Аннотация: Вторая пародия на "Ведьмака" А.Сапковского
Она пришла под покровом темноты. У ночи, как известно, свойство всё приукрашивать, в том числе и девичье тело. О, она прекрасно об этом знала. Может, потому и не пришла днём, как остальные. Лишила его возможности видеть, но оставила необъятный простор фантазии. Ей было всё равно, что недоразвитый мужской ум, возможно, примет её за другую, нарисует в голове образ той, что оставила там наибольший след, той, из-за которой рыдают по ночам, горюя об упущенных возможностях и несбывшихся желаниях. Той, которая снится в эротических снах, плавно переходящих в кошмары.
Она на секунду показалась в лунном свете, сбрасывая на пол накидку. Как видение, явившееся из потустороннего мира. Её лёгкое движение разбудило его, выдернуло из состояния, наиболее близкого к человеческому сну. Такие, как он, не спят, они постоянно бодрствуют, пребывая в неподвижности, позволяют таким образом отдыхать усталому телу и остывать горячей голове.
Она нерешительно подступила к ложу, но тем же плавным движением, что и до этого. Ждала его действий, была о нём наслышана, знала, что ему достаточно и намёка, что на него не нужно набрасываться, сам на кого угодно вспрыгнет. Он не пошевелился, он устал, у него и без неё была сегодня тысяча и одна женщина. Сегодня, вчера, неделю назад. Он устал, но одновременно понимал, что устать не может, что такие, как он, не устают. Лабораторные опыты, эликсиры, препараты и мутагены, изменившие тело, отформатировавшие мозг и подкорректировавшие кое-что в душе, навсегда превратили его в монстра, как слон сильного, по-волчьи выносливого, кошачье ловкого и подобно гепарду быстрого. Не обошлось без побочных эффектов, таких как демоническая харизмастичность, но не красота, безумная тяга к женщинам, способность осчастливить всех и сразу. Но без возможности создать семью и родить детей. Он был совершенно и бесповоротно бесплоден. Сложно сказать, чего не хватало его сперматозоидам, средневековая наука не доросла делать какие-нибудь выводы.
Так и не дождавшись его инициативы, она присела, а затем и прилегла на ложе. Ей было зябко в прохладной комнате, она не знала, что его бледное тело не способно её согреть. Разве что потом, разбудив тепло в ней самой. Змеёю она вползла на него, оплела кольцами рук и ног, будто неосторожную жертву. Напрасно он пытался отстранить её жестом, напрасно кривился и отворачивал голову. Она хотела и добилась ответа. Нет, только не это снова! Что на вас всех сегодня нашло? У него больше ничего нет, он выжат, как сухая половая тряпка.
Но тело уже не подчинялось ему, жило само, своими эмоциями и желаниями. Девушка раскачивалась над ним, тряся морем волос, она то тихо, то громко стонала. Он всегда всё привык делать бесшумно.
Солнце лизнуло бледное лицо, покрытое несколькими чёрточками красных шрамов. Осторожно, с опаской, будто удивляясь, почему эта кожа не может уловить хоть немного ультрафиолета. Вот девушка - другое дело, усеяна веснушками вся, от носа до пят. Кто-то распахнул тяжёлые пыльные шторы, и комната утонула в свету. Геральт вскочил, глупо закрываясь рукой, словно мифический вампир, что вот-вот, спустя долю секунды, рассыплется в прах.
- Раз уж нам довелось лицезреть известного ведьмака из Ливии, то хотелось бы увидеть и его деньги, - раздался глубокий голос, Геральт знал его обладательницу - Нинон, владелицу большого борделя на улице красных фонарей, знаменитого на весь Голландер.
Хороша собой, когда-то сводила с ума великих мира сего. Сейчас мамка своим девочкам, хотя нет-нет, а ради особого клиента и вспоминает бурную молодость. Геральт это знал.
- Стоит отъехать по делам, - даже ворчание у Нинон выходило соблазнительным. - Возвращаюсь, и что вижу? Девочки ходят, словно околдованные, глупо улыбаются, как идиотки. Будто деревенские дурочки, что впервые увидели городского парня. Ну, конечно, - ведьмак в городе.
- Прячьте женщин, - Геральт, наконец, нашёл толстый кошелек на поясе одежды, которая валялась возле кровати, и запустил им в Нинон.
Она его чуть не выронила.
- Ты что медяки год откладывал? - в голосе проскользнула подозрительность.
- Посмотри.
Нинон развязала тугой узел и достала одну из монет с профилем неизвестного здесь короля Фолькекса.
- Странные какие-то? Чьи это?
- Мазовские.
- Настоящие? Знаю я этих корольков, вечно золото всякой дрянью разбавляют, - не удержалась, попробовала на зуб и, видимо, осталась довольна результатом. - Здравствуй, Геральт.
- Здравствуй, Нинон.
- Желаешь чего-нибудь особого? Сейчас я каталог принесу. Ёля! - прикрикнула Нинон на девушку. - Сгинь отсюда! Мы тебя посудомойкой взяли, а ты к клиентам пристаёшь.
