Джон Септон сидел в кресле и нервничал. Оставалось немногим более часа до начала приема у мэра Нью-Йорка, который он организовал по случаю дня рождения своей супруги, а Мери всё ещё вертелась перед зеркалом и меняла одно платье за другим, никак не решив, что одеть.
Во время этих бесконечных примерок Мери показалось, что в гостиной происходит что-то неладное, и она спустилась вниз.
Джон сидел в кресле совершенно неподвижно. Его голова свалилась на плечо в неестественной позе. Джон был мёртв. Никаких следов насильственной смерти полиция не обнаружила. Врач не установил причину смерти, что само по себе оказалось более чем странно...
Наконец, Мери была готова, и супружеская пара вышла из дома. Они поймали такси и попали на приём вовремя.
Джон Септон к этому времени был известным в Нью-Йорке детективом, раскрыл много запутанных дел и пользовался уважением. Он часто получал приглашения на подобные приёмы. Септон был нелюдимым человеком: он не любил шума праздничных вечеров и охотно отказался бы от них. Их любила его жена, а он любил Мери и делал все, чтобы ей было хорошо. Вот и приемы он ради неё посещал безропотно, хотя при первой возможности старался незаметно покинуть зал, полный гостей, и укрыться где-нибудь в библиотеке. В этот раз он поступил именно так.
Устроившись в глубоком кресле в библиотеке и слыша едва уловимый здесь шум веселья, он взял в руки газету "Нью-Йорк таймс", открыл её на странице с криминальной хроникой и стал мельком проглядывать.
Сквозь тихий шум праздника он довольно хорошо различал заливистый смех Мери. "Пусть повеселится, - подумал он, - я много работаю, и мало времени остается для неё".
В криминальной хронике сообщалось о нескольких убийствах в Гарлеме, ограблении ювелирного магазина на Пятой авеню. По предварительной оценке, украдено драгоценностей на три миллиона долларов. Преступников найти не удалось.
- Ребята провернули совсем неплохое дельце, - вслух подумал Септон.
"Миннеаполис. Штат Минисота. Вчера при неясных обстоятельствах скончался хорошо известный в штате детектив Джон Септон. Врачебное обследование не смогло выяснить причину смерти человека. Есть предположения, что это убийство".
Септон закрыл газету и на обложке прочитал дату выпуска издания. Газета была выпущена завтрашним числом...
- Надо же! Мало того что покойный мой тёзка и однофамилец, он ещё и детектив, как я.
Это совпадение просто заело Сепнона. Увидев в библиотеке телефон, он позвонил в полицейский участок своему приятелю, с которым они в юности учились в полицейской академии - Адаму Смиту, и попросил разузнать подробнее о покойном. Буквально через час Смит сообщил ему, что Септон из штата Минисота родился шестого сентября 1959 года, в 1983 году в Нью-Йорке окончил полицейскую академию, и что жену покойного зовут Мери. Разница в биографии одного Септона и другого была лишь в том, что приятель Смита жил в Нью-Йорке и был жив, а другой Септон проживал в Миннеаполисе и умер. Дело по выяснению обстоятельств смерти Септона полиция Миннеаполиса заводить не стала из-за отсутствия причин насильственной смерти.
Всё это так заинтриговало Джона, что он решил взяться за расследование этого случая. Он вернулся в зал, где веселье было в полном разгаре, подошёл к своей жене и, объяснив ей, что ему нужно срочно уйти, оставил её на приёме. Затем он отправился в аэропорт и уже через два часа приземлился в Миннеаполисе. Прямо в аэропорту в местной газете он прочитал о том, что похороны Джона Септона состоятся завтра в 15 часов на Восточном кладбище. Прощания с усопшим начнутся в 11 часов того же дня.
Заспанный портье в гостинице не придал значения имени и фамилии приезжего и просто выдал ему ключ от номера.
- Отдыхайте, мистер, - молвил он. Септон поднялся в номер и, раздевшись, быстро уснул.
Спал Септон недолго. Его разбудил ранний приход местного полицейского.
- Простите, сэр. Мне необходимо узнать причину вашего приезда в Миннеаполис, - произнёс полицейский, когда Джон открыл глаза.
- Я полагаю, что приехал на собственные похороны, - недовольный тем, что ему не дали выспаться, ответил Септон.
- Что значит на собственные похороны? - удивился полицейский.
- Я и сам толком не знаю, что это значит. Просто анкетные данные умершего в точности совпадают с моими, - ответил Септон. - А собственно, по какому праву полиция интересуется людьми, приехавшими в ваш город и не совершившего ничего незаконного?
- Я представляю в этом городе не полицию, а спецслужбу, а вы чем занимаетесь?
-Я детектив из Нью-Йорка. А здесь, похоже, попахивает преступлением, - ответил Септон и показал незваному гостю лицензию частного детектива и диплом об окончании полицейской академии. Эти документы он всегда носил с собой вместе с разрешением на ношение оружия.
- Так вы намерены начать расследование, несмотря на то, что полиция не стала возбуждать дела?
- Я пока еще ничего не знаю и ничего не решил. Я ещё даже не видел покойного, - объяснил Джон.
- Лучше бы вы на него не смотрели вовсе. Он совершенный ваш двойник, - посоветовал человек в полицейской форме.
- Кстати, какое сегодня число?
