Я шел по самому краю дороги, едва не загребая ногами мелкие обломки, обильно осыпавшиеся когда-то со стен разрушенных войной и добитых временем зданий. Разумеется, быстрее было бы идти по самому центру улицы, где не нужно огибать осыпи, а безопасней - вовсе не выходить на улицу, а идти задворками, благо я хорошо их изучил в свое время, но мой путь был этакой золотой серединой между этими вариантами. Да и не хотелось мне медлить, если честно: до темноты желательно уже находиться в Башне, силуэт которой сейчас зловеще обрисовывало заходящее солнце.
Раньше я хотел устроить в Башне наблюдательный пост, уж больно место удачное, но так и не срослось, все-таки это самая дальняя окраина нашей территории. Хотя... осталось ли у меня право говорить "нашей"? К общине я больше не отношусь. Но душе и сердцу не прикажешь, к сожалению. Все равно они для меня свои.
Впереди раздался шорох, и я приник к ближайшей куче раскрошенного бетона, вскинув к плечу свой укороченный автомат. Пару минут я обводил улицу его стволом, готовясь открыть стрельбу в любую секунду, но ничего не происходило. Наверно, просто щебень осыпался или крыса пробежала.
Но только стоило мне продолжить свой путь, как из темного провала в ближайшем доме раздалось глухое рычание. Я отшатнулся назад, перехватив автомат наизготовку, но из темноты так никто и не выскочил. Наверно, там какая-нибудь дикая собака прячется, сама меня боится, а рыком отгоняет.
Рык повторился, став злее, невидимая в темноте собака начала взлаивать. Это уже серьезней. Как бы не бросилась. Я начал пятиться в сторону Башни, держа темный провал под прицелом. Собака решилась последовать за мной, похоже, она была то ли голодной, то ли бешеной. Сначала из темноты выступило, щелкнув оскаленными зубами, лишаистое рыло, а затем, неуверенно, как-то полубоком, показалась и вся псина. Тощая, видны ребра, еще и шкура облезлая, фу, мерзость! Да еще и соски висят чуть не до земли - видимо, недавно ощенилась. Теперь хотя бы понятно, откуда у нее столько агрессии.
Собака следовала за мной еще пару кварталов, поджимая хвост при каждом моем резком движении, но потом отстала и медленно, поминутно оборачиваясь, побрела обратно, так и не решившись далеко уйти от логова со щенками. В целом, все завершилось неплохо - не пришлось тратить патрон да шум поднимать, но и минус тоже вышел немалый, ведь теперь мне придется осматривать Башню на предмет возможной опасности в сумерках.
И вот я уже в Башне, поднимаюсь по старым, выщебленным ступеням. Запаха и помета нет, значит, звери здесь не завелись. Костром тоже вроде бы не тянет, так что и от людского общества я избавлен. Первые несколько пролетов я прошел, держа автомат наготове, но вскоре расслабился, не обнаружив никаких иных следов чьего-то присутствия.
Недалеко от обгрызенной клыками древней войны верхушки Башни у меня был устроен тайничок с дровами и консервами. Отодвинув в сторону плитку, которая закрывала его, я улыбнулся: нетронут! Теперь есть что есть и на чем это самое "есть" готовить.
И вот почти на самой вершине Башни теплится небольшой костерок, а я смотрю на тронутый закатом пейзаж. И хотя на самом деле Башня вовсе никакая не башня, а обычная высотка, лишь чудом не растворившаяся в кислоте времени, она была единственным высоким зданием в округе, и вид с нее открывался замечательный.
Я помешивал ужин в котелке, - хорошо, что не поленился взять лишнюю фляжку воды! - когда на улице раздался хлесткий револьверный выстрел. Я подскочил к ближайшему окну с автоматом в руках, чтобы услышать донесенный ветром второй выстрел и скулеж на высокой ноте. Собака все-таки нарвалась. Да, хорошо, что я ее не тронул - хоть предупредила, что здесь чужак.
Я высунулся в окно, держа автомат наизготовку, хоть и отлично понимал, что на большой дистанции от моего укорота точности ждать не стоит. Правда,значительную часть потенциальных противников можно спугнуть одним видом оружия, а большую часть прочих - звуком выстрела. Сам факт наличия огнестрела уже заставит задуматься даже самого отъявленного бандита. Тем более что у меня был вполне цивильный автомат, а не кустарный новодел, и не лук или праща.
Но стрелять так и не пришлось: человек, появившийся на улице, на бандита ничуть не походил. Глухой резиновый плащ с капюшоном, под которым был надет еще и шлем, если судить по блику, который закатное солнце бросило под обрез капюшона. Чужак шел по самой середине улицы, шел смело, не скрываясь и явно ничего не боясь. Меня даже немного кольнула зависть, я бы не смог позволить себе такую беспечность.
