Зелёный кусок пластмассы задрал голову в круглом шлеме. Растущая из глубин ада, теряющаяся далеко в дымке белёсого купола, стоит она - Гора. Почти идеально прямоугольная, с редкими неровностями, в основном - внутрь. Солдат переступил с ноги на ногу, поправил винтовку на плече; он прошёл Первую и Вторую Игрушечные Кампании, потерял всех сослуживцев, да и противников не осталось, однако ему никогда ещё не было так страшно.
Она чернеет в лучах рассвета, непреступно и горделиво окидывает взглядом крошечный по её меркам мирок. Посреди огромной каменной туши проходит глубокий желоб, ровно делящий цветастую и зеркальную стороны. Солдат почесал пластиковую щетину и подошёл вплотную к тяжёлому валу.
Он забросил винтовку на плечо, поднял руки, вытянулся, ухватился за твёрдый бортик. Винтовка била по зелёной пояснице, когда Солдат забросил ногу, подтянулся, перевалился. Твердь снова под ногами. Солдат поднял мутные зелёные глаза: воин зелёного пластика преодолел не больше одной сотой пути. Солнце вылезло из-за горизонта полностью.
Рассечённые пластиковым потом молекулы углерода, сгружённые в один небольшой сгусток, упорно продолжались вверх. Горячий диск жёг пластиковую куртку; винтовка из пластиковой становилась сродни глыбе, по которой полз Солдат. Он из последних сил продолжал карабкаться к спасительной тени на расстоянии нескольких подтягиваний...
Солнце в седьмой раз за время пути выныривало, чтобы попытаться сжечь обессилившего Солдата. Щербинки в монолите громады появлялись всё реже, и эту ночь ему пришлось провести, вися на руках.
Вцепившись всеми фибрами пластиковых конечностей в отвесный склон, Солдат с изумлением наблюдал, как с мелкой выбоины на теле громады вспорхнул носастый кондор, громким писком сотрясая адский воздух. Он покружил немного над горячей головой Солдата и в крутом пике рухнул вниз. До вершины остаётся около дня пути.
Солдат перебросил ногу - как в первый день. После долгого и трудного восхождения его ждали свежая сочная трава, тихие пруды , мирное солнце, близкое небо... Он сделал шаг вверх по лестнице и оказался на террасированном склоне, пустом, сухом и безжизненном - он напряг зрение, насколько смог: в самом низу, у подножья, буйно играло зелёным.