"Всё, - размышляла она, - сегодня эта сволочь меня больше не увидит! Мне всё надоело! Но больше всего надоел мне этот ублюдок!"
На улице тем временем неспеша темнело. Это означало, что через несколько часов - ближе к полуночи - с работы вернётся муж... И Вай уже заранее на 100 % была уверена, что вернётся он нетрезвый. Да и редко когда Гровер Перлман приходил домой что называется "ни в одном глазу". В такие дни он обычно выглядел таким измотанным, что у него даже аппетита не было, не то что желания "промочить горло". Но редко когда работа заставляла его изматываться, и тогда жене его доставалось почти каждый раз, когда он уходя с работы обещал своим приятелям-собутыльникам, что сегодня он "свою" гонять будет, как чёртову сидорову козу. Вот Вайолет и доставалось от пьяного супруга из-за каждой мелочи. Но прожив с Гровом около года, она ни разу не уходила из дома. И этот раз - он будет её первым разом; её началом - каким же оно получится?..
Всё что надо Вай собрала уже давным-давно, и, оставив на полу у порога большущий лист бумаги с крупными буквами на нём (FACK YOU AESSOL!), она даже дверь не закрыла. У пьяного придурка всё равно ключей от дома ни черта не будет, так вместо того чтоб трезвонить, пусть лучше прочитает это обращение и разберётся кому оно адресовано...
То, что она "слабая", как выражался Гров на счёт овечьей податливости своей супруги, Вай знала в тысячу раз лучше кого-либо (даже лучше своего бывшего мужа, два года назад официально объявленного пропавшим без вести, и оставившим свою ненаглядную Вай на попечение судьбы; возможно, на попечение судьбы этого ублюдка Гровера, который приглянулся 23-летней Вайолет только в первые дни, и два или три дня после свадьбы старался как мог держать себя в этом своём новом облике - на дольшее его не хватило. И всё же никого милее Ирвина Вай в своей жизни не встречала. Не встречала она - собственно говоря - и никого отвратительнее Гровера Перлмана. И она знала такую пословицу, как "раз на раз не приходится"). И, в общем, она понимала, за что её так ненавидит Гров, и Гров понимал это не хуже её. Когда он её первый раз увидел, то это была очень сильная и волевая девушка; по её поведению он сразу понял, что в эту же ночь она отдастся ему только мёртвой. Именно такой она и была. И вскоре Гровер понял секрет её успеха. Нужно было всего лишь препятствовать её походам в спортзал и утренним и вечерним пробежкам. Вот тут-то он ею и заинтересовался что называется в полный серьёз; он, вроде как, объявил ей своего рода войну, прикинувшись любвеобильным человеком. Он высасывал из неё энергию, так и этак подстрекая Вай заниматься с ним любовью. И Вайолет сама не замечала, как она постепенно всё меньше и меньше обращает внимания, что её аэробику давит под собой неудержимое стремление продолжать и продолжать заниматься сексом с этим пылким и страстным Грови Перлманом. И Гров, всё ближе и ближе достигая победного финиша, всё быстрее и быстрее подбирался к своей долгожданной сладенькой начинке, раскусывая эту Вайолет всё эффективнее и эффективнее. Он видел, как она "слабеет" и ощущал это. Нельзя сказать, что не видела того она. Но Гров обращал на это такое внимание, что Вай казалось, будто её любимый мужчина любит её за это ещё больше; что наконец-то она как бы становится женственной и нежной - перестаёт быть той волевой, упругой и твердолобой бабой, подходить к которой нужно только шагая по струнке. Догадывалась ли она в то время, что очень скоро они... поженятся?..
Как говорил ныне покойный отец Вай, каждый человек движим своим наркотиком. Но Гров свою Вайолет избавил от "наркотика" ещё до того как она чуть не сошла с ума от счастья, узнав что следующим утром Вай Браун мгновенно превратится в Вай Перлман. Так Вайолет перестала быть стройной и изящной; тело её стало рыхлым и дряблым, но пять или шесть лишних килограмм особой роли не сыграли на её фигуре. А доставалось Вайолет от подвыпившего, вернувшегося с работы мужа не только за то, что через "не хочу" и "не могу" она иногда пробовала в отсутствие супруга тайком заняться какой-нибудь физкультурой.
В принципе, путь Вайолет готов был ещё две недели назад. Просто всё это время она не обдумывала до мелочей каждую деталь своего "побега". Она решалась. И в этот злополучный вечер, за полчаса до прихода перепившего супруга, она решилась-таки...
Скорее всего, Вай уже и забыла о том, что у неё есть самая лучшая подруга, которая выручала её в любые трудные минуты, начиная с самого детства. Жизнь с Гровером так замутила ей голову, что она даже немного удивилась, когда возвращалась утром из супермаркета и как всегда безразлично сунув ладонь в почтовый ящик, вытащила конверт с письмом от какой-то там Дорис Амик, адресованный почему-то ей. Только через несколько минут до Вай дошло, что "какая-то там" Дорис Амик - её лучшая подруга...
Много чего написала ей Дор. Но особое внимание Вайолет привлёк только один небольшой абзац: "Помнишь, как ты мне проспорила? Так вот моё условие: если тебе уже порядком остохерел твой козёл Гров, пошли его на три и немедленно дуй ко мне. У меня для тебя кое-что есть! Клянусь тебе, не пожалеешь! Только... Не иди пешком, Вай. Едь на автобусе. Пешком ни в коем случае не ходи! Лучше 10 км. на автобусе, чем пол - пешком. Это мой тебе наказ. Потом объясню, почему".
И действительно, ровно две недели Вай не могла понять - почему. Она прекрасно знала дорогу к дому Дор, в отличие от "козла" Грова, но никак не могла догадаться, что эта дорога сокрывает в себе, когда прошло два с половиной года, как Вай пересекала её пешком последний раз.
Но с Дорис она никогда не спорила. И, в этот раз собрав всё необходимое, она вышла на автобусную остановку.
Всего один человек стоял на этой остановке... И почему-то лицо этого человека Вайолет показалось чем-то знакомым... Особенно, когда человек этот повернулся и долго-долго смотрел на эту молодую женщину с большущей сумкой в руках.
- У меня, что, второй нос на лбу вырос? - полюбопытствовала наконец-то Вай, уставшая от его долгого взгляда.
- Долго тебе ещё ждать, Вайолет, своего автобуса, - заметил он вместо ответа. - Они здесь не по расписанию ходят.
Чёрт возьми! - Она узнала этого причудливого парня! Он же с ней в одной школе учился. Да-да, тот самый Гэриш Перкинс, которого почти что каждый пытался донять. Гэриш в школе был единственной белой вороной, выдержавшей травлю до самого последнего класса, и сдав все до единого экзамены, Гэриш куда-то исчез... И никто его больше с тех пор не видел, словно не было никогда этого неудачника и "козла отпущения". Вайолет тоже где-то была своего рода белой вороной, только шишек на неё ссыпалось гораздо меньше, чем на Перкинса. Но... так или иначе, она была шокирована столь неожиданным возникновением "испарившегося Гэрри".
