Волошин Юрий Дмитриевич : другие произведения.

Зеленые холмы Винланда. Часть 2

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 4.23*5  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Историко-приключенческий роман о трех новгородцах XII века, которые волей судеб были заброшены в далекие края. Длинный путь приключений от Новгорода до Винланда (Америки), полный борьбы за жизнь и поиски лучшей доли.

    В связи с предстоящей публикацией и ограничением на авторские права представлены только некоторые главы.
Волошин Юрий Дмитриевич

ЗЕЛЕНЫЕ ХОЛМЫ ВИНЛАНДА

ЧАСТЬ ВТОРАЯ.

избранные главы

Глава 9. Ленок рассказывает.

  - Потеряли еще троих, - горестно говорил Белян, безнадежно вглядываясь в синеющие просторы моря, сверкающего сквозь ветви деревьев. -Две недели прошло, а их нет.
  - Погоди, Белян, - успокаивал Ленок, - погода стояла хорошая. Куда они могли деться? Вернутся.
  - Нет, не вернутся. Скорее всего, их туземцы изловили. А может, отнесло в чужие места, и прибой разбил их о скалы.
  - Во всяком случае, что бы с ними не случилось, а убиваться нам не так уж и сподручно. Своих дел невпроворот.
  - Так ведь как мало нас остается! Жуть берет! Одни среди врагов!
  - Не очень-то и враги. От нас зависит вражда и дружба. Подождем еще.
  - Да больше и ничего не остается делать.
  День потухал бледной зарей. Море темнело, успокаивалось после дневных волнений, но из усадьбы оно почти всегда виднелось тихое и мирное. Шум прибоя не долетал сюда, и крики чаек редко нарушали тишину прибрежного поселка.
  - Тянет меня глянуть на синие дали, - произнес трагическим тоном Белян и тронулся к берегу, который полого спускался к прибрежному пляжу.
  Медленно догорала заря, первая звезда уже бледно замигала в вышине. Белян задумчиво шел по вялой траве, уже тронутой приближающейся осенью. Он остановился у края воды, наблюдая, как она медленно, с шипением и ворчанием отступала, обнажая дно с торопящимися крабами, рыбешками, раковинами и прочей придонной живностью, ищущей убежища до нового прилива.
  Разорванные тревогой мысли проносились в голове Беляна, он рассеянно посматривал на море, которое ему никогда не внушало доверия. Вот и сейчас он с неприязнью вглядывался в потемневшее пространство, и чело его хмурилось все больше.
  Ночь полностью вступила в свои права, прохладный ветерок ровно дул в лицо и его соленые запахи щекотали ноздри.
  - Неужто огонь? - спросил Белян сам себя и настороженно встал с камня и вгляделся во мрак, вздымающий громады вод. -Так и есть, огонь. Никак кто-то плывет сюда.
  Он обернулся назад к усадьбе. Там всю потонуло во мраке.
  Белян торопливо собрал сухие былки в кучу и высек огонь. Скоро робкие языки пламени поползли по сухой траве, костер запылал, все разгораясь. А Белян бегал по берегу и собирал топливо, шаря руками по повлажневший земле.
  - А вдруг это враги? И никто из наших не знает об их приближении! Надо предупредить. Лодка еще далеко, успею вернуться, - и Белян помчался в гору к усадьбе.
  Взволнованные люди торопились побыстрее оказаться на берегу, но не забывали прихватить оружие, которое подворачивалось под руку.
  - Кто-то плывет! - сказал Свен.
  - И так ясно, - буркнул Канут. -Да вот кто? Неужто наши бродяги?
  - Дай-то бог! - с надеждой воскликнул Гру. -С юга тянутся. Вроде исландцев в тех краях не слыхать. Может, морские скрелинги?
  - Что гадать! Подождем и увидим, - раздраженно ответил Сивел. Часа через два, когда терпение почти совсем истощилось, с моря послышались голоса и все узнали давно исчезнувших товарищей.
  - Наши! - орал Белян и его глаза сверкали в отсветах костра юношеским восторгом и довольствием.
  - Ого-го-го! Быстрее гребите! Заждались совсем! Где вас дьявол носил?
  Силуэт лодки надвигался на берег. Люди бросились в воду и подхватили ее сильными руками, вытаскивая подальше на берег.
  - Ну слава богу! - причитал Торм Молчальник. -Вернулись! И где вас черт носил?
  - Э! Да они не одни! Кто это с вами?
  - Добыча, не видишь? - отвечал Тили, с трудом разминая ноги.
  - Что за добыча? - спросил Белян. - Где вы ее взяли?
  - Погоди, дай лучше напиться да перекусить. Чуть с голоду богу души не отдали. Морскую воду пили помаленьку. Да помогите нашим женам выбраться. Отощали, и сил, наверное, не хватит до усадьбы дойти.
  Побежали к речке за водой, кто-то совал случайный кусок мяса. Тяжелым шагом потащились к усадьбе.
