Власова Яна Юрьевна : другие произведения.

У бабочки всего лишь день

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Как интересно иногда людей сводит жизнь. Казалось бы, нет никаких шансов, что они могут повстречаться на этой земле, но каким-то невероятным образом их дороги судьбы вдруг пересекаются. И остается только удивляться, насколько тонко порой действуют боги, чтобы помочь двум душам встретиться в этом мире.

Глава 1

  
   Постепенно растворяется за окном жар лета. Страстные поцелуи солнца превращаются в ласковые и едва ощутимые прикосновения; опадает праздничное одеяние цветов, а листва готовится вспыхнуть золотым огнем осени, которая почти пришла в этот английский городок. Ночью в комнате становится прохладно, поэтому окно плотно закрыто, но сейчас, с первыми теплыми лучами, можно широко распахнуть створки, впуская свежесть и чистоту нового дня.
   Жмурясь от расшалившихся солнечных зайчиков, девушка выглянула на улицу и улыбнулась. Мир полнится звуками. Под окнами, сплетаясь с шелестом листьев, возносятся Богам звонкие песни птиц; вдалеке, мерно урча, проезжают автомобили, обгоняя их с рокотом и свистом, проносятся мотоциклисты; дятел, сокрытый раскидистыми кронами деревьев, глухо стучит по мощному стволу; во дворе шумно веселятся дети, с криками бегая за мячиком. Слышен легкий звон велосипедного клаксона и лай собак. Где-то играет музыка, отголоски которой вливаются в открытые окна домов.
   Мир полнится звуками, только Ашара Кой их услышать не способна. Да, бывает и так. Она родилась, узнав этот мир в безмолвии, и семнадцать лет ее жизни прошли в тишине. Кто-то скажет, что это рай: жить и не слышать громко работающего телевизора у соседа, скулежа чьей-то собаки, топота сверху и визгливой музыки с улицы, когда под окнами собирается очередная разбитная компания. Но попробуйте заткнуть уши и прожить так несколько дней. Без мелодии любимой песни, звуков привычной телепередачи по вечерам, голоса родных. И каждый раз, чтобы с кем-то поговорить ты должен повернуться к человеку лицом и неотрывно следить за каждым движением его губ. Ашара никогда не слышала голосов близких и друзей, а с окружающими общается, тонко улавливая их настроение, в чем со временем достигла мастерства. Новые знакомые порой и не сразу догадывались, что девушка их не слышит.
   По городу Ашара привыкла ходить в плеере, который никогда не включается, чтобы не объяснять, почему не обернулась на оклик, и избежать ненужного внимания. Память телефона заполнена сообщениями, но нет ни одного звонка; домашний телефон давно отключен за ненадобностью, а дверной звонок оборудован лампочками, которые есть в каждой комнате. Они загораются при нажатии на кнопку, что очень удобно. Если Ашара все же не замечает этого, то знакомые и соседи привыкли писать ей сообщения.
   Очень пушистый и кажущийся от этого огромным дымчатый кот, мурлыча, потерся о ногу девушки.
   - Доброе утро, Маркус, - Ашара улыбнулась. - Проголодался?
   Зашла в зал и раскрыла шторы, отчего солнечный свет огненной лавой хлынул в комнату. Уже год Ашара живет одна: отцу предложили хорошую работу, и родители уехали в другой город. Теперь в этой двухкомнатной квартире на шестом этаже, которая досталась Ашаре от тети по маминой линии, ей составляют компанию кот Маркус и ожереловый попугай Риза. Последняя сейчас как раз расправила крылья, разбуженная солнцем; проворковав что-то нежное, птица приступила к утренней чистке перьев.
   Легонько постучав ногтем по прутьям клетки, Ашара ушла на кухню. Распушив хвост, за ней неотступно следовал Маркус. Включила чайник и положила в миску корм, погладив кота по мягкой шерсти; ладонью почувствовала урчание. Маркус, словно зная, что хозяйка его не слышит, никогда не мяукал, привлекая внимание шелковыми прикосновениями лап. Кнопка на чайнике щелкнула, и кот прекратил есть, посмотрев в ту сторону. Поняв его молчаливый намек, Ашара поднялась.
   - Спасибо, Маркус, - кухню наполнил пьянящий аромат кофе с корицей. Позавтракав, переоделась и, взяв уже приготовленную сумку, вышла из квартиры.
   Ашара учится в университете на экономиста. Ее жизнь мало отличается от жизни слышащих друзей, но каждый день с самого рождения сопровождался тишиной. Наверное, немного легче это переносить, когда не с чем сравнить, и ты не знаешь, что бы мог иметь. Правда, иногда хотелось быть, как все. Слышать голоса, звуки музыки, смех детей, пение попугая, урчание своего кота и утонуть в окружающем разнообразии звуков. Иногда это желание становилось совсем невыносимым, и тогда Ашара погружалась в то, что любила и чему отдалась всей душой. Кто-то похлопал по плечу, и Ашара обернулась. Прочитав по губам однокурсницы слова приветствия, улыбнулась и поздоровалась в ответ:
   - Привет, Анабель. Как продвигается подготовка к празднику? Посмотри, даже сегодняшний день поздравляет тебя с наступающим Днем рождения. Какое солнышко. Наверное, и завтра будет такая же замечательная погода.
   - Я решила отметить свое восемнадцатилетие в клубе "Торнадо", - Анабель поправила короткую стрижку. - Собираемся завтра к семи. Ты ведь придешь? Я отправляла тебе приглашение. Приходи обязательно! Ты же моя самая близкая подруга!
   - Конечно, Анабель, - мягко ответила. - Я приду.
   - А еще ты слышала, что Торен расстался с Элизабет? Действительно, они совсем не пара. Говорят, он собирается уезжать. Интересно, как на это заявление отреагирует Лиза. Говорят, она все еще его любит, - в привычной манере затараторила Анабель.
   Ашара с легкой и немного отстраненной улыбкой, молча шла рядом. Решение подруги провести День рождение в клубе, а не в парке или дома, как обычно, ее не очень обрадовало. Такие места Ашара не любила и чувствовала себя там чужой. Чего не скажешь о Анабель. В любой компании эта невысокая девушка с короткой стрижкой темно-каштановых волос и озорными, горящими жизнью зелеными глазами чувствует себя раскрепощенно, даже если совсем не знает этих людей. Заводная и веселая - она душа любой компании.
   Ашаре она часто говорит, что той не хватает уверенности. Наверное, так и есть. Вздохнула. Идти на этот праздник придется в любом случае, как бы этого не хотелось. Анабель Велькс - подруга детства и единственная относится к ней на равных, без доли жалости и сочувствия. Что очень важно. Справиться со всем Ашара может и сама, а постоянные сострадающие взгляды невольно заставляют считать себя ненормальной или ущербной.
   Здание университета встретило гомоном и шумом, который для Ашары оставался монотонной тишиной. Заняв свои привычные места на первых рядах многоместной потоковой аудитории, подруги достали тетрадки. Почти никто из преподавателей не знал, что Ашара не слышит, ведь она ответственно записывала все их лекции и отвечала на вопросы. Когда она только пришла в школу, на уроках просто сидела, а потом просила тетрадки одноклассников домой, чтобы переписать материал. Заметив это, Анабель запретила так делать, и постепенно Ашара научилась писать, не глядя в тетрадь. Поначалу выходило плохо, и не в силах разобраться в корявых словах, девочка вновь просила тетради друзей, чтобы свериться, но Анабель пресекла и такую попытку сделать себе поблажку. Это не позволило расслабиться. Со слезами, медленно, но упорно Ашара продолжала учиться, и теперь спокойно писала, лишь изредка опуская взгляд в тетрадь, чтобы не привлекать излишнего внимания со стороны однокурсников и преподавателей.
   Анабель довольно улыбалась, по-прежнему не давая подруге спуску и часто таская за собой по разным праздникам, не желая понимать, что дело не в комплексах: Ашара просто любит проводить время наедине со своими мыслями. Оставаясь одна, она не чувствует себя брошенной или одинокой. Словно что-то близкое незримо присутствует рядом. И в теплом свете фонаря, в ласковом ветре осени и вечной тишине мира есть то, что дарит сердцу любовь.
   Резкая трель звонка, возвещающего о конце пары, заставила Анабель вздрогнуть. Ашара подхватила рюкзак и вышла в коридор.
   - Я до деканата сбегаю и вернусь! - Анабель слилась с толпой.
   Автомат с треском выдал стаканчик и зашумел. Когда молочный шоколад был готов, Ашара осторожно взяла пластмассовую емкость с горячим напитком и облокотилась на стену. Ждать следующую пару утомительно. Вообще ждать утомительно, особенно если не знаешь, есть ли в этом смысл. Каждый раз, стоя под дверями той или иной аудитории, ты не знаешь, что будет. Откроют перед тобой двери, или же ты так и останешься стоять, пока вокруг постепенно замедляется движение и толпа рассеивается. Люди расходятся по своим аудиториям, и в какое-то мгновение ты остаешься один. И, вроде бы, хочется уйти, но не решаешься сделать шаг. Проходит еще время, и, устав ждать, ты ступаешь к лестнице, чтобы сбежать вниз по ступенькам и окунуться в движение улиц, но в это мгновение появляется преподаватель. Двери открыты, и ждал ты не зря: тебе зачли экзамен.
   В чувствах приходится так же часто ждать. Только ожидание здесь глубже и серьезнее, отчего и более волнующе. Можно ждать сколько угодно, а в один миг не заметить человека, предназначенного тебе небом. Упущенное занятие легко исправить, но как вернуть упущенную любовь? Часто сомневаясь, где это не нужно, мы смелеем, когда от нас требуется робость и терпение. В то время как Анабель уже и не вспомнит имя своей первой любви, сердце Ашары упорно хранит молчание. Точно под непроницаемым куполом.
   Вздохнула и, выбросив стаканчик в урну, поискала взглядом подругу. Анабель стояла в другом конце коридора, оживлено разговаривая со знакомым из другой группы. Вот появился преподаватель и отпер дверь, запуская группу в аудиторию. Поток ребят хлынул в помещение, желая быстрее закончить занятие. Ашара замерла на входе и окликнула подругу.
   - Анабель!
   - Иду-иду! - попрощавшись, та вихрем заскочила в аудиторию и села на место рядом с Ашарой.
   И почему Анабель решила справлять праздник в клубе? Никак не получалось сосредоточиться на лекции по истории, к которым обычно относилась серьезно, так как, собственно сам предмет любила. Идти совершенно не хотелось. Если просто сказать об этом Анабель, та обидится и в который раз будет говорить, что нужно больше проводить времени со сверстниками. Возможно, это и так, только вот Ашаре куда больше нравится компания ее кота и попугаихи, которые не смотрят на нее, как на нечто ненормальное.
   Преподаватель продолжал свой однозвучный монолог, так же, видимо, погруженный в какие-то свои мысли. Наконец, закончив занятие, он отпустил группу, и, закрыв аудиторию, ушел сам, все так же погрузив задумчивый взгляд в себя. Ашара проводила его встревоженным взглядом.
   Еще до начала занятий они хорошо общались с молодым преподавателем, вскоре став друзьями. Джарвис Хепберн один из немногих в университете, кто знает об особенности Ашары. Он всегда здоровался с ней отдельно, и после пары они несколько минут разговаривали о делах или прошедшем дне друг друга, но сегодня Джарвис вообще не сказал ни слова, кроме лекционного материала, который Ашара благополучно упустила, занятая поиском предлога не идти на День рождение. Странно. Если у него проблемы, почему он молчит? Почему не поделится, ведь у них выстроились вполне доверительные отношения. Ашара вздохнула. В любом случае, принуждать к беседе она не собирается: у каждого человека должна быть свобода, и если Джарвис захочет, он поделится своей печалью.
   Нагретый за день воздух едва тронула вечерняя прохлада. От легкого прикосновения ветра с деревьев в плавном танце слетают бронзовые листья. Занятия закончились, когда на город опустилась осенняя темнота, которая уже к восьми вечера сгущается над миром. Ашара бегом поднялась домой и, повернув ручку крана, опустила замерзшие руки в теплую воду. Риза, услышав, что хозяйка вернулась, встрепенулась и перелетела ей на плечо.
   - Добрый вечер, Риз, - улыбнулась Ашара. Маркус дремал в кресле и лишь махнул хвостом, приветствуя хозяйку. Насладившись терпким вкусом горячего чая и окончательно согревшись, Ашара еще раз проверила гитару, которую завтра вручит Анабель: старый инструмент подруги сломался не так давно.
   Погасив свет, прикрыла окно и легла, кутаясь в одеяло. Несмотря на отнюдь не позднее время, глаза уже закрывались. Наверное, защитное желание спрятаться и не думать о предстоящем Дне рождении. Маркус забрался на кровать и лег под бок, мерно урча. Это теплое течение мягко унесло в сон.
  

Глава 2

  
   Ночью лунный свет проникает через тонкий тюль, заливая комнату серебряным сиянием. За окном простирается парк, поэтому свет города не мешает видеть блеск звезд, которые особенно ярко переливаются в такие безоблачные и ветряные ночи. Приглушенное стеклами кваканье лягушек лишь слегка тревожит тишину дома, сплетаясь с тихим пением соловья, сокрытого листвой парка.
   Юноша перевел взгляд на Ашару и, бесшумно опустился на кровать. Маркус поднял голову, но тут же, успокоившись, улегся обратно. Ашара крепко спит, тревожно хмуря брови; ресницы едва заметно вздрагивают. Ласковым прикосновением провел ладонью по щеке Ашары; тревога из ее души ушла, девушка вздохнула во сне и расслабилась.
   Теплая улыбка тронула губы. Осторожно погладил белокурые волосы, короткими локонами разметавшиеся по подушке. Вот уже семнадцать лет он бережет сны Ашары. Его зовут Сэм и он ангел-хранитель. Нет, он не обладает большими крыльями за спиной, и золотой ореол нимба над головой не сияет, одежда отнюдь не белоснежная ряса, а обычная рубашка и брюки бежевого цвета. Поднял взгляд на свое отражение в окне. Бронзовые волосы в ночи кажутся совсем темными, а голубые светлые глаза серебряными, словно далекая луна.
   Ашара вздохнула и перевернулась на бок. Сэм поправил одеяло и поднялся с кровати. Тихой поступью приблизился к противоположной стене и скользнул ладонью по корпусу скрипки, висевшей на креплениях. Игре на этом инструменте Ашара посвящает многие часы с ранних лет, и Сэм всегда поражался, как девушке удается улавливать звуки музыки, которые для нее закрыты завесой тишины. Чувствует ли она дыхание каждой мелодии, ласковой песней стекающей каждый раз, только смычек касается струн? Найти ответ можно в ее сознании. Очень легко узнать, о чем думает твой подопечный, но Сэм никогда не позволял себе такой вольности - подглядывать в мысли Ашары Кой. Поэтому переживания девушки он тонко улавливает в ее поведении, как Ашара читает настроение людей по их лицам.
   Опустился в кресло около окна, смотря на подопечную. Завтрашний поход к Анабель встревожил его не меньше, чем Ашару. Какое-то смутное предчувствие беды сковало сердце. С этой тревогой Сэм и задремал, оперевшись головой о руку.

Глава 3

   Почувствовав вибрацию будильника, Ашара проснулась и приподнялась на кровати. После ночи настроение немного улучшилось, а на лице сохранилась нежная улыбка, навеянная хорошим сном. Ашара подошла к зеркалу и провела расческой по чуть спутавшимся светлым локонам, едва тронутым золотом; лазурного цвета глаза чуть прищурены от яркого солнца. Придет ли на занятия Анабель? Неспешно позавтракала и оделась. Сегодня две пары, которые обещают пройти спокойно и даже скучно.
   Пешком спустилась по лестнице; тяжелая дверь внизу всегда с трудом поддавалась, но, сколько жильцы ни жаловались, менять ее никто не собирался. Стоило выйти на улицу, как мгновенно охватил дурманящий запах сырой листвы. Поправив тонкий шарф, Ашара быстрым шагом направилась в сторону университета. На мгновение показалось, что кто-то коснулся плеча; обернулась, но все прохожие спешили по своим делам, не обращая на нее внимания. Тряхнув волосами, отогнала минутное наваждение и продолжила свой путь...
  

***

  
   Когда их взгляды встретились Сэм растерялся, ведь в какое-то мгновение ему показалось, что она его видит. Нет. Ашара вздохнула и пошла дальше. Наверное, списала все на утомленность или ветер. Он хотел лишь согнать остатки рассеяности после сна, но Ашара, казалось, почувствовала его невесомое прикосновение. Осторожно перепрыгнув небольшую лужу, еще оставшуюся после прошедшего ночью дождя, Ашара вбежала вверх по ступенькам и скрылась в здании. С некоторым нежеланием Сэм последовал за ней: шум университета не нравился ему. Как и Ашара, он предпочитал более тихие, живущие размеренным ритмом места. Например, парк за домом, куда Ашара постоянно приходит играть на скрипке. Не имея возможности слышать стремительных звуков чьих-то разговоров, волнами накрывающих друг друга и сливаясь в единый оглушительный поток, Ашара, словно чувствовала беспокойство университета и старалась как можно скорее скрыться от него.
   Анабель видно не было. А вот она и подошла. Сегодня на ней платье, что так редко бывает. Анабель начала о чем-то быстро и воодушевленно рассказывать, как всегда бурно жестикулируя.
   Вдруг весь гам разговоров обратился безмолвием, а Сэма обдало холодом; тревожное предчувствие вновь проникло в душу, с грохотом растворив двери колючему страху. Стоя в этой пугающей тишине, Сэм не сводил глаз с подопечной: она не должна идти сегодня к подруге. Ни в коем случае. Это понимание, точно электрический разряд прошло сквозь сознание. Сэм вздрогнул, а звуки оглушительно прорвали невидимую стену безмолвия, обрушившись на него. Но как донести это до девушки, которая считает своей обязанностью попасть на День рождение Анабель?
   Опустился на свободное место за Ашарой, неотрывно смотря на нее. Солнечный свет, огненным потоком льющийся в большие окна, проникает в светлые волосы, отчего они приобрели медовый оттенок. Занервничав, Ашара обернулась, скользнув по юноше невидящим взглядом, и вновь вернулась к написанию лекции. Сэм перевел взгляд на соседнее с университетом здание за окном. Незнакомые люди бродят по коридорам, с тоской заключенных глядя на улицу. Если он не ошибается, это один из корпусов другого университета.
   Вновь повернувшись, Сэм обвел взглядом аудиторию, и вдруг ему в голову пришла идея, как попробовать остановить Ашару. Нивек - однокурсник его подопечной, с первых дней учебы, влюбленный в девушку, но боящийся ей в этом признаться. Воспылав надеждой на этот ход, легким дуновением ветра, Сэм прибавил Нивеку решимости. И вот Ашара удивленно разворачивает полученную записку.
   Сэм вздрогнул. Как-то странно кольнуло сердце, когда взгляд бирюзовых глаз пробежал по строчкам текста. Преисполненная любопытством Анабель заглянула в бумажку, и до Сэма донесся ее тихий шепот:
   - Что там, Ара? Что?
   - Нивек приглашает меня сегодня вечером сходить в кино.
   - Как банально, - фыркнула девушка и выжидающе уставилась на Ашару, сверля ту суровым взглядом. - И?
   - Я пойду-пойду к тебе. Не переживай, - Ашара написала в ответ отказ. План провалился, но Сэм почувствовал какое-то непонятное облегчение. Задуматься над этим ему не позволил скрипучий звонок. Анабель подскочила и, схватив, Ашару за руку, потянула ее из аудитории, рассказывая о предстоящем празднике, и что она наденет. Всю следующую пару Анабель витала в облаках, совершенно не слушая преподавателя, а после занятий попросила Ашару сходить с ней до актового зала, где забыла на днях пакет, но когда они спускались вниз, их перехватил Джарвис:
   - Добрый день, девочки, - подмигнул он. - Ашара, можно тебя на минутку?
   - Ладно, я побегу, - Велькс посмотрела на часы. - Увидимся вечером.
   - Как твои дела, Ашара? - Джарвис прислонился к стене, одернув темно-синий пиджак, и подбадривающе улыбнулся, в ожидании ответа.
   - Все в порядке, - кивнула, отходя в сторону, чтобы не мешать другим ребятам. - Сегодня День рождение Анабель, ей исполняется восемнадцать.
   - Вот как. А я хотел попросить тебя помочь мне с новой статьей. Печатаешь ты все-таки куда лучше меня, - взъерошив короткие черные волосы, выдохнул молодой человек и улыбнулся. - Ладно, справимся. Желаю хорошо провести вечер.
   - Что-то случилось, Джарвис? Ты такой взволнованный в последнее время.
   - С девушкой ссориться стали часто, - нахмурился мужчина, нервно дернув галстук, видимо очень его раздражающий, но только сорвал узел, из-за чего раздосадовано прошипел, безрезультатно пытаясь вернуть все обратно.
   - Мне казалось, с тобой поругаться вообще невозможно, - спокойно заметила Ашара, перехватив концы галстука и ловко завязав новый узел.
   - Спасибо. Но ты преувеличиваешь золото моего характера, - от души засмеялся Джарвис, поправляя ворот рубашки. - Ну что, тоже побежишь?
   - Нужно, - сникла Ашара. - А что за статья?
   - По экономике, - он щелкнул пальцами. - Твой профиль, кстати.
   - А обязательно сегодня? Может, я смогу помочь завтра?
   - Я собираюсь закончить ее до конца недели, - кивнул, ненадолго задумавшись. - Пособираю пока материал, подготовлю черновик. Давай увидимся послезавтра ближе к вечеру. Хорошо?
   - Да, конечно, - воодушевленно улыбнулась. - Пока, Джарвис! И не ругайтесь. Ты ведь такой хороший мужчина.
   Хепберн, усмехнувшись, покачал головой и шутливо щелкнул ее по носу:
   - До встречи, Ашара.
   Наблюдавший эту сцену Сэм обреченно вздохнул: так вовремя поступившее предложение этого историка, которому Ашара безгранично доверяет, а она вновь отказала. Погруженный в размышления, Сэм до самого дома шел, сосредоточенно нахмурив брови. Есть много способов не позволить Ашаре идти сегодня к Анабель. Можно было бы просто устроить потоп, прорвав трубу, но это происшествие очень расстроит Ашару, а заставлять девушку нервничать Сэм вовсе не желал.
   Сбросив сапоги, Ашара разделась и прошла в комнату проверить попугаиху. Риза развлекала себя тем, что переворачивалась на жердочке вниз головой и, повисев так, поднималась обратно, а после все сначала. Это было ее излюбленное времяпрепровождение. Однажды по привычке раскачиваясь, она не учла, что гардина в ванной слишком скользкая, и с растерянным воплем улетела в воду; возмущенная попугаиха несколько дней обиженно не выходила из клетки, бормоча что-то вполголоса.
   Насыпав урчащему Маркусу корма, Ашара включила чайник и приготовила кружку. Сэм опустился на стул, внимательно следя за движениями девушки. Чайник негромко щелкнул, и Ашара налила кипящей воды в кружку, чуть отстраненным взглядом наблюдая, как прозрачная вода окрашивается красно-коричневым оттенком. Подчинившись нахлынувшему отчаянию и трепетному желанию защитить это хрупкое создание, Сэм подошел и обнял ее. Юноша почувствовал, как она напряглась. После нескольких секунд оцепенения, Ашара посмотрела на Маркуса: кот мирно спал, не обращая никакого внимания на окружающую действительность. Ашара облегченно выдохнула и, кажется, успокоилась.
   Сэм улыбнулся. Да, животные видят то, что редко доступно взгляду человека, но Маркус давно привык к его присутствию и уже не реагирует на его появление. Ашара не боялась темноты или оставаться одна, никогда не пугаясь неведомых шорохов или привидений, которых обычно страшатся все дети. Он постарался сделать так, чтобы подопечная никогда не вникала в такие вещи, но теперь жалел об этом, ведь никак не получалось внушить ей, что сегодня нужно остаться дома. Вздохнул, устало потерев глаза.
   Поставив кружку на стол, Ашара скрылась в ванной. Раздался шум воды. Поразмыслив мгновение, Сэм, вздохнул. Вода выключилась. Трогать свет юноша не стал, боясь, что в темноте Ашара может поскользнуться, но как только, кутаясь в слишком большое для нее полотенце, та вышла из ванной с мокрыми спутавшимися волосами, свет в квартире погас. Ашара подошла к окну и оперлась на подоконник, глядя на улицу; задумчивый взгляд выражал тревогу. Нервно закусив губу, все же приготовила любимое бардовое платье, в котором собиралась пойти сегодня вечером. С твердой уверенностью не слушать свои предчувствия, прилегла на кровать. До Дня рождения оставалось чуть больше семи часов, и волосы успеют высохнуть сами.
   Сэм присел рядом, гладя задремавшую девушку по голове. Она тверда в своем решении не огорчать подругу, поэтому не остается ничего другого, как... Прикрыв глаза, выдохнул, пытаясь решить, насколько верным является его решение.
  

Глава 4

  
   Частный дом семьи Велькс в коттеджном поселке недалеко от центра города утопал в краснеющей листве. Липкий хмель, цепляясь за белый камень стен, протянулся до самой крыши, роняя на землю мягкие зеленоватые орехи. Дорожка к дому выложена камнем, а по бокам тянутся к солнцу ветви октябрины.
   Сбросив обувь, Анабель проскочила на второй этаж в свою комнату, стараясь успеть до того, как шестилетний брат поймет, что она пришла и начнет поздравлять своими способами. Но только за ней закрылась дверь в ее комнату, как на Анабель обрушился ворох сухой листвы, что показалось ей вполне безобидным, пока она не шагнула вперед, и, зацепившись за натянутую леску, не растянулась на полу.
   - Бастер! - возмущенно воскликнула, пытаясь выпутаться из цепкой ловушки.
   - С Днем рождения! - мальчишка проскочил в комнату и, обежав вокруг сестры, вновь скрылся в коридоре.
   - Неугомонный! - проворчав, Анабель поднялась на ноги и захлопнула дверь, закрывая ее на ключ. От этого ребенка ожидать можно было чего угодно с его специфическим чувством юмора; никто из соседей даже не желал оставаться с ним и тем более брать к себе домой, ведь он громил все на своем пути. Недаром его имя означает "разрушитель". Недоверчиво покосилась на оранжевую коробочку, призывно лежащую на самом видном месте - письменном столе. Решив не испытывать судьбу, отперла дверь и спустилась вниз на кухню.
   - Мама, это вы или Бастер оставили коробочку на моем столе?
   - Мы, - засмеялась женщина. - Бастер в твою комнату не заходил сегодня.
   - Ну да, - раздраженно фыркнула.
   - Что, уже успел? - по обреченному виду дочери, поняв ответ, Натали покачала головой. - Сочувствую, но ничем помочь не могу. Терпи, дочка.
   - А может, запереть его где-нибудь до завтра? - вкрадчиво прошептала.
   - Анабель!
   - Хорошо-хорошо, - примирительно выставила вперед руки. - Я пошутила.
   - Во сколько вы встречаетесь сегодня?
   - В семь! - крикнула Анабель из коридора. Вернулась в комнату и все еще с долей страха развернула коробочку, предусмотрительно отодвинувшись на безопасное расстояние, но вопреки ожиданиям на нее ничего не выпрыгнуло, не обрызгало какой-нибудь гадостью и не ударило током. Видно, брат теряет хватку. А в коробочке лежал новый МР3 плеер, память которого значительно больше, чем в ее старом проигрывателе. Радостно подключила его к компьютеру, желая скорее загрузить свои любимые композиции.
   Взгляд следил, как полоса передачи неспешно скользит вперед, улыбка погасла. Ашара никогда не услышит этих чудесных песен и не почувствует трепетной дрожи в теле при первых аккордах волнительной мелодии. Но, даже не слыша ни единого звука, ходила на концерты любимых исполнителей вместе с ней. Сама же Анабель не представляет жизни без музыки. Она и лекции слушает одним ухом, в то время как во втором играет какая-нибудь песня. Анабель даже окончила музыкальную школу, умеет играть на фортепиано и саксофоне, но больше всего предпочитает чуть дрожащие звуки гитары.
   Включив композицию молодого исполнителя, имени которого она не знала, Анабель взяла со стола фоторамку и рухнула на кровать, рассматривая фотографию. Это они с Ашарой совсем недавно - этим летом - гуляют у них в саду. Прикрыв глаза, мысленно перенеслась на каменную дорожку, среди душистых цветов. Высокие кроны деревьев скрывают этот укромный уголок от полуденного солнца. Нагретый зноем воздух замедляет движение мира, а вкрадчивый запах нежной хосты дурманит голову. Летом они часто проводили здесь время, вглядываясь в кружевные облака, медленно плывущие, словно корабли по лазурному небу. Этим облакам они вверяли свои мечты, веря, что на белоснежных парусах их слова достигнут Богов. Две подруги с ранних лет.
   Анабель поставила фотографию обратно на стол и выглянула в окно. Осень уже коснулась их сада своими прекрасными руками, озаряя сочную зелень золотом перстней на изящных пальцах. Под тяжестью созревших яблок клонились к земле ветви дерева; с глухим стуком налившиеся огнем солнца плоды срывались на мягкую траву. День рождение Анабель в конце сентября, когда фантастическое пламя осени горит особенно ярко.
   Телефон заиграл незатейливой и веселой мелодией: новое поздравление от друзей. Каждый год с каждым праздником ее поздравляет множество людей, она собирает большие компании и не представляет, как Ашара все время проводит то в одиночестве, то с ней или Джарвисом, ведь внимание людей так приятно. И когда ты появляешься где-то, все сразу обращают на тебя внимание. Сколько раз пыталась заставить Ашару выступить в университете или перед ее друзьями, но та упорно отказывалась, играя лишь под тенью листвы в парке.
   Вздохнув, Анабель спустилась вниз, решив принять душ и начать постепенно собираться.
  

Глава 5

  
   Ашара подскочила, от вибрации телефона: сообщение от Анабель.
   "Да, привет. Прости, я немного задремала. Конечно, сейчас буду собираться" - написала в ответ Ашара. Потянувшись, девушка поднялась с кровати и направилась в ванную. Свет и вода уже были. Видно, какая-то неполадка случилась. Умывшись холодной водой, Ашара попыталась расчесать высохшие, но ужасно спутавшиеся волосы. Нежелание куда-либо идти тяжелым камнем легко на плечи, хотелось просто закутаться посильнее в одеяло и снова уснуть.
   Замерла, прислонившись к стене; что-то в доме стало не так. Словно некая пустота и холод проникли в уютные стены квартиры. Поежившись, Ашара снова заварила чай и начала собираться. Перед дверью остановилась на несколько секунд, но все же повернула ключ и ушла. Всю дорогу не покидало чувство не на шутку разыгравшейся тревоги, но вот добралась до назначенного места, Анабель уже заметила ее и махала рукой. Платье виновница праздника наотрез отказалась надевать, и ее праздничный наряд составили белые штаны в обтяжку и изумрудная блузка без рукавов, подчеркивающая зелень глаз девушки. Сияющие тени на веках делали взгляд поистине волшебным.
   - Привет, Анабель! - Ашара растерянно оглядела незнакомых ей людей вокруг, почувствовав, как начинает паниковать. - А что все уже внутри?
   - Многие еще не подошли. Я тебя со всеми познакомлю! - забыв, что Ашаре это не важно, по привычке прокричала Анабель, стараясь перекрыть шум музыки.
   Ашара поглядела на большие и холодные окна здания, равнодушно смотрящие на мир. Удавкой сдавило шею ощущение, что если зайдет в этот дом, то он навсегда ее поглотит. Сделала шаг к входу, но остановилась. Анабель в это время с кем-то беззаботно болтала. Ноги не слушаются, и совсем не хочется ступать на сколотые ступеньки ведущей в клуб лестницы; мелкая дрожь скользнула по обнаженной коже рук. Поежилась от ощутимо холодного воздуха.
   - Простите, - обернулась на столь же мягкое, как голос, прикосновение. Взгляд встретился с теплым взглядом нежно-голубых глаз незнакомого юноши, застенчиво улыбавшегося ей. Несмотря, на грохочущую музыку, голос по-прежнему был мелодичным и спокойным: она поняла это по движению его губ. - Вы не подскажите, который час?
   - Да, конечно, - опустила взгляд на наручные часы, алые камни которых вспыхивали огнем при каждом отблеске света на крыше "Торнадо". - Без десяти семь.
   - Идем, Ашара, идем же! - Анабель потянула ее за руку, почти насильно завлекая в здание. - Посмотри, там Олеандра Герольд! Ты ее помнишь? Она училась с нами несколько классов, а потом они с родителями переехали в другой город. Совсем недавно они вернулись, и теперь Олеандра учится в нашем университете! Представляешь?
   - Замечательно, - кивнула, пытаясь вспомнить, о ком говорит подруга. Громыхание музыки усилилось, и она чувствовала, как дрожит пол под ногами. Анабель снова отвлеклась, и Ашара направилась к месту, немного сокрытому ото всех стеной, но подруга, закончив разговор, быстро перехватила ее:
   - Сядешь со мной, - категорично заявила она, не слушая отговорок.
   - Тебе понравилась гитара? - по обыкновению тихо спросила Ашара. Еще утром она отдала подарок, чтобы в этой суете его не забыли.
   - Что? - наклонилась к ней Анабель. - Я не слышу!
   "Тебе понравилась гитара?" - достав блокнот, написала девушка.
   - Да! - кивнула, взглядом скользя по гостям. - Звучание просто супер!
   Ашара окинула взглядом гостей: незнакомые и чужие люди. Что она здесь делает? Но постепенно тревога в душе начала стихать, а недавние терзания показались лишь сном; Анабель быстро потеряла надежду заставить подругу влиться в их компанию, что позволило Ашаре спокойно ждать конца праздника на своем месте. Время бежало быстро, словно сливаясь со стремительным потоком музыки; голова немного кружилась от всеобщего движения и духоты. Ашара вздрогнула, почувствовав чью-то руку на своем колене. Она не могла его слышать, но, казалось, кожей почувствовала этот колкий и развязный голос:
   - Девушка, у вас чистого стаканчика не найдется?
   - Пожалуйста, - словно сквозь неясную пелену видела его лицо, задурманенные глаза, и как ее рука тянется к полному стакану, а в следующее мгновение липкая жижа выливается на голову незнакомца. Туман, застилающий мир в глазах, мешает увидеть, что именно кричит парень. Музыка ударяет особенно сильно, стол вздрагивает, и это приводит в чувство; поднимает взгляд.
   - Я тебя еще найду! - беззвучной угрозой слетели с его губ слова.
   - Бывают же кретины, - фыркнула вслед парню Анабель. - Кого только не увидишь в наше время.
   - Как будто раньше было по-другому, - поднялась, опираясь руками о стол.
   - Ты куда? - удивленно моргнула, нахмурившаяся девушка.
   - Схожу, умоюсь, - холодная вода должна помочь унять нервную дрожь в руках. Проскользнула между танцующими людьми. Кровь глухо стучала в голове, а в горле встал ком; стены давили, и на сознание волнами накатывала паника. Вдруг почувствовала, как на запястье сомкнулись чьи-то пальцы; мягко, но в тоже время властно смутно знакомый юноша, потянул ее к выходу. Ашара не сопротивлялась, а по венам растеклось легкое спокойствие и тепло. Лишь оказавшись на чуть морозном воздухе, вздрогнула и очнулась; резко остановившись, вырвала руку из осторожного захвата.
   - Простите, - когда юноша смущенно обернулся, Ашара замерла, окончательно вспомнив, где уже видела его: именно он спросил у нее время несколько часов назад. Рыжие волосы, чуть взъерошенные ветром, неуверенная улыбка. Она бы и не заметила его в толпе... Только взгляд, он... - Вам нельзя больше там оставаться.
   - Я... - свет голубых глаз завораживал, и Ашара тряхнула волосами, отгоняя это минутное наваждение. - Моя куртка осталась внутри.
   - Простите, - юноша извинился, смутившись еще сильнее. - Я принесу.
   - Жетон, - остановила его, протягивая чуть погнутый прямоугольник с размытым номером. Сердце глухо стучало, и разболелась голова. С самого утра преследовала тревога, так хотелось остаться дома, но она не послушала, и вот сейчас один пообещал с ней расправиться, а другой сделал для этого все возможное - вывел на безлюдную улицу.
   Ашара огляделась: даже если будет кричать, дома находятся слишком далеко и шум музыки все равно заглушит ее голос. Неприятная дрожь пробежала по телу. Ноги казались свинцовыми. Нужно бежать. Превозмогая сковавший страх, Ашара сделала несколько шагов и насколько это позволяла темнота и обувь, побежала, надеясь укрыться в лабиринте улиц. Она не могла слышать, пытается кто-то ее догнать или нет, а обернуться не смела. Слезы отчаяния и злости на себя, непроизвольно выступили на глазах, застилая безмолвный мир туманной пеленой.
  

Глава 6

  
   Лишь когда его руки коснулись куртки девушки, Сэм осознал, что оставил ее совсем одну; стремглав спускаясь вниз, он корил себя за беспечность. Морозный воздух особенно остро почувствовался, когда понял, что Ашара сбежала. Слух ангелов острее, чем у любого человека, поэтому хрустальный стук каблуков в ночи еще был слышен для него. Сжимая в руках мягкую ткань куртки, словно девушка исчезнет, стоит ему выпустить ее одежду, он последовал на этот звук. Ашара бежала, не оборачиваясь. Сердце Сэма сжалось при мысли, что из-за любого угла может выскочить автомобиль, под который Ашара угодит, но тут ее правая нога попала в небольшую ямку, и Ашара с негромким вскриком полетела на землю. Сэм даже почувствовал, как коленки и руку, на которые она упала, обожгло болью. Испуганно выдохнув, приблизился и коснулся ее плеча, отчего Ашара повернулась, прижав руку к себе. В горящих яростью глазах блестели слезы.
   - Что вам от меня нужно? Оставьте меня в покое!
   - Простите, - осторожно накинул на нее куртку. Ашара дрожала. Кожа на руке и коленях содрана, а кровь смешалась с пылью и мелким гравием. Опустился на колено; теперь их лица оказались на одном уровне. - Меня зовут Сэм.
   - Зачем вы вытащили меня на улицу? - настороженно прошептала она.
   - Я видел, что случилось в клубе. Если бы мы не ушли, то вы столкнулись с тем парнем около туалета. Очень больно? - кивнул на разбитые ноги.
   - Жжет, - простонала Ашара, касаясь колен пальцами.
   - Позвольте мне помочь вам, - Сэм протянул девушке руку. Ашара несколько мгновений не шевелилась, молча глядя на его ладонь, но, видимо, что-то решив для себя, несмело коснулась пальцев юноши, позволяя помочь подняться.
   - Нога, - зажмурилась от боли и автоматически оперлась на плечо Сэма, пытаясь устоять на одной ноге. - Наверное, вывихнула при падении.
   - Ничего страшного, - чуть наклонился и легко поднял ее на руки; пораженная Ашара молча сжала ткань его рубашки. - Немного поболит и перестанет.
   - Я сама дойду. Здесь недалеко. Или вызову такси, - занервничала девушка, пытаясь высвободиться из его рук и спуститься на землю. - Пустите.
   - Я помог избежать встречи с тем человеком, позвольте мне теперь проводить вас до дома. Иначе я не смогу больше спать от волнения, - мягко улыбнулся Сэм. Завораживающий взгляд голубых глаз подействовал успокаивающе, и Ашара доверчиво кивнула.
   Бархатная темнота ласково укрыла город, позволяя отдохнуть от движения дня; чуть приглушаемый шторами мягкий свет струится сквозь окна домов. Ашара чувствовала на своих волосах легкое дыхание юноши. Сдавливающий сознание страх понемногу ослабевал, и накатила вязкая усталость, тяжестью опустившаяся на веки, заставляя их закрыться. Какое-то время Ашара еще пыталась сопротивляться теплому потоку, увлекающему в сон, но все же сдалась, позволив сознанию расслабиться. Сэм замедлил шаг, увидев, что его подопечная уснула. Прикрыв на мгновение глаза, вдохнул легкий воздух, который, казалось, стал теплее; новый порыв ветра принес запах сырости и грязи. Забравшись в самую глубь листвы, на деревьях пели камышовки; умиротворение мягко обволакивает, принимая в объятия ночи. Район, где живет Ашара, тихий и спокойный, дома стоят в окружении изящных деревьев, стремящихся ветвистыми руками к небу; окна оставляют открытыми: на улице царит покой, и никакой шум не мешает путешествию в царство снов.
   Стараясь не разбудить девушку, Сэм поднялся по ступенькам и проскользнул в подъезд. Входную дверь кто-то из жильцов оставил открытой, подложив камень. Лифт негромко звякнул, отворяя ставни; приглушенно слышался звук голосов с одного из этажей и урчащий шум мотора. Ступив на лестничную площадку, в нерешительности замер перед металлической дверью. В сумке у Ашары есть ключи, но, если попробует их достать, девушка проснется, а так не хочется тревожить ее хрупкий сон. Посмотрев мгновение на чуть вздрагивающие во сне ресницы, легко дунул на замок, издавший слабый щелчок, дверь отворилась, и Сэм почувствовал уютный и волнующий запах дома. Войдя внутрь, осторожно прикрыл дверь и прошел в спальню.
   Ашара нервно вздохнула, когда опустил ее на кровать, пальцы сильнее сжали ткань рубашки. Печально улыбнувшись, разжал руки девушки и укрыл ее одеялом. Маркус, словно сторожевой пес, обнюхал его, чихнул и успокоился, узнав их постоянного гостя. Сэм погладил кота и подошел к окну. Лунный свет озарял парк, теряясь в густой листве; нестройный хор сверчков мягко тревожит ночной покой. Недалеко залаяла собака, снизу у соседей мелькает отблеск телевизора.
   Просто исчезнуть сейчас нельзя. Что подумает Ашара, проснувшись утром одна? Сэм ласково посмотрел на подопечную и опустился в кресло. Маркус прыгнул ему на колени, с урчанием устраиваясь на ногах юноши; положил руку на спину животного. В неясном уличном свете циферблат часов было едва видно. Первый час ночи.
   Вздохнул, закрывая глаза. Люди так редко внемлют их голосу; они самоуверенны или слишком обвязаны правилами, им всегда что-то мешает остановиться и прислушаться к тихому шепоту их ангелов-хранителей. И часто это приводит к несчастью, если все же не удается миновать эту пропасть. Нахмурился, а по спине прошел холодок при мысли, что могло произойти, если бы он не вмешался. Но долго это не может продолжаться: если ангел пробудет на земле в материализованном человеческом облике больше двадцати четырех часов, он исчезнет навсегда.
  

