|
Vurdalaca
ГОРОД КРАСНЫХ ФОНАРЕЙ
1. Йог.
Отсутствие, так называемой, активной жизненной позиции нервировало окружающих, только тех, конечно, которые это отсутствие подозревали, самого всегда оставляло равнодушным, или, скорее, не настораживало. Воспринимал, как естественное положение вещей их естественное положение. Поначалу собственная отчужденность несколько нервировала, со временем привык. Ощущая абсолютное нежелание принимать участие в жизни общества, постепенно проникнулся привязанностью к вуаеризму. Поначалу ощущал некое подобие стыда, предаваясь последнему, однако, со временем привык. Стыда больше не было, удовольствие возросло многократно. Должен сказать, что редко по настоящему осуждал окружающих, может быть только на начальных этапах знакомства с их повадками. Стараясь быть в стороне, достаточно удачно, поскольку редко претендовал на приглянувшуюся другому ценность, мог бы быть замечательным судьей. Однако, пришел к выводу - судить окружающих означает им уподобляться, чего пуще всего иного старался избегать. Ощущение некоторого отклонения в мотивациях развито у меня достаточно хорошо, что позволяет мне всегда контролировать восприятие меня окружающими. Главная задача этого контроля - не допустить проникновения знания, истинного знания моей сущности, в головы объектов моего наблюдения - представителей общества, по крайней мере до тех пор, пока это знание не обрету самолично.
Избегаю слабостей, требующих тесного общения с другими. А, может быть, подобные слабости избегают меня. Я уточнять не буду, ни это есть моя цель. На ранних этапах формирования личности проникался, порою, чувствами по отношению к другим, воспринимал близко к сердцу много вредоносных слабостей.
Не надо думать, что я отказываюсь от того, чего не знаю. Я замечательно знаю других. Просто мне, в отличие от большинства других нет нужды погружаться в болото по подбородок, чтобы ощутить, что это на самом деле не приятно. Иногда завидую дуракам, пожалуй, единственна каста среди других, к несчастью не может похвастаться обилием представителей, которая может вволю использовать в муках рожденное иными кастами понятие счастья, с головой уходя в то самое болото. Человек - существо, живущее в мире иллюзий; дураки - люди, которые этого не знают.
Споры с самим собой (ибо кто другой достоин спора) постепенно убедили меня в том, что избранный мною путь правилен. Поначалу, на ранних этапах формирования мировоззрения, даже полагал себя трусом, человеком низким и отвратительным. Постепенно убедился в двух вещах - не могу быть трусом, потому что просто не хочу этого; трус совсем не обязательно человек низкий. Если воспринимать страх, как естественную физиологическую реакцию, то можно осуждать себя за трусость с таким же успехом, как и за то, что иногда приходится поглощать пищу и выделять продукты ее странствий по пищеварительному тракту в виде весьма неблаговидном (по крайней мере, в мире иллюзий).
Мне вполне достает моих собственных иллюзий. Не понимаю, зачем мне подстраиваться под поток иллюзий общественных, теряя самое себя и приобретая все те же сомнительные иллюзорные блага.
Самое ужасное, что когда либо приходилось мне принимать в дар от общества других (когда еще взгляды мои не устоялись окончательно) - это ощущение собственной полной предсказуемости и примитивности, банальности для себя самого и всякого другого, которому только в голову придет обратить в этот момент на меня внимание, в моменты, порою так трепетно ожидаемые и вожделенные, по поводу которых, возможно, планы строил и мыслил невесть что, чуть ли не триумф собственный, недосыпая, в поту, ночью предвкушал. Так и хочется кричать - это не я, не смотрите, все должно было быть совершенно иначе; все на самом деле и есть иначе, просто ваши иллюзии слишком сильно влияют на меня и на вас, заслоняют оригинальность, искажают, делая посредственностью, в ваших, и самое страшное - в моих собственных глазах. Полагаете, что определенный контроль над собою способен был бы помочь не затеряться моему в общественном. Полагаете, что счастливы те, чьи иллюзии приобретают общественное значение. Глупости, таких просто нет. Все равно другие извратят любое порождение индивидуальности, они используют ваше, отнимут, раздавят - каждый возьмет полюбившееся и упрекнет, приглянувшееся в меньшей степени, назовет своим кумиром или проклянет, но индивидуальности никогда не узнает, стоящей за этими, теперь уже кусками ранее цельной иллюзии.
