Обыскав всю кладовку, Вова нашёл-таки самую длинную бельевую верёвку из маминого арсенала. Веревка была засаленная, полинявшая местами, но главное, что длинная и прочная. Мальчик развязал несколько узлов и смотал верёвку в клубок. Она была нужна ему всего на пару дней, поэтому маме и в голову не придёт спрашивать о пропаже.
В субботу утром, около десяти, из окна дома во дворе где жил Вова, высунулась женщина и стала истошно орать, называя гуляющего внизу мальчика разными неприличными словами, даже бросила в него чем-то вроде скомканного кухонного полотенца. Мальчик не обращал внимание на назойливую женщину в окне. У него были свои очень важные дела. Перекинув через плечо конец намотанной в несколько раз на руку веревки Вова медленно плелся из одного конца двора в другой. Процедуру эту он проделал несколько десятков раз. На другом конце веревки по земле беспомощно волоклась чёрная кошка внушительных размеров. Иногда Вова останавливался шевелил кошку ногами и что-то приговаривал, размахивая свободной рукой прямо перед мордой измазанного в свежей сентябрьской грязи животного.
Когда уставшая от рабочей недели мама Вовы выглянула в окно в проходной комнате и увидела сцену с издевательствами над их Кошкой Анфисой, она в ужасе выбежала во двор, налетев на сына, забрала бельевую веревку и надрывно-настойчиво поинтересовалась зачем Вова мучает кошку.
Мама запретила Вове заводить собаку, а ему очень хотелось. Пару недель назад он ушёл в школу без формы. Учился он во вторую смену, и мама просто не доглядела за рассеянным мальчиком. Классная руководительница Валентина Ивановна тогда не на шутку рассердилась, рассказала Вове о дисциплине, о том что делает из простого мальчика настоящего ученика второго класса и как просто превратиться в обычного неряху без пиджака и рубашки.
Вова тогда переспросил Валентину Петровну: "И что из кого угодно можно сделать прилежного ученика второго класса если его одеть в форму?". Учительница не совсем поняла суть вопроса и ответила очень многозначительно: "Из каждого можно сделать дисциплинированного и прилежного ученика". Немного помедлив и поправив очки в фиолетовой роговой оправе, женщина добавила: "Из каждого можно сделать человека, Вова. Да.".
Вова долго думал нам значением этих слов. У мамы спрашивать не стал. Сам сделал недвусмысленные выводы о силе преображения при помощи атрибутов одежды. Вове очень хотелось собаку, но в доме была только кошка. Мальчик долго наблюдал за кошкой Анфисой, на роль собаки она никак не подходила. Но если приучить её ходить на поводке как в школьной форме может через какое-то время она и станет почти собакой, рассудил он. Мама ведь часто говорила ему, что в школе их учат не читать и писать, а "мыслить логически". Куда уж логичнее: поводок как школьная форма.
Поводка не было, но была веревка. По Вовиной теории, через пару дней процедур с верёвкой кошка должна была стать умной как собака, которую он так хотел, и начать гулять рядом с ним как на поводке. Может даже гавкать со временем.
Вот уже пару дней Вова с рвением проверял жизнеспособность своей идеи о преображении кошки Анфисы. Ничего не получалось. Кошка ни в какую не гуляла на веревке. Он в пустую волочил её по дворовой грязи в разных направлениях. Сам кажется простыл. Соседи то и дело выкрикивали разные обидные слова. А теперь ещё и мама увидела.
Вова глубоко и почти пораженчески вздохнул:
- Из каждого мальчика можно сделать прилежного ученика если одеть его в форму. Ну и из кошки. Если на кошку одеть ошейник, можно сделать настоящую собаку, разве не так? Мне в школе рассказали, мама. - настаивал на своём раздосадованный Вова, пока мама развязывала бельевую веревку на шее у грязной, выбившейся из сил кошки Анфисы.