Васильева Анастасия Викторовна : другие произведения.

Стоит Ли Носить Хакаму В Горах Адыгеи, Или Чудеса Медитативной Японистики

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Произведение в жанре туристического фэнтези об увлекательных приключениях двух одиноких девушек, путешествующих по враждебной стране в поисках Роковой Горы. Даже артефакта у них не будет, когда все кошмары дня и ужасы ночи ринутся по следам их маленьких ножек! Прочтите и узнайте сами, достаточно ли одной лишь безоглядной храбрости, чувства юмора и непреходящей веры в силу дивного искусства аниме, чтобы вызволить двух прекрасных дам из всевозможных ситуаций, в которых опасность будет угрожать не только жизни...
Белорусский каталог BelRus Ribca.net - мегапортал ЗНАКОМСТВА ДЛЯ... Система авторегистрации в каталогах, статьи про раскрутку сайтов, web дизайн, flash, photoshop, хостинг, рассылки; форум, баннерная сеть, каталог сайтов, услуги продвижения и рекламы сайтов Каталог

СТОИТ ЛИ НОСИТЬ ХАКАМУ В ГОРАХ АДЫГЕИ, ИЛИ ЧУДЕСА МЕДИТАТИВНОЙ ЯПОНИСТИКИ

Сходство некоторых действующих лиц с Татеваки Куно (персонаж аниме) просим считать случайным и объяснять ни чем иным, как врожденным идиотизмом.

  
   1) Вот мы снова ставим палатку
   В темноте вечерних предгорий.
   Наощупь.
  
   2) Kore wa цветочек des'!
  
   3) Назвался Яшкой - прыгай в речку!
  
   4 августа, субб. А что описывать дорогу - она и есть. По сравнению с прошлым годом в этот раз - не жарко. В Тихорецкой купили, с Иркиной подачи, пакетик сушеного кальмара - мурр, мурр... Распробовав, приобрели еще один - для поддержания общеяпонского настроения. Съедим на Большом Тхаче!
   Кстати, при чем здесь Япония - а вот при чем! В Ростове наши планы на поход, цели и задачи были сформулированы в следующих пунктах:
  
   1/ Посещение горного массива Большой Тхач и желательное восхождение на вершину. Времени - почти месяц. Параллельно с этим:
   2/ Изучение японского языка по книге Наое Наганумы и словарику с целью повысить понимание аниме, в частности, любимого мультика про Инуяшу. Мне - обязательно, Ирке - желательно. А то я пока знаю только слова "аригато" - спасибо и "бака" - дурак. Маловато. А, еще "kuso" - но это слово пусть лучше пребудет непереведенным.
   3/ Отработка ряда приемов ряда боевых искусств. Ирке - обязательно, мне - не помешает.
   4/ Медитация!!! По тому же адресу.
   5/ Ознакомление с основами японской мифологии посредством прочтения "Кодзики".
   6/ Приключения. Мы решили, что лучше их сразу запланировать, чтобы потом не удивляться. У нас двоих не заржавеет!
   7/ Привыкание к исконной одежде жителя Страны Восходящего Солнца путем ношения в походе хакамы и кейкогу (наряду с традиционными туристическими вещами), что должно способствовать вхождению в соответствующий образ, выполнению пунктов 2,3,4,5 и, само собой, 6. Проверка удобности данного костюма в условиях климата, аналогичного климату Хонсю, Кюсю и Хоккайдо. Тематическое фотографирование.
  
   Последний, седьмой, пункт, по причине наличия всего одного комплекта одежд планировался преимущественно для меня. В общем, как вы поняли, в этот раз мы решили провести весь месяц в горах Адыгеи под лозунгом "Учеба и медитация!" Не буду забегать вперед и рассказывать, удавалось ли нам ему следовать и почему... всему свое время.
   К Усть-Лабинску меня все-таки укачало. Пересела на переднее сиденье - помогло, хотя и не сразу. Ненавижу автобусы! О где, где она - пустая проселочная дорога, и ни признака автотранспорта... Жара, тяжелый рюкзак, две взмокшие барышни... Ммм? Лучше потерпеть и доехать, докуда получится.
   К Майкопу мне уже, к счастью, полегчало, хотя некоторая тормознутость сознания сохранилась. Решила пойти посмотреть обратное расписание электричек (кто знает, как и на чем уезжать будем) - и тупо смотрела на стенд, свято уверенная, что мы уже - в Хаджохе!
   Как обычно, электричка до оного Хаджоха шла шагом. Там, на вокзале, мы пересели на частника, попросив подвести как можно ближе к Брилево (отработанный метод, так как можно дождаться до вечера следующего дня, потерять уйму сил - ведь ночевать надо, отойдя подальше от городка - в общем, деньги того не стоят). Увы, в этот раз нам попался некто Алик, кретин по призванию - он чуть не завез нас в Усть-Сахрай вместо просто Сахрая. Местный житель, называется! Едва убедили его, что из Сахрая до нужного нам места - ближе. В общем, вечером, часам к девяти, он наконец высадил нас за Сахраем, перед большой лужей, в коей его колымага навеки бы и упокоилась, показал нам дорогу на Брилево (я потом перепроверила у девицы за околицей - правда, однако!), получил с нас 150 рублей и был таков. И я рада, что его нет в последующих эпизодах нашего сериала!
   Немного посомневавшись, мы перешли через речку Сахрай (я - по мосту, Ирка - понизу, в ботинках), миновали последний, стоящий на отшибе, дом, пару поворотов дороги, идущей вверх, и свернули влево по тропке, на первое подвернувшееся пастбище. Уже сильно темнело, и палатку пришлось ставить с фонариком. Все, как всегда... "Тот же лес, тот же воздух, и та же вода" - которой кстати, нет. Местечко показалось мне славным - земля мягкая, вся во мху и общипанных какой-то скотиной травах, а те, в свою очередь - в росе...Поужинали частью дорожной снеди - расплющенный сырок, хлеб, охотничьи сосиски - запивая все это остатками лимонада (абрикос с тоником 1:1, тщательно перемешать, и пить можно). Комары есть, но в меру. Небо с признаками туч, насколько это видно, однако звезды кое-где проглядывают. Примерно пол-двенадцатого, довольные и счастливые, мы отошли ко сну.
  
   5 августа, воскр. День троекратного омовения ног.
   С утра позавтракали, с трудом доконав сосиски и второй расплющенный сырок, после чего я отправилась в Сахрай (он же Новопрохладное) с двумя целями: за водой (прихватив две пластиковые бутылки) и за информацией. Ирка же развесила на стойках палатки три драгоценные полоски суджука - для просушки. У нее в ночь перед походом потек холодильник. Так я ее и оставила - с колбасой в обнимку.
   Во дворе второго по счету (уже за мостом) дома меня проводили к колодцу. Вода питьевая. Мамеда, старого знакомого, одноногого охотника-азербайджанца, коего мы надеялись тут встретить, как ни странно, здесь не знают. А мы-то надеялись его порасспрашивать! Еще вчера Алик, кстати, сказал, что тот живет в Усть-Сахрае. Видимо, так оно и есть. Дорогу на Брилево я уточнила еще раз, просто, на всякий случай. Автобус в Хаджох и Майкоп отправляется от магазина в 6.20 утра. Также я получила некоторые ориентировки пути на Брилево, которые будут приводиться далее, по ходу действия. Говорят, ходьбы без груза до него 1-1,5 часа.
   Когда я вернулась, было уже жарковато. Мы решили не ходить по пеклу, а переждать до 16.00 - куда нам торопиться? Примерно в 13.00 (мы славно проводили время, кидаясь друг в друга мелкими паданцами дикой яблони, под видом тренировки по пункту 3) нас поприветствовал некий мужик, направляющийся в Сахрай, в магазин. Поскольку попадал он как раз в перерыв (13.00-15.00), то ненадолго составил нам компанию - то есть не в швырянии яблоками, а в умной беседе, конечно! И при виде хакамы даже не выдал удивления. Вот информация.
   Дорога и впрямь на Брилево!!! Удивительно...
   Идет она вверх и вниз, то есть сплошного утомительного подъема нет, дальше кладка (мост из двух досок), можно перейти через реку Сахрай по нему, можно - через брод чуть ниже по течению. Там проезжают машины - лесовозы на Брилево и легковушки с мотоциклами, везущие желающих отдохнуть на водопадах. От брода дорога раздваивается: налево она ведет к Усть-Сахраю (куда-то на водопады, перечисляю по порядку: Петров (Шум), Майоршин, Мамрюк). Правая дорога - нужная. Там же, близ развилки, стоит щит с картой местности, и спасибо, что не камень с надписями, а около моста, направо от него - столик, кострище - короче, туристическая стоянка. Дальше - броды, нам описали три.
   Собравшись, мы съели одну упаковку сырка-янтаря. Еще чуть-чуть хлеба и один такой же запаянный сырок остались - наша последняя цивильная еда! Вышли примерно пол-пятого, с сожалением оглядев место, столь гостеприимно нас приютившее. Даже коровы были вежливы и ненавязчивы! И яблоки ничего, тверденькие такие, синячки гарантированы...
   Кстати, о синячках - рюкзаки очень тяжелые, хотя еды только на пол-месяца, и лично мне на бедра очень давят! У Ирки - та же проблема с плечами. Это еще со вчерашнего дня, с непривычки. Тем не менее, до кладки и до первого брода мы дошли в хорошем темпе, примерно за час - полтора, и вполне живые. Я перебралась через мост, последняя четверть коего состоит уже не из досок, а из бревен, между которыми удобная щель для застревания обуви. Разведка показала, что стоянка и даже щит с картой - действительно существуют! А главное, нужная нам правая дорога. С рюкзаками все-таки переправились вброд. Перенесла их Ирка, а я - ее ботинки и свои кеды. Я была уверена, что обязательно уроню рюкзак в воду! Это было уже второе наше омовение ног за сегодня; первое - остатками питьевой воды из одной бутылки. Потому как на пастбище мы не только дичкой швырялись, но и босиком ходили, подражая Инуяше. Вторая бутылка с водой, на всякий случай, действовала мне на нервы и мышцы, плескаясь в рюкзаке. Итак, омыв ноги и вытерев их Иркиным исламским шейным платочком (зеленая мятая тряпочка на все случаи жизни), мы дотащили на руках рукзаки до стола - ибо я Ирке рюкзак надеть не могу, только с "сажального камня"! Карту со щита (Горный парк Тхач, с ума сойти!) мы не только срисовали, но и сфотографировали, удивившись тому, как мало мы прошли. Впрочем, это же схема...
   Тем не менее, исполненные страдания, мы взвалили рюкзаки и пошли по нужной дороге. Бедра и плечи умирали, и тут раздался гул воды. А потом - собачий лай. Не снимая рюкзаков, мы коротко пообщались с владельцем собаки, Серегой. Не зря расколотые на дороге камни привлекли наше внимание! Тут прошли геологи из РГУ, направляющиеся на Тхач! Мальчик (в камуфляже, симпатичный, как нарочно) долго смотрел на нас, видимо, пытаясь понять, кто мы такие и кто из нас двоих инструктор. Мы сказали, что никто. Он удивился. Эх, видел бы он меня в хакаме... В конце он попросил передать привет начальнику геологов, сказал, что впереди - брод, и будут еще. Также он проинформировал нас, что на Тхаче на какой-то поляне нет воды - все пересохло. Приятная перспектива. Интересно, что за нашивка с черной кошкой была у него на рукаве?
   За поворотом и впрямь оказался брод! Как предсказуем этот мир! Мы сбросили рюкзаки и вернулись по берегу речки назад, в сторону Серегиной стоянки, посмотреть, что там гудело. Оказалось, водопад - так называемый Манькин, предсказанный нам еще на пастбище. Кажется, полторы тысячи лет назад тут утонула прекрасная девушка Манька, очень трагическая история... И все, кто попадают в этот водопад, становятся... Ладно, предположим, последнего тот мужик нам не говорил. Жаль, Петькин - не по пути...
   Сделали фото, солнце уже клонилось к закату. Вернувшись к рюкзакам, совершили третье омовение ног, после чего я пошла по дороге вперед, в поисках места для ночевки.
   Кстати, кое-какие сведенья от Сереги, тем не менее, вызывают сомнение. Судя по его утверждению, данный брод уже должен был проходить через речку Куну (Куно?!? Совпадение или...), а места впадения ее в Сахрай мы что-то пока не видели. Мда...
   Пройдя за поворот дороги, я обнаружила ответвление вниз и направо, выведшее меня на поляну с "ромашником", а от нее - на параллельную главной дороге тропинку, выходящую обратно к броду. Посреди оной тропинки нашлось уже оборудованное место для лагеря с кострищем, бревнами и тремя спилами. Туда мы последними усилиями и перенесли рюкзаки, поставив палатку еще засветло. Интересно, что палаточных мест здесь явно несколько, но все такие косые и бугристые, что просто жуть берет. Говорила я - не пройдет, может, и дня, как мы с тоской припомним благодатное пастбище! Ничего, подровняли кое-где - и порядок!
   А вот костер уже делали по темному, сварили гречку с томатной пастой и пряностями - вышло очень даже ничего, только Ирке все черный перец горошком попадался. Чай. Вот, уже походная еда! Сыр с хлебом доедим завтра, хотя уже решили, что предадимся отдыху. И сдается так, что не один день. Вах, и что я - не пышнобедрая восточная гурия?! С плечами, зато, как ни странно, у меня все в порядке.
   Комаров очень много, дифталар эффективен, но недолго. Совершенство недостижимо.
  
   6 августа, пнд. Тишь, гладь, жара. По дороге грузовики - туда-сюда! В основном - туда. Палатка изнутри вся в конденсате, и рюкзаки в росе. На эту ночь поставим тент - может, будет не так влажно. Вообще, росы по вечерам очень много, что на пастбище, что здесь. А вот дождя, похоже, не ожидается. Позавтракали овсянкой и чаем каркадэ - очень даже! Постирали, вот, выдалось время записать все впервые за поход, пока Ирка тут медитирует. Японский язык все еще ждет своего часа, и сейчас дождется. Вот допишу дневник!
   Пока же Ирка пошла полазить в соседнем леске, а потом я собиралась прогуляться по дороге вперед. Одеть хакаму или не одеть? Люди же встречаются, в тяжелых лесовозах...
   Но все было сделано за меня! В лесу оказались сушь и безгрибье, а потому Ирка сама пошла разведать дорогу. Видела два брода и, судя по всему, настоящее слияние Сахрая с Куной! Серега-бака!
   Доели последнюю дорожную снедь, выучили первый урок японского, уютно примостившись на берегу, я теперь уверена, Сахрая, прочли еще распечаточку с файла на ту же тему. Еще в Ростове я заранее отобрала самые информационные файлы, часть на русском, часть на английском, про японскую грамматику. Этот как раз попался на инглише (Ирке я переводила), что особенно забавно с учетом полного незнания мною английской грамматики и терминов в сочетании с неплохим знанием самого языка. В общем, не зная, какая часть речи как называется, я искала параллели в трех языках сразу, величайшее исследование всех времен и народов!
   Полазила босиком по Сахраю выше водопада, потренировала ножки. Кое-кто медитировал. Это становится дурной привычкой!!! Интересно, не сгорели ли у меня руки и шея на берегу?
   Вечером, уже после пяти, решили все-таки еще вдвоем пройтись, все по той же дороге. Бросили лагерь, как неоднократно делали в прошлом году. Это становится дурной привычкой!!! Ближайший брод через Сахрай переходить не надо, хотя от него и идет дорога. Наша же минует этот брод, а следующий вполне можно форсировать без омовения ног. Как раз он и есть Брод-через-Куну. За ним впоследствие дорога ветвится, и нужна нам левая ветка, идущая вдоль Сахрая, через еще один брод на левом берегу, а не на правом, как нарисовано в моем атласе! Правая же уводит нас вдоль берега Куны на Красные Скалки. Это все мы знаем от сторожа с пастбища.
   Потом мы увидели дорогу на Брилево и три грузовика-лесовоза, отдыхающих посреди. Традиционно решили уточнить информацию. Я, подобно Инуяше, перепрыгала по камешкам еще один брод и успешно пообщалась с одним из водителей. Увы, столь успешно, что не знала, куда потом от них деваться! То есть, народ нормальный, но при виде девушки, еще не очень одичавшей за три дня, теряют разум. Kuso! Мне сразу было предложено а) ехать с ними, б) до Тайваня (слияние Большого и малого Сахраев, оттуда и идет тропа на Тхач) и даже дальше, они, мол, почти к самому Тхачу подъезжают и в) завтра, в 14-15 часов. Я на всякий случай не стала отказываться и, дабы было время сговориться, согласилась и на то, чтобы сегодня они нас подкинули по пути назад. Им - в Усть-Сахрай. Нда, правда, на всякий случай я соврала, что стоим мы в районе Сахрая (ну, в целом, так оно и есть)... Потому как, если такой народ привяжется, я его к нам на стоянку вести не намерена!
   Договорились мы, что полчаса с Иркой погуляем, а они нас подкинут. Обсудив это с ней, решили спросить, а не поедут ли они в нужную нам сторону послезавтра. Вообще, мы не были уверены, что хотим с ними связываться, ибо нравственный облик их был нам несколько сомнителен. Тем не менее, мы поошивались неподалеку, собрав цветочков разных видов a la студенты на практике по ботанике. Kore wa цветочек des'! [Это - цветочек!] Каждая прикинулась: я - студенткой, а Ирка, с моей подачи - моим научным (ну о-о-очень строгим) руководителем. Баки! Они, кажется, не поверили! Заигрывали нахальнейше! Нет, ну предлагать купить биофаковский диплом студентке в присутствии преподавателя! Дважды баки! Высадили они нас, предварительно напоив персиковым соком J7, по противоположную сторону нашего брода, мы мило поулыбались им и распрощались.
   На вечернем совете племени (два вождя на племя из двух человек) мы свято постановили не искать приключений на иные части тела, кроме задницы. То бишь завтра, если они приедут - вежливо отказаться. Долго еще болтали в палатке перед сном - начали с екаев (монстров), прислуживающих синтоистской жрице Кикье, закончили почему-то Древним Римом. Как? А через обсуждение тибетских мистерий! Все просто.
  