- Видел я твоих из каталога, причём в разных позах. Пусть принесут выпить и закусить. И фисштеха немного, раз уж я оказался в единственном городе, где он не запрещён и дёшев.
Девушка, не спеша, сползла с кровати и нагнулась за сброшенной ночью накидкой, вновь побуждая желание. Нинон не удержалась и хлестнула её по голой ягодице. Ёля взвизгнула и убежала. Геральт проводил её почти с сожалением, хоть при свете дня она ничем не напоминала ту мечту, что явилась ночью. Совершенно не походила на...
...Янифер.
Вообще-то её звали по-другому, но Геральт не мог ни запомнить, ни правильно выговорить это заковыристое иностранное имя.
- Ты уверен, что хочешь одеться? - лукаво спросила его Нинон.
Геральт не возражал, он успел отдохнуть ночью, Ёля не в счет. Гламурная в форме сердечка кровать, возмущаясь, скрипела. За последние несколько дней ей многого пришлось вытерпеть. Любовники так предались страсти, что не замечали ни бесстыдного солнечного взгляда, ни глаза, полного слёз, в замочной скважине. Лишь нелепые предрассудки мешали той, что была за дверью, присоединиться. Тем не менее, она не уходила, смотрела и смотрела, мучаясь и терзая себя.
Нинон обустроила всё с размахом. Большущий трёхэтажный особняк, а с заднего двора небольшой садик, в глубине которого спрятался домик для особых гостей. Этот отель безумных страстей иногда называли храмом Мисиписи - объединённым культом всех богинь любви, которым с незапамятных времён поклонялись представительницы древнейшей профессии. Что тут говорить, у каждого народа, каждой расы, в любом первобытном или кочевом племени во все времена были женщины, отдававшиеся каждому, за деньги ли, кусок мяса или что-то иное. И везде, во всех городах и странах были храмы богам любви, этакие варианты современных борделей. Организация древних поражала, главное, никакого мещанского ханжеского взгляда, глаза предрассудка. Раньше жили естественно, в единении с природой, не сковывая себя какими-либо рамками.
Время беспощадно расправилось с прочими культами, но культ любви только расцвёл от этого, оброс побегами и дал плоды. Старые боги умерли и из их праха возникло нечто эфемерное, многорукое и многоногое, изогнутое в естественных позах, сразу в нескольких, одновременно мужское и женское. Гермафродит с арбузоподобными грудями и торчащей колом гордостью. Такой позавидовал бы любой самец, напоминает миленькую побрякушку из коллекции волшебных самотыков Янифер...
Странно, почему Геральт опять вспомнил её. Кажется, статуя Мисиписи ничем не напоминает знаменитую чародейку, разве что деталями. Хотя, если задуматься, и рассматривать всё не так буквально... Душа Яны так же запутана, как конечности Мисиписи, а характер - такое же нагромождение бессмысленных пошлостей.
Утро, приблизившееся к полудню, ничем не отличалось от обычного. Половина обитательниц борделя ещё отсыпалась после бурно проведённой ночи, остальные выглядели заспанными и несколько заторможенными, что нисколько не ущемляло их естественной красоты - Нинон отбирала лучших. При виде Геральта девушки краснели, хотя, казалось, их-то смутить ничего не должно. К тому же ведьмак успел одеться, прежде чем покинул их хозяйку. Подружки перешёптывались, рассматривая спину удаляющегося белоголового. Наверное, делились друг с другом некоторыми ночными подробностями. Геральт рассеянно улыбался, отвечая на смущённые приветствия. Он не узнавал ни одного лица, может потому, что девушки смыли вечерний макияж? И уж точно ни одной не осталось с прошлого раза, когда Геральт, раздобыв немного денег, ненадолго заглянул сюда. Это было пару лет назад. Короткий век бордельной шлюхи, в отличие от века странствующего ведьмака. Кто закончил карьеру, выйдя замуж, кто перешёл на новый уровень городской или даже придворной куртизанки, но большинство, конечно, скатилось вниз - на панель, в витрины улицы красных фонарей, или ещё дальше, в портовые таверны и трущобы.
Друг Геральта, известный поп-музыкант Цветик сравнивал профессию проститутки с профессией ведьмака. И обижайся тут или не обижайся, а между ними на самом деле немало общего. Особенно остро это ощущается, когда в тебя бросают камнями вместо положенной платы. А те презрительные взгляды и плевки, которыми награждают крестьяне ведьмака? Геральт вспомнил, как стоял у палисадников сёл и местечек в ожидании клиентов, зачастую получая лишь комом грязи в лицо. И боевыми искусствами большинство девушек владеют не хуже любого ведьмака. Таких Геральт любил сильнее остальных - совмещал приятное с полезным. А бой проститутки с ночным потрошителем отличается от боя ведьмака с плавуном или гравейром лишь тем, что у проститутки нет посеребренного меча, и одежда на ней далека по защитным свойствам от ведьмачьей кожаной куртки.
- Геральт, - кто-то наглым образом прервал его размышления. Голос показался знакомым - приятный, томный, чуть задыхающийся, словно его обладательница пробежала стометровку, причём с лёгкостью, будто делала это каждое утро вместо гимнастики.
