Внукова Алёна : другие произведения.

Живи, улыбаясь. Глава 2

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Глава 2.
  
  Я вылетел с работы словно самолет совершающий взлет в аэропорту, чуть не сбив с ног одного из сотрудников. Рядом стоящий с офисом торговый центр является мне подобно божественному спасению. Его стеклянные двери принимают меня и я погружаюсь в хаос: яркие, живые, манящие витрины магазинов играют с воображением, способствуют косоглазию и совершенно сбивают меня с пути истинного. До конца рабочего дня мне так и не удалось ничего придумать в качестве подарка для Виктории.
  Я уверенно прохожу мимо магазина электроники, убеждаясь, что газонокосилка и очередной фен ей не нужен, гардероб моей сестры может потягаться с любым из магазинов одежды, поэтому этот вариант тоже отметается, товары для дома - что ж я не так силен в домоубранстве, чтобы подарить ей, действительно, полезную вещь.
  В моем клиническом случае остался только дин, пожалуй, самый подходящий вариант - ювелирный магазин. Я подошел к витрине и утонул в оказавшихся передо мной богатствах: золота, серебра, жемчуга, сверкающих камней, похожих на звезды.
  - Вам подсказать? - обратилась ко мне молоденькая продавщица, приветливо улыбаясь.
  - Думаю, да.
   Она быстро кивнула и провела рукой над витриной, показывая весь их щедрый ассортимент:
  - Что вас интересует: кольца, серьги, подвески, браслеты?
  Я судорожно перескакиваю взглядом от одного украшения к другому, представляя Викторию то в жемчугах, то в перстнях с изумрудами, перламутровыми камнями, браслетах, украшающих ее тонкие кисти.
  - Не знаю даже. - сдаюсь я, согнувшись над раскинувшимися передо мной кисельными берегами.
  - А по какому случаю подарок, могу я поинтересоваться? - рот молодой продавщицы растягивается от уха до уха и вот-вот разорвется, осыпав витрину белоснежными зубами, из которых я смогу сделать браслет и преподнести его Виктории.
  - День рождение у сестры. - пояснил я.
   Она задумывается, слегка закусывает нижнюю губу и начинает плавно передвигаться сначала вдоль одной витрины, затем вдоль другой. Я следую за ней, словно загипнотизированный.
  - Может быть, приглядитесь вот к этим серьгам?
   Ее рука замирает над серьгами в виде распустившихся бутонов, из белого золота, лепестки которых усеяны маленькими бриллиантами, играющими на свету.
  - То, что надо! - обрадованно заявляю я.
  - Вы уверены? - уточняет она. - Может быть, посмотрите что-то еще?
  - Нет-нет. - бегло отмахиваюсь я. - эти серьги идеально подойдут моей сестре.
   Продавщица довольно кивает, ловко упаковывает маленькие драгоценные бутоны в красивый подарочный пакет и протягивает мне. Я быстро расплачиваюсь и направляюсь к машине.
   Припарковываясь возле бара, я краем глаза замечаю Степу, стоящего у входа и переминающегося с ноги на ногу. В руках у него огромный букет красных роз, перевязанный розовой лентой, и несколько подарочных пакетов в тон.
  - Привет, Макс - он оживает, когда я подхожу к нему.
  - Привет.
  - Как думаешь, роз не слишком мало? - боязливо интересуется он и вдыхает аромат цветов.
  - В самый раз. Она все равно цветы терпеть не может. - улыбаясь, говорю я и открываю дверь в бар.
  - Что?! Почему ты не сказал мне? - Негодует Степа.
  - Ты не спрашивал. - пожимаю я плечами.
   Зайдя внутрь я поражаюсь, сколько же человек Виктория пригласила на вечеринку в честь своего дня рождения. Бар и без того не большой, а сейчас мне и вовсе начинает казаться, что если в течение ближайшего часа подтянется еще десяток-два человек, то стены не выдержат и нас, как дельфинов в шторм выкинет на улицу Москвы. Часть гостей забаррикадировали барную стойку и требуют срочную выпивку, покрикивая "Охо-хо, и бутылка рома", гусеница других гостей, руками приклеившись за талии друг друга танцуют ламбаду, кто-то поет "Кукарена", причем так, что перепевают музыку фона в баре. На мужчинах надеты шорты и разноцветные рубашки с пальмами и цветами, девушки украсили свои бедра юбками-хула и кокосовыми лифами.
  Две из представительниц прекрасного гавайского пола подошли к нам со Степой, приветствуя словами "Алоха", накинули нам на грудь леи и исчезли в толпе.
