Янка, я все-таки решил написать что-то вроде дневника. Милая, именно тебя я называю Янкой, потому что тебе нравится это имя. Помнишь, ты сказала мне, что в моей жизни может быть только две Янки: ты и Дягилева. Вдруг этот текст дойдет и до нее. Может, для нее загробная жизнь - это уютная комнатка с окном в наш мир. Тогда она будет подглядывать, и вдруг случится чудо, и Янка увидит меня, пишущего эти строки.
Я пришел к выводу, что это будет дневник для нас троих. А, может, мы с тобой устроим переписку. Это уже на твое усмотрение. Сразу скажу: я не собираюсь прятать мою писанину от друзей, и, если кто-то захочет ознакомиться с ней, не буду мешать. Но при этом не собираюсь ее кому-либо навязывать. Поскольку у меня появился принтер, то скоро я завалю тебя с ног до головы своими творениями. Если такая перспектива тебя пугает, то тогда я буду писать только для нее - распечатки, думаю, можно сжигать. Вдруг и правда дойдут?
Что будет в этом дневнике? Думаю, что все! Хотя, наверное от подробных описаний половых контактов воздержусь! Нет, я понимаю, что это самое интересное... Матом постараюсь не ругаться (только если очень припрет!). Господина Сорокина я не очень уважаю, поэтому по его стопам, пожалуй, не пойду. Больше ограничений нет.
Я хочу, чтобы этот дневник стал моей своеобразной тренировкой. В связи с последними событиями хочу овладеть писательским мастерством как можно скорее.
Ну что ж, милая, думаю, можно начать. Но сначала вопрос: согласна ли ты идти со мной до конца? Если нет, то я сжигаю лист...
1.
У некоторых частей нашего дневника будут названия. Перед другими я просто буду ставить цифры. Вот как сейчас.
Идея писать дневник меня посещала давно, но окончательно оформилась вчера вечером. А сегодня в автобусе, когда я ехал на учебу, в мою голову уже начали проникать отдельные фразы. У меня был порыв схватить тетрадку и начать записывать все подряд, но я решил дождаться ночи. И правильно сделал. На часах 2.00. Свет погашен. Тишина. Одиночество. Самое то!
Знаешь, Янка, в предисловии мне хотелось сказать гораздо больше. Но я жутко боялся (и, честно говоря, до сих пор боюсь), что ты пошлешь меня подальше. И это был бы конец. Сейчас ночь, а твою реакцию я узнаю только завтра, но я в тебя верю, знаю, что ты не подведешь, знаю, что нам по пути.
Но если ты все-таки послала меня подальше, то тогда прощай. А вернее, убирайся вон из моей жизни. А если ты читаешь эти строки, то тогда все в порядке. Это значит, что я никогда не ошибался в тебе. Это значит, что я тебя не отпущу ни за какие коврижки. Так что заканчивай иронизировать (а то я не вижу) и поцелуй меня.
Ты всегда была моим корректором, самым злобным из всех. Поэтому я возлагаю на тебя почетную обязанность исправлять и этот дневник. Иначе как я научусь писать? Без тебя, Яночка, я вообще ничему не научусь (даже по бабам ходить).
Мое любимое дело - читать морали всем подряд, в дневнике постараюсь делать это не слишком часто.
Понимаю твое искреннее возмущение - но я уже заканчиваю писать всякую фигню. Сейчас начнутся истории. Стоит лишь перевернуть страницу...
2.
Начну с истории про обиженного писателя, про заплеванного поэта - то есть про себя, любимого, и про студию прозы "Подиум".
В эту среду экспонатом выставки стал молодой писатель Варов Сергей. Он пришел в здание союза писателей в полшестого, долго стоял и волновался, впрочем, его можно понять. В шесть часов Сергей начал смутно подозревать, что опять никто не придет. В прошлый раз его обсуждали всего два человека: с тех пор он затаил глубокую обиду на неблагосклонные небеса. На писателей, не пришедших в прошлый раз, обижаться все равно не имеет смысла - они своей судьбой не управляют, как небеса скажут, так и поступают. Ведь это только молодой, глупый Варов Сергей может противиться Высшей Воле и думать, что в жизни есть смысл.