   7 августа, вт. Лично я проснулась поздно, Ирка - раньше. Приготовили гречку, причем по моей, каюсь, инициативе, решили высыпать в котелок все, что оставалось в бутылке. Вышел полный котелок. Сначала обрадовались - тем более, в этот раз я не экспериментировала с анисовой приправой. Потом поняли, что обед нам готовить не придется - и тоже обрадовались. Сначала.
   Эпопею с пересыпанием в опустевшую бутылку пачки овсянки я пересказывать не буду - вдруг будут читать приличные люди. Надо выучить побольше ругательств на японском.
   Отдыхали на берегу возле брода, посматривая на дорогу - дабы не прозевать водил. То есть, не то, чтобы мы жаждали интеллектуального общения - но вдруг бы они приехали и решили поискать нас в лагере? Впрочем, сие счастье нас миновало, и мы, по истечению срока ожидания, вздохнули спокойно и пошли купаться и стирать к водопаду. Я мудро выстирала обе пары своих штанов, хакама была на Ирке (мы еще делали запланированные тематические фото), и потому пришлось радостно дефилировать по берегу без данного предмета туалета. Не только по берегу - по самому руслу Сахрая тоже. Вода там не выше колена, и часа в четыре вечера даже теплая; а еще в скалистых участках русла вымыты несколько котлов, в которых можно постоять по пояс в воде, а посидеть - по шейку. Ах!
   В теньке противоположного берега мы устроили основное место нашего дневного отдыха (возле палаток невозможно жарко и полно насекомых). Поиграла на флейте. Выучили с Иркой второй урок японского. Watashi wa baka des'! [Я - дурочка!] Впрочем, это не помешало прочесть еще два файла. В общем, часов до 16.30 мы усердно трудились. К тому времени все постиранное высохло на раскаленных камнях посреди реки. В последний момент я вымыла голову (жара уже спадала, а я про нее забыла. Ирке все ее медитации не помешали, а я вот, непутевая), и решили мы пройтись по дороге по-над Куной. Предварительно мы еще подкрепились гречкой, после чего выяснилось, что перед сном на нашу долю еще останется. В начале шестого вышли.
   Прекрасное сочетание - темно-зеленые штанишки до колен, кейкогу (белая запахивающаяся рубашка с длинными рукавами) и бейсболка! Быстро свернули с основного тракта, идущего в отдалении высоко над берегом Куны на дорогу, ведущую к реке. Там произошло два события: я промочила, вернее, безбожно вымазала правый кед в жидком иле при перепрыгивании на другой берег, и нашла немного вешенок. Поблуждав по тропинкам по ту сторону Куны, мы вернулись на Кунский тракт, и долго еще шли по нему. Впереди нас прорисовывалась гора, определенная нами как Корыто - судя по форме и данным атласа. Наконец, мы добрались до развилки дорог, где на дереве была прибита табличка, повествующая о нелегкой судьбе леса и зверей. Мы прослезились и пошли дальше. Правая дорога спускалась все к той же Куне, которая здесь была чистой в отличие от мутности у той самой злополучной переправы. Кстати, направо от Чистого Брода виднелся сруб бревен, бывший некогда мостом. Далее, от брода, дорога шла вверх, к хребту Бульвар, если верить карте. Левая развилка же перебиралась через обвал и болотце, и дальше мы не пошли. Отметим в заключение то, что вся эта дорога - от места втекания Куны в Сахрай вплоть до этого последнего участка - езженная. Видимо, на горе Корыто тоже рубят лес.
   Вернулись мы еще засветло, и пока я стирала в сумерках обувь, Ирка сделала бульон и чай. Вкусно! Но гречка почему-то вся не съелась!
   Завтра утром мы продолжим ее поеданье!!!
  
   8 августа, среда. На завтрак пожарили грибы, добавили их в остатки гречки и наконец ее доели!
   Рецепт грибов: Мелко резаные вешенки, пригоршня дробленого лесного ореха молочной спелости (найденного вчера), мелко крошенный зубчик чеснока, кориандр, 2/3 бульонного кубика Gallina Blanca. Что делать с этим дальше - и так понятно. Пожарить и съесть!
   На берегу традиционно медитировали, прошли 3 урок японского. Интересно, вопросительное предложение в прошедшем времени действительно заканчивается на desh'ta ka? Заглянули вперед, в следующие уроки. Hai, so desu! [Да, именно!] Однако, а мы уже начинаем улавливать общие тенденции! Но словарный наш запас еще меньше количества известных нам грамматических конструкций. Потому мы зарылись в словарь, и выискали там несколько первых попавшихся существительных и прилагательных. Первых попавшихся, потому что, пока расшифруешь слово с хираганы, вспотеешь, а потом оказывается, что это глагол, до которых мы еще не дошли. В результате долго еще сочиняли примеры про голубой, но сексуальный мандарин...
   Потом Ирка, вооружившись дровенякой, подобранной на берегу, провела вводную часть урока на тему: "Что такое катана и куда ею бить." Боюсь за свои очки и Иркину голову. Потому как моя задача - отрабатывать удары, а Иркина - научиться их парировать и уклоняться. К сожалению, мой меч, прозванный, естественно, Тессайгой (Tetsusaiga, Рубящий Железо, меч Инуяши), чрезвычайно быстро сломался пополам...
   После обеда, несколько затянувшегося (я сочетала его с зашиванием красных кед, взятых в поход для того, чтобы окончательно с ними разделаться) и короткого Иркиного сна мы отправились на легчайшую прогулочку, форсировав тот брод через Сахрай, мимо которого мы пройдем завтра по пути на Брилево. Решили не оставлять за спиной неисследованных пространств. Предварительно я сверилась с атласом - дороги нет, но направление - на гору под названием 1001. Интересно, тысяча и одно... что?
   Вскоре мы поняли - "Тысяча и один кровосос"! О ками, сколько их было!!! Неотмеченная дорога вскоре пошла вверх, сильно вверх, и мы поняли, что watashitachi wa baka des'! Кретины мы, короче, и даже идиоты. Глинистая, местами влажноватая трактирная колея, огромное (огромное!!!) количество кровососов десятка видов - а в результате - сомнительной художественной ценности вид на Малый Тхач (как потом выяснилось, отнюдь не на него) и на все ту же гору Корыто. В поисках более высокой и открытой точки мы попытались забраться на саму вершину 1001, но она была вся поросшая лесом, и видно было еще хуже. Нашли тропинку, выводящую с вершины на "дорогу с комарами", выбравшись на нее все исцарапанные, окровавленные, а потому - вдвойне для них привлекательные. После чего лично мне пришлось еще раз предпринимать часть подъема до места, самого удовлетворительного для фотографирования. Иркин левый кроссовок прорвался (и это конец) на пятке. Kuso! Искусанные и израненные, но с чувством выполненного героического долга мы спустились и вернулись, как ни странно, еще засветло.
   Когда стемнело, долго болтали об НЛО, пялясь на небо. Какие звезды!!! Ночью Ирке было не очень хорошо, и мы толком не спали - может, съели чего-то не того?
   Выходила из палатки: луна стареющая, но еще большая. Появляется поздней ночью и дает такие тени! Светло, как днем. Жаль, пропускаем полнолуние в этот поход. Мне жаль. Ирка его не очень любит.
  
   9 августа, четв. Сегодня вырисовались ряд минусов ношения хакамы.
   С утра мы ели без особого аппетита, купались, стирали. Прошли упражнение к уроку 3 и урок 4. Сегодняшние посетители водопадов, орущие, как резаные, достали!!!
   Часов в 15 начали собираться. Тут-то и возникли проблемы: во-первых, Ирка почувствовала острое недомогание и, не в силах поверить фактам, сообщила мне о нем, когда уже почти все было собрано и упаковано. По небу плыли облака, в кустах кто-то квакал, и дождь, возможный завтра, задержал бы нас неизвестно, на сколько дней. Во-вторых, у меня почему-то заболел желудок, но быстро прошел. Подумав, решили, что, поскольку Ирка сегодня еще транспортабельна, добраться докуда можно, и осесть там денька на два. Ибо на носу выходные, прибудут туристы, и здесь будет уже настоящий сумасшедший дом.
   Вышли мы примерно в пять вечера. Прошли буквально минуты две, и сзади заревел грузовик (которых не было дня два, вот что чудесно!). Нас подвезли (несмотря на мою хакаму) до самого слияния двух Сахраев, Большого и Малого (т.н. Тайвань). По пути пообщались с милым, осведомленным и неприставучим водителем. От нашего места до Брилево оказалось и впрямь неблизко. Какие там полтора часа от поселка Сахрай, совести у них там нет! Разве что, на мотоцикле! Заброшенные яблоневые сады упраздненного поселка Брилево растут по-над самой дорогой, которая сначала идет справа от Сахрая, а потом - по левую сторону. В большинстве же мест река находится далеко внизу, в ущелье. Проезжали мимо маленькой речушки, впадающей в Сахрай и носящей романтическое название Свинючка, или что-то в это роде. Думаю, что купаться в ней не стоит, памятуя о Хибики Реге (герой аниме, упавший в проклятый Источник Утонувшей Свиньи и, при поливе холодной водой, превращающийся в крошечного черненького поросенка. Еще этот парень совершенно не ориентируется на местности... Не стоит ему уподобляться.). Речонка так себе, ручеек - но, говорят, временами весьма грозная! Наверно, в разлив там и утонуло целое стадо свиней...
   Кстати, гора Корыто, по словам водителя, на самом деле произносится как "Корыта", с ударением на последний слог. Это слово местное, адыгское. Вот так-то! Are wa Корыта-yama des'! [Вон там - гора Корыта!] А скала с треугольной формы обнажением, которую мы лицезрели с горы 1001 Кровосос, называется "Вылазка".
   У Тайваня дорога разделилась на две: один маршрут, конный, который мы и избрали, ведет на восток вдоль Малого Сахрая, второй - на юго-восток, преимущественно по Большому Сахраю, он-то и должен привести нас на Большой Тхач и скалу Колокольню (говорят, чтобы добраться до нее, надо свернуть с маршрута к Большому Тхачу и идти через "бугор", видимый с Тайваня).
   У самого слияния рек, пока Ирка сидела на рюкзаках, я пообщалась с молодым человеком, судя по всему, с конного кордона. Получилось не очень эффективно по двум причинам: во-первых, парень так пялился на мое одеяние, что, кажется, не вникал в мои вопросы, и, во-вторых, он был столь чертовски красив (само лицо, гордая выправка, военная форма, конь...вау!), что я смутилась и утратила присущую мне коммуникабельность. А я то думала, что красивые мужчины бывают только в аниме!
   Затем я провела 20-минутную разведку по избранному пути и нашла два места, годных для ночевки - хотя два дня там делать и нечего. Также выяснила, что маршрут маркирован бетонными столбиками - правда, без цифр.
   С этого момента можно вести отчет героически проведенному времени в походе, ибо все, что было до, ни что иное, как подготовка. Мы взяли рюкзаки и пошли. Дойдя до стоянок, Ирка огляделась и решила, что сегодня способна еще на многое. Надо было ее не слушать. Мы продолжили путь.
   Сначала все было очень даже мило и весело - особенно мое падение в двух миллиметрах от грязнейшей лужи. В хакаме ходить - не плюшки (пардон, Sushi) лопать тупыми hashi [палочками] в темном переулке Императорского дворца в Киото! Но, без эксцессов, легко и просто, мы прошагали час и вырулили к броду через Малый Сахрай. Там дорога, как назло, разделялась, и ориентировок у нас не было. Кажется, я не случайно сегодня вспомнила про Хибики Регу! Разведка показала, что есть старая дорога, машинная, а ныне залитая водой на протяжении проверенных мною ста метров, так что мои красные тряпичные кеды протекли моментально. И новая - тропинка через крапиву, подбел, "ромашник" и борщевик, высокий, метра в три. Решили, что идти следует именно по ней, так как она еще и ближе к руслу Малого Сахрая. Не отойдя толком от брода, встретили целый отряд юных натуралистов, уныло поющий про четыре трупа возле танка. Это оказалась комплексная экологическая экспедиция из Краснодара. Единственная возможная стоянка, притом хорошо оборудованная (там даже был металлический столик со скамейками по краям, и навесом), была занята этой оравой, нас приглашали остановиться, но мы, в нашей тяге к одиночеству и тишине, постановили идти вперед, надеясь, что еще чуть впереди найдется крошечный участок ровной земли, на который можно поставить палатку и переночевать. Нас известили, что днем следующего дня экспедиция отбудет обратно, в Краснодар, и мы планировали переселиться на их место уже по их отсутствию. Увы, это было не совсем верное решение!
   Ни одного, самого малюсенького ровного места нам не встретилось, более того, тропа приблизилась к реке лишь однажды, неподалеку от их лагеря - это был брод, неровный и каменистый. После него пошел резкий подъем вверх. Пройдя по нему, мы встретили еще трех девчонок-юннатов и инструктора. Они, как и первая группа, возвращались в лагерь. На нас посмотрели, как на психов (хакама способствовала), ибо дело шло к тому, чтобы смеркаться, предложили вернуться с ними - но мы упрямо отказались. Тогда народ совместными усилиями припомнил, что впереди, в метрах трехста, слева от тропинки, должно быть место для лагеря, даже с кострищем, и притом близко к воде. Ориентировав искать сломанный подбел, нас предупредили, что найти это место непросто - оно не у самой тропы, и напоследок сообщили, что дорога эта никуда не ведет, хотя от обещанной нам стоянки можно выйти к водопадам Малого Сахрая, тоже маленьким, метра два высотой. Также где-то впереди две поляны - Фирсова (без воды) и Князева (с жалкими намеками на оную). Сушь.
   В надвигающихся сумерках указанного места мы не нашли, так как весь встреченный нами подбел был поломан, что неудивительно, памятуя о том, какое стадо слонов тут бродило все эти дни! Все же мы приземлились на более-менее ровную площадку в трех метрах от тропы. Воды было всего с четверть бутылки, и к броду возвращаться было уже темно. Посему я обошлась четвертью кружки - только, чтобы запить сухой анаком, а остальное оставила Ирке, которая лишь пила и ничего не ела, так как по известным причинам ей нужно было много пить. Хорошо мужчинам! Надо было все-таки отыскать Петькин водопад (пояснение: согласно мультику "Ранма", купание в подобном месте обеспечило бы нам кардинальную перемену пола, чего мы в тот момент обе желали).
   Пол-ночи мы проболтали, сползая по наклонному полу вместе со спальником к выходу из палатки и подтягиваясь обратно. Правда, сползала только Ирка, и болтала тоже в основном только она, а я пыталась заснуть. Потом она только сползала, а я пыталась заснуть. Потом... в общем, мы заснули обе, и разбудил нас утром дятел, долбящий дерево прямо над ухом и сбрасывающий опилки нам на крышу. "Убить упрямую тварь!" - взвыли мы, и, все разбитые, проснулись.
  
