Топь Ольга : другие произведения.

Номер 12-6-9: Параграф 16. Зарницы мая (финал). Пункт 2.2

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

§16. Зарницы мая (финал). Пункт 2.2

    В тишине палаты Госпиталя механически жужжали и пищали датчики.
    Лаки сидел, привалившись к спинке кровати и не мигая, смотрел на бескровное лицо перед собой.
- Лаки, - на плечо опустилась рука Гессо. - Пойдем. Тебе надо переодеться.
    Лаки, не понимая, оглядел себя: 'Ну да, жилет мокрый и тяжелый, брюки в чем-то красном, ерунда какая'.
- Не пойду. Мне здесь хорошо. С Илией.
- Оставь его, - сказали от окна.
    Лаки не хотел туда смотреть, он и так чувствовал жажду, что тянулась оттуда к нему липкими длинными пальцами. Лаки сам хотел того же - разбить хрупких.
    Прикосновение с плеча ушло, оставив стынующую кожу.
- Я привезу тебе другую, - сказал Гессо. - Илие и Нэмури тоже. Не уходи никуда.
    Мягко закрылась дверь.
- Где двое других? - раздалось от окна.
- Если ты про голосов, их довозят, - ответил Пилигрим. - Вменен сговор с целью убийства консультантов Ордена. Получен белый. Так что ты можешь весь Совет в крови утопить, только Кнута оставь в покое. Он не при чем...
- Я про охотников.
- Это не ко мне. За дверью Джамп сидит, у него и спрашивай.
    Тьма сгустилась, но не двинулась с места.
    Лаки моргнул, глаза отчаянно резало.
- Нэмури, это моя вина, - сказал он. - Если нужно кого-то разбить - действуй.
- Недоумок? - спросили от окна, и тьма отцепилась от него неохотно, поползла обратно, шелестя лентами пальцев по полу. - Тебя с приемной охрана вызвала. Если б не ты, они бы вообще нас без персонала оставили.
- Я не должен был оставлять ее одну, - упрямо повторил Лаки.
    Пилигрим фыркнул:
- А с кем? Пока мне Жрица голову проморочила, оказалось, три часа прошло, вместо пятнадцати минут. Я не успел. Нэмури с Гессо был, и хорошо, что остался там. Гессо до сих пор на слух ориентируется. Так что прекрати.
    Лаки помотал головой, волосы неприятно щекотали шею: 'Побреюсь. Точно побреюсь, как Нэмури'.
    Сказал:
- Не из-за вызова. Это настойка. Она неделю в замороженном состоянии держит. Того, что я дал Нэмури для Илии, хватило бы как раз на семь суток беспробудного сна для нормальных. Если бы я не был недоумком, она бы успела проснуться. Ты сам, Нэмури, сказал, что тот тип хвастался, как он ее, спящую, резал, а она даже не вздрогнула.
- Перестань, - сказал Нэмури. - Илия выправится. Не переваривай себя вместе с данными.
    За освещенными жалюзи раздались резкие шаги, негромкий оклик, дверь распахнулась и хлопнула.
    Лаки неохотно оторвался от созерцания спящей ('Спящей... Она выправится. Она сильная. Ты сам ее чинил'). Увидел на пороге невыносимо рыжее и за ним - невероятно круглое и повернулся обратно к Илие, смотреть на ее темные волосы было приятнее.
- Как? - донеслось хриплое.
- Не знаем, - сказал Пилигрим. - Сутки ждем.
- Ясно. Нэмури, сколько их было?..
    Тот помедлил, но ответил:
- Двое пришли за Гессо. Один за Илией. Еще четверо отвлекали внимание резней нашего персонала. Двое из последних смогли уйти.
- Та-ак, - вздохнул Лис, пристроился на стул рядом с кроватью Илии, запустил пальцы в космы. - Одного Джамп затоптал. Получается, либо это тот из сбежавших, либо еще один. Итого у нас боевая на семь-восемь единиц... Мы так не работаем.
    Пилигрим невесело засмеялся:
- То есть, хочешь сказать, ты не работаешь?
    Он поднялся, вручил Лису папку, мельком блеснув зеленью глаз на Лаки.
    Лис внимательно разглядывал фото с внутренних камер отделения.
- Не понимаю, - сказал он, наконец. - Джамп, ты своего среди этих рыл не видишь?
    Тот бесшумно проплыл дирижаблем, растерянно сказал:
- Нет. Мой определенно мне не был знаком. И переход у него был свежим совсем.
- Не понимаю, - повторил Лис, поднялся, подошел к Нэмури. - Помоги старому Наставнику, укажи, каких из них ты разбил?
