Аннотация: Первый рассказ из цикла "Мемуары акушерки".
Рубец.
(мемуары акушерки)
Глава 1.
Фото из интернета.
На нем рожают, если что...
Выдержит-выдержит...
Как? А вон по этой стремянке поднимайтесь и, ради бога, только на попу не садись - там головааааа...
Вообще не об этом...Один раз в своей жизни я лежала в отделении патологии беременных. Накануне Никитиного рождения. Если быть точной, то легла за неделю до родов, потому что рубец.
Да, я - рубец...
Какое-то некрасивое гастрономическое название. Вообще я Вера, но в отделении патологии я была просто рубцом. Прошу любить и жаловать. Такое почти тюремное прозвище.
Конечно, ко мне так никто не обращался... Ко мне и моим товаркам по отделению и палатам в частности, в принципе никто не обращался.
Для этого, если что, существовала в отделении громкая связь, которая извещала нас, что по утрам надо сдать мочу, непременно по Нечипоренко и померить давление. Все это делалось безбожно рано, но таковы порядки, спорить не приходилось, да и особого желания не возникало. Чем еще там, в этой патологии, заниматься?
Бокс наш состоял из двух палат по 2 кровати в каждой, соединенных общим "предбанником", куда выходили двери в два санузла. Это считались козырные боксы, потому что рожала я по контракту с врачом. Люди "рангом ниже" лежали в 4-6 местных полатях без всяких -банников и прочих санузлов.
Стены были выкрашены в ядовито-зеленый цвет, пружинные кровати кошмарно скрипели при каждом повороте тела, особенно смогли это оценить мои бедные соседки, когда позже Верочка 3 ночи подряд металась в прелиминаре.
Это было уже больше 6 лет назад, но я до сих пор помню наше отделение.
По планировке оно типовое: акушерский пост посередине, за ним "холл", где собирались беременные потрепаться и обсудить , кто на этот раз покинул сие заточение и счастливо разрешился от бремени. Счастливые...Мы провожали их, глотая скупые слезы радости и зависти. Радость и зависть: радость за их встречу с малышами и зависть, потому что желание встретиться со своими малышами было гораздо сильнее.
От поста отходили две коридорные "ветви", со светом в конце туннеля в виде двух окон.
Основным нашим времяпрепровождением было уминание местного линолеума и хождение от одного окна к другому. Как правило, шли парами, встречаясь, кивали друг другу и продолжали идти. Словно в викторианском романе. Могли ходить часами. Нагуливали схватки.
А они не приходили.
Иногда ходила в одиночку, когда одна из беременных падала духом от бесперспективности хождения и в приступе самобичевания проводила весь день в палате, изредка наведываясь в столовую, глотая местную баланду с киселем. Но непременно на следующий день возвращалась.
2010 год не было смартфонов, не было фейсбука, 3G и вотсапа.
В отделении царила скука и уныние...
Глава 2.
Дни сменялись днями, уходили девочки, с фронта доходили некоторые весточки: кто как родил и все ли хорошо. За окном наблюдала за огромной кучей снега и льда, был конец марта и глыба не могла противиться лучам солнца и постепенно теряла позиции, уступая место жухлой прошлогодней траве и земле. Окрестный пейзаж портили только тут и там валявшиеся окурки. Закон о запрете курения на территории медучреждения еще не вступил в силу))
Работа в отделении кипела: каждое утро после сдачи необходимых анализов был обход врачей или вызов в смотровой кабинет. Непременно с пеленкой и халатом. Конец марта 2010 года ознаменовался полной потерей стыдливости и смущения по поводу собственной наготы. Врачи потеряли всякую половую принадлежность, с учетом того, что почти весь врачебный состав N роддома состоял из особ мужского пола. Опомнилась я лишь после родов, когда выйдя в коридор послеродового отделения в одной сорочке, постовая акушерка строго окрикнула меня, спросив, почему я вышла без халата.
"Без халата? А зачем, ведь здесь никого нет?" - ответила я.
"А врачи-мужчины!" - строго сказала акушерка.
"Врачи - мужчины?!" - недоуменно переспросила я, но вернулась в палату за халатом, чтобы не смущать персонал.
Каждое утро нам приносили какие-то таблетки и гоняли в холл к холодильнику за свечками. Честно скажу, я не была послушной пациенткой и не могла похвастаться полным соблюдением назначенной терапии.
Иногда заходил мой лечащий врач и, глядя ему в глаза, я с нетерпением ждала и в то же время страшно боялась услышать прогноз относительно своих предстоящих родов. Ведь пошла 41 неделя, первый ребенок 4.5 кг и после родов не очень все гладко было. Ждем!- говорил он и уходил. Не устоял, видимо, перед возможностью "утереть нос" 25 роддому и заразился моим настроем. Другого объяснения тому авансу, что он мне выдал, я найти не смогла.
Даже сейчас, спустя годы, я бесконечно благодарна ему за ту терпеливость и самообладание, что он проявил. Не говоря уж в целом про рискованность нашей авантюры)) "3600 , Вера, не больше" - сказал он мне. "Слушаюсь, доктор" - ответила я, отодвигая от себя тарелку с аппетитным гороховым супом, который даже в роддоме умудрялись не испортить, и вгрызаясь зубами в очередную морковку с целью обмануть желудок и лечь спать относительно сытой.
Первые три дня заточения прошли вполне сносно. Это конечно, не умаляло того факта, что 2х-летняя дочь осталась на попечении моей мамы, но я воспринимала это как небольшой отдых в санатории, правда, без возможности выхода на улицу.
Смешно было накануне госпитализации, когда я, проделав крюк, отвезя дочку к маме, доехала до роддома (итого 50 км), выйдя из машины и прихрамывая на одну ногу, поплелась с сумками к приемному отделению, мне сказали приезжать завтра - мест нет! "Полный финиш!", но настаивать не стала: отсрочка в один день - дополнительный бонус - и поехала домой, плюс еще 12 км.