Геральт обернулся, он никак не мог узнать стоящую перед ним девушку, хотя лицо показалось знакомым. Наверное, одна из вчерашних осчастливленных, хочет не сколько поблагодарить за полученное удовольствие, сколько узнать, когда же ей ждать продолжения. Сколько ему пришлось пережить за свою долгую жизнь подобных утренних сцен и разборок с женщинами, всегда желающими большего.
- Ты ничего не замечаешь? - продолжала девушка. Ростом она была пониже Янифер, и на лице не было того постоянного выражения жестокости, что, подобно второй коже приросло к черноволосой чародейке.
- Что я должен заметить? - Геральт всё никак не мог признаться, что не помнит её. В конце концов, пора поискать себе новую партнёршу для сексуальных игр, раз уж за всё заплачено. Так почему бы не эту?
- Ты сказал, что тебе не нравятся блондинки. Взгляни на мои волосы, ради тебя я перекрасилась. А алхимия вовсе не моя специализация.
В глазах девушки стояли слёзы, недалеко было до истерики. И тут Геральт начал вспоминать. Трис Меригольд, ни для кого не было секрета, что она поставила себе задачу переспать со всеми ведьмаками, да ещё горевала, что их на свете осталось так мало, а новых не выводят. И молодой Ламберт, и красавчик Эскель, которого вообще ничего не интересовало, кроме ведьмачьих эликсиров, даже старик Весемир - всё попали под её чары. Лишь Геральт никак не давался в объятия этой сомнительной красотки.
Теперь Трис обладала роскошной гривой каштановых волос. Геральт знал, что магия творит чудеса. В оправдание Трис можно сказать, что она пока обошлась без пластических операций, в отличие от некоторых её коллег по магическому цеху, не исключая и Янифер.
- Не блондинка, это хорошо, - сказал Геральт. - Но что это? Взгляни на свою талию.
- А что с моей талией?
- Вот и я спрашиваю, что с твоей талией? Её нет.
- У меня есть талия.
- Как у пивной бочки обод. Я, конечно, тоже люблю сало кушать, но не до такой же степени.
Трис больше ничего не сказала. Разрыдавшись в три голоса, она убежала.
- Погоди, - пытался остановить её Геральт. - Мне вообще-то всё равно, есть талия или нет.
Трис уже несколько месяцев ездила вслед за Геральтом, выслеживала, докучала, надоедала и навязывалась. Но всегда предлагала себя как-то неловко, не вовремя. Жутко переживала его отказы и плакала в подушку по ночам. Это преследование превратилось в манию, усугублявшуюся тем, что у Трис с тех пор не было других мужчин. А вообще без мужчин она не могла. Но даже в мыслях у неё не было плюнуть на негодяя-ведьмака и найти себе нормального парня для нормального траха.
Геральта часто называли бесчувственным. Что ж, возможно, он таким и был. Посмотрел немного вслед Трис, и ушёл искать Нинон, Ёлю или ещё кого-нибудь.
Здравствуй, Ёля, хоть мы сегодня уже и виделись. Говоришь, времени нет, гора посуды накопилась с вечера. Не беда, на это дело больше пяти минут не уйдёт, и посуда вовсе не помеха, ты мой её, а я сзади пристроюсь. Как ты меня назвала? Ничего не поделать, гиперсексуальность - побочный эффект от действия мутагенов. Не ты первая теряешь голову при виде ведьмака, хорошо ещё со мной встретилась, а не с мальчишкой Ламбертом. У него это больше выражено. Пора, видно, всем нам менять профессию, становится проститутками вместо ведьмаков. Ну, бывают такие мужчины которые удовлетворяют женщин за деньги. Конечно, в основном клиентками будут старухи, но нам, ведьмакам, если честно, всё равно.
Да брось ты эту тарелку, разобьёшь ещё, потом хозяйка заругает. Так, молодец, быстро учишься. Почему ведьмаком быть плохо? Так ведь мы - вымирающий вид, нас мало осталось. Какой-то неизвестный писака памфлет на нас сочинил - "Монструм", может, читала? Так вот, в этом творении описывался ведьмак, если смотреть на него глазом, полным предрассудков. Говорилось, что сами по себе ведьмаки - не люди, а монстры. Что ж ты так задрожала? Не бойся, хотел бы съесть, уже съел бы. Монстры, похуже, чем иной вислобрюх, троллезавр или велоцираптор. Те, по крайней мере, не живут среди людей и не трахают их женщин. Сплошные предрассудки, не знаю, как велоцирапторы, а иные драконы и тролли до этого очень охочи.
Повернись, надоело на твой затылок пялиться. И почему Нинон тебя посудомойкой определила, ты и в других делах ничего соображаешь, и задом работать можешь и передом. Ты у стены этим никогда не занималась? Самое время попробовать. Главное, головой не мотай сильно, шишак будет.
Да-да, тролли крадут крестьянок и тащат себе в норы. Некоторые даже домой возвращаются, спустя неделю-другую, причём с подарками. Но большинство, конечно, всё же съедают. Знал я одну княжну из Киньтры, это далеко отсюда, ты не знаешь. Звали её Поветра, такая сквозанутая на голову была. Так вот, она даже умудрилась залететь от такого тролля, может, и родила уже какого-нибудь троллоида, не знаю, давно новостей оттуда не поступало.
