Аннотация: Старое к земле, молодое - к небу! Содержит золотой дождь, ББПЕ, словом, все как вы любите. Камю не вспоминать.
Начало
Бриана, самозваная Батчер, красная шапка, босс Томастауна и окрестностей, лидер анклава корби, объединенных под названием "Кровавый орел", гнала на своей байке в ночь, ветер трепал ее короткую кожаную куртку, покрывшуюся в последнее время железными клепками самых разных форм. Машина-зверь тарахтела под задницей, и скоро она должна была прибыть в место, где буквально каждая собака ее уважает и знает.
Ей уже было за тридцать. И хотя годы шли вперед, она все так же уверенно держала город в своих руках, не давая хватке ши совсем уж превратить его в персональный лен.
Трасса сворачивала вправо, мимо пронеслась тачка полиции, но Бриане было плевать на всех копов мира. Ее драндулет вкатился на территорию города. Здесь главная она и только она, что бы не думали некоторые. В сумке за спиной лежали очень специфические плоды, которые лишний раз напомнят об этом всем сомневающимся.
Мотоцикл был припаркован возле недавно оставленной пустой трехэтажки, скоро ее должны были снести ко всем чертям, но пока тяжелые ядра были далеко, Бриана в ней кантовалась. Сняв свой выкрашенный кровью шлем, Брианна потрясла головой, разгоняя мысли. Нужно было многое сделать. Бриана не волновалась за город. Ее лейтенант, ее же ученик, Майк, имел деловую хватку, и кусал не только и не столько своим страшными челюстями. При мысли о маленьком гадёныше (он для нее всегда останется маленьким!) Бриана непроизвольно оскалилась. Вырастила не облизала! Она уже давно стала замечать, что старые парни постепенно куда-то оттесняются совершенно незнакомыми ей людьми. Чёртовы годы брали свое. Сколько еще она продержится, Бриана не знала. Впереди маячило растворение в банальности, и теперь Бриана сомневалась, что хотя бы одна вещь в ее жизни имела смысл.
Она прошла в своё убежище, протопала на самый верхний этаж. Проверила ловушки на двери, после чего развернулась и быстро прошла в соседнюю комнату. Балансировать по карнизу, держась за стеночку, даже в нынешнем ее возрасте было парой пустяков. Хотя ее любимые тяжелые боты вряд ли идеально подходили для этой цели. Если бы в этот час на улице была хоть одна душа, ее приняли бы за сумасшедшую, а может, и вызвали бы копов. Но Бриану никто не видел. Она сделала несколько шагов, прижимаясь к стенке, потом еще несколько, еще...
Карниз был старый, кирпич раскрошился прямо под толстой подошвой говнодава. Бриана закричала, теряя равновесие, благо, окно было рядом, но она не успевала, критически не успевала дотянуться до спасительного проема...
Как вдруг из окна высунулась рука в химерической латной рукавице, покрытая короткими, но очень острыми шипами. Она схватила Брианну чуть выше запястья, и легко потянула на себя.
Майк, ее лейтенант, втянул наставницу внутрь. Его патлы были нечёсаны, сбились в грязные сосульки, нос загнут книзу, так что ноздри кажутся неправдоподобно широкими. Мочки ушей такие же широкие, как кончики, придавая им законченную форму неравнобедренного треугольника. В последние годы Майк набрал мышечную массу, провернул несколько громких дел, открыл в Томастауне относительно недорогую репетиционную точку и студию звукозаписи, а раз в две недели его гроул можно было слышать по местному радио, в передаче "Кровоточащая рана". Майк около часа трепался с музыкантами Бостона и всего штата, играющими от панка до металла, призывал пить больше пива, держаться подальше от вражды официальных политических партий и любить рок. Молодежь хавала на ура. И самое главное, что волновало Брианну, все чаще корби посматривали на него, а не на нее, ожидая приказов, когда ситуация того требовала. Нет, конечно, все ждали ее последнего слова, но в случае, когда ее рядом не было, а требовался кто-то умнее гаечного ключа, Майк годился идеально.
И при этом он помнил свое место, разве что казался Бриане прежним неженкой. Она буквально видела того шапку, который пришёл к ней, не зная о подменышах ничего. И вот он ― в косухе, обкованной на химерическом уровне до панциря, с рогатым шлемом, забрало которого было выполнено в виде кричащего от боли человека ― немного дурацкая, но в целом вполне Майку к лицу бандана. А к стенке приставлен здоровенный боевой молот с шипами на ударных кромках, к которому на цепях приторочены черепа химерических тварей. Мелодраматично! Он бы еще...