Последующие дни было тоскливо и уныло, но я бодрилась, в отличие от соседки по палате я отбывала срок всего каких-то 4 дня, а она лежала с угрозой и отслойкой в итоге 2 месяца (как потом оказалось). Причем лежала буквально: вставала только в туалет, и то в один из походов туда, мы услышали ее крик и сбежавшись увидели, как по ее ногам струится кровь...Вставать даже в туалет ей на время запретили.
Я прекратила всякие стенания ибо моя печаль - всего-навсего лишь печалька...
Шел третий час ночи. Четвертый день заключения...
Я отчего-то проснулась и , открыв глаза, уставилась в фонарь за окном. "Странно" - удивилась я. "Что меня разбудило?!"
Глава 3.
Память, как и Москва, не резиновая: что-то бесследно вылетает из головы, некоторые события оставляют за собой, в зависимости от несущих оттенков, тень или шлейф воспоминаний. Однако есть события, запечатлевшиеся намертво. Можно вспомнить до мельчайших подробностей пятно на простыне, отколотый кусок штукатурки на стене и ржавчину, идущую от крана и исчезающую в сливе...
Помнится запах в душе, холод в коридоре и мигание лампочки в предбаннике.
Иногда можно было забыть, что на дворе стоял 21 век: окружающая обстановка легко переносила тебя на 20 и даже 30 лет назад...
Роддомовский быт без времени и четких границ..
Жесткое расписание, давно установленные порядки и человеческие жизни... Жизнь, зародившаяя новую жизнь... И в этих стенах должно было свершится таинство рождения.
Сперва я не могла понять, что меня разбудило и, почувствовав некоторую досаду, что снова надо стараться уснуть, а на новом месте это мне всегда дается не просто, я повернулась на другой бок, пряча глаза от фонарного света. И тут она пришла вновь, нарушительница моего спокойствия и сна. Схватка.
К слову сказать, я не знала что такое не окситоциновая схватка. Эта была несомненно другая, но сказать, что она такая "латентная", как пишут в учебниках по акушерству, я не могла (господа, это ложь!).
Схватка сгребла в охапку мое тело и легким взмахом подбросило его с кровати на пол. Кровать в этот момент безбожно скрипнула. Мое почти аристократическое воспитание заставило повернуть голову в сторону Ларисы и убедиться, что ее сия эскалада не потревожила: с кровати все также доносился богатырский храп.
Следующая схватка накрыла меня спустя три минуты, когда я сомневалась идти мне снова спать или остаться на месте и что-то делать, хотя что это "что-то" я не имела ни малейшего понятия. И когда уж я решила, что разумнее всего будет вернуться обратно в кровать и постараться уснуть, и даже сделав несколько шагов в сторону, схватка зародилась где-то у меня глубоко внизу и треснула меня в начале в поясницу, а затем обняла и накрыла с ног до головы. Было ощущение, что кто-то вылил на меня ушат ледяной воды. Сладко-болезненная. Она была такая сладко-болезненная.
В голове прокрутились события дня...
Вот меня "чистило" весь день накануне, хотя ни лягушачьих лапок, ни котлет по-киевски в местной столовой не давали: все тот же пресный стол N1 без соли.
Вот что-то выделилось из меня утром (ради бога только не воды! Повторения предыдущих родов я не хотела, да и вообще отошедшие воды ставили крест на всем моем предприятии). Фууу, это не воды!
Господи, а это что за желтая сопля?! И как ее много!! Ах, это пробка. Ну кто бы мог подумать: что наверху - то и внизу.
Аудитор внутри меня воспрял духом, для него нашлась работенка: проанализировав все предвестники и чередовавшиеся каждые 3 минуты схватки, он выдал мне вердикт, что я зарожала. Йохуууу!
В следующую 3х-минутную паузу я сделала три вещи: я обрадовалась, я попробовала утихомирить адреналин и я прикинула, как прожить следующую схватку.
Схватка все также началась где-то в глубине и незаметно для самой себя я оказалась у настежь распахнутого окна, вдыхая всё еще морозный мартовский воздух: вдооох - выдооох. Боже, как хорошо!
Следующую схватку я простояла просто посередине палаты, стараясь ее продышать, но так , как помог мне прохладный воздух с улицы, не помогало ничто, поэтому следующий приступ я провела вновь у окошка. Этакая "Женщина плачет у окна")).
Когда пошел второй час схваток, я решила, что вот так стоять и ждать схваток у окна нерационально: паузы были такими, что я решила воспользоваться ими и провести их в уюте кроватки, а схватки - у окна-помощника. Сказано-сделано.
Конечно, тут проснулись все - и Лариса и две Наташи: не зря я упоминула, что кровати безбожно скрипели. Мечущуюся Веру уже не интересовали проснутся ли ее соседки (ради бога, да хоть все отделение), воспитание я засунула куда поглубже - в палате стоял оглушительный скрип и хлопанье то закрывающегося - то вновь открывающегося окна. Лишь редкостная удача позволила избежать мне приклада к голове чем-то тяжелым: девочки с пониманием отнеслись к моей беготне и впоследствии даже говорили, что тихо радовались за меня и мысленно провожали меня на этаж ниже, в родовое отделение...
Эх, если бы они знали...
Эх, если бы знала я...
Глава 4.
Бегая от кровати к окну и обратно, меня занимали две мысли: первая- если меня так плющит с самого начала, то что будет дальше?! Мамма миа!!! И вторая мысль - когда надо сообщить о настигнувшем меня событии врачу, мужу и в какой последовательности?!
Я решила дождаться 6 утра и вначале сказать мужу, ведь он же должен будет не пойти на работу, а сразу выехать ко мне. А потом уже беспокоить врача. Ведь я же воспитанная московская барышня, и мама с папой учили меня не беспокоить уважаемых людей в такую рань.
