Ураева Ирина Станиславовна : другие произведения.

Дерево Подношений

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Дерево Подношений
  
  
  
  Рассказывает Настя.
  
  Смешные эти взрослые. Все-то они знают, во всем уверены. Все стараются заранее предугадать. Но жизнь-то тем и интересна, что никогда не знаешь, какой сюрприз она может преподнести. Не верите? Тогда я расскажу вам историю, которая приключилась с нами недавно. Все началось с того, что этим летом нам неслыханно повезло: мы очень удачно поменяли квартиру. Раньше наша семья жила в трехкомнатной старого образца, т.е. "распашонке". Это когда из одной большой комнаты можно попасть в две маленькие. В одной жили мама с папой, в другой бабушка с дедушкой, а нам с братом досталась большая, в которой были четыре двери, включая и балконную. Поэтому в ней едва хватало места для двух наших диванов и стола посередине. Кухня была такой, что мы ели по очереди. Зато это был центр! Родители подавали объявления по обмену, но все требовали такие деньги, что даже четырехкомнатная была не по карману. Было несколько телефонных звонков, но все впустую. Мы уже потеряли надежду, но однажды, утром в воскресенье, зазвонил телефон, и мужской голос попросил позвать отца. К счастью, тот оказался дома и взял трубку. Он молча слушал, потом спросил:
  - Сегодня вечером вас устроит? Часов в шесть? Вот и договорились. Можете с супругой, пусть сразу же и посмотрит. До свидания.
  Закончив разговор, он опустил трубку на место и, взглянув на наши заинтересованные лица, засмеялся:
  - Кажется, процесс пошел. Вечером придут говорить насчет обмена. Мать, ты бы испекла чего-нибудь к чаю, вдруг дело выгорит? А молодежь пусть наведет порядок в своей комнате, иначе гости сломают себе ноги еще на пороге, и сделка не состоится. Все развлечения и гулянки будут после этого.
  В общем, все занялись делом, а сами с нетерпением ждали вечера. Еще бы, можно сказать, судьба решалась. В назначенное время к нам в дверь позвонили. Я открыла. На пороге стоял худощавый молодой мужчина со спящим ребенком на руках. И красивая женщина, очевидно, его жена.
  Гости прошли в комнату, поздоровались со всеми. Бабуля предложила положить ребенка на кровать у них в комнате - пусть поспит спокойно.
   - Как вас зовут? - поинтересовалась мама.
   - Меня - Сергей, жену Анюта, а наследника - Ванечка. А вас?
   - Меня - Алена, мужа Андрей, это его родители: Галина Александровна и Павел Павлович, а молодое поколение - Настя и Никита. Как добрались?
  - Спасибо, хорошо, - Сергей явно стеснялся, поэтому мама предложила:
  - Давайте сейчас чайку с дороги-то, а потом уж и делом займемся.
   За чаем завязалась беседа. Вернее, говорили мы и Сергей. Анюта пошла проверять Ванечку и больше не появилась. Через некоторое время бабуля заглянула в комнату. И выяснилось, что она тоже спит. Бабуля удивленно посмотрела на Сергея, тот развел руками:
  - Сын по ночам плохо спит, плачет. Жена с ним измучилась, прямо на ходу засыпает. Вы уж извините...
  - Ничего страшного, все естественно, - успокоил его папа. - Наши тоже были беспокойными. Слава богу, все в прошлом. Пусть поспит, а мы приступим к нашим делам. Вы хотели что-то предложить нам?
  - Да, я решил поменять свою квартиру на меньшую. Дело в том, что она досталась нам по наследству. Пятикомнатная, сделанная из двух квартир: двух- и трехкомнатной. Телефон, евроремонт, чего лучше? Но на каждый плюс есть свой минус. Район отдаленный, на самой окраине, еще не обустроенный. Ни поликлиники, ни магазинов поблизости. Детский сад, правда, рядом, но нам до садика еще далеко. К тому же, жена просто боится одна в большой квартире. Ей все кажется, что там кто-то есть. Ну, знаете, как это бывает? Не одна она такая... Мы же всего одну комнату обжили, а остальные пустые стоят. Вот и мерещится невесть что. А у меня на работе бывают длительные командировки, до месяца. Жене с ребенком не справиться. Да и в контору добираться больше часа. А у вас тут все рядом.
  Бабуля налила нашему гостю еще одну чашечку чая. Сергей поблагодарил и продолжил свой рассказ:
  - А на днях меня предупредили об очередной командировке. На два месяца. Мне всегда заранее сообщают. Таких длинных еще не было, и Анюта уперлась: делай, что хочешь, но я одна здесь не останусь. Мне теперь хоть с работы увольняйся. Вот я про обмен и подумал. Да и куда нам троим такая громадина! Купил газету, наткнулся на ваше объявление. Ну, думаю, так удачно все складывается, может, и договоримся. Да и Анечке полегче будет: все под боком, поликлиника, вон, через дом. А с грудным младенцем таскаться, сами понимаете, трудно.
  Сергей неожиданно замолчал. Кажется, он сам от себя не ожидал такого потока слов. А папа сказал:
  - Это все хорошо, но боюсь, что мы не потянем пятикомнатную. У нас просто денег на доплату не хватит.
  - Если дело только в этом, то ничего страшного. Не надо никакой доплаты. Просто оплатите стоимость оформления. И вообще, я попробую сделать это как родственный обмен, и тогда проблем с телефоном меньше будет. Еще оплатите перевозку и установку мебели. Мне действительно срочно нужно все решить.
  - Я согласен, но какую-то сумму я должен вам отдать...
  - Это что, вроде пятачка за собачку, чтоб не потерялась? - улыбнулся Сергей. - Ну, как хотите. А мебель...
  - А мебель я сам могу перевезти, на своей машине, - сказал отец. Он дальнобойщик, так что проблем с машиной у нас действительно не было.
  - Ну, вот и договорились. Я оформляю обмен как родственный, вы оплачиваете все расходы по этой канцелярии, платите нам "пятачок" и перевозите нашу мебель. И мы в расчете.
  На том и порешили. Сергей сказал, что будет звонить, оставил нам свою визитку и пошел будить свое семейство. Анюта вышла заспанная, извинилась, что уснула. А ребенок так и не проснулся. Бабушка сунула им с собой пакет с пирожками:
  - Дома чаю попьете. Все готовить не надо.
  И гости ушли.
  Родители на следующий день съездили к ним, посмотрели на квартиру и остались очень довольны. Дом находился на окраине, пятый этаж, лифт. Район, правда, действительно еще не обустроен, рядом стройка, фонари пока не горят, но со временем все должно было наладиться. Зато лес рядом с домом, что, кстати, совсем не плохо. Воздух свежий, и с собакой есть где погулять без скандалов с соседями. Теперь каждый день приближал нас к исполнению нашей мечты.
  
  Перебрались мы быстро. Брата перевели в новый детский сад, а я осталась в своей школе. Мне нравился мой класс, а с новым коллективом еще не известно, что будет. Родители были не против, главное, чтобы на успеваемость не влияло.
  Теперь у нас с братом были отдельные комнаты, по комнате родителям и бабушке с дедушкой. И еще одна общая комната, которую мама обозвала "гостиной". Кухня просто огромная, сделанная из двух, две ванные, лоджия с балконом! И у нас еще оставались деньги, чтобы купить кое-что из недостающей мебели и всякие необходимые мелочи. Даже нашему зверинцу, кошке Мурке и собаке Рексу, купили новые миски.
  Знакомых в этом районе у нас не было, и бабушка часто звонила по телефону своим подругам. Узнавала, как у них дела, рассказывала про наши. Смеялась: "Мы здесь как на даче живем, в лесу. Только со всеми удобствами".
  Но больше всего радовался Рекс. У него теперь было столько места для прогулок! И никто не ругался, что он бегает, где попало, и всех пугает. Рекс был довольно крупный пес неопознанной породы. Его подкинули крохотным щенком в наш подъезд (в старом доме). Дело было зимой, он замерз. Сидел у нашей двери и скулил. Братец, которому было тогда четыре года, притащил его домой и ревел до тех пор, пока "маленькую собачку" не разрешили оставить дома, пообещав за это ложиться спать без капризов и есть манную кашу без возражений. За два года Рекс съел столько Никиткиной манной каши, что чуть не перерос своего защитника. Спать он всегда ложился на коврике в прихожей, а ночью перебирался поближе к Никиткиной кровати. Теперь же ему удавалось устроиться только у дверей его комнаты.
  В хлопотах проходило лето, наступил август. И тут начались какие-то странности. Надо сказать, что братец мой всегда был заводилой и большим проказником. Шуму от него всегда было много. Везде лазил, забирался, куда только можно и нельзя. А тут стал каким-то дерганым, вздрагивал, когда его окликали, похудел. Мама забеспокоилась, что он заболел, или что-то случилось, а он молчит.
  Оказалось, все не так. Просто Никита стал бояться спать в своей комнате. Выяснилось это неожиданно: папа заглянул к нему в комнату, чтобы проверить, как он там, и услышал тихий плач под одеялом. Когда отец дотронулся до него, Никита завопил так, что прибежала мама. На ее обеспокоенное: "Что случилось? Ты ударился? Или кошмар приснился?", он только всхлипывал. Немного успокоившись, он сказал:
  - Я боюсь. ОН такой страшный!
  - Да кто он? Кого ты боишься?
  - Я не знаю! ОН приходит, когда темно, сидит в углу и смотрит на меня.
  Папа включил свет.
  - Посмотри, тут никого нет, и бояться тебе некого. Ты же мужчина, хоть и маленький. В конце концов, кинь туда чем-нибудь, и поймешь, что это просто темнота. Договорились? А теперь ложись. Закрой глазки и спи спокойно.
  - Папа, можно Рекс поспит в моей комнате?
  - Он и так всю ночь у твоих дверей лежит. Если бы кто-то здесь был, Рекс бы залаял. Все, спокойной ночи.
  Папа погладил Никиту по голове, потушил свет, и вместе с мамой вышел, закрыв за собой дверь. У себя в комнате он сказал маме: "Наверное, насмотрелся чего-нибудь. Теперь и мультики какие-то страшные. Сплошная агрессия и монстры. Взрослому и то не по себе. Надо поменьше разрешать ему у телевизора сидеть. Пусть книжки читает, рисует или на улице больше гуляет. Здоровей будет".
  Рано утром папа уехал, в рейс, сказав, что через пару дней вернется. Поэтому будить Никиту, чтоб отвести его в садик, пошла бабушка. Когда она вошла в его комнату, Никита не спал. Он сидел на полу в углу и вид у него был удивленный.
  - Ты уже проснулся? А почему умываться не идешь? Тебе же в садик пора, - Никита даже не обернулся. - Да что с тобой сегодня? Что случилось-то?
  - Бабушка, я вчера вечером кинул в угол кубик, чтоб тот страшный не смотрел на меня и не пугал, а утром кубика не было, а лежал только желтый листик. Я хотел его взять, но когда почти дотронулся до него, он пропал.
  - Как пропал? Что ты выдумываешь?
  - Ничего я не выдумываю! Он здесь лежал, я сам его видел!
  - Хватит мне сказки рассказывать. В садик опоздаем. Беги умойся, оденься. А с листиком мы вечером разберемся, хорошо?
  - Хорошо, - Никита вздохнул и пошел в ванную.
  Потом они ушли в садик, дед позавтракал и сел у телевизора, мама ушла на работу. А я вертелась у зеркала и решала глобальную проблему: остаться мне в прежнем виде, или что-то сделать с головой? И что поменять? Цвет или длину волос, или прическу сменить, или что-нибудь другое с собой сотворить? Например, сережку в нос вдеть. Все-таки уже четырнадцать лет, пора меняться.
  Потом я решила, для начала, пойти попить чаю. В это время вернулась бабушка, и, едва переодевшись в домашние тапки, сразу взялась за телефон. И давай своей подруге Лизавете названивать.
  Вообще-то, подруг у бабули всегда хватало, но Лизавета была самой-самой, еще с юности. Жила она в лесу, в нескольких километрах от города. Бабушка рассказывала, что в молодости Лизавета вышла замуж за лесничего и перебралась к нему. Но вскоре осталась вдовой - его браконьеры убили. А она так в лесу и поселилась. Мужа своего любила сильно.
  - Детей у нас, к сожалению, нет, - говорила она, - родители умерли. Ничто меня в городе не держит. К лесу я уже привыкла, тут и останусь. Да и дом мне дорог, три года мы с Василием здесь прожили.
  Домик у нее был небольшой и уютный. Я как-то была там в гостях. Правда, чего я никак не могла понять, откуда там телефон? То есть, сам-то аппарат в комнате стоит, в розетку включен. Но вот от дома никаких проводов не идет. Там вообще никаких линий нет, ни телефонных, ни электропередачи. И потом, это уже загород. Если я ничего не путаю, звонки должны быть платными, а счет никогда не приходит. Когда бабулю спрашивают, почему, она только плечами пожимает и говорит:
  - Не знаю. Наверное, тариф такой.
  Ой, что-то я увлеклась, рассказываю дальше.
  В общем, бабуля дозвонилась, о здоровье узнала, и потом давай рассказывать той кошмарную историю о своем внуке.
  - Представляешь, спать в своей комнате боится, говорит, что кто-то в темноте приходит, в углу сидит и смотрит на него. Ясное дело, всего насмотрятся, новостей наслушаются, и не то привидится. Ну, ты все-таки поспрашивай. А у вас там как? Все хорошо? Ну да, ну да. Ладно, травку позавариваю, на ночь дам попить, успокоится. Ну, пока, завтра позвоню.
  И после этих слов еще не менее получаса они беседовали о каких-то своих знакомых, о погоде, радикулите и т.д. Наконец деду надоело, и он сказал:
  - Кончай, мать, конференцию. Пойдем лучше на рынок сходим, проветримся.
  И они ушли. А я тоже потрепалась по телефону с подружками, помыла посуду, затем пошла гулять с Рексом по лесу, где и пробегала с ним до обеда.
  
