Дача Земля2k "@Лео Ворбач. Рифматизмы" Поэзия, Философия
Восстановлено 27.09.11 т.к. "самостоятельно" покинуло раздел, объединившись еще с 8-ю другими изложениями, включая фантастический роман в работе "Тхи Куа. Один вне Дома"
Учитывая стойкий интерес читателей к данной поучительной истории, автор восстановил произведение 27.10.11 после того, как его кто-то взял почитать и - (с кем не бывает!) - забыл положить на место.
Травоядный К. Я не поэт1k "@Травоядный Кот. Стихоплетень" Поэзия, Юмор
Когда мне было 12, в нашей стране рэпа не было. А если бы был?
В связи с 15-летним юбилеем Травоядного Кота произведение восстанавливается после чьей-то зачистки без объяснения причин удаления. На всякий случай ненорматив (см. кавычки) убран. Без данной эпической саги творчество Кота не может претендовать на полноту и зрелость. Все герои вымышлены. Все совпадения случайны.
- Ты смотри, что творится! - восклицал Вячеслав Михайлович. - Людям свободу дали, а им все равно мало! Н-е-е-т, русскому человеку много свободы давать нельзя. Он же не знает, что с ней делать... На краю этого шумного сборища они наткнулись на большой фанерный стенд-раскладушку, посвященный очередной годовщине аварии на Чернобыльской АЭС. В центре крупным планом - снимок дымящегося вскрытым чревом ядерного энергоблока. С высоты птичьего полета. Огромная чернеющая пасть, внушающая панический ужас и леденящий страх. Казалось, даже от фотографии исходит смертельная радиация.
Cтоя на красный на светофоре, он увидел молодую женщину, переходящую дорогу. Она толкала перед собой красивую импортную коляску, внутри которой, вероятно, лежал ее ребенок. Скорее всего, лапочка-дочка. Коляска-то красная. Женщина не обращала внимания на нервно подергивающиеся машины. Она шла неторопливо, широко улыбаясь существу внутри коляски. У нее была удивительная обворожительная улыбка. Так может улыбаться лишь счастливая мать. Молодая мама... Стоп! Максим вдруг понял, чего не сделал. Он не разговаривал с мамой! Как же так, Максим Батькович! Ты получил благословение отца, но совсем упустил из виду, что пуповиной человек связан именно с матерью. Кто, как не мать, чувствует свое дитя. Кто, как не мама, ощущает, что может ожидать ребенка в будущем.
Щелкнул тумблер, громыхнули передние двери, в салон ворвался пьянящий воздух свободы. Максим выскочил наружу, сзади хлопнуло. Как же ничтожно мало надо человеку для счастья! Просто топать по улице по своим делам. Оказывается, homo sapiens"у всегда можно сделать хуже. Даже тогда, когда кажется, что хуже не бывает. Как просто - идешь себе, дышишь, смотришь по сторонам. Слушаешь шум проезжающих машин, щуришься от закатного солнышка, и никому до тебя нет дела. Разве мало?
Ну и рожи у них были! Как у глушенных судаков, смех, да и только! Он, Макс, сам выпал в осадок, когда себя увидел на широченном экране, выставленном в огромной витрине на Манхэттене. Там сбоку видеокамера пристроена незаметненько - ты подходишь к витрине, а камера тебя снимает, пока не наткнешься на живое кино про самого себя. Вот это был homo! Нет, не sapiens, то был самый настоящий homo советикус, временно удравший на волю из советского зоопарка. Осунувшаяся потная физиономия с бешеными красными глазами... А какой она могла быть после тридцати шести часов без сна? Сам Нью-Йорк, конечно, не в счет. Советские с детства знают, что Нью-Йорк - обыкновенный город контрастов.
Рассказ восстановлен 28.09.11 после зачистки страницы. Ни одна из сторон на себя ответственность не взяла. Время показало, что написанного пером не вырубишь... Тема нашла своего читателя. "Солнце..." взошло в октябре 2012 в русскоязычном журнале "Чешская Звезда". Начало положено...
Надо же, мсье Боброу, вам стали указывать сопляки. Они, конечно, пока не годятся вам в сыновья и дочери, но это не за горами. Странная штука жизнь. Раньше вами управляли солидные дядьки с большими седыми яй... С огромным жизненным опытом, у которых приятно поучиться уму-разуму, а что теперь? Молокосос Андре и вчерашняя пэтэушница Флоранс, которые при каждом удобном случае пытаются втереть вам, что именно в их крошечной конторе вы стали человеком. Что это они - два самовлюбленных губошлёпа - научили вас работать на уровне мировых стандартов. А до этого вы были туземец из страны третьего мира, спустившийся с кокосовой пальмы. Нет, ребята, не вам меня учить. Сначала поживите здесь с мое, похлебайте нашего российского дерь... Подышите нашим вольным воздухом, потом я вас послушаю. Что вы могли видеть, шпана малолетняя? Здесь не Европа и даже не Центральная Америка.
На одной чаше весов рождение, на другой - смерть. Пришел, ушел... В промежутке - жизнь. У одних яркая, но короткая, как пламя бенгальской свечи на морозе. У других - долгая и бессмысленная, как сырая тлеющая головешка, которую запихнули в тесную душную топку. У третьих... Интересно, что бы делали люди, если бы могли жить триста, пятьсот, тысячу лет? Что можно делать столько времени? Рожать, выращивать и воспитывать десятки детей? Или сотни? А сколько будет внуков и правнуков? Всех знать и помнить? Как можно поздравить с днем рождения несколько сотен родственников? Абсурд...
Любой человек, обладающий хотя бы минимальными набором качеств вожака, постепенно приходит к основополагающему выводу - жизнь слишком короткая штука, чтобы достичь всего исключительно своим трудом. Даже если у вас по семь пядей во лбу и других местах вашего харизматичного организма. Слишком много приходится выполнять обязательных рутинных действий, совершенно не влияющих на сокращение дистанции до заветных целей. Даже для того, чтобы элементарно физически выживать, каждый из нас ежедневно проделывает немалый объем неблагодарной черной работы, стремительно уничтожающей время пребывания на этом свете.
Как просто... Он переместился в пространстве на несколько десятков метров. Если исключить развороты-повороты и не принимать во внимание лестницы и двери, то останется абсолютная величина перемещения тела. Странно... Где-то там правее и выше остался душный каменный короб, набитый металлом, пластмассой, прессованными опилками, бумагой и людьми. Нет, если уж упрощать, то не людьми, а несколькими центнерами живой мыслящей материи. Покрывающейся потом и пылью, дышащей мертвым воздухом живой материи. Которую это вполне устраивает или почти устраивает, если она считает нормальным пребывание себя в границах того короба.
В лаборатории по-прежнему было тихо. Кто-то шелестел клавишами недавно закупленного "триста восемьдесят шестого", осваивая очередную игрушку. Судя по тому, как часто и нервно шелестели, играли в тетрис. Играли в рабочее время. Он поднял глаза. Так и есть, резвился принятый летом молодой специалист, пользуясь тем, что хозяин машины в отгуле. Поскольку специалист был молод, он, соответственно, совсем не имел опыта в вопросах воровства рабочего времени. Он развернул монитор к стене, чтобы никто, войдя неожиданно в лабораторию, не мог видеть экрана.
Штатной переводчицей работала молоденькая москвичка с надменно-снисходительным выражением холеного личика. Впрочем, это выражение появлялось на ее мордашке, словно маска, только в тот момент, когда она обращалась к двум зажатым провинциалам. Ведь они даже не умели правильно садиться в обыкновенное кресло из натуральной кожи, в котором легко мог расположиться индийский слон средней комплекции.
Вам знаком закон выживания лягушки, попавшей в кувшин с молоком? У нее один выход - бить лапами по молоку. Бить до последнего вздоха. Когда, казалось бы, проще сдаться и утонуть. Очень тяжело колотить распухшими лапами по молоку, которое не убывает. Оно медленно высасывает остатки воли, призрачно намекая: "Перестань колотить... Ради чего?.. Расслабься... Тони... Так проще...Никто не осудит... Все так делают..." В тот момент, когда готов в предсмертном вопле захлебнуться опостылевшей жидкой массой, под ногами вдруг ощущается почва. Спасительный твердеющий кусок масла, сбитый собственноручно. С ржавым скрипом открывается замшелая дверь в углу лабиринта. Эту дверь может пинком открыть с другой стороны некто Данила. Или галантно распахнуть девушка Флоранс. Этакая французская Алиса из страны молочных чудес. Милости просим! Заслужили!
А что под лобной костью и в том неизвестном отсеке организма, где томится душа? Там все гораздо сложнее, не так ли? Именно там ощущается наш истинный возраст, наверстанный километрами мыслей и отмотанный рулонами переживаний. Его в какие величины облекать, чем мерить? Тонно-мыслями? Размышление-километрами? Корень квадратный из ошибок, помноженный на косинус угла, в который загоняет жизнь? Гипербола внутреннего мира, намертво переплетенная с параболой среды обитания. Нелинейная функция самообмана мелких побед, совершенно не влияющих на итоговый результат пути. Логарифмы пустых надежд, интегралы жестоких реалий. Уравнение с миллиардами неизвестных. Галактика себя, которого уже знаю. Вселенная меня, которого еще предстоит узнать...