- Двадцать шестое августа, - уверенно объявил гость.
- Спасибо, понятно, - ответил Септон. На самом деле ему ничего понятно не было. Он вылетел из Нью-Йорка двадцать четвертого поздно вечером, прилетел в Минниаполес глубокой ночью, поспал совсем немного. Значит, сейчас должно быть двадцать пятое августа, раннее утро.
- Извините меня за раннее вторжение, отдыхайте, - поклонился незваный гость и ушёл.
- На кой черт мне его извинения, сон уже перебит, да и пора начать разбираться с обстоятельствами этого дела, - подумал Джон.
Первое, что не укладывалось в голове, было двадцать шестое число, когда должно было быть двадцать пятое. Тут Септон вспомнил, что объявление о смерти в Миннеаполисе оказалось в завтрашней газете. Над этим следовало крепко подумать.
Второе, умерший был абсолютным двойником Джона!
- И наконец, третье. В той же газете написано, что я умер в Нью-Йорке,
но я жив, и это неопровержимый факт, - Септон встал с кровати, побрился, умылся и спустился вниз. Портье посоветовал ему позавтракать в маленьком кафе прямо напротив их заведения. Он последовал этому совету.
Кофе был в меру крепким и горячим, слоёные булочки с сыром - просто изумительные. "Начало неплохое, - подумал Джон, - посмотрим, как дело пойдёт дальше".
В одиннадцать часов Джон Септон разыскал морг, в котором было организовано прощание с покойным. В траурном зале было совсем немного людей: несколько приятелей усопшего и женщина. Она стояла у самого гроба спиной к Джону, вся в чёрном траурном одеянии, и разглядеть её лицо Джон не мог. Но какое-то необъяснимое чувство подсказывало ему, что они хорошо знакомы, и он понял, что это его жена Мери.
К такому повороту событий Джон не был готов. Он чуть было не потерял сознание, но собрав свою волю в кулак, устоял на ногах.
Люди приходили и уходили, попрощавшись с усопшим, говорили слова утешения вдове, а Джон всё стоял, словно вкопанный, и смотрел в спину жены. Его взгляд так и сверлил несчастную вдову. Наконец, она почувствовала на себе этот взгляд и обернулась.
Да, это была его Мери. Такой грустной он её ещё никогда не видел. Её взгляд в полном безразличии скользнул по Септону, не задержавшись ни на мгновение. Мери вновь повернулась спиной. Джон глубоко вздохнул, до боли стиснул зубы, и это помогло ему не грохнуться на пол. Нет, такого сходства со своей милой Мери он никак ожидать не мог. Она постояла к Джону спиной несколько мгновений, резко повернулась к нему, взглянула, словно затравленный волчонок, шагнула навстречу, зашаталась и стала падать, теряя сознание. Джон едва успел подхватить её. Через минуту другую, она пришла в себя и спросила: "Кто вы?".
- Я детектив из Нью-Йорка, - объяснился Джон и отошел от Мери.
Потом были похороны, говорили обычные траурные речи. Провожающие разошлись. У надгробья осталась только Мери. Вот тогда Джон, собрав все свои силы, подошёл к ней.
- Я собираюсь расследовать причину смерти вашего мужа.
- Да что тут расследовать. Он просто сидел в кресле и ждал, пока я оденусь для приема, который давал в честь дня рождения жены мэр Миннеаполиса. Ждал, ждал и умер. Если бы я была расторопнее, этого не случилось бы, - сказала Мери и зарыдала.
- Нет, нет! Вы вовсе не виноваты в смерти мужа. В этом деле мне пока еще совершенно ничего не понятно и даже нет никакого намёка на то, как вести расследование, но моя интуиция подсказывает мне, что это не просто смерть, а уголовное преступление.
- Да нет! Оставьте вы это. Он умер. Просто умер. Врач сказал, что у него остановилось сердце. Если бы я была в этот момент рядом с ним, этого не произошло бы, - и она вновь заплакала, - а вы знаете, что вы точная копия моего мужа?
- Да, знаю. А вы точная копия моей жены. И еще имеется множество невероятных совпадений, кроме наших имен, даты рождения, образования, рода занятий, одинаковых жен и чёрт знает чего еще. Кстати, в день смерти вашего мужа мы с женой, которую также как и вас, зовут Мери, были на приеме мэра, только Нью-Йорка, а не Миннеаполиса. Всё это наводит на определённые мысли, что совпадения совсем не случайности.
- Ну, хорошо, ведите своё расследование. Вы всё равно придёте к тому, что в его смерти виновата я. Я не была в нужное время в нужном месте, а должна была быть.
- Ваш довод не является уголовным преступлением, и я его при расследовании принять во внимание не смогу. Простите, что побеспокоил вас в столь тяжелый для вас момент. Если позволите, я навещу вас позже, - сказал Септон Мери, поклонился и ушел, оставив несчастную вдову наедине со своим горем.
Вернувшись с похорон, Септон заглянул в кафе рядом с гостиницей, сел за столик, заказал обед и погрузился в раздумье. Такого невероятно запутанного дела, где не было ни единой зацепки, ни малейшего намёка с чего начать, ему ещё не приходилось расследовать. В подобных случаях криминалистика рекомендовала начать с изучения состояния вопроса.