   10 августа, пятн. Все болит - опять синяки на бедрах. Визуально, правда, не проявляющиеся. Боль во всех остальных косточках - результат спанья на черти-чем. С утра сбегала, то есть, сползала, за водой - двух бутылок пока хватит. Ирка разведала немного тропинку вперед и обратила мое внимание на наличие там вешенок. Оформив дневник, пойду сама - за грибами, а еще там впереди такая куэста, вот бы на нее залезть! С фотоаппаратом. Да, о еде: суджук с крекерами (делать понапрасну кострище мы не стали, и решили залезть в сухпай) себе оправдал, вкуснятина! Ii desu! [Хорошо!]
   В прогулке своей я уложилась ровнехонько в обещанные два часа. Вешенки нашла - немного, и часть сушеные, но и то хлеб! Тропа вела неуклонно вверх, сворачивая по направлению к куэсте. Вскоре появился падуб, никогда раньше ни видела на нем ягод. За 50 минут, с остановками и отклонениями в стороны в поисках грибов, а также установкой меток на тропе в виде огромных головок трутовика, я дошла до места, откуда и решила начать свой подъем к куэсте. Мероприятие a la Trigirn fatal (подобно подъему на роковой Трезубец) - такие же обомшелые неустойчивые валуны, трухлявые бревна. Одно ма-а-аленькое отличие - путь здесь лежит не среди зарослей гостеприимного рододендрона, за который так хорошо цепляться при подъеме, а через буйно вегетирующие крапиву, падуб и ежевику в соотношении 1:1:1. В общем, было миленько, особенно балансировать на бревнах, широченных, как тротуар, но чрезвычайно скользких, по которым имело смысл идти половину пути. И что я не Яша, и что не летаю?! Посреди подъема натолкнулась на полупротоптанную тропинку к куэсте - возможно, все теми же юннатами. Иногда я ею даже пользовалась. Наконец, я добралась до подножия куэсты, отвесной, естественно. Нашла одно неплохое местечко, от силы восьми метров высотой вертикалка, а точнее, щель между двух сходящихся скал, засыпанная осевшей сверху землей. К сожалению, рыхлой, как пыль, поэтому метра три я одолела, и сползла вниз, чуть не скатившись с горы вообще. Может, без рюкзачка бы я и смогла - но увы, не видела смысла лезть наверх без фотоаппарата. Очень жалела, что нет кошек, хотя как ими пользоваться, я все равно не знаю...
   В остальных местах куэста гораздо выше - и 20 метров, и все 50. Нашла еще один участок, более пологий, чем другие, по которому вскарабкалась опять же метра на три... и оказалась у подножия самого настоящего тисового дерева! Похоже, единственного в округе, так как все остальные - на самой вершине куэсты, а это - последнее и самое верхнее в зоне подножия. Что интересно, я отродясь тис не видела, а узнала его наощупь - когда подтягивалась, уцепившись за часть ствола. Увидев красные ягоды, обрадовалась, но не удивилась. Все-таки к хвойным я определенно неравнодушна. Деревья Кернунноса.
   Через просвет растущего рядом с тисом граба, или кто он там был, я попыталась заснять дальние горы - оказавшиеся ниже моей точки съемки. Ну-ну...
   Спустилась и вернулась в лагерь, ноги болят. В мое отсутствие Ирка видела, кажется, мишку. Мне всегда не везет! Собрав вещички, часа в четыре мы вышли с твердым намерением занять освободившийся, desho [возможно] лагерь юннатов. Великолепное место. Народ порадовал нас: a) брошенным костром с чадящими кроссовками, б) забытыми шортами, которые мне так идут! Будет что одеть, если опять постираю две пары штанов, в) двумя парами носочков для Ирки, одни из которых мы приспособили как универсальные тряпочки, г) забытыми двумя кусками мыла, которого на нас не напасешься, при нашей-то любви пачкаться и стираться, д) и, наконец, оставленной, может быть, специально для нас, большой коробкой с ЕДОЙ!!!
  
   Список полученных в дар продуктов:
  
   1/ Макароны, примерно 3 кг. Хорошего качества.
   2/ Кукурузная крупа, 1 кг.
   3/ Рис, 0,5 кг.
   4/ Распакованная половинка супа в стаканчике. Стаканчик - в растопку, суп - в пищу.
   5/ Две морковки! Настоящие!
   6/ Три луковицы! Это значит, будет суп.
   7/ Четыре крупные дольки чеснока, растерянные по всему лагерю.
   8/ Три распакованные пачки соли (на случай гололеда???) Если серъезно, соль в походе не нужна, когда есть бульонные кубики - они калорийнее. А вот котелки отчистить как раз пригодится!
   9/ Две сушки. Смешно, а все ж приятно.
   10/ Два огарочка свечи - на крайний голод... У Ирки еще две половинки свечек, так что можно читать в темноте и писать дневник.
  
   Означает ли это, что продукты мы не докупаем? Hai!!!
   Обрадованные всем этим, сделали грибной суп с вермишелью. Из сборной специи анис я выкинула. Ням-ням.
   Хакама кажется все более удобной одеждой (рюкзак я несла опять в ней). Если не идти вверх, иначе можно наступить на подол. Интересно, что я буду делать в городе?
   Палаточных мест здесь уйма. Долго и со вкусом устанавливали палатку, в результате чего пришли к выводу, что она у нас специальная, предназначенная исключительно для наклонных поверхностей. Kuso, на склонах ставится - загляденье, ни одной складочки, а тут висит, как курдюк бараний! Ошибка конструкции - слишком высокие борта. Странно то, что заметили мы это лишь сейчас. Похоже, что за два года походов с ней это - первое ровное место для спанья. Вопрос: где мы шлялись эти два года? По каким куширям?
   Cтирала в темноте, результат - насморк и вообще полное отключение защитных функций организма. Пол-ночи мерзла и не спала. И это не есть хорошо. Kore wa... Уж не знаю, как это на ридном японьском!
  
   11 августа, субб. Отдыхаем от вчерашнего. Проснулась опять вся разбитая. Ночью было не только холодно, но и голодно, так как ужинать я не смогла, суп Ирка доела. А с моим быстрым обменом веществ... в общем, к утру я взвыла!
   Долго готовили кукурузную кашу - а кто когда ее быстро готовил? Вкусно, с сахаром. Только много осталось на обед. Но не столько, сколько тогда гречки! На ужин хочу попробывать извратиться с пловом.
   Ирка доклеила свои кроссовки, неизвестно, правда, с каким успехом, и сейчас будет делать мне массаж. На ум приходит соответствующий эпизод из Инуяши. Гр-р-р...
   Ай-ай!!! Ой-ой!!! Гр-р-р-р-р-р-р!!!
   Еще мы поняли, что наиболее лингвистически точно переводить "desho" как "похоже". Получается полный аналог русских и японских конструкций. Нагоняю Ирку за вчерашний день, урок 5. Учу глаголы - их очень много, и все похожи. Параллельно с этим режу овощи на плов. Грибов в окрестностях поискала - нет. Ирка же пошла разведать ту самую залитую дорогу. Кстати, завтра пойдем на водопады - раз мы так от них близко.
  
   Рецепт походного плова: 1 морковка, 4-5 зубков чеснока, пригоршня дробленых орехов (лещина растет прямо в лагере, правда, вся сильно неспелая), столько же размоченных сушеных вешенок (остатки вчерашней добычи), кубик грибной, листики с молодых побегов крапивы, рис, соевое масло, сублимированный соевый фарш. Приправа: черный перец горошком, тмин, что-то неопределенное, красный перец, кориандр, соль.
   Рис с без-анисовой приправой и солью варится почти до готовности. Зажарка: порезанная соломкой морковь, дробленые чеснок и орех, плюс грибы, кубик, красный перец, масло. Смешивается с рисом и мелко крошеной крапивой (на самом деле, лучше было бы добавить крапиву в зажарку, она была бы мягче). Все доходит на огне вместе с фаршем, перед употреблением добавить кориандр.
   Очень-очень вкусно!!!
  
   Вернулась Ирка и вот ее рассказ:
   Сначала дорога вела прямо по ручью. И поскольку была она наезжена тракторами, идти по ней было совсем не кайф - прыгая с камушка на камушек или же с камушка в грязь. Так она петляет примерно полтора километра. Несмотря на жуткость дороги, вокруг довольно живописно: лес (с наличием ровных мест), временами осыпь и обнажения каких-то сланцев. Особо красивое явление - бабочки на водопое (desho). Сидит на дороге у луж сразу куча капустных белянок, штук 300, а проходишь мимо, даже очень осторожно - разом все взлетают. Ощущение, как будто ты в середине облака из бабочек , вот-вот сам бабочкой станешь. А все вокруг порхает и разлетается. С ума сойти.
   Местами дорога поднимается из ручья и идет посуху, но потом возвращается обратно. Время от времени в основной ручей впадают боковые.
   После всего этого мокрого безобразия дорога выводит на большую поляну со свежеспиленными буковыми бревнами. Поодаль тут же стоит бригада, возможно, та же, что должна была быть на Тайване.
   Поскольку суббота, то рабочих нет, только сторож. Он спрятался от жары и слушал радио, меня не заметил, да я и не сильно настаивала на этом, прошла тихо, в глаза не бросалась...
   Дальше дорога углубилась в лес и пошла вверх, как на комариной горе 1001, только более разбитая тракторами и время от времени пересекаемая ручьями и глубокими лужами (примерно по колено, померяно при отмыве глины, в которой я увязла).
   Зайдя достаточно высоко, дорога вдруг становится еще разбитее и круче. Думаю, после дождя здесь не только человек, но и трактор не пройдет. Каждая колея где-то по колено, большей частью из подсохшей глины, с шипами от гусениц на дне. Я в своих гондурасах (это ботинки) чуть себе ноги не переломала, а в кроссовках лучше сразу крылышками запастись. В одном месте было что-то вроде разъездки, так разница в вертикальных уровнях (в глубину) выше моего роста! При переходе на другой уровень пришлось просто туда упасть.
   Далее дорога чуть выравнивается, и появляется первая развилка - налево вниз (старая, заросшая, вдоль ручья, хоть он и остается далеко внизу) и направо вверх - свеженаезженная. Та, что вниз, все равно оказывается в конце концов вверх, долго петляет, забираясь все выше и выше, и, выходя на вершину, заканчивается диким буреломом. Да здравствуют толстые высокие ботинки! Когда я оттуда слетела, у меня были все шансы повывернуть ноги наизнанку, однако, ничего, обошлось. На обратном пути по этой дороге встретился дикий кот - здоровый, серый, пушистый и наглый. Шел навстречу по дороге. Мы остановились, некоторое время посмотрели друг на друга, потом я сделала шаг вперед, и он вильнул в заросли.
   Дойдя до описанной ранее развилки, я пошла по дороге вверх. Она, петляя, довольно щедро ветвилась (три ответвления вверх и одно - вниз). Нижнее - кольцевое - выводит на ту же дорогу, а верхние все рано или поздно заканчиваются буреломами и тупиками. Традиция, наверно. По пути назад я снова просочилась мимо сторожа, и, напоследок напившись из лужи, вернулась обратно. Все.
   Выучила по дороге четыре японских слова.*
   * Догадываюсь, каких... (прим. ред.)
  
   12 августа, воскр. Поход на водопады, или прыг-скок-кувырк.
   Однако, я аж сама себя зауважала - прыгаю совсем, как Яшенька! Скоро уши отрастут. Надо бы проверять по утрам в зеркальце...
   Малый Сахрай - красивая речка, вся в замшелых пнях, вода прозрачная, но с привкусом железа, что лично меня мало радует - даже волосы им пахнут. Чрезвычайно холодная, даже в самое теплое время суток. Поток течет под сводом леса, густого и темного - граб, бук, орешник, пихта, сосна... Плавное течение речки прерывается множеством каскадов, ниспадающих с крупных валунов, скал и поваленных стволов. На последних порой попадается вешенка - мы набрали с пол-пакета. Водопады и впрямь оказались небольшие - только один из них в высоту достигал трех метров - но весьма живописные, хотя наш медитативный водопад на Сахрае был, пожалуй, более впечатляющ: совсем низкий, но со значительным ущельем у его подножия и вниз по реке, да и масса воды там была больше, конечно же.
   Но вернемся к сегодняшней прогулке. Вверх по реке мы шли часа три, до полного осознания того, что больше нам водопадов не встретится, да и дальше мы не проберемся. Мы добрались уже, вероятно, до верховьев, хотя до самого истока было еще явно неблизко. Итого, насчитали мы три водопада - хотя где грань между водопадом и каскадом? На Малом Сахрае ее не знают, определенно. Когда стволов, преграждающих путь, стало столь много, что карабкаться по ним пришлось бы на высоту метров пяти, мы повернули обратно.
   Буквально за первым же поворотом после этого я сильно перепугалась, полетев с гнилого насквозь бревна, разломившегося подо мной на две равные половинки, когда я спокойненько шла по нему на высоте полутора метров над руслом реки. Отделалась я, впрочем, помятыми грибами, на которые и приземлилась, и разбитым локтем, кровь из которого скупо орошала почву до самого лагеря. Испуг был больше - я сначала подумала, что это перелом и finita la pohoda. Тем не менее, дальнейших осложнений для меня не состоялось, я даже умудрилась вымыть голову и искупаться под самым высоким из водопадов. Смертельно холодно, к тому же довольно тонкая струя воды бьет с таким чудовищным напором!
   Ирка свершила омовение под другим водопадом, менее высоким, но зато широко разливающимся у подножия огромного валуна, создавая этим ванну приличной глубины. И преуспела в том же смысле, что и я - напоролось на острейший сучок, после чего от неожиданности поскользнулась и приложилась... ммм... лучшей частью тела... о выступ скалы. Результат, скажу я, произвел бы неизгладимое впечатление на любого мужчину любого возраста и любой ориентации и вызвал бы у оного перманентную импотенцию! Думаю, я бы тоже его не разочаровала... Никогда не замечаю, откуда у меня появляются синяки! Посему, вернувшись в лагерь, мы принялись с горя всячески себя жалеть - наварили вкуснейшего супа с вешенками, анакома с ними же, и часть самых подсушенных грибов еще осталась сохнуть для грядущего использования.
   Кстати, хочу еще отметить, насколько вкус настоящих вешенок отличается от вкуса тех, цивилизованных, что мы едим в городе. Насколько? Очень сильно!
   Вчера, кстати, мы, после Иркиного победоносного возвращения, освоили 6-ой урок японского, и сегодня еще прошли 7 и 8, причем последний - при свечке и красном свете пальчикового фонарика, который постоянно мигал, ибо так задуман. Тест на эпилепсию, успешно нами пройденный.
   Завтра отдыхаем, нагоняем уроки и прочее. А вот послезавтра уже надеемся выходить на Большой Тхач, вырулив сначала, само собой, к Тайваню, ибо обходной дороги, по Иркиным сведениям, ныне нет - или же никогда и не было.
   Перед сном долго говорили о дожде и планах на случай, вдруг. А еще (почему-то) - о способах выживания на плоту в Тихом океане. Странно, к чему бы это?
  