Глава 7

  
   Ашара приоткрыла глаза, но тут же зажмурилась от ярких солнечных лучей, рассыпавшихся сквозь тонкий тюль снопом огненных искр. Приподнявшись, негромко простонала: тело, казалось, налилось свинцом, притягивая к земле гнетущей тяжестью, в голове глухо трещало, а горло пересохло до боли. Все же преодолев неприятные ощущения, села на кровати; когда немного рассеянный взгляд, скользнув по комнате, остановился на незнакомце, дремавшем в кресле, она вскрикнула. От этого звука юноша подскочил, испугано озираясь.
   - Простите, - прошептал он, в глаза вернулась осмысленность происходящего. - Простите, вы вчера уснули.
   Ашара попыталась что-нибудь сказать, но замолчала, смотря на юношу. В сердце смешались паника и страх; тошнота и усталость комом подступили к горлу, а в голове лишь одна мысль болью стучала по сознанию: хоть бы он ушел, хоть бы он ушел. Но заметив, что Маркус подошел к юноше и ласково трется о его ноги, немного успокоилась.
   - Я... Почему вы увели меня оттуда? - взгляд упал на циферблат часов: пять минут двенадцатого. Как же так получилось, что она совершенно расслабилась, не думая о возможной опасности, исходившей от человека, которого видела впервые!
   - Вы хотите пить, - мягко улыбнулся гость, прерывая ее мысли легким прикосновением к руке, от которого Ашара невольно дернулась, все же заметив, как юноша вздрогнул и побледнел, но теплая улыбка не исчезла с его губ. - И умыться. Я подожду вас на кухне. И обязательно потом все объясню.
   Ашара на мгновение задумалась. Кожу неприятно щипало от нанесенного блеска, а косметика на глазах, казалось, превратила их в камень. Зуд прошел по телу нестерпимым желанием погрузиться под капли горячей воды. В какое-то мгновение усталость накатила волной раздражения, и захотелось просто выставить этого непрошеного гостя за дверь, но все-таки правила приличия и любопытство взяли вверх. Покосилась на юношу: в огненном свете солнца его волосы, слегка растрепанные после ночи, сверкали бронзой; челка чуть прикрывала ясные голубые глаза, взгляд которых мягок и светел; одежда немного замята.
   Вздохнув, сдалась, пуская все по течению, и кивнула. Сэм вновь улыбнулся и молча скрылся на кухне. Прикрыв за собой двери в ванную, Ашара зло покосилась на стык между раздвижными створками, впервые жалея, что двери в комнатах не запираются, но когда на ладони хлынула ледяная вода из крана, все это потеряло свое значение. Опасение, что этот человек может просто ворваться сюда, унесло потоком воды.
   Алая ткань платья скользнула на пол; подняла его и кинула на стиральную машину; пальцы ног ощутили приятную прохладу покрытия ванны. Повернула кран, и обжигающий дождь охватил ее, отчего по телу разлилась сладкая истома. Стоя под этим расслабляющим потоком, на какое-то время забыла и о вчерашнем неприятном вечере, и о юноше, сидящем сейчас на кухне. С сожалением выключив воду, вытерла волосы полотенцем и завернулась в ворсистый халат любимого сангинового оттенка.
   Скрип дверных створок мягко вторгся в тишину. По обнаженным участкам тела пробежали мурашки от контраста разогретой кожи и чуть морозного воздуха в квартире. Сэм сидел на полу и играл с Маркусом; услышав шаги, он смутился и поднялся на ноги. Кот недовольный, что его внимание перешло на девушку, толкнул игрушку и, не получив ответа, демонстративно вышел из кухни. Смущенно заламывая пальцы, Сэм опустился на привычное место, а Ашара подумала, что еще никогда не встречала человека, так часто краснеющего. Когда кухня наполнилась влажным шумом чайника, достала негромко звякнувшие кружки.
   - С сахаром? - обернулась, чтобы прочитать ответ. Юноша молча кивнул. Вернувшийся с перемирием Маркус прижался к ноге хозяйки, и девушка почувствовала его урчание. Остатки тревоги и страха растворились вместе с кусочком сахара, миллиардами кристаллов рассыпавшимся в обжигающей воде. Осторожно поставив кружки на стол, опустилась на место напротив гостя.
   - Вчера вы... - начал он, старательно пытаясь подобрать слова.
   - Обращайся ко мне на "ты", - тихо попросила Ашара. - Мы почти одного возраста, если даже не ровесники. Зачем ты вывел меня вчера на улицу?
   - Я видел, что произошло за столом. Тот парень был пьян и мог сильно навредить тебе после того, что ты сделала, - он прищурился, тихонько сдувая пар над кружкой. - С твоей стороны такой поступок был не очень осмотрительным.
   - Он был глупым, - сконфужено поморщилась, пораженная собственной глупостью и рассеянностью. - Крайне глупым. Спасибо, что вмешался.
   - Так бы любой поступил в этой ситуации, - пожал плечами юноша.
   "Любой, - вздрогнула; в душе что-то царапнуло, грустная улыбка тронула уголки губ. - Любой мужчина для любой девушки".
   - А по дороге сказались испуг и нервное напряжение, и ты задремала.
   - Но как мы попали в дом? - удивленно вскинула брови, осознав этот факт.
   - Прости, - замялся Сэм, несколько нервно дернувшись. - Я достал из твоей сумки ключи, а дверь внизу была открыта. Уходить побоялся, понимая, что утром у тебя возникнут вопросы. И к тому же я не смог бы закрыть дверь.
   - Спасибо, - прошептала Ашара, склонившись над кружкой. Кухня погрузилась в молчание. Стрелки часов лениво ползут вперед, чуть подрагивая, словно не желая спешить и давая возможность людям в этой комнате привести свои мысли и чувства в порядок. Ровно двенадцать часов. Коснувшись губами, прозрачного стекла кружки, Ашара сделала небольшой глоток, еще не успевшего остыть чая.
   Как удивительно жизнь распоряжается нами. Ты строишь планы, четко следуешь указаниям, а Боги только улыбаются, направляя тебя на путь, которым тебе суждено пройти. И сколько бы попыток все изменить ты ни делал - это безуспешно. Но мы привыкли бороться. Ашара подумала о своей скрипке, сейчас аккуратно висевшей на специальных настенных креплениях в спальне.
   Ашаре было три года, когда она сказала, что хочет научиться создавать музыку. Родители поначалу уговаривали отказаться от этой, по сути, абсурдной для глухой девочки идеи, но Ашара не отступила. Невысокого роста и довольно хрупкая здоровьем, внутри она была тверда и непоколебима в своих решениях. День за днем, истирая пальцы до крови, играла на новой скрипке, которая была ей велика, и спустя годы научилась чувствовать звуки, сладкой мелодией соскальзывающие со струн. И не желая вызвать конфликт, пошла на праздник, отрицая все тревожные предчувствия, терзавшие ее весь день. Анабель часто повторяла, когда у них что-либо не получалось: мы должны бороться. И они боролись. Как все. Только вот... С кем?
   - Сэм, - тихо обратилась Ашара, но тут же удивленно посмотрела на вздрогнувшего юношу. Она не могла слышать истеричного сигнала, но проследив за взглядом нового знакомого, заметила мигающую лампочку: кто-то неистово жал на кнопку дверного звонка. Поставив кружку, поднялась и вышла в коридор. Ключ звонко щелкнул, и когда дверь отворилась, Сэм услышал срывающийся от волнения голос Анабель:
   - Живая! Да ты совсем с ума сошла! Ты хоть представляешь, как я волновалась! Мы полночи бегали по улицам! Облазили все закоулки и подворотни! Я думала, тебя похитили, убили, а ты дома! Неужели нельзя было предупредить! Ответить хотя бы на одно сообщение! Что ты делала?!
   - Ана, я... - тихо попыталась прервать эту гневную тираду, но замерла, увидев состояние подруги: глаза гневно сверкают; тушь размазана, а губы едва заметно дрожат. Слова застряли на подступах к горлу.
   - Можно ведь было объяснить все вчера! А не сбегать, ни слова не сказав!
   - Ашара? - Анабель, не ожидавшая, что у подруги кто-то есть, испуганно отшатнулась, смотря на неловко переминающегося с ноги на ногу юношу. Проследив за ее взглядом, Ашара обернулась. - Я, наверное, пойду.
   Девушка слабо улыбнулась и кивнула:
   - Спасибо, Сэм. За все.
   Когда за ним закрылась дверь, Анабель, чьи слезы уже высохли, схватила подругу за руку, затаскивая на кухню. По-хозяйски включив чайник, рухнула на место, где только что сидел Сэм.
   - И кто это? - любопытство засветилось в ее покрасневших глазах; потянулась и взяла салфетку, попытавшись стереть ей остатки макияжа с лица.
   - Прости, что вчера ничего не написала, - взволнованно потерла руки, чувствуя странный холод. - Когда я пошла в туалет, он перехватил меня и вывел на улицу. Мне удалось убежать, но он догнал меня. Прости, я просто испугалась.
   - Он сделал тебе больно? - испепеляющий взгляд Анабель, красноречиво говорящий, что его обладательница прямо сейчас готова расправиться с любым обидчиком подруги, скользнул по ссадинам на руке и ногах девушки.
   - Нет! - отрицательно мотнула головой Ашара, испуганная таким возмутительным предположением. Мелькнуло удивление этому непривычному волнению за мнение подруги о постороннем человеке, но сразу же исчезло под испытующим взглядом Анабель, в ожидании чуть поддавшейся вперед. - Я сама упала. Он помог мне добраться. Но по пути я... Задремала.
   - Как так? - непонимающе нахмурилась она, зависнув над кружкой.
   - Он донес меня на руках, - нехотя призналась, скривившись, словно от лимонного сока. Взгляд Анабель удивительным образом вытягивает из тебя всю правду, точно видит тебя насквозь, и врать не имеет смысла, ведь ей заведомо уже все про тебя известно. - Я подвернула ногу, когда упала.
   - Так-так, - живые глаза Анабель вспыхнули заинтересованностью.
   - Если бы я не уснула, то обязательно написала тебе, - Ашара опустилась за стол напротив подруги и провела пальцами одной руки по ссадинам другой. Поморщилась, ощутив легкое, но болезненное покалывание. - Прости еще раз.
   - И он пробыл здесь всю ночь? - игриво подмигнула.
   - Да, - сдержанно ответила Ашара, стараясь не замечать задорного огонька в глазах подруги. Занервничав, поднялась и подошла к раковине, поставив туда полупустую кружку Сэма, с тоской вспомнив теплое прикосновение его рук. - Он не мог уйти. Кто бы за ним дверь закрыл? Не Маркус же.
   - Да, кстати, где этот прожора?
   - Обиделся, что с ним никто не играет и демонстративно ушел к Ризе.
   Анабель выбежала из кухни, вернувшись через несколько секунд с котом на руках. Маркус несколько ошалел от такого бурного проявления чувств и, присмирев, даже не пытался вырваться, пока девушка прижимала его к себе.
   - Маленький ты мой! Пушистенький! Никто тебя не любит! Никто не играет! Какая несправедливость! Дай я тебя поцелую!
   До кота наконец-то дошла суть происходящего, и он заверещал, пытаясь вырваться из рук девушки. Ашара невольно засмеялась. Анабель отпустила несчастное животное и села обратно на стул, а Маркус поспешил скрыться в более безопасном месте. Склонившись над кружкой, Велькс хитро прищурилась:
   - И что дальше?
   - О чем ты? - притворно непонимающе покосилась на нее.
   - О Сэме, - закатила глаза девушка.
   - Ничего, - Ашара отвернулась к раковине и включила воду, чтобы подруга не заметила тень печали, скользнувшую по лицу. - Наверное, мы больше не увидимся.
  

Глава 8

  
   Когда раздается оглушающая трель звонка, и все спешно уходят на занятия, под монотонное ворчание коллег кафедра наполняется тишиной. Стихают последние шаги, и голоса растворяются в пустоте коридора. Люблю это время, когда в помещении остаемся только я и мерное тиканье часов на стене. Так бывает только в этот день в 11.30 утра. Солнечные лучи золотыми нитями проникают сквозь жалюзи, отражаясь радугой на гранях стеклянных ваз, которые расставили по всем столам наши сотрудницы. Включаю компьютер, оставив черноту монитора нетронутой, и возвращаюсь в свое кресло. Мягкая кожа принимает в свои чуть прохладные объятия, и я закрываю глаза, позволяя приглушенному жужжанию увлечь меня.
   Особенный трепет ощущаешь зимой, когда на улице еще царит темнота, а город только начинает пробуждаться ото сна. В такое время я всегда прихожу на работу раньше, чтобы ощутить это пробуждение легким морозом на моих щеках. В умиротворение ночи постепенно вплетаются тихие разговоры людей, скрип снега под их ногами и урчание автомобилей. Невесомый пар дыхания...
   Вздрогнул, когда дверь кафедры отворилась и в комнату вошла моя коллега Джэгода. Как всегда она в приподнятом расположении духа, весело подмигнув, мне взяла учебники и выпорхнула из помещения, напевая задорную мелодию. Студенты любят ее за эту непринужденность и легкость общения. Она без всяких проблем сходится с людьми, и мне всегда было интересно, делает ли это ее счастливей. Люди обращаются к ней за помощью, смеются с ней, улыбаются, но разве видят они ее душу? По обыкновению я привык в первую очередь видеть в людях их суть, а не характер, поступки, лицо или одежду.
   Крутанув ногой кресло, развернулся, оказавшись напротив зеркала: в подсеребренном стекле отражался достаточно молодой человек, чье лицо кажется непроницаемым и суровым, а в глубоких полуночно-синих глазах скрывается темный огонь, короткие волосы цвета дегтя слегка растрепаны. На нем черный костюм и серая рубашка, ворот которой повязан темно-синим галстуком. Я люблю работать в одежде, соответствующей моей должности профессора кафедры истории. Дисциплина, которая всегда занимала мой ум - история. Мне нравится не просто изучать хронологические данные, я стараюсь понять причины поступков исторически значимых личностей и цепь событий, приведших к тому состоянию, в котором мы сейчас находимся.
   Меня зовут Джарвис Хепберн; мне тридцать один год и я Бог. Нет, мир не остался без защиты. Я не то сердце, которое бьется в унисон с Вселенной, а просто один из множества Богов, у которых люди ищут опоры, когда результаты их собственной глупости неожиданным водопадом обрушиваются на их головы. Представьте, это моя работа. Только действую я на добровольных началах, а не ради премии. Действовал. Ныне от всех способностей, обладателем коих я был, осталось лишь мое сверхчувствительное зрение. Оу, и, конечно же, моя красота.
   Забыл сказать, я немножко самовлюбленный. Совсем чуть-чуть.
   Ну, а здесь же я оказался ради девушки, с которой однажды пересеклись наши дороги Судьбы. Я полюбил ее, и мне казалось, она отвечает на мои чувства искренне и глубоко, однако в последнее время мы постоянно ссоримся из-за бесчисленного множества требований, выдвигаемых ею, и которые я иногда просто не в состоянии удовлетворить. Ее вечно что-то не устраивает; в моих словах, внешности, поступках.
   В народе бытует мнение, что любовь к Богу и принятие Бога вещи естественные и простые. Но легко любить Бога выдуманного. Бога, который не имеет привычек, чувств, занятий - кроме пожизненного спасения вас от вашей же дури. Бога, действующего, как хотите вы, чьи слова регламентируются вами или другими людьми. Бога, который вам ничего не ответит. Бога без недостатков. Бога идеального. Но я мало чем отличаюсь от проходящих каждый день мимо меня людей. Я Бог, которого нельзя отшлифовать и придать нужный облик. Я живой. И поэтому любить меня сложно.
   Лана. Я считал, что мне открыта ее душа, но не задумался, что не всегда человек в жизни соответствует своей душе. Фильмы, книги, музыка, школа, друзья, религия, государство, семейные традиции, кумиры, общественное мнение. Столько вещей может повлиять на человека, формируя совсем другую личность, в отличие от той, которую создавала Вселенная. Пролистав еще раз материал, который мне предстоит сегодня передать студентам, поднялся с кресла и, закрыв двери кафедры на ключ, направился к аудитории. В тишине коридора глухой стук моих шагов звучит даже немного пугающе. Улыбнувшись возникшим мыслям об университетских приведениях, подбросил ключи, которые в этом безмолвии громоподобно звякнули, точно путы запертых в этом здании узников науки, и упали мне на ладонь. Старый треск звонка разрезал эту приятную тишину. А вот и мои несчастные студенты, понуро припали к стене. Да-а, история мало кого из них привлекает. Может, не стоит так загружать их?
   Молча киваю в ответ на нестройный хор приветствия и открываю двери аудитории. Ребята, толкаясь, вваливаются вовнутрь, как всегда забыв закрыть двери. Хмурюсь, тихо кашлянув. Неван спохватился и вернулся, осторожно прикрывая дверь. Вот так. Мелькающие лица, обладатели которых любопытно заглядывают в аудиторию во время занятия, отвлекают от мыслей и раздражают. Положив перед собой листы с текстом, расслабленно откинулся на стуле, который возмущенно заскрипел от такого нахального обращения. Игнорируя этот плачевный призыв к моей совести, объявляю тему лекции и, подождав пока стихнет шелест открываемых тетрадей, начинаю свой рассказ.
   Я не поднимаю на студентов взгляд, зная, что многие из них сейчас спокойно посапывают, склонившись над тетрадью. Реган, Майк и Дора - вот, пожалуй, и все те, кого в этой группе мой предмет интересует. Сосредоточенно нахмурив брови, ловят каждое мое слово, стараясь успеть записать, а Лэнс опять сидит в наушниках, чуть покачиваясь в такт музыке. Давно мечтаю намотать ему эти проводки на уши. Но я преподаватель: гуманность, дружелюбие, такт.
   Когда замолкаю, в аудитории слышится тихое потрескивание ламп накаливания и возня моих студентов. Я смотрю на них и пытаюсь понять, что же движет этими ребятами. Какие причины подвигают их посещать лекции, которые им не нужны, чтобы получить диплом по специальности, которая им неинтересна? Большая часть моих студентов не понимают, зачем находится здесь. Нет, не только в университете. Они не понимают, зачем живут. У них нет никаких желаний, амбиций, стремлений. У них нет мечты.
   Конечно, никто из них в этом не признается. Вечные правила и стремление всем понравиться. Быть, как все. Не выделяться. Вот они занервничали: почему я замолчал? Для чего я так пристально на них смотрю? Они жаждут внимания и в тоже время его боятся, потому что внимание делает тебя отличным от других и не всегда в твою пользу. А я просто думаю о своем, не строя никаких коварных планов, вроде внепланового тестирования. Усмехнулся.
   - Расслабьтесь, - но они становятся еще более напряженными. Прикрыв на мгновение глаза, снова продолжаю лекцию. За окном громко пересвистываются птицы. Осенью танец жизни в природе становится плавным и завораживающим; дикая пляска лета постепенно обращается в тонкую мелодию тишины и спокойствия. Сейчас конец сентября, и скоро начнется сезон дожей; настойчивые капли прохладной воды смоют все золото с листьев, отчего они покроются ржавчиной и вскоре рассыплются пылью. Земля впитает эту влагу и с первыми холодами покроется тонкой коркой льда. Мои мысли уносятся во вчерашний разговор. Интересно, как прошел вечер у Ашары?
   Даже не особо внимательному человеку при одном взгляде на нее стало бы понятно, что никуда идти она не хочет. Я даже попытался создать ей причину для отказа Анабель. Хотя статью мне действительно нужно писать, с этим я бы прекрасно справился и сам, а она покачала головой и сказала, что не может. Вбила себе в голову непонятные правила, созданные несколько веков назад каким-то сумасшедшим моралистом. "Долг", "обязанности", "что подумают люди", "это обидит подругу", "других вариантов нет". Какая дурь и в голове такой сообразительной и неглупой девочки. Она это понимает, а все туда же. Нужно как-нибудь объяснить ей, что на первом месте должен стоять собственный комфорт, а идеи самопожертвования в умы людей вложили те, кто эти жертвы любит принимать. Сколько бед случается из-за того, что мы идем против своих желаний, своей интуиции, своих чувств.
   У Брена выпала ручка, с гулким стуком ударившись об пол. От этого звука я вздрогнул и очнулся от размышлений; как раз в это время раздался звонок, отразившийся тотальным блаженством на лицах студентов. На какое-то мгновение во мне проснулась обида за мою любимую дисциплину, и я уже подумал, а не оставить ли мне их на дополнительную лекцию, но все же сжалился и объявил окончание занятия. По аудитории прокатился вздох облегчения, и ребята поспешили ретироваться в другое место, а я молча наблюдал, как они покидают ненавистную им аудиторию.
  

Глава 9

  
   Этой ночью ей почти не удалось уснуть, и сейчас Ашара медленно брела в сторону университета, пытаясь не думать о ноющих конечностях и навязчивом треске в голове. Холодные ветра осени уже пришли в город, и девушка невольно поежилась, поправляя тонкий шарф. Она специально вышла чуть раньше, чтобы пройти по другой, более длинной, дороге, избегая основной толпы спешащих людей. Вчера Анабель пробыла у нее до самого вечера, но настроение не улучшилось; она бы предпочла провести день в одиночестве, хотя все же была благодарна подруге, что та хоть немного отвлекала ее от мыслей о Сэме, так навязчиво лезших в голову.
   Тряхнула волосами, стараясь отогнать ярко вспыхнувшие в сознании образы. В голубых глазах юноши было нечто таинственное и волшебное. Мягкое... Что-то невыразимо мягкое скользило в его взгляде, словно они были давно знакомы, и она для него родной человек. Но это невозможно. Скорее всего, просто фантазия, вызванная осенней погодой. Вздрогнула от гнетущей боли, скользнувшей в душе, с тонкой ноткой отчаяния, точно что-то значимое ускользнуло из жизни.
   Этот юноша с глазами цвета глазах цвета весеннего неба...
   Нет! Зажмурилась. Нельзя больше думать об этом. Все прошло, и они больше никогда не встретятся. Нужно сохранить улыбку о воспоминаниях и идти дальше. Ход мыслей оборвался, и Ашара вздрогнула, почувствовав прикосновение к своему плечу. Обернулась и замерла, дыхание от неожиданности перехватило, а в мальчишечьих чистых и зеркальных отражалось ее враз побледневшее лицо.
   - Сэм, - удивлено прошептала Ашара. Юноша смущенно улыбнулся и кивнул. Сегодня он был одет по погоде: коричневые теплые брюки, куртка, мягкий шарф крупной вязки вокруг шеи.
   - Извини, что вчера так вышло с твоей подругой, - неловко замялся он.
   - Ничего страшного, - Ашара глубоко вдохнула, пытаясь успокоить стучащее в сумасшедшем ритме сердце. - Она не обиделась. Анабель не отличается злопамятностью и легко отходит от любой ситуации. А ты?..
   - Я просто хотел увидеть тебя, - безмятежно улыбнулся юноша. Ашара вздрогнула, чувствуя, как начинают пылать щеки. Мысленно ругая себя, отвернулась, сделав вид, что смотрит на школьный стадион. Необычный жар разлился по телу, и стало душно, несмотря на осеннюю прохладу и колючий ветер, пробирающийся под одежду. Несколько порывистым движением сорвала шарф, дрожащими руками неловко пытаясь повязать его на сумку. Молчание затянулась, и, кашлянув, чтобы прочистить пересохшее горло, негромко спросила:
   - Но как ты узнал, что я пойду по этой дороге? Ты следил за мной? - преодолев неловкость, Ашара повернулась, чтобы увидеть ответ.
   - Нет, - тихо ответил Сэм, в чьих глазах на мгновение промелькнуло смятение. - Я просто подумал, что сегодня ты захочешь избежать шумных улиц.
   - Да, действительно, - поморщилась, вновь вспоминая перекошенное лицо парня и колючий голос, который так красочно рисовало воображение, что даже казалось, она и в самом деле его слышала. Стало неуютно и страшно от того, насколько некоторым людям нравится причинять другим боль, упиваясь их страданиями, мольбами о помощи, криками. Зябко передернула плечами. - Какое-то время точно не будет желания вообще выходить на улицу.
   - Все в порядке, Ашара, - Сэм тепло улыбнулся и протянул ей импровизированный букет из листьев, который все это время держал в руках.
   - Спасибо, - прошептала, касаясь их. Огромные кленовые листья поражали чистотой цвета и изяществом формы, все, словно на подбор. Такое чувство, точно человек много времени искал их, тщательно подбирая один к одному, без изъянов и надломов. Уголки губ девушки невольно дрогнули в улыбке.
   - Ашара, ты сейчас спешишь? - поинтересовался Сэм.
   - Нет, - отрицательно покачала головой.
   - Тогда, может, прогуляемся? - предложил он. - Здесь недалеко парк.
   В молчании подошли к узорчатым воротам, стремящимся ввысь остриями пик. Легкое дуновение ветра в мгновение преобразило заспанный пейзаж парка, оживляя утреннюю тишину шелестом сухой листвы. Ашара из-под ресниц посмотрела на идущего рядом юношу. Сэм шел, прикрыв глаза, и словно чувствуя каждой клеточкой все бытие мира. Вздрогнула, ощутив, как бьется сердце. Что это она так разволновалась? Тряхнула волосами, стараясь вернуть себе спокойное состояние. Нет, нет и нет. Все это глупости. Он... Перевела взгляд на своего спутника. Он просто вежлив. И его поведение обычная учтивость.
   - Ашара, - осторожно коснулся ее локтя.
   - Да? - встрепенулась, вырванная из пелены своих переживаний.
   - Есть что-то, чем ты любишь заниматься? Какие у тебя увлечения?
   - Скрипка, - выпалила и кашлянула, успокаиваясь. - Я играю на скрипке. Я не слышу музыки. Я... Ничего не слышу... Но когда беру в руки скрипку, и смычек касается струн, мне начинает казаться, что я не отличаюсь от других людей. Иногда... У меня даже возникает ощущение, будто слышу звуки моей музыки. Но все же, мне неизвестно, как я играю. Знакомым нравится, они хвалят и восхищаются моими умениями. Но... Это ведь может быть простой жалостью, а правду... - судорожно сглотнула. - Мне все равно никогда не узнать.
   - Можно мне как-нибудь послушать твою игру?
   - Д-да, - немного растерялась, но быстро собралась. - Да, обязательно.
   - Я не скажу тебе правды. Ее все-таки как таковой не существует, согласна? Кому-то твоя игра может понравиться, а кому то нет. У каждого свое мнение. И если ваши взгляды не совпадают, это вовсе не означает, что кто-то плохой или не прав, но я скажу тебе свое настоящее мнение. Обещаю, - Сэм улыбнулся и жестом руки предложил Ашаре сесть на скамейку. Она смахнула тонкий ковер сухих листьев и опустилась на прохладное дерево. Осенью облака особенно далеки; гонимые стремительным ветром их аквамариновые перья плавно скользят по чистой синеве неба. Птицы собираются в стаи, готовясь к предстоящему перелету в страны, где царит тепло и спокойствие.
   Едва заметная паутина ветвей, такая тонкая, что, кажется, будто листья висят в воздухе, переплетается, образуя причудливый узор. В солнечном свете золотое и алое пламя листвы вспыхивает особенно ярко; чуть подмерзшая земля покрыта мягким ковром из опавших листьев. И становятся особенно заметными границы света и теней. Самая изумительная пора.
   Ашара глубоко вдохнула холодный воздух, наполненный прелым запахом и чистотой. И все же для нее притягательнее осень, когда вся листва, поцелованная дождем, опадает, сливаясь с бурой землей, и обнаженные деревья темнеют на фоне бледного неба. Есть нечто завораживающее в покое этого времени, когда солнечный свет теплом рассеивается на мир сквозь невесомые нити облаков. Со смехом мимо скамейки промчался на велосипеде ребенок; лопоухий щенок едва поспевал за ним на своих коротких лапках, звонким лаем сопровождая хозяина. Ашара повернулась к Сэму с намерением спросить о его жизни, но ее телефон очнулся ото сна и завибрировал. Быстро пробежала взглядом по сообщению и убрала телефон обратно в карман:
   - Прости, Анабель потеряла меня, пора идти.
   - Спасибо за эту прогулку, Ашара, - от теплой улыбки юноши щеки вновь запылали, а дыхание сбилось. - Хорошего дня. Будь осторожна.
   Кивнула и сорвалась с места. Добежав до выхода, остановилась и обернулась, неистово ругая себя за эту глупость и нелепые ожидания, но Сэм стоял около скамейки и смотрел ей вслед. Увидев, что Ашара обернулась, он улыбнулся и помахал ей. Несмело подняла руку, помахав в ответ, и поспешила в университет. Когда остановилась около аудитории, Анабель ошарашенно замерла, смотря на взъерошенную и запыхавшуюся подругу. Молча Велькс достала из сумки бутылку с водой и протянула ей.
   - Спасибо, - просипела Ашара, жадно припадая губами к прохладному горлышку. - Извини, что задержалась.
   - Ты куда пропала? - полюбопытствовала Анабель, бросив телефон в сумку.
   - Я Сэма встретила по пути сюда, - хрипло призналась она.
   - Ух ты! - оживилась девушка. - И как? Вот, а ты говорила, "никогда не встретимся, никогда не встретимся"!
   - Он... - ответила, отдышавшись. - Он просто вежлив.
   - Ой, ну как с тобой еще говорить! - обреченно всплеснула руками. - Пошли в аудиторию! Не хочешь вечером сходить куда-нибудь?
   - Извини, мы договорились с Джарвисом писать статью.
   - Ну ладно, тогда потом как-нибудь. Схожу сегодня к Олеандре в гости. Давно с ней не виделись.
   Пройдя в аудиторию, Ашара стянула шарф и устало опустилась на скамейку. Как интересно меняется жизнь. Все дни протекали однообразно, и пусть ее устраивало это спокойствие, печаль иногда пробиралась в душу прохладным дуновением ветра, и временами хотелось стать хотя бы чуточку похожей на Анабель: такой же открытой и дружелюбной, всеми принимаемой и желанной.
   Любимой.
   Хочется все изменить, но страшно. Жизнь наедине с тишиной стала привычной и обыденной. Сделать какой-то шаг в сторону означает, что больше не будет стабильности, не будет уверенности в безопасности нового дня, ведь в любое мгновение что-то новое может ворваться в твою жизнь. Вихрь непривычных чувств и событий закружит, увлекая все дальше от рутины повторяющихся дней. Только что делать с этим? Как справиться с нарастающей в душе паникой и не наделать глупостей, поддавшись страху?
   Ашара положила голову на руки, прикрыв глаза. Светлые волосы рассыпались по плечам мягкими волнами. Не нужно надеяться, - прикрыла глаза, - и выдумывать несуществующие вещи. Это принесет только разочарование. Необходимо расслабиться и просто довериться ходу событий, чувствуя и ощущая настоящий миг. Сэм... Только вот Сэм даже не спросил ее номера...
   Анабель постучала по ее плечу, и она подскочила на ноги.
   - Ана? - ошарашенно уставилась на подругу.
   - Ты что уснула? Уже звонок прозвенел, - Анабель помахала рукой перед ее глазами. - Я тебя трясу, трясу.
   - Прости, - провела ладонями по лицу. - Что-то я совсем потерялась.
   - Ашара, вернитесь к нам! - звонко засмеялась. - Пойдем, выпьем кофе, что ли. Может, проснешься, а то еще придется потом тебя до дому нести, спящая моя.
   - Да, конечно, - покорно согласилась Ашара, складывая тетради и учебник.
   Анабель всю дорогу безостановочно рассказывала о событиях прошедших дней, не особо заботясь, получается у Ашары прочитать ее слова или нет. Подбежав к автомату, она поздоровалась со знакомым из какой-то группы, чье название Ашара напрочь забыла. Автомат зашумел, мешая составляющие горячего кофе. Заметив мигание, указывающее на готовность напитка, девушка достала нагревшийся стаканчик и с наслаждением вдохнула бодрящий аромат:
   - Потрясающе, - прикрыв глаза, прошептала одними губами.
   - Так что ты думаешь об Ники и Бреме? - обратилась к ней Анабель.
   - Ники и?.. - растерянно моргнула Ашара, пытаясь понять, о чем та говорит.
   - Ну, я же тебе рассказывала! Ники моя подруга из музыкальной школы...
   Ашара внимательно смотрела на подругу, искренне стараясь осознать, что та говорит, но все попытки уловить хотя бы общий смысл ее рассказа увенчались провалом. Мысли разлетались, и никак не получалось сконцентрироваться. Душа вновь скользнула в воспоминания о прогулке в парке. Бодрящий ветерок с тихим шелестом подхватывал невесомые листья, кружа их в беззаботном танце осени. Говорят, птичий щебет к этой поре постепенно стихает, растворяясь в дали. Мягкая трава чуть схвачена морозом. Но, несмотря на царящую вокруг прохладу, где-то внутри было тепло, и казалось, жар разливается прямо из сердца.
   - Ашара! - слегка раздраженно воскликнула Анабель. - Да очнись ты уже!
   - Что? А, Ники и... - запнулась, пытаясь собраться с мыслями. - И Брем.
   - Эх. И надо же было голову так потерять, - Анабель покачала головой и сжала кофейный стаканчик, после отправив его в урну. - С ума сойти. Наша всегда собранная и серьезная Ашара Кой и вдруг такая рассеянная. Ах-ах.
   - Анабель, прекрати, - раздражение и стыд за собственную рассеянность охватили ее. - Сколько еще сегодня занятий?
   - Одна пара, - пожала плечами девушка. - И можешь бежать к Джарвису.
  

***

  
   Плотнее завернув шарф, Ашара зябко поежилась и ускорила шаг. В город неспешно проникала ночь, вкрадчиво заполняя улицы темнотой. Почти добежав до высотного дома, где на двадцать девятом этаже жил Джарвис, набрала код домофона и, как только дверь открылась, заскочила в подъезд. Лифт лениво раздвинул створки и, вздрогнув, двинулся вверх. Джарвис встречал ее, облокотившись на стену и привычно скрестив руки на груди.
   - Привет. Как твои дела? - мужчина закрыл двери и помог Ашаре снять пальто, которое тут же свешал в шкаф. Закрыв раздвижные створки, повернулся и стряхнул кристаллики снега, так неожиданного выпавшего в середине осени, с волос девушки, из-за чего та смущенно дернулась, вызвав его смех. - Ничего не пришлось отменять ради этой встречи?
   - Нет-нет, - покачала головой, поставив сумку на тумбочку. - Все в порядке.
   - Заварить тебе чай? - участливо поинтересовался Джарвис, трогая нос подруги. От теплого прикосновения Ашара поежилась, осознав, насколько замерзла. Потерев друг о друга ладони, улыбнулась и согласно кивнула. - Ашара. Как прошел вечер? Анабель осталась довольна праздником?
   - Как всегда. Не думаю, что есть что-то способное ее огорчить.
   - А ты? - Джарвис прошел на кухню и остановился около комода, включив стоявший на нем чайник. - Ты ведь не хотела идти.
   - Да... - несмело подтвердила, гадая, к чему он клонит.
   - Но пошла, - Джарвис ухмыльнулся и повернулся к ней спиной, разливая кипяток по чашкам.
   - Я просто, - попыталась оправдаться, сжав в руках край кофты и сверля взглядом спину мужчины, которая после этих слов чуть дрогнула, видимо от смешка. Мысли судорожно мелькали, но ничего путного придумать не получалось. Наконец, перестав пытаться составить вескую причину, насупилась, упрямо прошептав. - Я была должна пойти.
   - Кому должна? - мужчина сел напротив нее, поставив темно-синие чашки на стол, и, хитро прищурившись, посмотрел девушке в глаза.
   - Я... Она... - сдалась под напором этого взгляда, казалось прожигающего насквозь своим внутренним пламенем. - Джарвис, ты ведь понял, что я хотела сказать. Так не мучай, пожалуйста, меня этими бессмысленными вопросами.
   - Такими уж и бессмысленными? Мне грустно видеть, как ты сковываешь себя этими неведомыми постулатами. Расслабься и начни уже думать о себе, а не подстраиваться под окружающих, которых ты любовно называешь друзьями. Так как прошел этот вечер для тебя?
   - Я нажила себе врага, - выдохнула, подперев голову рукой.
   - И кто это? - заинтересованно наклонился Джарвис.
   - Он не представился, - флегматично ответила Ашара, отстраненно помешивая ложкой чай и стараясь почувствовать звенящее дребезжание ее ударов о тонкую стенку кружки. - Но если мы встретимся, то после тебе статьи писать придется в одиночестве.
   - Что ты умудрилась сделать ему? - сделал осторожный глоток и, фыркнув, поставил кружку обратно, оставшись, видно, недовольным еще слишком горячим напитком. Уголки губ дрогнули в улыбке, и, сложив руки на стеклянную поверхность стола, Джарвис опустил на них голову, хитро глядя на Ашару.
   - Вылила стакан сока на голову, - тихо ответила та. - Он приставал ко мне.
   - Ашара, - прыснул со смеху мужчина. - Вместо решения одного конфликта, создала дополнительные проблемы. Ты в следующий раз не выливай сок, а просто стаканом по голове! Так вернее.
   - Джарвис! Не смейся! - щеки вспыхнули от смущения и гнева.
   - И тебя всей компанией отбивали? - все еще смеясь, поинтересовался мужчина. - Или это был кто-то из окружения твоей подруги?
   - Нет, другой посетитель. Мне... - прошептала. - Помог один человек.
   - Твой друг? - Джарвис поднялся и взял полотенце вытереть разлитый чай.
   - Мы встретились около клуба, когда я только пришла. Он спросил у меня время, но Анабель тут же увлекла меня внутрь здания, а когда тот парень с проклятиями скрылся из зала, пообещав найти меня, я выбежала в фойе, где снова встретила этого незнакомца. Он проводил меня домой, и сегодня мы снова случайно встретились.
   - Это уже не случайность, дорогая моя, а тщательно спланированное действо, - прищурившись, указал на нее ложкой. - А руки где ты так умудрилась ободрать?
   - Упала, когда вчера сбегала от своего спасителя, - пояснила она.
   - Да-а, - прищелкнув языком, задумчиво протянул мужчина. - Не твой день.
   - И платье порвала.
   - Свое любимое? - уточнил Джарвис, осторожно делая несколько глотков.
   - Ага, - глубоко вдохнула вьющийся над кружкой горячий пар, стремясь почувствовать все нотки горьковатого аромата чая с бергамотом.
   - Казалось бы, не лучший вечер, правда, Ашара? - глаза мужчины заблестели озорством. - Однако именно благодаря этим событиям в твою жизнь проник этот таинственный незнакомец, чьего имени ты мне так и не назвала.
   - Сэм, - едва слышно выдохнула, вздрогнув от нахлынувших воспоминаний.
   - Сэм?.. - переспросил Джарвис, желая услышать продолжение.
   - Он не назвал своей фамилии, а я...
   - Посчитала, что спросить будет неправильно. Ашара-Ашара, когда же ты научишься уважать свои желания и любопытство. Хочешь спросить - спроси!
   - Джарвис, нельзя лезть в жизнь людей, - возмутилась, поставив кружку на стол и едва не расплескав остатки чая. - Если бы он захотел, то сказал бы сам.
   - Но ведь он мог подумать, что тебе все равно, - пожал плечами мужчина, откидываясь на спинку стула, и, негромко кашлянув, продолжил. - Если ты ничем, что касается его жизни, не интересуешься.
   - Но ведь не мне же все спрашивать! - попыталась защититься Ашара.
   - А разве он не задавал тебе никаких вопросов?
   - Задавал... - раздосадовано сникла девушка, отодвинув кружку к стене.
   - Ну вот. А ты такая суровая, - Джарвис хлопнул руками по столу и поднялся. - Пошли статью писать.
  

***

  
   Урчащий шум процессора заполнял умиротворяющий покой комнаты, тишина которой не потревожена говором телевизора или проигрывателя. Пальцы стремительно порхают над клавишами, отчего те издают глухой щелчок при каждом касании. Речь Джарвиса эмоциональна и мелодична; она увлекает тебя, завораживая своим изяществом, так, что иногда замираешь, невольно вслушиваясь, и перестаешь набирать текст, а очнувшись, спешишь восполнить образовавшийся пробел. В руках мужчины с шелестом переворачиваются страницы книги, которую он вертит просто для поддержания вдохновения. Вот он подходит к окну и распахивает створку; в безмятежную музыку квартиры с улицы проникают новые звуки, более громкие и безудержные. Джарвис возвращается к дивану, и каждый его шаг отдается едва слышимым шуршанием. Он вздыхает и, возвратившись к потерянной мысли, вновь начинает свой монолог.
   Наверное, именно так этот вечер описала бы Анабель, ведь звуки - неотъемлемая и самая важная форма ее восприятия жизни. Ашара провела ладонью по уставшим глазам и откинулась на кресле, глядя в потолок. На деле же она просто перепечатывает рукописный текст статьи, который Джарвис составлял предыдущие несколько дней, а сам мужчина то сидит на диване, читая книгу, то ходит кругами по комнате, что-то бормоча. По совсем невнятному движению губ смысла этих фраз Ашара так и не смогла разобрать. Немного передохнув, потянулась и склонилась над исписанными листами, читая следующее предложение. Когда она уже собралась его напечатать, привлекая к себе внимание, Джарвис похлопал ее по плечу. Повернулась к нему лицом.
   - Ашара, что ты думаешь о человеческой личности?
   - А как это связано с экономикой? - опешила девушка.
   - Очень отдаленно, - хмыкнув, согласно кивнул Джарвис. - Но меня сейчас волнуют не аспекты влияния личности на экономику или наоборот, а ее структура. По-твоему, из каких пластов состоит личность каждого человека?
   - Хм. Даже не знаю, - нахмурилась. - Ты поставил меня в тупик таким неожиданным вопросом.
   - Ну, а если подумать, - сделал неопределенный жест рукой.
   - Подумать... Наверное, есть четыре главных, как ты выразился, пласта. Самый поверхностный - имидж. Это то, что человек строит из себя под влиянием общественного мнения, окружения, моды и разных правил, вроде "так правильно" или "так все делают". Дальше следует персона или лучше сказать индивидуальность. Это то, что человек в действительности чувствует и желает. Его истинные интересы, мотивы, мечты, взгляды и прочее. После идет душа. Это то, что осталось от настоящей сущности человека после рождения. Отголосок его "Я". И наконец, сама подлинная суть. Как-то так, Джарвис.
   - Я подумаю над твоими словами. Сколько страниц тебе еще осталось?
   - Немного. Закончу совсем скоро, - спохватилась. - У тебя какие-то дела?
   - Нет. Ашара, - Джарвис резко приблизился и наклонился так, что их лица оказались на одном уровне. - В первую очередь думай о себе. Поняла?
   Мужчина легонько щелкнул ее по носу и крутанул кресло, поворачивая к столу и листам со статьей. Вернувшись к дивану, расслабленно рухнул, погружаясь в мягкую ткань. Мерное постукивание клавиш навлекало состояние дремы.
   Когда последние строки были напечатаны, Ашара умиротворенно выдохнула, довольная проделанной работой. С разрешения Джарвиса она внесла некоторые поправки в его работу и результаты полностью ее удовлетворили. Сложив материалы в аккуратную стопку и, сохранив файл, повернулась к другу. Утонув в невесомых подушках, Джарвис блаженно посапывал. Приблизилась и, стараясь не напугать, легонько потрясала его за плечо.
   - Ашара? - мужчина потянулся и зевнул. - Отключился я что-то.
   - Отдыхать нужно больше, - проворчала Ашара.
   - Да, спасибо тебе большое, - сонно пробубнил, потирая лицо ладонями.
   - Ты сам сказал, чтобы я думала в первую очередь о себе, - заметила она, мельком взглянув на часы. - А уже поздно, и мне пора возвращаться домой.
   - Минутку подожди. Я провожу тебя, - Джарвис скрылся в ванной и вскоре вышел, вытирая лицо и немного влажные волосы полотенцем. Накинув пальто, помог одеться Ашаре и, взяв с тумбы портмоне и ключи, вышел на площадку вслед за девушкой. Вечер плавно перетекал в ночь, сгущая цвета, отчего мир казался окрашенным глубокими синими и черными тонами. В центре города огни фонарей и неоновых вывесок сверкают всю ночь, пока утренняя голубизна не коснется небосвода.
   Их дома располагаются совсем недалеко друг от друга, однако, пройдя несколько кварталов от дома Джарвиса, начинает казаться, будто они живут в разных городах. Свет огней мягок и невзрачен, единичные прохожие сливаются с цветовым однообразием пейзажа, и ощущение спокойствия не покидает тебя всю дорогу. Заморосил дождь, прохладной вуалью ложась на кожу и волосы. Стараясь не поскользнуться на осенней слякоти, Ашара неотрывно смотрела под ноги.
   - Расслабься, - Джарвис взял ее под руку, позволяя опереться на себя. Такая пора одна из самых непредсказуемых и опасных: дневная сырость ночью схватывается коркой льда, отчего все дороги и тротуары превращаются в сплошной каток, что невозможно сделать и шагу, чтобы ноги не начали разъезжаться. Поднявшись по ступенькам, мужчина придержал дверь и вошел в подъезд, пропустив Ашару. С глухим стуком дверь медленно закрылась за ними. Квартира встретила вошедших свежим запахом цветов, расставленных на полочках в коридоре. Маркус, услышав их голоса, с довольным урчанием выбежал из зала. Ашара с улыбкой опустилась на колени, гладя кота.
   - Может, выпьешь чаю, Джарвис?
   - Да, было бы замечательно, - кивнул мужчина, стряхивая снег с обуви.
   - Хорошо, - повесила пальто в шкаф и зашла на кухню. Поставив чашки на поднос, подождала, пока чайник закипит, и залив горячей водой листья бергамота с цитрусовой стружкой, зашла в зал, но комната была пуста. Немного удивленная, поставила поднос на стол и выглянула в коридор.
   - Джарвис? - заглянула в спальню. Мужчина стоял около стены, где на креплениях висела скрипка. Услышав ее голос, он обернулся и, кажется, что-то произнес, но из-за густых сумерек Ашара не смогла прочитать его слов.
   - Что? Прости, я не вижу, - нажала на кнопку выключателя, и комнату залил яркий свет. - Ты что-то говорил?
   - Да, - кивнул он, жмурясь от резкого света лампы. - Сыграешь для меня?
   - Конечно. Пойдем в зал, - Ашара взяла скрипку в руки и, зайдя в комнату, опустилась на диван. Тихая мелодия, остающаяся для самой девушки лишь бурей чувств в душе, наполнила комнату. Риза, подобрав крылья, удобнее устроилась на жердочке, вслушиваясь в плавное течение музыки. Казалось, игра идет из самой души девушки, сливаясь с переживаниями, что делает ее особенной и неповторимой. Джарвис, скрестив руки на груди, облокотился на стену и прикрыл глаза, стремясь полностью проникнуться льющимися со струн эмоциями. Завершив последние аккорды, Ашара выдохнула и открыла глаза, положив скрипку рядом с собой на диван.
   - Если человек рожден для чего-то, то не имеет значения, есть ли для исполнения этого возможности или нет. Ты стремишься к своей цели, к своей мечте, и если твое желание сильно, все преграды потеряют влияние, и однажды ты добьешься своего. Спасибо, Ашара. Почему ты не хочешь выступать для людей?
   - Просто некомфортно себя чувствую, - после недолгого молчания ответила она. - Играть в одиночестве намного спокойнее.
   - Ладно, как пожелаешь, - не стал спорить мужчина. - Но помни, что это хорошая идея, и если однажды все-таки решишься, расслабься и ничего не бойся.
   - Ты уже уходишь? - удивленно спросила Ашара, поднимаясь на ноги.
   - Да, - он наклонился и коснулся передних прядей ее волос, заботливым жестом убрав их за ухо. - Отдыхай, ты вымоталась за последние дни. Разрешаю завтра пропустить мою лекцию.
   - Ты так великодушен, - хмыкнула Ашара.
   - Я идеален, - Джарвис театрально поклонился, бросив внимательный взгляд куда-то за спину девушки. - Приятных снов, Ашара.
   Только закрыв за мужчиной двери, поняла, насколько и в самом деле ей хочется спать. Приняв теплый душ, с наслаждением завернулась в одеяло, почти мгновенно погружаясь в волнительный сон, наполненный воспоминаниями прошедшего дня. И лишь на краткий миг почувствовала невесомое прикосновение чьей-то ладони к своим волосам. Приснилось?..
  

Глава 10

  
   Сэм замер под пристальным взглядом Джарвиса. Темно-синие глаза, казалось, прожигают насквозь, и юноша невольно содрогнулся, не смея пошевелиться, точно одно неверное движение, Ашара оглянется и сможет увидеть его. Мгновение обернулось вечностью. Но вот Джарвис улыбнулся и попрощался с Ашарой. Некоторое время он продолжал стоять, окаменев, посреди коридора. Девушка скрылась в ванной, и Сэм, выйдя из непонятного оцепенения, выскочил из квартиры.
   Глухие шаги Джарвиса раздавались где-то в районе третьего этажа, и юноша стремительно последовал за ним, пытаясь сложить в голове единую картину. Джарвис увидел его? Возможно ли, что он обладает повышенной чувствительностью зрения, что позволяет ему видеть вещи, сокрытые для других? Улица встретила его порывом колючего ветра, что заставило Сэма на мгновение прищуриться. Мужчина неспешно шел в сторону своего дома, казалось бы, совсем не замечая резкого похолодания, а, напротив, наслаждаясь морозными прикосновениям осени. Сэм приблизился, обогнав его, встал с краю тротуара, повернувшись к идущему мужчине лицом и сверля того взглядом.
   Но Джарвис прошел мимо, не обращая на него никакого внимания. Полностью погруженный в свои мысли, он остановился на загоревшийся красным свет огней светофора и полуприкрыв глаза посмотрел в зияющую темноту далекого неба. В свете уличных огней его глаза казались пугающе черными. Светофор загорелся зеленым, потом красным и снова зеленым, но мужчина не двигался с места. Где-то за домом, рыча мотором, промчался мотоциклист, со свистом рассекая воздух. От этого звука Джарвис вздрогнул и ступил на обледенелый асфальт дороги.
   Благополучно добравшись до дома, он стянул пальто, и даже не удосужившись повесить его, так и бросил на тумбочку в прихожей; скинув туфли, прошел в комнату и рухнул в кресло. Сэм удивленно наблюдал за мужчиной: он привык видеть Джарвиса всегда в приподнятом настроении, насмешливым и немного угловатым в общении, что ни разу и не задумался о многогранности его личности и характера.
   Все-таки подсознательно Ашара умеет выбирать тех людей, которые могут оказать ей поддержку и чему-то научить, стать действительно близкими и родными. От этого круг общения так мал, что иногда это даже приводит ее в уныние. Возможно, ему стоит уделить больше внимания ее дружбе с этим человеком: он прекрасно понимает душу Ашары и может научить тому, что иногда и Ангелы не в силах донести до человека.
   Сэм помахал рукой перед лицом Джарвиса, но тот никак не отреагировал на это движение. Поняв, что в квартире Ашары ему все просто показалось, юноша облегченно выдохнул и направился к двери, чтобы вернуться к подопечной.
   ...И все же Джарвис смотрел именно на него, а не мимо...
   Когда Сэм вернулся, свет уже был потушен, и в темноте квартиры раздалось приветственное урчание Маркуса. Сэм поднял его на руки и прошел в спальню. Трогательно завернувшись в одеяло, словно находя в его тепле так необходимую ей защиту, спала Ашара. Убрав с лица девушки несколько светлых прядей, в эти мгновения приобретших синеватый оттенок ночи, Сэм вышел, прикрыв двери. Кухню озарял ядовитый свет электронных часов. Развернув их к стене, забрался на подоконник и выглянул в окно. Маркус слез с его рук и удобно устроился рядом, растягиваясь на оставшемся пространстве.
   Сэм почесал его за ухом, на что кот ответил благодарной песней. Ашаре было двенадцать лет, когда она принесла найденного во дворе котенка: измученного, грязного и больного. Несколько недель он балансировал на грани жизни и смерти, но все-таки сумел выздороветь и понемногу окреп. За свою силу и такую неистовую борьбу за жизнь он и получил кличку "Маркус", что означает "воинственный". С тех пор кот неотступно повсюду следовал за девочкой, меленькой пушистой тенью бродя следом по квартире.
   Когда же спустя три года в их доме появилась Риза - подарок родителей Ашары на ее пятнадцатилетие, кот поначалу всячески противился присутствию попугаихи в доме, всем видом показывая, что съест ту при любой возможности. И все же, со временем он смирился с тем, что отныне хозяйка принадлежит не только ему и совсем перестал обращать внимание на птицу, а в последний год они даже сдружились. Сэм напрягся, уловив странное неясное чувство, мелькнувшее глубоко в душе и тут же исчезнувшее в пучине прочих эмоций.
   Из комнаты Ашары раздался шелест одеяла: девушка перевернулась на другой бок. Сэм прислонился лбом к прохладному стеклу окна, чуть запотевшему от его дыхания, смотря на пустынную улицу внизу. Свет огней погас, отчего казалось, что звезды мерцают необычно ярко и чисто.
   Защищать Ашару давно стало для него так естественно, что другая жизнь уже и не представляется возможной. Но только сейчас в сознание прокралась мысль: а почему он это делает? Повернул голову, глядя в темный проем двери. Это тепло... Каждый раз разливающееся в душе...
   Когда-то давно он слышал от старших ангелов, что им нельзя испытывать к своим подопечным ничего кроме чувства покровительства и веры в его силы. Даже привязанность к человеку под запретом, ведь иначе ты не сможешь беспристрастно вести подопечного по его жизненному пути, где ему придется столкнуться с множеством опасностей и препятствий, через которые он обязан пройти, обязан выдержать. И вмешиваться ты не вправе.
   Наверное, это обычная забота, а сейчас он попросту осознал насколько для него это важно, и что все его поступки исходят из искренности и желания сберечь Ашару. Большее невозможно. Сэм прикрыл глаза, позволяя себе расслабиться, но все же смятение и печаль проникли в его душу.
  

