Он стоял в самом центре главной площади города, вытянув обе руки к небу, и кричал.
-Люди!!!
Типично бомжевское одутловатое лицо. Одежда, не знавшая стирки множество дней. Стоптанные разваливающиеся ботинки. И запах, неистребимый, отвратительный запах, сопровождающий ночующих в канализационных колодцах.
-Люди!!!
Он не ел уже, не знаю сколько дней. Остатки бывшей когда-то гордости не давали подойти к помойкам. Жгучая пульсирующая боль за грудиной искажала и без того изуродованное жизнью лицо.
-Люди!!!
А они обходили его стороной, пренебрежительно отводя глаза. Даже милиция старательно смотрела куда-нибудь в сторону, что с такого возьмешь, да и мало ли их таких развелось.
-Люди!!! Господи, есть ли вокруг люди?
Он еще совсем недавно был среди тех, кто так упорно старается не слышать его. Совсем недавно он получал приличную зарплату, но исполнилось пятьдесят, и хозяин выгнал его по совершенно пустяковому поводу. Ему нужны были молодые энергичные. Жена ушла к маме, они и так не ладили, а тут такой повод.
-Люди!!
Еще совсем недавно он жил в своей квартире, но позволил единственному любимому сыну взять кредит под залог, чтобы начать свое дело. Как-никак женился, и внучек растет прехорошенький, надо же чтобы жили достойно. Да и убедил тогда сын, что дело совершенно беспроигрышное.
-Люди!
Да есть ли вокруг люди? Вот ведь спешат все вокруг, изображая из себя человеков, и никому нет дела до этого рванья посреди площади. Мало ли сейчас таких, и каждый тебе такое порасскажет, чтобы жалость вызвать. А сами, небось, побогаче любого честного труженика будут. На милостыне да на бутылках пустых, небось, миллионы ворочают.
-Люди.
Уже не крик, а хрип вырывается из простуженной глотки, и падают воздетые к небу руки, падают вместе с тряпьем, вместе с телом. И теперь уже лежит на площади бесформенная куча, накрывающая бездыханное тело. Любопытство начинает одолевать спешащие мимо существа. И вот уже, проходя мимо, поближе, искоса поглядывая на то, что лежит, кто-то ворчит на власть, дескать, распустила народ. Кто-то в пол голоса ругает милицию, дескать, ни черта не работает, средь бела дня нажрутся, и валяются посреди главной площади. Нехотя подходит милиционер, заметив излишнее любопытство. Тыкает демократизатором в кучу тряпья и командным голосом "просит" подняться. Через некоторое время подъезжает старенькая колымага, непонятно как еще проворачивающая колеса, с красным крестом на боку. Двое санитаров в халатах, или нечто их напоминающем, брезгливо бросают эту кучу на видавшие виды, но не видавшие мытья, носилки. И легко, но с выражением все той же брезгливости на лицах, закидывают все, что осталось от человека в то, что осталось от машины. В морге сердобольная старушка, брезгливо сняв обноски с тела, обмоет обтянутый кожей скелет, сетуя на равнодушие нынешнего поколения. Так же равнодушно его закопают на кладбище, воткнув в холмик табличку с номером. И более никому нет дела, до выжившего из ума и лишившегося всего старика. А жаль.
Тогда, узнав о том, что квартиру заберут за долги, он даже не стал никуда ходить и ничего добиваться. Просто оделся и ушел, не говоря никому и никого не спрашивая о дальнейшем. Свою долю надо принимать таковой, как она есть, и незачем создавать какие-то трудности. В своем нынешнем состоянии он уже не надеялся на чью-либо бескорыстную помощь. Единственное, что он сделал, это зашел в банк, где перевел пенсию на карточку, чтобы ее можно было получить в любом городе. К счастью это оказалось возможным. На новое жилье и хорошую зарплату надежд не было никаких, и возвращаться к жене и сыну тоже не было возможности, так что он выбрал для себя скитание. Конечно же, не просто так шляться без дела, так он жить не мог. Он решил, что в своих странствиях будет нести людям слово правды. Не важно где, не важно кому, не важно даже нужна ли правда этим людям, главное, чтобы его слушали. Главное, чтобы его услышали, и, хоть на секунду, задумались.
Тогда, в начале своего пути, он еще верил, что на Земле есть те, кому нужна его правда. Просто люди не все понимают, что творится вокруг, просто им не с кем поделиться своими мыслями, просто они не могут найти единомышленников. Люди, какие бы они ни были, разумные существа, и если пробудить их разум, если помочь им задуматься, они сразу поймут, что так жить нельзя. А если подсказать им путь улучшения жизни, и путь наибольшей справедливости, то люди непременно им, этим путем, и пойдут. Он был тогда уверен, что его дар поможет ему. Этот дар он обнаружил совершенно случайно. Правда даже с детства за ним наблюдалось, что в его присутствии людям становится как-то легче. Как-то свободнее, веселее и радостней, но тогда все это объяснялось его молодостью и обаянием. Однако с годами этот дар не исчез. Он стал замечать, что в его присутствии никогда не возникает ссор, что у людей все начинает получаться проще и легче. Стоило ему пожелать, и моментально затихали скандалы в общественном транспорте. Стоило представить себе, что душа фонтанирует радостью, и на лицах окружающих сами собой рождаются улыбки. Это замечали и его близкие, но воспринимали совсем не так, как хотелось бы. Жена вообще принимала его дар исключительно в штыки. Сын, поначалу заинтересовавшийся всем этим, и даже начавший изучать человеческую энергетику, вскоре охладел ко всему выходящему за рамки обычного. Затянула, засосала обыденность и погоня за достатком. Почему-то все его родные, в конце концов, стали воспринимать эти способности как блажь, как желание надавить на окружающих, и особенно на близких, как стремление повелевать всеми. А он не стремился. А он не повелевал. Ему хотелось только облегчит жизнь близким, и по возможности сделать взаимоотношения людей проще и радостней. Почему люди так ограничены? Почему не задумываются о будущем? Почему так легко предают будущее ради сиюминутной выгоды? Эти вопросы беспрестанно крутились в его голове и не давали покоя. Иногда казалось, что вот он ответ, но проходило время, и новые вопросы разрушали стройную картину, создавая все новые и новые проблемы.