- Гэриш! - вырвалось у неё само. - Откуда ты взялся?!
- Не стой здесь, Вайолет, - говорил он как-то медленно и с такой интонацией, что мороз по коже пробегал. - Если не хочешь вернуться домой и быть до смерти избитой, лучше не стой здесь.
- Откуда ты...
- Уходи! - Его тон изменился, стал каким-то зловещим и коварным. - Уходи, пока не поздно.
Но Вай ушла не потому, что ей посоветовали так поступить, просто её напугал этот Гэриш Перкинс.
- Не ходи пешком, - проговорил он как-то донельзя сдавлено, как будто что-то в это время перекусывало ему горло. - ...по той дороге... Пропадёшь...
Естественно, она его не слышала. Она б его и не стала слушать.
Случилось так, что у Вайолет Перлман в этот момент начисто вылетел из головы наказ её лучшей подруги Дорис Амик...
Удивилась она, только, когда взору её предстало мрачное, пугающее своим зловещим видом, здание; до этого она ничему не удивлялась, спокойно обращая внимание на то, как эта вся затенённая местность совсем не изменилась за два с половиной года.
Ей почему-то показалось, что раньше этого здания никогда не было. А сейчас оно чем-то напоминало призрак какого-нибудь дома (исчезнувшего несколько лет назад с лица земли, наводнённого демонами и кучей всевозможных измерений).
Она даже сама не заметила, как остановилась перед этим старинным особняком как вкопанная, тупо уставившись неизвестно куда. Но взгляд её постепенно приобретал осмысленность, и смотрела она уже не неизвестно куда, а в запыленное окно одной из тёмных комнат этого дома. Ей казалось, что сквозь это серо-чёрное окно, на неё смотрит какое-то зеленовато-синее существо... И в последний момент Вай даже показалось, что существо это немного светится... Это было кошмарное видение. Возможно, Вайолет оно запомнилось бы на всю жизнь и аппетит у неё пропал бы не менее чем на две недели, если бы... она не услышала чей-то голос...
Возможно, этот голос просто пролетел у неё в мозгу, но мысли Вайолет вместе с мозгом, в этот момент отключились одновременно - она со всех ног кинулась искать вход в это здание... И она нашла его.
Всего один звук - какой-то неопределённый призрачный звук - заставил её полностью потерять рассудок и исчезнуть в этом замысловатом доме навсегда. И этот звук чем-то напомнил Вайолет голос её Ирвина...
Ещё с самого утра он чувствовал, что что-то сегодня его ждёт... Что-то настолько неожиданное, что можно даже с ума сойти, если не хватит силы удержать себя в руках. Но Гровер на свои руки сам себе редко жаловался - хорошим тренажёром для "удержания себя в руках" для него являлась только и только его Вайолет; эта чёртова обезьяна, которая каждый день к его возвращению с работы обязательно наделает себе кучу проблем, расплачиваться за которые она будет по первое число. Так что, если он и чувствовал нечто неожиданное, то связано оно конечно же с этой дурой безмозглой, за что она - собственно говоря - и получит сразу как её "добрый но справедливый" (как называет себя он и по сей день) Грови откроет дверь пинком и тут же заорёт на неё, какого чёрта она ни хрена не закрывает двери. И можно себе представить его удивление, когда он ещё не заходя во двор разглядел издалека распахнутую настежь дверь!... И обращение, адресованное... Кому?!
На ещё большее изумление, дома паскудницы не оказалось, хоть и стрелки часов, указывающие на 21 минуту полуночи, не ошибались ни на секунду. Но Гровер не был уверен, что всё, что видит перед собой и есть та Неожиданность, которую он так ясно предчувствовал. Что-то ждёт его впереди, он это знал.
Ещё с детства Гровер Перлман любил отгадывать загадки. Он всегда старался найти ответы сам, без чьей-либо помощи и очень сильно мог разозлиться, если кто-нибудь подсказывал ему ответы ещё до того, как он сам до них додумается. Чем проще была загадка, тем быстрее Гров находил её решение, и он очень редко - практически никогда - "тормозил" (как называл это его отчим), когда какая-то загадочная ситуация на самом деле оказывалась донельзя простецкой. Так, например, он нашёл "ответ на загадку Вайолет" - добился своего, лишив навсегда её энергии и сделав "слабой!", как он и хотел. Но теперь ему предстало решение ещё одной - наиинтереснейшей - загадки... И хоть он и не любит этого, но как ему скоро захочется, чтоб какой-нибудь посторонний дядя, случайно проходя мимо, шёпотом подсказал ему отгадку.
Обычно, люди типа Гровера Перлмана выбирают себе соответствующую профессию (вроде а-ля Ш. Холмса), идут в полицейскую академию и т. п.. Гров же ни в какую академию поступать даже и не намеревался, он спокойно работал на своей электростанции сварщиком, и даже в некоторой степени был рад тому. Разгадывать "загадки" являлось как бы его хобби, если не обращать внимания на ежедневные поиски причин (пусть даже самых мелочных) для битья своей жены.
Судя по записке и распахнутым настежь дверям, Вайолет наконец оборзела, или... Скорее всего, она просто напилась и в голову этой слабохарактерной девочке полезли разные дурацкие мысли. И куда же её понесли черти?.. Вот он вопрос, решение на который ему предстояло найти в течение - как он 100-процентно надеялся - нескольких минут. И Гроверу потребовалось какие-то полминуты, чтоб прыгнуть в свой "камаро" и со скоростью звука сорваться с места.
Три-четыре часа ему потребовалось, чтоб объехать весь город и нигде не найти свою "избранницу". Но за это время утомился он изрядно. И если б он, вернувшись к четырём утра домой, обнаружил там свою Вай, то он бы наверно только пробормотал бы пару ругательств, конкретно ни к кому не обращаясь, и немедленно пожелал бы хорошенько выспаться перед наступающим рабочим днём. Но вернувшись домой к четырём утра, он не обнаружил там эту чёртову спутницу жизни, и потому нырнул в свою двухместную постель молча и не разуваясь. Единственной мыслью - немного бессознательной, - бороздящей бездонные просторы его сознания, была довольно печальная: "где же ты, моя Вайолет? Зачем ты оставила меня в одиночестве?"
Выспался он плохо, когда будильник зазвонил в 7 утра. Но на работу он пошёл несмотря ни на что. И сразу же завернул к своему патрону: давненько он не брал отпуск, второй год уже пошёл. И, естественно, мистер Джексон тут же предоставил Гроверу Перлману такую возможность, даже не задавая ему ни единого вопроса, просто чтобы поболтать (судя по виду Гровера, этим утром ему не до болтовни).
