- Пилигрим, они до сих пор не вернулись, - Гессо скручивал в руках бледный платок и часто моргал всё еще красными после работы глазами.
Пилигрим поморщился - опенок оказался пересоленным:
- Гессо, прекрати метаться. Нэмури с ней, что может случиться?
- Вот я и боюсь... - Призрак поморгал в сторону мрачного курильщика Лаки.
Пилигрим еще раз поморщился: 'И как Нэмури разрешил ему дымить в доме? Он же табак на дух не переносит...'.
Спросил на всякий случай:
- Лаки, ты звонил?
- Двести раз, - ответил бесстрастно тот. - На оба телефона.
- Что тебе Налим сказал? - Гессо нерешительно поднес платок к лицу, будто не зная, хочет он им вытереть поджатые губы, чихнуть в него или вернуть на глаза.
Лаки вздохнул, и Пилигрим хмыкнул: 'Бедняга уже пять раз ему рассказывал'.
Но Лаки, видимо, смирился с неизбежной судьбой звуковоспроизводителя:
- Налим утром приехал за Илией, увидел Джампа. Тот дал Илие трубку, она с кем-то поговорила, потом поехала в отделение. Затем, зачем-то она приехала к Штабу Ордена, и нарисовалась возле машины только через три часа...
- Стоп, - прервал его Пилигрим. - Что значит 'нарисовалась'?
Лаки воззрился на него, но пояснил:
- Налим сказал, что не заметил, как она появилась возле машины. Стояла там минут десять... Лицо у нее было 'перевернутым'...
Лаки вцепился зубами в ноготь.
Гессо растерянно заморгал, и Пилигрим понимал его: Золотой всегда сверхбережно относился к своей внешности, и никогда не портил ее нормальными привычками.
- Что это значит? - пробубнил Лаки, теребя ноготь. - Что она вообще в Штабе делала?
'Не мог сразу рассказать? Кнут уже весь Совет проконсультировал на предмет появления мелкой сероглазой девицы', - Пилигрим хлопнул рюмку и сказал Лаки:
- Не копайся. Она у Жрицы была. Зачем - понятия не имею, но я тоже еле в себя пришел после того, как впервые у нее побывал. Насчет обряда.
Лаки перестал есть себя в буквальном смысле... и сделал стойку.
Пилигрим вздрогнул:
- Лаки, ты что - ума лишился? К Жрице приревновал?
Тот спохватился, стерся напрочь и ответствовал пустым взглядом.
Гессо с беспокойством и возрастающим волнением наблюдал за ними.
- А дальше, - сказал Лаки, и Гессо перестал вибрировать. - Дальше Илия покатила на Налиме на Радужную, и было это в седьмом часу вечера. Примерно в то же время Нэмури оббегал уже пол Арадии верхом на нашем втором шофере... Как там его?
- Иваши, - подсказал Пилигрим и спрятал за книгой свою физию.
В отличие от встревоженного Гессо и внезапно ставшего чрезмерно ревнивым Лаки, ему самому было очень даже весело. Он догадывался, что у Нэмури с Илией может найтись несколько вопросов, которые они бы хотели решить без свидетелей.
'Интересно, на чем они договорятся? Надеюсь, Нэмури сможет ее успокоить, и она больше не станет размазывать меня по моему же кабинету', - Пилигрим вспомнил их разговор, содрогнулся и перевернул непрочитанную страницу.
Лаки тем временем продолжал:
- Ну да, на Иваши же прилетел сюда с вытаращенными глазами, воздух от него аж плавился, как от Наставника Лиса...
Пилигрим не выдержал, усмехнулся: 'Лаки, прекращай Гессо пугать и дразнить. Когда ты Лиса 'Наставником' звал?'.
Но Призрак даже не заметил оговорки, ссутулившись посреди столовой сплошным вопросительным знаком.
А Лаки продолжал лить:
- ...'Где твой драндулет?!', - орет на меня с порога. Я, конечно, обиделся: нет, говорю, у меня никакого драндулета. А мотоцикл стоит в гараже, там же, где ты его и оставил еще с прошлой беседы с Лисом...
'Надо же, - подивился Пилигрим, листая следующую непрочитанную страницу. - А я об этом до сих пор ничего не знаю'.
- ...И с теми же лысыми шинами... - не останавливался Лаки. - Нет, говорю, даже бритыми, как твоя дурная голова... Но он, похоже, меня даже не услышал. Тут же пропал. Он так ловко скакать научился, что я даже не стал пытаться догонять его и втолковать, как следует обращаться с чужим имуществом... Наверное, он мой дранд... мотоцикл под мышкой нес, а сам летел на демонских крыльях, потому что Налима от лисовой норы он выпнул всё в том же седьмом часу.
