Аннотация: Откройте для себя подмосковные походы выходного дня. Их у меня будет много - пеших и лыжных рассказов. Все написаны на фактическом материале. Так что - покатаемся ещё... Смолите лыжи, впереди зима, начало сезона.
Не секрет, что в походных туристических группах легко найти друзей. Если, конечно, есть желание их искать. Если ходить в походы выходного дня регулярно и если в группе не наблюдается "текучесть кадров" - то есть не мелькает народ как в калейдоскопе, ходят всё время одни и те же и хорошо друг друга знают. Нике повезло: она пришла именно в такую группу.
Пришла и осталась. Каталась она не ах, но выручали ноги, которые... словом, ноги прошли такую школу, что им всё было нипочём. Доходило до смешного: Ника уставала (в голове мутилось, язык прилипал к нёбу, хотелось свалиться прямо в снег и спать...), а ноги шли, как ни в чем не бывало, и Ника придумала способ - отдыхала по дороге, Ноги идут, а Ника отдыхает.
Способ помогал, и глюкоза тоже, или если съесть несколько изюмин, но Ника предпочитала таблетки - ещё с прошлых времён, о которых она не любила вспоминать и никому в группе не рассказывала, хоть и приставали. Здесь все знали друг о друге всё (ну, или почти всё), такая это была группа - спаянная, сплочённая, что называется, своя "в доску".
Впрочем, о "своих" здесь никогда не сплетничали и не злословили - зачем же бить своих, когда в МГТК (Московский городской туристский клуб Федерации спортивного туризма города Москвы) столько всяких-разных групп. Иди в любую, с кем захочешь, куда тебе вздумается, везде примут, никто не прогонит - таков закон спортивного туризма.
Народ и ходил - и походные группы были как сообщающиеся сосуды - из одной "выльешься", в другую "вольёшься". И всегда найдётся о чём (и о ком) поговорить.
Вот и пусть говорят - обо всех, а она послушает. О Нике говорить не будут - никто о ней ничего не знает. Знают только, что со спортом дружит - иначе бы не ходила с ними, а Ника ходила и уставала не больше других, и в группе радовались: девушки здесь наперечёт, мужской состав выигрывает со счетом три ноль, то есть соотношение "мальчиков и девочек" три к одному, иногда четыре к одному, реже - девушка всего одна или их двое (остальные остались дома или пошли с другой, более благоразумной в части выбора маршрута и километража группой)
Нике лень было выбирать, она уже - выбрала. Приходила в каждый поход, наплевав на километраж, азимут и "рисковые" переправы (по шатким брёвнышкам и веточкам, перила в уме, вниз не смотри, для здоровья полезней).
Ника серьёзно занималась классической хореографией, и кто знает, чем бы это кончилось, если бы хореография с ней не покончила. Но сдаваться Ника не умела и не любила, и попыталась доказать самой себе, что способна ещё на многое - наплевав на мнение врачей, встала на лыжи, как только сняли гипс.
Покаталась два сезона в парке, осваивая лыжи, стоять на которых оказалось нетрудно, идти - вполне реально.
Уже через год Ника училась не ходить на лыжах, а бегать на них, купила даже книжку "Техника ходьбы на лыжах". Ещё Ника купила пластиковые лыжи и добилась неплохих результатов).
Ноги наконец освоили "лыжную" шестую позицию (которой вообще-то нет, но на самом деле она есть: по-другому на лыжах не получается. Ногам шестая позиция не нравилась, им больше нравилась третья, но Ника им сказала: "Никакой en dehors, никакой самодеятельности, будете ходить как... нормальные люди". Ногам ничего не оставалось, как смириться и не выпендриваться.
Итак, ноги вместе, спина в медицинском корсете (позвоночнику при падении досталось), руки bras bas и без палок, потому что правой тоже досталось, она сломана и лыжная палка ей противопоказана (на руку два года нельзя опираться. Мишка, гад, в поддержке не удержал и уронил, а поддержка была высокая).
У поддержек смешные названия: "стульчик", "флажок", "свечка", "рыбка" и даже "покойничек", когда партнёр держит тебя на вытянутых руках в горизонтальном положении (то есть он держит тебя, а положение держишь ты).
Кто-то держит, кто-то не держит (роняет, такое, к сожалению, случается). На Мишку она не в обиде, с кем не бывает... Жизнь сломал, хоть спину не сломал, и на том спасибо. Так ему и сказала.
