- Занимай этот шкафчик, - сказал начальник караула Сердюк.
- А других нет? - я посмотрел вокруг в надежде на альтернативу.
- Из свободных только этот, - Сердюк остановился в дверях. - И табличку смени.
В раздевалке, шкафчик у входной двери не самый лучший вариант, но Рубикон перейдён, пришлось приспосабливаться. Последний год в армии, из двух срочных, отслужил в пожарной команде. На гражданке, другого пути как в пожарную охрану, даже не рассматривал. Назвался груздём - полезай в кузов.
То был мой первый день стажировки в должности пожарного. А как известно - театр начинается с вешалки, или в моём случае - дежурство начиналось с раздевалки. Впереди ждали ознакомительные две недели с восьми до пяти, а уж потом, после сдачи зачётов и получения допуска - на сутки, через трое.
В шкафчике всё должно быть прекрасно - и внешность, и внутренность, и содержимое. Для начала раздобыл необходимый инвентарь: ветошь; совок и веник; отвёртку и молоток. Петли на дверцах разболтались, полки ходуном. Скрупулёзно вычищая каждый уголок, добрался до задней стенки отсека верхней одежды. Фанера прогнулась и из щели, под верхней полкой, показался край тетрадки. В псевдотайнике только нечто плоское и могло уместиться. Бегло пробежался по страницам - тетрадь исписана до половины, владелец не указан.
Сойдёт на черновик, прикинул я, и сунул тетрадь в папку с документами.
Финальной точкой облагораживания тыла явилось водружение бирки на лицевую часть дверцы шкафа, с надписью: "Ковальчук Г. Н.".
- КрЫсота, - большое лицо командира отделения Рябухи расплылось в язвительной улыбке. - Хорошо прикрутил бирку? Откручивай.
Возмущение отразилось на моём лице.
- Оглянись, чем твоя бирка отличается? А? Все напечатаны, а твоя накалякана. Не канает. В пожарке как в армии - безобразно, но однообразно. Усёк?
Я кивнул и потянулся за отвёрткой.
- Оставь, позже напечатаем, тогда и заменишь. Сейчас бери свои бумаги и пошли в класс - расскажу чем будешь заниматься.
Учебный класс казался мизерным: шесть столов; учебная доска на стене; стенды, с характеристиками пожарной техники и инвентаря, по периметру; в углу телевизор на тумбе. Через окна в помещение, унылой тенью, заглядывал внутренний двор. На столах беспорядочно распластались тетради по служебной подготовке личного состава караула.
- По этому план-заданию, - Рябуха выбрал листик с печатью из стопки моих документов, - заведёшь дневник стажировки и распишешь ответы, на страницу по каждому вопросу. Вот тебе боевой устав, устав службы, дисциплинарный устав, справочник руководителя тушения пожа...
Перечисление руководящих документов прервалось громким звуком "тревоги".
Я выскочил в гараж последним, не хотел мешать. Без допуска - не выездной. Помог открыть ворота и проводил взглядом два пожарных ЗИЛа, тяжело набирающих скорость по ухабистой дороге меж частных домов. Дождался, когда выхлопные газы развеются, тогда ещё отсутствовала система дымоудаления, и закрыл ворота.
В гараже наступила тишина. Воздух, взбудораженный рёвом сирены и двигателей, затаился. А в моей душе наоборот всё кипело, мыслями рвался в бой. Даже спустя четверть века, стоит услышать вдалеке пожарную сирену, моё сердце по привычке заводится с пол оборота.
Тогда, в части остались всего трое: водитель автолестницы; диспетчер Любовь Арсеньевна - женщина в годах; да стажёр, двадцати одного года отроду.
- На месте вызова горит крыша летней кухни, - донёсся знакомый голос начкара из динамика стационарной радиостанции. - Площадь около двадцати метров. Подали два ствола: один на тушение, другой на защиту. Помощь не нужна.
- Вас поняла, - ответила диспетчер и сделала запись в журнал. Искоса взглянув на меня, Любовь Арсеньевна вынула из-под стола клубок толстых ниток со спицами. - На час, не меньше, успею повязать.
