Аннотация: Пыль загоралась, листья слетались сами в костер; жизнь улыбалась, небо стрелялось свободою птиц прямо в упор
Пыль загоралась, листья слетались сами в костер; жизнь улыбалась, небо стрелялось свободою птиц прямо в упор, грязь в глазах - помыслы дышат пороком, я был лишь тем, на кого тратят пять секунд в утренних некрологах. Неизменность жизни - обман, которому верят беспрекословно не одну тысячу лет. Меняться ради, меняться во имя, меняться, чтобы просто расширить границы лжи, остаться гадом, остаться сыном, остаться, просто чтобы запереть тело в клетку души. Воют нервы, гудит всё тело, пытается вырваться из цепких лап, я не свободен, свободы нету, свобода только пока в задумках мира. Вина благословенна, вина задумана богом, вина способ управления мной, я не один, меня тоже не существует, никого на самом деле нет. Ворох жизней, по каплям смерти капают в узкий бидон, эликсир бесчестия - эликсир свободы нынче в цене. Смотри глазами звёзд как некрасиво стареет время, смотри мыслями время как смешны эти громадины - звёзды - веснушки на небе. Единственная сладость, сахар жизни, думать о смерти, бояться и ждать, убегать и спешить навстречу; обман - лишь отражение правды, обман - то, что в будущем правдой и станет. Встреча неснятых номеров отелей, чистота белья - свидетельство их одиночества, грусть напрасна за закрытыми дверями, грусть напрасна сама по себе.
Белые листья, у осени закончились краски, копии разлетаются, кружат, ищут красивую смерть, никто не замечает, для них всё также обыденно, белый мир, неудавшаяся копия их выстраданной мечты. Рельеф клавиатуры возбуждает мысли, талант за небольшие деньги, талант общий на всех, пишут, страдают, а получается одна на всех автобиография мира. Читаете то, что и так ясно, читаете то, что и сами могли написать, читаете просто, чтобы что-то читать, это добавляет лишних мыслей, это добавляет самоуверенности в своем уме. Катастрофа счастья, падение в сладкий чай, в чае плавают исключительно брасом. Свойство рук что-то писать не доказательство наших талантов.
Художественная литература надежд. Собрание сочинений о вспомненных напрасно счастливых днях. Расплавленный метал в карманах, тот, что заливают в формочки власти, обжигает совесть. От дождей ржавая осень, от страха некрасивая смерть.
Шелуха смыслов...
Фатальность дождей, снег не придет, всё останется на виду. Не спрятаться от стекла, призмафобия, ну смотрите, смотрите, всё равно не увидите. Препятствия порождают чемпионов, выше, выше, выше, ты главное не смотри наверх, не думай, иначе не захочется. Топь, снобы рыщут вокруг, все в очках темных, темных, все разные своей одинаковостью, ищут, а что им искать? Элитарность одиночества их заманила своей, кажущейся безграничной, вседозволенностью. Проторены заранее пути к любому сердцу, шаблонность любви не оставляет свободы действий, сделай что-нибудь не так, так, как ты того хочешь - останешься один любить самого себя. Неводы полны невольных свидетелей счастья; ванны до краев, ванны наполнены краской, ежедневная война с черно-белостью себя. Вход с краю, входы манят своей закрытостью, мания величия у дверей.
Листья перешелёстывались о скорой зиме... Прощались - "может быть встретимся там внизу под ногами людей?". Как бы я хотел не знать всех законов жизни. Границы, рамки будто сужаются с каждым днем, или я просто расплываюсь мутной водой, заполняя отведенное на меня жизненное пространство?
Можно мне заплакать? Тихо, опустив глаза, не волнуйтесь, я скажу, что просто очень ярко светит солнце. Можно мне умереть? Незаметно, уйти, когда вы будете спать, не беспокойтесь, я скажу, что вы сделали для меня всё, что только было можно. Можно мне потерять себя? Сойти с ума, забыть, что я есть, заснуть и спать, спать, спать, когда вы будете решать как мне жить и чего желать, не тревожьтесь, я скажу что это именно то, что мне и нужно. Спасибо. Молчаливая, случайная жизнь. Наверное, одна из ошибок системы. Меня ненавидят и любят одни и те же люди. Придумывают мне грехи, обвиняют, казнят. А потом воздвигают памятник с надписью "нам будет его так не хватать!!!"
Достоинство речи, унижение глаз, гордость свобод, данных самим себе просто так. Телевизионная клетка уже клетки глаз, седая метка - потешу себя мыслями о исключительности своих страданий. Мою жизнь листали многие, лишь единицы сумели отыскать в мнимой, видимой всем остальным, пустоте страниц пленивший их смысл, остальным удобнее и проще было вписать своё, но между тем одинаковое мнение. Наждачной бумагой по гладкости мыслей, гладкостью мыслей по всеоблемлимости снов и стать понятным и стать любимым стать примером для пластмассовых кукол. Головная боль на страницах, постраничное самоистязание счастья, выдавливание прыщей на парах по математическому анализу - чистота лиц, свобода умов... Подоконники заполнены рассыпанными гвоздями, форточки поскрипывают о своем с пешеходной дорожкой, двором, розами ветров соблазняя зайти на секс. Шалости пола, рты под ногами кричат на потолок, надоели эти споры о роли стен между ними, глаза на потолке лишь моргают ведь только уши на стенах внемлют крикам этих тысяч говорящих бездн.
Звездами прибитое небо... Бессодержательность ссор - пустота примирений. Прическа из твида, пластилиновые сны, из них можно было слепить что угодно, но получались всегда пластилиновые кошмары. Сны полны насекомых. Я берег свои глаза от реального мира. Слепец по собственной воле, я просто забыл, что могу видеть. А ведь время не лечит, оно просто потихоньку меняет нас... Кожа тесна, недостаток свободы в пространстве закрытых глаз. Не бросайтесь плохими грубыми словами, ...слова, как и мы, тоже испытывают боль...