Гров знал, что необязательно сломя голову разыскивать Вайолет по городу; она может находиться и в каком-нибудь другом городе, который вполне может располагаться не только в одном из соседних штатов, но и в одной из соседних стран... Знал он также, что когда он находится на работе, то в голову ему лезут мысли только определённого характера: он начинает изобретать очередной повод для вечернего битья; это как бы являлось его комплексом - он не мог больше ни о чём думать на работе. Поэтому работать ему пока было нельзя.
Он разгадывал свою очередную "загадку". И, сам не ожидая того, очень скоро наткнулся на того "постороннего дядю", который иногда проходит мимо, и обязательно шёпотом - чтоб никто другой не услышал - подсказывает ответы на загадки. Только, если его об этом как следует попросить.
Однажды случилось так, что Гроверу Перлману приснился один сон.
В тот день Гров разъезжал по городу, когда чуть не сшиб какого-то безмозглого очкарика - он как будто специально выжидал Гровера и именно перед самым носом его "камаро" решил перебежать дорогу. Этот же очкарик, как показалось Гроверу, также совершенно случайно наступил этим утром ему на ногу, когда тот сидел в коридоре полицейского участка и ждал вызова; тогда Грова удивило только то, за каким чёртом этот очкастый придурок-недотёпа припёрся в полицию и пролазил полчаса по коридорам участка, а потом видимо решив, что не туда попал, немедленно удалился. После того, как он чуть не сбил на скорости 50 миль этого худосочного и жалкого на вид "студента" (как именовал он молодых, не до конца сформировавшихся людей), очкарик этот попадался ему на пути в течение этого дня ещё ни раз, и всегда - либо сам попадал, либо его ставил - в неловкие ситуации. Гровер ещё никогда в жизни не встречал одного и того же случайного прохожего более 10-ти раз в день. Так что этот очкастый недотёпа так достал его за этот день, что увидь его Гров ещё раз - убил бы. Но, слава богу, день кончился и Гровер, управившись со всеми запланированными на этот день делами, наконец-таки вернулся домой и усевшись в кресло тут же принялся щёлкать программы. Именно тогда в дверь его дома и раздался звонок...
Гров, оставив телевизор с пультом в покое, медленно, с некоторой ленцой поплёлся к двери, переваливаясь с ноги на ногу. Он мог бы, в общем и не вставать, но ему почему-то стало интересно, кого это принесло к нему в столь поздний час. Очень слепая надежда на то, что за дверью - вполне возможно - может стоять... Вайолет, оставалась на самом заднем плане.
Но когда он открыл дверь, то никакой Вайолет за ней не было. За ней всего лишь стоял тот самый очкарик...
- Ты?! - отреагировал он на этого неуклюжего очкастого незнакомца соответствующим образом. - Какого хрена тебе здесь надо? - спросил Гров, не повышая голоса, но с большим любопытством.
- Извини, приятель, - пожал тот плечами (голос его хоть и был тонкий, как у людей такого типа, каких Гровер, как его отец, как - впрочем - и дед, именовали не иначе как педиками, но держался в довольно-таки непринуждённом тоне), - по-моему, я не туда попал.
- А по-моему, ты как раз туда попал, - заметил ему на это Гровер. - Как ты считаешь? - На активного гомосексуалиста Гров не собирался смахивать, просто ему почему-то не верилось, что этот тип ошибся адресом.
- Нет, я так не считаю, - собрался он уходить, пока этот слегка подвыпивший парень не сошёл с ума.
- Не торопись особо, - заметил ему Гров, вытащив из кармана "финку" с выкидным лезвием, - если не хочешь, чтоб эта штука полетела тебе в спину.
Парень, остановившись, посмотрел на "штуку", которой его решил запугать этот мужчина (лет на десять с виду старше его).
- Ни хрена она никуда мне не полетит, - ответил тот и продолжил путь.
Но Гровер постарался придать своему голосу столько силы, сколько мог, и крикнул: - А ну стоять!
Голос подействовал на парня и тот подошёл к нему.
- Ну чего ты разорался-то? - решил он хоть как-нибудь унять этого нетрезвого хозяина дома с ножом в руках. - Чего ты от меня хочешь?
- Это я у тебя хотел бы спросить! - повышал Гровер свой тон. - Какого хрена тебе от меня сегодня надо?! Чего ты крутишься у меня целый день перед глазами?
- Вы меня наверно с кем-то спутали, мистер.
- Твою очкастую рожу не с какой другой больше не спутаешь!
- А вот оскорблять ни к чему, - заметил ему тот. - Я тоже могу твою рожу как-нибудь назвать. Здесь много ума не...
Но этот хлипкий очкарик и сам не ожидал, как его грубо схватят за руку и затащат в дом.
- А теперь рассказывай, - спокойно проговорил Гров и захлопнул дверь. - Всё по порядку.
- Да ты что, охренел?! - никак не мог понять его парень. - Чего тебе рассказывать-то?!
- Что ты знаешь о моей жене, - ответил ему Гровер.
- Да ты точно рехнулся, мужик!
- Что ты знаешь о моей жене! - настойчиво требовал тот. - И где она сейчас? - Он, наверно, и сам ничего не понимал, но думал, что если будет задавать вопросы с такой настойчивостью, то слабак-очкарик тут же расколется.
- Да пошёл ты!.. Далась мне твоя жена!
И после этого в глазах очкарика на две-три секунды потемнело. Не от того, что очки слетели с его носа от падения, а потому что Гровер не ожидал от себя такой реакции. Он ударил этого парня не из-за "пошёл ты!", а из-за "далась мне твоя жена!" Грову почему-то показалось - возможно, это было просто безумие, - что жена его... действительно отдалась этому типу, после того как он встретил ей (бредущую поздно вечером в никуда по пустынным улицам своего родного города) и предложил ночлег, посоветовав прежде расплатиться натурой; а сейчас "раскололся" - признался как на духу, что жена этого "мужика" действительно далась ему.
Но когда он увидел этого беспомощного мальчишку, с которого даже очки слетели, бултыхнувшегося в хороший нокаут от несильного удара Гровера Перлмана, то всё безумие вылетело из его головы как хмель, и ему вдруг стало жалко этого парня...
- Где мои очки? - простонал тот первое, перед тем как глаза его открылись. Он без них ничего не видел.
Гров тут же одел на него очки - слава богу стёкла на них целы остались.
- Извини меня, парень, - произнёс он как-то пусто, без выражения, сам не ожидая, что у него получится именно такой ответ, - перепил.
- Фараонов травить на тебя я не стану, - заметил ему парень, перед тем как Гровер Перлман закрыл за ним дверь, так и не найдя, чем объяснить своё поведение. - Просто ты очень скоро сам пожалеешь. - Тон у него получился донельзя угрожающим. - Не надо было тебе сегодня "переписать".