Глава 11

  
   Прищелкнув, вязкий пузырь грушевой жвачки лопнул, и Анабель выдула новый. Уже наступила ночь, но они с Олеандрой еще смотрели фильм, удобно устроившись на кровати и в кресле. Отвлекшись от сюжета, обратилась к подруге с давно зреющим у нее в голове вопросом:
   - Ты не хочешь перевестись в мою группу?
   - Нет, - девушка сморщила носик. - Что мне там делать? Ты все время с Ашарой, а остальные девочки такие серые. Кстати, как там Кой? По-прежнему слоняется в гордом одиночестве?
   - Она близко сошлась с нашим историком, - заметила она. - Джарвисом.
   - Вот как. С этим красавчиком? Помню-помню, - брови удивленно взлетели вверх, Олеандра, приподнялась, подперев голову рукой. - Она что, спит с ним?
   - Нет, они просто общаются, - махнула рукой Анабель.
   - Да-а. Ловить с ним нечего. Историк, - из уст Олеандры это прозвучало как нечто грязное. Девушка поморщилась, переводя взгляд на экран телевизора.
   - А как твои отношения с Вексом? - удобнее перебросив ноги через мягкий подлокотник кресла, спросила Анабель, вспоминая недавний рассказ подруги. - Он ведь владелец сети меховых магазинов. Прямо, твоя мечта.
   - Ну, допустим, не он, а его отец директор этих магазинов, который, кстати, перестал его спонсировать. А все из-за того, что этот идиот подался в музыку, а не семейный бизнес, как хотел его отец, - Олеандра поправила рукой копну черных прямых волос. - Скучно. А я теперь свободная и готовая к новым встречам. По этому случаю предлагаю закатиться в какой-нибудь клуб. В тот же "Колис". Слышала, там собираются неплохие кадры. Можешь и Кой позвать.
   - Она не пойдет, - мгновенно отреагировала девушка.
   - Да-а, - закатила глаза, удрученно покачав головой. - Как всегда. Еще в школе, помню, эта клуша всех избегала.
   - Олеандра, - Велькс скривилась. Опять ей приходится краснеть за Ашару. - Хватит. Она моя подруга.
   - Так и научи ее жить! - воскликнула, чуть приподнявшись на кровати. - А то она так всю жизнь проведет с черепахой и рыбками.
   - У нее кот и попугай.
   - Да какая разница, - раздраженно махнула рукой, - Кстати, этот Хепберн преподает и у нас. Попроси Кой, пусть уговорит его проставить мне экзамен, а то совсем не тянет зубрить историю какого-нибудь Генриха Груши.
   - Луи, - автоматически исправила Анабель.
   - Чего? - не разобрала ее бормотания Олеандра.
   - Прозвище "Король-груша", было у Луи-Филиппа Орлеанского. Его так прозвали художники за обрюзгшую и грушевидную голову. К тому же с французского слово "груша" может быть интерпретирована и как "глупец".
   - Ой, да не умничай, а. Ин-треп-рт. Как что-нибудь скажешь, я прям бояться начинаю. Эта Кой ужасно на тебя влияет. Кстати, ты пробовала эту помаду? - Олеандра бросила ей тюбик и коснулась наманикюренным ноготком ярко красных губ. - Нечто, правда? Тебе тоже пойдет.
   - О! - Анабель оживилась, когда в кадре появился их любимый актер, и села прямо, чуть наклонившись вперед и упершись локтями в бедра. - Смотри!
   - Мечта, - протяжно выдохнула. Велькс улыбнулась, смотря на виртуозную игру молодого парня. Кареглазый, обладающий рельефным телом и медной кожей он был эталоном. Таких принято любить. Такими принято восхищаться. Анабель искоса бросила взгляд на Олеандру. Та вальяжно развалилась на кровати, хищно следя за каждым движением актера Кендола Хилла. Она элегантна и красива. Ее тонкое тело обрамляют черные волосы, точно расплавленная смола, стекающие по спине до талии. Длинные, мастерски наращенные ресницы, взлетают вверх, придавая лицу невинное выражение, что помогает ей водить за нос незадачливых поклонников. Она любит все, что предписывает мода.
   Взгляд Анабель переместился на большое зеркало, закрепленное на стене прямо напротив нее, и в котором отражалась худощавая девушка с короткими каштановыми, гладко уложенными гелем волосами, прибредшими от этого рыжеватый металлический оттенок. Веки грустно подведены черными тенями, что придает, по мнению друзей, взгляду ее темно-зеленых глаз особый шарм. Девушка автоматически подправила макияж, стерев со щеки осыпавшиеся черные крошки туши, которые особенно заметны на ее фарфорово-бледной коже. Быть всегда в центре внимания! Вот она жизнь! Закрутиться в буре событий, ловить на себе восторженные взгляды людей и успевать быть везде! Быть всем нужной и знать, что всегда есть люди, тебя боготворящие.
   Олеандра перевернулась на спину, взяла в руки играющий последний хит телефон и принялась писать ответ на полученное сообщение. От этого звука Анабель отвлеклась от своих мыслей и снова посмотрела на экран телевизора. Фильм подходил к концу, а от выпитого спиртного уже клонит в сон, о чем она и сказала подруге.
   - Ок'ей. Тогда увидимся завтра. И не забудь сказать Кой про экзамен.
   Анабель сбежала по ступенькам вниз, решив не пользоваться сейчас лифтом, и выскочила на улицу. Стояла уже глубокая ночь, почти утро; летом в это время на горизонте уже поблескивает голубоватый рассвет. Поежившись от колючего мороза, неожиданно налетевшего на город сегодня утром, а к ночи ставшего совсем ужасным, быстрым шагом направилась в сторону дома, жалея, что оставила перчатки в другой сумке.
   - От-от-от. Подожди, - Анабель негромко вскрикнула, когда ее грубо обхватила мужская рука. Пьяным голосом незнакомец, едва складывая звуки в слова, обдал ее перегаром. - Чего одна шляешься?
   - Я не одна, - дребезжащим голосом ответила Анабель, пытаясь придать себе решительный и уверенный вид. - Мой друг немного отстал. Сейчас подойдет, так что лучше отстань.
   - Нет у тебя никакого друга, - разозленный, прозвучавшим в ее голосе вызовом, парень одной рукой схватил девушку за волосы, а другой за куртку, таща за собой. - А ну пошла, чертова сука.
   Анабель хотела закричать, но сзади раздался глухой удар и отборная ругань парня. Хватка ослабла, и, вырвавшись, девушка сорвалась с места. Лишь на мгновение обернувшись, увидела, что напавший на нее парень бьет, кого-то безвольно лежащего на земле. Не желая вникать в произошедшее, свернула во двор, через который можно было значительно сократить путь до дома, и только захлопнув входные двери, перевела дыхание, без сил соскальзывая по стене на пол.
  

Глава 12

  
   Ашара потянулась, разбуженная яркими солнечными лучами, проникающими даже сквозь задернутые шторы. Сегодня никуда не нужно идти и можно хоть весь день нежиться в постели. Услышав, что хозяйка проснулась, Маркус с требовательным урчанием заскочил к ней на кровать. Девушка почесала его за ухом, но кот фыркнул, оставшись явно недовольным несообразительностью хозяйки. Мяукнув несколько раз, он выжидаемо уставился на нее.
   - Ох, прости, - Ашара подскочила на кровати, увидев, что стрелки часов давно перешли цифру одиннадцать, а миска кота пустая. Босиком пройдя по холодному полу, насыпала корму, за что Маркус наградил ее, потершись головой о ладонь. Ашара поднялась на ноги и, распахнув шторы в зале, вышла на балкон, улыбаясь, когда тепло солнца коснулось лица. На детской площадке под окнами веселились дети, бегая друг за другом и, очевидно, заливаясь громким смехом.
   Открыла окно и выглянула на улицу, чуть перегнувшись через подоконник, блаженно прикрыла глаза, ощутив этот волшебный контраст прикосновения тепла солнца и прохлады воздуха. В голове возникла идея, которую пообещала себе обдумать сегодня. Отогнав ворох мыслей, снова посмотрела на улицу. Погода замечательная, хоть и морозная. Ашара оставила створки балкона широко распахнутыми и зашла в ванную; набрав полную лейку теплой воды из крана, вернулась в зал и осторожно полила цветы.
   Комнатные растения - это жизнь. В них есть нечто особенное и магическое. То, что у человека называют душой. Поэтому Ашара всегда отдавала предпочтение живым цветам, нежели роскошным букетам из срезанных растений, точно обрезая корень, лезвие лишает цветок некоего очарования, магии. Лишает души. Такие цветы быстро гибнут ничего не оставляя человеку, в то время как даже самое невзрачное горшечное растение будет жить и расти, отзываясь на твою любовь.
   Ашара протерла пыль с цветов и включила чайник, когда телефон в кармане завибрировал. "Стою под дверью" - сообщение от Анабель. Поспешила впустить подругу.
   - Что-нибудь случилось?
   - Случилось? - удивленно похлопала глазами Велькс. - Нет. Просто зашла в гости. Что я тебе сейчас расскажу! - девушка прошла на кухню и упала на стул.
   - Что произошло? - настороженно переспросила, включив чайник.
   - Представляешь, когда возвращалась ночью от Олеандры, ко мне прицепился какой-то недоумок! - хмыкнула, рухнув на стул и положив ногу на ногу. - В зоопарке, видно, сломались двери, и теперь все ослы гуляют по городу!
   - Ты в порядке? - заволновалась, мгновенно вспомнив встречу в клубе.
   - Да, - отмахнулась, принимая из рук Ашары желтую кружку, хранимую специально для нее. - Какой-то парень ударил его, и мне удалось убежать. Кстати, попросишь Хепберна поставить Олеандре экзамен автоматом? Вы ведь друзья.
   - Друзья, но... - сконфужено замялась Ашара.
   - Пожалуйста, Ара! Ну, тебе ведь не сложно! Просто попроси его, он послушает и даже слова не скажет! Пустяковая просьба! А мне это важно!
   - Анабель, если каждый будет просить его...
   - Но ты не каждая! - указала она. - Ара, ну пожалуйста. Что для него свою каракульку поставить? Не надорвется. И никто не узнает! Ара!
   - Хорошо, Анабель! - выдохнув, прервала ее тираду. - Я скажу ему.
   - Спасибо, Ара! - восторженно подскочила девушка, порывисто обнимая ее, из-за чего Ашара слабо поморщилась: ссадины еще не зажили и от резкого прикосновения вновь запылали болезненным огнем. - Ты настоящая подруга!
   - Может, сходим в центральный парк? - предложила, желая как можно скорее перевести неприятную тему, и посмотрела в окно, где на улице ярко светило солнце. - Сегодня так хорошо на улице, жалко весь день дома сидеть.
   - Почему бы и нет? - пожала плечами Анабель. - Идем.
   Ашара спешно оделась, и они вышли на улицу. В такой прекрасный день многие люди выбрались из домов и сейчас прогуливались по тротуарам или в парках. Ашара невольно задумалась, когда может выпасть снег. Зима имеет привычку приходить неожиданно, в считанные мгновения укутывая землю мягким ворохом невесомых снежинок. Но сейчас казалось, что осень продлится еще не один месяц. Оставшиеся листья с мягким шелестом опадали и, гонимые слабым ветерком, скользили по асфальту, то и дело, попадая под ноги.
   Центральный парк находился совсем недалеко от дома Ашары, и они почти добрались до него, когда девушка почувствовала чье-то мягкое прикосновение к своему плечу. Вздрогнув, обернулась, но тут же облегченно выдохнула:
   - Здравствуй, Сэм.
   - О, привет! - хлопнула в ладоши Анабель и широко улыбнулась. - Мы с тобой тогда так и не познакомились толком! А вообще-то совсем не познакомились. Я Анабель Велькс! Лучшая подруга Ашары.
   - Рад знакомству, - кивнул юноша. - Меня зовут Сэмюэль Фрам.
   - Какое очаровательно имя! - защебетала девушка. - Редко сейчас встретишь человека, которого бы так звали! А ты тоже в парк? Пойдешь с нами?
   - Да, с удовольствием. Как ты себя чувствуешь, Ашара? - участливо спросил Сэм, подходя к ней ближе. - Ничего больше не произошло?
   - Все в порядке, - потупила взгляд. - Не волнуйся.
   - А чем ты занимаешься, Сэм? - встряла Анабель. - Ты живешь здесь?
   - Да, неподалеку, - согласился он. - Я очень люблю музыку.
   - Так ты музыкант! - сделала свои выводы девушка, восхищенно прижав руки к груди. - Потрясающе! Ашара тоже играет. На скрипке. Ты уже слышал?
   - Еще нет, - Сэм мягко посмотрел на Ашару. - Но надеюсь, в скором времени такая возможность представится. Вы учитесь в одной группе?
   - Да. Только я мечтаю быть педиатром. И зачем поступала на экономиста, спрашивается? - сама у себя поинтересовалась Анабель. - Закончу и пойду на второе образование. А может, создам свою рок-группу и уеду гастролировать по всему миру! Я ведь тоже умею играть на гитаре, фортепьяно и саксофоне.
   - Но ведь вы отучились немногим больше месяца, так почему бы не пойти учиться на педиатра сейчас? - непонимающе моргнул юноша.
   - Не хочу метаться, - пояснила она. - Оу, а девушка у тебя есть?
   - Нет, - покачал головой Сэм. Ашара еще ниже склонила голову, прочитав эти слова и сейчас в мыслях неистово ругая подругу за столь прямые вопросы и слишком откровенное любопытство. - Вы давно знакомы?
   - Всю жизнь! - прощебетала Анабель. - Наши мамы встретились и разговорились в торговом центре, когда нам было чуть больше года. Я старше Ашары на три с половиной месяца. Я родилась двадцать девятого сентября, а Ара - пятнадцатого января следующего года. Мы и гуляли вместе, и в садик ходили, и в школе в один класс попали! А сейчас и в университете учимся в одной группе!
   - Ашара, а ты хотела учиться здесь? - Сэм привлек ее внимание осторожным прикосновением к локтю. Подняв взгляд, встретилась с теплом его светлых глаз.
   - Да, - в своей манере тихо ответила девушка. - Точные науки всегда давались мне легко, поэтому сейчас для меня не составляет труда экономика. К тому же я все равно не знаю, чем бы мечтала заниматься.
   - Ну, кроме того, что она хочет играть на дудочке, - встряла Анабель.
   - Дудочке? - переспросил Сэм.
   - Да, - смущенная излишней болтовней подруги, ответила Ашара. - Очень хочу научиться играть на дудочке, а точнее флейте. Только это все мечты.
   - Почему же? - удивленно наклонил голову юноша.
   - Я не слышу... - сдавленно пояснила она. - А для этого нужен слух.
   - Но ты ведь играешь на скрипке.
   - Это не то, - замолчала, думая, какими словами лучше передать, то что происходило во время каждой ее игры. - На скрипке я чувствую дребезжание каждой струны, да и со временем появились опыт и чутье.
   - Хорошо. Как скажешь, - ласково улыбнулся Сэм.
   - А я рассказывала, что вчера встретила Лизу? - устав молчать, затараторила Анабель. - Торен, оказывается, теперь играет в профессиональной бейсбольной команде. Ой, - достала телефон и пробежала взглядом по тексту сообщения.
   - Что такое? - нахмурилась Ашара, чуть поддаваясь вперед.
   - Мне нужно бежать, - убрала телефон обратно в карман и хитро улыбнулась. - Я ведь договаривалась встретиться с Барри и совсем забыла.
   - Барри? - нахмурилась, вспоминая, кто это.
   - Потом расскажу. Ну все, пока-пока! - Анабель помахала им рукой и послала воздушный поцелуй, после чего стремительным шагом скрылась за поворотом парковой аллеи. Проводив ее взглядом, Ашара повернулась к юноше:
   - Прости, если она обидела тебя. У Анабель нет ни чувства меры, ни такта.
   - Не извиняйся за других, Ашара, - чуть поежился. - Тебе не холодно?
   - Руки немного замерзли, - призналась девушка, подув теплым дыханием на озябшие пальцы. - Осень все-таки уже полностью вступила в свои права.
   - Возьми, - Сэм извлек из карманов куртки теплые темно-коричневые перчатки и протянул их девушке. - Будет тепло.
   - Спасибо, - пробормотала, надевая перчатки на замерзшие пальцы.
   Какое-то время они шли в молчании. Свинцовые облака закрыли небо, отчего мир окрасился в тусклые серые тона; стайка невзрачных птичек выпорхнула из куста, когда они прошли мимо, и переместилась на ветви ближайшего дерева, вероятно, громко пересвистываясь. Пронеслась собака, держа в зубах яркую игрушку; следом торопливым шагом прошла женщина с коляской. Ашара остановилась, с удивлением смотря на несколько кустов, ветви которых, точно новогодними украшениями, были унизаны яблочными дольками. Это было так неожиданно и красиво, что девушка невольно залюбовалась, решив, что сделает точно так же в парке за домом.
   Сэм отошел к палатке и вернулся, держа в руках два стаканчика с кофе, один из которых он протянул Ашаре.
   - Спасибо, - вдохнула обжигающий пар, несущий крепкий и сладковатый аромат. Даже сквозь пряжу перчаток ощущалось тепло, исходящее от стаканчика.
   - Ссадины полностью зажили? - участливо спросил Сэм.
   - Что? - не сразу поняла, что он имеет в виду. - Ах, да. Все хорошо. Только едва заметное покраснение осталось. Но платье загублено безвозвратно.
   - Прости, что сразу все не объяснил, но я сам растерялся, - смутился юноша, неловко улыбнувшись. - Когда все случилось, решение как-то само собой пришло.
   - Ничего страшного. Думаю, мое здоровье несколько важнее платья.
   - Не несколько, - горячо прошептал Сэм. - Куда важнее.
   Покинув парк, они неспешно двинулись в сторону дома Ашары. Прохожие сильнее кутались в одежду, которая у большинства была не по погоде. Легкие короткие куртки, тонкие брюки или невесомые платья. Ашара вспомнила, как раньше Анабель часто повторяла, что нужно всегда быть "при параде". Каждое мгновение ты должна прекрасно выглядеть, всегда накрашенная и одетая шикарно, а не комфортно. В приоритете мода и красота. Окружающим, особенно мужчинам, это нравится, постоянно приговаривала девушка. Только вот Ашара не могла понять, зачем ей человек, который не будет принимать ее настоящую, а вечно прятаться за нарисованной картинкой, разве это возможно?
   Для чего окружать себя людьми, которые будут видеть в тебе этот несуществующий образ, а если узнают тебя настоящую, то сразу же отрекутся от вашей дружбы. И день за днем, год за годом тебе придется поддерживать эту мифическую картинку, в страхе и панике, что, если раскроешься, можешь потерять все, что с таким трудом было приобретено - славу и признание. А в какой-то миг ты просто забудешь, что эта иллюзия не ты. И твоя личность навсегда исчезнет в этой пустоте. Безвозвратно. Так для чего же... Ставить чье-то мнение превыше собственной жизни? Девушка почувствовала, как задрожала земля от пронесшихся мимо автомобилей.
   - Ашара, ты сейчас домой? - спросил Сэм, когда подходили ко двору.
   - Да. Ты хотел послушать мою игру. Так может, зайдешь сейчас?
   - Нет, - покачал головой. - Будет лучше как-нибудь в другой раз.
   - Хорошо, - прошептала Ашара, не зная, как расценивать его слова.
   - К тому же это отличный повод встретиться еще раз, - широко улыбнулся Сэм, чем заставил щеки девушки предательски вспыхнуть. Отвернувшись, ступила на лестницу, но остановилась, вспомнив, что сегодня хотела увидеться с Джарвисом. Подумав, что зайдет к нему чуть позже, поднялась к двери и, решившись, повернулась к юноше:
   - Сэм. Я хочу сходить завтра в парк с одним своим хорошим другом. Устроим пикник. Не хочешь присоединиться к нам? После двенадцати дня.
   - Буду счастлив. До завтра, Ашара, - девушка проводила его взглядом, пока Сэм не скрылся за поворотом, и зашла в подъезд. Только поднявшись в квартиру, поняла, что так и забыла отдать ему перчатки. Подумав, что завтра они и так встретятся, бережно положила их на тумбочку и сбросила сапоги с курткой, решив сначала покормить животных, прежде чем отправиться к Джарвису.
   Поменяв воду и насыпав нового корма, написала Джарвису сообщение, и, получив ответ, что он дома и девушка может прийти, оделась и выскочила из дома, спеша быстрее добраться в теплую квартиру друга.
   Джарвис как всегда встретил ее на пороге:
   - Как дошла? - он помог ей снять пальто.
   - Хорошо, - дрожь прошла по телу, и Ашара поежилась, все еще чувствуя холод. - Только на улице очень прохладно, а ведь сейчас только второе октября.
   - Погода непредсказуема. Кто знает, что будет завтра: солнечное лето или суровая зима? Как твое здоровье? Ты чересчур бледная. Тебя что-то беспокоит?
   - Джарвис, - Ашара прошла в кабинет, куда мужчина пригласил ее, и опустилась на диван. - Ты можешь поставить одной девочке экзамен автоматом?
   - Велькс? Без проблем. Но все-таки реферат я ее сделать заставлю.
   - Не Анабель, - немного скривилась Ашара. - Ее подруге, нашей бывшей однокласснице. Олеандра недавно приехала. Она перевелась в наш университет, и говорит, ты преподаешь у их группы. И Анабель попросила меня, чтобы я...
   - Стоп! Тише-тише! - испугано отпрянул мужчина, оборонительно выставив перед собой руки. - Я не успеваю за ходом твоих мыслей! Не тараторь так! Анабель, Олеандра, автоматы, экзамены, переводы! У меня голова сейчас взорвется! А тебе-то вообще до нее какое дело? Вы что, подруги?
   - Нет. Я ее даже не помню. Она училась с нами класса до третьего, а потом они уехали и вернулись совсем недавно.
   - И? - заторможено уставился на нее мужчина.
   - Анабель с ней общается, - постаралась объяснить, чувствуя, как начинают гореть уши. Нужно было сразу отказаться, а сейчас, под пристальным взглядом Джарвиса она чувствовала себя полным идиотом, и все заготовленные фразы сразу вылетели из головы, оставляя после себя сумбур мыслей и полный хаос в сознании.
   - А ты тут причем? - выразительно изогнул брось мужчина.
   - Ана сказала, ей важно, чтобы ты... - начала Ашара, но тут заметила озорные искорки в глазах мужчины. - Джарвис! Ты смеешься!
   - Успокойся. Я понял тебя сразу. Просто хотел посмотреть, как ты обоснуешь свою просьбу. А все, что важно твоей Ане, - передразнил Джарвис, - это общественное признание. Где, кстати, твоя шапка?
   - В кармане, - оторопело ответила Ашара. - Я в подъезде сняла ее. А что?
   - У тебя, стоит сказать, проблема та же, - фыркнул он.
   - Та же? - нахмурилась. - Но я ставлю превыше комфорт.
   - Так-то это так, но ты совсем не умеешь говорить "нет". Разве тебе это нужно, чтобы я засчитал ей экзамен за просто так? Нет. Ты не смогла отказать Анабель. Ты умница, но все равно еще не умеешь ставить свои чувства превыше других. Скажи "нет".
   - Нет, - прошептала Ашара.
   - Вот, - ласково улыбнулся Хепберн, садясь рядом. - И совсем не сложно. Чаще повторяй его перед зеркалом. Разрешаю даже тренироваться на мне.
   - Кой, выйдите к доске, - улыбнулась, но на глазах выступили слезы, воздух с шумом вышел из легких. - Нет, профессор Хепберн!
   - Именно так, - Джарвис притянул ее к себе и обнял, гладя по голове и покачивая, как ребенка. - Ну, что ты плачешь, Ашара? Проставлю я этой девчонке экзамен, успокойся.
   - Прости, - ком подступил к горлу. - Я...
   - Вот опять. Прекрати уже извиняться за каждую ерунду, да еще и передо мной. Я что, деспот какой-то, чтобы за каждую крошечную провинность, причем тобою же и придуманную, вымаливать у меня прощение? Ну, что ты плачешь, объясни мне, наконец.
   - Не знаю, - всхлипнула, пряча лицо в складках его рубашки. - Я не знаю.
   - А-а, - Джарвис приподнял ее голову за подбородок, смотря в покрасневшие глаза девушки. - Наша Ара только осознала события последних дней. Какой, оказывается, наша Ара тормоз.
   - Джарвис, - невольно хихикнула, шмыгнув носом.
   - Знаешь, обычно принято говорить, что не нужно волноваться и переживать, улыбнись, и Вселенная ответит тебе улыбкой, а я тебе скажу: плачь. Кричи, реви, рыдай. Дойди до дна своего отчаяния... Чтобы прожить его, осознать и в конце концов освободиться. Не бойся... Не бойся доходить в своих чувствах и переживаниях до дна. Только так ты научишься искренне восхищаться, искренне любить и искренне ненавидеть. А теперь плачь, - мужчина притянул ее обратно к себе и обнял. - Перемены это всегда страшно. Привычный образ жизни рушится, и кажется, что все ужасно и неправильно, а потери невосполнимы. Ты не слышишь меня. Ну да ладно. Слышит твоя душа, и ты все равно почувствуешь и поймешь то, что я хочу до тебя донести. Ты молодец, Ашара. Ты будешь счастливой...
   Джарвис прислушался к тишине в зале и, убедившись, что Ашара по-прежнему спит, налил в кружку горячей воды, задумчиво смотря сквозь прозрачное стекло, как та в колдовском танце окрашивается красно-бурым оттенком. Ашара в это время прислонилась к стене за дверью, пытаясь понять причину своих недавних слез и всеми силами прогоняя мысли о Сэме.
   Приглушенно вскрикнула, когда Джарвис неожиданно хлопнул ее по руке.
   - Ты сопишь, - прокомментировал мужчина. - О чем опять думаешь?
   - О Сэме, - наконец, созналась девушка, в первую очередь себе.
   - Сэм... - недоуменно нахмурился, пытаясь вспомнить, кто это. - Сэм. Это ведь тот парень, который помог тебе в клубе? И что? Он куда-то пропал?
   - Я не знаю, что происходит, - снова всхлипнула Ашара. - Я только и думаю об этом человеке. Он не выходит из моей головы. Все мои мысли вертятся вокруг него, а я о нем даже ничего не знаю, кроме фамилии и того, что он любит музыку. Мы встретились так недавно, но меня тянет к нему, и я ничего не могу с этим поделать. Я не верю, что можно так проникнуться за такой короткий срок. И я боюсь... Просто боюсь... Да и я... Я не Анабель и не Олеандра. И даже не Лана. Я обычна и непримечательна. Вдобавок, чтобы разговаривать со мной, всегда нужно будет вставать напротив. Это невыносимо... Невозможно... Зачем Сэму такая жизнь?
   - Так вот что беспокоит тебя, - мужчина усадил ее на стул и сам сел напротив, по-прежнему держа ее руки в своих ладонях. - А почему ты решаешь за Сэма? Столь непосильная ответственность... Для чего ты пытаешься взять ее на себя? Решать за других - самое глупое, что можно сделать в человеческих взаимоотношениях. Позволь ему самому понять, что же он хочет, что чувствует и зачем ему такая жизнь.
   - Я не хочу, чтобы кто-то был рядом со мной из... - сглотнула. - Жалости.
   - А-а, синдром спасателя. Сколько же людей ему подвержены. Маниакальная зависимость кому-то помогать, как правило, даже не ради самого человека, а только за благодарность и признание: да, ты помог мне, ты спас меня, ты герой. Неужели этот мальчик такой? Он ищет способы пожертвовать собой? Помочь тебе, даже вопреки твоей воле? Он навязывается и пытается заставить сделать что-то, считая, что ты не то чтобы не хочешь, а просто не можешь без помощи?
   - Нет. Ни разу, но мы знакомы только...
   - Тс-с! Понять, что перед тобой этакий вечный благородный спаситель человеческих душ можно с первых минут общения. Поверь, ко мне однажды прицепилась одна девчушка с бесконечным желанием избавить меня от проблем, которые она же выдумала и приписала мне! Уж за что меня так наказали, понятия не имею, но я полгода пытался отвязаться от нее!
   - И как? - слабо улыбнулась, представив это. - Убелил, что все хорошо?
   - Сама отстала, - отмахнулся. - Нашла жертву более сговорчивую. Сомневаешься сама, пожалуйста: познакомь нас и я сориентируюсь.
   - Точно, Джарвис! - вспомнила, резко выпрямившись. - Я ведь хотела предложить устроить завтра пикник в парке за моим домом. Как смотришь на это?
   - Положительно, - без раздумий ответил мужчина, взъерошив волосы. - Ближе к часу там и встретимся. У меня выходной и я уж очень хочу поспать.
   - Завтра у всех выходной, и все поспать хотят, - засмеялась Ашара.
   - Ну, вот выплакались так неожиданно, - довольно прищурился. - Зато, какой сейчас сон хороший будет. Во всем свои плюсы, во всем.
   - Да, я действительно без сил. Спасибо, Джарвис. Я пойду.
   - Уже ночь, - глянул в окно. - Оставайся. Коли брезгуешь, я тебе постелю чистое белье в зале или спальне, где скажешь. Могу даже на полу у двери. Кто знает, какие у тебя тайные фантазии и предпочтения.
   - Не стоит, - Ашара улыбнулась его шутливому замечанию, судорожно выдохнув остатки своей печали. - Мне утром нужно быть дома.
   - Ты останешься здесь, - твердо произнес Джарвис, смотря ей в глаза. - Пока не найдешь в себе смелость не искать лживых причин.
   - Я... - оторопела от его слов девушка.
   - Это ведь так просто, Ашара: "Джарвис, я не желаю оставаться у тебя на ночь. Я хочу домой. Проводи меня". Вот и все. Я прав?
   - Да, - промямлила она.
   - А теперь повтори-ка все, то я тебя знаю, - буркнул. - Соглашается она тут.
   - Джарвис, я не желаю оставаться у тебя на ночь, - слово в слово повторила Ашара, копируя даже интонацию друга. - Я хочу домой. Проводи меня.
   - Вот так бы сразу, - удовлетворенный ее ответом, хмыкнул мужчина.
   Они вышли из дома и, стараясь не задерживаться, дошли до подъезда Ашары. Девушка достала позвякивающие ключи и приложила один из них к домофону. Дверь, издав слабый сигнал, открылась, Ашара повернулась к мужчине:
   - Не опасно будет тебе возвращаться одному?
   - Расслабься, - непринужденно улыбнулся. - Кто посмеет тронуть такого милашку, как я?
   - До завтра, - Ашара усмехнулась и покачала головой.
   Когда за Джарвисом закрылась дверь, разделась и, приняв душ, заварила чай, с удовольствием ложась на кровать и раскрывая книгу.
   Чтение позволяет погрузиться в невиданные миры волшебства и сказки, унося прочь от серых переживаний повседневной жизни. Ты открываешь желтоватые страницы, и вихрь чьих-то чувств подхватывает тебя на свои огромные разноцветные крылья. И герои обретают жизнь в твоем сердце. Они становятся личностью. Каждый из них оставит после себя в твоей душе капельку своей силы, своей уверенности и частичку своей души...
  

Глава 13

  
   Несколько нехотя я встал с кровати, потянулся и выглянул в окно. Погода стоит прекрасная, а термометр показывает просто невероятную отметку для третьего октября. Да, сегодня невообразимо благоприятный день для пикника. Где-то у меня даже был раскладной столик. Стоит найти его и захватить с собой. Может, что еще полезное удастся откопать в закромах кладовой, так я называю достаточно просторный шкаф, стоящий у меня в коридоре, в который я вполне успешно спихиваю весь хлам, имеющий пометку "разобрать", вот уже несколько лет проживания в этой квартире. Место там еще наблюдается, но даже мысль, что придется искать там, тот же столик, наводит на меня дикий ужас, так что, может, идея и не из самых удачных, но попробовать все-таки стоит.
   Прежде чем открыть створки, даже подумал, а не помолиться ли? Ухмыльнувшись, потянул ручки, и, увидев, что внутри, едва ли не расплакался от радости: так необходимая мне сейчас вещь невозмутимо покоилась в самом легкодоступном месте. Без проблем достав столик, положил его на пол и скорее захлопнул створки шкафа, клятвенно пообещав себе прибраться в нем за ближайшие дни. Что касается столика, то, если память не устроила мне забастовку, то внутри должны быть еще несколько небольших и так же раскладывающихся мягких табуреток.
   Просто замечательно.
   Сейчас стрелки часов едва подползают к двенадцати, а до парка идти минут тридцать, так что еще есть время выпить кофе. Стыдно признаться, но мне лень варить себе кофе, поэтому я пью только растворимый. В молотом меня раздражают крошки. От моей любимой синей кружки поднялся пар, обдавая мое лицо крепким ароматом с легкой примесью какого-то непонятного мне запаха. Наверное, какая-то добавка. Я никогда не задумывался над составом употребляемого напитка, привыкнув покупать одну и ту же марку какого-то зарубежного производителя.
   Сделав несколько глотков восхитительного на вкус кофе, я задумался о вчерашнем дне. Слезы Ашары не стали для меня чем-то неожиданным и невероятным. Вообще не удивительно, что ее вконец все доконало. Такой девушке, как она, всегда будет нелегко. И дело не в том, что она не слышит. Не люблю я называть ее глухой. Это не правильно. На мой взгляд, глухой тот, у кого не умеет слышать, а лучше, думаю, сказать слушать, душа. Вот тот действительно глухой, а Ашара просто не слышит звуки, но душа ее всегда восприимчива к твоим словам, к твоим переживаниям и чувствам.
   Возможно, именно из-за отсутствия слуха, она научилась ценить, понимать и слышать человеческие души. Но мало кто будет любить ее. Отнюдь не из-за того, что она плохая. Наоборот. Для них она слишком хороша. Признать они это даже для себя ни за что не согласятся, а уж сказать об этом ей тем более. Они избегают ее, посмеиваются или общаются с чувством скрытого и ничем не обоснованного превосходства. С этаким снисхождением во взгляде и голосе. Вот и получилось, что она построила в своей прелестной белокурой головке цепочку в корне неправильных выводов.
   Она считает себя странной, непримечательной и плохой. Думает, что не умеет общаться с людьми, что скучна и неинтересна. В действительности же Ашара просто самодостаточна, и в свои семнадцать лет уже зрелая личность. Но в этом одиночестве она не хочет видеть положительные стороны. Взять туже Анабель: окружена столькими людьми, но кому из них действительно нужна? Однако та не задумывается над этим, и дадут небеса, не задумается никогда, иначе для нее это осознание может вылиться в оглушительное разочарование.
   Ашара же допускает серьезную ошибку. Она равняется на свою подругу, не желая понимать, что жизнь оберегла ее от толпы ненужных людей, которые только и будут, что поедать ее душу и жизнь, ничего не давая взамен, даже крохотной, самой мизерной капельки своих чувств. Видит только свое одиночество и отсутствие множества знакомых, но не замечает, как сильно ее люблю я. Пускай только лишь как друг, но эта девочка дорога мне до безумия. И это вполне нормально, нет в этой дружбе ничего ужасного или некого скрытого сексуального желания, в чем я так и не смог убедить Лану, которая, только узнав о нашем с Ашарой общении, закатила истерику и обвинила меня во всех смертных грехах.
   Как бывает сложно с женщинами, ведь они не желают верить правде, точно получая мучительное удовольствие, терзая себя надуманными проблемами.
   Мазохистки.
   Интересно, что представляет собой этот парень? Сэм. Вероятно его полное имя Сэмюэль. Слышащий Бога. Какое интересное имя. Хочу верить в то, что он окажет на Ашару самое положительное влияние, однако вот если он проникнет к ней в душу, разбудит в сердце любовь, а потом предательски испарится в клубах собственных обещаний... Удастся ли мне тогда вытащить ее из той пропасти, в которую ее выбросит этот поступок? Но все же буду пока что думать о наилучшем ходе событий.
   Вот уже и пора отправляться.
   Взял столик, еще раз проверил еду в пакете, которую собрал еще с вечера, и с успокоенной душой пошел в парк, где меня уже ждала Ашара. Поздоровавшись, я тут же принялся за дело, пытаясь собрать этот злосчастный столик. Как только это мне удалось, сзади раздался голос, и я обернулся. Увидев подошедшего, не смог сдержать смешка, который против моей воли перешел в хохот.
   - Джарвис, ты чего? - Ашара с удивлением смотрела на меня широко распахнутыми лазурными глазами. Смешная такая.
   - Вспомнилась одна история, - по своей привычке отвесил театральный поклон. - Приношу свои извинения, господа. Чуть позже расскажу, что вызвало столь неуважительный приступ сего гомерического хохота.
   - Ты как всегда, - покачала головой Ашара и представила нас.
   - Рад знакомству, - Сэм протянул руку, и, сняв перчатку, я ответил рукопожатием, внимательно смотря в его голубые, чуть встревоженные, глаза. Легкая улыбка все еще играла на моих губах, и совладать с ней я так и не смог.
   Вот значит как, Сэмюэль.
   Ангел-хранитель, нашедший в себе смелость войти в жизнь подопечного, как нечто большее, нежели просто небесный защитник. Какой взгляд. Пытаешься понять, кто я есть, могу ли видеть тебя в твоем обычном состоянии и знаю ли, кем являешься ты сам. Понять, что перед тобой ангел для такого, как я не представляет никакой сложности. Мое зрение отличается от зрения большинства людей, которые предпочитают жить в своей ограниченности, даже не пытаясь открыть в себе новые способности, которые во многом они считают невероятными и невозможными.
   А все это возможно. И возможно даже больше, чем они могут себе вообразить.
   Вновь внимательно посмотрел на Сэма. Впервые увидев его еще несколько месяцев назад, я и подумать не мог, что этот молоденький паренек способен на такой ответственный, решительный, но все же абсурдный шаг. Неужели в тот вечер над Ашарой действительно нависла такая серьезная угроза, что он использовал самый крайний способ вмешательства, который только имеется в его наличии - предстать перед подопечным в обличье человека.
   Но все же это не просто стремление, во что бы то ни стало оградить подопечного от бед. Будь оно так, он бы больше не появился в ее жизни. Однако, вот он здесь, смеется и помогает расставлять посуду. Я облокотился о дерево. Наверняка, Ашара Кой его первый подопечный. Сколько лет его душе я так и не могу понять, но, если смотреть на него, как на простого человека, выглядит этот паренек примерно на двадцать лет. Хотя моя занудная интуиция так и бубнит мне, что его человеческому воплощению был бы сейчас двадцать один. Я даже готов поспорить на все свои познания в истории, что земного воплощения он никогда не имел.
   У него чистая душа, но вот уверенности явно недостаточно. Наверняка, его мучает чувство вины и страх, что своим появлением в судьбе этой девочки он мог серьезно навредить ей. И тут не нужно обладать умением читать мысли: у него все на лице написано... Вешают кормушку. Какая идиллия.
   - Джарвис, - Ашара, раскрасневшись от прохлады и смеха, обратилась ко мне. А я думал, обо мне уже и позабыли. - Мы хотим украсить несколько кустов яблочными дольками, не хочешь тоже поучаствовать?
   - Ну уж нет. Староват я для этого, - задрал голову вверх, рассматривая нарушительницу моего спокойствия. Белка, чья шерсть уже начала меняться с рыжевато-бурой на серую, скребя коготками по коре, ловко перепрыгивала по веткам высоко над моей головой. Вдохнул свежий воздух, наполненный головокружительными запахами осени. Как бы мне хотелось оставить эти картины в своем сердце навсегда.
   Пожухлый ковер из сухих листьев простирается вдаль между деревьями, укрывая холмики кофейного цвета покрывалом, сквозь которое изредка пробиваются островки, на этом контрасте кажущейся особенно яркой, травы. Сочно-зеленый мох порос на стволах деревьев и пнях, которые точно сказочные статуи возвышаются из земли. Проскальзывая сквозь кроны деревьев, полосы солнечного света касаются мха, отчего кажется, что эта бархатная накидка сияет. Смотришь, и тебя словно относит в далекое волшебное царство фей и эльфов.
   Чуть дальше, за темными кустами, тянутся вверх сосны, чьи рыже-золотистые стволы сверкают переливчатым огнем. На меня упало крылышко клена. В этом парке такое дерево встречается редко, и семена все желтовато-коричневые, но если посетить парк в городе, неподалеку от нас, где растут исключительно клены всевозможных видов, то от полученных впечатлений еще долго не сможешь сдерживать широкую улыбку и сияние в глазах. Нужно предложить Ашаре и Сэму как-нибудь съездить туда.
   Несколько голубей выпорхнули из-за дерева и, торопливо переставляя лапки, поспешили скрыться от меня подальше. И чем это я им не угодил?
   Кормушку, заботливо повешенную ребятами, уже облюбовала стайка драчливых воробьев. Прикрыл глаза, желая узнать мир звуков этого крошечного зеленого царства. Постепенно гомон мыслей в голове начал стихать, и я услышал тихий скрип деревьев, раскачиваемых ветром; вот к этому звуку добавилось карканье ворон и стук дятла по стволу какого-то дерева, явно расположенного недалеко от меня. Иногда эту гармонию прерывает резкий рев автомобилей, проносящихся по дороге.
   Над головой раздалось звонкое цоканье белки; видно, нашла что-то вкусное и теперь радостно припевает. Где-то прошли с коляской, и до меня долетело металлическое позвякивание колес; под листвой раздался шорох мыши, и тихий писк. Издалека ветер принес такой тихий едва различимый голос разговаривающих людей и более звонкий лай чьей-то собаки.
   Я очнулся, когда ко мне подбежала Ашара:
   - Джарвис! - она схватила меня за руку и куда-то потянула. Расслабленный музыкой природы, я не сразу понял, что она от меня хочет. - Пойдем! Я тебе кое-что покажу! Вот! - указала пальцем куда-то вверх на деревья.
   Поднял голову, силясь разглядеть то, что так взбудоражило мою подругу, вот только кроме стволов сосен так ничего и не заметил, о чем ей прямо и сказал.
   - Ну как же! Смотри внимательнее! На стволе видишь вся кора темная, а одно место намного светлее? Заметил, как смешно оно получилось?
   Действительно, сейчас я увидел, о чем мне пыталась втолковать Ашара: на мощном буром стволе древней сосны виднелось светлое пятно в форме головы медвежонка.
   Забавно. Я даже улыбнулся.
   От созерцания меня отвлек тихий вскрик Сэма, и я обернулся, любопытствуя, что же могло с ним случиться. Парень сконфуженно потирал рукой макушку. А-а. Белки. Я засмеялся.
   - Кстати говоря, о той истории, что хотел рассказать вам. Как-то мне довелось сходить в лес за грибами, и так получилось, что набрел на гнездо сороки. Я бы его и не заметил, если бы на меня не обрушились силы вражеской авиации. Эта крикливая зараза натаскала себе в гнездо круглой гальки, и как только я подошел на опасное, по ее мнению, расстояние, начала обстрел. Еще неделю я красовался с шишкой на лбу, - Ашара засмеялась, и мне на мгновение показалось, что сегодня она стала чуточку свободнее. Я постелил плед и сел на него, облокотившись спиной о дерево. Ашара налила в кружки чай и протянула нам. Задумчиво полуприкрыв глаза, посмотрел в глубину парка. - Как интересно иногда людей сводит жизнь. Казалось бы, нет никаких шансов, что они могут повстречаться на этой земле, но каким-то невероятным образом их дороги судьбы вдруг пересекаются, и остается только удивляться, насколько тонко иногда действуют боги, чтобы помочь двум душам встретиться в этом мире. Но сколько времени упускают люди, считая, что они только узнали друг друга... Ведь иногда... Нам просто кажется, что мы знакомы так мало... Не так ли, Сэм?
   - Д-да, - какой я коварный. Парень сейчас сквозь землю провалится. Но что поделаешь, люблю я поддевать людей, тем более тех, кто так легко демонстрирует, что его мои слова таки задели, а если он еще и краснеет да смущенно что-то мямлит в ответ, так вообще просто красота. Бедный парень. Мне тебя искренне жаль.
   Оставшись в приподнятом настроении, распрощался с ребятами и отправился домой, сказав, что столик заберу как-нибудь потом. Может, забудет и мне не придется вновь пристраивать это имущество в шкаф.
   Проскользил по обледенелому кусочку асфальта, едва не упал и понял, что больше делать так не буду. Скоро в город придут первые снега, хотя перед этим прольются ледяные дожди. Эти мысли заставили меня поежиться, и я поспешил домой. Зайдя в подъезд, вспомнил, что сегодня еще не проверял почту, и поднялся на пролет выше; отперев ящик, сразу отбросил в стоящую рядом урну разные газеты и бумажки. Из полезного здесь оказались только несколько квитанций и письмо. Повертев его в руках, обнаружил только мое имя, написанное на весь конверт.
   Почерк Ланы.
   Улыбнулся, но внутри что-то сжалось от дурного предчувствия. Зайдя в квартиру, бросил квитанции на тумбу и, не раздеваясь, прошел в кабинет. Сел в кресло и, выдохнув, разорвал бумагу, доставая сложенный вдвое лист бумаги, на котором еще сохранился запах ее духов. Пробежав взглядом по строчкам письма, вздрогнул и непроизвольно сжал лист.
   Пытаясь подавить дрожь в руках, поднялся и, достав из бара свой любимый виски, налил полную рюмку, залпом осушив ее. Поморщившись, снова перечитал письмо, надеясь, что мне все показалось, но текст остался неизменным. Читая еще и еще эти бездушные строки, почувствовал, как начинает рушиться мой мир:
  

"Здравствуй, Джарвис. Я много думала о наших отношениях и пришла к выводу, что нам пора расстаться. Мне надоело все это однообразие и твое глупое увлечение историей. Прошу не искать меня и не пытаться наладить отношения. Я уехала из города с Жюлем. К твоему сведению мы давно встречаемся с ним. Прощай".

