Прошло уже две недели с тех пор, как Аргнар со спутниками ночной порой покинули хутор Гестама. Остались далеко позади дебри Безымянной пущи. Отряд пробирался на запад по Обходному пути, стараясь избегать нежелательных встреч. Но их почти и не было. Напряженная обстановка на материке сделала дороги Вальгарда безлюдными, особенно в окрестностях, прилегающих к границам Потерянного края.
Аргнар решил по пути к Охранным холмам сделать крюк, чтобы заглянуть в замок Мелрода и собственными глазами увидеть то, о чем ходили лишь смутные слухи.
За мостом через сухое русло Старицы далеко во все стороны простиралась ровная, как стол, голая степь. Лишь справа угрюмо чернели вдалеке мрачные вершины Гиблого кряжа, опоясывающего по южной границе владения чудовищных созданий, обитающих в Междуречье. Впереди, рядом с Обходным путем в получасе езды виднелись гордые шпили родового замка Мелрода, но на них не развевались вымпела благородного барона Греттира.
Повинуясь неосознанному порыву, Аргнар пришпорил коня. Остальные последовали его примеру.
День клонился к вечеру. Солнце еще не село за горизонт, но с противоположной стороны небосвода уже проглянула сквозь разрывы в легких облаках бледная луна.
От мощных дубовых ворот, некогда окованных стальными листами, остались только две боковые балки с вывороченными петлями. Сами ворота, вернее то, что от них осталось, валялось разбросанным по внутреннему двору крепости. Местами эти обломки поросли плющом, образовав зеленые холмики, напоминающие могилы. Между плитами двора проросла высокая трава, кое-где желтели венчики горицвета.
С тяжелым сердцем Аргнар сошел с коня и, отпустив его пастись, вошел во внутренний двор замка. За ним последовали Гилбер и Мурид. Рип остался снаружи.
Кое-где зияли широкие трещины, рассекающие крепостные стены почти до основания. В этих расселинах уже тоже колыхались травы, а в одном месте даже росло небольшое деревце. Да, время берет свое.
Обведя подворье печальным взглядом, Аргнар ненадолго заглянул в караульное помещение, а затем вошел во внутренние покои замка.
Здесь он бывал неоднократно, когда принимал участие в Турнире мечей, который ежегодно проводил по осени барон Греттир. Тогда здесь вовсю горели светильники, сновала челядь. Лучшие мечники Вальгарда сиживали за огромным длинным столом, во главе которого восседал сам хозяин замка и его прекрасная белокурая дочь Лута. Знаменитые барды исполняли древние баллады об отважных странствующих рыцарях и их прекрасных возлюбленных, о дружбе, чести и бесстрашии, о загадочных дальних странах...
Толстый слой серой пыли на всю длину покрывал растрескавшийся стол для праздничных пиршеств. В чашах светильников свили гнезда какие-то птицы. По безлюдным коридорам сновал лишь бродяга ветер. Тихо и прохладно было в опустевшем родовом гнезде славного баронского рода.
Пройдя длинным коридором, Аргнар вошел в личную комнату барона Греттира. Здесь тоже царило запустение. Смятая постель, стол и кресла тоже были покрыты пылью. Посреди стола лежал каменный шар, покрытый густой сетью мелких трещин...
Неожиданно с улицы донесся одиночный звук сторожевого колокола, расположенного на дозорной вышке. Окинув прощальным взглядом комнату, Аргнар быстро вышел во двор.
- Что случилось? - спросил он Одноглазого, грозившего кому-то на стене кулаком.
Вместо ответа здоровяк ткнул пальцем в сторону дозорной вышки. Там на перекладине сидела большущая ворона, кося глазом в сторону людей. Сторожевой колокол еще слегка раскачивался. Очевидно, ворона села сперва на колокол, но, вспугнутая его звоном, отлетела в сторону и примостилась на перекладине неподалеку. Она с нахальным любопытством разглядывала пришельцев, очевидно надеясь поживится чем-нибудь или, в крайнем случае, стащить что-то блестящее.
Мурид чувствовал себя неуютно. В отличие от Аргнара и Гилбера, чародей ощущал в замке остатки мощных магических сил. Следы чернокнижных заклятий его не очень тревожили. А вот незримый ореол абсолютно чистой светлой магии, окружающей родовой замок Мелрод, пугал его подлую темную душу. Эта магия не могла принадлежать какому-либо чародею. В ней ощущалась такая безграничная мощь и чистота, которой Мурид попросту даже не мог себе представить. Да и как ничтожный колдунишка мог знать, к кому в последнюю минуту обратился с просьбой благородный барон Греттир...
Тем временем Аргнар неспеша обошел территорию замка, молча припоминая те времена, когда он бывал здесь прежде. Вот ристалище, на котором сражались новички. Им позволялось биться лишь тяжелыми учебными мечами, сделанными из южного дерева чиракуйя, которое было твердым как камень, но не поддавалось заточке. А вот здесь, на втором ристалище происходили уже настоящие поединки. К ним допускались лишь известные опытные мечники. Здесь бились боевыми мечами, по-настоящему, но только до первой крови. Барон Греттир следил за этим строго - он не допускал смертоубийства и превыше всего ценил в бойцах технику владения мечом и силу духа.
В небольшом саду на заднем дворе Аргнар нашел знакомую скамью у фонтана из белого мрамора, выполненного в форме приоткрывшегося бутона розы. Теперь фонтан бездействовал, и растрескавшиеся камни пирамиды, на которой он был расположен, уже не блестели влажными боками. Здесь барон Греттир часто сиживал с дочерью теплыми летними вечерами. Однажды и Аргнар просидел на этой скамье с благородным бароном весь вечер, пока небо не усыпали звезды. Тогда они говорили о будущем союзе Этмора и Луты, о том, что стало тревожно на землях Вальгарда, а Вечная мгла зашевелилась и начала разрастаться. Греттир высказывал по этому поводу свои соображения и расспрашивал бывалого воина.
