Отношение к труду и к человеку труда в обществе буржуазном и в обществе социалистическом всегда принципиально отличались друг от друга. Советская система, может быть, и приносила определенные неудобства людям творческим и нестандартно мыслящим, но для миллионов рабочих и крестьян она была близкой к идеалу. Рабочему классу пели дифирамбы, превозносили человека труда, восхищались им. Класс-гегемон светился в лучах света и пользовался всеми благами социализма. В период массового перестроечного умопомрачения трудовой народ, обольщенный сладкоголосыми песнями о рыночном рае, сам отказался от всех завоеваний социализма, попытался ворваться в мир чистогана и зажить так же сытно и богато, как живут его собратья по классу на капиталистическом Западе. И не думал, что при этом добровольно отказывается от той системы благ, которую даровала ему социалистическая система. При капитализме работа превращается в каторгу. Труд, который не приносит ни морального удовлетворения, ни материального достатка, оказывается унижен, а вместе ним унижению подвергается человек труда. В массовое сознание вбивается одна и та же лживая мысль о том, что человек сам может построить свою судьбу, если того захочет, что в современном обществе существует равные возможности для всех. Надо только усердно работать и не надеяться на помощь кого бы то ни было. Лживость этой установки не нуждается в доказательствах. Можно работать день и ночь, но не стать от этого богаче. Потому что сливки с произведенного продукта будут снимать только те, кто владеет собственностью. А все остальные - это всего лишь армия рабов, задача которой состоит в том, чтобы реализовывать интересы собственников.
Не пытаясь объять необъятное, сосредоточим свое внимание на деятельности одной хорошо известной разветвленной коммерческой структуры, работником которой приходилось быть и автору этих строк.
Работа в компании "ЭЛКО", считается одной из самых престижных и высокооплачиваемых в городе. Может быть и так, но и здесь виден звериный оскал капитализма, и здесь мы обнаруживаем все то же унижение труда.
БАЗА
Склад Љ 17 - ДВП, ДСП, сухие смеси, гипсокартон. Время действия - 2002-2003 гг. Работа состояла в разгрузке поступающих на склад материалов и погрузке материалов на машины клиентов. Самое страшное - это, конечно, разгрузка ДВП. На первый взгляд, кажется, что ничего особенного, листочки тоненькие, лёгкие. Но после первого часа работы понимаешь, что всё гораздо серьёзнее. Дело в том, что, хоть листочки и лёгкие сами по себе, но их приходит как минимум 3-4 тысячи штук. Взять помногу не получалось. Ну, четыре-пять листов можно удержать в руках, но не более. Листы, вернее, плиты, прогибались, скользили, выпадали из рук. А ещё летела с них какая-то ядовитая пыль, глаза слезились, из носа текли сопли, горло раздражалось. На разгрузку ДВП мог уйти весь день. Кроме того, вагон могли подогнать и к концу дня, и тогда...Оставлять вагон неразгруженным было нельзя: за каждый день простоя приходилось платить. Не нам, конечно, хозяевам, но драли три шкуры именно с нас. Кому какое дело, что рабочий день закончился и люди устали? Надо разгружать и все. Как назло, если приходил вагон с ДВП, на сладе в этот день было человека три-четыре, а это уже совсем весело. Когда в вагоне остается листов двести, уже плохо видишь происходящее вокруг тебя, лишь выполняешь автоматическую функцию: уцепился за лист, потянул на себя, положил на погрузчик. А когда работа завершается, то ты даже не испытываешь облегчения, не осознаёшь, что уже всё кончено, вообще плохо понимаешь, что происходит.
Если кто-то считает, что за эту каторжную работу платили большие деньги, то ошибается. В период моего пребывания на базе зарплата грузчика составляла в среднем 4000 рублей, а за разгрузку вагона доплачивали максимум 1200 рублей, и эту сумму приходилось делить на число участников разгрузки. На цементом складе платили больше, но длительное пребывание там - это прямой путь к раку легких, алкоголизму и моральной деградации. А еще была на базе так называемая "дикая дивизия". Входящие в нее работники вообще никак не были оформлены. Их бросали с одной разгрузки на другую, и выкинуть с работы могли без лишнего шума. "Дикари" - это люмпены, низшая категория рабочего класса.
Отношение к работникам со стороны работодателя с небольшими отличиями везде одинаковое. Главный интерес капиталиста - получение прибыли, все остальное не имеет значения. Люди - это никто, бессловесное стадо, которое всегда можно унизить и указать на место. И если на базе "ЭЛКО" был просто каторжный низкооплачиваемый труд, то в сети магазинов приходилось сталкиваться не только с унижением труда, но и человеческого достоинства.
