Любил. Всё верно. Но понять, Хоть ты того и не желала, Сумел, как ты умела взять В чужих телах змеиность жала. Я знал шаги все наперёд, Их предугадывая нюхом. А ты твердила, что урод По весям, барышам и слухам. Я чуток был к тебе всегда, По настроениям витая, Где забродившая вода Хлестала дух, чья суть нагая Тобою пущена в расход В угоду ублаженья массы, Чей не предвидела исход, Кичясь собою - экстраклассом. Твоей, свидетелем, борьбы Я стал со первого общенья, Где рассыпалась на бобы, Среди подобных, отвращенья Ко тем, кто сер был для тебя, К тебе тянул в надежде руку, Что ты сумеешь, полюбя, Подать им рай. Смешили суку!). Я знаю больше, чем сказал В "сегодня" ли, в "давЕча" прежде. Я просто сам себя искал И волновался от надежды, Что, обретясь самим собой, Быть перестану одиноким. Но только свой услышал вой - Гортанный, раненый, глубокий. Да, я обрёлся. И теперь Мне одиночества не страшны. Смеюсь над тем, кто днём вчерашним К себе, в мою ломился дверь. С тобою слился ЗАодно, Как прежде некогда бывало, Когда тянула покрывало Ты на себя. Узреть кино Твоё мне удалось сполна. Я рад, туман что расступился Пред тем, как с телом я простился б. И не моя, поверь, вина, Что ты сама узрела быть Меня, собою потаённой, Ущербной, в бедах преклонённой, Какую прятала. И бить, Крушить упрятанное в даль, Но отражённое глазами, Что их поила ты слезами, Вбивая злобою печаль. Увы, любимая, увы - Ты страстно так СЕБЯ бежала, Вкушаясь чуждостию жала, Сплетая рейтинг от молвы. И пОтуг брошено зерно Взошло, престижности взращая Дорогой в ад, где вывеск "РАЯ" Во толпах, льющихся в гумно...
Но я с тобой, как прежде был Единством тленного и духа, Коль ты, утратив счастье слуха, В меня вонзаешься зубил.