Схватки продолжали идти, но я с ними сроднилась и приготовилась терпеливо ждать установленный самой себе срок, с молчаливого согласия моих соседок, которые если и тихо радовались за меня вначале, но вполне разумно предпочли вернуться в объятия сна и не смущать меня своим пристальным вниманием и сочувственными вздохами. За что им спасибо.
И вот оно долгожданное 6 утра!!! Еще раньше забрезжил рассвет, отделение начало просыпаться, я написала мужу, чтоб он выезжал.
И как только мой палец отпечатал последнюю точку, схватки пропали. Совсем.
Так же внезапно начались, и так же внезапно закончились!
Я подождала еще где-то около получаса и написала мужу "отбой".
Меня затопила непонятная жалость к себе и непонимание. Что это было?! Репетиция к празднику Победы??? Или простое издевательство?
Отделение продолжало жить своей жизнью. А что же я, спросите вы? Истинная дочь мента, я решила никому ничего не говорить... Раз это репетиция, то я решила пригласить всех на премьеру, нечего смотреть на меня в репетиционных трико и облезлой майке. На премьеру я одену лучший костюм и буду блистать ! Так я решила и так я сделала.
События дня шли своим чередом: анализы, обход, завтрак, стотысячное ктг, обед, тихий час, ужин. Почти как в лагере, то ли в пионерском, то ли в исправительно-трудовом.
Были неспешные беседы с соседками по палате, байки о предыдущих родах. Ну и книги Марининой, которые я умяла в один присест.
А еще был журнал "Лиза" (не знаю выпускают ли его до сих пор), оставшийся, по-видимому, от предыдущей владелицы и сыгравший ключевую роль в дальнейших событиях. Он лежал на подоконнике в углу: такой яркий, с какой-то по традиции улыбающейся моделью на обложке. От нечего-читать руки потянулись к нему и начали листать красочные страницы. Там была статья про роды. Очень краткая и очень дельная. И вдохновляющая! Иногда литература в "сети", вот так случайно-неслучайная , бывает очень уместна!
Поскольку предыдущая ночь была неспокойная, дел в патологии было раз-два и обчелся, то отход ко сну был совершен рано и с большим удовольствием.
В 2 часа ночи Вера открыла глаза... "Опять!"
Не буду долго утомлять вас рассказом о том, как шумно было в палате, как снова скрипела кровать и как хлопали ставни, напишу только, что вторая часть Марлезонского балета была красочна, эффектна и длилась дольше, чем в предыдущую ночь! От немыслимого издевательства, преподносимого телом, я скрежетала зубами. В конец обессиленная и злая я заснула и пропустила завтрак.
В этот день был снова великий и могучий "смотровой" кабинет. Собрался консилиум, вполголоса звучали слова "рубец", "крупный плод" и "41 неделя". От нехорошего предчувствия все внутри сжалось, но...как ни странно меня отпустили ничего не предложив...
Глава 5.
Вы понимаете, как бы я не старалась скрыть, что меня прихватывает вот уже вторые сутки, в стенах одного помещения это сделать практически невозможно. Тем более когда об этом помимо тебя, знают еще три человека.
На следующий день о моих ночных при- или зло- ключениях знали все! Кроме медперсонала. Да и им по большому счету было все равно, днем раньше или позже я покину отделение и освобожу вакантное место в патологии: таких как я - рубцов, гестозов, холестазов - вагон и полная тележка. Лишь бы не мешала работу работать!
Это устраивало абсолютно всех, и меня в том числе: раньше времени я сдаваться не хотела, слишком жива была история двухгодичной давности, когда дуреха Вера поперлась в роддом на отошедших водах (но это совсем другая история).
Ночные мои метания сочувственно обсуждались в холле, кто-то составлял мне компанию при очередной прогулке, которую по устоявшейся традиции мы не отменяли, и расспрашивал что да как. Особого желания говорить не было, да и чем, собственно, делиться, когда не успев разыграться, буря утихала?! Так мы и ходили из угла в угол, понуро свесив голову. Днем я досыпала недоспанное.
Готовилась к предстоящей ночи...
Жизнь в отделении теперь поразительно напоминала кадр из фильма "Если наступит завтра" (кстати, мой любимый), когда одна из заключенных в женской тюрьме решила бежать, и сокамерницы сообща планировали ее побег в тайне от надзирателей и начальника тюрьмы)). Я была та самая мисс Уитни.
Итак, мисс Уитни ждала своего "завтра". Былой энтузиазм в связи, как мне на тот момент казалось, долгим нахождением в патологии, начал по-тихоньку сходить на нет. И тем не менее я старалась не терять присутствия духа, травила анекдоты и развлекала товарок по несчастью. День в патологии шел как неделя на воле! Начало раздражать буквально всё: и эти ядовито-зеленые стены, и этот линолеум, и эти скрипучие кровати, но самое главное это не-пойми-что последних двух ночей!!!
В порыве раздражения я перестала отвечать на смс-ки и игнорировала звонки.
В отделении же следующим днем главной темой обсуждения стали два взрыва в московском метро. Волна горя накрыла абсолютно всех: даже появилась информация, что у одной из девочек погиб родственник. Телевизоры в холле не выключались, ловили сведения о погибших, жутко переживали и звонили мужьям, родителям и друзьям.
Обстановка стояла гнетущая.
Чисто физически я чувствовала себя вполне сносно, даже отлично: + 11 кг к добеременным, ходить было легко, никаких отеков, растяжек и геморроя (в прямом смысле).