― Какого хера ты тут делаешь? ― спросила Бри.
― По тебе соскучился, ― серьезно ответил Майк.
― Да? А ловушки как обошел?
― У меня была хорошая наставница, ― хмыкнул Майк.
― Да, н она вырастила полного мудака.
― Значит, он пошел по ее стопам.
Несколько минут шапки мерялись злыми взглядами, а потом одновременно раскрыли друг другу объятия.
― Траханая сука, сколько можно отсутствовать? ― спросил лейтенант.
― Отвали, пидареныш... Как город?
― Стоит. У нас пополнение... Опять в Грезу шастала?
― Снова, епта!
Пополнение. Все эти новички доставляли Бриане беспокойство. Однако если Майк говорит о пополнении как о свершившемся факте, значит, корби Томастауна подтверждали, что испытания пройдены и оснований для отказа нет.
И они, конечно, смотрят в рот Майку. Его нужно поставить на место... Бри сняла с плеч сумку и отправила под свой рабочий стол.
― Рада слышать. Очередные говнюки, сделанные из фекалий?
― Ну нет, пендосов на мотиках я больше не принимаю, нам хватило одной ебанутой овцы, ― поведал Майк.
Не раздеваясь, старая фея плюхнулась на кровать с пахучим матрасом, из которого торчала вата.
― Какого ты тут делал?
― А мне уже нужно спрашивать тебя, когда прийти в гости? ― фыркнул Майк. ― Так просто уже нельзя? Мы больше не друзья?
Бриана улыбнулась:
― Ты делаешь меня мороженым.
― Отмороженной, скорее, ― хмыкнул Майк.
Середина
Химера была огромной, здоровенной, охренительно большой. Напитавшаяся темного гламура, она перемещалась по коллекторам канализации, то и дело выпуская свои зловонные щупальца на поверхность. Нет, Бриане было бы все равно, если бы это не было на территории одной из ее банд. Устранить тварь полагалось по всем правилам, но Бриана послала всех к черту и решила припомнить старые добрые времена. В конце концов, не такая уж она и старая... К тому же при ней было одно из тех самых яблочек. Когда Майк остался на поверхности, Бриана вытащила его из куртки и принялась кусать. Яблоко буквально таяло во рту, но на вкус было как ржавая труба. К тому же Бри не испытала ничего особенного. Просто она уплела яблоко. Неужели ее накололи? Проверить можно только одним способом...
Легкий, но до крайности прочный химерический доспех слегка шелестел сочленениями, шаг Брианы был скор и непринужден, а глаза зорко вглядывалась в сумрак канализации, и только лампочка на шлеме освещала путь. Она прошла уже достаточно по липкому следу из отвратительной желтоватой слизи и желчи. Ее плечо болело, потому что ее любимый, мать его драть, ученик, со всей силы его сжал. А еще он глядел ей в глаза, и Бриане казалось, что вот сейчас они впервые поцелуются. Странно. За столько лет ей даже не пришло в голову целовать его. Если уж на то пошло, то она не любила это дело ― парни такие хрупкие, когда речь заходит о ее зубах!
― Вернись, ― сказал Майк. ― Пожалуйста. Вернись. Ты обещаешь мне?
Говнюк, он намекал, что она уже в тираже? Не дождется! Но в глубине души старой фее было приятно видеть эту заботу. Пожалуй, когда она вернется с трофеями, а на шлеме еще не успеет запечься кровь, она поцелует Майка.
Длинная химерическая алебарда с острым концом была перехвачена двумя руками, могла колоть, а могла и рубить ― смотря, как удобнее будет.
