Аннотация: Производственная фантастика - альтернативное настоящее. Наши - там. И тут. Строим тоталитаризм - спасаем мир (хотя бы один из двух). ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: 1. это НЕ фанфик на ЗЛ Круза. 2. Войнушка будет, но в фоновом режиме.
На нашей планете есть много мест, похожих друг на друга, как две капли воды. Так, например, неискушённому наблюдателю трудно отличить леса средней полосы России от лесов средней полосы Канады, пустыню Сахару от пустыни Мохаве, а льды Арктики от льдов Антарктиды.
Вот и этот пейзаж - тянущиеся до горизонта однообразные выбеленные горячим южным солнцем сопки, на которых то там, то сям боролись за жизнь жухлые кустики какой-то растительности, мог наблюдаться и на юге Украины, и в Казахстане, Таджикистане или Афганистане, или в США. Так же в любой из этих точек на Земном шаре, можно было увидеть такое зрелище, как пылящая по склонам высоких холмов автоколонна. Хотя, сочетание техники, идущей в её составе, говорило скорее в пользу Афганистана или Ирана.
Возглавлял колонну внедорожник Тойота с правым рулём, раскрашенный в камуфляжные цвета. Почему-то не очень подходящей для этих мест зелёной гаммы. В его кузове был закреплён крупнокалиберный пулемёт на турели. Кроме пулёмёта, в кузове имелись в наличии человек с двенадцать вооруженных людей в камуфляже, сидевшие разве что не друг у друга на головах. Что характерно, камуфляж у них был тоже зелёный. Лица людей были скрыты под зелёными же платками, и о том, что пассажиры Тойоты для этих мест не чужие, говорили только открытые верхние части тёмно-коричневых, почти чёрных лиц. Вооружены любители зелёного цвета были в основном старыми 'Калашами', собранными, похоже, со всего мира. Тут тебе и советские АК-47 и АКМ, и парочка венгерских - с ручками на цевье, и 'дешёвые китайские подделки'. Один из бойцов гордо сжимал в руках РПК, а другой щеголял обшарпанным РПГ-7. Вели себя 'зелёные' довольно беспечно - по сторонам особо не смотрели и всё время о чём-то весело переговаривались друг с другом.
Сразу за Тойотой свой вклад в создание хорошо видимой за многие километры пылевой завесы вносил 'Хамви', или, как его многие называют по имени 'штатского' собрата - 'Хаммер'.. Он тоже был в варианте пикапа, и с пулемётом в кузове. Только выкрашен был в стандартный 'пустынный' цвет армии США. Восемь бойцов в его кузове были в 'пустынном' камуфляже. И не 'налегке', как пассажиры первого автомобиля, а в полной выкладке, включая броники. Нарушением Устава были только повязки на головах вместо касок и те же зелёные платки на лицах. Вот лица, кстати, отличались от лиц 'аборигенов' с переднего автомобиля. Были, конечно, и загорелые, но всё равно было видно, что такой загар не являлся для них естественным цветом. Но попадались и полностью белые. Вооружены были пассажиры 'Хаммера' куда как серьёзней вольницы с Тойоты. Опять же, один РПК, одна СВД, один АК-104, а у остальных - АК-103 с подствольниками и коллиматорными прицелами. Причём всё новое, если не только с завода, то уж только со склада точно.
Третьим шёл несколько не вписывающийся в общую картину длиннобазный дизельный 'Урал' с ярко-оранжевой кабиной и какой-то закрытой брезентом установкой на платформе. В кабине, кроме водителя, находилась ещё пара человек, судя по всему, гражданских. По крайней мере, оружия у них не наблюдалось...
За этим 'Уралом' двигался ещё один его тёзка. Только камуфлированный, с усиленной бортовой платформой, и установкой ЗУ-23-2, широко известной в узких кругах, как 'зушка', на ней. Кроме зушки и её расчёта в кузове наличествовало ещё одно отделение пехоты, вооружённое и экипированное так же, как и бойцы в 'Хаммере'. Ну а как ещё назвать этих вооружённых людей, если не пехотинцами? Не лётчиками же...
Замыкал колонну ещё один бортовой 'Хаммер' с АГС и третьим отделением на борту.
Подъёмы... Спуски... Снова подъёмы. Снова спуски. Наконец странная колонна достигла места назначения - каменистого плато, ничем не отличающегося от других, кроме заранее определённых координат. 'Тойота' и 'Урал' с оранжевой кабиной встали там, где остановились, а остальная техника разъехалась так, чтобы держать под прицелом окрестности, а самим находиться в укрытии. Бойцы так же заняли позиции, рассыпавшись по окрестностях, причём часть из них расположилась так, чтобы контролировать вооружённых пассажиров Тойоты, сразу же после остановки, кстати, перебравшихся в тенёк от одного из раскиданных повсюду больших камней, каждый из которых вполне сгодился бы в качестве заготовки для постамента памятника Петру Великому в Питере, а их командир подошёл командиру остальных вооружённых людей, и перекинулся с тем несколькими короткими фразами. На этом 'согласование действий' закончилось, и командир 'зелёных' присоединился к своим бойцам, а командир 'песчанных' отправился к месту, облюбованному им в качестве НП.
'Урал' с оранжевой кабиной выехал на более-менее ровное место, остановился, и его пассажиры принялись расчехлять загадочный агрегат. При ближайшем рассмотрении оказавшийся установкой для сейсмического зондирования грунта. Работали они споро, и уже через пятнадцать минут установка была развёрнута и готова к работе.
Проведя последнюю проверку, её тут же запустили. Затарахтел автономный двигатель, приводящий в действие генератор сейсмических колебаний. Гражданские некоторое время удовлетворенно постояли рядом, а затем разделились: один из них, остался наблюдать за приборами, второй принялся разворачивать лёгкий китайский матерчатый павильончик, защищающий от солнца, а третий направился в сторону от машины. Не успел он отдалиться и на десять шагов, как в кармане его рубашки зашипела рация:
- Пётр Евгеньевич, куда?
Названный Петром Евгеньичем достал из кармана чёрную коробку с короткой антенной, вдавил кнопку, и, понизив голос, как будто от этого его не услышат все, кто висит на данной волне, ответил: 'По нужде...'
- Понял. Четвёртый, проследить! Есть проследить! - отозвалась рация, и Пётр Евгеньевич, пробормотав 'Долбанное Сомали! Пос... ть без конвоя не сходишь...' направился к ближайшей ложбинке. По крайней мере, там, кроме этого 'четвёртого' за процессом отправления естественных физиологических потребностей никто следить не будет...
Через пару минут в гарнитуре командира пехотинцев раздался удивлённый голос:
- Первый, объект исчез!
Не рассуждая, куда и почему исчез отправившийся 'до ветру' 'объект', командир тут же отдал команду:
- Всем внимание! Седьмой, двоих к четвёртому, пусть посмотрят что к чему... Бойцы удвоили бдительность, причём внимание троих из них было уделено разлёгшимся в тени 'союзникам', и выражалось в том, что они навели на 'зелёных' своё оружие.
Потянулось томительное ожидание... Прерванное менее чем через минуту ещё более удивлённым голосом 'четвёртого':
- Объект появился!
- Что значит, 'появился'? - раздражённо поинтересовался Первый, - он что, за камень присел, а ты не заметил?
- Нет, действительно 'появился', - послышался в наушнике ещё один растерянный голос. Командир... Это надо видеть...
- Тьфу ты... - досадливо сплюнул Первый, - Второй, остаёшься за старшего. Пойду посмотрю, что там у них...
Добравшись до места происшествия, он обнаружил там двух своих бойцов, перед которыми, отчаянно жестикулируя и периодически тыкая себя кулаком в грудь, держал речь приснопамятный Пётр Евгеньевич.
- А теперь ещё раз то же самое сначала... - сердито буркнул подошедший командир. И поспокойнее, пожалуйста...
Геолог споткнулся на полуслове, набрал в грудь побольше воздуха, и начал:
- Ну, присел я, сделал своё дело..., - командир сморщил нос - 'конечная продукция' дела, которое сделал Пётр Евгеньевич, 'благоухала' совсем рядом, так что об этом можно было и не говорить, - Ну и, пока сидел, обнаружил... - тут рассказчик показал рукой в сторону чуть правее, - командир посмотрел в этом направлении, и сначала ничего не заметил. Только более пристальный осмотр показал, что там прямо над землёй в ограниченном объёме воздуха происходили какие-то оптические искажения. Изображение местности было чуть размытым. Практически незаметно, чтобы заметить различия, надо было упереться в аномалию чуть ли не носом, - ... Я подошёл, - продолжал вещать геолог, - Дозиметр не щёлкает... Кинул камешек. Он пропал... Взял веточку. Всунул... Высунул... Цела. Всунул палец. Цел. Никаких неприятных ощущений. Засунул голову..., - командир сокрушённо покачал головой. Ну что за привычка совать пальцы и головы куда не надо?! - Там как бы сиреневый туман... Ну, как в песне... Я сделал шаг... Туман исчез, а вокруг... Почти такая же пустыня, как и здесь, только ночь. И звёзды... Большие... Чужие.