О драконах же разговор особый, может, когда-нибудь расскажу. Всё равно ты меня почти не слушаешь. Вот так. Не стесняйся кричать, здесь это не в диковинку. Не волнуйся, к ведьмакам зараза не цепляется, ещё один нелепый миф людской толпы. И залететь от нас невозможно, нам не повезло, в отличие от троллей. Я не дорассказал тебя о "Монструме". Так вот, начитавшись этой писанины, толпа вооружилась вилами, дубинами, факелами и спалила нашу академию Каэр-Морхен вместе со всем, что там было. Доценты погорели, профессора, книги и лаборатории, некому и не на чем больше новых ведьмаков учить. А старые постепенно загибаются. Мало нас осталось.
Что ты там шепчешь? Хватит болтать? Тогда держись!
- А, Геральт, - Нинон нервно одёрнула улыбку - к ней тоже передалось общее смятение перед ведьмаком, хоть женщины, разумнее её, ещё поискать нужно.
Но пришёл он не вовремя, можно сказать, застукал с клиентами, хорошо они пока были в штанах. Геральт не против фривольных сцен, но только если они случаются с его участием.
- Познакомься, это граф Фаршик и лыцарь Тайсон.
- Майк Тайсон, - представился последний.
- Какая честь, - почти без издевки произнёс Геральт и даже попытался соорудить реверанс. Не получилось, и всё проклятый ревматизм виноват.
- Они пришли сюда не потому, чтобы оказывать честь. Скорее, наоборот. Потому что представляют интересы своего крёстного папы, доктора Варёного, а он, не смотря на учёную степень, весь Нямстердам контролирует.
- Профессора Варёного, - поправил Тайсон.
- Уже профессора, - удивилась Нинон. - Хотя я понимаю, это раньше нужно было диссертацию писать, а теперь совсем другие времена настали.
- Я что-то не понимаю, - недоумевал Геральт. - Я ничего против профессоров и прочей аспирантуры не имею.
- Ты чё, козел, дурку врубаешь? - вмешался Тайсон. - Поселился тут, девочек наших под себя подобрать хочешь?
- А почему нет? Они ведь для того и нужны, а деньги я вперёд заплатил. У Нинон спросите.
- Они не в том смысле, Геральт, - пояснила Нинон. - Они думают, что ты хочешь отобрать у них бизнес. Да-да, извини, что раньше не говорила, меня тоже Варёный контролирует.
Ведьмак нервно усмехнулся. Ему для полного счастья не хватало стать сутенёром для десятка другого барышней. А если эти черномазые его из города выпрут, можно будет разъезжать в этаком передвижном борделе. Хотя по взгляду Нинон становилось понятно, что она первая записалась бы девочкой Геральта.
- Поспешу вас успокоить, - мрачно сказал ведьмак. - Я поселился здесь не навсегда. Лишь на время, пока деньги не кончатся. Просто сейчас у меня их завелось некоторое количество. На сколько, Нинон, там ещё хватит?
- Где-то на три дня, - и развела руками. - Цены на всё растут, в том числе и на услуги. Вот если б ты в Выршаве додумался алмазов прикупить, даже ещё б заработал, всё-таки Мазовия к Сибири поближе.
- Три дня! - бушевал Тайсон. - Ты свалишь отсюда немедленно! Сейчас!
- Слышишь ты, сопляк обкаканный, - перешла на его язык Нинон. - Я в этом бизнесе работала, когда ты ещё в спортивной школе полы драил, мечтая о первом юношеском. Поэтому твёрдо усвоила одно: клиента с деньгами нельзя выгонять, прогнись, но всё для него сделай. Пора бы твоей шоколадной заднице это давно запомнить, вместе со своим профессором.
- Что? - налился кровью Тайсон. - Да я чемпион мира в тяжёлом весе! Я если захочу, мизинцем тебя нокаутирую.
- Только тронь меня этим своим мизинцем, тремя годами не отделаешься, мигом получишь лет десять строгача.
Тайсон побледнел, словно ему напомнили о чём-то очень неприятном.
- Довольно, - в знак примирения Геральт поднял руки. - Какие из-за меня страсти, почти как в дешёвом сериале. Минхерц Фаршик, вы кажетесь мне более уравновешенным, чем эта прирученная горилла. Заверьте, пожалуйста, вашего крёстного папу Варёного, что я не собираюсь надолго оставаться ни в Нямстердаме, ни во всём Голландере. Не возражай, Нинон, я в самом деле задержался. И делать мне тут нечего, чудовища в вашем Бенилюксе только на картинках водятся. Даю слово, через два, максимум три дня я покину здешние места.
Но уже на втором предложении Геральту стало понятно, что его позывы к Фаршику напрасны. Лишь на звук собственного имени минхерц насторожился, а потом вновь впал в зевоту. Похоже, граф совершенно не знал польского языка.