  - А что это жены ваши нагишом? Плохие мужья, что не одели их, - всхохотнул Гру и Свен его поддержал.
  До утра в усадьбе никто не спал. Жена Ленка возилась с новыми женщинами. Она чуточку знала их язык и вскоре могла многое рассказать Ленку о тех событиях, что произошли с ними. Но все и так уже знали, что произошло с незадачливыми похитителями жен.
  На радостях никто не ругал ослушников, но Белян ходил хмурым и неразговорчивым. Он сразу понял, что спокойствие, так долго им ожидаемое, теперь ставится под угрозу.
  - Радуйтесь, пока есть время, - бурчал он под нос, - а то скоро придется встречать не таких гостей. Скрелинги так просто не смирятся с похищением их женщин. Да и нашим друзьям не очень понравится эта затея.
  - Да как те узнают о нас? - ответил Тили, услышав последние слова Беляна. - Мы вырядились в траву и морем шли на юг, пока не скрылись река и огни. К тому же ночь наступила. Все обойдется, зато мы теперь свои семьи будем иметь. Жаль, что мало прихватили, да и так сойдет. Живы хоть.
  В усадьбе началась новая жизнь. Кипели строительные работы - сооружались новые жилища для семейных. Двор решили расширить и пожалели, что спутники Ту-ки-си, жены Ленка, успели покинуть усадьбу. Были б помощниками.
  Тополиный Пух наскоро одела молодых женщин, одна из которых была девочка лет четырнадцати. Они дичились, и все дни просиживали, закутавшись в плащи из выделанных шкур вапити. Еще в море похитители распределили между собой женщин и теперь старались приручить их к себе. Лучше всех это удавалось Ньялу, которому досталась самая молодая. Звали ее Ракушка, как сказала Тополиный Пух, и теперь Ньял тоже называл ее своим именем, выучив его за несколько минут.
  Когда волнения улеглись, и жизнь потекла своим чередом, Ленок продолжал свои рассказы о тех новостях, которые ему удалось узнать, будучи в гостях у рода Совы.
  - Да. Вот я и говорю, что страна эта огромна и богата, но людей мало. Только западнее, но очень далеко, этак дней тридцать-сорок пути, а может и больше, живут племена, где правят не вожди, а правители, вроде как у нас. Строят холмы, куют медь, сеют маис и почти не охотятся. Там можно увидеть страшных быков с огромными горбами, покрытыми густой коричневой шерстью.
  - Вот бы нам таких для пахоты и перевозок, - мечтательно молвил Свен.
  - Да они дикие и не приручаются. А вот дальше на запад течет огромная река среди степей, за которой еще дальше поднимаются высоченных горы. Дичи там видимо-невидимо. Скрелингов мало, но они свирепы и никого не пускают к себе.
  - А на севере что есть примечательного? - спросил Сивел, хотя уже по прежним рассказам знал.
  - Там большущие озера в лесах. Рыбы много и зверья тоже. И туземцев тоже много. Но железа никто не знает, и домашних животных не держат.
  - Выходит, лошадей нигде нет? - спросил Тили.
  - Выходит, нет.
  - А к югу далеко тянется эта земля? - не унимался Сивел.
  - Далеко, до самого теплого моря и дальше. Там совсем нет зимы и снег только на самых высоких горах можно увидеть. И жизнь там, как говорят у христьян, просто рай. Никакой одежды можно не носить, еда прямо на деревьях растет, а рыбу бери голыми руками. Но мяса мало едят и говорят, что не брезгают и человечиной.
  - Ну ты скажешь! - с недоверием воскликнул Гуннар.
  - Говорю, что слышал.
  - Вот бы поглядеть самому все это, - мечтательно молвил Сивел.
  - И чего искать, когда у нас и так не плохо тут получается, - ответил Белян и неприязненно глянул на брата.
  - Тебе б, Белян, сидмя сидеть на месте и больше ничего ты не хочешь.
  - А бегать кобелем по свету, чего ты наживешь?
  - Не в наживе счастье. Глянуть охота.
  - Еще успеешь наглядеться.
  Легкая размолвка братьев как-то затушила разговоры. Костер стал догорать без пищи, которую перестали ему подбрасывать, и слушатели помаленьку стали расходиться по норам. Тополиный Пух тоже потянула Ленка за рукав, и они тихо удалились в свою землянку, черневшую невдалеке.
  А недавние похитители пошли делать очередную попытку приручить своих жен, которые продолжали зверьками смотреть на своих похитителей и с остервенением отбивались, получая увесистые оплеухи. Визг и крики раздавались каждый вечер, но Тили со своими товарищами были настойчивы и в скором времени надеялись завладеть своею добычей без лишнего шума.