Он ушел. От всего, что его окружало, что когда-то казалось самым родным и близким, от людей, которых, он был уверен в этом, он всегда любил. Вдоль дороги, но, не приближаясь на столько, чтобы соблазн доехать попутным транспортом пересилил, наш путник двинулся к ближайшему городу. Ходьба, до тех пор, пока не устанут ноги, еда, приготовленная на костре, когда уже действительно хочется есть, а не тогда, когда это принято у всех остальных. Сон под открытым небом с нескончаемым наслаждением окружающими красотами, и пробуждение, когда сам организм говорит о том, что уже достаточно отдыха. В эти первые дни он был счастлив. Ощущение полной неограниченной свободы, радость единения с природой и мысли, свободно текущие и не тормозящие на обыденных необходимостях жизни, это радовало и покоряло своей простотой.
В город, не буду называть, чтобы не обидеть все за ним последовавшие, он вошел сразу после полудня, ни кем не замеченный, и не обративший на себя ни чьего внимания. В ближайшем сбербанке сняв небольшую сумму, и наскоро перекусив в закусочной, он направился на поиски главной площади. Найти ее не составляло никакого труда, как и во всяком небольшом городе, она располагалась в самом центре, и на ней разместились большинство государственных структур. Почему-то власть всегда стремится утвердиться в центре. Наверное, это от слабости. Ведь сильная власть сама привлекала бы к себе людей.
-Люди! Услышьте меня, к вам обращаюсь, считающим себя людьми! Вы, всегда ставящие себя выше всех созданий природы, прислушайтесь к тому, что говорит вам по-настоящему вольный человек. Хоть ненадолго оставьте свое рабское служение на потребу тела и инстинктов и включите свой разум. Ведь вы же считаете себя разумными? Почему же не следуете голосу своего разума? Задумайтесь хоть на мгновенье, что вы сделали в своей жизни не на потребу плоти, а для блага разума своего? Чем вы можете похвалиться, что стало делом разума вашего и во имя разума? Чем вы лучше животных вас окружающих, в чем вы выше их, что дал вам ваш собственный разум, и что он сотворил такого, что выделяет вас среди всех созданий земных? Вы скажете о развитии цивилизации? Ну а вы, сами вы, что сделали для развития человеческой цивилизации? Какую пользу ваш разум принес человеческой цивилизации? Каков именно его вклад в общие достижения разума на Земле? Какие конкретно свои дела вы можете назвать разумными, и выделяющими вас на фоне всей другой земной живности? Вы, живущие потребностями своей плоти и мечтающие, тайно или явно, о вечной жизни, чем вы сможете наполнить эту свою вечную жизнь? Даже в религиях своих вы превращаете рай в место вечного блаженства. Блаженства чего, позвольте вас спросить? И может ли существовать блаженство с точки зрения разума? Ведь не тело ваше может попасть в рай, оно тленно, как вы сами говорите. Душа ваша в рай попадает, ваш разум, но есть ли он у вас? Есть ли у вас душа? И какое наслаждение в раю вы ей можете доставить? Поверьте, на вратах в рай можно спокойно вещать большой амбарный замок и убирать привратника. Рай пуст, говорю я вам. Ни одна душа не перевесила на весах справедливости. Ни кто не сможет доказать, что большую часть жизни прожил во имя души, а не на благо плоти своей. И вечные муки - не огонь и боль, а вечное страдание от того, что не знает человек наслаждения иного, чем наслаждение, испытываемое плотью. Не знает человек радости иной, чем радость от плотского удовольствия. Разве не вечные муки - желание того, что не достижимо? Стремление к тому, что не вернуть? И разве не вечное блаженство освобождение разума от забот о плоти своей? Стремление к вечному, к познанию и самосовершенствованию, к накоплению и осмыслению, без обузы несовершенного нашпигованного инстинктами тела. Если вы разумны, если вы себя токовыми считаете, вдумайтесь в мои слова, и отделите зерна от плевел в вашей жизни.
К нему прислушивались, это, несомненно, некоторые даже останавливались на короткое время, но ни кто не задерживался на долго. Кто-то уходил, фыркнув про себя, мол, еще один проповедник, сколько их сектантов разных развелось. Кто-то, посчитав, что лично к нему это не имеет никакого отношения. Кто-то просто проходил мимо, даже не прислушиваясь к говорящему, опять какая-нибудь предвыборная агитация. Этих двоих мордоворотов он заметил сразу. Слишком они выделялись среди толпы. Сытые ухоженные лица, чистые хорошо подогнанные свободные костюмы, атлетические, явно накачанные фигуры и полное отсутствие мысли в глазах. Стоя в небрежной позе, они смотрели на все окружающее сверху вниз, и на лицах не проходящее выражение самодовольства и самодостаточности. Он уже говорил, обращаясь именно к этим двум, ведь если поймут они, то для других и подавно все будет понятно.
