Аннотация: Про отдых на Байкале в совсем еще недавние времена
Был у нас в Сибири, да и не только, промежуток времени, когда народ в большинстве уже завел дачи в садоводствах, обзавелся личным автотранспортом, но пока не имел массового опыта поездок на теплые заграничные моря. С появлением своей машины сразу на порядок расширились возможности провести отпуск не только на даче, а вырываться из города и в другие места. И не на приевшиеся стандартные турбазы, а побывать и отдохнуть с семейством во все новых уголках на природе и набраться свежих впечатлений. Есть же свой четырехколесный друг, куда легко вместить домочадцев, забить багажник пивом и разной едой, а сверху навьючить палатки и прочий бутор. И вперед! По любой из дорог, ведущих к замечательным уголкам нашей страны, где хорошо и красиво, где можно, провести "дикарями" две-три замечательных недели отпускного сезона!
Среди жителей каждого сибирского города быстро появились излюбленные направления автопутешествий, как правило, привязанные к каким-либо природным достопримечательностям. Для иркутян самым притягательным и доступным по расстоянию местом, конечно, всегда был Байкал. В часе езды от города находится туристическая "Мекка" этого озера - Листвянка. Теснота, обилие народа не мешают иркутянам, да и всем другим приезжим и раньше и теперь посещать это место и в выходные дни и в будни, когда есть возможность. Побродить по галечниковым пляжам, подышать чистейшим воздухом, посмотреть на волны, накатывающиеся на берег из бескрайней водной дали, скататься на катерах на экскурсию, поесть шашлыков и омуля. Но чаще - это поездки одного дня, больше в Листвянке особо нечего делать.
Для автовладельцев в отпускной сезон излюбленной территорией более продолжительного дикого отдыха в те годы стало побережье Малого моря - широкого и мелководного пролива между материком и островом Ольхон. Расстояние от Иркутска - чуть больше двухсот пятидесяти километров. Сейчас, когда асфальт там уложен до самого Байкала, на машине можно добраться часа за три, раньше путь туда длился намного дольше. В длину Малое море тянется больше чем на семьдесят километров, а берег весь изрезан многочисленными уютными бухточками, с мысами, хорошо защищающими от ветра. Есть здесь и гостеприимные лесочки с ровными площадками недалеко от берега, есть участки песчаных и галечниковых пляжей. От небольшой глубины пролива, вода в нем и, особенно, в бухтах в июле-августе прогревается иногда до двадцати градусов. Не Сочи, но для сибирского неизбалованного народа и это - благодать!
В тот раз мы приехали на Малое Море большой компанией на четырех машинах. Восемь взрослых и шесть детишек разного возраста. Встали в бухте Шида. Турбаз, расплодившихся позже, и перекрывшим почти везде доступ к самым лучшим участкам побережья, еще не было. Точнее, на все Малое Море имелось таких, в те годы совсем не обремененных излишними удобствами, заведений не более десятка. Особой популярностью они не пользовались, и отдыхающие в большинстве предпочитали отдых "дикарями" в палатках. Мы почти сразу нашли неплохую ровную поляну возле самого берега, окруженную несколькими лиственницами. Место было удачным еще и тем, что в полусотне метров из-под склона бил ключик с чистейшей водой.
Приехав на две недели, обустраивались основательно, тем более, что подготовку к выезду вели еще задолго до него. По периметру полукругом к берегу поставили палатки. Посередине натянули брезентовый тент с высоким центровиком и четырьмя кольями по бокам, растянув ткань капроновыми веревками, привязанными к кольям из напиленных кусков арматуры. Тонкие лебезные колышки, идущие комплектом к палаткам, для Байкала совершенно не годятся и удерживают временные жилища до первого сильного ветра, которые здесь бывают не так редко.