И вот теперь славная ветвь некогда могучего рода преломилась.
Аргнар медленно опустился на скамью и, откинувшись на спинку, прикрыл глаза, вспоминая тот далекий вечер. Видать, не суждено было породниться барону Греттиру и герцогу Хэдмиру. Грянула беда и разметала все их планы, словно грозовой ветер разносит в клочья одинокий стог сена посреди степи. Освобожденный Хэдмир вместе с сыном, по словам Гилбера, отправились в крепость-порт Западные Ворота. Как сложится их дальнейшая судьба... да и вообще судьбы народов Вальгарда? А вот Греттира нет... Аргнар не хотел думать, что и Лута погибла. Он очень надеялся, что барон отправил свою дочь куда-нибудь в более безопасное место к родственникам, возможно, что тоже в Западные Ворота. Когда-то Греттир в разговоре упоминал своего двоюродного брата - барона Бродира, который являлся знатным вельможей в портовой крепости.
Спокойно, словно из ниоткуда появилась пугающе-отчетливая мысль: "Если не я, то кто же одолеет силы зла?!" Аргнар все более уверялся в том, что не зря его воспитывал Учитель в Храме Пяти, что на Плато титанов. Не зря с ним беседовали старцы Затененной дубравы... Ну а то, что к нему приходила сама хозяйка Лунного озера и разговаривала с ним, с простым смертным, как с равным?!! Нет, это все было неспроста. Он должен пройти свой путь до конца, каким бы он не был, во имя жизни людей, во имя еще не рожденных поколений!
Здесь, на руинах некогда гордого замка благородного Мелрода пришло отрешенное спокойствие. Аргнар сделал окончательный выбор, и его душа очистилась от сомнений. Она уже не протестовала, не бунтовала. Там впереди, сквозь мрак хаоса пробивался свет - всепобеждающий свет жизни и любви. Отныне только туда лежал путь Странника, и меч его теперь служил только свету...
Аргнар сидел на скамье с закрытыми глазами. Со стороны могло показаться, что он спит. Но на самом деле воин слушал... Легкий шепот теплого ветерка, случайно залетевшего в сад на заднем дворе замка. Еле уловимое потрескивание остывающих камней, разогретых дневным солнцем. Трепетный шелест открывающихся ночных цветов. Мир наполнялся звуками, на которые прежде Аргнар никогда не обращал внимания.
Открыв глаза, Аргнар с изумлением обнаружил, что наступила темнота. Вернее, это не была полная темнота в обычном смысле. Казалось, со всех сторон его окружила мягкая полупрозрачная вуаль, в которой окружающие деревья и стены замка казались стеклянными. Дальше все тонуло во мгле, словно там, за этой границей заканчивалось все сущее, открывая безграничные просторы безвременья.
Оттуда цепочкой приближались какие-то зыбкие силуэты воинов. Во главе отряда шел барон Греттир.
Приблизившись к Аргнару, он остановился и пристально посмотрел ему в глаза.
- Приветствую тебя, Странник, в моем родовом замке! - произнес Греттир. - Прости, что не могу принять так, как хотел бы. Ты знаешь, что я всегда был рад видеть тебя, но... сейчас настали тяжелые времена для Вальгарда.
- Барон?! - изумленно выдохнул Аргнар. - Но ведь...
- Да, - печально кивнул Греттир. - Меня уже нет в этом мире... но я пришел на короткое время, чтобы повидаться с тобой. Кроме того, тебе нужно кое-что узнать. Впрочем, об этом поведают другие, более мудрые...
Барон сделал шаг в сторону, и Аргнар увидел Эйдара. Рядом с друидом стоял незнакомый человек с большими серыми крыльями за спиной. Он выглядел весьма необычно, но все же это был человек. Чуть дальше за ними возвышался могучий бородач Керл, следопыты Краш и Орм, погибшие в пещерном лабиринте Обманных гор. Лиц остальных Аргнар не смог разглядеть - они терялись в вуалевой дымке.
- Пришло время узнать то, что было до поры сокрыто от тебя, - мягко произнес Эйдар. - Здесь все, кто участвовал с тобой в походах, кто отдал свои жизни за то, что ты теперь должен завершить.
Аргнар во все глаза смотрел на пришедших к нему, понимая, что это видение явилось ему не просто так. Его взгляд остановился на странном крылатом человеке.
- Скажи, Эйдар, кто это рядом с тобой? - спросил Аргнар. - В отличие от всех остальных, этого... человека я вижу впервые.
- Да, ты с ним никогда прежде не встречался, - согласился друид. - Его имя - Талак. Он был последним из древнего мудрого племени крылатых зулархов. И это именно он освободил твоего брата от оков зла, отдав свой Последний дар на то, чтобы разорвать пуповину, связывающую Ратона с Повелителем тьмы.
Аргнар прижал руку к груди и поклонился старому зуларху.
- Благодарю тебя за моего брата! - с жаром произнес он. - Но скажите мне, во имя всего святого, что я должен узнать? Что было сокрыто от меня?
- Об этом тебе, благородный воин, поведает друид Эйдар. - с достоинством ответил Талак. - Я же со своей стороны открою тебе тайну амулета, который ты носишь на пальце.
При этих словах зуларх указал на перстень. Аргнар внимательно посмотрел на камень, ему показалось, что внутри зашевелилось что-то могучее, подобное ожившему темному пламени. Перстень слегка потеплел, но при этом Аргнар не ощутил беспокойства. Наоборот, пришло полное успокоение, словно он встретил своих друзей живыми и здоровыми, и теперь они мирно беседуют, вспоминая дела давно минувших дней.