МАГАЗИН
Стоящие на входе охранники четко фиксировали, на сколько минут опоздал тот или иной работник. Минута опоздания - штраф 10 рублей (2003 г). Мера касалась всех работников: продавцов, грузчиков, уборщиц и т.д. Опоздаешь по каким-то причинам на час - лучше вообще не приходи. Оправдания не принимались. Продавцам не разрешалось сидеть на рабочем, поэтому из отделов изымались стулья. После трагической гибели девушки-продавца (упала в шахту лифта), лифта не стало вовсе, и все тяжести приходилось таскать на второй этаж самим. А перенести на второй этаж, скажем, несколько десятков ведер краски и шпатлевки - это задача не из легких. Спустя несколько лет заходил как-то в магазин и обнаружил, что лифт так и не пустили. Рабочий день продолжался строго с 8:00 до 18:00, обед на скорую руку, выходной один. Курить разрешалось в конце каждого часа в течение 5 минут. Ближе к 18:00 старший охранник вставал к дверям и никого не выпускал до последней минуты. При выходе проверял сумки всех выходящих. Думаю, что сейчас система еще изощреннее.
"АСТОР"
Блистательный "Астор" управлялся не менее блистательной Императрицей. По сравнению с вышеописанными местами здесь было не так уж плохо. Но все же, все же, все же... Во избежание случаев воровства всем работникам супермаркета, кроме тех, что стояли на входе (там я и моя напарница принимали сумки и помогали клиентам упаковываться), было предписано звать администратора к кассе, чтобы купить, например, печенье к чаю. Доходило до идиотизма: просили знакомых девчонок из других отделов что-нибудь купить, чтобы не бегать лишний раз за вечно занятым администратором. Материальная ответственность была коллективной, и если обнаруживалась недостача, то вычитали из зарплаты у всех работников. Нравы жесткие, придраться могли к чему угодно. Как-то раз подходит к нам охранник и просит попить воды. Вслед за ним подходит один из приближенных к императорской особе и делает замечание: здесь пить нельзя, зайдите в кафе или в другое место. Робкие замечания охранника приводят к его скорому исчезновению из торгового центра. Повсюду сновали императорские приближенные. Вели себя нагло и самоуверенно, тявкали и рычали на простых смертных. Шоферы Императора и Императрицы вообще смахивали на агрессивных питбулей. Императрица, начитавшись, видимо, западных книжек о методах эффективного управления, попыталась однажды провести акцию примирения и согласия среди своих работников. Собрав как-то сотрудников обеих смен, она обратилась к нам с призывом жить дружно и работать эффективно, потому как, это в наших общих интересах. Прозвучали слова о том, что мы все - большая семья, что, добившись совместными усилиями успехов в работе, будем вместе ходить в спортзал и выезжать на пикник, отмечать дни рождения. Честно ждал несколько месяцев, но на пикник так и не попал. Может быть, она действительно верила, что у нее с ее работниками общие интересы.
При социализме приходилось часто слышать сетования на хамство продавщиц за прилавком и отсутствие такого негатива на благословенном Западе. Однако с приходом капитализма хамство продавщиц сменилось наглостью и хамством покупателей. Покупатель, выкладывающий порой на кассе месячную зарплату работника супермаркета, считает себя вправе открыто выражать недовольство, грубить и даже оскорблять человека из низшей касты. И будет всегда прав. Потому что мир этот создан для него. А мы предназначены лишь для обслуживания его интересов.
КТО ВИНОВАТ?
Это лишь небольшие примеры нравов той капиталистической действительности, которая окружает нас уже много лет. Чтобы народ не задумывался о несправедливости подобной системы, его сознание затуманивают всевозможными соблазнами, создают искусственные потребности, впрыскивают веселящий газ телевизионных программ и заливают горло дешевой водкой. А уставшими, деморализованными, не способными к самостоятельному мышлению людьми очень легко управлять. Именно поэтому Система и будет всегда заинтересована в существовании подобного положения вещей. Именно поэтому всем людям из многомиллионной армии рабов следует понять, что одними экономическими требованиями нельзя улучшить свое положение.
Общество, в котором существует унижение труда, не может считаться благополучным. Барское отношение к труженику не способствует ни единению, ни согласию в обществе. Потому что благополучие, основанное на результатах рабского труда, не будет долговечным. Бесконечная эксплуатация человеческого фактора так же опасна, как и хищническое отношение к природным ресурсам. И то, и другое имеет свой предел, и то, и другое исчерпаемо. И если русский человек смирится со своей участью, позволит и дальше издеваться над собой, то его ждет судьба американских индейцев, истребленных пришлыми завоевателями. А новые хозяева России будут использовать дешевую рабочую силу из Средней Азии.
ЧТО ДЕЛАТЬ?
Есть альтернатива. Она состоит в изменении отношения общества к труду и человеку-труженику. Работа, на которой человек проводит большую часть жизни, не должна быть каторгой, а результаты труда должны ощущаться не только собственником, но и, прежде всего производителем тех самых материальных, да и нематериальных благ, которые являются основой благосостояния любого общества. Для этого труд следует освободить от тяготеющей над ним власти капитала, одухотворить и облагородить. Обществу следует повернуться лицом к человеку производящему, перестать его унижать, проникнуться к нему уважением. Это и будет началом свободного социалистического общества созидателей.