Немного потусовался возле двери диспетчерской, прислушиваясь к радиопереговорам, но в эфире ничего нового не прозвучало, и я вернулся в класс.
Выбирая с чего начать, на глаза снова попалась тетрадка из тайника. На первой странице в заглавии значилось "Дневник", а ниже даты по тексту.
- Неужели дневник по стажировке? Будет откуда списать, - блеснула надежда, и я пробежался по строкам.
Дневник
17 апреля.
Сегодня проходил профосмотр. На приёме у психиатра осмелился спросить совет и вкратце описал перемену в сновидениях. Он выслушал и заключил, что моё нарушение восприятия связано со спецификой работы. Обычный стресс - некоторым мертвецы с пожаров снятся. Мол, ничего в моих снах нет фантастического - посоветовал валерьянку. Поставил штамп "здоров" в мою медицинскую карточку и напоследок порекомендовал завести дневник - память избирательна и человек порой накручивает себя на пустом месте, игнорируя факты. А что написано пером - не вырубишь топором. Всегда можно будет вернуться к записям и проанализировать цепочку событий. Мне идея понравилась.
18 апреля.
Вчера перед сном, по совету врача, выпил валерьянку - спал как убитый, на утро даже сон вспомнить не смог.
23 апреля.
Валерьянка помогала недолго. Прошлой ночью снова повторилось...
Чтобы разобраться, думаю, нужно вспомнить с чего всё началось.
Это произошло в ночь на Новый год. Поначалу смена выдалась спокойной, за день ни одного выезда. После полуночи выехали на пожар. Горел многоквартирный трёхэтажный дом. Стены каменные, а внутри всё деревянное. Огонь, вероятно, с гирлянды на ёлке, оставленной без присмотра, перескочил на потолок, потом на крышу. К нашему приезду - две смежные квартиры на верхнем этаже и половина крыши уже полыхали. Тушили долго, на месте пожара почти всё выгорело, но мы не позволили огню перейти на другие квартиры.
"Что за бред? Кому понадобилось такое записывать?" - подумал я. Однако рассказ о пожаре заинтересовал, и я вернулся к неровным строчкам.
Стоял жуткий мороз. Пролитая вода, что не попадала в огонь, тут же замерзала. Пожарная лестница, крыша, даже боёвки пожарных в сосульках. Под утро я изрядно замёрз и устал. Огня уже не было видно. Над зданием, в лучах прожекторов, кое-где ещё клубился ни то дым, ни то пар. Прежде чем доложить о ликвидации, нужно было всё перепроверить и убедиться в отсутствии скрытых очагов. Мне поручили осмотреть уцелевший участок крыши. Помню, в голове только одна мысль, чтобы поскорее в часть, в тепло, переодеться в сухое, и горячего чаю сербануть.
Высунулся из чердачного окна. Сам не понял, как это произошло, только через мгновенье я уже беспомощно скользил на спине по ледяной крыше. Время как бы замедлилось и я, сползая головой вниз, пытался ухватиться хоть за что-нибудь. Бесполезно, перчатки проскальзывали. Говорят, за миг до смерти, в чём я тогда не сомневался, перед глазами проносится вся жизнь. Только думал я совсем о другом. О том, как будут судачить про бестолкового пожарного, который без страховки полез на крышу и разбился, когда пожар уже потушили. Ладно если бы погиб, спасая людей, как герой, а тут...
До края крыши оставалась самая малость и тут моя нога, точнее штанина, зацепилась. Очухался не сразу. Мне казалось всё ещё падаю, а перед глазами чистое звёздное небо. Странная мысль пришла тогда в голову, что столько звёзд на небе, а от них никакой пользы.
И тут звёзды ответили, вернее девичий голос зазвучал в моей голове: "Назар, очнись! Не могу больше держать".
Я опомнился. Первым делом тихонько вынул топор из кобуры на поясе и со всей дури врезал крюком по кровле. Топор застрял в металле и появилась точка опоры. Только когда забрался на чердак, смог перевести дух и осознать произошедшее. Никто не видел мою нелепую попытку свалиться с крыши. Было так стыдно за свою ошибку, что я не стал делиться о своём позоре. А ещё, у меня из головы не выходил тот девичий голос.