- Этот перстень в незапамятные времена был создан самим Повелителем Времени. Я не буду сейчас объяснять тебе, кто это - слишком много времени для этого понадобилось бы. Единственное, что ты должен знать, это то, что магия этого амулета не подвластна никому из прошлых и ныне живущих чародеев! Камень, который вправлен в перстень, является осколком глаза Дракона времени, поэтому перстень и получил прозвище "Драконий глаз". Сила этого амулета такова, что обладающий им, может открыть Врата Безвременья, остановив само время...
- Но ведь это в силах лишь одного Всевышнего! - усомнился Аргнар. - А я всего лишь простой смертный...
- Да, смертный... но не простой... Ты был избран вышними силами, поэтому тебе дано право обладать этим амулетом! Однако знай: Драконий глаз способен остановить время, но при этом он будет безжалостно пожирать время жизни своего хозяина. Для создателя амулета это не имело значения, потому что он сам являлся Повелителем Времени, но для любого человека или даже мага он смертельно опасен. Каждое остановленное тобой мгновение безвозвратно отберет у тебя десятки дней жизни! Поэтому ты должен использовать амулет лишь тогда, когда у тебя уже не будет выбора...
Зуларх замолк на мгновение, словно прислушиваясь к собственным мыслям, а затем со вздохом добавил:
- Жаль, что я не могу одарить тебя силой магической энергии. Свой Последний дар я использовал для того, чтобы освободить твоего брата от пут черного зла...
- Ты сделал правильный выбор, и я благодарю тебя за это! - просто ответил Аргнар. - Но могу ли я задать тебе вопрос?
- Я слушаю...
- Как управлять перстнем? Ведь я не обладаю магическими знаниями.
- Ты должен напоить Драконий глаз собственной кровью и приказать ему именем Беспощадного змея отворить Врата Безвременья.
- Так просто?! - удивился Аргнар. - Но за столько веков существования амулета на него, наверное, не раз попадала чья-нибудь кровь...
- Ты забываешь, что камень принимает лишь кровь хозяина, которому обязан повиноваться по вышней воле. Кроме того, о Вратах Безвременья и о Беспощадном змее непосвященным ничего не известно.
- В таком случае, прости за любопытство, но как такой могучий амулет оказался у Гилбера, и почему он решил его мне подарить?
По серому морщинистому лицу Талака промелькнула едва приметная слабая улыбка.
- Создатель амулета вскоре позабыл о нем, поскольку для него это была всего лишь очередная игрушка - ведь он не нуждался в Драконьем глазе. Каким-то образом перстень попал в мир людей и на долгие века исчез в круговороте жизни, никак не проявляя себя. Однако магические артефакты устроены так, что не могут исчезнуть бесследно, не выполнив своего предназначения. К сожалению, я не могу проследить весь путь амулета от момента его создания, но как он попал к твоему другу, скажу. Когда-то один молодой знатный вельможа, даже не подозревая о магических качествах этого перстня, в знак своей пылкой любви подарил его прекрасной юной девушке из бедной семьи. Этой девушкой впоследствии оказалась бабушка Гилбера. Будучи тонкой чувствительной натурой, она со временем догадалась, что перстень непростой. Решив по каким-то причинам, что он является в своем роде оберегом от сил зла, бабушка в день совершеннолетия своего любимого внука подарила ему перстень, а он в свою очередь - уже тебе.
- Но почему он подарил его мне?
- Этого никто не может сказать, потому что зачастую поступки людей невозможно объяснить логикой. Благородный порыв души - вот, пожалуй, единственное объяснение. Ну и... не стоит забывать, что к такому решению его могли незаметно слегка подтолкнуть...
- Кто?
- Тот, в чьих руках чаши Вселенских весов... а теперь, благородный рыцарь, я уступаю свое место Эйдару, который в свою очередь поведает тебе то, что обязан...
Зуларх отступил в сторону, и на его место встал друид.
- Послушай, Аргнар, все не так просто, как порой кажется, и мир Вальгарда это не последняя ступень на лестнице жизни. Впрочем, ты и сам уже это знаешь. Ведь разговор с Летой не прошел для тебя бесследно...
- Тебе известно о моем разговоре с хозяйкой Лунного озера? - изумился воин.
- Там, где я теперь нахожусь мне открыто гораздо больше... но я говорю тебе об этом по той причине, что ты должен знать: в поединке с Повелителем тьмы, возможно, тебе предстоит погибнуть...
Эйдар внимательно смотрел в глаза Аргнара, словно пытаясь проникнуть в его душу и отыскать там ответ на пока еще не высказанный им вопрос. Но на суровом лице воина не дрогнул ни один мускул. Он не опустил глаз и ожидал продолжения.
- Сила Карга (а именно таково ныне черное имя Повелителя Тьмы) ужасающа! Лишь пламя Огненной чаши способно уничтожить его. Но для этого саму чашу необходимо доставить в непосредственную близость к Повелителю и вскрыть ее. Тогда столкнутся две ужасные силы, берущие свое начало из самых мрачных глубин хаоса - по своей природе они родственны. Мне не ведомо, сумеет ли оградить тебя Драконий глаз от яростного пламени Огненной чаши. Скорее всего, в противоборстве двух могучих стихий погибнет и он... теперь ты знаешь все, по крайней мере то, что ведомо мне. Это последняя ступень в твоем выборе, и, обладая этими знаниями, ты должен окончательно решить: продолжишь ли свой путь до конца? Готов ли ты к этому?
Друид замолк в ожидании.
Аргнар задумчиво опустил голову. За всю свою сознательную жизнь он никогда не задумывался о смерти, потому что в походах и битвах всегда полагался на свой верный меч. Жизнь воина - лотерея, в которой никогда до самого конца не известен результат. Но это было раньше. Теперь же Аргнар знал, что независимо от исхода схватки с Каргом, он должен был погибнуть. Правда, можно было отказаться, уйти в сторону, и тогда, возможно, его судьба станет иной. Но... перед его мысленным взором за одно короткое мгновение промелькнули сотни знакомых лиц: простые люди, знатные вельможи, воины - друзья по оружию, дети... Ольма, Ратон, Вальдида, Учитель... Их глаза, казалось, с молчаливой надеждой взирали на него сквозь пространство и время. Что будет с ними со всеми, если на землях Вальгарда воцарится власть Тьмы? Чего стоит его жизнь по сравнению с жизнями народов?!!