    Послышался неохотный шелест:
- Эти трое - мои, вот эти двое - Лаки.
    Лис неожиданно хмыкнул:
- Не ожидал, Золотой. Все семь из моего Клуба. У всех переходы сделаны не менее шести лет назад. С Джампом одновременно пришли. Один из твоих, Нэмури, появился в Клубе раньше меня.
- Какой?
- Этот.
- Он Илию резал.
    Лис подошел к Джампу, сунул ему два листа в руки, сказал:
- Открывай охоту. Правила просты: тот, кто вздумает их прикрыть, попадет на лист. С теми, кто разобьет их раньше, чем я смогу получить ответы, случится то же самое. Результата жду в течение двух часов. Объясни новичкам, что случится, если они не успеют в срок. Ступай.
    Исчезло ощущение присутствия большого.
- Золотой, Нэмури, - сказал Лис, - не пора ли вам уже поохотиться?
- Обойдутся, - ответил за них Пилигрим. - Жрица дала добро на Пантакль. Обряд сразу после того, как Илия придет в себя и сможет переносить нагрузки.
    Лис помолчал и хмыкнул:
- Ну смотри, Пилигрим, если как-нибудь проснешься на том свете, я не виноват... Гессо?
- Скоро вернется, - сказал Пилигрим.
- Он один? - насторожился Лис.
- Один, - усмехнулся тот.
- С ума сошел? Вокруг карусель катается, а ты свой луч без охраны гулять отпускаешь.
    Пилигрим тихо рассмеялся:
- Ты Гессо недооцениваешь. Я, например, с ним не поехал вовсе не из-за лени.
- Ну смотри... - вздохнул Лис.
    Вернулся к Илие, пристроился на стул. Ждать.
    Вернулся Гессо. Стал тормошить Лаки, дескать, 'хватит антисанитарию разводить'. Нэмури открыл рот, чтобы опять вступиться, но второй пакет с вещами полетел в него.
- На этот раз вы Илию до инфаркта решили довести? - зашипел Гессо. - Быстро привели себя в порядок. Оба. Сию секунду.
    Лаки молча сполз с кровати, наткнулся на развеселившегося Лиса, отвернулся от него и от шипящего Гессо. И только тогда заметил разодранные предплечья Нэмури.
- Ерунда, - сказал он.
    Лаки вздохнул и принялся его заклеивать. Потом обнаружил у себя на брюхе кровоточащую царапину и расстроился: 'Такими темпами и в самом деле на Нэмури буду походить. И в жилете дырку сделали'.
    Когда Лаки закончил затряхивать себя в джинсы ('Кажется, я и впрямь толстеть начинаю. Сбываются прогнозы всего Квадрата') и закончил шнуровать светлые кроссовки, то почувствовал себя получше: 'И опять Гессо оказался прав. Ну что за вредная нежить. Ни за что не скажу ему об этом'.
    Лаки повернулся к Илие и увидел, что Лис наматывает на палец прядь ее волос. Но с удивлением и возрастающей паникой, понял, что не чувствует ничего.
    Лис сказал, не прерывая своего занятия:
- Пусто, Золотой? Вот и мне в свое время было пусто. Это другой предел. Ты просто израсходовал силы. Истощился. Радуйся, что те двое смылись. Даже если они тебя не достали бы, ты бы сам сгорел. У тебя и Нэмури сейчас дорога только в одну сторону - создавать как можно больше ритуалов и Связей, сохранять равновесие... Это тебе к Нэмури, он научит, если сам не сообразишь... И тренироваться дальше, чтобы раздвинуть границы второго предела... - Лис посмотрел на часы. - Всё. Их время вышло.
    Он погладил Илию по голове, сказал, ни к кому не обращаясь:
- Пусть позвонит.
    И пропал.
    Лаки вернулся к кровати Илии, посмотрел на завязанные шнурки и сел на место Лиса. Помолчал, потом все-таки решился спросить:
- Что бывает, когда у охотников заканчивается время?
    Нэмури усмехнулся и сказал:
- Джамп снимает ограничители. Лис выходит на охоту.
- Бедняги, - покачал головой Пилигрим.
    Лаки и Гессо недоуменно посмотрели на него.
    Нэмури фыркнул:
- Лис хочет вычистить Клуб.
- Весь?! - не выдержал Лаки.
- Ну да. Кроме Джампа. Думаешь, он просто так приглашения раздавал? У него наверняка новых охотников на примете - большой грузовик и маленькая коляска.