  
  Рассказывает бабушка.
  
  Сколько раз я говорила сыну и невестке, чтоб не разрешали детям столько телевизор смотреть. Но разве они будут слушать меня? "Сами знаем, что делать, и не лезьте, мама, не в свое дело". Вот и допрыгались: младший внук, Никитушка, стал бояться спать один в своей комнате. Прямо до истерики дошло, еле успокоили. Он просил, чтобы разрешили собаке его, Рексу, в его комнате ночевать. Почему бы и нет, если ребенку так спокойнее? А сынок мой уперся, ну ни в какую. Мужчину он, видите ли, воспитывает, и никаких послаблений делать не разрешает. В общем, вечером ребенка еле-еле успокоили, а утром захожу я к нему, чтобы разбудить, а он не спит. Сидит в углу и мне про какой-то желтый листик рассказывает. Я особого внимания не обратила, собрала его в садик, отвела. А потом подруге своей, Лизавете, позвонила и все рассказала. Та поохала и присоветовала мне кое-какие травки заваривать и на ночь внука поить. Может все и пройдет, все страхи и кошмары ночные забудутся. На том и порешили, тем более, что мне его спать укладывать пришлось. Но лучше по порядку.
  Забрала я его из садика, погуляла с ним часа полтора, потом пришли домой, поужинали. Он к телевизору, а я говорю, что сегодня никаких мультфильмов не будет. Лучше поиграть немного, а потом зубки почистить и спать. Он, не сразу, конечно, но согласился. Достал цветные карандаши, книжку-раскраску, и стал рисовать. Минут без пятнадцати девять я позвала Никитушку на кухню, дала ему отвара выпить. Потом он зубы почистил, и мы отправились в его комнату. Я уложила Никиту, подоткнула одеяло, пожелала спокойной ночи и собралась уходить. Тут он вцепился мне в халат, и чуть не плачет.
  - Бабушка, посиди со мной, я не могу спать.
  - Почему не можешь? Болит что-нибудь?
  - Нет, не болит. Ну посиди со мной, расскажи что-нибудь.
  - Да ты уже большой мальчик, и сказок давно не слушаешь. Не выдумывай, закрывай глазки и спи, а то утром плохо вставать будешь, не выспишься, - я хотела выйти, но тут Никита в голос закричал:
  - Я не буду спать! Я боюсь спать!
  - Да что с тобой сегодня?
  - Я тебе рассказывал, - начал всхлипывать Никитушка, - а ты меня не слушаешь, ты мне не веришь!
  Вот тут я призадумалась. Никогда у него таких всплесков не было. Никита на удивление спокойный и храбрый мальчик, хотя и шебутной.
  - Ну, успокойся, не плачь, - я попыталась его успокоить. - Хочешь, сегодня Рекс у тебя в комнате спать будет? Если кто вздумает тебя обидеть или напугать, то он не позволит.
  - А можно? - Никита с надеждой посмотрел на меня.
  - Конечно. Рекс, иди сюда.
  Пес зашел в комнату, прошелся по ней и улегся у кровати. Никита перестал плакать и улыбнулся:
  - Ладно, бабушка, теперь я буду спать. С Рексом мне не страшно.
  - Вот и хорошо. Спи, милый, спокойной ночи.
  Я выключила свет и вышла из комнаты, прикрыв дверь.
  
  Сама я в ту ночь спала плохо, видно расстроилась. Пришлось даже лекарство принять. Под утро уснула крепко и едва услышала будильник. Проходя на кухню мимо комнаты Никиты, я прислушалась. Там было тихо. Поставив чайник, я собралась и пошла будить внука. Никитушка не спал. Он сидел в дальнем углу комнаты и что-то внимательно разглядывал. Рекса не было видно, очевидно, ночью он как-то выбрался в коридор. Внук подбежал ко мне.
  - Пойдем, бабушка, я тебе что-то покажу. Смотри: видишь, зеленый листок лежит в углу?
  - Вижу, наверное, в форточку залетел.
  - Нет! Это ОН Рекса забрал! Не веришь? Смотри! - Никита протянул руку, чтобы взять листок, но тот исчез у нас на глазах. Мальчик заплакал, - Вот, а вы мне не верите. Теперь и Рекса нет! Кто мне поможет? Я боюсь!
  - Успокойся, Никита, - я была ошарашена. - Я что-нибудь придумаю, все будет хорошо. А пока сходи умойся, и давай собираться. Пора в садик.
  - Ну что ты придумаешь, ты же не знаешь, кто это! - внук был на грани истерики.
  - А я Лизавете позвоню, она в лесу живет, про все листики знает, может, что и присоветует.
  Вытерев слезы, Никита пошел умываться, потом оделся, и мы отправились. По дороге в садик он молчал и о чем-то думал. В группу ушел, даже не обернувшись и не сказав ни слова.
  Я пошла домой. На душе было скверно. Мне было не понятно, в чем тут дело, но ситуация складывалась не лучшим образом. Дело было не в телевизоре и не в мультиках. Ребенок боялся, и никто не мог ему помочь, так как непонятно было, что же, собственно, происходит.
  Дома я застала невестку. Она задержалась и еще не ушла на работу.
  - Послушай, Алена, возьми сегодня Никиту с собой спать. Андрей все равно в поездке. С тобой Никитушка бояться не будет.
  - Глупости все это, мама. Телевизора насмотрелся, вот кошмары и снятся.
  - Я тебя много о чем прошу? Нет. Просто выполни мою просьбу и ни о чем сейчас не спрашивай.
  - Хорошо, хорошо, - невестка пожала плечами. - Ну, я побежала.
  Алена быстро собралась и ушла. Я позвонила Лизавете и все ей рассказала. Она выслушала меня и произнесла:
  - Что-то мне знакома эта история. Я думаю, тебе надо приехать. Посоветуемся тут кое с кем и решим, что делать.
  - Хорошо, сейчас приеду. Через час автобус будет в вашу сторону.
  - Никаких автобусов, - категорично оборвала меня Лизавета, - Я Лешика попрошу, через десять минут транспорт у твоего дома стоять будет. Не ошибешься, - и она повесила трубку.
  Я заглянула в свою комнату. Дед изучал газету, и трогать его было бесполезно. Из внучкиной комнаты доносилась музыка. Я вошла к ней. Настя занималась уборкой. На столе магнитофон вопил какую-то несуразицу. Я подошла и выключила его. Внучка удивленно посмотрела на меня:
  - Ты чего, бабуля?
  - Мне надо поговорить с тобой, - ответила я, - а времени в обрез. Я сейчас уезжаю к Лизавете. Прошу тебя, напомни маме, чтобы она взяла Никиту спать в свою комнату.
  - Зачем?
  - Он боится, не может спать.
  - Глупости все это, бабушка. В мужчине нужно искоренять страх, а то так трусом и останется. Я вот не боюсь.
  - Пока. А вдруг на тебя тоже страх нападет?
  - Выдумываешь ты, бабуля, невесть что. Это у тебя от давления, наверное. Ты таблетки принимала?
  - Ну да, ты еще про склероз и маразм намекни. Лучше скажи, ты сегодня Рекса видела?
  - Кстати, нет. И не слышала. Может, мама его гулять выпустила?
  - Никто его никуда не выпускал, - и я рассказала Насте историю с листиками. Та с сомнением посмотрела на меня:
  - Чудишь ты, бабуля, сегодня. Ну ладно, поговорю с мамой. Передавай Лизавете привет.
  За окном раздался гудок.
  - Это за мной, - сказала я и пошла собираться. Уже в дверях я предупредила:
  - Приеду утром, - и заторопилась вниз.
  У подъезда стояло антикварное чудо, автомобиль 19... страшно подумать какого года изготовления.
  - Эта машина по дороге не развалится? - поинтересовалась я, забираясь внутрь.
  - С ветерком поедем, - сказал мне молодой паренек с выгоревшей добела шевелюрой. Я не поверила и зря... Автомобиль рванул с места, и мы помчались, как сумасшедшие. Не знаю, где была милиция, но мы были уже у дома Лизаветы. Хозяйка вышла на крыльцо.
  - Ну вот, а ты говорила "автобус", - с усмешкой произнесла она. - Вылезай, чайку попьем, побеседуем. Спасибо, Сашок, - обратилась она уже к водителю.
  - Пожалуйста, тетка Лизавета, - ответил он и поехал дальше по дороге. Автомобиль скрипел всеми частями и еле двигался. И как мы только доехали? Чертовщина какая-то!
  - Никакая не чертовщина, просто машина уже старая, вот и скрипит, - сказала Лизавета, тихо подойдя сзади. Я вздрогнула.
  - Напугала! Чуть сердце не выскочило.
  - Хватит на крыльце стоять, пошли в дом, самовар на столе.
  Напившись чаю с вареньем и пирогами, мы начали разговор. Я заметила, что Лизавета нервничает.
  - Ты вроде как не в себе, подруга. Что случилось?
  - Да рассказала я твою историю Лешику, он и вспомнил старинную легенду. Или быль? Про Дерево Подношений. Час назад он пошел в лес осмотреть старые болота и пустоши. Обещал позвонить мне, если что-нибудь похожее найдет. А ты пока посиди, отдохни.
  - Не могу я так сидеть, сердце не на месте. Расскажи лучше мне эту историю. Глядишь, время быстрее пролетит, да и я в курсе событий буду. Что это за Дерево Подношений?
  - Хорошо, расскажу. Только сначала выпей морсику, успокойся, - Лизавета протянула мне стакан.
  - Ну давай, выпью, - я глотнула. Морс был слегка горьковатый, но приятный. - Ты чего в него намешала? - поинтересовалась я.
  - Да ничего особенного, - отмахнулась подруга. - Теперь слушай. Говорят, когда-то давным-давно, в незапамятные времена, какие-то торговцы, спасаясь от шторма, доплыли до одинокого острова в океане. Они нашли удобную бухту и укрыли свой корабль в ней. Остров был сказочно красив. Весь покрытый зеленым лесом, песчаные пляжи на берегу, пара небольших речек, ручейки, прекрасные растения. Но ни одного живого существа не было на этом острове. Ни людей, ни зверей, ни птиц, ни рыб в спокойной воде. Даже насекомых не было видно. Только разрушенные временем хижины.
  Удивились торговцы этому, но и только. Мало ли что могло здесь случиться, это ведь было так давно...
  Гуляя по острову, увидели они очень красивые деревья, цветущие огромными лиловыми бутонами. И так эти деревья понравились купцам, что попросили они капитана приказать матросам выкопать несколько молодых побегов и посадить их в бочки, предварительно наполненные землей, чтобы можно было отвезти эти саженцы с собой на родину и посадить в своих садах. Потом пополнили запас пресной воды и провизии, набрали свежих фруктов, и, когда буря утихла, отправились дальше.
  Долго бороздили они волны в ожидании родного берега. Во время плавания пропало несколько матросов, но не обратил никто на это особого внимания. Все решили, что они выпали за борт во время штормов, частенько случавшихся по пути домой. Зато побеги, судя по всему, прекрасно прижились. На них даже появились листочки.
  По прибытии домой посадили люди деревца в своих садах, чтобы в любое время любоваться прекрасными растениями. Шло время, саженцы росли, набирали силу. А в городе начали пропадать люди. Не было этому объяснения, и в сердцах жителей поселился страх...
  Спустя пять лет деревья зацвели красивыми лиловыми бутонами. Затем цветы опали, на их месте оказались овальные "коробочки", полные семян. Созрев, они взрывались, и семена уносило ветром все дальше и дальше...
  Прошло еще несколько лет. В городе рушились пустые дома, улицы и дворы заросли бурьяном. Даже птицы не пролетали над этим местом. То же самое происходило и в соседних селениях. Скоро целые государства стали пропадать с лица земли.
  Не сразу люди разобрались, кто виновен в этой беде, и как бороться с напастью. Но человек учится на своих ошибках, и, в конце концов, ответы были найдены. Постепенно враг был уничтожен, и с годами все забыли об этой опасности. Только в старинных рукописях и книгах еще можно найти способ спасения душ, попавших в плен Дерева Подношений, и уничтожения самого Дерева.
  Все забывается со временем. Но, как видно, уцелели еще отдельные растения в забытых укромных уголках нашей планеты. И они ждут своего часа... - Лизавета закончила рассказывать легенду, и тут раздалась трель телефона. Я даже вздрогнула от неожиданности. Звонил Лешик.
  - Я нашел его на старом засохшем болоте. Совсем маленький росток, но на нем уже есть два листочка: желтый и зеленый. Я сейчас к вам подойду, пойдем вместе, посмотрим. Только близко к нему не подходите, даже если очень тянуть будет. Особенно, если тянуть будет, понятно? Ты, Лизавета, свою подругу придерживай, а то не ровен час... - голос в трубке умолк.
  Лизавета посмотрела на меня.
  - Может, не пойдешь?
  - Пойду. Я для чего приехала? Чтоб разобраться во всем. И не удерживай.
  - Хорошо, - вздохнула подруга, - пойдем все вместе.
  Вскоре пришел Лешик, весь заросший бородой мужичок с разноцветными глазами. Поздоровавшись, он внимательно посмотрел на меня, с сомнением покачав головой.
  - Ну, пошли, что ли, пока светло.
  Как он находил дорогу в зарослях, не знаю. Я через минуту заблудилась бы, хотя в лесу, в принципе, не теряюсь. По дороге я спросила у него:
  - А почему такое странное название - Дерево Подношений? Вы не знаете?
  - Чтобы спасти из плена Дерева душу, - ответил Лешик, - нужно преподнести ему дар, подношение. Отсюда, вероятно, и название. Кстати, когда ваш внук бросил в угол кубик, образовалась связь с Деревом. Теперь оно и до Никиты добраться сможет. И собака потому пропала, что в этот угол сунулась. А с каждым предметом или живым существом, попавшем к Дереву Подношений, оно набирает силу. И все легче ему добираться до остальных.
  - А почему листья разные, желтый и зеленый?
  - Чего ж тут непонятного? - удивился Лешик. - Неодушевленный предмет дает желтый листик, а живая душа - зеленый.
  