Но правильно поставить вопрос Септон затруднялся. "Отчего умер человек?", - единственное, что приходило в голову. "А не отправиться ли мне в библиотеку? Возможно, я там найду подходящие медицинские книги? Узнаю: отчего может вот так просто остановиться сердце? - Он перекусил и отправился в городскую научную библиотеку.
Поскольку у Септона не было читательского билета, а его оформление занимало некоторое время, то он прошёл в читальный зал, взял из открытой выкладки подшивку местной газеты "Миннеаполис требюн" и стал её просматривать. Четыре месяца назад неподалёку от Миннеаполиса на секретном объекте федерального подчинения, род занятий на котором был строго засекречен, практически одновременно от неожиданной остановки сердца скончались трое детей двенадцатилетнего возраста. Все они были детьми сотрудников упомянутого предприятия. Больше ничего, что могло бы заинтересовать детектива, Джон в газетах не обнаружил. Библиотекарша принесла ему университетский учебник по кардиологии. Изучая эту книгу, Септон узнал много интересного об устройстве человеческого сердца - например, о водителе ритма, который заставляет сердечную мышцу сокращаться в том или ином ритме в зависимости от нагрузки, которую испытывает. Где находится в организме этот орган, доподлинно неизвестно, но известно, что на случай его неисправности у человека есть дублирующие водители ритма.
Если есть способ одновременно воздействовать на основной и резервные водители ритма, то их можно испортить. Тогда сердце прекратит биться. Это наводит на мысль, что кто-то знает, как это сделать. А значит, это убийство. Септон вернул библиотекарше учебник и вернулся в гостиницу.
Теперь у Джона была хоть и эфемерная зацепка, но зацепка. Появилась возможность поиска направления, в котором можно было двигаться. Только вот куда?..
В дверь его гостиничного номера постучали.
- Войдите. - В проёме открывшейся двери возникла восхитительного вида женщина. Она была блондинкой, нет, не блондинкой, выкрашенной в дорогом косметическом салоне, а природной блондинкой светло-пепельного цвета. Её большие миндалевидные глаза были зелены, как весенний луг. Белая блузка с кружевным воротничком, абрикосового цвета жакет и юбка, не прикрывающая колени длинных стройных ног, казались неотделимыми от её образа.
- Я вам не помешала? - спросила она. И не дожидаясь ответа, уверенно шагнула вперёд.
- Так нагло себя ведут только журналистки, - мелькнуло в голове опытного детектива.
- Я - Синтия Карсон, корреспондент "Миннеаполис трибюн", но я пришла к вам не как журналист, а как подруга Мери Септон.
- Я рад вам, хотя признаться, терпеть не могу журналистов. Но раз вы подруга Мери, то, возможно, сможете мне чем-нибудь помочь. Присаживайтесь, - и Джон жестом указал на свободное кресло.
- Я знаю Мери с той самой поры, когда она с Джоном появилась в городе. Именно появилась, а не приехала и не прилетела. Однажды на шестнадцатой авеню за одну ночь вырос дом, в котором жили супруги Септоны. Было такое впечатление, что они здесь живут, по крайней мере, лет десять. У них все было, как в доме у давно женатых людей. Здесь же у Джона было его детективное агентство с отдельным от жилой части дома входом. У него всегда было много работы, но Мери ему никогда не помогала. Она вовсе не понимала, как это ему удаётся раскрывать преступление за преступлением. У Джона всё это время дела шли успешно. Можно даже сказать, что лучше и быть не может, - рассказала Синтия.
- Я это предполагал, разве что не знал об их неожиданном появлении в городе, - заметил Септон.
- Около двух лет назад Джон усомнился в естественной смерти троих детишек, которая произошла в городке федерального секретного объекта. Родителями детей были сотрудники этого объекта. Дети играли в непосредственной близости с главным корпусом. Нормальные, абсолютно здоровые дети ни с того ни с сего вдруг разом упали замертво прямо на глазах отца одного из мальчиков. Двоих сотрудников, дети которых внезапно умерли, сразу куда-то перевели, и их след затерялся. Один, Стив Брайден, уволился с объекта и теперь живет в Миннеаполисе, преподаёт физику в местной школе. Стив, как и Джон, считает, что дети умерли не случайно.
- А мне кажется, что в смерти детей и Джона Септона есть какая-то связь. Я вам советую встретиться со Стивом, только так, чтобы это не заметили сотрудники спецслужбы объекта. Они следят за каждым приезжим в город.
- Мне уже успел нанести визит один их молодец в форме полицейского, - сказал Джон.
- Похоже, что на секретном объекте творятся какие-то незаконные и нехорошие дела, - добавила Синтия, - Стив там работал каким-то научным сотрудником и, вероятно, кое-что знает.
- Вряд ли он нам что-нибудь расскажет. Работники подобных объектов дают подписку о неразглашении государственной тайны. В противном случае им грозить пожизненное заключение. Но попробовать можно, учитывая, что у него умер сын, - Джон встал из кресла и в нетерпении заходил по комнате.
- Хорошо, я встречусь со Стивом и попробую договориться о встрече. Это не будет выглядеть подозрительно. Я с его женой играю в теннис. Стив всегда приходит поболеть за Элен. Сегодня как раз будет такая встреча, - после этих слов Синтия попрощалась с Джоном и, пообещав связаться с ним, ушла.
Вдруг Джон сообразил, что жена не знает, где он. Дозвонившись жене, он услышал её отчаянный голос: - Слава богу, ты нашёлся, ты жив! Ко мне приходят знакомые, мне беспрестанно звонят и приносят соболезнования по поводу твоей смерти, а я ничего не знаю. В "Нью-Йорк таймс" помещен твой некролог. Как это понимать? -
- Милая, успокойся. Некролог - это чья-то глупая шутка. Я жив и здоров. Я в Миннеаполисе. Приеду, когда закончу дела.
- Я вам не советую встречаться со Стивом Брайденом. После смерти сына он повернулся рассудком. Подумайте, он уволился с высокооплачиваемой работы и за гроши работает подменным учителем физики. Он точно сумасшедший, - сказал, увидев у телефона Джона, спецслужбовец, который его уже посетил ранним утром.
- Какого Стива Брайдена? Я ничего не знаю об этом человеке, - решил сыграть дурака Джон.
- Прекрасно! И говорить об этом не будем, - спецслужбовец слегка кивнул Джону головой и ушел.
Возвращаясь в номер, Джон нашел под дверью записку: " Жду вас на Авеню Сквер напротив универсама "Всё за три доллара" в 15 часов 30 минут. Синтия".
Джон Септон пришел немного раньше и уселся на скамейке сквера так, чтобы ему была видна дорога и супермаркет. Ровно в 15-30, словно из-под земли, явилась Синтия. "Идем", - она взяла Джона за руку и быстро провела его в проём между кустами акации, росшей вдоль аллеи со скамейками. Здесь оказалась узкая извилистая тропинка, которая их вскоре привела к теннисному корду.
- Встань вот здесь в кустах возле самой сетки корда и не особенно высовывайся, а я иду на корд и подведу к этому месту Стива, - и Синтия исчезла в кустах.
Несколько минут спустя она подошла к сетке забора уже внутри корда с высоким и очень худым мужчиной лет сорока.
- Джон, это Стив, - сказала она. Стив остановился так, чтобы прикрыть своей спиной Джона и, не поворачивая к нему головы, заговорил.
- Здешняя "контора" занимается исследованиями влияния инфразвука на живых существ и на человека. У них тогда случилась авария, и поэтому погибли дети. Но они гибель детей с аварией не связывают, считают, что это случайное совпадение и факт аварии тщательно скрывают. Такая практика считается нормой для подобных "контор". Всё, больше мне вам добавить нечего, - Стив, сделав вид, что никуда не спешит, пошел обратно в сторону раздевалки.
Джон Септон снова отправился в библиотеку. Он заказал учебник по акустике, и пока его не принесли, взялся за подшивку "Нью-Йорк таймс". Наконец, в газете за 1978 год ему удалось найти перевод статьи из Советской газеты "Комсомольская правда". Статья его настолько заинтересовала, что он прочел её залпом. В ней говорилось о том, что в Уральских горах на безымянном перевале в сильный ветер возникает инфразвук, и из-за него погибла группа туристов.
- Вот какой могучей силой, оказывается, владеет этот неслышимый звук. На определённых частотах он может свести с ума, а, как выясняется теперь, может легко остановить сердце. Но дети находились совсем рядом с корпусом, где что-то случилось с установкой. Септон умер довольно далеко от неё. Вероятно, они к этому времени научились передавать инфразвук на расстояние или по радио, - рассудил Джон. Он закрыл подшивку газет и ушел.
Дорогой он думал о том некрологе, что касался жителя Нью-Йорка. Адрес проживания покойного был знаком Джону. Но это был его прежний адрес. Они вот уже более года как переехали в большую, комфортабельную квартиру.
- Как это он раньше не обратил внимания. А это важно! Убийца не знал моего нового адреса. А ведь мой двойник мог умереть, просто слушая радио? Ведь инфразвук можно передавать и по радио? Стоп, а я когда сидел в кресле случайно не мог слушать радио? Мери любит, чтобы в доме постоянно звучала музыка. Но я не помню, играла она тогда или нет.
Он вошел в гостиницу и заказал Нью-Йорк.
- Мери, ты не помнишь, когда я сидел в кресле и ждал, пока ты соберёшься на прием к мэру, у нас в гостиной работало радио?
- Нет, я же знаю, что ты любишь посидеть в тишине, и выключила его, - ответила она.
- Спасибо, это особенно важно для моего расследования, - Джон повесил трубку и подумал: "Работало ли радио в момент смерти в доме у покойного здесь, в Минниаполесе? Это следует разузнать".
Джон вышел на улицу, поймал такси и поехал к Мери Септон.
- Простите Мери, вы не помните, было ли включено радио в момент, когда умер ваш муж? - входя в дом Септонов, спросил Джон.
- Конечно, играло. У нас всегда тихонько играет круглосуточный канал "Радио Нью-Йорка". Но какое это имеет значение?
- Очень даже большое! И это всё меняет, - ответил Джон. Он попросил у Мери извинение за беспокойство, попрощался и ушел.
По приходу в гостиницу он заказал билет на ближайший рейс до Нью-Йорка и уехал в аэропорт. Поздно вечером этого же дня Джон Септон уже был дома, и его милая Мери подала ужин.
- Как продвигается твоё расследование? - спросила Мери.
- Я нашел некоторые зацепки, скорее не зацепки, а закономерности, но понял, что пошёл по ошибочному пути. Придётся начинать всё почти с начала.
