Туман, тоскливый как тюрьма, уж третьи сутки.
С зареванных фасадов, скользко-снулых
Течет побелка, обнажая скулы,
Как тушь с лица побитой проститутки.

Воюя нехотя с забрызганной полою,
Она спешит домой, тревожа лужи,
Где на окне соседском ждет, надушен,
В колючем кителе дурак-алоэ...