***
Хорошо быть богатым и здоровым! Можно ещё и красивым для комплекта, но это, в принципе, необязательно. От девушек, приятных во всех отношениях, типа вот этой, загорающей топлесс на баке моей любимой 'Ассоли', отбоя не будет. Даже если ты можешь сниматься без грима в фильмах ужасов. Как там говорили то ли рабыне Изауре, то ли просто Марии? 'Мужчина, как грех - чем страшнее, чем слаще...'. Слава Богу, мне, по данной классификации, до финальной степени сладости далеко. Могу, в принципе, охмурить даму и без демонстрации объёмов своего кошелька... Если бы на это было время и желание. Но... Ни того, ни другого нет. Девушка на яхте присутствует, просто 'потому что положено'. Когда достигаешь определённого уровня в обществе, оказывается, что приходится соблюдать массу условностей, даже если тебе этого и не очень хочется.
Вот даже и сейчас, посреди моря, когда не надо носить костюм от дорогих кутюрье, наручные часы от дорогих часовщиков, и демонстрировать окружающим новый мобильник, который стоит больше, чем большинство граждан моей страны зарабатывают лет эдак за пять, обязательный элемент интерьера в виде полуголой красотки должен наличествовать. Иначе подумают, что ты или больной, или голубой... Нет, голубым сейчас быть не позорно, а в определённых кругах даже чуть ли не обязательно, но потом придётся отбиваться от настоящих геев. Так что, пусть уж девушка будет... Тем более, что вечером, после пары-тройки... ну, и так далее, рюмочек коньяка мой несознательный организм иногда требует выполнения обязательной программы, заложенной в него матушкой-природой.
Хотя в мыслях при этом представляю, что разнообразные позиции из всемирного бестселлера под названием 'Камасутра' принимает совсем другая женщина. Которая, скорее всего, именно сейчас их и принимает, но только не со мной, а совсем с другим человеком. Со своим мужем... И обо мне, естественно, при этом вовсе не вспоминает.
Не то, чтобы в своё время я не предпринимал попыток завоевать её сердце... Предпринимал, да ещё как! Из-за этого даже поссорился с некоторыми хорошими людьми, которые приняли меня за беспринципного карьериста. Ну, а что вы подумаете в первую очередь, когда узнаете, что кто-то 'подбивает клинья' к любимой внучке своего непосредственного начальника? Вот то-то... Возможно, и она так подумала. И осталась безучастна к моим ухаживаниям.
Если объяснить разницу между мной и её избранником так, чтобы всем сразу стало понятно, то я по характеру больше похож на Ипполита из всем известной новогодней киноленты, а он - на Женю Лукашина. Был. До свадьбы. А сейчас изменился, причём не в лучшую сторону. Мы, вообще, редко с годами меняемся в лучшую сторону. А уж этот тип, дорвавшись до денег и власти, изменился разительно. Но она, похоже, этого не замечает...
А я... А я не хочу мешать её счастью. Ведь похоже, она счастлива... Пусть так и будет...
Я тяжело вздохнул, окинул взглядом простирающуюся до горизонта ласковую гладь Средиземного моря, в котором отражалось безоблачное летнее небо, и перевёл его на странную железяку, найденную при сегодняшнем погружении. После аккуратной очистки её от наросших за много лет морских отложений, выяснилось, что это - рваный кусок дюрали с приклёпанной к нему маленькой медной табличкой, на которой выбит вполне читаемый серийный номер. Который меня в своё время заставили вызубрить наизусть...
Как там говорил псих-учёный из одного американского фильма? 'Удача улыбается подготовленному уму'? И, наверное, надо добавить, целеустремлённой натуре... Это ж надо, дорогой шеф где-то нарыл этот номер и ещё кое-какую информацию, и теперь я во время своего законного отпуска во время занятий любимым видом отдыха - дайвингом, попутно занимаюсь ещё и поисками останков пропавшего над Средиземным морем 10 марта 1956 года 'Стратоджета' В-47. И, похоже, я его нашёл... Если только эта зараза не взорвалась в воздухе на большой высоте и её обломки не разлетелись в радиусе десятков километров.
Ещё раз тяжело вздохнув, я покосился на свою спутницу, теперь перевернувшуюся так, что к жаркому южному солнцу теперь оказались повёрнуты не её передние верхние выпуклости, а задние нижние, и потянулся к спутниковому телефону...
Телефон словно ждал, пока я протяну к нему руку, и зазвонил первым... Вот так всегда... Только соберешься сообщить кому-то интересную или срочную новость, обязательно кто-то тебе позвонит, и будет полчаса подряд отвлекать всякой белибердой. И ведь не пошлешь его... Так... Кого?
Гм... Лично дорогого шефа, самого 'Деда', или в миру Ермакова Василия Иосифовича.
Я мгновенно подобрался. Не то, чтобы шеф нечасто баловал меня личными телефонными звонками. Но никогда не звонил без важного повода. Похоже, что мой отпуск только что закончился.
- Здравствуйте, Василий Иосифович!
- Здравствуй, Артём. (Кстати, обращение по имени в устах 'Деда' - это признак если не уважения, то некоей близости. Ко всем посторонним людям он обращается строго по имени-отчеству, даже если человеку только вчера стукнуло семнадцать). Как отдыхается?
- Хорошо! - бодро ответил я, при этом тоскливо окинув взглядом раскинувшийся вокруг безмятежный пейзаж. Чую, снова увидеть его доведётся не скоро.
- Это хорошо, что хорошо! - порадовались за меня на том конце виртуального провода, - Но тебе там уже, наверное, надоело?
- Ну как сказать?... - осторожно начал я.
- Предлагаю сменить место отдыха! - жизнерадостный голос в трубке полностью подтвердил мои мрачные предположения.
- Всегда готов! - ну а что ещё можно ответить дорогому боссу?
- Вот и чудно! Помнишь, где ты в прошлом году с Валерием Николаевичем отдыхал?
Так... Валерий Николаевич... Большая шишка из Госкомимущества братской Украины. Конечно помню... 'Отдыхал!'... Чуть печень не угробил окончательно...
- Да, - мой ответ был лаконичен. Единственная форма выражения протеста, которую я могу себе позволить.
- Замечательно. На Пантеллерии тебя будет ждать самолёт. Прилетишь в Харьков, там тебя встретит Константин Павлович, и введёт в курс дела.
В трубке послышались короткие гудки...
Блин! С одной стороны, старый хрыч не соврал - я действительно еду как бы отдыхать. Вот только я бы с удовольствием сменил этот отдых, будь он неладен, на какую-нибудь работёнку. В прошлом году мы с этим самым Валерием Николаевичем вместе, так сказать, охотились в одном из охотугодий под Харьковом. В общем, поохотились удачно. Нужный объект на любимой Украине наша контора прихватизировала. Но чего мне это стоило, кто бы только знал! И вот опять... Печень моя, печень!
Но - такая у меня работа, чёрт бы её побрал. Официально я числюсь инженером в фирме с загадочным названием 'Оргазмонтаж', зарегистрированной где-то на Алтае. Убивать надо людей, придумывающих такие названия! Слава Богу, что трудовую книжку посторонним людям демонстрировать приходится не часто. А неофициально... Я называю свою должность 'мальчик на побегушках'. Побегушки, они, конечно, бывают разные... Таким, как у меня, многие бы позавидовали... Бизнес - это такая штука, которая в России, да и не только в России, строится в основном на личных отношениях. Причём отношения эти надо устанавливать на разных уровнях. Есть рычаги, на которые может надавить только шеф. Но есть в нашем государстве и шестерёнки помельче, которые тоже надо смазывать, но это не уровень нашего Верховного Бога.
Вот тут-то в работу и вступает мой отдел, в неофициальной структуре нашей конторы называемый 'отдел представительств'. Он как раз и занимается смазкой шестерёнок, начиная с Федеральных округов и ниже... Я самыми крупными...
Контора у нас хоть и неофициальная, но большая, интересы имеет по всей стране, а в последнее время, и по всему миру. Так что 'решать вопросы' и 'поддерживать отношения' приходится часто... Каждый 'решённый вопрос' - это, как правило, водка и б... бабы. Алкоголизм и цирроз печени - профессиональная болезнь таких, как я. Я сменил человека, занимавшего эту должность, после того, как он 'сгорел на работе'. Сам пока держусь... тьфу-тьфу...
Кстати, возможно, именно в силу специфики работы на отдыхе я к выпивке и девочкам отношусь довольно прохладно. Как там в том бородатом анекдоте? 'Выходишь ты на пляж, а вокруг станки... станки...'
Один станок вон... разлёгся... Разлеглась.
Ладно, она и без меня не пропадёт.
- Семён!
Один из недостатков в жизни богатого человека - это то, что нельзя шагу ступить без охраны. В принципе, охрана от профессионала не защитит. Но за мной пока, Слава Богу, профессионалов ещё не посылали. Может, позже...