Сергей по молодости лет, конечно, был невероятно наивен. Он верил, что если открыть свою душу людям, то они проявят свои лучшие качества. Хотя после пары писем величайшего критика Бориса Залесского у молодого человека появились признаки зарождающегося скептицизма, но он не счел нужным подразвить это качество. Небеса огорчились и решили помочь (как всегда, волшебным пенделем).
Писатели, конечно, опоздали. Но количество их превосходило самые смелые ожидания юного Варова. Ему мягко намекнули, что его будут бить, но Сергей только улыбнулся.
Писатель выставил четыре произведения: два рассказа и два эссе. По мнению знаменитого Алексея Рыбкина, Варов сделал это напрасно. Выставлять на обсуждение можно было только "Клару" - рассказ о борьбе кошки со смертью. Произведение, разумеется, ругали, но хвалили тоже - и Сергей уже был готов подняться на небо (то самое небо!) от счастья. Но тут Варова, по меткому выражению того же самого Рыбкина, начали раскатывать в блин за другие его работы. Особенно досталось произведению "О творчестве, о людях". У Сергея спросили, не считает ли он себя Гитлером. Мягко намекнули, что пора бы уже съездить на курорт на Банную гору (кстати, у Сергея там работает хорошая знакомая). А потом разгорелся гигантский спор. Вроде бы ругали Сергея, а обращались почему-то друг к другу. Юный писатель сначала не хотел вмешиваться, но потом его развели на разговор. Когда попытался хоть немного защитить произведение, его уже перестали слушать, зато стали учить.
Вы спросите, а что же такого в этом тексте? Оказывается, юный молокосос попытался классифицировать людей: на творческих, полутворческих и простых. Причем о последних отзывался не очень лестно. Написал о тяге к коллективизму, о сволочизме. Да где это видано, чтобы 19-летний паренек мог судить о людях! Видимо, от стыда он начал убеждать аудиторию, что писал совсем о другом. Да, признал он, мастерства не хватает, неправильно выразил, из-за этого превратно поняли. Но тут человек, который поначалу встал на его защиту, сказал, что это не творчество, поэтому и говорить не о чем. Даже тогда спор продолжался, но потом взял слово гегемон Владимир Киршин, крепко пожурил неопытного писателя, выразил надежду, что такого больше не повторится.
И тут произошло самое интересное - Варов Сергей чуть не свалился со стула - Киршин сказал, что прежние произведения Сергея были гораздо лучше. Аудитория заинтересовалась, выразила желание их прочитать. Тут разум бедного юноши не выдержал, он вытащил из сумки большой нож и накинулся на писателей. В считанные секунды комната наполнилась мертвыми телами. Сергей вытер нож о стул и сказал: "Новый Гитлер, говорите. Ну-ну..." Потом он развернулся и покинул этот дом пошлости и разврата. Посмотрев на небо, он твердо решил найти тех, кто понимает.
Вскоре Сергей бесследно исчез. Искала ли его милиция? Нет. Молодой писатель был добродушный малый - все самое страшное он совершал только в своем воображении.
А теперь серьезно. У меня сложилось такое чувство, что писатели долго пытались доказать себе (а не мне), что я не прав, что они - не такие. Сегодня я перечитал "О творчестве, о людях" - произведение хорошее, правда, недоработанное. Стоило бы его сократить на пару абзацев, смягчить некоторые выражения - оно стало бы конфеткой. Но меня все равно вряд ли бы поняли - на студии "Подиум" всегда слушали только себя. Бывает ли где-нибудь по-другому?
3.
Янка, ты, наверное, заметила некоторую странность этого дневника. Здесь нет дат. И думаю, что не будет. Не вижу в них необходимости. Я не буду рассуждать о природе времени, просто скажу, что я в него не верю. Поэтому - никаких дат. Эта еще одна особенность.
Только что читал "Домби и Сына". Книжка вполне интересная, главное побыстрее проскочить первые 70 страниц. Но все-таки ее довольно сложно читать, когда у тебя температура. Если честно, сегодня я вообще плохо воспринимаю окружающий мир. Болеть мне не нравится, зато нравится, когда ты за мной ухаживаешь. Кстати, пиво ты мне так и не разогрела - пришлось проводить эту операцию самостоятельно. Получилось вкусно (хотя, ты не поверишь).
Хотел написать побольше, но сейчас чувствую - все, мое сознание отправилось в далекое плавание. Пойду съем большой кусок мяса и сварю себе еще пива. Надеюсь, полегчает. I hate to be ill!!!