  Через час мы оказались на болоте. Место было странное, пустое. Как говорится, ни травинки, ни былинки. И только на тоненькой веточке, выросшей в стороне от остального леса, виднелись два листа: маленький желтый и большой зеленый. И тут меня так потянуло подойти и сорвать эти листики, что я непроизвольно шагнула вперед. Лешик схватил меня за руку, заглянул в глаза и произнес какую-то непонятную фразу. Потом обратился к Лизавете:
  - Веди ее к себе, травками напои. Да ночник поярче зажги, чтобы полной темноты не было. А мне тут еще отворот всему живому сделать надо. Не дай бог, кто забредет, и пакости этой силы добавит.
  Мы с Лизаветой пошли обратно.
  - Понимаешь, - объясняла она по дороге, - если бы ты до Дерева рукой прикоснулась, то оно и тебя бы забрало, сил у него для этого уже достаточно.
  Дома она напоила меня чаем с травками, уложила спать, зажгла ночник, и что-то долго читала шепотом из толстой старинной книги. Ночь прошла спокойно, а рано утром Сашок отвез меня в город.
  
  
  Рассказывает Настя:
  
  День был какой-то сумасшедший. С утра я, как примерная девочка, занималась уборкой, слушая музыку. И вдруг бабуля входит, по магнитофону хлоп, и начинает выдавать мне полную чушь про какие-то листики, что Никитка у мамы в комнате спать должен и что Рекс пропал. Выдала мне всю эту информацию и умелась, как на метле. Лизавета за ней машину прислала. Ну и машина! Я из окна видела. Прямо на глазах рассыпается. А потом мотор взвыл, и... машина исчезла! Только мусор на асфальте взлетел. Я села на окно, закрыла глаза, потом открыла... Машина так и не появилась!
  Ничего не поняв, я решила продолжить уборку. Под музыку все закончилось быстро. Мысли не давали покоя: что происходит, в самом деле? Бабуля сегодня что-то странная, страшилки какие-то рассказывает. Хотя в ее возрасте... склероз и все такое. Старость - не радость. Жалко, вот так люди с ума и сходят. А, все-таки, где Рекс? В доме тишина, никого нет, что ли?
  Я решила посмотреть, может, он спит где-нибудь. Любит Рексалаша иногда без разрешения на диванчике поваляться. Так... У Никитки нет, у родителей - тоже, тут дед под газетой спит, в гостиной никого, на кухне кошка воду пьет, ванная закрыта. Где же он? Придется идти искать. Позвоню-ка я Темке, вместе гулять веселее. Все равно пока никаких других дел нет.
  С Темкой я знакома с самого раннего детства. Мы жили раньше на одной лестничной площадке, а в школе попали в один класс. Все остальные ребята были нам незнакомы, с нашего двора никого больше не было. Наверное, поэтому мы с Артемом и подружились. Вернее, и без того неплохие отношения плавно переросли в дружбу.
  У моего дружка в жизни всего два больших увлечения - я и футбол. Причем, подозреваю, что футбол стоит на первом месте. Темка знает названия всех команд, имена всех игроков, кто у кого и когда выиграл, и целую кучу других, ничего для меня не значащих, подробностей. Ребята прозвали его Рональдо за такую увлеченность.
  Тренировки для Артема - это что-то святое. Сколько его знаю, и не разу не было случая, чтоб он пропустил хоть одну. Он, наверное, и будучи при смерти не позволит себе такого. Но он хороший друг и никогда не откажется помочь. Единственное, о чем я жалела при переезде, так это о том, что буду теперь реже видеться с ним.
  В общем, решила я позвонить Темке. Набрав номер, я довольно долго слушала длинные гудки, потом заспанный голос возмущенно произнес:
  - Чего надо?
  - Шоколада! - рявкнула я в трубку. - Ты чего дрыхнешь, день на дворе.
  - А чего делать-то? У меня каникулы, дома никого. Думал поспать, а тут ты звонишь. По делу или как?
  Что называется, поздоровались...
  - У меня собака пропала, и вообще чертовщина какая-то, - объяснила я. - Если не поговорю с кем-нибудь, лопну! Давай, приезжай. Походим, поищем, а то Никита из садика придет, хватится своей "маленькой собачки", реву не оберешься.
  - Ладно, скоро буду, - пообещал Артем и повесил трубку.
  Я сделала то же самое, а потом отправилась к зеркалу. Друг - другом, а выглядеть надо. Вроде, все в порядке. Я села на диван, взяла журнал и стала его перелистывать. Впрочем, занятия этого надолго не хватило. Бросив журнал на стол, я стала ходить по комнате.
  А если Рекс не найдется? Вдруг то, о чем говорила бабушка, происходит на самом деле, а не в ее расстроенном воображении? А если... Чушь собачья! Где этот футболист несчастный? Можно подумать, что он на Марсе живет, а не в этом городе. Сколько можно ждать!
  Спустя некоторое время раздался звонок в дверь. Кто-то звонил без перерыва, чувствовалось, что дело это ему нравилось, и прекращать его он не намерен. Дед выскочил из комнаты, спросонья не понимая, где он, и что происходит. Потом заворчал: "Что за безобразие! Кто это?"
  Я выбежала в коридор. Там, прислонившись к стене, с закрытыми глазами стоял Темка и нажимал на кнопку звонка. Видимо, еще не проснулся.
  - Ты что, ошалел? - возмущенно завопила я. - Хватит звонить, бежим на улицу, иначе дед тебя газетой прихлопнет, как муху!
  - А поздороваться? - вежливо поинтересовался он, открывая глаза и отклеиваясь от стены.
  - Еще слово, и я убью тебя сама, - разозлилась я. И, ухватив его за руку, увлекла за собой вниз по лестнице. Через минуту мы были на улице. Взгляд у "звонкового террориста" стал осмысленным. Он поглядел по сторонам.
  - Откуда начнем поиск?
  - Вначале по лесу побегаем поищем, потом по дворам и улицам.
  - Тогда вперед.
  Часа три мы носились по дорожкам в лесу с воплями: "Рекс! Рекс!", заглядывали под кусты, лазали под деревьями, распугивая местную фауну и парочки. Пробежки по улицам и дворам, расспросы окрестных бабушек, ребятишек и молодых мам с колясками тоже ничего не дали. Рекс как сквозь землю провалился. Я еще поняла бы, будь наш пес породистым или необыкновенно привлекательным, так ведь нет!
  Около четырех часов, как говорится, "стоптав ноги до колен", устав до изнеможения, мы рухнули на скамейку около нашего подъезда.
  - Ну что ж, готовься к большому реву, - философски заметил Темка.
  - Да уж, - согласилась я.
  - Когда он у вас пропал?
  - Да, вроде, ночью или утром. Бабуля мне какую-то нелепицу рассказала. Прямо Стивен Кинг.
  - Интересно, что такое могла рассказать тебе твоя бабушка? - сказал Артем. - По-моему, самое страшное, что было в ее жизни, так это появление контролера в автобусе, когда она еще не купила билет.
  - Дурак ты. Ладно, я тебе расскажу, только ты не смейся, - и я повторила всю утреннюю эпопею.
  - Обалдеть! - только и сказал друг детства, не зная, что и подумать.
  - Мерси за поддержку, - вздохнула я. - Ладно, пойду домой, передохну немного. Скоро в садик за Никиткой.
  - Я тоже до дому подамся. Устал, как после тренировки. Звони, если что прояснится. Ну, пока, - и он ушел на остановку, а я поплелась домой.
  
  Дома на кухне возился дед. Увидев меня, он заворчал:
  - Где тебя носит, почему я должен еду готовить? И вообще, куда все делись? Скоро Никиту из садика забирать, а я тут хоть разорвись.
  - Да я бегала Рекса искала. Пропал он куда-то.
  - Нашла?
  - Нет. Весь лес обежали, весь район. Где еще искать - не знаю.
  - Ничего, - успокаивающим тоном произнес дедушка. - Вернется, если живой. Нагуляется и прибежит.
  - Да, наверное. А ты что делаешь?
  - Ужин готовлю, - дед опять заворчал. - Женщин полон дом, а на кухне - мужчина.
  - Ну не сердись. Говорят, мужчины лучшие повара. А за Никитой я сама схожу. Вот только отдохну немного.
  Я отправилась в ванную, чтобы умыться и пригладить растрепанные волосы. Потом прошла в свою комнату и села на диван. В голову опять полезли мысли о Рексе. Жалко пса, привыкла я к нему. Иногда, конечно, надоедало бегать с ним каждый день, особенно в плохую погоду. Но все это мелочи перед тем, что устроит Никита. И тут я поняла, что тяну время и не иду за братом, потому что боюсь его слез и вопросов. Но, сиди, не сиди, а время не стоит на месте. И я отправилась в садик.
  Всю дорогу домой Никитка молчал и о чем-то сосредоточенно думал. Дома он не стал разговорчивей. И, кстати, даже не спросил, где Рекс. Просто заглянул в свою комнату, но не зашел, только плотно прикрыл туда дверь. Потом прошел в гостиную, сел на диван, и так просидел до прихода мамы, не двигаясь и не говоря ни слова. С одной стороны, вроде бы и хорошо, что он не ревел и не спрашивал, где его любимец. А с другой... Странно как-то. В общем, когда пришла мама, я сказала, что с Никитой что-то не то. Может, он заболел.
  Мама прошла в гостиную, села на диван рядом с Никитой, молча обняла его и стала гладить по голове. Через некоторое время он заплакал и стал повторять одно и тоже:
  - ОН забрал Рекса, а теперь ОН заберет меня!
  Мама пыталась его успокоить, но братишка плакал и плакал. Наконец, она сказала:
  - Если уж ты так боишься, сегодня будешь спать у меня в комнате. Папы все равно нет дома.
  После этих слов Никита постепенно успокоился, и мы пошли ужинать. Потом я помыла посуду, созвонилась с подружками и пошла прогуляться. Заодно еще раз посмотреть Рекса. Вернулась я около десяти вечера, когда Никиту уже уложили спать у мамы в комнате. Рекса так и не нашла.
  Дед смотрел телевизор, а мама работала с какими-то бумагами. Настроение было подавленное, и я решила на сон грядущий поваляться с книжкой. Поэтому отправилась порыться на книжных полках, поискать что-нибудь эдакое, соответственно состоянию души. Тут открылась входная дверь, и вошел папа. Он вернулся раньше, чем планировал, и принес огромную пиццу. Мы решили попить чайку перед сном. Папа пошел к себе в комнату, чтобы переодеться, но сразу же вышел.
  - Почему Никита спит не в своей комнате? - спросил он.
  - Мальчик чего-то боится. К тому же, Рекс пропал, - пояснила мама, - вот бабушка и попросила меня взять сегодня Никиту к себе, пока тебя нет.
  - Но я уже здесь, - резонно заметил отец. - Давай-ка я его аккуратно перенесу на свою кровать. Он не проснется и не испугается. Да и нечего потакать всяким глупостям. Он мальчик, а не цветок оранжерейный.
  Папа перенес Никиту и закрыл дверь в его комнату, чтобы лишний шум не разбудил ребенка. Потом мы попили чай, после чего я забралась с книжкой в кровать. Произведение попалось на редкость нудное, и вскоре меня начал одолевать сон. Так что я отложила книгу, выключила свет и заснула.
  