Вот Семён и являлся начальником моей личной охраны. Или конвоя... Его кандидатура была настойчиво рекомендована нашим 'папой Мюллером' - начальником службы безопасности. Так что охраняет он меня, или информацию в моей голове, я не знаю. А ведь это - две большие разницы. Но реальное положение дел могло проясниться только в случае реального покушения на мою драгоценную жизнь. Так что ладно, лучше оставаться в неведении как можно дольше.
Отдав Семёну нужные распоряжения, я снова вернулся к спутниковому телефону. О находке всё-таки следовало доложить. Причём отнюдь не напрямую 'Деду', хотя в итоге информация придёт к нему. Помню, когда я делал первые шаги на своём поприще, мне поручили организовать получение и передачу не такой уж и большой, как я теперь понимаю, суммы денег. Вот только забыли объяснить один маленький нюанс... И когда я позвонил кассиру, объяснил что к чему, кто и когда к нему подойдёт, а в ответ услышал 'хорошо, я передам ДОКУМЕНТЫ', то принялся долго объяснять ему, что передать надо не документы, а деньги...
В общем, старшие товарищи потом объяснили мне, в чём я был неправ, а дело замяли. Потому что, в принципе, это был их прокол: объяснять надо было 'до', а не 'после'. С тех пор я уже не удивлялся всё новым и новым 'шпионским' приёмчикам в сфере передачи информации. Когда речь идёт о больших деньгах, вокруг всегда слишком много любопытных ушей. Так что сейчас я просто набрал номер одного своего 'друга', душевно пообщался с ним минут двадцать, и в ходе разговора обрадовал его новостью, что наша общая знакомая Галя вот-вот родит. Всё. Инфа пошла. Долг перед Конторой исполнен, пора начинать готовиться к выполнению следующего задания...
...HS-125 - хороший самолет. С виду - уменьшенная копия Як-40, но внутри... Внутри всё по высшему разряду. Мягкие кресла для семи пассажиров и все удобства, включая стюардессу, готовую выполнить любое желание пассажира. В общем - 'полный фарш'. Умеют лайми сделать хорошую вещь, если захотят... Сегодня пассажиров у этой птички только трое - я и двое из моей охраны. Несмотря на то, что я, мягко говоря, не бедный, до уровня благосостояния, позволяющего передвигаться по свету исключительно на этих детищах компании Хоукер Сиддли, мне ещё далеко. Так что сегодня за всю эту роскошь я должен кланяться и благодарить исключительно Деда. Интересно, что ещё такое важное он собрался приобрести на Украине? Вроде бы украинцы свою родину давно уже распродали оптом и в розницу. Осталось только несколько небольших, но, согласен, лакомых кусочков.
Меня всегда умиляли рассуждения наших 'патриотов' о том, что вот, дескать, хохлы-предатели тянут Украину в ЕС и в НАТО. Да половина Украины, если не больше, принадлежит дельцам из России! И это именно они, скупив там собственность практически задаром, делают всё, чтобы продать её потом 'по европейским ценам', или же выйти на европейский рынок, физически никуда не двигаясь. Именно им наплевать, как там нагибают русских, и что им куда вставляют. Собственность на Украине есть даже у 'Газпрома', причём ни 'наши', ни 'нэзалэжные' не любят афишировать, что среди этой собственности имеется хоть и маленький, но и кусочек украинской Священной Коровы - ГТС, вокруг которой поломано столько копий...
Что-то я разошёлся... Патриот, блин... У меня ведь тоже есть шкурные интересы на Украине. Один заводик продаёт продукцию, другой покупает, но не напрямую друг-другу, а через меня, любимого... Так устроено всё на Украине. Да и в России, чего греха таить... Наша промышленность неконкурентоспособна не только и не столько из-за технической отсталости, сколько из-за таких вот, как я, посредников, присосавшихся буквально к каждому предприятию. На цепочке превращения сырья в готовый продукт, палец о палец не ударив, кормится куча народу. А я что, рыжий? 'Уж лучше я, чем какой-нибудь урод...', как говорил один серийный маньяк...
'Хоукер', заложив вираж, плавно пошёл на посадку в аэропорт славного города Харькова. Внизу мелькнуло озеро Комсомольское, в котором года три назад утонул точно такой же самолётик, не дотянув до полосы меньше километра... Этот вроде долетает.. Да. Вот и полоса... Вот выпущенные шасси коснулись бетонки, и самолёт попрыгал по не очень ровно уложенным плитам, стуча колёсами на стыках, словно хотел казаться поездом. Сбросив скорость до пешеходной, крылатая машина подкатила к зданию аэровокзала, справа от которого возвышался небольшой новый терминал. А как же! Город готовится к Евро-2012. Вокруг этого события на Украине столько же шуму, сколько у нас вокруг Олимпиады в Сочи.
В аэропорту меня встречали. Бронированный Мерседес 'Гелендваген' подъехал к самому самолёту, и я сменил коня, не успев поймать даже капельки из моросящего мелкого противного дождика. Хотя, конечно, трудно намокнуть, когда над тобой охрана держит зонтик. Семен с напарником, кстати, уселись во ехавший сзади второй 'Гелендваген', так как в первом охраны уже хватало, и мы выехали в город, не утруждая себя такими мелочами, как таможенный досмотр. Как говорится, есть люди, которые соблюдают законы, а есть люди, которые их пишут. Приятно принадлежать к последним.
Сразу за воротами мы разминулись ещё с двумя 'Гелендвагенами'. Но уже не нашими. Вылазящий из передней машины мужик проводил нас ревнивым взглядом.
- Что за выставка достижений немецкого автопрома? - поинтересовался я у человека, делившего со мной заднее сидение - того самого Константина Павловича, о котором меня предупреждали по телефону. (Интересная, кстати, личность... И загадочная. Чем занимается в нашей структуре - никому неизвестно. Подчиняется напрямую Деду. Ну, я тоже как бы в непосредственном подчинении, но перед этим человеком вытягивается в струнку даже наш Эсбист.)
- Да это один из местных хозяев города обходит владенья свои, - махнул рукой собеседник. Машины повернули доехали до ближайшего проспекта, по какому-то недоразумению всё ещё носящего имя Гагарина, а не 'по-модному' - Шухевича или Бандеры, и повернули налево, прямо под знак 'поворот налево запрещён'. Стоявшие в пятидесяти метрах дальше ГАИшники сделали вид, что ничего не заметили. Правильно, кому охота завтра вылететь со службы?...
Через пару километров надо было сворачивать на окружную - я это хорошо помнил по прошлым поездкам. Но машины пошли прямо. На мой удивлённый вопрос Константин Павлович охотно объяснил причину смены маршрута - по его словам, ростовская трасса, по которой обычно ездят в сторону Изюма, сейчас была в состоянии, как после ковровой бомбардировки. А здесь дорога ещё более-менее. Да... Как говорится, у Украины две беды: бандеровцы и дороги.
Ещё километров через пять я задумался на тему: если это 'более-менее', то что же тогда там?
Но долго размышлять мне не пришлось: Константин Павлович начал 'вводить меня в курс дела'.
Предварительно приказав водителю остановить машину, и отправив и его и охранников подышать свежим воздухом.
Инструктаж не занял и пары минут, по истечении которых все снова заняли свои места, и кортеж продолжил движение. Сказать, что я был сильно удивлён поставленной задачей - значит не сказать ничего. На кончике языка вертелась куча вопросов, однако задавать их я не стал. Ответа всё равно не получу, да и лишние уши рядом ... Так и ехали в молчании до городка со вкусным названием Изюм - райцентра на границе с Донецкой областью.
Там я попросил притормозить у ближайшего туалета. Хозяин машины подтвердил мою просьбу, и водитель остановился у ближайшей придорожной забегаловки. Когда я вошёл в крыло 'М' расположенного при ней заведения системы 'ватерклозет', как раз освободилась вторая слева кабинка. Мужик, вышедший из неё, отправился мыть руки, а я вошёл, закрыл дверцу... И принялся раздеваться. Чувствовал я себя при этом ужасно глупо. В голове зациклились строки известной песенки '...под английским псевдонимом 'мистер Джон Ланкастер Пек...' В левую стенку стукнули. Я опустил взгляд: из-под перегородки, разделяющей кабинки, высунулась рука со свёртком. Так... Я забрал сверток, а взамен отдал свою свернутую верхнюю одежду и все личные вещи, включая документы и мобильный телефон. 'Сегодня в лагере смена белья. Первый барак меняется со вторым'.
Одевать чужие шмотки оказалось неприятно. Тем более, что они были не первой свежести. А уж модными они были, по моим прикидкам, где-то во времена Олимпиады-80. Но приказ есть приказ: Я быстро оделся, достал из кармана рубашки тёмные очки, надел их, накинул на голову капюшон... И на всякий случай посмотрелся в зеркальце, оказавшееся во втором кармане рубашки.