Она шла на пределе своего чутья, и все равно ― вдруг щупальца взялись сзади! И хотя она метнулась, обрубая их, одно все равно успело обвить ее лодыжку! Но это ничего не дало химере, кроме потери всех конечностей. Щупальца были толстые, с мерзкими чмокающими присосками, похожими на блюдца, а кожа между присосками была гладкой и склизкой, словно студень. Бриана обрубила несколько щупалец, и те бились на полу канализационного хода, словно долбанутые током. Кровь капала с алебарды. Шапка оскалилась. Как вдруг подкравшееся с другой стороны щупальце с такой силой сдавило ее ногу, что Бриана взвыла от боли. Вдобавок присоски расправились с ее брюками, пробив уплотненный химерический материал ― и под кожу был впрыснут самый настоящий яд! Теперь понятно, как химере удалось убить двух парней Брианы. Острый конец алебарды воткнулся в щупальце, то дернулось, но ногу не отпустило. По телу шапки разлилась предательская слабость, у нее даже не хватило сил обрубить очередную конечность твари! Появились и другие. Два вцепились в ее руки, два обвили тело, и химерическая броня затрещала под их напором. Черт, да у Брианы самой затрещало все, что только можно! Она отчаянно вскрикивала и брыкалась, но щупальца обвили ее всю, не тронув только голову. И поволокли по коллектору, дальше, неизвестно сколько метров, пока не втащили в зал.
Бриана рычала. Она пыталась укусить щупальца, но те сдавили ей шею, вдобавок чертов яд ослаблял ее буквально каждую секунду. В итоге скоро она ощутила порывы ко сну. Твари достаточно было нажать чуть посильнее ― и Бриана сжалась бы до размера кошки.
Огромное синее студенистое тело покоилось среди коллектора. Оно истекало химерическими нечистотами, от него исходила вонь канализации, смешанная с ароматами страха и вечного голода. И ― любознательности. Внезапно Бриана отчётливо увидела, что будет делать с ней эта каракатица. Да, химера все ей показывала. Она хотела знать, как мозг китэйна отреагирует на очевидный ужас. Но ужас был не знаком Бриане, она всегда билась до последнего.
Глаз, размером с голову и грудь Брианы, круглый, без века, расположенный на тонком стебельке, приблизился к лицу шапки. Бриана постаралась ухватить его, но не смогла дотянуться челюстями, и только куснула воздух.
Глаз качнулся их стороны в сторону, теперь Бриане захотелось спать...
И тут она услышала тяжелые шаги. Кто это мог быть?
Из коллектора показался Майк. Один. В своей рогатом шлеме, держа молот двумя руками. И тварь его не замечала. Ну конечно! Это был обман. Майк поднял молот вверх, раскрошив одно щупальцев, второе, третье, обрубая конечности каракатицы одно за другим. Химера булькнула, не понимая, что делается. Ее глаз метался из стороны в сторону, но видел только ту жертву, которая была в ее щупальцах. Внезапно что-то обрушилось на эти щупальца, сознание химеры наполнилось огнистой болью. Щупальца брякнулись на поле коллектора, из них выкатилась ослабевшая жертва. Тварь за считанные минуты лишилась половины рук.
А потом перед ее взором возник появившийся словно из ниоткуда воин. И химере уже второй раз, за долгие-долгие годы обитания под Томастауном стало страшно. Это он пришел к ней, мирно дремавшей на дне канализации, это он приказал ей выпустить щупальца, он бил ее несколько раз, кусал, он был таким огромным и страшным, что химера непроизвольно съёжилась, хотя меньше от этого не стала.
― Ну что, доигралась? ― спросил Майк. Его молот поднялся. Раз, другой, третий, пятый. Химера задрожала, ее щупальца, что еще были при ней, бились теперь в агонии. Ее вытянутая овальная пасть, облизывавшая пол, издала протяжный жалобный вопль, словно умоляла пощадить.
С восьмого удара молот добрался до внутренностей химеры, с одиннадцатого ― прекратил ее страдания.
Бриана выпуталась из щупалец, попробовала встать на ноги. Но только плюхнулась на ложе из отбитых конечностей безвольным мешком.
― Я же велела не ходить за мной! ― прорычала она. ― Говноед! Я встану ― и тебе пизда!
Еще лучше. Бри глухо зарычала, когда из канализационного хода показалась еще одна шапка. Майк поджал губы. Девка смотрела на Бриану с открытым презрением. А на Майка ― с недоумением. Бри боднула шлемом вздрагивающие щупальца. Когда она все упустила? Не важно! Важно, что Майк стягивает удавку. Ведь он всегда был умен, а теперь еще и силен в придачу.
А девка была красива. Грубоватой, страшной красотой, но все же. Даже несмотря на всю шапочность, ее черты были мягкими и привлекательными, а маленькие торчащие из-под губ клыки смотрелись даже мило. Портила только кожа ― цвета трупа, с такими же пятнами и... Плесенью? Высокую молодую грудь облегал черный топ, а снизу были выкрашенные кровью шорты.