Незваный гость поднял голову и заметил меня. Пару секунд он стоял неподвижно, а потом демонстративно убрал револьвер в кобуру и помахал мне руками, показывая, что безоружен. Мне ничего не оставалось, кроме как махнуть ему в ответ, мол, заходи.
Поднимался он долго, степенно и вальяжно, по-щегольски щелкая набойками на каблуках. Эти набойки словно говорили: "Я ничего и никого не боюсь!", ведь набойки ставят либо щеголи, либо бедняки с проношенной подошвой. А он явно не бедняк.
Вот звон набоек стал слышен совсем близко. Один-два этажа, и он будет тут. Я придвинул автомат поближе - это под дулом оружия он был мирным, но сейчас все может резко перемениться.
Но все обошлось, револьвер так и остался в кобуре. Пришелец молча сел напротив меня, сняв сумку, которую носил через плечо. В зеркальном забрале шлема отражалось пламя костра. Пару минут мы так и сидели, сверля друг друга взглядами.
- Артур, - прервал я затянувшуюся паузу, протянув чужаку руку. Пожатие оказалось не столько сильным, сколько твердым, правда, капельку невежливым - гость так и не удосужился снять свои кожаные перчатки.
- Ма... Максимилиан, - глухо кашлянул он из-под шлема. Ну вот, еще один Макс на мою голову!
Я снял котелок с огня. Плеснув похлебки себе в миску, я жестом предложил Максимилиану присоединяться, но тот только покачал головой. Ну надо же, в первый раз вижу человека, который не рад еде! Видимо, удивление в моем взгляде проскользнуло настолько явственно, что Максимилиан прикоснулся к шлему напротив того места, где должна была быть щека.
- Ожоги... - столь же глухо и коротко, как и представился, пояснил он, - не хочу тебе аппетит портить.
Я взялся было за похлебку, но она оказалась обжигающе горячей. Ну что же, пока стынет, можно и попробовать разговорить чужака.
- Что делаешь тут? Ты же со стороны общины пришел, верно?
- Путешествую, - сначала коротко бросил Максимилиан, но, поняв, что этого недостаточно, продолжил: - Через Общину шел, так сказать, проездом. А ты ведь сам оттуда, так?
Да, видимо, издалека парень, раз слово "община" с большой буквы произносит, как название. Нет, в самой общине тоже такие уникумы были, в том числе и его тезка, но остальные-то знали, что у нас еще пока что нет названия. Ну вот, опять "у нас"... Надо отвыкать.
- Был общинный, стал свой собственный, - мрачно буркнул я, надеясь, что он не затронет больную для меня тему.
Напрасно.
- Изгнали? Или сам ушел?
- Сам, - ответил я максимально коротко, как бы намекая, что тема мне неприятна. Но Максимилиан намека не понял или не пожелал понимать.
- Так чего ушел-то? Место-то вроде бы хорошее. Бандитов вывели, зверья тоже почти что нет, еды вдоволь. Да и не только еды!
- Хорошее, не спорю. Да и бандитов тех я сам и гонял. Все в общине есть... только самого главного теперь нету!.. - я сначала опустил было глаза, но потом вперил взор прямо в забрало шлема.
- Главного?
- А что ты сам главным считаешь? Что для человека важнее всего? - ухмыльнулся я, все не отводя взгляд.
- Власть! - Я аж фыркнул от такого предположения. - Нет, как это ни банально, важнее всего быть нужным. Я собрал эту общину по подворотням, подвалам и закоулкам, сплотил одичавших и забитых подростков, взрастил в них мужество, научил давать отпор. Власть? Да кому она нужна, когда я видел в глазах парней уважение и преданность? Я мог бы почивать на лаврах, но перед общиной вставали все новые и новые вызовы и неприятности. Люди нуждались во мне, и мне пришлось стать сильным, первым выходить навстречу опасности и решать проблемы.
- Ну и почему же ты тогда ушел из Общины, о великий защитник угнетенных и обездоленных? - язвительно бросил в ответ на мою затянувшуюся реплику Максимиллиан. Ох, сколько сарказма!
- Случился твой тезка, Макс. Как только он появился в общине, я понял, что он непрост. Он шел так же, как идешь ты, распространяя вокруг себя какую-то ауру силы и уверенности в себе. Через месяц он уже был главой разведчиков. Через два ни одно решение в общине не обходилось без него. А через три люди со своими бедами шли уже не ко мне.
- Так может, его появление было к лучшему? - хотя лицо Максимилиана было скрыто шлемом, я был уверен, что на его губах сейчас кривится ядовитая и язвительная усмешка.