- Что же складывается... - пробормотал невменяемый от беспокойства Гессо. - Даже если Илия вышла оттуда часов в двадцать... Нет, пускай в двадцать один... Сейчас уже третий ночи... - и схватился за телефон.
- Куда?! - рявкнул Пилигрим, украдкой показывая довольному Лаки кулак.
Гессо посмотрел на него с вызовом:
- Наставнику Лису.
Пилигрим вздохнул:
- Положи сейчас же. Сам позвоню. А ты, - указал он на Лаки острой вилкой, - прекращай дымить в доме.
Тот, наглец, только усмехнулся, выковыривая новую сигарету.
'Добился-таки своего, псиное брюхо, - негодовал Пилигрим, набирая номер Лиса. - Не хочет сам ему звонить, думает, я что ли больше него хочу лисовой беседы? Особенно после того, как Илия меня погрызла... А Гессо сейчас нельзя ни с кем говорить. Он Лису точно что-нибудь нехорошее скажет. И не будет у Нэмури дома на Каменской...'.
В ухе послышалось хриплое:
- Пилигрим, хорошо, что ты сам позвонил...
'Ой нехорошо-о', - подумал он, закрываясь от лучей книжкой.
- ...Я весь вечер вчера думал, за что ты меня так ненавидишь: всю проработку плана по Пантаклю на меня перевел и Илии слил. Не боишься, что я с учеником твоими первоначальными задумками поделюсь?..
Пилигрим вспомнил, что планировал сначала, и ему стало слегка не по себе.
Лис вдруг усмехнулся:
- Не копайся. Я тебя не солью. Но ты мне должен, Пилигрим. Теперь должен. И очень много. За Илию.
Пилигрим переварил и сказал:
- Об этом после. Уточняю, Нэмури у тебя сегодня был?
- Зачем? - удивился Лис. - Он долго эмоциональное переваривает, и пока не закончит, здесь не появится...
Пилигрим уловил прорвавшуюся в последних словах горечь, и ему стало действительно 'нехорошо': 'Надо было на себя всё тянуть, что бы волчонок мне сделала? Коленку опять разбила?... А Лис...'.
- Ясно, - вздохнул он. - В какое время она от тебя ушла?
- В девятнадцать-три-ноль, - сказал Лис и добавил: - Пилигрим, оставь ее. Они вместе... И мы с тобой еще не закончили.
В ухо ударили гудки.
Пилигрим потер лоб, надеясь, что рука не дрожит: 'Вот теперь я вляпался. Взял у него в долг доверие... Больше, чем мог отдать. И не оправдал. Сколько Якорь предупреждал меня о таких ситуациях? А толку-то... Всё равно с Наставником мне не сравниться'.
Он наполнил рюмку.
- Что? - не выдержал Гессо.
Пилигрим сначала даже не понял, о чем он выспрашивает.
- Уймись, - привычная ухмылка легла на лицо, не пытаясь сползти. - Накатаются и вернутся. Лис сам сказал.
Гессо молча перебрался к нему за стол и кивнул на свободную рюмку. Пилигрим едва не выронил графин, когда подскочил Лаки, впиваясь пальцами в свой телефон.
- А ты куда звонить собрался? - поинтересовался Пилигрим.
Лаки повернулся, и он потерялся. Воздух над Золотым плавился запредельной силой, а волосы стали стремительно темнеть. Гессо оглянулся и выронил рюмку, та влажно хряпнулась об пол.
'Демоны подгорные, - обалдел Пилигрим. - Мраморный взбесился. Да он и впрямь ее любит... Или его? - неожиданная догадка мелькнула, но Пилигрим заставил ее исчезнуть. - Тогда уж их обоих... Бред какой-то... - думал он, глядя в отливающие красным золотом глаза. - И как мы его сдерживать будем?..'.
Лаки взъерошил угольно-черные пряди, подтягивая трубку плотнее к уху, и спросил:
- Ты где?
Через пару мгновений воздух в столовой перестал быть таким густым.
Лаки сморщился:
- Недоумок. Сейчас приеду.
Он открыто улыбнулся Пилигриму и пропал.
Три хлопка практически слились в один.
- Дверца холодильника, одна из комнат наверху... и входная, - пробормотал Пилигрим, оторопело любуясь таким же шокированным Гессо.
- Он же черный стал, - прошелестел Гессо с отчаянием. - Волосы, как у Нэмури и Илии... Он не соврал, когда сказал, что чувствует. Пилигрим, он и в самом деле чувствует.
