Варский Александр Николаевич : другие произведения.

Взлеты и падения Федора Парасюкина

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Святочный рассказ. Написан в соавторстве с Ильей Одеговым примерно за час практически на коленке и тут же прочитан на вечере святочного рассказа в Мусагете. После чего опубликован в Аполлинарии.

А.Н.Варский, И.О. де Гофф

ВЗЛЕТЫ И ПАДЕНИЯ ФЕДОРА ПАРАСЮКИНА

    
   Часть 1
   ТРЕЗВАЯ
  
   Сорокавосьмилетнего сироту Федора Парасюкина судьба не жаловала. Сказать -- била -- лучше промолчать. Вот и сейчас, после недельного нежалования, прокисший и околтунившийся страдалец не мог взять в толк, почему именно его жизнь похожа на старый прохудившийся башмак, да и Рождество подкатило как-то незаметно.
   Э-эхая и сквернословя, Федор гремел пустой тарой в направлении приемного пункта. По дороге его трижды обдало грязной жижей из-под нагло шуршащих колес, дважды чуть не ограбили школьники, испытывавшие после уроков страстное желание подраться и выпить, еще и обледеневший асфальт пять раз поднимался и бил в различные точки тела, и только многолетний опыт помог донести бесценный груз до заветного места, где встречались окружные недобитки судьбы.
   Судьба, однако, оказалась благосклонна к Парасюкину в этот день -- приемник был открыт, и, получив пять замусоленных десяток, осчастливленный страдалец направился к ближайшему "комку" за вожделенным. Когда цель была уже близка, Парасюкин поскользнулся и упал лицом в снег.
   -- Сынок, помоги, чем можешь, -- благослови тебя Бог, -- подай на хлебушек, -- проскрипел откуда-то сверху старушечий голос. Парасюкин хотел грязно выругаться, но имя господне возымело вдруг над ним странное действие. Впервые в жизни слово матерное не смогло вырваться из его уст. Лежа в сугробе, Парасюкин задумался.
   -- Эй, сынок, ты живой еще? -- костлявая рука вцепилась в плечо Федора и вырвала его из холодного белого мира. Перед ним стояла тощая старушенция с трясущимися губами.
   -- Помоги, сынок. Сегодня ночью творятся чудеса. Поможешь мне -- чудо, авось, и в твоем доме произойдет.
   Парасюкин представил себе, как он возвращается домой, а там стол ломится -- водочка, селедочка, грибки маринованные, салатики всякие и соседка Настенька в одном халатике, улыбается -- заманчиво. Вдруг и впрямь бабка правду говорит.
   -- Держи, бабусь, -- сунул Парасюкин грязные бумажки в руку бабки и побежал, спотыкаясь, домой.
   В подъезде было темно. В душу Парасюкина закрались подозрения. Он взбежал на свой этаж, рванул дверь -- носоглотку обжег знакомый кислый запах. Вещи разбросаны по комнате, обещанным столом и не пахнет, водки нет, Настеньки -- тем более.
   -- Бабка, стерва, -- ругнулся Федор и задумался.
   Если бы кто-нибудь из знакомых увидел вдруг Федора Парасюкина в эту ночь, он был бы очень удивлен. Впервые за весь год Парасюкин был совершенно трезв.
    