  Утром всех разбудил звонок в дверь. Приехала бабушка. Она привезла от Лизаветы гостинцев: меду, молока, пирогов с ягодами и грибами. Выбрав самую аппетитную плюшку, бабуля заглянула в комнату родителей.
  - А где Никита? - спросила она.
  - У себя в комнате, где же еще, - ответил папа. - А нам пирожки будут?
  - Будут, будут, - рассеянно ответила бабушка и пошла в Никиткину комнату. Я выглянула в коридор и услышала, как она позвала:
  - Никита, где ты, баловник? Ну не прячься, посмотри, что я тебе привезла.
  Потом наступила тишина, и мне почему-то стало не по себе. Я заглянула в комнату брата. Бабушка стояла в углу детской с плюшкой в руке и плакала.
  - Бабуля, тебе плохо? - испугалась я и понеслась за водой. Бегом вернувшись со стаканом в руке, я подошла к бабушке и тронула ее за плечо. Она обернулась и посмотрела на меня, как будто не узнавая. Я протянула ей стакан:
  - Бабуля, попей водички, и пойдем. Я помогу тебе дойти до дивана. Полежишь - легче станет, - начала, было, я, но бабушка прервала мою речь:
  - Настенька, посмотри на пол. Что ты видишь? - спросила она. Я недоуменно пожала плечами, но посмотрела.
  - Листок зеленый лежит. Наверное, в форточку залетел. А в чем дело?
  - Подними его, внученька, и дай мне.
  - Зачем? - удивилась я.
  - Попробуй, прошу тебя.
  Недоумевая, я протянула руку, но взять листок не успела. Он исчез прямо на глазах. Бабушка тяжело опустилась на стул.
  - Теперь ты мне веришь? - спросила она. Я механически кивнула головой. Кажется, мир сошел с ума. Такого не бывает! Но я же сама только что видела...
  Пока я пыталась придти в себя, в комнату вошла мама.
  - Где Никита? Пора в садик собираться.
  - Нет его нигде, - сказала бабушка. - Исчез...
  - Как исчез? - не поверила мама. - Нашли время шутить! Никита, выходи, или будешь наказан. Опаздываем уже!
  Естественно, никто не отозвался. Родители перевернули все, что было можно. А потом и то, что, казалось, перевернуть нельзя. Братишки нигде не было. Чему я уже и не удивлялась.
  - Настя, принеси мне телефон, - попросила бабушка каким-то пустым голосом. Я принесла трубку, и бабуля позвонила Лизавете. Она сказала подруге, что Никита пропал. Лизавета помолчала немного, видимо, обдумывая новость, и попросила бабушку не отходить далеко от телефона, добавив, что примерно через час она перезвонит.
  Мама заглянула в комнату:
  - Настя, беги по соседям, - спокойно сказала она. - Папа поедет в милицию, а я пойду в садик. Будем искать.
  Вот это и есть моя мама. Она может сколько угодно переживать, но если случилось что-то серьезное, всегда будет собрана и деловита, пока все не разрешится.
  Я обежала те квартиры, где жили дети, с которыми Никита хоть как-то общался. Никто его сегодня не видел. В чем у меня уже сомнений не было. Потом я выбежала во двор, на всякий случай, может, там кто-то что-то видел. Кругом было пусто, только у соседнего подъезда дворник убирал мусор. Я подбежала к нему. К сожалению, мои расспросы ни к чему не привели. Труженик метлы был занят своим делом и ни на что не обращал внимания. Я вернулась домой, не зная, что делать дальше. Дома дед обзванивал больницы и морги, бабушка на кухне пила лекарства. Она поманила меня к себе.
  - Садись, Настенька, мне нужно поговорить с тобой.
  - О чем, бабушка? - спросила я, присаживаясь рядом.
  - Я очень плохо себя чувствую, - вздохнула она. - А может быть, придется ехать к Лизавете, не исключаю я такого поворота событий. Ты сможешь сделать это вместо меня?
  - Ну конечно, - я даже слегка удивилась. - О чем тут спрашивать? Не буду же я, в самом деле, в стороне стоять...
  - Дело в том, - продолжала бабушка, не особо меня и слушая, - что твои родители мне не поверят, так что и обращаться к ним бесполезно. А чтоб тебе понятней было, в чем тут дело, я расскажу одну легенду... Вернее, как оказалось, быль.
  И она поведала мне о Дереве Подношений. Слушая ее, я почувствовала, как у меня по спине побежали мурашки. Прямо Хичкок какой-то! После окончания рассказа мы какое-то время посидели молча, потом я тихонечко спросила:
  - И что, Никиту это дерево забрало? Так ведь не бывает.
  - И тем не менее. Вполне возможно, что это так, - ответила бабушка, и мы снова замолчали.
  Я никак не могла поверить, что все это происходит не во сне, а наяву. Но этого же не может быть просто по определению! Может, я сплю? Решив выяснить это на практике, я ущипнула себя за руку, и вскрикнула от боли. Так, значит бодрствуем...
  Дед, наконец, обзвонил все возможные медицинские учреждения, пришел на кухню с трубкой в руке и развел руками:
  - Нигде нет.
  - Садись, попей чаю, - сказала ему бабушка. - Все только начинается. Нужно беречь силы и нервы.
  В это время зазвонил телефон. Бабуля взяла трубку. По мере продолжения разговора, лицо бабушки мрачнело все больше и больше. Потом она обратилась к деду:
  - Сходи-ка, старый, в аптеку за корвалолом. Что-то мне совсем плохо, а лекарство кончилось.
  - Может, лучше врача? Я вызову, а Настя пока до аптеки и сбегает.
  - Вот еще, только врача мне сейчас и не хватает. А Настя мне тут нужна. Мало ли еще куда бежать придется?
  Дед поворчал, но пошел. А бабуля сказала:
  - Звонила Лизавета. Надо ехать. Она пришлет машину. Где-то через час, чтоб собраться успели.
  - А можно, я Темку с собой возьму?
  - Можно, если он успеет до прихода машины. Никто его ждать не будет.
  Я схватила трубку и набрала номер.
  - Алло, - сразу же ответил Артем. Голос был бодрый, видимо, он давно проснулся.
  - Темка, у нас Никита пропал. Я еду к Лизавете. Хочешь со мной?
  - Само собой.
  - Тогда пулей сюда, а то не успеешь, скоро транспорт прибудет, - и я повесила трубку.
  Минут через сорок раздался звонок в дверь. Я открыла. На пороге стоял запыхавшийся Артем.
  - Привет всем! Я не опоздал?
  - Но я же еще здесь. Значит, не опоздал, - огрызнулась я, но опомнилась и предложила:
  - Чаю будешь?
  - С удовольствием, - Темка, слава богу, не обиделся и сел за стол. - Новостей нет?
  - Хороших - нет, - ответила бабушка.
  В это время раздался гудок машины. Я выглянула в окошко. Во дворе стояло антикварное авто. Так что чаю попить Артему не удалось.
  - Это за вами, - сказала бабушка, - Настя, звони, если что прояснится. Мы здесь переживаем, ты же знаешь.
  - Хорошо, позвоню. Пока, - я поцеловала ее, и мы побежали вниз. Увидев чудо техники, на котором мы должны были ехать, Темка присвистнул:
  - Ну и колымага! Да она же по дороге развалится.
  - Садись, не бойся, - молодой парень с выгоревшей добела шевелюрой, пилотирующий этот механизм, засмеялся. - С ветерком поедем.
  - С попутным, что ли? - ехидно поинтересовался Артем.
  - Увидишь, - водитель подмигнул мне. - Только держитесь покрепче.
  Мы сели в машину, мотор взревел и... все! Я только зажмурилась и вцепилась руками в спинку переднего сиденья. Через некоторое время я приоткрыла глаза и огляделась. Темка сидел с выражением полнейшего восторга на физиономии. За дверным окном проносился лес.
  - Мы что, уже приехали? - удивилась я.
  - Почти. Еще немного проедем, и дом Лизаветы будет, - ответил водитель.
  И действительно, через пару минут мы подъехали к дому. Хозяйка стояла на крыльце и смотрела на дорогу. Машина подкатила к калитке, лихо развернулась и встала, как вкопанная. Мы ткнулись носами в спинки передних сидений.
  - Приехали. Конечная станция, - торжественно объявил водитель.
  Мы вылезли из машины. Темка с уважением в глазах погладил ее дверцу.
  - Пока, старушка, не скучай.
  Мы пошли к дому, а автомобиль, скрипя всеми частями, медленно поехал куда-то дальше. Наверное, в гараж.
  Следом за хозяйкой, мы прошли внутрь, прямо на кухню. На столе стоял самовар, блюдо с пирожками и варенье.
  - Садитесь поешьте. Наверно, голодные, - предложила Лизавета.
  - Да уж точно. Как-то не до того было, - согласилась я. Мы сели за стол. Лизавета налила нам чаю в большие бокалы, пододвинула блюдо с пирогами.
  - Ешьте и слушайте, - сказала она, - На этом проклятом Дереве появился третий листок, зеленый. Очевидно, это Никита.
  - А откуда вы знаете? - поинтересовался Артем.
  - Настина бабушка звонила мне утром, когда вместо мальчика в комнате нашли зеленый листок. Настя, вы смогли его взять?
  - Нет, - ответила я. - Он пропал, как только я протянула к нему руку.
  - После разговора с Настиной бабушкой, - продолжила Лизавета, - я связалась с Лешиком. Он сбегал на старое болото и увидел, что на Дереве стало три листа вместо двух. Услышав это, я позвонила к вам. И вот вы здесь.
  - И что нам теперь делать? - спросила я.
  - К Лешику пойдете, - ответила Лизавета. - Он вам все скажет.
  - А кто такой Лешик? - влез Артем.
  - Как кто? Лешик, он и есть Лешик. Лесной хозяин. За лесом следит, браконьеров гоняет, зимой кормушки для птиц и зверей делает.
  - Лесничий, что ли? - решил уточнить Темка.
  - Вроде того, - согласилась Лизавета.
  - А как мы его найдем? - спросила я. - Может, вы нас проводите, а то мы дороги не знаем.
  - Некогда мне, дел много. А вас Клубочек проводит.
  - Какой клубочек? Как в сказке, что ли? - засмеялся Тема.
  - В сказке клубок из ниток, а у меня живой. Клубок, Клубок! - позвала Лизавета. Из комнаты примчалась белая собачка и преданно уставилась на хозяйку.
  - Вот мой Клубочек, - пояснила она. - Когда маленький был, все время спал, свернувшись в клубок. Вот я так и назвала.
  Я присела и погладила белую шерстку собачки. Песик завилял хвостиком и встал на задние лапы.
  - Ишь ты, лакомка, - добродушно заворчала Лизавета, - Это он сахарку выпрашивает.
  Она достала из сахарницы, стоящей на столе, маленький кусочек сахара и кинула собачке. Клубок подпрыгнул и поймал лакомство на лету. Затем стал выпрашивать еще, но хозяйка строго погрозила ему пальцем:
  - Больше не получишь. Лучше проводи ребят к Лешику, а то они в лесу заблудятся.
  Клубок побежал к выходу.
  - Поторопитесь, - сказала нам Лизавета, -а то убежит, не догоните.
  Мы рванули следом. Клубок мчался по узкой извилистой тропинке. Нам пришлось прибавить ходу, чтоб успеть за ним. Примерно через полчаса мы увидели не большой деревянный дом, подбежали к нему и без сил рухнули на крыльцо. Клубок весело носился вокруг нас и лаял. На шум вышел хозяин дома. Он прикрикнул на пса и посмотрел на нас.
  - Кто такие? - вопрос прозвучал недружелюбно. - Туристы, что ли?
  Разинув рот, мы смотрели на хозяина. Это был невысокий крепенький мужичок, заросший бородой до такой степени, что на лице были видны только глаза, один зеленый, а другой - желтый, да нос картошкой. Волосы на голове торчали во все стороны и слегка отдавали зеленью. Одет он был в вышитую длинную рубаху косоворотку, брюки, заправленные в длинные вязаные шерстяные носки. При ходьбе Лешик слегка прихрамывал на левую ногу.
  - Назад, к истокам! - прокомментировал Темка, сидя на ступеньке. - Я про таких мужичков только в романах о древней Руси и читал, а вот видеть не приходилось.
  - Вы кто такие? - еще строже повторил свой вопрос хозяин дома.
  - Мы от Лизаветы. Я Настя, а это - Артем. Я внучка подруги Лизаветы.
  Лешик почесал голову и махнул рукой, приглашая в дом. Вслед за хозяином мы прошли в открытую дверь, и я замерла от восторга! Внутри все было сделано из дерева, кроме печки, которая была побелена и разрисована цветами. Стены, пол, потолок были из досок. И не покрыты ни лаком, ни краской, поэтому узор дерева был хорошо виден. Стол, лавки и полки на стенах были украшены резьбой. На столе стояло деревянное резное блюдо с хлебом, прикрытое чистой белой салфеткой. На окнах были резные карнизы с льняными шторами. На полу полосатые домотканые дорожки. Красота! Даже телефон, стоящий на тумбочке, и тот, казалось, был деревянный. В дальней стене виднелась дверь, очевидно, в комнату.
  - Присаживайтесь, - мужичок показал рукой на лавку. Мы сели к столу, а хозяин отправился к двери, открыл ее и, войдя внутрь, закрыл за собой. Мы остались ждать. Через некоторое время он вернулся с маленькой шкатулкой в руке. Подойдя к столу, Лешик сел, положил шкатулку на стол и пододвинул ко мне.
  - Что это? - спросила я.
  - В этом ларце находятся две монеты, медная и серебряная. Медная монета - плата за неживое, серебряная - плата за живое, но не за человека. К сожалению, я не знаю, как выручить твоего брата. Вернее, я не помню, а ответа пока нигде не нашел. Мы же не знали заранее, что он пропадет. Одно я знаю точно: выкуп вносят родственники. Это опасно. Если ты даешь что-то Дереву Подношений, между вами образуется связь, и Дерево может забрать тебя в любую ночь из любого места. Если бы твой брат не кинул кубик, то ни он, ни собака могли не попасть к этому чудищу. Но дело сделано, и поправлять его тебе, Настя.
  - Я боюсь, ведь теперь, получается, будет моя очередь, если я принесу выкуп? - испуганно спросила я.
  - Не открывай ларец раньше времени. На монеты наложено заклятье, которое прервет твою связь с Деревом Подношений. Но брать их в свои руки ты можешь только один раз. А сейчас мы пойдем на старое болото и заберем то, что принадлежит вам. Дерево после этого ослабеет, может и братца твоего удастся выручить.
  Я положила шкатулку в рюкзачок и повесила его на плечо. Мы вышли из дома, и пошли по узкой извилистой тропе. Я удивляюсь, как Лешик ориентировался в этой чаще, но мы продвигались довольно быстро. Вскоре мы вышли на какую-то пустошь, в центре которой находился небольшой росток с тремя листиками на ветке.
  - Вот оно, это Дерево, - сказал Лешик. - Теперь ты, Настя, подойдешь к нему, но не близко, а на расстояние, с которого ты сможешь докинуть монеты до Дерева. Ближе не надо, иначе тебя тоже заберет.
  Я шла и боялась так, что у меня подгибались ноги. Не дойдя до Дерева метра два, я достала шкатулку, открыла ее и вытащила большую потемневшую медную монету, и бросила ее. Стукнувшись о ствол, монета исчезла, а у моих ног появился кубик. Я перевела дыхание. Первый опыт удался! Заглянув в ларец, я увидела там большую белую монету. Это была плата за Рекса. Поглядев на Дерево, я похолодела: очертания его ствола потеряли четкость, как будто оно быстро-быстро колыхалось. "Как же я попаду в него?" - подумала я.
  - Торопись, Настя, - крикнул мне Лешик. - Сосредоточься и бросай монетку. Только целься лучше.
  Я решила подойти поближе. Может, лучше попаду. Взяв монету, шагнула вперед. Потом еще. Дерево успокоилось и как будто потянулось ко мне. Внезапно мне самой захотелось подойти к нему поближе.
  - Настя! - каким-то очень низким, обволакивающим голосом крикнул Лешик, - быстро бросай монету!
  Я бросила. Монета ударилась в ствол, и один из зеленых листьев исчез. А у моих ног заскулил Рекс. Дерево уменьшилось в своих размерах, но было живым. На ветке трепетал одинокий зеленый листочек. Я заплакала и с трудом отвернулась от этого оставшегося листочка. Потом побежала назад, где меня ждали Лешик и Тема. Лешик схватил меня за обе руки, пристально посмотрел в глаза и облегченно вздохнул:
  - Обошлось...
  Рекс радостно прыгал вокруг меня и лизал руки.
  - Успокойся, Рексалаша, - сказала я ему, - хватит уже. Я понимаю, что ты рад. Да и проголодался, наверное.
  Пес завилял хвостом. Темка стоял с вытаращенными глазами. Он никак не мог поверить в происходящее. Я ущипнула его за руку. Артем вскрикнул и, наконец-то, ожил.
  - Фантастика! Если б сам не видел, собственными глазами, ни за что бы не поверил! - высказался Темка.
  - Время терять не стоит, - напомнил Лешик. - Я отведу собаку и отнесу кубик к Лизавете. Пес отдохнет, да и поест. А вам придется идти к Василисе Ивановне. Если кто может помочь вам, так только она. Ноги у вас молодые, быстро добежите. Расскажите ей, что брата Настиного Дерево Подношений забрало. Пусть поищет в своих книгах, как его спасти. И как уничтожить это Дерево.
  - А кто такая Василиса Ивановна? - спросила я.
  - Василиса Ивановна необыкновенная женщина. В юности ее звали Василисой Прекрасной. Когда она стала постарше, за ум ее стали называть Василисой Премудрой...
  - А теперь она стала страшная и глупая, поэтому ее зовут Василисой Ивановной? - встрял непосредственный наш.
  - Она никогда не будет ни страшной, ни глупой, - назидательным тоном произнес Лешик. - Правда, иной раз ее называют по другому, но я бы не советовал.
  - А как? - тут же спросил мой неугомонный напарник.
  - Не важно. Главное, она очень неординарная женщина, и с ней надо быть поосторожней.
  - Ну и как мы ее найдем? - спросила я.
  - Пойдете вот по этой тропинке, - Лешик показал рукой, по какой именно, - до первого поворота, там увидите мостик через ручей. Перейдите его, пройдите через березовую рощу, сверните направо. Там ее домик и увидите. А я пошел.
  - Может быть, все-таки с нами пойдете? Вы этой Василисе Ивановне знакомы, вам легче с ней договориться, - попросила я.
  - Да нет. Мы тут с ней слегка поспорили. Так что мне лучше на глаза ей пока не показываться. Пусть поостынет.
  - А то что? Козленочком сделает? - развеселился Артем.
  - Ну, козленочком, не козленочком, а колобком - запросто, - сказал Лешик. Потом взял кубик, позвал Рекса и заторопился к Лизавете. А мы отправились по указанному пути.
  