  

Глава 14

   Анабель закрасила маркером вчерашний день в календаре и убрала его в ежедневник. Сегодня пятнадцатое ноября. Удрученно выдохнув, бросила тоскливый взгляд на нового преподавателя: лекции по истории сейчас проходили утомительно и скучно. Уже больше месяца, как Джарвис покинул их университет, уйдя на неопределенный срок в отпуск за свой счет. Что произошло у него в жизни, не знала даже Ашара, он просто взял и исчез, перестав отвечать на звонки и игнорируя их уговоры под дверью. Какое-то время Ашара нервничала и переживала, но потом смирилась с его молчанием, а может и просто обиделась. Наконец, это монотонное бормотание закончилось, и можно было встать и потянуться. Спина ныла, больше от напряжения из-за злости на эту скуку, нежели от сидения на жесткой скамье. Повернулась к подруге:
   - Ашара, мы пойдем сегодня в клуб вечером, ты с нами?
   - Нет, - повесила сумку на плечо. - Мы договорились увидеться с Сэмом.
   - О-ох, - закатила глаза. - Тебе что важнее, дружба или парень?
   - Любовь всегда важнее дружбы, - невинно улыбнулась Ашара, мысленно витающая где-то далеко отсюда.
   - Прошу всех задержаться, - раздался голос их нового профессора Стервона. Анабель простонала, вновь опускаясь за парту. В аудиторию зашел незнакомый им парень. - Это Дерек Томпсон. С этого дня он будет учиться в вашей группе.
   Равнодушно скользнула взглядом по новенькому: худощавый, среднего роста, копна темно-каштановых кучерявых волос обрамляла ничем не примечательное лицо. Обычный парень. Анабель тут же потеряла к нему интерес и продолжила уговаривать Ашару пойти с ними, но та осталась непреклонна и попрощалась, выйдя из здания университета.
   Немного обидевшись, Анабель позвонила Рейчел, - одной из своих знакомых, - и позвала ее погулять по магазинам и присоединиться к ним вечером, но та отказалась. Получив такой же ответ еще от нескольких друзей, Анабель насупилась и пошла в торговый центр одна. Симпатичный парнишка улыбнулся ей, проходя мимо, и обернулся, глядя вслед. Она знала, что обернулся. Анабель была уверена в том, какой эффект производит на окружающих парней, и в своей неотразимости ничуть не сомневалась.
   Рассматривая яркие блузки из последней коллекции одного из любимых Олеандрой модельеров, задумалась о своем счастье. В мечтах давно сложился образ идеала: прекрасный и яркий. Ее парень обязательно будет знаменитостью. Вот было бы потрясающе окрутить этого актера из их любимого фильма. Как бы Олеандра обзавидовалась.
   Говорят, он собирается приехать в их город с концертной программой. Помимо того, что он такой красавец и гениальный актер, так у него и голос просто фантастический.
   Мечта, а не мужчина.
   Анабель включила плеер и поставила на проигрывание одну из его самых лучших композиций. Купив несколько новых блузок и брюки, девушка еще немного побродила по торговому центру и отправилась домой. Решив надеть сегодня новую кораллового цвета блузку и белые брюки, Анабель нарядилась и посмотрела в зеркало. Удовлетворенно фыркнула, оставшись довольна своей внешностью. Открыв в телефоне список контактов, углубилась в его изучение, думая, кого бы пригласить пойти с собой, и вспомнила о Барри; они недавно познакомились, и тот всячески проявлял свой интерес к ней.
   Хитро улыбнулась. Пока Кендол не приедет сюда, почему бы не повстречаться с Барри. Он все равно ничего не узнает, так что пока есть полная свобода действий. Подзарядив плеер, взяла сумку и покинула дом.
   Клуб "Колис" встретил ее оживленной толпой, смехом и музыкой. Анабель примостилась за стойкой бара, дожидаясь Барри. Зажав между пальцами серебряную цепочку, приподняла ее и посмотрела на кулон в форме узорчатой буквы "А". Такие подвески у них с Ашарой с пяти лет, как символ их нерушимой дружбы. Единственное отличие - крошечный камушек в завитке буквы в кулоне Ашары красного цвета, а у Анабель он белый. Невольно нахмурилась, вспоминая подругу. Все последнее время Ашара проводит с Сэмом, а с ней видится лишь на занятиях, и то, блаженно улыбаясь, витает где-то в облаках, вместо общения. Разве правильно вот так отказаться от подруги, которую ты знаешь больше шестнадцати лет, ради какого-то парня, с которым познакомилась едва ли месяц назад?
   Первые ростки обиды проклюнулись в сердце, но вот колонки ударили мощным звуком, и заиграла ее любимая песня в исполнении Кондона Хилла. Все проблемы вмиг унесла эта звонкая мелодия, заставляющая с первых аккордов сердце Анабель сладко замирать.
  

Глава 15

   Сэм прищурился из-за яркого солнца и снова отвернулся от окна, смотря на Ашару. Девушка с легкой улыбкой на губах поливала цветы в зале, а он сидел на диване, играя с Маркусом, который, казалось, таял от счастья, что ему оказывают столько внимания. Взял в руку кружку с уже теплым чаем и с наслаждением отпил цитрусовый напиток. Убрав лейку в пустое пространство между шкафом и стеной, Ашара опустилась рядом и погладила Маркуса.
   - Может, нам подстричь его?
   Кот замер, напрягшись, посмотрел на хозяйку и, вырвавшись из рук Сэма, шумно скрылся в коридоре, снося все на своем пути.
   - Думаю, он твоего желания не разделяет, - усмехнулся. - Ашара, не хочешь съездить в парк кленов, про который рассказывал Джарвис?
   - Давай. Погода сегодня неплохая. Я могу взять машину у маминой подруги, правда, не знаю, в городе она или нет. В последнее время брала автомобиль Джарвиса, пока он не уехал, - взяла в руки телефон. - Сейчас напишу ей.
   - Я схожу в туалет?
   - Да, конечно, - Ашара открыла полученное сообщение. - Она согласна.
   Девушка проверила наличие в сумке всех необходимых документов, и, одевшись, они спустились вниз, а уже через двадцать минут красный автомобиль Рейчел мчал их по направлению небольшой деревни, знаменитой своим кленовым парком, медом и леденцами.
   Шумные улицы города остались позади, и проносившийся за окном пейзаж сменился полями с трепещущим морем бронзовой травы и далекими скалами, очертания которых таяли вдалеке.
   Ашара нажала небольшую кнопку, спрятанную под регулятором громкости, и крыша медленно сложилась, позволяя порыву стремительного и прохладного ветра охватить их. Сэм улыбнулся, глядя в мелькающие бескрайние дали степей. Изредка им попадались лениво бродящие в поисках островков съедобной травы коровы или лошади.
   Ашара похлопала его по плечу, молча указывая пальцем на что-то слева от них. Сэм повернулся и восхищенно выдохнул, смотря на потрясающие шары махрового подсолнечника, чьи миллионы крошечных лепестков, впитав в себя жар солнца, полыхали шафрановым огнем. Кое-где среди этого пламени проглядывали черно-красные цветки гилениума. Прикрыл глаза. Казалось, даже здесь, на таком расстоянии, чувствуется их сладковато-терпкий запах.
   И вот на окраине показались первые аккуратные домики, а вскоре они уже въезжали в деревушку. В будний день начала недели приезжих почти нет, и улочки наполняет трепетная тишина. Оставив машину на расчищенной площадке на окраине, они пешком дошли до парка, огражденного тонкой паутиной позолоченного металла. Старая вывеска, украшенная вензелями, истрепалась дождями и снегом, отчего надпись стала едва заметной. Под тихий скрип калитки они переступили эту невидимую границу и, словно оказались в другом мире.
   Земля сплошь покрыта листьями самой разнообразной окраски от алого до бледно-желтого. Большинство деревьев украшены лишь серьгами из множества продолговатых крылышек-семян, которые ветер срывал и относил на аспидно-синие большие камни, встречающиеся повсюду, но все же парк не потерял своего очарования. Еще множество деревьев вспыхивали островками красного огня.
   Сэм и Ашара прошли вглубь парка, все больше погружаясь в волшебство этого дивного царства. Рельефная, подмерзшая земля едва припорошена снегом, сквозь тонкий покров которого проглядывают еще зеленые острые травинки и пожухлая листва. Крыши виднеющихся вдалеке домов укрыты невесомой вуалью снежинок; чуть подует слабый осенний ветерок, и эта бриллиантовая россыпь в сверкающем танце слетает на землю.
   Сэм улыбнулся, когда над ними разнеслась заливистая песня чижа.
   - Смотри, - коснулся локтя Ашары и указал на крошечную птичку зеленовато-оливкового цвета с красочными желтыми пятнами.
   - Чиж. Он, наверное, красиво разговаривает.
   - Он звонко пищит, - Сэм попытался губами воспроизвести этот звук, чем вызвал у девушки хрустальный смех. - Чижи в основном подражают другим птицам. Они очень сообразительны и доверчивы. Поэтому легко привыкают к человеку.
   - Ой, а это кто? - Ашара встрепенулась и кивнула в сторону птички с оперением тусклого оливково-бурого цвета с темными штрихами на спине.
   - Вон та? Зеленушка. Одна из разновидностей щегла. Кстати, это он сидит чуть выше. У них трели очень разнообразные: тихие, звонкие, резкие, скрипучие. Смотри, - сорвал горсть ягод крушины и высыпал их в ладонь Ашары. - Разожми пальцы и чуть вытяни руку вперед.
   Сэм почувствовал, как девушка вздрогнула, когда он, встав сзади, положил свою ладонь под ее руку. Быстро заметив угощение, одна из птичек со звонким щебетанием взмахнула крыльями и села на ладонь девушки, взяла сочную ягоду и вновь упорхнула, скрываясь в ветвях дерева, а через несколько секунд уже целыми стайками одна за другой подлетали к ней, стараясь успеть получить свою порцию угощения, согретого теплом ладоней девушки.
   Ашара улыбалась, сияющим взглядом наблюдая, как они яркими пятнами мелькают между ветвей. Когда красочные певцы разлетелись, Сэм указал вдаль, где сквозь ветви виднелась каменная скамейка:
   - Посидим там?
   Маленький расчищенный круг, видно, специально был сделан для отдыха. Это крошечное место окружали кусты крушины и клены с грязно-белыми стволами и перистой сочного гранатового цвета листвой. С одной стороны располагалась скамейка, на которой особенно ярко выделялись несколько красных листьев, а с другой - небольшой, едва ли в половину роста самого Сэма, каменный резной фонарь на пьедестале, от времени и сырости немного поросший мхом. Вокруг росли солнечные гайлардии, нежный амарант и другие цветы.
   Ашара склонилась над коралловыми цветками гравилата, вдыхая их теплый аромат; насладившись этой трепетной нежностью осенней красоты, опустилась рядом с Сэмом, прикрыв глаза. Юноша ласково улыбнулся, смотря на ее умиротворенное лицо и безмятежную улыбку, едва тронувшую уголки губ.
   Солнечный диск плавно, но быстро скрывался за горизонтом; закат окрасил белоснежные стены далеких домов в нежные розовые тона. Неожиданный порыв ветра алым дождем осыпал ворох листвы с деревьев. Поежившись, Ашара открыла глаза, заворожено смотря на кружащиеся в причудливом танце листья. Волшебно багрянец неба растворился в синеве вечера, окутывая мир легкой сизой дымкой.
   - Я видел недалеко от парка сенник. Мы можем переночевать там, а завтра с утра вернуться домой.
   Ашара молча кивнула, и он, взяв ее за руку, повел к выходу из парка, пока еще можно было ориентироваться в надвигающейся темноте. Когда добрались до небольшого деревянного здания, выкрашенного красной краской, кажущейся в ночи густо-бардовой, над горизонтом уже возвышалась матовая луна, проливая на мир молочно-белое сияние. Ашара замерла, глядя в обсидиановую даль небес. Из-за отсутствия ярких уличных огней большого города блеск даже самых далеких звезд был доступен взгляду, лишь изредка теряясь за невесомой дымкой редких облаков.
   Сэм попробовал открыть дверь, и та поддалась, не издав ни малейшего шума, лишь едва различимо прошелестев по траве. Ашара подошла к нему, но, заметив что-то на земле, присела, восхищенно выдохнув, отчего легкий прозрачный пар на мгновение окутал ее лицо.
   - Посмотри, - она сняла перчатки и коснулась пальцами мягкого шелка ячменя, росшего на небольшой кочке. Бледный свет луны проникал между серебристых щетинок, слегка поблескивая. - Он сверкает!
   - Удивительно, я больше нигде его не видел, - прошептал, думая, что Ашара не сможет прочитать его слов, но девушка ответила.
   - Возможно, кто-то специально посадил его здесь, - встретившись с его удивленным взглядом, она пояснила. - Луна светит очень ярко, так что я хорошо тебя вижу. Интересно, эта постройка еще используется?
   - Да, - Сэм придержал девушку, чтобы она не споткнулась, и зашел следом, прикрывая дверь. В помещении было немного душно, но тепло и витал прелый запах сена. Ашара, негромко смеясь, упала на мягкий стог.
   - Когда я была совсем маленькая, мы как-то ездили в деревню, и там везде пахло сеном. А после дождя с полей разносился хмельной и сочный запах недавно скошенной травы. Это было так потрясающе!
   Сэм лег рядом и улыбнулся, прекрасно помня то время, о котором говорит девушка. Ашара повернулась на бок, и Сэм погрузился в сияющую лазурь ее глаз, сейчас кажущуюся бездонным изумрудно-синим морем. Восторженная улыбка не сходила с ее губ, а щеки украшал легкий румянец то ли от пережитых чарующих мгновений, то ли от ночной прохлады.
   - Спасибо, - прошептала Ашара, благодарно смотря юноше в глаза. Сэм снял куртку и, придвинувшись, накрыл их. Обняв девушку, он зарылся лицом в мягкий шелк ее волос.
   Страх, все это время таящийся в душе и не дававший ни на мгновение расслабиться, медленно исчезал с каждым вдохом хрупкого создания, так доверчиво прильнувшего к нему сейчас. Даже если в будущем нарушение этого самого важного правила повлечет за собой гнев его Создателя, он готов понести ответ. Но сейчас чувство, название которого он так боялся произнести даже мысленно, сильнее долга, сильнее правил и обязательств.
   Сильнее судьбы.
   Юноша убрал локон с лица Ашары и вдохнул сладковатый запах ее кожи.
   Желание защитить эту девушку приобрело новый смысл. Закрыв глаза, Сэм поклялся себе, что никогда не сделает ей больно и оградит от любой опасности, которая уготована ей на ее жизненном пути. Они преодолеют все, ведь теперь страх больше не сковывает то чувство, что способно рассеять любую тьму, обратить в пыль все преграды и окутать Вселенную теплом, светом, нежностью.
   И в сумраке душного сенника, обнимая самое дорогое сердцу создание в мире, Сэм заново почувствовал значение столь короткого слова, окрасившегося теперь множеством разнообразных и новых оттенков:
  

...Любовь...

  

Глава 16

   Как бы ты кого-то ни любил, ты не можешь завладеть им полностью. Всегда найдутся потаенные уголки его Вселенной, куда тебе никогда не найти прохода, и в любое мгновение человек, ставший твоей жизнью, может просто исчезнуть. Ты открываешь глаза, а его уже нет рядом. Но страшно не оттого, что его просто нет.
   Он есть, но ты для него более не существуешь.
   Это сложно принять, и еще сложнее постигнуть причины такого охлаждения, ведь ты всем сердцем любил этого человека, отдавая ему без остатка все сокровища своей души. Ты берег его, защищал и лелеял, а он только покачал головой и, уходя, закрыл дверь. Он ушел с другим человеком, который, по его мнению, лучше тебя. Но чем? Что есть такого в этом Жюле, чего лишен я?
   Без сомнения, я не единожды увлекался разными женщинами на протяжении всего своего существования, но Лана... Лана стала кем-то особенным для меня. С первого взгляда я понял, что это судьба, наши пути должны слиться в единую дорогу. Ни секунды не сомневался - она ответит мне взаимностью, что так и вышло. Бытует мнение, что только женщины способны на глубокую привязанность, переживания и любовь, но это ложь. Я любил Лану беззаветно, неистово и никогда не боялся проявлять свои чувства, посвящал ей все свое время и старался исполнить любые ее желания. Но все равно меня терзает чувство вины, что я делал слишком мало... Каждый раз, когда я обнимал ее, казалось, что моя душа погружается в теплые воды...
   Мысли прервала очередная резкая трель воробьев. Я открыл глаза и посмотрел на улицу. Несколькими этажами ниже на подоконнике одной из лоджий расположилась стайка этих, невзрачных на первый взгляд, птиц. Перепрыгивая с одного места на другое, они то звонко пересвистывались, то резко замолкали, словно кто-то невидимый, пресытившись их надоедливой трескотней, выключал звук, но спустя несколько секунд их щебет вновь разносился вокруг. Плотно закрыв окна лоджии, прошел в зал и рухнул на диван, смотря на блок сигарет, который валялся на столике среди прочего хлама. Я не люблю курить, но сейчас этот бело-серый дым, как нельзя лучше подходит к окраске моего внутреннего состояния.
   Зажав зубами мягкий край, щелкнул зажигалкой, и в ноздри ударил терпкий запах табака, белой струйкой дыма потянувшегося к потолку.
   Пустота.
   Мне стыдно за свое малодушие, но я не смог прямо поговорить с Ашарой. Я просто исчез. Сколько прошло дней после того, как вскрыл письмо Ланы? Я выпал из времени, выпал из жизни, выпал из Мира. Само существование потеряло для меня свой смысл. Не раз думал, может этот поступок был самой большой моей глупостью? Для чего я пришел сюда? Все, что было для меня значимо, это Лана. Но теперь ее нет, и значит, такой важный для меня шаг оказался бесполезным, ненужным, бессмысленным. И все больше думаю о том, что решение прийти в этом мир, стать частью его жизни и жизни Ланы было ошибкой. Такой уже родной и знакомый город в несколько секунд стал враждебным, холодным и пустым. Приветливые улицы теперь окрасились мрачными тонами, и лед... Пронизывающий лед сквозит везде.
   Думал, что это розыгрыш, шутка, глупый прикол. Каждый день, час за часом ждал, что вот она придет и засмеется. Скажет, что все написанное неправда, и она все еще очень меня любит. Но только дни сменялись ночами, а Лана так и не появилась. Иногда я слышал, как в дверь стучали Ашара и Анабель, уговаривая меня открыть им. Вероятно, они, в конце концов, пришли к выводу, что я уехал. Мой поступок ранил Ашару. Под влиянием минутного порыва потянулся к телефонной трубке, но рука замерла, едва коснувшись ее. Нет. Не имеет смысла что-то писать ей. Ведь все-таки я хочу, что все забыли обо мне. Пусть и придется оставить после себя столь нелестное впечатление.
   Что мне делать дальше, я не знаю. Сил не осталось совсем, точно меня пропустили через пресс, подержав там несколько лет. Если бы только... Я сидел на своем месте, беспристрастно внимая просьбам людей, не было бы сейчас этой гнетущей боли. Что произошло? Ведь я прекрасно справлялся со своими обязанностями. Для чего же тогда я нарушил это спокойное течение?..
   Я полюбил. И решил, что это важнее всего на свете. Но я слишком самоуверенно посчитал, что любовь всегда взаимна. И ошибся.
  

Глава 17

   Ашара вздрогнула, почувствовав легкое прикосновение к своей руке, лежащей на парте. Точно оживший василек, ярко-синяя бабочка, чуть подрагивая узорчатыми крыльями, устроилась на пальце. Удивленно замерла, гадая, как это создание смогло появиться в столь позднее время. Такая прекрасная и, казалось бы, ничуть не взволнованная прохладой воздуха. Склонилась чуть ниже, заметив небольшое черное пятно на крыле, сложившееся в невероятную форму цветка с пятью лепестками. Улыбнулась, но тут же погрустнела.
   Эти бабочки живут один день.
   Таков вид. Лишь двадцать четыре часа есть в их распоряжении, чтобы насладиться жизнью и этим миром. А потом приходит пустота. Бабочка взмахнула крыльями и вновь выпорхнула в открытое окно аудитории.
   Она похожа на Сэма. Такая же невыразимо прекрасная, таинственная и неуловимая. Печально выдохнула: Сэм снова куда-то исчез и скорее всего не появится в ближайшие дни. Ашара вдруг почувствовала себя совсем одинокой: Джарвис куда-то сбежал, Сэм периодически пропадает на несколько дней, Анабель же и так всегда была отдалена от нее.
   Все же резко выдохнув, постаралась прогнать от себя эти тяжелые мысли. Призрачным воспоминанием перед глазами вновь возникло смеющееся лицо Сэма, соломинки оставшиеся следующим утром в чуть растрепанных волосах, лучистый взгляд. Казалось, тепло его рук до сих пор ощущается на коже, а запах сена тонкими нотками неуловимо витает в воздухе.
   Занятие закончилось и, она уже собралась выйти из аудитории, как кто-то коснулся ее руки. Обернувшись, Ашара удивленно посмотрела на однокурсницу. Кажется, ее зовут Харуна. Тихая и скромная девушка с кудрявыми каштановыми волосами, всегда держащаяся в стороне, точно осознано стараясь быть незаметной. Вот и сейчас она судорожно сжимает край кофты, явно прикладывая невероятные усилия, чтобы не сорваться с места и не убежать.
   - Да? Что-то случилось, Харуна? - Ашара отошла чуть в сторону, чтобы не мешаться на пути счастливых студентов, торопливо покидающих аудиторию.
   - Я... - девушка, видимо, была удивлена тем, что ее имя запомнили, и не сразу собралась с мыслями, смущенно пробормотала, старательно подбирая слова. - Ты не знаешь... Что произошло с профессором Хепберном?..
   - Джарвисом? - удивленно моргнула. - А что такое?
   - Просто... - прошептала Харуна, мучительно покраснев и сверля взглядом пол сбивчиво затараторила. - Он исчез, ничего не сказав, а вы, вроде, с ним хорошо общались, и я подумала, что... Он мог что-то рассказать тебе.
   - Нет, Харуна, к сожалению, я знаю не больше других, - сдержано ответила Ашара, все еще злая на друга. - Мне неизвестны ни причины его поступка, ни его нынешнее местонахождение. Наверное, он уехал из города.
   - Уехал? - Харуна вскинула на нее широко распахнутые глаза. - Но я видела его сегодня утром.
  

***

  
   Подбежав к дому, Ашара остановилась и, тяжело дыша, оперлась на стену. Немного переведя дыхание, бросилась вниз к гаражам. Судорожно перебрав ключи, нажала на кнопку, и дверь плавно поднялась: его черный автомобиль на месте. Вернув все в прежнее состояние, заскочила в дом, неистово нажимая на кнопку лифта. Минуты, пока кабинка спускалась вниз, тянулись мучительно долго, точно издеваясь над ней. Наконец, поднявшись на нужный этаж, Ашара на мгновение нерешительно замерла напротив двери, но, выдохнув, все же постучала.
   Ничего.
   Потеряв самообладание, она яростно заколотила в дверь пока силы не оставили ее. Сделав несколько шагов назад, опустилась у противоположной стены на ледяной каменный пол, и прикрыла глаза, но в момент крайнего отчаяния дверь глухо отворилась. Скрестив руки на груди, на пороге стоял Джарвис. Подскочив на ноги, Ашара неуверенно замерла, смотря на него, точно на инопланетное существо.
   - Проходи, Ашара, - девушка послушно вошла в квартиру, все еще не веря, что это реальность, и закрыла дверь, украдкой ущипнув себя.
   - Ой! - прошипела, хватаясь за руку, покрасневшую в месте щипка.
   - Ты чего? - мужчина остановился в дверях зала и обернулся.
   - Ничего! - поспешно ответила, стремительно опуская руки по бокам. - Почему ты не открывал мне?! Ты куда-то уезжал? Что случилось, Джарвис?
   - Смотрю, мои уроки пошли тебе на пользу. Столько вопросов я от тебя за все время нашего знакомства не слышал, - обвел рукой захламленную комнату. - Великолепно, не правда ли?
   - Джарвис... - тихо обратилась к нему Ашара. - Что происходит с тобой?..
   - Лана ушла, - не сводя холодного и отстраненного взгляда с гостьи, глухо ответил мужчина, скрестив руки на груди и прислонившись к стене. - Тихо, без лишних слов. Вот и все, что со мной происходит.
   - Но почему? - Ашара пораженно опустилась в кресло. - Вы ведь...
   - А все как нельзя просто. Надоел ей. Я, моя история и, наверняка, все, что связано со мной. Так что и остается только сидеть здесь и...
   - Да как ты можешь, Джарвис! Девушка его бросила! Вот ведь проблему нашел! Мы так переживали за тебя! А ты тут спрятался в норке и страдаешь! Да ты богов должен благодарить, что все произошло так, а не хуже!
   - А если бы... - мрачно прошептал. - Ты получила письмо от Сэма... Что он давно спит с другой, а тебе стоит забыть обо всем, как о сладком сне?
   - Твое... - побледнела, но взяла себя в руки. - Твое от тебя не уходит.
   - Уверена? - скептически поднял брось Джарвис.
   - Да, - уже твердо ответила Ашара, смотря в глаза мужчины. - Уверена.
   - Я не хотел... Чтобы ты видела меня таким. Поэтому и прятался, - упал на диван и запрокинул голову, бессмысленным взглядом смотря в потолок.
   Ашара молча поднялась, села рядом с ним и обняла. Джарвис вздрогнул, и она почувствовала, как он напряжен. Казалось, каждая клеточка его тела наполнена свинцом. Насколько же ему сейчас тяжело. Ашара нервно выдохнула и уткнулась лицом в шею мужчины. Ком подступил к горлу, точно его боль частично передалась ей.
   Сэм.
   Сердце сжалось при мысли, что слова Джарвиса могут в один день оказаться реальностью. Что произойдет тогда?.. Она не справится.
   За окнами небо окрасилось фиолетово-синими тонами, погружая квартиру в прозрачный сумрак; мягкая тишина прокралась в комнату вместе с вечерней прохладой, свежестью скользнувшей через приоткрытое окно. Грудь Джарвиса мерно вздымалась от ровного дыхания; вспомнив встречу утром в университете, Ашара приподнялась и нарушила молчание:
   - Харуна спрашивала про тебя.
   - Харуна? - переспросил Джарвис, смотря, как она поднялась и подошла к двери в коридор, набрасывая на плечи пальто.
   - Любовь важнее всего на свете, профессор Хепберн. Но вы уверены, что это была именно любовь? - холодно спросила Ашара и, не дожидаясь ответа, вышла в подъезд, пешком направляясь вниз.
  

Глава 18

   Сэм улыбнулся, смотря на любимую девушку. Ашара опустилась за противоположную сторону стола, с чуть отстраненной улыбкой помешивая тонкой ложкой чай. Сложив руки на столе и опустив на них голову, вздохнул, жалея, что сейчас она не может его видеть. Придется ждать еще несколько дней, чтобы появилась возможность поговорить с ней и обнять. Во время недавней поездки, провел слишком много времени в этом обличии, и теперь нет никакой возможности появиться перед Ашарой раньше: не хватит сил.
   Тревожно нахмурился. Это становится сложнее с каждым разом... Что если однажды он не сможет стать человеком, и Ашара решит, будто он бросил ее и сбежал? Сэм потряс головой, прогоняя эти пугающие мысли. Зато сейчас можно безо всякого смущения и страха смотреть на Ашару. Тепло улыбнулся и, протянув руку, легко коснулся щеки девушки.
   У Ашары широко посаженные миндалевидные глаза с чуть опущенными уголками. А цвет... Такой восхитительный, чистый. Лазурь - цвет неба в ясный день. Взгляд живой и лучистый, иногда вспыхивающий озорными искорками; чуть заостренное овальное лицо обрамляют аккуратные локоны нежного пшеничного оттенка, так удивительно сочетающиеся с ее золотистой, немного смуглой кожей.
   Она прекрасна.
   Несомненно, влюбленные не способны судить объективно, но важны ли в любви общепринятые рамки красоты? У каждого свой идеал. Однажды Джарвис щелкнул Ашару по носу, как он часто делал, и сказал очень важные, по мнению Сэма, слова: "Оставайся собой и тогда ты встретишь свою настоящую любовь, а не ряженую фальшивку".
   Ашара нечасто наносила косметику, пользуясь каждый день лишь несколькими каплями тонального крема. От этого ее природное очарование не было сокрыто рисованной картинкой. Все эмоции отражались на лице, делая его живым и ярким. Особенно Сэм любил пурпурный румянец, который появлялся на щеках девушки после зимней прогулки.
   Вздрогнул, когда его подопечная поднялась и, поставив кружку в раковину, вышла в коридор. С удивлением последовал за ней, смотря, как она надевает пальто. Спустившись на улицу, Ашара неспешным шагом направилась в сторону от дома. Вскоре Сэм понял, что она идет в небольшое уютное кафе, расположенное в нескольких кварталах от их дома. Успокоившись, глубоко выдохнул и посмотрел на окружающие их улицу и дома.
   Так странно.
   Если ты живешь долго в одном городе, то ты перестаешь его чувствовать и уже не замечаешь тех мелочей и особенностей, которые видны приезжему человеку. Чужой город всегда кажется светлее, просторнее, уютнее, лучше. Ты бежишь туда, но через какое-то время оказывается, что серость и скука вновь настигли тебя, и вот ты уже снова в пути. Так может продолжаться бесконечно, пока однажды не поймешь, что особенным нужно делать то место, где ты находишься, а не искать его в дальних краях, ведь очарование окружающего мира в твоих руках. Чудо можно увидеть даже в самых повседневных и скучных вещах.
   Легко взбежав по ступенькам, Ашара открыла дверь и вошла в теплое помещение. Раздевшись, поправила платье и села за свободный столик. Воздух пахнет сладкой выпечкой и готовящимися блюдами, от которых разносится тонкий аромат восточных специй. Уличный свет заливает зал через большие окна, отчего светлые стены кажутся сияющими.
   - Добрый день, добро пожаловать, - к столику подошел официант и протянул девушке меню, внимательно смотря на Ашару, но все же больше ничего не сказав, он удалился. Через какое-то время, взяв заказ, он снова бросил на нее какой-то странный взгляд, но так ничего и не произнес. Сэм опустился на стул напротив девушки и скрестил руки на груди, напряженно сопя. Ашара, погруженная в мысли, отрешенно смотрела в окно и пила свой любимый молочный коктейль. Время постепенно шло, и зал пустел.
   - Это тебе, - уже знакомый ему официант поставил перед Ашарой на стол высокий стакан с мороженым, украшенный фруктами и сиропом. Немного замявшись, парень все же задал, судя по всему мучавший его все это время вопрос. - Ты ведь Ашара? Ашара Кой?
   - Да, - она пригляделась. - Дерек! Тебя ведь перевели в нашу группу недавно, так? Прости, я сразу не узнала. Совсем невнимательная стала.
   - Ничего страшного. Ашара... - он опустился на место рядом с юношей, которого не видел и достал из кармана небольшой конверт. Сэм напрягся, с удивлением ловля себя на том, что попросту ревнует. - Ты ведь подруга Анабель?
   - Мы дружим всю жизнь, - подтвердила девушка.
   - Тогда... Не могла бы ты передать ей это? - попросил Дерек.
   - Да, без проблем. Думаю, я увижу ее сегодня, - Сэм облегченно выдохнул.
   Анабель. Казалось, с души упал огромный камень. Дерек попрощался, горячо поблагодарив девушку, и подошел к другим посетителям. Ашара еще какое-то время побыла в кафе и, написав сообщение Анабель, в котором сказала, что сейчас зайдет к ней, оделась и покинула здание кафе. Пешком девушка дошла до дома подруги и позвонила в дверь, которую почти сразу распахнула Наталия.
   - Ашара, привет! Проходи, Анабель у себя, - она поздоровалась в ответ и поднялась на второй этаж. Из комнаты Анабель доносилась музыка, услышав которую, Сэм поморщился. Эти ритмичные скачки звука, по его мнению, не шли ни в какое сравнение с тихой и мелодичной игрой Ашары. На пороге он замер, думая, стоит ему слышать их разговор или же будет лучше уйти. Все же решив, что не произойдет ничего страшного, если побудет здесь, вошел в комнату.
   Анабель сделала звук несколько тише и весело рассказывала подруге о недавнем походе в клуб. Ашара терпеливо выслушала все ее излияния, а когда та замолчала, кратко рассказала о встрече в кафе и передала конверт. Анабель тут же вскрыла его, извлекая небольшой лист теплого оранжевого цвета с пышными пионами по краям. Быстро пробежав взглядом по рукописному тексту, фыркнула и, смяв записку, бросила ее в урну. Ашара удивленно посмотрела на подругу.
   - Что? - недоуменно воззрилась на нее Анабель. - Он скучный.
   - Откуда ты это знаешь? Ты с ним даже ни разу не разговаривала.
   - По нему видно, - скривилась. - Се-ры-й. И сейчас я встречаюсь с Барри.
   - Ты хотя бы ответишь ему? - Ашара недовольно нахмурилась.
   - Нет, - отрезала Анабель и подошла к компьютеру, переключив трек, повернулась к Ашаре. - Сходишь со мной в магазин?
   - Извини, - она быстро поднялась, надевая пальто. - Мне нужно бежать.
   - К Сэму? - юноша вздрогнул, услышав свое имя. Агрессивные нотки, проскользнувшие в тоне Анабель, заставили его удивленно замереть.
   - Нет. Мне пришли заказанные книги, и нужно успеть их выкупить до закрытия магазина. Пока, - Ашара поправила шапку и почти бегом спустилась на улицу, не оборачиваясь, пошла прочь от дома подруги. Не нужно быть эмпатом, чтобы понять насколько поступок подруги разозлил ее. Ашара свернула на ведущую к кафе дорогу и вскоре уже поднималась по ступенькам. Дерек сразу заметил ее и поспешил навстречу:
   - Что-то случилось, Ашара?
   - Дерек... - девушка замялась, сконфужено перебирая руками снятые перчатки. - Я передала Анабель твою записку.
   - Она выбросила ее, да? - понимающе улыбнулся парень, но разочарование проскользнуло в его взгляде. Видно, до последнего надеялся на положительный ответ. Но реальность не всегда складывается соразмерно нашим ожиданиям. - Я рад был познакомиться с тобой. Прости, что нагрузил тебя этим.
   - Думаю, это просто то, что называют "не судьба", - мягко и ободряюще сказала она. - Твое счастье от тебя не убежит.
   - Все возможно. Удачи, Ашара. - Дерек добродушно улыбнулся, но все же грусть в его глазах была очевидной. Ашара неловко улыбнулась в ответ и, попрощавшись, ушла. Плохое настроение девушки передалось и Сэму, который сейчас понуро брел рядом с ней.
   Твое от тебя не уйдет.
   Это слова Ашары, сказанные Джарвису совсем недавно. Твое от тебя не уйдет. Это то, во что действительно нужно верить. Пусть иногда их дороги разойдутся, но люди, предназначенные друг для друга небесами, все равно однажды встретятся на этой земле, как бы, казалось, далеко не развели их жизнь, обстоятельства, люди. В какой-то вполне обычный день они встретятся при самых обычных обстоятельствах, но эта встреча принесет в их мир совсем необычное, красочное чудо. Сэм остановился и посмотрел на стремительно бегущие по бескрайнему пасмурному небу размытые облака, понимая, что он верит в это. Истинно верит.
  

Глава 19

   Музыка разрывала сознание, но Анабель все равно прибавила звук до максимума, и наушники взорвались новой громыхающей волной. Злость и раздражение бурлили в душе, а мысли настойчиво возвращались к отношениям Ашары и Сэма. Все. Все свободное время они проводят вдвоем, и даже посреди шумной площади, полной людей, создается впечатление, что во всей Вселенной нет никого, кроме них! Настолько они едины, так ладят, так... Подходят друг другу.
   Анабель резко выдохнула и сорвала наушники, сбрасывая плеер с кровати. Получив свободу, музыка гулко раскатилась по комнате.
   Ашара. Тихая и невзрачная Ашара. Она никогда не привлекала взгляды толпы, не становилась центром компании, в которую попадала, не была той, которая бы сразу "бросалась в глаза". Обычная, с плохой фигурой и непримечательным лицом. Обделенная вниманием общества, но все же... Счастливая. Джарвис и Сэм действительно любят ее. Они видят в Ашаре нечто, что проникает в их души и остается там навсегда.
   Этот парень так... Заботится о ней. Анабель скривилась и перевернулась на бок, непроизвольно сжимаясь, точно от боли. Ей же всегда восхищались, ее боготворили и желали, но никто никогда не смотрел на нее с таким теплом и участием. Но ведь это невозможно, не может он так любить Ашару. Наверное, просто хочет вскружить ей голову и обмануть, а потом исчезнет и не найти его. Ашара ведь такая наивная. Ее легко провести.
   Анабель поднялась и подошла к полочкам, на которых были выставлены многочисленные подарки от поклонников и друзей. Коснувшись кончиками пальцев холодной бронзовой статуэтки, закусила губу, пытаясь решить, что делать дальше. Собравшись с мыслями, взяла телефон и открыла окно сообщения. Сколько прошло дней с их последней встречи с Ашарой? Два? Три? Нужно ведь было прийти с этой глупой записочкой от какого-то Дерека. И как у него духу хватило написать ей! Нет, ее любовь будет исключительной и незабываемой. Яркой. А не такой обыденной, как Дерек.
   Написала сообщение и, помедлив мгновение, все же нажала кнопку "отправить". Ашара ответила практически мгновенно и ответила согласием на встречу, в чем Анабель и не сомневалась. Подправив макияж и одевшись, Анабель поспешила в сквер, недалеко от моста, простирающегося над холодными водами городского пруда. В воздухе уже чувствовалась заметная прохлада, и, добравшись до места, Анабель достаточно продрогла. Ашара ждала, погруженная в созерцание переливов на черной поверхности пруда. Увидев подругу, Анабель остановилась, а в голове мгновением вспыхнула идея, и она стремительно подошла к девушке:
   - Привет!
   - Здравствуй, Анабель, - по лицу Ашары скользнула и тут же погасла быстрая улыбка. - Что-то случилось? Ты так неожиданно написала.
   - Я хотела с тобой поговорить, - начала она. Мысли в голове неистово вертелись, стремительно сменяя одна другую. - У меня есть просьба...
   - Да? Что с тобой, Ана? - девушка нахмурилась. - Ты какая-то суетливая.
   - Мы ведь с тобой подруги?
   - Да... - настороженно ответила, глядя на нее, Ашара.
   - И знакомы с тобой шестнадцать лет.
   - Да... Ана, я не понимаю. К чему ты...
   - Расстанься с Сэмом! - прервала ее Анабель. - Он ничего хорошего тебе не принесет. Попользуется и выкинет, а я твоя лучшая подруга! Я знаю...
   - Это не обсуждается, Анабель. Я люблю Сэма и не желаю больше слышать об этом, - Анабель хотела добавить еще множество причин, по которым никогда более не стоит даже разговаривать с Сэмюэлем Фрамом, но Ашара развернулась и быстрым шагом направилась прочь. Анабель от досады даже топнула ногой и, раздраженно сорвав подвеску с шеи, с силой забросила ее подальше.
   Раздался звонкий всплеск, и темная вода поглотила кулон, тут же скрывшийся в ее глубинах. Анабель мгновение посмотрела на всколыхнувшуюся поверхность пруда и побрела в сторону дома.
   Когда она уже отпирала входную дверь, телефон заиграл беззаботную мелодию. Открыла сообщение и улыбнулась. Предложение Олеандры развеяться в клубе было сейчас как нельзя кстати. Поднялась в свою комнату и открыла шкаф, гоня прочь все мысли об Ашаре и Сэме. Однажды та все равно поймет, что их отношения ошибка, а единственный ее близкий человек она - Анабель Велькс. Девушка быстро переоделась и сбежала вниз, где ее уже ждала машина Олеандры.
   Молча рухнула на переднее сиденье и тут же сделала звук как можно громче, чтобы музыка прорвала плотные стены ее печали и раздражения. Автомобиль с визгом сорвался с места, поднимая вихрь пыли с дороги. Олеандра молчала, лишь постукивая по рулю кончиками ногтей в такт мелодии. Мягкие сумерки опустились на город, окрашивая его нежной голубизной. Анабель прикрыла глаза, погружаясь в пучину собственной бури в душе.
   Резко оборавшаяся музыка вывела из оцепенения. Хлопнув дверью, последовала в шум и дикое движение клуба "Торнадо", где ее закружил вихрь всеобщего веселья, и несколько часов блеснули в одном мгновении. Устав от танцев, девушки опустились за барную стойку. Анабель нервно поставила фужер на стол, отчего часть липкой жидкости выплеснулась на руку. Выругалась и вытерла руки платком. Олеандра с интересом посмотрела на нее:
   - Ты такая нервная. Что-то не ладится с Барри?
   - Нет, это все Ашара. Меня раздражает, что она встречается с этим парнем.
   - Так сделай так, чтобы они расстались, - флегматично отозвалась Олеандра, поглядывая на недавно пришедших в клуб ребят. На мгновение Анабель пораженно замерла, смотря на подругу, но тут же склонилась над фужером. Сердце бешено забилось, а в мыслях начали вырисовываться черты плана, который, зная характер Кой, наверняка повлечет за собой разрыв пары Ашары и Сэмюэля.
  

Глава 20

   Я остановился перед закрытой дверью аудитории, где уже раздавались звонкие голоса моих студентов. Скривившись на мгновение, точно это могло что-то изменить или переместить меня куда-нибудь подальше от этого места, распахнул двери и вошел в душное помещение, потребовав открыть окна. Ребята ошарашено уставились на меня, замерев и умолкнув. Я постарался придать своему облику более непринужденный вид, сел на стул и углубился в изучение материала, который специально отобрал для этой лекции. Игнорируя тихое перешептывание, огласил тему лекции и принялся излагать хронологию событий, произошедших сотни лет назад.
   Впервые я задумался, а зачем оно нужно? Изучать то, что делали люди много лет назад. Что это даст мне? Какое дело мне до поступков тех, кто уже давно в могиле. Все они делали то, что хотели или что их делать принуждали другие, но меня это никак не касается. Я проживаю свои года, и отведенное мне время так или иначе потрачу с присущей мне долей мудрости. Или глупости. В последнее время не раз в серьез сомневался, что же во мне преобладает. И невольно задерживаюсь на втором. Я совершил ошибку, придя сюда, и до тех пор, пока не решу, как же мне поступить в дальнейшем, последую совету Ашары: буду жить.
   Я вернулся в университет, вновь веду лекции, хожу в магазин и общаюсь с людьми. Огня в этом нет. Нет жизни и души. Каждое мое действие какое-то вялое, автоматическое. Даже сейчас читаю студентам этот пустой текст, а сам мыслями далеко-далеко отсюда.
   Замолчал и посмотрел на ребят. Невольно мой взгляд задержался на Харуне, но девушка едва встретившись со мной взглядом, тут же склонила голову, делая вид, что старательно записывает мои слова. Слишком старательно. Даже Дора и Майк, мои заядлые историки, никогда так не утруждали себя. Что же скрывается за ее смущением? Симпатия? Или более глубокое чувство? Ей стоит выбросить все это из своей головы. Даже если останусь здесь, свою любовь я упустил.
   Непроизвольно вздрогнул, когда в памяти слишком резко прозвучал вопрос Ашары: "Ты уверен, что это была любовь?". Запрокинув голову, посмотрел на потолок, обдумывая ее слова.
   Да. Я уверен.
   Прошло столько лет с нашей первой встречи... Когда я впервые ступил на эту землю мне было двадцать пять. Прошлое - иллюзия, сотканная из снов. В какое-то время даже сомневался, что действительно был Богом и помогал людям в поиске их собственного пути. Но правда, она есть правда, и от нее никуда не денешься.
   Наверное, я поступил слишком опрометчиво, позволив себе пойти на поводу собственных желаний и амбиций, не думая о долге, обязанностях, людях, что верили в меня. Я даже не помню, как ко мне обращались. Вероятно, по-разному. И каждый видел во мне что-то свое, но видел ли кто-то меня...
   Сердце кольнуло, и я резко выдохнул. Кем считала меня Лана? Мне сложно поверить, что все эти годы наша любовь была для нее лишь игрой и несерьезным развлечением. Я никогда не принуждал ее быть рядом с собой... Но может, это только мне так кажется?
   Как же устал. Хочется спрятаться и исчезнуть. Думаю, это страх ответственности, ведь все эти ошибки совершил сам, а не по чьему-то навету, так что и расплачиваться за все мне самому. Но я больше не вижу никакого света на моем пути. Что делают люди в таком состоянии? Пьют, плачут, молятся?
   Молятся. Я помню, как шепот человеческих душ достигал меня в самых глубинах Вселенной. Они просили решить их проблемы, вернуть любовь, исправить ошибки, помочь в делах, привести на их путь, но редко кто задумывался, а чем он отличается от меня.
   Снова обвел аудиторию взглядом.
   По сути, кто я? Некто, созданный Сердцем Вселенной, тем центром, который дышит в унисон со всем миром. Чаще всего для таких, как я используют термин душа или сущность, а кто-то называет нас призраками. Пусть будет так. Я ничем не отличаюсь от этих ребят, даже имел не одно земное воплощение и жил среди их предков, как обычный человек, не помня ни своего прошлого, ни своих задач, ни собственного пути. И вот сейчас я здесь... Я так же обладаю чувствами, подвержен сомнениям и страхам, у меня есть слабости и своя тьма в сердце. Я такой же, как они. И все, что могу сделать для людей - помочь им открыть глаза собственных душ и посмотреть на этот мир без пелены, сотканной из множества нитей разных цветов и оттенков.
   Моя задача, помочь им найти молнию и расстегнуть ее, чтобы снять это одеяние, так любезно надетое на них окружающими "доброжелателями" и "спасителями". То, что кажется невыполнимым, может сделать любой человек, если приложит немного любви, старания и веры. Эти ребята не меньше Боги, чем я сам. Так может мне вернуться к своим прежним обязанностям? Там, в своем истинном обличии, я достиг немалых высот, хотя, думается мне, своим поступком откинул себя далеко вниз.
   Но все же я могу вернуться, начать все заново.
   У меня появилась возможность выбрать другую дорогу и уже никогда не возвращаться сюда. Может быть, там, где-то на краю Вселенной, я буду смеяться над своей главной ошибкой, и все дни здесь покажутся мне лишь сном. Как и Лана...
   - Профессор Хепберн... - вздрогнул, когда Харуна обратилась ко мне. За всеми этими размышлениями я и не заметил звонка. Харуна... Какой у нее нерешительный голос. Открыл глаза и посмотрел на девушку, ожидая продолжения, но она быстро выдохнула и явно запуталась в собственных мыслях и чувствах. - Ничего... Простите...
   Задумчиво проводил ее взглядом. Какая странная.
   Последние студенты покинули аудиторию, бросая на меня какие-то непонятные взгляды. Видно, я действительно неважно выгляжу, как бы ни старался напустить на себя беспечность. Ну что ж. Меня их выводы ничуть не волнуют. Что с того, если буду знать мнение людей, которые мне безразличны? Людей, которых я не знаю. Людей, которые не знают меня. Меланхолично собрав вещи, вышел из аудитории, спеша как можно быстрее убраться отсюда. Теперь стены здесь давят на меня.
   Лишь отойдя на значительное расстояние от этого здания, я смог немного расслабиться. Вопросы моих коллег неимоверно злят меня. Их интерес вызван отнюдь не желанием помочь мне или поддержать, а самым обыкновенным любопытством. Все, что их интересует, - насколько же мне плохо, чтобы лишний раз удовлетворенно кивнуть: не я один такой. И все. В них нет искренности, нет участия и любви. Только Ашаре я верю в ее желании узнать о моих переживаниях. Она и вправду близко воспринимает мои тревоги, мою боль и печаль. Чистая искренняя девочка, которой бы немного стать уверенней в себе и тверже в решениях. Умение говорить "нет" настолько же важно, как и умение говорить "да". Весь секрет в том, чтобы знать, какое из слов нужно употребить в той ситуации, в которой ты находишься на данный момент.
   Остановился у ворот парка, думая, пройти мне мимо или же нет. Решив все же, что будет неплохо часок-другой прогуляться по морозному воздуху, поднял ворот и свернул на аллею. Парк встретил меня тишиной, тревожимой лишь тихим скрипом качелей и приглушенным шарфами смехом детей. Еще хрупкий снег укрыл землю. Я отрешенно смотрел на ребристые следы колясок, которые сейчас прокладывали мой путь. Выдохнув призрачное облачко пара, поднял взгляд на небо. Солнце опустилось к земле, и золотое море света переливалось поверх темных крон деревьев, отчего они приобрели янтарный оттенок. Синицы прыгают по земле, вороша листья и снег, в поиске брошенных белками орехов или семечек.
   Ненадолго остановился, рассматривая изящный куст белоснежника. Голые ветви, облепленные снегом. Эти небольшие ягоды, мягкого бело-зеленого цвета, едва заметны под белоснежным покрывалом. Столь робкий цвет. Робкий. Мои мысли снова обратились к этой девочке с большими карими глазами. Для чего Ашара сказала мне о ней? Как глупо будет со стороны Харуны пытаться войти в мою жизнь. В ней больше нет места ни для кого. А в пустом сердце любовь жить не может.
   Солнце склонилось все ближе к горизонту, и его огненный свет, проникая сквозь крылышки семян клена, делал их прозрачными и полыхающими золотым огнем. Эта картина заворожила меня, и я смотрел сквозь эти сияющие перья, пока солнце, взорвавшись алым пламенем, ни скрылось за горизонтом. Четкость цветов растаяла в хрустальном снежно-голубом вечере, и волшебная тишина опустилась на мир. Я забрел в самую глубь парка, где оранжевый свет фонарей плавно сливался с чернотой ночи, а на их границе синева ледяного покрова казалась особенно яркой.
   Удивительно, но воздух стал теплее. Я развернулся и отправился домой.
  