Глава 20. Весенние торжества.

  Весна в этом году оказалась ранней и жаркой. Снег сошел за три дня, и Сивел с наслаждением вдыхал терпкий запах прошлогодней травы и талых вод. Его чаще стали выводить на воздух, но ничего определенного не сообщали, хотя он уже достаточно мог понимать речь племени и даже немного говорил. Труды его учителя не пропали даром, а упорство самого ученика довершало эти усилия.
  Сивел уже хорошо знал поселок и теперь легко узнавал строения и холмы, возвышавшиеся в стороне от селения. За ним неотступно следовали два воина в замысловатых медных шлемах с каменными топорами и копьями с красноватыми медными наконечниками. Под кожаными куртками темнели такие же панцири с выбитыми на них знаками непонятного содержания.
  Часто к Сивелу приходил жрец и долго беседовал с ним, выведывая про те далекие края, где приходилось бывать Сивелу. Он, как мог, пытался рассказывать, но видел, что жрец слушает со вниманием, но не верит ни одному его слову. Это озадачивало Сивела, и он терялся в домыслах. Жрец приходил всегда один и тот же, и скоро Сивел привык к его странному виду в невообразимых одеждах из грубой ткани, обвешанный амулетами и ссохшимися кожами змей и ящериц. Звали его Чимс, но Сивел знал, что у него были и другие имена, на которые он откликался в разные времена. Но этого уже Сивел не мог запомнить, поэтому редко называл того по имени, боясь попасть в неловкое положение.
  Март близился к концу, Сивел замечал, что поселок готовится к каким-то непонятным ему торжествам.
  - Что за праздник намечается у вас? - спросил он однажды одного из его стражей.
  - О том скажет жрец, когда сочтет нужным, - ответил воин и вид его говорил, что продолжать такой разговор не следует. Сивел понял, что здесь с разговорами не очень следует торопиться, а выбирать слова надо с осторожностью и осмотрительно. Однако жрец Чимс посчитал возможным немного вразумить пленника.
  - Будут отмечаться дни весеннего равноденствия.
  - А разве дней много?
  - День один, но отмечается он тремя. Будут приноситься жертвы Солнцу и богам нашего народа. В эти дни чтим предков и производим захоронения умерших за последние месяцы.
  - Выходит, накопилось много мертвых?
  - Выходит так.
  - А разве хоронить в другие дни нельзя?
  - Обычай того не разрешает. Предки завещали нам, и мы должны ему следовать, нельзя перечить предкам и нарушать заветы старины.
  Сивелу страшно хотелось задать вопрос о своей участи, но он боялся вызвать этим неудовольствие, и томился ожиданиями и неизвестностью. А одно, вскользь сказанное, заставило его затрепетать. Жрец, как-то заметил:
  - На этот раз будут богатые жертвы. Пленники откормлены, и боги не станут на нас сердиться. Хорошие будут жертвы.
  "Так вот почему меня так хорошо кормят, - мелькнула страшная мысль в его голове. -Откармливают для заклания на одном из холмов во славу ихним проклятым богам!"
  С этого времени Сивел стал терять аппетит, надеясь похудеть, и тем не подойти для принесения в жертву. Стал мрачен и молчалив. Перестал учить слова и фразы и воин-учитель в недоумении качал головой и сдержанно сердился. А в голове Сивела зрела мысль о побеге. Оказаться на вершине холма в руках жестоких и жаждущих жертвенной крови жрецов ему никак не хотелось. Слишком часто перед глазами мелькали видения, кровавые и ужасные. Он стал поспешно наращивать силу, ибо чувствовал, что от долгого сидения без дела и движения он ослабел, а с такими силами далеко не уйти. Он приглядывался к воинам, прикидывая способы завладеть их оружием и наилучшим способом прикончить своих стражей.