  Мы шли уже минут двадцать пять-тридцать, когда резкий поворот тропы открыл перед нами маленькую уютную полянку, на которой, вы не поверите, стояла самая натуральная избушка на курьих ножках. Причем, одной лапой она лениво отпихивала от себя колобка в большой кепке. Колобок с кавказским акцентом орал на весь лес:
  - Верни меня назад какой я был! Как я такой покажусь людям!
  Из двери высунулся черный кот и промяукал:
  - Кончай тянуть, отправляй его по назначению, а то нас уже укачало! Разыгралась она, видите ли.
  Колобок отвлекся, и лапа удачным броском отправила его в полет. Кот посмотрел на наши обалдевшие физиономии и сказал:
  - Челюсти подберите, муха залетит, - и, фыркнув, ушел обратно в избушку.
  Я села на траву, закрыла глаза и начала себя уговаривать:
  - Мне хорошо, мне очень хорошо... Такого не бывает, я сплю и сейчас проснусь...
  Мои размышления прервал восторженный голос Артема:
  - Ты видела, как она его? - можно подумать, он у нас один с глазами. - Так зафутболила! Такое пенальти! Марадонне даже не снилось!
  Ну да, у кого что болит...
  - Слушай, Настюха, получается, что абориген про колобка не шутил? - с некоторым опасением добавил Темка. Поняв, что успокоится мне не дадут, я открыла глаза. А Темка совсем распоясался. Он встал напротив двери в торжественную позу и провозгласил:
  - Избушка, избушка, где твоя старушка? Василиса Ивановна, вы дома?
  - Тут я, тут, - на пороге возникла женщина... незабываемого вида, по-другому не скажешь. Это была маленькая, сухонькая и очень подвижная особа лет эдак... В общем, очень за... Не будем уточнять. Она была одета в кроссовки, молодежные джинсы и яркий топик с надписью "Kiss me" на груди. Если прибавить к этому химию, серьгу в носу и длиннющий маникюр... Ну, вы меня понимаете? И это не считая одетого поверх джинс замызганного фартучка в рюшечках, с большим карманом посередине. Подбоченившись, она спросила:
  - Не ты ли меня звал, добрый молодец?
  Артем обалдело вытаращился на нее и ляпнул:
  - Офигеть!
  - Это все, что ты можешь сказать? Чего молчишь, али язык проглотил?
  - Вот это и есть Василиса? - еле выдавил мой друг, и внезапно бухнулся на травку рядом со мной.
  - Да, я и есть Василиса. А вас чего-то не устраивает? Ну, чего расселись? Вставайте, пойдем в избу, расскажете, какое дело вас ко мне привело.
  