- Ты кого назвал гориллой, белая задница?! - набросился на ведьмака Тайсон. - По любым правилам, Лондонским или Бруклинским, в восьми или пятнадцати раундах, с секундантами или без, в Лас-Вегасе, Бирмингеме или Претории, я вызываю тебя, моральный урод!
Тяжелая боксёрская перчатка упала на пол с кирпичным стуком.
- Испортил паркет - будешь восстанавливать, - холодно заметила Нинон. - Никакого бокса здесь, у нас приличное заведение. Хотите подраться - марш на улицу.
- Пусть пьянчуги на улицах дерутся, - презрительно заметил Тайсон. - Я меньше чем за десять миллионов долларов даже разминаться не буду.
- Фаршик, уведи этого скупердяя, он мне надоел, - обратилась Нинон к минхерцу и добавила что-то на голландерском.
Граф одёрнул Тайсона и шепнул ему что-то на ухо.
- Три дня! - Железный Майк показал Геральту три толстых пальца. - Я сейчас же свяжусь со своим импресарио и он организует наш бой, заметить не успеешь, как окажешься на ринге против чемпиона. А пока тренируйся, салага.
Наконец, развернувшись на сто восемьдесят градусов, Тайсон с Фаршиком удалились.
- Геральт, ау! Отзовись, мой сладкий котик.
Ведьмак со вчерашнего вечера изучал "Камасутру", стремясь узнать что-то новое и опробовать, пока не поздно, с Нинон. Но иллюстрированная классика нисколько не способствовала зарождению интереса. Скупой слог и бездарные картинки. Современные сексуальные пособия более содержательные.
- Мяу! - изобразил Геральт. - Моя киска, мы ж только что расстались. Имей терпение. Чем дольше ожидание, тем сильнее наслаждение. Так в "Камасутре" написано.
- Да нет, я не за тем. Убери руки, я сказала - не за тем. К тебе гость пожаловал.
- Опять Трис Меригольд? Я ж просил не говорить, где я.
- Так бы я и отдала тебя ей. Нет, это твой дружок, грамотей и графоман, мастер потешных рифм и сочинитель шлягеров. Жрец паскудств - поэт Цветик Семицветик собственной персоной.
- Прошу любить и жаловать. Зови быстрей сюда, он в представлении не нуждается.
- Жаль, я уже почти приказала его вышвырнуть. Ведь он заявился без денег.
- Брось, пусть отдохнёт за мой счёт.
- Не понимаю я такой дружбы. Но желания клиента - закон.
- Прогнись, но всё сделай. Чего же ты, давай прогибайся.
Он уже шуршал пышными юбками Нинон, когда услышал в коридоре фальцет Цветика.
- Я-а-а-а... подожду ещё чуть-чуть... - наконец, он сам появился на пороге, длинноволосый, с пером в шляпе и неизменной гитарой в руках.
Увиденное повергло его не то что в изумление, скорее в приятное удивление, словно именно эту картину он всегда мечтал лицезреть.
- Любовь, похожая на со-о-о-н... волшебным сделала пио-о-он... - затренькал Цветик на гитаре, а затем выдал на более высоких тонах. - Хочу любить тебя сейчас, в сотый раз, как в первый раз... Засадить, да та-ак, чтобы слёзы брызнули из глаз...
- Как всегда, в своём репертуаре, - заметила Нинон, раскачиваясь в такт движениям Геральта. - Сначала возвышенная лирика, а потом набор свинских пошлостей. Видно, талант не пропьёшь.
- Милая... ты услышь меня-а-а... рядышком стою... я с гитаро-ою, - продолжал напевать Цветик. - Что это вы, "Камасутру" изучаете?
Иногда он переходил неожиданно на прозу, но очень редко. Пролистал парочку страниц.
- Вот это занятная поза, а давайте испробуем, тут как раз двое мужчин требуется и одна женщина.
Позже, когда Нинон удалилась, они развалились на софе, отдыхая и предаваясь воспоминаниям. Геральт потчевал Цветика слабыми ведьмачьими эликсирами, а сам пил крепкие.
- Хорошая баба эта Нина, - причмокивал поэт. - Всегда мечтал о ней, хотел даже больше, чем эту стерву Янифер. Но никогда не хватало денег даже, чтобы на порог ступить её борделя. Спасибо тебе, друг, за исполнение моего пошлого желания. Я услышал, что тебя убили в Выршаве, ну и подумал, что только сюда Геральт мог уехать "перерождаться".
- Было дело, - ответил Геральт и залпом допил стоградусный эликсир "Пурга" из полулитровой колбы. Даже не поморщился, а эффект ощутил спустя пару минут. Время будто замедлилось, было видно, как Цветик шевелит губами, и лишь потом слух воспринимал его растянутую речь.
- Эх, хороша. И крепка же зараза, - восхищался Цветик, Геральт не сразу понял, что он имеет в виду выпивку. - Воистину, нет лучшей алхимии, чем ваша ведьмачья.
- Только пей маленькими глотками, это сильный галлюциноген, может всякое померещиться.
- То-то я начинаю сомневаться, правда ли, что эта красотка Нинон была со мной, может быть пригрезилось?
- Сейчас мы её позовём, чтобы ты убедился.
- Прошу пощады, Геральт. Увы, не все такие неиссякаемые, как ты.