- Я готов! - спокойно произнес Аргнар.
Эйдар кивнул головой, принимая ответ.
- Я не сомневался в тебе! - признался друид. - Отныне твой путь будет прям и светел, как дорога к Храму!
- О каком храме ты говоришь? - не удержался от вопроса воин.
- Всему свое время, - чуть грустно усмехнулся Эйдар. - Мы еще встретимся с тобой, но это будет уже не здесь.
Друид произнес это с какой-то особой интонацией, и Аргнар понял, что эта встреча будет уже не на землях Вальгарда...
- Прощай, Странник! И... до встречи...
Словно по команде, все пришедшие подняли руки в прощальном жесте и начали таять. Все произошло так неожиданно быстро, что Аргнар даже не успел ничего сказать на прощание. Перед глазами поплыли радужные пятна, закружилась голова, окружающие предметы начали расплываться, теряя свои очертания.
Аргнар устало смежил веки и тут почувствовал, что кто-то прикоснулся к его плечу. Словно с трудом выплывая из глубокого омута, он открыл глаза и с удивлением увидел склонившегося к нему Гилбера. С озабоченным выражением Одноглазый тряс его за плечо:
- Эй, Странник, очнись же! Да что с тобой такое?
Аргнар непонимающе оглянулся по сторонам - он сидел все на той же самой скамье посреди сада замка Мелрода. Уже наступила прохладная звездная ночь. Вокруг скамьи плавно кружились в феерическом танце хрупкие полупрозрачные мотыльки. Словно волшебные огоньки, они источали нежное бледное сияние.
Головокружение прошло, на душе стало необычайно спокойно. Все было предельно ясно, и сомнений уже не оставалось: он должен уничтожить зло любой ценой во имя жизни и счастья тех, кого он любил! Привычным пружинистым движением Аргнар поднялся со скамейки.
- Уф... - облегченно вздохнул Одноглазый, отирая рукавом лоб. - Ну и напугал же ты меня, Странник! С тех пор, как ушел бродить по замку, уже прошло несколько часов. Я звал-звал, но ты не откликался. Тогда я связал Мурида, чтоб этот гаденыш не сбежал или не устроил ненароком какую-нибудь очередную пакость, а сам отправился на поиски. Когда обнаружил тебя без дыхания на садовой скамейке, то сперва, грешным делом, подумал, что ты помер, и растерялся. Ты был такой бледный и холодный - краше в гроб кладут! Но потом я заметил, как едва шевельнулись губы, и принялся тебя тормошить...
Аргнар по-дружески похлопал Гилбера по плечу и успокоил:
- Не волнуйся, Одноглазый, со мной все хорошо. Просто я тут... слегка вздремнул.
Он решил ничего не говорить другу о своем видении. Или... это не было видением? Аргнар осторожно скосил глаз на перстень. Показалось ему или нет, что в глубине камня что-то шевельнулось?
- Ничего себе - вздремнул! Вот что я скажу: подкрепиться тебе надобно - я уж давно приготовил ужин, да вот ты никак не возвращался. И поспать тебе тоже не помешает, а то еще свалишься с коня по дороге! И волк твой куда-то запропастился, как сквозь землю провалился...
Одноглазый радостно-добродушно ворчал, слегка подталкивая огромной ручищей Аргнара к выходу из сада, но в его голосе чувствовалась искренняя приятельская забота.
- Ладно, идем, перекусим, и в самом деле уже ночь наступила, - усмехнулся Аргнар. - Да и выспаться действительно надо как следует - ведь завтра с утра отправляемся к Охранным холмам. Кто знает, что нас там ждет, и будет ли время для отдыха?.. А за Рипа ты зря не беспокойся - он сам объявится, когда нужно будет.
В комнате с решетчатыми окнами, которую Гилбер выбрал для ночлега, уже царил порядок. Пока Аргнар отсутствовал, здоровяк немного прибрался, натаскал из соседних комнат тюфяков и устроил из них две больших лежанки в разных углах. На одной из них сидел насупившийся Мурид со связанными руками. Он исподлобья враждебно поглядывал на Одноглазого. Свою постель Гилбер на всякий случай разложил рядом с дверью. На низком круглом столе, украшенном инкрустацией, уже стояла фляга с вином, чашки и были разложены продукты.
Развязав Мурида, вымыли руки и принялись за поздний ужин.
Ели молча, неспеша. Бывший узурпатор несколько раз попытался завязать разговор, но Аргнар отделывался лишь односложными ответами, явно не желая поддерживать беседу. С Одноглазым же не хотел общаться сам Мурид, поскольку не без оснований предполагал, что, если бы не заступничество Странника, то здоровяк попросту повесил бы его на первой попавшейся перекладине.
Из коридора донесся слабый шорох, и в дверном проеме появился волк. Он внимательно оглядел присутствующих, а затем улегся на пороге, опустив голову на лапы.
- Может, его покормить нужно? - спросил Одноглазый, неуверенно кивнув в сторону Рипа. - Все ж таки идет с нами, значит, товарищ.
Аргнар пристально посмотрел в глаза волку и отрицательно покачал головой.
- Он уже поохотился...
- Откуда это тебе известно? - удивился Гилбер.
- Знаю.
Когда с поздней трапезой было покончено, все устроились на ночлег. Рип лежал на пороге, наблюдая за Муридом, который нервно ежился под его внимательным взглядом. Странно, но волк, как и Одноглазый, почему-то недолюбливал чародея. Муриду руки не связывали, поскольку в присутствии Рипа он боялся даже пошевелиться, а не то чтобы предпринять какую-нибудь подлость. Аргнар улегся в своем углу, А Гилбер завалился спать на тюфяки у двери, и через минуту его богатырский храп уже разносился по всей комнате.
