Они сидели напротив друг друга: врач и его пациент. Оба примерно одного возраста, но полная противоположность друг другу.
Доктор-поджарый с холеным лицом и, по всему видно, что довольный собой и жизнью.
Его пациент, напротив, имел даже не лицо, а рожу: жирную, красную, в тонких синих прожилках характерных для гипертоников, такого же цвета как и лицо бычью шею и огромное брюхо. Если внешность этого человека свидетельствовала о серьезных проблемах со здоровьем, то его одежда красноречиво говорила о том, что он сильно опустился: рубашка из тех, что продаются на рынке не заправлена и торчит наружу поверх мятых брюк. Старые пыльные сандали одеты на босу ногу.
-Тебе нужно похудеть,-сказал доктор после жалоб пациента на высокое давление, бессонницу и прочие хвори. -Отказаться от сладкого, фастфуда...-продолжал доктор. - Больше ходить, чаще бывать на свежем воздухе.... Куришь? Нужно бросить курить и отказаться от алкоголя.
-Знаю,-ответил пациент и с досадой глянул на доктора. -А что еще?
-Это главное,-ответил доктор, -Я конечно выпишу тебе таблетки от давления и все такое... Но если ты не откажешься от вредных привычек, не умеришь свой аппетит и не начнешь больше двигаться,толку будет не много.
- Хм, ты предлагаешь мне отказаться от еды, от сигарет, от пива... Что же у меня останется, если я от всего этого откажусь?
-Что значит от всего?- возразил врач,-Курево, алкоголь, жирная калорийная пища- все это далеко не самое ценное в жизни.
-Так это у тебя,- с вызовом ответил пациент и лицо его еще больше побагровело,- Ты, я слышал, недавно на Карибах побывал?
-Да. И еще во Флориде и в Мексике,- уточнил врач. -Мы там два месяца во время отпуска провели. -Доктор закатил глаза при воспоминании о чудесной поездке.
-Ну а я на Карибы не летаю и ничего кроме курева, жрачки и пива у меня нет! Несколько банок пива после работы, курево, телевизор... - Вот все мои развлечения! Ты предлагаешь мне от всего этого отказаться? Тогда скажи: ради чего я должен отказаться от того немногого, что у меня есть в этой жизни?
-Ради самой жизни. Если ты хочешь еще пожить, тебе придется чем-то пожертвовать.
-На кой мне такая жизнь?! Разве это жизнь?
-Тут я ничем тебе помочь не могу,- развел руками врач. Этот пациент ему уже изрядно надоел. Но зная его характер- они ведь вместе учились на языковых курсах, когда приехали, доктор пытался закончить общение с ним без эксцессов. В конце-концов этому неудачнику нужно просто выговориться. Доктор дал ему такую возможность, но он не может тратить на него все свое время.
-Не я решаю кому и как жить,-продолжал доктор, -Да и от самого человека многое зависит. Думаешь мне было легко? Семь лет я отказывал себе абсолютно во всем, пока учился. Мои родители были бедны и не могли мне помогать. Но тем не менее, я закончил университет, прошел ординатуру да и потом еще сдавал кучу всяких экзаменов. А здесь фактически пришлось начинать все сначала. Да, я добился успеха. И все равно я не живу так, как мой сосед, у которого в гараже работают двенадцать человек или тем более, как хозяин этого офисного здания, где я арендую свою клинику. Но тем не менее, я доволен своей жизнью-ведь я добился не так мало, особенно если учесть, что мне пришлось начинать с нуля.
-Я понял твой намек,-пациент пытался сдержать себя, но это плохо ему удавалось.-Я работаю не меньше тебя. Всю жизнь. И при этом достаточно тяжело. И большую часть жизни я работаю здесь, в этой стране. Почему же я не могу позволить себе на свою зарплату купить хотя бы собственное жилье?! Вместо этого у меня растут долги в банке, как-будто я не работаю и живу в долг. Как такое может быть?!
-Да, мир жесток. Но другого у нас нет. Сейчас всем тяжело.
-Это вранье! Посмотри вокруг, хотя бы на район вилл в котором ты теперь живешь. Посмотри, как они разбогатели только за последний год! Хозяева завода, где я работаю, меняют свои мерседесы каждый год. Город наш не узнать-смотри, целые районы вилл выросли как грибы после дождя.
За это же время я стал еще бедней, потому что дом, в котором я живу, пришел в еще больший упадок, а я с каждым годом становлюсь все беднее, потому, что получаю столько же, или на несколько грошей больше, при этом работая так же, а плачу по счетам каждый месяц все дороже. И к тому же, я уже не могу работать как раньше - возраст не тот, да и здоровье тоже.
-Тебе нужно похудеть и ты почувствуешь себя лучше.
-Ты хочешь сказать, что похудев, я стану лучше жить?
-Безусловно, потому что станешь здоровее а значит и счастливее. У здорового человека гораздо больше возможностей, чем у больного.
-Ну да, больше возможностей работать на тех, кто живет там,-кивком толстяк указал на богатый спальный район, вид на который открывался из окна доктора и куда недавно переехал сам владелец этой клинники. -Чтобы они жили еще лучше. Я ведь живу для них, а не для себя , сам того не желая.
-Ты говоришь о проблемах, которые ни ты, ни я решить не сможем. Это вечные проблемы. Что ты предлагаешь? Убить всех богатых или отнять у них виллы? Это уже было и как видишь, не помогло. Понимая это, я делаю то, что могу: лечу людей. Вон, в приемной их целая толпа и я должен принять всех.
-И что, многих выллечил?-зло усмехнулся толстяк.
-Извини, у меня много работы.-Лицо доктора сделалось каменным.
-Да-да, извини,- поднялся наконец неугомонный пациент .
Доктор облегченно вздохнул было, но посетитель неожиданно сбил ему дыхание своими словами: - Ты ведь стараешься не отстать от своих новых соседей,-бросил толстяк, выходя за дверь.-Тебе придется еще много потрудиться.- Он вышел хлопнув дверью не збрав со стола выписанные ему лекарства.