- Каким ветром тебя сюда занесло? Решил поучаствовать в местном конкурсе народной песни и пляски?
- Вот умора, - фыркнул Цветик. - Я теперь в творческом поиске, куда хочу - туда лечу. Так что могу составить компанию, раз уж у тебя завелись деньги.
- Долго я здесь не пробуду. Местный авторитет уже прислал по мою душу чемпиона-супертяжеловеса.
- Док Варёный? - Цветик знал погонялова всех авторитетов от Вольги до Луары. Профессия у него такая - полукриминальная, все, кто не на зоне, лезут в продюсеры. - Брось, не будут же они штурмовать бордель в центре города?
- А если будут? Нет, Цветик, надо уезжать. Подальше отсюда, на юг, в Рио-де-Жанейро...
Цветик засмеялся, а потом запел соловьём:
- Ах, Рио-де-Жанейро, где ты, мечта моя? Ты как мираж растаял в синей дали... Брось, это миф о загробной жизни, кто туда попал, уже не возвращается.
- Говорят, там очень много диких монстров.
- Да-да, и мало всего остального.
- Местная цивилизация меня достала. На клумбу не помочись, везде сортиров наставили. Оказывается, у меня на тюльпаны аллергия, и фисштех уже не вставляет. Работы никакой нет. Вернее есть, но какая: то конюшни вычистить, то свинью забить, яблоки собирать, коней в поле выловить или быка за рога через реку перетянуть. А совсем недавно, не поверишь, сбежавшего из цирка льва ловил - убивать или шкуру портить нельзя, жутко дорогая зверюга. Вот ещё конкретный пример: подъезжаю к озеру, гляжу плавает что-то, так это что-то - кронозавр, сохранившийся чуть ли не с Мелового периода. Прихожу к солтысу: сколько, спрашиваю, дадите за это пресмыкающееся? Тот от испугу даже заикаться стал. Это ж наша Нэсси, говорит, туристы приезжают на неё полюбоваться. Не станет её, для чего им наша деревня? На дуб смотреть, что посадил своими руками Гай Юлий Цезарь? А дальше подрядился одному барону золотую антилопу ловить. Работа вроде денежная, целую гору отвалили, а потом всё как обернулось? Остался я с разбитыми черепками.
- Решено, едем. Но только не на юг, а на восток. В те дикие земли, где мы с тобой когда-то встретились... Эх, на востоке, на востоке... что за небо без луны...
- Да-да, познакомились, подружились и решили странствовать вместе.
- Там, как на юге и севере, не всех ещё монстров перебили. Это запад впереди планеты всей. Забьёшь парочку-другую троглодитов и хандра твоя надолго улетучится.
- А помнишь, Цветик...
- Я всё помню, а что не помню, в тетрадку записываю.
Геральт, наконец, нашёл Нинон. Яркий свет лился из стеклянной крыши, на чердаке было чудовищно жарко, пришлось сбросить на пол куртку и расшнуровать рубаху. Нинон была лишь в цветастом переднике и рукавицах, с завязанными в косу волосами.
От зелени и света резало глаз. В кадках и кадушках, в горшках, выварках и банных тазиках, в кастрюлях, ведрах и чайниках, в деревянных ящиках и керамических вазах, везде рос этот запоминающийся трехлистник. Лишь в центре возвышался стол с алхимическими колбами, ретортами и книгами. Но импровизированный сад уже покусился на эту территорию, сунул туда свои настырные зелёные пальцы. Среди этого изобилия Нинон напоминала нимфу волшебного леса. Она ловко орудовала ножницами и лопаткой, что-то мурлыча под нос.
- Вот ты где, хорошо выглядишь, - Геральт ловко поцеловал хозяйку сада в щечку, не забыв положить пятерни на обнаженные ягодицы.
Нинон вздрогнула, руки у ведьмака оказались холодными.
- А мы тут дурь выращиваем, - только и нашлась, что сказать.
Геральт знал, что каждый чердак Голландера - полулегальная лаборатория фисштеха. Ведьмак осторожно посадил Нинон на краешек стола, боясь сбросить какую-нибудь колбу или реторту. Ножницы выпали из внезапно обессилевших рук.
- Не уезжай, - услышал он позже, придремав.
- Что? - не понял Геральт.
- Останься, - Нинон спрятала лицо у него на груди. - Повремени немного.
- Не могу.
- Наплюй на дока Варёного и его гориллу. Ты здесь в безопасности.
- Не в том дело, мне на самом деле пора.
Нинон отстранилась и села, необычайно красивая в ярком солнечном свете.
- Я знаю, почему ты бежишь. Ты боишься встретить здесь её. И совершенно зря - она уже была два месяца назад, так скоро не вернётся. К тому же мы поссорились - я выставила её взашей.
Конечно, Геральт знал, о ком говорит Нинон. Ничего удивительного, Янифер - частая гостья различного рода борделей, а таких элитных тем более.
- А из-за чего поссорились?
- Не из-за тебя, - фыркнула Нинон. - О тебе она даже не вспоминала.
- Может быть, забыла?