   - Эй, почему ты не предупредил меня, что вечеринка гавайская? - Кричит мне на ухо Степа.
  - Я и сам не знал.
   Я хватаю за рукав какого-то парня в пестрой рубашке и спрашиваю, не видел ли он мою сестру. Он жестом руки пригашает нас следовать за ним. Мы пробираемся через человеческие заросли и оказываемся возле небольшого столика рядом с которым словно королева стоит моя сестра: в длинном алом платье и диадемой, смотрящей на окружающих с высоты прически.
  - О, братец, алоха! - Виктория радостно целует меня в щеку, не выпуская бокал из рук, - И тебе привет. - Виктория оборачивается к Степе.
  - Привет, Виктория. - Протягивает он, начиная краснеть. - Это тебе.
   Степа водружает букет цветов ей на руки.
  - Спасибо. - благодарит она, по-королевски улыбаясь - Подарки можете сложить вон на тот стол - она кивком головы указала на стол в углу, заваленный всевозможными коробками, пакетами, букетами, бутылками и фруктами - я посмотрю их позже.
  - Ты решила позвать пол-Москвы на свою вечеринку? - Интересуюсь я, бороздя взглядом по бесчисленным головам гостей.
  - О, да брось, здесь только друзья, коллеги и хорошие знакомые. - отмахнулась она.
   Виктория всегда была популярна в обществе: из маленькой хулиганки, обижающей мальчишек и яро защищающей своего младшего брата даже когда это было не нужно, она вдруг резко превратилась в прилежную девушку с длинными темными волосами, высокими скулами и пронзительными серо-зелеными глазами, из года в год блиставшую на школьной сцене в роли снегурочки, раздающей автографы на переменах, и победительницу конкурса "мисс университет", активно участвующую в социальной жизни.
  - Их ты поставила в известность, что вечеринка будет в гавайском стиле. - обиженно протянул я, кивая на толпу гостей.
  - Юбка-хула тебе бы все равно не пошла. - отмахнулась она и протянула мне бокал шампанского.
  - Твой друг очень милый. - шепнула мне на ухо сестра, пальцем указывая на Степу, стоящего неподалеку с маракасами в руках и сомбреро на голове. - такой прям плюшевый медведь. - добавила она и заливисто засмеялась.
  - Он мне не друг. - поспешил поправить ее я. - Так, коллега, приятель.
  - Ой, Макс, такой ты зануда. Так и умрешь в одиночестве со своими принципами. - упрекнула она меня, делая глоток искрящейся в бокале жидкости.
   Сколько себя помню, но в моей окружении никогда не было человека, которого я бы хотел назвать своим другом. Я играл только со своими игрушками и никогда ни с кем не делился. Я не был жадиной, просто не видел в этом смысла. Понятие "друг" мне всегда казалось каким-то черечсур важным и значимым, подразумевающим большую ответственность, привязанность, которую я старался обходить стороной.
   Меня никогда не постигало предательство друзей или разочарование, потому что у меня их просто напросто не было и нет, и меня это пока устраивает.
  - За тебя, сестра! - решил я переключить тему тостом.
   Наши бокалы издали характерный "дзынь" и их содержимое отправилось в путешествие по нашим органам.
  - Все-таки хорошо, что я в свое время не выкинула тебя в окно. - улыбнулась Виктория. - Без тебя мне было бы скучно.
   Через час мой пиджак уже валяется под стулом, а галстук украшает шею одной из подруг сестры, которая, похоже, что, очень рада трофею, так как постоянно теребит его в руках, боясь, что его украдут. Степа сидит весь зацелованный: следы от помады покрывают его лоб, щеки и шею. Его блаженое лицо излучает бесконечное счастье.
   Виктория указательным пальцем манит меня к себе. Я опрокидываю очередную рюмку в рот и подхожу к ней.
  - Все хорошо? - спрашивает она меня, запуская водоворот в своем бокале.
  - Замечательно - довольно протягиваю я.
  - Твой друг... - начинает она, прищуриваясь.
  - Коллега. - вновь поправляю я ее.
  - Твой коллега подарил мне подсвечник и пену для ванны, твоя работа? - лукаво улыбается она одними губами.
  - Понятия не имею, о чем ты - в свою очередь улыбаюсь я.
  - Ох, Макс, ты такой...
  - Какой? - ехидно улыбаюсь я, демонстративно поглаживая свою щетину.