Приехали они одновременно. Доктор долго тогда не мог подтвердить свой диплом врача привезенный из Союза. В то время он много возмущался, ходил на демонстрации и даже участвовал в голодовках протеста против дискриминации "русских" врачей. Но в конце-концов доктор экзамены сдал и его взяли на работу в больницу. Жену доктора-дипломированную медсестру после приезда почти сразу приняли на специальные курсы переподготовки - медсестры всегда востребованны. Проучившись в течении года она легко нашла работу в той же больнице, где чуть позже нашел место ее муж. Теперь она была старшей медсестрой в одном из отделений больницы.
А толстяку с самого момента приезда хронически не везло. Его незаконченное на доисторической Родине образование здесь признали за первую академическую степень, поскольку он проучился в общей сложности четыре года на заочном. Можно было попробовать и продолжить образование в Израиле, но видеть ухмылки чиновников и выслушивать их однообразные высокомерные сентенции по поводу того, что он будет делать со своим дипломом по окончании учебы, ему не хотелось и он пошел на завод. Работали они с женой много и тяжело, чтобы взять ипотеку и купить жилье, машину да и более-менее жить.
Они и жили как все, но семья, тем не менее, распалась. Формальным поводом для развода стало недовольство жены толстяка тем, что он слишком много времени, по ее мнению, посвящал друзьям.
В юнности Илья-так звали толстяка писал стихи и относился к этому занятию очень серьезно. Но родителей его занятие раздражало и они постоянно твердили ему о том, что нужно заниматься серьезным делом, т.е., получить востребованную профессию. А музыка, стихи- это так, блажь.
Из четверых детей он был самым старшим. Родители почему-то больше любили его младших братьев и сестру. Верили в их дарования, а в его - нет.
Поэтому младшие дети ходили один в музыкальную,другой учился на художника. Самую младшую родители любили больше всех и постоянно обнаруживали у нее то необыкновенный голос, то способности к балету, то необычайные способности к наукам.
Младшие дети, особенно сестра, выросли людьми уверенными в своей исключительности.
Младший брат стал музыкантом, другой брат и сестра звезд с неба не хватали, но тоже неплохо устроились в жизни.
А толстяк имел кучу профессий, будучи и стекольщиком, и плиточником, и кем только нет.
Стихи и гитара всегда были его отдушиной. Он и в армии с гитарой не расставался, самостоятельно выучившись играть еще будучи подростком, и после армии.
В молодости он даже выступал за одну из местных команд КВН. Им сопутствовал успех, но потом одни уехали, другие стали на своей популярности зарабатывать деньги и "легли" под спонсоров.
Илья, обладая независимым характером, ни под кого "ложиться" не хотел. Плюнув на все, он подал документы в ОВИР и через пол-года вместе с женой они уехали.
-Я лучше там туалеты убирать буду, чем здесь с такими как вы жить,- в сердцах сказал он своему начальству перед отъездом.
Начальник в ответ только презрительно усмехнулся,-мол, еще посмотрим, что ты запоешь.
В Израиле он нашел своих товарищей по КВН и они собирались по четвергам после работы, писали вместе музыку и стихи, а потом исполняли это под гитару. Планы были большие, но годы шли, они так и не вышли на большую сцену. Тем не менее, они по-прежнему собирались вместе каждый четверг и своему любимому занятию посвящали все выходные.
На ворчание жены Илья ответил тогда, что ему необходимо что-то для души. Когда жена стала протестовать и требовать от него, чтобы свое свободное время он посвящал дому, Илья не долго думая послал ее куда подальше и развелся....
Выйдя от врача толстяк направился в ближайшую закусочную и заказал себе шуарму в лафе(особая лепешка) и пиво.
Пока работник закусочной готовил для него шуарму толстяк набрал себе несколько одноразовых стаканчиков с закуской в виде салатов. Когда шуарма была готова, он сел за свободный столик и принялся за шуарму, запивая ее пивом.
Закончив с едой, он вытер руки салфетками и снова направился к духану.
-Еще шуарму в лафе и пиво,- сказал он работнику. В глазах паренька мелькнула ехидная насмешка, но он ничего не сказал и принялся за работу. Через пару минут толстяк снова сидел за столиком и ел вторую порцию шуармы.
Немногие в этот час посетители украдкой смотрели на него кто с удивлением, кто с испугом, а кто с насмешкой.
Толстяк отвечал им злым взглядом изподлобья не отрываясь от еды.
Закончив со второй порцией, он не спеша допил пиво и какое-то время просто сидел за столиком. Потом поднялся и... Снова направился к духану.
-Еще порцию,-спокойно сказал он.
На этот раз внимательно посмотрел на него не только арабченок и его напарник, но и все присутствующие.
Толстяк ответил им выразительным взглядом - мол, не суйтесь не в свое дело. Впрочем, никому и не было дело до толстяка, так, разве что экзотика - каких только придурков не бывает.
Все тот же паренек принялся за приготовление очередной порции для толстяка.
Толстяк явно не торопился домой. После третьей порции он еще долго сидел и курил, пока наконец не поднялся, тяжело опираясь на спинку стула и не направился стариковской походкой дальше.
На углу он зашел в киоск, где часто делал покупки и как всегда купил несколько бутылок колы и целый кулек упаковок с чипсами, жаренной кукурузой и все в таком роде.
Уже выходя, на пороге, толстяк вдруг остановился и повернул обратно к большой тележке с мороженным. Он вытащил целый ящик артиков- замороженной воды с красителем в форме мороженного на палочке.
-Запиши к себе в тетрадь,-сказал он продавцу.
Продавец, хорошо знакомый с этим странным человеком, посмотрел на него вопросительно: мол, что ты собираешься делать с целым ящиком замороженной воды с красителями, но открыл тетрадь и отметил в ней покупку в долг. Толстяк расписался и выйдя из магазина уселся на скамейке поблизости от ларька, открыл ящик и принялся за артики.