Под тентом в центре соорудили длинный стол с лавками с боков на всю компанию, тоже из привезенных с собою досок и брусков. В углу выкопали яму и поместили туда фанерный ящик, обложив его со всех сторон пластиковыми бутылками с ледяной водой из ключика, закрыв сверху листом пенопласта, куском фанеры и брезентом. В ящик сложили молоко, сало, масло и другие быстро портящиеся припасы. При замене один раз в два дня воды в бутылках на свежую, родниковую, продукты в этом импровизированном холодильнике неплохо сохранялись на весь период выезда. Рядом поставили еще один большой короб под остальные запасы еды, не так требовательные к условиям хранения.
С подветренной стороны над одним из старых кострищ вбили железные рогатки, на них укрепили поперечину и повесили крючья для котелков из толстой проволоки. Кострище дополнительно обложили камнями. Между лиственниц натянули веревки для сушки одежды. Натаскали с ключика воды, заполнив молочную флягу, установленную в торце стола. Сделали три рейса в лес за валежником и сухостоем на "Ниве" с багажником на крыше. Напилили-накололи-уложили небольшой штабель дров на первое время. Накачали две резиновых лодки, разобрали снасти, приготовив все к утренней рыбалке. К сумеркам, все основное обустройство лагеря было закончили. Пора уже было собираться к столу, где в составе всей дамской половины общества уже полным ходом шла подготовка к празднованию начала сезона...
...
Утром я проснулся на рассвете. Развел костерок, сварил кофе. Посидел в раскладном кресле, наслаждаясь видом зеркальной поверхности Байкала и скальной громадой вползающего в воду мыса, редкими протяжными криками чаек, и тем непередаваемым чувством, когда, наконец-то, вырвался из городской суеты в долгожданный отпуск. Сделал себе бутерброд, налил в пластиковую бутылку вчерашний чай из котелка. Завернул все в походный свитер и положил в рюкзачок. В его карман сунул несколько конфет. Кепка на голове, бинокль на шее, фотоаппарат на одном боку, нож в чехле на другом, в кармане куртки-энцефалитки занял место блокнот с карандашом - можно двигаться!
Жизнь любого зоолога состоит из полевых маршрутов по лесам, горам или болотам и всего остального, намного менее интересного. Правильно спланировать каждый выход, чтобы не возвращаться по уже пройденным местам - это тоже не так просто. Надо постараться обследовать по пути все лесочки и овраги и другие потаенные уголки, где можно встретить разную занятную живность. При этом желательно успеть вернуться назад до наступления темноты. В моих планах на сегодня стоял круговой маршрут через седловину на южном мысе с выходом в большую падь, затем движение по ней вверх до входа в ущелье и траверс вдоль подножия хребта по лиственничным лесам и остепненным увалам со спуском по пологой ложбине в Нургайский залив. И, в завершение маршрута, предстояло вернуться вдоль береговой линии к нашему лагерю, пройдя за день примерно километров двадцать.
К вечеру основные этапы программы были успешно выполнены. Удалось найти три поляны, где обитали суслики, жилую нору барсука и следы марала, встретить лисицу и выводок рябчиков, увидеть трехпалого дятла и даже пару больших кроншнепов! А также отметить целую кучу мелких птах, включая красноухую овсянку! Стоял теплый, но не жаркий солнечный день, легкий ветерок обдувал разгоряченное ходьбой лицо, жить было замечательно!
В середине дня, забравшись на высокий скалистый гребень, я перекусил и немного отдохнул, заодно записав сделанные наблюдения в полевой дневник. С этого места открывался потрясающий вид на удивительно яркое синее и бескрайнее небо, на бирюзовые воды Байкала, на его изрезанное мысами и бухтами побережье, спускающиеся вниз лиственничники, на палаточные лагеря отпускников. Снизу откуда-то нанесло дымком от костра, чуть перебившим застилавшие окрестности ароматы чабреца и полыни.
Движение продолжилось. Еще через пару часов солнце приблизилось к изрезанному краю нависающего с запада горного хребта. Завершить намеченный маршрут вдоль берега у меня уже явно не получалось. Светлого времени имелось в запасе час, не более. Прикинув варианты, я решил идти в лагерь напрямую по пыльной грунтовой дороге, благо, автотранспорта в тот раз мне встретилось не особо много.