   Она локтем тыщет меня в бок:
  - Жутко самовлюбленный и самоуверенный тип.
  - Ты же знаешь, это у нас семейное.
  - К счастью, это был один из подарков. - Говорит она и хвастается новым браслетом, украшающем ее кисть.
  - Не знал, что у Степы отменный вкус.
  - Твой подарок тоже весьма хорош. - Виктория крутит головой из стороны в сторону, ослепляя меня огнем бриллиантов, исходящих из распустившихся на мочках ее ушей бутонов.
  - Рад, что угодил. - улыбаюсь я.
  - Как тебе вон та девушка? - спрашивает она меня, легким взмахом руки указывая на столик чуть поодаль.
  - Какая? - переспрашиваю я, не понимая, о ком говорит Виктория.
  - Одиноко сидящая за столиком. - уточнила Виктория.
   Я смотрю на ее: тонкие пальцы сжимают поверхность бокала с оранжевой жидкостью, которую через тонкую трубочку жадно втягивают выкрашенные помадой губы, нога запрокинута на ногу, играя с фантазией любого, кто пойдет по следу ее длинного смелого разреза, уводящего куда-то под стол, в полумрак.
  - Это моя коллега, Наталья, - пояснила Виктория. - На днях ее бросил жених, сказав, что вдруг неожиданно разлюбил, представляешь?
  - Испугался предстоящих обязательств. - заключил я, пожав плечами.
  - Возможно. - безмятежно согласилась со своей стороны Виктория. - Прошу тебя, проследи, чтобы она не скучала и не грустила в сегодняшний вечер.
  - Я что, по-твоему аниматор? - запротестовал я.
   Виктория засмеялась и ушла к группе гостей, оставив мой вопрос без комментариев.
   Мы с Натальей встречаемся взглядом. Она начинает застенчиво улыбаться, я жестом руки здороваюсь с ней, но, несмотря на весьма настойчивую просьбу своей сестры, решаю пока не подходить к ней, убеждая себя, что еще достаточно трезв, чтобы развлекать и утешать чью-то бывшую невесту.
   Краем глаза я замечаю на ее лице смесь разочарования и удивления и возвращаюсь к своему столику. Степа, без рубашки и с съехавшей на бок сомбреро на голове, стоит на коленях перед Викторией, целуя подол ее длинного платья и преклоняясь перед ее красотой и величием со словами:
  - Я ночами плохо сплю, потому что я тебя люблю... потому что я давно тебя люблю.
   Я беру бутылку пива со стола и наблюдаю за зрелищем: сестра заливисто смеется, разливая вокруг себя бесценные золотистые капли шампанского из бокала, Степа неуклюже подскочив на ноги, теперь кружится вокруг нее, забавно подергивая плечами. Может, сейчас он устанет, и она заколет его как быка на арене?
   Виктория цепко хватает Степу за подбородок, как сокол свою добычу, притягивает к себе, смачно целует в щеку и начинает что-то нашептывать ему на ухо. Лицо у моего коллеги при этом ярко красное, живот прерывисто то опускается, то поднимается, как у занервничавшей перед смертью мыши. После их мистических шептаний, Степа принимается снимать ботинки, отпихивает их в сторону и залезает на стол.
   И тут наступает самое, что ни на есть ужасное: на Степу надевают гавайскую юбку, кокосовый бюстгальтер, и он начинает крутить своим голым пузом из стороны в сторону. Хуже того, что это самый отвратительный танец живота, который я когда-либо видел в своей жизни, так еще и ди-джей приглушил музыку, дав волю Степиному лирическому баритону:
  - Счастье вдруг, в тишине, постучалось в двери...
   Одна из подруг моей сестры тут же закричала, подпрыгнув на месте, размахивая руками:
  - Танцуют все!
   Народ тут же подхватил:
  - Вдруг как в сказке скрипнула дверь, все мне ясно стало теперь...
   Гости пустились в пляс, подпевая солисту.
  - Привет! - услышал я звонкий незнакомый голос позади себя.
   Я обернулся и увидел Наталью: она стояла сложив руки в замок, изучая меня глазами цвета спелой груши.
  - Привет. - поздоровался я в ответ.
   Она подошла чуть ближе:
  - Не хочешь присоединиться к остальным?
  - Не напрасно былооо... - на дружном вдохе тянет зал.
  - Воздержусь, пожалуй. - бегло улыбнулся я.
  - Может, выпьем тогда? - смущенно предложила она.
   - Я не против. - я одной рукой приобнимаю ее за талию и веду к барной стойке.
