Грин Валентина : другие произведения.

Бриз

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Новенькая по-прежнему стояла, сжав свои маленькие ладошки и смешно нахмурив брови, и Андрей почему-то подумал, что ошибся в оценке ее возраста, и ей наверняка под тридцать. Следующей мыслью было, что надо бы узнать у кого-то, как ее зовут и что она преподает - как никак работа зама по учебной работе обязывает быть в курсе подобных вещей. И вдруг - совершенно неожиданно - она завела руки за голову, словно хотела поправить прическу, которой не было, и этот обычный жест отозвался у него в груди давно забытой ностальгией и легким запахом морского бриза. И он неожиданно вспомнил...
  - А давайте оставим, - раздался тихий женский голос с последнего ряда, и в тот момент Андрей Васильевич - для коллег просто Андрей - впервые заметил новенькую. Новенькая была совсем молодой девочкой, а короткая стрижка под мальчика делала ее похожей на подростка. Маленькие ладошки без маникюра аккуратно сложены перед собой на столешнице, в тонких пальцах - ручка. Что-то знакомое кольнуло глубоко в сердце - и тут же было безжалостно загнано обратно.
  - Не оставим, - отрезал Андрей.
  Ему было тридцать семь, и завучем по учебной работе он стал совсем недавно - всего два года назад. До этого скромно преподавал литературу, имея ученую степень искусствоведа и готовясь защищать докторскую диссертацию.
  - Андрей Васильевич, - голос новенькой почему-то дрогнул, и она поднялась из-за стола. - Мы не можем исключить Селезнева из-за каких-то дурацких подозрений. Ничего не доказано, есть только сомнительные свидетельства одноклассников, которые, кстати, терпеть его не могут. У нас элитная школа, а ведем мы себя в худших традициях.. партсобраний.
  - Партсобраний, значит, - Андрей побарабанил пальцами по кафедре.
  Новенькая по-прежнему стояла, сжав свои маленькие ладошки и смешно нахмурив брови, и Андрей почему-то подумал, что ошибся в оценке ее возраста, и ей наверняка под тридцать. Следующей мыслью было, что надо бы узнать у кого-то, как ее зовут и что она преподает - как никак работа зама по учебной работе обязывает быть в курсе подобных вещей. И вдруг - совершенно неожиданно - она завела руки за голову, словно хотела поправить прическу, которой не было, и этот обычный жест отозвался у него в груди давно забытой ностальгией и легким запахом морского бриза. И он неожиданно вспомнил...
  
  Ему было двадцать семь. Он только что защитил кандидатскую и вдрызг разругался с научным руководителем на идеологической почве. В знак протеста против подавления индивидуальности и неприятия перспективных концептуальных новшеств, подался в школу. Преподавателя с корочкой кандидата наук приняли с радостью, и, в довесок к ставке и классному руководству, поручили руководить театральным кружком.
  
  Ее звали Лена. Елена Прекрасная - по-доброму дразнили одноклассники. С неизменной косой, закрученной на затылке в тугой узел, она летала по школьным коридорам, почти не касаясь пола. Он увидел ее случайно. В тот день школьная столовая закрылась на учет, и в перерыве между уроками и театральными занятиями он слонялся по коридорам, занимая себя чтением стенгазеты рядом с актовым залом, в котором занимался кружок танцевальный. Она отбивала на сцене какую-то сложную чечетку, а мальчик в идеально выглаженной рубашке смотрел на нее с таким восхищением, что в миг захотелось вернуться в юность, и так остро кольнуло где-то в груди, что к глазам подступили слезы. А со стенгазеты смотрело ее же лицо. Гордость школы, лучшая танцовщица Елена Носкова, 11 "А" класс. И что-то там про золотую медаль, которую она собирается получить и прочие достижения во многих науках. Закончив танец, Лена легко спрыгнула со сцены и буквально пробежала к выходу, пронеслась мимо него на полной скорости, даже не поздоровавшись, лишь обдав свежим запахом морского бриза, и исчезла за поворотом.
  