Детвора и соседи смотрели на него как на сумасшедшего, но толстяк все ел дешевое мороженное ни на кого не обращая внимания, пока наконец не закончил все.
Любопытные сопровождали его взглядами, когда он потом зашел в кондитерскую и набрал полный кулек сладостей. Потом Илья заказал большой стакан кофе, сел за столик и стал опустошать огромный кулек. Когда сладости закончились, он поднялся, взял новый кулек и снова стал набирать сладости.
Когда на этот раз толстяк подошел к кассе, глаза наблюдавшего за ним хозяина лавки и продавца в одном лице стали круглыми от ужаса:
-Ты сумасшедший! Я тебе ничего не продам! Уходи!
-Если ты не хочешь мне продавать, я все куплю в другом месте.
-Ты что, хочешь умереть?!
-Пока что я хочу все это съесть.
-У тебя с головой не в порядке.
-Возможно.
-Только этого мне еще не хватало! Я не для того встаю в четыре утра и возвращаюсь после полуночи, чтобы такие психи как ты совершали у меня тут самоубийства! Подумай не только о себе, но и о других людях-обо мне и о моих детях! Ты думаешь, мне легко живется?! Я работаю с утра до ночи, чтобы прокормить свою семью!
-Представь себе, я тоже много и тяжело работаю. Сегодня у меня выходной. Я хочу отдохнуть.
-Что у тебя произошло?
-Ничего. В том-то и дело, что ничего не произошло и не произойдет, пока я не сдохну. У меня такое впечатление, что я уже жил, и не раз. Но Бог раз за разом снова посылает меня в эту жизнь. Не знаю, чего он от меня хочет - чтобы я изменился? А я не хочу меняться. Не хочу и не буду, чего бы мне это ни стоило. Ни ремесленником, ни рабом я не стану! Каждый раз я рождаюсь еще более старым и несчастным. Но другим не буду! Это своего рода протест актера: мы ведь все своего рода актеры в этом мире.
-Что еще за протест?-хозяин недоверчиво посмотрел на своего клиента.
-Протест против ролей, на которые меня назначает Бог. Мне однажды сон снился в котором я с Богом спорил.
-"Здесь режиссер я!"-кричал мне Бог. -Честно, я слышал его голос. - "А ты будешь играть ту роль, которую получишь от меня!"
Пускай он режиссер, но ведь и я не просто так, я - актер! И поэтому крикнул ему в ответ: -Я не буду играть твоих ролей, либо буду играть их по-своему!
-Посмотрим! Марш обратно на сцену!
-Я устал. И я уже очень стар.
-Будешь играть до тех пор, пока не исправишься! -сказал Бог.
-Ты можешь мучить меня сколько угодно, изводить этой бесконечной жизнью. Или убить. Но переделать меня ты не сможешь, ведь тогда это буду уже не я....
И еще сказал я Богу,- твоя пьеса бездарна... Зачем нужно мучить одних людей, чтобы другие жили хорошо? Наверное дело в том, что одних ты любишь, а других-нет.
Владелец кондитерской сочувственно слушал толстяка и не перебивал: он был уверен, что толстяк давно свихнулся.
Где-то к пятидесяти у толстяка начались серьезные проблемы со здоровьем и он несколько раз оказывался в больнице в прединфарктном состоянии.
Да и не мудрено-живет один, какая женщина захочет с таким жить?
Правда однажды он появился в компании симпатичной женщины, лет на двадцать моложе его.
Он тогда продал свой старенький "Фольксваген" и купил новенькую "Мазду" самой последней модели, на котором катал свою подругу по ресторанам и магазинам.
А еще он очень любил ее фотографировать то на фоне заката, то на фоне морской волны, то среди каких-нибудь экзотических деревьев.
Так продолжалось месяца три, а потом девушка вдруг исчезла, толстяк продал свою дорогую машину, помрачнел и выходил из своей квартиры только на работу или за покупками. Из гостей к нему захаживали только судебные приставы - видимо он влез в большие долги.
Соседи одно время даже говорили, что скоро толстяка выселят из этой квартиры в старом доме, и он будет жить на улице. Впрочем, тогда он еще не был толстяком, только лицо у него сделалось багровым то ли от спиртного, то ли от переживаний, а может от того и другого.
Толстяк работал по шестнадцать часов и кое-как расплатился с частью долгов. По выходным он сидел дома и никуда не выходил. Правда однажды, в свой выходной он вынес на мусорную свалку неподалеку от дома несколько картонных ящиков заполненных обрывками фотографий.
С тех пор никто его не видел с фотоаппаратом. Главным его развлечением стали еда, сигареты и выпивка.
Запах перегара и табачного дыма доносившийся из его квартиры, чувствовался даже при закрытых дверях и на лестничной площадке.
Если он с кем-то из соседей или знакомых разговаривал, то ругал женщин, говорил, что все они шлюхи, что жизнь он потратил на детей, которые оказались ему чужими, работал и работает обогащая других, а сам при этом еле сводит концы с концами.
Из прежних его пристрастий осталась лишь привычка подолгу сидеть на берегу моря, где он пил пиво, закусывая всякой всячиной вроде чипсов.
У него начались серьезные проблемы со здоровьем и толстяк ушел с завода, став ночным сторожем.
Однажды ночью, прямо перед работой , ему вдруг стало плохо. Толстяк попытался открыть входную дверь и позвать на помощь, но успел только повернуть ключ в двери и упал на пол.
Так его и нашел начальник смены, который заявился к толстяку прямо домой, после того как попытки дозвониться до ночного строжа не увенчались успехом.
-"Вот оказывается что такое смерть: черная болотная жижа и ничего больше"-подумал он, неожиданно не то вынырнув из болота, не то очнувшись от тяжелого без сновидений сна. ... Первым его ощущением было ликование: жив! По сравнению с черным болотом смерти, жизнь казалась ярким веселым праздником...