-Как можете вы, называющие себя людьми, отказаться от разума? Как можно решать что-либо не силой разума, не силой убеждения, а физической силой? Как можно уподобляться животной стае, где главенствует сила, где правит вожак? Если вам это нравится, если вас устраивает такое положение вещей, то не называйте себя людьми. Называйте себя животными, человеческим стадом, если хотите. Живите ради продолжения рода, ради сытной еды и теплого угла, но не называйте себя разумными. Признайте себя животными, и не мечтайте ни о какой вечной жизни.
-Слышь Вась, кажись этот козёл хочет нас оскорбить?
-Натурально.
Волной накатила злость. Почему эти жлобы ничего не хотят понимать?
-Напрягите свои засыхающие мозги. Найдите в себе хоть остатки разума и задумайтесь. Ведь вы равнодушны ко всему окружающему. Вас не волнуют не только нищие, все потерявшие люди, не только брошенные бесправные дети, но даже ваши родные и близкие. За сиюминутную выгоду вы предадите родную мать.
-Не, Вась, он определенно на нас бочку катит.
-Значится надо научить лоха уважать пацанов.
Медленно, нагло улыбаясь, эти двое стали двигаться сквозь толпу, не замечая окружающих. Словно им было все позволено. Словно не было вокруг ни одного стража правопорядка. Словно весь мир принадлежит только им. В абсолютной уверенности в своей безнаказанности. Убежденные, что ни кто не посмеет сказать им ни слова, не говоря о том, чтобы остановить.
-Неужели не осталось в вас ничего человеческого, неужели никогда не заболит ваше сердце от чувства несправедливости, и не отнимутся руки и ноги, занесенные для удара? Загляните внутрь себя, ведь вы все еще люди!
Он замер в нерешительности, видя, как оба амбала практически одновременно очутились на асфальте. Один, согнувшись пополам, схватился руками за грудь, а другой, неистово корча рожи, пытался шевельнуть хоть одной конечностью, и не мог. Ощутив легкое касание плеча, он резко обернулся, но никого сзади близко не было. Напротив, все поспешно старались удалиться, и только женщина стояла шагах в пятнадцати и пристально смотрела ему в глаза. Она сделала несколько шагов вперед, протянула к нему руку и певучим низким голосом заговорила.
-Меня зовут Мария, вам нужно немедленно уходить. Вам не простят того, как вы обошлись с этими двумя.
-Но это не я! Во всяком случае, я этого совсем не хотел.
-Как вас зовут?
-Меня? Но я потерял свое имя вместе со своим прошлым, а нового пока не нашел.
-Хорошо, я буду звать вас Лель, вы не против?
-Нет, но почему Лель?
-Был такой народный певец в древней Руси, который своими песнями будил в людях человеческие чувства.
-Но ведь я не пою.
-Это не важно. Вы своим словом хотите пробудить в людях человеческое.
-Откуда вы знаете.... А впрочем, не важно. Что ж Лель так Лель.
-А теперь пойдемте быстрее, мы еще успеем наговориться.
Он доверился этой женщине сразу и безоговорочно. Уверенность в том, что она хочет помочь, что обладает какими-то необъяснимыми способностями, дающими возможность создавать впечатление касания плеча на расстоянии и угадывания мыслей и намерений, заставили быстро двигаться вслед за ней в незнакомом городе в неизвестном направлении.
-Нам что-то угрожает?
-А вы как думаете?
-Не знаю, хотя есть ощущение опасности. Правда, объяснить его ни чем не могу.
-Эти ребята, которых вы так ловко вырубили, телохранители местного шишки.
-Я ведь ни кого не вырубал.
-А что с ними, по-вашему, стало?
-Да понятия не имею.
-Вы что, в самом деле, ни чего не понимаете?
-Ничегошеньки.
-Не сейчас, нас слышат.
Через некоторое время они остановились в небольшом проходном дворе. Мария вынула из сумочки амулетик. На вид совсем невзрачный, какой-то камешек на простой веревочке. Однако Лель почувствовал мощную силу, исходящую от амулета и непроизвольно отшатнулся.
-Чувствительность, как я и ожидала, у вас на высшем уровне. Но вам нечего бояться, этот амулет не причинит вам зла. Это оберег. Он закроет вас и ваше поле от постороннего влияния, и не даст возможности легко лоцировать в пространстве. Оденьте на шею. Те, кто могут, потеряют нас здесь, и будут искать в этом районе. Нам же предстоит дальнейший путь.
-А кто это, те, кто могут?
-Вопросы потом, когда мы будем в безопасности.
Ничего не оставалось делать, Лель одел на шею такой невзрачный с виду и в то же время чрезвычайно мощный оберег, и они двинулись дальше. И снова переходы, пересадки, повороты, на удивление Лель даже не смог бы ответить в каком направлении они двигались и на скольких автобусах, с какими номерами ехали. Даже как внешне выглядит дом, в который они вошли, не отложилось в памяти. Только третий этаж и квартира направо, все, что он мог сказать позже о месте своего пребывания.
-Вот мы и пришли. Раздевайтесь, проходите. Здесь можно будет поговорить, это место достаточно надежно защищено. На все вопросы, возникшие у вас я пока ответить не смогу, но и на те, что смогу, отвечу только после того, как вы немного отдохнете и перекусите.
-Вы так легко читаете у меня в голове? На вас этот оберег не действует? Когда я надел его появилось ощущение полной изолированности, как будто я никто и нигде, и вокруг ни одной живой души.
-Читать мысли и в самом деле легко, особенно если они направлены непосредственно к тебе, если захотите, я вас позже этому научу. А амулет кодировала я сама, так что он на меня ну никак не может действовать.
-На вас тоже есть амулет? Почему я не чувствовал вас?