   13 августа, пнд. Удивительно, но факт: кроме локтевого сустава, ничего больше не болит. У меня. А намаялись вчера-то как! Сказывается тренировка, хотя и прошло всего лишь чуть больше недели похода. Это, то есть все, радует!
   А вот не радует то, что утром, часов в восемь, мы были разбужены каплями, тихо стучащими по тенту - к счастью, редкими. С пятого раза убедив некоторых, что это и впрямь дождь, я собрала всю еду под стол, белье - в палатку, и т.д. Дрова Ирка засунула под тент, что было весьма даже разумно. После этого мы решили, что, пока еще только капает, а не льет, имеет смысл сделать чаю - ибо я уже пару дней, как не рискую пить сырую воду из Сахрая (вот вам действие холодного железа на несчастного екая, kuso)! Результатом стало то, что мы приготовили чай, овсянку, обустроились на случай продолжительной непогоды - а дождь так и не полил, а вскоре и совсем прекратился. Сейчас влажно, небо мутно-белесое, но дождя нет. Иногда даже проглядывает солнышко.
   Остаток дня провели в усердных развлечениях и веселой учебе. Сначала я играла на флейте, да столь искусно, что Ирка заснула! Делаю успехи (или наоборот?). Потом стирала и пела у ручья, уподобившись банши, так как пришлось отстирывать вчерашнюю кровь с майки. Попутно выяснилось, что я знаю песни на шести языках. Теперь болит горло.
   Еще мы изучали этологию ос. Только прийдя в лагерь, мы обнаружили небольшое количество отощавших бедняжек, брошенных жадными злодеями-юннатами, и решили их (ос, само собой) всячески привечать и откармливать, не без пользы для себя. Мы помнили о том количестве мух, что встречали нас радостным жужжанием в лагере у Сахрайского водопада. И, что правда - то правда: мухи облетали нас десятой дорогой! Но, естественно, наши дорогие симбионты вскоре сели нам на шею - и в буквальном смысле тоже! Нахальные перепончатокрылые уже ко второму дню потеряли совесть и честь, приумножили свою популяцию раза в четыре, и стали считать, что пищу мы готовим исключительно для них. Сначала мы вели себя с ними мягко, вежливо давая направляющего щелчка или нежно, под крылышко, выводя их из котелков и ложек, поднесенных ко рту. Потом мы слегка разозлились, и готовы были уже начать террористическую акцию, переходящую в джихад, когда нашелся кардинальный способ бескровной для обеих сторон борьбы. Мы обнаружили странный ажиотаж, охватывающий наших соседей при одном только виде заварки - причем, наличие там сахара оказалось совсем не обязательным. Весь контингент в количестве тридцати с чем-то особей (некоторых мы знали в лицо, точнее, в морду, наглую и рыжую, некоторые были прилетными гостями) бросал все текущие дела, и в упоении налетал на черную гущу, высыпанную предусмотрительно подальше от посещаемых нами мест лагеря. Интересно, что это странное и, не побоюсь этого слова, наркотическое действие оказывала только моя заварка, так как на Иркины пакетики "Золотой Чаши" осы смотрели крайне презрительно. "Вот бы их в комиссию по качеству!!!" - вздыхали мы.
   Но, поскольку чая я взяла в поход даже больше, чем нужно, мы не жалели заварки, и, подобно американским поселенцам, бесстыдно спаивали наших несчастных туземцев...
   Остаток дня отвели, как всегда, японскому. А именно, повторению и осмыслению предыдущего материала, и девятому уроку. В связи с этим и случился ряд откровений и просветлений - мы нашли способы дословного перевода некоторых японских грамматических конструкций, более верные, чем в изучаемой нами книжке. Дело в том, что этот учебник переводился с японского через английский язык на русский, и в итоге каждая приведенная русская фраза подбиралась аналогично английской, а не японской грамматике. К этому мы были готовы, еще когда брали книгу в руки, но не подозревали, что это может нам так помешать! Почему в предложении: "Нам надо тринадцать стаканов" после "стаканов" ставится частица "ga", которая, как известно, всегда следует только за подлежащим и служит его усилению?
   Теперь мы все поняли!
  
   Koppu ga jusan hoshii des'!
   Стаканы желаемы в количестве трех штук!
  
   Это объясняет все - почему используются числительные первого ряда, например.
   Получается, что hoshii - желаемы, соответствующие производные от iru - нуждаемы, tariru - достаточны, aru - имеемы... Нда...
   Столы недостаточны в количестве трех штук.
   Осы имеемы в количестве тридцати пяти штук. Ой, мамочки!!!
  
   14 августа, вторн. Видимо, сегодня по плану - приемный день.
   C cамого утра разбудил нас далекий человеческий крик. Мы насторожились, оделись поприличнее, в темпе приготовили завтрак и сели отдохнуть - чуть-чуть поучить японский. А заодно - дождаться тех, кто орал. Вдруг это от радости, да от знания маршрута?
   Почитали одну из моих распечаток, прояснили для себя еще некоторые вещи. А вот с учебником - запутались. Позор, но что есть такое переходные и непереходные глаголы? Wakaru (понимать) - непереходный глагол, и потому с ним употребляется частица "ga"... Кому от этого легче?!?
   Прошел часок-другой безуспешного ломания голов, и, наконец, к нам нагрянули первые гости. Было их двое: олимпийский тренер (не помню, откуда) и компьютерщик из почти что родного Таганрогского радика, кстати сказать, абсолютно глухой. Впрочем, сей недостаток не мешает дяденькам совместно заниматься крутым туризмом - Памир и т.д... Мы сразу же прозвали их (негласно) экстремальщиками. Они тоже обманулись с дорогой, и сами обратились за советом к нам, достав замечательные военные карты. Ах, какие карты! Цветные, по всему массиву и не только - вплоть до Уруштена, Джанту... Мы сказали, что скоро освободим место, и договорились дождаться их возвращения с разведки (они нашли тропу до Фирсовой поляны), скопировать карты и засим откланяться. Не тут-то было. Народ, по договоренности, пробежался до некой поляны с головастиками (сочтя, что это и есть Фирсовая), быстренько вернулся, и копирование было в самом разгаре, когда на нашу стоянку вломился ВАЗик с кучей народа, в том числе с ребенком шести лет, а также с милиционером. Последний сделал нам краткое внушение насчет осторожного обращения с огнем, осведомил нас о приказе кого-то там на тему выдворения туристов с рекреационных зон в связи с засухой и повышенной пожароопасностью, сообщил, что все-таки отдых нам портить не будет, и удалился вместе с машиной. Прочие остались на груде рюкзаков, свертков и каких-то непонятных кульков. Мы решили, что пора сматываться.
   Выгрузившиеся оказались (ха-ха!!!) заместителем министра Адыгеи по делам туризма и чего-то там, его женой с сыном, и двумя подростками - девушкой и пареньком - из турклуба "Руслан", основателем и руководителем которого оный зам. и является. В процессе разговора выяснилось, что ребята они все неплохие (зам. - Игорь, еще и главный инструктор области, есть, чему поучиться). К тому же у них обнаружилась новая карта-схема разрабатываемого в данный момент маршрута на Тхач. Именно с целью создания оного маршрута господа и приехали. Кстати, тот самый щит у моста через Сахрай - их рук дело.
   Как раз от нашей поляны и должен был пролегать искомый нами путь. И как раз по той тропе, что нашли экстремальщики - узкая дорожка средь густого борщевика и какой-то колючей гадости, ответвляющаяся от тропинки, ведущей к нашему лагерю, вскоре после брода (того самого, где мы впервые встретили юннатов). Мы тогда бежали от них, "как заяц от орла", и впопыхах развилку не заметили.
   Мы осторожно осведомились об их планах, и выяснили, что на этой поляне они намерены остаться дня на четыре, промаркировать маршрут и передвинуться к балагану, что стоит возле самого Большого Тхача. Более того, оказалось, что именно завтра их путь лежит до Фирсовой поляны и обратно. И вообще, весь маршрут их должен пролегать по крайне интересным для нас местам. "Лучше день потерять, а затем за пять минут долететь!" - решили мы с Иркой. Тотчас же нам предложили поучаствовать в нелегком маркировочном деле, заявив, что еды у них выше крыши, так как два человека не смогли поехать, и их очень не хватает. Мы поняли, что это - судьба.
   Смущало нас, собственно, одно - выдержим ли мы их темп? Сказать, что народ тренированный - не сказать ничего! Ляна, жена Игоря - спортсменка, проводит занятия по шейпингу. Сынишка Руслан (в честь него названа и организация) на вылазках сидит в лагере, идет только по основному маршруту, хотя и это немало для ребенка. Подростки - Игорек-младший и Алена - из школы инструкторов, т.е. тоже подготовленные ребята.
   "Посмотрим," - решили мы, и на всякий случай предупредили их, что мы - не туристы. (А кто? Я остановилась на варианте "аван-туристы", но вслуг оглашать его не стала).
   Оказывается, до Фирсовой поляны товарищи-экстремальщики и близко не дошли! Вообще, мы выяснили ряд вопросов, тотчас же запутавшись в предшествующих данных. Тем не менее, известно точно, что вода (родник) есть на Ветреном балагане (продуваемый всеми ветрами балаган на перемычке между двумя Тхачами, Большим и Малым), ее нет на Малом Тхаче - оттуда надо только спускаться к реке Ачишхо. Прочую информацию буду выдавать в таблетках, по ходу действия, дабы не запутать читающих и саму себя.
   Более того, мы не дошли, как выяснилось, до тех самых водопадов на Малом Сахрае, на которые ходили позавчера! Они - девятиметровые, в верховьях реки, и добраться туда без использования вертолета, как утверждает Игорь, практически невозможно. Жаль. Хотя, меня ведь еще когда настораживало то, что несчастные полутораметровые водопадцы отмечены даже в атласе! Следовательно, инструктора юннатов нас дезинформировали.
   По той тропе, по которой мы вскарабкивались к куэсте, и впрямь никуда не выйдешь. Получается, что наш лагерь, названный Уютным (ищите в местных картах!) находится в стороне от тропы на Фирсовую поляну, то есть нужная тропа - левая, а мы - в метрах ста от развилки, на правой. Лагерь, кстати, здесь тоже оборудовали они, нарушив этим девственную чистоту места. С другой стороны, никому не придет в голову делать еще десяток кострищ в округе, раз есть одно, и приметное...
   Вторая дорога на Тхач идет от Тайваня, по Большому Сахраю, через Ветреный балаган. То есть, маршрут должен получиться кольцевым - если будет найдена тропа через сами горы Тхача. Говорят, там настоящая гребенка.
   Вечером засиделись - болтали, и я поборола несуществующую скромность, играя на флейте. Ели борщ, с тушеночкой. Дожились, на десятом дне похода! Ирку экстремальщики и взрослая половина "Руслана" вынудили пить с ними нечто с многообещающим названием "озверин" - странный эликсир, имеющий, говорят, настоящее олимпийское происхождение. Часть мы под шумок вылили в нашу фляжку, которую уже успели ополовинить за истекшее время. Пристрастились в чаек добавлять...
   Вечером мимо нас прошел еще парень из группы, тащившейся следом за "Русланом". Ребята - из Майкопа и Таганрога. Прямо нашествие наших земляков какое-то! Завернули его на нужную тропу. Все, вроде бы с наплывом посетителей - покончено.
   Да, еще я выпросила название сайта того, глухого туриста - оттуда есть ссылки на место хранения карт. Полтора мегабайта каждый лист, некоторые - не очень четко отсканированные, gif.
   www.kuban.ru/cgi-bin/forum/forum30.cgi
  
   15 августа, среда. Over the hills and far away... (с. Nightwish)
   C утра экстремальщики отправились по известной уже тропе, ведущей через Фирсовую, на Тхач. Вряд ли мы еще встретимся... В смысле, думаю, они нас сильно обгонят - такие-то "кони педальные", как выразился Игорь.
   Мы встали в шесть утра, вполне успев позавтракать за то время, пока народ увязывал и распределял свертки с маркировочными табличками. Туристы от завтрака отказались, взяв с собой еды на два перекуса.
   На каждую из нас нагрузили по три пачки металлических табличек, килограмм десять в сумме. И пошли мы, останавливаясь каждые 100-200 метров, ожидая, пока Игорь прибьет на дерево очередной знак (красная черта в голубом поле).
   Сказать, что было тяжело - не сказать ничего! Сначала мы шли неплохо, когда тропа вела вверх по влажной глине, кружась по руслу ручейка. Были мы еще свежими и бодрыми. Дойдя до развилки дорог, из которых нам нужна была правая, а левая вела к той самой луже с головастиками, мы сели и свершили первый перекус (для нас с Иркой - второй). Там же нас преследовали жуткие звуки бензопил - где-то в окресностях происходила вырубка бука - кстати сказать, незаконная. Дальше тропа вела через лес, не очень сильно забирая вверх, но мы уже начали помирать. А какими мы были, пройдя большую поляну, куда местное население ездит на сенокос (она была почти пологой, но вся заросла густым борщевиком, было очень влажно и солнечно - самая подходящая пора для приобретения ожогов)!
   Потом шли кушири, между которыми тропинка долго и утомительно петляла, и, наконец, ужасающий подъем к поляне, называемой Игорем-старшим Фирсовой. Уже в самом начале подъема я сдохла окончательно, и Ирке, пожалуй, было не менее приятно, хотя она вверх ходит и лучше, чем вниз. Сжав зубы, мы продолжали двигаться уже на полном автопилоте, дабы не тормозить всех остальных. Когда уже Алена стала помирать, Игорь заругался и сделал второй привал. Третий был тогда, когда мы достигли цели путешествия - огромной поляны, в основном плоской, с участками пышной зелени в местах карста, а в целом, покрытой пожелтевшей субальпийской растительностью, на изрядной территории сгоревшей и даже еще дымящейся. Кто-то повел себя по-свински и не затушил костер. Без угольно-черного пространства на том участке, где мы поднялись, было бы гораздо лучше!
   Сама по себе поляна необыкновенно красивая, ее склоны, слева от места подъема, заросли довольно густым лесом, уже пожелтевшим, кроме пихт, которые высились и на самой поляне, огромные и величественные. Справа же идет тропа на Большой Тхач - к сожалению, через саму вершину, проходя всю гребенку перевалов - шесть подъемов, шесть спусков по осыпям, говорят, мало приятного... Мы с Игорем и Аленой обошли часть поляны по периметру, найдя воду в лощине слегка левее дороги на Тхач. Вода - громко сказано: лунки в скальнике, наполненные зеленой малопрозрачной влагой, накопившейся засчет просачивания через трещинки в скале. Дождей давно не было, и вода была только в самой последней, остальные были сухи. Там же я видела необыкновенно красивые белые и лазорево-фиолетовые цветы, достойные именоваться северными орхидеями.
   Дальний склон открыл перед нами дивную панораму отвесных обрывов, поросших у самого края кавказским реликтовым можжевельником. Далеко под нами виднелись деревья, казавшиеся крошечными на фоне подножия гор. Пока Игорь спускался к небольшому гротику - посмотреть, нет ли там более чистой воды - я набрала немного колючих веточек в чай. Там же была найдена самая ароматная душица, какую я где-либо видела, правда, слегка отцвевшая.
   Всю эту благодать портил лишь один факт - идиотизм forever! Надо же было взять фотоаппарат с четырьмя оставшимися кадрами, и не подумать прихватить запасную пленку! Две еще оставались в лагере, и одной как раз бы хватило, чтобы запечатлеть все, что мне хотелось.
   Итак, поиски показали, что с этой поляны нет обходной тропы, которая бы миновала утомительные и опасные осыпи и саму вершину горы. Прокладывать подобный маршрут Игорь не мог ("Даже для вас это будет чересчур", - заявил он мне, а я обомлела), и, таким образом, оказалось, что столь живописная поляна выпадает из будущего официального маршрута по горному парку Тхач, делая его (не парк, понятное дело) незамкнутым. Есть, конечно, надежда, что по ту сторону, от Ветреного перевала, какая-нибудь тропинка да сыщется - но пока все вылилось в то, что большую часть табличек (которые планировали оставить здесь на последующие дни маркировок) мы протаскали зря и должны были волочь обратно в лагерь. Kuso!!! Вот теперь - действительно kuso!
   Мы еще немного отдохнули - на солнышке было тепло, но стоило ему спрятаться за тучу, как ветер пронизывал до костей - перекусили и двинулись в обратный путь.
   Спуск для меня всегда был на порядок легче подъема, но в этот раз даже мои ноги дрожали. Ирка, со своим несросшимся некогда переломом, идти вниз быстро не могла - да и я не прыгала Яшкой, следует признать. Посему мы предупредили прочих, чтобы не беспокоились о нашем отставании, и спускались себе в свое удовольствие, не нервничая понапрасну. Тем не менее, в середине пути через лес я не удержала равновесие (чертовы таблички!!!) и споткнувшись, упала, ушибив пальцы левой ноги. Никогда бы не подумала, что ушиб - это настолько неприятно! Дальше я ползла, как улитка по склону, было очень больно, но хоть не вывих! С помощью Иркиного посоха доковыляла-таки до лагеря, где народ уже начинал волноваться. Пальцы распухли, и ночью черно-синее пятно проступило на доброй половине ступни, снизу и сверху. Да, в одном повезло - моя инвалидность (а в ближайшем будущем это не пройдет) и период временной недееспособности, похоже, совпали с точностью до минуты! Чудеса, да и только. Так и так, однако, четыре дня сидения в лагере мне обеспечены.
  
