Давно это было. Больше полувека прошло. Мне лет шесть было, и жил я недалеко от старинного, почти разрушенного Симонова монастыря. Рядом с ним, прямо у стен, парк был чудесный, с аллеями липовыми, вековыми дубами и кленами. А в парке детский городок выстроили, веселый и нарядный. С качелями и горками, песочницами и беседками, даже карусель была! Вот мы с мамой и гуляли там почти каждый день.
Помню, ранняя осень была, день погожий выдался, теплый. Дубы и липы слегка позолота тронула, клены багрянец набирать начали. А чуть в глубине парка стены крепостные, могучие, и три башни сторожевые, что от монастыря остались. Словно три богатыря былинных, сказочных возвышались они над парком. Крепость эта захватывала мое воображение, казалась загадочной.
Обычно я с сестренкой гулял, а тут прихворнула она и дома с бабушкой осталась. Как пришли мы в парк, я в песочницу, замок из песка строю, а мама на скамеечку присела, что вдоль аллеи стоят. Построил я замок, но только стену с башнями, а что внутри крепости не знаю. Видел, конечно, терема и церкви на иллюстрациях к сказкам, что мама на ночь нам читает. Однако из песка построить их не получилось. А потом на горке и карусели накатался, наигрался с ребятами, и устал. Пошел к маме, отдохнуть, а она не одна. Рядом дедушка присел, да необычный, я таких и не видел раньше. Старенький очень, борода большая, белая, а сам в длинной черной одежде, и крест на груди серебряный. На волшебника он похож, из сказки. С мамой о чем-то говорит и птиц кормит. Голуби и воробьи облепили дедушку со всех сторон, даже на плечах сидят, не боятся. Чудеса. Подошел я к скамеечке и удивился. Лицо у дедушки старое, в морщинах, а глаза молодые, веселые, цвета неба, так и светятся. Поздоровался я с незнакомцем, он улыбнулся и представился: " Отец Серафим". Присел я рядом, между мамой и старцем, уютно так, тепло стало. Прильнул к маме, и заснул.
И снится мне, что Отец Серафим берет меня за руку и ласково говорит: "Дружок, я вижу, ты хочешь крепость построить, а не видел, какие они. Вот и решил я провести тебя в монастырь Симонов, обитель знаменитую на всю Русь Православную. Несколько десятков лет назад, жил я тут неподалеку, как ты теперь. И со своей мамой часто на службу ходил и праздники в Симонов монастырь. Сегодня ты увидишь, дружок, как тут было в дни моего детства, в начале этого века. Взорвали обитель святую безбожники, в смутные времена. А в сердце моем жива она, зря богоотступники думали, что забудут ее люди! Нет, никогда не забудут место это святое. И ты, дружок увидишь его сегодня, и полюбишь всем сердцем. А я расскажу тебе о том, кто и когда создал монастырь и какие тайны хранят древние стены".
Неспешно ведет меня Отец Серафим вдоль знакомых стен монастырских. Но, только все по-другому вокруг. Вместо почерневших руин, крепость мощная. Стены из кирпича красного цвета, а башни, до того нарядные, в белых узорах стоят и шатры их черепицей блестящей зеленой покрыты, на солнце блестят. Над главной, громадной башней, "Дуло" называется, флюгер золотой, в виде ангела небесного. А над ними, в глубине монастыря, красота неописуемая. Купола храмов, золотые, серебряные и синие со звездами. А еще терема необыкновенные, резные, белым камнем украшенные, стены их расписаны под граненый камень, желтым, красным и белым. А уж над всей этой красотой, даже взгляда не хватает, колокольня, старинная, взглянул на нее и голова закружилась. Такая она высокая, да стройная, в колоннах белых нарядных. Часы на ней, куранты, с золотыми стрелками и цифрами, каждый час звоном малиновым встречают. А на самом верху, в синеве неба золотой купол сверкает. Когда входили под своды ворот, над которыми церковь необыкновенная, в узорах и картинах, звон раздался колокольный, земля задрожала от гула. Отец Серафим перекрестился, поклонился и тихонько сказал мне, что это большой колокол вступил, он сто пудов весит, а за ним и другие колокола зазвонили на разные голоса. Чудо, как хорошо!