Пилигрим тупо смотрел на графин и думал о том, сколько ошибок он сделал за сегодняшний день, за дни прошедшие и сколько еще предстоит...
Неожиданно он почувствовал себя совсем старым.
- Гессо, - сказал он. - Отделение пустое, объектов нет. Тех, кого довезут, пускай на нулевой спускают. Пантакль на сутки выходной. Весь Пантакль...
Гессо недоуменно моргал всё еще красными глазами, и Пилигрим оскалился:
- Ты не в курсе, кто теперь управляет девчонками Кларисс?
Призрак в ответ несмело улыбнулся.
'Устала', - улыбался Нэмури, осторожно перебирая рассыпавшиеся волосы Илии.
Она дремала на нем, как на кровати, щекоча ровным дыханием кожу.
'Ты еще не знаешь, родная, что твоему фавориту Джампу предстоит еще более нелегкая ночь, чем ты предполагала. Он нас видел, и соврать Лису не сможет. Правда, сам не знаю, когда он ушел. Увлекся... И когда этот демонский телефон заткнется?', - спросил Нэмури крупные, мерцающие звезды. Те нахально перемигивались и молчали.
Нэмури тихонько, чтобы не разбудить Илию, вздохнул и потянулся к штанам. Подцепил кончиками пальцев непрерывно жужжащую дрянь, но не успел поднести к уху, как Илия подняла голову и охрипшим голосом сказала:
- Если это Лаки, пусть едет сюда и захватит с собой 'Ратхи-колы'. Пить хочу.
'Ого, - удивился Нэмури. - Разошлась'.
- Уверена? - улыбнулся он.
В свете компактника глаза Илии отливали желто-зеленым.
'Красиво, - подумал Нэмури. - Как светлячки. Или крылья сказочной феечки...'.
Но 'феечка' демонстративно вцепилась пальцами в переносицу и мигом превратилась в знакомую ведьмочку Илию:
- А я-то думала, когда ты этот вопрос задашь?
'Неужели я настолько предсказуем?', - забеспокоился Нэмури.
- Отвечай, - скомандовала Илия. - 'Ратхи-колу' мне и Лаки. На двоих спать удобнее... И теплее.
Нэмури рассмеялся, накинул на нее сверху свою футболку и лишь тогда ответил на вызов.
- Ты где? - едко просочился в ухо голос Лаки.
'Ого, вовремя мы договорились, - порадовался Нэмури. - Десять минут до направленного взрыва. В мою сторону, между прочим'.
Даже здесь чувствовалось напряжение натянутых струн терпения Лаки, поэтому Нэмури сразу сказал:
- Илия говорит, что хочет 'Ратхи-колу' и тебя. В каком порядке - не знаю, но это и не важно. Главное, возьми шипучку. Иначе нас обоих разобьют каким-нибудь особенно извращенным способом. И пледы из моей комнаты захвати. Мы тут спонтанный пикник организовали. Так что дуй сюда немедля, пока у нашей королевны терпение не истощилось. Я связь прерывать не стану, посмотри по компьютеру 'Катрин'. Только не раздави нас ненароком... По драндулету своему плакать станешь. И лес на дрова не переведи.
- Недоумок, -- сказал Лаки. - Сейчас приеду.
Нэмури бросил рядом телефон, не обрывая связь. Напряжение Лаки отпустило и его.
- Как? - спросила Илия.
'Переняла манеру. Заразилась', - усмехнулся он:
- Летит на крыльях. Так что если передумаешь, его это волновать уже не будет. Он и в самом деле не ритуалил и даже не пытался с той самой истории с жилетом.
- Бедненький, - вздохнула Илия. - Тот скотский нормальный нашему Лаки брешь сделал... Трещину. Ну ничего, я его заклею обратно.
Нэмури еле переварил: 'Так. Лаки уже 'наш'. Это радует. И готовность 'клеить' тоже не может огорчать. Но, признаться, я думал, что Лаки из-за тебя прыгать по постелям перестал... Однако твоя версия мне нравится больше. Значит, Лаки новый комплекс подхватил. Но жилет, упрямец, не снимает. Не хочет прорехами светить... Сам недоумок'.
Через пару минут раздался утробный рокот 'Катрин', поляну залил свет, и тут же смущенно погас вместе с рокотом. Илия с интересом разглядывала темно-зеленую, черную в темноте железную тушу. Раздался щелчок открывающейся двери.