- Но я честное слово не хотел, - оправдывался Гровер как нашкодивший подросток. Но тот игнорировал его.
Именно в ту ночь Гроверу и приснился этот странный сон, который и наведёт его на "дядю, отгадывающего все загадки".
Конечно же, снился ему никто иной, как тот очкарик, целый день маячивший перед его глазами, а поздно вечером стучащийся в дверь его дома (утром, конечно же, Гров не имел такой способности вспомнить все - даже самые мельчайшие - подробности своих снов, но во сне за окном были совсем не сгущающиеся сумерки (как наяву); за окном во сне была сплошная темнота позднего-позднего вечера (хотя, может быть, что это был уже и не вечер, а ночь - Гровер ведь не смотрел на часы в своём сновидение). И Гров подошёл к этой, издающей медленный и глухой как из гроба, стук, двери и открыл её...
- Соскучился по своей жене, парень? - как-то странно спросил его очкарик, ухмыляясь; не произнёс со злорадством, а именно спросил. Опять же, все подробности не могли припомниться утром Гроверу, но независимо от того, всё это ему снилось.
- Что ты о ней знаешь? - тут же налетел он на него с вопросами. - Где она.
- Она совсем не там, докуда дотянутся руки такого козла как ты, ответил ему очкарик со своим невозмутимым хладнокровием в голосе.
- Где она? - игнорировал тот слово "козёл"; в данный момент его больше интересовала - он и сам не понимал, почему - жена, нежели задеваемая гордыня, - отвечай сейчас же!
- Она ушла в бесконечность, - говорил тот медленно, как зомби. - Но оттуда есть путь. Даже бесконечность имеет тропинку "назад" - тропинку возвращения. - Глаза его незаметно изменялись, постепенно наливаясь каким-то ядовитым зелёным светом; они становились похожи на линзы из фильмов ужасов; очков на его носу уже не было видно. - А сейчас она не в реальности, - усмехнулось существо (теперь это был уже совсем не тот неуклюжий очкарик), обнажив длинные, острые и то же время чёрные зубы, как у человека, прожившего две тысячи лет и жутко не уважающего дантистов. - Но ты можешь её вернуть. Это ты запомни, как собственную задницу.
И Гров запомнил. Пусть, не как собственную ..., но запомнил. А проснулся он, так и не договорив с этим существом, от испуга: ему опять в голову залезла идиотская мысль, что "нереальность" эта находится в желудке существа, облизнувшего свои бело-серые губы мертвеца синим длинноватым язычком с раздвоением на конце, как у ядовитой змеи. Это-то и напугало Грова.
- Ты вернёшь её, - обещало ему существо, облизываясь всё чаще и чаще, тем самым становясь всё кошмарнее и кошмарнее - оно на глазах мутировало. - Обязательно вернёшь.
Это Гров надолго запомнил. Ведь проснувшись, он почувствовал, что чего-то ему очень сильно не хватает; он не мог объяснить себе всего, но сам удивлялся тому, как тяжело ему этим утром без своей Вайолет. Словно она была его утерянным каким-то там магическим талисманом, начинающим без хозяина сходить с ума от безделья и передавать своё состояние хозяину.
Неужели мне удастся вернуть её? - размышлял он по дороге.
Камаро его гнал со скоростью 70 тысяч миль в час. Дорога была пустынная, но Гровер всё же посматривал по сторонам, чтоб этот чёртов очкарик опять не вздумал перелететь перед самым носом. Уж сейчас-то он точно не горел желанием сбить этого человека; сейчас этот очкарик ему был нужен, как собственное мужское достоинство. Почему-то Гроверу начинало казаться, что именно он и есть тот человек, который может разгадывать загадки любой сложности; и как-то надо связаться с этим чёртовым парнем в очках, ведь наверняка не зря он приходил к Гроверу домой. Но сейчас ему в первую очередь надо было найти Эллиаса Скутера, с которым они вместе учились в одной школе, а теперь один из них никому не нужный электросварщик, другой - лейтенант полиции; он нужен был не только всем. Поскольку Гровер в участке его не нашёл, ему дали адрес и совет: "гнать со всех ног", пока лейтенанта Эллиаса Скутера ещё можно там застать.
Наверняка Скутер знал секрет, как заставить свою жену не уходить из дома - не оставлять своего мужа в одиночестве; ещё бы - в отличие от Перлмана, у него была двойня: мальчик и девочка, как они с женой и мечтали с самых последних пелёнок. Перлман же был одного Мнения со своей Вайолет: "боливар не вывезет двоих". Так что в своей двухместной лодке "семья" у Грова с Вай не было ни малейшей уверенности, хоть та ни разу ещё и не давала течи. Зачем нам дети, - спрашивали они себя ни раз, - чтоб их потом делить? А друзьям и знакомым они отвечали очень просто: "некогда нам заводить детей". Но ехал Гров к своему старому другу детства совсем не для того, чтоб тот преподал ему парочку правил семейных отношений. Просто Скутер обещался ему кое в чём помочь, назначив встречу на этот день, но непредвиденные обстоятельства уведомили сотрудников Эллиаса оставить адрес с советом "гнать со всех ног"...
Располагалось здание, в котором Скутер дожидался Перлмана не дольше 20-ти минут, как раз неподалёку от дома Дорис Амик - лучшей подруги разыскиваемой полицией жены Грова, - и неподалёку от другого дома... старого, заброшенного и мрачного (словно в нём живёт Смерть), нормальные люди на который внимания автоматически не обращают.
Гровер даже и не предполагал, что у Скутера хватит ума ждать его в этом притоне идиотов - одноэтажном домике, над входом в который висит какой-то низкосортный плакатик со словами "УЗНАЙ СВОЮ СУДЬБУ". Он ни за что бы не поверил копам, оставившим ему адрес, если б они сказали ему, где именно дожидается его Эллиас. Он ненавидел подобные заведения ещё с малых лет, после того как Эл рассказал ему одну неприятную историю о подобных заведениях. А теперь что - он его дожидается ни где-нибудь, а именно там!
Но Гров вошёл в этот миниатюрный домик несмотря ни на что. Сейчас ему плевать было на всё на свете; сейчас его интересовала только Вайолет.
- Привет, Гров, - поздоровался с ним Эл; неподалёку из стороны в сторону нервно метался его напарник, Дад Кристофер, видно было, что обстановка в этом заведении раздражала его больше, чем Гровера. - Представляю тебе мисс Милдред, - отрекомендовал он ему тётю необъятных размеров, протягивающую ему руку (для поцелуя истинного джентльмена). Гров её тут же пожал, рискуя прикасаться к ней губами. - Она хотела бы тебе кое-что сказать тет-а-тет, - усмехнулся он как можно незаметно. Но Гроверу до лампочки были все тонкие иронии Эллиаса. Он не желал упускать ни единой возможности вернуть свою Вай, а эта пятидесятилетняя мисс Милдред из отряда прорицательниц-ворожей наверняка имеет некоторые сведения о этой без вести пропавшей...