М-дя... Дебил дебилом. И, что характерно, на меня тип в зеркале был совсем не похож. Что-то среднее между Славиком и Димоном, которые в 'Нашей Раше' покупают презервативы. Предварительные выводы подтвердило и зеркало над умывальником. Заодно оно показало мне... меня, вышедшего из первой кабинки, и уверенно направившегося к выходу. Оборачиваться я не стал, но в зеркале сходство было полным. Однако... 'ТАСС уполномочен заявить'...
Выйдя на улицу, я увидел, как моё второе 'Я' село в 'Гелендваген', сразу после чего кортеж тронулся и исчез за поворотом... Согласно плану, официальная версия такова: Я должен 'подвести' Константина Павловича к той самой украинской 'шишке' на охоте. А они уж там сами перетрут, о чём нужно. Именно поэтому Константин Павлович 'по дороге' заехал за мной в аэропорт. На первый взгляд - план дебильный. Неужели тот, с кем будет общаться мой двойник, не заменит подмены? Но Константин Павлович меня на этот счёт успокоил: 'Шишка' сейчас находится в состоянии глубокого недоперепития, поэтому опознать не сможет и родную маму. И это состояние у него продлится минимум сутки. За это время я должен сделать своё дело и вернуться. 'Двойник' исчезнет, а я получу железное алиби.
Алиби... Не нравится мне это слово. Алиби нужно кому? Правильно - преступнику. И хоть поставленная передо мной задача на первый взгляд признаков преступления не имела, сама необходимость наличия алиби наводила на неприятные мысли...
Тяжело вздохнув, я окинул взглядом стоянку в поисках машины с номером 35-27. Искомой машиной оказался пошарпанный 'Москвич-2140' красного цвета. То есть это когда-то он был красного цвета. А сейчас - неопределённо выгоревшего рыжего. На крыше багажник. На багажнике - всякая рухлядь. За рулём - дедушка-божий одуванчик.
Подойдя к машине, я, не говоря ни слова, открыл заднюю дверь и плюхнулся на заднее сиденье рядом с уже находящимся там пассажиром - невзрачным человечком неопределённого возраста и незапоминающейся внешности. Водитель молча повернул ключ зажигания. Двигатель ровно заурчал, и 'Москвич' неторопливо покатил по разбитой дороге.
Путь проходил в полном молчании. Мои спутники словно воды в рот набрали, меня на разговоры тоже не тянуло. Допотопная колымага оказалась настоящей 'машиной-невидимкой'. Неоднократно попадавшиеся по дороге ГАИшники бросали на неё мимолётный взгляд, и отворачивались, ища на трассе рыбёшку пожирнее. В принципе, от 'Лексуса' с 'блатными' номерами они бы отворачивались ещё быстрее, но того они бы точно запомнили, а этот рыдван в памяти просто не сохраняется...
Придорожный указатель 'Донецька область' работы какого-то местного пьяного дизайнера проехали ближе к вечеру.
Так... 'Въехал в степь донецкую парень молодой'... Что-то меня потянуло на цитаты из песен и кинофильмов. Нервишки-то шалят... Начали закрадываться сомнения: А что если придётся выполнять совсем не ту работу, о которой мне сообщили? А какую? Уничтожить стратегические запасы сала? Взорвать памятник Бандере? Так Украина итак сейчас завозит сало из Польши, а памятников Бандере на Донеччине вроде нет...
Вот в таких размышлениях и проехали через пол области. Потом с главной дороги свернули на второстепенную, отличавшуюся меньшим количеством ямок по причине меньшей ширины, потом - на просёлочную, и наконец, остановились.
- Выходи, приехали - буркнул мой сосед, и открыл дверь со своей стороны.
Я вылез наружу, разминая затёкшие ноги и потирая спину. Да... Отвык я как-то от передвижения на 'Москвичах'... И привыкать что-то не хочется.
Тиха украинская ночь... Высоко в безоблачном небе висел яркий бледный круг полной луны, в серебристом свете которой была отчётливо видна пара возвышающихся рядом поросших травой и кривыми деревцами старых терриконов. На дороге, по которой мы приехали, оседала пыль, а слева ночной пейзаж украшала слепленная 'из того, что было' хибара, навевающая воспоминания о фильмах, повествующих о выживании деградировавшего человечества после глобального планетарного катаклизма. Мой сопровождающий распахнул хлипкую дощатую дверь, на удивление, при этом даже не скрипнувшую.
- Нам сюда.
Я почему-то после всех этих фокусов с конспирацией и переодеванием решил, что хибара таковой только кажется. А внутри скрыт какой-нибудь суперсекретный суперсовременный центр управления чем-нибудь - если не запуском межконтинентальных ракет, то хотя бы автоматической линией по производству пиратских подделок под презервативы.
Сопровождающий достал из сумки, которую всю дорогу держал на коленях, мощный фонарь, включил его...
Увы... Хибара и внутри оказалось хибарой.
Грязные стены, какой-то верстак, куча железяк вперемешку с кучей грязных тряпок, у левой стены - большой электрогенератор, приводимый в действие движком от такого же 'Москича', на котором мы приехали. Зачем тут генератор?
Картина чуть прояснилась, когда мой сопровождающий отодвинул в сторону кучу мусора на полу, и откинул оказавшийся под ней большой дощатый люк. Моему взору открылся уходящий в землю обитый неструганными досками лаз.
Если бы дело происходило в бендерштадте (народное название западной Украины), я бы подумал, что передо мной бандеровский схрон. Но здесь... Обыкновенная нелегальная, она же 'чёрная' мини-шахта.
Это при Союзе шахтёры были элитой страны. Труд у них был нелёгкий, но и оплачивался хорошо. Кошельки шахтёров по толщине не отличались от кошельков грузинских торговцев мандаринами, а дом был как полная чаша.
Но Союз канул в лету, и бывшая рабочая элита постепенно превратилась в грязных нищих оборванцев, которым по полгода не выплачивают зарплату. Шахты закрывались одна за другой. А жить как-то надо... Поэтому, то тут, то там стали появляться подпольные 'чёрные шахты'. Всего-то и делов - пробиться в самый верхний горизонт, и рубай уголёк потихоньку... Только не забывай 'на лапу' давать, кому надо...
Сопровождающий снял с одной из полок свёрток, и протянул его мне со словами 'надевай'. Свёрток оказался танковым комбезом. Пожав плечами, я натянул его на себя, на голову водрузил поданную каску с фонариком, а на пояс - аккумулятор к этому самому фонарику. После чего мой немногословный спутник со словами 'за мной' полез в лаз. А я за ним, что ж делать... Спускаться пришлось недолго. Лаз вывел нас в горизонтальный штрек старой заброшенной шахты.
Оказалось, что спуск был только началом пути. Через час ходьбы по горизонтальным и наклонным штреками и спусков по вертикальным шахтам мне уже начало казаться, что я прошёл двадцать тысяч лье под землёй.
Никогда не понимал спелеологов. Лезть под землю, где на тебя в любой момент готовы обрушиться тысячи тонн, висящие над головой... Это не по мне. Ан нет, от судьбы не уйдёшь, испробовать этой 'экзотики' довелось и мне...
Было видно, что путь местами расчищен от завалов, местами старые гнилые подпорки заменены на новые. Но следов 'свежей' добычи угля я как-то не заметил. Воздух был затхлый, но лампочки у нас на шлемах, которае, как объяснили мне ещё наверху, соединены с датчиком метана, и должны мигать при опасной его концентрации, вели себя спокойно. Что было странно: Я видел по телевизору сюжет об одном фермере из здешних краёв, который бурил скважину под воду, а напоролся на старую выработку, заполненную метаном. И теперь его хозяйство полностью энергонезависимо. Чем дальше, тем чаще попадались участки с сохранившейся узкоколейкой. Тоже, в принципе, странно - ещё одна статья доходов местного населения - извлечение из заброшенных шахт всего, что можно сдать в металлолом.
Наконец за одним из поворотов тоннеля забрезжил сначала слабый, но по мере приближения всё более яркий, свет. Трудно было сказать, на какой глубине мы находимся. Да, собственно говоря, особо и не важно, раздавит тебя десять тонн породы, или тысяча.
Ещё один поворот, и передо мой открылся ярко освещённый участок тоннеля. Тут были свалены какие-то ящики, тюки... На ржавых рельсах сидели восемь человек. Шестеро из них были в дико смотревшихся в местном антураже гидрокостюмах. Двое примерно в такой же одёжке, как у меня и моего молчаливого сопровождающего. В одном из них, поднявшимся мне навстречу, я с удивлением узнал первого зама 'папаши Мюллера', которого тот обычно посылал на самые ответственные участки. После короткого обмена приветствиями тот уточнил задачу, поставленную мне Константином Павловичем. То, что ранее казалось хотя и странной, но не очень сложной работой, будучи конкретизировано, обрело совсем другие черты.
Но делать было нечего... Пришлось и мне надевать гидрокостюм.