Бледная луна плыла по темному небосводу, усыпанному горошинами крупных звезд. В округе было тихо и спокойно. Степь спала. Лишь над самой кромкой Гиблого кряжа, нервно подрагивая, тлела тонкая изломанная полоска, окрашенная в кровавый цвет.
* * *
С тех пор, как небольшой отряд воинов под предводительством Филгора вышел из северного поселения Тропгерод, прошло уже больше месяца. Двигались по прямому Северному пути, насквозь пересекающему Дальний лес.
Филгор не торопил своих воинов - предчувствие подсказывало ему, что встреча с неизвестным воином состоится не скоро. Поэтому он решил пройти по дороге через степь до самого Древнего леса, а там попытаться отыскать старца Мелькора. Лишь однажды Филгор случайно встретился с ним, когда еще подростком гостил в лесном селении своих дальних родичей по материнской линии. Тогда Мелькор глянул на мальчонку пронзительными серо-зелеными глазами и неожиданно добродушно улыбнулся. Это был небывалый случай, потому что среди мальчишек о нем ходили страшные рассказы. Поговаривали даже, что он ужасный колдун, который превращает детей в каменных истуканов или еще похуже - съедает их за ужином. Но, как выяснилось позже, все это было ребячьими выдумками. На самом деле Мелькор был уважаемым старцем-отшельником, который иногда появлялся в селении для того, чтобы оказать помощь безнадежно больному. Жил он где-то в глухих дебрях Древнего леса, куда никто не хаживал и даже дороги не знал, но каким-то образом Мелькор всегда узнавал, когда была необходима его помощь.
Тетка говорила, что старец - единственный, кто еще хранит древние знания, но учеников по каким-то причинам не берет. Тогда при случайной встрече Мелькор улыбнулся Филгору, как хорошему знакомому (чего за ним никогда не замечали) и предложил:
- Ну что, пойдешь ко мне в ученики?
Но Филгор был так напуган страшными байками сверстников, что вместо ответа бросился со всех ног наутек так, что только пятки засверкали.
С тех пор прошло много-много лет. Повзрослевший Филгор прошел дорогой испытаний и был избран предводителем альфарцев. И вот теперь он хотел попытаться найти хотя бы жилище старца в надежде обнаружить там какие-нибудь древние книги с секретами боевой магии предков. Встретить самого Мелькора он уже и не надеялся - слишком стар был тот еще во время их первой и единственной встречи.
Нигде не задерживаясь, отряд после выхода из Дальнего леса двигался по открытой степной дороге. За все время не встретилось ни одного путника. Да и что говорить, мало находилось охотников путешествовать на Берег Отчуждения. Единственное поселение - Тропгерод жило замкнутой общиной, и пришлых здесь не очень жаловали. Только осенью приходили сюда немногочисленные торговые караваны с зерном, тканями и вином, обменивая свой товар на пушнину, которая очень ценилась в южных и восточных краях Вальгарда.
Но в предгорьях хребта Гремящих гор пришлось все же задержаться на несколько дней, когда на отошедшего в сторону воина напала большая волосатая сороконожка, величиной с матерого волка. Подоспевшие на помощь товарищи, помогли воину отбиться от чудища, искромсав его мечами. Когда Филгор внимательно осмотрел останки, то на его лице появилось озабоченное выражение. Он приказал разбить лагерь и выставить охранение по периметру. Наступил вечер.
- Эта тварь совершенно мне не знакома. - сказал он, когда свободные от дежурства воины собрались у костра. - Сдается, она пришла из Потерянного края. Только там и могут водиться подобные исчадия ада. Но вряд ли она забралась так далеко одна. Скорее всего, где-нибудь поблизости находится ее логово и в нем может быть целый выводок.
- Так надобно его отыскать! - подал голос кто-то из воинов. - Не то, глядишь, эти твари доберутся и до Дальнего леса, а наши родичи ничего о них не знают.
- Верно, - поддержал его Филгор. - Поэтому мы остановимся здесь, а завтра с утра разобьемся на десятки и пойдем на разведку. Логово обязательно нужно найти и уничтожить его обитателей.
На том и порешили. Поужинав, легли отдыхать. Дозорные не смыкали глаз всю ночь до утра, прислушиваясь к подозрительным шорохам, доносившимся из-за каменистой осыпи, у подножия гор. Несколько раз они швыряли туда горящие головни, но никого не увидели.
Серое унылое утро вызывало ощущение тревоги. Воины подымались нехотя, хмуро озираясь по сторонам. Тяжелые свинцовые тучи ползли очень низко. Казалось, они вот-вот упадут на землю и придавят ее своей тяжестью. Степь угрюмо молчала, и только со стороны Гремящих гор доносился угрожающий рокот, который не смолкал много столетий, за что горы и получили такое название. Этот рокот шел откуда-то из глубин, казалось от самых корней горного хребта. Дымящиеся вершины были скрыты тучами, но даже сквозь их плотный покров изредка прорывались багровые сполохи. Где-то глубоко в подземных кузницах неведомые великаны-кузнецы раздували свои горны.
Разбив отряд на десятки, Филгор повел своих воинов к глубокому затененному ущелью меж двух отвесных стен, испещренных глубокими трещинами. Кое-где из них с тихим шипением выбивались струйки сернистого дыма. Под ногами предательски поскрипывали мелкие камешки, которыми было усеяно все дно ущелья.
- Эй, посмотрите, что это там? - громким шепотом привлек внимание остальных воин, шедший справа от Филгора.
Приблизившись к белевшему у самой стены предмету, обнаружили обглоданный череп какого-то крупного зверя.