Уже ночью, лёжа в постели, Джон Септон рассуждал: "Септона в Минниаполесе убили инфразвуком по радио из Нью-Йорка. Септона, проживающего на моей прежней квартире, вполне возможно, убили тем же способом. Объявление об этих событиях были напечатаны в завтрашней газете. Этот факт не ложится хоть сколь-нибудь в ряд логических рассуждений. Было же в газете что-то ещё. Ах, да, особо крупное ограбление ювелирного магазина. Утром нужно будет узнать в полиции, не раскрылось ли это дело.
- Это дело можно отнести к разряду "глухих", - ответил во время телефонного разговора с Септоном его коллега по полицейской академии Адам Смит, - а как продвигается твоё расследование?
- Похоже, не лучше, чем дело с ограблением ювелирного магазина, - Септон повесил трубку.
Синтия Карсон очень рассердилась, узнав, что Септон так вот вдруг взял и уехал. В редакции "Миннеаполис трибюн" она выправила командировку в Нью-Йорк и начала своё журналистское расследование.
Синтия родилась и выросла в Бостоне, в семье врачей. Когда девочка подросла, она поступила в Бостонский университет на медицинский факультет.
При первом же посещении морга Синтия упала в обморок и ушла из университета. Вопрос, чем ей заниматься дальше решился сам собой. Случай привел её на скоростное загородное шоссе, как говорится, в нужное время и на нужное место. Она стала единственным очевидцем ужасной автокатастрофы, в которой пострадали двенадцать автомобилей, среди которых был грузовик большой грузоподъемности и тридцать восемь человек. Синтия по горячим следам написала всё, что увидела, и отнесла в редакцию газеты "Вечерний Бостон".
- Мы берём этот материал и напечатаем в сегодняшнем номере, - сказал редактор, - а чем вы занимаетесь в настоящее время, учитесь, работаете?
- Вообще-то, я сейчас ищу работу.
- Может, хотите принять участие в создании газеты? - спросил дежурный редактор, - тогда приходите завтра с утра к главному редактору. Я замолвлю за вас словечко.
Главному редактору репортаж понравился. Синтии предложили работу в редакции. Вот так Синтия Карсон стала репортёром. С той поры прошло много времени, сменились газеты и города, и вот, наконец, "Минниаполес трибюн". К этому времени Синтия Карсон стала опытным и довольно известным в нескольких штатах репортёром. На её счету были сенсации и целый ряд больших аналитических статей и очерков.
Синтия была красива. Многие достойные мужчины были готовы приударить за ней, некоторые имели серьёзные намерения, но Синтия отвергала все ухаживания и упорно продвигалась по карьерной лестнице журналиста. Её всегда ценили во всех редакциях, где она работала. Исключением не была и "Миннеаполис трибюн". Поэтому пробить командировку в Нью-Йорк ей было совсем не трудно.
Прибыв в Нью-Йорк, Синтия разыскала одного своего коллегу, недавно обосновавшегося в редакции "Нью-Йорк таймс", рассказала ему, почему она здесь и попросила помочь инкогнито проникнуть в криминальный мир Нью-Йорка. Синтия прежде никогда не бывала в этом огромном городе, и её здесь никто не знал. Именно поэтому девушка надеялась на успех своей затеи.
Ник Рассел чрезвычайно обрадовался встречи с Синтией. Было время, когда он тихо вздыхал по девушке и надеялся на то, что она примет его ухаживание. Но Синтия была тверда, как скала, и надежды Ника оказались напрасны. Ему всё равно было приятно увидеться с ней, и он был рад помочь в её просьбе.
- Ты замужем? - спросил Ник.
- Нет, и намёка на замужество пока нет.
- Можно, я буду ухаживать за тобой? Вдруг я тебе понравлюсь?
- Попробуй, но вряд ли из этой затеи выйдет что-нибудь путное. Я жду моего принца, а ты вовсе не принц, - ответила с обаятельной улыбкой она.
Они разработали план. Ник вел в газете раздел криминальной хроники и был знаком с некоторыми мелкими жуликами. Через них он пытался познакомить Синтию с кем-либо из бандитов.
Первые две попытки проникнуть в криминальный мир Нью-Йорка окончились неудачно, но Синтию никто ни в чём не заподозрил. Наконец, ей удалось совершенно случайно познакомиться с Томом Джо, бандитом средней руки, которому она понравилась благодаря своей красоте.
Том был мексиканцем с явной примесью индейской крови, но ростом не выдался и был мелок в кости. Кроме того, природа наградила его мелкими чертами лица и очень смуглым цветом кожи. С такой внешностью он чрезвычайно гордился, что ему удается встречаться с удивительно красивой девушкой.
Том занимался скупкой и продажей краденого и иногда выполнял поручения какого-то матёрого главаря. Чем занимался его патрон, Том в точности не знал, но догадывался, что тот ворочает весьма крупными делами.
Во время встреч с Томом Джо, Синтия играла роль наивной провинциалки. Это ей довольно хорошо удавалось, и Джо ни о чём не догадывался.
Они часто посещали разные рестораны, где многие посетители с восторгом и завистью смотрели на Тома и Синтию. От этого Том просто сиял, так ему это было приятно. Он всё это время вёл себя с девушкой очень тактично и не пытался сблизить их отношения до интимной связи.