-Нет, амулета никакого нет, я и так достаточно хорошо умею закрываться. Как-нибудь мы и об этом поговорим. А сейчас отдыхайте, осмотритесь, а я поколдую на кухне.
-Поколдуете?
-Конечно, ведь приготовить вкусную пищу тоже своего рода колдовство. Разве вы не замечали, что из одних и тех же продуктов, по одному и тому же рецепту, каждый, тем не менее, готовит пищу только со своим вкусом?
-Да, это есть.
-Ну вот, разве же это не колдовство?
-Так вы колдунья?
-Ведьма, вы хотите сказать? Так вот, нет. До колдуньи, а уж тем более до ведьмы, мне очень даже еще далеко. Скорее я ведунья.
-А чем это отличается?
-Возможностями, прежде всего, и знаниями. Но вы уже задаете вопросы, а мы же договорились, что это потом.
-Не помню, чтобы я подписывал какой-то договор.
-Это хорошо. Вы осторожны, независимы и обладаете достаточно сильной волей, чтобы не попасть под чье-либо влияние. И все же потерпите немного, так надо.
Поели почти молча. После еды и кофе прошли в маленькую комнату, скорее напоминающую лабораторию и уселись напротив друг друга. Мария не вращающееся кресло перед столом с последней моделью персонального компьютера, а Лель на небольшом раскладывающемся диванчике.
-Ну, теперь можете спрашивать.
-Мария, мы с вами практически не знакомы, и я значительно старше вас, так что я думаю, вас не обидит мое предложение? Вопросы, которые я собирался задавать, и те, которые наверняка зададите мне вы, не терпят отчужденности. Поэтому давайте сразу перейдем на ты. Это само собой никого ни к чему не обязывает, но мне кажется так все-таки проще.
-Хорошо, хотя мне поначалу это будет нелегко. Так что вы не обижайтесь, если я вдруг обращусь на вы, привычка, понимаете ли.
-Ну, вот и хорошо, мы обо всем договорились. Теперь вопросы. Прежде всего, что произошло там, на площади, вы можете мне объяснить?
-Думаю смогу.
-Так что же?
-Видите ли, Лель, вы далеко не простой человек.
-Ты.
-Ты это наверняка и сам понимаешь, только до сих пор не в курсе всех своих возможностей.
-Естественно не в курсе, а ты мои возможности знаешь?
-Далеко не все, хотя многие вижу.
-И что же это за возможности такие, о которых я не знаю, а ты видишь?
-Ты слышал о биополе? Ты что-нибудь читал об экстрасенсорике и телепатических возможностях?
-Кое-что, но весьма редко и чаще в литературе разоблачающей эти выдумки.
-Так, значит познания в этой области практически нулевые. Но ты хотя бы веришь во все это, или как большинство принимаешь за шарлатанство?
-Трудно так сразу ответить. Во-первых, верить я разучился еще в школе. Когда нам на уроках внушали одно, а в жизни я видел совсем другое. С тех пор я никогда не верил ни во что, что мне пытались внушить. Про что говорили, что в это надо поверить. Это касается и религий всевозможных, и политики, и некоторых областей науки, строящихся на предположениях. Что же касается экстрасенсов, то все же в большинстве своем они шарлатаны. Правда, не буду отрицать, некоторые из них все же обладают способностями, которые невозможно понять и объяснить. Кроме того, я и сам замечал некоторые факты, которые трудно объяснимы современными научными знаниями, и даже идут в разрез с ними. То есть я не могу отрицать существование чего-то такого, что не объяснено наукой, и что в какой-то мере объясняется экстрасенсорными возможностями человека. Но верить в это, как ты выразилась, я пока не могу. Не достаточно фактов для этого, и совсем нет знаний.
-В этом я могу вам помочь. Кстати вот еще один факт, который трудно будет оспорить. Помните, о чем вы думали там, на площади, когда упали эти двое?
-В общих чертах, да.
-Ну и о чем?
-Ну, я подумал, что эти сытые тупоголовые подобия человека никогда в жизни не испытали, что такое душевная боль, что такое чувство беспомощности. Я почти ненавидел их за это. Я ненавидел эту тупую силу, не подкрепленную даже искоркой разума. Эту вседозволенность грубой физической силы.
-Да, и выразили эту свою ненависть в словах о боли сердца и невозможности поднять руку.
-Да, кажется, так я и сказал.
-И что же произошло дальше? Один упал, схватившись за сердце, а у другого полностью отказали руки и ноги.
-Вы хотите сказать, что это мои слова сделали это?
-Нет, не слова, это сделали ваши эмоции, ваше поле усиленное ими.
-Мое поле?
-Да, именно так. Разве вы не замечали, что можете управлять состоянием окружающих вас людей, даже не прибегая к словам?
-Нет, ну что-то такое я, конечно, замечал, даже мои родственники всегда упрекали меня, что я их подавляю.
-Ну вот.
-Что, ну вот, и что же это, по-вашему, значит?
-А вы сами как думаете?
-Да ни как я не думаю, я просто этого не понимаю.
-А как, по-вашему, могли увлечь за собой такое количество людей, причем далеко не глупых, такие лидеры как Македонский, Наполеон, Гитлер, Ленин. Ведь даже не вооруженным глазом видно, что их идеи далеко не бесспорны, а иногда даже и просто неверны и вредны?
-Вы хотите сказать, что это тоже биополе?
-А вы разве не знаете, что около них всегда были люди, находящиеся в тени, но управляющие на самом деле действительностью? Люди, непосредственно занимающиеся оккультными науками?
-О Гитлере я что-то подобное слышал, но не о Ленине.
-О да, наши лидеры до сих пор тщательно скрывают, что пользуются тем, что официально называют шарлатанством.