  В избе было чисто и уютно. Вспомнив, как она выглядит снаружи, ни за что не подумаешь! Кровать была застелена белоснежным покрывалом, на котором развалился черный кот с недовольной мордой.
  - Проходите, садитесь, гости дорогие, - сказала Василиса Ивановна. Мы присели к столу. Я посмотрела на кота, который валялся на кровати с видом мученика, и пожалела его.
  - Бедняжка, как его укачало. Совсем плохо, да?
  - С чего это его вдруг укачало? Я что-то не заметила у него морской болезни, - проворчала хозяйка. - Просто ему помелом попало за сметану.
  - За какую сметану? - удивилась я.
  - За обычную, - невозмутимо объяснила Василиса Ивановна, - За ту, которой уже нет. Послала его, негодника, в деревню за сметаной, а он по дороге всю ее слопал, вместо того, чтобы домой принести. Теперь и блинов-то толком не поесть. А пустой чай кому охота хлебать? Ведь всем известно, что за чаем и разговор веселее идет, и дела легче решаются, - бабуля на минуту задумалась. - Придется опять Лизавете звонить, - с этими словами Василиса Ивановна достала из кармана фартука мобильник, посмотрела на наши обалделые физиономии, подмигнула и сказала:
  - А вы что думали? В нашей глуши без технического прогресса никак. Связь, она везде нужна, - после чего набрала номер. - Лизавета? Слушай, мне бы сметанки. Ты не могла бы Сашка попросить привезти? Что? Да, это я не подумала. Действительно, не пройдет тут машина... Тимофея? Спасибо, я его уже посылала, так он, паразит, всю сметану по дороге и слопал. Что? На своем транспорте? Так отвыкла я уже, вроде, стара. Ну ладно, ладно, сейчас буду, - Василиса Ивановна захлопнула свою "Мотороллу" и обратилась к нам:
  - Я ненадолго отлучусь. Подождите чуток, минут пятнадцать не больше. А чтоб не скучно было, семечек погрызите, - с этими словами она набрала миску семечек из стоящего у стены мешка и поставила ее на стол. Затем взяла метлу и вышла из избушки.
  - Умелась, - прокомментировал кот Тимофей.
  Мы занялись семечками. Пару минут стояла тишина, нарушаемая только энергичным щелканьем.
  - Ну и как семечки? - раздался заинтересованный голос Тимофея.
  - Супер! - воскликнул Темка. - Просто не оторваться! А как прожарены! Твоя хозяйка просто мастерица.
  - Ну, еще бы, - хмыкнул кот. - За столько лет и не натренироваться.
  - И где вы их только берете? Такие крупные, как на подбор, и ни одной пустой.
  - Так ведь хозяйка-то моя семечки с детства обожает, - пояснил кот. - Уж сколько мать ее ругала, говорила, что вредно. Все как об стену горох. Порядочные-то ведьмы в то время людей ели, благо, этих царевичей-королевичей тут шлялось видимо-невидимо. А эта - ни в какую! Ну, представьте себе, каждый день кто-нибудь да придет, грязи натащит. А ты его еще накорми, напои, да спать уложи, будто здесь гостиница "Интурист". Ну что нормальная Яга сделает? Зажарит и съест. А хозяйка моя ни в какую! "Не могу, - говорит, - изжога у меня от людского мяса". Зато до семечек - сама не своя. Поэтому, как к ней какой царевич-королевич заявится, она его накормит, напоит, спать положит. А потом ручкой хлоп, ножкой топ, - и вместо гостя мешок с семечками лежит. И семечки-то как на подбор, все крупные да поджаристые. А людей она не ест, нет. Изжога у нее... - кот закончил свою речь и с интересом уставился на нас.
  Я поняла, что меня сейчас вырвет. Судя по Темкиному виду, он чувствовал себя не лучше. Я отодвинула миску подальше. Семечек больше не хотелось.
  Тут вошла Василиса Ивановна с большой банкой сметаны в руках, посмотрела на нас и спросила:
  - Вы чего такие хмурые? Семечки чего не щелкаете?
  - Спасибо, мы уже наелись, - выдавил из себя Артем.
  - Наелись? Семечками трудно наесться, - заметила бабуля, - тем более, за такое короткое время. Что случилось?
  Однозначного ответа не было, и мы промолчали. Хозяйка еще раз внимательно оглядела нас, потом перевела взгляд на кота.
  - Тимофей, что здесь произошло? Давай, рассказывай, все равно ведь узнаю.
  - Ну вот, пошутить уже нельзя, - проворчал кот, пятясь к дверям. - Нервные все такие...
  Василиса Ивановна схватила его за шкирку и внимательно посмотрела ему в глаза.
  - Так вот что ты тут наболтал! - она вышвырнула кота за дверь и повернулась к нам. - Вы его больше слушайте, он и не такое расскажет. А семечки мне от брюнета одного достались. Приходил тут, все уговаривал меня дом продать. Туризм, мол, сделаем, людей на природу вывозить будем. Женщины, шашлыки, бабки большие... Экзотика ему, видите ли, понадобилась! До того надоел, сил никаких! Слово "нет" совсем не понимает. Ну, я его, грешным делом, в колобка-то и превратила, а потом отправила на все четыре стороны...
  - Это такой, в большой кепке? - спросила я.
  - Он самый. Видели, что ли?
  - Видели, - сказал Темка. - Как ваша избушка его зафутболила! Такой удар! - мечтательно добавил он.
  - Наш Рональдо помешан на футболе, - объяснила я. - Ему это пенальти до конца жизни сниться будет.
  - Понятно, - улыбнулась Василиса Ивановна. - А семечки у этого "коммерсанта" с собой были. Видимо, на продажу вез. Ну как, полегчало вам? - спросила она, ставя самовар.
  - Ага, - сказал Темка, подвигая поближе к себе миску.
  Когда самовар закипел, Василиса Ивановна налила нам чай и достала из печки блины.
  - Сметану дожидались, - объяснила она. - Ешьте, пока горячие. Только ты, Настенька, сначала скажи мне, что от меня-то требуется? Всю историю можешь не рассказывать, я к Лизавете ходила, так что в курсе, просто уточни.
  - Нужно узнать, как освободить моего брата и уничтожить дерево, - сказала я, потом спохватилась. - Я ведь не называла своего имени. Откуда вы знаете, как меня зовут?
  - Я же сказала, что была у Лизаветы. Она мне имена и назвала, а то от вас не дождешься, - пояснила наша несравненная. - Значит Дерево Подношений... - задумчиво продолжила она. - Где-то у меня была такая книга, - и Василиса Ивановна полезла за печку. Мы с интересом смотрели.
  Она достала целую стопку старых запыленных фолиантов и свитков. Сдунув пыль, начала их перебирать, ворча себе под нос:
  - И где же у меня это есть? Точно знаю, что должна быть... Так, так, так. Привороты, это не то. Отвороты - тоже. А это что? "Инструкция по изготовлению ступы". Это еще откуда? Надо бы сжечь за ненадобностью, да все руки не доходят.
  - Зачем сжечь? - встрял Темка. - Лучше мне подарите, интересно ведь! А как ею управлять, там не написано?
  - И не надейся, - ответила Василиса Ивановна, - рано тебе еще. Чай вот лучше пейте, остыл уже. А мне не мешайте, - и она снова углубилась в поиски.
  Но вы сами понимаете, что мы не столько пили чай, сколько смотрели на все это, раскрыв рот. Хотя особого удивления уже и не было. Человек ко всему привыкает, знаете ли. Но вот от любопытства лекарства пока еще не придумали. А нам было очень любопытно, аж до жути!
  - А это что еще такое? - продолжала ворчать себе под нос хозяйка избушки. - Господи, чего только не найдешь, если нужно срочно что-то отыскать! Кроме нужной вещи, естественно... Так... Лечение нам позже пригодится, к тому же, Лизавета все это знает. Так, "Как искать клады"... Это нам вообще не нужно. Ага! Вот то, что надо, - и Василиса Ивановна извлекла на свет божий тяжеленный том необъятных размеров.
  Темка пихнул меня локтем в бок и тихо поинтересовался:
  - Как ты думаешь, если про клады спросить, она не рассердится?
  - Ты что, с ума сошел? - прошипела я, - То тебе ступа зачем-то нужна, что ты с ней в городе, интересно, делать будешь? То на клады потянуло. В колобки захотелось, того, в кепке, догонять полетишь? Матч-реванш устраивать, кто на свете всех круглее?
  - Я его лучше в футбольный мяч превращу, если не замолчит, - сказала Василиса Ивановна, продолжая листать страницы. И уточнила:
  - В немой футбольный мяч.
  Рональдо заткнулся. Видимо, идея стать футбольным мячом его не вдохновила, не смотря на любовь к самому футболу. Но, судя по его виду, мысль о кладах глубоко запала в его душу, и расставаться с ней он был не намерен.
  А наша гостеприимная хозяйка продолжала искать в книге нужную страницу. Интересно, как в такой громадине можно вообще что-то найти? За год не справишься! Но, видимо, она точно знала, где искать. Потому что, спустя полчаса, произнесла:
  - Ну вот, то, что надо, - потом с сомнением посмотрела на нас. - Только боюсь, что вы не запомните. Язык вам не знаком, текст сложный, да и времени маловато. Пожалуй, я к Лизавете сама наведаюсь. Пусть Лешику передаст, чтобы к ней шел. А по поводу брата запомни: придется тебе часть души своей отдать, чувство какое-то. А уж какое именно, ты по дороге реши. И учти, кроме тебя этого никто сделать не сможет. Бабушка в городе, да и заболела она, не будет у нее сил для такого дела. А родители твои все равно не поверят, так и будут по милициям бегать.
  - Как это, чувство отдать? - не поняла я.
  - Обыкновенно. Любовь, страх, ненависть, доброту, злобу - любое чувство. Только после этого нельзя тебе близко к Дереву Подношений подходить. А тем более, прикасаться к нему - заберет. Ну, вы идите, у Лизаветы встретимся.
  - Василиса Ивановна, - голосом пай-мальчика обратился к ней Темка, - давайте, помогу книгу нести, тяжелая, ведь...
  Я похолодела. Ну никак ведь не успокоится! Но она только усмехнулась:
  - А вот это без надобности, - потом пробормотала себе что-то под нос, и том стал уменьшаться, пока не превратился в маленькую, размером с записную, книжку. Василиса Ивановна положила ее в карман и ехидно сказала:
  - Мы тоже грамотные, тоже книжки читаем. В них иногда очень хорошие идеи найти можно. Например, что нужно сделать, чтобы не таскать тяжести, - после чего взяла метлу и вышла из избушки.
  Мы пошли следом. Правда, наш несостоявшийся колобок сделал попытку поискать что-то в груде оставленных книг, пока хозяйка не видит. Но я напомнила ему про немой футбольный мячик и поволокла на улицу.
  На крыльце сидел Тимофей.
  - Что-то вы подзадержались там, - сказал он недовольным голосом. - Хозяйка уже на полпути, а вы все никак собраться не можете. Поторапливайтесь, давайте. Она велела передать, что время дорого, до заката еще многое нужно успеть сделать.
  - Так точно! - отрапортовал Темка и спросил:
  - Можно только семечек в дорогу взять, чтоб идти было веселее?
  - Стой здесь, я сам вынесу.
  Кот зашел в избушку, вынес оттуда миску с семечками, которую и протянул Артему.
  - На, пересыпай.
  - Зачем было так трудиться? - разочарованным голосом пробормотал мой дружок, пересыпая содержимое миски в карман. - Я и сам бы мог...
  - Идите уж, - кот отобрал опустевшую миску. И мы пошли. А вдогонку нам неслось брюзжание Тимофея:
  - Сам бы он мог... Да его одного в избушке оставлять нельзя! Ишь, глаза хитрые какие. Мало мне, что ходют, грязь носют. Убирать-то мне! Так еще, не дай бог, стащут что-нибудь, отвечай потом...
  У Темки покраснели уши.
  - Чует кошка, чье мясо съела, вон, уши-то как загорелись! - добавил кот. Я ехидно улыбнулась, но говорить ничего не стала, пожалев самолюбие своего друга.
  Сопровождаемые этим теплым напутствием, мы побрели по тропинке. Через какое-то время до меня дошло:
  - Темка, мы же дорогу к Лизавете не знаем! Дай бог, до Лешика дойти и не заблудиться, а дальше... Мы так бежали, что я совсем дороги не помню.
  - А я на что? - спросил Темка. - Я еще не разу в жизни в лесу не заблуждался. Так чего ты боишься, я же с тобой, - гордо закончил он.
  - Ну да, потому и не блуждал, что в первый раз в лесу находишься. Может, пойдем у Тимофея спросим?
  - У этого наглого типа? - возмутился Артем. - Но, впрочем, если тебе так спокойнее, то пошли. Желание женщины - закон. Но спрашивать будешь сама, я не желаю с ним разговаривать, - добавил он безразличным тоном, разглядывая верхушки елей. Что-то мне в его голосе не понравилось, но другого разумного выхода не было.
  Когда мы вернулись в избушку, Тимофей уже спал, развалившись на белом покрывале. Пришлось разбудить его и объяснить, что нам нужно. Кот почесал лапой в затылке и, поняв, что иначе от нас не отделаться, объяснил какой тропинкой идти и даже пообещал слегка проводить, чтобы не заплутали.
  - А где твой напарник? - вдруг поинтересовался Тимофей. Я оглянулась. В избушке кроме нас никого не было.
  - Наверное, на улице ждет, - решила я. - Обиделся на тебя очень.
  - Ну-ну, - кот спрыгнул с кровати и направился к выходу. Я за ним.
  Артем действительно был на улице. Сидел на крыльце и ощипывал ни в чем не повинную ромашку, отрывая один лепесток за другим.
  - Ну сколько можно разговаривать? - недовольно пробурчал он.
  - Сколько нужно, - ответил Тимофей и бегом припустил по тропе, крикнув: "Догоняйте!" Мы побежали следом.
  - Ну вот, снова-здорово! - возмущался Темка. - Это же почище тренировки будет! Все бегаем и бегаем, целый день. Туда-сюда, туда-сюда, и конца-края этому не видно!
  Тут Тимофей остановился и сказал:
  - Дальше сами доберетесь. Вот по этой тропинке, она прямо к дому выведет. А я пошел, мне избушку без надзора надолго оставлять нельзя. Опять кто-нибудь припрется... - и кот умчался. А мы отправились дальше, уже нормальным шагом. Можно было отдышаться.
  Когда мы добрались до Лизаветы, все остальные были уже в сборе и ждали только нас.
  - Ну, наконец-то, - сказал Лешик. - Я уж думал идти искать. Как дорогу-то нашли?
  - У Тимофея спросили, - объяснила я.
  - Я же говорила, что догадаются, - вставила Василиса Ивановна, - ребята шустрые, - потом посмотрела на Артема и добавила:
  - Иногда даже слишком. Давай-ка, Лизавета, напои их чаем, идти пора уже.
  Пока мы пили чай, Василиса Ивановна объясняла мне, что я должна делать. Потом повернулась к Темке:
  - А ты гляди за ней в оба, чтобы чего не случилось. Будешь Лешику подмогой, тому сразу за всем не уследить. А мы с Лизаветой пока здесь останемся, чего там зря всем толкаться, силы тратить. Нам и тут дел хватит. Парнишку сюда приведете, а мы ему пока постель приготовим, травки заварим... Да мало ли чего.
  Перекусив, мы слегка передохнули. Правда, рассиживаться особо было некогда, время поджимало. Просто Василиса Ивановна устроила нам небольшой экзамен, заставив повторить вслух все инструкции. Убедившись, что мы все хорошо запомнили, она сказала:
  - Молодцы, ребята. А теперь в путь. Нам до темноты все закончить нужно.
  И мы отправились выручать Никиту. Опять Лешик вел нас какими-то узкими тропками, сквозь заросли кустов и деревьев. Лес стоял такой густой и темный, что, казалось, конца-краю ему не будет. Я так боялась, что у меня подгибались колени. До того меня это достало, что я решила отдать в качестве выкупа свой страх. Мне казалось, это будет лучшим выходом из положения, все равно ведь чего-нибудь отдавать придется. А так и Никите помогу, и самой легче будет.
  Лешик резко остановился, и я с разгону налетела на него.
  - Пришли, - спокойно сказал он. - Теперь, Настя, твоя очередь. Иди вперед, мы следом. Не бойся.
  Легко говорить... Меня затрясло так, что зубы застучали. Но брата-то выручать надо. Я вышла вперед. Передо мной была знакомая пустошь с единственным живым ростком. На ветке сиротливо висел зеленый листок. Что бы хоть немного успокоиться, я глубоко вздохнула, повторила про себя все наставления Василисы Ивановны, потом подошла поближе. Не доходя до Дерева примерно двух метров, остановилась и, поклонившись, сказала:
  - О, Дерево Подношений, верни мне брата моего младшего, Никиту. А за него возьми мой страх и владей им, доколе ты живо.
  Произнеся эти слова, я еще раз поклонилась, стараясь не смотреть на это растение. Тут меня дернуло вперед, и у моих ног появился Никита, лежащий с закрытыми глазами. Страх ушел. Но я потеряла равновесие и чуть не упала. Артем успел меня удержать. Оказывается, они с Лешиком все это время стояли прямо за мной.
  - Артем, бери мальчонку на руки, и быстро уходите, - тихо сказал Лешик. - Я вас сейчас догоню.
  Темка поднял Никиту, и мы пошли обратно. Каждый шаг давался с большим трудом, как будто меня привязали к этому месту, и, уходя, с каждым шагом, я рвала нить за нитью. Только оказавшись в самой гуще деревьев, я ощутила себя свободной. Тут нас догнал Лешик, внимательно посмотрел на меня, улыбнулся и погладил по голове.
  - Молодец, Настенька, справилась. А теперь прибавим шагу, и к Лизавете, мальчонку в чувство приводить. Измаялся он совсем.
  Мы заторопились. И весь путь до дому Лизаветы Лешик шел позади нас. Дорога не заняла много времени. Вскоре мы увидели знакомый двор. Хозяйка с Василисой Ивановной ждали нас на крыльце. Лизавета взяла Никитку из рук Артема и понесла внутрь дома, мы все зашли следом. Братца положили на русскую печку, подсунули под голову подушку, укрыли пледом. А он лежал и только молча плакал. Лизавета с ложечки покормила его бульоном, напоила каким-то отваром. Сам он ничего не мог делать, видимо, совсем обессилел.
  Постепенно братишка стал успокаиваться. Потом Василиса Ивановна начала гладить его по голове и рукам, приговаривая что-то себе под нос. Через какое-то время Никита уснул. Лизавета подвесила над ним маленький ночничок, а Василиса Ивановна сказала Темке:
  - Выпей-ка тоже морсику, подкрепись, а то, вон, запыхался весь. Тебе силы еще понадобятся.
  Пока женщины были заняты Никитой, а Лешик регулировал какое-то странное устройство, я потихоньку начинала злиться. Мне было очень жаль брата, который столько вынес, родителей, мечущихся между милицией и моргом, бабушку, заболевшую от беспокойства за внука... И все из-за этого дурацкого Дерева! Нет, я должна покончить с этим раз и навсегда! Меня так и тянуло пойти, выдернуть его и разрубить на мелкие кусочки. Желание становилось все сильнее и сильнее, я с трудом с ним справлялась.
  И вдруг на глаза мне попался маленький аккуратный топорик, лежащий в углу. Вот оно, орудие моей мести! Я тихонечко посмотрела по сторонам. Убедившись, что все заняты своими делами и на меня никто не смотрит, я на цыпочках подобралась к топорику и попыталась его поднять, но не тут-то было... Я просто не смогла оторвать его от пола! От злости и бессилия я села на пол и заплакала.
  