Настроение при этом было преотвратным. Откровенно говоря, давненько у меня не было такого настроения. Возможно даже, что никогда до этого момента. Я уж было решил, что хуже уже и не будет, потому как быть не может. Но изменил своё мнение, после того, как мне вручили 'карандаш' - индивидуальный дозиметр, а в дополнение к нему - дозиметр наручный, стоимостью под штуку мёртвых американских президентов.
Рассудив, что вряд ли меня обвешивали этими девайсами, если бы не ожидали, что их придётся использовать по назначению, я загрустил ещё сильнее.
Наконец, экипировка была закончена, баллоны надеты, подача дыхательной смеси проверена, и, подсвечивая себе путь фонарями, наша группа из семи человек двинулась вперёд. Меня поставили предпоследним. Как оказалось, почти сразу за освещённым участком тоннеля штрек шёл под уклон. И дальше был залит водой. У самой кромки воды на рельсах стояла самодельная тележка, а возле неё - миниподъёмник. Такие сейчас можно купить в любом магазине строительной техники. Передвигаться, судя по всему, предстояло по дну - так как ласты мы не надевали, а вот грузы-утяжелители на ноги нацепили. Так и вышло. Метров через пятьдесят над моей головой сомкнулись холодные подземные воды.
Довольно скоро выяснилось, что от фонаря под водой толку мало. Идущие впереди поднимали со дна осевшую взвесь, и в мутной воде не было видно ничего, кроме оранжевого страховочного фала, протянутого кем-то раньше. Держась за него, я упорно шагал вперёд, спотыкаясь о шпалы. Метров через двести начался подъём, и вскоре мы вышли из воды. Здесь на рельсах стояла тележка-близнец той, что я уже видел раньше. На ней возвышался ещё один миниподъёмник. У правой стены тоннеля на поднятых нами волнах качалась полуспущенная резиновая лодка, в которой лежал баллон от акваланга.
Я настороженно глянул на наручный дозиметр. Вроде пока всё нормально. Нет, фон повышенный, но для шахты ничего необычного. А откуда тут взяться необычному фону? Мне вспомнились рассказы о том, что где-то в этих местах при СССР был произведён подземный ядерный взрыв. Ну, мы же не дураки - идти в эпицентр. Или дураки? Я оглядел своих сопровождающих, деловито отстёгивающих утяжелители, но не снимающих маски.
'Акваланг не снимать! Метан!' - пояснил мне замыкающий в нашей колонне. Из-под маски его голос звучал глухо и искажённо. Отстегнув утяжелители, двинулись дальше. Метров через пятьдесят дорогу перегородила кирпичная кладка. Было видно, что она до недавнего времени была завалена углём. Сейчас уголёк был аккуратно сложен у стен, так что посредине по рельсам, упирающимся в кладку, могла проехать вагонетка. Или та самая тележка, что стоит у кромки воды...
Кому и зачем понадобилось перегораживать шахту, мне было непонятно. Командир группы кивнул одному из своих... А, кстати, как их называть? Подчинённые? Или всё-таки бойцы? Буду называть 'подчинённые', погон-то нет. Или, по крайней мере, не видно.
В общем, тот, кому кивнул командир, поднял с расстеленного рядом брезента металлический стержень с привязанным к нему с одной стороны шнуром, и вставил его свободным концом в отверстие в кладке почти у самого свода тоннеля, очевидно, просверленное заранее. Потом что-то нажал, и после того, как раздался тихий щелчок, потянул стержень обратно. Но тот возвращаться не захотел. Очевидно, с той стороны кладки раздвинулись лапы. По знаку командира к работе подключилось ещё четверо: двое взялись за шнур, а двое подошли к стене, и положили руки на кирпичи вокруг отверстия.
Рывок за шнур! Ещё! И ещё! На третьем рывке кладка подалась, и несколько кирпичей вывалились наружу. То есть почти вывалились. Те, кто их придерживали, не спали, и не дали выломанным кирпичам упасть наружу. Началась аккуратная разборка стены.
Меня к работе не привлекали, и следующие полчаса я откровенно бездельничал, разрываясь между желанием поскорее узнать, а что же там за стеной, и желанием смотаться отсюда побыстрее.
По мере разборки кладки выяснилось, что за ней находится небольшой тупик, в котором сложены большие запылённые ящики, по виду военные. Моё любопытство разыгралось ещё сильнее. Что здесь? 'Золото партии'? Янтарная комната? Хотя, комната вряд ли. Она, по идее, должна лежать где-то в Германии. Но вот золото...
Наконец последние кирпичи были аккуратно уложены вдоль стен, и командир молча указал своим подчинённым на один из ящиков. Я был удостоен отдельного приглашения, и, снедаемый любопытством, подошёл поближе. Дозиметр на руке запищал. Мне захотелось отойти подальше. Но увы: надо было стоять рядом. Моя функция во всём этом деле заключалась именно в том, чтобы наблюдать за процессом.
Ящик вскрыли быстро. Внутри оказался ещё один - тускло отсвечивающий металлом. Ящик был запаян. Но, очевидно, этот момент был предусмотрен заранее, так как инструменты для его вскрытия лежали рядом всё на том же брезенте. Так что металлический ящик тоже был быстро вскрыт, как консервная банка. Я заглянул внутрь. Прям смерть Кащея! Внутри находился ещё один ящик, и тоже вроде металлический. Но этот открыть было проще - он закрывался на обычные защёлки. Крышка откинулась, а внутри...
Внутри лежало нечто, с виду напоминающее обычную миномётную мину, вот только размерами с нехилую такую авиабомбу. Лежало, и нещадно фонило...
Хотя известного всем значка-страшилки 'Радиация' ни на ящике ни на его содержимом что-то видно не было. На округлом боку мины (или бомбы - я ещё не определился) были нарисованы буковки и цифирки: 3БВ4. Может, кому-то это что-то и говорит, но не мне. Ну, посмотрел, своё дело сделал, отошёл в сторону. Причём подальше, подальше... Эта штука по всему - небольшой ядрёнбатон. Если шандарахнет - мне ничего не светит и в километре отсюда - придавит рухнувшим сводом, а если нет - то чем дальше, тем меньше я нахватаюсь всяких там рентген. Однако подходить поближе пришлось ещё девять раз - по числу находящихся здесь ящиков.
Десять ядрёнбатонов... Это, как говорится, не только центнер урана, или плутония - что там у них внутри, но и большая-пребольшая куча денег. Если эти штуки грамотно реализовать на мировом рынке. Дед, как всегда, на высоте... Где-то ж разнюхал про эту нычку. В том, что это именно нычка, а не армейский склад, я не сомневался ни минуту. Слишком уж тут всё было сделано... Кустарно - вот именно то слово. И давно... Скорее всего - в начале девяностых. При развале Союза. 'Большие' боеголовки и бомбы тогда пересчитали, а вот сколько было тактического ядерного оружия - никто толком не знает...
Можно было при известной ловкости прихватизировать немного...
Тем временем к ящикам была подогнана тележка с подъёмником, и начался процесс извлечения первого контейнера. Насколько я понял, наружный ящик и цинк должен был остаться здесь. 'Грузчики' действовали медленно и осторожно. Создавалось впечатление, что всё происходит под водой. Особенно, если учесть, что на всех были надеты акваланги. Мне оставалось только молиться, чтобы при работе где-нибудь не прошмыгнула случайная искра. Метан, это такая штука, что если бабахнет, мало не покажется... И зачем меня судьба завела в нашу контору? Был бы каким-нибудь мелким клерком, бездельничал бы на работе, бухал на корпоративах, купил бы машину в кредит...
И уж точно никогда бы здесь не оказался. Кстати, любимый шеф мог бы ограничится записью процесса на видеокамеры. Зачем ему я?..
Контейнер аккуратно водрузили на тележку, и покатили по рельсам к воде. Там его перегрузили на лодку, и выпустили из неё часть воздуха. Лодка вместе с ящиком начала погружаться в чёрную воду. Мне почему-то вспомнилось: 'Мрачные воды Стикса'. Наверное, вот так они и выглядят. Вместе с лодкой в воду зашли трое аквалангистов. Ещё трое покатили тележку обратно. Командир аквалангистов показал, что я должен уходить вместе с первыми тремя, лодкой и ящиком. Ну что ж. В принципе, свою задачу я выполнил, можно и удаляться. Пристегнув утяжелители, я погрузился в мутную воду.
Обратный путь показался мне дольше. В принципе, он и был дольше. Лодку тащили под водой медленно и аккуратно. Наконец над головой забрезжил свет. Значит, скоро выходить на поверхность.
Так и случилось. Когда глубина стала мне по горло, я увидел как впереди всплывает лодка с грузом - в неё начал поступать воздух из баллона. Как только импровизированная субмарина всплыла и причалила к берегу, опасный груз был перегружен на следующую тележку. Аквалангисты исчезли в пучине вод, а я, сняв акваланг и гидрокостюм, подключился к процессу толкания тележки до того места, где рельсы заканчивались. Здесь контейнер был сгружен, и мы направились назад.