В один из таких вечеров, прямо в присутствии Синтии, к Тому подошёл очень красивый мужчина, явно итальянец. Он с некоторым пренебрежением поклонился красивой девушке и обратился к Тому: "Познакомь меня со своей дамой".
- Вот она, настоящая крупная рыба, - мелькнуло у неё в голове.
- Милая, это мой хороший приятель Адриано Маркони, а это Синтия Карсон, - сказал Том.
- Мне очень приятно видеть вас, - как-то легко заметил Адриано. Именно заметил, а не сказал.
У Синтии толи от выпитого спиртного, а, может быть, и по другой причине слегка закружилась голова. "Как он красив и галантен, хотя и грубоват несколько", - подумала она.
Это была их не единственная встреча. Вначале Адриано пригласил её танцевать, потом Том куда-то бесследно исчез, и Адриано провожал её в гостиницу и назначил свидание. Она охотно приняла его предложение и повстречалась с ним вновь. Всё закрутилось, понеслось, словно в чудесном сне. Рестораны, театры, Метрополь опера и вновь рестораны, театры. Синтия прежде и представить не могла себе, что можно так красиво ухаживать за девушкой. Она влюбилась без памяти.
Адриано Маркони был потомком того Маркони, который изобрёл радио. От знаменитого изобретателя в наследство Адриано получил незаурядные способности к математике и физике, а от матери, родившейся на Сицилии, склонность к аферам и невероятную жесткость характера. Эти удивительные качества дали возможность ему успешно окончить Кембридж и обосноваться в Нью-Йорке.
Памятуя свои сицилийские корни, Маркони организовал банду и уже более десятка лет успешно орудовал на территории штата. Он специализировался на краже драгоценностей. Кроме того, он создал подпольную научную лабораторию, где занимался исследованиями по искривлению пространства и червоточинам . Это было, можно, сказать его хобби, а не основным родом занятий. Однако он преуспел в научном плане в этом направлении и случайно обнаружил способ, позволяющий управлять временем - правда, пока еще в небольших интервалах, приблизительно в пределах одних суток.
Долгое время Маркони не находил практического применения своему открытию, и вот, наконец, нашел куда и как его применить. Он отправил своих бандитов в завтрашний день, и те совершили налёт на ювелирный магазин. После ограбления бандиты вернулись в настоящее время вместе с награбленными драгоценностями. В настоящем времени никакого ограбления не было. Поэтому никто грабителей и не искал. В будущем же времени их найти было невозможно.
Во время бесед с Синтией, Адреано как-то обмолвился, что занимается научной деятельностью, и что у него даже есть собственная маленькая лаборатория. Синтию это очень заинтересовало.
- Надо же, какая ты любопытная. Обычно девушки не интересуются такими тонкими материями, - со смехом заметил Маркони.
- Отчего же! Я даже некоторое время училась в университете в Бостоне, - сказала чистую правду она.
- Отчего же не окончила? - спросил он.
- Покойников боюсь.
- Так ты училась на медицинском факультете?
- Да, но не долго.
- А чем теперь занимаешься?
- Как когда. Всё больше работала продавцом в крупных магазинах, не моргнув, соврала Синтия, - я вот и в Нью-Йорк приехала, чтобы попытать счастья. Может быть, найду себе занятие более достойное. Вдруг, возьмут куда-нибудь манекенщицей.
- А хочешь попробовать себя на поприще лаборанта в моей лаборатории? Думаю, я смогу платить много больше, чем платят продавцам.
- Это очень интересно! Я согласна.
Джон Септон проснулся по обыкновению рано. Его милая Мери ещё крепко спала. Он встал тихонечко, чтобы не разбудить жену, оделся, вышел из спальни и пошёл на кухню варить кофе. В дверь его квартиры постучали.
- Добрый человек в такую рань не придет, - подумал он и, взяв из перчаточного ящика под зеркалом возле двери пистолет, снял его с предохранителя.
- Войдите, - произнес он и встал так чтобы ему был виден дверной проём в зеркало. Он протянул руку и открыл замок. Дверь тихонько скрипнула, и на пороге появился уже знакомый Септону спецслужбовец из Миннеаполиса.
Джон мгновенно приставил к его виску пистолет: "Предъявите ордер на обыск или мой арест, подписанный окружным прокурором, или немедленно убирайтесь. Я считаю до трёх. Раз!". Но дальше считать не пришлось, незваный гость мгновенно исчез, не произнеся ни слова.
- Значит, они меня всё-таки выследили, когда я встречался со Стивом Брайденом. Теперь они меня не оставят в покое. А вдруг они похитят Мери? - подумал Джон.
- Мери, милая, вставай, тебе придётся срочно поехать в Санта-Фе к твоим родителям. Это в целях твоей безопасности, - разбудил он разрумянившуюся ото сна жену.
- Сейчас некогда рассказывать. Одевайся, мы немедленно едем в аэропорт, - он стал заказывать билет по телефону.
Через пятнадцать минут они на видавшем виды, но довольно ещё резвом "шевроле" уже мчались в аэропорт.
Отправив жену и убедившись воочию, что самолет взлетел, он решил съездить на свою прежнюю квартиру и встретиться с вдовой Септон.
За год с небольшим с той поры, как Септоны переехали в квартиру побольше, дом ничуть не изменился. Джон поставил машину на противоположной стороне узкой улицы прямо напротив парадной двери в дом и набрал знакомый код на дверном замке. Замок сработал.
