Аннотация: Был ноябрь, понемногу начиналась зима. Первым, еще мимолетным снегом, фонарями, все ярче горящими в облетающих кронах деревьев. Каждый фонарь - словно белый круг луны в полнолуние. Ненастоящей луны. Луны, чей свет только кажется притягательным.
Был ноябрь, понемногу начиналась зима. Первым, еще мимолетным снегом, фонарями, все ярче горящими в облетающих кронах деревьев. Каждый фонарь - словно белый круг луны в полнолуние. Ненастоящей луны. Луны, чей свет только кажется притягательным.
Одно дерево росло прямо под ее окном. И свет фонарей, проходя сквозь голые ветви, наполнял комнату призрачным сиянием: тяжелые шторы на окнах очень редко бывали задернуты. А электричество - включено. Она поступала так намеренно. Ей казалось: если держать шторы открытыми, дереву под окном станет чуть теплее. Большинство людей сочли бы ее поступок чудачеством. Порой она и сама сомневалась в разумности своих поступков. Но стоило облететь с деревьев последним листьям, и становилось ясно, что она не в силах задернуть шторы - дерево нуждалось в ней. А она - в дереве. Им обоим опять предстояло пережить зиму. Поэтому дерево для нее всегда оставалось особенным. Зимним деревом. Её деревом. Хотя она ни разу не поинтересовалась: а какой оно, к примеру, породы? Просто дерево. Летом ничем не выделяющееся среди прочей зелени - ее взгляд безразлично скользил мимо. Но зимой в его изогнутых, заледенелых ветках чудилось что-то трагическое, словно в горестно заломленных руках. И у нее сжималось сердце. Так, наверное, заламывали руки актеры "на театре" лет полторасто назад. Они всего лишь изображали чувства, но дерево, и правда, каждую зиму мерзло, борясь за свое существование, - в его заломленных ветвях не было неискренности.
Вот так они и жили: она - в своей наполненной призрачным светом комнате - и дерево, иногда, во время сильного ветра дотягивающееся веткой до ее окна. Чтобы постучать в стекло. И между ними была странная, временами пугающая ее связь... Дерево менялось, становилось старше - и ей трудно было не замечать этого. А потом - в ноябре - внезапным штормом надломило одну из рук-ветвей, как раз ту самую, которая тянулась к ее окну, - и та, казавшаяся прежде большой и сильной, беспомощно повисла на светлых, влажных волокнах. Назавтра приехала аварийная служба и спилила ненужную и опасную конечность. Дерево стало калекой. До весны, если случалось проходить мимо, она делала это почти бегом, отведя взгляд: обезображенное дерево почему-то вдруг разом перестало быть ее деревом. А весной, как только набухли и лопнули почки, дерево покрылось желтоватыми цветками, и она впервые заметила, что это был обычный для их города клен. Лето прошло незаметно, а осенью она переехала на другую квартиру. И забыла о зимнем дереве. Так, как будто и не было всех этих зим, которые она прожила с не зашторенными окнами.
Через несколько лет она случайно проходила мимо прежнего дома. Дерево жило, - уже само по себе, не помнящее об их магической связи и не нуждающееся в ней. На этот раз она не отвела взгляда... Был ноябрь. Понемногу начиналась зима. И в ее сердце еле слышно звенела пустота.
![http://photo.sezone.ru/?action=showphoto&id=6741 [Anj Снег и фонарь]](/img/w/wan_s_a/m_006/sneg_i_fonarx_1.jpg)