- Нэмури, ты - недоумок, - заявил Лаки так, что, пожалуй, его услышали даже на Каменской. - Мало того, что... Да демон бы побрал этот холодильник... - Илия с интересом вглядывалась, с чем там возится Лаки. - Нэмури, хватит валяться, иди сюда и помоги мне.
- Меня Илия придавила, - пожаловался он темноте, и паразитка тут же соскользнула на землю.
- Ну вот, последний аргумент сбежал, - огорчился Нэмури и медленно, отчаянно ленясь, полез в джинсы.
- Мало того, что ты без меня всё начал, - сердился Лаки, нагружая его переносным холодильником, пледами и одеялами, - так ты еще и не обустроил всё как следует. Сам замерзнуть решил и Илию простудить? Дикарь и пещерный человек, - резюмировал он, доставая плоские диванные подушки.
'Ободрал общую комнату', - перевел Нэмури и спросил:
- Может, ты еще и палатку захватил?
Лаки замер, посмотрел на 'Катрин' и ругнулся так, что Илия присвистнула.
- Демон ты, Нэмури, - сказал он. - Я-то всю дорогу не мог понять, что забыл.
- Целых пять минут? - усмехнулся Нэмури.
И Лаки неожиданно рассердился еще больше:
- Не стой плен глазастым, иди, костер разводи!
Нэмури отодвинулся от него на всякий случай поближе к Илие: 'Укусит еще, бешенный', - сложил рядом с ней всю ношу. Илия тут же нырнула в холодильник за 'Ратхи-колой'.
Лаки сбросил туда же подушки и сказал:
- Ну. Я свои полдела сделал, где костер?
- Лаки, рехнулся? Особо очищенная зона, какие костры? - попытался урезонить его Нэмури.
Да где там:
- Я и без костра вижу, что вы оба в пупырышку, как лягушки по осени.
И Нэмури замер.
- Постой-ка... - он отыскал в кармане зажигалку, чиркнул и опешил - глаза у Лаки золотились.
Илия растеряно сказала:
- Лаки, у тебя волосы потемнели.
Тот подтянул к глазам свою прядь и фыркнул:
- Плевать, я с вами вообще скоро поседею... И плевать на особую очищенность. Как на Каменской в садах на Благой день все дружно барбекю жарить - так ничего. А как костер развести в двух шагах от той же Каменской - так запрещено. Якобы. И вообще я так постоянно делаю...
- 'Постоянно'?.. - спросила Илия.
Лаки тут же закрыл рот и принялся обустраиваться.
Нэмури усмехнулся: 'Не будешь командовать', а вслух поинтересовался:
- Я где дрова для твоего ритуала должен наковырять?
- В багажнике посмотри, - буркнул 'очень занятый' Лаки.
В багажнике и впрямь обнаружились дрова с углем.
'Он что - санировать Илию решил? - недоумевал Нэмури, разглядывая запасы. - Предать как ведьму огню обеззараживающему?.. То есть очищающему?..'.
Но возразить не решился и поплелся создавать для Лаки 'очаг'.
'Я тебя совсем не знаю, - думал Нэмури. - Уровень своего отрыва от границ ты скрываешь. Так не хочешь к Лису, что даже от меня прячешься. Чего одна смена шкур стоит...'.
Огонь жадно лизнул уголь и принялся переваривать древесину. Нэмури оглянулся - волосы у Лаки были тускло-русыми, невзрачного мышиного цвета. Лаки отобрал у Илии холодильник, закутал ее в одеяла и выдал уже сердитой душе бутылку шипучки. Термос полетел в Нэмури (еле исхитрился поймать).
- Чай, - коротко пояснил Лаки, не глядя на него. - Если все-таки оголодаешь, то в машине клешни лежат. Можно подогреть горшочки с сюрпризами.
Нэмури выдавил:
- Как?
Лаки усмехнулся, но поворачиваться не стал:
- После того, как ты на Радужную уехал.
'Вот... зараза запредельная, - возмутился Нэмури. - Всё-то ты тогда уже рассчитал. Только нам голову морочил... Или же проверял?.. И ждал, позовем мы тебя или нет. А потом и выдержки не хватило. Испугался остаться лишним... Ненужным. Вот ведьмины рога, Лаки, ты до сих пор не выбрался из детства'.
Илия оторвалась от бутылки и сказала:
- Лаки, иди ко мне.
Она потянулась к нему, и Нэмури, опасавшийся вспышек ревности со своей стороны ('Все-таки она - не Кларисс'), ничего подобного не почувствовал. Стало интересно: 'Надо снять данные с такой Илии. Все-таки участие в процессе сильно путает информацию'.