Мишка переживал и мучился, постоянно ей звонил и рассказывал про "наших" (которые для Ники "нашими" уже не были), и каждый раз Ника вешала трубку в слезах и долго не могла успокоиться.
В конце концов она сменила телефон (за стационарный новый номер на телефонном узле пришлось заплатить, симка для мобильного обошлась Нике дешевле), и Мишка исчез из её жизни навсегда.
Правило номер один: корсет (привыкла, на лыжах кататься не мешает). Правило номер два: на правую руку опираться категорически запрещено. Ника и не опиралась - каталась без палок. Точнее, плелась по лыжне, волоча за собой лыжи и стараясь держать равновесие (спину за неё держал жесткий корсет) и не обращать внимания на колкие и язвительные "комплименты", без счёта отпускаемые в её адрес всеми проезжающими( пробегающими, проносящимися, пролетающими не касаясь лыжни!) по лыжне.
Они не знают, что Нике сказочно повезло - "покойничек" не стал явью и остался в кавычках, Мишка больше не доканывает. В школе balance с тройки на двойку и незнакомые предметы, она о таких и не слыхала ("комплименты" учителей и одноклассников мало чем отличались от сегодняшних лыжных).
Но аттестат о среднем (знания ниже среднего) образовании она всё-таки получила (тройки по всем предметам, пожалели, вспоминать противно).
Что у нас ещё в активе? Друзей нет, в школе два года промолчала как рыба (у доски тоже стоически молчала и, к негодованию учителей, не краснела). В институт поступила на вечернее отделение, после "приведения к общему знаменателю", как выразился репетитор.
К слову, репетитор учил её не на жизнь а на смерть (как выражалась Ника) и на прощанье сказал: "Где твои мозги? Ничего не умеешь и ничего не знаешь, чему тебя в школе учили? Пустая затея, легче лес валить".
Ника могла бы рассказать - чему, но промолчала, заставила себя улыбнуться и вежливо попрощаться. Слёзы полились только когда за репетитором захлопнулась дверь.
Ника ему этих слов не простила. И назло репетитору поступила в вуз, совершив невозможное и вызубрив насмерть экзаменационные билеты. Родители сказали: "Удивительное - рядом...", и Ника на них обиделась. Так и живет, обиженная на весь свет. С сокурсниками не знается, на лыжах катается одна, позорится в компании - нет никакого желания.
Да, это тоже - запишем в плюс, на лыжах научилась кататься, за сезон упала всего четыре раза, и все четыре "удачно" - на копчик и с размаху. Копчик стонал и жаловался. "Терпи. Где наша не пропадала!" - сказала ему Ника.
Через два года спина перестала болеть, но Ника каталась по-прежнему в корсете (в нём было теплей, да и привыкла уже). Были куплены лыжные палки, с которыми Ника открыла Америку: кататься стало не в пример легче, просто смешно - толкайся и мчись как ветер! И Ника мчалась.
Обходиться без лыж она уже не могла, каталась каждый выходной - и когда училась, и когда закончила вуз.
Как-то вечером Ника бродила по интернету и набрела на "запрещённые походы". То есть запрещенными были не сами турпоходы, а информация о них: расписание публиковалось в "Планах походов выходного дня", которые продавались в турклубе (деньги шли на нужды клуба), а в интернете все смотрели бесплатно, и "Планы" раскупались плохо.
Руководство МГТК было против размещения в интернете информации о походах, но её все равно выложили и для смеха назвали сайт "запрещённым".
Ника бездумно ("думали", как всегда, ноги, они и выбрали маршрут и километраж, а голова участия не принимала) выбрала поход из разряда "тренировочных", и хлебнула бы лиха, но там, наверху, в небесной канцелярии, решили, что лимит "лиха" Никой уже исчерпан - тренировочным в группе было только название, темп не быстрый.
То есть, не быстрый для тренировочного похода, в оздоровительном, куда можно прийти без подготовки, с нуля, такой темп недопустим (и невыполним).
В группе Нике было "нормально" и вполне комфортно. Друзей она здесь не искала, и напрасно не в меру любопытные туристы пытались выведать у Ники, чем она живёт и дышит. Не живёт уже и не дышит, и в воскресенье ей совершенно некуда себя девать, вот и понёс чёрт в поход. "Переломный" возраст непозволительно затянулся, двадцать с лишним лет - ума как не было, так и нет...
