"Весна! Как много в этом слове, для сердца русского слилось, как много в нём отозвалось!" - провозгласил я, глядя на огромный распахнутый шкаф.
Катюха, моя старшая дочь, хихикнула и похлопала меня по плечу:
-Крепись, батя: такова наша доля!
Да, у кого-то, возможно, весна и ассоциируется с первыми тёплыми деньками и молодой яркой зеленью, но только не у меня. Для меня весна начиналась последние пятнадцать лет с того, что моя жена Люся объявляла большую весеннюю уборку. Мы выгребали все шкафы, зимнюю одежду убирали, доставали весеннюю, перестирывали и перемывал всё, до чего только могли дотянуться хозяйственные руки моей половинки. Сначала это мы делали вдвоём, потом, когда родилась старшенькая, по мере её роста, втроём. Как-то само собой сложилась традиция, что нам с Катюшкой доставался разбор содержимого шкафов.... Люся же перемывала досконально кухню и ванную комнату, в чём ей усердно помогала наша младшая дочь Ленка.
И вот очередная весенняя уборка подкралась к нам, как хитрый северный зверёк. Я потёр руки и решительно потянулся к пакету, лежащему на верхней полке. По неведомой причине пакет лопнул, и из него веером посыпались на пол фотографии. Катюшка состроила несчастную физиономию, присела на корточки и стала собирать их в стопки.
- О, пап! А это кто рядом с тобой? Я не помню эту фотку! - она протянула мне старый, чёрно-белый снимок.
Я взял его в руки. На снимке двое парней стояли, обнявшись за плечи, и улыбались... Я и мой друг....
- Это Серёжка Морозик.
- Смешная фамилия.
Я улыбнулся. Сколько лет мы не виделись? Да с тех пор как я уехал в Москву и не виделись - это уже лет двадцать как! Я мысленно присвистнул.
- Это не фамилия. Прозвище.
- Всё равно смешно. Морозик, маленький Мороз! - Катюшка рассмеялась.
Я опять взглянул посмотрел на снимок. Сколько нам тогда было? Лет по пятнадцать? Или чуть больше? Нет, не помню уже. Да и улыбающегося Серёгу я уже припоминаю с трудом.
- Пап, а он твой друг да?
- Да, друг.
- А почему ты ничего не рассказывал о нём?
Я и сам не знал ответа на этот вопрос. А ведь мы действительно были друзьями, да ещё какими! Как говорится, не разлей вода. Сколько всего пережили вместе: и битые стёкла в школе, и футбол портфелями, и дымовушки в туалете. А драки? Уж сколько разбитых носов мы повидали... Да, хорошее время было! Эх, юность! ...
-Пааааап! Ну, пап! Почему он Морозик-то?
Я вздохнул, сознавая, что крепко влип: Катюша была девушкой пытливого ума и богатой фантазии. Её любопытство не знало преград, и замучить расспросами кого-либо для неё было святое дело.
- Да не знаю, так получилось. Дрался он как-то остервенело, что ли. Весь как каменный становился, лупил всех подряд, без разбору. Слава о нём нехорошая пошла. Сначала говорили: "Да это же тот, отморозок с Завокзального", а потом как-то самом собой перетекло в Морозика. Ему даже нравилось.
Мы собрали все фотографии, и я упаковал их в новый пакет.
- Пааап, ну расскажи!
Я протянул Катьке очередной мешок с барахлом.
- Да что рассказать-то? На вот, посмотри, что там. А то храним чёрт знает что годами. Может, уже выбросить?
Катюшка заглянула в пакет и заулыбалась.
- Это игрушки от киндеров, - она отложила пакет в сторонку, явно не собираясь с ним расставаться. - Ну, расскажи!
Я строго посмотрел на неё.
- Катерина!
- Ну что, Катерина? Я уже, знаешь, сколько лет Катерина! Тоже мне новость. Лучше расскажи про Морозика и про себя! А вы что, правда дрались? А ещё что? Чем ещё занимались? Мама говорила, что ты на гитаре играл. А почему сейчас не играешь? А ты в детстве какие конфеты любил? Вы с Морозиком как познакомились? Он тоже на гитаре играл?
Я прикрыл глаза и сосчитал до десяти, а Катька всё сыпала и сыпала вопросами, как будто никогда не слышала всех этих историй и рассказов о моей буйной юности.