Вошли мы внутрь монастыря, а там благодать такая, вокруг клумбы и цветники благоухают, дорожки белым камнем толченым устланы, сады молодые с яблоками наливными. Травой скошенной сладко пахнет, а в нишах стен дрова сложены, желтые кругляши, веселые, березовые. Отец Серафим повел меня к главному храму, что в центре стоит, прямо напротив ворот. Ох, и красив собор старинный. Высокий, белый, весь картинами покрыт необыкновенными, узорами, резьбой каменной. Купол главный, огромный, как солнце, золотом сверкает, а четыре меньших, по углам, те синие как небо вечернее в звездах. Отец Серафим повел меня лестницей к вратам храма сказочного. Крута и высока, в два этажа, с оградой фигурной из белого камня вырезанной. И вышли мы на галерею, по хорошей погоде на ней окна открыты. В каждое окошко взглянешь, а там новые виды открываются. То стена с башнями и садом под ними, то колокольня, как свеча горит, сияет в небе лазоревом. А вот и храм старинный, над воротами, там другой, третий. Сказка! А чуть дальше, терем, где цари останавливались на богомолье. За ним, ближе к входу, неописуемой красоты здание, большое, все расписанное под камень граненый, в узорах белых, с лестницей высокой, резными наличниками, и необыкновенной смотровой площадкой на крыше. Отец Серафим сказал, что цари любили с нее на Москву смотреть, любоваться! А здание "Трапезная" называется. Там монахи обители вместе собирались, на трапезу общую. С другой стороны от входа церковь, где молитву общую служили. Поразила меня красота эта, никогда ничего лучше не видел!
Улыбается Отец Серафим, радуется, и ведет под своды собора Успенского. После сияющих и ослепительных куполов древней обители, разноцветных теремов, палат и храмов, картин и узоров каменных, внутри собора темно и торжественно. Пахнет воском с подтаявших свечей, как слезы, стекающим. Тихо, только вдали, у алтаря, перед иконостасом, старым золотом отсвечивающим, молитвы читают. Смотрю наверх, и застываю в восторге! Весь храм расписан необыкновенными святыми образами. Душу охватывает такое ликование, такая радость! Как же я раньше никогда этого не видел и не знал! Спасибо, старый, добрый волшебник, Отец Серафим!
Подводит он меня к иконостасу резному, золоченому, взгляда не хватает объять его сразу, такой он громадный. И указывает тихонечко на икону, не самую большую, потемневшую от времени. Вот она, святыня главная, поясняет он шепотом. Заступница наша, Тихвинская икона Богоматери.
А когда выходим из храма, Отец Серафим ведет меня на колокольню. Поднимаемся долго, с отдыхом на каждой галерее всех пяти ярусов. А когда, наконец, заходим на верхнюю площадку, дух захватывает! Москва Златоглавая! Волшебник мой смеется, не видел, дружок, красоты такой! Смотри, и запоминай! Мы с тобой сейчас почти на небе, это самая высокая колокольня Москвы, выше даже Ивана Великого, что в Кремле стоит. А вон он Кремль, золотом куполов сияет, а вокруг стены красные с башнями нарядными. Чуть дальше, громада белоснежная с гигантским куполом, Храм Христа Спасителя, как богатырь былинный. А ближе к нам россыпь разноцветных куполов, это собор Василия Блаженного. Еще ближе, под стенами кремлевскими, луковки золотые церквей, что в Зарядье стоят, слободе старинной, где стрельцы царские жили. А вот и Новоспасский монастырь, белокаменный, шатры деревянные, башни дозорные. Там собор знаменитый, первая усыпальница рода царского, Романовых. А от нас уже близко, видишь, на берегу Москвы реки, терем сияет изразцами муравлеными на солнце, Крутицкое Подворье, Патриаршее! Все на берегах реки Москвы, что лентой лазурной вьется. На другом берегу Замоскворечье, и куполов видимо, невидимо. Там купцы живут и слободы ремесленные да казацкие, народ богомольный. А если оглянуться, то Данилов монастырь, самый древний в Москве виден, подальше, через реку, знаменитый