- И не надейся. Она вынюхивала и совала всюду нос, надеясь тебя застукать с кем-нибудь из девушек. Можешь быть уверен, она помнит всё, и страшно зла. Её ненависть не только не утихла, а лишь разгорелась.
- И всё-таки, почему поссорились? Без денег она что ли была?
- Тогда бы я её вообще не пустила. С этой стервы я всегда вперёд требую. Нет, просто она слишком далеко зашла в своих, как она называет, играх. Ты должен быть в курсе.
Геральт встал, чтобы нагнуться к своей одежде.
- Взгляни сюда.
В глазах Нинон на какое-то время зажглась искорка алчности, но быстро погасла, лишь она поняла, что бриллианты не для неё. Небольшие, словно яркие дождевые капли, полный мешочек.
- Я хочу, чтоб ты отдала ей, когда она в следующий раз сюда заявится.
- Ну уж нет, - отшатнулась Нинон. - Не вмешивай меня в это. Откупайся сам, как знаешь.
- Если я её встречу, то тут же окажусь в колодках. Или ещё хуже - в клетке, как дикий зверь. Худшее, что может со мной случиться - это наткнуться где-нибудь на неё.
- Напрасно ты думаешь, что бриллианты её успокоят. Не знаю, чем ты ей насолил, но она горит такой жаждой мести, что готова порвать тебя на части.
- Всего лишь исполнил одно своё пошлое желание, - вздохнул Геральт. - И теперь расплачиваюсь.
Нинон не сводила глаз с камешков, пока ведьмак прятал их назад в мешочек. Как пел Цветик: лучшие друзья девушек - это бриллианты. Если б Геральт остался, всё это богатство в конце концов перекочевало бы в её ларец. Проклятый док Варёный, проклятый Майк Тайсон и проклятая Янифер.
Четыре берёзки росли удивительно ровным квадратом, словно для этих целей их и посадил заботливый лесник. Не выше, чем по грудь Геральту, располагался первый ряд верёвок, ниже - ещё два. В этом импровизированном загоне, словно бычок на пастбище, прыгал, махая в воздух кулаками, Майк Тайсон. Уже успел в нетерпении вытоптать площадку. В дутых кожаных перчатках, больше похожих на рукавицы, которые возможно и защитили бы зимой от лютого мороза, в остальном же были совершенно бесполезны. Меч в таких точно не удержишь. Не смотря на утреннюю прохладу, Тайсон мало того, что был обнажён по пояс, так ещё и пыхтел жаром, словно хорошо протопленная печь в избе. Чемпион был одет в полосатые панталоны, поверх которых сиял роскошный, расшитый золотом широкий пояс, на ногах - что-то среднее между лаптями и сапогами из выбеленной кожи с многочисленными верёвками.
- Ну что, выродок, - спросил Тайсон между глубокими вдохами. - Готов сразиться с чемпионом?
Геральт затравленно обернулся - подручные дока Варёного с алебардами и арбалетами успели преградить все пути для позорного бегства. Ведьмаку и Цветику осталась только одна дорога - к загону, под кулаки Майка Тайсона.
- Но это не Лас-Вегас, не Бирмингем и не Претория, - искал лазейки увильнуть Геральт. - Ты же говорил, что меньше, чем за десять миллионов долларов и разминаться не будешь.
Тайсон лишь громогласно захохотал.
- Познакомься с моим импресарио - смышлёный малый, его зовут Дон Кинг.
Тут только Геральт обратил внимание на толстого чернолюда в дорогой, расшитой бриллиантами лисьей шубе, с отличительной шевелюрой на голове, похожей на большой, чёрный одуванчик. Рядом с ним зевал минхерц граф Фаршик, как всегда, ни бельмеса не понимающий, о чём идёт речь.
- Как же, сам Дон Кинг, - с восхищением в голосе встрял Цветик. - Скажите, правда, что вы до сих пор обираете своих бойцов?
- Наглая ложь, - Кинг вынул изо рта толстую сигару, чтоб ответить. - Я решил, что такой бой поспособствует карьере Майка, он много кого побил на ринге, но вот до ведьмаков до сих пор не добрался.
- А если я откажусь от боя? - спросил Геральт. - Пусть мне присудят техническое поражение.
- Поверьте, мистер Геральт, это в ваших же интересах выйти на ринг против Майка, - принялся уговаривать ведьмака Дон Кинг. - Ну, что такого страшного там может с вами случиться? Парочку ребёр сломают, челюсть или нос. От этого ещё никто не умирал, а убивает Майк на ринге редко.
- Спасибо, вы меня утешили, - мрачно поблагодарил Геральт.
- Но ведь они в разных весовых категориях, - снова вмешался Цветик. - Кажется, подобные бои запрещены всемирной боксёрской ассоциацией?
- Цветик, заткнись, - сказал ему Геральт.
- Вы совершенно правы, мистер Цветик, - с улыбкой ответил Дон Кинг. - Но поединок у нас неофициальный, поэтому мы можем допустить небольшую разбежку в весе. К тому же Майк решил дать мистеру ведьмаку фору - право на пять первых ударов. Он даже защищаться не будет.
- Мне это всё надоело, - мрачно сказал Геральт и потянулся за мечом, на этот раз за обычным, ржавым - тем, что против людей.