   Я не успеваю и рта раскрыть, как Наталья заявляет:
  - Тоже, что и ты.
   Я дежурно улыбаюсь.
  - Два виски со льдом - командую я бармену.
   Он понимающе кивает и через минуту я уже хватаю в руки стаканы, влажные ото льда, один из которых протягиваю Наталье.
  - Все! - наконец-то оглашает Степа.
   Все начинают смеяться и аплодировать. В баре снова включают гавайскую танцевальную музыку.
   Мы с Натальей приступаем к милой беседе. Я вежливо интересуюсь, где она родилась, училась, кем мечтала стать, когда вырастет, если ли у нее летучая мышь или бабочка. Вот она уже приговорила стакан и попросила повторить.
  - А потом мы с родителями...
   Я безразлично слушаю ее монолог, в котором проскальзывают на ее взгляд смешные шутки. Конечно, из вежливости я смеюсь, хотя у нее очень специфическое чувство юмора. Подобно Льву Толстому я уже могу написать про нее внушительных объемов роман "Детство, отрочество и юность подвыпившей Натальи из бара". Всегда удивлялся, как женщины могут столько много говорить? Такое ощущение, что у них вместо языка моторчик.
   Вдруг Наталья встает со стула, вплотную подходит ко мне и прижимается своими губами к моим. Губы у нее горячие, мягкие и сильно отдают дерзким виски. Я не успеваю даже прикрыть глаза, как она уже отстраняется и тыльной стороной ладони проводит по губам.
  - Извини. - виновато произносит она. - не знаю, что на меня нашло.
  - Ты просто выпила. - говорю я, прося у бармена стакан воды.
  - Мне просто так больно, от того, что он сказал мне. - Слезы кидаются из глаз Натальи, она аккуратно проводит пальцами под глазами, чтобы не испортить макияж.
  - Успокойся, - прошу я ее, протягивая стакан воды. - Все будет хорошо.
   Наталья неуверенно кивает и обхватывает пальцами стакан так, словно держась за него, как за появившуюся надежду.
  - Я отойду. - буркнул я и оставил ее в одиночестве.
   Задание Виктории я провалил и решил отправиться в туалет, чтобы немного освежиться. Шлепок холодной воды по лицу, словно активировал алкогольные силы в моем организме, которые принялись играть с вестибулярным аппаратом, предварительно взорвав во рту ядерный реактор. В голову как будто влили коктейль из осмия и иридия.
   Я вывалился из кабинки плечом задев светловолосую девушку с ярко накрашенными губами:
  - Эй, осторожно! - недовольно бросила она мне, держа в руках помаду.
  - Извините, в мужском туалете такое случается.
  - Вообще-то, это женский туалет! - рявкнула она.
   Я ополаскиваю руки под ее осуждающим взглядом, вытираю их дешевым бумажные полотенцем и решаю разыскать сестру, чтобы сообщить ей, что поеду домой, потому что уже изрядно перебрал и не хочу к утру оказаться где-нибудь под столом в луже собственных слюней.
   Я обыскал каждый угол бара, спросил каждого из присутствующих, но Викторию так и не нашел, как не обнаружил и Степу. Грешным делом я уже подумал, что они вместе, но не успел даже мой гнев вспыхнуть и встать на дыбы, как из-за угла показался Степа, натягивающий на себя рубашку.
  - Где она? - грубо спросил я, подлетая к нему.
  - О, Макс, вот и ты. - пролепетал он.
  - Где она? - я схватил его за ворот рубашки и прижал к стене.
   От злости мои ноздри раздувались, как у разъяренного быка.
  - Кто она? - испуганным голосом спросил Степа.
  - Виктория! - выпалил я. - Где она?
   Степа попытался высвободиться, но моя хватка, несмотря на алкогольное опьянение, была прочнее стали.
  - Откуда я знаю. - простонал он. - последний раз я ее видел где-то минут тридцать назад.
  - Она ничего не сказала? Куда собирается? Что будет делать? - допытывался я.
  - Нет! - не выдержал Степа и заорал в ответ. - Я видел ее в толпе танцующих!
  - Ладно, ладно. - Я отпустил Степу, задыхаясь от волнения за сестру. - у нее еще телефон отключен, твою мать.
  - Давай поищем вместе еще раз. - предложил Степа, окидывая взглядом зал.