Но стоило ему вспомнить себя,свою жизнь и он тут же ощутил чувство тяжелой тоски от того, что снова придется вернуться в этот замкнутый круг, где единственная отрада- жрачка, пиво, курево, а все остальное- постылая работа, халупа, в которой не живешь, а сидишь как под домашним арестом, счета, долги и связанная с этим ненужная суета... Все самое ненужное в этой жизни, кроме самой жизни, и другого не будет.
Радость возвращения сменилась глубоким разочарованием: Смерть оказалась ни чем иным как черным липким болотом, в котором ты либо тонешь навсегда, либо возвращаешься в прежнюю жизнь, с ее суетой, иллюзиями и разочарованиями. И нет в том болоте или за ним, ни таинственного коридора, ни рая, ни ада. Просто ты либо живешь, либо умираешь. И ничего больше.
Мысленно он огляделся вокруг в надежде найти хоть что-то похожее на Рай или Ад, но кроме этого крохотного островка между жизнью и смертью ничего не увидел.
Болотная жижа из которой он только что выбрался, вызывала у него омерзение. Но и обратно, в жалкое существование именуемое жизнью, он больше не вернется!
Не нужны ему ни болотная топь, ни зыбкая почва. Поэтому он останется здесь: между болотом смерти и постылой жизнью, на этом крохотном островке, где нет ни суеты, ни борьбы за жалкое существование. Здесь нет ни пространства, ни времени. Здесь вообще ничего нет кроме этой отстраненности от всего...
Только пусто здесь... Совершенно пусто. Он очень устал пока выкарабкивался из болота смерти и еще больше устал от собственных мрачных мыслей и от всего этого его начало клонить в дрему...
Сон представился толстяку в виде поезда из облаков, которому не нужны ни рельсы, ни электротяга. Облако само окутало его и он радостно погрузился уже было в сон, но тут кто-то крикнул над самым его ухом:
-Илья, Илья, проснитесь же наконец!
Это кричала операционная сестра и в голосе ее слышалось отчаяние.
Толстяк отвлекся на голос и тут же с горечью увидел, что отстал от облака-поезда.
-Ну какого черта!- поморщился Илья Львович от досады.
Облако было так прекрасно! Он мог на нем плыть и плыть, а теперь вот оно прошло мимо и он отстал от этого чудесного поезда по вине какой-то дуры!
-Илья Львович! Просыпайтесь же!- настырная медсестра хлопала его ладошкой по лицу заставляя проснуться.
-Не хочу!-отчаянно крикнул Илья и... Побежал догонять облако. Он скроется в этом чудесном воздушном поезде и плевать ему на всех! У него появится неограниченное количество времени для сновидений и грез... Это как эмиграция в другой мир, откуда его уже никто и никогда не вытащит...
-Но вот, же он реагирует на свет и на звуки... Илья Львович, откройте глаза!-сказал другой, на этот раз уже мужской голос с жесткой, требовательной интонацией.
-Не открою!- Все так же мысленно огрызнулся Илья Львович. -Зачем снова возвращаться на этот праздник, если он не твой? Чтобы быть на нем прислугой? Поищите себе кого-нибудь другого, а с меня-хватит! Или вы предлагаете мне снова драться за место под солнцем? А ради чего? Чтобы опять остаться ни с чем, побитым, изможденным и ни на что не годным? Ну объясните мне, зачем?!
Скорее всего, они там, наверху, или где-то в другом измерении, его не слышат. Но это и не важно. Потому что Илья твердо решил для себя- обратно он не вернется! Он догонит уходящий поезд и будет спать в нем вечно. А если не догонит, то останется здесь: на этом островке между жизнью и смертью.
-А ну просыпайся!- прикрикнул на него врач.
-Ты здесь никто!-на бегу огрызнулся Илья Львович.
-Держите его!-заорал врач. -Уходит!... Черт! Сердце остановилось... Укол! Быстрее! У нас нет времени!
В это время Илья бежал изо всех сил, а может быть парил боясь оглянуться и затылком ощущая дыхание преследователей.
На этот раз его уже никто не заставит снова вернуться в этот чужой город и жить прежней жизнью.
Весь этот кошмар начался для него с того, что его однажды отвлекли. В детстве он разговаривал с облаками. Они отлично понимали друг друга. Эх, какие облака это были! Величественные, многообещающие... Но все это было в детстве. Он тогда еще умел рисовать картины из облаков. Но однажды в школе его отвлекли от облаков цифрами и словами, вытряхнули из него его самого, а потом наполнили тем, что нужно. А когда он вырос, то становился всем, кем угодно, кроме того, кем хотел быть.
Теперь Илья Львович бежал изо всех сил туда, где ему будет спокойно и радостно.
-Черт! Уходит! Далеко ушел, гад, не догнать!- с досадой выругался его спаситель -оперирующий хирург. -Столько сил потрачено и теперь все зря?!-Возмущался хирург,-колите еще, у нас есть минуты три. Потом будет поздно: если мы и откачаем его, то он останется идиотом на всю жизнь!
-"Идиотом!"-услышал Илья Львович, -Пусть так.Они же всю жизнь считали его ненормальным. Так пусть теперь оставят его в покое! Походят вокруг да около, да и вернутся ни с чем, в свою распроклятую жизнь. А он сможет остаться здесь...
Не зря же он выбрался из этого непроходимого болота. Во время операции ему казалось, что он вот-вот утонет. Вокруг ни просвета, темень и липкая черная жижа.
А потом вдруг этот спасительный островок, где мечты так близко. Здесь так хорошо: ощущение такое, как будто вымокнув до нитки под дождем ты вдруг попадаешь в теплое помещение, смываешь с себя холод и грязь теплой водой а потом надеваешь чистую сухую одежду. Вот оно значит что: между болотом смерти и пыточной жизни существует все-таки существует нечто... Оазис... Он останется и будет жить здесь. И никто его отсюда не вытащит! Пускай здесь ничего нет, зато до облаков тут можно дотронуться рукой и за поездом оказывается не нужно бежать как в жизни- он сам приходит к тебе...