- Он всегда таким был?
Я открыл глаза, ещё раз глубоко вздохнул, сгрёб с вешалок кучу каких-то вещей и высыпал всё это к ногам Катерины.
- Разбирай, давай. Что не будешь носить, сразу в сторону отбрасывай! И никаких "пусть ещё повисит, вдруг пригодится"!
Катька, на удивление, безропотно начала сортировать одежду, но делала это с таким несчастным видом, что я невольно улыбнулся. "На жалость давит, зараза мелкая. Да и действительно, чего я упёрся? С этого можно и выгоду поиметь".
- Так, Катерина Батьковна! Условие такое: я рассказываю, а ты за это сама разгребаешь шкаф.
- Э, так нечестно!
Я ехидно посмотрел на детёныша.
- И с тебя пиво!
- Пап!
- И чипсы!
- Ну, пааап!
- Ещё слово, и я передумаю рассказывать!
Катька поджала губы и посмотрела на меня исподлобья.
- Шантажист!
Я уселся в кресло, стоящее у журнального столика.
-Тащи пиво, а то сказки не будет!
****
В самом конце восьмидесятых мой отец получил квартиру от предприятия, на котором в то время работал, и мы переехали в Завокзальный район. В детский коллектив двора я влился быстро и без проблем. Шумной компанией мы гоняли в футбол, лазали по заброшенным стройкам и курили в кустах за гаражами, рассуждая на взрослые темы. Особенно близко я сошёлся с Серёгой, - тогда он был просто "Серёга из пятого подъезда". Ничем особенным не выделялся, обычный дворовый пацан. Единственное его отличие от остальных моих приятелей было в том, что он всегда таскал с собой небольшой блокнотик и карандаш. И при каждом удобном случае что-то там рисовал или писал. Нам он никогда ничего не показывал, да мы и не интересовались. Просто свыклись с этой его причудой. Только однажды встретил его, совершенно случайно, в кустах за гаражами. Я зашёл туда покурить, а он сидел на корточках, прислонившись к забору, листал очередной блокнотик и был чем-то очень расстроен.
- Чё случилось? - я прикурил и, выпустив дым, колечками вопросительно уставился на него.
-Да... - отмахнулся он от меня.
- Серёга, ты чего? Мы ж друзья. Случилось чего? Опять отец буянил?
Он поднял голову, на лице под глазом красовался свеженький синяк.
- Ого! Кто это тебя так?
Сергей снова уткнулся в свой блокнот.
- Серёг!
Вдруг Сергей заплакал. Его плечи сотрясались от рыданий, он отбросил блокнот в сторону и закрыл лицо ладонями. Я растерялся, не знал, что в таких случаях полагается делать. Затушив сигарету, сел рядом. Он плакал, а я молчал. Постепенно истерика стихла, Сергей вытер слёзы, высморкался в траву. Поднял свой блокнот, пролистал несколько страниц, потом как-то зло улыбнулся и зашвырнул его в кусты.
- Только п*дары в художке учатся! Бокс - вот занятие для настоящих мужиков!
Он встал и, не оборачиваясь, ушёл. А я так и остался сидеть в полном недоумении и растерянности. Потом зачем-то полез в кусты за блокнотом. Уже вечером, дома, я листал его и изумлялся рисункам своего друга. Никогда бы не подумал, что он так может. Его рисунки были потрясающими. Я долгое время хранил этот блокнот у себя, но, к большому сожалению, сейчас он утерян.
Этот эпизод мы с Серёгой никогда не вспоминали. Это была наша общая тайна, которая нас сдружила.
Осенью, когда мы пошли в девятый класс, в нашем дворе объявился новенький пацан. Худой и бледный, с огромными на пол лица чёрными глазами. Он всех сторонился, был тихим и неприметным. Мы даже имени его не знали. Однажды вечером, с неизменной папкой в руках, он возвращался откуда-то, тихо бредя по тротуару. Видно, он пребывал в каких-то своих мирах или мечтах, не знаю, но нашу компанию не замечал до тех пор, пока не врезался в стоящего посредине тротуара Кольку, здорового парня из дома напротив.
- Ты чё, утырок, ослеп?
Парнишка ойкнул и отскочил в сторону. Колька же, набычившись, попёр на него буром.