-Вы хотите сказать, что и сейчас у них есть свои колдуны?
-Ну, колдунами они уже давно себя не называют, но именно это я и хотела вам сказать.
-Стоп, я так увлекся и до такой степени ошарашен, что даже сам, наверное, перешел на вы. Давай вернемся. Ты хочешь доказать мне, что я тоже способен управлять людьми не прибегая к помощи слов и действий?
-Хочу.
-То есть я тоже колдун?
-Да, и очень мощный, пожалуй, даже по силе ты превосходишь многих из окружения наших лидеров. Только ты еще не умеешь пользоваться достаточно хорошо своей силой.
-И ты, конечно же, сможешь меня научить пользоваться.
-Кое-что смогу, но в основном тебе придется учиться самому. Иначе в этом деле невозможно.
-А зачем тебе это? Ну, в смысле, я зачем?
-Это так сразу не объяснить. Надеюсь, ты смотришь телевизор?
-Напрасно надеешься. Во-первых, у меня нет телевизора, как и всего остального, нет. Во-вторых, даже когда был, я не особо-то его смотрел. Какой смысл пялиться на экран, если не веришь ни одному произнесенному с него слову? Все сплошное вранье, фальшь и подтасовка фактов. А людей, простых наших граждан, какими идиотами там изображают, во всех этих дурацких игрищах и конкурсах. Если им верить, ни одного нормального человека на Руси не осталось, сплошная алчная, эгоистичная, тупая сволочь. Фильмы эти о тупых руководителях и милиционерах, погрязших в коррупции, и героях киллерах, уничтожающих себе подобных, о проститутках единственно способных во всей России на настоящую любовь. И вы предлагаете это смотреть? Вас ли я слышу?
-Нет, не предлагаю. Это просто необходимо иногда делать, чтобы быть в курсе происходящего. Не мне же учить тебя отделять зерна от плевел?
-В курсе чего?
-Ну, хотя бы в курсе того, сколько всевозможных сект, кланов, колдунов, шаманов, целителей и всякой швали под них подстраивающейся развелось.
-Ни в религии, ни в секты, ни в колдунов всевозможных я никогда всерьез не верил.
-И напрасно.
-Напрасно? Ты ли это говоришь? Разве не дельцы, наживающиеся на чужой доверчивости и чужом горе, все эти новообращенные? Разве не корысть за каждым их деяньем и каждым их словом? Разве все эти обряды и мистификации не чистой воды показуха, пускающая пыль в глаза? Ты хочешь сказать, что за всем этим фарсом есть хотя бы толика правды?
-Да, именно это я и хочу сказать. Только правда эта не пользуется показушными эффектами, а тихо делает свое дело. Как тебе объяснить, что настоящая сила прячется за всем этим антуражем, чтобы скрыть истинные свои возможности.
-И где же она эта сила на самом деле?
-Сильные мира сего давно уже пригрели ее под своим крылышком, и усиленно держат в секрете.
-А им-то, зачем это надо?
-А ты сегодня разве не использовал свою силу? А если такая сила будет использована против них? Тем более что ученые ни чем им помочь не могут. Разве не логично с их стороны отобрать самых лучших из владеющих силой, и заставить себя защищать?
-Хорошо, но людям, владеющим этой силой, им то зачем все это надо? Они же своих хозяев в момент могут превратить хоть в жабу. Ну не в прямом смысле конечно.
-А власть, а достаток, а свобода в исследованиях и росте знаний, разве это не соблазнительно? И самое главное, что все это, находясь в тени, не засвечивая свои возможности и свою силу. Все это под прикрытием лиц находящихся при власти и деньгах, и все же в полной независимости от них. Можно ли от этого отказаться?
-А ты, почему не среди них?
-Кто тебе это сказал?
-Ты сказала, своими сегодняшними действиями, своей квартирой отгороженной от мира, своим поведением.
-Ну что ж, кое-что ты понял правильно, но далеко не все. У меня есть свои покровители, иначе бы я не просуществовала в этой сфере и месяца. У этих покровителей тоже есть свои планы, и они усиленно скрывают их от остального мира. Скрывают, естественно, и меня, и мои возможности. Только они не знают моей силы. Это по сравнению с ними сила огромна, а по сравнению с другими эта сила иногда просто ничтожно мала. Вот если бы объединить мои знания и твою силу, это было бы впечатляюще.
-То есть ты предлагаешь сотрудничество?
-В каком-то смысле, да, но и защиту тоже. Ты сегодня сильно засветился. Проявив свою мощь, ты оставил такой глубокий след, что наверняка уже попал в сферу поиска не только наших местных специалистов, но и во всем мире о тебе уже знают.
-И чем мне это грозит?
-Тем, что возьмут в оборот, и если не сломают, не заставят работать на себя, то наверняка уничтожат потенциально опасного противника.
-Но чем я могу быть опасен? С моим нулем знаний, с моей неуправляемой силой, с моим полным отсутствием стремления к власти я просто не могу быть ни чем полезен и опасен.
-Опасен ты можешь быть, и ты сегодня это уже доказал, а знания, это еще проще. И литература имеется, и люди могут научить, и другие источники познания тебе со временем станут доступны. Нужно всего лишь хотеть и уметь получать знания. А, судя по нашему разговору, и умение читать между строк, и понимание недосказанного тебе очень даже присущи. То есть твои знания - это только проявление желаний. Кто может гарантировать, что они у тебя не проявятся?
-И что же теперь делать?
-Бороться.
-С кем? И зачем? И вообще я не хочу никакой войны, в любой форме ее проявления. Неужели нельзя как-то по другому.
-К сожалению, в настоящее время нельзя.