Глава 21

   Люди, смеясь и весело переговариваясь, гуляли по торговому центру. Ашара неспешно шла с краю дорожки, разглядывая разноцветные витрины. Пройдет еще немного времени, и магазинчики преобразятся, украшенные мигающими гирляндами и пестрыми лентами. Новый год входит в город незаметно, вкрадчиво проникая в дома запахом хвои и мандарин. Выпадет много снега, мягкого и сверкающего, а дети выбегут на улицу, кидая в прохожих снежки и лепя снеговиков. Хрупкие снежинки, цепляясь колючими ручками друг за друга, магией детский ладошек превращаются в сказочных героев. Для многих взрослых их творения - всего лишь нелепая фигурка из снега, но для самих детей каждый ком снега превращается в нечто особенное. Они видят сказку в самых обычных вещах, для них каждое мгновение - чудо и приключение...
   Вот мир погрузится в предпраздничное ожидание, тихий смех и радость, а потом, точно по мановению небесного чародея, бархат ночного неба озарится множеством сверкающих хлопьев снега, опадающих на землю в медленном танце зимы. Уже сейчас на входе в некоторые магазины переливаются огни гирлянд, заманчиво приглашая войти внутрь.
   Ашара остановилась перед одной из витрин, смотря на многообразие открыток. Грустная улыбка тронула уголки губ, когда вспомнила, что так и не знает даже дня рождения Сэма. Постоянно гонит от себя мысли о его скрытности, ведь просто невозможно приставать к нему с расспросами, когда он и так посвящает ей столько времени, заботится и... Любит. Вздрогнула, немного неуверенно произнеся это слово в мыслях. Любит.
   Со времени их первой встречи, она с удивлением заметила в себе постепенные изменения. Появилась еще слабая, но уверенность в себе, уже не так сложно говорить "нет" и подсознательно она ставит свои интересы выше чужих. Благоприятное влияние Сэма заметил даже Джарвис, который вновь выбрался в мир, точно дикий зверь после долгой спячки. Ашара невольно вздохнула, вспоминая потухший взгляд друга.
   Джарвису придется нелегко, но однажды он поймет, что жизнь продолжается, встречаются новые люди и все, все происходит только к лучшему, ведь что-то незримое внутри наших душ ведет нас в то место, где мы будем счастливы, к людям, с которыми можно разговаривать ночью вполголоса. Вероятно, это потрясающе быть настолько близким с человеком, чтобы разговаривать ночью, без света и множества звуков, доступных для ее собеседников. Разговаривать шепотом. Ашара никогда не встречала того, с кем можно было бы тихо поговорить или провести время в молчании, не испытывая при этом чувства неловкости. Каждую паузу с чужими людьми хочется заполнить какими-то словами, музыкой или действием, только бы не стоять в молчании, словно оно обнажает перед другим твою душу, отчего хочется вновь одеться в наряды красивых фраз.
   И, несмотря на долгие годы дружбы, Анабель оставалась ей чужой. Они вместе проводили время, гуляли или ходили по магазинам, сидели на занятиях в университете, смотрели фильмы, смеялись, но ближе друг другу их это не сделало. Даже несколько минут в тишине представлялись для них чем-то невозможным, фантастическим, странным. В первые же секунды Анабель начинала нервно ерзать и в итоге ставила диск в проигрыватель, нехотя оставляя громкость на минимуме.
   Они дружат шестнадцать лет, видятся почти каждый день, вечерами переписываются по электронной почте, однако так и остались друг для друга просто незнакомцами. Чужими людьми, чьи лица ты часто видишь в толпе. Они проходят рядом, и ты помнишь, как они выглядят, знаешь, как их зовут, но никогда не соприкасался с их душами, потому что они умело прячут их за множеством фальшивых образов... И совсем другое дело Сэм. Они знакомы с ним едва ли больше двух месяцев, но стали такими родными, точно их связывают некие невидимые глазу волшебные нити, позволяющие быть рядом друг с другом даже на расстоянии множества километров.
   Их встреча - бесценный дар Богов, и теперь требуется сильная воля, доверие и любовь, чтобы сохранить этот трепетный союз, ставший самым важным в их жизни, ведь мало просто встретиться с любимым человеком на жизненном пути, нужно его сберечь. А это порой куда сложнее. От вас обоих требуется полное доверие, искренность и отдача. Но разве всегда мы готовы настолько уважать свободу другого человека, чтобы позволять ему иногда замыкаться в себе, не посвящая нас в свои мысли и переживания? Да при этом не терзать себя напрасными догадками. Нет, не всегда. Напротив, крайне редко.
   Ашара вышла на улицу, с упоением вдыхая морозный воздух. Температура резко понизилась, отчего грязь на дорогах схватилась плотной коркой льда. Сапоги скользили, и приходилось все внимание сосредотачивать на том, чтобы не упасть. Пройдя немного до детской площадки, опустилась на качели, пытаясь понять, что же происходит у нее на душе. Находясь рядом с Сэмом, она, словно становится немного похожей на него. А юноша, пусть и часто краснеет, но уверен в себе и тверд в решениях. У него есть чему поучиться. Оттолкнулась носком сапога от земли, и качели издали нервный скрип. Он не испугался подойти и помочь ей, хотя из-за этого первое впечатление произвел пугающее. Не ушел он и после.
   Задрала голову, смотря на медленно плывущие серые облака, полностью скрывающие небо до самого горизонта. Улыбнувшись, поднялась на ноги и направилась в обратную сторону к торговому центру. Стремительно взлетев по ступенькам, остановилась перед входом в отдел музыкальных инструментов и, переведя дыхание, вошла внутрь, где к ней сразу подошел широко улыбающийся продавец:
   - Что Вас интересует, девушка?
   - Флейты, - Ашара проследовала за ним и склонилась над открытой витриной с выложенными на ней несколькими рядами различных флейт. От этого многообразия немного растерялась, но, все же окинув их взглядом, остановила свой выбор на самой простой и недорогой флейте для начинающих, металлической серебристой с множеством клапанов и затейливым орнаментом на корпусе. - Вот эту.
   - Отлично! Не желаете попробовать? У нее звучание высший класс.
   - Нет, спасибо, - вежливо улыбнулась. - Я... На подарок беру.
   Ашара приняла из рук продавца сверток и, попрощавшись, покинула магазин. Убрав флейту в пакет, мысленно прикидывала, чем займется дальше и направилась к выходу, как увиденное заставило ее пораженно замереть. Едва ли в нескольких десятках шагов от нее, обвив шею Сэма, Анабель прильнула к его губам в поцелуе.
   Мир в голове закружился, а воздух резко стал душным, и его катастрофически не хватало. Преодолев тяжесть в ногах, развернулась и бросилась прочь к другому выходу. По пути налетев на прохожего и не извинившись, сбежала вниз по ступенькам, только чудом не споткнувшись и не упав. Голову сдавливало, точно тисками, а сердце стучало так сильно, что казалось, могло в любой момент кольнуть и остановиться. Выскочив на улицу, побежала по направлению небольшого сквера, расположенного с этой стороны торгового центра. Поскользнувшись и едва не упав, всхлипнула и поспешила скрыться от глаз единичных прохожих.
   Произошедшее никак не желало складываться в единую картину, и все в ней отказывалось верить в реальность увиденного. Ветки больно поцарапали кожу, отчего с еще большей силой захлестнула волна безнадежности; ноги вновь разъехались, и на этот раз, не сумев удержать равновесие, Ашара упала на землю, но из-за снега и еще оставшейся старой листвы, сграбленной в кучу, ударилась только коленом. Обжигающие на холоде слезы катились по щекам, а глаза свело болью и защипало. Чьи-то руки схватили ее за плечи, Ашара открыла глаза и встретилась со встревоженным взглядом Сэма, в котором плескалась откровенная паника и волнение. Зажмурилась, не желая читать его оправданий, а глухие рыдания предательски вырывались, как ни старалась их подавить. Сэм с силой прижал к себе, навалившись на нее.
   Когда спустя время, продолжительность которого в такой ситуации почувствовать практически невозможно, Ашара судорожно всхлипнула еще раз и, ощутив на своих пылающих от слез щеках прохладные ладони Сэма, открыла глаза.
   - Ашара, - спокойно и уверенно произнес юноша, стараясь справиться с внутренним ураганом. - Ты готова меня понять или тебе нужно еще поплакать?.. Я увидел, как ты заходишь в центр, и хотел догнать тебя, но мы разминулись. Спросив гуляющих людей, я понял, что ты поднялась на второй этаж, и последовал за тобой, где и столкнулся с Анабель. Она что-то очень быстро начала говорить о том, что мы с тобой не пара, а потом бросилась на меня с поцелуем. Ашара... Неужели ты думаешь, что я променял бы тебя на кого-то другого? - Сэм склонился к ней и сначала несмело, но уже через несколько секунд уверенно поцеловал ее соленые от слез губы. - Пойдем, я провожу тебя, то совсем замерзнешь.
   Всю дорогу до дома Ашара молчала, пытаясь разобраться с навалившейся усталостью и бурей чувств внутри.
   Анабель.
   Отчего же ей так противны их отношения? Она не раз намекала самой Ашаре, что они с Сэмом не пара, и даже сказала об этом прямо в их последнем разговоре, а сейчас попыталась рассорить их, сыграв эту сценку в торговом центре. Неужели она просто хочет разрушить ей жизнь из какой-то непонятной зависти и злости? Или же действительно считает, что оказывает огромную услугу? Поднявшись по ступенькам к двери, ведущей в подъезд, Ашара развернулась и облокотилась на нее спиной. Сэм провел ладонью по ее щеке и серьезно произнес:
   - Пожалуйста, выслушай мою просьбу без криков. Но... Я хочу, чтобы ты перестала общаться с Анабель. Ее сегодняшний поступок многое говорит о ней, как о подруге. И я не хочу, чтобы она снова сделала тебе больно.
   Ашара немного помолчала, обдумывая его слова, и в итоге подавленно вздохнула.
   Сэм был прав.
   - Да... Я согласна с тобой. Мы увидимся завтра? - с надеждой спросила девушка. Сэм поцеловал ее в лоб и улыбнулся:
   - Обязательно. А теперь отдохни. И не волнуйся о случившемся.
   Ашара вымученно улыбнулась и скрылась в подъезде. Поднявшись на свой этаж, она зашла в квартиру и закрыла двери. Маркус сделал вокруг нее приветственный круг и вернулся обратно в комнату, вновь устраиваясь на кресле для продолжения прерванного сна. Повесив пальто, разделась и приняла душ. С удовольствием накинув легкий халат, казавшийся в приглушенном свете ванной комнаты темно-бардовым, заварила чай и зашла в зал, опускаясь на диван. Напряжение немного спало, и Ашара достала из сумки сверток с флейтой.
   Осторожно развернув бумагу, с трепетом провела кончиками пальцев по прохладной и ребристой поверхности инструмента. Выдохнув, попробовала извлечь какой-нибудь звук, но окружающий мир оставался безмолвным. Никаких движений или хотя бы малейшего колебания, по которому могла бы почувствовать мелодию.
   С досадой отбросила флейту на одну из подушек и откинулась на спинку дивана, погружаясь в мягкую ткань. Запрокинув голову, посмотрела на потолок. В их последнюю встречу Джарвис постоянно смотрел на едва заметные трещинки в потолке своей квартиры, словно их причудливый узор давал подробные ответы на мучавший его ворох множества вопросов. Кто знает, может и удастся разглядеть там нечто, что могло бы помочь ей сейчас.
   Поступок Анабель совершенно лишил сил. Подруга, с которой они знакомы почти семнадцать лет умышленно или нарочно, из добрых побуждений или же со зла пыталась разрушить ее отношения с человеком, которого она любит. Все последние годы Анабель постоянно говорила, чтобы она с кем-нибудь начала встречаться, иногда сама знакомила ее с ребятами из своей компании, но когда Ашара действительно встретила мужчину, с которым ей легко, мужчину, уважающего и любящего ее, она всеми силами старается эти отношения разрушить.
   Ком обиды подступил к горлу, и Ашара сняла кулон с шеи и, подойдя к окну, распахнула одну створку, с силой бросая подвеску в черноту ночи. Серебряный блеск тут же поглотила темнота. Когда смысл совершенного поступка достиг сознания, побледнела и в одном халате выскочила в подъезд, пешком спускаясь на первый этаж. Выскочив на улицу, обежала дом, пытаясь хотя бы примерно понять, куда могла упасть подвеска; слабый свет, льющийся из окон, едва ли оказывал какую-то помощь. Упала на колени, пробуя руками отыскать выброшенный кулон. Мороз очень быстро сковал тело, а руки и ноги проедала ужасная колющая боль.
   Смирившись, что сейчас найти ничего не удастся, Ашара пообещала себе с рассветом отправиться на новые поиски. Растирая, онемевшие пальцы рук, подошла к подъезду и почти столкнулась с Сэмом. От удивления замерла, не найдя, что сказать. Зато юноша сразу определился с планом действий: набросив на нее свою куртку, он быстрее завел ее домой, и закутал ноги и руки несколькими полотенцами и одеялами.
   Когда вода в чайнике закипела, Сэм заварил крепкий черный чай, добавив туда несколько ложек сахара, и сел рядом с девушкой, поднося кружку к ее губам. По телу Ашары прошла крупная дрожь, когда обжигающая жидкость, согревая, коснулась горла. Сэм поднял ее на руки и отнес в комнату, бережно опуская на кровать. Последнее, что запомнила Ашара, прежде чем провалиться в беспокойный сон, полный страхов и призраков недавних событий, это прохладное прикосновение губ юноши к своей щеке.
  

Глава 22

   Я отбросил пустую бутылку виски и поморщился от резкого звона, громоподобно раскатившегося по квартире. Дни протекают одинаково и серо, все время суток слилось в единую неразборчивую полосу, а боль в груди настолько сильна и надоедлива, что хочется руками разорвать эту преграду и добраться до того места, где скрываются чувства человека.
   Простонав, поднялся на ноги, которые тут же отозвались тянущей болью от долгого и неподвижного пребывания в одной позе. Немного постоял, пока к конечностям более-менее не вернулась чувствительность, и прошел на кухню налить стакан воды, который тут же с удовольствием осушил. Прикончив еще два стакана ледяной жидкости, вернулся в зал и вышел на балкон. Улица дыхнула мне в лицо морозным воздухом.
   Двадцать пятое ноября. Еще несколько дней и мир совсем укроет снежное покрывало. Холод пробрался под рубашку, скользнув своим колючим языком по моему позвоночнику. Закрыл глаза и уперся лбом в промерзшее стекло балконного окна. Хотелось, чтобы этот мороз добрался не только до костей, но и до самой души, навсегда сковывая ее льдом, который невозможно разбить. Тогда не было бы этой боли, от которой хочется выть, которая сдавливает сердце и голову, невыносимой тяжестью придавливая к земле, а ночами заставляя метаться в полубреду. Жил бы счастливо и свободно. Главное, свободно...
   Да, главное, свободно. И никогда бы не пришлось страдать.
   Мороз уже стал нестерпимым, но я не шевелился, где-то в глубинах подсознания веря, что холод действительно может сковать душу льдом. Но минуты шли, а тяжесть на сердце легче не становилась. Резко выдохнув, вернулся в комнату и рухнул на диван, однако насладиться тишиной, которая, откровенно говоря, мне уже осточертела, не позволило звучное дребезжание звонка. Преодолев острое желание послать непрошеного гостя как можно дальше, поднялся на ноги и подошел к двери, резко ее распахивая.
   К моему удивлению на пороге стояла Анабель. Злая и взъерошенная. Глаза просто сверкают яростью, что я невольно вздрогнул, представив, что это она по мою душу. Хотя если эта свирепая девчонка порвет меня в клочья, то я смогу наконец перестать мучиться этой тупой болью... Но кто спасет меня от воспоминаний там, где смерти нет?.. Анабель коротко поздоровалась и прошла в мой кабинет, даже не потрудившись узнать, рад ли я вообще ее видеть. Хмуро посмотрев ей вслед, последовал за этой несносной малявкой, которая уже с комфортом расположилась в моем кресле. Да я бы прямо сейчас вышвырнул ее отсюда только за это покушение на мое любимое кресло, однако любопытство взяло вверх. Наконец, поняв, что от меня инициативы ждать не придется, Анабель кашлянула и обратилась ко мне:
   - Я по поводу Ашары и Сэма.
   Вот так новость!
   - У них что-то случилось? - только этого мне не хватало для полноты картины. Неужели они что-то умудрились натворить за столь короткий промежуток времени. Хотя иногда самый краткий миг меняет жизнь до невозможного, мне ли это не знать... Анабель, любящая игру и театральность, выдерживала, по ее мнению, эффектную паузу. Как будто мне своих проблем не достаточно, чтобы еще терпеть ее глупости. А в этом она мастер. Хотя она, конечно же, считает себя супер крутой. Да уж... Нервы мои действительно на пределе. Не выдержав, рявкнул. - Ты молчать сюда пришла?!
   - Они не пара, Джарвис! - плаксиво выдала Анабель, а мне захотелось ее ударить. Нестерпимо захотелось. Для подстраховки сложил руки на груди. - Сам посуди, этот Сэм попользуется ей да бросит.
   - А ты считаешь, что со всеми женщинами поступают, как с тобой? - о, кажется, я ее задел. Вот значит что, дорогая моя Анабель Велькс. А призналась ли ты хотя бы себе, что... - Ты попросту завидуешь Ашаре, которая обрела свою настоящую любовь, а ты все мыкаешься по углам и никуда не можешь прибиться. Тебя как раз таки и пользуют. А Ашару Сэм любит.
   - Джарвис! - пронзительно взвизгнула моя докучливая гостья, подскакивая с кресла на ноги. - Да как ты можешь! Я волнуюсь за подругу! Она ведь такая наивная и не готовая к жизни! Ее обмануть любой может! А ты вместо того, чтобы помочь мне, обвиняешь в зависти!
   - Человек не злится, коли он прав, - произнес я немного отстраненно, как бы, между прочим. - Ашара далеко не такая дурочка, какой ты желаешь ее видеть. Уж тебя-то, наверняка, поумнее будет. Вот первый пункт в ее пользу: она не лезет в жизнь своих друзей. И не решает с кем тебе встречаться, а с кем нет. Поучись-ка у нее уму-разуму. А меня оставь в покое. Тебя сюда вообще никто не звал.
   - Но как ты не понимаешь! - взвилась она, покраснев от злости.
   - Я-то как раз все и понимаю, - коварно улыбнулся. - А вот ты не совсем.
   - Хепберн! - от ее фальцета даже поморщился.
   Я схватил ее за локоть и поволок к двери. Терпение мое было на пределе.
   - И не думай, что наш разговор останется тайной.
   - Ненавижу тебя! - Прошипела Анабель, сверкая полным гнева и досады взглядом. Видно, надеется меня им испепелить. Как же. Усмехнулся уголками губ.
   - Желаю благополучного пути, мадмуазель, - вытолкнул ее в подъезд, наиграно поклонившись. - И так же благополучно желаю забыть сюда дорогу.
   Когда дверь захлопнулась, вырвал провод от звонка и вернулся в зал, снова падая на диван. Как же мне все надоело! Хочется просто исчезнуть.
   Пух!
   И тебя, словно и не существовало! Никто не помнит, никто не знает, а самое важное - ничего не помнишь ты, ведь тебя больше попросту нет. Знаю, что это невозможно, но именно этого мне сейчас хочется больше всего.
   Да... И сильнее желания вернуть Лану, ибо если она даже вновь войдет в эти двери, в моих воспоминаниях навсегда останется ее письмо, ее поступок, ее предательство, а такое не прощают, как бы сильно ты ни любил. Не бывает помутнений рассудка и измен по глупости или по пьяни. Все это шаг преднамеренный и осознанный. Предавший раз, обязательно однажды уйдет и, кто знает, возможно, уже не вернется.
   Я приподнялся на диване, пытаясь сформулировать мелькнувшую на затворках сознания мысль...
  

Глава 23

   Сэм с тревогой прикоснулся ко лбу девушки, которую со вчерашней ночи лихорадило. Отметка на градуснике достигла просто невозможной для человека цифры. Ашара металась на постели, что-то беспрестанно шепча. Поначалу Сэм пытался вслушаться в ее слова, но вскоре оставил эти бессмысленные попытки - девушка говорила слишком тихо, едва шевеля губами. Ласково убрал влажные от пота пряди волос с ее щеки и обновил холодное полотенце на лбу.
   Ночью его разбудил сдавленный стон и последовавший за этим кашель. Буквально подскочив к ее постели, он с ужасом обнаружил, что Ашару бьет сильная дрожь, она постоянно твердила, что ей холодно, но температура поднималась с ужасной быстротой. Снова обтерев лицо Ашары холодным полотенцем, Сэм судорожно выдохнул, теряясь в собственных спутавшихся мыслях. Нельзя оставить все как есть. Ашаре требуется помощь, и помощь незамедлительная. Он, конечно, дал ей лекарства из домашней аптечки, которые Ашара обычно принимала при простуде, но то простуда, а сейчас с ней происходит нечто страшное.
   Вздрогнул, когда девушка хрипло закашлялась, и этот скрипучий звук отнюдь ему не понравился. Нервно подскочив на ноги, прошелся по комнате, думая, что делать. Наконец, решившись, взял с подоконника сотовый телефон Ашары. Помедлив мгновение, снял блокировку и пролистал список контактов. На экране высветилось имя Джарвиса. К удивлению юноши после нескольких гудков ему ответили.
   - Э-эм, Джарвис, - растерялся он. - Прости за поздний звонок.
   - Какого черта ты наделал? - прохрипели в ответ. - Что с Ашарой?
   - Она простыла, у нее сильный жар и какой-то странный кашель.
   - Понял. Буду через двадцать минут. По пути зайду в аптеку.
   Сэм облегченно выдохнул, вернул телефон на место и выглянул на улицу. Вздохнув, вернулся к кровати. Ашара тяжело дышала, сжав край одеяла в руках.
   Вскоре раздался звонок в дверь, и Сэм бросился открывать. Джарвис молча вошел в квартиру и, сбросив обувь, направился в спальню. Потрогав ладонью ее лоб, он выставил из пакета на тумбочку разные баночки с лекарствами. Ашара снова закашляла.
   - Да уж. Не радостно. Принеси стакан теплой воды, - Джарвис вскрыл упаковку и размешал в принесенной воде порошок, мгновенно сделавший жидкость мутной. Приподняв девушку, влил лекарство ей в рот. - Сейчас ей станет легче. Я еще мазь принес, мне ее как-то один целитель подарил. Пощиплет немного, правда, но зато хорошо помогает. А теперь пусть поспит. Пойдем в зал, компенсируешь мне ранний подъем горячим чаем.
   Сэм скрылся на кухне и через несколько минут зашел в комнату с двумя кружками в руках. Джарвис расположился на диване и вертел в руках изящную флейту. Когда юноша протянул ему кружку, он поднял на него взгляд.
   - Она все-таки решилась? И как успехи?
   - Не получается, - Сэм покачал головой и опустился в кресло напротив.
   - Пусть старается, и однажды обязательно получится, если действительно этого хочет. Ну а ты? Тяжело, наверное, быть ангелом-хранителем той, которая уже намного важнее, чем просто подопечная.
   - Хранителем?.. - выдохнул, едва не выпустив кружку из рук.
   - Ну да, - буднично подтвердил Джарвис, тихо хмыкнув.
   - Я... - Сэм вжался в кресло, пытаясь справиться с нахлынувшим удушьем и паникой. В голове крутился ворох мыслей.
   Джарвис нарушил паузу:
   - Ты думаешь, что мне не известно, кто ты такой? Я понял это еще в нашу первую встречу тогда в августе, когда ты неотступно следовал повсюду за этой девочкой. А теперь представь мое удивление, когда ты оказываешься тем самым спасителем моей подруги, о котором я так долго вытягивал из нее хоть какие-то сведения, - сделал глоток из своей кружки. - Интересное у нее пристрастие... Добавлять апельсиновую стружку в чай с бергамотом. Приятный вкус, хоть и необычный.
   - Ты расскажешь ей? - глухо спросил Сэм, уставившись в кружку.
   - Зачем? - пожал плечами Джарвис. - Сами разбирайтесь.
   - Я разрушу ей жизнь?.. Своим присутствием. Ведь мы не должны...
   - Так вот что мучает тебя, - Сэм удивленно посмотрел на мужчину, чей голос звучал необычно участливо. - Ты боишься, что слишком далеко зашел, и теперь твое вмешательство погубит Ашару. Но кто решил, что это плохо? Посмотри, как она изменилась за эти месяцы. В ее глазах появилось нечто, что наполняет их сиянием жизни. Она любит тебя, а я, поверь, в этом неплохо разбираюсь... Хотя... Явно не в чувствах ко мне.
   - От Ланы так и не было известий? - сочувственно спросил юноша.
   - Нет, - нахмурился. - И о ней я сейчас меньше всего хочу говорить.
   - Так значит... - вздрогнул, вспомнив вечер, когда Ашара играла для Джарвиса.
   - Да, - по его губам скользнула ленивая улыбка. - Я смотрел на тебя.
   - Ты читаешь мысли? - испугано выпрямился в кресле.
   - У тебя все на лице написано, - Джарвис закатил глаза и пожал плечами. - Да ладно. Я просто угадал. Ведь это единственный компрометирующий меня случай. Но как я потом тебя игнорировал, это нечто, правда?
   - И тебя совсем это не удивило? - ошарашено пробормотал Сэм.
   - Меня? - он вызывающе ухмыльнулся, выдавив из себя негромкий смешок. - Нет. Я видел и более удивительные вещи, чем влюбившийся ангел-хранитель.
   - Кто ты? - с замиранием прошептал юноша, не сводя глаз с мужчины.
   - Профессор кафедры истории, брошенный девушкой, которую любил больше этой проклятой Вселенной. Береги свою любовь, Сэм. Вернуть чистоту сердцу после утраты почти невозможно. Ашара хорошая девушка. Правда, дурочка все-таки в некоторых вопросах. Но она уже меняется. Нет... Неправильно. Она просто раскрывает свою настоящую суть. Развивается, в отличие от окружающих, от Анабель и других ее знакомых. Время стремительно движется вперед, мир меняется, а многие цепляются за себя такого, каким являются. У этого стремления сохранить все неизменным множество причин, Сэм. Один считает это слабостью, другой не желает принять, что в его царственной особе какая-то часть нуждается в улучшении или доработке. Кто-то боится. А кто-то действует просто из принципа.
   Иногда посмотришь вокруг, и складывается впечатление, что люди соревнуются за право быть главным глупцом. За что хватаются? Чего стоят, заученные, словно стихи, взгляды, которых они уже и не придерживаются в душе. Для кого играть старые роли? Ашара молодец, она старается стать собой. А меняться и раскрывать свою истинную сущность вещи разные. Ты это понимаешь, я знаю, так донеси это и до Ашары. Меняться не всегда означает подстраиваться под других. Чтобы стать собой нужна немалая смелость и решимость.
   - Ты уходишь?
   - Да, - он поднялся на ноги и дружески похлопал Сэма по плечу. - Вернись к Ашаре. Дай листок, напишу, как и во сколько давать лекарства. И про мазь не забудь. А про тебя я не скажу ей ни слова. Никогда. Решать только тебе, как поступить.
   Закрыв за Джарвисом дверь, Сэм вернулся в зал и выключил свет. Зайдя в спальню, осторожно сел на край кровати. Ашара по-прежнему тяжело дышала, но температура, кажется, начала спадать. Сэм лег рядом, обняв ее и вслушиваясь в тихий хрип. Скорее на ней сказались переживания последних событий, нежели холод. Пройдет немного времени, и боль ослабнет, а вскоре и совсем исчезнет. Настоящие друзья так, как Анабель, не поступят никогда. И однажды Ашара это поймет.
   Вздохнул, открывая глаза. Джарвис сказал решать все самостоятельно, и это правильно: он сам должен понять, как ему действовать, и принять всю ответственность за свое решение. За окном раздались нежные переливы одной из тех птиц, для которых с заходом солнца начинается жизнь. Сэм приподнялся на локте, заметив неясное движение в комнате, и посмотрел на синеву за задернутыми шторами.
   Тени от белых хлопьев снега, плавно опускающихся на землю, скользят по мягкой ткани штор, ковру и стенам. С кухни доносится потрескивающий шум холодильника и урчание Маркуса, которое в ночной тишине звучит громогласно; в зале Риза резко встрепенулась, и раздался шелест крыльев и ее неясное бормотание. Вздохнув, Сэм поцеловал девушку в висок и закрыл глаза, погружаясь в волшебство сновидений.
   Продолжаться так вечно не может, но сейчас он не готов ей признаться.
  

Глава 24

   Ледяная вода, набранная в ладони, охватила мое лицо, будоражащими каплями стекая по шее. Я провел рукой по щекам, проверяя, насколько хорошо работает станок. Удовлетворенно кивнув своему отражению, попытался улыбнуться. Вышло коряво, но для начала хватит и этого. Обтерев лицо и волосы, вышел из ванной и рухнул на кухонный стул, помешивая ложкой кофе.
   Наступает новый день и новый рассвет. Мир движется дальше, и жизнь продолжается. Мне по-прежнему тяжело дышать, а движения сковывает усталость, сколько бы я ни отдыхал, меня преследуют ночные кошмары, мне тесно, где бы я ни находился, но я готов пытаться, если не идти вперед, то ползти. Медленно, я знаю, но все же ползти.
   Проверил все лекционные материалы, которые потребуются мне сегодня, и, набросив куртку, поспешил на работу. В воздухе уже ощущается прохлада, а снежный покров стал плотнее. Правда, идти от этого легче не стало: тонкий слой льда сковывает весь тротуар, и снег только мешает сосредоточиться на том, чтобы ненароком не растянуться на асфальте.
   Помня свое обещание никогда больше даже не пробовать скользить по льду, сконцентрировал свое внимание на борьбе с соблазном это обещание нарушить. Хоть на какое-то время мысли освободятся от этих гнетущих воспоминаний, тисками сдавливающих мой мозг уже пару месяцев. Ужасное состояние.
   Лед. Я попытался вновь сконцентрироваться на нем, чтобы отчаяние и ощущение полной безысходности не охватили меня с новой силой, ведь только немного начало получаться дышать без боли. Но вот на стене моего спокойствия появилась брешь, мелкой сеткой паутины черные трещинки испещрили так умело, казалось, созданную защиту для души. Страх вновь охватил меня. Неужели, так никогда и не наступит то мгновение, когда вновь смогу искренне улыбнуться?
   Как следует задуматься над этим не успел: ноги заскользили, и, не удержав равновесия, я рухнул на спину, ударившись головой об асфальт, отчего в груди до боли перехватило дыхание.
   - Вы в порядке?! - едва расслышал за шумом в ушах этот встревоженный голос, который показался мне знакомым. Разлепив отяжелевшие веки, попробовал приподняться, но получилось только сесть и простонать, приложив руку к голове. Боль была дикая, и без последствий мне это явно не обойдется. Но я даже усмехнулся, подумав, что может вместе с мозгами выбьет и мою любовь.
   Наконец, более-менее придя в себя и для верности сделав несколько движений, чтобы убедиться, что не переломал кости, поднял голову и столкнулся с испуганным взглядом карих глаз, ставших просто огромными. Так вот почему этот голос показался мне таким знакомым.
   Харуна бледнее обычного осторожно положила мне руку на плечо, и я понял, что она уже в который раз спрашивает, как я себя чувствую. Кивнул и что-то пробормотал, мысленно ужаснувшись, что, возможно, потерял способность ясно излагаться. Несколько раз открыв глаза и зажмурившись, все же попытался встать, немного опираясь на Харуну, стараясь в этом не переусердствовать, чтобы потом не пришлось поднимать нас обоих. Это будет уже слишком. Еще немного пошатавшись из стороны в сторону, вроде бы, даже почувствовал твердый асфальт под ногами. Мир в голове постепенно прекращал вращаться, принимая все более устойчивое положение.
   - Вам нужно к врачу! - взволнованно воскликнула. - Я вызову скорую.
   - Тс-с, - приложил палец к ее губам и поморщился: слишком громкое восклицание для моего теперешнего состояния. Нужно придумать регулятор громкости для окружающего мира или чуткости для собственного слуха. - Не нужно никаких врачей. Все пройдет, отлежусь сегодня вечером.
   До здания университета осталось совсем немного, и этот нелегкой путь я преодолел не без помощи Харуны, решив сразу идти в аудиторию, избегая кафедры любой ценой, ибо громогласная трескотня Джэгоды сегодня меня просто убьет. Подумав об этом, усмехнулся: а не этого ли собственно и хотел все эти бесконечные недели?
   Нервно выдохнув, когда двери аудитории с жутким скрипом отворились, прошел на свое место, все же бросив взгляд на пробирающуюся на задние ряды девушку, чьи щеки стали под цвет моего платка - красными. Видно, до нее только дошла вся ситуация.
   Ашары нет ни на своем месте, ни где-либо еще, видно, легче ей так и не становится. Анабель же картинно отвернулась к окну, вероятно, считая, что этим действием оскорбит мое бесценное достоинство.
   Да как же.
   Ухмыльнувшись, откинулся в кресле, обведя аудиторию заговорщицким взглядом. По моему лицу расплылась хитрая улыбка:
   - Так, дорогие мои ребята. Сегодня ваш любимый преподаватель по дороге на ваши обожаемые лекции истории упал, ударился головой и потому сюда добрался уже без мозгов. Тс-с! - махнул перед собой рукой, пресекая любые попытки выказать сочувствие. У них это всегда получается слишком уж наиграно. - У вас есть уникальный шанс получить пятерку по экзамену за просто так! Подходите!.. Ну что, никого? Да вы что, ребята.
   Лэнс вдруг сообразив все великолепие моего предложения, подскочил с места и точно по волшебству материализовался около моего стола. Я даже подивился его способностям и ненароком уж подумал, а не великий ли он волшебник, инкогнито скрывающийся среди нас, чтобы тайно оттачивать свое мастерство на ничего не подозревающих ребятах.
   Но тут я вспомнил, кто передо мной: Лэнс и его вечные наушники.
   Хм, а может, сказать, что пошутил и все-таки исполнить свое давнее желание замотать его как мумию в проводки собственного же плеера. Я ведь сейчас легко сойду за психа, так что спроса с меня никакого.
   Лэнс начал что-то подозревать и его щенячий взгляд отразил растерянность. Я вдоволь насладился представившейся картиной и все же пожалел парня, поставив ему заслуженную пятерку - его испуганный вид меня развеселил. Но пора прекращать быть столь великодушным! Когда добрая половина аудитории хлынула по направлению ко мне, выставил руки вперед, призывая их остановиться.
   - Все! - объявил я, довольный вытянувшимися в удивлении лицами, на которых в равных пропорциях смешались неверие и разочарование. Да-а, меня явно любить тут не будут, и эти ребята в будущем добрым словом и не вспомнят. Ну, кроме Лэнса, конечно же. Этот сидит довольный, точно объевшийся кот, которому таки удалось незаметно умыкнуть чудеснейший кусок рыбки, который другие и не заметили, вот теперь облизываются в сторонке, лишь бросая на него завистливые взгляды.
   Пусть в следующий раз будут чуточку посмелее. Иначе в жизни рискуют упустить нечто очень важное, просто потому что испугались и не нашли в себе толику смелости, чтобы сделать крошечный шаг навстречу мечте. Ни от кого не требуется запредельных поступков и героических подвигов. Нужно просто не бояться улыбнуться, сказать "привет" или попробовать сделать то, что всегда пугало своей сложностью и кажущейся невыполнимостью. Но проблема не в суровой действительности; проблема в том, что часто нам именно что кажется.
   Мы придумываем свои сюжетные повороты, подстраивая их под наши страхи и неуверенность, но реальность состоит не из наших ожиданий и домыслов. Ты не можешь решить, что чувствует по отношению к тебе другой человек, ведь его душа не книга, в которой все так явно прописано, что и не нужно задавать никаких вопросов. Он такой же живой человек, как и ты, и возможно, так же боится поднять на тебя взгляд, считая, что подобный тебе, столь прекрасный и неповторимый человек, никогда не будет рядом с ним. Но в свое время, что делаешь ты? Думаешь точно так же о нем! И вы блуждаете по жизни, не решаясь друг на друга взглянуть, а Боги и ваши хранители выматываются до последней капли сил, пытаясь внушить вам стать чуточку увереннее.
   Подумайте только, всего лишь немного решимости, один шаг, одно слово, и ваша жизнь может измениться в тот же миг! И не бойтесь, что этот шаг приведет вас в ад.
   Ад - это жизнь в страхе перед поступками, мыслями, чувствами. Это настоящий ад! А действия и эти маленькие шаги однажды обязательно приведут вас туда, где вы будете счастливы. Пусть не сразу, но вы обязательно доберетесь туда. Я задрал голову вверх и посмотрел на потолок, подмечая, что за последнее время досконально выучил все потолки тех мест, где бываю. Однажды мы найдем то место, где будем счастливы, и людей, которые будут любить нас. Однажды наступит тот день, который изменит всю нашу дальнейшую жизнь. Изменит к лучшему, и мы будем счастливо улыбаться.
   Улыбаться и возносить Богам молитвы за то, что не позволили нам остановиться на половине пути, заставляя двигаться дальше через боль, слезы, отчаяние, страх. Одним утром мы проснемся, поймем, что вновь хотим жить и осознаем, что дышим свободно.
   Я действительно всеми силами стараюсь в это поверить, но сознание услужливо нашептывает, что для меня такой день не настанет никогда.
   Ребята вернулись на свои места и, грозно сопя, склонились над тетрадями. Выдохнул, понимая, что бессмысленно стенать и требовать снисхождения Богов. Мой Бог - это я, и всю ответственность за свои поступки могу спросить только с себя самого. Никто не принуждал меня появляться здесь, любить девушку с теплым именем Роллана, становиться профессором истории. И никто не принуждал страдать все эти месяцы. Этот путь я выбрал сам, подсознательно решив наказать себя за несуществующие грехи и ошибки. Выбрал самоуничтожение, не желая идти дальше, принимать ответственность и вкладывать силы в изменение собственной жизни. Я струсил и зарылся в своем убежище, желая лишь одного - исчезнуть. Но не найти ни в одном даже самом отдаленном и забытом всеми Богами уголка во Вселенной, где было бы возможно спрятаться от себя. Ты можешь умирать множество раз, но твое "я" настигнет везде, куда бы ты ни сбежал.
   Поэтому нужно остановиться и просто принять свои страхи, свою боль, свое отчаяние, свою тьму. И главное, что куда сложнее, это остановиться и принять свой свет. Замереть на мгновение посреди хаоса этого мира и позволить всем твоим чувствам слиться воедино. Всем недостаткам и достоинствам, стремлениям, мечтам, боли, тьме, отчаянию, страхам, ошибкам, сиянию. Позволь им стать с тобой единым целым. Ведь только так ты будешь самым прекрасным человеком во Вселенной.
   Ты будешь - собой.
   Я поднял взгляд на Харуну. Казалось, что-то незримо изменилось в ней. Словно нечто прекрасное коснулось ее воздушным поцелуем, даря всему ее облику очарование. Делая ее неотразимой. Любовь раскрывает в людях волшебные чары, что до этого были сокрыты глубоко в их душах. Я попробую сделать шаг дальше по своему пути, только отдохну. Еще немного отдохну...
  

Глава 25

   Ашара открыла глаза и приподнялась на кровати, улыбаясь бледному свету за окном. Ступив на холодный пол, она подошла к шкафу, на стенке которого был прикреплен отрывной календарь, украшенный небольшими рисунками, в целом являющими собой небольшую историю придуманного его создателями персонажа.
   Немного неровно оторвав лист, бросила его в урну, а на календаре крупно значилась сегодняшняя дата: двенадцатое декабря. Ашара подошла к окну и, приоткрыв его, с наслаждением вдохнула морозный воздух. На улице бушует метель, и настоящий снегопад невесомыми хлопьями опускается на дома, тротуары и кроны деревьев. В город пришла зима. Надев теплые носки, чтобы не злить Сэма, тихонько, на носочках, прошла в зал и опустилась на колени перед диваном, на котором он спал.
   Теплая улыбка невольно тронула губы, и Ашара, стараясь не разбудить его, провела кончиками пальцев по виску юноши, отбрасывая непослушные пряди горящих бронзой волос. Чуть подтянувшись, невесомо коснулась губами его щеки и тут же взвизгнула, когда Сэм, смеясь, притянул ее к себе на диван.
   - Я думала, ты спишь! - звонко засмеялась, когда дыхание чужое защекотало ее шею. Уткнувшись носом в плечо Сэма, вдохнула запах его кожи. Руки юноши мягко обнимали, и невольно дрема вновь заволокла сознание. Легонько мотнув головой, подняла взгляд на лицо Сэма. От этого движения, юноша открыл глаза, смотря на нее. Ашара с улыбкой отметила легкую россыпь едва заметных золотистых веснушек на его носу, которые раньше не бросались в глаза из-за яркого солнца, но сейчас, зимой, казались темнее. Всегда чуть растрепанные волосы, после ночи совсем взъерошились. Убрала неровную челку с его глаз.
   - Как ты себя чувствуешь? Горло больше не болит?
   - Нет, - покачала головой. - Мазь Джарвиса творит чудеса.
   - Зато не будешь больше бегать по улице раздетая, - хмыкнул юноша. - Я на это надеюсь в любом случае.
   - Ты не нашел кулон?
   - Нет. И, думаю, тебе стоит забыть о нем. Как и о Анабель. Я не смогу простить ей этой попытки навредить нам и ее слов. Понимаю, вы знакомы много лет, но длительность отношений не говорит об их качестве. Прости, что говорю это, но я не хочу, чтобы она вновь сделала тебе больно.
   - Я много думала о ней... Мы с Анабель так и не стали близки, хоть и виделись практически каждый день. Мы разные, и даже больше - мы противоположные. У нас совершенно разные взгляды на жизнь, характеры и предпочтения. Обычно говорят, что противоположности притягиваются. Возможно, это так, но из таких отношений ничего хорошего никогда не получится. Каждый будет тянуть другого на сторону своих мнений, и ни о каком родстве тут и речи идти не может. Я сама удивлена, но почему-то мне совершенно не больно от ее поступка.
   Да, сразу я пришла в ужасное отчаяние, подумав, что слова Джарвиса оказались реальностью. В то мгновение, когда увидела вас с ней, я полностью поняла, что испытывает Джарвис. Это невыносимо, и не представляю, как он справляется. И все же сейчас мне безразлично то, что, вероятно, мы больше не будем общаться с Анабель никогда. Можно страдать, жаловаться и плакать, но смысла в этом нет, на мой взгляд. Анабель это не изменит, нашу дружбу не вернет, к тому же я любила не того человека, кем она является в действительности. Я сама же придумала некий образ, а если она поступала как-то иначе, то я всегда находила для нее оправдания. Анабель никогда не слушала меня. Она никого не слушала.
   - Завтра ты пойдешь на занятия, где она будет. Может, мне пойти с тобой?
   - Как ты это представляешь? - улыбнулась, подперев голову рукой. - Она, скорее всего, будет показано обижаться и отворачиваться от меня.
   - Не принимай близко к сердцу. А Джарвис ведет занятия?
   - Да, он вернулся. Надеюсь, общение поможет ему отвлечься от мыслей.
   - Долго он с ней встречался?
   - Шесть лет. Удивительно, что Лана так долго тянула с разрывом, если он ее во всем не устраивал. Еще до Дня рождения Анабель он говорил мне, что стал часто ссориться с Ланой. Она постоянно пыталась что-то в нем изменить, точно Джарвис не мужчина, а предмет интерьера.
   - Его изменить невозможно. Я с ним рядом не могу чувствовать себя комфортно. Необычный человек, и никогда нельзя понять, о чем же он сейчас думает, и к чему готовиться. И его эти частые смены настроения.
   - Да, ребята его побаиваются. Именно потому, что не могут предугадать его следующего действия. Он может спокойно сидеть, прикрыв глаза, а в следующую секунду подскочить и убежать или выкрикнуть что-нибудь.
   - А стукнуть? - усмехнулся Сэм.
   - Я не замечала за ним агрессивности. В шутку, да, мог несильно хлопнуть по лбу зазевавшегося студента. Но он не сумасшедший! Просто живой человек. Не растягивает ложные переживания надолго, а ведет себя так, как чувствует на данный момент. Вот только уход Ланы полностью выбил его из жизни. Не знаю, можно ли вообще полностью оправиться после такого. Особенно Джарвису. Ведь все его чувства глубоки.
   - Все зависит только от того, хочет он оправиться или нет. Страдать можно вечно. Но не волнуйся сильно он ведь уже вышел из квартиры.
   - Да. Все можно пережить, ко всему можно привыкнуть, но я не верю, что он любил Лану. Нет, в искренности его чувств я не сомневаюсь, но то, что это именно любовь не верю. Любовь не доставляет боли.
   - И поднимает над землей, - улыбнулся Сэм. - Как твои успехи с флейтой?
   - Никак, - насупилась, не особо желая затрагивать эту тему.
   - Пойдем.
   - Пойдем? - села на диване, смотря, как юноша спустился на пол и направился к шкафу, куда она спрятала флейту. Достав ее, Сэм вернулся и сел рядом, протягивая ей инструмент. - Нет! У меня не получается! Сэм, я ничего не слышу и не чувствую.
   - Попробуй, - твердо произнес юноша. - Иначе так и не получится.
   - Итак, ничего не получится, - пробурчала, обиженно насупившись.
   - Ашара! - шутливо прикрикнул на нее Сэм, настойчиво протягивая флейту.
   - Ладно, - нахмурилась, беря из его рук флейту и поднося ее к губам. Тишина так и осталась тишиной, отчего сердце неприятно кольнуло, в очередной раз напоминая, что она другая.
   - Слишком громко, попробуй чуть медленнее. Более плавно и мягко.
   Прикрыла глаза, чтобы не видеть пристального взгляда голубых глаз юноши, и попыталась представить самую сказочную мелодию, но тишина не дрогнула даже в мыслях. Продолжая перекрывать пальцами в заученной последовательности небольшие клапаны, постепенно погрузилась в эту тишину, находя в ней некое очарование, которого раньше не замечала.
   Тишина - это уединение. И если вдруг, ты захотел спрятаться от мира, то даже посреди самого шумного торгового центра можешь просто закрыть глаза, и окружающая Вселенная растворится, погружая в безмолвие. Ты всегда наедине с собой, и, наверное, поэтому не боишься собственной души, не прячешься, не лжешь и не скрываешь от самого себя правды. Тишина окружает тебя на протяжении всей жизни, но все же самые важные звуки - дыхание и биение сердца любимого человека - не обязательно слышать. Ты можешь их почувствовать.
   Ашара отложила флейту на диван:
   - Предлагаю на время стать врагами Маркуса и все-таки подстричь его.
   - Как Вы жестоки, госпожа Ашара, - Сэм засмеялся и, протянув руки, схватил ничего не подозревающего кота, в это время мирно спящего рядом с ними. Скатившись с ним на пол, юноша несильно прижал его к полу. Маркус, ошалевший от такого нахального обращения, молча повиновался, лишь нервно дергая хвостом. Ашара сходила за ножницами с расческой в коридор и села рядом с ними.
   Кот бросил на хозяйку жалостливый взгляд, но она только покачала головой. Поняв, что сочувствия и помощи ждать неоткуда, Маркус фыркнул и положил голову на ковер. Сэм гладил кота по спине и шее, пока девушка осторожно состригала излишне отросшую шерсть.
   Ашара и не заметила, как мысли обратились к сидящему напротив юноше. С появлением Сэма в ее жизни что-то изменилось. Он не снится ей каждую ночь, его облик не встает перед глазами, стоит их закрыть, а в голове нет сумасшествия или желания показать себя с лучшего ракурса. Безумство не охватывает душу, а, напротив, из глубин подсознания поднимается спокойствие и умиротворение. Рядом с Сэмом тепло и уютно.
   Неуловимо что-то меняется с его приходом, и даже если ты был зол и рассержен, прибывая в неистовстве из-за каких-то событий, то тут же успокаиваешься, видя его, а лицо озаряет искренняя улыбка. Вероятно, это его волшебство, а может, все дело в чувствах ее самой, ведь любовь делает для тебя особенным то, что другим может показаться совсем незначительным. Прекратив стричь нервно вздыхающего кота, Ашара подняла взгляд на Сэма, мягко улыбаясь.
   - Что такое? - удивленно захлопал глазами юноша.
   - Я люблю тебя, Сэмюэль Фрам.
  

