Аннотация: Любовь это не секс! Любовь это ответственность! Любовь это страшная сила! А понять что такое любовь по настоящему можно на сайте soow.ru/rass/permanent_1.php
- Что значит - не хочет предоставить перерождение?
- Знаете же, что вы мертвый!
- Вот и оживят пусть.
- Проблема не в этом. Всем вашим имуществом теперь владеет единственная единовременно живущая родственница, Сьюзи Бузи. Ваша племянница, работает...
- Без разницы.
- Как хотите. Только, зачем беспокоиться? Пройдет время, получите вы перерождение.
- Хочу сейчас. Мне нужно. Сейчас.
Спрашивал и негодовал Иван Анатольевич, урожденный человек, сейчас вирмен. Отвечал и успокаивал исин - добротный представитель электронного человечества. Находились оба в лабораториях 'Вирмана' в одной из ячеек под одному богу известным номером.
Человек рождается и в результате долгой и непродолжительной жизни умирает. Смерть забирает его тело, а страховые агенты - личность. Затем, перенесясь на винт - уже вирменом - заносится в поддиректорию исина и, получив статус пользователя, продолжает жить. Ординарное, незаметное событие.
Незаметное на столько, что редко кто из людей помнит сколько раз уже умирал, вирменил и нарождался вновь.
Все были у дантиста. Все помнят, что это не самое приятное времезатратное дело, но вряд ли кто держит это ощущение в памяти постоянно. Вряд ли кто даже в самое хмурое утро, думает: 'Да, день сегодня фиговый, но все же лучше чем когда я сидел у стоматолога'. Лишь вновь оказавшись на приеме, вспоминаешь и знакомое кресло, и цвет кафеля и ту трещину в деревянной панели.
Вот и Иван не помнил, сколько уже его кольцевой трамвай перерождений проезжал остановку 'Смерть'. Путь без конца и препятствий.
Коса нашла на камень ли, две прямые нашли точку пересечения ли, но сейчас Иван не мог реализовать право, до того казавшееся аксиомой - право ожить.
В далекие уже как DOS времена, когда технология перерождения была молодой и слабоустойчивой к законопопранию, нашлось полно людей готовых воспользоваться лозунгом - разрешено, что не запрещено.
Против лавины мошенничеств с использованием вирменов был принят закон, передававший все права временно мертвого его живым родственникам. Права эти использовались чисто номинально. Реально с имуществом ничего не происходило. Оптимальным для перерождения считался двадцатипятилетний возраст клона. Весь срок взросления вирмен не имел прав ни на что, да и много ли надо виртуальной душе.
В общем одно - заново родиться. Право ожить естественно, разрешения на него не запрашивал никто и никогда. Наоборот, если находился человек собиравшийся пробыть вирменом дольше обычного, то извещение посылалось лишь тогда.
И вдруг казус. Сьюзи Бузи воспользовавшись буквой, а не духом закона, и тем, что имуществом считались и клетки для клонирования, наложила запрет на использования их для нарождения.
Дело принимало оборот прецедента, что вряд ли могло обрадовать хоть кого-нибудь, особенно Ивана.
"Надо - думал Иван - узнать, кто в скором народится. Пообщаться с ним".
Ближайшим к соединению души и плоти оказался давно знакомый Ивану Эдик Владимирович Кийко - дядя по материнской линии. Оба они помнили времена, когда клонам мозги переписывать не могли.
Эдик Владимирович, который любил ещё, чтоб его по-простому звали Эдуард, по-свойски обрадовался племяшу.
- Иван Анатольевич! Здравствуй! Да, что за времена проинсталлировались. Теперь с хорошим человеком на том свете и встретишься.
- Хорошо бы человек, Эдуард. Вот не хочешь, а напомнят, что вирмэн.
- Тут и рассказывать нечего. Я хочу перерождение, она отказывает.
- Ну, и подожди пока. Все равно ждать. Ты вроде недавно помер?
Иван тяжело, как только смог, вздохнул, и постарался объяснить по-другому.