- Где она? - тут же спросил её Гров, когда они вошли в комнату гаданий.
- Ты её любишь? - спросила его эта пророчица как-то спокойно, словно всё время что они жили вместе, она как какой-то там господь бог сидела и наблюдала за ними из своего измерения.
- А, - понял он её поведение, - ты собралась мне что-то там предсказывать на этой своей фигне...
- Я не собралась тебе ничего предсказывать, - резко отрезала она. - Просто... - она мялась - говорить или не говорить. - ...Просто, если ты её любишь, то ты должен сходить к одному человеку, он тебе поможет вернуть её. Но если ты её никогда не любил, и если она ушла от тебя из-за этого, то я не советую тебе вмешиваться во всё это.
- Во что, "во всё это"? - не понял он. - Ты что-то недоговариваешь?
- Я некоторое знаю, - говорила она, - про твою жену Вайолет. Знаю, что она сбежала от тебя. Но лучше тебе сейчас вернуться домой и забыть про неё.
- Я не смогу этого. Она нужна мне.
- Так, значит, ты её всё-таки любишь?
- Я не знаю, - ответил он, - люблю или нет, но... не могу без неё.
- Тогда ты должен полюбить её...
- Да что ты заладила со своей любовью! - не выдержал Гров. - Давай адрес этого человека, который поможет мне и всё тут, а то за дверью...
- Он ничего не услышит, твой лейтенант, - заметила ему женщина, - дверь звукоизолирована. А человек этот тебе не поможет, потому что ты никогда не любил Вайолет. Так что...
- Да люблю я её! Люблю! Только успокойся! Дашь ты мне этот долбанный адрес?!
Она смотрела на него, как на сумасшедшего самоубийцу, и хотела чтоб он увидел её взгляд, но вместо того - сама, всё сильнее и сильнее чувствовала, что не любит вовсе этот парень свою жену, но почему-то готов себе хоть шею свернуть вместе со всеми горами, лишь бы вернуть свою Вайолет. Вот это её и поразило.
- Слушай, мамаша, - требовал Гров своего, не отступая, - ты очень плохо знаешь полицию нашего штата. Если я напрягу кого надо, то ты мне не только адрес, но и самого человека вместе с моей бабой приволокёшь. Тогда-то уж точно всю эту вашу богадельню разнесут ко всем раздолбанным чертям. Ты меня понимаешь, или может быть тебе плевать на все эти оппортаменты?
- Ну что ж, - грустно произнесла она, - раз ты будешь добиваться своего до последнего...
- Причём тут это! - объяснял он ей, как ребёнку. - Человек пропал. Это ты понимаешь? Понимаешь, что ты можешь пойти как соучастница - в суде это не будут рассматривать как попытку помешать расследованию...
- Я тебе ничего не давала, - протянула она ему небольшую картонку. - И вообще ни слова не произнесла тебе. Так и передай своему суду и лейтенанту вместе взятым.
- Давно бы так, - самодовольно произнёс он.
- Остерегайся этого человека! - предупредила она его как о смертельной опасности прежде чем он открыл дверь выхода, решив что такое неожиданное предупреждение хоть как-то на него повлияет. Но он в это время ничего не слышал. Настолько Гровер Перлман был одержим стремлением увидеть свою исчезнувшую с лица земли Вайолет.
Располагался дом на самой окраине города. Мрачноватый старинный особнячок, какого-нибудь призрачного кровавого принца, иногда возвращающегося сюда из своих средних веков. И подходя к готической ограде этого особнячка, из головы Гровера никак не вылетал его очередной вещий сон...
Дело в том, что прошлым вечером Гров заблудился, ища этот готический особняк, через каждые две секунды сверяясь с адресом на карточке прорицательницы, и с трудом найдя дорогу домой, упал в постель что называется - без задних ног. И проснулся он только к обеду.
На удивление, память к нему пришла очень быстро - почти мгновенно: он вспомнил это по одной простой причине - каждое утро, просыпаясь только с Вайолет, в этот раз он ощутил в своей постели какую-то абсолютную и... даже пугающую пустоту; тут-то он и вспомнил, как ему точно также не хватало прошлым вечером Вайолет, когда он заблудился, ища адрес. Вспомнил он также и сон, приснившийся ему этой ночью. Во сне он нашёл адрес... Это был тот самый особняк, который Гров отыскал по весьма необычной дороге, увиденной во сне.
Всё в этом сновидении выглядело точь-в-точь как после обеда, когда Гровер добрался до особняка. Всё до мельчайших подробностей, за исключением лишь единственного... Хоть Гровер и славился своим склерозом к увиденным снам, этот был каким-то особенным. Гров как будто был пятилетним заблудившимся ребёнком, ищущим домик своей бабушки, и наткнувшимся на этот зловещий готический особняк, после того как яркая полуночная молния осветила всё вокруг и маленький Грови наконец-то увидел этот долгожданный бабушкин домик... Именно настолько отчётливо запомнился ему этот сон. Во сне он нашёл особняк не вечером, а ночью; местность хорошо озаряла полная луна, и за домом Гровер разглядел небольшое кладбище. Но в дом он не вошёл, потому что дверь была закрыта и - по всей видимости - в доме никого не было. Всё это было во сне; наяву же, на месте кладбища располагался один лишь пустырь. Но судя по объёму этого пустыря, за ночь и утро разровнять всё бульдозером было бы больше чем нереально (где-то глубоко в душе Гров не верил, что это был сон - всё выглядело донельзя реально).
Дверь открыл высокий широкоплечий страшила с лицом маньяка-убийцы.
- Чего тебе? - тут же спросил он Грова, но невысокий моложавый мужчина в деловом костюме вовремя успел появиться.
- Никогда не подходи к двери, идиот! - прошипел он на здоровяка. - Сколько раз тебе повторять? - И сразу как детина удалился, моложавый устремил всё своё внимание к Гроверу. - Чем могу быть полезен?
- Мне дала адрес мисс Милдред, - заговорил Гров. - Она сказала, что...
- Адрес у вас с собой? - спросил тот прежде, чем Гров успел договорить.
- С собой, - полез он в карман и тут же нащупал эту картонку.
Человек в деловом костюме, приняв у него эту картонку, содрал с неё бумагу и внимательно изучал в течение полминуты какую-то шифровку, исполненную в этом "тайничке" в виде какой-то сплошной абракадабры из самых причудливых знаков.
- Идите за мной, - проговорил моложавый, закончив рассматривать шифровку.