Майк вручил ей молот. Девка слегка пошатнулась под ним, но приняла и держала ровно.
― Ты как? ― спросил Майк, опускаясь перед наставницей на одно колено.
― Отлично, бля, ща встану, ― проговорила Бриана. Майк хмыкнул и поднял ее на руках. Когда он стал таким сильным! И понес из подземелья прочь. Бри хотела вцепиться ему в шею, перегрызть горло, потому что если парни увидят ее слабость, ее главенство окончится. Но снова проклятый яд! Бри клацнула челюстями в воздухе и окончательно сдала.
Конец?
Чертов яд не выветривался. Бри ощущала себя сумкой, в которую напихали ананасов. Нужно было достать новую броню. И оружие получше. А еще она слопала оставшиеся яблоки ― и снова не ощутила ничего особого. Даже яд химеры оставался прежним. Самым лучшим было по-тихому собрать вещички и свалить из города. Куда угодно. Но Бри чересчур привыкла быть тут главной. Она была вонючей соплячкой, когда киты признали в ней босса. И теперь она так просто не сдастся, фигушки. Бриана протрубила общий сбор всех шапок, потому что хотела дать указания по одному дельцу, и приехала, когда все уже были на месте. Пустырь за свалкой идеально подходил, не только отделяя Томастаун от подступающих пустырей, но еще и предоставляя территорию для встреч. Нелепо раскрашенные легковушки, скорее напоминающие куски металла, которые непонятно как вообще ездят, мотоциклы, и один долбаный скутер. Рядом с ним сидела на корточках та самая девка, которой Майк вручил свой молот.
― О, вот ты и приперлась наконец, ― буркнула девка, поднимаясь. На ней был белый облегающий топ, и грудь правда, была что надо. Несмотря даже на легкий жирок снизу и слишком уж широкие бедра под алыми шортами.
― А тебе что-то не нравится? ― спросила Бриана, решив начать вечер с экзекуции. Она слезла с мотика, стараясь двигаться уверенно и четко. Только бы не заметили, что она вымоталась! Присоски химеры оставили на ее коже шрамы, которые так и не зажили до конца, так что ее шею теперь покрывали долбаные кольца. А у ее ученика ниже подбородка лежали какие-то полосы.
― Чо-то не нравится тут мне, ― сказал Майк. Бриана оскалилась, поворачиваясь в его сторону. Майк снова был в броне. Когда, когда, когда... на этот раз ― когда он стал все время ходить в ней? Да и зачем?
Хотя ему определённо шло.
Молот был у него на плече, тяжелый, и Брианна с грустью признавался себе, что сама еле-еле может его поднять. Да Майк может поспорить силой с иным троллем, чтоб его...
― Да? Что, например? ― шипела Бриана.
― Например, какого хера ты цепляешься к ней.
Девка оскалилась. Чертова потаскуха была влюблена по уши, вот в чем дело! Ну конечно.
― Потому что я...
― Кто же? ― прорычал Майк, и это был не его обычный гроул, который он иногда шокировал подчиненных и других фей. Это был утробный рык, которым предупреждают о скором пролитии крови.
― Босс, ― сказала Бриана.
― Уже нет, ― ответил Майк. Подменыши молча наблюдали за тем, как лейтенант-выскочка идет к Бриане навстречу, а молот так и ходит в его руках. Туда-сюда, туда и сюда. Майк бормотал ее имя. Бриана выхватила из кармана пистолет и вдруг накатило желание бросить оружие прочь, и шапка, не думая, последовала ему. Просто не успела. А Майк уже был близко, его молот взметнулся, чуть не снеся Бриане голову. Та отступила, алебарда была выхвачена из перевязи, но против молота Майка она смотрелась так себе. Майк бил, крушил, ломал им, но только воздух, поскольку его наставница была быстрой, точно ветер. Каждый уворот стоял ей усилий. Каждое уклонение вызывало сонную оторопь внутри мозга. От следов присосок по телу расходились концентрические круги усталости. Она перемещалась, потом улучила момент ― и острый конец ее алебарды впился Майку прямо в бок. Ну, она думала, что впился. Чертова броня оказалась прочнее! Бриана так не играла. У нее была вторая пушка, настоящий обрез с дробью, только чтобы его вытащить, нужно чем-то отвлечь Майка. Она как раз думала, чем, когда снова пришлось менять позицию. Она уворачивалась, вертелась, а ее подданные, ее братва, глазели на это и ловили каждое движение.