На его звонок в дверь квартиры ему открыла миловидная женщина лет сорока.
- Извините, разве здесь не живут супруги Септоны? - спросил Джон.
- Они проживали здесь немногим больше года назад, а потом продали квартиру риэлтерской конторе. После них мы и купили её. Куда они уехали, я не знаю, но вы можете это выяснить у риэлторов. Они находятся на 18 авеню, дом 7. Это совсем недалеко, - рассказала новая хозяйка квартиры.
- Спасибо, я разыщу их, - сказал Джон и подумал, - этого я ни объяснить, ни понять не могу. Он поклонился и пошел вниз по лестнице.
При выходе из дома он по обыкновению, выработанному многолетней работой детектива, вначале посмотрел на улицу сквозь стекло входной двери. Чуть позади его машины стоял "Крайслер", за рулем которого сидел злополучный спецслужбовец.
- Стоп! Его нужно провести, - подумал Джон. Он развернулся и вышел во двор через чёрный ход зная, что двор проходной и выводит на противоположную тихую и узенькую улочку. На этой улочке совсем неподалёку был полицейский участок. Туда и направился Джон. В участке он написал заявление об угоне машины, указав её данные, регистрационный номер и адрес риэлторов на 18 авеню, 7.
- Сейчас я спешу. Когда найдется машина, позвоните мне по телефону или пришлите открытку. Адрес и телефон есть в заявлении.
- Ба! Да это знаменитый сыщик Джон Септон, - воскликнул полицейский, принявший заявление, - не беспокойтесь, сэр, мы постараемся быстро найти пропажу.
Джон на такси доехал до проката автомобилей и взял напрокат спортивный "Бьюик" с шестицилиндровым трехлитровым двигателем.
- Нужно слетать в Миннеаполис. Но меня легко смогут засечь спецслужбовцы и взять в аэропорту. Нет, лететь не годится. Можно отправиться в дальнее путешествие на машине. Тем более что автомобиль - зверь, - решил он.
Около ста миль Септон ехал совершенно спокойно. Ему нужно было прочувствовать мощь машины. И тут он заметил злополучный "Крайслер" и всё ту же знакомую физиономию. Он прибавил газу и стал плавно уходить от преследования. Он вспомнил, что как-то заезжал в гости к родителям одного приятеля, что жили неподалёку от этой трассы, и решил переждать там, пока преследователь пролетит мимо. Джон еще прибавил скорости и, посмотрев в зеркало заднего вида, убедился, что преследователя не видно, стал внимательно следить, чтобы не проехать поворот.
Джон притормозил как раз вовремя и, удачно вписавшись в поворот, уже спокойно ехал по узенькой дороге. Вот и знакомая ферма. Ворота в ограде, сложенной из грубых камней собранных давным-давно с полей, открыты. Джон въехал в ворота, быстро вышел из машины и закрыл их. На шум мотора на крыльцо вышел хозяин.
- Здравствуйте, я как-то бывал у вас прежде, - поздоровался Септон.
- А я вас узнал. Кажется, вы - Джон? Что привело вас к нам на этот раз? - хозяин широко улыбнулся и жестом пригласил гостя в дом.
- У вас не найдётся домкрата? Что-то вдруг загрохотало под левым задним колесом, - соврал он.
- Конечно же, найдется. Домкрат у меня в депо для механизмов, - фермер повернулся и ушёл в красный сарай, какие всегда имеются на американских фермах. Минуту спустя он вернулся, держа в руках домкрат.
За воротами с бешеной скоростью промчался по дороге "Крайслер".
- Он что, очумел? Там в четверти мили мост через овраг разобран, воскликнул фермер.
В этот самый момент раздался взрыв, и к небу взвилось пламя.
- Бежим скорее, вдруг там кто-нибудь ещё жив,- Фермер бросил на траву домкрат и через маленькую калитку рядом с воротами они бросились бежать навстречу пожару.
На дне оврага, воткнувшись решёткой радиатора в каменное русло ручья, горел "Крайслер". В кабине, уткнувшись в руль головой, сидел водитель. Он был мертв.
- Нужно позвонить 9-1-1, - сказал Джон, и они пошли обратно.
Синтия понемногу стала разбираться в своих новых обязанностях. Самым главным и наиболее трудоёмким делом было поддержание почти стерильной чистоты в лаборатории. Это не было прихотью Маркони, а вызывалось большим количеством высоковольтного оборудования, на токоведущих частях которого не должно было быть даже следов пыли. В противном случае на этом оборудовании может произойти электрический пробой с непоправимыми последствиями для уникальной установки. Вот в первое время бедная девушка только и делала, что тёрла ветошью, смоченной в авиационном бензине, хромированные проводники и фарфоровые изоляторы. Но вскоре пыль оседала снова, и приходилось начинать всё сначала. Синтия стала думать, как избавиться от этой рутинной работы.
Лаборатория находилась в полуподвальном помещении с узкими окнами, оборудованными фрамугами под самым потолком. Через эти фрамуги помещение вентилировалось. Снаружи окна находились почти у самой земли, и пыль с цветочных клумб свободно летела в окна.
Синтия попросила Адриано устроить принудительную вентиляцию, оборудованную фильтрами, а фрамуги закрыть. Адриано очень оперативно справился с её просьбой.