  Но успеть ему осуществить свои намерения не удалось. Подготовка к праздникам неожиданно окончилась. Жрец Чимс явился к нему еще до рассвета и стал облачать его в новые одежды, принесенные в мешке. Сердце Сивела яростно заколотилось, мысли заметались в поисках решения, но его не находилось.
  "Вот и кончается моя непутевая жизнь, - думалось ему, а глаза бегали по углам, выискивая несуществующего укрытия. -Может подороже продать свои кишки? А что толку? С толпой не справиться, да и воины тут не такие уж хилые. Это конец!"
  Сивел ощутил подавленность и вялость. Мышцы ослабели, воля запряталась в глубину его сознания. Он помрачнел и даже немного успокоился. От судьбы не уйдешь. Знать, богов разгневал своим стремлением к запретному.
  Не обращая внимания на окружающее, Сивел поплелся, подталкиваемый Чимсом в сторону густой толпы, темневшей за селением. Невдалеке шествовала процессия с носилками и нарядным людом. В лучах теплого весеннего солнца сверкали начищенные песком латы телохранителей с топорами на плечах. Их яркие наряды трепетали перьями на ветерке. Толпы людей, встречавшихся по пути, падали ниц или разбегались по сторонам. Впереди шествовали массивные оголенные по пояс воины и махали палками, разгоняя предполагаемую толпу.
  К Чимсу подбежал посыльный и стал торопливо говорить, от чего Сивел почти ничего не понимал. Однако вскоре все выяснилось. Стражи подтолкнули в спину Сивела, Чимс приказал двигаться быстрее. Все трусцой побежали к процессии. Ноги Сивела плохо слушались, налившись неприятной тяжестью и вялостью.
  Подбежав к шествию, все повалились перед носилками повелителя, и так лежали, пока те не проплыли дальше. Сивел и его спутники присоединились к шествию. Сивел оглядывался, но не заметил тех жертв, которые предназначались для жертвенного ритуала. Это немного прибавило ему сил и бодрости.
  Вскоре подошли к подножию холма, возвышавшегося среди других таких же. Молодая травка нежно зеленела на их склонах, а крутая лестница вела к вершине, где маячили фигуры жрецов.
  Вокруг носилок расстелили циновки, владыка с трудом ступил дрожащей ногой, поддерживаемый раболепными вельможами. Все опустились на колени, склонясь в поклоне. Старца отвели на высокие сидения, устланные циновками и шкурами с мягким мехом. Его укрыли плащом, покрытым цветными перьями и воины в медных доспехах стали по обе его стороны.
  Важные жрецы степенно и устрашающе взирали по сторонам с каменными лицами, раскрашенными причудливыми узорами. Вся свита владыки тихо расположилась позади своего кумира, лицо которого едва выглядывало из-за пышного и разукрашенного головного убора. Видно было, что ему неловко в нем, но он со стойкостью переносил все тяготы своего положения, только глаза устало и безразлично уставились в одну точку, медленно моргая покрасневшими веками.
  Сивел был поставлен недалеко от повелителя и не смел переступить ногами. Рядом стояли истуканами двое его стражей в парадных доспехах и жрецы во главе с Чимсом.
  Небольшие кучки разодетых людей подходили к месту восседания повелителя и падали на колени, изъявляя знаки покорности и смирения. Произнеся установленные порядком слова, они становились по обе стороны трона, Сивел решил, что это послы соседних селений, прибывших на праздник.
  Загрохотали барабаны, застучали трещотки и завыли дудки. Толпы людей оживились, в окружении жрецов появились пленники. Лица их раскрашены, а одежды переливались всеми цветами радуги. Откормленные лица выражали окаменевшее довольствие, бросавшееся в глаза своей неестественностью.
  Жрецы склонили свои спины перед владыкой, а пленники опустились на колени и прямо уставились в лицо живого бога. Главный жрец произнес короткую речь и, подойдя к обреченным, ловко полоснул им по щекам острым жертвенным ножом из горного стекла. Кровь брызнула и потекла по подбородку, орошая нарядные одежды.