   16 августа, четв. Поутру народ собрался, все позавтракали, включая меня (наверно, я даже при смерти буду приходить к раздаче с мисочкой), и весь отряд "Руслана" переместился к Тайваню, предположительно, дня на три-четыре. Теперь они будут штурмовать Тхач с другой стороны. Мы пока остаемся здесь, ибо сегодня я явно нетранспортабельна, а вот завтра сюда пришлют Игорешу, который потащит мой рюкзак. Жаль, что не Инуяшу - меня бы саму тоже неплохо было понести... Ходьбы часа полтора, по-моему, плюс один брод до Тайваня и само тайваньское слияние. Помечтав немного, мы вернулись к реалиям жизни, свершив некое подобие омовения и устроив небольшие постирушки. Теперь вот Ирка дрыхнет, а я сижу и изливаю душу верному дневнику. Осы достали окончательно и просто уже выпрашивают заварку - скоро начну исследовать их популяцию по методу Г. Б. Бахтадзе. ("Чтобы досконально изучить любую популяцию, надо сначала забить самца, потом еще самца, потом всех самцов, потом то же самое проделать с самками - тогда у вас будут достоверные данные!")
   Суджук снова сохнет, вызывающе действуя на мое и осиное обоняние.
   Догнала японский - два урока. Вот свинтусы! В будущем времени, если приводится ссылка на дату или есть указание "сегодня", "в следующем месяце" и т.п. - глагол оканчивается на mas'. А если этого всего нет, и имеет место неопределенное будущее (Я приду) - то в конце глагола ставится masho:. Все ясно и понятно, но спрашивается, какого екая это нам не объяснить в соответствующем уроке?!? Почему я должна совершать гениальные лингвистические открытия? Нет, ну что ни день, то подвиг!
   Часа в четыре зачем-то заявился Игореша и стал подгонять меня собирать вещи. Все-таки хорошо, что это был не Инуяша, тот бы на уговоры времени не тратил... А так я сначала разбудила Ирку, мы стали упаковываться, потом опомнились и предались праведному негодованию - договор-то был, чтобы идти завтра! Выяснили, что это не есть распоряжение нашего временного начальника, а инициатива самого Игореши, и гнусным образом сгрузили ему некоторые ненужные нам пока вещи, вдобавок напомнив про оставленные на его долю таблички и прочие милые тяжести. Набили полный рюкзак, после чего он пригрозил, что придет еще за нами завтра утром, и оставил нас в покое. Странный мальчик.
   Еще я в вечерней темноте охотилась. На мышь. Сфотографировала, со вспышкой. Мышка вспыхнула и погасла. Так что фото оставлю себе.
   Наконец-то принялись за "Кодзики", шедевр древне-японской мифологии. Смеяться стали, не прочтя и пол-страницы. Долго решали, кому из тамошних богов молиться. Очень много подходящих кандидатур, но все - на разные случаи жизни. Вот вам минусы политеизма - все какие-то узкие специалисты! Ирка родила Великого Бога, Проходящего в Темноте мимо Зеленых Палаток. Поздно ночью кто-то рычал - видимо, Ямато-но-Ороти. Потом заткнулся - наверно, это был грузовик...
  
   17 августа, пятн. Наш странный проводник сдержал свое обещание, заявившись часов в девять утра. Вчера народ не только обустроил новое место, но и сложил указатель на Фирсовую поляну у той позавчерашней тропки. Выглядит эффектно - пень с синей надписью "Тхач", и металлической синей же стрелкой на шесте.
   Новый лагерь - примерно в пятнадцати минутах ходьбы от Тайваня по течению Большого Сахрая. От нашей с Иркой палатки до реки - метра три. Гнус. Вокруг - сплошной подбел, растение вроде лопуха. В общем, хорошее местечко. В туристических традициях надо бы назвать поляну Гнусной... Заодно отпугнет слабых духом.
   Помыли волосы, искупались, пока Игореша занимался постройкой навеса для стоянки, подготавливаемой ими где-то неподалеку. Традиционно постирали - не поход, а сплошная борьба за чистоту! В полку инвалидов прибыло - прискакал все тот же Игореша на 1,5 ноге. Позаимствованный им у нас топор и впрямь оказался острым. А зашить рану, увы, нечем. Впрочем, парень держится молодцом, следует признать.
   Игоря с Ляной в лагере мы не застали - они рано утром, говорят, взвалили на себя груду табличек, прихватили банку с краской и отправились на разведку теперь уже этой тропы, параллельно ставя отметки. Предупредили ребят, что, если не управятся за сегодня, то заночуют где-нибудь, в спальниках, и придут завтра. Еще они же сообщили перед уходом, что неподалеку где-то разбился самолет. Сегодня же весь день над нами летают вертолеты - ищут потерпевших. По дороге ездят спасатели. Мы тихо сидим и учим японский язык.
   Вечером у костра со свечкой читали Кодзики - теперь уже втроем. Игореша громко восхищался. Одни только перлы про лысого засушенного зайца чего стоили! Потом мы с Иркой перешли в палатку и продолжили самообразование в области японской мифологии. Штаны, выстиранные днем, так и не высохли, а хакаму я привыкла использовать по ночам в качестве подушки. Посему я надела на ноги Иркин свитер - в качестве штанов. Очень миленько получилось. Ночью что-то выло - неужели снова Ямата-но-Ороти?!? Вот подлец!
  
   18 августа, субб. До конца похода осталось дней десять, а ни фига не сделано!!!
   С этой мыслью и соответствующим настроением я проснулась; последнее еще к тому же подверглось влиянию утренней овсянки. Ее еще много, две с половиной бутылки, надо есть! А я не могу. Терпеть не могу!
   С утра занимались планированием - Игорек с Аленой и Русиком ушли заканчивать недостроенную вчера стоянку, а взрослые так и не вернулись из разведки. Как вернуться - будем расспрашивать и думать. Хочу на Большой Тхач!!!
   Нога еще болит, естественно, и вид ее способен вызвать у любого мужчины то же, что Иркины синяки, полученные на водопадцах. Потому Игорьку я ее не показываю - ему еще жить и жить! Кстати, сегодня я в полной мере почувствовала, как плох бывает чужой альтруизм. Аленка, полюбовавшись в очередной раз на мою ножку, достала некую мазь, название которой я не буду здесь приводить, так как забыла. И даже если бы помнила - опустила бы, чтобы никто не решил пошутить над приятелем с ее помощью. Аленка, конечно, честно меня предупредила, что мазь будет очень печь, но при этом пообещала невиданный эффект! И он действительно был. Сначала началось легкое жжение, вскоре ставшее невыносимым, нога начала пульсировать и по ней пошли судороги. Осмотр показал, что вся область пальцев покраснела и распухла. Такое явно не было запланировано. Попытки смыть ее с мылом помогли лишь отчасти, тем более, что я страшно опасалась испачкать ею еще и руки... В общем, это был кошмар, за доброту досталось всем! И все же, возвращаясь к моему состоянию, я думаю, что завтра уже можно было бы трогаться в путь, если налегке. И если новоприобретенная опухоль спадет. А вот с тяжелыми рюкзаками, в кедах с тонкой подошвой я, пожалуй, еще не рискну.
   Учила сегодня альтернативные вопросы, как это принято называть в английском языке. Также занималась систематизацией уже полученный знаний - внесла дополнения в таблицы глаголов, созданные еще в Уютном лагере, и сделала краткую сводку о всех частицах, которые мне пока встречались - их восемь, и я уже начинаю путаться. Как ни странно, "na" - это не частица направления... Она добавляется к абстрактным существительным, превращая их в квазиприлагательные. Всем все ясно?
   Ирка пошла погулять к стоянке, которую делают ребята, а я от скуки прошла уроки вплоть до шестнадцатого. Пятнадцатый же совершенно умилил меня японской манерой ответа на отрицательные вопросы типа "Ты не болен?" У нас вот принято гордо отвечать "Нет" и ждать переспрашивания - "Нет, не болен или нет, болен?" У японцев все четко и с точностью до наоборот по сравнению с европейцами:
  
   Аnata no fukuro wa omoku wa arimasen ka?
   Твоя сумка не тяжелая? (Жаль, не знаю, как будет "рюкзак")
  
   Hai, omoku wa arimasen.
   Да, не тяжелая.
  
   Iie, omoi (no) des'.
   Нет, тяжелая.
  
   И по-моему, это логично! Не понимаю этих европейцев...
   После обеда вернулись Игорь с Ляной, собрали вещи и поехали в Майкоп договариваться о лошадях. Вернутся завтра. Без хотя бы одной вьючной, утверждают они, идти на Тхач со всеми их табличками и прочим барахлом - невозможно. Omoi no des'! Захватили Русика - его увозят насовсем - и Игорешу, до Сахрая. Хлебушка захотелось ребенку, понимаешь!
   Остаток дня просидели с Аленой у костра, ожидаючи Игорька. Бездарнейше провели время. Вернулся он уже в сумерках (мы к тому времени готовы были петь песни). Без хлеба, потому как выходной. Дочитали у костра Кодзики - я разочарована, слишком мало. И поистине захватывающие моменты все остались в начале.
   Ночью накрапывал дождь.
  
   19 августа, воскр. Мы разумно предположили, что, поскольку сегодня - выходной, то:
  
   1/ Игорь лесника не найдет.
   2/ Поскольку тот будет тихо пьянствовать где-нибудь.
   3/ Лошадей он не даст.
   4/ А если они у него и есть - то неподкованные.
   5/ И кузнеца Игорь тоже не найдет.
   6/ По той же причине, что и лесника.
   В общем, раньше понедельника они не вернутся.
  
   Нога моя, получается, только тому рада. Я - вместе с ней. Хотя и хочется на Тхач...
   День, во всем подобный вчерашнему. Игорек сделал очередную "порцию" стоянки и снова отправился в Сахрай, ибо нежная душа его все еще жаждет хлеба... Я выдала денежку на печенье и шоколад. После его ухода начал накрапывать дождик, и мы перебазировались в Аленкину палатку. Кстати сказать, она представляла собой интересную конструкцию: каркас из жердей с натянутым на них толстым полиэтиленом. Прямо на земле разбросаны карематы и спальники. Палатка весьма просторная (в нее помещался весь "Руслан") и светлая. Там мы и резались в "дурака". Бездарнейше провели время. Потом, страшно утомившись, принялись декламировать стишки и петь песни - вспоминая все языки, нам известные. Алена знала еще песенку на адыгском, а Ирка оказалась кладезем украинского народного творчества.
   В глубоких сумерках, словно тень, появился Игореша, с копченой селедкой наперевес. Мы им очень обрадовались! Также он принес два кулька макового печенья и шоколадку. Мы с ним вдвоем радостно ринулись разводить костер и готовить гречку - уже в темноте, и под непрекращающимся дождем. Надо сказать, я слегка перестаралась с красным перцем - по крайней мере, так утверждали все остальные. Не знаю, не знаю... По-моему, темно - не видно... И вообще, пусть поймут, каково вчера было моей бедной лапке!!!
   А на самом деле-то, несмотря на перец, вкуснотища!
  
   20 августа, пнд. Ждем Игоря Терновского. Хотим коников.
   Не люблю столь подвешенное состояние - время-то уходит! Впрочем, нога все еще болит, а главное, льет сильный дождь. Пошел он часа в три-четыре после полудня. Но до этого мы так славно повеселились!
   Началось все с того, что Игорешу вновь погнали на каторжные плотницкие работы. Мы с Иркой, наконец, решили составить ему компанию. Стоянка располагается вверх по дороге, идущей мимо нашего теперешнего лагеря, и сразу за бродом, он - первый после Тайваня. Представляет она стандартный навес из дранки над бревнами, плохо стесанными Игорьком, в качестве стола и скамей. Огромное количество бревен, полускрытых зарослями подбела и крапивы, валяется вокруг.
   Сначала, на этих самых бревнах, я случайно нашла вешенки. Потом я уже собирала их целенаправленно, и завалила грибами пол-стола. После чего позволила себе прогулку дальше по дороге и выяснила, что еще очень сильно хромаю. Зараза. До тропы, ответвляющейся в направлении Большого Тхача, так и не дошла, что не удивительно, если посмотреть карту. Пути, наверно, часа два-три.
   Вернулась туда, где Игорек мрачно (насколько этот неисправимый оптимист способен на такое настроение) тюкал топором. Сперва он честно пытался работать, а мы с Иркой увлеченно плели браслеты из коры. Вскоре в наших рядах началось оживление.
   Не помню кто, кажется, сам Игореша, принялся от нежелания выполнять свои обязанности наносить резьбу на передний несущий шест навеса. Кора со свежего еще орешника снималась легко, под ней проглядывала ярко-зеленая, но быстро краснеющая древесина. Я поддержала идею, вырезав свою тамгу. Букву "И" (Игорь) мы совместными усилиями переделали сначала в скандинавскую руну Дагаз, а потом вообще в невесть-что. Игорек, раздухарившись, попытался несколько выше изобразить оленя. Вышел совершенно потрясающий заяц! Решив гармонично расходовать место, я к компанию к косому добавила сокола, тоже слегка кривоватого. Между ними Игореша воздвиг горы, и никого не смутил тот факт, что сокол парит под, а заяц - над снежными вершинами...
   Далее Игорек отвлекся на совместный с Иркой проект "Несем свет в каждый дом!" - они прибивали зачем-то подсвечник - а я под шумок запечатлела на столбе все прочие вехи эволюции животного мира, начиная от вирусов. Лягушка вот только не поместилась, и чувство вины перед амфибиями гнетет меня по сию пору.
   Теперь каждый, проходящий по этой тропе, имеет счастливую возможность лицезреть сей памятник языческого зодчества (мы, вдобавок, на конек крыши зачем-то прибили пушистую рыжую сосновую ветку, а на сам шест еще приколотили плетеную косицу из коры, напоминающую жирафий хвостик из Центральной Африки). По начам, я полагаю, глаза изображенных животных светятся, особенно в ясные лунные ночи - гвоздей мы не пожалели - а лягушки завистливо квакают вдали, на каменистых берегах Большого Сахрая...
   Вернувшись в лагерь, мы принялись готовить вешенки, в процессе чего я неоднократно была готова убить Игорька - этот помощничек ревностно проверял каждый кусочек гриба, и при нахождении червяка пугался больше, чем последний! Внезапные крики из-за плеча меня нервировали, а, главное, уменьшали количество продукта, чего я потерпеть никак не могла! Наконец, Ирка отвлекла его на какой-то сомнительный тяжкий труд (что-то из разряда ношения воды ситом - бесполезно, зато никому не вредит...) И все-таки я даже сейчас с ужасом вспоминаю Игорьковы вопли: "Эй, я аж отсюда вижу, сколько там червяков!!!"
   На середине процесса нас накрыл ливень. Тем не менее, макароны с грибами были успешно сготовлены, и мы все перенесли в палатку к Алене, не принимавшей участия во всеобщем безумии.
   Получилось вкусно и весело - особенно, когда Игореша все-таки разыскал где-то пару завалящих червячков. Потом я, в собственной миске, обнаружила вареного паука, довольно крупного (может, он разварился?), о чем не преминула радостно объявить вслух. На глупый вопрос: "Где?" находка была продемонстрирована, что чуть не стало причиной безвременной смерти одного юноши...
   Играли в "дурака" и "мавра". Выигравший выходил на поединок со мной, что было лестно. Потом, правда, меня принялись нещадно обыгрывать... Все удовольствие обломали приехавшие, наконец, Игорь с Сашей (некий тип с мотоциклом, очень молчаливый - наверно, лесник). В потемках произошли скоропостижные сборы (Шелехов! Игорь! Кому говорят - быстрее! Сейчас будешь отжиматься!!!) Нам помахали ручкой - план-карту мы выцыганили, и вся компания укатила на несколько дней в Майкоп, испугавшись прогноза погоды. Дождь обещали на четыре дня без перерывов. Терновский должен вернуться к концу этого срока, потому таблички и прочий рабочий инструментарий были попрятаны в густом подбеле. На всякий случай обменялись адресами, телефонами и e-mail-ами, и, наконец, стало тихо!!!
   Вид у нас с Иркой был, наверно, несчастный - но сердца наши пели. Правда, негромко - дождь еще шел. Сразу же развернулась бурная деятельность по разжиганию костра, поддержанию огня, сушке дров и хвороста впрок. Высушенное мы складывали в унаследованную от "Руслана" полиэтиленовую палатку. Мы зарегистрировали ее как кладовку, столовую и гостиную одновременно. Хорошо живем...
   Посушившись над костром, еще влажные, но удовлетворенные, легли спать. Дождь шел всю ночь, и пускался сильнее пару-тройку раз, также сильным был и под утро.
  