- Ого! - не удержался от восклицания Филгор. - Это череп горного волка. Какова же должна быть зверюга, которая смогла с ним справиться?!
Он внимательно осмотрелся вокруг и приказал:
- Рассредоточиться! Оружие держать наготове и не шуметь!
Дальше двигались крадучись до того места, где ущелье круто заворачивало вправо. Выглянув из-за огромного валуна, наполовину перекрывающего проход, Филгор приметил неподалеку темнеющий в стене вход в большую пещеру. Да и трудно было не приметить: перед входом громоздилась куча всевозможных костей и черепов. Приглядевшись внимательнее, альфарец заметил среди этой белеющей кучи несколько человеческих черепов. По его спине пробежали мурашки. Какое же чудовищное страшилище скрывается в пещере?!
Филгор взмахом руки подозвал Асмунда - своего помощника и шепотом приказал ему собрать всех воинов за валуном. Когда все собрались, предводитель отряда указал на белеющие кости.
- Приготовьте луки и будьте начеку! Судя по всему, в этой пещере обитает целый выводок таких тварей, как мы убили вчера вечером. Неизвестно, сколько их там, поэтому приближаться к пещере не стоит. Когда они выползут наружу, будем бить по ним наверняка. Стрел не жалейте - потом мы их соберем, самое главное - не дать им уйти!
- Может быть, стоит позвать остальных? - предложил Асмунд.
- Можем не успеть. Если эти твари полезут из пещеры разом, каждый стрелок будет на счету. К тому же ущелье в этом месте узкое, поэтому от большого количества людей особого толку не будет...
Решено было немного подождать, а если твари не начнут вылезать наружу сами, попытаться выманить их. Соваться в глубину темной пещеры Филгор не рискнул, поскольку не было известно, сколько там находится кошмарных созданий.
Время тянулось томительно медленно. Уже начали, было, придумывать, каким образом выманивать тварей наружу, когда раздалось суховатое потрескивание. Из пещеры выползли сразу три мохнатых сороконожки (как их окрестили альфарцы), каждая величиной с собаку, и одновременно набросились на большую еще не полностью обглоданную кость какого-то зверя. Щелкая черными жвалами, они затеяли вокруг останков свару, отпихивая друг друга боками.
Филгор молча показал три пальца и взмахнул рукой.
Коротко хлопнули спущенные тетивы, и две твари, несколько раз дернувшись, замерли без движения. Стрелы в нескольких местах пробили их насквозь, пригвоздив к земле. Но третья сороконожка еще была жива. Она судорожно дергалась, расшвыривая вокруг себя камни и пытаясь закрутиться в кольцо. При этом она пронзительно пищала.
Выскочив из-за укрытия, альфарцы почти в упор расстреляли ее из луков, и бестия затихла. Молча переглянувшись, воины приготовили луки и стали ждать.
Какое-то время было тихо. Но вот из глубины пещеры донеслось низкое утробное ворчание. Над самым входом сорвалось несколько камешков, и из темноты высунулась огромная голова кошмарного создания, увенчанная четырьмя пучками фасеточных глаз.
При виде этой головы альфарцы оцепенели. Да и было отчего - голова, за которой в темноте угадывалось гигантское мощное тело, упиралась в свод пещеры!
Шевельнув пучками глаз из стороны в сторону, чудовище начало выбираться из пещеры, вытягивая наружу туловище, покрытое жесткой бурой щетиной.
- Стреляйте! - крикнул Филгор, первым приходя в себя.
Он выстрелил, целясь в морду гигантской твари, но стрела лишь скользнула по хитиновым пластинам и застряла в щетине на боку. Стрелы градом посыпались на чудовище, не нанося ему ощутимого вреда.
- Цельте по глазам и в подбрюшье! - снова крикнул Филгор, медленно отступая назад.
Одна из стрел задела пучок глаз и срезала несколько из них. Другая стрела наполовину ушла в брюхо кошмарной сороконожки, которая взвыла и начала быстрее выбираться из пещеры. Раны, нанесенные стрелами альфарцев, лишь разъярили чудовище, которое теперь хотело только одного - добраться до своих обидчиков.
Часть альфарцев, находившаяся слева от входа в пещеру, оказалась отрезанной от остальных. Они могли отступать только вглубь ущелья, которое заканчивалось тупиком с отвесными стенами. Это была ловушка, из которой не существовало выхода.
Филгор ощутил во рту противную сухую горечь. Стрелы не брали это кошмарное создание, а мечи были бесполезны, потому что не могли соперничать с мощными жвалами, способными запросто перекусить пополам любого. Уже понимая, что через несколько мгновений страшилище полностью выберется из пещеры и тогда им несдобровать, он принялся лихорадочно вспоминать те немногочисленные боевые заклятья, которые с таким трудом восстанавливал, по крохам собирая древние знания предков.
Отбросив лук за спину, Филгор сложил ладони так, словно держал в них небольшой шарик и пропел короткое заклинание. Между ладоней запульсировал жар. И тогда, не раздумывая ни мгновения, альфарец открыл ладони в направлении монстра и толкнул их, направляя в морду чудовища.
Сияющий изумрудным светом шарик сорвался с его ладоней и врезался в голову чудовища. Громыхнул взрыв, от которого альфарцы попадали на землю, но тут же снова вскочили на ноги.
Голова кошмарного создания разлетелась на мелкие кусочки, но тело все еще продолжало жить. Вырвавшись наконец-то из тесной пещеры, туловище беспорядочно кидалось из стороны в сторону, хватая клешнями, высунувшимися из-под хитиновых пластин на боках, все, что подворачивалось. Каменные брызги от крошащихся камней полетели в разные стороны, заставив альфарцев укрыться за выступами.
Филгор устало опустился на землю за валуном. Боевое заклинание, с помощью которого он вызвал огневой шар эльфов, отняло у него почти все силы. По древним легендам такие заклинания для эльфов-воителей были пустяком. Но для альфарца, не обладающего знаниями и навыками древних предков, это явилось сильным потрясением.