4.
Вообще-то, четвертая часть была совсем другая. В ней я ругал тебя, Янка, себя - остолопа, вдохновение, которое приказало долго жить и нашу немилосердную к творческим людям действительность. На тебя я злился за то, что ты заставила меня уничтожить рассказ. Пришло время разобраться с этим вопросом раз и навсегда.
Во-первых, в рассказе были какие-то элементы нашей с тобой биографии, но в принципе и герой, и героиня - абсолютно непохожие на нас люди. Валера - это самый обычный молодой человек, который не понимает свою девушку. Из-за своих страхов он предлагает расстаться - и Маша уходит в стену. В каком месте ты нашла гнусные намеки на твои сокровенные мысли, я до сих пор не могу понять.
Во-вторых, рассказ был недоработан. Скелет еще не начал обрастать мясом и кожей - ты заставила меня удалить произведение, которого, в сущности, еще и не было!
В-третьих, милая, пойми: для меня создать даже скелет до того сложно, что любое произведение на первых порах всегда мне кажется почти идеальным. А ты мне говоришь - удали его, уничтожь. Спрашиваю: почему? Ты мне начинаешь толкать какой-то бред, про то, что я не имею права такого писать. Дескать, моя жизнь, захочу, опишу сама.
Отсюда можно сделать вывод: либо ты не поняла рассказ, либо его не понял я. Очень жаль. А теперь произведение стерто: и с жесткого диска, и с дискеты. Но: оно до сих пор обитает в моей памяти, и, кто знает, может, через пару годиков я напишу его снова. Или мы напишем его вместе. Поглядим.
Янка, если захочешь, объясни, в чем было дело. А для меня эта тема закрыта. Гитлер, капут!
5.
Вчера вечером случилось почти невозможное. Меня пригласили в гости, на ночь. Янка, я предчувствую твой вопрос: чего же невозможного? Думаю, ты наблюдательный человек и заметила, что последнее время гости ходят ко мне. Поэтому, когда вдруг приглашают меня, я просто теряю голову от радости. Особенно, если приглашает девушка, туманно намекая, что кроме нас, там никого не будет.
Именно таким образом начинался рассказ о моем походе к Дине. Но я клятвенно пообещал его стереть - что и сделал. Это очень, очень некрасивые слова... Думай потише! Ладно, так и быть: будут и пирожки, и котята, и гусь в яблоках. Насчет большой любви не знаю: по-моему, она и так всегда была - и до сих пор никуда не сбежала.
Кстати, о большой любви мы и поговорим. Угадай с трех раз, кого мы обсуждали всю ночь? Правильно, господина А., курортные романы, противозачаточные средства и мозги, укатившие в неизвестном направлении. Короче, ночь провели весьма плодотворно. Эта милая беседа сопровождалась альбомами Васильева, "Арии" и Арбениной. К тому же там был яблочный чай с черничным вареньем, бутерброды с сыром и полумрак - что еще нужно для полного счастья?
На самом деле Дине для полного счастья надо было, чтобы приехал не я, а господин А. Но он отклонил сие заманчивое предложение, мотивируя тем, что любовь к зеленому змию уже превратила его в коричневое бревно. И, вообще, жена, дети - семейное счастье превыше всего! Кроме того, господин А. сказал Дине, что с завтрашнего дня у него шабашки в Кунгуре, но если он выкроит свободную минутку... Самое интересное, что шабашки будут длиться до июля. По-моему, это уже даже не подтекст - только Дина плохо пока это осознает.
Меня выбило из колеи другое: этот урод посмел обвинить Дину, в том что это она - переносчик всякой заразы. Янка, давай уже купим большой разделочный нож, найдем этого славного человека и кое-что подкорректируем в его карме. Как ты на это смотришь?
Ты догадываешься, что Дина была сама не своя всю ночь. Но она до сих пор старательно закрывает глаза на все. На мои доводы - один ответ: "Если я с ним порву, то я же первая не выдержу..." Янка, и это действительно так. Дину нельзя назвать глупенькой, доверчивой девочкой, но господин А. - умелый рыбак, знает, когда закинуть приманку и как правильно подсечь.
Но если бы он был маньяком - это было бы не так безнадежно. Господин А. - самый типичный представитель человечества. Обычный мужчина, созданный для войны. Тот самый, которого можно подцепить на слабо. Все, что мне рассказала Дина, убедило меня в этом в очередной раз.