Уже в полукилометре от перевала впереди появилась большая белая иномарка, медленно катившаяся навстречу. Когда она поравнялась, я узнал "Ниссан Глория" - нечастый в наших краях ни тогда, ни сейчас японский седан представительского класса с наглухо затонированными стеклами. Машина была покрыта пылью, на "юбке" виднелись свежие сколы от отлетавших камней. Проехав метров двадцать, автомобиль затормозил. Из салона никто не показывался, и я пошел дальше. Тут мощный мотор рыкнул, и японское авто задним ходом вернулось и встало прямо возле меня.
Темное стекло опустилось. За рулем в крутых солнцезащитных очках, золотой цепью в палец толщиной на накачанной шее и изумрудного цвета плавках сидел незнакомый молодой парень в почти невменяемом от принятого алкоголя состоянии. Подняв голову и попытавшись сфокусировать на мне глаза, он напористо произнес:
- Здорово, мужик! Слышь, а где здесь магазин?
Я показал вперед, где вдали виднелись дома поселка Сарма, объяснил, что магазин там, у дороги, мимо не проедешь. Мой собеседник кивнул, махнул благодаря, рукой. Стекло медленно поднялось, машина тронулась. Проехав метров тридцать, "Глория" опять остановилась и некоторое время не двигалась. Мне не удалось далеко отойти, как чудо японского автомобилестроения, снова задним ходом, догнало меня. Стекло опустилось. На этот раз парень недоуменно пожаловался:
- Слышь, мужик! Ничего не пойму! У нас же бухла - во! - он шоркнул ладонью по горлу, наглядно показывая - сколько именно выпивки у них имеется. - И закуски тоже всякой - немеряно! Биксы тоже с собой! Да все есть!! Ну, и нафига, спрашивается, мне в магазин?! А?!
Произнеся горестным тоном эту тираду, владелец японского авто снова поднял окно и покатился вниз к поселку. В этот раз он проехал чуть больше - метров двести, не меньше, но уже в третий раз остановился. Минут через пять он снова догнал меня. На этот раз в окне виднелась совершенно счастливая физиономия:
- Слышь, мужик! Я вспомнил! Меня же за дровами отправили!!
...
Они приехали после полудня на пятидверной "Ниве". Два похожих друг на друга парня, возможно, что братья, лет по тридцать или немного больше, с ними хозяйственные жены, чуть помоложе. Все там было как-то спокойно, неторопливо и основательно. Лагерь они разбили через один от нас. Парни поставили две палатки и шатер под кухню, быстро все оборудовали, накачали резиновую лодку, перекусили, собрали спиннинги и направились на веслах к скалистому мысу у входа в залив. Не прошло и получаса, как ребята вернулись. Самый старший и опытный в нашей компании, по прозвищу "Командор", тут же схватил бинокль и разглядел привезенную добычу - призовая щука!
Тут надо сделать пояснение. Большинство мужчин и даже часть женщин из отдыхающих в Шиде значительную часть времени посвящали рыбалке - на удочки и спиннинги, с берега или с резиновых лодок. Нельзя сказать, чтобы уловы были выдающимися, но десяток-два окуньков, сорожек, а иногда и некрупную щучку за утро каждый рыбак привозил. Кое-кто ставил и одну-две сеточки на ночь, в то время к этому все спокойно относились, и даже рыбнадзор сильно не лютовал. Во всех компаниях рыбаки ревностно следили за успехами других, поимка семисотграммового окуня или щуки в пару килограммов были обсуждаемыми долго событиями. Но случаев вылова более крупной рыбы за ту неделю, что мы здесь провели, ни у кого не было!
Командор немедленно вдел ноги в сандалии и попрыгал по камням к ребятам. Заметив оживление, туда потянулся и народ из других палаточных скоплений. Добыча поразила всех своими немыслимыми размерами! Целое бревно!! Где-то нашли большой безмен и завесили - десять с половиной килограмм!! Какая-то девица протиснулась поближе и решительно спросила, мол, ребята, а можно с вашей щукой сфотографироваться? Те великодушно разрешили - валяйте! Народ взвыл и бросился за фотоаппаратами. Спустя пару минут в лагере удачливых рыбаков образовалась целая очередь на фотосессию.