Асмунд заботливо поднес к губам Филгора флягу с вином, разбавленным родниковой водой, и напоил его. После нескольких глотков живительной влаги в голове прояснилось, и Филгор смог подняться на ноги, хотя и ощущал еще какую-то опустошенность.
Безголовое туловище монстра еще слепо металось перед входом в пещеру, но движения его постепенно замедлялись, и вскоре оно рухнуло на землю. Несколько раз судорожно дернувшись, чудовище затихло.
- Вот это мамаша! - воскликнул Асмунд, осторожно тыкая в неподвижную тушу обломком ветки. - Судя по всему, та мелочь, с которой мы перед этим сражались, была ее "милыми" детками!
Филгор посмотрел на вход пещеры и с сомнением покачал головой.
- Как бы там внутри еще папаша не оказался... - пробормотал он. - Надо бы проверить, а заодно и выжечь это гнездовище нечисти, чтоб не осталось ни одной твари.
Отослав одного из воинов за другими альфарцами и наказав принести с собой побольше хвороста, Филгор с остальными остался дежурить у пещеры, откуда не доносилось ни звука.
Время тянулось медленно. Наконец со стороны временного лагеря донесся звук сигнального рожка - ему ответили другие. Альфарцы собирались в лагере, чтобы присоединиться к своим товарищам в ущелье.
Когда показалась цепочка воинов, которые несли на плечах большие охапки хвороста, Филгор построил свой отряд полукругом и приказал держать луки наготове. Он опасался внезапного нападения тех тварей, которые еще могли оставаться в пещере.
Прибывшие альфарцы сбрасывали охапки хвороста перед входом в пещеру и заталкивали их внутрь длинными рогатинами. Когда все пространство оказалось заполненным до самого свода, Асмунд плеснул на хворост масла, разжег факел и воткнул его в середину. Жаркое пламя быстро охватило сухие ветки и с радостным гудением потянулось вверх.
- Заталкивайте рогатинами этот огневой ком глубже в пещеру и все время подбрасывайте хворост, чтобы пламя не погасло, - велел Филгор, становясь в центре полукруга. - И будьте осторожны на тот случай, если вдруг какая-нибудь тварь прорвется через огонь!
Альфарцы дружно налегли на длинные рогатины, и огненный щит медленно двинулся вглубь пещеры. Языки пламени жадно лизали свод, оставляя на нем черные полосы копоти. Удушливый дым ел глаза, но воины, сменяя друг друга, продолжали заталкивать огневой ком все глубже и глубже. Сквозь гудение пламени и треск обгорающих сучьев донесся скрежещущий визг, сменившийся пронзительным воем.
- Все-таки там еще оставалась эта нечисть. - воскликнул один из воинов, утирая рукавом слезящиеся от дыма глаза. - Ну, ничего, сейчас мы им зададим жару!
Несколько раз груда горящего хвороста содрогалась, словно кто-то бросался на нее с противоположной стороны. Очевидно, сороконожки в отчаянии пытались вырваться из огненного плена, но альфарцы крепко подпирали рогатинами ветки, не давая им развалиться, и все время подбрасывали новые охапки хвороста, чтобы не погас огонь.
Наконец пылающий щит остановился и больше не двигался, словно уперся во что-то. Затихли и душераздирающие вопли чудовищных созданий. Бросив в огонь остатки хвороста, альфарцы вышли на свежий воздух и перевели дух.
- Подождем немного, пока огонь погаснет, а затем осмотрим пещеру. - решил Филгор. - Необходимо проверить, нет ли там второго выхода.
- Наше счастье, что в пещере, судя по всему, не оказалось второй гигантской твари. - подал голос Асмунд. - Такая громадина запросто прорвалась бы сквозь огневой вал, разметав его...
- Да уж... - согласился Филгор.
Он понимал, что сегодня им всем просто повезло. Гигантская сороконожка могла их всех уничтожить, если бы не древнее заклятие, вызывающее огневой шар эльфов.
"Если такие кошмарные порождения тьмы добрались уже до Гремящих гор, то они вскоре доберутся и до Дальнего леса. - думал Филгор. - Что уж говорить о Древнем лесе? Там их, наверное, кишмя кишит... Нужно обязательно послать гонца с донесением, чтобы предупредить жителей поселения Тропгерод и альфарцев..."
Пока дожидались, чтобы пещера немного остыла и проветрилась, Филгор уселся на камень и принялся писать письма. Одно из них предназначалось старейшине общины Гримшу, а второе - заместителю Филгора, который остался старшим у альфарцев до возвращения предводителя. В письмах советовалось незамедлительно выставить вдоль южной границы Дальнего леса постоянные кордоны, которые следили бы за вероятным появлением нечисти из Потерянного края, а также мобилизовать летучие боевые отряды из опытных бойцов, способные по первому сигналу выдвинуться на границы и отразить вторжение.
Запечатав письма своим перстнем, Филгор вручил их молодому альфарцу, который должен был отбыть сразу же, как только будет осмотрена пещера.
Тем временем дым уже почти рассеялся. Асмунд и еще несколько воинов зажгли факела и вошли в пещеру. Половина отряда осталась снаружи охранять вход, а остальные двинулись за факелоносцами.
В пещере стоял удушливый запах гари, от которого першило в горле. Кто-то закашлялся, но Филгор предостерегающе поднял руку, призывая к тишине. Красные отблески от факелов хаотично метались по почерневшим от копоти угрюмым стенам пещеры. Кроме пепла на полу ничего не было. Лишь дойдя до самого конца пещеры, обнаружили десяток обгоревших туш сороконожек величиной с собаку. Две из них еще подергивались, и альфарцы добили их мечами.
С логовом чудовищных монстров было покончено.