-Но я не хочу, я лучше уйду куда-нибудь, спрячусь, вообще отшельником жить буду.
-Ничего не получится. Ты засветился. Раньше твои действия могли оценить, как спонтанное излучение толпы в период подъема эмоций, а сейчас тебя вычислят в одно мгновение. Твое поле теперь идентифицировано с личностью. Тебе ни куда не уйти и ни где не спрятаться. Найдут, и захватят врасплох. Ты ни защититься, ни лоцировать еще не умеешь, они непременно воспользуются этим. И, поверь мне, они прекрасно знают теперь твои возможности и умения.
-А если я захочу избавиться от этих своих возможностей? Если я захочу стать нормальным средним человеком, это возможно?
-Увы, нет. Ты уже открыл свои силы, и загнать их обратно не под силу никому.
-Так что же мне остается? Либо учись, и воюй, либо на плаху?
-Примерно так, но все не так печально, как ты себе представляешь. В конце концов, твои силы и возможности могут служить только благу, ведь это твой выбор. И помешать тебе ни кто не сможет. Ты только станешь много сильней, и будешь обладать тем, о чем только мечтают. Будешь обладать возможностями недоступными никакой технике, как бы она ни развивалась. Что делают люди, развивая технику? Ты когда-нибудь задумывался над этим?
-Задумывался. И не пришел к однозначному выводу. С одной стороны люди увеличивают свои возможности, с другой уродуют природу. С одной стороны невозможно без техники прокормить такое множество народа, с другой стороны все больше людей надо, чтобы обслуживать эту самую технику. В общем, противоречия на каждом шагу.
-А ты можешь представить себе человечество вообще без техники?
-Мне кажется это невозможно. С самого начала своего существования человечество только и делало, что изобретало что-нибудь, чтобы облегчить себе жизнь.
-И, тем не менее, возможна ли, по-твоему, цивилизация без техники?
-Это что, предложение пофантазировать? Еще одна проверка на способности?
-Не совсем, хотя и это не исключается.
-Хорошо, попробую. Предположим, техники нет. Что из этого следует? Человеку, чтобы существовать, надо кормиться. Чем может кормиться человек? Животными и растениями. Отсюда охота, животноводство и растениеводство. Ну, или собирательство. Без этого не выжить. Но и на человека будут охотиться, да и не все растения съедобны, и растут они не во всех широтах. Человек не самое сильное животное на земле, как мы знаем, значит, ему нужны какие-то другие источники силы, чтобы выжить. А получение новых источников силы, это уже развитие техники. Если только человек не найдет какие-то другие источники силы, не материальные. Есть еще такое понятие у человека, как духовные силы. И множество свидетельств, что в критические моменты человек может использовать эту энергию, эту силу. Причем, по этим самым свидетельствам, сила эта неисчерпаема и необорима. Делаем вывод, что для создания другой, не технической цивилизации человеку необходимо использовать эти самые духовные силы, не материальные, но способные влиять и руководить материей. Но отсюда получается, что человек должен быть способен силой духа, силой разума руководить всем материальным миром, преображать его по своему желанию. Что-то уж очень похожее на божество получается. Почему же человек не пошел по этому пути, если это возможно?
-А ты как думаешь?
-Ну вот, опять, сам задавай вопросы, и сам на них отвечай. Называется, она меня учит.
-А разве не так?
-Ну, так, в какой-то мере. Учишь мыслить. Хорошо. Почему не пошел? Возможны две причины, либо не захотел, либо не смог.
-Ну, дальше рассуждай, что остановился? Ждешь наводящего вопроса?
-Не смог, это сомнительно, слишком много сказок и легенд, про колдунов, чудеса и великих. Не на пустом же месте они берутся. А вот не захотел. Это человеку ближе. Во всех сказках и легендах говориться, чтобы достичь совершенства колдуны должны были многие десятилетия учиться. А сейчас уже даже дети легко овладевают техникой, может в этом причина?
-Лень?
-Нет, более легкий путь. Человек выбирает то, что легче дается. Помните? “Лучше синица в руках, чем журавль в небе”.
-Замечательно. Так что? Может, начнем учиться?
-Многие десятилетия?
-Как будет получаться.
-Мне уже не отпущено многих десятилетий. Если не будет толку, скажи мне сразу, чтобы напрасно не тратить время, ни твое, ни мое.
-Ты сам поймешь.
