Аннотация: Накипь... Не читай. Не стоит оно ни времени, ни нервов.
Просто... Нет. Нихрена не просто. Очень сложно и от того и появляется этот очерк.
Бригады скорой (смп) бывают разные. Линейные, бригады БИТ(бригада интенсивной терапии) и реанимационные бригады. Вот и весь ассортимент который может предложить смп.
Я работаю на реанимационной бригаде, но врачей не хватает. Частенько часть смены ты работаешь с фельдшером за линейную бригаду. Бывает, что и сутки.
По честному с мигалками летим редко. Если уж летим, то в комментариях звучит "нож в сердце" или "ДТП 2 и более пострадавших" или "Клиническая смерть. Вызов бригадой на себя реанимации"итд. Частые вызова типа "Дома, без сознания" оказываются ничем иным как пустышкой. Бабушка не померила давление и приняла прописную доктором таблетку. Ту которую каждый день пить надо. Итог наш приезд из-за того, что давление было нормальным, а таблеточка прописанная доктором уронила его ниже плинтуса. Да мало ли пустышек у реанимационных бригад. Всех не перечесть но костяк этих пустышек это бабушки или дедушки. Чаще бабушки. Наверное от того, что дедушек по статистике меньше доживает.
А если повод конкретный то... Из селектора твою бригаду повторят 2 раза и помчались. Работа начинается уже в машине. Еще не доехали, а ты уже проверяешь все, что возьмешь с собой.
Что там? Потрава? Промывной набор под руку. Повесился? Кислородный баллон переложить в пределы досягаемости руки. Ребёнок? Сумка "Детство" сразу на шею...
Звук сирены обозначает, что мы летим. Все делается на ходу и приходится придерживаться или передвигаться сидя, чтобы по стенке в поворотах не распластало. Ящик с лекарствами справа, сумка с растворами слева, носилки с амбу в сумке "через плече" на ящике, кардиограф в сумке на растворах слева. Все, что еще скомандует доктор в пределах досягаемости руки. Все, готов. Теперь уже можно и спросить кто, что и куда. Если успеешь...
Пока едим, если есть возможность уточняем по сотовым у знакомых диспетчеров, что и как случилось. Слушаем рацию. Вдруг кто-то приедет раньше нас. Вдруг у диспетчеров получится сделать страховку ближайшей бригадой. Если они будут там раньше, то сразу отчитаются что, где и как. Нас не отзовут, но мы будем знать, что ещё нужно подготовить или взять с собой.
Много говорят, что скорую не пропускают. Очень много. Не спорю. Бывает. Никто не говорит про те джипы и семерки с девятками, которым и отъехать или свернуть в пробке некуда, а они буд-то не сговариваясь делают коридор для скорой. В пробке на односторонке в три ряда. Как? Крайние ряды, вне зависимости от того джип или старенькая копейка, с перегазовками и клубами сизого дыма залезают одной стороной на бордюр. Не сильно сложный маневр для джипа и почти подвиг для ржавой копейки. Спасибо вам водители и за не сильно сложный маневр, и за маленький подвиг вас и ваших машин. Ни гвоздя ни жезла вам!
Заезжаем во дворы. Время. Носилки с амбу через плече. Сумку с кардиографом через другое. Выход. В руках чемодан и растворы. Все, что нужно с собой.
Если нас встречают значит все действительно плохо. Встречающие обычно не обвиняют, если долго ехали. Они молят, чтобы поскорее и пытаются через слёзы и всхлипы рассказать, что случилось. Спутанность, с фразы на фразу "Он сидел... кушал... суп протертый... зубов нет... побелел... хрипеть стал... болеет давно... ногу отрезали...".