Но не рассказывать же всем, каким образом она сломала руку и повредила спину. Будет "весело" и масса ненужных вопросов, на которые придётся отвечать... Да ни за что! Ника упрямо молчала, все на неё обиделись и с разговорами не приставали. На привале несколько слов о погоде и скольжении - всего несколько слов, не более, Ника кивает в ответ и молчит. И упорно ходит в группу.
Её прозвали "золотой рыбкой" - за то, что всегда молчала. Нашёлся и "рыбак" - двухметровый симпатичный парень, тоже не особо разговорчивый. И началось...
Ника надевала лыжи, Danseur noble (прим.: танцовщик с приятной внешностью) каждый раз приклеивался сзади как пресловутый банный лист и начинал свою байду: "Палки надо держать так, а не так как ты это делаешь. А ноги, что с твоими ногами, они у тебя...творят что хотят, а должны бежать! А спина... ты словно палку лыжную проглотила. Ты голову-то не задирай, шею вывернешь.
Ника возмущенно фыркает и опускает голову, подбородок помимо воли поднимается вверх, сзади вздыхают - громко, чтобы она услышала. Да что она ему, лошадь, что ли? Ника покорно опускает голову, голове это активно не нравится, она не слушается Нику и принимает привычное положение.
- Тебе чего сказали-то, опять морду задрала... извини! Не оборачивайся, считай, что ты уже сказала, а я понял. На лыжню смотри. Спину держи свободнее, расстрела не будет...
.....
- Сейчас будет горочка, не бойся, ноги в коленях согни ("Ага, согни! Всю жизнь по согнутым коленкам били, чтобы не сгибала, а теперь на согнутых ехать?!") И наклонись, что ты всё время назад прогибаешься, ты в другую сторону не умеешь, что ли? Сдохнешь с тобой! Согни колени, тебе говорят!
Ника возмутилась (это с ним сдохнешь, и чего привязался, достаёт и достаёт!) и попыталась проделать то, что от неё требовали. Но от страха (под ней была уже горка, и скорость была, и страшно было...) перепутала колени со стопами, вот беда-бедовская!
Demi-pointe в лыжных ботинках не получилось, а колени упрямо не желали сгибаться. Результат - вынимали всей группой из сугроба, куда она въехала с разгона. Позор джунглям!
"Партнёр" не угомонился и всё учил: "С горки едешь - колени чуть согни, и вперёд наклонись, и палки убери, сзади руки держи". Ника терпела и думала о нём... не совсем вежливое.
Следующий спуск не заставил себя ждать. Ника вспомнила "подсказки" и попыталась слегка присесть... разведя колени. На demi-plie лыжи разъехались в стороны и с горки она съехала на пятой точке, врубайте свет, давайте занавес.
Нике было больно и стыдно - никто не падает, а она как чебурашка чебурахается... стараясь не падать на правую руку. Но против ожиданий, над ней никто не смеялся, а "рыбак" помог ей подняться (поднял как котёнка за шиворот) и заботливо отряхнул снег. Потом осторожно провёл рукой по её лицу (которое тоже было в снегу и горело) - и от его тёплых ладоней щекам стало приятно. Ника зажмурилась.
- Больно?
- Ну, не так чтобы очень... В общем, да.
-А ты не падай! Летит, понимаешь, с каждой горки... Орлята учатся летать! Ха-ха.
- Слушай, почему я всё время должна тебя терпеть?! Почему ты...
- Притормози. Да я не про лыжи, язык притормози, разговорилась...
....
Познакомились.
....
Стали приятелями. С "дружбой" Михаил не совался, с "отношениями" не напрашивался, "сети" не раскидывал. Нику это устраивало, но не устраивали постоянные "комментарии" в спину (он ехал всегда за спиной):
- О гос-споди! Как ты идёшь?! Учишь тебя, учишь... Сколько раз говорить, когда с горки едешь, пригнись. А ты всё назад норовишь откинуться... как сиденье в самолёте.
- Если я сиденье, то со спинкой, а ты - откидное. Сбоку-припёка.
- Нет, это удивительно, как я тебя ещё выдерживаю... И не смейся. Когда едешь смеяться нельзя, грохнешься. Просто расслабься и представь, что ты, к примеру, танцуешь... Да где тебе, у тебя же ноги не сгибаются! Едешь как статуя. Да в конце-то концов, прекрати смеяться! Когда же ты будешь слушать, что тебе говорят?!
- Когда же ты в конце концов от меня отстанешь?!
- Перебор. Уже отстал. Сменим тему. Ника - это Вероника?