Нэмури открутил крышку термоса, и чай уютно устроился в желудке.
Илия стояла на коленях рядом со съежившимся на корточках Лаки. Одеяло сползло с нее, открывая тонкую фигурку с упругими холмиками грудей. Она осторожно перебирала волосы Лаки, всё еще невзрачные и серые, но тот даже не шевельнулся.
'Можно подумать, что он примчался на всех парах полюбоваться на 'Катрин' на фоне звездного неба. Я стал ему мешать?.. - пытался понять Нэмури. - Раньше такого не было. Хотя, с другой стороны, раньше с нами не было и души. К тому же такой же натуральной, как и мы... Возможно ли, Лаки, что ты, как и я, пытаешься сейчас переварить, насколько всё серьезно оборачивается?.. И то, что мы своей любовной связью нарушаем не только законы Ордена и Старших его, но и общечеловеческие нормальных?.. Нет, тут что-то другое... Лаки переваривает подобное, не разжевывая. А на все законы он плевал с колокольни Раги. Что-то тут не так...'.
- Лаки, - сказала Илия, - если сейчас не хочешь, ничего страшного, я подожду... Просто дай мне тебя обнять. Как раньше.
''Раньше'?.. - удивился Нэмури. - А, когда они в саду от нас прятались'.
Но тот медленно покачал головой:
- Не в этом дело. Просто... дай мне немного времени...
'Все-таки переваривает', - улыбнулся Нэмури догадке, но Лаки сказал такое, от чего он едва не раздавил термос:
- Не хочу, чтобы ты видела меня таким.
Илия замерла, потом горько улыбнулась, и Нэмури узнал в этой улыбке и себя, и Лиса.
- Каким? - спросила она. - Запредельным?
Тот, похоже, перестал дышать.
- Как бы ты не выглядел, Лаки, как далеко бы ты не забрался за границы... - сказала Илия, прижимая его голову к своей груди и путая его бесцветные волосы. - ...Я всё равно узнаю тебя. И не испугаюсь. Больше - не испугаюсь. К тому же я видела вас оборотнями... И тебя, и Нэмури... Но тогда я не ожидала, что вы шагнете за предел. Оба. Вас не было год, и я не хотела думать... Ничего не хотела... А тут вы... Градом на голову... Я просто не поверила. Думала, с ума сошла. Думала, сломалась. Совсем ненормальной стала... Но, Лаки, я видела других запредельных. И они - чужие. Они - не ты, и не Нэмури. Вы оба никогда не станете для меня чужими. Я обещаю... Что бы ни случилось... Побудь со мной, ладно?..
И он сдался. Нэмури почти ощутил то усилие, почти услышал скрежет шейных позвонков, когда Лаки повернулся к Илие и поднял к ней лицо.
А она горько улыбалась.
- Глупый, - сказала Илия, и Нэмури дрогнул от нежности в ее голосе. - Какой же ты глупый. У тебя очень красивые глаза. Больше не прячь их от меня.
Нэмури незаметно отставил термос в сторону, он чувствовал натянутые струны напряжения Лаки. Ему не хотелось вмешиваться, но он сделал бы это, если Лаки послушал не Илию, а собственные запредельные желания. Если Лаки попытался бы причинить их душе вред.
- ...А теперь позволь посмотреть как расстегивается твой жилет.
Лаки встал на колени, и Нэмури подосадовал на себя, что выбрал плохую 'ложу' - Илия почти скрылась за ним. Нэмури навострил уши и успокоился: шорох расстегивающейся рубахи напомнил Лаки, как дышать.
'Меня здесь нет, - сказал себе Нэмури. - Я же мог побыть с Илией наедине. Так что стану курить возле костра, пить чай и не отсвечивать, пока они сами не позовут'.
Лаки едва помнил, на каком он свете и как его вообще зовут. Но на сей раз причиной была не собственная затихающая тьма, что он подцепил за границами. Истоки амнезии заключались в женщине, стоявшей на коленях перед ним: 'Не боится. По-прежнему. Всё понимает, а страха нет'.
'Маленькая, изящная... хр-рупкая', - подсказала голодная тьма, и Лаки не без усилий заткнул рычание.
Грудки Илии с упрямыми рожками сосков покачивались, пока она возилась с застежками его жилета.
- Всё, поняла, - сообщила она с улыбкой, и жилет, бряцая начинкой, гулко приземлился на землю.
- Ого, - округлила она глаза. - Такую тяжесть на себе таскаешь...
Но Лаки не дал ей закончить. Просто не хотел больше ждать. Он устал ждать. Он был зверски голоден и желал насыщения. Немедленного.