   Часть 2
   ЗДОРОВАЯ
  
   Сорокадевятилетнего сироту Федора Парасюкина судьба не жаловала. Сказать -- била -- лучше промолчать. Вот и сейчас, после полуторанедельного нежалования, прокисший и околтунившийся страдалец не мог взять в толк, почему именно его жизнь похожа на заброшенный чердак, да и Рождество подкатило как-то незаметно.
   Э-эхая и сквернословя, Федор гремел пустой тарой в направлении приемного пункта. По дороге его пять раз обдало грязной жижей из-под нагло шуршащих колес, трижды чуть не ограбили школьники, после уроков испытывавшие страстное желание надраться и кого-нибудь побить, еще и скользкий тротуар нанес семь чувствительных ударов в самые неожиданные части тела, и только многолетний опыт помог донести бесценный груз до заветного места встречи окружных недобитков судьбы.
   На этот раз Парасюкину дико повезло -- приемщик обсчитался и выдал на десятку больше. Оскальзываясь от нетерпения, Федор заспешил в гости к Дионису, чья храмина зазывно помаргивала разноцветной вывеской по ту сторону проезжей части. Обильное слюноотделение вытесняло из головы мысли, слезы предвкушения застилали глаза. Обалдевший от счастья Парасюкин не обратил внимания на предостерегающий оклик светофора.
   Удар пришелся в левое бедро. Отлетев метра на три, Парасюкин осознал, что умер, вследствие чего лежал молча и недвижно.
   Ухо, обращенное к небу, услышало щелканье и хлопанье, сбивчивый мужской мат, перемежавшийся женскими охами, шаги. Рука, сжимавшая заветные десятки, ощутила, как неведомая сила вытягивает их из нее.
   -- Он живой? -- нервный женский голос.
   -- Хрен его знает! -- грубый мужской бас.
   -- Может, скорую?
   -- Обойдется, сука, смотри, как бампер помял!
   -- Ну, может, он потом заплатит?
   -- Кто? Этот алкаш? Все его деньги вот -- шестьдесят тугриков. Короче, поехали отсюда, пока никто не заметил.
   Если бы Федор открыл глаза, то в свете фар отъезжающей машины он увидел бы на обочине двух человек, странно трясущих руками. Если бы подполз ближе, услышал, о чем беседа.
   -- Камень, ножницы, бумага! -- быстро проговорили они хором.
   -- Камень, -- сказал тот, что повыше, и, кажется, в голосе послышался мелодичный звон колокольчиков.
   -- И у меня, -- произнес тот, что потолще, сомнительно, но вроде был слышен металлический лязг в словах.
   -- Еще раз? -- тот, что повыше.
   -- Давай, -- тот, что потолще.
   -- Камень, ножницы, бумага! -- снова хором.
   -- Колодец! Я выиграл! -- тот, с колокольчиками.
   -- Ладно, этот твой, -- тот, металлический.
   И они разошлись, каждый в свою сторону.
   А Федор Парасюкин еще немного полежал, продрог и начал коченеть. Осознав, что дальше так невозможно, он поднялся и в расстройстве зашагал домой. Шагалось легко, не беспокоил даже неизвестно куда подевавшийся ревматизм.
    
   Часть 3
   СЧАСТЛИВАЯ
  
   Пятидесятилетнего сироту Федора Парасюкина судьба не жаловала. Сказать -- била -- лучше промолчать. Вот и сейчас, после двухнедельного нежалования, прокисший и околтунившийся страдалец не мог взять в толк, почему именно его жизнь похожа на дырявый носок, да и Рождество подкатило как-то незаметно.
   Э-эхая и сквернословя, Федор гремел пустой тарой в направлении приемного пункта. По дороге его раз семь обдало грязной жижей из-под нагло шуршащих колес, четырежды едва не ограбили школьники, испытывавшие после уроков страстное желание придраться к кому-нибудь и выбить деньги на опохмел. К тому же, тернистая тропа к заветному месту встречи со счастьем через каждые пять -- шесть шагов самым наглым образом сбивала Федора с ног, и только многолетний опыт помог-таки донести бесценный груз до финишной черты.
   Однако, стоя в очереди перед окошечком приемника, Парасюкин вдруг вспомнил злополучную старушку и то, что уже тридцать лет он перед Рождеством бегает сдавать бутылки для закупки спиртного, но последних два года подряд возвращается в этот день домой злым и трезвым. "Видать, день такой неудачный, -- подумал он и махнул на все рукой, -- все равно ни хрена не выйдет". Осознав эту горькую истину, Парасюкин неожиданно отдал весь запас бутылок впередистоящему коллеге и, вздохнув, направился домой.
   Кислый запах опять ударил в нос, грустно стало Федору Парасюкину. Он зашел на кухню, включил свет и поставил на плиту чайник. В этот момент в дверь постучали. Федор очень удивился и пошел открывать.
   -- А-а-а, Федька, братуха, салам, как жизнь?!! -- в квартиру залетел морозный воздух и занес с собой лысого Степана Подстаканникова, который сразу кинулся обнимать обомлевшего Парасюкина.
   -- Здорово, Степа, давно тебя не видел, -- радостно сказал Федор.
   -- А я не один, Федька, -- там, внизу, в машине, еще Колян Безбашкиев и девки. Я тебя попросить хотел.
   -- Чего такое?
   -- У меня там водки два ящика, закуска -- пойдем, поможешь вытащить.
   Федор Парасюкин присел на тумбочку, умиленно взглянул в добрые лучистые глаза Степы Подстаканникова и улыбнулся.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"