Нельзя сказать, что работа была очень лёгкой. Да ещё и на психику давили сотни кубов породы над головой, 'метановая бомба' почти под боком, и ядерные заряды практически в руках. Наконец все ящики были переправлены и перевезены. Люди уселись отдохнуть и перекусить, а мне старший команды приказал возвращаться на поверхность, предварительно проверив показания 'карандаша', и порекомендовав употреблять побольше йода (а на кой он мне? Я же радиоактивной пылью не дышал?), и вообще, поехать отдохнуть куда-нибудь на море.
Он что, издевается? Я и так был на море, пока меня не запихнули в эту в буквальном смысле дыру! Однако демонстрировать свои эмоции я не стал, а поплёлся вслед за сопровождающим, без которого заблудился бы в этом лабиринте уже минут через двадцать. Подниматься наверх, как и ожидалось, оказалось тяжелее, чем спускаться вниз, так что на сиденье знакомого 'Москвича' я плюхнулся практически полностью обессиленным.
Дедок-водитель, критически прищурив глаз, окинул меня взглядом, хмыкнул, и, порывшись в бардачке, извлёк оттуда алюминиевую флягу, когда-то окрашенную в зелёный цвет, а теперь полностью облупившуюся. Не иначе, как с самой войны с собой таскает...
Во фляге оказался довольно неплохой коньяк. Сделав несколько глотков, я почувствовал себя лучше, и вспомнил, что надо бы поделиться с остальными. Но сопровождающий и дедок от допинга отказались.
'Москвич' тронулся, прорезая лучами противотуманок затопивший всё вокруг утренний туман...
Как говорится, долго ли, коротко ли ехал Иван-Царевич... Гм... Или Иван-Дурак? Ну, в общем - я. ... И снова предстал пред ним славный град Изюм. 'Москвич', ковыляя по выбоинам, остановился у знакомой мне уже по прошлому посещению забегаловки.
- Опять в туалет? - поинтересовался я у спутников.
- Туда, мил человек, туда... Вот только 'сменщика' твоего' дождёмся... - подтвердил мои догадки водитель.
- М-да... Велика Украина, а место встречи изменить нельзя, - пробормотал я, прислушиваясь к недовольному урчанию в животе, - Может, зайдём перекусить.
- Здоровье дороже, - усмехнулся сосед по сиденью, - Посидим пока здесь. Уже недолго.
Действительно, минут через десять в клубах пыли на горизонте нарисовался прыгающий по ямкам 'Гелендваген'. Вот он подъехал ближе, вот остановился... Вот из него вышел 'я', малость помятый и с щетиной на физиономии. 'Гудел', видно, всю ночь... Я непроизвольно провёл рукой по подбородку. Ну да, побриться сегодня было как-то недосуг...
- Пора, - скомандовал сосед, и я с удовольствием покинул тесную металлическую коробку, по какому-то недоразумению во времена СССР называвшуюся автомобилем. По дороге я размышлял на тему, а с кем же это 'я' всю ночь так плотно общался, если 'клиент', по словам Константина Павловича, скорее мёртв, чем жив.
Оставив разгадку этой тайны на потом, я зашёл в кабинку. Снова последовал процесс переодевания, и покинул туалет я уже самим собой, а не 'Славикодимоном'. Ещё в кабинке, проверяя содержимое карманов, обнаружил записку: 'Всю ночь гуляли с Константином Павловичем. Разболелся зуб. Ездил к стоматологу. Не доехал. Прошло. Записку сжечь'. Хорошо хоть, не съесть... Щелчок зажигалки, и через пару секунд клочок бумаги превратился в пепел, тут же отправленный в унитаз. Конспирация, и ещё раз конспирация!
Ну и легенду, кстати, придумали, конспираторы блин... Уж лучше бы меня послали за любимой водкой любимого начальника, которой почему-то не оказалось у гостеприимных хозяев. Или за шоколадкой 'Алёнка'... Или... У ВИПов бывают такие бзики. Когда гоняют топ-менеджеров за тем, за чем можно было бы послать водителя... Ну да ладно... Хорошо хоть, зуб уже 'не болит'. А то бы пришлось действительно навестить стоматолога. А уж он нашёл бы, что лечить (или рвать, упаси боже!) .
В 'Гелендвагене' на этот раз оказалась только моя личная охрана. Ну да, не будет же начальник возить подчинённого к зубнику? Интересно, охрана в курсе, или тоже принимала этого 'подставного' за меня? Жаль, у Семена этого спросить нельзя. Должен, по идее, был заметить... Он-то мои привычки и манеры успел хорошо изучить. Но молчит. Ладно, спрошу у Константина Павловича по прибытии.
Машина тронулась. Оглянувшись, я увидел, как к памятному 'Москвичу' направляется безликое чувырло в капюшоне и узких тёмных очках...
Когда мы наконец-то въехали на территорию одной из бесчисленных ведомственных баз отдыха, ныне превращённых в элитные борде... э-э-э... Ну, в общем, как она там сейчас официально называется... как-то никогда не интересовался, время было уже ближе к полудню. При виде меня, вошедшего в домик, Константин Павлович обрадовался:
- Ну, как зубы, вылечил?
- Сами болеть перестали... - развёл я руками.
- Ну вот, я же тебе говорил... А ты: 'К стоматологу, к стоматологу...'
- Уж очень сильно болело... - начал оправдываться я извиняющимся тоном.
- Ладно, давай перехвати чуток, и пора нам на деловую встречу, кивнул 'старшой' в сторону стола, на котором возвышалась куча нетронутых съестных припасов.
- Можно я в душ быстренько сгоняю? - взмолился я. Все мои сегодняшние водные процедуры, не считая погружения с аквалангом в шахте, состояли из обтирания гигиеническими салфетками в 'Москвиче' и быстрого умывания в туалете.
- Только быстренько. Чистюля... - проворчал Константин Павлович, и я чуть ли не вприпрыжку отправился в душ, прихватив по дороге из своего чемодана чистую одежду.
Долго наслаждаться под струями чистой воды мне не пришлось, время поджимало, но всё равно смыть с себя всю эту пыль и грязь, и переодеться в чистое - это было неземное наслаждение...
Выскочив из душа, я ринулся к столу. Надо было хоть немного набить желудок перед предстоящей пьянкой. Иначе упаду в грязь лицом, то есть под стол ещё до тоста про милых дам. А это не дело...
После того, как пара минут, выделенная мне руководством для предохранительной набивки желудка, истекла, мы направились 'на дело'.
'Дело' должно было происходить, точнее, уже происходило, под большим навесом, по бокам обтянутым армейской маскировочной сеткой. Обстановка была спартанская: большой дощатый стол, вокруг него длинные дощатые же лавки, на лавках люди в камуфляже. Всё-таки приехали на охоту, а не просто так. Во главе стола - местный 'королёк', тот самый Валерий свет Николаевич. И не скажешь, что ещё вчера был полутрупом. Живительный рассол и богатырское здоровье сделали своё дело, и теперь украинский степной орёл снова был готов к великим делам. Кои и сегодня, судя по всему, будут заключаться в борьбе с дорогущим высококачественным зелёным змием до его полного уничтожения.
По дороге к навесу Константин Павлович вполголоса сообщил мне:
- Сейчас представишь меня, и откланяешься. Полетишь на доклад к Деду. Он сейчас у зятька на африканском ранчо.
- Понял, - ответил я, поражённый его словами. Нет, не тем, что придётся лететь на Чёрный континент - не раз уже бывал там по разным делам, а такой, казалось бы, мелочью, как употребление слов 'Дед', и 'зятек'. Дело не в самом употреблении кличек - Деда называли Дедом, а его непутёвого зятя - зятьком практически все в конторе. Но - на одном уровне вертикали власти. То есть словечко 'Дед' могло проскочить в разговоре двух низших менагеров - 'рабов', или в беседе двух руководителей, но когда высший обращался к низшему и наоборот, допускалось именование только по имени-отчеству: 'Василий Иосифович' и 'Виталий Сергеевич'. Назвав в разговоре со мной наших 'Верховных Богов' по прозвищам, Константин Павлович фактически поставил меня на одну доску с собой С чего бы это?...
Додумать свою мысль я не успел, - мы подошли к навесу.
Увидав нас с Константином Павловичем, местный босс оживился, приветственно махнул нам рукой, и гулким, как из бочки, голосом приветственно заорал:
- Ага, вот и москали!
'А сам-то ты кто?' - подумал я, 'С тебя хохол, как с меня балерина'. Но вслух сказал совсем другое:
- Здравствуйте, Валерий Николаевич, здравствуйте... Рад вас видеть в добром здравии. Позвольте представить - Константин Павлович. Меня, к сожалению, отзывают на другой участок работы, и теперь он будет представлять интересы нашей организации вместо меня.
Последовал официальный обмен любезностями, в ходе которого новый представитель нашего босса в здешних местах передал местному царьку 'горячий привет от Василия Иосифовича', подкрепив его скромным подарком в виде дорогущего сделанного по заказу охотничьего ружья. Подарок был принят благосклонно, после чего последовал тост 'за знакомство'. За ним последовали тосты 'за охоту' и 'за милых дам', после чего я, напустив на себя огорчённый вид, принялся откланиваться... 'Дела службы, знаете ли...' Поскольку замену себе на пьянку я привёз, моё отбытие не вызвало особых возражений, и после тоста 'на посошок' я благополучно ретировался...