Лель в своей прошлой жизни, как сам он выражался, очень любил учиться. Не так, как это делается в школах и институтах. Не зубриловка, а постепенное проникновение и понимание. И теперь его учеба шла легко и уверенно. Сами занятия представляли из себя нечто странное. Мария наводила на мысль, формулировала вопрос, а дальше Лель сам должен был постичь смысл и найти путь использования возможности. Только когда он забирался в дебри и выбирал неправильное направление, Мария позволяла себе вмешаться и слегка подтолкнуть в нужном направлении. Лель освоил виденье ауры человека с открытыми глазами. Он уже мог даже оценить характер и здоровье того, на кого смотрел в данную минуту. Начало получаться и виденье с закрытыми глазами, и даже в полной темноте, так называемое полевое видение. Освоил Лель и управление состоянием ауры людей. Так он легко мог вызвать в человеке чувство неудовлетворенности и чувство покоя. Разделяя ауры подвыпивших компаний, он стал совершенно спокойно чувствовать себя на улице в любое время суток, и в любой обстановке. Одним усилием мысли он мог легко прекратить драку, даже между большими группами людей. Однажды он попробовал свои силы даже на стадионе, в самый горячий момент футбольного матча. И вместо того, чтобы вымещать свое зло за проигрыш любимой команда на милиции, фанаты дружно рыдали на трибуне, не пытаясь даже уйти со стадиона. Обучение двигалось, и довольно быстрыми темпами. Лель уже легко лоцировал агрессию, направленную на него, и защищался, меняя резонанс своего поля. Даже неожиданные выпады приходящие как будто ниоткуда, признак высокой энергетичности и глубоких знаний, проходили для него и Марии почти безболезненно. Последние несколько дней он даже выходил из дома самостоятельно, не опасаясь быть запеленгованным. Беда пришла нежданно. Возвращаясь с прогулки, Лель издалека почувствовал какое-то беспокойство. Дом Марии как будто светился изнутри. Волны боли и страха разогнали от него прохожих, даже жильцы в большинстве своем выбежали на улицу, так и не поняв, что же их выгнало. Постаравшись сделаться как можно более незаметным, Лель пробрался на нужный этаж и вошел в квартиру. То, что он увидел, вызвало спазм сердечной мышцы, и оно остановилось на какое-то время. На кухне, в луже крови корчилась в судорогах Мария. Из носа и ушей ее текла кровь, страшная головная боль разламывала черепную коробку, дыханье было прерывистое и невыносимо тяжелое. Вместо белков глаз сплошное красное пятно, закрывающее собой даже черноту зрачка. Вызвав в себе злость, и отторжение всего внешнего, Лель бросился к Марии. Всем своим существом он стремился помочь ей, облегчить ее боль и страдания, но знаний для этого было слишком мало. Мария умирала на его руках, знала об этом сама и стремилась утешить Леля. Последнее, что она смогла выдавить из себя, были хриплые слова, едва понятые Лелем.
-Мой шеф предал меня, они все же добрались до моего мозга. Это кровоизлияние, ты ничего не сможешь.... Не вини себя...
-Мария, не надо, что мне надо делать, скажи, я сумею.
-Уходи...
Еще раз вздрогнув, и глотнув воздух как-то судорожно и прерывисто, Мария замерла. Два красных пятна глаз застыли на невидимой точке потолка. Лель гладил ее по голове, пачкаясь кровью и не замечая текущих по щекам слез. Лицо Марии успокаивалось, прояснялось. Кровь перестала течь. И на губах ее, еще так недавно искореженных гримасой боли, медленно начала проступать улыбка. Если бы не холод тела и отсутствие пульса, могло показаться, что она поправляется, но Лель знал, это была смерть. И улыбка на лице оттого, что Мария теперь уже не достижима своим врагам. Теперь она в лучшем мире. И разум ее, еще недавно искореженный и исколотый болью и ненавистью, освободился. Ушла боль, ушла ненависть, ушла зависимость от бренного тела, и только воля и радость впереди.
-Но она права, я должен уходить. Мне ничем не доказать свою непричастность к тому, что здесь произошло. А я должен быть свободен. Я должен выполнить свою миссию.
Вымыв руки, и сменив одежду на свою прежнюю хламиду, Лель вышел из дома ни кем не замеченный, и снова отправился в путь. Все повторялось, как и тогда в начале, но все было уже совсем другим. Не мог он ощутить полного покоя и полного одиночества, как раньше. Всюду незримо присутствовали чужие мысли и чужая воля. Не всегда можно было понять чьи, но всегда можно было оценить их опасность. Несколько раз он явно почувствовал атаки, направленные непосредственно на него, и не однажды ощущал, что его ищут, цепляются и пытаются определить местоположение. Теперь он умел уходить от всего этого, и уходил, но через какое-то время все повторялось.
Свет вспыхнул неожиданно, как будто со всех сторон. Ни деревья, ни облака не мешали ему проникать всюду, не создавая тени. Глаза ослепли мгновенно, и сознание медленно начало угасать. Последним усилием воли Лель ударил по этому свету всей своей мощью, и он померк вместе с остатками сознания. Очнулся Лель в полной темноте, не понимая, где находится. Осознав себя, он тут же предпринял попытки сориентироваться. Ни видение ауры, ни полевое зрение, позволяющее видеть с закрытыми глазами, не принесли результата. Тем не менее, Лель твердо знал, что он не на Земле, что вокруг замкнутое пространство, и что он тут не один. Но почему тогда нет ауры того, другого? На таком расстоянии ни какая защита не позволит спрятаться так основательно. Даже если на это хватит мощности поля, сама защита все равно будет видна. Что-то тут было не так.
-Есть здесь кто-нибудь?
-Есть. - Голос словно раздавался сразу отовсюду. - Вы, кажется, пришли в себя?
-Почему я вас не вижу?
-На этот вопрос существует несколько ответов. Вы уничтожили силовой запас моей энергетической установки, сейчас ночь, и мы находимся внутри моего корабля на теневой стороне.
-Но, кто вы? Почему я не вижу вас, почему я не вижу и не ощущаю вашего поля?
-Потому, что у меня его нет.
-Но вы же живое существо, и судя по ответам даже разумное, а все живое имеет свои поля.
-Биологические поля. Вы же не думаете, что разум может существовать только в биологической форме?
-А в какой форме он еще может существовать?
-Вы должны и сами это знать, ведь вы же создаете компьютеры.
-Что же я разговариваю с компьютером?
-Если хотите, можете считать и так.
-Но вы же не компьютер?
-Нет, но для нашего разговора это не важно.
-И о чем же мы будем разговаривать?
-О вас, и о людях Земли.
-Значит вы не Землянин.
-Верное заключение.
-Значит, все-таки разговоры об инопланетянах не беспочвенны.
-Значит.
-И чего же вы от нас Землян хотите?
-А вы как думаете?
-Что за черт. Почему все хотят, чтобы за них думал я?