   21 августа, вт. Проснулись мы, когда кончился дождь, и было это не рано. Доели вчерашние макароны с грибами. Ночью, кстати, какой-то шакал паршивый попытался нас опередить - и, вероятно, оглох от моего вопля. Спросонья я не добра, особенно, когда покушаются на мою ЕДУ!
   Небо еще хмурилось, и решено было натянуть над костром и окружающим пространством тент, использовав в качестве полотнища Иркин плащ от дождя. Все равно она под ним промокает... Получилась замечательная конструкция, издали напоминающая шляпу Гэндальфа - конечно, если великий волшебник когда-нибудь расхаживал по Средиземью в камуфляже...
   Потом я пошла в Брилево. За елкой. Тьфу, в смысле, за яблоками, а еще - в качестве тренировки для ноги.
   Туда я топала долго, так как никак не могла понять, где оно, это Брилево. В смысле, яблони. В смысле, яблоки! Часа полтора, наверно, телепалась; нога болит - классическое и уже привычное ощущение. Наконец, мне довелось увидеть первые плоды моего трудного пути - они свисали с веток прямо по-над дорогой. И, как любые такие плоды, были они хорошо охраняемы... Вы пробовали когда-нибудь, дотягиваясь до вожделенного яблока высоко над головой, обжечь себе кончики пальцев крапивой? То-то же!
   Погуляв по запустевшему Брилево, я набрала полный рюкзачок яблок (с десятка деревьев, не меньше), заодно подобрала несколько выродившихся плодов слив (кои должны были украсить компот, несмотря на неприглядный сморщенный вид), десяток ягод физалиса, оказавшихся неспелыми и горькими, нарвала фундука и чуть-чуть сушеной еживики. У лагеря при Тайване, уже на обратном пути, я также обнаружила никому не нужные джинсы как раз моего размерчика - и не взяла. А то, читая мой дневник, можно подумать, что я подбирала все, что плохо лежит. А вот и нет! Вспомните про джинсы! И кому они нужны, с такой дырой... А вот найденную там же баночку зеленки я все-таки приватизировала - актуальная находка. И кулечек, совершенно целый, с ручками - тоже. Вечно рвутся, и носишь вешенки в бейсболке...
   Дождь так и не рискнул пойти, и я вернулась в лагерь целой и невредимой - только смертельно усталой. Настолько, что, насыпая последнюю партию очищенных яблок в котелок, где уже варились ежевика, сливы и половина яблок, я умудрилась перекинуть его, и вся драгоценная неяблочная часть содержимого и почти весь отвар вылился на фиг! Обидно, о ками! Тем не менее, компот второй производной удался на славу! И зачем были нужны все эти сливы?
   Рецепт компота яблочного light с ментолом, без фильтра.
   Вода, горячая. Яблоки, мелко нарезанные и избавленные от семечек. Травы: мята (1 веточка), донник желтый, он же лекарственный (1 веточка). Все это варится, потом добавляется одна таблетка лимонного подкислителя, НЕ на основе лимонной кислоты, вкусной, но канцерогенной. А также сахар - побольше. Подавать горячим или охлажденным. Сервировать пеплом, корой и сухими веточками, избегать активной органики (пауки, червяки, также см. рецепт К. яблочный с ментолом, original). Разрешено к употреблению женщинам, беременным детям и старым маразматикам.
   Ирка, в мое отсутствие, полазила вверх по склону, в тщетной надежде разглядеть что-нибудь с высоты собственного полета. Кроссовки ее, надо заметить, таки долетались - теперь их зовут шлепанцами... Ничего она оттуда не разглядела, увы.
   Вечером, когда мы сидели под навесом у костра, возле гостиной, нас постигло озарение. Можно сказать, просветление! Интересное ощущение, как от Сутры Лотоса (не читала, но звучит красиво!). Мы вдруг поняли, ГДЕ мы были. В буквальном смысле.
   Ирку уже давно смущала нестыковка некоторых фактов относительно поляны, именуемой Фирсовой. Игорем Терновским, подчеркиваю, именуемой. Во-первых, до нее должен идти конный маршрут - а до той поляны, до которой мы в итоге добрались, мог вести в лучшем случае козлиный путь. А вот до "Сенокосной", где, видимо, местные косят один борщевик, и находящейся гораздо ниже, отпечатки подков как раз и вели! Далее, по карте Фирсовая поляна - 1400 метров, а на нашей мы наблюдали вполне очевидную субальпику. Кроме того, нам казалось, что Фирсовая должна располагаться гораздо ближе, если ориентироваться по карте - а картам иногда стоит верить. Последним аргументом были многочисленные свидетельства от третьих лиц - Иркиных Ростовских знакомых, встреченных здесь инструкторов натуралистов, слова мужика, с которым мы столкнулись на спуске с поляны, несогласование сведений о наличии на разных полянах воды и форме ее существования, слова местного населения при разговоре с Терновским ("Да мы на Фирсовой сено косим, а выше - не ходим.") К тому же, вид на Б. Тхач с последней поляны не свидетельствовал о том, что впереди есть еще одна, а таковая должна была быть.
   Из всего вышеперечисленного мы сделали один вывод: инструктором ты мог не быть, но свой маршрут ты знать обязан! По всему выходит, что первая встреченная нами поляна, где воды нет в принципе, с буйным борщевиком, та, до которой доходят конские следы, и была той самой Фирсовой, а мы прогаллопировали и отмаркировали путь аж до Княжеской! Которая уже входит в состав самого массива Большой Тхач, и вода на этой поляне есть, в лунках. И по карте Княжеская больше, и балаган, на карте отмеченный, там был, но сгорел - а на Фирсовой его отродясь не было. Вот!
   Если встретимся еще с Игорем - надо не забыть сказать, ему так лажаться как-то непристижно... А Ирка куда-то уже засунула его визитку.
  
   22 августа, среда. Проснувшись, чувствовала себя более чем плохо. Нос заложен, и ночью спала весьма посредственно. Непонятно, простуда это или аллергия.
   С утра дошла с Иркой до нашего "языческого навеса", откуда та пошла по дороге дальше, на разведку - найти тропу с маркировкой, ведущую на Тхач. Я же осталась собрать поспевший урожай вешенок, после чего вернулась в лагерь. Грибы были подготовлены к жарке и приправлены кислицей, крапивой, чесноком и чем придется. На второе планировался сладкий рис с яблоками и изюмом. Помыла голову, устроила небольшую постирушку - если завтра будет нормальная погода, пойдем на Тхач. Thach ni ikimasho: ka?
   Тропу Ира нашла, немного поплутав - оказывается, сама тропа гораздо лучше видна, чем основная дорога. Зато до развилки - целых 13 бродов, или около того. Kuso! Рис оказался просто замечательным; впрочем, на нем все радостное для меня на этот день и закончилось - начало знобить, я на середине изучения очередного урока залезла в полатку, в несколько бредовом состоянии прочла еще два и заснула, когда было еще совсем светло. Потом пошел полный бред, как при отравлении; причем, проснувшись, я обнаружила, что на дворе ночь, в палатке спальник есть, а Ирки нет! Не успела как следует удивиться, как та вернулась с новостями, которые я на тот момент, увы, была не в состоянии воспринять.
  
   23 августа, четв. Вчера, когда уже смеркалось, Ирка столкнулась на тропинке близ Тайваня с руководителем детишек, спустившихся вчера же с Тхача. Согнал их оттуда дождь. Со стороны этой дороги, по Большому Сахраю, действительно лучше восходить на Тхач. К сожалению, ничего более выяснить не удалось - темнело.
   Поутру я чувствовала себя более-менее, погода была сомнительной, но могла пребывать в таком состоянии еще долго. Мы решили собираться, и делали это размеренней, чем обычно - надо было рассортировать вещи и попрятать их по куширям, то же сделав с табличками, пленкой и прочим скарбом наших бывших попутчиков. Вышли мы посему часам к двенадцати, решив дойти хотя бы до местечка перед ответвлением тропы на Тхач. Небо хмурилось, и невдалеке ворчал гром - но передумывать было уже поздно!
   Погода не обманула наших ожиданий - еще до брода перед Игорьковой стоянкой стало моросить. Впрочем, не сильно. Мы пошли дальше, по пути считая действительно многочисленные броды свежевыученными японскими числительными. Результатом стало то, что и в настоящий момент мы не знаем, сколько их в точности было. Конкретно я, честно говоря, сбилась на иксутсу - то ли пятом, то ли шестом...
   Незадолго до последнего брода дождь пошел уже по-настоящему, и мы ринулись в ближайшие заросли в поисках места для временного пристанища, решив натянуть Иркин плащ в качестве тента. Первое, что увидела лично я, проломившись через мокрые кусты - это бревно с огромным количеством вешенок, беленьких, ровненьких и молоденьких - хоть маслом рисуй! Шагах в пяти нашлось и неплохое местечко, где мы быстренько натянули тент, удостоившийся наименования Тентом Святого Эльма - для закрепления одного конца была второпях создана странная парусоподобная конструкция, и в голове тотчас же принялась вертеться песня Окуджавы... Сгрузив рюкзак, я кинулась на грибную охоту - благо, что в этих зарослях дождь скорее капал, нежели лил. На середине сбора грибов он вообще заявил, что пошутил, и прислал взамен себя яркое солнышко! Мы разобрали тент, просуществовавший от силы минут десять, поставили себе оценку "удовл." за репетицию и перебрались на открытый, залитый солнцем простор поляны. Там тоже были бревна, а на них - угадайте что? В общем, минут пятнадцать я страстно собирала вешенки... После чего небо вновь помрачнело, и мы с ним заодно; а потому быстренько припаковали грибочки и двинулись дальше, через последний брод (возможно, ju:ichi) [11-ый]. К тому самому намеченному Иркой вчера местечку для стоянки, где надо было съесть все эти грибы!
   Природа и ками, надо отметить, поступили с нами по-божески. Мы установили палатку на толстенный слой влажного листового опада (у самого входа - огромное бревно, гладкое, но с острыми сучьями, черт бы его побрал!!!). Подвесили тент, после чего Ирка занялась костром - кострище уже было сделано до нас, обложенное крупными белыми камнями, а над ним рос самый большой бук в округе, так что опасаться следовало разве что какого-нибудь легендарного потопа! Я же спустилась к реке наполнить бутылки и почистить немалое количество грибов. Дождь дал мне довести работу почти до конца, а потом я перебралась под дерево, к костру. Мы успели сготовить суп с анакомами и съесть половину, и лишь тогда он пробился сквозь листву над нами, и на нас стало ощутимо капать. Мы перебрались в палатку, где и выяснилось самое интересное.
   Пока мы доедали вкуснейший в мире супчик, ливень хлынул со страшной силой, перебивая не только шум близкой речки, но и наши возмущенные комментарии. Даже палатку пришлось застегнуть на молнию, чтобы капли не брызгали нам в лицо! Поев, мы решили смириться с судьбой, расслабиться и получать удовольствие, как советовалось в одном пошлом анекдоте - и в самый разгар отдохновения (мы снова что-то жевали) Ирка вдруг забеспокоилась о своих ботинках под тентом, сбоку от палатки. И решила их достать и проверить. Выяснилось, что вокруг них, под самым нашим боком, почему-то полно воды! Рюкзак свой она, при наведении порядка, свернув, сунула туда же - и теперь радостно выудила его из лужи, гордо им потрясая и выливая во все стороны скопившуюся в нем живительную влагу. А дождь, как назло, лил. Пришлось ей, как самой здоровой, вылазить из палатки под "сени струй". Проверка тента показала, что вследствие "перекоса на местах" оный тент послужил водосборником вместо водостока. Сливая с него со всей осторожностью воду, Ира ради интереса (и удобства тоже) меряла ее котелками - получилось три. Жаль, что мы не в пустыне или же не на плоту в Тихом океане!
   Через некоторое время выпадение осадков с неба прекратилось, а с полога леса сохранялось еще долго, хотя не так уж много над нами всего и росло! Забегая вперед, скажу, что капало допоздна.
   И все же, когда основная масса воды стекла, мы отправились погулять по тропинке дальше, в надежде оценить сложность маршрута и степень размытости дороги. Надолго задерживаясь среди зарослей еживики (в которых я намокла больше, чем при всех предыдущих дождях, вместе взятых), мы добрели до развилки, и прогулялись вверх по нужной нам тропе до пятой маркировочки. Чудесный смешанный лес, гигантские буки и ели, красота! Аромат несравненный! Из-за деревьев впереди нас проглядывал и тут же ускользал край куэсты, окрашенный заходящим солнцем в чистое золото. Тропа глинистая и скользкая (возвращаюсь к реалиям), но идти вполне можно. Лишь бы не было дождя!
   Перед сном соорудили ежевичный чай - почему-то он получился горьковатым, обидно. Потом я долго сушила, вращаясь над костром, различные места на штанах, а также кеды, потерпевшие более всего от моей несвоевременной любви к ягодам. До сих пор капает, хотя на небе звезды. Не совсем хорошо.
  