Понимаешь, Янка, здесь столкнулись две практически противоположные вселенные. В какой-то мере для Дины он объект исследования. Она говорит, что хочет понять этого человека. Но ей же никогда это не удастся. А если удастся? Ты представляешь, во что превратиться принц?! Янка, ты ведь знаешь жизнь по ту сторону морали - ты даже рассказала ей. Правда, она не услышала.
Но самое ужасное не это. Жизнь, помимо него, Дине не интересна. Когда она рассказывает о господине А., ее лицо озаряет улыбка. Их дни на курорте кажутся ей потерянным раем. Она влюбилась в него настолько глубоко, что я не представляю, как ей помочь. Дина часто цитирует сэра Махи, но не понимает всей глубины этой фразы. А ей уже пора перестать надеяться...
Но, разумеется, есть один положительный момент - это ее стихи. Она пишет с каждым днем все лучше и лучше. Самое обидное, что он - причина этих стихов - никогда их не оценит. Ему не дано. Именно, поэтому мне до слез жалко господина А. Нирваны не будет. Сатори не произойдет. А у Дины? У нее есть шанс. Главное, его не упустить.
Вот так и жить - с собакою гулять...
6.
Вчера маму осенило: сказала, что хочет живую елку. Сегодня попыталась отправить меня на Стахановский рынок - но ничего у ней из этого не получилось. Еще бы: я еле на ногах держался. Какой к черту рынок - спать надо! Короче, съездила сама.
А теперь дерево лежит в коридоре - размораживается. Скоро пойдем его устанавливать. Разумеется, буду принимать в этом живейшее участие - а куда деваться? Наряжать, надеюсь, будет кто-нибудь другой - например, ты, Янка. Если это дело доверить мне, то в очередной раз выйдет нечто непотребное.
Сижу вот и листаю страницы памяти: когда же последний раз у нас была живая елка? Похоже, что этого раза не было вообще. Год за годом мы наряжали пластмассовое чудовище. Может, поэтому и праздник всегда был какой-то пластмассовый? Я чувствую, в этот раз все будет по-другому: гораздо веселее, гораздо интереснее. Елка живая - может, и мы тоже оживем? Пробудимся от зимней спячки и развернемся на всю катушку?
Самое интересное, что ель трехглавая. Продавщица сказала маме, что это сулит нереальное счастье. Хочется верить...
Ладно, пора приступать к делу!
7.
Я люблю одиночество. Это не такая страшная вещь, как тебе кажется. Янка, просто ему надо отдаться. А ты не хочешь. Пытаешься убежать от него, хотя прекрасно знаешь - бесполезно.
Я не представляю, как мы будем жить вместе: два бесконечно одиноких существа, в глубине души не желающих ничего, кроме одиночества. Только не надо лить слезы, говорить, что меня никто не заставляет и нести подобную чушь. Заставляют, милая, заставляют. Ты, твое безденежье, твоя зависимость от меня, твои поиски теплой, уютной корзинки. Господи, Яночка, я тебя безумно люблю, но мне чертовски сложно все время быть с кем-то. Я абсолютно антисоциальный тип. И мне нравится быть таким!
Мы вчера обсуждали с тобой любовь женщин к знакам внимания. Скажу по секрету: мужики ненавидят их оказывать. Причем все поголовно. Просто большинство умеет тщательно это скрывать. Я - не умею и не собираюсь учиться. Извини, но не вижу здесь трагедии. Я безумно люблю тебя - но разве можно выражать чувства таким пошлым образом. Да, пошлым.
Знаешь, почему женщин называют дурами - потому что в погоне за знаками внимания они забывают обо всем. Ах, он меня приласкал. Он, конечно, сволочь, но не могу без него. Милая, это же только внешнее. Я люблю тебя каждой частичкой своей души, и ты это знаешь. Каких же еще тебе надо доказательств? Женщины, каких вам всем надо доказательств?! НЕТ ТАКИХ СЛОВ, ТАКИХ ЖЕСТОВ! Просто стоит иногда послушать свое сердце, а потом, это главное, подключить к работе мозг. Любовь - это не только чувство, но и осознание этого чувства. Я могу сформулировать, за что я тебя люблю. Янка, а можешь ли ты?