    'Так, слышал Клуб насчитывает до ста постоянных охотников... Новых он будет из временных брать... Это вообще возможно? Сто бывших консультантов за A-уровнем?..'.
- А у него сил-то хватит? - не удержался Лаки.
    Нэмури горько улыбнулся:
- Не поверишь...
    Наверное, он сказал бы еще что-нибудь, но в палату влетела высоченная блондинка и накинулась на Пилигрима, угрожая ему почему-то фонариком:
- Нет, ты и впрямь офигел?! Я тебя сколько еще должна ждать?.. Нет, я сказала: бери лучи за шкирку и дуй ко мне, а ты где шатаешься?.. Ах, Госпиталь...
    Со стороны выглядело дико забавно: Пилигрим вжался от нее в спинку стула, девица выразительно хлопала себя по ладони фонариком и болтала с Пилигримом, будто он и в самом деле что-то отвечал.
- А, дочь, понятно... - она шлепнула себя по лбу: - Луч, да, верно, вылетело из головы...
    Потом резво развернулась и понеслась галопом прямо на Лаки. Он едва успел спрыгнуть со стула, иначе сумасшедшая приземлилась бы прямо на него.
    Гессо спросил краем рта Пилигрима:
- Ты нас не познакомишь?
    Тот опомнился:
- А, да, лучи, познакомьтесь, перед вами Жрица Храма Пяти.
    Лаки почувствовал, что ничего не может с собой поделать, еще немного, и он заржет, испортив Пилигриму весь договор на обряд. Вытянувшиеся лица Нэмури и Гессо никак спокойствию не помогали. У Жрицы на голове торчали в разные стороны два 'хвостика', на резинке, почему-то на спине, болтались очки, и она предпочитала джинсы и кроссовки, как и сам Лаки, и... И тут у Лаки пропали все намеки на истерику. Потому что непонятная Жрица трогала Илию.
'Ну да, всего лишь лоб. Но это наша Илия, - подумал Лаки и сам изумился яркой вспышке ревности. - Запоздалая реакция на Лиса?..'.
- Собирайте ведьмочку, - приказала Жрица. - Едем в Храм. Обряд нужно провести сегодня... Тихо! - вдруг рявкнула она. - Раскудахтались! Ничего с ней не сделается, она посильнее вас, кретинов, будет.
    Жрица обвиняюще указала на Нэмури пальцем:
- Ты. Хочешь отдать ее на сторону?.. Да, Лису.
'Она и впрямь похоже мысли читает'.
- Да, - сказала Жрица. - И думаете вы все одновременно и одно и то же. У меня от вас башка раскалывается, - пожаловалась она. - Такого единения даже у первого состава Квадрата не было.
    Лаки почувствовал, как у него зашевелились волосы на затылке: 'Надеюсь, она шутит. Иначе ей демон знает сколько лет'.
- Создам обрядом Связи и никуда твоя ведьма от тебя не сбежит, - сообщила она Нэмури и похлопала в ладоши: - Ну! Чего застыли! Ноги в руки, и чтобы через два часа были в Храме на третьем этаже. Иначе пошлю вас... - и она произнесла такое длинное и витиеватое ругательство, что Лаки затосковал о записывающих устройствах. Можно было бы потом дразнить покрасневшего Пилигрима.
    И Жрица пропала. Лаки посмотрел на Нэмури, тот кивнул: 'Это не скачок'.
    И они все одновременно бросились к Илие.


    Илия очнулась от истошных воплей.
    'Кто-то кричит и плачет, - подумала она, глядя в низкое черное небо, полыхающее редкими молниями. - Странно, я слышу это, но не слышу грома. Очень странно'.
    Небо размазалось и потекло за искривленными линзами.
    'Кто же так надрывается? Как объект на консультации...'.
    Внезапно все ощущения влетели в нее раскаленным ядром.
    'Боги, бои мои, как же больно. Это я кричу. Это я - объект. Боги, неужели после смерти тоже больно? Больно-больно-больно-больно...'.
    Но острая сменилась тупой, тусклой, отдающей пульсом даже в кончиках пальцев.
    Низкое, расплывающееся от слез небо заслонило женское лицо.
- Мама? - на всякий случай спросила Илия.
- Нет, - сказала женщина. - Спи.
    И закрыла ей ладонью глаза.
    Илия заскулила, чувствуя, словно ее тело заполнило одно большое сердце, которому никак не хватало место, и оно сдавливало легкие, ломало ребра, рвало диафрагму и размазывало все внутренние органы.