   24 августа, пятн. День, ознаменованный выучиванием двух рядов японских числительных и одного ряда японских ругательных.
   Проснулись мы, традиционно, не рано. Когда завтрак только готовился, по тропинке мимо нашего лагеря промаршировали трое туристов с рюкзаками - на Тхач, естественно. И было уже часов двенадцать, вовсю сияло солнышко, зараза! Я чувствовала, что, как только выйдем мы и отойдем достаточно далеко, погода тотчас же повернется к нам своей худшей стороной. К тому же, мокрая со вчерашнего дня дорожка будет свезена этими тремя конями (мне показалось, что все трое - парни). Тем не менее, прошел, наверное, час, перед тем, как мы устремились им вослед.
   Часть дороги (очень малая) была нами уже разведана - как оказалось в конечном итоге, одна из худших ее частей. Резкий подъем, глина вперемешку с мелкой сыпухой. Я довольно быстро вымоталась, и лишь тогда сообразила, что с моей манерой ходьбы (читай - прыганья, для иллюстрации см. мультик про Инуяшу) лучше всего передвигаться не по самой тропе, а по руслу, почти сухому и с крупными камнями, вокруг которого сия тропа и вилась. Стало легче, и я запрыгала, ничего даже себе не вывихнув... Расту... Вконец устав, мы присели отдохнуть на бревне, где, впервые за этот поход, почувствовали новую сторону каверзности погоды - когда идти жарко, а стоять холодно. Спина мокрая, ветерок шелестит в кронах елей и буков, и нет, чтобы там и оставаться... Бр-р-р, в смысле, р-р-р! Больше пятнадцати минут такого отдыха мы не выдержали. Следует заметить, что отдыхали мы у маркировки to: - десятой по счету с начала тропы. Наметив себе грандиозную задачу пройти до следующего привала еще хотя бы десять маркировок, мы двинулись в путь. Сначала было тяжело, потом стали попадаться совсем ровные участки дороги - от силы 2-3 раза, но мне этого хватало. Ирка еще в начале подъема объявила, что "сдохла", ничего уже не чувствует, а отдых ее только возвращает в полуживое состояние со всеми вытекающими. Учитывая это, я на долгожданной nii-ju: метке согласилась идти, пока это возможно, и мы продолжили наш лингвистически-учетный пробег.
   Нельзя сказать, что мы не останавливались совсем - то задерживались у ежевики, то у тиса, но рюкзаков не снимали. И как-то так, незаметно для себя, мы добрались до одного замечательного подъема, до (или сразу после, не помню) которого я объявила привал, ибо идти еще предстояло неблизко, и выматываться до смерти не хотелось. Было это прямо среди зарослей борщевика, но зато это была roku-shichi (67-ая) маркировочка! Долго мы и там не просидели, и полезли дальше - да, впереди был противный подъем: сыпуха, и из-под камней сочится вода. Дальше камня стало больше, а глинистой земли - меньше, что меня обрадовало, а у Ирки вызвало сентенции по поводу гномских маршрутов. Примерно на этом этапе возникли первые проблемы с ориентировкой, так как товарищи маркировщики, вешая табличку прямо на развилку, не удосуживались даже намекнуть, а какая дорожка, собственно, нужна? В целом, конечно, все эти тропинки, кроме одной, вели в нужном направлении, часто сливаясь, порой, разветвляясь лишь для обхода одной большой глыбы - но постоянное шарение по кустам с рюкзаками утомляло. Впрочем, на описываемый момент подъема сии инциденты повторялись, от силы, дважды.
   Первые проблески скал впереди появились, когда с небес что-то начало греметь. Боясь признаться себе, ЧТО это, мы помчались быстрее, в надежде найти место на случай авральной постановки тента или даже палатки. До этого мы лицезрели лишь одно подходящее местечко, где-то далеко внизу, среди тисов. Особой надежды у нас не было, достаточно было поглядеть на крутые склоны, среди которых извивается тропа. Но все же вскоре нам повезло - мы обнаружили настоящую стоянку с кострищем и сравнительно ровным участком почвы под огромной сосной. Небо хмурилось, но гром раздавался еще далеко. Решив пока ничего не решать, мы развели костер и слопали два креветочных анакома, которые, на самом деле, обладали устойчивым и невыразимым вкусом кильки, причем очень острой. Воду мы экономили, а потому "борьба тигра с драконом" в наших желудках и выше продолжалась еще некоторое время, пока мы, пренебрегая прогнозом погоды, продолжали восхождение. Изнутри нам было очень даже жарко, и грядущий дождь казался чем-то неважным. Опешив пред лицом подобного нахальства, погода позорно капитулировала, выпустив на небо солнышко в качестве парламентера. Очень скоро слева от тропы показалась обширная поляна, точнее, травянистый склон долгожданного массива Большой Тхач. Нас это несказанно обрадовало, рюкзаки вновь были сброшены, и я отправилась делать панорамные фотки. Ирка же чуть отдохнула и разведала тропу вперед.
   Надо сказать, тяжелейшая часть маршрута была позади, хотя ряд подъемов и общий неуклонный подъем тропы нас еще ожидали. Но это были уже цветочки. (Kore wa цветочек des'!) Что чувствовалось и поднимало настроение. Еще больше нам его подняла поляна-малинник - никогда прежде я столь жадно не набрасывалась на этот, в сущности, неэкзотический продукт. Причем лопали мы до состояния "больше не могу", успешно миновав состояние "больше не хочу", а рюкзаки даже не снимали.
   После поляны тропа все чаще ветвилась и раздваивалась, в целом, тем не менее, сохраняя общее направление чуть вверх вокруг куэсты Тхача, но нас ведь интересовала отмаркированная часть - наш японский отсчет продолжался! Как говорилось в одном клипе, it's a final countdown! При этом мы все ждали, когда же на смену табличкам придут метки краской - по словам Игоря, он намаялся махать топором и стесывать кору со стволов, помечаемых ярко-синим цветом. То есть, мы предвкушали еще продолжительный ряд маркировок впереди, солнце же начинало клониться к закату. В самый неподходящий момент - на развилке - отметки кончились, то есть мы вдруг поняли, что давненько их не видели. Негодуя по поводу всемирного разгильдяйства, мы выбрали одну из троп, после чего она соединилась с другой, отмаркированной. Вот так всегда! В другой раз выбор был более серъезным, и я прошла довольно далеко по тропе, казавшейся мне правильной, пока Ирка без рюкзака обследовала другую. Потом она обнаружила, что та у самого места ответвления заложена хворостом, восприняла это как знак - не свыше, а от Игоря, и мы продолжили путь по "моей" тропе, через некоторое время убедившись в его правильности. Вскоре таблички сменились на железные синие стрелочки, а затем - на отметины краской, те самые! Ну, не знаю, не знаю, с чего так намаялся Терновский топором махать - разве что он в камне их вырубал, ибо большая часть отметин была именно на валунах и скалах. Лично я лишь штуки три на древесине заметила, чему, как друид, и радовалась. По словам Ирки, их было штук пять, но никак не больше... Кстати, какой там рос можжевельник!
   Тропа становилась все легче и легче, но своей протяженностью создавала впечатление, что мы обходим горный массив по кругу. Примерно так потом и оказалось.
   На сто-какой-то там метке мы вырулили к ручью, весьма приличному. Решив, что это тот самый родник, про отличные палаточные места у которого так разливался Игорь, мы обследовали окрестности, но ничего подходящего для себя не нашли. Хуже было то, что уже совсем собиралось смеркаться, а маркировок от ручья не было. Вот тут-то я и помянула кое-кого тихим незлым японским словом baka! Тропинок было две: одна, сомнительная (то есть не было понятно, существует она вообще или нет) вела резко вверх, слева от ручья. Вторая переправлялась через ручей и четко, как ножом, прорезала густой травянистый склон, извиваясь меж пышных борщевиков, бурьянов и иже с ними. Спросите, что нас смутило? А указания неких лиц, утверждавших, что балаган - кверху от родника. И что им, мол, в каком-то месте приходилось ползти резко вверх на пузе. К тому же, по хорошей тропе я прошла, и довольно далеко - не найдя, увы, НИ ОДНОЙ маркировки! Пришлось в разведочном режиме, то есть без рюкзака (картина маслом - Асни в режиме разведки) проползти вверх по плохой тропе, дабы удостовериться, что это, совершенно точно, не человеческая тропа, иначе я бы по ней не ползала, а прыгала. Проклятье, там же эта троица с набитыми рюкзаками должна была проходить!
   Мы вернулись к хорошей тропе, прошли по ней немного, уже со всем скарбом - и вдруг начался дождь. Причем, подошел он к вопросу серьезно, без сантиментов, и времени на капанье не тратил. Мы быстро надели плащи, что слабо помогло, ибо высоченная трава моментально намокла и щедро делилась с нами всем, что имела. Кроме того, выяснилось, что Иркин плащ Святого Эльма был готов, как пионер, к использованию под тент, но абсолютно стушевался при мысли быть верной одеждой для самой хозяйки. Веревочки-то мы не отвязали! Так они за ней и волочились, путаясь всеми своими тремя метрами в окружающей растительности, а Ирка все тщетно пыталась их подобрать. Было бы даже весело, если бы не холод и мокрень!
   Kuso, маркировки тотчас же появились, но уже были темные сумерки, когда мы, усталые и мокрые, преодолели последний подъем и оказались у дверей балагана. Куда ставить палатку, мы не знали.
  
   Интермедия. Ночь в балагане Ветреном с 24 на 25 августа.
   Мы злобно переругивались у самых дверей, когда наши нежные девичьи голоса были услышаны! Удивленный донельзя молодой человек (далее - просто Саша) открыл нам, впустил, обогрел и налил горячего чая. За это он нам сразу же приглянулся - впрочем, ненадолго и несильно, так как оказался женат. Я всегда говорила, что: 1) Лучшие мужчины давно разобраны, 2) Лучшие женщины - тоже, так как супруга его, Лена, оказалась тоже очень приятной особой. Третим был их приятель, некто Серега, про которого сразу же было объявлено, что он находится в процессе поиска подруги жизни, что мне сразу в нем не понравилось, см. пункт 1. Я подумала, не помолвить ли с ним Ирку - ведь чего не сделаешь ради счастья подруги и сытного ужина, но все-таки смирила собственную недостойную алчность. Ладно, все это шутки, конечно. Мы испили с ними чаю (а кое-кто не только чаю, но не будем сплетничать) и даже были приглашены к поеданию уже готового сладкого риса с салом и (о, чудо!) свежими помидорами и огурцами. Но окончательно добило нас то, что ко второму чаепитию Серега выудил из рюкзака стеклянную банку варенья из айвы! Мур-р-р! То есть р-р-р, конечно, но как вкусно! И Ирку помалвливать (помолвлять?) совсем не понадобилось! И вообще, если бы мы это делали каждый раз, как кто-то нас кормит! Это было бы еще то аниме!
   Предоставленный взамен краткий перечень наших продуктов их, кажется, шокировал. (Анаком, анаком, анаком...). По-моему, они решили, что мы так извращаемся... Мы же не брали с собой никаких тяжелых круп, все припрятали в лагере - а консервы, если бы и были, к концу похода уже оставались бы в воспоминаниях...
   Дождь, надо сказать, прекратился еще на подходах к балагану, и почти не капал вечером, когда мы уже сидели внутри. Но свое грязное (мокрое, ха-ха!) дело он все-таки сделал! Почти всю теплую одежду надо было сушить. Печка была, и превосходная - буржуйка, очень экономная и теплая. Тем не менее, со спальной части (нар) все тепло выдувало через щели балагана наружу - а ветер был тот еще, место оправдывало свое название. Решив не сдаваться природе, мы затянули одну половину спальной части (стены и крышу справа) полиэтиленом наших соседей, а вторую, левую - все тем же Иркиным изделием фабрики Св. Эльма. Наконец, согретые, все уснули, но лично я - ненадолго, на полчаса, в лучшем случае, ибо простуда, или что это у меня было, опять дала о себе знать. Лежать было невмоготу, нос был забит, и дышать лежа я не могла, а потому подсела поближе к печке, где и провела все время до рассвета, подбрасывая дрова и читая мысленно себе свои же собственные стихи. Хоть какая-то от них польза! Насморк, все же, не прошел...
   Утром я все мечтала сфотографировать рассвет, но предрассветная серость незаметно сменилась дневным белым светом, а на небе ничего необыкновенного так и не появилось. А я-то надеялась на восход огненного светила из-за гор! И чтобы непременно "бежали лани тумана под скалистые берега", как писал Гумилев... Жаль. Дымка осталась, и сильная. Все же красиво, конечно...
  
   25 августа, субб. Часам к восьми все окончательно пробудились. Самых больших сонь Саша разбудил запахом свежесваренного натурального кофе - сделанного по его личной рецептуре, в турке (банке из-под сгущенки). Мур-р-р! Просто мур-р-р...
   Сделали, не торопясь завтрак - суп из смеси наших анакомов и братских овощей на зажарке из сала. Воздух потеплел, росы, при таком-то ветре, почти и не было, а обувь я за ночь просушила так, что еле надела, особенно на левую ногу - так она сжалась. То есть, сжалась обувь, а нога - наоборот.
   Часов в 12-13 мы всем составом только вышли из балагана, лелея грандиозные планы взобраться на Большой Тхач, куда идти, говорят, от силы полтора-два часа. Испить там кофейку, пофотографировать виды. А затем повторить то же самое на Малом Тхаче. На всякий случай взяла еще одну пленку - все, уже ученая!
   От балагана дорожка ведет к перемычке между двумя Тхачами, причем через родник - тот самый, оказывается, о котором говорил Терновский. Следует отметить, что изобилия стояночных мест мы и там не обнаружили почему-то...
   Большой Тхач нас разочаровал - еще на перемычке стало ясно, что там, куда мы лезем, нас ждет только туман - он как раз коварно наползал на вершину. Все же мы понадеялись, что он поимеет совесть и рассеется, и по траверсу отправились штурмовать склоны. Лично мне было не сложно - я, оказывается, легко хожу по таким пересеченным местностям. Мы с Леной даже пробежались по осыпи. Жизнь мою портило лишь самочувствие и общее состояние предболезни, чего со мной еще ни в одном походе не случалось. Жаль, без этого прогулочка была бы просто чудесной! Ирка же, наоборот, передвигается по таким склонам трудно и медленно - пришлось спеть всем песню про ее тройной перелом ноги, народ отнесся сочувственно и ждал, когда и сколько нужно. Пару раз мы теряли друг друга - чаще всего Серегу, в котором вдруг взыграла кровь архара, а в просторечии, горного козла, и он вечно скрывался далеко вверху, где-то под самой куэстой, и какой дремучий инстинкт заставлял его туда вскарабкиваться - никому не ведомо... Потом нас настиг густой, как сгущенка, туман. Очень быстро он лез на вершину, вслед за Серегой, и столь же упрямо. Самое обидное, что мы были уже очень высоко, дорога была проста, и никаких сложностей впереди не ожидалось. И, увы, никаких дивных видов - тоже. Частицы тумана были различались даже с расстояния в пять метров. Зато вниз по склону уже не было видно ничего. Казалось, мы находимся у края света, за которым - клубящееся и вихрящееся Ничто...
   В процессе вынужденного привала - мы пытались переждать полосу белой пелены и заодно вызвать с высей Серегу словами: "Спускайся, ты, горный козел!", иногда опуская слово "горный" - мы решили, что до вершины нам, пожалуй, идти нет никакого резону, и постановили погреться и сварить кофе здесь, почти на вершине, используя в качестве топлива высушенные на ветрах узловатые стволики можжевельника. Что и сделали, заодно подкрепившись бутербродами с печенью трески. Естественно, некоторые представители высокогорной фауны были уже с нами...
   Наши надежды на то, что туман скоро рассеется, оказались напрасны - тот, в свою очередь, надеялся, что мы сами скоро уйдем и освободим вверенную ему гору. Пришлось спускаться, так и не дойдя метров, наверно, ста до самой высокой точки - а смысл? К тому моменту я чувствовала себя вообще уже из рук вон плохо - похоже, была температура, глаза слезились, дышать было нечем, и ясность мышления оставляла желать лучшего - предглючное состояние. Видимо, болезнь стимулировал еще жуткий предвершинный холод. Народ, как назло, тормозил - то ждал Ирку, то просто стоял, обозревая окрестности, когда мы уже вышли из зоны тумана. Я отщелкала еще несколько кадров на это занятное атмосферное явление, лишившее нас цели подъема - ибо решила, что это мой последний день на Тхаче и, если повезет, в Адыгее. На данный поход, разумеется. Несказанно обидно покидать горы на три дня раньше времени - но после очередной бессонной ночи, а она таковой бы, несомненно, была бы, организм ослабеет окончательно, раскиснет, и сама я уже спуск не одолею. В который раз за поход я пожалела о вылившихся еще в лагере у Малого Сахрая каплях от насморка. Вот такая мелочь, имейте в виду, способна сократить поход! Я могла бы просто закапать нос, поспать и выздороветь!!!
   Посему мною единолично было принято следующее жестокое, болезненное, но единственно возможное решение: по возвращению в балаган собрать быстренько все шмотки и начать спуск вниз, надеясь быть у начала бродов засветло. А в Сахрай прибыть к шести утра. Касательно Ирки - я собиралась все это ей изложить и попытаться убедить ее остаться и продолжать отпуск - какой кайф в том, чтобы портить человеку весь финал похода? А сегодня, да после вчерашнего, она и так еле ходит! К тому же, рассматривая ситуацию рационально, я понимала, что даже в свежем и бодром состоянии для нее этот спуск - что для меня подъем, памятуя о ее ноге. А это не будет способствовать скорости передвижения, а как раз наоборот; а если и будет - то может поспособствовать травматизму. Последнее мы в этом походе проходили уже дважды, и третьего раза следовало изо всех сил избегать, учитывая то, что, в случае задержки, мне светит слечь - и что тогда?
   В таком вот подавленном состоянии и грустных размышлениях я добрела до балагана и кинулась набивать рюкзак. Кстати, в наше отсутствие у нас побывали безымянные гости, суп есть не стали, вопреки нашему письменному приглашению, и сами оставили записку с приветом. С вещами все в порядке, ибо отморозки сидят по городам и в такую глушь не забредают.
   Дождавшись Ирку, я кратко, в процессе сборов, изложила ей суть вещей, и, естественно, на все рациональные выкладки получила совершенно иррациональную реакцию: я знаю, что буду обузой, я знаю, что ты сама дойдешь - но бросить я тебя просто не могу, и т.д. В принципе, сия позиция мне тоже была понятна - по одному путешествовать по столь пересеченной местности нежелательно. И, тем не менее, даже сейчас, рассматривая ситуацию на свежую голову, я понимаю, что, будь я руководителем группы, должна была бы настоять на своем, нарушить технику безопасности и идти одна. Будь нас четверо и больше - проблем бы не было вообще, вот вам еще один минус странствий малыми группами! С другой стороны, если бы Ирка, даже через день, отдохнувшая и свежая, спускалась одна, все равно для нее при спуске вероятность травмы выше, чем для меня... В общем, утомившись от всех этих размышлений, я сдала позиции, вещи были на скорую руку собраны, две таблетки какого-то неизвестного антибиотика выпиты, и ровно в 18.00 мы вышли из Ветреного балагана (обменявшись адресами с нашими оторопевшими спутниками) с твердым намерением дойти засветло хотя бы до тисов.
  