   Мы вдвоем обшарили каждый сантиметр, подобно Шерлоку Холмсу и Доктору Ватсону, но не нашли ни единой улики или зацепки. Я еще добрую сотню раз пытался вызволить ее по телефону, но отщетно. Я дошел до отчания и принялся даже угрожать официантам и барменам, если они сию минуту не скажут мне, где Виктория. Алкоголь сдавал позиции, уступая место злости и гневу. Я готов взорваться и ударной волной разнести этот бар в щепки.
   В нескольких метрах от себя я увидел администратора, к которому уже не раз подходил с расспросами о своей сестре.
  - Где моя сестра? - гаркнул я ему на ухо.
  - Молодой человек, я не знаю. - снова повторил он мне то, что я уже слышал тысячу раз.
  - Так узнай. - рассвирипел я, не совладав с собой и дернувшись в его сторону.
   Администратор испуганными глазами посмотрел на меня.
  - Простите его, он очень переживает за сестру. ќ- вмешался Степа, придерживая меня за рукав. - Мы можем осмотреть помещения для персонала, может, она туда случайно забрела?
  - Это исключено. - администратор деловито покачал головой.
  - У вас что там миллионы хранятся? Помещения особой государственной важности? - не унимался я.
  - Если вы продолжите так себя вести, мне придется позвать сотрудников службы охраны. - заявил он выдержанным тоном.
  - Не надо. - попросил Степа, не дав мне и рта раскрыть. - Но, пожалуйста, позвольте нам осмотреть помещения для персонала.
   Администратор что-то поцокал себе под нос, повертел в руках телефон и сдался:
  - Хорошо, но в моем присутствии.
  - Конечно, королева Елизавета. - буркнул я.
  - Спасибо. - поспешил поблагодарить его Степа.
   Администратор шел чуть впереди нас, как утка-предвадительница, мы же со Степой шли гуськом следом, пробираясь сквозь толпу людей. Оказавшись перед дверью с табличкой "Только для персонала", администратор провел по ней специальной карточкой, дверь, приветливо запищала и впустила нас внутрь. Потолок коридора был усеян растянувшимися по всю длину трубами, напоминающими больших пиявок, от стен доносился гул и грохот работающих кухонных приборов и техники, где-то как вороны галдели сотрудники.
  - На кухню заходить строго запрещено. -предупредил администратор. - И уж если бы ваша сестра была там, поверьте, ее бы заметили.
  - Капитан очевидность. - процедил я сквозь зубы.
   Помещений, подлежащих нашей проверки оказалось слишком мало для масштабных поисков Виктории: раздевалка для сотрудников, душевая, маленькие цехи, кухня, складское помещение, по периметру забитое коробками, поддонами и пластиковыми ящиками.
  - Убедились? - Администратор всем своим видом показывал, что мы ему очень мешаем и он охотно хотел бы от нас избавиться.
   Я грузно опустился на корточки, опрокинув голову на руки. Легкие сжались, не давая проникать в организм достаточному количеству воздуха. От страха за то, что с Викторией могло что-то случиться меня охватил озноб. Руки вспотели и чесались от беспомощности.
   Степа вдруг щелкнул пальцами, ознаменовывая рождение очередной идеи:
  - У вас есть служебный выход?
  - Конечно. - отозвался администратор, устало выдыхая.
  - Куда он выходит? - спросил я, резко вставая с колен.
  - Во двор.
  - Пожалуйста, можно мы там тоже проверим? - Степа сделал щенячьи глаза и уставился на администратора.
  - Ладно. - поддался он Степиному обоянию и пригласил нас следовать за ним.
   Волшебная карточка открыла нам дверь в полумрак и пробирающую до костей прохладу ноябрьской ночи. Возле огромного мусорного контейнера устроилась кучка мусора и маленький фургончик. Двор был крошечный и тускло освещен, но и без того, было понятно, что Виктории здесь нет, только если она не прячется в мусорном контейнере.
  - Виктория! - гаркнул я на весь двор так, что что-то шевельнулось в куче мусора и пулей вылетело оттуда.
  - Кажется, ты спугнул кошку. - констатировал Степа.
  - Черт. - выругался я и с размаху пнул по двери. Тупая боль ударила меня в ответ.
  - Вернемся, может, она уже с гостями безмятежно попивает шампанское. - предложил Степа, похлопывая меня по плечу.
  Вернувшись к гостям, мы со Степой, действительно, без труда обнаружили Викторию, сидящую на коленях у совершенно незнакомого мне парня. Он осыпал поцелуями ее шею, громадные руки скользили по ее платью, через оболочку глаз переваливалось желание воспользоваться ей этой ночью. Витория заливисто смеялась, параллельно с кем-то разговаривая.