    'Больно...', - подумала она прежде чем отключиться.     Остальное вспоминалось рвано. Вот перед ней качается подбородок Наставника. 'Опять оброс', - подумала Илия. Затем Лаки идет с ним рядом. Илия увидела его руку на плече Наставника и поняла, что без этой поддержки Лаки упал бы - он бледен, как Гессо. Самого Гессо Пилигрим тащил на себе, закинув его руку себе за плечо. Гессо вяло, как пьяный, перебирал ногами. Ни у кого из них не было обуви. Илия пошевелила пальцами и поняла, что и у нее ее нет. Все были полураздеты и обмотаны бинтами. И Илия - в бинтах до самой шеи. Как мумия. И это было смешно.
    Она закрыла глаза и подумала: 'Наша Связь самая крепкая. Даже после смерти... Но сколько же можно спать?..'.
    Но она всё равно заснула.

    И в следующие дни она не успевала даже открыть глаза, как ее чем-то пичкал Лаки, Гессо говорил шуршащее, и даже Пилигрим поил чем-то сладко-горьким из круглой кружки, и всё время она слышала рядом с собой стук сердца Наставника.
    А однажды она почувствовала, как уже знакомая тьма тянет липкие длинные пальцы и опутывает ее ласковыми прочными сетями, тугими, как веревки Наставника. Илия испугалась и открыла глаза - над ней стоял Лис и горько улыбался.
    Но раздалось холодное:
- Уходи.
    И Лис исчез.
    Однажды Илия проснулась. Она открыла глаза и осмотрелась - комната была Наставника, но кровать под ней была незнакомой, мягче прежней и такой широкой, что Нэмури наверняка мог спать на ней хоть поперек, хоть и вовсе по диагонали. Она попыталась подняться, но что-то стянуло талию. Илия заглянула под одеяло и обнаружила себя совершенно голой, если не считать за деталь туалета широкую белую повязку.
    'Ненавижу белый', - думала Илия, трясущимися слабыми руками снимая бинты.
    На животе под пупком багровели четыре коротких шрама и выше, под ребрами, в центре - чернело клеймо пятиугольной звезды, заключенной в круг, словно отмечая ее солнечное сплетение.
    'Живая или умерла? - думала Илия, доползая до края кровати. - Если жива, то почему никого нет? Почему я такая слабая?'.
    Кровать, наконец, закончилась, и она с облегчением плюхнулась на пол.
    'А если мертва, то почему я слышу стук своего сердца? Почему я могу считать ритм своего пульса?'.
    На невысокой спинке кровати висела рубаха Наставника.
    Илия удивилась: 'Когда он начал разбрасывать вещи?', но стянула ее и одела, с трудом справившись с пуговицами - пальцы никак не хотели двигаться.
    'Смешно, - разглядывала себя Илия. - Какая же она мне большая'.
    Короткие рукава летней рубахи Наставника закрывали ей локти, а подол наверняка был ниже колена, но ноги почти не двигались, и она даже не пробовала встать.
    Окно в комнату было распахнуто настежь, оттуда доносился летний дневной шум Каменской. Но Или было всё равно, будь там хоть февральская вьюга.
    'Я всего лишь хочу знать, на каком я свете, - думала она, упрямо перебирая по полу трясущимися руками и стараясь расшевелить ноги. - И еще мне надо знать, кто со мной. Мне надо, понимаете?', - думала она, выдавливая упрямую дверь.
    Большую часть ступенек лестницы она проползла и устала неимоверно. Но, наверное, благодаря этому упражнению, ноги окрепли, и она, подтянувшись на перилах, смогла добраться до самого низа без приключений. В доме было тихо.
    'Никого нет, - шепнул бестелый голос. - Сейчас выползи в сад и увидишь фонтан. Лис наловит тебе рыбок, сколько захочешь'.
    Илия сделала пару шагов и неуклюже упала на колени.
    'Заткнись, - сказала она. - Я не доползу. Я дочетвереню. Я на четырех конечностях быстрее, чем на двоих добираюсь. Вот увидишь'.
    Тот засмеялся:
    'А чем тебя Лис вдруг перестал устраивать? Тебе же с ним было хорошо. Он сильный, опытный, умелый, и объясняет всё понятно. А что вы с ним в постели вытворяли? Если б Лаки и Нэмури знали все подробности, то давно бы перестали стесняться фиолетовой комнаты Кларисс'.
    'Заткнись, - повторила Илия, добираясь до двери в сад. - Лучше скажи, зачем людям в домах столько препятствий?'.
    'Не-е, давай-ка по-честному, - сказал голос. - Ты же хочешь повторить с Лисом, м-м? Хочешь?..'.