   Экспресс-рейд Большой Тхач - Сахрай, или Апокалипсис Юности.
   Спуск начался в несколько угнетенном состоянии с обеих сторон. Ирка старалась идти как можно быстрее - не представляю, как. И потому молчала. Я же безмолвствовала, так как саднило горло и были заложены уши, причем явно не от высоты. Вскоре мне слегка полегчало, а потом здоровье стало улучшаться с неимоверной быстротой, причиной чего могло быть что угодно - согревание ходьбой, выход из зоны действия аллергенов (если это была аллергия), работа таблеток, стресс... До сегодняшнего дня я так и не знаю, ЧТО со мной было на Большом Тхаче. Думаю, что смесь аллергической реакции на какой-то бурьян и сильной простуды. Подчеркну, что столь подробно я все это описываю не для того, чтобы пожаловаться, а в назидание читающим, и, в первую очередь, самой себе.
   НИКОГДА НЕ ПРЕНЕБРЕГАЙТЕ ЗАПАСНЫМИ МЕДИКАМЕНТАМИ!!!
   Миновав участок, отмаркированный краской, мы с удивлением заметили, что табличек почти нет. Сперва мы подумали, что они спрятались от нас с обратной стороны стволов - но оказалось, что их нет и там, зато они наличествуют на земле, грубо содранные кем-то. Ну, я понимаю, деревья жалко - но людей, которым грозит заблудиться, жалко не менее. В смысле, нас... Раньше я всегда была на стороне деревьев. Пусть и у этих древолюбивых паршивцев когда-нибудь так кругозор расширится, пожелали мы от всей души тем, чьими стараниями оказались дезориентированными в столь экстремальной ситуации!
   Да, несмотря на то, что дорога была нам знакома, мы разок все-таки заблудились, проскочив на лету поворот тропинки и не заметив, что идем уже только по одному руслу ручья, не сильно от оной тропинки отличавшемуся. Косогором срезали путь и вышли к тисам. Было еще совсем светло, мы ненадолго сбросили рюкзаки и предприняли бесплодные попытки срезать понравившуюся мне (и, заметьте, собирающуюся засыхать) ветку тиса на лук. Увы, и эта ветка, и другие, более-менее подходящие, росли слишком высоко, а стоять у Ирки на плечах и одновременно с этим работать пилкой не получалось - Ирка сама стояла не на ровном месте. Пооблизовавшись, мы ушли восвояси, так и не нанеся жуткого невосполнимого ущерба этому краснокнижному реликтовому дереву.
   Самый трудный участок по глинистой сыпухе мы преодолели, уже не торопясь, ибо было ясно, что к бродам мы успеваем засветло, а перелом ноги мог несколько замедлить наше передвижение. Все броды мы форсировали, не снимая обуви, тоже на неплохой скорости. В сильных сумерках мы уже были у лагеря на Большом Сахрае, где нас ждали - и дождались - припрятанные тоскующие вещички.
   Игорь и компания так и не прибыли - наша записка, оставленная под их полиэтиленом, пребывала нетронутой.
   Примерно минут сорок мы перепаковывали рюкзаки, нещадно бросив на произвол судьбы (Игорю) овсянку и кукурузную крупу. Гречку, тем не менее, а также остальные продукты мы забрали с собой, так как рюкзаки нам не казались такими уж тяжелыми, да и в Ростове девушкам надо что-то кушать... Я написала еще одно послание Терновскому, и мы выдвинулись дальше, не тратя времени на отдых, так как я опять подмерзала и справедливо опасалась возвращения прежнего лихорадочного состояния.
   До Тайваня было недалеко, правда, переход через речку в том месте при свете одного на двоих фонарика был далеко не прост. Все же обувь наша - у меня к тому времени единственная - осталась сухой. Близ навеса при Тайване стояла толпа какого-то народа, мимо которого мы прошествовали, не отвлекаясь ни на что, кроме слов приветствия. Какой у них был обалделый вид, хакамы и не понадобилось!
   Уже была ночь, и мы долго шли до Брилево, все удивляясь, кто стер этот и так уже упраздненный поселок с лица земли. Рюкзаки не мешали. Ирка была уставшая, но еще живая. Я - почему-то в замечательном физическом состоянии и расположении духа. Чудесное исцеление, только у нас, и ни в какой Библии! Останавливались мы редко - кажется, лишь раз до Брилево, и еще немного посидели на бревнах самого Брилева, у разъезда. Там нас миновала группа тех самых людей, встреченных у Тайваня, и посоветовала нам, если мы прибудем в Сахрай задолго до автобуса (6.20), зайти отдохнуть в дом, в котором останавливаются все приезжие. Подробное описание, где расположен этот странноприимный дом, нам дали.
   Окончательно замерзнув за эти жалкие десять минут отдыха, мы продолжили движение. Дальнейший путь был несколько омрачен состоянием Ирки, здоровье которой (но не дух) угасало с каждой минутой. Каждый раз, когда мы присаживались передохнуть, я боялась, что вставать она уже откажется, и оттягивала момент отдыха до последнего. Дело в том, что после Брилево по обочинам дороги места практически не было даже для того, чтобы разминуться поутру с лесовозом, не говоря уж о том, чтобы поставить палатку. А в холоде мы бы до утра не просидели, при столь очевидных заморозках на почве! Даже у костра, наверно, было бы несладко. Самое несправедливое, что я себя чувствовала, как огурчик, политый священным саке!
   Один большой привал мы все-таки сделали - когда замерзли даже идти с рюкзаками, решили натянуть на себя все, что есть, а заодно разогреть на таблетке сухого горючего банку тушенки, прихваченную с согласия наших приятелей с Ветреного. Заглотав полутеплую говядину, мы, стуча зубами, вновь впряглись в лямки легких рюкзаков (по крайней мере, мне мой казался столь невесомым, что я даже переложила к себе кое-что из Иркиного - а ведь во всех походах обычно наблюдается обратный процесс!).
   Наконец, пошли броды и связанные с ними приключения. Дело в том, что, безрассудно проехав этот участок на грузовике, мы болтали с водителем и смотрели на мир вокруг рассредоточенным взглядом. Теперь-то и выяснилось, что нам абсолютно неизвестно, сколько именно бродов нам предстоит форсировать, и насколько глубоких. В третьем или четвертом я умудрилась-таки окунуться одной ногой, хотя Ирка и старалась озарять мне путь не только своим присутствием, но и фонариком... Но, когда камни скользкие, видеть - недостаточно! Ирке, в высоких непромокаемых ботинках, было попроще, хотя мелкое место тоже надо было еще найти, при полной-то темноте! Еще нас нервировали зарницы, полыхающие предположительно где-то в районе поселка. Сняв промокший кед, я переобулась в Иркины кроссовки, сухие, но с огромными круглыми дырами на обеих пятках. В них же не следовало идти даже по мокрому грунту! Потому для перехода остальных бродов (а их последовало еще несколько) я уже, не отягощая себя сниманием рюкзака, разувалась и шла босиком по воде, чрезвычайно приятной и казавшейся даже теплой по сравнению с воздухом. Да, все-таки Инуяша в чем-то был прав...Правда, после каждого брода приходилось обуваться заново, сладострастно извиваясь в объятиях рюкзака - при натягивании обуви положение создавалось неустойчивое, и он меня один раз все-таки повалил на землю, грязный извращенец! Тем не менее, благодаря этим постоянным омовениям задних конечностей я продолжала чувствовать себя так же хорошо, и возникшую было усталость - как рукой сняло. Ирке тоже, к счастью, полегчало, поскольку на разведку глубины брода и поиск дороги, которую мы теряли почти у каждого, выходила именно она - и это ее отвлекало от ее здоровья. В общем, препятствия оказались нам только на пользу, слава ками, хранящим их!
   Потом был долгий переход по ровной наезженной дороге, которую мы, о ужас, никак не могли признать! Мы были уже свято уверены, что у какого-то из бродов (мы так и не видели нашего родного медитативного бродика, у водопада) умудрились свернуть не в ту сторону, и теперь направляемся то ли к Красным Скалкам, то ли к Усть-Сахраю. Неожиданно в темноте перед нами вырос щит с планом "Горного парка Тхач"! Радость наша не имела границ - и, действительно, вскоре мы обнаружили себя у самой кладки через речку Сахрай. Нас ждал всего один брод - последний - и недолгий путь в поселок. С неба нам улыбались холодные звезды, невдалеке лаяли собаки... Ирка двигалась не хуже, чем обычно. Тело наполняла здоровая усталость. В эти сутки мы прошли маршрут всего месяца... Ну, почти!
   По прибытии в Сахрай мы выяснили, что до автобуса осталось еще полтора или два часа, и, найдя по ориентирам странноприимный дом, пересидели указанное время у теплого костра с кружками горячего чая в руках, в компании обогнавших нас людей. К сожалению, сильно подозреваю, что именно они заходили в Ветреный балаган в наше отсутствие, а потом сдирали таблички... Нехорошо-с.
   В компании с ними же мы вломились в автобус, идущий от поселка через Меркулаевку в Хаджох (Каменномостский). Дождавшись там, как всегда, запоздавшую электричку до Белореченской, мы доехали до Майкопа, где и купили, вполне успешно, билеты в Ростов-на-Дону. Кстати, еще в электричке у меня вновь заложило нос и я стала задыхаться, что подтверждает аллергическую природу неприятностей, со мной происшедших - впрочем, простудный элемент тоже явно наличествовал. Потому в Майкопе я успела разыскать аптеку и купить нафтизин, благодаря чему смогла нормально отсыпаться в автобусе.
  
   Финальное приключение, самое страшное...
   Обычно я не пишу про обратный путь - это малоинтересно или же невесело. Но в этот раз я вынуждена отступить от своего правила, ибо мой отчет об экспедиции был бы неполон без рассказа о нашем последнем приключении. Оно нас нашло само, мы даже не пытались выйти из автобуса...
   В каком-то населенном пункте, название которого так и осталось для нас загадкой, мы были разбужены очередной проверкой документов. Каково же было наше изумление, когда толстый мент выразил заинтересованность нашими с Иркой чумазыми персонами, забрал паспорта и, добавив к нам в компанию еще одну несчастную девушку с самого конца автобуса, препроводил в участок! Там нас разделили.
   Первой допрашивали (чуть не написала, пытали) Ирку - в отдельном закутке, после чего она вышла, почему-то страшно довольная и веселая. "Если что, зови," - бросила она мне, и вернулась в автобус. Мой паспорт передали какому-то молодому милиционеру. Он демонстративно долго листал его.
  -- Там что, чего-то не хватает? - удивленно и раздраженно спросила я. На вопрос ответа не последовало.
  -- Откуда едете? - поинтересовался мент.
  -- Из Майкопа.
  -- Как долго там были?
  -- Месяц. - Не дожидаяся вопроса, по какому делу можно там торчать целый месяц, я уточнила: - И не в самом городе были, а в горах.
  -- А, туристы! - сочувственно произнес мой собеседник.
  -- С маршрута сошли, - обрадованно пожаловалась я. - На несколько дней раньше уезжаем!
  -- А что случилось?
  -- Да вот, заболели...
   Впервые за время нашего диалога парень оторвался от созерцания моего паспорта и посмотрел на меня - причем, не снизу вверх, как смотрят многие мужчины, а наоборот. Никогда в жизни я не видела, чтобы взор разглядывающего девушку молодого человека наполнялся все большим и большим отвращением с каждым сантиметром осмотренного тела! Видно было, как его взгляд переходит с моих спутанных после сна в автобусе волос на мятую майку, с нее - на штаны, все в пятнах сажи, и, в довершениее всего, на кроссовки. Не знаю, зачем, я повернулась боком и изящным жестом выставила подошву на его обозрение... Почему-то мне вспомнилась пани Иоанна и ее бегство из замка Шомон...
   Двумя пальцами мне вручили паспорт и сухо отправили восвояси. Вернувшись в автобус, уже собиравшийся трогаться, я обнаружила там все еще чему-то радующуюся Ирку.
  -- А что с тобой делали? - полюбопытствовала я, возмущенно изложив свою часть повествования.
  -- Понимаешь, все это произошло из-за меня! - проговорила, наконец, она. - Тебя, на самом деле, взяли за компанию со мной...
   Дело было вот в чем. У мента, вломившегося в наш автобус, оказывается, где-то в городе Таганроге потерялся родственник. Сменил адрес, телефон и не отвечает на письма. Ирку, прочитав ее прописку, очень вежливо попросили пройтись по новому адресу и справиться о здоровье этого самого родственничка, передать приветы и все такое прочее! Этим-то и объяснялась наша подозрительность для незабвенных органов правопорядка.
   Возбужденные, мы не сразу заснули, успев сжевать пакетик сушеного кальмара, так и не съеденного на Тхаче по причине общего склероза. Впрочем, это единственный зарок, который мы не выполнили в этом походе, исключая регулярные тренировки по боевым искусствам. Но будем считать, что наш последний безумный марш и инцидент с милицией послужили достойной компенсацией, рассказ о которой сохранится в веках на радость потомкам и предкам!
  
   Конец.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"