- Совсем ох*ел? Глаза разуй! - Колька с силой толкнул парня в грудь и тот, взмахнув руками, упал, папка выпала у него из рук, раскрылась, и белые листы с нотами разлетелись по тротуару и проезжей части.
Серёга, до этого момента сидевший на лавочке и спокойно наблюдавший за происходящим, вдруг сорвался с места и коршуном налетел на Кольку. Он бил его остервенело, его взгляд стал каким-то стеклянным. Мы с парнями оттащили его от уже поверженного врага с большим трудом.
- Серёг! Серёг! Ты чего?! Ты что творишь?!
- Да пошли вы!
Колька лежал, скрючившись на мокром асфальте. Серёга сплюнул в его сторону, тряхнул плечами, как бы освобождаясь. Подошёл к испуганному парнишке, посмотрел на него, потом поднял лежащий у его ног лист. Скривился, как от зубной боли, скомкал листок и швырнул его обратно на асфальт, резко развернулся и побежал в сторону школьного сада.
На следующий день Серёга позвонил мне, и мы договорились встретиться у моего подъезда в шесть часов вечера. Когда я вышел, он уже был там, сидел на скамейке и щёлкал семечки.
-Здоров! - мы пожали друг другу руки, и я сел рядом с ним.
- Семечек хочешь?
Я молча подставил руку, Серёга щедро насыпал целую горсть. Мы сидели, щелкали семечки, трепались ни о чём, как будто вчера ничего и не было. Около семи вечера мимо нас торопливо прошмыгнул вчерашний знакомец. Серёга молча проводил его взглядом и снова вернулся к нашему разговору о хоккее.
Постепенно наши вечерние посиделки у подъезда переросли в традицию, и мы уже не созванивались, где встретимся. И так же, как и в первый день, Серёга каждый раз провожал Гамлета взглядом до его подъезда. Мы так и не узнали, как его зовут на самом деле. Просто однажды Серёга сказал: "Он бледный и почти прозрачный, как тень отца Гамлета". Но тень отца Гамлета - слишком длинно, поэтому мы немного сократили, и так наш знакомец стал просто Гамлетом.
Жизнь текла своим чередом, пролетела зима и почти закончилась весна. А мы все так же, но, скорей уже по привычке, бегали курить за гаражи, всё так же бились стенка на стенку с пацанами из соседнего района и всё так же проводили вечера на лавочке у подъезда.
Прозвенели последние звонки в школах, началась горячая пора экзаменов, и нам стало не до развлечений. Серёга уходил из школы после девятого в горный техникум, я же решил идти в десятый класс. Мы не виделись с ним пару недель. Впереди был ещё один экзамен и, как говорится, на свободу с чистой совестью. В тот день от зубрёжки меня оторвал телефонный звонок, я снял трубку и услышал голос Серёги. Но он был какой-то чужой, хриплый и визгливо-надрывный одновременно. Я даже не сразу понял, что он говорит. Мне пришлось переспрашивать его два раза, прежде чем до меня наконец-то дошли его слова. Трубка выпала из моих рук и продолжила говорить этим странным голосом, лёжа на полу. Ко мне подошла мама и спросила, что случилось. Я еле смог выдавить из себя: Гамлета убили.
Почему-то я очень испугался за Серёгу, выскочил на улицу как был, даже не переобув домашние тапки. Я точно знал, где могу найти его. За считаные минуты я добежал до наших кустов за гаражами. Сергей действительно был там. Как и несколько лет назад, он сидел, опираясь на забор, закрыв лицо руками. Я сел рядом.
Сергей отнял руки и посмотрел на меня.
- Отец сказал, что к ним в отделение поступил звонок: обнаружили тело подростка в овраге возле школьного сада. Он сам ездил на место. Он узнал его. - Сергей замолчал на пару секунд, потом как-то судорожно вздохнув, продолжил. - Понимаешь, Жек, Гамлета больше нет! Моего Гамлета нет! Жека! Ты это понимаешь?!
Он разразился каким-то утробным воем, его всего колотило, но слёз не было, а взгляд.... Взгляд стал каким-то потусторонне-холодным.
Гамлета похоронили на городском кладбище. И тогда я узнал его настоящее имя, прочитав на могиле:
Крайберг Леонид Аркадьевич
19.08.79 - 10.06.95
Убийцу так и не нашли. А Серёга, передумав идти в горный, остался в школе. Последние два года учёбы он старательно приобретал славу "того самого отморозка из Завокзального".
