Аннотация: - А что значит: "не полной ценности"? - задумалось Правое Кресло. - Ну, это когда хочешь быть полным ценности не только для Себя, а ещё для Кого-то.
Нужда и Польза
Дачный двор, огороженный забором, дремал под выпавшим снегом в вечерних сумерках. Двор был очень аккуратным, но каким-то наспех оставленным - со следами ушедшего лета в виде забытых на заснеженной поляне раскладных пляжных кресел.
"Так необычно, - подумало Левое Кресло. - Раньше нас доставали только в солнечный день и ставили на открытой лужайке или в тени деревьев. А если собирался прийти дождик, нас убирали в Гараж, откуда можно было наблюдать в приоткрытую дверь как шумно падают тяжелые капли или дремать в полутьме под запах машинного масла."
- Ты думаешь? - подумало Левое Кресло в сторону Правого Кресла.
- Раньше не думало, - подумало Правое Кресло в ответ. - На лужайке думать было как-то не принято - на работе всё-таки, а в Гараже не о чем да и не с кем - Гараж никогда не думал.
- Не думал, - согласно подумало Левое Кресло, - но иногда, когда приезжал старенький джип и приспускал воздух в шинах чтобы заехать внутрь, Гараж испытывал чувство не полной ценности.
- А что значит: "не полной ценности"? - задумалось Правое Кресло.
- Ну, это когда хочешь быть полным ценности не только для Себя, а ещё для Кого-то.
Левое Кресло поежилось, потом подумало, что ёжиться не умеет и от этого стало как-то ещё необычнее.
- На мне однажды Чайка с соседнего пруда сидела и думала о Далеких Местах, где кресла называют шезлонгами и не убирают на зиму в гаражи, потому что Там зимы нет, - подумало Правое Кресло.
- А как это: "Далекое Место"? - удивлённо подумало Левое Кресло.
Правое Кресло задумалось...
- Это когда ты не Здесь, а Там Далеко, - наконец выдумало Оно.
- А разве можно быть не Здесь, а где-то Там Далеко? - не сдавалось Левое Кресло.
- Наверное можно, - подумало в ответ Правое Кресло, - если Там Далеко становится новым Здесь.
- Чушь! - скрипя на Ветру подумал сверху на кресла засветившийся Фонарь. - Нет никакого Здесь и Там! Есть только Везде, куда падает свет! А куда свет не падает, там ничего и нигде нет!
"Получается, меня нет", - подумал Дальний Темный Угол Забора, на который не падал свет и стал как-то сразу ещё темнее. Но потом ветер раскачал Фонарь и свет стал бросаться во все стороны, выхватывая Нигде Нет и превращая его в Везде Есть. И тогда Дальний Темный Угол становился ненадолго Светлым и не таким уж Дальним.
"Значит, - додумался Дальний Темный Угол, - на самом деле Я не Темный и не Дальний! Я просто Угол!" Он впервые почувствовал себя Самим Собой и как будто выпятился в пустоту чем-то важным и основательным.
"Интересно, - подумал Угол, - где теперь Ручей, который всю весну и лето журчал дождевой водой вдоль забора?"
- Да вон он, Ручей этот! - ворчливо подумала стоявшая в Углу снегоуборочная Лопата, мысленно кивая на огромную кучу снега.
- Это Ручей? - недоверчиво подумал Угол.
- Ну, может быть ещё не весь... Но к весне точно весь вернётся.
Лопата немного неподумала, а потом продолжила:
- Засушливым летом Ручей додумался испариться, а потом выпасть Дождем в Большую Реку, которая впадала в Море. Так Он достиг своего счастья - стал частью Моря. Но Море живет глубиной и простором, а Ручей привык скользить по земле, сверкая на солнце. И поэтому жаркое южное солнце снова подняло Ручей в небо и сделало Тучей, а попутные ветры всю осень гнали Его домой, чтобы успеть вернуть на землю Первым Снегом. Теперь лежит, ждёт весну, чтобы снова растаять журчащим Ручьём и побежать между корней и цветов опять к Морю...
- Почему Ручей не может оставаться Самим Собой? - задумался Угол.
- Потому что Ручей течёт, а все, что течёт, неизбежно меняется: Ручей в Море, Море в Тучу, Туча в Дождь или Снег, а они уже снова в Ручей, - подумала в ответ Лопата.
- А я не меняюсь... - грустно подумал Угол.
- Значит Ты нужен именно Таким.
- А что значит "нужен"? - удивленно подумал Угол и стал темнее. Он всегда становился темнее, когда чего-то не понимал.
Лопата задумалась.
- Быть нужным, значит быть полезным, - подумала Она в Угол.
- А как это - "полезным"..? - снова недоумевал Угол и стал ещё темнее.
- Быть полезным - значит Быть для Кого-то, чтобы почувствовать Себя, - пояснила Лопата.
Внезапно подул сильный ветер и протяжно заскрипела Старая Ель. Лопата и Угол молча смотрели на огромную Ель, уходящую вершиной в темное небо, и им казалось, что медленно падающий снег - это пух из небесной перины, неосторожно проткнутой верхушкой бесконечно высокой Ели. Угол не выдержал и подумал:
- Ель, а Ты кому-нибудь нужна?
Ель молчала, засунув острую верхушку в подушки из облаков, и Угол уже подумал, что Она не слышит, но вдруг Ель заскрипела мыслями:
- Давным-давно, когда ещё не было дворов и заборов, Я росла среди леса и не было нужды в Пользе и пользы в Нужде.
- А как же Ты чувствовала Себя? - продолжал додумывать Угол.
- Вначале Я чувствовала Себя с касанием ветра, дождя, солнечных лучей или прохладного снега. Но однажды прилетел Пестрый Дятел. Он подолгу сидел на ветке, внимательно рассматривая рисунок на моей коре и о чём-то нежно стрекотал. Тогда Я впервые почувствовала Себя Нужной...
Ель опять замолчала, задумавшись в облака.
- А что было потом? - нетерпеливо допытывался Угол.
Фонарь, Лопата и Пляжные Кресла так же замерли в ожидании того, что дальше подумает Ель. И даже Гараж оставил на время свои переживания "не полной ценности", чтобы услышать продолжение истории Ели с Пестрым Дятлом... или Ели с Самой Собой, - Он пока не очень понял.
- Потом... - задумчиво продолжила Ель, - потом оказалось что Дятлу нужны были только букашки в моей коре и что чувство "себя" нельзя ни с кем связывать, иначе Его можно легко потерять.
Все замолчали и только снег падал плотной белой стеной, за которой уже никто не мог видеть друг друга. И то ли это Ручей спешил вернуться домой до весны, то ли это Зима, рассыпавшись на миллиарды снежинок, принимала форму Всего вокруг, чтобы почувствовать Себя Всем.