'Душа', - напомнил себе Лаки, когда впивался в ее губы, срывая удивленные, судорожные вздохи.
Где-то на границе сознания он ощущал заинтересованный, слегка отстраненный, как на консультациях, взгляд Нэмури и заводило это еще сильнее, чем когда они были с Кларисс.
'Несравнимо', - поправил себя Лаки, роняя Илию на одеяла и раздвигая ее ноги.
Грудки продолжали дразнить его острыми рожками, и он попробовал их на вкус.
'Превосходно, но мало', - решил Лаки и хотел было продолжить дегустацию, и даже спустился до клейма Пантакля, как задыхающаяся Илия вцепилась ему в волосы и потянула наверх:
- Не-ет... Не опять... Не надо.
Лаки изумленно смотрел в ее глаза: 'Редкий случай, господа. Юная госпожа возбуждена до слез, но при этом упрямо отказывается от ласк такого сорта. В чем дело?'.
Раздался тихий смех Нэмури:
- Я же говорил, побрейся налысо. Не мучай Илию, ей и так сегодня уже досталось.
- Хитрый заморский демон, - пробормотал Лаки, ощущая пальцами горячие желанные соки души. - В следующий раз - моя очередь.
Илия всхлипывала, привыкая к движениям его рук.
- Хорошо, что я учил тебя синхронизации, - похвалил ее Лаки и легонько укусил за ушко.
Она вздрогнула, словно от удара тока.
'Ага. Попалась, - обрадовался Лаки. - А что насчет шеи?'.
Оказалось, что шея души еще более чувствительна, чем ее уши, и легонько покусывая нежную кожу, можно извлекать удивительные звуки.
'Любишь ломать табу, бесстыдница? - ухмыльнулся Лаки. - Совращать Наставника и инструктора посреди леса... Безгранично доверять запредельным, подставляя открытое горло... Что ж... Мы с Нэмури можем многое тебе позволить. Чувствовать, не то же самое, что слушать чужие рассказы, да, художница?'.
- Лаки, - прорвалось сквозь стоны отчаянное. - Лаки, пожалуйста... Пожалуйста...
'Илия, я столько времени этого ждал, что, пожалуй, отпущу сейчас свой рассудок и пойду у тебя на поводу...'.
Он расстегнул уже давно тесные джинсы и послал к подгорным все правила. На грани сознания он чувствовал, как хорошо вскрикивает Илия, когда он вторгается в нее. Как безропотно подается навстречу ее тело, раскрывается, принимая всё, что он может ей дать. Лаки не помнил Нэмури, он не знал, кто такая Илия. Чувствовал только, что под ним бьется беспомощной рыбкой его душа - существо, с которым он обязан слиться. Потому что им обоим это надо. Взметнулись в воздухе тоненькие руки, обвивая, бессильно царапая острыми коготками, и он замер, продлевая агонию души перед ее финальным исчезновением в глубине своей сущности.
- Илия, - позвал он, и имя души хрипло сорвалось с языка.
Кровь стучала в висках барабанным боем и всё его нутро требовало завершения ритуала.
- Илия... Мне нужно, чтобы ты вернулась и кое-что сказала.
Но она не слушала, всхлипывала, извивалась, торопясь добраться до своей женской поляны, полной лунных цветов.
- Илия, скажи, - Лаки застыл, изо всех сил сопротивляясь их телам. - Художница...
Она разлепила слипшиеся от механических, пустых слез ресницы.
- ...Скажи, что ты хочешь раствориться во мне... Иначе я остановлюсь.
- Нет, Лаки... Пожалуйста... Я... - она с трудом смогла припомнить его ритуальную фразу. - Я хочу раствориться в тебе... Пожалуйста...
Тугие кольца другого, опасного надо развились, отпуская его на свободу. До следующего ритуала.
- Умница, - прошептал Лаки, вламываясь в нее с новой силой.
'Умница', - крутилось в сознании бессмысленное, когда он жадно впивался в губы, заглушая отчаянные крики.
'Хорошо, художница... Собирай свои лунные цветы'.
И она, будто услышала безмолвный приказ, судорожно сжалась, цепляясь за него, как утопающая, вытянулась в напряженную струнку и обмякла.
Лаки заглянул в пустые, как от шока, глаза души, впился зубами в свою губу и, чувствуя горячую солоноватую влагу во рту и на подбородке, вскоре догнал ее.
Когда мрак перед глазами рассеялся, он всё еще выравнивал дыхание.
'Художница... Душа...', - улыбнулся он, заглядывая в лицо Илие, и обмер.