Может сложиться впечатление, что я считаю личность чем-то определенно ценным и полезным, однако отрицаю полезность общества и его повадок. Ошибаетесь, это вовсе не так. Прежде всего, личность - понятие рожденное обществом, и я не буду присваивать ему нового смысла, оно также ничтожно в моих глазах, как и все общественное. Будучи абсолютно самодостаточен, имею, как раньше говорил, хобби - вуаеризм. В отсутствие общества удовлетворять собственное любопытство в отношении других достаточно проблематично. А в поисках себя иногда весьма полезно отвлечься и увидеть нелепость иного пути - существование большинства других. Существование индивидуальности, кроме собственной, отрицаю - все поглотило болото, а если кто-то еще и мнит себя истинным отщепенцем, то не встречал случая, который не опирался бы в своих убеждениях все на те же, пускай даже несколько извращенные, общественные догматы.
Больше всего времени у Йога отнимало курение, он был серьезным ценителем этого процесса, что считал, правда, весьма недостойной забавой, но поскольку давно зарекся осуждать собственные поступки - дабы ничто не сдерживало развития процесса понимания себя - отказаться от привычки не мог, надеялся, что однажды утром, проснувшись, просто забудет о том, что когда-то имел такую слабость.
2. Красная шапочка.
...зловеще скрипя, автобус заваливался на правый борт. Пассажиры в шоке, но все вроде бы живы. Проблема - выбраться наружу. Какие то добрые люди - снаружи - знаками долго, через стекло, пытались объясниться с пассажирами. Наконец, проделали небольшое отверстие в одном из окон - чтобы толком объясниться. Пассажиры волнуются, утро - все едут по делам, все торопятся. Сошлись на 50 копейках с человека-пассажира - за выход через окно, который сейчас изготовят спасители снаружи. Выбираются споро. У одной девушки денег таких при себе не оказалось, о чем горемычная загодя предупредила освободителей печальными сетованиями на нелегкую свою судьбу, впрочем достаточно сдержанными - в рамках приличий. Окинув девушку взглядом, наиболее близкий к проходу освободитель стал зачинателем серии взаимных мощных перемигиваний в ряду своих сотоварищей. Судьба несчастной была предопределена - денег с нее не возьмут, единственно, возможно, несколько грубее и тщательнее иных пассажирок ощупают и непременно всей освободительной командой. Пройдя по мокрым, натруженным непредвиденными обстоятельствами, рукам, молодка оправила прическу и одежду. На лице ее, в момент экзекуции имевшем исключительно устало-страдальческое выражение, промелькнуло отвращение, легкое, и как показалось Шапочке, неуместное (ее то уж точно не тискали бы, окажись она без денег, а оскорбили бы похабно и все), которое через мгновение сменилось серьезной сосредоточенностью, как и подобает девушке гордой. Мне никогда не удавалось держаться в обществе так достойно, - подумала Шапочка...
Вообще сегодняшний путь на работу выдался на редкость полным событий. Кроме автобусного приключения, приключения в метро и при переходе проезжей части, непосредственно поблизости от места работы, Шапочка оказалась в числе счастливцев - прикоснулась к прекрасному, почувствовала необычайный прилив энергии, разглядев в модели с нового рекламного плаката супа быстрого приготовления - брюнетке, с кошачьим взглядом - собственные черты. Энергия пережитого постепенно переросла в рабочий энтузиазм, прежде всего поскольку, видимо, кроме Шапочки, этих самых черт, хотя бы отдаленно напоминающих секс-символ-двойника, в Шапочке никто не разглядел и, следовательно, ни в какую другую форму энергии вылиться было просто не дано (самоудовлетворение Красная глубоко презирала, особенно в моменты, когда ему предавалась).