Вернувшись в лагерь, Филгор первым делом отправил гонца в Тропгерод, а затем приказал сворачиваться и скорым маршем отправляться в Древний лес. Ему не давали покоя мысли о том, что прислужники Повелителя тьмы забрались так далеко, и судьба родичей тревожила его, подгоняя вперед.
Привычные к длительным переходам по бездорожью Дальнего леса, выносливые альфарцы-следопыты быстро продвигались по ровному, как стрела, Северному пути. Они проходили за день до двадцати лиг. Через пять дней ближе к полудню отряд вышел на пересечение Северного пути с заброшенным Малурийским трактом.
Здесь было пустынно. В трещинах каменных плит, которыми когда-то был вымощен весь Малурийский тракт, колосилась высокая трава. Тревожная тишина повисла над перекрестком. Даже птицы не щебетали в кронах могучих дубов Древнего леса, окружавшего дорогу со всех сторон. Придорожный столб, указывающий направление к Западным воротам и трактиру "Трилистник", валялся в стороне от дороги, безжалостно вывороченный из земли.
Опустившись на корточки возле столба, Филгор и Асмунд принялись внимательно изучать следы вокруг него. Остальные рассыпались в разные стороны, внимательно наблюдая за окрестностями.
Земля на основании столба еще не успела высохнуть, что говорило о том, что его вырвали из земли сегодня. Это означало, что тот, кто это сделал, мог находиться где-то рядом, наблюдая из засады за отрядом. Но какова же должна быть сила этого существа, сумевшего не выкопать, а просто вырвать из земли тяжелый дубовый указатель толщиной в обхват, а высотой почти в два человеческих роста и отшвырнуть его в сторону от дороги!? То, что это не могли сделать люди, было ясно с первого взгляда. К тому же земля вокруг была истоптана огромными отпечатками когтистых лап. Таких следов никто из отряда не мог припомнить. Существо, скорее всего, было одно, поскольку других отпечатков обнаружено не было.
Немного отдохнув и перекусив, Филгор решил пойти по следам неизвестного существа, тем более что эти следы вели в ту же сторону, куда направлялись альфарцы - к лесному поселку родичей, оставшихся в глухой восточной части Древнего леса после чудовищной катастрофы в Малурии.
След петлял меж могучих стволов, но там, где был кустарник или молодая поросль, он шел напрямик. Измочаленные ветви кустарника и сломанные стволы молодых деревьев сиротливо лежали в траве, поникнув безжалостно растоптанными листьями. Неведомое существо просто перло вперед, казалось, даже не замечая преграды.
Через несколько часов преследования Филгор остановился и вскинул руку вверх. Тотчас все замерли без движения, сторожко прислушиваясь.
Издалека донесся отчаянный крик. Ему ответило хриплое утробное рычание. И тотчас лес взорвался звуками. Кричали люди, что-то громко трещало, а над всем этим поднялся торжествующий злобный рев, от которого даже у воинов-следопытов зашевелились волосы на голове.
- Вперед! - крикнул Филгор, выхватывая меч и бросаясь в направлении шума. - В поселок ворвалось какое-то чудовище. Мы должны успеть помочь жителям отбиться от него!
Альфарцы, не разбирая дороги, побежали за Филгором, на ходу готовясь к бою с неведомым монстром.
Выскочив из лесу на широкую просеку, они увидели домики. Вернее, не домики, а то, что от них осталось! Багровые отблески закатного солнца окрасили руины кровавыми бликами. По просеке в панике метались жители поселка, пытаясь укрыться от громадного чудища, неуклюже ворочающегося среди развалин. Оно двигалось на четырех толстых, как колонны, лапах, заканчивающихся кривыми черными когтями. Его шишковатый горб возвышался над людьми холмом. Жабья морда страшилища с тремя выпуклыми глазами венчалась рогатой короной, а длинный хвост довершался массивным шипастым гребнем. Такого мечом не возьмешь.
Выстроившись в цепь, альфарцы начали обстреливать неповоротливое чудовище стрелами. Особого успеха это не принесло: стрелы в основном отскакивали от боков монстра. Лишь несколько из них воткнулись в толстую жесткую шкуру и теперь бесполезно торчали из боков, как иглы дикобраза. Чудище даже не обратило на них никакого внимания, продолжая растаптывать остатки строений.
- Стреляйте по глазам! - крикнул Филгор, посылая стрелу в средний глаз жабьей морды.
Коротко свистнув, стрела по самое оперенье вошла в большой глаз, который лопнул, как мыльный пузырь. Хлынула пузырящаяся темная кровь. Дико и страшно закричало чудовище и, стремительно развернувшись на месте, со всей прытью, которой от него никто не ожидал, ринулось на ошеломленных альфарцев. Это произошло настолько быстро, что времени на выстрел уже не осталось.
В это мгновение на краю просеки появился какой-то седой, как лунь, старик в белых одеждах. Он вскинул над головой руку и что-то прокричал. Чудовище резко остановилось и медленно повернулось к старцу, словно позабыв об альфарцах. Огромное жуткое создание мрачно уставилось на маленького седого человека, словно не веря своим глазам, что такое хрупкое создание посмело вызвать его на поединок.
Старец нараспев начал что-то произносить, совершая руками какие-то сложные замысловатые движения. Чудовище вздрогнуло и, словно ощутив в этих непонятных словах смутную угрозу для себя, дернулось вперед. Но в этот момент с ладони старца сорвалась ослепительно белая молния и ударила в монстра.
В тот же миг мелкая дрожь сотрясла чудовищное тело, и страшилище замерло в движении. Бурая шишковатая поверхность его туловища начала изменять цвет, светлея, словно превращаясь в камень. С изумлением Филгор понял, что чудовище и в самом деле превращается в серый камень.
Последняя судорога пробежала по хвосту страшилища, и оно замерло, окончательно превратившись в огромного каменного истукана.