   Гнев схватил меня под узцы и галопом припустил к сестре.
  - Виктория! - взревел я, что было мочи.
   Сестра встрепенулась и поспешила встать с колен незнакомца.
  - Макс! - испуганно воскликнула она, но поспешила сделать вид, что все в порядке и улыбнулась.
   Мои виски пульсируют, сердце бешено колотится. Впервые в жизни, я так взбешен и зол на сестру.
   Я хватаю ее за запястье:
  - Где ты была?!
  - Да в чем дело? - она пытается вырваться, болезненно поскуливая.
  - Где ты была, я спрашиваю!? Я себе места не находил, обошел все помещения этого проклятого бара, сотню раз позвонил тебе на телефон.
  - Мне позвонил Артур, мой знакомый, сказал, что хочет подъехать и поздравить меня. Мы сидели с ним в машине, а потом я пригласила его присоединиться к гостям. - тараторила она.
  - А сообщить ты не могла?! - я еще крепче сжал ее запястье, чувствуя как взволнованно заерзали под ее кожей вены.
  - Я не заметила, как разрядился мой телефон. - пропищала она в ответ. - Извини.
  - Макс...хватит...Макс - откуда-то сбоку долетал до меня умоляющий успокоиться голос Степы, но его резко приглушил чей-то низкий бас - Эй, отпусти уже ее. - приятель моей сестры вырос передо мной, оказавшись на добрую голову выше меня.
   Я ослабил хватку и Виктория выдернула руку, схватившись за раскрасневшееся запястье.
  - Что ты сказал? - прорычал я ему в ответ.
  - Что слышал. - отрезал он.
  - Не надо, не начинайте. - взмолилась Виктория, пытаясь влезть между нами.
   Я легонько оттолкнул ее в сторону.
  - Лучше заткни кляпом свой рот и выметайся отсюда, пока я сам тебя отсюда не выкинул. - угрожающе процедил я каждое слово.
   Артур насмехался надо мной глазами, смотря сверху вниз, кривил губы в улыбке и в эту же секунду что-то тяжелое прилетело мне в губу. Я отшатнулся, почувствовав во рту вкус разлагающегося металла, дрожащими пальцами провел по подбородку и вытер с него теплую кровь.
   Присутствующие заохали и заахали, Виктория пронзительно закричала, кинувшись ко мне.
  - Ах ты, крыса. - прошипел я, но не успевал и занести руку для ответного удара, как меня схватили под руки Степа и еще какой-то парень в гавайской юбке. То же мне Лило и Стич.
  - Все-все, не начинай, Макс. - орет Степа мне на ухо. - уходим отсюда.
   Сотрудники службы безопасности подобно стервятникам тут же набросились на нас и грубо выпроводили на улицу. Я высвободился из хватки Степы и второго парня, пошатнулся, и чуть не протаранил носом асфальт.
  - Максим, пожалуйста, успокойся, не надо. - Виктория щебетала, как неугомонная птица, защищающая своих птенцов. - он тебя провоцирует, не поддавайся. Прошу тебя прости, что пропала и не сообщила, я не хотела, чтобы так все было.
  - Все нормально. - уверил ее я, мечтая раскрошить его о канализационную решетку.
  - Прости, братик, прости. - Виктория осыпает мой лоб поцелуями. - поехали домой.
  - Нет уж. Он должен получить по заслугам. - я сплюнул и злобно уставился на Артура.
  - Вы закончили свои семейные разборки? - Долетает до меня издевательский тон этого мерзавца.
  - Да. - Грубо отвечаю я.
  - Артур, да как ты посмел?! - срывается на него Виктория.
  - Я защищал тебя. - глухо отозвался он.
  - Он мой брат. - завопела она. - он просто переживал за меня.
  - Теперь это мужские дела. - безмятежно заключил он.
   Виктория молча обожгла его взглядом и снова ринялась пищать надо мной:
  - Макс, пожалуйста.
  Степа присоединяется к ней, в попытках удержать меня от неприятностей и уговорить поехать домой.
  - Если хочешь разобраться со мной по-настоящему, предлагаю устроить гонку. - произнес Артур, издевательски улыбаясь. - Махать кулаками уже как-то знаешь, не модно, что ли.
  - Что?! - испуганно воскликнула Виктория. - Макс, даже не думай, умоляю тебя. Это безумие какое-то.
  - Хорошо, модник - согласился я, поддавшись желанию мести. - Пусть будет по-твоему.
  - Нет! - закричала Виктория.