Только чуть ранее было ощущение, что малыш находится очень и очень низко, со старшей дочкой такого не было. Она буквально вся меня заполняла: живот круто начинался от изгибов ребер и заканчивался внизу размером с фитбольный мяч)). Сейчас же живот был аккуратнее, дышалось легче, вот только было чувство, что маленькому партизану внутри меня выдали алюминиевую ложку с острыми зазубренными краями и он методично вычерпывал из меня что-то, роя по-видимому себе подкоп. Тоже планировал побег! Хороший малыш! Ощущения пронзали, как электрический ток, засталяя зажмуриваться ...эээаааа
Предстоящую ночь я ждала как солдат, готовящийся к высадке в Афганистане: в полном вооружении, боевом настрое и решимостью. "Эта ночь будет последней!" - сказала я..."иначе я больше не могу...все это мне осточертело" - продолжило дальше мое бессознательное.
Вот так я и легла, предварительно почистив зубы, расчесавшись и закрыв глаза: я думала про моё "завтра", которое ,казалось, не наступит никогда..
Глава 6.
Пришла ночь, вместе с ней через какое-то время пришли схватки: по мне можно было сверять часы - ровно 2 часа ночи. Уже не удивлялась, эх понеслась так понеслась: схватки были ровно такие же, как и предыдущие две ночи - частые, сильные и бестолковые. Мне так казалось. Я понимала, что к утру я должна принять какое-то решение, поскольку решимости становилось все меньше. Мне нужна была поддержка извне.
Наступило утро... Схватки притихли..
"Вераааа, ради бога, давай уже заканчивай: сколько ж можно кормить нас историей про твои недельные плюшки, хватит уже заливать! Не верим!"- возможно, подумали вы..Но так все и было.
С одним отличием: схватки притихли, стали как будто бы издалека, но не пропали совсем. Интервал между ними увеличился, и они как будто то бы растеряли свою силу.
"Я - невезучая!" - думала я, плетясь после бессонной ночи на завтрак. На самом деле я думала, что похлеще, но цензуру в сети еще никто не отменял и вообще, я - культурная акушерка. По театрам хожу, знаете ли, Бальзака читаю, при слове ж..па краснею.
После завтрака я пошла спать.
Прихватывало, но так, как было ночами - нет: схватки не мешали мне совершенно, я их не засекала, и вообще я обиделась! Обиделась на свое тело, которое такое вот неправильное, обиделась на патологию с его концлагерным режимом, обиделась на мужа, ведь всё это из-за него (мужики всегда виноваты, если кто не знал), обиделась на мир! Обида была недолгая, конечно, я вспыльчивая, но отходчивая, но желание кому-то о чем рассказывать пропало: я дулась как мышь на крупу.
После сна я пошла бродить по коридору, тут и там останавливаясь переждать схватку. Думала, что это просто издевательство: мало того, что теперь они не пропали как раньше, они решили меня в конец доконать: идут себе такие, никакущие, и как им не стыдно, вы мне скажите!? Ух, как я была зла!
Обед прошел. Схватки стали посильнее, но разочарование предыдущих ночей не позволяло мне радоваться: я снова думала, что они исчезнут и не ждала от них никакого прогресса.
"Я не рожаю!"- горько вздыхала я.
"Скоро меня зарежут!" - пессимистично поднял голову червяк.
"Замолчи!" - рявкнула я на него.
Интересно, разговоры в голове - это признак психического расстройства?! Мне еще тогда надо было обратиться за консультацией к психиатру или это нормально?!
На самом деле вмешались девочки: видя мои "охи" и "вздохи", которые так и не закончились после наступления утра, они сказали, чтоб я вызвала врача и наконец удовлетворила всеобщее любопытство: неужели все эти выхлопы были холостые??
Что я теряю? Ну подумаешь, скажут, что там ни-че-го, хуже же не будет! На операцию я не пойду, напишу отказ. Я конкретно не думала, что я буду делать в случае, если я мне предложат кесарево, а я откажусь, но ложится под нож я не собиралась. Нет уж, увольте... Наверное, снова придется разрывать контракт. Далеко мои мысли так не заходили, я просто пошла , точнее я поплелась на пост и попросила вызвать дежурного. Кодовое слово "схватки".
Дежурный пришел. Взяв пеленку и халат, вышколенная, бритая и прихватывающая Вера почапала на осмотр. Та-да-да-дам... - звучало в голове. "Наверное, так себя чувствовали узники, взбираясь на эшафот" - голос внутри продолжал вести свой монолог. Я лишь помалкивала.
Дежурный посмотрел и сказал, чтоб я шла в палату...Чтооо?? И всё???
Вы очень любезны и многословны, сударь!
Доковыляла до палаты, меня окружили соседки. Не успев им еще ничего сказать, вдруг зашла постовая и сказала, чтоб я собирала вещи, звонила мужу и в общем: остава счастливаться. В смысле? "В смысле, ты спускаешься вниз, в родовое. Ты в родах!" - ответила акушерка. "Собирайся"- нудно и неэмоционально повторила она.
Зато у меня эмоций было на нас двоих, даже на все отделение!!!
Волна радости накрыла меня, я начала бегать по палате, рассовывать свои вещи по пакетам, девочки с еще большим энтузиазмом помогали мне (конечно, ведь они наконец-то выспятся). Позвонив мужу, тот врачу, который недовольно пробурчал, что только-только уехал, схватив бутылку с разрешенной водой, я приготовилась к новому приключению.
Наконец-то!!!
Впереди была неизвестность, еще более пугающая, но радость от сознания, что все сдвинулось с мертвой точки была гораздо выше!
А вон и муж подъехал (наше окно аккурат выходило на дорогу и ворота, куда с большой частотой заезжали карета скорой помощи и машины на выписку. Счастливые! У них все позади, а я еще даже не знаю, родит ли рубец, то есть я).
Сказав акушерке, что приехал муж, обнявшись с девочками, утерев слезы прощания и получив последние напутствия, под белы рученьки я уходила на фронт...
