Андрей, до поры вроде как дремавший на стуле, вдруг очнулся и выдал свое пророчество.
-- Чего? -- Кира оторвалась от книги; она, впрочем, и нельзя сказать чтобы всерьез читала, так скользила глазами по страницам на автомате.
-- Говорю, клиент на подходе. Спорим?
-- Чего спорить-то?
Кира не совсем понимала, к чему клонит Андрей -- час был поздний, мозги шевелились вяло.
-- Вот, -- Андрей указал на электронное табло микроволновки. -- Засекай три минуты.
-- Ну, засеку, что дальше?
-- Если никто не придет за три минуты, то я проиграл. Если да, то наоборот. А победитель. -- Андрей наморщил лоб, якобы усиленно думая над подходящей наградой. -- А победитель, например, освобождается от всего, от всей работы. До самого утра. Пусть хоть домой идет.
Почти час уже они сидели так комнате персонала, и никто их не беспокоил -- даже полуночных романтиков, застигнутых амуром без кондома в портмоне, и тех не было. Темень снаружи и холод, никто просто так в аптеку не пойдет. Хотя на то она в эту ночь и дежурная, их аптека-то, чтобы быть открытой на случай особой нужды.
Мысль о том, чтобы провести остаток смены бездельничая была притягательна. Да и условия пари казались вполне в пользу Киры: опыт последнего часа говорил, что шансов у Антона маловато. Некоторые верят, что если, например, на рулетке долгое время выпадает только красное, то следует ожидать черное, но вроде как правила статистики это опровергают. С другой стороны, никто и ничто не отменяли другой, официально не сформулированный, но эмпирически проверенный закон -- закон подлости.
-- Ты проспоришь, -- сказала Кира.
-- Посмотрим.
Андрей небрежно зевнул, и Кире очень захотелось наказать его за самоуверенность -- это и склонило чашу весов.
--Ладно. И одна минута уже прошла.
Андрей лишь пожал плечами, мол, без разницы, все равно его ставка сыграет.
Кира зло уставилась на зеленые членистые циферки, а Андрей с безразличием -- не поймешь деланным или нет, -- сонно прикрыл глаза и откинулся на спинку стула.
Тройка превратилась в четверку довольно быстро, но дальше дело застопорилось. Кира вела секундный счет про себя, но, видимо, слишком торопилась: она добралась до шестидесяти, а циферблат на микроволновке все так же тупо мигал двоеточием.
Часы опоздали лишь на мгновение; прежде прозвучала синтетическая птичья трель звонка -- это открылась входная дверь.
-- Что сидишь? Иди, на сегодня всё твое, -- глаз Андрей так и не открыл, но, уже не таясь, довольно ухмылялся.
Кира фыркнула, хлопнула книгой по столу, но со своего места поднялась. Это ж надо! Дуракам везет, а ей как всегда. Глядя назад из настоящего момента, Кира ясно видела, что исход спора был заранее предопределен ее хроническим невезением -- и она корила себя за наивность предположить обратное. Впрочем, уже выбираясь из лабиринта шкафов-накопителей, Кира позволила себе не выполнять условия сделки. Ведь даже рукопожатия не было, и никто не разбил. Да и при чем тут рукопожатие, что вообще за детский сад такой с этими дурацкими пари? Они тут на работе, а не где-то там.
Принесенный чертом ночной гость -- высокий мужчина в темном пальто -- уже топтался по ту сторону первого стола, нетерпеливо вертя головой.
-- Добрый вечер, чем вам помочь?
Кира улыбнулась как ни в чем не бывало -- что-что а работать с людьми она умеет, никогда не выносит наружу ни усталость, ни раздраженность.
-- Здравствуйте, -- посетитель холодно взглянул на Киру и быстро вернулся к изучению витрины. Сразу он ей не понравился (и не только потому, что явился не вовремя). Было что-то во внешности, что-то не сочетающееся: лицо скорее красивое, но брезгливое какое-то, и выбрито слишком гладко, а самое ужасное -- меховая кепка. Вот вроде ж и видный мужик, а так одевается.
-- У вас есть дегтярное мыло?
-- Да, конечно. Вам одно? Два?
-- Одно.
"Что за? Не мог до утра дотерпеть, так приспичило помылиться?", подумала Кира, естественно, оставив эту мысль при себе.
-- Вот, пожалуйста, с вас семьдесят девять. -- Положив на стекло прилавка пахучий брикет, он с неизменной улыбкой поинтересовалась:
-- Еще что-нибудь?
-- Да, -- мужчина стянул зубами перчатку и полез за пазуху. Из внутреннего кармана пальто он извлек записную книжку.
-- Если там много, давайте книжку сюда, я быстро все найду. -- Кира попыталась одновременно и быть услужливой и самой себе сэкономить силы. Но в ответ мужчина только лишь глянул на нее с недоуменным возмущением.
-- Как вам удобно, -- сказала Кира; за свою недолгую карьеру за первым столом она перевидала всяких покупателей и этот был еще не самый эксцентричный, скажем так.
Кира взяла из кубика мемо-листок, приготовила ручку -- поди знай что там у него за список, а голова и так еле работает.
-- Так что там у вас?
-- Жена приболела, -- зачем-то сказал мужчина. Он прищурился на свой блокнот и принялся диктовать: -- Гексорал, эритромицин, левомицетин. И еще ээ... эваменол в таблетках.
-- Эваменол -- это мазь, -- поправила Кира.
-- Нет, тут написано эваменол. В таблетках.
-- Наверно, вам нужен пектусин. Это то же лекарство, но как раз в таблетках, чтобы рассасывать.
-- Вы думаете?
-- Если хотите, то возьмите и то и другое, это недорогие препараты.
Мужчина задумался; в нетерпении Кира невольно пристукнула ручкой по стеклу, и он ,наконец, решился.
-- Пусть будут таблетки.
-- Хорошо, -- Кира зачеркнула эваменол и ниже записала пектусин. -- Что еще?
-- Это все, -- сказал мужчина, закрыл свой блокнот и упрятал его обратно в карман. А Кира взялась выполнять заказ -- надо сказать, заказ довольно нелепый, диагноз по нему точно не поставишь, но с другой стороны ничего и особенного, вполне в рамках пополнения домашней аптечки.
Мужчина получил свои лекарства в маленьком целлофановом пакете, расплатился и ушел, не поблагодарив и не попрощавшись (хотя, больно-то надо было).
Напоследок, перед тем как скомкать его и выбросить, Кира взглянула на листок с заказом -- ей всегда нравился собственный почерк, во всех вариациях он выходил хорошо.
Гексорал.
Эритромицин.
Левомицетин.
###########
Пектусин.
Догадка взялась из ниоткуда; как бы подтверждая ее, Кира прикрыла ровный столбец пальцами, оставив только заглавные буквы. И одними губами произнесла: