Был теплый день августа, обеденное время. Шестилетняя девочка сидела за столом перед тарелкой молочного супа с макаронами. В супе были молочные пенки, поэтому съесть его не представлялось никой возможности. К тому же девочка не хотела есть. Рядом с ней сидела трехлетняя сестренка, тоже пред тарелкой молочного супа и тоже скучала, ковыряя в носу.
Сестренка была двоюродная, а из взрослых в комнате была только ее мама, приходившаяся девочке тетей. На руках у тети была другая двоюродная сестренка - шестимесячная - и тетя тихонько ее укачивала.
Окно было открыто настежь, в него залетал летний ветерок и стрекот кузнечиков. За окном был деревенский луг, рябины и золотые шары. Девочка хотела быть на улице, просто открыть дверь, выйти в сени и во двор... Но надо сидеть здесь, пока это окончательно всем не надоест. Сколько еще можно ждать? "Почему взрослые всегда едят столько, сколько нужно и когда нужно? Почему я не могу? Почему я не такая?"- с тоской думала девочка, - "А еще они никогда не варят себе молочный суп. Они дают его только детям и говорят, что пенки не могут быть противными". Она поддела ложкой пенку, и от одного ее вида девочку затошнило. Тогда она опять отвернулась и стала смотреть в окно, продолжая привычно и тоскливо сидеть за столом. Она знала наперед все, что ей будут говорить - про то, что она уже большая и должна все съедать сама, и что в еде - сила, что надо расти и главное - разрабатывать желудок, чтобы он без еды не начал сжиматься.
В конце концов, ожидание стало совсем невыносимым, и заболела голова. В это время тетя начала тихонько напевать колыбельную для самой маленькой сестренки.
Спи, моя девочка,
Засыпай
Ты хорошо кушаешь
Баю-баю-баю-бай!
О! девочка любила песни, и она стала слушать.
Хорошие девочки кушают хорошо,
А те, кто не хочет, а-я-яй -
Ты хорошая девочка
Спи засыпай.
А те кто не кушает,
Мы скажем им -
а-я-яй!
Мы позовем человека,
Что ходит с мешком,
Что ходит с мешком
И ищет детей.
Мы скажем ему -
Вот девочки, которые не едят -
Совсем ничего.
Возьми их с собой
Возьми их от нас
Положи их в мешок.
Нам не нужны девочки,
которые не едят,
возьми их с собой
Положи их в мешок...
И тогда девочка закричала - она ударилась об огромную бетонную стену - непробиваемую и непреклонную, как ее тетя, как мама, как папа, воспитатели в детском саду, бабушка, дедушка - весь мир, который каждый день безнадежно учил ее доедать всю тарелку за завтраком, обедом и ужином.
Она выскочила из-за стола и услышала, как сама же кричит: "За что! За то, что я не ем ваш суп!? Вы же все, все меня ненавидите! И я ненавижу вас тоже!" Она отшвырнула стул и, рыдая, побежала к двери.
Тетя настигла ее в сенях. "Что случилось?" - испуганно спросила она. Девочка выла, вопила и рыдала. Тетя увидела брошенного ослика на пружинках, из-за которого сестренки постоянно спорили. "Смотри, - сказала тетя, - Ирочка отдаст тебе ослика. Насовсем. Правда ведь, Ирочка?" Испуганная сестренка кивнула.
Девочка смотрела на глупую никчемную игрушку в руках у тети и не могла остановить рыдания.
Пришла бабушка. "Что случилось?" - спросила она. Тетя стала ей что-то объяснять, но девочке было все равно. Выслушав все, что ей сказали, бабушка внимательно посмотрела на девочку. Она посмотрела ей в глаза и сказала: "Я никогда не отдам тебя человеку с мешком. Я никому тебя не отдам", - и обняла. И неожиданно вещи потеряли серо-зеленый оттенок и снова стали цветными. Как раньше.
Девочка успокоилась, и все остальные тоже облегченно вздохнули и занялись делами. Девочка вышла на звенящий от кузнечиков луг, где солнце было теплым и ласковым. Девочка чувствовала себя уставшей. Одна, предоставленная самой себе, она сидела на траве и слушала. О чем поют кузнечики? Ей казалось, она их понимает.