Стражники тотчас направили арбалеты и алебарды в их сторону.
- Мистер Геральт, - решительно сказал Дон Кинг. - Попрошу сдать оружие. Мы здесь ведём честный бой, можете поверить, в перчатках у Майка не спрятаны кирпичи.
Ведьмак испугался не столько этих слов, сколько острия алебарды, недвусмысленно упирающегося ему в горло.
- Ладно-ладно, - прохрипел он, выпуская меч из рук. - Только не надо делать резких движений.
- А это что? - Дон Кинг указал на сумку с эликсирами. - Допингом у нас пользоваться не принято.
Сняли также куртку, оставив лишь нательную белую рубашку - Геральт же любитель, а только профессионалам можно выходить на ринг с обнажённым торсом. Цветик заикнулся было про шлем и три раунда вместо двенадцати, хотя Геральт и шикал на него, призывая молчать.
- Может нам его ещё в полный рыцарский доспех облачить? - смеялся Дон Кинг, ему хохотом подвывали Тайсон и охранники, за компанию хихикал ничего не понимающий Фаршик.
Но на трёх раундах сторговались, Цветик даже возгордился собой - обязательно пошёл бы в дипломаты, если б не был призван на службу музе.
- А кто же будет табличку с цифрами носить? - вспомнил в последний момент Цветик. - Может к Нинон пошлём за какой-нибудь девушкой?
Поединок обещал затянуться.
- Что мы баб в купальниках не видели? - фыркнул Тайсон, разрешив все споры.
Решили без этой немаловажной детали в порядке исключения обойтись. Цветик проверил у Геральта капу и шнуровку перчаток.
- Ты дистанцию рви, - напутствовал он. - И бойся его левой. Правой тоже бойся. Чуть что, виси у него на шее, главное три минуты простоять, а там и перерыв полуминутный. Три раунда выдержишь, потом, глядишь, и на ничью по очкам сведём.
Геральт в ответ промычал что-то совсем нецензурное.
Вместо гонга использовали удар поварёшки по чайнику. Ведьмак бросился к противнику, когда тот ещё только разворачивался. Вложил в удар всю свою стремительность. Тайсон не стал прятаться за перчатки, просто чуть наклонил голову. Геральт, вмазавший в воздух, завалился вперёд и удержался на ногах, лишь повиснув на канатах.
- Простите, я машинально увернулся, - извинялся Тайсон. - Больше не буду.
Но к маленьким хитростям всё равно прибегал, вот первым ударом Геральт ему по лбу попал, это всё равно что в окованные железом ворота молотить. По обеим скулам, голова Тайсона слабо дергалась, а потом вновь принимала вертикальное положение. Подбородок у чемпиона был вообще словно чугунным - раздался металлический звон, Геральт потом скулил и тряс руку.
- Последний удар, - в зловещем голосе Тайсона ведьмак услышал обещание.
Он постарался хорошенько приложиться, далеко отведя кулак за ухо и разогнавшись. И несокрушимость Тайсона поколебалась. Удар пришёлся в широкий нос, ещё больше его приплюснув. Майк пошатнулся и упал на колено.
- Он в нокдауне! - кричал Цветик. - Вперёд! Бей его! Развивай успех.
Но дальше уже били ведьмака. Серия справа, серия слева - словно тебя молотили пудовыми гирями. Геральт пытался закрываться руками, но это ему мало помогло. Когда ведьмак упал, его подняли за волосы, не переставая наносить сокрушительные удары в лицо и по корпусу. Тайсон не внял ни крикам Цветика, ни его выброшенному полотенцу, а остальные секунданты не решились вмешаться. Лишь импровизированный гонг спас Геральта, разбудив заодно графа Фаршика.
Тайсон ещё долго скалился, кричал в небо, потрясал кулаками и бил себя в грудь, стоя над поверженным телом противника. Геральт не двигался, Цветика, рвавшегося к нему, алебардами не пускали солдаты.
- Куда лезешь? - говорили они. - Погоди, не то и тебе достанется.
Потом Тайсон, должно быть, вспомнил, что происходит из одного весьма кровожадного племени центральной Африки. А как же ещё объяснить его следующий поступок? Он вновь поднял противника, но не затем, чтобы бить - кто ж боксирует после гонга. Тайсон вцепился зубами Геральту в ухо. Мотнул головой, как крокодил из Серенгети, отрывая кусок плоти своей жертвы.
Цветик закричал так пронзительно, как ни в одной из своих арий.
- Это его коронный номер, - похвалился Дон Кинг.
В течении суток им велели покинуть Голландер. Напрасно Цветик причитал, что Геральту срочно нужен целитель. Хорошо хоть лошадей оставили, между которыми удалось соорудить примитивные носилки. В небольшой деревушке, уже в Гиспанской Фландрии, неожиданно подоспела помощь. Хорошо, когда за тобой бегают чародейки, - подумал ещё сочинитель шлягеров.
- Твоё предназначение - быть со мной, - зло приговаривала Трис Меригольд Геральту.
И неверное сердце отозвалось на магические прикосновения слабым стуком.