ПРОЛОГ.

Опять я в деревне. Пишу свои вирши.
В деревне спокойней. И дышится ширше.
Избавлен от курса валюты на бирже,
Лукавого слова двуличной кассирши.
Опять я в деревне. Пишу свои вирши.
Здесь отдых уму. И прекраснейший пир же!
Опять я в деревне. Пишу свои вирши.
В деревне спокойней. И дышится ширше.

Бывает, в болоте намаешься за день.
В сарае уснёшь глубоко.
И ломит суставы, но дух так отраден,
И сердцу светло и легко.
Бывает. В болоте намаешься за день.
И водит сам леший (уж будь он неладен)
Бывает в болоте. Намаешься за день,
В сарае уснёшь. Глубоко...

I

Приснятся озёра, поля и берёзки.
И змей о семи головах.
Диковинный замок. Хотя и не броский,
Но в страшно высоких горах.
Приснятся озёра, поля и берёзки.
Причудливо время во снах!
Приснятся озёра... поля и берёзки...
И змей о семи головах.

Неброский дворец величавого вида
Не сразу подпустит к себе.
Ужасна дорога, нема и убита,
И жалится, точно репей.
Неброский дворец величавого вида...
Убежище змея... жилище бандита...
Неброский дворец величавого вида...
Не сразу. Подпустит к себе.

Крылатый злодей! выходи за пределы,
Сразимся в открытом бою.
Отточенным жестом, движеньем умелым
Оттяпаю шею твою.
Крылатый злодей! выходи за пределы,
Направь на меня свой огонь перезрелый!
Крылатый злодей! выходи за пределы,
Сразимся в открытом бою.

Но вместо главы, отсечённой когда-то,
О ужас! Вторая глава!
Но вместо главы, отсечённой когда-то,
Изрядная порция нового яда,
Змеиный оскал колдовства.
Удары, удары — напрасная трата.
Но вместо главы, отсечённой когда-то,
О ужас! Вторая глава...

II

Теперь без подготовки никуда.
За парту, осторожный метафизик!
Недопустимо, чтобы крохотный сюрпризик
Разрушил тело жизни навсегда.
Награда не приходит без труда.
Теперь без подготовки никуда.
Теперь без подготовки никуда.
За парту, осторожный метафизик!

Любой трактат весом сам по себе,
Но уступает точной, меткой фразе.
Трактат не допускает безобразий.
Любой трактат весом! Сам по себе.
Но ничего не смыслит в ворожбе.
И для чего тогда он в этом разе?
Любой трактат весом сам по себе,
Но уступает точной, меткой фразе.

Как говорил великий Патанджали
(Индусский просветитель): с давних пор
Есть книжное добро и книжный сор.
Есть многое, что разглядит едва ли
Пристрастный и состарившийся вор.
Как говорил великий Патанджали,
Как говорил великий Патанджали,
Индусский просветитель с давних пор.

III

Кому-то абрикосово,
Кому-то фиолетово,
Но есть на карте бросовой
Местечко — Триолетово.
Кому-то абрикосово.
У многих нет и этого.
Кому-то — абрикосово,
Кому-то — фиолетово.

IV

Должно быть, жизнь — забавный триолет.
Индусы знают толк в хитросплетеньях.
И в оболочках, в тонких измереньях, —
Должна быть жизнь. Забавный триолет.
Не передать, какой прекрасный свет
Коснулся сердца. Слёзы умиленья!
Должна быть жизнь! Забавный триолет.
Индусы знают толк. В хитросплетеньях.

V

С формальной точки триолета нет,
Поскольку весит ноль для самиздата.
Он невидимка здешнего формата
С формальной точки. Триолета нет.
И если мы пошутим над трактатом,
Что будет нам? какая-то расплата?
С формальной точки триолета нет.
Поскольку весит ноль для самиздата.

Но если в партию сгрудились малые,
Сдайся, змеюка! Замри и лежи!
Наших успехов полотнища алые
Путь нам укажут до новых вершин.
Но если в партию сгрудились малые,
Нивы восстанут пшеницы и ржи.
Но если в партию сгрудились малые,
Сдайся, змеюка! Замри и лежи!

В далекой долине Дарьяла
Никто триолету не рад.
За окнами башни немало
Монахов, строчащих трактат.
Ужасно тяжёлый закат
В далекой долине Дарьяла.
В далекой долине Дарьяла
Никто триолету не рад.

И что с того, что времени движенье
Расплющивает жизни об утёс?
Когда-нибудь пойдёт наш дом под снос.
И что с того? что времени движенье?
В сезоне новом новое растенье
Проклюнется, не испугавшись гроз.
И что с того? что времени движенье
Расплющивает? жизни об утёс?

VI

О доблестях, о подвигах, о лете
Я забывал на горестной земле.
Как можно в неформатном триолете
Упоминать с усмешкой на челе
О доблестях, о подвигах, о лете?
О вере и мечте? добре и зле?
О доблестях, о подвигах, о лете
Я забывал на горестной земле.

О доблестях, о подвигах, о чуде
Я забывал на ласковой земле.
Я забывал о том, что все мы — люди.
Калеки и злодеи в том числе.
О доблестях, о подвигах, о чуде,
О горбунке и огненном котле.
О доблестях, о подвигах, о чуде
Я забывал на ласковой земле.

VII

Устал я, должно быть. Пора мне.
До новых свиданий, дружок.
Закроются двери и ставни.
Устал я. Должно быть, пора мне.
Волна, разбиваясь о камни,
Целует прибрежный песок.
Устал я. Должно быть, пора мне.
До новых свиданий, дружок!

ЭПИЛОГ.

Нас бьют, мы летаем. От боли всё выше,
Крыло расправляя над собственной крышей.
(**************************************)
Нас бьют, мы летаем. От боли всё выше,
(**************************************)
(**************************************)
Нас бьют, мы летаем. От боли всё выше,
Крыло расправляя над собственной крышей.