Ты вправе упрекнуть меня: дескать, это ты-то, выступающий против логики, рациональности, предлагаешь что-то сформулировать? Но кто сказал, что формулировка должна быть логичной? Пусть будет какой угодно - но надо, чтобы ты не только чувствовала, но и знала силу нашей любви.
Возможно, тогда появится шанс победить одиночество...
8.
Как всегда: собирался написать об одном - написал о другом.
Милая Янка, только не воспринимай мою писанину чересчур серьезно. На самом деле мне чертовски интересно, что получится из нашей совместной жизни. Думаю, полный беспредел. И это не может не радовать. Обещаю, мы с тобой обязательно попробуем. В конце концов целых две недели уже прожили - и не скажу, что я взвыл от ужаса. Если с кем-то и отвлекаться от своего одиночества - то только с тобой. Ну, да - надолго вряд ли будет получаться. Но не будь жадной - это очень, очень эгоистическое чувство. А эгоизм, согласно авторитетным источникам, мешает просветлению. И это не есть хорошо.
Хочу достичь нирваны. Давай хотеть вместе. Хотеть, как известно, не вредно.
Короче, главное не париться.
Хотя, на данный момент главное - взять лыжи с балкона и устроить марафонский забег километров на сто. Возражения отклоняются. Ботинки надеваем и вперед!
9.
...И вот тут бы порассуждать о мужской и женской логике, о разном понимании жизни и о подобной чепухе. Перепечатал твое второе письмо, и оно, разумеется, натолкнуло на множество мыслей. Поэтому поговорим о... русской музыке. Ты знаешь, в отечественном шоу-бизнесе творится нынче такая фигня, что молчать просто невозможно. Блин, я понимаю, что задолбал со своей музыкой, ну что же делать-то, хочешь-не хочешь - придется читать.
Ладно, шутки в сторону. Милая Янка, надоело уже цапаться из-за каких-то пустяков. Все ведь на самом деле очень просто. Я тебе говорю: мне нужно свободное время - для работы, для учебы, для написания чего-нибудь высоко творческого. Ты мне говоришь: да ради бога, сколько угодно - только давай полежим еще две минутки. Две минутки тянутся часами - и я ни хрена не успеваю. Именно это я тебе и пытаюсь объяснить. Ты понимаешь, что я могу остаться без стипендии? Я не могу ограничить свою жизнь только общением с тобой - рад бы, да не могу. Ты-то ведь тоже не можешь заниматься только мной. У тебя сейчас появилось свободное время - да только у меня его нет. Пойми же это наконец. И не надо делать из этого трагедии.
Милая, если тебе что-то не нравится, ты скажи или напиши об этом прямо. Ты сначала сидишь и паришься, потом говоришь, что я тебя не слушаю, а затем порываешься уйти. А как я могу тебя услышать, если ты ничего не говоришь?
Больше всего мне нравится читать о том, что я считаю тебя дурой. Я НИКОГДА ТЕБЯ ТАК НЕ НАЗЫВАЛ, ДАЖЕ МЫСЛЕННО. Другое дело, что у нас разная логика и я часто не могу тебя понять. Ты во многом гораздо умнее меня. Мало того, ты гораздо талантливее меня.
Милая Янка, ты себя иногда ведешь так, будто я принимаю у тебя экзамен. Выброси этот бред из головы. Расслабься и получай удовольствие. Не надо ни с кем воевать. Это интересная позиция, но, увы, не оригинальная. Кстати, мир, как правило, побеждает. А "базу" построить - это вещь хорошая. Только не для войны, для игры.
Янка, давай будем играть. Сначала по чужим правилам, а потом начнем диктовать свои. И вот тогда мир точно станет наш, и мы выйдем победителями.
Знаешь, игра - такой хороший способ противостояния. И, в конце концов, если хочешь, можно немного поиграть и в войну.
10.
Все-таки филологическая сессия - это разновидность каникул. Весь день занимаешься черт-те чем, всю ночь читаешь книги. Правда, не всегда интересные, но это уж извиняйте, хлопцы. Банании были в течение семестра.
Что делают в сессию нормальные люди? Учат и бухают. А я вместо этого шатаюсь по гостям или кого-нибудь затаскиваю к себе. Говорю: ты бы лучше дневник писал или стихи сочинял. Займись чем-нибудь общественно полезным, в конце концов! Нет, куда там - все по гостям. Кайф, понимаете ли, ловим. Впечатлений набираемся.