Тем временем, парни переговорили с женами, что-то спросили у любителей фотографии. Не добившись положительного ответа, один из них залез в лодку и пошел вдоль берега на веслах. Приближаясь к очередному лагерю он громко интересовался - нет ли у хозяев мясорубки? Поразительно, но довольно скоро мясорубка нашлась!
Не поняв ничего, я поинтересовался у Командора - а зачем им здесь и сейчас мясорубка? Недоуменно посмотрев на меня, он ответил: "Ну, как зачем? Котлеты делать! Из щуки! А иначе - куда ее такую?".
Часа через полтора, наш Командор решительно взял большую миску, положил в нее двух копченых сигов, купленных вчера у местных, и направился к лагерю отличившихся сегодня рыбаков. Минут через двадцать он вернулся с полной миской настоящих котлет из щуки! Каждому из нас досталось по котлете! Боже ж мой, какая же это была вкуснятина!
Эти ребята провели на побережье залива дня четыре. Рыбачили, но менее успешно. Потом уехали в город, но в последний день поймали еще одну щуку! Чуть поменьше, килограммов на восемь, но тоже огромную! Поразительно, на за две недели нашего пребывания больше никому в заливе с рыбалкой так не везло!
...
Обычный цикл поведения появляющихся отдыхающих на побережье залива сводился у большинства больших и малых компаний к следующему. Народ приезжал, разбивал лагерь, делал первоочередные дела и приступал к празднованию приезда. Как правило, все протекало бурно, радостно, шумно и почти на всю ночь. Всем окружающим, хочешь не хочешь, приходилось с этим мириться. На следующий день часть мужского населения прямо с утра продолжала праздник, к вечеру к ним присоединялись и остальные. Всплески веселья были уже не так продолжительны.
Отмечание второго дня отдыха, как правило, затихало к полуночи. С третьего дня в лагере прибывших наступала тишина и умиротворение. Народ рыбачил, занимался чем-то по хозяйству, чинно прогуливался по берегу или уходил на променад в горы. Так в спокойствии проходили день за днем, в полном благолепии и гармонии с природой, прерываемых только шумом новых, прибывших на отдых, компаний. В последний день обычно также устраивался прощальный вечер, но уже без буйства, с протяжными лирическими песнями у костра. При этом совершенно было неважно - имелась у этой компании гитара или исполнение велось "а капелла".
Новые молодые люди, два парня и две девчонки, прибыли на бежевом "прадике" ближе к вечеру. Поставили палатку, стол и, традиционно, принялись отмечать приезд. Дверки машины открыли и звуки хорошей акустической системы заполнили все побережье. Подбор музыки, конечно, был своеобразным, но, видимо, привычным для молодежи, хаотичным нагромождением воплей и ритмичного "бум-бум-бум". Шум от них разносился по всему побережью бухты с перерывами до самого утра. Девицы тоже быстро напились и стали то ссориться, то мириться с кавалерами. Мы уже все запомнили, что голос пониже - у Сани, повыше - у Вити, а девочек звали Анжела и Вика. И много чего другого тоже про этих ребят узнали. К рассвету юные меломаны музыку, все-таки, вырубили, заползли в палатку и угомонились.
Солнце поднялось за неровной грядой гор на Ольхоне, острове, отделяющем Малое Море от большого Байкала. Кричали чайки, стоял штиль, поверхность воды в заливе зеркально блестела, отражая синеву неба и редкие белые облачка. Из-за мыса показался рыбацкий сейнер, за ним на канате, чуть переваливаясь, шла большая байкальская лодка.
Караван завернул в бухту, сбавил ход и двинулся вдоль берега. С сейнера периодически что-то кричали. Когда они приблизились, удалось расслышать: "Омуль! Кому свежего омуля?". С берега поинтересовались: "Почем?" Рыбаки ответили, что двадцать пять рублей ведро. Две компании, уезжавшие в город в этот же день, откликнулись, что желают купить. Продавцы сноровисто спустили небольшую дюралевую лодочку и поплыли к большой лодке.