Донской. Вдали, видишь, дружок, леса, деревни, окраины города. А рядом, в полуверсте, смотри, церковь белая, Собор Рождества Богородицы в Старом Симонове. Место святое, там богатыри земли русской покоятся, Пересвет и Ослябя, герои битвы Куликовской. А чуть дальше, знаменитый пруд, что Святой Сергий Радонежский и братия монастыря Симонова выкопали много веков назад. Москва река вдаль уходит и уже в самой дали, белой свечой, храм Вознесения Божьей Матери, что в царском селе Коломенском. Вот, дружок и сорок сороков, знаменитые храмы и монастыри московские, что веками столицу русскую оберегали! А как спускаться стали, так на площадке с колоколами остановились, там звонари работу свою начали. Гудят колокола древние, мелькают все быстрее и быстрее, и вот оно! Первый удар, второй. Наконец, вся звонница оглашает округу малиновым звоном! Да не одна звонница, а все сорок сороков загудели, зазвенели по всей Москве! Благовест!
Спустились мы счастливые и уставшие с благодетелем моим, добрым волшебником, вниз, к подножию колокольни. Сели на скамеечку в беседке уютной, плющом и диким виноградом увитой. Чуть отдохнули, и Отец Серафим рассказал мне историю обители этой:
Много веков назад на Русь беда страшная пришла. Из дальних земель, никто не знал даже откуда, из степей и пустынь неведомых, ворвались на земли русские орды дикие, кочевников. Несметные полчища жестоких, не знающих пощады врагов, разбили рати княжеские, что каждая только свою вотчину защищала. Пожгли и разорили все земли Русские! Увели в плен и женщин, и детей, разорили дома отчие. Страх и отчаяние охватило оставшихся в живых, и два века не могли победить басурман, дань им платили. Но восстала из пепла и руин Русь! Святой Преподобный Сергий Радонежский объединил всех верою православной, а Великий князь Московский Димитрий собрал объединенные рати всех княжеств и повел против врага!
Вот здесь и начинается история Симонова монастыря. Преподобный Сергий Радонежский, в дремучих лесах обитель знаменитую основал - Троицкий монастырь. А в Москве, ученик и племянник его, игумен Феодор по благословлению Святого Сергия создал на крутом берегу Москвы реки монастырь. Земли эти боярин Стефан Ховрин, постриженный в монахи под именем Симона, обители передал. Вот и стал называться монастырь - Симонов. Полюбил обитель эту Великий Молитвенник земли русской Святой Сергий Радонежский, останавливался здесь, приезжая в Москву. Часто бывал в монастыре и князь московский Димитрий.
А когда час грозный настал, благословил Святой Преподобный Сергий Радонежский рати русские на сечу с врагом лютым, иконой Тихвинской Божьей Матери, и предсказал победу. Двух богатырей - монахов Троицкой обители отправил он на битву за Веру Святую Православную, Александра Пересвета и Родиона Ослябю.
Перед битвой, заколебалось войско русское, увидев несметные свирепые вражеские рати. Выехал непобедимый воин из их рядов, знаменитый Челубей. Страшен он, огромен, жесток, на коне мохнатом, вороном. Но с Верой и Правдой устремился ему навстречу на белоснежном как лебедь скакуне русский богатырь, инок из обители Святой Троицы, Александр Пересвет. Сшиблись в поединке богатыри, и сразил Пересвет Челубея копьем! Радость охватило рати русские! Сеча началась кровавая. А богатырь русский только до князя доскакал. Успел Челубей перед смертью, мечом его пронзить. Да только Вера уже вселилась в сердца каждого русского воин. Второй инок, Родион Ослябя, в самой гуще схватки сотни врагов сразил, но и сам пал. Долго бились рати русские, много славных воинов полегло в том сражении! Когда уже солнце заходило, победили страшного врага! И погнали, поганых захватчиков с земли своей! А когда с победой вернулись в Москву, похоронили с почестями княжескими героев битвы - иноков Пересвета и Ослябю в Симоновом монастыре! И икону чудотворную Тихвинской Божьей Матери здесь стали хранить!