И Гров последовал за ним. Вообще-то надо бы спросить этого парня, куда - за ним - идти (и далеко ли заведёт эта дорога) - что-то Гроверу во всём показалось несколько странным... Но он уже вошёл в этот дом, а здоровяк с пугающим лицом закрыл следом дверь на замок. Так что правильнее всего сейчас быть гостем, а не задавать ненужных вопросов.
Всё в доме выглядело, как в каком-то замке графа Дракулы из фильма ужасов. Только, поднимаясь наверх, лестница неожиданно дала разветвление, ведущее вниз, и вскоре превратилась в винтовую. Спускались они недолго - уже через полчаса моложавый подвёл Гровера к какой-то двери.
- Здесь этот человек, - сказал он ему, тут же удалившись. И Гроверу ничего другого больше не оставалось, как легонько толкнуть её и войти.
- Паспорт твоей жены у тебя с собой? - раздался голос от мужчины сидящего спиной к Гроверу и что-то там за столом усердно пишущего, едва только Гров успел войти.
- Да, - ответил он, - паспорт я захватил.
- Давай его, - попросил человек, сидящий спиной.
И Гровер, достав его из кармана, отдал без каких-либо вопросов. Человек, так и не поворачиваясь - не открывая взору Гровера своё лицо, - принял у него документ и начал всё переписывать в какой-то донельзя широкий и толстый журнал.
Повернулся этот человек лицом к Гроверу сразу, как закончил писать. Он отдал паспорт, и... Чёрт возьми!.. Да это же был тот самый парень - тот самый очкарик... Только в этот раз очки его были в золотой оправе и... кажется, лицо несколько изменилось... Возможно, изменилось оно потому что парень этот на Гровера должен был смотреть совсем не так как он смотрел на него; как-то безразлично, как скучающий продавец какого-нибудь придорожного магазина, в день обслуживающий не более десяти человек. Больше этот молодой человек, владелец очков в золотой оправе, напоминал двойника того очкарика, если они с ним не были братьями близнецами.
- Цена устраивает? - протянул ему этот "очкарик N 2" какой-то бланк, на котором была написана не только цена (10000$).
- Это, как я понял, - осведомился Гров, - вознаграждение вашей... организации за то, что ко мне вернётся моя жена.
- Не она вернётся, - поправил его парень, - а мы её найдём и доставим в целости и сохранности. Почему я так говорю, потому что мисс Милдред не уверена, что ты её любишь...
- Опять они за своё! - взорвался Гров. - Слушай парень, вот ты умный рассудительный человек; вот скажи мне, я - муж, потерял жену - назовём это потерей, - так что я, не имею права после этого вернуть её?
- А кто вам сказал, что вы не имеете такого права? - не удивился, а просто произнёс он. - Просто мы посоветовали бы вам хорошенько подумать перед тем как выкладывать 10 кусков, стоит ли делать женщине больно, после того как не вы её потеряли, а она убежала от вас.
- А как скоро я её получу назад? - решил он сменить тему. - 10 тысяч меня вполне устраивают. Может быть, я даже заплатил бы больше...
- В течение этой и следующей недели жена ваша вернётся. Именно в тот день вы приходите и рассчитываетесь наличными. Работаем мы с 9-ти до восемнадцати, без перерывов. А сейчас распишитесь здесь, - он указал где. - И можете быть свободны.
- Организованно тут всё у вас, - незаметно усмехнулся Гров, расписавшись. - Круто. Полиция сбивается с ног - не может её найти. А вы, наверно, даже можете дать гарантию, нотариально оформленную, что в течение следующей недели...
- Можем, - проговорил тот, доставая из сейфа ещё один заполненный бланк. - Распишитесь.
Перед Гровом была копия, где он поставил свою роспись, внимательно прочитав всё, как и в предыдущем, после чего получил подлинник гарантии.
Перед тем, как Гровер Перльман подошёл к двери, чтоб открыть её и отправиться вслед за провожатым, этот парень в элегантном костюме и очках в золотой оправе, как две капли воды похожий на того с виду жалкого и никчемушного "очкарика" (из серии студентов-неудачников ко всем чертям проваливших все до единого экзамены), которого Гров чуть не сбил своим высокоскоростным "камаро", произнёс ему:
- Я бы не советовал тебе возвращать её. Подумай, пока есть время; пока все эти бумаги не отправились по инстанциям.
- Я уже давно подумал, - ответил Гров вместо какого-нибудь другого ответа невоспитанного грубияна, каким он с самых малых лет привык одаривать докучающих ему людей.
С каждым днём Гров всё больше и больше не мог понять, что с ним происходит. Его давило какое-то нереальное одиночество. Он не мог без Вай; он чувствовал себя как какой-нибудь большой бабник, вторую или третью неделю проводящий за решёткой. Конечно же, он водил домой и проституток и любовниц, но всегда почему-то думал только о Вайолет; он вспоминал её. Нет, не ту Вайолет, которую он раскусил, уложил на обе лопатки и быстренько официально всё это оформил, а ту, которая была до неё - волевую, динамичную, активную Вайолет, с которой было интересно, как с настоящим человеком. И в то время, как он занимался любовью с совершенно безразличными ему женщинами, он мечтал о том, как он начнёт строить свою жизнь когда его Вай наконец-таки вернётся. Наверное, он сам займётся спортом (человек ко всему привыкает - пусть постепенно, но привыкает) и свихнётся на этом с ней на пару.
Но думал он также и о другом: его настораживала гарантия (заверенная нотариусом! Гров всё проверил) всякий раз, когда он о ней вспоминал. За полторы недели найти находящуюся в розыске женщину, может означать только то, что она всё это время была у них; где-то глубоко под землёй - ещё глубже кабинета этого "очкарика N 2", который даже не представился Грову - находится ни одна такая Вайолет, сбежавшая от мужа и ждущая своей участи. Впрочем, об этом можно было и не думать; главное - Вайолет; в крайнем случае, с этой гарантией запросто можно будет в суд обратиться, если с его Вай по дороге (по тропинке "назад", как выразилось существо-очкарик из сна Гровера) что-нибудь случился. Но что-то тревожило Гровера; что-то настораживало его. Он вспоминал некоторые свои сны с очкариком (после того сна, этот мутирующий парень в неснимаемых очках ему ещё ни раз приснился); вспоминал он также, что захотелось ему исчезнувшую Вайолет именно после того, как его случайный гость очкарик неожиданно получил от него по лицу и как бы пообещал ему за это некоторые неприятности. И хоть возможности совпадений Гровер не забывал не исключать, но всё-таки что-то волновало его.
И случилось всё так неожиданно, что Гровер чуть глаза из орбит не выронил.