И снова убитая дорога, и снова харьковский аэропорт, и снова тот же HS-125... Единственный светлый момент в этой истории - это персональный самолёт. Нет, после того, увиденного мной я сильно сомневался, что до 'африканского ранчо' придётся добираться как обычно - рейсовым самолётом в Дубаи, оттуда другим рейсовым самолётом - до Найроби, а оттуда на машине собственно на 'ранчо', расположенное на севере Кении.
Хотя опасения были... После того, как Дед нанял дорогостоящего американского консультанта для оптимизации легальной деятельности конторы, меры экономии распространились даже на бумагу для принтеров - печатать внутренние документы начали на 'оборотках' - старых использованных с одной стороны листах.
Отрицательным моментом было то, что свою жизнь после ночной экскурсии я представлял весьма смутно. Человека, обладающего такой информацией, отпускать никуда нельзя. Мало ли что... Поэтому его надо или законопатить куда-нибудь на всю оставшуюся жизнь, либо, что гораздо проще - тихо ликвидировать, и где-нибудь прикопать... И возможно, мой главный телохранитель не получил команду 'Кончай его, Сэмэн', только потому, что я ещё не отчитался перед шефом. А потом...
М-дя, ситуация аховая... Теперь, даже если я захочу 'отойти от дел', и каким-то чудесным образом смогу уйти от своей охраны, скрыться мне удастся разве что в другом мире. Кстати... У меня же тут где-то валялась недавно купленная книжка про этот самый другой мир. Пойдёт, чтобы скоротать время и отвлечься от неприятных мыслей. И я погрузился в описание приключений на другой планете слегка небритого мачо, добрым словом и пистолетом, автоматом, а так же пулемётом помогающего добрым людям, и примерно тем же арсеналом карающего людей недобрых. В не таких уж и редких, хоть и коротких промежутках между сеяньем разумного, доброго, вечного герой периодически совокуплялся (к чести автора книги - только с женщинами). Ну, на то он и герой...
Хорошо бы вот так забыть про все проблемы и слинять из нашего мира в мир иной... Только не в тот, где ангелы (или черти), а в такой вот пустой свободный мир, как описан в книге...
В аэропорту Найроби (точнее, в Международном аэропорту - не будем обижать кенийцев) меня ждал очередной сюрприз в виде поданной чуть ли не к трапу девятиместной 'Сессны'. То есть трястись на машине и разглядывать сначала портреты Обамы, развешанные по всему городу, а потом пустынные пейзажи вокруг, не придётся. Жаль, что нельзя приземлиться на 'Хоукере' прямо у ранчо: нету там нормального аэродрома. Только на 'Сесснах' да наших 'Кукурузниках' Ан-2 и летать... Вот только нет в Кении Ан-2. Ми-8 есть. Этого добра по всему миру хватает, а 'кукурузников' нет. И это хорошо.
Полёт прошёл нормально, и через какие-то пару часов я предстал пред светлы очи начальства, не то что не помывшись с дороги, но даже не отдохнув. А между прочим, дело уже к вечеру...
Начальство в гордом одиночестве восседало в плетёном кресле на широкой веранде большого дома на побережье океана. Одиночество, конечно, было весьма условным. Кругом было столько невидимой в данный момент, но от этого не менее эффективной охраны, что можно было бы запросто отбиться от прославленной в куче боевиков амеровской 'Дельты'. Дед, не поворачивая головы, буркнул:
- Проходи, присаживайся.
Присесть здесь можно было только во второе такое же кресло, стоящее так, что собеседники должны были сидеть в пол-оборота друг к другу. Так что с выбором места посадки у меня проблем не возникло. Пару минут сидели молча. Дед задумчиво глядел на пустынный пляж впереди, на котором, кроме мерно набегающих волн, имелись в наличии один мужчина и одна женщина. Зять деда - Виктор Сергеевич, в народе 'Витёк', и она... Мариночка, Марина... Дочь Деда и моя безответная любовь. Дед ведь знает о моих к ней чувствах, мог бы и не демонстрировать мне счастливую семейную пару...
Наконец шеф вздохнул, отвернулся от океана, и, переведя взгляд на меня, спросил:
- Сколько?
- Десять, - ну не про мой счёт в банке же он меня спрашивает.
- Маркировка?
- 3БВ4, - выдал я увиденные на то ли мине, то ли бомбе буквы и цифры.
- Хорошо..., - задумчиво проговорил Дед. Но на его лице я особой радости что-то не заметил.
- Хорошо, - ещё раз повторил Дед после минуты молчания. Так. Пришёл к какому-то решению. Надеюсь, эта минута была не по мне.
- Сейчас ты сгоняешь ещё в одно место. А когда вернёшься, поговорим. Вертолёт на площадке тебя ждёт.
Я сцепив зубы, кивнул, поднялся из кресла, и деревянным шагом потопал к вертолётной площадке, напоследок бросив взгляд на океан. Точнее, на маленькую женскую фигурку на его берегу.
Вертолёт стоял под винтами, гоня мне в лицо сухой горячий песок. Даже не один, а два. Ми-восьмые в камуфляже и с полным джентльменским набором на подвесках, включая блоки НУРСов. Такое впечатление, что они собрались на боевой вылет. У меня возникли нехорошие предчувствия. Тут недалеко, чуть севернее, начинается Сомали. Там бардак сейчас покруче чем в Афгане. Неужели у Деда хватило ума ввязаться в какую-то местную заварушку? А я тут причём? Я далеко не Рэмбо, и использовать в бою меня можно только в качестве пушечного мяса... Кстати. А ведь я уже размышлял о своей жизни и её продолжительности после того, что узнал недавно... Может, завезут в Сомали и пристрелят? Типа, местные виноваты... Или 'Стингер' в борт...
Нет, я не такая уж большая шишка, чтобы ради меня затрачивать столько усилий... Грохнули бы прямо здесь, и прикопали рядом... И никто не узнает, где могилка моя... Нет, тут что-то другое... Ладно: поживём - увидим. С этой мыслью я запрыгнул в открытую дверцу одного из бортов. Бортмеханик тут же задвинул её, и, не успел я усесться на жёсткую лавочку у борта, как турбины набрали рабочие обороты, машина пару раз качнулась на шасси, и взмыла в воздух, наклонив нос. Сквозь иллюминатор было видно, что второй борт тоже взлетел.
Пока шёл набор высоты, я разглядывал рассевшееся по лавкам отделение, судя по экипировке, спецназовцев. Что-то они на меня какими-то нехорошими взглядами поглядывают, или мне это кажется?
Наверное, кажется... Кстати, интересно, каков мой статус здесь? Легко проверить...
Я поднялся с лавочки и направился к пилотской кабине. Вроде, никто не останавливает... Значит: эти до зубов вооружённые мужики - не конвой. Раз уж пошёл к кабине, надо заглянуть. А то не поймут...
Всегда завидовал пилотам. Им открывается совсем другой вид, чем пассажирам в их маленькие иллюминаторы. Вот и сейчас открывшаяся панорама была словно срисована с какого-то фильма: Второй вертолёт шёл впереди, и на фоне заходящего солнца смотрелся очень эффектно.
- Долго лететь? - поинтересовался я у пилотов, чтобы хоть как-то оправдать своё присутствие в кабине.
- Примерно два часа.
Получив ответ, я важно кивнул головой, и отправился обратно на своё место. На душе полегчало. Во-первых - статус мой здесь - отнюдь не статус подконвойного, а во-вторых - летим не на север - в Сомали, а на запад. То есть остаёмся в Кении. Здесь всё же поспокойнее, хотя и здесь сомалийских беженцев навалом.
Примерно через час моё настроение чуть ухудшилось: Вертолёт заложил вираж, и повернул на север. Значит, всё же Сомали. В боковой иллюминатор при довороте были видны вспышки навигационных огней впередилетящего борта.
Кстати... Я посмотрел на хорошо видимый из иллюминатора наружный топливный бак. Точнее, плохо видимый. Если бы у нас были включены навигационные огни, он бы периодически озарялся их яркими вспышками. Значит, идём без огней. А впередиидущий борт - приманка. С одной стороны хорошо, что приманка - не мы, а с другой... Не было бы риска напороться на очередь из пулемёта, таких предосторожностей бы не предпринимали.
В общем, дальше я летел, как на иголках. И с облегчением вздохнул только когда вертолёт коснулся земли колёсами шасси. Прилетели.
Бортмеханик сдвинул дверцу, выбросил наружу металлическую лесенку, гордо именуемую трапом, и, обернувшись ко мне, сделал приглашающий жест рукой. Я поднялся, и, стараясь не выдавать волнения, чинно направился к выходу.