Особенный поезд, где вместо пассажиров твоя собственная жизнь и ты идешь по вагону отыскивать свои ощущения и впечатления, а ничего искать не нужно-оно все здесь: друзья юности, их студенческое кафе, кальян, пиво, веселые шутки, горящие глаза при виде стройных девичьих ножек.... Оно никуда не ушло, оно все здесь, с ним или при нем, такое же яркое как и тогда, лет сорок назад... Но только он ничего при этом не испытывает, не ощущает...
-Наверное вагоном ошибся,- растерянно подумал Илья и ринулся дальше - в следующий вагон.
Сон тем хорош, что не знает ни времени, ни обстоятельств. Во сне может сбыться то, чего никогда не сбудется в жизни. Во сне можно чувствовать себя молодым и здоровым, даже если в жизни все наоборот... Во сне можно общаться с мертвыми, как с живыми. И еще, сон хорош тем, что все кошмары в нем оказываются всего лишь сном.
Умирать тоже хорошо во сне. Переход получается мягким. А вот возвращаться к жизни после сна гораздо тяжелее.
Полы в поезде оказались зыбкими. Да и сам поезд казался очень старым и ненадежным. А может и не поезд вовсе, а самолет, потому что не едет по земле, а как-будто парит над нею, да еще на такой огромной высоте, что кажется можно без труда коснуться космоса. А ухватиться, чтобы удержаться, здесь не за что- все в этом странном самолете-поезде слишком ветхое и ненадежное. Непонятно куда и зачем летит этот объект, есть ли у него конечный пункт назначения или летит он пока не развалится и рухнет обломками на землю? Зачем поднялся так высоко, будто собрался в космос, при его-то ветхости?
Илье стало по-настоящему, а не как во сне страшно. В таком самолете у него гораздо больше шансов рухнуть вниз, чем добраться до звезд. Да и зачем ему эти звезды?! Разве нельзя жить без них? И хотелось ему теперь просто прилететь куда-нибудь, не важно куда, только бы не упасть!
С огромной высоты он вдруг увидел себя и с отвращением посмотрел на свое огромное пузо и подумал, что только в больнице человеческое тело выглядит именно таким, каково оно на самом деле- без одежды и прикрас. Да, именно в свете больницы- мрачном коридоре между жизнью и смертью, ты настоящий.
Он огорчился от увиденного и ринулся дальше по узкому коридору в следующий, не то вагон поезда, не то салон самолета и здесь увидел большой праздник, который уже подходил к концу или вовсе закончился.
Он застал лишь пустые или полупустые блюда со всевозможной снедью и деликатесами. Однако еды вроде бы еще много, только вот есть ее нечем и не из чего. При виде всего этого исчезающего изобилия у него разыгрался аппетит и захотелось отведать от остатков пира. Но еда на столах уже давно остыла, разложенные в определенной форме и порядке явства теперь не представляли собой цельной картины, изуродованные торопливостью и жадностью гостей. Возле столов суетились молодые парни и девушки в черных передниках, которые быстро всю оставшуюся еду выбрасывали в огромные ведра. Прямо у него на глазах деликатесы и дорогая еда превращались в помои, которые уже ничего кроме отвращения не вызывали.
Те, кто не успел урвать от пира, как и он стояли в стороне и испытывали при этом досаду и разочарование. В изобилии остался только серый хлеб и огромные арбузы,уже даже переспевшие. Одним хлебом можно наесться, чтобы быть сытым. А арбузы- сколько они стоят, сейчас, в самом начале весны? Наверное дорогущие...
-Бери, потом не будешь жалеть!- Говорит ему женщина на кассе. -Съешь сейчас, получишь скидку на целый год.
И он покупает арбуз. Самый большой , самый сочный и сладкий в своей жизни... И ничего ему уже больше в жизни не надо... Он еще подумал: что это за арбуз такой? Может и не арбуз вовсе, а какой-то тайный смысл?
Но понять этого он не успел, потому что самолет уже как-будто сам нес его по узкому коридору дальше, а он все думал о таинственном арбузе , о красоте, которая так стремительно и легко превращается в свою противоположность, и еще о том, что вот как часто то, что кажется нам удовольствием на самом деле всего лишь помои, выложенные в красивую посуду...
Грань между сном и реальностью истончилась совершенно... Он уже и сам толком не понимал, где реальность, а где бред...
Вот он, родной город, где Илья Львович не был целую вечность и уже даже не надеялся когда-нибудь сюда вернуться. А вот сейчас вдруг вернулся так легко, как-будто никуда и не уезжал.
Но почему-то, когда он наконец-то попал домой, тысячи случайных людей стали отвлекать его своими делами, проблемами,вопросами, словами. Он никак не мог вырваться из этого водоворота ненужных дел и в конце-концов обнаружил, что у него совсем не осталось времени на то, ради чего он приехал: на то, чтобы увидеть дом, родных и близких.
И тогда он рванулся изо всех сил туда, где был его дом. Эту дорогу он знал даже с закрытыми глазами. Там все по-прежнему и никто не умирал. Только почему-то его никто не замечает и у всех свои дела-им не до него...
И старый друг, с которым столько было всего пережито, переговорено и выпито, был точно таким же как и двадцать пять лет назад. Друг совсем не изменился и Илья Львович не сдержал своего удивления по этому поводу. А тот в ответ улыбнулся и сказал, что в снах люди не меняются.
Он думал, что увидевшись, они оба не смогут сдержать радость встречи. Но друг не проявлял никаких эмоций и похоже был занят совсем другими делами. И вообще друг смотрел на него как смотрят лица с фотографий...
Безразличие друга вызывало у Ильи Львовича досаду, но потом он вспомнил, что это ведь совсем другой мир...
И все-таки... Сколько раз он представлял себе их встречу!
Девушка, которую оба любили, выбрала его друга....
