Завальцевав край бумажной гильзы закруткой, я поставил снаряженный боеприпас с картечью в ряд и, с чувством выполненного долга, полюбовался на результаты своего вечернего труда. Двадцать пять патронов с дробью пятого номера - это на белку и рябчика, десять с третьим номером - на зайца и глухаря, и две коротких шеренги, по четыре штуки в каждой - с картечью по семь и по четыре в ряд - на добычу покрупнее, если вдруг что попадется. На осень должно хватить. Удалось договориться с начальством и получить целых три недели отпуска. Эти недели я собирался провести, оставив остальное семейство в городе, бегая по сопкам, пересекая широкие пади в поисках переменчивой фортуны.
Дело происходило на даче, так называл я насыпной домик с парой сараюшек, небольшой банькой и участок, почти в полгектара земли, доставшийся по наследству. Все это богатство находилось в поселке из десятка хозяйств, в полукилометре от железнодорожного полустанка на высокой террасе у небольшой речки. Пара семей пенсионеров обитала здесь постоянно, остальные наезжали нерегулярно, главным образом, летом.
Из города утром и вечером до этого места можно было за пару часов добраться на проходящей электричке. В поселок через лес вела еще старая лесовозная дорога, но проезжали по ней только трехмостовые ЗИЛы - "лаптежники" или леспромхозовские трактора. В обе стороны от железной дороги на десятки километров лежала почти нетронутая тайга, с ягодой, грибами, и отличными охотничьими угодьями, которые я, по праву выросшего здесь с раннего детства, считал своими.
За окном всполошились собаки. Лаяли явно на человека. Кто бы это мог быть, да еще и в девять вечера? Чертыхнувшись, я убрал изготовленные припасы и разный инструмент для их снаряжения в ящик комода, обулся, накинул телогрейку и вышел на двор. Небо затянуло низкими тучами, ползущими с северо-запада, в темноте мало что можно было разглядеть. Источник собачьего беспокойства находился где-то в кустах в пойме реки. Посветив фонарем, подождав, и так и не обнаружив никого поблизости, уже собрался возвращаться в дом, когда услышал чей-то голос. От речки к моему забору поднимался человек.
Собаки зашлись в яростном лае. Шикнув на них, я вышел навстречу незнакомцу к калитке. Подошедший оказался совсем молодым, худым и невысоким парнем. Длинные спутанные темно-русые волосы и неровная кустистая борода говорили о том, что их владелец давно не имел возможности привести себя в порядок. Освещенный мощным фонарем, ничего за ним не различая, он чувствовал себя явно неуютно. Спотыкаясь в словах, незнакомец извинился за беспокойство. Затем сказал, что уже три дня ничего не ел и спросил - не мог бы я дать ему хоть немного какой-нибудь еды. Стоял октябрь, на траве лежал иней, пробрасывало снегом. Парень был в кирзовых сапогах, рваных и грязных голубых джинсах и пиджаке не по росту. Никакого головного убора тоже не было. Одежонка на нем, в общем, казалась совсем неподходящей для сезона. Периодически он простудно кашлял, сотрясаясь всем телом.
- Хорошо, подожди здесь!
Зайдя в дом, я взял буханку черного хлеба, отрезал большой ломоть сала, достал луковицу. Положил в холщевый пакет. Подумав, добавил туда несколько кусков сахару, пару коробок спичек, пачку сигарет "Прима". Снял со стены старую, но еще годную куртку. Выйдя к калитке, передал все через забор:
- На, держи! Здесь хлеб, сало, спички. Растянешь, на два-три дня хватит. Куртку одень. Далеко еще идти?
- Далеко. До Омска. Спасибо большое, что помогли, - он, достав из пакета хлеб, с наслаждением, стараясь не ронять крошки, сразу начал его есть.
- Да ладно тебе! Да... Омск... Это далеко. Ищут?
- Наверное. Хотя, может и бросили уже, почти месяц прошел, - голос у парня был совсем умотанным. Видно было, что трудно пришлось ему в пути.
- С зоны ушел? Или из части?
- Из части.
- Достали?
- Ага. Мать повидать хочу и дальше подамся.
В душе боролись два чувства. Одно говорило, что надо помочь, парень, судя по первому общению, нормальный. Вылезало и другое, подленькое - зачем это тебе? Чужой человек, мало ли их потерялось в жизни? Лишние хлопоты, да и всяко бывает - пустишь переночевать, но кто этот парень, и как все потом обернется?
- Тебя как зовут?
- Виталька.
- Так, ладно, Виталька, заходи, - чувство радости от начинающегося отпуска меня переполняло, и, все-таки решившись помочь, я открыл калитку. - Пошли! Баня протоплена, вода есть, жара тебе хватит. Веник на стене. Попарься как следует, хворь выгони, вымойся. Станок там есть, ножницы тоже. Побрейся, волосы подравняй. Белье и полотенце сейчас принесу. В бане же и переночуешь, одеяло тоже найду и рюкзак. Старенький, но для тебя пойдет.
Мы прошли в баню. Камни, и правда, держали хороший жар. Показывая там - где и что лежит, я продолжил:
- По тайге до Омска не дойдешь, скоро зима. Утром надо перед станцией, где светофор стоит, подождать. Увидишь товарняк порожний на запад, запрыгивай, они там притормаживают. На тормозной площадке долго не сиди, засекут, снимут. Как где состав остановится, выбери вагон с окошком, через крышу заберешься. Подстели что-нибудь под себя, ноги в рюкзак, одеяло на плечи. Пару-тройку дней так проедешь, холодно, но не должен замерзнуть.
Напоив после бани нежданного гостя чаем с малиной и медом, дав таблетку парацетамола и еще несколько советов по поводу передвижения на товарняках, я ушел в дом. Долго не мог заснуть - судьба парня почему-то задела. Месяц уже пешком топает, похоже, откуда-то из-под Читы, там войск много. Сколько же таких молодых ребят каждый год через леса домой идут... Интересно, все-таки, - как карты лягут, увидит ли Виталька свою матушку, или повяжут его где-нибудь на перегоне, в дисбат определят за дезертирство. А может и совсем не повезет, судьба посмеется над ним, и замерзнет парнишка где-то на своем неблизком пути. И так бывает...
Утром тучи разнесло, небо над сопкой за железной дорогой посветлело, день обещал быть солнечным и ясным. Вечерний небольшой снегопад был как нельзя кстати - свежие следы зверья и птицы отлично на нем читались. Собаки закрутились вокруг, путаясь в ногах, в восторге от предстоящего выхода в тайгу. Витальки в бане не оказалось. Топор у поленницы под навесом тоже исчез. Хороший был топор, ну, да и ладно, есть еще один. Лишь бы добрался до своей матушки. Удачи тебе парень!