- Именно ради блага общины я и здесь... - начал было я, но тут из лестничного пролета донеслись грохот и дребезжание.
Пулей вылетев из комнаты, даже не тратя время на то, чтобы подхватить автомат, я ринулся к перилам. Осторожно заглянув в пролет, я весь обратился в зрение и слух. Зрение не показало ничего, а вот до слуха эхом донеслась чья-то грязная ругань.
- Именно ради блага Общины ты связался с Рыжим? - резко прозвучало сзади.
Я обернулся, чтобы увидеть дуло револьвера, нацеленное мне между глаз. Максимиллиан как-то умудрился беззвучно достать его из кобуры и подобраться ко мне.
Лязгнул взводимый курок. К запаху похлебки из котла добавился запах скорой смерти.
- Что, Артур, - меж тем продолжил Максимиллиан, - ты думал, что я не сумею сложить два и два? Ты уходишь в сторону Башни, а через полчаса разведка докладывает, что в том же направлении движется один из отрядов Рыжего?
- Не понимаю, к чему ты ведешь! - процедил я через плотно сжатые губы.
Его револьвер все так же смотрел мне в лицо, не сдвинувшись ни на миллиметр. Как у него только рука не устала?
- Не понимаешь? А я понимаю! Ты стакнулся с Рыжим! И стволами его разбойников хочешь вернуть себе власть!
Рука моего собеседника гневно сжалась на рукояти револьвера, но выстрела не последовало. Он почему-то тянул.
Из-под шлема донесся тяжелый вздох, а потом Максимиллиан поднял забрало и ожег меня своим взором. Следовало догадаться. Макс собственной персоной. И где он только такой шлем нашел?
- Можешь мне не верить, но я просто ушел. Власть? После любви и уважения она как горький кофе после нежного какао. Тем более власть, построенная на крови тех, за кого ты до сих пор готов пролить свою кровь до капли... Я стал сильным, чтобы все они выжили. Теперь, чтобы они жили, я должен стать еще сильнее, переступить через амбиции и уйти.
Время стало вязким, как сироп. За моей спиной, буквально на этаж ниже, бухали по ступеням сапоги бандитов, а револьвер все так же смотрел мне в лицо.
Я закрыл глаза. Сейчас все решится.
Щелкнуло опускающееся забрало.
- Мне сложно тебе поверить, - приглушенно раздалось из-под него, а шаги приспешников Рыжего грохотали набатом буквально у меня за спиной.
Глухо рявкнул выстрел. За ним еще один. А я все еще был жив.
- Поверить сложно, но придется... - меж тем продолжил Макс, перегибаясь через перила, чтобы убедиться, что оба подстреленных им бандита мертвы. - Надеюсь, я делаю верный выбор, - добавил он, посмотрев на меня.
Снизу раздались обеспокоенные выкрики, бандиты пытались дозваться до своих разведчиков. Я, не слушая их, вернулся в комнату за оружием."Кричите, кричите!" - зловредно ухмылялся я, передергивая затвор автомата.
Крики начали становиться громче, от стен эхом отражался топот как минимум десятка ног.
Пока я сооружал сбоку от входа в комнату небольшую баррикаду, укрытие для стрельбы, Макс рылся в своей сумке. С торжественной ухмылкой он извлек оттуда две гранаты. Серьезный аргумент.
- Кстати, а ты не в курсе, что это грохотало внизу, когда они только приперлись? - поинтересовался я, продолжая возводить укрепление.
- Думаешь, чего я так долго поднимался? - улыбнулся Макс, баюкая в руке ребристую смерть, - Я ведь леску с жестянками натянул в проходе.
- Лучше бы сразу растяжку с гранатой сделал...
- Ну что сказать, хорошая мысля приходит опосля! - хихикнул Макс, а затем, так и не теряя ехидной ухмылки, выдернул чеку и кинул гранату вниз, в пролет.
Жахнуло. Откуда-то сверху посыпалась пыль и мелкий мусор. Так как я не догадался открыть рот, все звуки слились для меня в один протяжный и заунывный звон. Я потряс головой и через пелену звона начали прорываться чьи-то дикие, переливающиеся волнами крики. Крепко, видать, кого-то зацепило. Бедняга надрывался еще несколько секунд, а потом хлопнул выстрел. Его добили свои же.
Я взял автомат наизготовку, поудобней устраиваясь за баррикадой. Пускай шагов пока больше не было слышно, но я задницей чуял, что враги подбираются все ближе.
Макс склонил голову набок, видимо, прислушиваясь к чему-то. В руках он беспечно крутил за чеку вторую гранату. Кивнув сам себе, он выдернул чеку. Секунда. Вторая. Да бросай же, дурень! Но он все тянул. Прошла еще пара секунд, и когда я уже был готов прятаться за баррикаду, он таки кинул гранату на лестничную площадку, резким движением отправив ее за угол, даже на миг не появляясь в проходе.
