Позавчера цедил коньяк с амурным настроеньем,
Тоску давил и так, и сяк, ночным телевидЕньем.
Проблему градус не решил, мозги пытались глючить,
Я понял, что-то для души, придёться отчибучить.

И тут, как в сказке, как во сне, с крыльца телеэкрана,
Пархнула барышня ко мне, я шлёпнулся с дивана.
Что было силы ущипнул, чуть ниже поясницы,
И без сомнения смекнул, что это мне не снится.

Не буду сразу же пенять на "крышу", с перепоев,
Но вспомнил я (как пятью пять), всех сказочных героев.
Опередив её на миг, я бросил, как признанье,
-Ты хочешь выполнить мои, заветных три желанья.

Она кивнуля, я в ответ, без всякого стесненья,
Увлёк колдунью в кабинет, для тайного общенья.
Коньяк со мною пригубить, она не отказалась,
Я по второй успел налить, беседа завязалась.

Давай-ка девонька моя, не будем суетиться,
Старо уже  просить трояк, с утра опохмелиться.
Своё терпенье подключи, останься до рассвета,
Глянь, тусклым пламенем свечи, вся комната согрета.

Я для себя не попрошу, казённого покоя,
Поскольку рифмами грешу, кого-то матом кроя.
Мешаю с желчью крепкий ром, для тех, кто жить мешает,
И взгляд с холодным недобром, меня не напугает.

Я у Художника просил, цветным разбавить краски,
Три дня, бедняга, водку пил, на месячной закваске.
Не сотворил на полстены, задуманного чуда,
Остались только полусны и битая посуда.

Слабо, наверное, менять, законы в этом мире,
Но кто-то должен управлять, делами в "штаб-квартире".
2000 лет псалмы поют, придуманному Богу,
А душу, чёрту продают, куражась понемногу.

Шагнули в двадцать первый век, по космосу летаем,
И тут же Господа, в суЕ, зачем-то поминаем.
Что это есть - самообман, заквашенный на страхе,
Как мылом смазанный аркан, на бешенной собаке.

Ну вот и блеск в твоих глазах, неужто зацепило???
Я мысли вслух пересказал, что память не забыла.
Давай вернёмся, неспеша, к приятной процедуре,
Ведь скучно жить без куража, волкУ в телячьей шкуре.

Тебя не стану я просить, исполнить три желанья,
Хочу врагов своих простить, за гнусные деянья.
Исчезли клятвы на крови, о мести, без причины,
И не болели от любви, две разных половины.

Чтоб люди верили в себя, не идолам и мифам,
Не знали мрак монастыря и тяжести Сизифа.
Хочу чтоб гений, а не плут, держал удачи вожжи,
И пусть родители живут, как можно, можно дольше.

Казалось мне, что я болтал, про всё на этом свете,
Себе вопросы задавал и сам на них ответил.
Так накатило, что не мог, никак остановиться,
За это, раньше бы, в острог, послали подлечиться.

Моя колдунья до утра, сидела и молчала,
Сказала только: - Мне пора, - и медленно привстала.
Пожалуй дам тебе трояк, поцеловав в нагрузку,
Спасибо, дядя, за коньяк и дивную закуску.


                                 25 августа 2004г.
                                     Атланта