3. Прокаженный.
Очередная порция лекарственных препаратов. Да, полагаю, эти новые сине-зеленые капсулы оказывают порядком положительное действие. Чувствую себя значительно лучше. Уходят мысли мрачные. Как хорошо все-таки иногда побыть одному. Пожалуй, я создан именно для такой одинокой жизни, однако, что-то, наверно страх или глупая ответственность, не позволяет мне бросить все это, всю жизнь мою признать прошедшей абсолютно пусто, прошедшей для других, для их блага. Я ведь многим помог, почему же так мало вокруг меня людей благодарных. Да, пожалуй, такое общество - общество людей благородных и истинно понимающих то значение, которое я имею, скорее уже имел, в их жизни меня устроило бы даже больше, чем одиночество. На самом деле я не смог бы, наверное, быть одинок. Я терплю, я умею очень хорошо терпеть. Уверен - все мои болячки от терпения и усердия. Но без всего этого я, пожалуй, умер бы абсолютно здоровым - но значительно раньше. Да, пожалуй.
Сколько еще пользы мог бы принести мой скромный труд. Они не видят элементарного, но так хорошо используют то, что вижу я. Как трудно с годами поднимать веки, просыпаться. На самом деле я уже достаточно давно не просыпался. Что там, каждый день какие-то дела - и все без толку. Но я живу надеждой, всегда ей жил. И если бы ни эти стонущие внутри меня органы и системы органов, если бы не это отвратительное, совершенно потерявшее всякое уважение ко мне, к моим желаниям и прошлым победам, тело...
Я еще многое могу. Даже в этом теле. Ведь главное дух, главное преодолеть себя. Ведь я же знаю, это не так просто, но я смогу, уверен, что смогу. Другие, скорее всего, нет, не смогут, а я смогу. Главное никаких сомнений не допускать даже, сомнений, что что-то может пойти не так, что-то не сработает - я хозяин своего положения, раньше получалось и теперь получиться. Заживу по новому. Теперь только так, как сам хочу. Ни кому не в угоду другому. Мои желания - вот основной приоритет. Ну, конечно, есть люди, которым я сам обязан многим - они мою благодарность ощутят сполна. Ведь я умею быть благодарным, в отличие от тех, кому сам помогал всю жизнь.
Поднимусь. И они за мной - мои прошлые благодетели, пускай даже незначительные, пускай основного я сам достиг и добился в жизни, тогда и теперь, когда поднимусь...
Очередная порция лекарственных препаратов
4. Вечер города красных фонарей.
Вечер в городе красных фонарей. Иду по улице, должно быть одной из центральных, а может быть единственной улице этого странного города. Я прожил тут слишком долго, для того чтобы помнить подробности планировки. Иначе просто с ума сошел бы: все видеть по второму, третьему, десятому, стотысячному разу. Нет, я предпочитаю забывать, забывать и снова совершенно иначе глядеть на вещи. У меня достанет фантазии, я собираюсь жить вечно, посему любой город, в котором когда-либо побываю, и любые вселенские просторы рискую увидеть дважды, рискую потерять к ним интерес. Возможно, они интереса и не достойны. Однако, я все же предпочитаю забывать.
Иду, светофоры горят красным - это так замечательно и ново. Я вижу это впервые, снова впервые. Останавливаюсь на перекрестках, пропускаю транспорт, вмести с другими - народу на улице много - чувствую себя частью, частью потока. И все-таки я просто рядом, в любой момент изменю поток, поменяю общество - придумаю новое, которое снова увижу впервые. Главное не повторятся, а как повториться, если все снова впервые?
Смеркается, падает снег - медленно. Все это я вижу первый раз в жизни.
А Йог, Красная Шапочка и Прокаженный только сегодня такие, завтра их сменят иные образы, а прежних просто не будет - у всех у них все получиться, ведь они просто члены одной семьи. И пускай даже порознь они непохожи - вместе они счастливы, счастливы, безусловно, по особенному. Так как могут быть счастливы только сегодня, когда медленно падает снег, впервые.
|