Проснулся Гровер в понедельник от какого-то слабого постукивания. Как будто какой-то замёрзший человек пытался постучаться в дверь его дома. Наступила неделя, в течении которой Вайолет во что бы то ни стало должна была вернуться домой. И именно в этот чёртов понедельник Гровера пробудило дурное предчувствие... Но он чуть не заорал от ужаса, когда рядом с собой увидел посапывающую Миранду, одну из троих своих любовниц. Он, как обычно, пригласил её вечером к себе домой и,.. совершенно ни о чём не думая, улёгся с ней спать, когда всё закончилось. А теперь, утром, он и сам не мог понять, как его чёртова память умудрилась выключиться... Постукивание же так и не прекращалось.
Из окна Гров не мог увидеть, кто стоит возле двери. Да и не время было сейчас. Надо было скорее пробудить Миранду... Но вот куда только её деть?..
- Гровер, открой, - донёсся до него с улицы... голос Вайолет. - Открой, я замёрзла.
- Кто там замёрзла?.. - забормотала не до конца проснувшаяся Миранда.
- Заткнись и одевайся, - прошептал ей Гровер. - Потом всё объясню.
- А чё ты так разговариваешь со мной? - перешла она тоже на шёпот. - Твоя что ли приперлась?
- Молчи, я тебя умоляю!
- А чё, ты боишься её что ли? - не поняла она, хотя чувствовала по его тону, что пришла не просто жена, а жена-убийца...
- Если ты не замолчишь...
- То ты мне в рот затолкаешь?
- Вот чёртова баба!
- Ладно, - снизошла та, - пошла в ванну. А ты пока размораживай её. Да не забывай о своей Миранде. Письма пиши, - шутила всякий раз, когда уходила. - Не бойся, не заметит она меня!
- Вот за это я тебя люблю! - похвалил он её всё тем же шёпотом, направляясь к входной двери. - И... не только за это...
За дверью действительно была та самая Вайолет, без которой Гровер последнее время не мог не то что жить - существовать не был способен. Но как она выглядела! Это Гровера больше всего удивило - не могла она даже за пять недель так преобразиться. До ухода из дому, фигура Вай напоминала собой фигуру ленивой квочки, которая ещё немного и начнёт толстеть; теперь же Вайолет своим изящным телом скорее смахивала на Мадонну, чем на ту Вайолет, которой она была до встречи с Гровером. Как ей это удалось! - выглядеть в тысячу раз очаровательнее чем до того момента, как Гровер Перлман "разгадал её загадку". Но скорее всего Гров не обратил внимания ни на какие метаморфозы, когда открыл дверь и увидел мокрую, покрытую инеем и льдом, трясущуюся и стучащую зубами Вайолет.
- Боже мой, Вай, что с тобой случилось?! - изумился он не на шутку, немедленно впустив её в дом. - Что с тобой...
- Я не могу сейчас говорить, - промямлила она своим донельзя озябшим голосом. - Я должна согреться.
- Конечно-конечно! - обнял он её, хоть как-то пытаясь согреть. - Я тебя согрею, радость моя! - В данный момент она наверняка была даже больше чем его радостью. Хоть и кожа её казалась слегка позеленевшей, но он не обращал внимания ни на что; для него сейчас важным было только единственное - Вайолет: она для него сейчас была идолом, богом, сумасшествием, - да кем угодно, лишь бы только она осталась с ним НАВСЕГДА.
Пока в ванну набиралась горячая вода (Миранда умела держать своё слово - ни Гровер ни Вай не заметили, как она испарилась), Гров пытался растереть её спиртом, но по всей видимости ничего не помогало.
- Вай, может тебе выпить чего-нибудь? - как-то мягко и неуверенно поинтересовался он у неё.
- Я не могу разговаривать! - твердила та своё, как зомби.
- Ублюдки! - понял всё Гров Гров, посадив жену в горячую ванну и кинувшись к телефону. - Пусть они объяснят мне это!
- Вернись, Гровер, - звала она его своим слабым замёрзшим голосом, чем-то напоминая собой призрачный голос некоторый год подряд тонущего во льдах человека (уже давным-давно утонувшего, но навсегда сохранившего за собой этот мираж), зовущий откуда-то издалека. Гровер не слышал её, он набрал номер и заговорил сразу, как с другого конца трубки раздалось "алло".
- Вы что с ней чёрт возьми сделали?! Во что вы её превратили?! Она же как...
- Вы куда звоните? - перебил его спокойный уравновешенный голос.
- Я?!! - Он чуть не побелел от ярости. Но... А действительно, куда он звонит?.. Как называется их организация?.. "Очкарик" же ему так и не представился, и не назвал совершенно ничего, ни телефона, ни... А телефон, по которому он звонил, был записан в бланке гарантии, в графе "если у вас возникнут какие-нибудь проблемы, звоните..."
- Я звоню по поводу Вайолет Перльман, - нашёлся он вовремя.
- Какой ещё Ваомлет Пердман?!
- Вам что, это имя ничего не говорит?!
- Нет, не говорит, и, я надеюсь, не будет разговаривать.
- Успокойся, Гров, - легла ему на плечо рука жены. Ладонь была тёплой... Она же вся была во льду, как самый снежный человек!.. Но когда он повернулся, то понял, что теплота исходила не только от её ладони, а от всего тела; она словно и не замерзала ни разу в жизни, а сейчас она выглядела как после парной: в своём любимом розовом халате, она смотрела на него, и от лица её слегка исходил пар. - Не надо никуда звонить.
Голос её был спокойный, тихий, даже какой-то безразличный ко всему на свете. Или это просто так послышалось Гроверу... Только теперь он обратил внимание на то, как она изменилась: как похудела и даже слегка помолодела. Но опять его это не удивило. Наверное, он подумал, что там, откуда она пришла, возможности заниматься спортом и "йогой" было больше чем достаточно не только у неё одной. А может быть само возвращение Вайолет затмило собой всё, что можно было затмить.
- Ты что, уже всё?! - слегка - не громко - удивился он: не прошло и минуты, как она слегка напоминала собой чудом уцелевшего от ледникового периода какого-нибудь мутанта...
- Я согрелась, - ответила она на его вопрос коротко и ясно, что Гровера даже слегка напугало.
- Так быстро?
- Гровер, - обратилась она к нему вместо ответа, - как ты без меня?
- Просто кошмарно! - признался он, тут же обрадовавшись, что она наконец-таки заговорила как нормальный человек. - А ты?! Вай, что с тобой случилось?! Или ты не всё помнишь?
- Почему же? прекрасно всё помню, - ответила она. - Просто меня забрали и всё, - отвечала она как ни в чём не бывало.
- Как, забрали? - не понял он. - Кто тебя забрал?
- Какие-то люди, - сказала она.
- Так, Вайолет, давай сядем, и ты всё по порядку расскажешь. Всё, как было. От и до.
- Давай в другой раз, - предложила она. - Сегодня я не в настроении.
- Нет, надо всё сейчас же решить, - говорил он, - потому что, если эти люди над тобой издевались, то...
- Да ни кто не издевался ни над кем!
- А как они тогда забрали тебя?
