Не кающийся грешник у святого,
Не ангел я, но с белой головой.
Не сотворил плохого и пустого,
Вышел из пламени борьбы, живой.

Я удивился очень этой паре,
Он молодой, с излишней полнотой.
В неистовом каком-то жаре,
Вымаливал прощенья, нет, постой...

Похоже, нагрешил уже не мало,
Не шее цепь и золото во рту.
Девчонка в белом ждать его устала,
Но, как солдат, стояла на посту.

Он встал с колен, она его сменила,
И много раз перекрестивши лоб,
Головку к полу самому склонила,
Простил Всевышний ее мужа чтоб.

Потом она склонившись над мощами,
Шептала тихо: "Грех тот отпусти".
И  "Раку" вытирала волосами,
И повторяла все: "Прости, прости..."

Что бог простит ее, не сомневаюсь,
Хотя не все, да и не всем прощал.
Садом, Гамору, вспомнить не пытаюсь,
Там в прах детей и женщин превращал.

И я прощал, так долго и так много,
Забыл их лица, "грязные" дела.
И привела меня в Хутынь, моя дорога,
К мощам святого повернулась голова.

Склонил я голову: "Я верю, верю!"
Хоть добрых дел я много совершил,
Я вечное прощенье не проверю,
Ведь в мире нет, кто вовсе не грешил.