  Рассказывает Артем
  
  Интересно, с чего бы это вдруг Настюха решила хвататься за топор? Никогда не подозревал за ней подобной агрессивности.
  Сижу я, значит, за столом, пью морсик, наслаждаюсь покоем. В кои-то веки никуда бежать не надо, можно отдышаться... Вдруг Лешик как подскочит на месте! Переглянулся с Василисой Ивановной, та кинулась в угол кухни. Гляжу, а там Настюха сидит, ревет в три ручья и держит в руке топорик. И чего ее на холодное оружие потянуло? Вот так вот, дружишь с человеком годами, и не знаешь, что у него внутри сидит. Потом Настя руку от него отдергивает и начинает пинать это ни в чем не повинное орудие производства. Тут Василиса Ивановна подоспела, стала ее по голове гладить, успокаивать. Следом Лешик подошел, топорик забрал и унес куда-то. А Василиса Ивановна мне и говорит:
  - Артем, помоги-ка Настю до лавки отвести.
  Смотрю, а у той глаза закрываются, чуть ли не спит на ходу. Ну что мне, сложно, что ли? Конечно, я помог, не на полу же Насте спать. Лизавета уже успела постелить, подушку положила, накрыла Настюху одеялом. Василиса Ивановна рядом с ней присела, опять по голове гладит, приговаривает что-то. Я попытался послушать, что именно, но только и понял:
  - Спи, девица, спи, красная. Спи, девица, без снов, до первых петухов.
  А остальное так и не разобрал. Странно, вроде по-русски говорит, а ничего не понятно. Вдруг Василиса Ивановна развернулась, щелкнула меня по лбу и сказала:
  - Много будешь знать - скоро состаришься.
  И тут я вспомнил! Потирая ушибленный лоб, пошел я на крылечко подышать свежим воздухом. Да заодно посмотреть без любопытных глаз, что за бумаженция у меня в кармане. Каюсь, не удержался... Мы когда к Тимофею вернулись дорогу спросить, я же с ним не общался, просто стоял и по сторонам смотрел. А она, бумажка эта, лежит на полу, наверное, совсем не нужная... Нужную-то на пол ведь не кинут? А мне же интересно! Ну, я ее в карман сунул да вышел из избушки, пока Настя с этим мордастым любителем сметаны переговоры вела. А разглядеть находку времени не было. Вот я и решил заняться ею сейчас, пока все заняты. И только я ее достал, как меня позвали. Не судьба...
  Я спрятал бумаженцию обратно в карман и пошел в дом. В кухне, кроме вашего покорного слуги, не спали трое. Они сидели за столом и строго смотрели на меня. Я поежился, вспоминая, нет ли за душой каких прегрешений. Вроде ничего такого на ум не пришло, и я преданно уставился на них. Лешик вздохнул, переглянулся с Лизаветой и Василисой Ивановной, и сказал:
  - С нами пойдешь.
  - Да уж больно он легкомысленный, - с сомнением в голосе произнесла Лизавета. На что Василиса Ивановна хмыкнула и ответила:
  - Выбирать не приходится. Они сейчас все такие, что есть - то и берем. У этого хоть какая-то ответственность имеется.
  Мне стало обидно. Стою перед ними дурак дураком, а они обсуждают меня, как гуся на ярмарке. Я сел на пол и заявил:
  - Никуда не пойду, пока не объясните в чем дело.
  - Объясним, - ответил Лешик, - но по дороге, времени нет.
  - Нет, сейчас, - уперся я. - Я же не знаю, что вы хотите со мной сделать.
  Василиса Ивановна вздохнула и пояснила:
  - Никто с тобой ничего делать не собирается. Просто ты можешь помочь нам спасти Настю и уничтожить Дерево Подношений. Это устраивает?
  Я решил, что устраивает, кивнул головой, поднялся с пола и вышел с ними на улицу. Мы с Лизаветой отошли в сторонку, а Лешик с Василисой Ивановной три раза обошли дом навстречу друг другу. Они опять бормотали что-то себе под нос, но я уже не стал прислушиваться. Себе дороже. Лизавета, глядя на мою заинтересованную физиономию, смилостивилась и объяснила:
  - Теперь в дом никто чужой не зайдет. Ни живое существо, ни растение.
  Дальше мы занялись знакомым делом - понеслись на пустошь. До чего мне все это надоело! Хорошо хоть, в этот раз не бегом, а просто быстрым шагом. Оно и понятно, люди-то все уже пожилые, кроме меня, конечно. Хоть и крепкие, а возраст, небось, дает о себе знать. Видимо, мысли хорошо читались на моем лице, потому что Василиса Ивановна неожиданно повернулась ко мне и сказала:
  - Тебя жалеем, между прочим, набегался сегодня. А ты нам для Круга защиты нужен. Так что силу зря не трать, она тебе еще понадобится.
  - Объясни ему понятней, - вставил Лешик. - Он же ничего не знает.
  - Ну ладно, - недовольно проворчала Василиса Ивановна. - Слушай, Артем, внимательно. Дерево Подношений просто так не уничтожишь, нужно создать Круг Силы. Четыре стороны света - четыре человека. Ты-то как раз четвертым и будешь. Мы подойдем к Дереву с четырех сторон и возьмемся за руки.
  - А оно меня не заберет? - перебил я.
  - Не заберет, - сказал Лешик. - У тебя связи с ним нет, ты ему ничего не давал. К тому же, я рядом, а мне ни одно растение ничего сделать не может. Хотя, если ты так боишься...
  - Я не боюсь! - гордо ответил я. - Просто интересуюсь.
  - Ну, тогда все в порядке, - улыбнулась Василиса Ивановна. - Только учти, пока Дерево не засохнет, рук размыкать нельзя ни при каких обстоятельствах. И еще. Ты должен все время молчать, иначе ничего не получится. Мы на тебя надеемся.
  - Я все понял.
  И тут мы вышли на пустошь.
  - А теперь, - сказал Лешик, - стой на месте. Мы обойдем по лесу, чтобы встать со всех сторон. Смотри внимательно и делай, как мы. Подойти к Дереву Подношений нужно с четырех сторон одновременно.
  Я остался ждать. Сказать, что совсем не боялся, нельзя. Ощущения были те еще. Но я дал слово, и, к тому же, знал, что меня, если что, в беде не оставят. Через несколько минут по краям пустоши по очереди появились Василиса Ивановна, Лизавета и Лешик. Мы начали сближаться. Вначале ничего не происходило. А потом я, к своему удивлению, ощутил, что Дерево не притягивает, а отталкивает меня. Сопротивление возрастало с каждым шагом. Чувствовалось, что и остальным продвижение давалось с трудом. Мне пришлось стиснуть зубы, чтобы сделать последние шаги.
  Потом мы взялись за руки так, чтоб образовался круг. Василиса Ивановна начала что-то говорить. Резко подул ветер, похолодало, все небо затянули темные тучи. Только что был ясный день, а теперь как будто ночь наступила.
  Чем дольше говорила Василиса Ивановна, тем сильнее поднимался ветер. Он бил в лицо, швырял песком. Я зажмурил глаза и держался изо всех сил. Потом я ощутил какую-то тяжесть на своих плечах, но она не давила меня, а наоборот добавляла сил и устойчивости в борьбе со стихией. Я осторожно приоткрыл глаза.
  Впечатление было такое, будто земля и небо перемешались. Тучи кружились прямо над головой, в воздухе висела пелена, и сквозь нее я не сразу разглядел тех, кто стоял со мной в одном Круге. А вот когда разглядел...
  Я их сразу не узнал. Вместо Василисы Ивановны стояла древняя старуха с крючковатым носом и ввалившимся ртом. Она казалась старше египетских пирамид! На ней было странное черное одеяние до земли, на шее висело множество каких-то амулетов... В общем-то, я в этом не разбираюсь, но некоторые из них напоминали мне черепа птиц, когти, зубы...
  С недоумением я перевел взгляд на Лизавету. Та стояла во всем белом, с белым платком на голове, на груди висел большой серебряный крест. Она, наоборот, казалась гораздо моложе своих лет, чуть-чуть постарше меня. И было в ней какое-то спокойствие.
  Я, переведя дух, посмотрел на Лешика. Вместо крепенького мужичка с лохматой бородой стояло какое-то странное существо. Оно, скорее, напоминало высокий засохший пенек, покрытый корой, на котором торчала голова с зеленой шевелюрой и зеленой же длинной бородой, которую трепал ветер. Глаза светились ярко-желтым светом. Лешик тоже что-то говорил. Его слова напоминали скрип веток, шелест листьев, журчание ручейка, но никак не человеческую речь. Его пятерня, похожая на корни дерева, вцепилась в мою рукавицу... РУКАВИЦУ?!
  С опаской я перевел взгляд на себя любимого. На мне была кольчуга. На боку висел меч, на ногах вместо любимых кроссовок кожаные сапоги. Судя по всему, на голове надет шлем. Рукавицы были под стать кольчуге. И тут я почувствовал себя настоящим Мужчиной, Защитником, Воином. Как будто во мне воскресли все мои предки, которые с незапамятных времен защищали свою Родину, своих родных и близких, давали отпор врагу. И только где-то, в самом дальнем уголке души притаился легкомысленный футбольный фанат Темка. Но без него было нельзя, поскольку он - это тоже я.
  
