.

Я молча обнимаю её пару минут, поглаживая её сияющую гриву, пока она тихо плачет. В конце концов она берёт себя в копыта и смотрит мне в глаза.

- Сильвер Спун, моя дорогая. Как я по тебе соскучилась, - говорит она. - Скажи мне, с тобой всё хорошо?

Я могу ответить правдиво. Я могу ей сказать, что даже сейчас, когда мне стало лучше, я, честно говоря, даже не знаю, что значит "хорошо", и близко ли я к этому. Я могу рассказать, как трудно мне играть роль торжествующего героя Понивилля, когда всё, чего я хочу временами - это опять отбросить всё прочь и вверить мою жизнь кому-то другому. Я могу рассказать ей, как трудно бывает сопротивляться этому позыву и оставаться сосредоточенной на том, кем я хочу быть.

Я могу рассказать ей, как временами я ненавижу её за то, что она со мной сделала. И как временами желаю, чтобы она вернулась домой.

Но прямо здесь и прямо сейчас я не скажу ей ничего этого. Потому что это мой единственный день с Мисс Рарити, и когда я уйду, с ней не останется больше никого. Я не растрачу его на мои проблемы. В любой другой день года она пленница одиночества. В любой другой день она наказана за то, что сделала.

Я лишь хочу, чтобы в этот единственный благословенный день она была счастлива.

Так что я улыбаюсь и нежно целую её в лоб. И в ответ на её вопрос я произношу одно короткое слово, которое, я знаю, принесёт ей покой:

- Да.