  Жертвы спокойно стояли на коленях и лишь слегка побледнели. Сивел удивился их терпению и стойкости. Затем жертвы были отведены к шкурам, разостланными невдалеке. Почти обнаженные молодые красивые девушки с пестрыми повязками на бедрах стали подавать пленникам в деревянных и глиняных мисках куски жареного мяса с маисовыми лепешками и медом диких пчел. Жертвенные туземцы стали есть, а вельможи и жрецы напряженно наблюдали за их простым занятием. Видно, эта часть ритуала считалась весьма важной и от нее зависела какие-то важные решения или события.
  Наконец главный жрец что-то пропел высоким голосом, девушки убрали шкуры и остатки еды. Появилась процессия с носилками на плечах. Несли умерших или вернее их останки, Запах гниения и тления распространился в воздухе. Процессия в скорбном молчании прошествовала мимо повелителя. Жрецы воздевали руки к солнцу и визгливо восклицали заклинания. А процессия мертвецов тем временем разделилась. Богато убранные носилки потащили по ступеням на холм, а те, что победнее, унесли дальше, где они и скрылись за соседними холмами.
  Повелителя занесли в носилки, и вся свита тоже потащилась вослед мертвецам. Очень медленно поднялись на вершину холма. Она оказалась совершенно плоской и в середине зияла яма, укрепленная тонкими стволами деревьев с очищенной корой. Яма обширная, так что вся свита и Сивел стали вокруг в два ряда. Пол ямы был смазан глиной, а на станках развешаны оружие и утварь с одеждой.
  Жрецы запели нестройными голосами, под заунывный вой носилки с останками умерших опустили на дно ямы. Проворные жрецы стали посыпать кости и гниющие тела порошком цвета охры, а совсем оголенные кости и черепа красили того же цвета краской. Отвратительный дух шел от трупов, но никто не смел зажать нос или отвернуться.
  Вдруг жрецы торопливо выскочили из ямы и тут же ее стали закрывать жердями. Длинные стволы присыпали землей и укладывали дерном со свежей травой. Жерди пружинили, но держали груз работающих хорошо. Когда работы закончились, сверху положили толстые бревна и соорудили невысокий помост. Привели двух пленников и их безвольные тела грубо и торопливо растянули на толстых плахах. Лица с открытыми глазами были устремлены в небо и ничего не выражали, кроме покорности и спокойствия.
  Сивел со страхом и замиранием взирал на эти приготовления. И вздрогнул, когда его грубо толкнули вперед, и он очутился рядом с жертвами. В его руки вложили его собственный топор с пятнами ржавчины, металлический голос произнес:
  - Великое Солнце дарует тебе честь нанести первый удар!
  Сивел растерянно смотрел на спокойные лица жертв, его сердце бешено колотилось. Он тайком огляделся, но жадные любопытные глаза жрецов обдали его ужасом. Они что-то замыслили, от действий Сивела могло многое зависеть. Его руки покрылись испариной, но он превозмог нахлынувшую слабость. Губы сжались и ноздри расширились, с шумом втягивая гнилой воздух. Голова была пуста и ни одна мысль не задерживалась в ее закоулках.
  Сивел судорожно вздохнул и, почти не примериваясь, с хряским звуком вонзил острие топора в грудь жертвы. Тот дернулся, лицо на мгновение как бы вздулось, или это только показалось Сивелу, и застыло. Брызги горячей крови залили лицо Сивелу, и он больше ничего не видел. Шум неясных голосов отдалялся, а удары крови в голове нарастали и заполняли ее всю. Он больше ничего не ощущал и не видел. Его куда-то повели, он покорно передвигал ноги, повинуясь настойчивым рукам.
Оценка: 4.23*5  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"