Оказалось, там меня уже встречали. Тщедушный лохматый человечек, типичный 'ботаник' закричал мне в ухо, стараясь перекричать гул заходящей на посадку второй с машины:
- Здравствуйте! Мы вас ждали! Наконец-то вы прилетели! Пройдёмте, я вам всё покажу!
Приятно, конечно, когда тебя ждут... Но далеко не всегда. Что, интересно, этот 'безумный док' собрался мне показывать. Надеюсь, это будет не из той же серии, что мне показывали вот недавно. Человечек взял меня за руку и куда-то потянул. Я оглянулся. Бойцы выпрыгивали из вертолёта, но следовать за мной не торопились. Ладно, пойдём, посмотрим, что мне так жаждут показать...
Неясный тёмный силуэт чуть в отдалении от места посадки вертолёта оказался большим бараком. Внутри которого находился ещё один барак, насколько я смог разглядеть заслезившимися от света глазами. У входа как в первый барак, так и во второй стояли охранники с автоматами, но они нам никак не препятствовали. Наоборот, при нашем приближении принимали в стойку 'смирно'. Я почувствовал себя Штирлицем, идущим к Мюллеру по рейхсканцелярии. Кстати, а не 'папаша Мюллер' ли ожидает меня за этими дверями?...
Нет, за дверями оказалось очередное помещение. Было оно... ну, скажем так, средних размеров. Но впечатляли не размеры. А развешанные по стенкам изолирующие костюмы с масками, которые я опять-таки до этого видел только в кино. В жизни как-то приходилось обходиться ОЗК и противогазом.
- Надо одеть... - засуетился мой сопровождающий, - Давайте, я вам помогу, - с этими словами он снял со стены один из костюмов, и начал подавать мне ценные советы, что куда совать, и что где застёгивать...
Когда я наконец-то был полностью экипирован, костюм герметизирован, всё проверено, 'безумный док' с безумной же скоростью упаковался во второй костюм, и продолжал тараторить уже по рации:
- Как хорошо, что вы здесь! Я вам всё покажу! Пойдёмте, пожалуйста, за мной...
Честно говоря, в том, что моё присутствие здесь - это хорошо, - я начал сомневаться, как только увидел эти костюмы. Вроде, они не антирадиационные, но мало ли какой гадости понапридумывало человечество кроме радиоактивных материалов... Мне вспомнились слухи, что СПИД был разработан некими злокозненными секретными лабораториями, и впервые испытан именно в Африке...
Тем временем мы через шлюз оказались в ещё одном слое этого Дома, который построил... Кто, кстати?... Помещение можно, в принципе было считать пустым. Из 'мебели' в нём имелись только открытый 'Джип-Вранглер' у дверей, в которые мы вошли, и некое подобие футбольных ворот у противоположной стены. 'Ворота' очерчивали пространство примерно с проём железнодорожного тоннеля.
'Безумный док' уселся на водительское место джипа, а меня пригласил на пассажирское. Я, пожав плечами, уселся в машину, чувствуя себя при этом ужасно глупо:
Мы что тут, собрались круги наматывать по этому ангару? Или где-то есть замаскированная дверь? Тогда она очень хорошо замаскирована.
Между тем мой водитель завёл двигатель, попросил меня пристегнуться, и после того, как я, ещё раз пожав плечами, выполнил его просьбу, тронул машину с места. Прямо в направлении противоположной стенки. 'Тронул' - это слабо сказано. Правильнее будет - рванул. Стена приближалась, а машина всё разгонялась, и не думала тормозить. Не знаю, может в этой ситуации кто-то другой и придумал бы какой-то выход, но на меня накатило нечто вроде прострации. Когда я осознал, что останавливаться мы не собираемся, дёргать за руль было уже поздно. Машина бы просто перевернулась, а дуги безопасности на ней не было. В голове крутилась одна мысль: 'Тормоза придумали трусы', а рука пыталась отстегнуть ремень... Можно было попытаться выпрыгнуть. Однако ремень не отстёгивался, стена приближалась... Я закрыл глаза...
И после того, как через три секунды ничего не произошло, открыл их. Вокруг клубился какой-то странный туман. Мелькнула мысль: 'Я что, уже на том свете?'. Непохоже. Ладно, я попал на тот свет, ладно, 'Док' тоже, но машина? Ещё несколько секунд мы словно летели в густых облаках, а потом вдруг вспыхнул яркий свет. Но не в конце тоннеля, а обычный дневной.
Машина затормозила около блокпоста со шлагбаумом.
Док сунул подбежавшему часовому какую-то карточку, а в мою сторону важно бросил: 'Это со мной'... Часовой козырнул, и кивнул напарнику, который принялся поднимать шлагбаум.
Когда блокпост остался позади, ко мне вернулся дар речи:
- Это было обязательно, доводить меня до инфаркта? - сердито поинтересовался я у своего спутника.
- Извините, ради бога... - сразу стушевался он... Хотел произвести впечатление...
- Считайте, что произвели, - буркнул я.
- Да нет, не в том смысле... - принялся объяснять он. Видите, когда вы к нам прилетели, была ночь, а сейчас... Оглянитесь вокруг.
Я оглянулся. Действительно, странно... Ладно, день сменился на ночь... Но местность... Пусть была ночь, и я не видел, где мы сели. Но эти края я и так знаю... Пришлось поколесить, когда выбивал у так называемого 'Правительства Сомали' лицензию на геологоразведку и добычу полезных ископаемых. 'Витьку' пришла в голову идея поискать здесь нефть и газ, блин... Вслед за американскими нефтяными магнатами, а также вполне российскими 'Лукойлом' и 'Газпромом'. Которые что-то воспользоваться своими лицензиями пока не спешат...
Короче: Окружающее разительно отличалась от характерной для этой местности... Или не этой? Тут было нечто вроде предгорья, причём именно предгорья - сразу за нами высилась какая-то гора, которой здесь точно не должно было быть. И температура была не та, и растительность... Я не ботаник, конечно, но какая-то она не такая.
- Ну, рассказывайте, - обратился я к своему гиду.
- Это другой мир, - коротко и информативно сообщил мне тот.
- В смысле? Другой континент?
- Другая планета.
Я с опаской посмотрел на дока, действительно оказавшегося безумным. Как бы его, э-э-э-э... нейтрализовать, и доставить к уже, наверное, заждавшимся его друзьям: Цезарю, Наполеону, и районному прокурору... Или прокурор был в другой палате?...
- Вижу, вы мне не поверили... - сокрушённо покачал головой мой спутник. Надо же! Какой проницательный сумасшедший!
- Жаль, что вы не попали сюда, когда здесь ночь... Достаточно один раз увидеть местное звёздное небо...
- Ещё увижу, - поспешил я утешить скорбного главой...
- Вряд ли, - с сожалением ответил док, - Приказано в темпе показать вам всё, и отправить обратно.
А вот это радует... И чем быстрее отправить, тем лучше. Между тем машина вырулила на небольшое ровное плато, на котором обнаружилось несколько свежепостроенных бараков. На противоположном конце плато кипела работа: что-то грёб бульдозер, что-то рыл экскаватор, люди в комбинезонах собирали какую-то конструкцию...
- Строят ремонтную базу, - сообщил мой гид, остановив машину, и проследив за направлением моего взгляда, - Лучше бы лабораторию построили... - добавил он и огорчённо взмахнул рукой.
- А почему строители без спецскафандров, таких как на нас? - удивился я, заметив сей факт, - Да и охранники при въезде были тоже без скафандров.
- Видите ли, мы находимся на другой планете, - снисходительным тоном начал читать мне лекцию этот Паганель, - Здесь своя флора, своя фауна, и, что самое неприятное - свои бактерии и вирусы. От которых у нашего организма нет иммунитета. Мы, конечно, изучаем их... Но процесс это длительный и непростой. Так что любой, находящийся здесь без спецзащиты, рискует подхватить болезнь, которую мы пока не можем лечить... Пройдёмте, пожалуйста за мной..., - с этими словами он направился к одному из бараков. Ладно, прогуляемся...
- Так они?...
- Они знают. Кроме того, пока смертельных случаев не было. Так что, если с этого места никуда не двигаться, то люди будут находится в относительной безопасности.
- Да? Тогда зачем здесь это? - Я кивнул на стоящие последи плато вертолёты: пару 'Робинсонов', по одному 'Беллу' и 'Энсторму', и тоже единственный МИ-8, напоминающий среди этой мелюзги акулу в стае сельди.
- Мы же люди. Исследователи. Мы не можем никуда не двигаться, - объяснил мне очевидные с его точки зрения вещи док, - Прошу, - и он жестом любезного хозяина распахнул передо мной дверь.
Барак оказался чем-то вроде закрытого вольера в зоопарке. Кругом клетки и загончики с какими-то птицами, какими-то животными, в углу даже аквариум с рыбками... Ну и что? Бывал я в зоопарке. Там тоже много всяких экзотических тварей, названия которых знают только вот такие подвижники от науки, как этот... Так что совсем не факт, что вот эта милая зверюшка, напоминающая Чебурашку из мультика, поймана не в одном из закоулков моей любимой планеты Земля.