После, так и не смог найти рационального объяснения случившемуся на крыше и со временем убедил себя - невероятное везение, и только. Зацепился за гвоздь, а голос мне от страха причудился.
Широким неряшливым почерком, некий Назар изливал душу на страницах потёртой тетради. Оно и понятно, кому ещё такое расскажешь, если даже психиатр отмахнулся? Уже тогда, читая откровения незнакомого пожарного, решил, что не стоит их показывать другим, а лучше бы тетрадь вернуть владельцу.
Лишь со временем заметил перемены. Днём всё оставалось по-прежнему: дом, работа, друзья, гулянки, девчонки. Однако ночью всё изменилось.
В чудаковатых снах наблюдал за ничем не примечательной жизнью незнакомых людей. Случалось видеть заморскую жизнь. Звучала иностранная речь, чаще английская, иногда, кажется японская - люди с монголоидным разрезом глаз, напоминали японцев. Удивительно наблюдать глазами людей и не представлять себе кто они и как выглядят. Трансляция, словно со скрытой камеры, подчас забавляла, местами будоражила эротическим характером, но чаще утомляла своей будничностью и житейской рутиной. Подобные сновидения были редкими, один-два в неделю, в основном между сменами и только когда ночевал дома. Моё легкомысленное отношение к забавным сновидениям в раз переменилось, когда понял, что могу влиять на людей, тех, чьими глазами наблюдал. Тогда всерьёз задумался - сон ли это?
Однажды во сне, я довольно быстро вычислил кто транслятор. Так придумал называть тех, чьими глазами наблюдал.
Малый размер кроссовок, обзор невысоко над землёй, а редкие скрюченные деревья казались большими. Ещё некоторые косвенные факты указывали на мальчишку или подростка. Под ногами жухлая трава, местами покрыта инеем. Тропинка петляла меж невысоких холмов. В воздухе висела сырость - ни то дождь моросил, ни то туман сгущался. Монотонный пейзаж быстро наскучил.
Неожиданно, из-за кустов на перерез, вышли трое подростков, похоже, одногодки с транслятором, один выглядел постарше. Завязался разговор, на понятном языке, но с каким-то странным акцентом и диковинными словечками. Лица подростков напоминали представителей народов севера, чуток узкоглазые. По опыту молодости, догадался к чему всё шло. Транслятору грозил типичный гоп-стоп. Стало жалко паренька и подумал, что неплохо бы мне, с житейским опытом и спортивным прошлым, да в эту детскую голову - нашёл бы способ выкрутиться.
Только я себе это представил, как транслятор резко оттолкнул в сторону босяка по центру и побежал со всех ног - в точности как я и задумал. Но убегал не как заяц, трусливо и унизительно, а со смыслом, временами оборачивался. Когда преследователи растянулись по тропе, отставая друг от друга на несколько метров, транслятор резко остановился и с разворота врезал кулаком, что было силы, ближнему гопнику и помчался дальше. Ошарашенный подросток, с разбитым носом, теперь ковылял позади своих корешей. Следующий, вроде подготовился к резкой остановке убегающего, но также выхватил по лицу. Третий, видать заводила, окликнул транслятора, мол стой, давай поговорим. Я настолько вжился в роль, что ощущал себя с транслятором единым целым. Сознавал, пусть даже удалось дать достойный отпор превосходящим силам противника, мне, то есть ему, подростку, ходить этой дорогой ещё не раз. Значит нужно замять конфликт и желательно уже без драки. Надейся на лучшее, но будь готов к худшему - с этими мыслями я опустил на землю рюкзак, вероятно с учебниками, и сжав кулаки принял боксёрскую стойку.
Главный босяк ухмыльнулся и сказал: "Тише, тише. Ты у кого этому научился?
- У Спартака, - ответил я.
- В смысле у Спартака, на футболе? - спросил второй, потирая малиновую щёку.
- У гладиатора Спартака, про него книжка такая, - сказал я.