   На улице кроме меня, Степы, Виктории и Артура вдруг больше никого не оказалось. Испуганные случившимся гости в мгновение ока разбрелись кто-куда: кто-то даже не подозревал о разыгравшейся драме, кто-то поспешил вызвать такси и уехать прочь, кто-то отсиживался в туалете, зеваки торопились пройти мимо, успевая при этом пораскрывать рты и выпалить что-то вроде "нажрались, да за драку теперь", "гляди, а то огребем сами". Лица двух стоящих у входа сотрудников-вышибал не изображали ни единой эмоции, уличные разборки не их забота - две чертовые каменные статуи.
   - Братик, умоляю тебя, поехали домой. - не отступалась сестра. - Хочешь врежь ему хорошенько, но не надо участвовать ни в каких гонках. Ты не трезв!
  - Говори, куда ехать. - потребовал я.
   Артур подходит к своей машине и делает мне знак рукой следовать за ним.
  - Макс. - Степа хватает меня за руку, в попытке остановить, но я резко выдергиваю руку, отталкиваю его в сторону и быстро направляюсь к машине.
  - Вылези из машины! - Виктория стучит кулаками по стеклу, по ее лицу стремглав мчатся слезы.
   Я игнорирую ее слова и выезжаю следом за Артуром, задние фары машины которого мозоят мне глаза, и я еле сдерживаю себя, чтобы не вдавить педаль и не врезать ему в задний бампер. Мы едем около двадцати минут. Из роскошно освещенного центра города, мы оказались в тускло освещенном районе, где вовсю господствует поздняя морозная ночь.
   Его машина медленно останавливается. Я следую его примеру и оглядываюсь по сторонам. Никогда раньше не был в этом районе, явно не очень благоприятном для жизни: часть фонарей не горит, плафоны разбиты, дома темные и жалкие, и только кое-где отражают свет в окнах, на детской площадке сидят несколько ребят с сигаретами и бутылками в руках. Чуть поодаль виднеются бочки с пылающим в них огнем, доносятся крики и устрашающе рычат машины.
   Я выхожу из машины и направляюсь к Артуру. Холодный пронизывающий ветер, словно сняв с меня рубашку, коснулся кожи.
  - Где мы? - спросил я его, пряча руки в карманы.
  - Это не имеет особого значения. - отчеканил он в ответ, громко харкнул на грязный снег и продолжил. - гонка по периметру района, оградительная лента натянута вдоль всей трассы. Кто первый достигает финиша, тот выиграл.
   Артур отклеивается от капота машины и через плечо бросает мне:
  - Уточню, во сколько мы можем начать, или. - он оборачивается, на его лице дразнится ехидная улыбка. - ты, может, передумал?
  - Еще чего.
   Он довольно хмыкнул и поплелся в сторону неугомонного галдежа. В нескольких метрах от меня, недовольно шипя и скользя по испачканной скатерти снега тормозят колеса желтого такси. Оттуда вылетает Виктория, Степа в спешке о чем-то разговаривает с водителем.
  - Макс, что ты творишь?! - сестра подбегает ко мне.
   Я смотрю на нее: глаза опухли от нескончаемого потока слез, кончик носа покраснел, от помады и ее королевского вида не осталось и следа.
  - Могла бы догадаться. - бросаю я ей и направляюсь в сторону своей машины.
   Виктория хватает меня за руку:
  - Ты никуда не пойдешь! - вопит она на меня - полезай в такси и поехали домой. - ее голос смягчается. - пожалуйста.
   Я беру ее лицо в ладони и большими пальцами принимаюсь вытирать слезы, бегущие по ее щекам:
  - Я не могу, это дело чести и мужского достоинства.
  - Да, черт со всем этим. - всхлипывает она.
  - Нет. - я нежно провожу тыльной стороной ладони по ее виску, скуле, подбородку. - самое главное, чтобы ни случилось, не вини себя.
  - Макс. - Степа подходит к нам. - такси ждет, поехали.
  - Я никуда не поеду. - уверенно говорю я.
  - Макс, это самоубийство. - сокрушается мой коллега. - Ты не знаешь, какая трасса! Ты не трезв!
  - Я в полном порядке. Алкоголь почти выветрился. - уверил я его.
  - Пожалуйста. - жалобно пропищала Виктория, пряча лицо в ладонях.
   Я заметил, как вспыхнули задние фары машины Артура. Пора.
  - Отвези ее домой, я позвоню. - бросил я Степе и открыл дверцу своей машины.