Чтобы получше разглядеть, я достал бинокль. "Байкалка" низко сидела в воде, она была заполнена серебрящимся на солнце омулем практически по самые края. Произошел обмен рыбы на деньги. Корабль с прицепом двинулся дальше и подошел уже близко к нам. Мы обсудили и тоже взяли ведро, решив сразу его засолить, половину быстро съесть, а остальное закоптить. Омуль - рыба нежная и сохранить ее в теплую погоду в полевых условиях долго невозможно.
В это время проснулся и вылез из палатки один из приехавших вчера парней. Он закричал рыбакам, что ему тоже нужна рыба. Схватил большой мешок и побежал к берегу. Их палатка находилась на горе, в полусотне метров от края воды. В этом месте спуск был крутой и длинный. Пока Саня спускался к берегу, он несколько раз упал, переворачиваясь через голову, как совсем не расшибся - непонятно. Но пьяным, говорят, везет!
Добравшись до воды, он переспросил - сколько стоит? Узнав, что двадцать пять за ведро, пошарился по карманам, и сказал, что у него с собой, вот, только сто рублей! Из лодки ответили, что сдачи у них нет. Широким жестом Саня махнул бумажкой в руке и крикнул: "Тогда на все!". Обменяв деньги на полный мешок рыбы, он оттащил его волоком от берега, затем попытался взвалить его на спину. По причине нетрезвого состояния покупателя, эта операция не удалась, мешок перевесил, и Саня рухнул на землю, рассыпав часть рыбы. Собрав ее обратно, он повторил попытку более удачно, но тут же споткнулся и снова упал.
Наконец, он оставил свои попытки доставить омуль на спине и начал тащить мешок волоком. Судя по происходящему и сопровождающим экспрессивным выражениям, для него это оказалось не самым легким занятием. Парень напоминал муравья, пытающегося в одиночку уволочь вверх огромную гусеницу. То он толкал груз снизу, то тянул мешок сверху. Путь был труден. Мешок выскальзывал из рук, рыба постоянно вываливалась, Саня то и дело падал, отдыхал и принимался снова за дело, медленно отвоевывая метр за метром у склона горы.
В этих местах не принято, без крайней необходимости, вмешиваться в чужие дела. Народ из других компаний не предпринимал попыток помочь бедолаге, наблюдая за развернувшейся эпопеей и комментируя между собой происходящее. Дотащив мешок до палатки, Саня бросил его прямо у стола, достал откуда-то пластиковую бутыль с пивом и надолго присосался к ней. Затем пошатался вокруг мешка, пнул его, и, махнув рукой, уполз в палатку.
Свежий омуль вообще долго не хранится, а в мешке на солнце, естественно, процесс перехода из свежего в тухлое состояние резко ускорился. Всей рыбе пропасть не дали сообразительные чайки, устроившие пир у бесхозного мешка, из которого на землю вывалилась часть омулей. В общем, ближе к вечеру все побережье с сочувствием наблюдало, как Саня с Витей, с отчаянием и громко борясь с подступающей тошнотой, волокли полмешка с оставшейся "благоухающей" рыбой к мусорным бакам, стоящим у дороги...
...
Дней через пять после приезда Командор решил, что пора устроить баню. Натаскав со всего побережья гладких камней, соорудили возле берега большой очаг. Сверху положили три привезенные с собой рессоры, на них уложили самые большие камни. Набили внутрь дрова, зажгли и следом обложили все сооружение напиленными поленьями и ломаными сучьями. Найденный на берегу большой лист железа изогнули и поставили вплотную, защищая от ветра. Когда все прогорело и угли стали темнеть, с помощью веника и подборной лопаты все почистили. Заранее собранную брезентовую палатку подняли за колья и поставили сверху. Внутрь занесли ведро с кипятком, ковшик с длинной деревянной ручкой и несколько березовых веников, тоже предусмотрительно привезенных с собой. Все, баня готова!