Большинство из нас живёт в квартирах или частных не больших домах. Если откинуть мелочи, то все они одинаковы. Стены, потолок, пол и окна. У кого-то кирпичные, а у кого-то деревянные. У кого-то простор с высокими потолками, а у кого-то дом старый и окна с дверью расположены низко, чтобы тепло не выходило. Есть детали которые выдают индивидуальность хозяев. Та черта, по которой ни квартиры, ни дома не перепутать. Шкафы с стеклянными дверцами и сервизами за ними, какие-то открытки с поздравлениями, фотографии на которых счастливые лица, сувениры с датами и местами, детские рисунки... Не смог вспомнить обои ни на одном серьёзном вызове... И запах. В каждой квартире свой неповторимый запах. Никогда не мог его объяснить чем-то однозначным. Свой, не похожий ни на что запах.
А ты туда приходишь, словно падальщик на пир. Ты всегда приходишь только тогда, когда маленький мирок хозяев этого жилища рухнул. За твоим плечом всегда идёт беда, а ты её авангард... Люди смотрящие на тебя всегда боятся. Не тебя, а то, что всегда рядом с тобой.
Тело на кухне. Гарнитур, мягкий уголок и стол. На столе недоеденный суп. На полу тело дедушки. Торс голый. По груди словно смерть линию провела. Выше линии синева, словно один большой синяк. Ниже- белый мрамор.
Короткая команда "ЭКГ" от доктора. Быстрое наложение электродов и не менее короткий ответ врачу "Стоим". И как бы не сюрреалистично прозвучит, но именно после этой фразы начинается работа. "Стоим" значит сердце не работает. Человек умирает. Начинается круговерть. Катеторы, ляринги, системы, адреналин, массаж. Короткая команда "Стоп" и все взгляды на мониторе. Реакции на наши действия нет. "Стоим- короткий ответ- Работаем..." И так, пока не исчерпаем лимит времени. Времени, после которого спасать нечего. Мозг умер, человека больше нет. Выживаемость крайне мала. Эти женщина/мужчина/дедушка/бабушка имеет слишком мало шансов. Сказать родственникам такое? Сухая избитая фраза "Мы сделаем всё, что сможем", а если уж совсем отвлекают "Выйдет в другую комнату, не мешайте работать". Они неистово желают, чтобы случилось чудо и их мама/папа, жена/муж, бабушка/дедушка жила... Они до последнего не верят в то, что их маленький мирок рухнул окончательно и таким как раньше уже не будет.
Уходя из этого дома, весь в поту, а зачастую еще и запачканный в крови или рвоте, стараюсь не смотреть в глаза родственникам. Я не стыжусь, что не сумел помочь. Я боюсь эти глаза запомнить. Сколько их было и сколько будет? Всех помнить нельзя. Именно нельзя и никак иначе.
Садишься в машину. Старший берет листочек и рацию. Ещё один вызов, еще один рухнувший мирок, еще одна трагедия. Нельзя всех помнить, нельзя переживать и чувствовать... Такая работа...
"Скоряки" выгорают первыми. Очень быстро становится безразлично. Мало работать- есть нечего. Много- некогда. Итог- 2 года на 2 ставки с подработками еще где-нибудь и ты тот ещё моральный "ублюдок". Ты работаешь, но уже насрать.
Стыдно признаваться, но мне уже тоже, частенько насрать. Не жалко алкашей. Не жалко истеричек. Не жалко страдающих обычных людей. Не жалко стариков. Их очень много. Вы не представляете сколько стариков умирает ежедневно. И часть из них умирают при скорой помощи. Жалко молодых. Жалко детей. Выворачивает на изнанку от мертвых младенцев и детей. Так выворачивает, что смену можешь проработать молча. Бывало, что сутками молчал. Просто нет желания говорить. От кульков в мусорных баках, в которых груднички. От маленьких трупиков упакованых в десять одежек, которых прислонили к батарее " Чтобы согрелся. Руки ведь холодные были!" Ребенка просто забыли у батареи и сварили заживо. Честно признаться, очень жалко детей так, что сделать в мышцу укол от температуры и то жалко. Им же очень страшно и больно. Знаешь, что надо сделать. Не сделаешь- будет ещё хуже.