Двери лифта закрылись, и он медленно начал спускаться вниз...С каждым пролетом меня отхватывало спокойствие и уверенность. Все будет хорошо! - думала я.
В 17.30 я вышла из лифта и огляделась. Вокруг меня простиралось родовое отделение...
Я улыбнулась еще шире и пошла навстречу неизвестности..
Глава 7.
Из анамнеза я знала о себе следующее:
повторнорожающая дамочка 25 лет, не судима и ранее не привлекалась. Беременность вторая, роды вторые. Рубец от предыдущего кесарева сечения (2007 г), выполненного в нижнем маточном сегменте по Джоэлу-Кохэну. Крупный плод. Анемия (подумаешь, 102 г/л, не в гроб же класть). 41 неделя. ПДР 24 марта (а сегодня 30е, то же мне криминал). Всякие сифилисы, гепатиты и употребление наркотиков - отрицает. Конечно, отрицаю! Кто б угостил? Все ж жадные))
Замужем, образование высшее, фактический адрес проживания с регистрационным не совпадает. Половая жизнь с такого-то возраста, менструации регулярные безболезненные (и много это информация дает?? - думала я ).
Еще я знала о себе, что я тонкой душевной организации человек, виртуозно играю на нервах и готовлю вкусный суп-пюре (в особенности сырный и из шпината), а от моего французского пирога из лука-порея друзья проглатывают язык. Но, увы, эта информация никого не интересовала: к сожалению, на характер родовой деятельности и динамику раскрытия шейки матки умение готовить никак не влияло((( эх! Много они знают.
Родовое отделение, по-видимому, было такое же "блатное", как и бокс в патологии наверху, где я терла бока в течение недели: только одна палата была занята, в целом же в отделении стояла гробовая тишина, и само оно находилось в подвале (возможно, память меня и подводит, но я вспоминаю, что это был именно подвал - в палатах и в коридоре не было ни одного окна).
Все палаты, а их было около пяти, были отделены друг от друга наполовину стеклянной перегородкой.
Первое, что я сделала, когда зашла в свою - опустила жалюзи: из соседней палаты доктор удивленно посмотрел на меня, а я ему, немного растерявшись, ...подмигнула и улыбнулась. Он, наверно, не знал, что рожать надо непременно как завещал дедушка Оден (ой, простите, он еще в здравии ,а я им так бесцеременно распорядилась): с соблюдением трех "Т" - тепло, тихо, темно.
Обезвредив одну пару глаз, я оглядела бокс, в котором мне предстояло рожать: слева по стенке стоял столик с лучистым теплом, на нем, я знала, проводят осмотр малыша, затем шли рабочие поверхности манипуляционных столов, по правой стене стояла кушетка. Ровно посередине царствовало кресло-кровать Рахманова.
Ужасное зрелище, скажу я вам! Все такое было металлическое и излучало холод! Ванны не было, из подручных средств только фитбол!
Вдоль стен также стояли куча емкостей - баки для грязного белья, лохани с дезрастворами, ведра с отходами класса "Б" и "А"- и биксы - круглые, опять же металлические, напомнивашие какие-то неопознанные-летающие объекты из книги Гарри Гаррисона.
Пахло далеко не как в магазине Рив Гош - здесь царил запах антисептиков, хлорки и медикаментов. "Не сахарная, не растаешь!" - прозвучал голос. Ага, он еще здесь! "Товарищ, замолкни, я рожаю! Ты сбиваешь меня с родового процесса! ".
А родовой процесс, кстати говоря, продолжал идти. Никаких схваткосчиталок, понятное дело, тогда и в помине не было, а озаботиться ручкой и бумажкой мне было недосуг. Какой интервал и какова длительность моих схваток я не знала. И мне было на это просто на-пле-вать. Схватки были и всё! По силе они так и остались чуть слабее ночных, но тем не менее шли, и я на них улетала, представляя себе Крым. Лето. Отпуск и мыс Тарханкут (увы, не Мальдивы. Не заработала еще), куда мы ездили с родителями и братом в далекие наши 11 и 12 лет. Как мы, зайдя глубоко в море, стоим в легкий шторм на подводных скалах и волны хлестают с силой и пытаются откинуть тебя назад, а ты, раскинув руки широко-широко, податливо принимаешь на себя всю силу стихии и волна, так и не сбив тебя с ног, уходит назад и набегает новая. И так повторяется снова и снова. И это кайф! И совершенно не больно!
Ты просто закрываешь глаза и представляешь себе эти волны и их мощь. Быть в потоке и не сопротивляться!
Романтика!
Глава 8.
О рубце я не вспомнила ни разу, и когда врач, периодически нажимая внизу, спрашивал болит ли, и слыша в ответ "а должно?" , понимал, что нет. Все схватки отдавали в поясницу. "Потому что больная спина" - думала я. "И голова" - вторил голос.
А что же муж? Поначалу он пытался мне как-то помочь, но все, что мне от него было надо, это его молчаливое присутствие. Просто быть рядом. И всё. Ах, ну и пресловутый стакан воды.
Почти все схватки я провела стоя на ногах, покачиваясь и пританцовывая вприсядку- именно эти покачивающие движения приносили невероятное облегчение как ничто другое: никакой сверхсильной боли, только чувство напряжения, то наплывающего, то схлынувающего с тела подобно приливной волне. Пересаживалась на фитбол и снова танцевала, покачиваясь в такт напряжению внутри.
Иногда мне казалось, что я участвую в каком-то розыгрыше: по сравнению с первыми родами (тогда меня начинили всем, чем можно, списав, вероятно, истекающие сроком годности сильнодействующие препараты), когда схватки были аццкий ад, эти же были мягкими и вполне безобидными. При этом я рожала, и это вселяло в меня спокойствие, что в этот раз я выдержу, пройду этот путь до конца.