Еще миг, и рвануло! Ну, в этот раз я успел открыть рот, но помогло это мало: в ушах звенело так, что я даже не слышал выстрелов из Максова револьвера. Да, этот придурок уже через доли секунды после взрыва вылетел из комнаты и открыл огонь. Мне не оставалось ничего, кроме как перепрыгнуть баррикаду и следом за ним ввязаться в бой.
Пока Макс лихорадочно перезаряжал опустошенный барабан револьвера, я перепрыгнул через тела убитых взрывом и его выстрелами бандитов и вслепую, прямо сквозь перила, полоснул очередью по тем разбойникам, которые были защищены от взрыва лестницей.
В ответ злобно рявкнуло какое-то самопальное ружье, пуля чиркнула меня по плечу, разорвав одежду и ободрав кожу. Я отшатнулся назад, чуть не выронив автомат, и тут бы мне пришлось плохо, но Макс уже перезарядил револьвер и, перегнувшись через перила, опустошил только что наполненный барабан.
Снизу раздались крики и ругательства. Не обращая на них внимания, Макс зарядил в револьвер пару патронов.
- А-а-а! Собаки лишайные! Сдаюсь, сдаюсь! А-а-а! Сдаюсь, слышите, волки гнойные? Сдаюсь, не стреляйте! Один я остался! - доносилось снизу.
Мы с Максом переглянулись, и, прикрывая друг друга, спустились вниз.
Среди трупов, порванных взрывом и изрешеченных пулями, и вправду был только один живой. Отбросив подальше бесполезный уже самопал, он баюкал простреленную навылет ногу.
Увидев мой неприветливый взгляд, раненый завопил еще громче, чем раньше.
- Только троньте меня, гамадрилы лохматые! Рыжий этого так не оставит!
- Если он не узнает, кто это был, то он не будет знать, кому мстить! - рассмеялся в ответ Макс, направляя револьвер на бандита.
- Да тут и знать нечего! Вы из сраной Общины! - простонал раненый, злобно глядя на нас. Макс улыбнулся еще злее, чем бандит, и потянулся пальцем к курку.
Я покачал головой, положив руку Максу на плечо.
- Погоди пока. У меня есть план... - тихо шепнул я ему на ухо.
Я подошел поближе к раненому и наклонился над ним, уперев руки в колени.
- Сраной общине срать на сраного Рыжего пса! Да и что он нам может сделать? - нагло усмехнулся я ему в лицо. И детская уловка сработала.
- Что может?! Да у него, не считая нас, еще человек пятьдесят! Ха, да они прямо сейчас на ваших идут с востока и севера, уроды вонючие!
Я улыбнулся и кивнул Максу. Глухо кашлянул револьвер, и мы опять остались один на один.
Несколько минут висело тяжелое, нездоровое молчание.
- Знаешь, а ведь я шел сюда, чтобы тебя убить... - хрипло разорвал тишину Макс.
Я покосился на револьвер в его руке. Там должно было остаться еще два патрона... На меня вполне хватит.
- Убить... - продолжил он, - Но знаешь... Ты говорил, что я сильный...
Тут он неожиданно зарычал, шваркнув свой револьвер оземь.
- Сильный?! Да я шел сюда, чтобы убить тебя, потому что до усрачки боялся потерять драную власть!
Макс тяжело дышал, глядя мне в глаза. Похоже, ему было очень тяжело говорить эти слова.
- Вот ты и вправду сильный! Ты плюнул на чертову гордость и ушел!
- Макс, довольно, - я положил руку ему на плечо, - я уйду и не буду тебе мешать. Можешь спокойно возвращаться обратно. Нам нечего делить.
Макс улыбнулся вымученной улыбкой.
- Я шел тебя убивать, а на деле придется просить тебя вернуться. Какая ирония судьбы, а?
Я вопросительно выгнул бровь.
- Ты слышал, что говорил бандит? Община в опасности...
- Предлагаешь вернуться?
Макс кивнул.
Я тяжело вздохнул. С одной стороны, община - мой дом. А с другой... вот как же хочется гордо развернуться к нему спиной... Такое подростковое чувство: "Вот не станет меня, вот тогда-то вы поймете, кого потеряли!"...
- Ну что сказать... Я согласен. Есть только одно маленькое условие.
Теперь пришла уже очередь Макса вскидывать бровь.
- Прекрати говорить слово "община" с большой буквы, так только чужаки говорят, это же не название! Название мы еще выберем когда-нибудь.
- Вместе выберем? - спросил Макс, протягивая мне руку.