Сегодня эти самые впечатления уже выплескиваются через край, поэтому берусь за ум и сажусь за клавиатуру. Ей-богу, Янка, мне есть о чем рассказать: некоторые вещи тебя весьма удивят, так что глаза на лоб можешь натянуть заранее.
Итак, понедельник. Отработал положенный срок под ритмичный грохот гитар и барабанов. Хотел позаниматься на тренажерах, но судьба воспрепятствовала. Иногда эта стерва насылает просто зверские приступы лени. Съездил в универ. Мне сказали: "Мальчик, хочешь стипендии? А сладких апельсинов?" Я сказал: "Конечно, хочу!" и благополучно отбыл домой. В ожидании Андрея лег спать.
Он пришел. Сказал, что теперь верит в привидения. Их по телеку показали. Ну, ты понимаешь, где-то между "Дурдомом -2" и "Дурдомом -3". Мы обсуждали разные метафизические вопросы, параллельно пытались настроить просмотр фильмов на компьютере. Пришли к выводу, что Антону пора руки рвать.
Почти скачали проигрыватель из мировой паутины, но внезапно на карточке кончились деньги. Служители сети не пожелали подарить лишний часик, ну или хотя бы десять. Андрей пообещал, что мы их все-таки до...м. Но компьютер не желал нам помогать в этом противозаконном деле, его от страха быть пойманным конкретно заглючило. Ничего, в следующий раз обязательно до...м.
Я, как всегда, собирался на тренировку, Андрей, как всегда, собирался домой. Вместо этого мы купили пару "Скитлсов" и пошли в балатовский лес в надежде встретить привидений. Встретили мужика с собакой и трех девчонок (чуть не увязались за ними).
Господи, как это прекрасно - ходить по ночному зимнему лесу, обсуждая маньяков и потустороннюю нечисть. Особенно забавно замолкать и слушать ночные шорохи.
Сперва мы решили идти прямо, никуда не сворачивая, но потом не выдержали и залезли в самую гущу ночного леса. Дойдя до второго черного дерева, смело повернули назад. Шорохи и скрипы раздавались постоянно: мне это надоело, я предложил ребятам выйти и потолковать с нами. Андрей же стал отклонять это заманчивое предложение. На этой почве мы немного поспорили, и ребята, увидев, что мы не можем прийти к консенсусу, срочно покинули территорию парка. Нахлынула зловещая тишина...
Когда мы вышли из парка, выяснилось, что домой обоим придется идти пешком - прогулялся с Андреем до Стахановской. Все время говорил себе: "Вторые штаны лежали на кресле! Кто ж знал, что так холодно!"
Придя домой, отогрелся в ванной и лег читать бессмертное произведение Николая Гаврилыча. И меня все время мучил вопрос: как эти уроды, в смысле, "новые люди", размножаются, если муж и жена живут в разных комнатах, а вместе только чайком балуются? Нравственная чистота - это, конечно, круто, ну а все-таки?..
Неожиданно грянул вторник. Мама, разумеется, позвонила на полчаса позже, чем надо. Сказала, что я опять опоздаю на работу. Кто бы сомневался? Опоздал, но этого никто не заметил. С зарплатой накололи. С музыкой тоже - слушали интеллектуальную попсу начала девяностых - группа называлась "Кармен". С удивлением осознал, что про "Муси-пуси" пели всегда.
В зал пришла Катя Антипина. Та самая Катя Антипина. Ну, почеши немного затылок: былое место проживания - г. Красновишерск, былое место работы - местная газета, былая должность - спортивный комментатор. Снимает однокомнатную хату, тут недалеко, за три штуки. Живет с подружкой. Имеет компьютер - на компьютере нет хорошей музыки. Не было до сегодняшнего вечера.
Мило улыбнувшись, напросился в гости. Принес музыку и Фрая. Она пока сидит без работы и страдает от безделья.
Соседка тоже из Красновишерска - описала мне твою внешность. Я все подтвердил - но заметил, что у девчонок устаревшие данные. Светлые длинные волосы... и т.д. Думаю, как-нибудь заглянем к ним вместе. В квартире места мало, но, блин, уютно.
Угостили чаем с шоколадкой и милой светской беседой. Короче, вечер состоялся.
Вывод: учитесь, господа и дамы, на филфаке, и будет вам вместо сессии небо в алмазах.