- Послушай, дорогой, - слегка повысила она тон, - если я пообещаю тебе всё рассказать ближе к вечеру, ты оставишь сейчас меня в покое? Дашь мне отдохнуть?
- Как скажешь, дорогая, - обрадовался он в предвкушении чего-то долгожданного. - Отдыхать, так отдыхать! Я весь к твоим услугам.
- Гров, я честно устала. Дай мне поспать немного. А вечером я вся твоя - с ног и до головы - до кончиков волос. Идёт?
- С ног, - мечтательно повторил он. - И до самых кончиков волос!! Идёт!!
Заснула она так быстро, что сначала ему показалось даже, что она просто притворяется, а не спит. Но Вайолет спала. И он не трогал её - договорились ведь. Просто совершенно неожиданно в голову ему пришла одна мысль. И теперь ему срочно надо было кое-куда сходить.
Дом, где проживал один из его лучших друзей, располагался как раз неподалёку от того готического особнячка, где Гровер Перлман получил гарантию о неприменном возвращении своей пропавшей без вести жены. Надо сказать, что дом Хэнка Парнси прилегал к особняку ближе всех домов, что располагались по соседству. Гров по дороге не мог понять только единственного, почему он не зашёл к Хэнку до того, как отправился за помощью в этот причудливый особнячок готического стиля. Наверняка Хэнк что-то знает о этом загадочном домике.
Хэнк в это время как раз был дома и ещё с прошлого вечера заливал пивом свою язву желудка.
- Грооов!!! - тут же расприветствовал он его. - Сколько лет - сколько зим! - И действительно, с тех пор, как Гровер взял небольшой отпуск за своё счёт, они не виделись.
- Привет, Хэн, - поздоровался в ответ Гровер. - Как поживаешь?
- Ты-то как поживаешь?! - отпарировал Хэнк. - Вайолет свою всё ещё ищешь?
- Да нет, - произнёс он как-то скромно. - Сегодня утром пришла.
- Приш... - Он чуть не захлебнулся пивом от удивления. - Пришла?! Её ж полиция ищет! То есть, она же без вести у тебя пропала!
- Ну и что теперь, она после этого не имеет права прийти домой?
- Грови, да это же отметить надо! - обрадовался Хэнк. - А у меня как раз всё под рукой, - достал он из холодильника бутылочку Мартини.
Всё это время, в течение которого эти два неразлучных приятеля не видели друг друга даже издалека, Гровер не выпил ни грамма - ни единого крепкого напитка. А теперь, когда всё позади и он решил вернуться к старым привычкам (избавиться от которых не помогает практически ничего), то крепкий мартини тут же ударил ему в голову и язык Гровера развязался очень легко и быстро.
- Ты представляешь, она помолодела! - заговорил он сразу же. - За каких-то полмесяца она изменилась до неузнаваемости! Я сначала не обратил внимания... а потом... Ты знаешь, она стала классной куколкой.
- А где она была?
- Да хрен её знает. Как пришла, сразу отрубилась - пинком даже не разбудишь.
- Надоело ей гулять, - сказал Хэнк вместо того что собирался сказать, - вот она и пришла. Да?
- Да ни хрена она не гуляла. Она же знает, что я её за это убью. Ты бы видел её, какая она пришла. Не похоже было, что она самостоятельно удрала из дома. Кто-то её... Забрал.
- Чего? - не понял Хэнк. - Что значит, "забрал"?..
- Хэнк, - решил Гров сменить тему, - а что там за дом стоит? - кивнул он в направлении того замысловатого готического особнячка, кроме которого в этом направлении стоять больше было нечему.
- Где? - переспросил Хэнк, словно и понятия не имел, о чём его друг.
- Там! - повторил Гров, показав точное направление пальцем. - Там что, много домов стоят?
- Хрен его знает, - пожал плечами тот. - А что ты хотел, дружище Гров?
- Ты что, не знаешь, что это за дом? - разозлился и в то же время усмехнулся Гров. - В двух шагах живёшь от него и не знаешь?
- Зачем тебе дом этот, Грови? - Разумеется, он знал кое-что об этом доме. Но, по всей видимости, говорить ничего не собирался.
- Я первый задал вопрос, - стоял на своём Гров.
- Если ты спрашиваешь, лишь бы спросить, то помочь я тебе ничем не могу.
- Ну хорошо, - решил сказать Гровер. - Этот дом помог мне вернуть назад Вайолет.
- Как это, помог вернуть Вайолет дом? - усмехнулся Хэнк. - По-моему, Гров, ты от двухсот грамм хорошо напился.
- Ну не дом, - поправился тот, - а люди этого дома, какая на хрен разница!
- Люди этого дома, - повторил Хэнк как-то странно. - Хочешь, я тебе что-то расскажу?
- Расскажи. - Как будто он не за этим пришёл.
- Да нет, наверно, - передумал Хэнк после небольшой паузы, так и не решившись с чего начать, - не расскажу я тебе. Не смогу я этого всего рассказать.
- Чего "этого всего"? - требовал он рассказа.
- Грови, я не знаю, чего ты хочешь от этого дома, но лучше даже не думай о нём.
- Но почему? Объясни!
- Потому что я - и любой, кто живёт в этой окрестности - не думаем о нём. Он нас просто не интересует как бы. Стоит себе и стоит, и пусть стоит, если так хочет. Забудь о нём и всё.
- Но а как я тогда зашёл в него и вышел?
- Чего ты городишь, Гров?! Ты не мог в него зайти и просто так выйти.
- Но почему?! - требовал он объяснений уже как капризничающий ребёнок. - Что это за дом такой? Объясни!
- Просто там очень странные вещи происходят по ночам.
- Какие именно? - Грову в этот момент почему-то сразу вспомнилось "ночное кладбище" этого дома, которое он видел во сне.
- Ты хочешь, чтоб я тебе их описал? - произнёс Хэнк. - Боюсь, что ты можешь меня неправильно понять, если я начну рассказывать тебе всю правду. Давай лучше о чём-нибудь другом поговорим.
- Ну как хочешь, - пожал плечами Гров. - Вообще-то я пришёл к тебе из-за дома.
- Да на фиг он тебе сдался! - И Хэнк к собственному удивлению тут же нашёл совершенно отвлечённую тему для непринуждённого общения, которую Гров с удовольствием поддержал.
Так они за всё это время и не затронули больше ни дом, ни всё что с ним связано. И Гров у своего друга наверняка до утра просидел бы, но... Солнце опустилось к самому горизонту и тут он вспомнил про Вайолет...
- Ну ладно, пойду я тогда к своей, - закончил он так разговор. - Будь здоров, Хэнк.
Хэнк же в ответ почему-то промолчал. И только когда Гровер выходил из его дома, он произнёс ему вслед:
- Иногда по ночам дом тот исчезает, - проговорил он совершенно не к месту.