Ветер просвистел рядом с ее животом, потом чуть не обрушился на голову, Бриана ударила алебардой справа, метя в шею, точно между шлемом и грудью, Но там вдруг оказалась рукоять молота. Майк сблизился со старой феей, и влепил ей такой удар правой, что Бриана на несколько секунд выпала из реальности.
― Никуда не годится, старуха, ― проговорил Майк. ― Ты оплошала. Еще удар. Майк бросил молот ― и кто его поймал? Стерва с широкими бедрами и сиськами! На этот раз она еле устояла, схватив его вес. Бриана щелкнула ножом в подошве и решила лишить парня самого дорого у мужчин ― яиц. Но тот раньше ударил ее прямо в коленную чашечку.
Давно ей не причиняли такой боли. Это было круче, чем у химеры. Шипы вошли в кожу, пробили тонкую косточку, порвали хрящ, буквально распылив сустав. И если это не приведёт к хромоте, то она станет богиней регенерации. А потом шипы латных перчаток превратили ее челюсть в нечто мозаичное.
Майк стоял над телом своей наставницы, и было сложно сказать, насколько он сам рад триумфу. Тем не менее, он показал всем свои покрытые кровью кулаки.
― Оставим эту падаль, ― заорал он своим зычным голосом. ― Она больше не наш вожак. Кто-то возразит? Тогда на сегодня все. Разъезжаемся.
Желающих высказаться не нашлось. Бриана лежала, а мимо нее проносились все тачки всех банд. Подменыши смотрели, и хотя никто не посмел пнуть ее или добить по-настоящему, Бриана чувствовала себя изнасилованной всеми мужчинами мира, хотя ее поимел всего один. Она закрыла глаза, чтобы хоть как―то скрыться от позора, от летящей на нее из-под колес тачек и мотиков грязи, когда рядом с ней остановился дурацкий мопед. Он торчал из машинерии ее людей... уже не ее, людей Майка, как гвоздь из стула ― ни к селу ни к городу. Тем не менее, весь оклеенный красным, он смотрелся довольно страшно.
Эта тварь с большими титьками встала над ней.
― И ты-то была нашим лидером, да? Кусок дерьма. Знаешь, что?
Бриана думала, что видела на своем веку все. Но такого... и тем более пережить...
Тварь спустила шорты. Трусов тварь не носила. А ее влагалище пирсинг покрывал так же часто, как морду этого собутыльника Майка, Гарта.
― Вот что! ― И поток зловонной, чуть розоватой мочи ударил прямо в лицо Бриане. А ей даже стонать было больно.
Конец
Брианна пришла в себя в сарае. Ее нога была перебинтована, а челюсть, вроде бы, зажила. После поражения для нее все было как в тумане, восстановление получилось тяжёлым, все-таки годы и прошлые травмы давали о себе знать.
В дверях сарая стоял Майк. В своей вечной косухе, но эта еще не успела выковаться в химерическую броню. На черной кожаной глади так и не появилось ни одной клепки или значка. Отмеченная переделками, в которые влип этот кит, она была уже которой по счету в его коллекции. Майк словно сознательно стал таким же, каким был во времена ученичества.
Он повернулся, руки скрещены на груди. Затем снял свою косуху ― руки покрывали татуировки. Вроде он все себе расколол, оставив только шею, голову и ладони. С майки смотрела голова человека, лишенная кожи и какой-то неразборчивый логотип. Рукавов майка не имела. Майк наклонился к полу, взял с него прозрачный химерический кувшин.
― Очнулась наконец, Бри?
Она резко встала. Голова чуть закружилась, но она справилась. Она была голой, прикрытая лишь толстым стеганым одеялом. А ее вещи были аккуратно сложены на ее рабочем столе.
― Очнулась, ― проревела она. Майк спокойно посмотрел на нее и спокойно же сказал:
― Не стоит.
И она прорычала что-то, но пошла к одежде. Через минут двадцать она оделась, потому что колено он ей повредил куда как неплохо, и теперь на правую было очень больно опираться и наступать. И снова чертова слабость.
― Выпей, пройдет, ― Майк протянул Бриане кувшин.
― Что это?
― Противоядье... Я его составил еще до того, как ты отправилась в канализацию.
Вроде бы причин травить ее ― теперь ― у Майка не имелось. Она сделала несколько больших глотков, и кувшин опустел.