  Потом он еще пару раз приходил на свои занятия раньше обычного, смотрел как занимается танцевальный кружок, но Лену больше не видел. По слухам в учительской, в этом году она перестала танцевать, изредка помогала руководителю студии обучать младших товарищей, а сама готовилась к окончанию школы и поступлению на престижный юридический факультет.
  Через три месяца Алла Аркадьевна - пожилая коллега, преподававшая литературу, - внезапно слегла с острым бронхитом, и он впервые попал на урок к старшеклассникам. К тому моменту он почти успел забыть девочку-видение с легкой походкой и старомодной прической, но она как назло опоздала на урок и, проходя мимо его стола, снова обдала его ставшим уже знакомым запахом морского бриза и какой-то юной свежестью. На него словно повеяло давно забытой весной, запахом скошенной травы, и снова кольнуло где-то глубоко в груди. Желая рассеять наваждение, он вызывал ее к доске, и она довольно бойко отвечала по Тихому Дону, и смотрела ему прямо в глаза, словно и не было вокруг толпы одноклассников. А он смотрел на нее, и в сердце уже не кололо, а ныло постоянной занозой, и когда она села на свое место, завела за голову маленькие ладошки и поправила тяжелую косу, не выдержал. Быстро написал на доске тему письменной работы, выскочил из класса, долго курил на крылечке и пытался понять, что на него накатило.
  
  Дома, впервые за три года, накричал на свою девушку - "почти жену", хлопнул дверью, до темноты бродил по неприветливым зимним улицам и пытался выкинуть из головы "всю эту юношескую чушь". На следующий день - под каким-то выдуманным предлогом - отказался от замещения. Ему пошли навстречу, замещать заболевшую учительницу поставили молодого практиканта, и он еще злорадно подумал, избежит ли мальчик редкостного обаяния Елены Прекрасной. И еще немного - о том, как точно иногда награждает школа прозвищами, ибо никакое другое не подошло бы ей так.
  
  До Нового года она сидела у него в голове так прочно, что не помогало ничего. А после - когда закончились длинные каникулы - тонкая фигурка со сложной взрослой прической больше не показывалась в школьных коридорах. Первое время он мучительно хотел спросить о ней хоть у кого-нибудь, останавливало опасение быть неправильно понятым коллегами. Потом все забылось - незаметно, постепенно и, как казалось, навсегда. Он сделал своей девушке предложение, она радостно готовилась к свадьбе, намеченной на лето, а сам он - со своей театральной группой - к выпускному вечеру, на котором его подопечные должны были сыграть первую в своей жизни серьезную постановку.
  
  Он увидел ее в самом дальнем и темном углу банкетного зала ресторана, в котором их школа отмечала выпускной. Уже закончился - и весьма успешно - дебют его подопечных, были вручены дипломы и выпито первое шампанское. Девочки в воздушных платьях и мальчики в строгих галстуках парами порхали по залу, кое-кто приглашал на танец учителей и кружился с ними в вальсе, а она почему-то сидела вдали от всех и с легкой улыбкой смотрела на танцующих. Он остановился посреди зала, развернулся было, чтобы уйти как можно дальше и не видеть ее, но ноги сами понесли его в другую сторону. Молча сел рядом с ней. Не зная, с чего начать, пригласил на танец. Она улыбнулась, до боли знакомым жестом поправила на затылке неизменный тяжелый узел из толстой косы и указала рукой на костыли, стоящие рядом. Он помог ей встать и выйти на улицу. Там, в беседке рядом с рестораном, они проговорили до утра. Она рассказала, как попала под машину в новогоднюю ночь. Сломала ногу, два ребра и повредила позвоночник, а потому - доучивалась и сдавала экзамены дома, экстерном, и выпускной вечер - первый ее самостоятельный выход за полгода. А вокруг летал запах морского бриза и луговой скошенной травы, и он никак не мог решить, что же делать ему с этой девочкой и с такими несвоевременными, необъяснимыми и непонятными чувствами. И что же делать со всей своей жизнью, которая без нее кажется такой спокойной, размеренной и .. бессмысленной.
  
  В семь утра за ней приехал отец. Она увидела его машину издалека, быстро подхватила костыли и встала со скамейки. К тому моменту он как-то незаметно для себя самого признался ей, что собирается жениться, но совершенно не обратил внимания, как потухли живые огоньки в ее глазах. И когда она уже уходила, в дверях беседки, неловко опираясь на костыли, она повернулась к нему и сказала чуть дрогнувшим голосом:
  - Знаете, я ведь все это время только о Вас и думала.
  И буквально запрыгала на одной ноге по дорожке, присыпанной гравием. А он остался сидеть на скамейке, потерянный и удивленный до такой степени, что даже броситься за ней не догадался.
   Первые два месяца он не мог думать ни о ком, кроме нее. А за следующие десять лет, как выяснилось, забыл окончательно. Настолько, что увидев в школьном коридоре новую учительницу литературы с короткой мальчишеской стрижкой, даже и предположить не мог, что видит ее не в первый раз. И вдруг - этот знакомый жест, которым она поправила прическу, и словно и не было этих десяти лет, и Селезнева, вопрос об исключении из школы которого вот уже битый час стоял на повестке дня внеочередного педсовета.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"