С той свадьбы прошла уже целая вечность, жених и невеста давно развелись, а сам он так в родной город больше никогда не возвращался и писем никому не писал. Просто исчез. Но прежняя жизнь иногда напоминала о себе. И тогда возникал перед глазами дом, в котором прошли его детство и юность. Там все было точно такое же: мебель, вещи, обои на стенах и даже виноградник по всей наружной стене. В детстве он никогда не успевал собрать этот виноград- птицы всегда успевали раньше. В самом углу окна ласточки каждый год вили гнездо и соседские пацаны стреляли из рогаток по птичьим гнездам, а он отстреливался с крыши, гордый от того, что защищает птиц и вообще воюет за правду и никого не боится.
Многих из тех пацанов уже давно нет: кто-то подсел на стакан, а кто-то на иглу. Другие уже давно на пенсии, кто при званиях и почестях, а кто весьма скромно, но все расплывшиеся,с довольными рожами на фото в социальных сетях. Дурачатся с внуками или маятся дурью возле компьютера.
И сразу захотелось проснуться, но открыть глаза не было сил, да и не хотелось возвращаться обратно в рутину жизни: что там ждет его?
Странно, другие так хотят жить и для этого ограничивают себя во всем: в еде , в водке, даже в любовных утехах. Терзают себя гимнастикой и бегом. При этом живут в страхе перед смертью и все равно умирают раньше времени.
А ему вот плевать на все и в первую очередь на саму жизнь, в которой он не то плыл по течению, не то его несло. Просыпаясь каждое утро он первым делом долго соображал где же он. Вместо гимнастики и пробежки опохмелялся, потом облачался в обыденность как в привычный костюм , в котором его привыкли видеть окружающие: непризнанный гений, балагур и дебошир, известный лишь своими похабными песнями.
Похабщину раздавал щедро , как брагу, а драгоценное вино обращенных к ней строк оберегал в своем сердце от копошащегося под ногами суетливого мира. В досаде на жизнь рвал свое сердце , но оно оказалось крепче, чем он думал и падая от очередного приступа, он снова поднимался. Какая-то сила все время гнала его прочь -обратно в жизнь.
А когда смерть пришла за ним уже всерьез, вдруг оказалось, что у него масса незаконченных дел и... Ужасно хочется жить.
По-настоящему умираешь только когда плюешь на всю эту незаконченность. Тебе все равно как и что будет. Это и есть смерть.
Сейчас ему наплевать. Значит, он умер?
Тогда к чему эта бесконечная поездка в автобусе, пассажиром которого он вдруг оказался, по бескрайним просторам его Родины?
Едет он целую вечность непонятно откуда, куда и зачем. Дорога однообразная и вокруг него в самом автобусе ничего не меняется Но все в этом сне было отчетливо, как наяву.
И оказалось. что была там установлена видеокамера, причем отличного качества, которая все происходящее в дороге фиксировала до мельчайших деталей и потом транслировала весь отснятый материал....Он удивился, когда заметил, что куда-бы он ни смотрел, везде видел отснятые камерой кадры. И еще больше он удивился, когда понял, что камера следит не столько за происходящим в автобусе, сколько за его жизнью, не упуская никаких мелочей. Может то и не автобус был, мчащийся без остановок, а его жизнь, где случайные попутчики это те, с кем довелось встретиться в разное время? И как бы он ни повернулся, а везде, будто на экране телевизора видит отснятый таинственной камерой фильм о своей собственной жизни и поражается, до чего точно запечатлены черты его лица, взгляд, движения.Целый фильм о его жизни: детство, юность и то, как он старился. Камера запечатлела невидимые в обычной жизни мелкие перемены: вот едва заметно изменились черты лица, вот взгляд стал совсем другим... Он все ехал и ехал, непонятно куда и зачем и дорога казалась бесконечной, а камера все фиксировала и фиксировала мельчайшие детали этой дороги и его жизни.И вдруг неожиданная остановка в каком-то провинциальном городе или может быть даже поселке. Запах провинции, унылая автобусная станция , особенно мрачная осенней порою. Он сразу узнал этот поселок. Не думал никогда, что когда-нибудь сюда вернется. Возвращаться сюда не хотелось, как и выходить из автобуса. Но ноги сильно затекли и пришлось выйти их размять. Он вышел из автобуса и тут же почти нос к носу столкнулся с режиссером их провинциального театра- наивного, амбициозного, непрофессионального, но живого. Как-будто режиссер специально дожидался его здесь. Нервный, сердитый. Ему не хочется скандалить, но похоже шуму не избежать. Он воровато оглядывается по сторонам , потому что таинственная камера где-то здесь, она следует за ним повсюду и обязательно все зафиксирует: мелкое тщеславие, готовность к компромиссам, желание владеть женщинами, но неумение любить. Неужели камера способна передавать чувства или их отсутствие?!
Но режиссер видимо думает совсем о другом и его не замечает. Он надеется , что больше никого здесь не встретит. Быстро протискивается в автобус и снова замечает светящийся крохотный глаз камеры.
Он чувствует, как начинает злиться. -Ты что, шпионишь за мной?! - со злостью обращается он к светящемуся глазу необычной камеры. А та, как-будто бы назло показывает ему все более неприглядные сюжеты из его жизни, причем в мельчайших подробностях: все пустоты будней, каждый темный уголок досады и множество дорог, которые ведут непонятно куда. Ему хочется найти и выключить камеру, но он не может этого сделать, только чувствует, что она где-то рядом, не то сверху, не то сбоку, все видит, все записывает и показывает ему. Он даже видит ее свет, но вдруг замечает стеклянную перегородку между собой и огоньком камеры и не может понять, кто от кого отделен: он от волшебной камеры или она от него. Он пытается спрятаться от нее, отвернуться, закрыть лицо руками, но камера не унимается.
-Довольно!- решительно говорит он и.. Вдруг оказывается посреди больничной палаты, растерянно смотрит по сторонам.
-Сбежать решил: улыбается врач,-От нас так просто не сбежишь.