  - Нет! - Виктория бросилась ко мне, но я успел заблокировать двери.
   Она дергает за ручку и долбит ногой по двери:
  - Вылези из машины, черт возьми!
   Я приоткрываю окно:
  - Отойди, прошу тебя. - спокойно говорю я. - езжай домой. Со мной все будет хорошо.
  - Умоляю, не надо. - Виктория обессилено опускается на колени, Степа подхватывает ее и прижимает к себе.
  - Макс, прошу тебя. - лицо Степы выражает неприкрытое беспокойство и страх. - не нужно этого делать. Ради Виктории, остановись.
  - Просто отвези ее домой. - прошу я и закрываю окно.
  - Твою мать, Макс! - орет Степа, но мне плевать.
   Сквозь стекло до меня доносятся нечеловеческие вопли сестры, она кричит и вырывается из объятий Степы. Я впечатываю педаль в пол, моя машина издает возмущенный рев и подрывается вперед. В окно заднего вида я вижу, как колени Виктории в очередной раз подкашиваются, она падает на холодную землю и сгибается пополам.
  - Прости, Виктория.
   Я поравнялся с Артуром у белой линии. Девушка в спортивном костюме и красными волосами, затянутыми в тугой хвост остановилась в нескольких метрах от копотов наших машин. Народ стал присвистывать, визжать, прыгать и размахивать кулаками по воздуху от восторга предстоящей гонки, клубы пара повываливались из их ртов, стопы загрохотали по земле в своеобразной чечетке.
   Я вцепился в руль так, что еще чуть-чуть и костяшки вырвутся наружу, разодрав кожу вклочья. Чувствую, что даже моя машина неспокойна и ведет себя как необузданный мустанг: фыркает, рычит, содрагается от каждого прикосновения с педалью. Мне кажется, что она сейчас встанет на дыбы, скинет меняќ ќи умчится восвояси. Наверное, и правильно сделает.
   Никогда раньше я не участвовал в гонках. И то ли моя душевная тревога связана со страхом гоночного дебюта, то ли чует что-то неладное, всеми силами стараясь мне об это сказать и разубедить. Но я всегда был бараном.
   Черно-белый клетчатый флаг в руке девушки взмыл в воздух. Народ на мгновение затаился: гам стих, стопы успокоились, кулаки замерли в пространстве.
  - Три... - сильный голос девушки прорвался в салон через приоткрытое окно.
   Толпа тут же подхватила счет.
  Что же я делаю, черт возьми?
  - Два...
   Нужно приехать первым. Ничего больше не имеет значения.
  - Один...
   Еще немного и я вырву руль с корнем.
  - Старт! - взревела толпа и флаг пролетел над землей, ознаменовав начало гонки.
   Я выжал педаль газа и машина с диким воплем рванула с места. Через жалкую долю секунды колеса наших с Артуром машин поравнялись. Я запретил себе смотреть на него и только гнал вперед.
   Стрелка судорожно бьется за стеклом спидометра. Мне удается немного оторваться от своего соперника, но праздновать победу еще слишком рано. В лобовое стекло начинают врезаться снежинки, взявшиеся из ниоткуда.
   Машина предупредительно взвизгнула и дернулась в бок. Каким-то чудом мне удалось ее выровнять. Глаза начали уставать от напряжения: чтобы разобрать слабоосвещенную дорогу приходится постоянно щуриться.
   Голова стала капризничать и пошла кругом от бесчисленных голосов, заточенных в ней: Виктория, умоляющая меня остановиться, просьбы Степы, мой собственный голос, осуждающий, тошнотворный, напичканный эгоизмом и своенравием. Мой желудок сжался, тошнота подкатила к горлу. По рукам промчалась дрожь.
   Мне еле-еле удалось вписаться в крутой поворот, на котором Артур не упустил случая меня обогнать и издать несколько издевательских гудков. Я пожелал ему поскорее стать счастливым обладателем болезни Альцгеймера.
  - Давай, родная, поднажми. - обращаюсь я к своей металлорудной красавице.
   Подошва ботинка словно приклеилась к педали и я уже не могу остановиться. Дорога дурманит своими изворотливыми танцами, затуманивая глаза, внушая перестать бороться и отдаться ей целиком и полностью, бесконтрольно.
   Невидимая сила крутым шлепком откидывает мою машину с трассы, руки слетают с руля и меня начинает трясти, как во время турбулентности. Что-то огромное словно выпрыгивает из темноты, я успеваю зажмуриться и только услышать оглушительный грохот, после которого следует тишина.
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"