Мой врач был невысокий, бородатый, большой, как медведь, и все время улыбался! При этом на лицо было то, что улыбался он не потому что чем-то переболел в детстве, а просто он - добродушный и славный малый!
Когда я в первый раз пришла к нему на прием, гонимая тремя врачами, на 39 неделе с хвостиком, он сказал: "Давай попробуем родить, но в случае чего, Вера, Вы понимаете...Да, я все понимаю, доктор! Пробуем, а там уж будь, что будет!" На сим и порешили.
Он мне сразу внушил расположение : златых гор не обещал, но и не делал умное лицо, досадливо причмокивая губами, намекая, что мой случай безнадежный.
В родах он был очень тактичен и практически не появлялся. Акушерку родблока я помню еще меньше.
А вообще это была полненькая женщина, около 60 лет, невысокого роста, напоминавшая нянечку Арину Родионовну. Такой истинный образчик акушерки, не то что я.
В воспоминаниях мужа, она заходила в палату и деловитым тоном интересовалась, как у нас дела. Видя, что дела у нас и без ее деловитого тона идут замечательно - Вера танцует и не кричит - она уходила, видимо, досадуя, что нет возможности чем-то помочь. Я вообще у всех вызывала досаду: не кричу, не стону, не плачу! Роды по-Есенину.
В какой-то момент мне показалось, что всё застопорилось: схватки совсем перестали досаждать (или я к ним привыкла, или мои эндорфины хорошо делали своё дело). И я, испугавшись, что прекратила рожать, резко обернулась и попросила мужа позвать доктора.
Доктор шел очень долго. Вообще мне казалось, что мы одни в этом подвале: тот врач, что рожал по соседству, давно родил и ушел, а мы остались одни. Заколдованное место: на смену жизни является новая жизнь, круговорот рождений, сосредоточение высших человеческих эмоций: любви, изнеможения и силы!
Доктор, оценив, что схватки действительно не впечатляющие , предложил вскрыть пузырь. Я согласилась и, перебравшись на кушетку, хлынули воды - теплые и много. Светлые. Должны были быть светлые, иначе бы на этом я поставила точку и написала, что никакого ЕР после КС не было. А это очень скучно, поскольку в мои намерения не входит вас так быстро отпускать: планирую еще какое-то время помучить вас своим "коротким" рассказом.
Именно в этот момент доктору необходимо было дождаться следующей схватки. У меня же был так называемый "эффект присутствия": когда застенчивый окситоцин прячется при посторонних (да, хоть я сама и не из робкого десятка, о моем окситоцине такого не скажешь) .
Представляете себе картину: доктор по локоть во мне (рука, кстати, у него была большая, а пальцы как две сосиски, мамой клянусь!), ждет схватку, а ее нет.
Две минуты нет, три минуты нет, четыре минуты нет.
Глаза блуждают по потолку, доктор смотрит в пол...тишина... Все в неловком ожидании. Хочется даже затянутся, но, увы, никто не курит, да и не положено, мы же как никак в роддоме: адепт здоровья, материнства и детства. Ах, ну вот и она - еще и года не прошло!
Поставили монитор и сказали полежать(( 20 минут. А лежа у меня совсееем ничего не происходит. Но что поделаешь, надо так надо! И с молчаливым страданием, явственно читаемом на моем лице, лежа на кушетке под в принципе приятный звук стучащего сердечка ( тук-тук,тук-тук-тук), я стала ждать отмеренные минуты в ожидании доктора.
Глава 9.
Как только врач зашел в бокс, я подключила все свои актерские способности: "Доктор, ну вот совсем у меня лежа ничего не схватывает, смотрите"...Встаю и демонстрирую как волшебным образом стоя накатывает волна, а ложусь - и тишинааа. Все, естественно, сопровождалось наглядными охами и вздохами.
Посмотрел доктор в мои честные глаза, оценил наблюдаемую картину, и согласился, что КТГ достаточно уже. Победа! Мы вновь остались одни рожать) .
Вначале зайдя в бокс, мне он показался большим, холодным и неуютным. Вскорости я поняла, что по большому счету, даже маленького пространства между кушеткой и креслом Рахманова мне было достаточно.
Хотелось бы написать, что бокс я уставила свечками, чье пламя мягко колышась, помогало мне расслабиться, из динамиков негромко звучала музыка Deva Premal, а нос приятно наслаждался запахами сандала, жасмина и нероли. Но... ничего этого не было!
Вера не подготовилась к собственным родам! Стыд и позор! Видимо, я сама не верила, что вообще дойду до схваток.
И тем не менее, ничто не мешало представить и окружить себя сладкими, способствующими расслаблению запахами, светом и шумом прибоя. Немного воображения, друзья!
В первых родах - вот где было измененное состояние сознания! Я бы сказала, затемненно- одурманенное, а попросту наркотический бред. А в этих - нет! Даже в моменты наиболее ярких ощущений, было понимание, где ты находишься и самое главное, чем себе можно помочь!
Много позже, просматривая видео о родах, я наткнулась на одни из серии "волшебных": на них немолодая уже француженка в окружении струящейся невесомой ткани, под небесно-красивую музыку, плавно двигалась и звучала в родах. И хотя мой собственный родовой антураж даже приблизительно не напоминал, что было на видео, а звуки и запахи попросту отсутствовали, я сумела увидеть в ней себя. Ее состояние было сродни моему!
Долго ли , коротко ли, но роды приблизились к потугам. Почему так неуверенно?- вы спросите. Мне казалось, что все прекратилось, а меня загнали на кушетку, попросили лечь на бок, подтянуть колено к уху и выдыхать. Глубоко вдохнуть, наполнив все легкие ударным объемом воздуха, и долго-долго дуть себе на пупок, через сомкнутые в трубочку губы. Аки на вечеринке в клубе Дягилев.
Ах, как бы мне сейчас пригодилось умение делать всякие асаны, планки и прочее. Но я , кроме хорошего пресса, ничем похвастаться не могла.