С перепугу приложил пальцы к ее шее, но еще не досчитав поредевший пульс, понял, что всё в порядке - дышит.
- В чем дело? - над головой образовался Нэмури.
Лаки едва не подпрыгнул: так увлекся, что напрочь забыл о нем.
- Дай-ка мне спецжилет, - сказал он, шаря по одеялам.
Под рукой тут же оказались привычные кармашки. Лаки достал необходимое и пояснил встревоженному Нэмури:
- У нас потери на поле боя. Обморок.
У того вытянулось лицо. Лаки подсунул едко пахнущий тюбик под нос художнице, и она смешно поморщилась и сонно заморгала. Тюбик тут же был всучен в руки онемевшему Нэмури, а Илия поглажена по голове.
- Спи, - скомандовал Лаки и почесал ее за ушком.
И художница мгновенно послушалась.
- Какие полезные уши, - пробормотал Лаки, с изумлением ее разглядывая. - Целый пульт управления. Интересно природа тебе кнопочки приделала, художница.
- Пойдем-ка, покурим, - сказал Нэмури, потрепав плечо.
Лаки очнулся от созерцания чуда природы и с трудом вполз в джинсы - тело было влажным от пота.
'И когда я из них выскочить успел?', - подивился он, а вслух добавил:
- Неудивительно, что вам было не холодно. Я теперь недоумком себя чувствую: и на кой ведьминский рог я притащил такую кучу одеял?
- Илию в них закутывать, - сказал Нэмури, протягивая ему прикуренную сигарету. - Чтоб вылуплялась быстрее.
- Ты мне эту шутку до конца срока будешь припоминать? - попробовал 'обидеться' Лаки, затянулся и, лишь когда чихнул, понял: - Нэмури, ты за что мне 'личинку' подсунул?
Тот ухмыльнулся:
- Чтобы меньше на упыря походил. Умойся, чучело, - и положил перед ним резиновую флягу с водой.
'Боги, - опешил Лаки, срочно умываясь (рот саднил, а по пальцам стекала кровь). - Когда Нэмури машину обыскал? Я же фляжку эту под сиденье спрятал... Ничего не понимаю...'.
Он посмотрел на спящую Илию и звучно треснул себя по лбу:
- Нэмури, я - недоумок. Забыл про 'предохранители' напрочь. Пойду исправлю, как смогу.
Но тот остановил на полпути:
- Оставь. Пусть немного поспит. Подтверждаю, что недоумок. Она - натуральная.
Лаки даже не сообразил сразу, и Нэмури засмеялся:
- Отправлю на мединструктаж наново. Натуральные от натуральных не плодятся.
И Лаки едва опять не набил себе шишку: 'Вот де-емон. Только бы Пилигриму не рассказал. Он же до конца срока с подколами на эту тему не уймется'.
Нэмури усмехнулся, но уже не так весело:
- Закопай или выброси. Я бы и сам про это не помнил, если б не озаботился подобными вопросами с ее появлением в доме... Все-таки слишком мало девчонок среди наших. Хотя сейчас мне жаль, что природа нас так обделила...
Лаки даже растерялся от такого неожиданного признания:
- Ты серьезно?
Тот не отвечал, глядя на спящую художницу через огонь.
'Серьезно, - перевел Лаки. - Боюсь, и мне тоже станет скоро 'жаль'... Интересно, на кого бы из нас походил ее ребенок? - он затянулся, чувствуя, как табак щекочет нос. - Пожалуй, это единственная разумная причина ограничений любовных связей законами Старших. Связи между своими и так - крепче не бывают, да еще если любовной усилить - всё, конец Ордену. Лично меня уже не тянет ритуалить с кем-нибудь еще... Так что демон с детьми. Если не ребенок художницы, то другого мне не надо'.
- И жаль, что нам нельзя заводить семьи, - охладил его Нэмури одной фразой.
Лаки едва удержался, чтобы не рассмеяться: 'Я точно недоумок. Самый натуральный. Ребенок. Размечтался. Расслабился и забыл, что нам, выродкам, семьи не положены. Случайное дитя на стороне, которое тебя и знать не будет - это другое. Да и тебе самому лучше о своих отпрысках не знать. Иначе почуешь, что надо увидеть, а там и остановиться не сможешь. Так и будешь наблюдателя играть, пока не сольешь беззащитную кроху каким-нибудь псам... Даже художницу уберечь не смог. Уже не беззащитную...'.
Вспышкой вспомнилось, как она цеплялась за него, распятая, пригвожденная, и в груди вновь потеплело: 'Художница - душа...'.