-Потому, что тогда нам легче будет понять друг друга.
-Ладно, согласен порассуждать. Как я понимаю, ни наши знания, ни наши научные достижения вас интересовать не могут. Ваша цивилизация далеко перешагнула нашу. Наша биология и строение всего живого, как я понимаю, вами уже давным-давно изучены. Вести нас к светлому будущему, стать нашими учителями, вы, очевидно, не сочли нужным. Что же вас может интересовать такое, что заставляет многие тысячи лет, если не миллионы, все время находиться рядом, и, даже, периодически попадать нам на глаза, напоминая о своем существовании. Очевидно что-то такое, чего у вас нет, но что вам очень нужно.
-Да, ваш разум продвинулся довольно далеко в умении сопоставлять факты, и делать выводы.
-Продолжим, если вы не против?
-Я не против.
-Итак, что же в нас есть такое, что вас привлекло. Думаю, ответ очевиден. У вас нет поля, значит именно оно вас и интересует.
-Браво.
-Минуточку, я еще не пришел к выводу, зачем вам оно.
-Интересно послушать.
-У вас нет поля, значит, вы и ваше мышление полностью материальны.
-Это очевидно.
-Отсюда следует, что вы, как и все материальное подвержены старению и разрушению.
-И это так.
-Значит, вы смертны. И если учесть, что наше поле информационно и в какой-то мере самостоятельно, то видимо вы за ним охотитесь, чтобы обрести с его помощью вторую жизнь, и, очевидно, бессмертие?
-Ну что ж, Очевидно мы недооценили человека. И среди вас есть ярко выраженные индивиды.
-Бросьте, ваша лесть совершенно не уместна. Мы далеко не так глупы, и к подобным выводам наверняка приходили тысячи и тысячи, за время существования человека. Что же вы делали с теми, кто понял вашу суть, если даже упоминания о вас нет в истории?
-Частично, конечно, такие уничтожались, причем вами же, людьми. Частично обстоятельства складывались так, что их все считали сумасшедшими, а частично они действительно становились сумасшедшими. Но были и такие, которых удавалось купить. Кого за деньги, кого за славу, кого за власть, но все они становились ярыми противниками исследования того, что нам казалось опасным направлением. Люди легко продаются, в своем большинстве, особенно когда постигают тщетность попыток борьбы.
-И меня вы тоже хотите купить?
-А это нам удастся?
-Не думаю.
-Вот и мы, тоже не думаем. С вами все оказалось сложнее. Вы самая большая опасность, с которой мы до сих пор сталкивались. Имея практически все желаемое для нормального индивида, вы от всего отказались. Все бросили. И ради чего? Ради химеры оздоровления человечества.
-Почему же вы меня просто не уничтожили?
-И это был бы выход, но вы нечто особенное, нечто не изученное, причем представляющее опасность. Отказаться от изучения того, что опасно, мы не могли. Вы же понимаете?
-Значит и вы, ради будущего готовы рисковать?
-Риска особого нет, поверьте. Просто вы слишком эмоциональны. Вы даже выводы сделали очень логичные, но совершенно не правильные.
-Может, вы объясните, в чем они не правильные?
-Охотно. Нам бы не хотелось в вашем лице иметь такого сильного противника. Напротив, мы бы не отказались от союзника.
-Итак?
-Итак, вы пришли к абсолютно правильному выводу, что нас может интересовать в людях. Только выводы, в силу вашей технической безграмотности, вы сделали совершенно противоположные. Мы не в состоянии использовать поля, вырабатываемые биологическим разумом. Если бы это было не так, мы бы просто в вас не нуждались, а производили бы поля сами. Так же мы не можем перестраивать ваши поля. Единственное, что нам подвластно, мы можем эти поля уничтожить, или защитить, в зависимости от необходимости.
-А зачем вам это?
-В ответе на этот вопрос и скрыт смысл нашей деятельности. Как бы вы сами на него ответили?
-Хорошо, попробую, если вы мне ответите на один вопрос. Так ли уж опасны наши поля?
-Увы, так. И если вы овладеете полностью способностями заложенными в ваши поля, вы становитесь опасными не только для нас, но и для всей вселенной, для всего мирозданья.
-Значит, вы защищаете мирозданье от наших полей?
-Себя, в первую очередь, а уж потом мирозданье.
-Вы уничтожаете все наши поля, после нашей смерти?
-Это уже второй вопрос, но я и на него отвечу. Далеко не все. Утверждать так, значит полностью отрицать созидательную роль человечества во вселенной.
-Значит, вы взяли на себя роль судей, и определяете что полезно, что вредно для вселенной.
-Мы определяем, что полезно, а что вредно для нас. Что может нести нам опасность. Вселенная тут не при чем. Мы защищаемся. Если бы наши деяния были вредны для вселенной, она бы уже давно позаботилась о нашем исчезновении.
-А кто вам дал право распоряжаться нами?
-Оно и так принадлежит нам. По праву сильного. Если бы существование человечества было на столько опасно для нас, мы бы его давно уже уничтожили. Боюсь, это и придется вскоре сделать, поскольку появились вы.
-Что? Я? Я явлюсь причиной уничтожения всего человечества? Что я такого сделал? Чем я так опасен? Объяснит мне кто-нибудь, наконец?
-Не вы конкретно, а человек, вообще, обладающий вашими способностями. Вы только представитель, экземпляр, потенциально опасный.
-Ну, хорошо, какие же это способности? Что я такого опасного для вас могу сделать?
-А как вы думаете? Почему мы сидим в полной темноте на одном месте? Благо, еще успел отскочить от Земли, а то сейчас бы ваши НЛОшники налетели как саранча.