- Лады, Спартак, можешь ходить здесь сколько хочешь, - сказал старший, - мы тебя трогать не будем.
Транслятор поднял рюкзак, развернулся и пошёл себе дальше. Я уже было решил на этом всё, как вдруг он повернулся к шайке и произнёс: "Я не Спартак, меня зовут Идр" ...
"Ну и имя. Нарочно не придумаешь, или мне послышалось?" - подумал я и на этом проснулся.
Идр? Может Назар недослышал? Даже в голову не приходило созвучное имя, а себе сделал заметку: "Неплохо бы почитать о Спартаке".
Этот сон стал откровением. У меня возник вопрос: "А что если во сне вижу события в реальном времени, действительно существующих людей? Значит, пока у меня ночь - где-то день, и по часовому поясу можно примерно вычислить этот край географии. Западное побережье США, Япония, Дальний Восток - вот и ответ на языковое разнообразие.
Я засел за литературу. За месяц перечитал всё, что накопал полезного в городской библиотеке о сновидениях: книги, статьи. Так и не нашёл для себя объяснение кроме одного неутешительного - симптомы напоминали шизофрению...
Не буду лукавить, если признаюсь, что у самого тогда закралась подобная мысль. Однако мой интерес к дневнику только вырос.
Этот факт немного отрезвил меня, позволил спуститься с небес и признать, что я не особенный, и нет никакой суперспособности, обыкновенные игры разума. К тому же подобная манипуляция транслятором, как в случае с пацаном по имени Идр, больше не повторялась, как ни напрягался.
29 апреля.
Взял на работу дневник чтобы записать сон, который без сомнения изменит мою жизнь.
В этом сне всё происходило в одной просторной комнате. Обстановку особо не разглядел - мужчина не отводил взгляда от аппетитных форм симпатичной девицы с длинными русыми волосами. Странное ощущение не покидало меня - где-то уже слышал её голос.
Илона суетилась по хозяйству. Временами задерживалась у кровати в тёмном углу и, наклоняясь, прислушивалась к шёпоту тяжело больной матери. Отчим, как я догадался по обрывистым фразам, решил перейти от похотливого созерцания к делу. Улучив момент, он сунул руку девушке под юбку. Илона вздрогнула и с размаху влепила хаму затрещину. Представить себе не мог, что этот мудак может ударить девушку в лицо. Илона упала спиной на кровать под окном - верхняя губа распухла, из носа потекла кровь. Мимолётный страх сменился яростью на очаровательном, слегка распухшем, личике. Непокорный взгляд зелёных глаз метался в поиске выхода.
- Даже не думай рыпаться, дрянь, - сипло рявкнул отчим. - Мамке твоей недолго осталось, ты мне её и заменишь. Где я ещё бабу найду?
Шорох в углу комнаты отвлёк внимание транслятора.
Слёзы катились по мертвецки впалым щекам беспомощной женщины. Её бледные тонкие губы беззвучно шевелились, осыпая проклятиями и моля пощады одновременно.
- Цыц, ведьма, ты своё уже отколдовала, - отчим перевёл взгляд на падчерицу.
Девушка попыталась проскочить мимо отчима, но тот успел схватить её за рубаху - ткань разорвалась на плече, обнажая грудь. Девушка, прикрывая наготу, отступила в единственное доступное место, к своей кровати. Взгляд загнанной в угол волчицы говорил о том, что она скорее умрёт, чем ответит согласием на домогательство отчима.
Соблазнительное оголённое тело девушки только раздразнило похоть отчима, и он было кинулся к своей добыче, как вдруг застыл. Мои усилия остановить мерзавца не остались без внимания.
- Ты что творишь колдовское отродье? - заверещал остолбеневший транслятор. - Упусти только хватку, я из тебя эту дурь выбью.
Девушка переменилась в лице, в глазах мелькнула искра:
- Назар, ты?
- Какой ещё Назар? Ах, ты сучка, с кем..., - отчим не договорил, я заткнул ему рот.