Вот и несешь парня 6-ти лет на руках к машине, а он не ели дышит. Свистит как свистулька. Приступ астмы просто не проходит. И вроде бы все сделали и лекарства все которые было можно поставили, его приступ просто не отпускает. Он и говорить то не может. Только головой машет или кивает. Он у тебя на руках всю дорогу, на кислороде, через силу дышит, весь в поту, а ты ему бред несешь: "Всю ночь терпел? Силён! Мужик! Только больше не терпи! Пусть мама сразу в скорую звонит, если дома лекарства не помогают! А мама с папой рядом едут. Да, вон за нами машина. Узнаешь? Ваша машина. Ты чего глаза закрываешь? Спать хочеш ? Поспи немного. Долго не получится, нам тут не далеко ехать." И так всю дорогу. Бред несешь и по голове гладишь. Очень жалко детей. Они в жизни и натворить то ничего не успели, а мучаются.
Жалко онкологию молодых. Жалко мать, которая агонировала при нас и при нас умерла. За правую руку держал муж и ревел молча, а за левую держала дочь и ревела на взрыд. Муж не дал разрешение на реанимацию. Мы просто стояли и смотрели. Очень тяжко такое наблюдать. Почему-то нет желания после такого говорить.
На скорой особый коллектив. Я не знаю где еще такие есть. Совсем недавно на скорой ходила поговорка. "Если ты работаешь на скорой и попал в незнакомое место, то иди на скорую. Там всегда накормят, напоят, спать уложат и денег на обратную дорогу дадут". Не знаю на сколько эти слова актуальны сейчас, но я никогда и нигде не слышал такого искреннего и заразительного смеха, как в курилке скорой помощи. Я никогда не слышал таких матерных конструкций, как после вызова от старшего бригады в адрес алкаша который в 4-ый раз вызывает скорую с похмелья. Если смеемся, то от души и до слёз. Если ненавидим, то без компромиссов. Если любим, то всей душой...
На скорой начали появляется семьи. Нынче не редкость, когда люди находят свою половинку на скорой. И дело не только в том, что мы отличается от других. Просто мы живём на скорой. Мы вне скорой или спим, или готовится к следующей смене. Даже отношения и те на скорой.
Всех кого знаю, кто на скорой более 5 лет имеют проблемы со здоровьем. Некоторые из тех, кто работает на реанимационной бригаде более 7 лет употребляют во всех смыслах.
На западе это называют эмоциональное выгорание. Частенько такие состояния переходят в психозы, а затем в серьёзные психические нарушения. Читал статью, где описывались способы избежать подобных состояний. Либо каждые три года менять место работы(нереально для скоропомощьника), либо постоянно проходить какое-либо обучение, повышение квалификации или просто подтверждение категории(при ценовой политике таких курсов и дорожной карте НЕ РЕАЛЬНО), либо иметь серьёзное увлечение. Моим стали книги. Когда кончились изданные книги, пришла очередь самиздата. Когда стало трудно находить объёмистые интересные книги начал марать килобайты...
После работы, от воспоминаний, негатива, просто плохого настроения помогает семья. Когда на правой коленке сидит жена, на левой сидит старший сын, а на твоей шее висит младшенькая дочка... ты можешь все. И ещё немного сверху. Главное почаще их обнимать и целовать, чтобы не забыть, ради чего это все...
P.s. Очень хорошо пишется на третьи подряд сутки работы. Пытаться спать уже бесполезно. Руки и ноги, при попытке уснуть, сводит так, что молишь "Лишь бы припадок не хапнуть". В таком состоянии продолжение идёт на ура. Дописать, сдать смену, доехать до дому с музыкой по громче, заварить мяту по крепче, упасть и забыть.
Исключительно для медиков.
Всей скорой посвящается.
Ночь, улица, фонарь,
Полу одетый грязный бомж.
Асептолиновый амбрэ из ваших уст
Не доставляет удовольствие.