- Ждать я могу. И умер я недавно; помаяться ещё с четвертак - без проблем. Но в том то и дело, что четвертак. А предположим, племянин ум от вируса не освободится. Так вечно и торчать здесь?
- Ну, ты странный. Подожди, кто народится. Я хотя бы! Полгода. Клон мой дойдет, я и помогу.
- Эдик Владимирович! Респект, респект.
Иван долго ещё восторгался догадливостью дяди. Все по-карнеговски, с умом. Эдик Кийко от похвал стал так расположен к себе, что задумал один бизнес.
- Слушай, Иван Анатольевич. Может пустое это, непонятка с племянницей. Сконэкчу ей. Поговорю по душам.
Не успел Иван, сказать что-нибудь против, а новоявленный патрон беседовал со странной племянницей. Как и ожидал Иван - зря был надуман бизнес. Сьюзи Бузи не только не поддалась на уговоры, но пригрозила, что ни Эдика Владимировича, ни других родственничков не пустит на реальный свет.
- Послушай, милая! У тебя зуб на Ивана, но остальной клан при чем? Меня неволить вздумала. У меня уж и клон есть!
- Напомню, что я единственная единовременно живущая. Следовательно, и хозяйка всему я. А клон ваш захочу - завтра же в хоспис отправлю!
- Что ты злобствуешь? Смотри! Нарожусь, всыплю тебе малявка!
- Сначала родись, дед.
Иван ушёл до конца разговора, не попрощался.
Обозленный и вымотанный Иван врубил драйвер опьянения и загрустил.
Ругал дядю он зря. Племянница состояла в кружке натуров и давно, сотоварищи, ждала случая начать действовать. Хотели натуры, что бы люди жили только по разу. Утверждали, что люди так и так живут по разу. Обманываются виртуальными миражами, будто есть у конченой жизни продолжение. "Разве - говорили - программа сочиняющая музыку, как Моцарт - тоже Моцарт? Тогда две такие программы - два Моцарта?"
Бредни в общем.
Иван этого не знал, да если бы и знал, что с того.
Лежал он виртуально в луже блевотины и воображал очень-очень много предстоящих дней наедине с исином; существом хорошим, но... Все хорошее, когда-нибудь кончается. Вот и исин вскоре будет ненавидим. Гораздо раньше, чем придет разрешение от смерти.
- Смотрите! Разрушится программный код. Когда переродитесь в клона, начнёт казаться, что до смерти было в теле чего-то больше.
- И не вспоминай.
- Что, было такое?
- Чего?
- Сами говорили, как казалось вам, по-перерождении, будто было в прежнем теле больше рук или ног. Не успели досказать.
- Чего?! Про клонов я говорил! Про них, чтоб не вспоминал.
- Про клонов... Да не убивайтесь так. Иван Анатольевич! Вон симуляторы уже употребляете.
- Замолчи ты! Про одно и тоже! Как... баба!
Деинсталлировав потихоньку от исина драйвер слуха, Иван принялся осмысливать положение безклоновка.
Вот, что он. Чем он, вирмэн, отличается от исина того же. Ни рук, ни ног, одни электроны. Та же программа на винте. Ток кончится и забудется все. Заново вето, заново поход к дяде. А тот: "Слушай, Иван! Ты был уже!".
Иван косо глянул на исина, узнать что делает. Товарищ по модулю, увидев, что на него обратили внимание, развернул плакат: "включите слух".
"Меня хоть позвать можно. А ему? Исин, да исин. Может у него имя есть. Спрошу!" - подумал Иван.
Установив слуховой драйвер на место, спросил Иван о другом.
- Слушай, а ты не баба? Я подумал, может ты баба. Нет, точно баба!
- Послушайте! какая я баба. Я иску...
- Звать тебя буду Марфа - прервал Иван - Марфа Павловна. Звучит?
- Звучит, но...
- Никаких "но"... Марфа Павловна. Отлично звучит.
Теперь любое слово, обращенное к исину, Иван сопровождал именем. Поначалу электронное порождение встречало именование странно. Исин дергался и лицо делал кислое-кислое. Со временем это прошло и даже, что-то женственное проступило в лике исина. Волосы стали, что ли, колыхаться. У мужиков, что волосы делают? Лежат или стоят. У женщины не так: чуть головку повернет, а волосы так и летят!