Глава 26

   Бежевое здание возвышается к небесам, сливаясь с серостью зимнего неба; облака укрывают мир до самого горизонта, отчего становится неуютно и страшно. Сэм вздохнул и вошел в подъезд, проскользнув следом за вошедшим туда мужчиной, чтобы не пришлось звонить в домофон. Поднявшись на двадцать девятый этаж, замер перед дверью, решаясь стучать или нет, как она неожиданно отворилась.
   - Проходи, - Джарвис театрально махнул рукой, и юноша на автомате переступил порог, заходя в квартиру. - Нет, я не провидец. Просто вся моя жизнь свелась к курению на балконе или из окна. Так что видел, как ты подходишь к дому, а не получил откровение свыше. Запутал, да?
   - Немного, - заторможено кивнул. - Прости, что без приглашения...
   - А ты знаешь, я уже привык. Ко мне все последнее время делают визиты без приглашения. Я уже и ставки делаю, кто будет следующим. Ладно, смотрю, ты поговорить пришел, а я тебя своими речами совсем с толку сбил. Хватит меня чураться, проходи на кухню, я совсем не злой... Только чуточку сумасшедший. Ладно, шучу-шучу. Чай будешь?
   - Да, - Сэм нахмурился, садясь на стул и пытаясь поспеть за мыслями мужчины. - Ты не занят? Не помешал?
   - Что ты, у меня ведь тут дел просто уйма, - ехидно пропел Джарвис. - Пересчитать прохожих под окнами, попасть окурками в воробьев на подоконнике ниже этажом, перекидать мусор на соседскую лоджию, а сколько времени отнимает философствование на тему смысла жизни, у-у, ты даже не представляешь. Не слушай меня, я редко говорю что-нибудь стоящее. Какой я самокритичный. Да ладно, что все обо мне одном. Ашара чувствует себя уже лучше? Не устраивает больше подобных забегов?
   - Все уже хорошо. Только жалуется, что иногда голова кружится.
   - Наверное, это от любви к тебе, - с энтузиазмом предположил Джарвис.
   - Я поговорить хотел, - поспешил переменить тему юноша, чьи уши непроизвольно покраснели. - И попросить совета... Я не хочу разрушить Ашаре жизнь. Что ты думаешь о судьбе, Джарвис?
   - Судьба... Дайка-ка подумать, тут сходу так и не ответишь, - Джарвис, обхватив кружку руками, склонился над ней, вдыхая терпкий пар, витками поднимающийся от только что заваренного чая. Кухня погрузилась в молчание и тишину, где раздавались лишь потрескивание холодильника и хриплое урчание машин далеко внизу. Тепло от чая дрожью прошло по телу юноши, согревая и расслабляя. Взяв из вазочки кусочек сахара, Сэм бросил его в кружку, где тот сразу тихонько зашипел, растворяясь в воде.
   Ашара скоро вернется домой после занятий. Улыбка непроизвольно появилась на его губах, когда вспомнил о ней. Прошло уже почти два с половиной месяца со Дня рождения Анабель, где они встретились. В тот вечер такое решение казалось единственным выходом из сложившейся ситуации, и за все эти недели он ни разу не пожалел о нем. Но все же... Одна мысль никак не давала покоя: что если своим приходом, он нарушил нечто очень важное в ее жизни?.. Ее судьба может резко измениться из-за его вмешательства, и, кто знает, приведет это к лучшему или же напротив, худшему результату. Возможно, самое светлое будущее ждало Ашару совсем скоро, но...
   Вздрогнул, когда Джарвис, со вздохом откинувшись на спинку стула, обратился к нему:
   - Судьба, Сэмюэль, это то, что мы строим, каждый раз решаясь на тот или иной шаг. Нет никаких сценариев и гарантий, что ты проживешь жизнь по заранее созданному сюжету. У тебя есть лишь задачи, которые ты должен исполнить, придя на эту землю, однако и здесь ты имеешь полную свободу в том, чтобы решать: добросовестно исполнять или же заняться совсем другими делами. Безусловно, есть некий план как бы ты хотел прожить отведенное тебе время, который ты сам же и выстроил перед рождением, и который ты напрочь забыл, придя сюда. Но его помнят твои Хранители и твои Боги, так что порой и стоит довериться тому, что называют интуицией. Судьба Ашары в плане любви и семьи тебе неизвестна, насколько я могу судить. Почему?
   - Не хочу знать то, что, возможно, для меня не предназначено.
   - Поверь, это не имеет значения, когда человек безразличен тебе как женщина или мужчина. Ты давно любишь Ашару, но боишься в этом признаться даже себе. Она первый твой подопечный?
   - Да, - добродушно улыбнулся, слабо кивнув в ответ. - Первый.
   - А с чего ты взял, что не можешь быть частью ее Судьбы? Кто тебе сказал, что ты ошибка в жизни Ашары? Ты так сам решил.
   - Если я сломаю... - попробовал увещевать его встревоженный Сэм.
   - Да хватит уже! Что ты одно заладил! С другой стороны на это посмотреть не пробовал?! Я не видел Ашару такой живой и счастливой ни разу за все наше знакомство, а ты сейчас хочешь взять и исчезнуть из ее жизни!
   - Я не!.. - побледнел, нервно сглотнув.
   - Нет! Ты ведешь именно к этому! Надоело, да? Сбежать бы, зачем все это...
   - Заткнись! - Сэм подскочил на ноги, ударив ладонями по поверхности стола, отчего тот жалобно скрипнул. Джарвис с невозмутимым видом скрестил руки на груди, смотря на гостя, совершенно не впечатленный всплеском его эмоций. - Я имел в виду только то, что сказал, не подразумевая под этим ничего другого! Ашара самый важный для меня человек! И не в этой жизни, не на этой Земле, а во Вселенной! Я не хочу с ней расставаться никогда, и готов упасть на самое дно, потерять все заслуги, лишиться умений и способностей, но не потерять ее. А если из-за моего поступка Ашару вышвырнут за пределы Мира, я пойду с ней даже в самые глубины ада, но никому не позволю разлучить нас.
   - Ну, вот мы и разобрались, - довольно потер руки мужчина.
   - Разобрались? - Сэм, точно очнулся от наваждения и растерянно опустился обратно на стул, теперь сильно покраснев за свою вспышку злости. - Прости, я...
   - Еще один выискался, - Джарвис со вздохом отчаяния провел ладонями по лицу, закатив глаза. - У вас, что какой-то чип в голове, отвечающий за постоянные извинения? Я-то думаю, с кого Ашара пример берет!
   - Прости, - автоматически произнес, о чем тут же пожалел.
   - Фрам! - разъяренно прокричал мужчина. - Завязывай, по-хорошему прошу. Меня не зли, я в последнее время, жуть, какой нервный и непредсказуемый.
   - В последнее? - скептично прищурился.
   - Ну, в последнее особенно, - выдохнул Джарвис, шумно катая пустую кружку по столу от руки к руке. - Мы ответили на твой вопрос. Что-то еще? Я сегодня буду волшебным ларцом, раздающим подарки за улыбку и поклон.
   - Ты можешь найти мне работу?
   - Запросы с каждым разом все сложнее. Я волшебный ларец, а не биржа труда. Хотя, могу предложить тебе писать статьи для меня. Справишься?
   - Постараюсь. Ты пишешь только на экономическую тематику?
   - Нет. Что закажут. Я сотрудничаю с одним журналом. Как-нибудь дам почитать пару выпусков. Да и еще веду колонку в местной газете. Ты не представляешь, о чем иногда приходится расспрашивать людей. Самому стыдно за те глупые вопросы, что им задаю. Но ничего не поделаешь.
   - Тебе нравится этим заниматься? - поинтересовался Сэм.
   - Да. Люблю вникать в разные вопросы и наблюдать за окружающими меня людьми, даже если не знаю их и вижу впервые. Часто сижу в кафе или в парке на скамейке, пытаясь понять, что же чувствует проходящий мимо меня человек, о чем думает и что ждет его в жизни. Увлекательное занятие, но порядком такое времяпрепровождение надоедает со временем. Особенно, если ты одинок и в парк или кафе тебя гонит желание прикоснуться к чужой жизни. И здесь главное, не забыть, что у тебя есть собственная жизнь. Попробуй писать на тему взаимоотношений. Думаю, у тебя получится, а я сейчас все равно ничего положительного сказать не смогу. Так что зря расстраивать читателей не стоит. Нельзя показывать в своих статьях то плохое, что съедает тебя изнутри. Иначе, это мигом передастся другим как болезнь. Вирус депрессии.
   - Мне что-нибудь сказать Ашаре?
   - Да. Скажи, она молодец, - усмехнулся. - Что глазами хлопаешь? Я серьезно. К шуткам как-то в последнее время не особо расположен.
   - Хорошо, я скажу. Спасибо, Джарвис, - Сэм поднялся на ноги и вышел в прихожую, надевая куртку. Молния со звоном защелкнулась, и, проверив наличие перчаток, юноша вышел на лестничную площадку, обернувшись, чтобы попрощаться с Хепберном, но тот его опередил:
   - Никогда не забывай, что ты всегда можешь посмотреть на любую ситуацию под другим углом. Как-то иначе, чем воспринимаешь сейчас. И все куда проще, поверь мне. До встречи. А, стоп. Сколько лет твоему земному воплощению?
   - Двадцать один, - ошарашено пробормотал юноша.
   - Прекрасно, - ничего не пояснив, Джарвис захлопнул дверь.
   Сэм мгновение постоял, смотря на закрытую дверь, после чего спустился вниз. Удивительно, но ветра на улице совсем не было, и погода стояла достаточно теплая для середины декабря. Мелкий снежок кружит в воздухе, словно белые крошечные бабочки, и, опускаясь на землю, сливается с белоснежным покровом зимы. Нос немного щиплет холод, но все же очень приятно не спеша идти по тротуару, немного подвинувшись к краю, чтобы не мешать торопящимся прохожим. Под ногами скрипит снег и тонкие корочки льда, иногда попадающиеся под подошвы ботинок.
   Слова, произнесенные сегодня ими обоими, постепенно складывались в ясную и единую мысль: мы всегда можем изменить себя и окружающий мир, просто посмотрев вокруг по-новому. Привыкнув все обозревать недвижимо с одной позиции, мы многое теряем, упускаем возможности в одно мгновение решить все душевные проблемы, которые по большей части обычно нами же и выдуманы. Каждое мгновение - это шанс обрести счастье, стать свободным и найти свою дорогу в жизни. Главное, не бояться, ведь то, что идет из души, не может привести нас туда, где нам будет плохо.
   Довериться себе и, наконец, вздохнуть свободно. Признать, что делал не все правильно или как того хотел. В конце концов, важно не то, был ли ты всегда безукоризненно прав, а смог ли обрести желаемое, был ли счастлив. Сэм остановился, смотря на окна квартиры, где жила та, ради которой он готов противостоять Судьбе и Богам. Та, которую он любит. Та, которая любит его.
  

Глава 27

   Закрыв за Сэмом двери, умылся и посмотрел на себя в зеркало: круги под глазами почти сошли, но огня во взгляде даже не предвиделось. Верю ли я сам в то, что говорил Сэму? Свою судьбу выбирал я, никто не заставлял меня приходить сюда и встречаться с Ланой. Этого захотел я. Так если смог сделать себя несчастным, вероятно, смогу все-таки однажды и вернуть себе улыбку.
   А если попробовать и мне посмотреть на все случившееся с другой стороны?
   Мы встречались с Ланой шесть лет, но вместе жили лишь набегами: она предпочитала проводить время в своей квартире, мотивируя это тем, что любит читать до утра и не хочет мне мешать спать. И как я не пытался убедить ее, что совсем не против, чтобы она хоть все ночи подряд читала около меня, Лана продолжала уходить. Она говорила, что незачем торопиться со свадьбой и тем более с детьми. Младше меня на три года, и считала, что еще рано обременять себя такими заботами и связывать столь серьезными узами. В который раз вновь и вновь задаюсь одним и тем же вопросом: любила ли меня Лана? Или эти годы были для нее...
   Но для чего жить с человеком, который тебе безразличен?
   Видно, я был для нее остановочным пунктом, пока на горизонте не появилась более удачная партия. Ослепленный чувствами, я многого не замечал или просто не хотел замечать. Лана никогда не бросалась мне на шею при встрече, не обнимала, целуя в щеку, и не спешила увидеться со мной без предварительной договоренности. Наша жизнь была сплошным расписанием, графиком и планом. Не было ни капли свободы или спонтанности. Чтобы вот взять так и поддаться шальной мысли сделать что-то или куда-нибудь съездить. Она всегда пыталась мною руководить, а я словно и желал этого. Мне нравилось выполнять ее капризы, и я не особо задавался тем, чего хочу я сам.
   Можно ли назвать испытываемое чувство любовью, если ты постоянно пытаешься повлиять на человека, перестроить его систему взглядов, изменить все, что в нем есть его, особенного? Нет, нельзя.
   Больно это признавать, но все же пытаться отмахнуться от правды будет достаточно глупо. Лана. Никогда не любила меня. Это та правда, которую я не хотел принимать все шесть лет. Я эгоист, что тут скрывать. Хоть и делал для Ланы все, что она просила и даже сверх этого, я был эгоистом. Я любил ее. Очень любил. И считал, что этого достаточно. Даже не пытался ее понять, стать ближе друг другу. Роднее. Убедил сам себя, что у нас все прекрасно и замечательно, не желая замечать легкую отчужденность, с которой Лана относилась ко мне.
   Разве знаю я, что происходило у нее в душе все эти годы? Что мне известно об ее глубоких переживаниях и волнениях? Ничего. Ровным счетом ничего.
   Сел на диван и, упершись локтями в ноги, обхватил голову руками. Она никогда не хотела быть со мной рядом, а я пытался удержать ее, пускай не силой, но пытался. На каком-то подсознательном уровне, понимал, что это не любовь, и всячески пытался доказать обратное. Убеждал себя, убеждал, убеждал, убеждал.
   Существует ли судьба? Вероятно. И я не стал частью судьбы Ланы.
   Жуль, с которым она уехала. Возможно, он и предназначался ей Богами, а я вторгся в ее жизнь и отнял шесть лет. Шесть лет, которые она могла быть счастлива. Тогда для чего это допустили? Почему мне позволили появиться здесь? Из горла вырвался какой-то странный звук, явивший собой нечто среднее между рыком и стоном. Самобичеванием ничего не добьешься.
   Вздохнув, вышел в коридор и оделся, невольно ухмыльнувшись: вот и опять одиночество гонит меня из дома. Предпочту сегодня кафе, парки мне уже надоели. Да и становится холодно для длительных прогулок. Знаю, я слишком нежный, но ничего не могу поделать: долго бывать на морозе я не люблю. Сбежав вниз по ступенькам, о чем пожалел уже на девятнадцатом этаже, поправил пальто и устремился к торговому центру, где на самом верхнем, пятом, этаже располагалось множество небольших кафе, толком не разделенных друг от друга, что позволяло спокойно наблюдать за всеми посетителями.
   Добравшись до него почти бегом, вошел в здание и стянул шапку. В этот час почти все места свободны, а немногие посетители тихо переговариваются друг с другом или предпочитают спрятаться в электронной вселенной мобильного телефона и планшетного компьютера. Я выбрал один из любимых мною салатов, вкусный и ужасно сытный, запеченную курицу и кофе, крепкий кофе. С подносом в руках остановился, выбирая место с лучшим обзором, но тут мое внимание привлекла знакомая макушка с копной кучерявых каштановых волос.
   - Здравствуй, Харуна, - опустился за столик девушки напротив нее.
   - Профессор Хепберн, - от меня не укрылось, как она побледнела и вздрогнула. Совсем я, видимо, удручающе выгляжу. - Д-добрый день.
   - Не против, если я присоединюсь к тебе?
   - Да, конечно! - залилась краской она. - Рада Вас видеть...
   - Вот спасибо, то не представляешь, как надоело пребывать в одиночестве.
   - Представляю... - сорвалось с ее губ.
   - Что? - сделал вид, будто не расслышал, дабы лишний раз не смущать и без того растерянную девушку, того и гляди от волнения потеряющую сознание.
   - Нет-нет, ничего, - замахала руками Харуна. - У вас сегодня нет занятий?
   - Как и завтра. А твоя литература уже закончилась?
   - Да, вот совсем недавно, - робко кивнула она.
   - И зачем экономисту знать произведения классиков? - сделал несколько глотков, отмечая, что вкус кофе сегодня какой-то специфический. Ну да ладно.
   - Я люблю литературу, но не понимаю, зачем мы изучаем историю, - до нее быстро дошел смысл сказанных слов, и она встрепенулась, а я никогда еще не видел настолько испуганного человека. - Я... Я хотела сказать...
   - Успокойся, - улыбнулся, тихонько смеясь. - Я тоже этого не понимаю.
   - Я не хотела обидеть вас... - взволнованно залепетала Харуна.
   - Знаю. Я ведь сказал, успокойся. Сам в последнее время считаю историю злом вселенским и не понимаю, для чего столько лет изучал ее. А ты чем увлекаешься? Есть какое-то хобби?
   - Я... - Харуна снова покраснела от такого, видимо, большого для нее внимания. - Я раньше занималась танцами и даже хотела учиться на хореографа, но не получилось: не прошла по конкурсу.
   - А сейчас танцуешь? - поинтересовался я. - Для себя.
   - Нет, у меня ужасно получается.
   - Это тебе комиссия сказала или ты сама так считаешь? - Харуна промолчала, сжимая в руках салфетку, и я счел лучшим пока задать другой вопрос. - Почему твоя фамилия Ин? Впервые такую услышал, когда тебя встретил.
   - Я на четверть китаянка. Прабабушка приехала сюда, где и вышла замуж.
   - Вот как, сразу и не сказал бы - помассировал подбородок большим и указательным пальцами, задумчиво смотря на нее. - Сколько тебе лет, Харуна?
   - Двадцать три года.
   - Разве ты не ровесница Ашары? - удивлен, ведь все это время думал, что ей семнадцать или восемнадцать. - Почему ты тогда в одной с ними группе?
   - После того, как провалилась на экзамене с танцами, несколько лет не могла найти себе занятия, которое бы подходило мне, - пояснила девушка.
   - А экономика это твоя стихия?
   - Не думаю, - Харуна немного ссутулилась, неотрывно смотря на гладкую поверхность стола. Заметив, что ее кружка пуста, поднялся с кресла и подошел к кассе, через несколько минут вернувшись с подносом, на котором стояли чайник и две чистых кружки.
   - Ты умеешь петь?
   - Нет не очень. Я хотела танцевать не для выступлений.
   - Тогда для чего же? - откинулся на спинку стула, внимательно смотря на Харуну. Мне захотелось, чтобы ее ответ совпал с моими мыслями.
   - Я мечтала открыть детскую школу танцев.
   - Хм, - улыбнулся: мои ожидания, в принципе, оправдались. - Ты пробовала в этом городе? В какой университет ты пыталась поступить?
   - Нет, - Харуна покачала головой, склоняясь над кружкой. - Не здесь.
   - Интересно, - в моей голове выстроился план, достаточно жестокий, но я посчитал его единственно верным. Решив не действовать сгоряча, отпил чаю, неожиданно осознавая, что чувствую себя в обществе этой робкой девушки очень спокойно и уютно. Странное ощущение, но оно приятно.
   Удивительно, когда можешь свободно дышать рядом с другим человеком, и не нужно притворяться, играть и фальшивить. Ты - это ты. А этот человек - совсем чужой тебе человек - принимает тебя таким, какой есть! Разве это не чудо? Как часто встречаются нам такие люди, в обществе которых не приходится лукавить? Нет, не совсем так. Правильнее сказать, нам лукавить и не хочется. С ними мы чувствуем себя комфортно, легко, свободно, и как бы мы плохо ни выглядели, ни болели, нас такими принимают, нас такими любят. И не нужно вечно быть идеальным, украшенным, выдуманным. Это невероятное чувство... Когда нет напряжения внутри, ты свободен.
   Не нужно каждое мгновение следить за своими действиями, словами, внешним видом. Ты можешь сказать случайно какую-то глупость, пошлость, грубость, можешь показать себя не с лучшей стороны, ошибиться, споткнуться, упасть, разбиться, и тебя не упрекнут. Можешь плакать перед этим человеком, можешь смеяться. С ним не нужно быть всегда сильным, смелым и несгибаемым. Этот человек твоя защита и опора. Опора для твоей души. А это куда важнее счета в банке и квартиры в мегаполисе: когда ты можешь чувствоваться себя рядом с другим человеком в безопасности. Я могу обеспечить девушке финансовую защищенность, но могу ли я стать опорой для ее души?
   Роллана была со мной несчастна. Она не любила находиться со мной наедине. Между нами всегда вставали телепередачи, фильмы или музыка, вечно звучащая из проигрывателя на фоне нашей жизни. Мы не были вдвоем никогда. Я ни разу не задумывался об этом, пока она была рядом, а сейчас... Страшно понимать, что человек, которого ты любил больше мира, мысленно всегда находился далеко от тебя, и с ним тебе не по пути, потому что ему ты не нужен.
   Харуна - девушка, которая станет истинной опорой для мужчины. Она всегда поддержит и не предаст. Спокойная, понимающая и искренняя. Она выслушает и никогда не упрекнет, не посмотрит осуждающе, и не будет советовать, когда ты этого не ждешь. Та Настоящая Женщина, мифический образ которой давно затерялся в пестроте современного мира. Многие ли сейчас заметят, какое сокровище находится рядом с ними? Она достойна потрясающего мужа: человека, который будет такой же опорой для нее, как она для него, который будет защищать ее, доверять ей и любить. А что она получит со мной? Холод, боль, разочарование. Я не хочу стать причиной нескольких лет несчастий и для этой девушки, которая смотрит на меня таким доверчивым взглядом.
   Мне страшно...
   Что я могу снова сломать жизнь такой чудесной девушке. А может, я просто боюсь полюбить, вновь открыть душу, чтобы через какое-то время в очередной раз узнать, что ты "не такой", плохой и не нужный. Ты не тот, кто может идти с ней по дороге жизни, держа ее чуть прохладную ладонь. Ты не тот, кто может касаться ее.
   Не тот, кто дарит улыбку.
   Меня передернуло, и я очнулся от своих мыслей. Харуна мешала сахар в кружке, с преувеличенным вниманием следя за движениями маленькой ложки. Прикрыл глаза, моля Богов, чтобы эта девушка однажды стала счастливой и нашла человека, созвучного ей.
  

Глава 28

   Ашара вдохнула и снова коснулась губами прохладной поверхности флейты. Душа по-прежнему прибывала в тишине, но сидящий напротив Сэм удовлетворенно кивал, вслушиваясь в звуки, рождаемые инструментом:
   - Немного медленнее, Ашара. Ты спешишь, точно боишься, что я у тебя отберу флейту. Попробуй совсем расслабиться.
   - Ты думаешь, это так легко? - фыркнула, отворачиваясь от него.
   - Легко, если перестанешь так много думать и расслабишься, - сказал Сэм, хоть девушка его и не слышала. Придвинувшись, обнял ее, отчего Ашара тихонько засмеялась.
   - Мне щекотно. И я не могу расслабиться, пока ты держишь меня.
   - А ты попробуй, - Сэм поцеловал ее в шею и протянул флейту. - Не думай об игре. Ни о чем вообще не думай. Представь, что ты - это мелодия.
   Усмехнулась и приложила флейту к губам, пытаясь следовать совету, однако множество обрывков воспоминаний и мыслей держали в напряжении, не давая проникнуться мелодией, которую так хочется почувствовать. Глубоко вздохнула и вновь попробовала прогнать весь ворох докучливых образов, но они настойчиво лезли в голову опять и опять.
   Остановившись на несколько мгновений, вновь коснулась флейты, пойдя другим путем, попробовав не сопротивляться, а позволить течению своих мыслей захватить сознание. Мягкий поток уносил все дальше, в самые глубины души, где постепенно вся суета растворялась в ласковом сиянии, оставляя лишь теплоту рук Сэма. Ашара позволила этому чувству полостью заполнить сознание и душу, преображая мир вокруг. Постепенно этот ослепительный свет заполнил собой всю ее Вселенную, даря безмятежность и покой, сравнимые с водной гладью в тихий день. И казалось, среди этого безмолвия раздалась тонкая мелодия ее души.
   Вздрогнула, почувствовав легкое прикосновение к волосам. Открыв глаза, повернула голову, касаясь щекой носа юноши.
   - Фантастически, - Сэм обхватил ее лицо руками, прижимаясь лбом к ее лбу. - А ты все: не могу-не могу. Как не стыдно так бессовестно врать мне!
   - Может, как раз ты мне и врешь бессовестно, - улыбнулась девушка.
   - И как ты смогла усомниться в моей честности. Я обижен и оскорблен!
   - В твоем голосе звучат нотки Джарвиса, - немного скривилась Ашара, тихо смеясь. - Смотрю, вы прекрасно поладили. Я даже ревную.
   - Вот как неожиданно. Мне нравятся мысли Джарвиса. Он, хоть и пытается иногда прикинуться дурачком, все же человек глубокого понимания.
   - Да. Но его-то понять задача не из самых простых. Особенно, если он увлечется и вообще забудет, что его кто-то слушает. Тогда нужно бежать.
   - Без оглядки и зажав уши руками, - хмыкнул Сэм, вспоминая такие их разговоры с Хепберном, когда действительно хотелось спрятаться подальше.
   - Ой, я ведь цветы полить хотела, - подскочила с дивана, направляясь в ванную за лейкой, в которую еще утром набрала воды.
   - Давай помогу, - сказал Сэм, когда девушка вернулась в комнату, и взял из ее рук лейку, направляясь к подоконнику, где ровным рядком стояли горшки с цветами. - Не хочешь сейчас сходить в парк?
   - Можно. Погода так резко поменялась. Вот, вроде бы, только была бурая осень, а сегодня уже все замело снегом.
   - Как и в жизни, - задумчиво пробормотал Сэм, неотрывно смотря за окно.
   - Что? - Ашара смогла прочитать лишь часть фразы, пока он отворачивался.
   - В жизни людей точно так же: ты не знаешь, что произойдет в следующий миг. А ведь каждая секунда может принести изменения, которые станут началом новой жизни. Мы можем найти решение серьезной задачи; разобраться со всеми проблемами, что казались нам невозможными; встретить человека, который станет частью нашей судьбы. Все это обычно происходит в один краткий миг, и порой ради этих секунд стоит ждать долгие годы, ведь они изменят всю дальнейшую жизнь.
   - Но где иногда взять силы, чтобы верить в это будущее? - понуро прошептала Ашара. - Когда раз за разом тебе делают больно и лишают возможного счастья, лишь поманив им, а затем, жестоко отобрав, оставляют в одиночестве.
   - Продолжать верить, я так считаю. Верить, ждать, любить. Любить все, что есть вокруг, как проявление тебя самого, проявление твоих Богов и того человека, которого так ждет твое сердце. Просто живи, не пытаясь ни за кем гнаться, ни под кого не подстраиваясь и не играя множества ролей. Будь собой и тогда твой человек обязательно найдет тебя в этом лабиринте времени и жизни, ведь тот, кто предназначен тебе Небом, кто един с тобой еще до вашей встречи, никогда не исчезнет и не потеряется. И когда-нибудь вы обязательно встретитесь. Я пытался донести это до Джарвиса, но он ничего не желает слушать, твердо уверовав, что Лана была его Судьбой, а он ее упустил. И ничего ему не докажешь. Даже не знаю, что делать.
   - А пусть он сам решает. Мы и не должны вмешиваться. В конце концов, это его жизнь, и не в нашем праве влиять на нее. Все поступки - его выбор.
   - И их результат, - Сэм надел куртку и поправила шарф. - Идем?
   В подъезде ощущалась прохлада, и Ашара поежилась, представив погоду на улице. Уже несколько дней город скрывает снежная пелена, и, кажется, что осталось лишь два времени - ночь и сумерки, потому что солнечный свет не может пробиться сквозь плотную пелену белой мглы и сизых туч. Ашара подняла взгляд на возвышающиеся кроны елей, растущих около входа в парк.
   И все же это время для нее безлико.
   Черные и белые цвета сливаются в единое серое пятно, совершенно не оставляя в памяти следов. Весь декабрь, до того самого дня, когда город украсят переливы огней гирлянд, сокрыт в воспоминаниях грязно-белым туманом. Пепельно-розовые облака скользят по аспидному небу, создавая ощущение беззащитности и страха.
   Ашара поежилась, смотря на их медленное движение, и повернулась к Сэму, убирая замерзшие руки в карманы:
   - Здесь недалеко кафе, может, выпьем чаю, то холодно?
   Тот согласно кивнул, поправляя шапку девушки. Снег повалил крупными хлопьями, и, завязая в небольших сугробах, они добрались до уютного здания небольшого кафе, где работал Дерек. Воспоминания услужливо показали картины их недавнего разговора. Ашара поморщилась, надеясь, что Дерек ни о чем ее не спросит, но, как только они обосновались за столиком, парень подошел к ним.
   Немного замявшись, он все же затронул эту неприятную для девушки тему, спросив, почему они перестали общаться с Анабель и что случилось. Помолчав, Ашара рассказала ему о причинах ссоры с подругой, тщательно подбирая слова и опуская некоторые моменты, которые причинили бы ему боль.
   - У нее должны быть причины для этого, - парень вымученно улыбнулся и оставил их. Ашара вздохнула, провожая его взглядом, и обняла Сэма.
   Влюбленный всегда ищет оправдания человеку, к которому испытывает симпатию. Неважно, что происходит в действительности, он всегда обитает где-то в своей реальности, и там все идет по его правилам. Ты получаешь то, что хочешь, стоит лишь представить это и в это поверить. В возлюбленном ты всегда найдешь множество достоинств, а если их нет, то и недостатки станут преимуществом. Тому, кто нам нравится, прощается все. Но толи это, зачем стоит гнаться?
   Влюбленность воспламеняет, обжигает. Она торопит. Что чувствует Дерек? Он влюблен или его чувство намного глубже? Когда Анабель отказала ему, он не стал настаивать и упрекать ее, а молча принял ее поступок, сказав, что готов ждать сколько угодно долго.
   Влюбленность всегда торопится. У нее нет времени - подсознательно это чувство понимает, что скоро умрет, и спешит получить все присущее любви, но касается этого лишь поверхностно. Влюбленность вспыхивает и сгорает, оставляя после себя один пепел и осадок чего-то незавершенного, неполноценного. Она исчезает, и человек чувствует полную опустошенность, пока старый пепел не развеют ветра времени и пустыню в душе не захлестнет новая буря чувств.
   Любовь же, она никуда не спешит. Ей не нужно обладать человеком с первых своих ростков в душе. Не нужно точно знать о будущем и быть определенной в отношении любимого к ней. Она просто есть, и своим присутствием меняет мир вокруг, преображая самого человека.
   Само чувство уже является наградой, и необходимости, как можно скорее привязать к себе человека, попросту нет. В любви нет давления и обязанностей. Каждый поступок, каждая мысль и чувство исходят из глубин души искренне и без доли корысти. Любовь дает тебе силы жить. Огонь, который она разжигает внутри тебя, греет, но не обжигает.
   Ашара подняла взгляд на спокойное лицо Сэма, отстраненно смотревшего куда-то сквозь время. Это чувство... На чем строится их симпатия? Вероятно, на некой незримой связи, мгновенно ощущаемой двумя людьми. Это называют любовью с первого взгляда. Да. С первого взгляда, как бы избито это и не звучало, она почувствовала притяжение к нему. Точно что-то родное вошло в твою жизнь, не спрашивая, готова ты или нет, "при параде" или измученная, не выспавшаяся и растрепанная. Оно просто подходит и касается твоей руки. Ему не важно, в каком состоянии твоя прическа и что на тебе надето. Ты - это ты, а для него важно только это, а не маска и одеяния, за которыми ты прячешься. За ними оно тебя и не видело, но вот на какой-то краткий миг ты потерял контроль над своей иллюзией, и ему удалось тебя увидеть, почувствовать, найти.
   Оно рядом. В твою жизнь пришло чудо. И имя этому чуду - Любовь.
  

Глава 29

   Сэм закрыл окно и облокотился на подоконник, вглядываясь в сгущающиеся сумерки за окном. Чуть больше чем через пять дней наступит Новый год. Город уже погрузился в томительное предпраздничное ожидание, и по улицам, смеясь, бегают дети, в чьих маленьких ладошках зажаты сверкающие бенгальские огни. Уже сейчас вспыхивают фейерверки, и слышен гул взрывающихся петард. Дома залиты светом гирлянд, который отражается яркими переливами на мишуре, украшающей дома и ограждения.
   Аллеи парка превратились в дорогу, словно ведущую в дивный мир древних сказок: деревья обвивают тонкие нити гирлянд, светящихся в ночи бледным голубовато-белым сиянием, точно множество крошечных фей в волшебном одеянии, сотканном из лунного света, облюбовали изящные ветви кленов и сейчас негромко перешептываются о людских мечтах и молитвах, возносимых в такие ночи особенно трепетно и горячо.
   Иногда, кажется, что слышишь их тонкий хрустальный смех.
   Снег скрипит под ногами, а с глубокого синего неба на землю медленно опускаются крупные хлопья снежинок. Где-то вдали пересвистываются ночные птицы, а застывшие фонтаны превратились в сверкающие монументы волшебству Нового года. И в воздухе ощущается слабый запах хвои и дыма петард.
   - Сэм, что с тобой? - раздался ласковый голос. - Залюбовался метелью?
   - Да, - обернулся и, подхватив Ашару на руки, закружил по комнате, отчего та звонко засмеялась. Опустив на землю, Сэм обнял ее. Этот смех он очень любил, и в душе что-то трепетно замирало каждый раз, когда его слышал. Ашара обвила его шею руками, смотря в глаза лучистой лазурью счастливых глаз. Попугаиха встрепенулась и прокричала, заставив Сэма вздрогнуть от неожиданности.
   - Риза! - укорила ее девушка, погрозив пальцем, а довольная своей выходкой птица радостно закачалась на жердочке, то свешиваясь вниз, то вновь забираясь на нее. - Смотри, будешь проказничать - накажу.
   - Да, Риза, отберем у тебя жердочку. Ну что ж, продолжим, - Сэм окинул взглядом комнату, которую они украшали к предстоящему Новому году.
   Гардина горит пестрым пламенем гирлянды, вниз по шторам струятся тонкие нити мишуры, цепляясь за приколотые к ткани цветные стеклянные шарики. В углу приютилась небольшая искусственная елка, подле которой сейчас сидит Ашара и, напевая что-то вполголоса, осторожно вешает на хрупкие ветви игрушки.
   Нервно подергивая хвостом, на который привязали бантом мишуру, в зал вошел Маркус, совершенно недовольный этой суетой. На него уже примеряли и гирлянды, и шарики, и новогодние колпаки, так что уже потерявший силы к сопротивлению кот уселся под стойку с клеткой Ризы и, прищурившись, оглядел старания хозяйки, после чего заурчал, словно оставшись довольным результатом, но задрав голову вверх, он ощетинился и несколько раз фыркнул. Это его вогнали в смятение вырезанные снежинки, которые свисали с потолка, закрепленные на прозрачную леску и скотч.
   Сэм поправил мягкую игрушку и повернулся к Ашаре:
   - Может, позвать Джарвиса? Или он куда-то уедет на праздники?
   - Нет, он останется в городе, но не придет, - слегка обижено заметила девушка. - Хепберн предпочтет запереться в квартире и придаться самобичеванию.
   - Оставишь это так просто?
   - Да. Думаю, он должен полностью дойти в своей боли до дна. Это слова самого Джарвиса. Дойди в своих чувствах до самой их глубины. Ему сейчас очень больно и тошно, но если замаскировать эти страдания наигранной радостью, отвлечь, то боль будет преследовать его всю жизнь, а если он полностью прочувствует ее, то однажды сможет освободиться.
   - Думаешь, как он относится к Харуне? Мне кажется, они хорошо подходят друг другу, - заметил Сэм. - С характером Джарвиса ему и нужна такая тихая девушка, как Харуна. И она, вроде бы, действительно любит его.
   - Надеюсь, он переосмыслит свою жизнь. Я практически не общалась с Ланой, но плохого про нее ничего сказать не могу. Спокойная и дружелюбная девушка, ее можно назвать привлекательной. У нее немножко неправильные, но милые черты лица. Только она... Всегда была какой-то... Подавленной. Словно на нее что-то давило, сковывало. Ей было тяжело и неуютно в жизни. Думаю, она солгала про другого мужчину. Только чтобы Джарвис разозлился и отпустил ее, а не бросился на поиски. Хочу, чтобы сейчас Роллана обрела свободу.
   - Встреча с Джарвисом могла быть ошибкой в ее жизни.
   - В ее жизни, возможно, да, - Ашара вытащила из коробки очередную связку гирлянд и принялась ее распутывать. - Но не в жизни Джарвиса. Ведь иногда мы встречаем людей, не потому что они нам нужны, а потому что нужны им мы. Я не знаю, каким был Джарвис до встречи с Ланой, но, кто знает, может она повлияла на него, сделав таким, какой он есть. И без нее он бы не поднялся до того уровня, на котором он находится сейчас. Не встретив ее... Он бы мог никогда не узнать Харуну. А мне почему-то кажется, что она не просто так появилась в его жизни. Его мир рухнул, но иногда все наши беды, просто начало перемен к лучшему.
   - И все же, целых шесть лет... - напряженно пробормотал, задумчиво теребя очередную ниточку мишуры. - Ашара, у тебя есть проволока и цветная бумага?
   - Сейчас посмотрю, - поднялась на ноги и скрылась в спальне, вскоре вернувшись с папкой и свертком в руках. - Проволока только такая. Папа ее еще года три или четыре назад покупал, когда увлекался рукоделием. Подойдет?
   - Да, замечательно. А еще клей и нитки нужны. И ножницы.
   - Хорошо, - достав из шкафа названые юношей предметы, Ашара опустилась рядом с ним на пол. - Что ты хочешь сделать?
   - Еловые веточки. Смотри, я покажу, как их делать, - ловко разрезая и сворачивая бумагу, Сэм улыбался, украдкой глядя, как завороженно Ашара следит за его движениями. Умело завернув красные ягоды, он продел через них нитку и привязал ее к уже готовой веточке. Ашара захлопала в ладоши.
   - Совсем как настоящая! Нужно капнуть эфирного масла для запаха.
   - Замечательно! - воодушевился идеей Сэм. - А есть?
   - Да, где-то было. Сейчас поищу, - Ашара вновь скрылась в коридоре, а когда вернулась, около Сэма на полу лежало уже шесть таких миниатюрных веточек, и еще одну он как раз заканчивал. - Ох, уже так много.
   - Можно подарить как новогодний сувенир кому-нибудь.
   - А давай еще по краям белым лаком сделаем полоски. Словно снег.
   - Да, будет красиво. А насчет снега, сегодня он шел весь день, да и сейчас еще немного пролетает снежинок. Может, сходим в парк?
   - На улице так холодно, но если ненадолго, то пойдем.
   Оставив бутылек с маслом и веточки на полу, вышли в коридор. Ашара застегнула молнию на куртке и остановилась перед зеркалом, поправляя шапку. Юноша подошел и набросил ей на шею вязаный шарф, обматывая мягкой пряжей и нижнюю часть ее лица.
   - Сэм! - Ашара возмущенно попыталась избавиться от шерстяных пут, но юноша решительно вернул все обратно. - Ну, неудобно!
   - Зато тепло. Ветер уже колючий, а ты только недавно выздоровела. Побереги свое здоровье и мой сон. Я почти не спал, пока ты болела.
   - Хорошо, - сконфужено согласилась девушка и повязала шарф вокруг шеи, напряженно сопя. Маркус удивленно смотрел на них из дальнего угла коридора, мяукнув, когда дверь за ними закрылась, а квартира погрузилась в темноту, лишь едва нарушаемую слабым переливом гирлянд, которые ребята оставили включенными. Сэм придержал для Ашары дверь и постарался спуститься осторожно по обледенелым ступенькам, но все равно поскользнулся и едва не упал. Ашара успела подхватить его.
   - Не люблю зиму, - поежилась. - Мне куда более комфортно в осенние месяцы. И никакая хандра меня не одолевает.
   - А я люблю весну, - Сэм мечтательно прикрыл глаза. - Когда воздух наполняется теплом и свежестью. Ашара, ты когда-нибудь лепила снеговиков?
   - Ну, с Анабель в детстве.
   - Кто сказал, что оно закончилось? - девушка вскрикнула, когда Сэм со смехом повалил ее в сугроб. Ворох невесомого снега взлетел в воздух, кружа и сверкая. Вечер нарисовал длинные тени деревьев, между чьими кронами виднелись далекие стены белых домов, приобретшие в лунном свете синеватый оттенок. Фонари издали слабый дребезжащий писк, и их слабое мигание мягкими волнами хлынуло на сугробы, окрашивая их оранжевым светом.
   Доносится хруст снега под ногами единичных прохожих, торопливо стремящихся быстрее пересечь парк, который ближе к ночи становится мрачным местом. Но в этой тишине и сумраке есть что-то прекрасное, то, что таится в душе самого человека, и что он всегда носит с собой. Его свет. Свет, который способен развеять даже самые глубины мрака. Свет чувств.
  

Глава 30

   Я смял кончиками пальцев шершавую сигарету, отчего крупинки табака высыпались на светлый пол, поморщился и выбросил потрепанную сигарету в урну. Нужно бросать эту привычку, иначе когда-нибудь совершенно не смогу думать без табака.
   Уже несколько дней мне не дают покоя мысли о словах Харуны. Она бросила танцы только от того, что какие-то люди, которых она видела впервые в жизни, сказали, что она ничего не умеет. Люди, которые возомнили себя великими мастерами своего дела, настолько, что считают, будто у них есть право ломать чужие сердца. Они хотя бы один раз задумались, что своими словами рушат чью-то жизнь? Сколько людей сломалось об их равнодушие? Кто дал им такое право, судить других?
   Начинающие мастера могут ничего не уметь, но важны не их первоначальные навыки, а то желание и страсть, с которой те подходят к своему любимому делу, сколько времени посвящают этому, сил и то, как вкладывают свою душу. Тот, кто всем сердцем желает что-то уметь, однажды обязательно научится. Конечно, если Богами тебе отведено что-то, то ты все равно к этому занятию придешь, чтобы тебе ни говорили, но все же не каждый может справиться с холодностью и вечной критикой. Людям, вроде Харуны, необходимо человеческое тепло и поддержка, чтобы двигаться дальше. И это нормально. Нет ничего плохого в том, что кто-то нуждается в одобрении.
   Окруженному остриями пик осуждения, не протянуть долго, каким бы сильным он ни был.
   Харуна пошла в экономику, ведомая тем, что необходимо иметь диплом, а это одна из самых распространенных профессий. Нервно выдохнул и рухнул в кресло. Благо, кафедра пуста, и я могу в одиночестве решить, что мне делать. Никакие увещевания не заставят ее бросить учебу и снова попробовать себя в танцах. Она твердо уверилась во мнении, что никчемная танцовщица и ужасный хореограф. И как тут быть?
   Зажал сигарету зубами и, пожевывая ее, злобно уставился на датчик дыма, гадая, сработает он или нет. Не особо желая принимать сейчас охлаждающий душ, смял и эту сигарету, выбросив ее в урну. Шум и негромкий лязг в процессорах работающих компьютеров сегодня не успокаивает меня, а раздражает. Поднялся и прошелся по кабинету, пытаясь собрать все мысли в одно целое и разобраться с тем, что происходит у меня в голове. Я хочу помочь Харуне, но почему? Пожалуй, впервые мое желание искренне и бескорыстно.
   Помогая Лане, я ждал в ответ чувств, благодарности, признания, что да вот он я, герой и лучший в мире мужчина, но сейчас... Мною движет простое желание вернуть Харуне веру в себя и сделать счастливой. Я хочу видеть улыбку этой девушки. Незатемненную страхом, искреннюю, а не подавленную как сейчас. Кулак с болью врезался в стену, а я в очередной раз проклял тот день, когда решил стать частью этого мира. В голове все смешалось, и я совсем запутался в своих мыслях и чувствах.
   Лана.
   Я люблю Лану... Но тогда почему ее лицо в воспоминаниях с каждым днем становится все более туманным! Я забываю девушку, ради которой бросил все, чего добивался с таким трудом.
   И все же ошибался или нет?
   Я долго убеждал Сэма, что его появление в жизни Ашары не обязательно нарушает какие-то законы или сделает ее несчастной. Законы... Он считает, что не имеет права быть рядом с ней, но любовь не подвластна законам ни людей, ни Богов, потому что она высший закон и высший Бог.
   Возможно, и мне стоит посмотреть на свой поступок как на правильное решение, а не как на ошибку. И пройденный отрезок дороги пройти было необходимо, чтобы случилось что-то очень важное, чтобы я стал таким, какой сейчас, для того, чтобы жить дальше.
   Почему я так сконцентрировался на Лане? Кто говорил, что она - это предел моего пути? Я. Я так решил, ибо я ее люблю.
   Люблю. Какое странное слово... Выдохнув, я тряхнул головой, пытаясь прогнать это назойливое жужжание, но ничего из этого не вышло. Люблю ли я Лану? Уже не раз задумывался над тем, действительно ли в моем сердце живет это чувство или же осталась лишь одна привычка. Это страшно - продолжать находиться рядом с человеком только оттого, что привык к нему и к тому, что он всегда рядом. Когда чувства становятся обыденностью, исчезает огонь, и постепенно перестаешь ценить того, кто делит с тобой свою жизнь, а любимый человек становится в твоих глазах чем-то вроде части интерьера. Меняется ли сам человек или же только наше к нему отношение?
   Перебросив через плечо свой пиджак, вышел из аудитории, даже не потрудившись закрыть ее на ключ. Сбежав вниз по ступенькам, прошел в другой корпус университета и поднялся на несколько этажей выше, направляясь к человеку, который в какой-то степени является моим другом. В любом случае он не откажет мне в моей маленькой просьбе.
   Николас Браун - его боятся все в этом здании, ведь именно рука этого человека ставит подпись в документе с устрашающим для большинства студентов словом "отчислить". Сейчас Николас был на месте - в своем кабинете - и что-то скрупулезно изучал, склонившись над кипой бумаг. Вечно этот человек ищет трудности.
   Заметив меня, он привстал и поздоровался, пожимая мне руку, после чего опустился обратно в кресло. Я сел напротив него и как можно более понятно и корректно изложил ему свои домыслы и свою просьбу. Молча выслушав меня, он на какое-то время задумался, напряженно сопя. Пальцы выбивали мерную дробь по поверхности стола, что свидетельствовало о его полной погруженности в размышления. Наконец, он заговорил, видимо, взвесив все "за" и "против":
   - И ты возьмешь всю ответственность перед Богом на себя?
   - Тебе просто нужно подписать, - упрямо повторил я.
   - Хм, - Николас откинулся в кресле, сверля взглядом стол. - Первый курс. Она ничего не теряет. Могу сделать это за счет твоей дисциплины. Но ты понимаешь всю серьезность своего решения?
   - Да, - еще тогда, сидя с этой девушкой в кафе, я понял, что сделаю так, чтобы она вернулась в танцы, а для этого необходимо отобрать у нее основу для отказа: обучение в университете.
  