И в лаборатории стало чисто. Уборку с протиркой высоковольтного оборудования стало возможно производить раз в две недели. У Синтии появилось свободное время, чтобы разобраться, как работает установка. На панели управления были ручки под надписями "дата" и "время". Этими ручками можно было установить любое число, месяц, год и время с точностью до минут. Здесь же были две больших кнопки "пуск" и "назад". На боковой стенке пульта находилась рукоятка рубильника. Больше никаких элементов управления установкой не было. "Да это же машина времени!", - сообразила Синтия и решила попробовать. Она установила сегодняшнюю дату, а время на пятнадцать минут переставила вперед по сравнению с настоящим, включила рубильник. Стал слышен шум охлаждающих вентиляторов и сухое шипение высоковольтных приборов.
Девушка нажала кнопку "пуск". Ровным счетом ничего не произошло. Спустя минуту или две в лабораторию заглянул Адриано. Он сел в кресло, стоящее у стены и молча смотрел на Синтию. Сидел он совершенно неподвижно. Синтии стало не по себе. Вдруг Адриано странно заколебался и исчез. Синтия в страхе нажала кнопку "назад" и минуту спустя выключила рубильник.
- Странно. Адриано уехал куда-то далеко и обещал вернуться только к вечеру. Да я побывала в будущем! Значит, он действительно скоро придёт и сядет в это кресло, - Синтия стала ждать. Она прождала больше часа, но Адриано так и не появился.
Пока фермер ходил звонить на 9-1-1, Джон Септон поставил домкрат под машину и сделал вид, что забрался под неё.
- Что там? - спросил фермер.
- Наверное, камень попал в колёсную арку, погремел там и вылетел, - объяснил Джон. Он спустил домкрат и вернул его владельцу.
- Спасибо, до свидания, я поехал, - попрощался он и выехал из двора. Вскоре он уже катил по скоростному шоссе. Больше за ним никто не следил.
В Миннеаполис Септон попал, когда солнце стояло ещё высоко. Он остановил машину в квартале от дома, где жили Септоны, и решил, чтобы немного размяться, пройтись пешком.
Улица была именно та, какая была ему нужна, но на месте, где должен был стоять дом с детективным агентством Септона, не было ничего. Не было даже пустого места, где прежде стоял дом, просто соседние дома будто бы сдвинулись друг к другу. Септон постучался в дверь ближайшего дома. Ему открыла какая-то женщина и на вопрос: "Куда девался дом и вдова Септон?" посмотрела на Джона, как на идиота.
- Здесь никогда не было никакого дома, и о вдове Септон никто не слышал.
- Надо же! - только и воскликнул Джон и пошёл обратно к своей машине. Он доехал до редакции "Миннеаполис трибюн" и попытался разузнать там о смерти Септона. Но и в редакции никто ничего не знал. Он попросил показать ему номер газеты за 25 число того месяца. В газете не было некролога.
- У вас работает Синтия Карсон? - спросил он.
- Да работает, но она в командировке в Нью-Йорке.
- Слава богу, хоть Синтия существует! - воскликнул Джон Карсон и бросился вон из редакции.
- Ну что же, вот теперь у меня есть нераскрытое преступление. Это же когда-то должно было случиться? А не пора ли мне устроить отпуск? Съездить к тёще и моей милой Мери? - он поехал в аэропорт. Посмотрев расписание самолётов, и выяснив, что в Санта-Фе из Миннеаполиса сегодня есть прямой рейс, он купил на него билет. Джон сдал в прокатное бюро прямо возле аэропорта машину, пообедал и вскоре уже летел в Санта-Фе.
После момента, когда Синтия путешествовала во времени, прошло несколько дней. Всё это время Адриано ни разу не появлялся в лаборатории. Синтия измучилась от любопытства, что тогда произошло на самом деле, когда она увидела Маркони, сидевшем в кресле и вдруг таинственно растворившегося в воздухе.
- Как твои успехи? - прямо с порога произнёс Адриано. Он выглядел необычно торжественно: чёрный костюм, белая сорочка и галстук.
- Я совершила путешествие во времени - коротенькое, всего на пятнадцать минут. Я бы даже и не поняла, что побывала в будущем, но вдруг пришёл ты, сел вот в это кресло, молча, уставился в одну точку и вскоре растаял в воздухе.
- Возник фантом. Фантомы всегда возникают при путешествии во времени. Фантом - такое видение, вроде миража, но настолько схожее с настоящими предметами и событиями, что и отличить невозможно. Возникает все: и действия, и звуки, и разговоры. Более того, фантом могут увидеть гораздо раньше того момента, когда совершался переход во времени. Чем дальше от настоящего находишься, тем устойчивее фантом. Их может возникнуть и несколько, и просуществовать они могут сколь угодно долго. Я недавно с друзьями совершил путешествие во времени примерно на сутки, и возникли сразу два фантома с семьёй одного, мной уважаемого детектива. Возможно, я в момент перемещения подумал о нём.
- Джон Септон! - воскликнула Синтия.
- Ты что, его знаешь?
- Да, мы с ним однажды встречались.
- Фонтом - побочный эффект, возникающий при переходе.
Синтия, дорогая, я здесь совсем не за этим, - он встал на одно колено и протянул девушке маленькую коробочку. Внутри лежало обручальное кольцо.