Прославился с тех пор монастырь, любили его и князья и цари, веками строили стены неприступные, да храмы великие. И в Москве и на Руси знаменита была обитель, отразила множество набегов вражеских. Монастыри в древности крепостями были, охраняющими от врагов Москву. А Симонов монастырь, первый среди равных, неприступен был. Стоял он гордой твердыней на высоком и крутом берегу реки Москвы, оплот Веры Православной и символ воинской Славы.
Тут Отец Серафим задумался, и закончил свой рассказ так:
"Не одолела обитель сила вражеская за много веков. Погиб монастырь от рук предателей и отступников, что обманом и ложью захватили Россию. А образ его святой не уничтожить врагам! Взорвали они стены древние, храмы святые, растоптали славу и гордость русскую! Но, увидишь, дружок, через десятки лет возродят люди святыню, Бог милостив".
Я проснулся и удивленно посмотрел на маму. А где же дедушка Серафим. Ушел он, как только ты заснул, сказала мама, благословил тебя и сказал, что в Троице-Сергиеву Лавру поехал, где помолится за всех, а тебе маленький подарок оставил. На скамеечке, где сидел добрый волшебник, маленький деревянный крестик лежал. Так и закончилась эта удивительная история. А крестик тот и сейчас на мне!
История Симонова монастыря.
Монастырь основан в 1370 году по благословлению Преподобного Сергия Радонежского, его учеником и племянником Феодором. Название Симонов, монастырь получил по имени монаха Симона, в миру боярина Стефана Ховрина, пожаловавшего земли, на которых расположилась обитель. Место расположения монастыря предопределило его стратегическое значение для обороны Москвы. Вблизи Коломенской дороги, на высоком берегу Москва реки, крепость заняла важнейшее положение форпоста, принимающего первый удар врага с юга и востока. Именно оттуда шла основная угроза для Московского княжества от Золотой Орды.
Предыстория возникновения монастыря связанна с именами Святого Преподобного Сергия Радонежского и Великого князя Московского Святого Димитрия Донского. Князь Димитрий и его супруга многократно ездили на богомолье в основанный Сергием Радонежским Троицкий монастырь. Дорога от Москвы по тем временам дальняя и опасная. Поэтому Сергий Радонежский благословил своего ученика и племянника, уроженца Радонежа, Феодора, основать монастырь вблизи Москвы и стать духовником Великого князя и его семьи. Обитель стала местом частого посещения Святого Сергия Радонежского, считавшего ее "отраслью" Троицкого монастыря. До двадцатого века сохранялся Святой пруд, собственноручно выкопанный Преподобным Сергием Радонежским с монахами Симонова монастыря. А в 1379 году монастырь переехал на новое место, в полукилометре от старого. Так и стали называть их Старый Симонов и Новый Симонов. На старом месте осталась деревянная церковь Рождества Пресвятой Богородицы, ставшая скитской, а в Новом Симонове сразу заложили каменный храм во имя Успения Пресвятой Богородицы, один из крупнейших в Москве. Храм будет освящен в 1405 году.
Необходимо остановиться на фигуре боярина Стефана Ховрина, в монашестве Симона, имя которого увековечено в название монастыря. Грек из высокородной семьи, связанной родственными узами с императорской династией Константинополя, уроженец Трапезунда, он приехал на Русь и основал знаменитый род русских бояр Ховриных, давший Руси множество выдающихся государственных и военных деятелей. В дальнейшем род принял фамилию Головиных с графским титулом. Возможно, именно влияние этого богатейшего рода связанно с покровительством монастырю Патриарха Константинополя, даровавшего ему, первому на Руси статус Ставропигиального, подчиненного непосредственно Константинополю. Также известно, что позже монастырь явился местом жительства выдающегося богослова Максима Грека, есть легенда, согласно которой храм Пресвятой Богородицы расписывал великий иконописец Дионисий.