    'Заткнись!', - завопила Илия и от души врезалась в дверь и выпала кому-то прямо под ноги, под яркие солнечные лучи.
    В тепло. Рядом упала пустая корзина из-под яблок.
- Лаки! - заорали над головой чужим голосом.
    Ее схватили, вздернули, как котенка под передние лапки, и опять завопили:
- Лаки, хватит жрать! Дуй сюда немедля!
    Илия с удивлением рассматривала Гессо, который держал ее на вытянутых руках, будто не знал, что с ней делать: обнять или выкинуть в ближайшие кусты.
    'Не знала, что ты так орать умеешь', - Илия еще больше зауважала Гессо.
- Гессо, а мы умерли или еще живы? - спросила она, и он вытаращился на нее.
    А потом случилось странное: он внезапно закрылся, словно застегнулся на все пуговицы, и прижал к себе. Но Илия успела заметить, что Гессо заплакал.
    'Из-за чего? Он же только из-за консультаций рыдает... - недоумевала она. - Ну, когда переработает, и глаза болеть начинают... Это из-за меня? Из-за того, что я спросила?'.
    Она хотела посмотреть на Гессо снова, чтобы убедиться, что ей не показалось, но тут ее рванули из его рук, и она встретилась с совершенно пустыми синими глазами.
- Как? - спросил Лаки.
- Хватит меня трепать! - заорала Илия, и Лаки так удивился, что перестал быть мраморным, и чуть не уронил ее. - Положи меня на землю сейчас же. Упустишь еще. Не хочу падать.
- Не будешь. Больше не упущу, - сказал совершенно серьезный Лаки и тоже прижал ее к себе.
    'Да что с ними со всеми?', - злилась Илия, пока Лаки лил всякую чепуху, что якобы она две недели ныряла на тот свет и возвращалась обратно, что вчера, когда он брил Нэмури, то обнаружил у него седые волосы и не уверен, что таких не найдется у остальных, что он дико рад пробуждению Илии и страстно надеется на ее благосклонность, потому что он всё это время не 'ритуалил' и уже чувствует себя девственником...
    На этом Гессо перестал говорить с кем-то по телефону, зажал трубку и сказал Лаки пару таких слов, от которых Лаки покраснел, а Илия не поверила своим ушам и зауважала Гессо еще сильнее: 'Не думала, что ты вообще их знаешь. Ну у тебя и фантазия, инструктор'.
    Гессо подумал, добавил еще пару, и Илия не удержалась и присвистнула. Лаки смеялся так, что чуть опять не уронил ее.
    Прилетел в полурасстегнутой форме Пилигрим и процесс 'трепки' повторился. В запале он предложил Илие выпить водки 'за возвращение' и едва не получил от Гессо по ушам. Потом Гессо наступил в пустую забытую корзину из-под яблок и продырявил ее. Лаки опять хохотал, как полоумный, но на этот раз Илия уже смеялась вместе с ним.
    Было решено не ломать больше вещи, а пойти в сад, к летнему столу. Там Лаки заграбастал ее к себе на колени, поил 'Ратхи-колой' под укоризненный взгляд Гессо, который считал, что ей непременно надо сначала поесть. Но пока Илия не выпила два литра, то про еду и думать не могла. А потом запросила сырого мяса к пущей радости Лаки. А еще позже, когда она съела одну порцию, а большую часть второй скормила Лаки, их закрыла чья-то тень.
    Илия подняла голову и увидела совсем закрытого, стертого Нэмури. Он пытался расстегнуть воротник формы, но пальцы, покрытые шрамами ожогов, что легко и уверенно завязывали веревки любой тонкости, даже такие, как волосы Илии, никак не могли найти пуговицы. И тогда Нэмури раздраженно рванул ворот, и одна пуговица прилетела в затылок Лаки, а вторая булькнула в графине Пилигрима, едва не разбив его. Но Наставник не стал оправдываться перед ними и доказывать, что он 'не специально', а просто забрал Илию у Лаки. Она стиснула зубы и приготовилась к новой порции 'тисканья', но Наставник неожиданно взял ее на руки, как много лет назад, как ребенка, и прижался губами к ее лбу, как в ту ночь перед поединком с Тоской. После 'взрослого' поцелуя.
    И совсем уже поздно, когда она засыпала между Нэмури и Лаки, прикасаясь к их 'звездам' на солнечных сплетениях, то думала, что неважно на каком свете они находятся, главное, чтобы были все вместе: 'Все. Весь Пантакль'.


Републиковано на сайте Ольги Топь


 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"