- Вроде того, - пробурчала Ника, Никея Аристиди (про отчество лучше промолчать), которая умрёт, но полным именем не представится. Лучше ещё один "покойничек" с Мишкой Михайлиным и умереть. На руках у Мишки. Везёт же ей - этот тоже Мишка, Михаил, Михалис...
- Тогда я буду звать тебя ВерОника, с ударением на "о".
- Ты будешь звать меня как звал, иначе вообще забудешь, как звали, больше не приду, - пригрозила Ника. - Я устала от твоих нотаций и поучений. Дай мне спокойно покататься, я же не отстаю, еду как все! Достал уже... медведь.
Ника думала, что сейчас Михаил замолчит и даст ей передохнуть, как он всегда поступал, когда Ника его уже не выдерживала. Но он не замолчал.
- А я... научить тебя хочу. Чтобы - не как все, а быстрее всех! И пойдём с тобой к Софронову, там ребята мировые.
- Ну и иди, чего сюда-то припёрся?
- Я и хожу. В субботу на 45 км с Софроновым, в воскресенье с тобой вот - мучаюсь, учу-учу, всё без толку... Я тут у вас отдыхаю. Тащитесь, на ходу спите. Сонная группа. А ты - мой сон. Моя спящая красавица.
У Ники пересохло в горле от этих слов. Она, на которую и не смотрит никто - девушкой никто не называет, в магазине с ней обращаются "девочка", сигареты приходится с паспортом покупать... Demi, полу... полу-ребёнок, полу-девушка. А для него... Она для него спящая красавица, "ты мой сон"!
"Сон" ожил и помчался стрелой. Лыжню в группе уступали без просьбы, услышав сзади ширканье лыж... Ноги прямые, вместо согнутой спины прогиб корпуса в грудном отделе позвоночника, "урановые рудники" занятий с репетитором, химико-технологический вечерний вуз, нелюбимая работа, нелюбимая профессия, друзья, которые остались в прошлом и о которых забыть, а новых не надо, и одна лишь радость, одна отдушина - походы, лыжи, лес... И этот мучитель и истязатель Мишка.
Ника неслась сломя голову, Михаил бежал за ней... и они от всех убежали, потому что Ника не туда свернула, а Михаил ей не крикнул об этом и молча свернул за ней.
Нике было не до поворотов и не до группы, она мчалась и злилась: она, Ника, всю дорогу пыхтит, выбиваясь из сил и стараясь не отстать от группы, а Мишка - отдыхает! Он вчера сорок пять километров прошёл, "показалось мало" - сегодня пришёл к ним в группу...
Пришёл к ней! - дошло вдруг до Ники. Он ходит в группу из-за неё, Мишка-Медведь... "Михалис! Так ты из-за меня в нашу группу таскаешься, признавайся?"
- Как ты меня назвала?
....
Помирились. Покатались. Михаил больше к ней не цеплялся, не издевался и не поучал. И сказал неожиданно:
- А ты здорово стала кататься, не зря я тебя всю зиму муштровал. Хотя с детьми так не обращаются, детей жалеют,а я тебя не жалел. Ты же ещё маленькая совсем. Сколько тебе, семнадцать? Восемнадцать?
- Двадцать четыре. Я институт закончила, работаю...
- Неостроумно. Лучше сразу скажи, всё равно не отстану.
- Отстанешь. Март, конец лыжного сезона, а летом я в походы не хожу, я к бабушке уезжаю, на всё лето, - отозвалась вредная Ника, забывая о том, что она работает и бабушку видит только месяц в году (в Каливатосе сорок градусов в тени, на солнце пятьдесят. Бабушке-то ничего, а Нике тяжеловато, привыкла к средней полосе, а тут вместо лета тефалевская сковородка...).
- Ник, у тебя чего, совсем мозгов нет? Сезон только начался! Это только начало - нашего с тобой сезона. Никуда ты от меня не уедешь, я лучше тебя катаюсь, всё равно догоню.
Ника не знала, что сказать. А надо ли говорить? Может, лучше промолчать?
Сзади зашелестела фольга, и Михаил протянул Нике шоколадную коричневую дольку - "Опять не знаешь что сказать? На, заешь..." Ника положила дольку за щеку целиком (отчего щека выгнулась забавным горбиком) и сказала:
- Горький. Мой любимый.
- Ну, слава те господи, наконец-то дождался. Любимым назвали!
....
....
....
Далее марш Мендельсона и конец фильма, врубайте свет, давайте занавес.