И череп ваш разбитый вновь
Заляпал мне ботинки.
Обоссаный и весь в дерьме,
Но тем не мение ЧЕЛОВЕК!
Опять загадил всю каталку.
Как я устал от ваших выделений...
Мне так хотелось что-нибудь спасти!
На крайний случай может быть кого-то...
А вы?... Опять вы тут, на этом месте!
Все повторяется как в старь.
Ночь, запотевшее онко,...
Релаха, фентанил, ардуан 1, листенон 200,
Труба 9, стилет вынуть, раздуть...
Аптека, улица, асепталиновый амбрэ,
фонарь и ваше невезенье...
Простите за корявый слог. Не получилось в стихотворной форме, хоть я старался... Но видимо я тот еще рифмоплет.
На город опустилась ночь, заставив его загореться огнями вывесок и фонарей. Уже давно стемнело и по улицам проезжали редкие машины, а прохожих было совсем не видать.
- Люблю я ночь за то, что грязи городской не видно... и людей. - Со вздохом произнес мужчина лет сорока. Частая седина в волосах , на некогда темной и густой шевелюре и двухдневная щетина подчеркивали усталость его лица. Заляпанный черными пятнами хирургический костюм, что-то квадратное, по размерам явно пачка сигарет, в нагрудном кармане и кольцо на безымянном пальце левой руки. Ничего особого в нем не было. Обычный реаниматолог, обычного города. Он смотрел в окно с третьего этажа на ночной проспект, освещенный вывесками и рекламой. Фонари на нем горели через один и света от цветной рекламы было гораздо больше. От этого деревья на проспекте меняли цвета, а сам проспект со всеми лавочками и дорожками на аллее озарялся разными цветами в такт смене цвета рекламных щитов.
- Люди как грязь... Нет их и кажется, что не так уж грязен город... Слышишь Лен? - Он обернулся и увидел молоденькую палатную медсестру, уснувшей на стуле и завалившись на рабочий столик. На нем кучей были навалены вскрытые ампулы, обертки от шприцов и прочий медицинский мусор. На ее коленях лежала планшетка, а в руке была ручка. Пара листов выпала из планшетки и лежали у ее ног. - Уснула...
Врач вздохнул и оглядел палату. Четыре койки, вместо положенных трех, все заняты. Везде размеренно гудят аппараты ИВЛ, на каждой койке кто-то лежал. Глаза пробежали по стойкам с растворами и мониторам с показаниями. Взгляд остановился на кровати, на которой кто-то лежал, но кто было не видно. Тело с головой было накрыто голубой одноразовой простынкой.
Мужчина еще раз вздохнул и пошаркал ногами в сторону стола, заваленного бумажками и картами. Сев за него он достал из тумбы в столе фляжку. Явно старую и пошарпанную. Не глядя отвинтил крышку и отхлебнул. Взгляд остановился на бабушке, которая с трубкой во рту, словно рыба пыталась глотнуть воздуха. Показания на мониторе отсутствовали, лишь датчик ЭКГ выдавал кривую и цифру в 50.
За спиной послышался щелчок замка на входе в отделение и спустя несколько секунд рядом с ним сел еще один мужчина. Он был так же одет в хирургический костюм, но поверх него был одет белый халат. На голове красовался одноразовый голубой берет, который скрывал такую же седину как у первого и явно зализанную лысину. Такой же обычный хирург, какие водятся в любом отделении хирургии, любого города.
- Все пьешь? - С ноткой упрека бросил он.
- Все пью...
- Уволят ведь!
- Уволят... - Согласно вдруг кивает реаниматолог. - Нас обязательно уволят... Когда замену нам найдут...
- Замены нам не будет долго...
- Вот от того и пью...
- А Ленка где? - Реаниматолог кивнул в ответ на медсестричку, спящую на стуле. - Загонял совсем ты девку...
- ... Кто бы говорил! Твои вон, операционную все моют! Заляпал кровью стены... Изверг!...