Нэмури покосился на него, выхватил данные и улыбнулся:
- Ты часто своих любовников в нокаут отправляешь?
Лаки фыркнул от едкого дыма и засмеялся:
- В постели - никогда.
- Вот и я такое впервые вижу. Полотенце есть?
Лаки переварил:
- Сейчас принесу.
Вода в фляге была прохладной, и художница тревожно заворочалась.
- Тихо, тихо, родная, - почесал ее за ушком Нэмури. - Спи дальше. Сейчас уберемся и отвяжемся от тебя.
- Врешь, - прошептал Лаки. - У тебя на лбу всё написано.
- Молчи, тяжеловес, - не остался в долгу тот. - Замучил нашу девочку и горд собой.
- Хватит с меня пыль сдувать, - раздался голос Илии. - И тряпками тереть перестаньте. Всё равно блестеть не стану.
Лаки покосился на развеселившегося Нэмури и прыснул, уткнувшись лицом в ее живот.
- Не щекотись, - было ему сказано. - Ты мне еще прическу должен.
- За что? - удивился Лаки.
- Две, - ответили ему, не открывая глаз.
Нэмури засмеялся:
- Лаки, лучше молчи, пока тебя на неделю не запрягли.
Илия молча выкарабкалась из-под них, сердито огляделась и поползла к бутылке 'Ратхи-колы'.
- По-моему, у меня тоже теперь всё на лбу проявляется, - пробормотал Лаки, завороженный ее движениями.
- Зря разбудили, - подтвердил Нэмури.
Художница обернулась к ним, увидела одинаковые хищные улыбки и растерялась.
- Напилась? - спросил ласково Лаки, устраиваясь на одеяле.
Она вцепилась в бутылку и помотала головой.
Нэмури подобрался к ней и погладил по плечам:
- Тогда пей. Нам еще тебя многому научить надо.
- Я и так знаю, - прищурилась вредина и глотнула шипучки.
- В теории, - расцвел Лаки. - Но теория Кларисс - ничто перед нашей богатой практикой.
- Что-то мне уже не хочется, - пробормотала она, потрясенная перспективой.
- Это от радости, - пояснил Лаки напарнику.
- Принимаю и полностью поддерживаю, - ухмыльнулся тот.
- Кажется, я вляпалась, - пожаловалась Илия бутылке 'Ратхи-колы'.
- Ну что ты, родная, - 'успокоил' ее Нэмури, - это только начало.
- Может, на этот раз в зал с главным представлением проскочим безбилетными? - предложила Илия.
Лаки аналогию понял смутно, но то, что Нэмури расхохотался, подтвердило его подозрения.
- Тогда давай, сначала включим ножки, - сказал Нэмури, отсмеявшись и закручивая бутылку крышкой, - и дойдем хотя бы до здания цирка.
Илия проводила шипучку печальным взглядом, доползла до Лаки и вдруг вздохнула, поворачиваясь к Нэмури.
- Я хорошо знаю теорию, - заявила она и пожала плечами: - Но... как?..
Лаки зажал рот ладонью, совсем не хотелось, чтобы в такой ответственный момент губа опять начала кровоточить.
- Пустяки, - добродушно улыбнулся Наставник Нэмури. - Ты на практике всё схватываешь на лету.
'Демон. Натуральный демон', - подумал Лаки, глядя на нерешительно подбирающуюся к нему Илию.
- Боги, я сейчас покраснею... - признался он, и Илия удивленно замерла. - Нэмури, думаю, мы старые больные извращенцы.
Тот неосознанно копировал Лаки, закрыв пол лица ладонью, и непрерывно, голодно смотрел на Илию.
- Безнадежно старые и безнадежно больные, - прокомментировал Лаки, но Нэмури, похоже, его не услышал.
- Ну этот лектор временно вышел из строя, - сообщил Лаки растерянной Илие, махнув на остолбеневшего Нэмури рукой. - Не переживай, он позже очнется, если, конечно, не захлебнется слюной...
Тот даже ухом не повел.
'А вот это уже серьезно и опасно, - осознал Лаки. - Надо проследить'.
И вслух сказал:
- Поэтому пока он возвращается на планету Земля из далекой галактики, я продемонстрирую тебе первые па в нашем тройном танго.
Лаки напялил самую ослепительную улыбку и протянул художнице руку. Она, несмело улыбнувшись в ответ, положила пальцы на его ладонь. И Лаки накрыл ее сверху второй рукой: 'Попалась'.
Републиковано на сайте Ольги Топь .
Часть 1
Часть 2
|