Жар в палатке оказался восхитительным! А если еще плеснуть кипятком на камни - хоть святых выноси! Вопли парящихся мужиков оглашали окрестности, вызывая зависть у всех окружающих. Измолотив себя вениками, с криками народ вылетал из палатки и бросался в Байкал! Наплескавшись, нанырявшись и охладив организмы, мы мчались обратно в нашу импровизированную баню и, поддав пару, принимались снова от души хлестать себя и соседей венками.
После нескольких заходов, нас сменили женщины, тоже в визгом охаживая друг друга вениками и охлаждая жар в Байкале. Потом в банную палатку занесли пару ведер кипятка и флягу с холодной водой - теперь уже настало время помыться самим и вымыть детей. Блаженные и отпаренные, переодевшись в чистое, мы снова сидели за столом, отпиваясь кто чаем с вареньем, кто пивом с вяленой щучкой.
Из сумерек к нашему костру вышел тонкий молодой парень - они с подругой приехали вчера на "Ниве" и поставили свою палатку недалеко от нас. Гость извинился за вторжение и спросил - нельзя ли им тоже маленько погреться в нашей бане? Горячая вода у них есть, а тепло, наверное, в камнях очага еще немного осталось. Он говорил медленно и с каким-то трудноуловимым акцентом. Его подруга скромно стояла в стороне. Мы, конечно, разрешили, сказав, что веники еще годятся, могут тоже попользоваться.
Страшно обрадованные, соседи бросились к себе, наскоро собрались и нырнули в банную палатку. Удивительно, но пар еще сохранился! Они тоже пару раз ныряли в воду, судя по всему, восторженно вполголоса делясь впечатлениями и сдавленно взвизгивая, чтобы не мешать отдыху хозяев. Странно, но нам показалось, что посетители нашей бани говорили между собой не по-русски. Через час все прояснилось.
Ребята попарились, помылись, сходили к себе и вернулись к нашему костру чистые, счастливые и с пятью банками Zywiec - вполне себе неплохого польского пива и пакетом с чипсами. Мы не стали отбиваться и неплохо вместе посидели. К нашему изумлению, оказалось, что Лешек и Амели студенты из Варшавы! После первого и второго курса много путешествовали, а окончив третий, решили прокатиться по России.
Год усиленно учили русский язык. Все просчитав, остановились на автопутешествии. Чтобы не было проблем с возможными ремонтами, с помощью родителей купили еще там, в Варшаве, новую "Ниву". На ней и добрались до конечной цели своего вояжа - до Байкала. Им было всего по двадцать лет. Юные, славные, открытые ребята. Как им пришло в голову вдвоем пуститься в такую авантюру - нам оказалось трудно представить!
...
Возвращаясь вечером из очередного маршрута, уже изрядно подустав, я пересекал пологий амфитеатр склонов, спускающихся к соседней бухте. Редколесье из лиственниц, как и в Шиде, здесь тоже было густо усеяно палаточными лагерями отдыхающих. Одна из небольших компаний, мимо которых лежал мой путь, привлекла внимание. К двум большим деревьям почти прилегала куполообразная палатка средних размеров с тентом над входом. Здесь, укрытый от солнца, стоял столик со складными стульями. В обложенном камнями очаге горел костер, в подвешенном на железной треноге котелке что-то булькало. На веревке между деревьев сушилось белье.
Хозяин, высокий жилистый мужчина лет тридцати пяти, складной ножовкой пилил недавно привезенные сучья. Стройная, среднего роста женщина, примерно такого же возраста, возле стола чистила картошку. Рядом играли две очень похожих девчонки, видимо, близняшки, лет, наверное, пяти или шести. Обычная семейная компания, выехавшая на природу.
Диссонанс вносило транспортное средство, на котором они, судя по всему, сюда и прибыли. Это был ЛуАЗ, но в какой-то оригинальной удлиненной модификации, с дюралевым кузовом и большими окнами по бокам! Интригу создавали номера этого внедорожника - 41 регион! Как я ни пытался вспомнить, что это за номера, ничего не получалось. Вблизи от Байкала точно похожего не было!