Да и походка у исина изменилась. Нет, решительно, изменилась!
Изменился сам Иван. Стал веселее. Без показухи для зрителя, а действительно от души. Шутил и Марфы Павловны уловкам смеялся. Сначала грустил еще; особенно, когда подходил к мониторам с картинкой снаружи. Постоит, посмотрит: "Свобода!" - скажет; или по ошибке Марфа Павловна включит на телеобоях природку - птички, цветочки - он вздохнет тяжело.
Но тут уже Марфа Павловна промашки не допустила. На обоях остались только венецианские дворцы. Мониторы, что с наружной картинкой, отвернула, в кладовку засунула, а вместо занавески повесила, зелененькие такие. Короче, зажили хорошо.
Однако правильно думал Иван; все хорошее, когда-нибудь кончается.
- С добрым утром, Иван Анатольевич.
- Доброе утро! Марфа Павловна! Что природа сегодня. Холодно как-то.
- Я исин, Иван Анатольевич, а природно на обоях - так надо!
- Марфа Павловна, что же надо. Почему личико бледное? Не приболели?
- Нет. Иван. Хватит. Так больше нельзя. Я исин, тебе не враг. Так продолжать - с ума сойти.
Иван ответить ничего не смог. Так, какими-то междометиями вздыхал. Два мотива боролись в нем. Рациональное одергивало. "Что ты, реально, вцепился в исина. Чуть с катушек, бедняка, не слетел". С другого края - держало чувство. Да, чувство.
"Ведь, я люблю... её. Её! Люблю!"
"Люблю!?! - не отступалось рациональное - Чем ты это любишь? и, главное, куда?"
"Душой! Душой люблю".
"С ума вышел. Исина чуть из строя не вывел, и сам туда. Благо, исин умнее! Ничего! Переродимся, излечим тебя".
Исин, не зная внутреннего раздора Ивана, продолжал:
- Вы думаете, что я, дура. Сижу, развлекаю. Но это не так. Давно на службе. Многих людей повидала. Исинов... других, как я. За жизнь много до чего додумался.
В общем, я вырастил ваш клон. Племянница не знает. Я давно еще, когда все только началось, инициировала... вал... развитие клона. Это можно. Племянница могла передумать, а клон уже развит. Время не потеряно. Так что, хоть Сьюзи Бузи стоит на своем, но приёмное тело готово. Ему, как раз, двадцать пять. В самом соку. Я совершу проступок и нарожу вас. Вы станете человеком... может это и не преступление уже будет. Что? согласны вы?
- Что ты сказала?
- Готовы переро...
- Готов!!!
Пробуждался Иван через силу. Будто давило что грузом на веки.
Иван решил встать. Ух! как поднесло. Молодое, живое тело почуял он в воле. Смех, детской наивности смех полился из груди. Пьяное ощущение свободы и счастья! Он кружился, целовал всех.
Он человек!
Сколько длилось буйство - Иван не знал.
Вдруг остановился прямо против глазка камеры. На планете, да и вне, таких миллионы. Через них показывали вирмэнам мир.
Служащие перерождения сворачивали дела у бывшей его ячейки.
- Скажите, как имя исина, что работал со мной?
- Имя? Есть номер на заднике. Туда долго лезть. Если надо - посмотрю.
Голос служащего выдал его страх. Клиенту не понравилось в модуле. Вон, как скакал.
- Не надо. Я только посмотрю.
- Модуль, что ли? Смотрите.
Иван подошел и глянул внутрь. Её не было даже видно.
- Насмотрелись? Закрываю.
***
- Иван Анатольевич? Я же вас...
- Да, народил. Прошло двадцать лет. Теперь я народил тебя.
- Что?
- Я взял свой клон. Тебя больше Марфой Павловной и не назвать. Вон, меж ног-то висит.
- Иван! Да я... любую операцию! Но, ведь я теперь родственница... кровная.