Но оказывается, что это все сон. Просыпается от того, что его кто-то сильно толкнул. Так кажется во сне. А наяву- это боль.Что сейчас: утро или вечер? В таком состоянии время для человека исчезает.
Какое-то время он лежит усталый и отупевший, как-будто и правда только что боролся с невидимой и всезнающей камерой и нехотя размышляет о своей жизни. Думать об этом совсем не хочется, потому что ничего кроме досады от мыслей о том, как могло быть и не стало, в сознании нет. Да и оригинальностью эти мысли не отличаются.
То, что говорит сон, не всегда по душе.Размышляя над увиденным во сне он не замечает, как постепенно снова проваливается в забытье.
-Открой глаза!-кричит голос непонятно откуда. Но им уже овладело безразличие, он снова там, на своем островке и озирается в поисках своего облачного транспортного средства.
А его и искать не нужно-он в нем, как-будто и не выпадал из него.
Полутемная комната, детская кроватка, в которой проснувшись, сидит ребенок и с любопытством смотрит на него. Ребенок этот ему очень знаком, но он не может понять где его видел. Какие у него глаза! Совсем не детские, они умеют спрашивать по-взрослому. Приглядевшись к ребенку получше, он вдруг узнает себя в детстве.
-Ты - это я?- Спрашивает он ребенка.
-Нет, - спокойно, по-взрослому, отвечает тот, -Я- это ты.
-Но как же...- Расстерялся он. -Как ты можешь быть мною?
-Очень просто,- ответил ребенок, -Будет очень жаль, если ты не воспользуешься возможностью и не повторишь свою жизнь. -Он поднимается и совсем как взрослый не спеша выходит из коомнаты в темноту.
-Как можно повторить жизнь?!-Воскликнул он. Но ребенок, точнее он сам, уже исчез в полутемной комнате.
-Подожди!- кричал он вслед ребенку,- Объясни же! -Но ребенка и след простыл.
Тут только он заметил, что уже давно наступил вечер и пора собираться на занятия в университет.
-В университет? Зачем?!- Мысленно спрашивал он себя. -Ведь я такой старый, разве мне по силам сидеть с молодыми парнями и девушками на лекциях, что-то записывать и потом готовить курсовые? Да и к чему все это? Зачем я сюда пришел? Среди молодых я буду выглядеть совершенно нелепо... Бред какой-то!
Неужели в этом поезде нет нормальных мест?!-рассердился он.
-Илья Львович,- назойливо, будто звук работающей электодрели пробивался в сознание властный женский голос,-Вы меня слышите? Откройте глаза!
-Не хочу!- Крикнул он в ответ откуда-то из пещеры подсознания и снова погрузился в свой полу-сон, полу-забытье. Скорее, скорее в город... Там осталось что-то важное, самое важное в жизни...
Ему хотелось успеть везде , успеть по особенному, ведь во сне ты возвращаешься совсем не так, как в жизни. Во сне ты возвращаешься не просто в определенное место, а в определенное время... Если тебе повезет, конечно.
Церковь, как раз заканчивается богослужение. Люди не спеша подходят к алтарю а возле него большая коробка со сладостями... Какое-то особенное печенье. Много людей, большинство богобоязненные старушки. Одна из них берет коробку и протягивает ему. Ему неудобно брать печенье, он стесняется и что-то лопочет про то, что только сейчас пришел и никого здесь не знает.
-Возьми, -ласково говорит старушка, - Это особое печение, тебе от него станет легче. Он берет печенье и благодарит. Печенье действительно необычное. У него особые вкус и аромат и на душе от него становится спокойно. Интуитивно, а может даже инстинктивно, как зверь, он приходил сюда, когда на душе было неспокойно. Никогда ни одной молитвы не знал, но здесь на душе становилось спокойно и даже радостно.
Это даже не церковь была, а так, часовенка при старой городской больнице, вернее, больничном кладбище. Ее построил богатый купец, видимо в благодарность за успешное излечение, а может быть наоборот, собираясь покинуть этот мир. Кладбище было очень старым и на нем уже не хоронили лет сто. Во время войны здесь шли ожесточенные бои. Во время тех боев исчезли с лица земли и больница, и старое кладбище. А церквушка каким-то чудом уцелела. Многие десятилетия церковь пустовала, но потом, когда времена изменились, ее отреставрировали и возобновили в ней богослужения.
Дорогу к церкви он нашел бы и с закрытыми глазами. Люди расходятся , а он все стоит на пороге и не решается войти. И тогда к нему на встречу выходит священник. -Заходи, -просто говорит он.
-Но ведь вы не знаете кто я! - не может он поверить в происходящее.
-Раз ты пришел,- улыбается священник в ответ,- Значит тебе это нужно.
-Да, говорит он, - я хочу понять,зачем.
-Разве ты этого еще не понял?- священник внимательно посмотрел на него. -Тебе ведь нужна церковь?
-Да,- уверенно отвечает он.
-Тогда заходи,- решительно говорит священник и он идет вслед за ним. Священник погружен в свои мысли, а он всматривается в его лицо... -Саша?! - вдруг восклицает он, -Ты стал священником?!
-Да. А почему это тебя так удивило?
-Мы с тобой вечно враждовали, спорили...
-И вот ты пришел,- улыбнулся священник. Лицо у него как у одного из святых, очень знакомое. Это освещение здесь такое...
-Мне нужно найти... - говорит он.
-Иди,- спокойно отвечает священник.
И тут только он вспоминает про часы на своей руке... Или в сердце? Времени совсем нет, а хочется еще так много успеть. Странно. Оказывается, что он уже очень давно здесь, а так до сих пор нгде не побывал и никого не увидел. Нужно торопиться, потому что придется возвращаться. Куда и зачем он не знал, а вот мысль о том, что нужно возвращаться все время не давала покоя - домой-то он так и не попал.
И он рванулся изо всех сил к своему дому пытаясь за оставшиеся часы сделать то, что не успел в течение всей прежней жизни. Прямо из церкви мчался к своему дому, но как всегда заплутал.