  Не знаю, сколько прошло времени. Ветер стал стихать, небо очищалось от туч. А мы все продолжали держаться за руки. И тут я увидел, как Дерево Подношений начинает медленно заваливаться набок. Корни его вылезали из земли, ствол сох. Но лишь тогда, когда все корни выползли наружу, и Дерево засохло, Василиса Ивановна перестала говорить, и мы разжали руки. Лешик, продолжая свое заклинание, подошел к Дереву и изрубил его в мелкую щепку своим топориком. Затем достал старинное огниво и поджег то, что осталось от Дерева. Костер догорел быстро. Лизавета собрала золу в льняной платочек. Лешик еще раз провел огнивом над кострищем, проверяя, не осталось ли чего, но все было чисто. Тогда Лизавета аккуратно завязала платочек узлом и положила его в небольшую глиняную посудину, которую протянула ей Василиса Ивановна, замазала глиной и посмотрела на меня. Я понял, протянул ей рукавицу с правой руки. Лизавета опустила туда эту посудину, Лешик что-то прошептал, и края рукавицы сомкнулись намертво. Я взял ее, и Лешик повел нас. Шли мы долго, и вышли на полянку, покрытую ярко-зеленой травой.
  - Расступись, трава, раскройся топь болотная, - нараспев произнес Лешик. Трава разошлась, открыв темно-зеленую жижу, куда я и бросил рукавицу. А Лешик продолжал монотонно говорить:
  - Прими наш дар, топь бездонная, храни его, и пусть он вечно достигает дна, не находя его. Сомкнись, трава, скрой топь бездонную.
  Трава сомкнулась, и опять перед нами была просто зеленая поляна.
  - Как нет входа, так не будет и выхода, - закончил Лешик. И все встало на свои места. Я с облегчением вздохнул. Передо мной стояла вполне обычная Лизавета, крепкий мужичок с разноцветными глазами и неординарная женщина Василиса Ивановна. Как хорошо, что они вернулись! И я был прежний. По крайней мере, внешне.
  
  Возвращались молча. Говорить ни о чем не хотелось, даже мне. Василиса Ивановна, а потом и Лешик, ушли каждый в свою сторону. Мы с Лизаветой брели дальше. Она о чем-то думала, мне не хотелось ей мешать. Все мы устали...
  Я поднял голову и посмотрел вверх. Небо было ясным, от туч не осталось и следа. Кое-где вспыхивали первые звездочки. Воздух был свежий, чуть прохладный. Пахло листьями и травой. Мне захотелось вдохнуть глубоко-глубоко, чтобы полнее ощутить эту свежесть вечернего леса. Что я с удовольствием и проделал. Когда я еще сюда попаду? Я ведь закоренелый горожанин, и занесло меня в эти места совершенно случайно...
  Я шел и дышал полной грудью, как будто можно надышаться впрок. Усталость понемногу отступала. Неожиданно, с легкой грустью, я почувствовал, как вместе с нею уходит спокойный уверенный в себе мужчина, каким я недавно был. Я вновь стал самим собой. Почти. И только в самом дальнем уголке моей души оставалась память о том Защитнике и Воине. И с этим мне придется жить и взрослеть дальше. Но сожалений на этот счет не было. Наоборот, хорошо, что все уже кончилось, и Насте с Никиткой больше ничего не угрожает. Только жаль, что Настюха меня не видела. С мечом я был крут!
  Задумавшись, я брел, не разбирая дороги. За что и поплатился, въехав с разгону в огромный крапивник. Это меня сразу отрезвило, и я помчался догонять Лизавету.
  Наконец, мы пришли. Я к этому времени так проголодался, что готов был съесть слона без соли и специй. Интересно, у нас ужин намечается? Человеку иногда питаться нужно, не все же бегать. Ночь на дворе, а мы все бродим... А я-то всегда считал, что на хуторах жизнь течет спокойно и размеренно, безо всяких приключений. Ага, конечно... Сколько же я сегодня километров набегал? Ни с одной тренировкой не сравнится. Ой, как есть хочется! Я ощупал свой живот и вздохнул:
  - Все, пузо уже к позвоночнику прилипло. Прямо не я, а какой-то ходячий снимок рентгеновский...
  - Сейчас что-нибудь поищем, - улыбнулась Лизавета. - Голодным не оставлю, а то ведь не уснешь.
  На кухне мирно сопела Настюха, спящая на лавочке. Даже не пошевелилась. Только Рекс спросонья тявкнул, но, узнав нас, ограничился этим и уснул опять. Лизавета налила из кувшина молока, достала хлеб и протянула мне.
  - Садись, ешь. Умотался, небось, сегодня.
  Хлеб у нее был домашней выпечки, очень вкусный. Или мне с голодухи так показалось? Да нет, у Лизаветы все вкусное, я за сегодняшний день в этом уже убедился. Наелся я, как удав. Лизавета загнала меня на лежанку к Никите, а сама ушла в комнату. Наступила тишина. Заснул я мгновенно.
  
  
  Рассказывает Настя
  
  Проснулась я от удара по лбу, аж в голове зазвенело. Да, давно я так с кровати не летала. Спросонья даже не сразу сообразила, где нахожусь. С полузакрытыми глазами забралась обратно на лавку и снова заснула.
  
  Разбудила меня Лизавета.
  - Вставай, соня. Мы уже завтракать сели, только тебя ждем.
  Как я выспалась! Потянувшись от души, я пошла умываться. Над рукомойником висело небольшое зеркало. Я посмотрелась в него: на лбу красовался здоровенный синяк. Интересно, где это я так приложилась? Насыщенный вчера денек получился, ничего не скажешь... Ах да, это же я утром с лавки слетела!
  Никитка еще спал. За столом сидел Артем, рядом лежал Рекс и пытался грызть его шнурки. Темка вяло его отпихивал. Не понимает, что проще дать животному чего-нибудь съедобное. Собачки, они тоже кушать любят. Рексалаша просто проголодался.
  Увидев меня, Рекс радостно залаял и подбежал поздороваться. Пришлось срочно затыкать ему пасть первой попавшейся плюшкой, чтобы не разбудил брата. Рекс заглотнул ее, завилял хвостом пуще прежнего и запрыгал вокруг меня, требуя добавки.
  - Не балуй его, - сказала Лизавета, ставя в угол кухни миску с кашей. - Рекс, кушать.
  Рекс со всех ног кинулся к угощению и мигом все сожрал. А дома ведь не заставишь кашей питаться, мясо подавай! Еще какое-то время Рекс гремел миской, видимо, пытаясь найти еще чего-нибудь съедобное. Наконец я не выдержала, открыла дверь и сказала:
  - Рекс, гулять, - и он радостно помчался во двор.
  Мы сели завтракать. При виде еды Темка, кажется, окончательно проснулся. Потому что посмотрел на меня (до этого задумчиво рассматривал стол) и с интересом спросил:
  - Кто это тебя так?
  Я потрогала шишку и буркнула:
  - Никто, с лавки ночью упала.
  - Так ты у нас еще и мастер беспарашютного спорта? - оживился друг детства. - А я-то думаю, откуда в полу такая вмятина? Что ж ты так неосторожно? - заботливым голосом продолжил он. - В следующий раз возьми с собой подушку. А то теперь Лизавете ремонт делать придется... - и заботливый наш сокрушенно покачал головой. Вот ведь гад! Я обвела взглядом кухню в поисках чего-нибудь тяжелого. Не найдя подходящего предмета, показала ему кулак:
  - Ну, погоди, я тебе еще это припомню!
  - Ешьте, давайте, - сказала Лизавета. - Нам еще многое обсудить нужно, пока Никита не проснулся. Нашли время ссориться!
  - Ой, - вспомнила я, - я же бабушке так и не позвонила!
  - Сиди спокойно, - проворчала хозяйка, - я уже разговаривала с ней. Сказала, что все в порядке, а подробней ты сама расскажешь, когда приедешь.
  Я с облегчением вздохнула и набросилась на пирожки. Вернее, на то, что от них еще оставалось - Темка зря времени не терял. На какое-то время за столом воцарилось молчание.
  Наевшись до отвала, мы блаженно отвалились от стола.
  - Ну что ж, - сказала Лизавета, - Никита, когда проснется, ничего помнить не будет. Давайте решать, что мы ему скажем.
  - А почему он ничего не будет помнить? - тут же встрял Темка. - А мы что, тоже все забудем?
  - Никита еще маленький, - терпеливо объяснила Лизавета. - Незачем ему все это помнить. А вы уже выросли, так что память останется. Тем более что кто-то должен помнить эту историю, мало ли что. Настина бабушка уже старая, а вам еще жить и жить. И закончим на этом. Давайте, соображайте.
  Мы задумались. Через пару минут я решила:
  - Давайте скажем, что он всю ночь переживал, а утром, пока все спали, ушел искать Рекса и сам заблудился в лесу. Шел-шел и добрался до вашего дома...
  - Нет, - перебил меня Артем, - так не годится. Если Никита искал Рекса, то сюда и за весь день не добрался бы, он же не напрямую шел. Просто он целый день ходил, устал и заснул в лесу. А мы его нашли и не стали будить. Так сонного и принесли к Лизавете, потому что до нее оказалось ближе, положили на печку, а утром разбудили.
  - А Рекс тогда как здесь оказался? - спросила я.
  - А что Рекс? Он еще раньше сюда прибежал. Было поздно, и Лизавета не стала вам звонить, чтобы ночью не дергать. А, кстати, Лизавета уже знала, что Рекс пропал?
  - Знала, знала, - улыбнулась Лизавета. - Но звонить действительно не стала, тем более, я не была уверена в том, что это именно Рекс.
  - Вот, точно, - обрадовался Темка. - Так еще лучше. Ну а Никита беспокоился всю ночь за свою "маленькую собачку", вот и ушел с самого утра никого не предупредив. Отсюда и все неприятности.
  - Пожалуй, так и сделаем, - подумав, сказала Лизавета. - Вы идите погуляйте, а я сама Никите все скажу. Да, вот еще что. Родителям Настиным нужно будет то же самое рассказать, всем спокойней будет.
  Мы согласно кивнули и пошли на улицу проветриться, подышать свежим воздухом. Когда еще в лес попадем? Ну, для меня это не проблема, просто некогда, а вот Темка...
  Через некоторое время Лизавета позвала нас. Никита сидел за столом и пил чай. Он был еще довольно бледен, но оживленно болтал о чем-то с хозяйкой дома.
  - Ну, заканчивай завтракать, - сказала Лизавета. - Сейчас за вами приедут, я Сашку позвонила.
  - О! Наша несравненная колымага! - обрадовался Темка. - Вечный двигатель!
  - Мы поедем на машине? - спросил братишка.
  - Да, - ответила я, - причем, на необыкновенной. Да ты сам увидишь.
  
  В отличие от нас, Никиту внешний вид машины нисколько не смутил. Пока мы загружали в салон целую кучу гостинцев (а как же, любимой подруге, ее внукам, да и Тему с пустыми руками отпускать неудобно), ребенок внимательно осмотрел это чудо техники со всех сторон и сделал вывод:
  - Ура! Домой на волшебной машине поедем!
  Ну еще бы, он, небось, таких никогда и не видел. Зато, когда мы домчались до дома за пару минут, никаких вопросов у Никиты не возникло. Волшебная - она и есть волшебная, чему ж тут удивляться?
  Пока мы с Никитой выгружали нашу часть свертков, Темка спросил у Сашка:
  - Слушай, а ты не мог бы и меня тоже домой отвезти. А то мои, наверное, волнуются.
  - Ты что, - ужаснулась я, - не предупредил родителей?
  - Их и дома-то не было, - застенчиво объяснил непредсказуемый наш.
  - А записку оставить?
  - Да не додумался я как-то...
  - Ладно, уж, домчу, - пообещал Сашок. Темка сказал, что позвонит вечером, дотащил до квартиры наш багаж и умчался домой. Надеюсь, сильно ему не попало. Тем более что родители у Артема уже привыкли к его отлучкам на день-два. Из-за футбола. Правда, раньше он всегда сообщал об отъезде...
  Как нас встретили дома, рассказывать долго. Обрадовались, конечно, что все закончилось благополучно. Но и без нотаций не обошлось. Причем досталось не только Никите, но и мне. Как говорится, до кучи.
  Лизавета кроме пирогов, грибов, ягод и тому подобного, прислала с нами еще и маленькие ночнички. Мы расставили их в каждой комнате. Отец, правда, ворчал что-то про женские фокусы, но запрещать даже не пробовал. Хотя любит он покомандовать, чего уж там. После этого случая он, прежде чем давать ценные указания, спрашивает теперь что и как. И Никиту от страха темноты больше не отучает. Хотя и не знает, что случилось на самом деле, а про Дерево Подношений даже не догадывается. Видимо, решил, что, если сын не побоялся один идти в лес искать своего любимца, то темноты он и не боялся, а была какая-то другая причина. А, может быть, и нет. Отец ведь не докладывает. Но, тем не менее, каждый вечер, как только начинает темнеть, загораются в наших комнатах маленькие светлячки. И становится очень уютно, и спится спокойнее. И вообще... Береженого бог бережет.
  Темка в своем репертуаре. Через пару дней после того, как мы вернулись от Лизаветы, он примчался ко мне ни свет, ни заря. Предупредить, что реже станет появляться, занят очень. Это меня заинтриговало: такие сообщения передают по телефону, как раз в связи с занятостью. Пришлось слегка насесть на него. Именно слегка, он и сам лопался от желания похвастаться. Взяв с меня кучу страшных клятв о молчании, он с торжественной миной на лице вытащил из кармана... "Инструкцию по изготовлению ступы"! Ну что с ним делать, скажите на милость? Учебный год подходит к концу. Летом мы с Никитой хотим поехать на месяц к Лизавете, она приглашала. Темка напрашивается с нами...
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"