Глава 31

   Сэм поежился и поднял ворот куртки выше. Вчера он закончил работу над своей первой статьей. Это оказалось увлекательно и почти не трудно. Разве что сложно было собраться с силами вначале и заставить себя попробовать хоть что-то написать, а потом мысли последовали одна за другой, сливаясь в единый связный текст.
   Немного терпения и старания, вот и весь секрет, как оказалось.
   Остановился около уличных палаток, где на укрытых тканью столах пестрело множество разнообразных сувениров к предстоящему Новому году. Нагнувшись, качнул пальцем маленький колокольчик в руке у статуэтки ангела и улыбнулся, глядя как вздрогнул продающий их мужчина. Сейчас тот не мог его видеть. Полюбовавшись немного на изящество фигурок животных и людей, юноша двинулся дальше.
   Запустив руку в карман, извлек оттуда небольшой гребень, который подарит Ашаре на Новый год. Витой металл затейливо переплетался, украшая навершье гребня, а в завитках сокрылись нежные бутоны серебряных незабудок. Ашара очень любит эти цветы и летом всегда останавливается около клумб с колыхающимися аквамариновыми волнами; тогда нежный запах этих крошечных цветов окутывал ее, оставляя невесомый след на волосах и одежде. А он всегда был рядом, невидимым стражем следуя за этой загадочной девушкой с улыбкой таинственной и пленительной. Ашара. Ее имя означает "притягательная" и подходит ей, как ни одно другое.
   У Ашары обычная внешность, даже можно сказать непримечательная для простого прохожего, который видит ее впервые, но все же в ней есть что-то магнетическое, что заставляет вспоминать о ней раз за разом и облик ее в памяти с годами не тускнеет.
   Сэм вздрогнул, услышав веселые крики и смех. Остановился и обернулся, смотря на лужайку сбоку аллеи, сейчас полностью укрытую мягкими сугробами искрящегося чисто-белого снега. Пожилой мужчина кидал в свою спутницу неровные снежки, и оба заразительно смеялись. Сэм тоже невольно улыбнулся, глядя на них.
   У людей есть великий дар - их жизнь.
   Они могут сколько угодно находиться с теми, кого любят, но чаще предпочитают смотреть на него со стороны.
   Как глупо... Бояться быть счастливым, любимым, нужным. Жизнь протекает мимо, пока мы ждем и не решаемся на поступки. А это так замечательно, обнимать человека, которого любишь, и чувствовать его руки, сжимающие ткань одежды на твоей спине.
   Сэм поднял взгляд на тяжелые серые облака и выдохнул, отчего пар на краткий миг окутал лицо белой пеленой.
   Это великое чудо - любить. И те, кто насмехается над ним, просто несчастные люди. Они никогда не испытывали этого умиротворения и легкости, а может, были обожжены чьим-то безразличием или грубостью, отчего их сердце зачерствело. Нет ничего постыдного в том, чтобы кого-то любить, быть нежным и заботливым. Сила человека не в грубости, сила человека в его чувствах, его нежности, доброте к тому, кто важен для него.
   Сэм посмотрел на гуляющих людей. Для многих сейчас прикосновение стало необходимым; они не могут чувствовать другого, не касаясь его. Да, физические ощущения важны, но сейчас по большей степени они строятся на страхе - страхе потерять того человека, которого по собственным уверениям любят, и от этого хватаются за него. Буквально.
   Боясь доверять, боясь погрузиться полностью в мир другого человека, пытаются заместить эту тревогу и холод как можно более скорым физическим контактом. Будь то простое прикосновение или же секс. Но любовь отличается тем, что все твое тепло, все чувства и нежность трепетом проходят в другого человека, когда ты берешь его за руку, обнимаешь или касаешься его щеки. Твои ощущения обостряются, а дыхание перехватывает, но это не просто сексуальное волнение, которое не чуждо никому, это что-то глубже и важнее. Наверное, так может быть только с "твоим" человеком, тем, кто предназначен тебе, как часто говорят здесь, Небом.
   Свернул на узкую тропинку, припорошенную снегом. Та вела вглубь дворов, петляя между домами, и обещала тишину на пути. По краям росли невзрачные голые кусты; чернея, проглядывала сквозь снег застывшая земля; алые плоды приобрели от инея фиолетовый оттенок. Легкими хлопьями снег опускался, обращаясь капельками воды на коже.
   У людей много времени, чтобы наслаждаться друг другом, но зачастую они тратят его ни на что. Не имея возможности сказать любимому человеку о своих чувствах, понимаешь как это важно. Слова не пустой звук, если они несут в себе искренние чувства, будь то любовь или ненависть. Они необходимы.
   Человек рядом с тобой должен знать, что ты чувствуешь и как к нему относишься. Люди не телепаты, они не могут догадаться, что происходит в твоей душе, и глупо обижаться, если кто-то не угадывает твоих мыслей. Ты сам должен научиться выражать их словами. Что ты теряешь, произнеся их? Есть вероятность, что этот человек уйдет? Но действительно предназначенные тебе люди не теряются. А в молчании растворяется время. Время, упустив которое, порой вернуть невозможно. Пока мы зациклены на человеке, даже не зная, что он чувствует по отношению к нам, возможно, каждый день упускаем того единственного человека, кто настроен с нами на одну мелодию.
   Сэм легко взбежал по ступенькам и замер на пороге коридора, прислушиваясь к звукам в квартире. Из комнаты Ашары лилась негромкая мелодия, чуть вздрагивающая и волнительная. Остановился в проходе спальни, смотря на девушку; она погрузилась в игру, сливаясь с дыханием Мира. У нее прекрасно получается, и Ашара приложила немало усилий, чтобы обрести эти умения, но отчего-то, точно стыдится их. Почему она не хочет выступать перед людьми? Кто-то ранил ее?
   Приблизился и коснулся щеки девушки. Ашара вздрогнула, а Сэм улыбнулся: она почувствовала лишь легкое покалывание кожи. Сел на свое любимое место: мягкое кресло.
   С их первой встречи Ашара стала намного увереннее в себе. Ее затаенные в глубинах души черты личности и характера ныне выходят наружу. Она раскрывается, подобно цветам дивного лотоса. Фрам вновь обратился мыслями к готовой статье. Сейчас он осознал, что написание этих нескольких страниц помогло ему вновь научиться чувствовать настоящий момент. Ощутить прохладный поцелуй зимнего ветра, запах сырой листвы, услышать мелодичный пересвист красногрудых птиц.
   Ощутить себя здесь и сейчас.
   В нашей жизни всему свое время, так же как каждой строчке в статье свой миг. Принятие каждого мгновения жизни, умение наслаждаться тем, что есть сейчас, быть за это благодарным и ничего не ожидать от будущего, это привнесет в жизнь немного волшебства. Ведь всему свой час, и пусть иногда кажется, что все это глупость и ерунда, а происходящие события ведут нас совсем не в том направлении, однажды все-таки поймешь, что пришел в нужное место, и все совершенное не было ошибкой. Боги часто остаются глухи к мольбам, ибо знают, что человеку нужно. А нужное не всегда желанно сразу. Не существует суровых Богов. Не существует наказаний, порицаний и платы за благополучие и счастье.
   Ты свободен в выборе.
   Боги не хотят слез, как и Хранители, они любят тебя, но получив сразу сокровище, редкий человек сумеет оценить его, и поэтому на жизненном пути встречаются совершенно разные люди, из-за которых часто ты чувствуешь боль, страдаешь. Но когда в один самый обычный день в твою жизнь войдет тот самый человек, которого всегда искало твое сердце, это чудо ты станешь ценить и оберегать. Порой должно пройти немало времени, прежде чем осознаешь, что получил великий дар.
  

Глава 32

   Я с удовольствием отпил из прозрачного стаканчика свой любимый гранатовый сок. Обожаю его резкий терпкий вкус, который обволакивает горло. Насыщенная кислота ударила в голову, отчего глаза защипало. Установить в здании университета палатку, где продают свежевыжатые соки, на мой взгляд, было самой гениальной идеей за все его существование. Настроение мое немного улучшилось в последние дни, и даже всеобщее напряжение, связанное с проходящими экзаменами не омрачало моего состояния. Возможно, это уже мое изможденное сознание пытается спрятаться за надуманным весельем.
   Или я просто схожу с ума.
   Моя следующая пара проходит в аудитории в самом заброшенном уголке университета, на девятом этаже, куда совсем никто не заходит. Вот повезло же так, с иронией подумал я, поднимаясь по стертым ступенькам. Уже почти на самом верху остановился, нахмурено прислушиваясь: с чердака, вход на который часто оставался открытым, доносились негромкие всхлипы, приглушенные толстыми стенами. Привидения, конечно, существуют, но в то, что они сидят и плачут на пыльном чердаке, я не верю.
   Подтянувшись на металлических брусьях лестницы, поднялся к потолку и через люк взобрался на чердак. Здесь жутко холодно, воздух застоялся и ощущается на коже ледяной влагой; тонкими полосками дневной свет проникает через грязные окна, молочным туманом рассеиваясь на запыленные предметы. Стены покрывал иней, поблескивая и переливаясь.
   Поежился, ощущая себя точно в царстве самого темного кошмара. Здесь светло, но ужас часто рядится в белые одежды. Мне пришлось ползти на коленях чтобы добраться до того угла, за которым и притаилось таинственное привидение, чьи рыдания стали слышны куда отчетливее.
   Наконец достигнув злополучного угла, свернул за него, и чердак огласили два визга. Ладно, Харуна, но я - тридцати однолетний здоровый мужик - испугался какой-то девчонки. Фактор неожиданности играет порой пугающие роли и дает невероятный эффект. Оглушительно выдохнув, рухнул на пол около девушки, при этом умудрившись приложиться головой об деревянную обшивку стены. Видно, придется мне не один день выковыривать занозы. Какой веселый мне, однако, предстоит Новый год!
   Харуна так же пришла в себя и, надрывно всхлипнув несколько раз, что-то сказала, но разобрал я лишь ее следующие слова:
   - Почему вы сделали это? Если я настолько вам противна, просто сказали бы мне об этом. Для чего нужно было...
   - Ты вернешься в танцы. Не получилось тогда, наберешься смелости, и получится сейчас. Не нужно прятаться. Их слова не являются истиной.
   - Мне с таким трудом удалось поступить сюда. И только начали налаживаться отношения с матерью. Отчим не желает видеть меня с того дня, как провалилась на экзамене. Меня отчислили и скоро выгонят из общежития. Я не могу вернуться домой и не знаю, что мне делать.
   Харуна разразилась новыми рыданиями и сильнее сжалась, обхватывая себя руками. Снова стукнувшись головой о стену, почувствовал затылком холод тающего снега. В который раз я стал причиной несчастий для людей? Я подвергал их испытаниям, чтобы они отыскали в своей душе сокровища, но все ли справились с ними? Были те, кто сломился под гнетом моей суровости. И Лана... Лана была несчастна со мной. Шесть лет я дарил ей одно разочарование и печаль! И был настолько глуп, что этого не замечал... Какой же я Бог, если даже не смог сделать счастливой одну девушку? Плохой, вероятно.
   Здесь, на Земле, мы имеем множество образов, которым поклоняются люди. Поклоняются, но не желают слышать. Наверное, именно это и сделало меня таким суровым, какой я есть сейчас. Они не слышат меня, я - их. Что я делаю? Всегда пытаюсь помочь, но из раза в раз получается только навредить. Одна моя старая знакомая очень давно сказала, что я слишком строго сужу себя. Так ли это?..
   Мне стоило изначально признаться Лане в том, кто я есть, и тогда, вероятно, не было бы всех этих лет ее грусти. Я был глух к ее переживаниям и сейчас вновь повторяю свою ошибку. Глупый, самовлюбленный и эгоистичный Бог.
   - Ты можешь остановиться у меня до тех пор, пока не найдешь новый дом, - краем глаза увидел, как Харуна вздрогнула и посмотрела на меня, все еще нервно всхлипывая. Я боялся повернуться к ней и продолжал рассматривать противоположную стену, угадывая смыслы в орнаменте снежных кристаллов. Чердак окутала тишина, в которой раздавались лишь тяжелое дыхание Харуны и присвист птиц на козырьке крыши.
   Девушка спрятала лицо в коленях, становясь еще меньше.
   Время шло, я слышал, как внизу с гомоном и смехом прошли мои студенты, постояли около запертых дверей аудитории и с ликованием убежали на свободу. Харуна по-прежнему молчала, но вот судорожно выдохнув, кротко согласилась. Я мысленно вознес хвалу ее Хранителям за то, что девушка выросла такой благоразумной. Хотя в другой ситуации и с другим человеком такое согласие могло бы обойтись ей очень дорого.
   Спустившись вниз, мы покинули здание через давно забытый всеми запасный выход, вскрыть замок которого для меня не составило никаких проблем. Харуна спрятала лицо под мехом капюшона и брела около меня, понуро опустив голову. Свернули на аллею, чтобы встретить меньше любопытных глаз прохожих; поднял голову, смотря на небо. Аспидные облака нависли так низко, что, кажется, они держатся на верхушках деревьев; и если сейчас эти хрупкие ветви обломятся, то мир в один краткий миг будет раздавлен. Я закрыл за Харуной двери и снял куртку, свешивая ее в шкаф. Тяжесть на моем сердце стала несколько легче.
   Харуна по-прежнему дрожала, и я сделал ей крепкий чай, пока она грела руки под горячей водой в ванной и умывалась.
   - Спасибо, профессор Хепберн, - сказала Харуна, беря из моих рук кружку.
   - Джарвис. Сколько можно, ты ведь прекрасно знаешь мое имя, - поморщился. - Моя комната в твоем распоряжении. Иди, тебе нужно поспать. Пей чай, он согреет тебя. И выключи телефон, чтобы не будили.
   Харуна кивнула и ушла, а я отправился в зал и рухнул на диван. Свет почти не проникал сквозь плотно задернутые шторы, и ничто не мешало мне погрузиться в тревожное состояние полузабытья.
  

***

  
   Когда я снова открыл глаза, на улице уже стемнело и город озаряли миллионы огней. Поднялся и прошел на кухню, где умылся, пока закипала вода, и заварил крепкий чай с теплым ароматом бергамота. Остановившись около дверей в спальню, с удивлением посмотрел на Харуну: она сидела на подоконнике, поджав ноги к груди, и отстраненно наблюдала за снегопадом по ту сторону окна, точно он мог унять ее переживания и боль.
   Осторожно держа кружку, бесшумно приблизился к ней. Харуна вздрогнула, заметив меня, но ничего не сказала.
   - Ты совсем не боялась идти сюда? - этот вопрос не дает мне покоя.
   - Нет, - тихо ответила девушка, покачав головой. - Не боялась. Вы... Ты не сделал бы мне больно. Ты не такой человек. И не способен на жестокость.
   - Да уж, - хмыкнул, пытаясь увидеть в стремительной пляске снега то, что там видела Харуна. В голову мне пришла одна сумасшедшая мысль. - Представь себе, что в мире среди вполне обычных людей живут отличные от них создания. У них внешность, что и у людей, речь, привычки и чувства, но все же они не люди. Возможно, каждый день ты встречаешь этого человека на улице, общаешься с ним и не задумываешься над тем, а кто же он есть на самом деле. Какая у него душа. Создания эти - Боги, однажды принявшие решение стать человеком. Все мы своего рода Боги, но есть и те, кто способны влиять не только на свою жизнь, но и на жизнь других. К ним люди обращают свои молитвы, ищут с ними встречи и поклоняются ликам, которые им не принадлежат. Эти единицы, кто до сих пор, имея человеческое тело, остаются Богами. И вот скажи, Харуна... Скажи мне, можно ли любить Бога, который живет рядом с тобой? Бога, который не отличается от тебя. Бога со своими чувствами, слабостями и пороками. Можно ли любить того, кто не идеален?
   - Только... - кашлянула, прочищая пересохшее горло, и я протянул ей кружку. Сделав несколько глотков, Харуна продолжила. - Только такого человека, неидеального, и можно любить, я думаю. Ведь... Если мы пытаемся найти свой идеал, то никогда не примем человека таким, какой он есть, а без этого... Не может быть и любви... А ты... Почему ты спрашиваешь об этом?..
   - Потому что я Бог. И порой становится интересно, существуют ли люди, способные принять тебя без всех этих черт, что они приписали Богам еще сотни лет назад, - усмехнулся. - Звучит так, что хочется отправить меня лечиться, да?
   - Все что ты сказал... Это возможно?
   - Иногда возможно слишком многое. И это пугает.
   - Я Вам верю, - робко прошептала она, к удивлению, глядя мне в глаза.
   - Путаешься. Я тебе верю, - нарочито подчеркнул, опираясь руками на свободное место подоконника. Скоро небо озарят огни фейерверков и люди загадают свои желания, сопровождая их криками и смехом. Осталось меньше часа до наступления Нового года. Мой дом не украшен, и нет даже малейшего намека на этот праздник: настроение не располагает к огонькам и цветным шарикам. И так прекрасно, что стены сложены из нескольких рядов кирпича, что делает их почти звуконепроницаемыми, так что сейчас нас не тревожит музыка и пьяные визги моих соседей. Харуна вновь повернулась к окну и погрузилась в какие-то свои мысли, для меня остающиеся загадкой. Порыв ветра сорвал с карниза снежные хлопья, белым ворохом сорвавшиеся вниз, сливаясь с танцем зимы. - Ты спала?
   - Нет, - смущенно замялась. - Прости за то, что наговорила тебе сегодня.
   - Ты ничего не сказала, что могло бы меня обидеть. Я действительно желаю тебе только добра. Надеюсь, однажды ты поймешь это. А теперь спи.
   - Спасибо Вам... - опустила взгляд на кружку. - Тебе, Джарвис.
   - Спокойной ночи, Харуна, - дружелюбно улыбнулся и вышел из спальни, прикрывая за собой дверь.
   Я помешивал какао, когда за окном раздались звуки разрывающихся фейерверков. Заглянув в комнату, удовлетворенно улыбнулся, видя, что Харуна спит, свернувшись на кровати в беззащитный клубочек, и прошел в зал. Поставил кружку на журнальный столик и вытащил из шкафа коробку с пазлами, высыпав множество мелких деталей рядом с кружкой. Опустившись на ковер, отпил сладкого напитка и склонился над кучей деталей, пытаясь понять, как сложить из них единую картину с изображением пейзажа.
   Нахмурился, вспомнив, как сказал Харуне о том, кем являюсь. Это получилось достаточно отлично от моих представлений. Она не смотрела на меня, как на сумасшедшего или больного, не задавала бессмысленных вопросов и не посмеялась надо мной. Но смущало меня больше не это, а мое собственное откровение: говоря ей о себе, я не боялся ее реакции, точно знал, что она услышит меня и примет мои слова, какими бы они ни были. Странное чувство легкости и спокойствия. Я не смог сказать об этом даже Ашаре в страхе, что она осмеет меня. Удивительные иногда происходят в жизни встречи.
   Допил остатки какао, ставя последнюю деталь картинки на свое место.
  

Глава 33

   Тарелка со звоном ударилась о поверхность стола; подвинув ее немного в сторону, Ашара придирчиво осмотрела украшенный стол, который они перенесли в зал. Оставшись довольна сделанной работой, вернулась на кухню и продолжила нарезать оставшиеся продукты на салат. Маркус запрыгнул на столешницу рядом с ней, оценивающе следя за действиями ее рук. Ашара со смехом дунула на морду кота, отчего тот фыркнул и обиженно нахохлился.
   Сегодня Новый год, и через три часа полуночно-синий небосвод озарят огненные переливы фейерверков. Из окон ее квартиры яркого зарева никогда не видно, но чудесно выглядит далекий блеск нежных красок тех нескольких фейерверков, что пускают с той стороны парка. Улыбнулась, почувствовав тепло обнявших рук. Сэм поцеловал ее в щеку, но Маркус немедленно потребовал к себе внимания, и, засмеявшись, юноша погладил его по пушистой голове.
   Ашара прикрыла глаза, касаясь его рук. На мгновение в душу вернулась боль, взорвавшаяся в тот день, когда увидела Анабель и Сэма посреди площадки торгового центра. Казалось, это было вчера, но в тоже время эти картины оставались в памяти иллюзией и размытым миражом. Сейчас вновь появился этот пронзающий страх, что в любое мгновение Сэм может исчезнуть. Просто взять и уйти, и уже никогда не будет его улыбки, смешливых огоньков в чистых голубых глазах, едва уловимого пряного запаха кожи и отливающих бронзой волос.
   Мир не изменится и не перестанет существовать. Люди по-прежнему будут ходить на работу, учебу, они будут гулять в парках и собираться дружной компанией в кафе, со смехом и весельем обсуждая разные фильмы или истории. Они будут жить. Солнце зайдет за горизонт и утром вновь покажется над миром, заливая его теплым огнем света; пробудившиеся ото сна птицы, заведут негромкую трель, постепенно обретающую уверенность и становящуюся все громче и громче. День будет сменять ночь, а ночь день. Но что останется у нее? Разве имеет смысл что-то в этом мире без любви? Какую цену имеет сама жизнь, если в ней отсутствует любовь?
   Поежилась от нахлынувших мыслей и холодка, тонкими нитями скользнувшего по телу. Что если уже сегодня с Сэмом может что-то случиться?.. Боль сдавила легкие и сердце. Для мира завтра наступит, но наступит ли оно для нее?..
   - Ашара. О чем ты задумалась? - вздрогнула, когда Сэм развернул ее к себе лицом. - Все в порядке? Ты кажешься совсем грустной.
   - Все хорошо, - попыталась улыбнуться и хотела уже повернуться обратно к столешнице, но Сэм наклонился и легко прикоснулся губами к уголкам ее губ. Выдохнула, обнимая дорогого ей человека. Хотелось, чтобы этот миг длился вечность. Но вечно не длится ничто. Отстранилась и вернулась к нарезке. Сэм по-прежнему обнимал ее, одной рукой перебирая пряди светлых волос, локонами струящихся по плечам. Новая волна печали накатила на Ашару, и непонятное смутное предчувствие вязко просочилось в душу, наполняя тревогой и чувством чего-то неизбежного.
   Безысходность.
   Вздохнув, попыталась прогнать эти печальные мысли, однако они прочно въелись в сознание, не желая отпускать из своих цепких и холодных лап. Нож соскользнул, оставляя глубокий порез на пальце. Ашара ойкнула и подставила руку под холодный поток воды из крана. Серебристая раковина окрасилось розово-алым цветом. Принеся из комнаты пеструю коробку, в которой девушка хранила медикаменты, Сэм поставил ее на стол и снял крышку; отыскав бинт и антисептик, молча взял ладонь Ашары в свою руку и, стерев капли воды махровым полотенцем, обработал и перебинтовал порез. Ткань почти сразу пропиталась кровью, и юноша недовольно покачал головой. Ашара сняла влажную повязку и прижала полотенце к руке, закрывая рану.
   Сэм что-то сказал, но она заметила это лишь боковым зрением и не смогла разобрать слов. Рука ныла, но подержав полотенце, убрала его; порез сразу защипало. Мысли неожиданно обратились к Джарвису. Рана, оставшаяся в его душе, будет болеть и кровоточить очень долго. Прохлада воздуха коснулась пореза на пальце. Если рану слишком продолжительно закладывать бинтами, она не заживет, а будет тлеть и затягиваться очень долго. Только свобода и холодный воздух помогут осушить ее и вылечить.
   Никогда не нужно прятаться от боли.
   Джарвис пересилил себя и пробует вернуться вновь к жизни, и теперь остается надеяться, что гнившая все эти месяцы рана в его сердце, потихоньку начнет исцеляться. И однажды он вновь сможет почувствовать сладость дуновения летнего ветра, прохладу дождя и нежность запаха расцветшего ночного жасмина, который он так когда-то любил.
   Город за окном окрасился темными цветами, приближая наступление Нового года. Под окнами дети бросают друг в друга снежки или бегают с зажатыми в ладонях бенгальскими огнями, которые просыпаются на снег золотыми искрами, а их родители разговаривают, ежась от холода в стороне; в глубине парка переливается радужными огнями украшенная ель, а на деревьях под окнами дома примостилась стайка красногрудых снегирей.
   Ашара отошла от окна и опустилась на стул. Свет в квартире потушен, а в темноте вспыхивают гирлянды, озаряя комнату разноцветным пламенем, мягко оседающим на мебель и стены. Сэм сел напротив и коснулся лежавшей на столе руки девушки, привлекая внимание. Подняла на него взгляд лазурных глаз, окрасившихся сейчас удивительным цветом, впитавшим в себя все краски гирлянд.
   - Ашара, Джарвис предлагал тебе выступить на Новый год в университете?
   - Да, - удивленно посмотрела на него, немного сконфуженная этой неприятной темой. - Я отказалась. Это глупо, и он погорячился.
   - Почему ты не хочешь выступать перед людьми? - серьезно спросил Сэм, не сводя с нее глаз; Ашара поежилась, но все же ответила:
   - Потому что никто не поверит, что я играю сама. Разве это нормально, что глухой человек играет на скрипке?
   - Мир знал многих композиторов, которые не имели слуха.
   - Они были такими не от рождения, - сухо заметила девушка.
   - Говорят, загаданные на Новый год желания сбываются, - Сэм тепло улыбнулся. - Сегодня я загадываю, чтобы ты приняла приглашение Джарвиса и выступила на празднике по поводу наступления нового года.
   Ашара попыталась возразить, но юноша приложил палец к губам и поднялся с места. Подойдя к ней, Сэм достал гребень и коснулся прохладным металлом ее волос. Напряжение потихоньку начало исчезать из тела девушки.
   - Хорошо, я попробую, - прошептала Ашара, а вдалеке за окном взорвались красочные огни фейерверков. Наступил Новый год.
  

Глава 34

   Анабель подобрала под себя ноги и удобнее устроилась в кресле, стоящем на балконе. С карниза стекала прохладная вода, сверкая чистотой в слабых лучах весеннего солнца.
   Укрывшись пледом, девушка достала ежедневник. Март вошел в город, смывая снежный покров с улиц и возвращая в мир насыщенные цвета. Сегодня семнадцатое число, а это значит, что через несколько дней в их город приедет Кендол с концертной программой, и она сможет увидеть его. Нет, он увидит ее. Анабель негромко хихикнула и вновь посмотрела на полуобнаженный сад внизу.
   Воды тающего снега ручейками бежали по каменной дорожке, и его журчание звонкой мелодией разносилось вокруг; воздух окрасился нотками прелой земли и свежестью вновь пробуждающейся жизни в мире. С каждым днем жар солнца становился сильнее, а пение птиц мелодичнее и громче; на деревьях кое-где уже сейчас появились маленькие почки свежих ядовито-зеленых листьев; бурые от пожухлой травы лужайки украсили россыпи золотой мать-и-мачехи. Островки грязного снега еще встречались среди камней и около забора, куда солнечный свет не проникал, и земля всегда оставалась прохладной. Свинцовые облака обратились мягкими и невесомыми перьями, молочной дымкой скользящими по ярко-синему небосводу. В этом году весна пришла рано.
   Анабель отмахнулась от назойливых мошек, пробудившихся от зимнего сна. Прошло уже несколько месяцев, но слова Джарвиса в воспоминаниях по-прежнему режут слух. Завидует? Да с чего? Вот Ашаре стоит ей завидовать, ведь скоро ее парнем станет сам Кендол Хилл, звезда мировой сцены и живое воплощение прекрасных Богов, описанных в греческих мифах! Ее ожидает самый яркий и прекрасный роман, который достоин того, чтобы о нем сняли фильм. А что ждет Кой? Такое же однообразное и скучное времяпрепровождение, какое та вела всегда.
   За это время Ашара так и не написала ей ни одного сообщения, а на занятиях отсела на другое место и делала вид, что полностью погружена в лекции. Дни проходили, но Ашара так и не заговорила с ней. Ну и ладно. Анабель свернула плед, оставив его на спинке плетеного кресла, и зашла в комнату. Необходимо выбрать то, что она наденет на встречу со своей мечтой. Перебирая ткани, хмурилась, оставаясь недовольной то цветом, то фасоном; все казалось обычным и приземленным. Взяв с кровати сумку, она спустилась вниз и пешком направилась в сторону улицы, где располагались ее любимые магазины.
   По асфальту, журча, бежали задорные ручейки, сладкой песней возвещая о приходе в город весны; смеющиеся люди, разговаривали, сидя в уютных уличных кафе, которые уже распахнули свои двери для гостей; кое-где виднелись первые ростки будущих ярких цветов. Выпив кофе за одним из деревянных столиков, скрываемых от солнечных лучей пестрым навесом, Анабель поднялась по ступенькам в последний магазин, на который возлагала надежды. Но пройдя между рядами, досадливо засопела. Раздражение охватило ее. Это все не то! Нужно что-то особенное, чтобы поразить Кендола с первого взгляда. Такое, чтобы он весь вечер смотрел только на нее!
   Вернувшись домой, Анабель прошла на кухню и опустилась на резной стул. Натали обернулась, прекратив помешивать, что-то в кастрюле на плите.
   - Будешь есть? - в ответ Анабель утвердительно буркнула. - Что-то случилось? Ты в таком виде, будто ты попала в ураган.
   - Через два дня концентр Кендола, а я не представляю, что надеть. Его нужно поразить, чтобы увидев меня раз, он уже не смог отвести взгляда!
   - Анабель, - женщина удрученно покачала головой, расставляя на стол посуду. - Если это твой человек, он заметит тебя, во что бы ты ни была одета. Даже в этой толпе, как на концерте, он разглядит свое сокровище.
   - Мама! Он звезда мировой сцены! Я хочу быть достойна его!
   - А как же Барри? - удивленно повернулась к ней Натали.
   - Барри? А что он? - пожала плечами девушка. - У нас ничего и не могло получиться. Так, повстречались и все.
   - А кто тебе присылал подарки к праздникам? Он? Посмотри, какой чудесный букет, - Наталия кивнула в сторону вазы на окне, где грелись в лучах заходящего солнца нежные цветы тюльпанов светлых оттенков. - И опять без подписи. Таинственный рыцарь, а ты все о своем Хилле грезишь.
   - Не знаю. Это не Барри. Я возьму твою блузку, которую ты покупала для какого-то праздника? Она тебе все равно мала. А лучше я ничего не нашла.
   - Конечно. Но будь осторожна: от людей, вроде него, обычно много проблем.
   Анабель кивнула, тут же забыв о ее словах, и поднялась в комнату. Экран ноутбука приветственно замигал, а на главной странице браузера открылась страница молодого актера и певца.
   Кендол Хилл в свои двадцать три года обладатель четырех наград, семи альбомов и тридцати шести фильмов, в которых он сыграл главную роль. Кончиками пальцев Анабель провела по гладкой поверхности экрана, касаясь лица любимого исполнителя. Совсем скоро она встанет рядом с ним, они будут блистать на сцене в сверкающих вспышках фотоаппаратов, а люди будут восхищаться ими и мечтать об их мимолетном взгляде.
   Линия загрузки стремительно поползла вперед, и, развернув монитор, девушка легла на кровать, а из колонок раздалась заводная музыка фильма.
   И почему от него одни проблемы? Одна улыбка Кендола способна вознести к самым верхам рая. О нем ходит много слухов, но все это лишь слухи! Он самый замечательный мужчина в мире. Галантный, прекрасный и мужественный. Он будет боготворить ее и любить. Их ждет долгое счастье. Дивная сказка, ставшая былью. И все же...
   Анабель прикрыла глаза, и вновь в памяти воскресло лицо Ашары.
   Что-то гложет изнутри каждый раз, когда она вспоминает свою бывшую подругу. Но ведь та сама виновата в их ссоре! Затеяла это знакомство с... Как же его имя? Неважно. Затеяла их встречу, не послушалась совета. И сама же, в конце концов, убежала! А кулона на шее Ашары так же нет. Вероятно, сняла и выбросила.
   Вот и вся дружба.
   Но все-таки... Что сейчас происходит в ее жизни? Анабель перевернулась на спину, смотря в потолок, где едва заметно светился флуоресцентный рисунок звездного неба. Прошло столько времени, а Ашара не общается ни с кем, кроме Джарвиса, который настроен к самой Анабель не самым дружелюбным образом. Так что узнать что-то из ее жизни представляется совершенно невозможным. Однако она, кажется, стала несколько ближе общаться с этой невзрачной девочкой. Харуки. Нет. Ее зовут Харуна. Неужели она променяла ее, Анабель, на эту... Эту...
   Ну, ничего. Через два дня ее жизнь изменится, и она покажет им всем! Это еще они будут ей завидовать.
   На экране возникло улыбающееся лицо Кендола. Улыбка. Она способна открыть небеса. Интересно, от кого же приходят эти цветы и подарки. Анабель всегда считала скучным дарить девушке просто цветы. Но стоит признать, в этих аккуратных букетиках было что-то очаровательное. Он присылал их два раза в неделю на протяжении всех этих месяцев. Мама называет его таинственным рыцарем, ведь он ни разу не назвал своего имени и не приложил никакой записки или пояснения. Первое время Анабель рисовала в мечтах, что это Кендол увидел где-то ее, узнал адрес и все эти цветы от него. Ведь есть сказки, которые становятся реальностью? Веки отяжелели, рисунок на потолке стал расплывчатым, и девушка незаметно для себя погрузилась в сон.
  

Глава 35

   - Держи! Держи его! - Ашара взвизгнула, когда пытающийся вырваться Маркус в очередной раз окатил ее водой. Сэм засмеялся, за что был незамедлительно обрызган из душа, который держала в руках девушка.
   Уже продолжительное время они безрезультатно пытались выкупать кота, но пока выходило только самим вымокнуть до нитки. Животное ни в какую не желало мириться со своей участью и прикладывало все свои, как оказалось немалые, силы для борьбы с экзекуторами. Кот брыкался, фыркал, шипел и верещал. Но вот, наконец, им удалось немного утихомирить его, и теперь Ашара смывала остатки шампуня с шерсти, пока Сэм держал Маркуса.
   Убедившись, что на животном не осталось мыльной воды, девушка выключила воду и завернула кота в полотенце, унося в комнату. Покачав головой, Сэм вытер лицо и волосы и прошел на кухню, включая чайник. Прошло больше двух месяцев с тех пор, как Ашара впервые коснулась струн скрипки на публике.
   Сэм помнил, как дрожали ее руки, когда она приводила в порядок прическу и как умоляюще смотрела на него перед выходом, взглядом прося отменить все, но когда конферансье объявил ее имя, о чем он ей сказал, вздохнула и вышла в зал.
   Тогда ему было куда тревожнее и страшнее, чем самой девушке. Наступило даже мгновение, когда он хотел готов остановить ее, увести оттуда, обнять и сокрыть от всех возможных бед и препятствий, но, преодолев себя, провел рукой по ее волосам и легонько подтолкнул к выходу, зияющему белым провалом, по сравнению с темной комнатой, в которой они находились. Первые звуки мелодии чуть дрожали, и Сэм испугался, что, переволновавшись, Ашара может потерять сознание, но время шло и девушка, казалось, успокоилась.
   Вот прозвучали последние аккорды, и, поклонившись, Ашара хотела уйти, но сделать этого ей не дали еще долго. Вопреки всем страхам, гости были восхищены ее умениями, игрой и самой девушкой. Сэм улыбнулся, вспоминая растерянность и смущение на ее лице, которые вскоре сменились звонким смехом. С того дня Ашара уже несколько раз выступала в более крупных залах и сейчас готовилась еще по нескольким приглашениям.
   Одна из знакомых Джарвиса, присутствовавшая на том вечере, предложила Ашаре обучаться у нее и работать от ее имени. Теперь девушка занимается много часов, и мелодичные звуки музыки заполняют тишину квартиры. Сэм вздрогнул от невесомого прикосновения, а призрачная пелена воспоминаний растворилась в шуме закипающего чайника.
   - Как там Маркус? - смеясь, поинтересовался он.
   - Злится и обижается. Боюсь, не избежать нам с тобой его мести.
   - Что ж, мы будем готовы к возможным посягательствам на наше спокойствие и проявим осторожность, - на мгновение задумался. - Например, предлагаю запереть его где-нибудь на неопределенное время, пока желание отблагодарить нас за внеочередное купание не пропадет. Как ты думаешь?
   - Ты серьезно? - засмеялся и отрицательно покачал головой. - Вот ведь вы, а. Ни тебя, ни Джарвиса не поймешь, когда вы серьезно, а когда шутите.
   - Хепберн обладает талантом оказывать влияние на людей, находящихся рядом, что они невольно становятся похожи на него. Это пугает.
   - Джарвис неплохой пример для подражания, если вдуматься, - Ашара взяла со стола расческу и подошла к большому зеркалу в коридоре, проводя металлическими зубцами по кудрям. Приблизившись, Сэм обнял девушку, касаясь подбородком ее плеча и ловя в отражении взгляд улыбающихся глаз. - Знаешь, а я всегда считала, что любовь приходит с годами, что нужно пройти множеством дорог вместе, преодолеть препятствия и побывать в разных ситуациях, прежде чем ваше чувство станет глубоким и крепким. Невозможно полюбить человека, едва узнав его. Времени порой уделяется излишнее внимание и отводится чересчур важная роль. Можно стать родными и близкими в одно мгновение, ведь твоя душа куда лучше чувствует, какой человек ей созвучен. Я думала, не бывает все так просто, но оказалось, все именно так и есть.
   - Что ж, а я считал, что любовь требует жертв; что ты должен быть всегда готов пренебречь своими интересами ради предпочтений любимого человека. В мире много мифов и сложностей, которые создаем мы сами. Не хочешь погулять? Или у тебя репетиция?
   - Хочу, но нужно идти на занятие. Давай пообедаем, и я побегу, - Ашара скрылась на кухне, откуда послушался звон посуды.
   Сэм опустился на стул, прислоняясь к стене. Улыбка тронула его губы. Сейчас они с Ашарой часто едят вместе, обсуждая какие-то события, книги или фильмы, просмотренные или же едва выпущенные в прокат, гуляют по городу и паркам, заходят в кафе и, в общем-то, ведут самую обыкновенную жизнь, в которой не происходит никаких драматичных и опасных приключений. Но именно в этом и есть ее магическое очарование. В этом спокойствии, размеренности и уюте, когда точно знаешь, что принесет сегодняшний вечер.
   Быть самым обычным человеком - прекрасно.
   Чтобы стать счастливым и любимым вовсе необязательно совершать безумные подвиги, иметь мировое признание и славу или же быть каким-то одаренным, особенным. Достаточно просто любить, и когда каждое твое действие, каждая мысль и поступок будут проистекать из этого чувства, ты ощутишь, что счастлив, какая бы буря ни творилась вокруг.
   Протерев вымытые тарелки полотенцем, Сэм вышел в коридор, где Ашара уже застегивала сапоги.
   - Не спеши, я провожу тебя.
   - Ты придешь на мое следующее выступление? Корин, моя наставница, говорит оно пройдет на главной сцене нашего городского театра. Организован концерт живой классической музыки, и нас пригласили.
   - Я приду в числе первых, - улыбнулся юноша.
   - Посмотри, Сэм! - восхищенно воскликнула Ашара, когда они подходили к зданию консерватории, и склонилась над клумбой, где чуть подрагивали на ветру едва распустившиеся бутоны ирисов, таких же белых как недавно стаявший снег, с сердцевиной желтой, точно от поцелуев солнечных лучей.
   - Удивительно. Видимо, его посадили дома и недавно перенесли сюда.
   - Думаешь, он замерзнет? - погрустнев, спросила Ашара.
   - Нет. Погоду обещают теплую. Ирис - воплощение света.
   - У него такой нежный запах. Но незабудки мне все-таки роднее. До вечера?
   - Мне сегодня нужно будет уйти, - Сэм помахал рукой Ашаре, которая поднималась по ступенькам консерватории. - Но я встречу тебя после репетиции! Так что никуда не убегай. И поздоровайся от меня с Корин.
   Когда Ашара скрылась за стенами желтого здания с колоннами, юноша еще немного постоял, смотря, как раскачиваются на ветру миниатюрные ирисы, а после направился в центральный парк. Теплая погода позволяла спокойно расположиться на скамейке, что Сэм и сделал. Слабый ветер ненавязчиво касался волос и обнаженной кожи лица.
   - Привет, - Сэм повернулся в сторону, севшего рядом парня.
   - Здравствуй, Дерек, - ответил на рукопожатие.
   - А где Ашара? - он удивленно огляделся. - Вы же обычно вместе.
   - На репетиции. Скоро будет новое выступление в программе классической музыки. Приходи, если хочешь. Я попрошу Ашару достать для тебя билет.
   - Да, замечательно. А... А они так и не помирились с Анабель?
   - Нет, - покачал головой Сэм, щурясь от ярких солнечных лучей. - Я запретил Ашаре с ней общаться.
   - Запретил? - ошарашенно моргнул парень. - Но это... Неправильно.
   - Я не хочу, чтобы Ашаре вновь навредили. Анабель ее не любит и совершенно к ней не привязана. Ей просто нужен человек, над которым она бы могла превосходить. Кто-то не такой уверенный и раскрепощенный, как она сама. Прости. А как ты познакомился с ней? В университете?
   - Нет. Я возвращался домой с ночной смены и увидел, что какой-то парень пристал к девушке. Я помог ей убежать.
   - Это была Анабель? - все же уточнил, чтобы не возникло недоразумений.
   - Да. Тогда мне не удалось ее догнать, и я подумал, что мы больше никогда не увидимся. А потом место, где я учился, закрыли и, сдав экзамены, мне удалось перевестись в этот университет. Непонятным чудом попал в группу к Анабель. Но вот... Все равно бессмысленно. Я всегда знал, что такая девушка, как она, на меня никогда не посмотрит: слишком прост и обычен для нее. Да и кто я? Простой официант в кафе.
   - Почему ты так зациклился на ней? Разве нет никого, кто проявил бы к тебе симпатию? Кого-то достойного твоих чувств. Или дело в ее внешности?
   - Я... Даже не знаю. Конечно, мне нравится, как она выглядит... Но все же...
   - Если бы она выглядела по-другому, совершенно по-другому, ты бы влюбился в нее? Ждал бы так, не обладай она этой красотой?
   - Наверное... - растерянно пробормотал Томпсон.
   - Наверное, - жестко повторил Сэм и поднялся на ноги, собираясь уходить. - Истинные чувства основаны не на том, что ты видишь, а на твоих ощущениях. Ты любишь не образ этого человека по какой-то конкретной жизни, а его суть, и готов принять любой его облик. Когда ты будешь с ним, не сомневаясь ни на долю секунды, что он - самое дорогое для тебя. Когда становятся неважны титулы и заслуги. Когда ты чувствуешь его прикосновение, в то время как он еще не дотронулся до тебя. Только тогда это любовь, ради которой стоит ждать.
  