Самые славные страницы жизни обители связанны с одним из главных событий русской истории - Куликовской битвой. В 1380 году, Золотая Орда, возглавляемая Мамаем, предприняла новый поход на Русь. Нашествие грозило окончательным порабощением и разорением всех русских княжеств. Противостоять громадному войску можно было, лишь собрав воедино все силы русских земель. Громадную роль в объединение Руси перед лицом врага сыграл Святой Преподобный Сергий Радонежский, пользовавшийся высочайшим духовным авторитетом. Призвав к битве, как к подвигу во имя Православной Веры. Духовник Великого князя Димитрия, игумен Симонова монастыря Феодор призвал его получить благословление на битву в Троицком монастыре, у Сергия Радонежского. Там произошло знаменитое предсказание Святого Сергия Радонежского о победе русского воинства и благословение на битву. Святой преподобный Сергий Радонежский благословил на битву двух иноков своей обители, бояр и известных воинов Александра Пересвета и Андрея Ослабю, в знак единения воинства и духовенства, а также передал князю икону Тихвинской Божьей Матери.
В день Великого Праздника Рождества Пресвятой Богородицы состоялась историческая битва. Силы были неравны, Орда значительно превосходила русские рати. Только невероятное мужество и духовное единство могло помочь в этой сече. Нужен был знак свыше и он был послан. Перед битвой состоялся поединок знаменитого ордынского богатыря Челубея, перед этим победившего в трехстах боях лучших воинов разных стран, с иноком Троицкого монастыря Александром Пересветом. Русский воин выехал на битву без доспехов, в монашеском облачении, как предрек ему Сергий Радонежский. И в поединке насмерть пронзил копьем непобедимого врага, но и сам был смертельно ранен. Несмотря на это, инок Пересвет усидел в седле, что было воспринято как знак победы. Жесточайшая битва продолжалась весь день, а на закате русские рати одолели непобедимую дотоле Орду. С великой победой возвращаясь, домой, Димитрий Донской остановился в Симоновом монастыре, и захоронил героев Куликовской битвы у стен храма Рождества Пресвятой Богородицы, передав в дар обители святую икону Тихвинской Богоматери.
Симонов монастырь стал особо почитаем в народе, любим Великими князьями Московскими, а затем и Царями. Здесь, со времен первого игумена Святого Феодора, трудились многие выдающиеся святители Руси. Когда Феодор был хиротонисан в 1390 году во архиепископа Ростовского, его место занял Кирилл, впоследствии основавший знаменитый Кирило-Белозерский монастырь. А помощником его был Ферапонт - создатель еще одной святыне земли русской - Ферапонтова монастыря.
Симонов монастырь стал местом подготовки высших церковных иерархов - митрополитов, архиепископов, патриархов, некоторые из которых прославленны в лике святых. Четыре Патриарха Московских и Всея Руси вышли из братии этой обители. Симонов монастырь стал местом государева богомолья и градостроительным символом Москвы.
Интересна дальнейшая история строительства выдающегося ансамбля Симонова монастыря. Построенный в 1405 году Успенский собор в конце шестнадцатого века (1476 году) был частично разрушен попавшей в него молнией. Было принято решение о постройке нового храма. Это было время строительства Московского Кремля, многие храмы и саму крепость которого возводили приглашенные зодчие из Италии, призванные создать образ "Третьего Рима". Грандиозное строительство коснулось и Симонова монастыря. Возведение нового храма в обители возглавил ученик великого зодчего, автора Успенского собора в Кремле Аристотеля Фьораванти. Собор построен в формах близких кремлевскому храму и стал одним из самых больших и величественных сооружений Москвы. Чуть позже, на месте обветшавшей деревянной церкви Рождества Богородицы, другой знаменитый итальянский архитектор, строитель Архангельского собора в Кремле, главный и любимый архитектор Василия III, Алевиз Новый воздвиг каменный храм. Тогда же из кирпича, производимого на заводе Фьораванти в Калитниках, выложили первые в Москве каменные монастырские стены, этим подчеркнув стратегическую роль крепости на подступах к Москве.