Ниагара?.. Нет, гораздо тише, но очень похоже... Забытый гул падающей воды... Максим прикрыл веки, пытаясь сосредоточиться. Перед глазами замаячили тусклые образы ночных манхэттенских высоток. Где же "близнецы"? Где два огромных светящихся клыка? Странно, но их нет. Их не видно... Небоскребный частокол как будто подстрижен гигантскими садовыми ножницами. Только приглушенное мерцание рекламных вывесок. Дыхание участилось. Американец не отпускал. Что ты хочешь сказать мне, машинная душа? Я не могу ошибаться. Я слишком хорошо знаю тебя. Ты что-то пытаешься сообщить мне, правда? Что означает твой неожиданный просып, почему ты напомнил о себе?
Утром он обнаружил на своем столе полную пепельницу окурков "честерфилд". Все ясно. Здесь был кролик Роджер. Максим подставил кролика Роджера. Оказывается, финансовый директор приезжал без своей переводчицы, шикарной высокой брюнетки Жанны. Все знали, что Роджер трахает Жанну и старается не напрягать лишний раз по пустякам. Она должна быть красивой и свежей. Как белая пушистая крольчиха. Вернее, черная. Хитрый мстительный Роджер хотел запрячь строптивого Максима в качестве толмача. У него ничего не вышло. Ведь он приехал через пятнадцать минут после того, как Максим отбыл в гости к Ван Хекену.
Уже под утро Максиму приснился сон. Будто сидит он на краю огромной привокзальной площади. Сидит прямо на грязном асфальте, привалившись спиной к теплой гранитной стене какого-то солидного учреждения. А с другой стороны примыкает к площади... Не вокзал, нет. Там высится храм православный, высокий и белый, увенчанный пятью куполами золотыми. Один большой по центру, и четыре луковки поменьше по углам красуются. Бормочет что-то Максим и осеняет себя беспрестанно крестным знамением, на храм этот великолепный глядя. А купола блестят нестерпимо на солнце, аж глаза слезятся.
Могло ли такое вообще произойти с ним, с простым советским инженером? Папа обычный начальник отдела, мама рядовой технолог. И вдруг Штаты? Welcome to USA, Mr. Maxim Bobrov! Glad to meet you! Теперь это кажется сном, сказкой, галлюцинацией. Нет, господа, не было этого, и быть не могло. Все реже вспоминается сверкающее парное великолепие "близнецов". Все тише становится шум Ниагарского водопада. Ниагарский водопад?.. Разве был он там, в этом мистическом краю? В одном из редчайших мест на планете, где в полной мере ощущается неимоверная мощь живого природного начала. По берегам которого несколько столетий назад бродили настоящие, еще не американские индейцы. Что они чувствовали, наблюдая, как миллионы тонн воды с ужасающим грохотом низвергаются с обрывистого козырька? Каким богам молились? Кем ощущали себя - ничтожными козявками или равными своим древним божествам?
Вероятно, не случайно люди лишены такой, казалось бы, нужной способности - предугадывать развитие событий, и итоги наших случайных и закономерных знакомств. Ибо, как нельзя считать целой рекой вяло текущую у наших ног воду, так неправомерно давать homo sapiens"у возможность трактовать маленький отрезок бытия глобальной предпосылкой всей оставшейся жизни. Слишком суетны и скоротечны наши суждения о себе и людях. Непростительно легко мы воспринимаем промежуточную кривую ступеньку как окончательную сияющую вершину заветной высоты. Слишком часто на протяжении нашего жизненного пути меняется система ценностей, представления о себе, людях и окружающем мире, чтобы вооружать нас таким мощным оружием как дар предвидения. Он дан очень немногим, что, несомненно, наталкивает на слабое подозрение, что основной массе человечества он пошел бы скорее во вред, чем на пользу.
Бесконечность1k "@Лео Ворбач. Рифматизмы" Поэзия, Философия
Жизнь - самое увлекательное приключение. Самое главное событие. Надо просто понять это. Остальное вторично. Страна, город, место работы, карьера, способ заработка... Какая разница? Жизнь слишком короткая штука... Люди не вечны. Страны, как выяснилось, тоже. Огромные заводы - гордость экономики - превращаются в копеечный металлолом. Народные автомобили... О чем вы, господа? Лучше подумайте о том, во что превращаемся мы.
Травоядный К. Все-таки Высоцкому1k "@Травоядный Кот. Стихоплетень" Поэзия, История, События
Данный стих-рассуждение когда-то стерли из раздела, сделав вид, что так и было. По понятным причинам произведение возвращается в строй. Коррекции внесены. Нормы УК РФ соблюдены. Все герои вымышлены, любые совпадения случайны. За принятие содержания на свой моральный счет автор ответственности не несет.