Лень и любопытство не слишком долго боролись во мне, и ноги сами свернули вправо и вниз. Поздоровавшись и извинившись за беспокойство, я поинтересовался откуда они приехали, мол, совсем не представляю - к какому региону относится код на "Луизе". Ребята оказались вполне дружелюбными, предложили чаю, от которого я не смог отказаться, и мы с удовольствием пообщались.
К моему полному изумлению, цифра 41 на номере автомобиля обозначала Камчатский край! Шоком для меня явилось то, что Сергей с Людмилой (так звали моих новых знакомцев) уже восемь лет берут свои отпуска раз в два года (на "северах" так можно), в середине мая загружают свой Луазик на корабль, переправляются в Находку, а оттуда путешествуют, никуда не торопясь, по всей стране! И в середине октября возвращаются назад, своим ходом!
В обязательные места, где они останавливаются на несколько дней, по пути входят Байкал, Алтай, озера в Барабинской степи. Каждый свой выезд, они дополняют посещением еще каких-нибудь интересных территорий. В прошлый раз они потратили неделю на Ленинград и его окрестности, нынче собирались проехать по "Золотому кольцу". Каждая поездка завершалась августом и сентябрем, проводимыми на Черном море - в Сочи, Анапе или Ялте и Евпатории.
Для меня было просто невероятным все это слышать! Это даже не на Ниве из Польши до Байкала, а на Луазе с Камчатки через всю страну!!
- Так, ребята, а не проще - самолетом?
- Конечно проще, но так интереснее, больше увидеть можно!
- Но почему, почему на Луазе?! Есть же более удобные и приспособленные для таких поездок машины!
- В первый раз мы вдвоем с женой поехали, на том, что у нас было. Конечно, авантюра, но все тогда получилось, ; улыбнулся и согласно кивнул Сергей. ; Потом я машинку всю перебрал, все, что можно усилил. Двигатель здесь - от "копейки", кузов из дюраля подлиннее сделал, чтобы все нужное входило, багажник на крышу сварил. Нынче диванчик для дочек пристроил, а то неудобно им по бокам сидеть. Ящик со всеми нужными запчастями в багажнике. Все с собой, в любом месте встать можем, куда угодно забраться.
- Но это же все равно очень медленно? На Луазике по шоссе...
- Ну, так-то по трассе он ходко идет, даже полностью загруженный, крейсерская ; восемьдесят, нам вполне хватает. Километров пятьсот, иногда и шестьсот за день проходим - и порядок!
- Ребят, я, вот честно, просто преклоняюсь перед вашей энергией и любовью к приключениям! Хотя, до конца, все-таки, не понимаю - зачем? На неделю - две куда-то смотаться, что-то новое увидеть, это - да, для меня нормально. Но месяцами спать в палатке, питаться - что сам на костре сваришь, стирать все вручную, холод, жара, комары... Ну и каждый раз по двадцать тысяч верст трястись - он, действительно вам нужен, такой героизм?
Сергей помолчал, подбирая слова.
- Знаешь, наверное, все так и есть. Но мы с Людой еще студентами горным туризмом увлекались. Много где побывали, поэтому походные условия привычны, к этому и детей приучаем. Иногда, правда, в кемпингах или гостиницах по дороге на день-два останавливаемся. Да, возможно, в следующий выезд покатим на каком-то авто, более приспособленном для путешествий. Но от самого такого ритма жизни нам сейчас трудно отвыкнуть. Возвращаемся каждый раз с мыслью - все, хватит, больше не поедем! Что ни говори, а сильно утомляет такая дальняя дорога. Но спустя месяц-два начинаем понемногу планировать - куда еще хотели бы попасть, где до этого не были, что еще хотелось бы посмотреть. А через год и вовсе подпрыгиваем от нетерпения - когда же снова тронемся в путь? Ведь жизнь человеческая - она не только в прожитых днях измеряется, но и в том, сколько тебе удалось за эти дни увидеть!