Сразу отступила боль. Бри нащупала следы от присосок ― похоже, это будут ее химерические шрамы. Навсегда.
Затем Майк достал из-за спины желтоватое яблоко.
― Их я подменил в тот самый день, когда ты чуть не сверзилась, ― Майк раскрыл пасть очень широко ― и яблоко исчезло в ней. Будто его и не было.
― Скот, ― проговорила Бри.
― А что делать, если твой мать в китэйне собирается прилюдно казнить тебя? Просто чтобы подтвердить свой авторитет?
Бри швырнула кувшин оземь, но тот не разбился. Подпрыгнув, он встал на донышко и замер возле ноги Майка.
― Идиот! Я хотела согнать банальность, это было верным средством! Я не собиралась...
― Собиралась, ― сказал Майк. ― Я тебя хорошо знаю.
― Скот! ― бросила Бри.
― Трестаун, Майами, ― сказал Майк все так же спокойно.
― Что? ― спросила Бриана.
― Ты слышала. У тамошнего корби нет лидера, а ребята и не тянутся выбирать кого-то. Ты идеально подойдешь. Там всего семь наших собратьев. И всего пара ши. Разойдётесь краями.
― В самом деле? ― спросила Бриана. Ее всю жизнь учили быть сильной: враги, химеры, собственная суть. Но сейчас в ней просто не было сил. Ее рвало на части, грудь дышала часто, а кулаки сжимались и разжимались. Вот так все просто...
― Я пригнал твой байк, ― сказал Майк.
― Не понимаю...
― Что тут сложного? Садись и уматывай. Если вернешься ― убью.
Бриана отшатнулась от ученика, но он не лукавил и не шутил. Убьет.
― Здесь ты теперь лишняя. Но ты всегда была перекати―поле. И теперь вали. Тачка ждет.
Ее шлем висел на руле, старый, вся кровь на нем давно позапеклась, да и ее мотик выглядел каким-то драндулетом из прошлого.
Как и она сама. Времена, когда ее мотор орал на всю округу, кончились.
В ее ноздрях все ещё стояло зловоние мочи той потаскухи. Но теперь, да, она тут лишняя.
А она воспитала отличную смену.
Она уже хотела уйти, когда Майк сказал:
― Эй, Бри... Обернись.
Бриана обернулась. И в эту секунду человеческие губы Брианы Батчер и Майка, урожденного Мэтьюс, сошлись, сошлись и губы химерические, и поцелуй был слишком долгим. Он тянулся вечность, прежде чем был завершен. Бриана отпрянула, ее небольшая грудь тяжело вздымалась, а челюсть заныла. И часто она теперь будет так ныть?
― Удачи, ― сказал Майк.
― И тебе, пидареныш, ― прошипела Бриана. Она села на своего коня из стали, дала газу, бак был полон. Что еще нужно? Ну, кроме своего корби, которое у нее теперь тоже в кармане. Она погнала прочь по трассе, старясь не оглядываться, но потом был поворот, и она сама собой кинула взгляд в ту сторону.
И увидела приехавшую шлюху на мопеде. Та соскочила с него, держа молот Майка. Глянула в сторону Брианы, показывая пальцем и что-то истеря. Майк пожал плечами. Но сука не могла угомониться, она бросилась на него, стала лупить кулаками. Майк оттолкнул ее от себя одним движением, а вторым ― треснул по голове химерический молот. Девка дернулась, потом осела на землю. Майк опустил оружие, шипы увязли в химерических ошметках, черепа ударились об землю, но не разбились. Майк оперся о него и помахал Бриане рукой.
― Я убью каждого, кто поднимет на тебя руку, ― проговорил он. ― Я буду следить, чтобы у тебя все было хорошо. Когда придет час, и я соберу всех для битвы, ты станешь одним из моих полковников.
Его слова донесла Грёза.
― И не подумаю, ― буркнула под нос Бриана, уже зная, что еще как подумает.
Потому что куда же он, пидареныш, без нее?
Мотоцикл мчал ее прочь. Асфальтовая змея дороги не успевала за бегом двух колес. На траве перед Майком сидела полногрудая широкобедрая девушка, пытаясь понять, где она и как сюда попала. Над ней стоял мускулистый парень, опирающийся на потемневшую щвабру из дуба и смотрел вдаль мотоциклистке в алом, крашеном кровью шлеме.