Глава 36

   Поднял взгляд вверх, смотря на слишком яркий, по мне, свет прожекторов, освещающих подиум, на котором занимались ученицы. Динамичная музыка сменялась более тихой и плавной мелодией.
   Месяц назад я уговорил Харуну попробовать сдать экзамены и поступить на факультет хореографии в институте искусств нашего города. Она долго сопротивлялась, но все же мне удалось привести в кабинет главного наставника, солистки какого-то престижного театра с множеством наград, названия которых я забыл, едва прочтя их.
   К неподдельному удивлению Харуны приняли ее сразу же после небольшого собеседования, правда, при условии дополнительных и усердных тренировок, с целью нагнать упущенные занятия. Покидая здание института, она, вероятно, вновь ощутила жизнь: так сияли ее глаза. И я надеюсь, она никогда не узнает, что я был в этом же кабинете несколькими днями ранее, решая вопрос возможности принятия ее на этот факультет. Большинство чудес в жизни случаются исключительно благодаря другому человеку, который решается на поступок, не ограничиваясь одними размышлениями и планами.
   И вот теперь Харуна несколько раз в неделю приходит сюда на занятия, а я встречаю ее после их окончания, чтобы ей не приходилось одной возвращаться в этот час. Каждая тренировка идет почти до девяти вечера, когда на улице уже сгущается ночная темнота, и мне не хотелось бы, чтобы эта девочка встряла в какую-нибудь историю.
   Но сегодня я здесь с самого начала занятия и за эти пять часов мое уважение к Харуне предельно возросло. Так усердно вкладываться в танец, дано не каждому. Я, например, не могу представить, чтобы занимался чем-то с такой полной самоотдачей. Но ей, судя по всему, это нравится.
   Первое время ее смущало мое присутствие, но потом она, видно, обо мне вообще забыла, а может, именно я и есть причина ее удивительного старания в сегодняшнем танце. Обычно люди воспламеняются, когда рядом находится тот, кого они любят. Их умения и таланты возносятся до наивысшего уровня именно из-за этих чувств, что согревают изнутри, поддерживают веру в собственные силы. Их свет наполняет собой все, что создает влюбленный человек. От этого многие произведения искусств имеют такую сильную магию, притягивающую человеческие сердца, ведь они создаются любовью.
   Постепенно за эти месяцы боль начала утихать. Не знаю, иллюзия это или мне действительно становится легче. Я часто слышал, что время лечит. Впервые задумался, так ли это в действительности. Дни проходят, а с ними и лицо Ланы становится все более туманным в моих воспоминаниях. Она оказала мне неоценимую помощь, сбежав в другой город, и тем самым избавив от необходимости случайных встреч на улице или в местах, где раньше мы бывали вместе.
   Иногда мне даже кажется, что все это мне приснилось: Лана, наша любовь, жизнь, кафедра и весь этот город. Что целый мир был лишь одним моим сном, а реальность совсем отлична от того, что я помню. Возможно, я прожил эти годы, которые оказались просто видением, и каждый миг может резким звоном чьих-то молитв вернуть меня в реальность, где ничего этого не было, а я по-прежнему Бог, на мгновение погрузившийся в дрему.
   Отвлекся от своих мыслей и посмотрел на подиум. Занятие подходило к концу, и музыка почти стихла. Вот ученицы, смеясь, спустились вниз, и Харуна подошла ко мне, вытирая полотенцем влажные волосы:
   - Прости, мы немного задержались.
   - Все в порядке. Я буду ждать здесь, собирайся, - Харуна кивнула и скрылась за дверью. Когда зал опустел, ко мне подошла Теа, их хореограф.
   - Должна признать, - холодно начала женщина, а я понял, что она пугает меня. Было в ней нечто металлическое, такое, что заставило ощутить себя ребенком перед строгим преподавателем. Если это именно то, что чувствуют мои студенты в моем присутствии, то мне даже как-то неловко. Под колким взглядом я немного съежился. - Что эта девочка имеет хороший потенциал.
   - А вы брать не хотели, - быстрая ухмылка скользнула по губам. - Говорил ведь, она настоящее сокровище для вашего коллектива.
   - Да уж. Вы ей кто? Брат? Парень? - ее грубоватый голос, если вслушаться не был столь уж агрессивным, как могло показаться поначалу.
   - Друг, - я пожал плечами, поднимаясь навстречу потоку учениц.
   - Ей с Вами повезло, - коротко бросила она. Я не успел ответить: Теа стремительно покинула площадку. Вот появилась Харуна, спешно надевая шапку и пытаясь на ходу спрятать под нее свои кудри. В каком-то порыве, еще надолго оставшемся для меня загадкой, приблизился к ней и помог собрать каштановые локоны. Она смутилась, смято поблагодарив меня, и мы направились к выходу, а я все еще ощущал нежность ее волос на своей ладони.
   Странное чувство. Я бросил на нее быстрый взгляд: девушка шла, погруженная в свои мысли. Тяжело выдохнул. Мне стоило оставить все как есть и не лезть в ее жизнь, непроизвольно давая надежду на ответное чувство. Я на него более не способен. Какой смысл что-то пробовать вновь, если впереди поджидает очередной крах? Я считал себя самым счастливым человеком, окрыленным и любимым, пока не столкнулся с черно-белой реальностью. Поднял взгляд, смотря на глубокую темную синеву неба, далекую и безразличную.
   За эти месяцы я привык к тому, что Харуна живет в моем доме, к тихим звукам ее любимых песен, приглушаемых дверью спальни, и лимонному запаху шампуня в ванной, ее голосу. Наши разговоры вечером стали обычны, и все идет так, словно изначально и был начертан этот путь. Очередная иллюзия? Я придержал дверь и последовал за девушкой. Пока лифт, негромко пыхтя, спустился вниз, проверил почтовый ящик, к огромному удовлетворению обнаружив там только квитанции, газеты и рекламные листовки.
   Теперь звук отворяемой металлической дверцы и шорох конвертов заставляет меня содрогаться. Видно, так фобии и приобретаются. Может быть, стоит поручить это дело Харуне, однако прятаться от этого, думаю, не самое правильное решение. Страх не исчезнет, если прекращу подходить к почтовому ящику.
   Это нужно пережить... Это нужно... Прожить?
   Квартира встретила нас голубым отблеском света, проникающего сквозь не задернутые шторы. Совсем не хочется тревожить магию и тишину такого невыразимо прекрасного мгновения. Не включая свет, который вмиг разрушил бы все волшебство, я прошел на кухню, нажав кнопку на чайнике. Вода зашумела, и бледный дым, едва сияя от лунного света, мягким облаком заструился к потолку. Из ванной послышался шум воды, придавая атмосфере еще большей фантастичности, и я прикрыл глаза, представляя вокруг себя зачарованный лес, в глубине которого обрушивается со скал искрящийся в ночи бурный поток водопада, сливаясь с прохладой образовавшегося внизу озера. Но вот она повернула кран, и шум стих, а вместе с ним исчезли и чудесные пейзажи магического леса.
   Харуна несмело подошла, опускаясь на стул и следя за моими действиями. Керамические кружки негромко звякнули, когда я поставил их на стол.
   - У тебя отличные успехи, Харуна. Как вы поладили с Теой?
   - Она строгая. Иногда мне даже кажется, что у нее нет сердца.
   - Кажется, - улыбка тронула губы. - Такие люди, как ваша Теа, обладают глубоким пониманием этого мира и целой Вселенной. И далеко не бездушны. Просто так им проще убедить себя, что все их устраивает. Что им не нужна любовь. Теа одинока. Ее бросили когда-то или же любимый ею человек умер, и она закрылась в своем коконе, не веря, что все может измениться, а счастье найти ее.
   - Как ты, - Харуна вздрогнула, когда эти слова против собственной воли сорвались с ее губ, но не отвела взгляда, смотря на меня. От того, что я увидел в глубине ее глаз, ставших, как и мои, в этой темноте практически черными, внутри, совсем рядом с сердцем, что-то свернулось в тугой и противный узел, вязко подступая к горлу.
   Как-то Ашара сказала, что считает, будто в этом месте у человека находится центр души, сама суть. Отчасти она права, но здесь же зарождается и страх, тонкими ниточками растекаясь по телу. И именно страх сейчас сковал меня. Я поднял на Харуну взгляд, пытаясь найти слова, чтобы объяснить свое состояние, оправдать мысли и поведение, но в голову ничего не приходило. Потому что она была права.
   Я закрылся в своем коконе, который любовно плел эти несколько месяцев. Мне сделали больно, и боль эта продлилась мгновения, но я сам решил растянуть ее, что вылилось в бесконечную муку на протяжении всех этих месяцев. Это мое решение, мой выбор. Моя глупость. Уже не раз пытался убедить себя, что все прошло, что боль утихла, а крики собственной души в голове стали тише. Однако все это не так. Я только врал себе на протяжении всего этого времени.
   Так может... Все-таки уже пора освободиться? Я всегда буду помнить Лану, ее запах, улыбку, смех. Но жизнь идет дальше, и я пойду вместе с ней. Мне хотелось пообещать Харуне, что постараюсь справиться с руинами в моем сердце, но слова так и шли с моих губ. Это были бы пустые обещания, ведь я не могу ручаться, что боль не возьмет верх надо мной.
   И все же я улыбнулся ей, несвязно пробубнив толи слова согласия с ее репликой, толи пожелание спокойной ночи, я и сам не разобрал, и вышел с кухни. Окатив лицо ледяной водой так, что промокли и волосы, прошел в зал и рухнул на диван. За окном проносятся автомобили, и двойные пластиковые стекла едва ли заглушают их урчание; на стене тикают часы, а с кухни доносится кряхтение холодильника; где-то у соседей бубнит телевизор, смотрят вечерние телепередачи. Спрятал голову под подушкой, не желая слышать никаких звуков. Что-то произошло. Резко, странно и необратимо. Когда у Харуны вырвались эти слова, я словно посмотрел на себя со стороны, на все эти месяцы безуспешных попыток справиться со своей потерей.
   Я думал, что переживаю из-за расставания с Ланой, но в действительности мне просто нравилось страдать. Это как бы снимало с меня всю ответственность, позволяло быть хмурым, молчаливым, замкнутым, давало мне фальшивое право бездействовать. Я часами, днями, неделями сидел, жалел себя и надеялся, что, может быть, если очень пострадаю, Лана вернется ко мне. Кто-то там, сильнее и умнее меня, сжалится и даст мне утраченное. Как маленький ребенок воплями требует вернуть ему оброненную пустышку. Я впал в состояние с красивым и модным нынче названием "депрессия", меня охватило отчаяние и чувство полной безысходности.
   Мысли резко оборвались.
   Чертов диван. Моя спина уже изнывает от тоски по прямой поверхности. Спихнув одеяло и подушку на пол, скатился следом за ними, с наслаждением ощущая твердый пол под собой, и вновь вернулся к анализу переживаний и чувств.
   Уныние - самый страшный грех.
   Как-то я услышал эти слова, от друга, одного из обращавшихся ко мне людей. Но я бы сказал, не столько страшно, как опасно. И теперь понял почему: попадая в это состояние, невероятно сложно после из него выбраться. Оно как болото затягивает в свою трясину, а ты все больше погружаешься в беспросветность. И только когда над твоей головой смыкается эта вязкая чернота, погружая тебя во тьму, закрывая солнечный свет, который в действительности всегда был рядом, только тогда понимаешь, какую глупость совершил. Но, вероятно, уже поздно.
   Благо, я успел очнуться, когда еще есть возможность уцепиться за какую-нибудь ветку и вытянуть себя из болота отчаяния.
   Мне так понравилось страдать, что я упрямо отказывался замечать маленькие солнца в людских душах вокруг меня. Ашара, Сэм, мои коллеги, которые прекрасные люди и действительно волновались за меня, желали помочь, но я, ослепленный своей болью, своим эгоизмом, не желал ничего этого замечать, предпочитая думать и убеждать себя, что никому не нужен. Мои студенты, соседи, друзья. И Харуна. Я упустил их, упустил то, что у меня есть работа, я здоров, обеспечен, мне есть где жить, и я обладаю вполне приятной внешностью.
   Вокруг меня оставался мир, полный чудес и тепла. Каждый день вставало солнце, окрашивая небо порой в самые невообразимые цвета и оттенки; снег таял, насыщая прохладой спящую землю, пробуждая ее к новой весне, новой жизни, новому дыханию; маленькими крупинками деревья обсыпали молодые почки сочного зеленого цвета, а кое-где уже распустились первые весенние цветы. Город ожил пением множества птиц, вернувшихся из теплых стран встречать этот праздник весны и пробуждения.
   Но это все осталось незамеченным, потому что я настойчиво твердил себе, что несчастен, что все пусто и бесцветно. Мои глаза застилала черная повязка, которая была сорвана двумя простыми словами.

Как ты.

   Да, как я. Мне нравилось считать, что я такой особенный из-за своего страдания меня нужно пожалеть и сделать скидку, ведь я такой несчастный и печальный. Сам я этого не осознавал ни разу за это время, а понял только после этих слов.

Как ты.

   Легко философствовать и рассуждать, пока дело не касается тебя. Дать совет несложно, но последовать ему порой бывает очень трудно. Ведь мне нужно было признать, что был не прав, что не страдаю, а значит, ко мне не нужно проявлять повышенное терпение и снисхождение. Меня больше не нужно жалеть. Я должен был бы покинуть свой укромный уголок, свою нору, кокон, убежище и начать жить без всяких поблажек, которыми удостаивают людей с разбитым сердцем. Брошенных и одиноких. Но я не одинок. Да, рядом больше нет Ланы, но есть люди, которые каждый день приходили к моим дверям, умоляя открыть им. Волновались, искали, верили, ждали. Я не был одинок все это время, но не понимал этого. В тот момент, когда посмотрел в глаза Харуны, что-то внутри меня взорвалось. И исчезло.
   Я больше не могу быть несчастным и притворяться, что все так трагично в моей жизни. Внутри появилась невыразимая легкость и покой. Я обрел себя. До сих пор я ощущаю это безмолвие и умиротворение в душе. Мои слова, вероятно, причинили Харуне боль. Нет... Без всяких "вероятно".
   Немного поразмыслив, я все-таки поднялся на ноги и прошел в спальню. Харуна, свернувшись и как-то сжавшись, точно ее могли в любой момент ударить, лежала на самом краю моей широкой кровати, которая просто создана, чтобы чувствовать себя одиноким. Я лег рядом, смотря в потолок, где разбегались причудливые узоры, образованные преломленным сквозь стеклянное украшение на окне, которое повесила Харуна.
   - Почему ты терпишь меня?
   - Я люблю тебя, - слишком спокойно произнесла девушка. Видимо, и она уже измотана душевной бурей, что не хватает сил для смущения, оправданий и лжи. Два глупых и отчаявшихся создания. Мне захотелось ее обнять. Сейчас я впервые признал, что эта девушка стала для меня родной.
   - Я любил Роллану Брюс, - выдохнув, проглотил вставший в горле противны комок. - Долгие годы не замечал во всем мире никого, кроме нее.
   - Я знаю, - так же тихо ответила Харуна, поворачиваясь ко мне лицом.
   - И все равно будешь?..
   - Да. Тяжело забыть человека, которого любил долгие годы, и я знаю, что ты всегда ее будешь помнить, но я и не хочу, чтобы ты забывал ее. Это было бы бесчестно по отношению к тем счастливым мгновениям, которые вы провели вместе. А я готова ждать... Это не страшно... Только... не уговаривай себя, что чувствуешь что-то ко мне... Эта ложь... Будет очень болезненна.
   - Я не обману тебя. Клянусь небесами.
   - Тогда... Можешь сказать... Что ты чувствуешь сейчас ... Рядом со мной...
   - Спокойствие, - не задумываясь, ответил я, первое, что ощутил.
   - Это главное, - немного устало улыбнулась Харуна, а я исполнил свое желание, привлекая ее к себе и ощущая, как ладонь касается моих волос. Я чувствовал, как она замерла, а по напряженному телу прошла дрожь. Минута проходила за минутой в этой хрупкой темноте, которая вдруг стала мягкой и приятной, а звуки перестали раздражать. Вот Харуна потихоньку расслабилась и обняла меня, а я поймал себя на мысли, что ласково глажу ее по вьющимся волосам и спине. Когда я думал, что Харуна задремала, раздался ее мягкий шепот, в котором появились новые нотки нежности и радости. - Самое чудесное, когда чувствуешь себя рядом с кем-то спокойно. Как я рядом с тобой.

Глава 37

   Анабель выдохнула и направилась в сторону концертного зала, где сегодня будет выступать Кендол. Музыка звоном разливалась вокруг, а люди смеялись и перекрикивались. Проскользнув между ними, Анабель прошла внутрь здания, архитектура которого выполнена в стиле ренессанс, сдала пальто в гардероб и окинула свое отражение в зеркале придирчивым взглядом. Белоснежная прозрачная блуза и брюки подчеркивали ее фигуру, а каблуки позволили стать на двенадцать сантиметров выше. Камни на каблуках сверкали множеством огней от яркого света ламп и прожекторов.
   В холле было полно людей, ожидающих прибытия своего обожаемого кумира, и Анабель оглядела их быстрым взглядом, удовлетворенно отметив, что в соперники ей никто не годится. Анабель прошла в главный зал и опустилась в кресло около барной стойки, заказав мартини со льдом. На сцене выступала для разогрева публики какая-то неизвестная ей девушка, чей голос гулко разносился по огромному помещению зала. Телефон противно пискнул, нужно было поставить его на зарядку, но она забыла это сделать, и теперь придется терпеть этот звук.
   Поставив фужер, Анабель осмотрелась: с высокого потолка свисают нити неоновых шариков, а в самом центре переливается массивный куб; колонны украшают стеклянные вставки, мелкой крошкой рассыпанные в причудливых узорах; огни софитов вспыхивают красочным пламенем на гладкой поверхности барной стойки, отполированной до блеска, а зал медленно наполняет дым, кажущийся густым и плотным.
   Стрелки наручных часов приближались к двум темно-малиновым камням, соответствующих цифре "восемь". Анабель вытащила из сумки зеркальце и поправила залакированные волосы. В сережках - подарок толи Тома, толи Майкла - блеснули зеленые камни, которые были столь же чисты и ярки, как ее глаза. Хитро улыбнулась, любуясь своим отражением.
   Из колонок раздалась музыка, и зал взорвался приветственными криками и свистом. Начиная одну из самых своих популярных песен, Кендол сбежал по ступенькам, вызвав новую волну одобрительных выкриков; сценические фонтаны взорвались ледяным огнем, и золотые искры слетели на пол. Анабель набросила тонкий ремешок миниатюрной сумочки на плечо и с трудом пробралась к сцене.
   Голова кружилась от волнения и ощущения чуда, которое, казалось, вот-вот коснется ее. Браслеты на руках мягко звякнули, когда зааплодировала. Это просто невероятно. Вот он, воплощение ее мечты, живой, настоящий! Часы обернулись мгновениями, растворяясь блаженством в звуках его голоса. Воздух стал плотным от дыхания и наполнился запахом алкоголя и человеческих тел, смешанного с острой смесью парфюма. Анабель чувствовала, как капелька пота от жары и движения стекает по шее. Зал оглушительно взорвался аплодисментами, когда Кендол закончил очередную песню. Часы показывали пять минут первого, а значит, концерт подошел к концу, и сейчас наступит момент, которого ждала весь вечер и все эти долгие месяцы: он пригласит ее на сцену вдвоем исполнить финальную песню.
   Вот зазвучали плавные вступительные аккорды, и сердце Анабель учащенно забилось. Кендол протянул руку, и она уже хотела коснуться ее, но он схватил за запястье девушку стоящую рядом с ней, и втянул ту смеющуюся на сцену.
   Почувствовала, как кровь прихлынула к лицу, а в помещении стало совсем душно; разочарование комом подступило к горлу. Яро протолкнувшись в толпе, высочила из зала и, не вспомнив о пальто, распахнула массивные двери, вылетая на улицу. Перебежав стоянку, заполненную автомобилями и пустынную дорогу, оперлась на ограждение, смотря, как крошечные волны городского пруда разбиваются о каменный бортик. Достав сигарету, закурила, и в ноздри ударил терпкий запах табака с примесью яблока.
   Глаза щипало от выступивших слез, но холодный ветер подействовал успокаивающе. Поток людей хлынул из дверей здания, и вскоре на площадке почти не осталось автомобилей. Анабель не хотелось куда-то уходить, она неотрывно смотрела на холодные и бездушные двери киноконцертного театра.
   - Из-за меня расстроилась? - раздался сбоку звонкий голос.
   - Еще чего! - Анабель хоть и удивилась, а сердце гулко провалилось куда-то в живот и замерло, но виду не показала, точно все так и должно быть.
   - А я просто подразнить тебя решил, - Кендол провел рукой от ее шеи по плечу вниз, касаясь кончиками пальцев запястья, где тонкой черной ниточкой была выведена татуировка ее имени. - Анабель.
   Она почувствовала, как дрожат от волнения ноги. Кендол коснулся губами ее руки и, неотрывно смотря ей в глаза, томно промурлыкал:
   - Не желаешь со мной прокатиться?
   Сил хватило только на то, чтобы кивнуть. Сознание до сих пор не могло принять, что все это происходит в реальности, а не просто фантазия влюбленного сердца. Дыхание перехватило, когда опустилась на сиденье в его автомобиле, ярко-красный цвет которого сейчас отливал дьявольскими нотками бардового и черного; с диким свистом он сорвался с места, оставляя позади театр, пруд, а вскоре и город.
  

***

  
   Свет огней остался далеко за холмами, и теперь лишь неясный блеск холодных фар освещал дорогу. Коттеджный поселок вырос из-за холмов, утопающий в зеленеющих деревьях. Автомобиль остановился напротив трехэтажного кирпичного дома, и Анабель вышла на улицу, глубоко вдыхая особенный и чистый воздух. Далеко на черноте небесного полотна сверкали звезды, переливаясь разнообразными оттенками, от бледно-желтого до красного.
   Сердце затрепетало: все мечты в одно мгновение превращались в реальность. В одной из комнат второго этажа был приготовлен низкий столик и раскиданы подушки. Чиркнув зажигалкой, Кендол зажег расставленные по стойке камина и столу свечи, и от их пламени на стенах комнаты заплясали дикие тени. Анабель опустилась на пол, и мягкая ткань поглотила ее. Холодное вино наполнило бокалы, которые покрылись влагой от контраста температур.
   Кендол опустился рядом, и у нее появилась возможность рассмотреть его вблизи: короткие волосы блестели от масла и пахли смесью вереска и пота, кожа в отблеске свечей стала еще более темной, а глаза в действительности оказались не темными, как выглядели на экране, а медовыми с золотыми вкраплениями. Анабель завороженно смотрела на тонкую линию губ, вечно изогнутых в задорной улыбке. Сколько раз она представляла, как коснется их поцелуем.
   Ощущение сбывающихся желаний дурманило голову не хуже выпитого вина. Анабель взяла из посеребренной вазы персик и откусила его, чувствуя, как тонкой струйкой сок стекает к подбородку. Не успела она вытереть его, как Кендол наклонился и слизал сладкий сок, перебираясь к губам. Дрожь прошла по телу, но Анабель уперлась руками в его грудь, когда он коснулся ее шеи.
   - Ты чего? - заворковала девушка. - Потом. У нас еще так много времени.
   - Времени? - выдохнул парень, переспросив, точно не расслышал ее.
   - Ну да. Давай не сегодня, - игриво хихикнула. - Расскажи о себе?
   - О себе? Каково дьявола, - раздраженно бросил Кендол, а Анабель послышались в его голосе металлические нотки. - Я уезжаю утром.
   - Но... - оторопело моргнула девушка.
   - А ты... Постой, - он задумался на несколько секунд, а потом расхохотался. - Ты думала, я тебе встречаться предложу? Что мы станем вместе колесить по миру и выступать на публике? Ты что в сказку попала, девочка? Подобные тебе на каждый мой концерт толпами приваливают, но сегодня со мной поехала ты. Кончай придуриваться и строить из себя недотрогу. Небось, каждую ночь мечтала о таком шансе? Вот он тебе и представился.
   Слова застряли у Анабель в горле, кровь пульсировала, отчего в голове стало шумно, а в глазах помутнело. Когда он снова коснулся ее, Анабель со злостью вцепилась в одиночный канделябр, который до этого стоял рядом на столе, и ударила им Кендола по затылку. Схватив сумочку, бросилась вниз и под проклятия своего некогда идола и кумира выскочила на улицу.
   В состоянии страха, разочарования и помутнения, кинулась в сторону леса, и вскоре черная тьма чащи сомкнулась за ней, окутывая беспросветным мраком. Каблуки завязали в земле, легкие сдавливало от бега и рыданий, рвущихся наружу, ветви хлестали по обнаженным рукам и лицу, оставляя мелкие царапины, которые тут же защипало от прохладного ветра. Огни коттеджного поселка уже были невидны, когда Анабель вскрикнула, зацепившись ногой за кривой корень дерева, уродливо торчащий из земли. Темнота в голове завертелась, она почувствовала, как падет. В рот набилась земля, раздался какой-то мерзкий треск, от которого вновь подступил к горлу тошнотворный ком, а ногу пронзила острая боль.
   Когда головокружение немного поутихло, Анабель попыталась сдвинуться с места, но закричала от боли. Правая нога пульсировала, а ткань стала влажной и горячей. Слезы навернулись на глаза, оставляя на грязных щеках размытые дорожки. Тьма наползала со всех сторон и проникала в душу паникой, отчаянием и страхом, перехватывала горло ледяными пальцами, душа осознанием безнадежности. И Анабель разрыдалась.
   Время растворилось в темноте и боли.
   Она не знала, прошла минута или несколько часов, когда телефон в сумочке издал слабый сигнал. Подавив очередное рыдание, судорожно расстегнула замок и вытащила спасительный телефон.
   Свет экрана пролился на лицо и руки, немного разгоняя густой мрак вокруг. Где-то в глубине подсознание помнило, что родители сегодня уехали, и до них никак не получится дозвониться. Всхлипнув, Анабель набрала единственный номер, который навсегда отпечатался в ее памяти, сколько она ни пыталась его выкинуть оттуда, все равно помнила наизусть. Раздавшиеся длинные гудки внушили чувство надежды, и Анабель неловко дернулась, отчего ногу снова прожгло болью. Страх вернулся.
   - Больно... Почему так больно... Ара...
   Внутри все похолодело, когда телефон прощально пикнул и экран погас.
  

Глава 38

   Ашара провела смычком по струнам, но тут же поморщилась и отложила скрипку. Устало проведя руками по глазам, вздохнула. Услышав, что музыка смолкла, Корин подняла на нее взгляд и улыбнулась.
   - Устала? - ласково спросила наставница.
   - Да, я знала, что будет нелегко, но не ожидала, что настолько.
   - Так в любом деле, - женщина закрыла ежедневник, в который вносила даты новых концертов и распорядок репетиций, и отбросила назад рыжие волосы. - Если хочешь чему-то научиться, нужно отдавать себя этому полностью. Посвящать все свое время. Редкий человек готов к этому.
   - Я стараюсь, - простонала Ашара. - Изо всех сил стараюсь.
   - Вижу, - Корин улыбнулась. - Но ты должна понимать, что однажды встанет выбор между любимым делом и остальной жизнью. Этот юноша. Сэм, кажется. Ты уверена, что он готов всегда терпеть твои многочасовые репетиции? Сегодня ты торчишь в этом зале с десяти утра. А сейчас уже восемь вечера.
   - Я не знаю, Корин, - Ашара опустилась рядом с ней на ступеньки сцены, обхватив колени руками.
   - Что тебя гнетет? Ты весь день сегодня какая-то несобранная.
   - Знаешь... Мы знакомы с Сэмом полгода, но... Такое чувство, что мы остановились в какой-то точке и никак не можем сдвинуться с места. Я боюсь, что ему просто все уже надоело. И он устал от меня.
   - Есть такой тип мужчин. Они сами никогда не пойдут на сближение, слишком уж смущаются, - Корин хихикнула, но тут же ее улыбка погасла. - Но иногда бывают причины куда страшнее банальной робости. Когда мне было столько же лет, сколько тебе сейчас, я познакомилась с мальчиком. Все было замечательно, но только меня смущало, что наши отношения так и не переходят дальше стадии романтических встреч и поцелуев. А ведь мы были вместе уже восемь месяцев. Я сама пыталась спровоцировать его на близость, но он не велся. Я изводила себя догадками и подозрениями, но потом успокоилась: все-таки он действительно любил меня, и ближе человека у меня не было.
   Прошло еще полгода, тогда моя карьера как раз стремительно развивалась. Мне сделали выгодное предложение, но для этого нужно было почти на целый год уехать из города. Я хотела отказаться, но он уговорил меня, и я подписала контракт. Мы созванивались почти каждый день, а потом он как-то сказал, что временно не сможет отвечать на звонки. Когда я вернулась, он уже умер. Со слов его матери я узнала, что он был долгие годы серьезно болен. Когда мы познакомились, он хотел быстро разорвать наши завязывающиеся отношения, но не смог. Ты не представляешь, насколько мы были близки. Казалось, понимали друг друга без слов. Он думал, что мне станет легче, если наши отношения так и останутся чем-то вроде легкого флирта. Только я не смогла простить его за это.
   - Прости, Корин, - неловко прошептала Ашара.
   - Да ладно. Сама не знаю, зачем рассказала тебе это. Просто нахлынуло. Твоя музыка пробуждает чувства. Жаль, ты не можешь ее услышать.
   - Ты посчитаешь меня сумасшедшей, но иногда мне кажется, что я могу разобрать звуки. Почувствовать их.
   - Все возможно. Отдохни пару дней, Ашара, а теперь тебе пора домой.
   - Я... - сдавленно прошептала Ашара. - То, что с тобой произошло...
   - Расслабься, Кой. Просто цени того, кто так дорог тебе. Иди. Сэм ждет.
   Помедлив, Ашара собрала ноты в сумку и спустилась вниз. Резные двери негромко скрипнули, когда вышла на улицу. Снег уже полностью стаял, и на улице значительно потеплело за последние несколько дней. С крыш стекали тонкой струйкой ручейки, а окна покрывала испарина; к вечеру воздух остыл и стал прохладным; небо казалось грязно-синим от блеклого света города. Сэм, ждущий ее внизу лестницы, приветливо помахал рукой. Всю дорогу до дома, которая стала значительно длиннее из-за того, что свернули на тропинку, ведущую через парк, они прошли в молчании.
   Ашара обдумывала слова наставницы. Как странно иногда оборачивается жизнь. Поежилась, благодаря Богов, что позволили им с Сэмом узнать друг друга. Все становится неважно, при мысли, что этой встречи могло и не быть. Всего могло не быть. Закрыв дверь, Ашара обняла Сэма, прижимаясь к его спине.
   - Сэм... Я хотела... - замолчала, почувствовав, как юноша вздрогнул.
   - Твой телефон, - Сэм посмотрел на мигающий экран. - Это Анабель.
   Ашара побледнела, непроизвольно сжимаясь в каком-то дурном предчувствии, а Сэм, нахмурившись, нажал кнопку приема вызова, но через мгновение отвел телефон от уха, тупо смотря на экран.
   - Что случилось?
   - Подожди, - Сэм сделал несколько попыток дозвониться до Анабель, но они не увенчались успехом. - Она плачет. Сказала, что ей больно, и позвала тебя по имени. Но ее телефон сейчас отключен.
   - Это... Это ведь не может быть шуткой? - прошептала Ашара, смотря на него широко распахнутыми глазами, в которых отразился ужас. Прошло много месяцев с их последнего разговора. Это вполне в духе Анабель устроить подобный спектакль, но спустя столько времени... Без сил опустилась на диван и сжала руками виски. Голова разболелась от вороха мыслей, с неистовой силой крутившихся в голове. Второй час ночи. Что могло произойти?
   - Ты ничего не слышала о ее планах? - попытался что-нибудь выяснить Сэм, присев перед ней на корточки. - Может, она как-то обмолвилась в университете?
   - Нет, - устало покачала головой Ашара. - Ничего. Мы избегали друг друга.
   - Нужно позвонить Джарвису, - задумался на мгновение. - И в полицию.
   - Бесполезно, - откинулась на мягкую спинку. - Никто не станет слушать.
   - Почему? - удивленно замер уже было поднявшийся на ноги юноша.
   - Ее там знают. И не любят. Они просто скажут, что она загуляла. А Джарвис говорил, что они уедут на несколько дней. К какому-то озеру. Попробуй позвонить ее родителям, - Ашара выжидательно смотрела, как он ищет нужный номер в списке, подносит телефон к уху, слушая гудки.
   - Недоступны, - покачал головой юноша. - Может, все-таки полиция?
   - Можно обратиться к Дереку. Он как-то сказал, что готов сколько угодно ждать Анабель. Думаю, он не откажет нам в помощи. Только... Все равно, что он может сделать? Я даже не представляю, в каком направлении нам двигаться. Анабель может находиться где угодно. Если бы у людей была способность чувствовать местонахождение другого на расстоянии, все было бы сейчас намного проще.
   - Это невозможно, - автоматически пробубнил погруженный в мысли Сэм.
   - Что? - Ашара не смогла разобрать его слов.
   - Нет-нет, ничего, - отмахнулся юноша. - Я сейчас ему позвоню.
   Заспанный Дерек ответил не сразу, но меньше чем через час уже сидел с ними в квартире Ашары, судорожно пытаясь решить, как действовать дальше. Выбивая нервную дробь по одной из диванных подушек, он нервно выдохнул:
   - Нет смысла сидеть без дела. Попробуем поискать по местам, которые любила Анабель. Вероятно, кто-то видел ее. Когда она позвонила?
   - Во втором часу, - ответила Ашара. - Попробуем пройтись по дворам и клубам. Зайдешь в "Торнадо" и "Колис", Дерек? Она чаще всего бывала там. А мы с Сэмом обойдем дворы до ее дома.
   Парень кивнул и стремительно оделся, выбегая из квартиры. Ашара вытащила из тумбочки фонарик, проверила, как он работает, и убрала его в сумку. На улице большинство фонарей уже не горели, а в сложившихся обстоятельствах темнота казалась плотной и враждебной.
   Тревога за Анабель сдавливала все внутри, и Ашара нервно выдохнула, пытаясь привести в порядок мысли, но это только привело к еще более сильной головной боли. Прошло почти полтора часа, когда они, наконец, добрались до дома Анабель, петляя дворами и закоулками. Ничего, что могло бы дать хоть какой-то ответ на многочисленные вопросы, которые сменяли в мыслях друг друга. Окна дома зияли чернотой, но Ашара все равно постучала в дверь. Если все это лишь шутка, и сейчас Анабель тихо посмеивается, сидя в своей комнате, она ей этого никогда не простит. Но все же, несмотря на вспыхнувшую внутри злость, что-то настойчиво шептало, что все это не розыгрыш и не игра. Дом оставался безмолвным и темным пятном.
   Сэм заглянул для верности в окно, но покачал головой. Все было тихо. Немного еще постояв на пороге, они направились в обратную сторону, но по другой дороге. Постепенно мысли Ашары вернулись к собственным тревогам.
   - Сэм... - неуверенно начала она. - Я хотела у тебя спросить.
   - Да? - остановился тот, повернувшись. - Что-то случилось, Ашара?
   - Ты устал от меня? - резко выдохнула девушка.
   - Что? - не сводя глаз, смотрела на его ошарашенное выражение лица.
   - Ничего. Прости, - улыбнулась и, коснувшись ладонями лица Сэма, поцеловала его. Все переживания показались такими глупыми. Он здесь, он рядом. И только это важно. Если захочет уйти, он скажет об этом. Обязательно скажет, а не станет оставаться с ней из жалости...
  

***

  
   Нервное напряжение достигло своего предела. Прошло уже двенадцать часов со звонка Анабель, но по-прежнему не было никаких вестей. Дерек расспросил всех сотрудников и посетителей в обоих клубах, съездил другие места, где когда-либо бывала Анабель, но никаких следов девушки не обнаружил. Ашара потерла рукой уставшие глаза и почти снова задремала в объятиях Сэма, когда к скамейке, на которой они сидели, подбежал Дерек. Он остановился и уперся руками в колени, согнувшись и пытаясь отдышаться после тяжелого и быстрого бега:
   - Брат знакомого моего друга работает в какой-то компании... Забыл название. Да неважно! В общем, он смог пробить звонок Анабель и вычислить из какой точки он был совершен.
   - И? - раздраженно прервала его Ашара, которой было не до его запутанных объяснений. - Откуда она звонила?
   - Из леса, - кашлянул. - Того, который за коттеджным поселком. Это в семидесяти километрах к северу от города. Мы доберемся до туда часа за два. Но если успеем на электричку, то значительно сократим время на дорогу.
   Ашара и Сэм переглянулись и сорвались с места, пытаясь поспеть за Дереком, но добраться до вокзала вовремя им так и не удалось. Они опоздали на несколько минут, электричка уже уехала. Пока дождались одного из друзей Дерека с автомобилем и нашли коттеджный поселок, прошло почти три часа. Добравшись до окраины, Дерек опустился на землю и развернул карту, где маркером было указано место, откуда звонила Анабель.
   Немногим более пятнадцати минут ушли на то, чтобы найти нужное направление. Пробираясь через изогнутые ветви кустов, которые цеплялись за одежду, Ашара прикладывала все силы, чтобы не споткнуться и не упасть. Что же Анабель делала здесь? Плотные кроны высоких сосен скрывали почти все небо, отчего казалось, что уже наступает вечер. Было темно и мрачно. Неприятное место, а может, просто сказываются переживания за Анабель. Ашара вскрикнула, зацепившись за корягу, и упала. Сэм опустился, чтобы помочь ей, но замер, едва коснувшись ее: чуть дальше вперед, застряв между сухих корней старого дерева, грязный и изорванный поблескивал камнями на солнце туфель Анабель.
  

Глава 39

   Разрушившиеся мечты погребли Анабель под обломками. Девушка простонала и приоткрыла глаза. Сейчас она уже могла различить в этой черноте мелкую россыпь звезд, очертания деревьев и далекий диск луны, который периодически скрывался за стремительно несущимися по небосводу облаками. В голове неумолимо что-то стучало, а сознание то и дело меркло. В эти мгновения призраки воспоминаний сменяли друг друга.
   Земля холодила раскаленную кожу, температура поднялась до невероятной отметки, а тело ныло от неподвижного положения, но Анабель боялась пошевелиться, чтобы за этим не последовало новой волны боли; ее мутило, и, казалось, мир вращается все быстрее и быстрее. Приглушенное гудение в голове то периодически стихало, то вновь поглощало сознание.
   Нога пульсировала и болела.
   Как ничтожны казались сейчас все те краски, что украшали жизнь на протяжении этих лет; как глупы все встречи и попытки угнаться за мнимыми друзьями. Родители... Ашара... Единственные люди, которые действительно ее любили, которые принимали ее настоящую. Глухие рыдания рвались наружу, но при первом же движении ногу пронзила острая боль, и Анабель закусила губу. Казалось, лодыжку разрывают изнутри множество острых когтей.
   Хотелось вернуться назад. Тогда все было бы по-другому. Она не поссорилась бы с Ашарой, пошла учиться на педиатра, как того сама хотела, продолжала заниматься музыкой и, возможно, даже согласилась на свидание с Дереком. Хотя... Никак она не могла представить, как он касается ее. Не было ничего, что могло бы их связать, но все же... Все же она бы попыталась! Вернуться... Только время движется в одном направлении, и что сделано, уже не отменить и не исправить. Отвращение к самой себе отдалось во рту горечью, в голове снова застучало, тьма вокруг рухнула на нее, и Анабель потеряла сознание.
  

***

  
   Когда боль затуманивает разум, границы времени стираются, оставаясь в воспоминаниях размытым пятном. Анабель с трудом разлепила веки, солнечный свет резанул по глазам, заставляя зажмуриться. В горле пересохло, а кожу лица стянуло и щипало от высохших слез. Очень хотелось пить. Она чувствовала, как по руке бегают муравьи, но сил стряхнуть их не было. Где-то раздался вскрик, который дребезжащим звоном отдался в голове. Девушка поморщилась. Голоса. Шелест травы и чьи-то шаги. Хотела открыть глаза, но веки не слушались. С губ сорвался приглушенный стон. Почувствовала, как кто-то прикасается рукой к лицу.
   - Нога сломана, - рука легка на ее лоб. Ладонь прохладная и шероховатая.
   - Она без сознания? - встревоженный женский голос. Такой знакомый. Родной... Ашара. Она нашла ее. А может, это очередная иллюзия? Нет. Это ее голос. Он всегда отличался от остальных. Настоящий, без фальши и игры. С трудом Анабель открыла глаза, желая увидеть ее лицо.
   Лазурные широко распахнутые глаза смотрят на нее с испугом и тревогой, смешанными с радостью, волосы растрепаны, точно она давно не спала. Ашара нашла ее. В мгновение в памяти промелькнули лица тех, кого она считала важными в своей жизни. Эта иллюзия значимости и любви. На глаза навернулись слезы. Внимание людей так приятно... Так приятно... Но не греет душу. Анабель закрыла глаза, крепче прижимаясь к Дереку.
  

Глава 40

   Проносящиеся за окном электрички поля сменялись лесами, а потом вновь мелькали поля. Ашара плотно закрыла глаза, а через мгновение снова открыла их. Бессонная ночь сказывалась, и одолевал сон, но девушка тщательно пыталась его прогнать. Когда они нашли Анабель, та была едва в сознании, а ее правая лодыжка сломана. Анабель увезли на скорой в больницу, и Дерек уехал с ней.
   Все это с ума сводило Ашару. Пальцами сжала виски. Она уже свыклась с мыслью, что никогда больше не будет общаться с Анабель. Внутри все эти месяцы душу гложила тоска, но она старательно отмахивалась от нее. К тому же они прекрасно поладили с Харуной, что позволило немного смягчить ссору с подругой детства. Но вот за несколько часов все изменилось.
   Нахмурилась, смотря на проносящиеся за окном деревья. Как вести себя, когда Анабель вернется из больницы? И стоит ли навестить ее там? Как все сложно. Простонала и закрыла глаза, позволяя себе расслабиться. Сэм дремал рядом и, вероятно, не был так встревожен случившимся, как она. За это время обида потихоньку начала забываться, а воспоминания о том дне практически стерлись из памяти, уступая место куда более старым и приятным моментам их прошлого.
   Меняются ли люди? Вероятно, нет. Они могут только раскрыться и обнаружить в себе то, что было спрятано все это время. Но не измениться. Анабель никогда не была поверхностной и пустоголовой, так может она перестанет гнаться за своими ложными идеалами, которые морочат ей голову последние годы?
   В глубине души очень хотелось вновь начать общаться с этим человеком.
   Спустившись на платформу, Ашара потянулась, отчего по спине, уставшей от долгого сидения, прошла дрожь. Улыбнулась, глядя, как щурится Сэм от ослепительных лучей солнца. Казалось, что-то незримое преобразилось в мире. Точно солнце стало ярче, а вокруг светлее и теплее. Может, это просто весна, а может, и нет? Ведь порой собственные чувства способны изменить этот мир. Ощущение чего-то необыкновенного трепетом проникло в душу Ашары.
   Дома их встретил счастливый Маркус, все еще немного взбалмошный их внезапным уходом посреди ночи. Он нервно огляделся в поисках Дерека и, не заметив оного, довольно мяукнул: с первого взгляда он невзлюбил того и все недолгое пребывание Дерека этой ночью в квартире нервно фыркал и шипел, а потом и вовсе нахохлился, отвернувшись к стене. Сейчас кот довольный, что хозяйка вернулась, запрыгнул на диван в зале, удобно устраиваясь около подушек.
   Чайник закипел, и Ашара налила в кружки кипяток. Комнату наполнил сладкий аромат фруктового чая. Взяв кружки, она прошла в зал, где Сэм развлекал Ризу, пытаясь подражать ее пению. Ашара проверила цветы на подоконнике. Вероятно, многие скоро зацветут.
   - Ашара, - Сэм коснулся ее плеча. Одна его рука была спрятана за спиной.
   - М? - девушка обернулась, недоуменно нахмурившись.
   - Это тебе. Точнее вам, - он протянул белую коробочку украшенную рисунком мелкой россыпи красных цветов. На бледно-розовой ткани лежали три одинаковых серебряных кулона в виде цветка хризантемы. - Это наш с Джарвисом вам подарок. Хризантема - символ искренних и открытых дружеских чувств. А еще это символ весны. Я знаю, как ты любишь такую пору, хоть и чуть меньше осени. Так пусть в твоей душе всегда будет весна, а этот кулон не позволит забыть, что тепло и свет зависят не от погоды - они в твоей душе.
   - Спасибо, - прошептала Ашара, проводя кончиками пальцев по резному металлу. - Ты сказал "нам"?
   - Тебе, Харуне и Анабель, - усмехнулся. - Не всегда возобновлять отношения плохо. Я понимал, что однажды вы все равно начнете общаться вновь.
   Ашара засмеялась и поцеловала юношу в щеку. Взяв в руки кулон, который больше всего к себе притягивал, завела руки за голову и застегнула цепочку на шее, улыбаясь. Сэм сделал несколько глотков еще слишком горячего чая и в который раз за день посмотрел на часы.
   - Что с тобой? Ты куда-то спешишь? - Ашара бросила взгляд на циферблат своих наручных часов. - Ого! Мы никогда столько времени не проводили вдвоем. Эм... - замолчала, мысленно подсчитывая время. - Целых двадцать часов!
   - Я пойду, - Сэм улыбнулся, но эта улыбка ей совсем не понравилась. Было в ней что-то тревожное. - Отдохни. День был суматошным, ты устала.
   - Не уходи, - неожиданно уверенным голосом прошептала Ашара, схватив его за рукав рубашки. - Я не хочу, чтобы ты уходил.
   - Ашара... - горько прошептал юноша.
   - Я хочу, чтобы ты остался! Хочу, чтобы мы жили вместе, а не встречались набегами. Хочу, чтобы ты обнимал меня. Хочу готовить для тебя. Хочу видеть, как ты просыпаешься утром, - она дрожала. - Тебя хочу...
   Резко выдохнула, когда Сэм притянул ее к себе, касаясь губ поцелуем, и обвила его шею руками, а время исчезло в тепле его тела.
  

***

  
   Ашара потянулась и открыла глаза. Лучи восходящего солнца, проскальзывающие сквозь тюль, окрасили комнату в золотисто-персиковый цвет. Посмотрела на часы: почти десять утра.
   Улыбнулась. После бессонной ночи и дня, проведенных в поисках Анабель, она проспала больше четырнадцати часов и сейчас чувствовала себя просто превосходно. Перевернувшись набок на расправленном диване, приподнялась, с сожалением проведя ладонью по пустому месту рядом с собой. Простыни еще хранили запах кожи Сэма, но сам он снова куда-то исчез.
   На приятные и сладкие воспоминания о прошедшем вечере легла тень печали. Почему он не дождался, пока она проснется? Или не разбудил сам? Почему... Ушел без слов. Ашара вздрогнула, когда неясная тень упала на лицо, и повернулась, с удивлением замирая: на стекле по ту сторону окна, чуть подрагивая васильковыми крыльями, сидела знакомая ей бабочка с удивительным черным пятном в форме закругленного пятилепесткового цветка.
   Где-то она читала, что синяя бабочка - это символ души, символ трансформации и возрождения.
   Прошло так много времени, дули колючие ветра, но это хрупкое создание пережило их и сейчас пьет жар солнечных лучей, наслаждаясь весной. Ашара улыбнулась, а с кухни донесся аромат ее любимого кофе с корицей.
  

Эпилог

   Как интересно иногда людей сводит жизнь. Казалось бы, нет никаких шансов, что они могут повстречаться на этой земле, но каким-то невероятным образом их дороги судьбы вдруг пересекаются. И остается только удивляться, насколько тонко порой действуют боги, чтобы помочь двум душам встретиться в этом мире.
   Я поднял руку и расслабил узел галстука, позволяя ветру подхватить мягкую ткань. Подомной в сотнях метрах внизу двигается жизнь: проезжают автомобили, порой неистово сигналя, но этот звук достигает моих ушей лишь тонким писком; люди снуют, точно муравьи; и проносятся с визгом колес по асфальту мотоциклисты. Я стою на краю крыши дома, в котором прожил последние годы, а прямо напротив меня поднимается над горизонтом огненный шар солнца. Ветер касается лица, и я чувствую его ласковые прикосновения, чувствую тепло солнечных лучей и свежесть вокруг. Так бывает каждую весну, когда природа пробуждается к жизни. Я чувствую легкость. Кажется, сделай шаг, и взмою ввысь.
   Истинная любовь - это свобода.
   Перед глазами вновь возникло лицо Ланы, и я улыбнулся. Спасибо. Я почувствовал, как слезы стекают по щекам, и улыбнулся еще шире. Спасибо, Лана. Я считал, что без чувств стану свободным, но именно любовь дарует свободу. Нашу встречу я считал ошибкой на протяжении всех этих месяцев, а твой уход - предательством и жестокостью, но только благодаря этому, я пришел сюда и встретил свою настоящую любовь. Я оказался в правильное время и в правильном месте, хотя и до последнего в это не верил.
   Мне казалось, что я умнее, что я прав, погрязая в трясине надуманных мною страданий, мне нравилось быть несчастным, и я не хотел признавать, что встретил самого важного человека, близкого и родного. Кому-то там, в далеких, но все же таких близких небесах, куда лучше нас самих известно, кто станет для нас необыкновенным и значимым человеком.
   Вероятно, это ангел-хранитель. Кто знает, может, он есть и у меня?
   Я задумался о Сэме и Ашаре и засмеялся. Он считал, что преступает законы, он думал, что разрушит ее жизнь, и верил в те глупые правила, что услышал в чьей-то болтовне! Ему сказали, что нельзя любить человека больше, чем просто своего подопечного, ведь это может повлиять на твои решения, и ты захочешь "подсластить" его долю! Но если ты действительно любишь кого-то, ты полностью ему доверяешь и поэтому позволишь ему идти своим путем, каким бы опасным и тернистым он, по твоему мнению, ни был. Сказка о двадцати четырех часах, такая же сказка как о том, что настоящая любовь может причинить страдания и боль. И по истечению этого срока Сэмюэль Фрам просто встанет перед выбором: вернуться в свой мир, к своим обязанностям или же остаться с тем, кто стал для него так важен.
   Все это кажется выдумкой, фантазией или сном, но кто сказал, что волшебство бывает только в сказках? Мы живем в невероятном мире, и возможно, человек напротив тебя - ангел, спустившийся с небес к тому, кого полюбил...
  
  
  
  
  
  
  
  
  

0x01 graphic

  
  
  

22

  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"