Мы с Морозиком окончили школу, он пошёл по стопам отца и отправился учиться в школу милиции, а я рванул покорять Москву. И вот какая странность: мы больше с ним никогда не виделись.
****
Я отхлебнул пиво прямо из бутылки, посмаковал и, закусив чипсиной, расплылся в довольной улыбке.
- Итак, дочь моя, слушай сказку, которую поведает тебе отец.
Катерина "навострила" ушки, приготовившись слушать долгий рассказ.
- Жили-были приятели, Жека Резников и Серёга Подкапаев. Учились они в одном классе, вместе в футбол играли, девчонок за косы дёргали да по стройкам, заброшенным лазали! С Жекой ты и так знакома, так что мой рассказ будет о Серёге. Он потрясающий человек, талантливый художник-самородок. Его рисунки некогда произвели на меня неизгладимое впечатление. А как он рассказывал анекдоты! Это было что-то! Девчонки за ним табунами ходили! Но детство пролетело, и ага! Разметало нас по разным городам, а может и странам. Так что как он сейчас, я не знаю. Тут и сказочке конец, кто повёлся - молодец! - Я снова отхлебнул пиво. - А Вы, Катерина Батьковна, будьте столь любезны, выполняйте-ка свою часть договора! Разбирайте завалы шмоточные, вами же и устроенные!
Я подхватил миску с чипсами, бутылку с пивом и отбыл на кухню допивать светлое в тихой домашней обстановке, то есть на кухню.
Круговорот воспоминаний сплёлся с размышлениями о прошедших годах. Отчего всё так происходит? Морозик... Сколько всего мы пережили вместе! А вот... И не вспомнился ни разу за столько лет. Я ведь довольно часто приезжал к родителям, а мы так и не пересеклись. Я даже ни разу не спросил ни у кого о нем. Вдруг нахлынувшие чувства вины и стыда заставили меня набрать номер матери.
- Мам, привет! Как ты? Да? Хорошо! Почему так поздно звоню? Неее, всё хорошо! Ничего не случилось. И с девочками тоже всё в порядке. Мам! Да точно! Точно всё хорошо! И Люда тоже в порядке! Мам, я вот что хотел спросить. Помнишь моего школьного друга Серёгу? Да, Морозика, его. Ты не знаешь, где он сейчас? Что с ним? Да ничего не случилось! Фотографии сегодня перебирали, наткнулся на нашу с ним фотку. Вспомнилось, решил вот узнать... Да, спасибо мам. Доброй тебе. Папе привет.
Я встал из-за стола, достал бутылку водки, налил себе стопку и опустошил её одним махом...
Мама рассказала, что Морозик закончил школу милиции и работал следователем. Лет десять назад случилось так, что он убил человека. После этого Сергей проработал в органах ещё несколько месяцев, а потом уволился и уехал из города. Подробностей мама не знала.
Я убрал бутылку на место и решил залезть в интернет: вдруг там мне удастся что-нибудь узнать? Через час я знал подробности личной жизни пары десятков Сергеев Подкапаевых, но тот, который меня интересовал, ни в одной из соцсетей зарегистрирован не был. Я уже решил забить на это дело, когда случайно наткнулся на небольшую заметку в местных криминальных хрониках того времени.
"В ходе следственного эксперимента, при попытке к бегству, подозреваемый Гусев Е. Б., 1965-го г.р., был застрелен старшим лейтенантом Подкапаевым С.Д. Убитый подозревался в серии изнасилований и убийств подростков. Его первой жертвой в 1995 г. стал Крайберг Л.А., 1979-го г.р..."
Оглушённый прочитанным, я сидел перед ноутом до самого возвращения Люды с Леночкой из парикмахерской. Леночка вихрем ворвалась в комнату, залезла ко мне на колени и защебетала своим тонким, совсем ещё детским голоском:
- Пап, смотри! Мне тоже сделали маникюр! Красиво да? Совсем как у мамы. А ещё мы были в магазине. Пойдём смотреть, что мы купили!
Она спрыгнула на пол и потянула меня за собой. Я подчинился.
Жизнь сделала стоп-кадр и двинулась дальше, оставив прошлое в прошлом. Наверное, так и должно быть.