Увы, дождаться любимого Оденом "рефлекса изгнания" мне не дали. До сих пор горько переживаю, добавляя в колонку "ЭТО было не так в моих родах" жирный минус. Дорогие читатели, думаю, давно уже поняли, что роды у меня были "не_волшебные"
На всем протяжении я ни разу не спросила какое у меня было раскрытие: доктор заходил редко, акушерка появилась ровно начиная с того момента, когда меня уложили на бок. Да и то потом ушла. И я, честно говоря, не хотела этой информации, страшилась узнать ответ: скажут мало, я расстроюсь и буду только и думать, что я сделала не так и как повлиять на это. Скажут много, и что?? Мало ли случаев кс на полном раскрытии. В общем, ни единого шанса, черт подери, ни единого!
И я, как страус, пряча голову в песок, своим "прогрессом" не интересовалась.
И вот в потугах началась самая что ни на есть работа!!!
Если вы спросите меня, какие у меня были ощущения, я вам могу четко их описать. Образ возник быстро и легко.
Было похоже, что мне дали 50-килограммовый мешок цемента , указали на 15й этаж строящегося дома и велели дотащить этот мешок на вытянутых руках по лестнице пешком! оу!
Конечно, эти мысли стремглав проносились в моей голове , а на деле не имея представления о прошедшем времени (это одинаково могли быть и час, и два, и все пять), как долго я еще буду продыхивать эти схватки, я просто выдыхала и выдыхала. Дышала этой "свечкой", задувала одуванчиковое поле, гасила свечи у 100-летнего юбиляра!!!
Мне было очень (нет, не так), мне было ОЧЕНЬ (вот так!) тяжело!
Казалось, глаза у меня вылетят из орбит, кожа на щеках лопнет, легкие работали наподобие поршня, но все было впустую. Видится мне, что зрелище я представляла из себя удручающее))
Глава 10.
Вдруг над ухом прозвучал голос мужа: "Вера, ты не так тужишься! Слушай, что тебе говорит доктор! Ты делаешь неправильно!"
Дорогие мужчины, никогда - НИ-КОГ-ДА не говорите своей тужащейся изо ВСЕХ сил жене, что она делает ЭТО неправильно!!!!
Слышите?! Ни-ког-да! Только не вы! Кто угодно, но только не вы!
Иначе вам этого не простят ни-ког-да!
Я ооочень разозлилась! У меня много мыслей возникло и контрответов на эту его реплику, но здесь я их описывать не буду, не для интернета (а вдруг меня еще и дети читают)
Хотя возможно, если бы он не произнес тех обидных до слез слов, то я не собрала бы все свои силенки и не выдохнула через себя, что есть мочи, на последнем издыхании головку (странно писать головку отдельно от всего остального, но вы меня поняли).
И вот, когда мне уже хотелось послать всех на три буквы и закричать, чтоб прекратили издеваться надо мной, что у меня просто нет сил, и мне надо просто чуть-чуть отдохнуть, что нога моя уже приросла к уху, а бок стал плоский, и я просто ненавижу этот свой пупок, и что уже невозможно дуть столько, сколько дую я. И что, ребят, это просто бесчеловечно, вы все тут надо мной издеваетесь!!!
И вот, когда я до сих пор молчаливо сносившая все это, готова была изрыгнуть эти сто тысяч проклятий в адрес неповинных людей, мне сказали встать и переходить на кресло. Ого!!! Как???
Между ног было такое чувство, будто поставили распорку, что-то твердое застряло в костях. "Потрогай", - говорят. Твердая, влажная, лысая...голова!
И что? Вот это так вот надо идти?? И не просто идти, а еще вот и залезть на этот агрегат метр высотой?? Вы тут все с дуба рухнули что-ли, нельзя ли мне остаться на кушетке? "Нет,-говорят - нельзя!" Да, ладно, быть этого не может!?
"Вера, давай пошевеливайся уже, не время для разговоров" - это мой голос снова тявкнул и присоединился к словам врача и мужа. Предатель!
Ну ладно, здесь однозначно попахивает дискриминацией, я когда-нибудь об этом напишу и пожалуюсь на ваш шовинизм (кто бы мог подумать, что это произойдет спустя 6,5 лет).
Окинув оценивающим взглядом эту пыточную машину, я начала восхождение наверх. Осторожно и аккуратно, ведь в промежности стояла голова моего сына! А это не теннисный мячик, а горячо любимая головка, которая так любит сейчас прижаться ко мне, получить свои стотыщ поцелуев, счастливо засмеяться и убежать за очередной вкусной шоколадной конфетой.
Я не знаю, как вам описать чувства, которые меня охватили...
Если я напишу вам, что меня затопили умиление, счастье и радость, что я представила вот прям там, в этот самый момент, шелковую кожу своего малыша, его нежные щечки и сладкую попку...Я вам нагло совру!..
Ничего такого я не испытала...Не сейчас...
Вся моя беременность - это было сплошное поле боя, когда надо было доказать, прежде всего самой себе, что ты выносишь свое дитя, а затем и родишь его ..сама. Несмотря на заверение всех вокруг - врачей, мужа, родителей. Никто не верил, что я рожу, и не понимал, зачем мне это надо. Что это просто очередная Верина блажь.
Все эти дни в патологии - это поле боя, с собственными крушениями надежд, обретение новых, борьба с разочарованием, злостью, тоской и унынием, возвращение настроя.