Девушка, осмелев, подошла ближе к транслятору и врезала ему коленом. Негодяй, закрыв глаза, скорчился от боли. Сквозь его сдавленные причитания и угрозы донеслись слова девушки:
- Назар, помоги мне, - умоляюще прозвучал знакомый девичий голосок в моей голове. - Я буду ждать тебя. Хабаровский край, рыбацкий посёлок Со...
Звонок будильника выкинул меня из сна. От досады разбил часы о пол, хотя они были мне дороги как память. Я тут же закрыл глаза - бесполезно, связь оборвалась. С той минуты я лишился покоя.
3 мая.
С неделю не нахожу себе места, всё пытаюсь во сне наладить связь с Илоной. Скорее всего, мне это не дано. Неведомая сила, сама решает, чему быть. Мне лишь остаётся одно из двух: признать Илону реальной и попытаться наяву разыскать её, или же избавиться от сомнений и жить дальше, как жил. Не могу я выбросить её из головы - это чары, уверен. Как профессионал, я обязан откликнуться на призыв о помощи. Однако не только долг манит за тридевять земель - образ своенравной обаятельной девушки поселился в моём сердце. Никогда себе не прощу, если хотя бы не попытаюсь. Будь что будет, решил я, и засел за карту в поиске подходящего названия населённого пункта.
7 мая.
Договорился про отпуск со следующей смены. Вчера посетил могилки матери и отца. Есть чуйка, возможно не вернусь. У Лены своя семья, ей не до меня, да и не ладим мы с ней после похорон мамы. Так что ничего меня здесь не держит.
Отсутствие точного адреса и множество посёлков на "Со" - меня не остановит. Объеду их все, сколько бы их ни было. Послезавтра поезд на Москву, дальше разберусь на ходу.
Звук подъезжающих ЗИЛов ни с чем не спутаешь. Я поспешил открывать ворота. Машины, забрызганные грязью, остались на фасаде, куда с такими колёсами в гараж? Пожарные, уложив свои спецовки на стеллажи, разбрелись устранять чумазый вид.
- Владимир Григорьевич, разрешите вопрос? - обратился я к начальнику караула. Он, переобуваясь, кивнул не глядя. - В части кто-нибудь работает по имени Назар?
- А тебе зачем? - Сердюк удивлённо посмотрел на меня.
- Да вот, в шкафчике тетрадку нашёл, хочу вернуть владельцу, а в списке части такого не нашёл.
- Да, был такой. Тебя как раз на его место взяли. Толковый пожарный был, да и парень неплохой.
Упоминание о Назаре в прошедшем времени меня насторожило.
- Почему был? - спросил я.
- Странная история вышла, - начкар присел на стеллаж и уставился куда-то в пустоту. - В мае, по графику, я должен был пойти в отпуск, а Назар уговорил поменяться. Мол, семейные обстоятельства, срочно нужно на Дальний Восток, но подробности не раскрыл. По нему видно было, что вопрос очень важный и я согласился - он скоро уехал. Через месяц в часть пришло письмо на моё имя. В конверте был рапорт "по собственному желанию", а в письме пара строчек. Назар собрался жениться. Остаётся на Дальнем Востоке, с перспективой перебраться в Японию, а оттуда в штаты. Написал, будто у его Илоны особый дар. Ждут нас тяжёлые времена и советовал менять сбережения на доллары, в какой-то "дефолт" пригодятся. Какие тут сбережения? Живёшь от зарплаты до зарплаты...
То был далёкий 1996 год.
С тех пор ничего не слышал о Назаре. Спустя годы и я дослужился до начальника караула. История незнакомого пожарного задвинулась в далёкую ячейку памяти, покрылась собственными, с высоким уровнем адреналина, приключениями.
С сегодняшнего дня я на пенсии. Пришёл в часть освободить шкафчик. Перебирая свой хлам, решая, что выбросить, а что забрать на память, наткнулся на дневник Назара. Нахлынули тёплые воспоминания о молодости, безрассудстве и наполеоновских планах. Немного повертел в руках потёртую тетрадь из прошлого и спрятал её в псевдотайник. Кто знает, может владелец вернётся за ней?