В 1480 году, ровно сто лет спустя после Куликовской битвы, монастырь продолжил традиции, заложенные век назад. Когда великий князь Иван III растоптал ханскую басму, отказавшись платить дань крымскому хану, митрополит Геронтий, бывший настоятель Симонова монастыря благословил русское воинство. Хан Ахмет не решился на битву и отступил. Так завершилось 240 летнее татаро-монгольское иго.
Интересные страницы истории обители связаны с царем Иоаном Васильевичем Грозным. По преданию, в решающий момент штурма Казани царь услышал далекий звон колоколов Симонова монастыря, предвещавший победу. Именно поэтому обитель была особо почитаема царем и взята первой в создаваемую опричнину.
Смутное время оставило тяжелый след в истории монастыря. Он был разграблен польскими войсками, и затем с трудом восстановлен в течение нескольких десятилетий.
Наибольшим расположением монастырь пользовался у царя Федора Алексеевича ( старшего брата ПетраI). Его усилиями и на его средства в 1680 году была воздвигнута знаменитая царская трапезная, одно из выдающихся произведений архитектуры конца семнадцатого века. Начатое Парфеном Петровым строительство было остановлено, ввиду недовольства заказчика, и передано выдающемуся зодчему Осипу Старцеву, придавшему зданию неповторимый облик. Объединив церковь Тихвинской Божией Матери с общей монастырской трапезной и палатами царя, архитектор создал монументальный и необыкновенно яркий образ, олицетворяющий целый этап в развитии русской архитектуры.
Отдельного внимания заслуживают мощные крепостные сооружения, окружавшие монастырь. Построенные в шестнадцатом веке старые стены и башни были возведены знаменитым строителем Смоленского кремля "Государевым мастером" Федором Конем и укрепленные при Борисе Годунове крепость выдержала осаду 1591 года крымского хана Газы Гирея. Новые стены и башни построили в 1630 году, длинна стен составила 825 метров, высота - 7 м. Наиболее выдающимся сооружением крепости является угловая башня "Дуло", увенчанная высоким шатром с двухъярусной дозорной башенкой. В монастырь вели трое ворот: восточные, западные и северные. Над восточными вратами в 1591 году воздвигли надвратную церковь Спаса Всемилостивого, в честь победы над крымским ханом Газы Гиреем. Над западными вратами в девятнадцатом веке построили церковь Святого Николая в стиле романтизма, а над северными воздвигли самую высокую колокольню Москвы. Ее высота с крестом почти 100 метров, что значительно выше колокольни Ивана Великого. Построили ее по проекту выдающегося архитектора К.Тона в 1839 году в русско-византийском стиле. Колокольня состоит из пяти ярусов, с часами и множеством колоколов, самый большой из которых весил 1000 пудов. Колокольня явилась эталоном нового стиля, ставшего ведущим в русской храмовой архитектуре второй половины девятнадцатого века. Она доминировала в этой части Москвы, перекликаясь с колокольней Ивана Великого.
Симонов монастырь оставался любимым русскими царями и в девятнадцатом веке, когда его посетил Александр II на празднование юбилея Куликовской битвы. А в 1900 году здесь побывали император НиколайII c императрицей Александрой Федоровной и великий князь Сергей Александрович с Елизаветой Федоровной.
Отдельно надо отметить ансамбль стенных росписей-фресок, украшавших многие церкви монастыря. Именно в этой обители монументальные панно приобрели такое цельное и яркое звучание, выделявшие весь ансамбль из ряда московских монастырей.
Внутреннее убранство многочисленных церквей, палат и трапезных объединявших фрески и иконы, мозаики и резьбу по камню и дереву, великолепные дары царей и бояр, все это входило в золотой фонд русской церкви и культуры.
Все это великолепие, создававшееся веками, было взорвано и уничтожено большевиками в 1929 году, на шестую годовщину смерти Ленина.