- Зато живая...
- А мои вот нет. - Кивнув на тело под простынкой, заметил захмелевший друг.
- Все пьешь... - Со вздохом повторил хирург. - А ДТП?
- Сверлили череп...
- И много крови?
- Много...
- Мозга нет?
- Нет.
- И от того ты пьешь?
- Все пью... выпей и ты. - Друг протянул фляжку другу, и тот взял ее, слегка отпив.
- И что за повод?
- Вон бабка... ты не узнаешь?
- Нет... хотя постой ка! - Хирург встал и подошел к бабушке изображающей рыбу, выброшенную на берег. - Георгиевна! Точно она!
- Врач высшей категории, почетный гинеколог... - Начал перечислять заслуги друг.
- Все гепатиты, восемь химий, исход в цирроз и в пузе у нее арбуз... - Закончил за него хирург. Немного пожевав губами он продолжил. - А ведь до последнего к столу ходила. Бой-бабка... так ее зовут.
- А онкология у нее давно? - Хлебая с фляжки уточнил реаниматолог.
- Уже как двадцать лет. И вроде все нормально, ан нет. Год-два проходит и метастазы вновь находят, и снова химию дают... Порою режут в обл.центре, порою только химию дают. - Опершись на дугу кровати, хирург в воспоминания пустился. - Ты знаешь, а ведь говорила мне она. Мол, отчего помрет вперед? Толи цирроз ее догонит, а может онкология добьет?... Но до чего живая была бабка...
- А цирроз догнал вперед...
- Все пьешь... - Вздохнул хирург. - Смотри и ведь тебя нагонит!
- А ты еще не думал как помрешь?
- Конечно думал.
- Задумался и я. И знаешь, что? Я на надгробии с улыбкой быть хочу. - Вздохнув и пригубив маленько, продолжил врач, поглядывая в ночь. - Так, чтобы не наигранно, чтобы не специально, а от души и молодым на фото быть.
- Закопанным быть в землю? Нет уж, увольте от такого. По мне, так лучше быть сожжённым...
- Да ладно?
- Это я в серьез! Я так устал занюхивать весь этот гной. А гнить в земле... - Хирург подошел к реаниматологу и отхлебнул из фляги. - Пепел ведь не пахнет...
- Не пахнет... - Согласился друг
Тут на вызове обмолвился зам по экономике главного врача, чью мать мы лечили, о том что "Врачи нас экономистов не любят..." Да, а почему собственно? Может из-за количества работников, считающих мою зарплату?
А как бы хотелось... Как бы хотелось просто взять и не выйти на спену. Всей страной. Хотя бы на одни сутки...
Чтобы стало страшно, чтобы было страшно до усрачки, что сегодня никто не приедет. Сегодня никто не сделает анализы, не откатает в КТ, никто вообще не шелохнется от вашего АД, высокого пульса и странного ощущения вот тут, которое крутит вот так. Даже на то, что вы задыхаетесь третий день всем будет плевать.
Никто не поедет к вам с мигалками потому, что вы пьяный намотали свой автомобиль на столб. И даже если бы вы были трезвый, все равно никто не приехал бы.
И лежали бы вы в своих маленьких квартирках, с отказавшей рукой ииногой. Продолжали бы источать запахи естественных жидкостей, капать слюнями и мычать.
Желаю страстно, всей душой, чтобы хотя бы на секундочку в ваши души прокрался леденящий ужас, но...
Вот беда. Согласно общественному мнению я давал (ДАВАЛ) мужику по имени Гиппократ и обязан в любом случае оказывать помощь. (Звучит как проклятье. Ей богу). Согласно тому же мнению я просто бесчуственная тварь, которой плевать на людей. Я должен работать за идею, а не ща зарплату. Да много еще, что "НО". "НО" будут трупы, "НО" инвалидов станет больше, "НО" нельзя же так...
А так хотелось бы не выйти на работу не одному, а всей страной...