Роды, в которые никто не верил, даже я в какой-то момент (помните, я писала выше про пузырь..я испугалась- испугалась, что все затухло, а договор был, что в родах мы ничего не будем стимулировать - или оно идет или оно не идет...и вот оно не пошло, мне так казалось. Меня охватили страх и испуг, что пойду сейчас на кесарево, и это было страшно...это крушение, это разочарование, а надо было перестать бояться и идти дальше, а как?! ...Ведь тело меня уже один раз подвело, тогда...в первых родах, и если быть совсем откровенной, я ему до сих пор не доверяю...и вот оно снова меня подводит, ибо почему три дня прелиминар и сейчас слабость?) Вы меня понимаете??? Наверное, хорошо меня поймут те, кто через это прошел: через повторную беременность, через патологию, через рамки и ограничения в виде "не укладываешься по срокам", "тазовое", "крупный плод", "слабость", "несостоятельный рубец", "неготовая шейка"...
Я была из тех самых "неудобных" "рубцов".
Не было попок, не было ручек, не было щечек...Извините.. Зато честно.
Было чувство, что неужели я почти дошла до конца?!...
Вот она головка...
Значит, я вот-вот совсем скоро рожу??? Если я сейчас могу потрогать ее пальчиком, то это значит, что я вот еще совсем чуть-чуть потужусь и я рожу?? Правда? Я смогла? Я? Чье тело такое бестолковое, что не смогло родить в первый раз и еле-еле смогло родить второй?
Представляете, с какой головой идешь в роды? Рубец , на самом деле, не на животе, не под кожей, не на матке. Рубец он в голове...в твоей голове... Проходит толстой неэластичной рубцовой тканью по серому веществу и исчезает где-то в его толще.
Поэтому попок не было...как и ручек с щечками.. не сейчас.. позже
Глава 11
Я взгромоздилась на это убожество, по дороге проклиная всех вокруг, включая и этого чертова Рахманова с его дебильным креслом. Вцепилась руками в поручни, ноги в стремена. Блин, как лошадь! Хорошо удила в зубы не дали.
Акушерка стояла справа от меня и клацала чем-то металлическим. Я строго взглянула на нее и сквозь зубы процедила, что пусть она только попробует меня порезать. Видимо, мой тон был достаточно убедителен, поэтому она спросила, буду ли я стараться?! Можно подумать, я до этого лежала баклуши била! Болваны!!!
Итак, передо мной стояла задача потужиться в схватку три раза.
Три так три.
Как ни странно на кресле было легче, и тужиться тоже было как-то легче.
Сосредоточенно окинув всех взглядом, собрав все свои силы, глубоко вдохнув
и задержав дыхание, я крепко-крепко потужилась и... Никитка вылетел из меня как пушечное ядро!!! Весь, разом, в один присест!
От неожиданности я вскрикнула: так быстро!!
Длинное буууульк и голова-плечи-тело-ноги выскользнули из меня с такой силой, что я испугалась, что его не поймают!
Огромное чувство облегчения!!!
Радость!
Огромная бесконечная радость как невозможно большой яркий шар света!
Счастье! ?
Это счастье положили мне на грудь, вот он мой сладкий колобок, любимый сынишка.
До сих пор помню как он выглядел, хотя не сохранилось ни одной фотографии. Один глазик у него был примят, красненький и он его не открывал. Лысенький. Личико сердечком. Спокойный и сонный. Он таким и растет, в отличие от своей сестренки. Когда родилась Вероника, она не поленилась сообщить об этом всему роддому.
Две противоположности.
И вот он лежал на мне, совсем недолго, и тяжесть его на моей груди возвещала, что он родился. Мы родились с ним вместе в этот миг!
И он был такой бледненький и не такой щекастый, как Ника, этакий маленький старичок, ласково прижавшийся к груди, которую он не сразу и взял.
Когда мы чуть насладились друг другом, сына забрали на столик, под тепло, а меня погрузили в сон - контрольная ревизия матки. Мне было на тот момент все равно и потом мы договаривались, что такое будет, заранее. С моей стороны никаких возражений, такая малость по сравнению с возможностью родить самой.
Прежде чем погрузиться в сон, я схватила доктора и поцеловала ему руку, вы не представляете на что способна женщина в окситоциново-эндорфиновом экстазе.
"СПАСИБО, доктор!!!"
Мне снилось, что я нахожусь в ...сыре! Вокруг меня все было сливочным и в дырках, по которым я ступала, а стопа мягко отпружинивала от этого сырного "пола". Приятное чувство. Я держалась за края сырных дырок, но почему-то даже не подумала отломать кусочек и съесть, как какая-нибудь Алиса. Алиса из страны чудес))
"Вера-Вера, где вы сейчас находитесь? Вы знаете, где вы? Вы знаете, что сейчас произошло?". Так меня выводили из наркоза.
Я всех простила: и за эти адские часы на кушетке, и за это кресло и свое тело.
А потом...было все как и у всех! Послеродовое отделение, выписка и домой))
Я надеюсь, не слишком утомила вас этим повествованием и моя правдивая история, без прикрас кому-то поможет, а может просто скрасит досуг.
Спасибо всем, кто писал, комментировал и поддерживал меня в написании этого мини-рассказа. Он родился спонтанно, честно я не планировала его писать. Получилось случайно. Писать мне было его легко, хотя казалось бы события 6-летней давности почти стерлись из памяти, ан нет: удивительное дело, как просто можно перенестись мыслями и вспомнить то, что думалось забыто. А ведь роды- это один из самых значимых и эмоционально-насыщенных моментов в жизни женщины, пожалуй, ничто не может сравниться по переживаниям с ними. Поэтому мы и помним до мельчайших подробностей все, что с нами происходило тогда.
Спасибо, что были со мной на протяжении моей истории, истории моей семьи. Теперь вы знаете меня чуточку больше, такая какая есть. Обнимаю!
Ах да, и совсем забыла...цифры))
Никитка родился 31 марта 2010 года в 00.20
Вес при рождении 4.040 кг, рост - 54 см, голова - 36 см, грудь - 35. 9/9 по Апгар.
В карте написали, что роды длились 8ч 25 мин, но только вы знаете всю правду.