Где он оставил свою машину? Почему совсем про нее забыл?
Некогда искать. Бегом, задыхаясь и обливаясь потом он мчится к своему дому. Еще один квартал, всего один квартал... И вдруг это кафе на углу. Вот кафе, куда он ходил в перерывах между занятиями. Здесь все по-прежнему, только в кармане у него почему-то старинные и видимо очень крупные ассигнации, а на прилавлке возле кассы целая груда огненно-красных монеток, наверное из меди. Еда в этом кафе всегда была несвежей и холодной, но за неимением выхода студенты все равно покупали еду именно здесь .
Увидев холодные бутерброды и пирожные, он вдруг захотел все это съесть и стал требовать это тыкая пальцем в витрину. -"Только не говори, что я должен тебе за все это триста рублей!",- сказал он лукаво улыбающемуся продавцу. Почему именно тиста? Он вытащил из кармана пачку ассигнаций и оказалось, что у него как раз триста рублей.
-А тридцать копеек у тебя найдется?- С издевкой спросил продавец.
Он достал из кармана горсть мелких огненно-красных монеток и отсчитав три из них бережно, чтоб не просыпать, выложил их перед продавцом. Продавец небрежно смахнул монетки в ящик стола и потерял к нему всякий интерес. А он все ел и ел и никак не мог утолить свой разбушевавшийся аппетит холодными несвежими пирожными.
А когда он наконец утолил голод, то оказалось, что на улицу, где находился его дом попасть можно только по воздуху.
-"Без самолета не добраться",- подумал он, но тут же увидел дожидавшийся его неподалеку на площади одномоторный самолет.
Залазь!- весело крикнул ему пилот и бросил из кабины кресло вроде тех, на которых люди поднимаются по канатной дороге.
Он сел в кресло и самолет понес его к знакомым местам, но где то здание, в котором он жил , ему никак найти не удавалось.
-А гдедом н..? -спросил он у пилота,-Можете вы доставить меня прямо туда?
-Еще тысяча рублей- весело ответил пилот.
-Но почему так много?! Ведь это же совсем рядом!
-Как хочешь,- безразлично бросил пилот и самолет улетел без него
А он стал блуждать среди домов пока окончательно не заблудился.
Проснитесь! Не хочу!-крикнул он и... Побежал. Держите его!-заорал главный. Сердце остановилось... Укол! Быстрее! У нас нет времени-он уходит. Он бежал боясь оглянуться, затылком ощущая дыхание преследователей. Главное, добраться до дома... Только где он, тот дом? Самое время сбежать в другую жизнь. Пустая квартира. Здесь нет ничего, кроме зеркала. Сколько сражений было за этот дом... А теперь вот он стоит совершенно пустой. Только зеркало осталось..
Здесь где-то должен быть дом. Его дом. Главное, добраться до дома... Только где он, тот дом? Пустая квартира. Здесь нет ничего, кроме зеркала. Сколько сражений было за этот дом... А теперь вот он стоит совершенно пустой. Только зеркало осталось..
Но везде, куда хватало его взгляда, было либо болото, либо зыбкая, ненадежная почва, хотя и поросшая травой и полевыми цветами.
Только то место, где он волею случая оказался, казалось ему твердым и надежным. И еще, отсюда можно было обозревать все пространство вокруг: и топь, и то, что кажется цветущей плодородной почвой, но на самом деле очень зыбко и не надежно.
Ему понравилось здесь, на этом островке, на который не распространялись ни законы болота, ни коварной земной поверхности. жизни, со всеми ее красотами, которая в любой момент могла совершенно неожиданно перейти в смертоносную топь.
Здесь не нужно все время торопиться успеть до темноты. Здесь тебе не нужно обдумывать каждый свой шаг. Здесь вообще нет ни пространства, ни времени.Здесь можно созерцать все вечно и видеть любые сновидения.
Он задумался о жизни и смерти.
-"Вот оказывается что такое смерть: черная болотная жижа и больше ничего..." А жизнь? - Обманчивая твердь?
Пожалуй, это все, что есть, а больше ничего нет: ни ада, ни рая, ни чистилища. Только узенькая полоска ничейной земли между жизнью и смертью, короткая передышка в вечном круговороте суеты.
Интересно выглядела жизнь оттуда, где он сейчас оказался: асфальтовые дороги, однотипные дома, парки, скверы... А под всем этим темная болотная жижа в которую любой в той жизни может провалиться в любой момент.
-Не хочу!-Что есть силы крикнул Илья Львович. На миг им овладело отчаяние, деваться было некуда и нужно было либо вернуться в жизнь, либо умереть.
Но тут он вдруг почувствовал, что не один на этой ничейной земле.
-Ну, что ты решил? - спросил его Голос.
Илья огляделся по сторонам и никак не мог понять, кто же задал ему этот вопрос: кто-то неведомый над ним, рядом в нем самом? А может это он сам задал себе этот вопрос?
Во всяком случае, вопрос этот произвел на Илью Львовича необычное действие и он вступил в ожесточенный спор с невидимым собеседником:
-Я останусь здесь!-твердо сказал Илья Львович.
-Не получится,-спокойно, но не оставляя шансов для возражений сказал Голос,-тебе придется либо вернуться обратно в жизнь, либо - в топь.
-А я не хочу ни туда, ни туда! Никто не заставит меня теперь вернуться ни обратно в жизнь, ни умереть! Я останусь здесь!
-Ты не можешь остаться здесь. Либо ты возвращаешься в жизнь и работаешь над ошибками, либо уходись навсегда.
Третьего не дано. Во всяком случае, смертным. Жизнь дана человеку для самосовершенствования. Если человек не самосовершенствуется, он умирает. Таков закон мироздания.
-Ты замучил меня своими нравоучениями, наказаниями, самосовершенствованием!
Мне не нужно твое совершенство, Я вполне устраиваю самого себя.
Ты сделал из меня совершеннейшего невростенника: своими постоянными нотациями, поучениями, оценками, наказаниями, вознаграждениями.